Все, изложенное в книге, является плодом авторского воображения. Всякие совпадения непреднамеренны и случайны.

Глава 1

Северный Кавказ. Саульский блокпост российской военной группировки поддержания мира на Кавказе. Вторник, 9 августа

Командир усиленного взвода на блокпосту, перекрывающем горную дорогу между станицей Саульской и крупным аулом Кожра, капитан Андрей Лушин находился в штабном отсеке блиндажа. Разболелась голова, и офицер решил прилечь на кровать связиста. Ненадолго.

В 19.10 радиостанция выдала сигнал вызова. Связист, рядовой Сергей Потапов, ответил:

– Аркан на связи!.. Так точно!.. Есть, передаю!

Рядовой окликнул начальника:

– Товарищ капитан! Вас вызывает командир батальона!

Пришлось Лушину подняться. Он прошел к столу связиста:

– Я – Аркан! Слушаю вас, Луч!

Комбат, подполковник Кадацкий спросил:

– Как у тебя обстановка, Аркан?

– Нормальная обстановка, обычная! Дорога опустела, вокруг все спокойно.

– Это хорошо, что спокойно. За близлежащими холмами наблюдение ведется?

– Так точно!

– Ничего подозрительного твои солдаты не наблюдают?

– По их докладам, нет. Разрешите узнать, почему вы задаете подобные вопросы? Имею в виду холмы?

– Разрешаю! И тут же отвечаю. В штаб батальона поступила информация о том, что прорвавший границу со стороны Грузии отряд наемников Басмача движется к твоему посту и имеет задачу его уничтожения.

Лушин спросил:

– Басмач для того и прорывался через границу, чтобы пройдя около пятидесяти километров горными тропами, напасть на какой-то второстепенный блокпост? Не вижу никакого смысла в его действиях, если, конечно, в замысел главаря банды входит исключительно уничтожение Саульского поста. Информация поступила из надежного источника?

– Вот что, Аркан! Вышлю-ка я к тебе начальника штаба батальона. С ним и поговоришь. Не будем забивать эфир!

– Понял! Встречу гостя! Когда он выйдет из батальона?

– Через десять минут. Сопровождение обычное!

– Принял!

– Надолго заместителя не задерживай, до наступления темноты он должен вернуться в часть.

– Каким образом я могу задержать старшего начальника?

– Вопросами разными. Ты подготовься к разговору, чтобы потом из пустого в порожное не переливать. Ясно?

– Так точно!

– Ну, давай, до связи!

– До связи! Привет зампотеху!

– А вот без этого не мог обойтись?

– Мог! Но не хочу!

– Я ваш конфликт погашу! Вернешься в часть, устрою обоим промывку мозгов. Тоже мне гусары, дуэлянты, мать вашу! Все, отбой!

Комбат отключился. Лушин бросил трубку связисту:

– Старшего лейтенанта Титова ко мне!

– Есть!

Рядовой вызвал заместителя Лушина по станции малого радиуса действия.

Капитан тем временем присел на кровать. Подумал – значит, после смены Кадацкий решил разборки устроить. Что ж, посмотрим, что из этого выйдет. А заместитель по вооружению, сука. Растрепал на весь батальон о стычке. Андрей усмехнулся. Не ожидал Козлов вызова на дуэль. И то, что санинструктор Валентина откажет ему. Зампотех давно подбивал клинья к молодой женщине. А та держала всех офицеров на расстоянии. Уж чем это объяснялось, неизвестно, возможно, набивала себе цену или действительно не желала походно-полевых романов. Поговаривали, что у нее в России жених остался. Лейтенант из парашютно-десантного полка. В общем, как бы то ни было, но Валентина не подпускала к себе никого. Зампотех же не привык, чтобы ему отказывали. И две недели назад, перед выходом подразделения Лушина на Саульский блокпост, как следует нажравшись, проводив очередную комиссию, пошел к санинструктору домой. Точнее, в офицерское общежитие, где в коротком крыле первого этажа проживала женщина. Лушин видел, как в общагу зашел зампотех, так как в это время смотрел в фойе телевизор. Козлов не обратил внимания на капитана. Направился в правое крыло. А чуть позже оттуда донесся грохот и возмущенные крики Валентины. Дежурная вышла в коридор. Позвала Лушина, сказала, что похоже, майор Козлов пытается изнасиловать санинструктора. Андрей пошел в номер. Открыв двери, увидел, как зампотех рвет на женщине халат, завалив ее на кровать. От алкоголя и разыгравшейся страсти он буквально потерял голову. Лушин сбросил майора на пол. Зампотех поднялся, схватил за горлышко, наверное, принесенную с собой бутылку сухого вина, двинулся на капитана. Пришлось успокаивать разбушевавшегося майора. Для этого хватило одного удара в челюсть. Опрокинув кресло, зампотех отлетел к радиатору отопления. Удара не сильного, от которого сознания не теряют и не падают люди тренированные. Козлова вырубила водка. Лушин под благодарные взгляды Валентины вытащил тело заместителя командира батальона по вооружению в фойе, где уложил отсыпаться на пустующий диван. Сам же отправился к себе в номер. Ничто не предвещало скандала. В принципе, ситуация-то житейская. Вполне объяснимая для гарнизона, где до ближайшего населенного пункта десять километров. И где хронический дефицит свободных незамужних женщин и переизбыток холостых мужиков. Козлов, кстати, тоже холостяковал уже год. Жена от него уехала в столицу, там подала на развод. Козлов горевал недолго, завязав роман сначала с официанткой из столовой, затем с учительницей из станицы. Нырял и к замужним дамам, которые от тоски беспросветной жизни в гарнизоне при почти постоянных командировках мужей не прочь были пригреть в постели холостяка. Или замужнего офицера. Какая, в принципе, разница? А зампотех положил глаз на санинструктора. Однако то, что раньше доставалось легко, на сей раз оказалось недоступным. И все бы закончилось тихо. Ну полез зампотех к холостячке, ну переусердствовал в стремлении завладеть ею, поднял шум, получил по тыкве и был выдворен из комнаты. Встал бы поутру, да и свалил бы в часть, сношать мозги солдатам-срочникам. Но не таков был Козлов. Сам он вряд ли что помнил из вчерашнего, но дежурная по общежитию любезно рассказала подробности вчерашнего инцидента. И с утра зампотех, как по старинке называли замов по вооружению, встретил Лушина у контрольно-технического пункта парка боевых машин. Понес всякую чушь, мол, Лушин оскорбил старшего по званию офицера, воспользовавшись состоянием, ударил его, опозорил перед офицерами, и дальше в том же духе. Андрей не стал слушать не протрезвевшего еще зампотеха и послал того на хрен. Развод, как ни странно, прошел спокойно, а вечером, вернувшись в общежитие, Лушин узнал, что его подчиненный и друг, старший лейтенант Титов, попробовав полученный на складе спирт на предмет его усвоения организмом, явился к зампотеху в кабинет и объявил, что капитан Лушин вызывает майора Козлова на дуэль. Пошутил Валера. Да неудачно. Козлов воспринял шутку всерьез и побежал к комбату, подполковнику Кадацкому. В кабинете командира части в присутствии особиста состряпал рапорт, обвинив Лушина в оскорблении личного достоинства старшего офицера. Комбат попытался замять дело, но Козлов дошел до командира бригады. Тот вздрючил всех и приказал прекратить заниматься ерундой, а Кадацкому навести порядок в подчиненном ему батальоне. Конфликт, казалось, угас, но Козлов оказался мстительным. Стал придираться к Лушину по любому поводу и без такового. Собирал докладные своих стукачей, отмечал чуть ли не по минутам службу капитана. Лушин не воспринимал это как угрозу. Да и что мог накопить зампотех? Ничего особенного. То, что можно собрать на любого, даже самого образцового офицера. Тогда лучше не собирать компромат, дабы он не сыграл против самого зампотеха. В конце концов, подобная хрень должна была надоесть Козлову. И перед командировкой зампотех вроде бы успокоился. Оказывается, нет, не успокоился еще! И надо было задевать Козлова во время разговора с комбатом? Не сдержался. Ну и черт с ним. Долго в батальоне Козлов не задержится. По части уже ходили слухи о том, что его собираются отправить на повышение. Так что обещанные Кадацким разборки – пустая формальность. И все какое-то разнообразие в службе при части.

В отсек вошел старший лейтенант Титов. Камуфляж расстегнут, берет за поясом, на плече автомат.

– Вызывал, Андрей?

– Вызывал! Но офицера, а не чучело огородное.

– В смысле?

– Посмотри на себя в зеркало, клоун!

На стене отсека висело треснутое зеркало.

Старший лейтенант оценил свое отображение:

– И чего? Нормальный вид!

– Приведи себя в порядок! Немедленно!

– Ты чего, не с той ноги сегодня встал?

– Приказ не ясен?

– Ясен!

– Выполняй!

Титов, вздохнув, застегнул пуговицы куртки, надел головной убор, заправился:

– Так пойдет?

– Вот так пойдет! И прекрати расслаблять личный состав!

– Да никто...

Капитан прервал старшего лейтенанта:

– Все! Закройся! И слушай! Около 20.00 к нам должен прибыть начальник штаба. Без пятнадцати восемь берешь «УАЗ», пару бойцов и выезжаешь к утесу. Встретишь, проведешь колонну.

Титов спросил:

– А чего Селезнев так срочно спешит к нам? Вводную везет?

– Да! Кадацкий сообщил, что по предварительным данным, к нашему посту движется банда Басмача, которая недавно прорвала границу. Якобы Басмач имеет целью уничтожить наш блокпост.

– Ерунда какая-то! На хрена тащиться через горы, чтобы атаковать блокпост?

– Вот и я думаю, зачем? Селезнев должен прояснить обстановку!

– Понял! А что, он сам не доехал бы до нас? Чего его встречать? Невелика шишка!

– Ты плохо понял меня, Валера?

Старший лейтенант принял положение «смирно»:

– Никак нет, товарищ капитан, приказ ясен, вопросов не имею, разрешите идти?

– Выполняй!

– Есть!

Титов вышел из блиндажа.

Связист повернулся к командиру усиленного взвода:

– Товарищ капитан, разрешите вопрос?

Лушин прилег на кровать, ответил:

– Давай, Потапов, свой вопрос!

– У меня их два. Можно?

– Можно, Серега, Машку под забором отыметь, а остальное требует разрешения. Давай два вопроса! Смогу – отвечу!

– Извините, я слышал, вы говорили с комбатом о банде Басмача. Она большая?

Лушин равнодушно пожал плечами:

– А черт его, Серега, знает! Говорят, штыков пятьдесят. Но это было весной. Сколько духов у Басмача сейчас, никто не ведает. Впрочем, разведка, или сам Вахидов, Басмач то есть, наверняка знают. Если они действительно идут на пост, то узнаем и мы. Давай второй свой вопрос.

Рядовой, немного замешкавшись, спросил:

– Меня дома ждет невеста. Она беременна. Если мы благополучно вернемся в батальон, как думаете, меня отпустят в отпуск? Оформить отношения с Ольгой.

– Ольга твоя невеста? Что же ты так неаккуратно прощался с ней, что оставил беременной?

– Так получилось.

– Дорвался, короче, на проводах, так?

– Так точно!

– Известная история! Отпустят тебя в отпуск, не беспокойся, надо только чтобы твоя Оля прислала справку о своей беременности. Потом сочинишь рапорт, я подпишу ходатайство, отнесу комбату, и, получив отпускной, рванешь, Серега, домой на десять суток без дороги, к своей возлюбленной!

– Извините, а если комбат не подпишет?

– Подпишет!

– Ну а если нет?

– До чего ты дотошный. В крайнем случае я отпущу тебя. Под честное слово.

– Так вас же накажут!

– Если залетишь, накажут! И не только меня. Но, думаю, ты не идиот попадаться патрулям. Кстати, ты у нас из Липецка?

– Так точно!

– Не был! Проезжал мимо, когда в Ростов ехал.

– Красивый город.

После непродолжительной паузы солдат вновь спросил:

– Товарищ капитан, а вы были женаты или до сих пор холостякуете?

– Это уже третий вопрос.

– Все равно делать нечего!

– Я, Потапов, женат не был! Невеста была, а вот до свадьбы дело не дошло.

– Почему?

– Потому что невеста выбрала другого. Моего друга. И давай завязывать разговоры. Лучше приберись в отсеке. Совещание начальник штаба будет проводить здесь. Скорей всего!

– Есть, товарищ капитан!

Лушин, забросив ноги на дужку кровати, прикурил сигарету. Он лежал и курил, сбрасывая пепел в пустую консервную банку. Подумал, сейчас бы душ принять. Но душевая временно не работала. Во время недавнего снайперского обстрела поста духи в трех местах насквозь пробили емкость, куда нагнеталась вода. Ее обещали заменить, но не торопятся. А освежиться сейчас не мешало бы. Да и простирнуть вещи тоже. Надо приказать своим, чтобы чем-нибудь заделали отверстия. От командования ни хрена, кроме вводных и п...й не дождешься!

Ровно в 20.00 возле блиндажа остановился батальонный «УАЗ», сзади бронетранспортер с отделением сопровождения. Командирская машина начальника блокпоста встала в капонир. Лушин, услышав гул машин приближающейся колонны, вышел встречать начальника штаба.

Майор Селезнев вышел из «УАЗа», потянулся:

– Здорово, Лушин!

Андрей пожал руку начальнику:

– Здравия желаю, товарищ майор!

– Ну как тут у тебя?

– Как видите, все спокойно!

– Что-то я не наблюдаю, чтобы на посту была объявлена повышенная боевая готовность.

Лушин ответил:

– Так взвод и без этого несет службу в режиме боевой готовности «военная опасность».

– Не заметно! Почему техника не выведена на боевые позиции?

– Одна БМП в капонире у шлагбаума. Две другие за блиндажом. Выводить все боевые машины на позиции обороны не вижу причин.

– А приближение к посту банды Басмача не причина?

– Пока нет! Вы знаете, что пост окружен позициями дозоров. Так вот, по докладам дозорных, каких-либо вооруженных формирований в зоне ответственности подразделения не замечено.

– Позавчера, когда тебя обстреляли снайперы, дозоры тоже ничего не заметили!

– Снайперы здесь работаю часто. Бьют с дальних высот, вне зоны ответственности. Дозоры могут их определить лишь во время обстрела, и то лишь если повезет. Впрочем, толку от этого везения никакого. А вот «зачистить» аул Кожра давно пора. Наверняка снайперы выходят на высоты оттуда.

– Считаешь, по посту бьют местные?

– Если бы работали профессионалы, то после каждого обстрела мы бы несли потери. А так палят из «СВД» по площади. Одного зацепило, и то в прошлую командировку.

– Зачем же они стреляют?

– А вот это вы у них спросите. «Чистить» аул надо. Иначе снайперы так и будут держать бойцов в напряжении.

– Ладно, обсудим этот вопрос с командованием бригады, своими силами и по собственной инициативе мы «зачистку» проводить не имеем права. Сколько машин прошло за сегодняшний день? Начиная с девяти часов утра?

– Немного. Штук двадцать-тридцать. В журнале надо посмотреть. Там каждый автомобиль регистрируется.

– Ничего подозрительного во время досмотра выявлено не было?

– Нет! Катаются местные из Кожры в Саульскую и обратно. Больше на рынки. Торгуют.

– Твои бойцы тщательно проверяют машины?

– Как предписано инструкцией!

– Ладно, где обсудим главную тему?

– В штабном отсеке блиндажа!

Начальник штаба взглянул на капитана:

– Бойцы там слышать нас не смогут?

– Если орать не будем!

– Тогда так! Вызови своего заместителя, совещание проведем втроем!

– Чего его вызывать? Вон он стоит перед входом в блиндаж. Прошу в штабные апартаменты.

Лушин повернулся к заместителю:

– Титов! В отсек!

– Понял!

Рядовой Потапов при виде начальника штаба встал, принял положение «смирно», представился:

– Связист блокпоста рядовой Потапов!

Начальник штаба утвердительно кивнул.

Лушин указал бойцу на фанерную дверь:

– Выйди-ка, Потапов, да проследи, чтобы в блиндаже никого не было.

– Так сейчас все на ужин пойдут!

– Тем лучше! Поужинаешь позже. На время совещания находиться в отсеке отдыха личного состава.

– Есть, товарищ капитан!

– Иди!

Отпустив связиста, офицеры расположились за рабочим столом начальника блокпоста. Майор Селезнев на стуле связиста, Лушин с Титовым – на самодельной скамье.

Начальник штаба развернул карту-схему расположения поста с прилегающей к нему территорией, а также населенных пунктов Кожрая и Саульска. Рядом со схемой Селезнев разложил и карту всего региона, от границы с Грузией до крупных по местных меркам российских городов и поселков. Начальник штаба взглянул на часы, затем обвел взглядом офицеров:

– В общем, как вам уже известно, в штаб батальона поступила информация о том, что банда Басмача, насчитывающая на сегодняшний день порядка 60 штыков, успешно прорвав границу и умелым маневрированием в горах уйдя от организованного преследования, выдвигается к Саульскому блокпосту, то есть сюда, с целью уничтожения поста. Информация получена из штаба бригады, ее сбросили спецы ГРУ – Главного разведывательного управления Генштаба Вооруженных сил.

Лушин произнес:

– Неясно!

Начальник штаба взглянул на капитана:

– Что тебе непонятно, Андрей Михайлович?

– На хрена Басмачу прорывать границу, уходить от преследования и все для того, чтобы уничтожить Саульский блокпост? Гораздо проще налететь на Кожру и устроить в ауле кровавую бойню! Проще и безопасней! Налетели, постреляли людей, лояльных новой власти, и свалили обратно в горы. Зачем лезть на блокпост? Вахидов не дилетант, в прошлом боевой офицер, прошедший Афганистан, командовавший разведывательно-штурмовой ротой. Он прекрасно понимает, что значит вести бой с подразделением регулярной армии, занявшим оборону в полевом укрепленном сооружении. Как прекрасно знает и то, какие силы находятся на посту. У него шестьдесят штыков. Пусть хорошо обученных и вооруженных наемников. Но и у нас тоже на позициях не дизайнеры сидят, и вооружены мы не рогатками. Кроме того, у нас укрытия, минное поле на потенциально опасном южном направлении, и техника, в конце концов. Три «БМП-2» – сила немалая. А если прибавить к этому, что у станицы Саульской дислоцируется полноценный мотострелковый батальон, усиленный танковой ротой и гаубичной батареей, да в Черногорске размещена вертолетная эскадрилья, то шансов у Басмача на успех в штурме блокпоста практически нет! И понимая это, имея без сомнения полную информацию о размещении в регионе наших войсковых частей и подразделений, не считая сил местной милиции, Вахидов все же принимает решение о нападении на пост! Ерунда какая-то.

Титов добавил:

– Причем готовит нападение так, что о нем без труда узнает ГРУ.

Лушин кивнул:

– Вот именно! Нет, как хотите, товарищ майор, но я считаю, либо Басмач сбросил разведке дезинформацию и имеет совершенно иные планы, нежели те, которые обозначает в «дезе», либо те, кому подчинен Вахидов, используют отряд Басмача для проведения отвлекающего маневра, готовя где-то рядом основную операцию с привлечением сил, о которых не знает наша разведка.

Начальник штаба сказал:

– Либо он и добивается того, чтобы вы думали так, как сейчас, чтобы просто уничтожить блокпост. Не исключено – с дальнейшей акцией в ауле и отходом обратно в горы. Добивается того, чтобы мы ломали голову над его вероятными замыслами, а он спокойно ведет отряд на блокпост. Не стоит забывать, что отряд Басмача состоит из наемников. В основном это афганцы, пакистанцы, выходцы из арабских стран. Они работают за деньги. Уничтожение блокпоста Российской армии, когда наше руководство заявило, что мы полностью контролируем обстановку на Северном Кавказе, стоит немало. Плюс прорывы границ и отсечение преследования, как наземного, так и воздушного. Чем не полноценный боевой рейд, показывающий западу слабость позиций России в регионе? Поэтому-то Басмач и не атаковал горные посты, находящиеся у границы. Ему нужен рейд по тылам противника. Вот он его пока благополучно и совершает.

Лушин пожал плечами:

– Может, вы и правы! Гадать бессмысленно. Когда следует ожидать нападения на пост?

Начальник штаба поднялся, прошелся по отсеку:

– Учитывая сложность рельефа местности, затрудняющую передвижение бандформирования, на данный момент Басмач со своими наемниками может находиться где-то на полпути от границы к блокпосту. Значит, приблизительно километрах в двадцати – двадцати пяти. Наверняка Вахидов разбил отряд на группы, и идут они автономными маршрутами, что еще более замедляет передвижение. Ну и то, что наемники несут на себе оружие, боеприпасы, запасы продовольствия, снаряжение, а возможно и взрывчатку, тоже не придаст им скорости. Следовательно, к району дислокации поста банда может выйти не ранее завтрашнего полудня. Это если Басмач будет подгонять подчиненных, в чем нет никакой необходимости. Но станем считать, что в полдень завтра, среды 10 августа, боевики подойдут к зоне ответственности блокпоста. С ходу атаковать его они не смогут. Скорей всего до наступления темноты Басмач даст своим людям отдохнуть, сведя их в единое подразделение. Ночью же проведет рекогносцировку местности и разведку с целью выявления позиций передовых дозоров и определения направления главного удара. Днем духи рассредоточатся и понаблюдают за работой поста. Ну и где-то во время завтрака на посту в пятницу, 12 числа, примерно в 8.00, в 8.30 атакует его. Понятно, что это расчет штаба батальона, не претендующий на истину в последней инстанции. Боевики могут действовать и по иному, собственному сценарию.

Лушин взглянул на карту-схему:

– Подойдут духи с севера, но перед горным перевалом вынуждены будут податься на запад, так как путь на восток перекрыт восточным перевалом, каньоном и глубоким ущельем. Выберется Басмач на плато и оттуда пойдет на запад. Остановится скорей всего где-то в двух километрах от спуска северного перевала, в километре от блокпоста и в трех километрах от Кожры, в какой-нибудь балке, которых отходит от дороги достаточно много. Балки глубокие, заросшие растительностью. Там банда сможет укрыться от разведки с воздуха. Так что искать Басмача вертолетами бесполезно. К тому же у него наверняка есть на вооружении переносные зенитно-ракетные комплексы. Разведку на северный перевал ему не поднять, даже используя альпинистское снаряжение. Северный склон представляет собой сплошную скалу, обрывающуюся в глубокую пропасть. К южному перевалу выслать людей может. Но те наткнутся на минное поле, которым перекрыто южное ущелье. Ловушки установлены и на самом южном перевале. Следовательно, убедившись, что обойти блокпост для ударов с тыла и флангов невозможно, Басмач вынужден будет готовить атаку в лоб! Если не откажется от затеи сбить нас с поста.

Селезнев отрицательно покачал головой:

– Он не откажется от своих планов!

Лушин прикурил сигарету:

– Ну, тогда положит весь отряд! Для того, чтобы провести прямую атаку бандой численностью в шестьдесят рыл, ей надо еще выйти на рубеж штурма. А значит, пройти как минимум восемьдесят метров по открытой, простреливаемой дороге. Кюветы укрытия ненадежные. Они не скроют подход банды. Вот и получаем очередной мутняк! Ни один идиот не бросит в атаку на блокпост весь свой отряд с открытого направления. А Басмач далеко не идиот.

Начальник штаба спросил:

– А если боевики задымят местность и под завесой подойдут на рубеж штурма?

– А мы будем ждать, пока они подойдут? Да как только дорогу начнет затягивать дымом, мы откроем по ней огонь из всех имеющихся стволов. Если только...

Селезнев взглянул на капитана:

– Что если только?

– Если только духи не ударят по посту из гранатометов или безоткатных орудий с удаления в километр. От нисходящего склона северного перевала.

– Вот! Значит, Басмач может провести атаку?

– Для этого его головорезы должны нести на себе «АГС-17» «Пламя» или «АГС-30», вес которых составляет от шестнадцати до сорока пяти килограммов плюс ленты с питанием. Но АГСы – противопехотные автоматические гранатометы, а боевикам в первую очередь надо вывести из строя наши БМП. Следовательно, применять противотанковые гранатометы. Но у тех прицельная дальность небольшая, «РПГ-7» бьет на пятьсот метров. Хотя, если у Басмача есть переносной противотанковый ракетный комплекс «Фагот», то со скорострельностью три выстрела в минуту он реально может сжечь боевые машины пехоты. Да и масса пусковой установки позволяет двум стрелкам тащить на себе «Фагот» с двумя-тремя снарядами.

Селезнев воскликнул:

– Ну вот видишь? Не таким уж бредовым выглядит план Басмача уничтожить блокпост!

– Да, теоретически и игрушечный пистолет может выстрелить. Ладно, я все понял. Задача – готовиться к отражению нападения на блокпост банды Руслана Вахидова, известного еще как Басмач.

– Вот и хорошо, что ты все понял. Я уезжаю в штаб. Поступят дополнительные разведданные, тут же доведу их до тебя. И еще, с пятницы на повышенную готовность переведен взвод старшего лейтенанта Агранина. В случае необходимости, он поддержит блокпост. Двадцать минут от силы – и у тебя будет подмога. Предупредим вертолетчиков.

Лушин усмехнулся:

– Может, еще ракетный дивизион задействовать? Чтобы нацелили одну «Луну-М» на район дислокации блокпоста?

– Шутишь? Это хорошо! Ладно, поехал я, комбат приказал засветло в часть вернуться.

– Я в курсе! А заместителя по вооружению ко мне на усиление прислать не желаете?

Селезнев укоризненно взглянул на Лушина:

– Не провожай, сам дорогу найду!

– До свидания, товарищ майор!

– До свидания, капитан!

Колонна начальника штаба ушла к станице Саульской.

Оставшись в штабном отсеке блиндажа с заместителем, Лушин спросил у Титова:

– Что скажешь по поводу полученной задачи?

– А чего говорить? Начальству виднее, что делать. Наше дело исполнять приказы. Будем готовиться к отражению нападения на блокпост.

– Не нравится мне все это, Валера!

– Мне тоже! А толку? Проигнорировать приказ мы не можем, значит, будем выполнять.

– Ты вот что, как стемнеет, возьми с собой пару контрактников и обойди позиции дозоров. Сам оцени обстановку. Посмотри, откуда еще, кроме дороги, Басмач потенциально может провести атаку!

– Может, поставишь задачу саперам снять часть мин из ущелья и выставить их у склона перевала да по обочинам дороги? На всякий пожарный случай!

– А завтра в обочину съедет какой-нибудь «Жигуль» с семьей из Саульской и Кожры. И где мы с тобой потом окажемся? В тюрьме, Валера. И за дело.

– Так применим противопехотные мины?!

– И кто-то из «Жигулей» прямо на них поссать выйдет.

– Ладно! Понял все! Через полчаса отправлюсь на позиции дозоров.

– Начальника караула предупредить на забудь. А то срежут из пулемета свои!

– Не забуду! Доклад о результатах обхода утром?

– Не, сразу по возвращении.

– Но я могу вернуться поздно!

– Ничего. Дождусь!

– Понял!

– И связь держи со мной, по необходимости!

– Само собой!

Старший лейтенант Титов вышел из блиндажа. Взяв с собой двух сержантов из отделения усиления взвода, предупредив начальника караула о проверке передовых дозоров, он вывел группу за границу блокпоста.

На свое место вернулся связист.

Лушин же склонился над картой-схемой.

Титов вошел в штабной отсек в 23.52.

Начальник поста продолжал сидеть за столом и курить. Банка заполнилась окурками.

Титов доложил:

– Проверил дозоры. Осмотрел местность, прилегающую к позициям, попробовал подняться на хребет восточнее каньона.

– Ну и каковы результаты?

– Бойцы несут службу как надо. Понимают, что не резиденцию олигарха на Багамах охраняют. Обстановка у позиций спокойная. Шакалы стаями носятся по холмам и горам, а это значит людей поблизости нет! Эти твари хоть и противные, но не глупые. Почуют опасность – сразу в норы, хрен найдешь. На хребет подняться не удалось. Прошел метров пять по звериной тропе, и пришлось давать задний ход. Иначе реально загремел бы в пропасть.

Лушин кивнул:

– Северное направление прикрыто скалами. Там банде Басмача при всем желании не пройти. Что на юге?

– На юге тоже все как обычно. Те же шакалы, но до чего же смышленые твари. Летают по склонам как угорелые, а на минное поле не заходят! Словно знают, там смерть!

– Звериный инстинкт предупреждает об опасности! Значит, везде все спокойно!

– Но так и должно быть, Андрей! Если по расчетам штаба батальона, духи Басмача должны подойти к зоне ответственности поста только в полдень. Вот завтра ночью посмотреть горы будет интересно.

– Если успеем дожить до полудня этого завтра...

Старший лейтенант удивленно посмотрел на капитана:

– Что ты хочешь сказать, Андрей?

– То, что слышал. Не верю я, что банда Басмача будет атаковать блокпост в лоб! Даже имея на вооружении все необходимое для уничтожения бронетехники и личного состава. Если Басмач и объявится здесь с целью нашего уничтожения, то будет действовать по-другому!

– Как?

– Более изощренно!

– Но у него нет возможности для маневра. Обойти пост он не сможет. У Басмача просто нет другого выхода, как атаковать пост с фронта.

– Не уверен, что так считает и Вахидов. Что-то эта кровавая сука задумала такое, что нам не просчитать. По крайней мере сейчас просчет не удастся. Все упирается в один-единственный вариант – атаку духов с фронта. Но не пойдет на это Басмач, руку даю на отсечение. Как он прорвал границу? Применив сразу три отвлекающих маневра. А главное, имитировав нападение на пограничную заставу. И пройдя через кордон, уходить в глубь нашей территории не стал, а повел отряд вдоль границы. Затем вернулся на исходный рубеж, тем самым запутав силы преследования. Его искали везде, в каких-то ста метрах от заставы. А тут он, как баран, пойдет в лоб, на хорошо укрепленный блокпост? Хрена с два.

Титов почесал затылок:

– Да-да, мутняк полнейший! Но откуда он, этот чертов Басмач, может еще атаковать пост, если не с фронта? Все остальные направления закрыты!

– Это мы так считаем, Валера! Ты вот что, на отдых не спеши, предстоит еще кое-что сделать.

– Ночью?

– Да, Валера, именно ночью! Поднимешь отделение сержанта Шарко и вычистишь восточный капонир, а то превратили его в свалку.

– Ты решил одну БМП выставить на резервную позицию?

– Да!

– Позволь узнать, почему?

– Потому что я так решил. Вопросы?

Титов вздохнул:

– Да какие могут быть вопросы? Машину загонять на позицию сразу после подготовки капонира?

– Нет! В капонире оставишь три-четыре коробки из-под тушенки, на въезде, так, чтобы со стороны он смотрелся захламленным.

– Еще не лучше! Ни хрена не врубаюсь в то, что ты задумал.

– Придет время, Валера, врубишься. Работать на посту тихо, внутреннее освещение отключив. Мусор перенести за блиндаж.

– Понял! Разрешите идти?

– Давай! И разбуди нашего сапера. Пусть придет ко мне!

– Я как-то раньше не замечал, чтобы у тебя ночью работоспособность повышалась.

– Зато у тебя она повышается чрезмерно, особенно на базе, а точнее, при визите в станицу к официантке местного кабака! Так повышается, что утром еле на ногах в строю стоишь!

– Ладно, один-ноль в твою пользу. Но интимные дела это мои личные дела. Внутренние, так сказать, в которые вмешиваться не следует!

– Ты же вмешался в мой конфликт с Козловым. Это надо же придумать, прийти к нему в роли секунданта и вызвать на дуэль?!

– Пьян был. Соображал плохо!

– Иди! Работай, секундант!

– А что, Андрюш? Раньше офицеры стрелялись? Конечно! Почему сейчас не возродить традицию. От многих уродов армию очистили бы!

– Уроды стреляться не станут. Но хватит болтать. Работай!

– Уже ушел!

Титов вновь покинул отсек, а в 0.40 в него вошел заспанный сапер. Представился как положено:

– Товарищ капитан, сержант Иванюк по вашему приказанию прибыл.

Надо признать, Лушин умел поддерживать в подразделении дисциплину на достаточно высоком уровне.

Он предложил саперу присесть рядом с собой. Достал из планшета схему минных полей, прикрывающих подход к блокпосту с юга.

– У меня тут одно сплошное минное поле. Но ведь ты оставил в нем проходы?

– Так точно!

– Где? Укажи на схеме!

Сержант, тряхнув головой, провел три линии с севера на юг, от шоссе до вершины перевала.

– Вот здесь у нас проходы. Ширина каждого два метра, протяженность – девяносто метров.

– В штабе батальона такие же схемы?

– Так точно. Как мои ребята накрыли поле, так я сразу же передал формуляр в штаб. Вы же его подписывали?!

Капитан кивнул:

– Подписывал. А где наши экземпляры?

– У меня!

– Почему не у меня?

– Виноват, но вы сами сказали, чтобы я держал их при себе.

– Да? Ладно! Скажи мне, Гена, мы можем до рассвета убрать эти проходы и сделать другой, от поста, скажем, на юго-восток с выходом к пологим склонам южного перевала?

– Ну, раз надо, сделаем!

– Только вот что, работать в маскировочных халатах и предупредив начальника караула.

– За постом следят?

– Не знаю! Возможно!

– Откуда-то проявилась угроза?

– Без комментариев, сержант!

– Понял! Разрешите идти?

– Иди! По окончании работ доклад мне!

– Есть!

Сапер вышел из отсека. Послышался глухой шум поднимаемых солдат. Вскоре саперная группа ушла в южное ущелье.

Капитан, не раздеваясь, прилег на кровать. Неожиданно пулеметной очередью в ночи прогремел сигнал вызова его сотового телефона. Лушин удивился, кто бы мог ему звонить в это время и сюда на пост? Достал мобильник, посмотрел на дисплей. На экране светилось слово «мама». Предчувствие беды сжало сердце боевого офицера. Он ответил:

– Да, мам? Что случилось?

– Здравствуй, Андрюша!

– Извини, здравствуй! Что заставило тебя позвонить мне ночью?

– Во-первых, днем, сколько ни пыталась, дозвониться не могла. Ты находишься вне части?

– Да нет, на базе! А почему не работал телефон, не знаю. Но у меня и пропущенных вызовов нет!

– Такая, значит, связь! У тебя все в порядке, сынок?

– Да! Все в полном порядке!

– Почему же в это время ты ответил немедленно? Значит, не спал!

– Нет! Проверка на носу, надо с документами поработать.

– Эх, сынок, а я вот чувствую, опасность около тебя вьется. Что-то страшное совсем близко.

Лушин попытался успокоить мать:

– Ну что ты, родная? Нет никакой опасности. Служба мирная, война закончилась. Люди села и города отстраивают!

– Конечно, а по телевизору каждый день террористов показывают. То они мэра какого-то убили, то милиционеров, то подорвали себя во время штурма. И все это происходит там, где служишь ты.

– Мам! Бандитов и у нас в городе хватает. Тоже каждый день то убийство, то изнасилование, то грабеж. Везде сейчас неспокойно. Так что будь осторожна.

– Когда ты приедешь? Сил нет, хочу увидеть тебя!

– Отпуск вообще-то зимой! Сразу после Нового года. Время летит быстро, скоро встретимся.

– Об этом и молю бога!

В трубке послышались посторонние звуки. Дома у Лушиных сейчас, кроме матери, никого быть не могло.

Андрей спросил:

– А кто это рядом с тобой разговаривает, мам?

– Эх, не хотела тебе говорить, да придется, сам услышал. Это медсестра, Андрюш!

– Медсестра? Ты вызвала «Скорую помощь»? Что с тобой?

– Я в больнице, сынок. Сердце прихватило. Вышла вечером погулять, а сама все о тебе думаю. И вдруг провалилась куда-то. Очнулась в больнице. Сейчас лучше стало, упросила медсестру Оленьку разрешить позвонить тебе. Она добрая, разрешила.

– Ну а сердце-то как? Что с ним?

– Просто приступ! Ты не волнуйся. Отлежусь в больнице, поправлю здоровье и домой вернусь.

– Кто же за тобой будет ухаживать?

– Много ли мне, Андрюша, надо? Того, что здесь дают, достаточно!

– Послушай, мам, передай, пожалуйста, трубку медсестре!

– Хорошо!

Лушин услышал в динамике молодой, приятный голос:

– Да? Здравствуйте!

– Здравствуйте, Оля! Скажите, мама поправится?

– Конечно! В это надо всегда верить!

– Понимаете, ее даже навестить в городе некому. Не то чтобы принести фрукты, лекарства, одежду какую. Вы не смогли бы сделать это?

– Извините, я не так много получаю, но что смогу, сделаю.

– Деньги завтра же вышлю вам. Назовите адрес, куда и какую сумму переслать?

Медсестра назвала адрес:

– А денег пришлите, сколько сможете. Все, что останется, верну.

– Спасибо вам, Оля!

– Да не за что!

Она передала трубку матери.

– Ну вот, мам, Оля присмотрит за тобой. Принесет, что надо. Деньги завтра вышлю!

– Ты о себе, сынок, думай! Я-то жизнь худо-бедно, но прожила, а вот тебе... надо жить. Слышишь?

– Да, конечно! Все будет нормально, мам.

– Ну, до свидания, сынок! Береги себя!

– Это ты береги себя! До свидания!

Лушин отключил телефон, бросил его на кровать:

– Черт! Этого еще не хватало. Придется после командировки выбивать отпуск. С зампотехом разберемся позже. Таких придурков много, а вот мать одна. А не отпустят, сам уеду. Пошло оно все на хер! Но комбат отпустит! Кадацкий мужик строгий, но с понятием! Эх, служба, служба, и до матери добралась. Ведь она попала в больницу из-за того, что постоянно переживает за сына. Хотя сыну уже 29 лет. Но сердцу матери не прикажешь. Вот и дало сердечко сбой. Хорошо, что еще обошлось. Надолго ли? Да, надо ехать домой. После этой командировки.

В 3.10 в отсек зашел Титов, козырнул:

– Товарищ капитан, ваше приказание выполнено. Позиция для установки БМП контроля восточного направления подходов к блокпосту подготовлена и замаскирована. Можно прямо сейчас загонять боевую машину в капонир!

– У тебя все?

– Пожрать бы, командир, что-то я проголодался. Да и граммов сто спиртику пропустить не мешало бы.

– Тушенку и хлеб возьми в тумбочке, а насчет спиртного чтобы я больше от тебя ни посту ни слова не слышал. Как понял меня, Валера?

– Понял, капитан! Очень даже хорошо понял!

Перекусив, Титов спросил:

– Что делать дальше?

– Иди, отдыхай! Подъем, как обычно, в 6.00!

– В шесть так в шесть! Спокойной ночи!

– Давай!

Через два часа, в 5.15 вернулась саперная группа. Сержант Иванюк доложил о выполнении приказа, передал на подпись новый формуляр. Лушин подписал документ, сказав:

– Бумагу в штаб не передавать!

– Так ведь положено, товарищ капитан! А если кто из наших налетит на мины, используя старую схему?

– Наши по ущелью, нашпигованному минами, шарахаться не станут.

– Так с меня все равно спросят, если узнают!

– Спросят, скажешь, формуляр забрал я, для передачи в штаб! Вопросы?

– Никак нет!

– Когда минировали проходы, ничего подозрительного в ущелье не заметили?

– Нет! Да и не до этого было.

– Ясно! Все, группе отдых до завтрака! Свободен!

– Есть!

Отпустив сержанта, капитан сбросил с себя камуфляж. Теперь можно и ему отдохнуть.

С утра следующего дня в 9.00 перед строем поста капитан попросил связиста соединить его со штабом батальона. Ответил дежурный по части:

– Капитан Борисов, слушаю!

– Это Лушин! Привет, Толик!

– Здорово. Как дела на объекте?

– Нормально! Ты вот что, скажи, начфин у себя?

– Да видел недавно в коридоре!

– Толь, пошли бойца, пригласить его к станции. Разговор у меня к банкиру.

– Без вопросов!

Вскоре Лушин услышал хрипловатый, но молодой голос начальника финансовой службы батальона старшего лейтенанта Воронова:

– На связи! Привет, дуэлянт!

– И ты туда же? Привет!

– Какие проблемы, Андрей?

– У меня, Илюша, мать в больницу попала. Надо денег в Переслав переслать. Сделаешь?

– Сделаю! Называй сумму и адрес!

Лушин назвал.

Начфин ответил:

– Сегодня же экспресс-переводом отправлю.

– Не забудь!

– Когда я что забывал? Даже в дугу трезвый?

– Это точно! Спасибо, Илюх!

– Не за что! Как на посту? Спокойно?

– Спокойно!

– Ну и хорошо. А у нас взвод Агранина на повышенную боеготовность перевели! Не знаешь, почему?

– Откуда же мне знать, Илья? Где я, а где батальон?

– Понял! Ну давай, а то мне бумаги на подпись Кадацкому нести надо. А насчет перевода не волнуйся. Сегодня же деньги будут в Переславе.

– Еще раз спасибо!

– Дежурного дать?

– Не надо! Отбой!

Начфин отключил станцию. Лушин вышел из блиндажа, осмотрел территорию. Шлагбаумы были еще закрыты, с обеих сторон шоссе стояло по три легковых машины.

Капитан махнул рукой:

– Открывай пост! Работа в обычном режиме.

Первой на площадку досмотра подошла старая «Волга ГАЗ-24». Стекло заднего пассажира открылось, и на Лушина внимательно посмотрел мужчина с бородкой. Капитан не обратил на него внимания, двинулся к блиндажу, доложить об открытии поста. Не знал Лушин, что его уже держал на прицеле вражеский снайпер.

Глава 2

Станица Саульская, воскресенье, 7 августа

Заместитель командира отдельного мотострелкового батальона по вооружению прибыл в часть в 9.30. В этом не было никакой необходимости, офицеры в большинстве своем отдыхали, личный состав занимался по распорядку выходного дня под контролем дежурного по батальону и ответственного офицера. Но у Козлова вошло в привычку навещать в батальон по воскресеньям. Дома ему делать было нечего, а в части занятие всегда найдется. Он обошел казармы, заглянул в парк боевых машин, проверил столовую. Направился в штаб. На плацу увидел солдата, вальяжно шагавшего в сторону расположения.

Заместитель по вооружению окликнул его:

– Боец! Ко мне!

Солдат, застегиваясь на ходу, подбежал к начальнику:

– Товарищ майор, рядовой Хузаев по вашему приказанию прибыл!

– Хузаев? Из второй роты?

– Так точно!

– Почему, Хузаев, нарушаешь дисциплину?

Солдат изобразил недоумение:

– Так я ничего такого не сделал. Шел в казарму. Земляка в клубе навестил и обратно.

– По пояс расстегнутый?

– Виноват, жарко!

– Ты у меня видишь хоть одну расстегнутую пуговицу на рубашке, кроме верхней?

– Никак нет!

– А мне тоже жарко! Но военнослужащий должен стойко преодолевать все тяготы и лишения воинской службы. Или тебе это неизвестно?

– Известно, товарищ майор!

– А как военнослужащий должен передвигаться по плацу?

Рядовой ответил, опустив голову:

– Строевым шагом или бегом!

– Вот! Ты шел строевым шагом или бежал?

– Никак нет! Но, товарищ майор, в части никто не строевит по плацу.

– И это плохо! Кто у тебя командир взвода?

– Старший лейтенант Агранин.

– Так ты из подразделения, переведенного в состояние боевой готовности «повышенная»?

– Так точно!

– У вас весь взвод разбрелся кто куда?

– Никак нет! Я один отпросился у командира взвода сходить в клуб, остальные находятся в подразделении.

Майор внимательно посмотрел на бедолагу:

– А сейчас мы проверим, что ты за солдат. Ответь, где в 0 часов сегодняшнего дня находился старший лейтенант Агранин?

– В подразделении!

– Врешь! Он ушел из части после отбоя!

– Никак нет! Командир взвода постоянно находился в роте, даже на прием пищи ходит с нами в солдатскую столовую.

– Почему ты не спал ночью?

– Я спал!

– Так откуда тогда тебе известно, что Агранин находился в подразделении? Ты же спал?

– Спал, но где-то в полпервого проснулся. В туалет захотел. Поднялся, а командир взвода спит на соседней койке.

– Ты уверен в этом?

– Конечно!

– Не конечно, а так точно! А чтобы больше не нарушал дисциплины, объявляю тебе занятие. Проходишь плац строевым шагом. Пять раз! Туда и обратно, начиная от трибуны. Все ясно, рядовой Хузаев?

– Так точно!

– Вперед! Я посмотрю, как тебя научили ходить строевым шагом!

– Есть!

Солдат, козырнув, побежал к трибуне. Заместитель командира батальона отошел в тень старых чинар, присел на скамейку, закурил. Солдат принялся маршировать. Он прошел плац два раза, когда сотовый телефон Козлова выдал музыку вызова. Майор достал мобильник, взглянул на дисплей, ни абонент, ни номер не обозначились. Ответил:

– Слушаю, Козлов!

– Здравствуй, зампотех!

Майор узнал голос, и озноб пробил его тело в этот жаркий день.

– Здравствуй, Мохаммед! Признаться, не ожидал твоего звонка. Откуда звонишь?

– Из станицы!

Козлов удивился:

– Из станицы? Но...

Мохаммед Рабулло прервал зампотеха:

– На все твои вопросы я отвечу при личной встрече, если конечно ты будешь не слишком любопытным.

– При личной встрече?

– Да! Я нахожусь в кафе у одноногого. Заказал шашлык. Подъезжай, поговорим!

– Что, прямо сейчас?

– А ты очень занят?

– Да были планы!

– Вот именно, что уже были. Приезжай один и сделай так, чтобы о твоем визите в кафе никто не узнал! Кстати, тебя ждет не только разговор, но и нечто более приятное! До встречи, Козлов!

Отключив телефон, майор выругался:

– Черт бы вас всех побрал! Надо же, объявились. Придется ехать.

Заместитель по вооружению поднялся со скамейки и направился на выход с территории войсковой части.

Солдат, делавший третий круг, остановился:

– Товарищ майор? Мне продолжать маршировать?

Майор бросил:

– Иди в роту. И доложи Агранину, что я объявил тебе два наряда вне очереди!

– Но за что?

– Бегом в подразделение!

Козлов, миновав парк боевых машин, прошел к гаражам, прилепившимся сбоку от домов офицерского состава. Выгнал на улицу «десятку». Закрыв ворота, пошел домой. Жил он в отдельной двухкомнатной квартире. Там переоделся в гражданскую одежду. Вернулся к машине и повел ее на выезд из гарнизона. Внешний контрольно-пропускной пункт открыл шлагбаум, не останавливая «десятку» Козлова. Машину заместителя командира отдельного батальона в военном городке знали.

Ведя автомобиль к станице, Козлов вспомнил, как связался с боевиками и стал предателем. Он не хотел предавать, но и жить на нищенскую зарплату, без особых перспектив на будущее, не желал. Он хотел жить нормальной, обеспеченной жизнью. И когда ему предложили обеспечить безопасность провода небольшой колонны оружия боевикам Радаева, Козлов согласился. Тем более предложение было сделано высокопоставленным чином из штаба округа, прикрывавшим сделку, и зампотех, ничем не рискуя, действуя по приказу, получил за работу свои первые двадцать тысяч долларов. После той сделки его ненадолго оставили в покое, а потом вызвали на встречу, на местный рынок, где он познакомился с Рабулло. Афганца интересовало все, касающееся деятельности батальона, и майор должен был снабжать духа необходимой информацией. За что ежемесячно получал по десять тысяч долларов. Два месяца назад афганец вдруг исчез из станицы, и Козлов подумал было, что бандиты потеряли интерес к его персоне, но звонок развеял надежды майора. Его не забыли. Вопрос, что на этот раз потребует от него Рабулло? Вернее, те люди, которые стоят над афганцем. Майор въехал в станицу и повел машину медленно, осматривая селение. Не хватало, чтобы встретилась группа офицеров, решившая расслабиться в станице, что бывало не так уж редко. Но никого Козлов не встретил. Впрочем, он выбрал маршрут, проходящий в объезд различных питейных заведений и мест скопления населения в выходной день. Кафе, куда он ехал, находилось на окраине станицы, на дороге, ведущей к Саульскому блокпосту и селению Кожра. Кафе посещали в основном местные жители, проживавшие рядом, и люди, приезжавшие в станицу торговать или работать. Офицеры сюда не заглядывали. Далеко, да и развлечений никаких. Поэтому это кафе и было выбрано объявившимся Рабулло местом встречи.

Козлов подъехал к забегаловке в 10.40. Загнал машину за здание кафе, к арыку, так что ее нельзя было увидеть с главной дороги. Выключив двигатель, вышел из салона. Тут же из боковой двери показался смуглый, худощавый мужчина в шароварах, туфлях с загнутыми вверх носами и цветастой рубахе.

Его испещренная морщинами физиономия расплылась в приветливой улыбке:

– Ассолом аллейкум, уважаемый Игорь Михайлович.

– Здравствуй, Мохаммед. Я уже думал, ты вернулся в родной Афганистан!

– Я был там! Сейчас здесь.

– Вижу!

– Пройдем к топчану над арыком! Там прохладно! И там нам никто не помешает.

– Можно и к арыку!

Главарь одной из диверсионных групп Басмача и заместитель командира российского мотострелкового батальона прошли к топчану, установленному над арыком под тенью деревьев. Он был накрыт ковром, на котором лежали подушки. Сняв обувь, Рабулло и Козлов прилегли на топчан. К ним вышла девушка, расстелила скатерть, затем принесла чайник, пиалы, вазочку с сахарными подушечками. Рабулло сказал:

– Освежись настоящим кандагарским чаем, друг. Это хороший чай, от него повышается настроение, и не теряется ясность разума.

Козлов отказался:

– Благодарю, Мохаммед! У меня не так много времени. Давай перейдем к делу. Зачем меня вызвал?

– Не вызвал, Игорь Михайлович, пригласил.

– Ну хорошо, пригласил! Зачем?

– Что ж, раз ты спешишь, перейдем к делу, но учти, без шашлыка я тебя не отпущу.

– Ладно! Говори, Мохаммед!

– Мне надо знать, чем занимается твой батальон.

– Службу несет!

– Конкретней!

– Первая рота ушла в Ингушетию, вторая осуществляет несение службы непосредственно в батальоне, третья повзводно выставлена на блокпостах.

– Значит, в части по сути одна боеспособная рота?

– И взвода обеспечения. Боевого и тылового. Плюс танковая рота и артиллерийская батарея.

– Давно усилили батальон?

– Нет. Примерно месяц назад!

Рабулло взглянул на Козлова:

– С чем это связано?

– Не знаю! Батальон усилен распоряжением штаба округа.

– Что делают танкисты и артиллеристы?

– Ничего! Танки стоят в боксах первой роты. Батарея выдвинута на позиции, у складов. Задача артиллерии – огневая поддержка взводов, выставленных на блокпостах. Это все, что я знаю! И командир танковой роты, и командир артбатареи подчиняются непосредственно командиру батальона.

– Ясно! На блокпосты танки не ставили?

– Нет! В этом нет никакой необходимости. Да и танковая рота прислана к нам на время. По моим данным, отдельный танковый батальон, в состав которого входит эта, подлежит скорому расформированию. На его базе планируется разместить реактивный дивизион. Вот и разбросали танкистов по частям. Освободили место под формирование новой части.

– Насколько точны твои данные?

– Они получены из надежного источника!

– Хорошо! В принципе это не столь важно.

Из кафе вышел сам хозяин. Он нес шесть шампуров на большой тарелке, заполненной зеленью. Подошел к топчану, поставил ношу на ковер. Кивнул Козлову:

– Здравствуй, уважаемый Игорь Михайлович!

Майор ответил:

– Здравствуй, Анвар!

– Вот ваш шашлык! Сам готовил, угощайтесь!

Сопровождавший хозяина мальчик лет двенадцати положил рядом с тарелкой лепешку.

Рабулло махнул рукой:

– Спасибо, Анвар! Иди! И проследи, чтобы здесь твоих посетителей не было!

– Хорошо, Мохаммед! Кушайте, не волнуйтесь. Вам никто не помешает!

Хозяин забегаловки с мальчиком вернулись в кафе.

Рабулло и Козлов расправились с шашлыком быстро. Тот оказался вкусным, в меру прожаренным. Отложив шампуры и протерев полотенцем руки, Рабулло спросил:

– Скажи мне, майор, какова задача батальона, скажем, при нападении на станицу отряда террористов?

Козлов удивлено посмотрел на Рабулло:

– Какого отряда террористов?

– Э! Какая разница? Небольшого отряда.

– Точно не знаю!

– У вас что, в штабе нет инструкций на этот счет?

– Инструкции, наверное, есть, но они хранятся в секретной части! А также, наверное, у дежурного по части! Ведь в случае необходимости поднимать подразделения батальона придется ему!

– Так! Тебе, уважаемый Игорь Михайлович, надо узнать суть инструкций действий батальона на случай нападения на станицу или гарнизон.

Заместитель по вооружению воскликнул:

– Но Мохаммед...

Рабулло оборвал майора:

– Это еще не все! Кроме инструкций, ты должен передать мне схему минного поля, установленного у Саульского блокпоста!

– У блокпоста?

– Да, майор! И не надо переспрашивать! И вопросов ненужных задавать не следует. Тебе определена задача, будь добр реши ее! Завтра в 10.00 здесь же ты должен передать мне всю требуемую информацию! Как ты это сделаешь, твоя проблема!

– Но завтра общебатальонное построение. Затем развод. Начало недели. Я могу не успеть. Тем более, сегодня воскресенье! И доступа к секретке у меня нет! Возможно, завтра в течение дня...

Рабулло сказал:

– В 10.00, уважаемый Игорь Михайлович, в 10.00! И это не мой приказ! Я бы подождал, но тот, кто стоит надо мной, ждать не желает.

– Ты понимаешь, в какое положение ставишь меня?

– Понимаю! Сам служил. Для человека нет ничего невозможного! Если, конечно, он стремится достичь поставленной цели! Постарайся все сделать вовремя. Ну, а теперь перейдем к более приятной части нашей беседы.

Рабулло крикнул:

– Анвар!

Хозяин кафе тут же вышел из здания, словно ожидал вызова:

– Да, уважаемый?

– Принеси мой кейс и приготовь к выходу сюрприз.

– Одну минуту.

Анвар отсутствовал несколько минут. Наконец появился, держа в руке «дипломат»! Передал кейс Рабулло. Тот открыл чемодан, достал из него сверток. Протянул его Козлову:

– Мое руководство решило поощрить тебя. Здесь пятьдесят тысяч долларов.

Заместитель по вооружению удивленно принял сверток:

– Пятьдесят тысяч?

– Да, Игорь Михайлович! Можешь пересчитать деньги. И не волнуйся, они настоящие.

– Но за что такая щедрость?

– Это не мое дело. Пиши расписку и забирай честно отработанные деньги.

– Может, обойдемся без расписки?

– А как я отчитаюсь за такую сумму? Пиши. Не беспокойся, твои расписки попадут в руки российской безопасности только в том случае, если ты решишься на предательство.

Пришлось Козлову написать расписку. Положив ее в кейс, Рабулло трижды хлопнул в ладоши.

Из кафе вышла молоденькая девушка в прозрачном платье, не скрывающем ее прелести.

Глаза Козлова похотливо заблестели:

– А это что за прекрасное создание?

– Это обещанный сюрприз. Девочке четырнадцать лет. И сегодня ночью она твоя. Ты узнаешь, что представляет собой настоящая восточная красавица. Несмотря на свою молодость, Лиля, так ее зовут, умеет все. Предстоящая ночь станет самой лучшей в твоей жизни. Девочка исполнит все твои желания. Ты доволен?

– Да! Но где я смогу уединиться с ней? Не на кровати же военного городка?

– Зачем какой-то городок? Дом одноногого Анвара знаешь? Вот и подъезжай туда вечером.

– Ты тоже будешь у Анвара?

– Нет! Мы встретимся с тобой завтра, здесь же в 10.00! И советую, сделай то, что от тебя требуется!

Молодая проститутка ушла в дом.

Рабулло и Козлов поднялись с топчана.

Афганец сказал:

– Что ж, покушали, поговорили, пора прощаться. Провожать не буду. Будь осторожнее с деньгами и в работе по получению нужной информации. Удачи тебе, майор!

– До свидания, Рабулло!

Козлов, спрятав сверток в карман брюк, прошел к машине. Через 40 минут «десятка» заместителя командира отдельного мотострелкового батальона вернулась в военный городок. Козлов переоделся и направился в часть, ему надо было отрабатывать деньги бандитов.

В штабе Козлову повезло. Он вошел в помещение дежурного, когда тот принимал по телефону шифрограмму. Старший лейтенант сидел за столом, записывая в рабочий журнал цифры, которые ему диктовал оперативный дежурный бригады. Приняв шифрограмму, дежурный выругался:

– Ну не твою мать? Мне спать время, а тут бригада сбросила контрольную хрень. Теперь расшифровывай. Вкладыш «А», вкладыш «В», осточертели эти проверки. Ладно ночью, а то выбрал оперативный время. Наверняка заступила какая-нибудь штабная крыса.

Заместитель комбата спросил от порога:

– Чем ты так недоволен, Игнатьев?

Дежурный, не слышавший, как вошел Козлов, вскочил:

– Извините, товарищ майор! Здравия желаю. Разрешите доложить?

– То, что в батальоне происшествий не случилось, я знаю, а вот почему ты ругаешься, объясни!

– Так как не ругаться? Шифрограмму контрольную из штаба бригады сбросили.

– Ну и что? По-моему, к этому пора привыкнуть.

– Да дело не в шифрограмме, сейчас раскодирую и отвечу, а во времени. Ведь оперативный в бригаде прекрасно знает, что сейчас время отдыха дежурных по батальону. Мог бы и позже проконтролировать службу. Ан нет, получай запрос во время отдыха. И помощнику бумагу не передашь. Не положено. Так что закончился отдых.

– Да, действительно в бригаде на дежурство заступила штабная крыса. В этом ты прав. Давай помогу!

– Не надо! Справлюсь!

Старший лейтенант прошел к сейфу. Распечатал его, открыл, достал комплект документов для дешифровки шифрограммы, бросил на стол. Раскрыл журнал, склонился над цифрами и специальными вкладышами. Зампотех тем временем встал возле открытого сейфа. Видя, что дежурный всецело поглощен работой, достал пакет, на котором значилась надпись: «Вариант-3» и сверху: «секретно». Это был второй экземпляр инструкций действий батальона при террористической атаке станицы и нападении на воинский гарнизон. Аккуратно открыл пакет, не повредив сургучной печати, и быстро ознакомился с содержанием инструкции. Затем привел пакет в первоначальный вид, используя взятый с собой карандаш-клей. Если не присматриваться, ничего не заметишь. Носовым платком стер отпечатки пальцев. Собрался уйти, как увидел сбоку красную папку. Открыл ее и чуть не вскрикнул от радости. Перед ним была схема минного поля южного ущелья Саульского поста! Козлов подумал, если везет, то везет до конца. Он внимательно осмотрел схему, запомнив ориентиры, которыми были отмечены проходы в минном поле. Снять бы копию. Но это слишком рискованно. Однако он сумеет в техчасти воссоздать схему. На память майор Козлов не жаловался. Положив папку на место и стерев с нее отпечатки пальцев, он присел на кушетку дежурного. Старший лейтенант закончил дешифровку. Повернулся к Козлову:

– И вы знаете, что за шифрограмму прислал этот идиот оперативный по бригаде?

– Откуда же мне знать?

– Читаю: «Доложите, чем занимается личный состав». Ну чем он может заниматься в воскресенье? Трахает в клубе баб, завезенных замполитом!

Заместитель по вооружению усмехнулся:

– Так и ответишь оперативному?

– А что? И отвечу!

– Не глупи! Тебе нужны неприятности?

– Дать бы в жало этому штабисту!

Старший лейтенант поднял трубку пульта:

– Веселый? Это дежурный Плетеного. Прими ответ на вопрос шифрограммы: личный состав занимается согласно распорядку дня. Дежурный по батальону старший лейтенант Игнатьев!.. Принял он! Куда ж делся бы! Придурок!

Дежурный бросил трубку на пульт, повернулся к заместителю комбата по вооружению:

– А вы что, замполита заменили ответственным?

– Нет! В техчасти надо с документами поработать. Мой начальник автослужбы, сам знаешь, в очередном запое, вот и приходится за него работу выполнять.

– Да, Шарап в загул ушел. А все жена его. Та любого до ручки доведет!

– Давай не будем обсуждать отношения в чужой семье. А зашел я к тебе потому, что печать свою дома забыл. Возвращаться – плохая примета. Я вскрою техчасть, а ты потом своей печатью опечатаешь, хорошо?

– Да без проблем!

– Ну вот и договорились!

– Долго работать будете?

– Это зависит от того, что мне начальник автослужбы оставил. Надо менять его. Это не дело!

– Да, Шарап-то мужик нормальный, только водка...

– Вот именно, Игнатьев, водка. А она еще никого до добра не доводила.

– На себе испытали, товарищ майор?

Козлов взглянул на взводного второй роты:

– Ты на что намекаешь? На случай в общаге?

– Так об этом весь городок говорит.

– Лушин слухи распустил? Ничего, мы еще с ним разберемся! Это же надо так извратить то, что было?!

– Извините, а это правда, что Титов к вам секундантом Лушина приходил, вызывал на дуэль?

– Правда! Только Титов это вряд ли помнит – пьян был в стельку. Но хватит пустых разговоров. Стану уходить, найду тебя!

– Так я на месте буду. Или в столовой во время обеда!

– До обеда, боюсь, не управлюсь! Ладно. Разберемся!

Заместитель по вооружению покинул помещение дежурного по батальону и ушел в техчасть.

А Игнатьев, положив документацию в сейф, закрыл и опечатал его. Он не заметил, как зампотех внимательно изучал секретные документы.

Козлов закрылся у себя в кабинете. Папку необработанных путевых листов, отложил в сторону. Достал чистый лист бумаги. Начертил схему минного поля. Указал проходы. Сложил листок вчетверо, положил в карман рубашки. Закурил, довольно мурлыча. Сейчас Козлов представлял, как проведет ночь с молоденькой аборигенкой. Уж он заставит ее визжать от боли и стонать от наслаждения. Отымеет шлюшку по полной программе. А в 10.00 передаст Рабулло то, что тому надо. Он выполнит задание. И плевать, для чего нужна бандитам подобная информация. Судя по всему, хозяева Рабулло готовят террористический акт в станице. Ну и пусть готовят. Интерес же к минному полю у Саульского блокпоста можно объяснить лишь одним. Тем, что боевики планируют нападение на пост. Это на руку Козлову. Если духи воспользуются проходами через минное поле, то они нанесут удар оттуда, откуда его Лушин не ожидает. И выбьют взвод к чертовой матери. Вместе с капитаном и его заместителем. Козлов не без удовольствия положит цветы на могилу геройски погибших офицеров. А потом надо увольняться. Через годик. И валить куда-нибудь в Черногорию. Сейчас там многие покупают дома у моря. Свалить, зацепить молодую шлюшку и жить в свое удовольствие. Денег, если жить тихо, не шикуя, хватит. Квартиру в Москве продать, дом под Питером, да тех «бабок», что уже получены и еще поступят от бандитов, хватит. И будет майор Козлов, не заместителем командира какого-то задроченного пехотного батальона, а степенным рантье, в молодой, цивилизованной, европейской стране. Ради этого следует поработать на Рабулло. Он, в отличие от родного государства, деньги платит приличные.

В 15.20 Козлов вышел из техчасти. Увидел дежурного перед штабом. Тот курил возле урны. Окликнул:

– Игнатьев!

Офицер повернулся:

– Я, товарищ майор! Закончили работу?

– На сегодня да! Хватит! Надо и отдохнуть!

– Ваша правда! Опечатать техчасть?

– Да! Я закрыл дверь.

Игнатьев бросил окурок в урну:

– Сейчас сделаем!

Козлов, пожелав старшему лейтенанту спокойно закончить дежурство, направился домой. Пообедал и завалился спать. Ночь ему предстояла бессонная, надо выспаться сейчас, пока есть время. Под мерное шуршание кондиционера майор Козлов уснул спокойным, по-детски крепким сном. И снилось ему море, синее, прозрачное. А в волнах молодая голая проститутка, демонстрирующая в разных позах свои не оформившиеся еще до конца, но тем более привлекательные формы!

Проснулся Козлов ровно в 20.00.

Ужинать не стал, одноногий Анвар покормит. Вышел из дома. Машина стояла у гаражей. Сел за руль. Хотел тронуться, как к нему подбежал прапорщик Петров, начальник склада РАВ – ракетно-артиллерийского вооружения:

– Товарищ майор, вы не в станицу?

Зампотех чертыхнулся про себя, но ответил:

– Да, а что?

– Товарищ майор, сделайте доброе дело! У дочери температура высокая поднялась, а у нас в санчасти медикаментов нужных нет. Надо бы в аптеку съездить.

– А успеем? Она, по-моему, в 20.30 закрывается?

– Если притопить, успеем!

– Садись, что ж делать, раз температура. Начмед-то дочь осматривал?

– Да, он и выписал рецепт. Да мне только туда, до станицы, обратно как-нибудь доберусь.

– Садись, сказал. Отвезу. Туда и обратно.

– Вот спасибо.

Прапорщик сел на место переднего пассажира. Козлов вывел «десятку» с территории гарнизона и направил автомобиль к станице. Ехал быстро. Успели к самому закрытию аптеки. Начальник склада купил необходимые лекарства, и Козлов отвез его обратно в городок. Благодаря непосредственного начальника, прапор спросил:

– А вы никак на свидание собрались, Игорь Михайлович?

– Если да, то что? Или я не мужик?

– Да нет, все нормально. Удачи вам!

– Давай, лечи дочь!

К дому хозяина придорожного кафе, одноногого Анвара, заместитель командира батальона по вооружению подъехал в 21.20. Начало темнеть. Встретил его младший сын Анвара. Открыл ворота, впустив машину во двор. Провел гостя к отцу. Анвар пил чай! Предложил освежиться и майору. Но Козлов отказался:

– Ты бы лучше коньячку хорошего предложил, Анвар. Для разогрева?!

Хозяин кафе кивнул:

– Можно и коньячку, хотя в гостевой комнате, где тебя ждет прекрасная Лиля, есть все! И коньяки, и шампанское, и кальян с отборной индийской анашой.

– Девочка уже ждет?

– Да!

– Скажи мне, Анвар, кто она?

– Какая тебе разница, майор? Наложница Рабулло. Кстати, не пытайся с ней заговорить, она понимает только свой язык – пушту. А может, ты владеешь пушту?

– Нет! Мне это и не надо. А с девочкой я приехал не разговаривать. Лишь бы понимала, что от нее требуется.

Анвар усмехнулся:

– О! Это она хорошо понимает. Тебе надо раздеться, остальное сделает.

Козлов подозрительно посмотрел на хозяина дома:

– Сам, что ли, пробовал?

– Эту нет! Эта для тебя. У меня своих баб хватает. Позавчера из дальнего аула девочку привезли. 11 лет. Ребенок. Сегодня буду делать из нее женщину. Понравится – оставлю при доме, нет – продам. Покупатель найдется. Сейчас не то что раньше. Имеешь деньги – имеешь все!

– Так и раньше так же было. Кто имел деньги, тот владел миром!

– Ты прав! Но все равно, раньше все шло по-другому. Так будешь пить коньяк?

– Да! Сто пятьдесят граммов с лимоном!

– Хоп!

Анвар кивнул:

– Рустам!

В дверях показался мальчик, встречавший зампотеха у ворот.

– Рустам! Принеси сто пятьдесят граммов коньяка в фужере и блюдце с порезанными и засахаренными дольками лимона. Все стоит в холодильнике.

– Понял, отец!

– Иди!

Мальчишка вернулся через пять минут. Поставил перед гостем фужер со светло-коричневой жидкостью и блюдце с ломтиками лимона, обильно посыпанными сахарным песком. Козлов в два глотка опорожнил фужер, закусив лимоном. Поморщившись и закурив, проговорил:

– Хорошо пошла. Вот сейчас другое дело. Сейчас я, как племенной бык, готов оттрахать целое стадо телок! Слушай, Анвар, а если девчонка не выдержит моих ласк, щадить ее я не буду, тогда что?

Хозяин дома пожал плечами:

– Ничего! Вывезем труп в горы, бросим в ущелье. За ночь шакалы один череп да кости обглоданные от нее оставят!

– А у Лили нет родителей?

– Не знаю! Мне это неинтересно. Она не моя рабыня. У Рабулло спроси. Завтра.

– Но искать-то ее в случае чего не будут?

– Об этом не беспокойся!

– Хорошо! Где гостевая комната?

– Идем, я провожу тебя!

Анвар с Козловым прошли по коридору. Остановились у резной двухстворчатой двери:

– Комната наслаждений здесь!

– Кондиционер?

– Там есть все!

– Добро! До утра, Анвар!

– Приятных вам ощущений, уважаемый Игорь Михайлович!

Козлов открыл створку, вошел в комнату, заполненную приятным запахом. Посреди комнаты на огромном ковре – широкий и высокий матрац, подушки, белоснежные простыни. Рядом кальян. В углу девушка, закрывшаяся бордовым одеянием, больше похожим на балахон. Прозрачный балахон, сквозь который виднелись прелести красотки.

Зампотех, смахнув слюну, непроизвольно выступившую на краю рта, присел на матрац. Девушка включила магнитофон, который во мраке Козлов сразу не разглядел. Комнату заполнила восточная музыка. Девушка сбросила балахон, оставшись совершенно голой, только пояс с побрякушками на бедрах, начала танцевать, приближаясь к Козлову. Зампотех не любил танцы. Майор сорвал с себя одежду, подошел к девушке. Схватил ее за голову и резко опустил на колени. Она припала к его члену. Девочка оказалась искусницей в своем деле. От ее ласк майор задрожал и застонал. Так его не ласкала ни одна из женщин. А их у Козлова было достаточно много. Закончилась музыка, погас свет, и зампотех провалился в пропасть неземного наслаждения, забыв обо всем на свете.

Проснулся он от ласк девушки, положившей маленькую голову на его живот. Утренний оргазм оказался сильным. Удовлетворившись, майор оттолкнул Лилю от себя. Девушка села на край матраца, по-восточному поджав под себя ноги. Дрожащей рукой зампотех прикурил сигарету:

– А ты чертовски хороша, шлюха! Когда же успела научиться ублажать мужчин?

Лиля склонила голову набок.

Майор воскликнул досадливо:

– Черт! Ты же ни хрена не понимаешь по-русски.

Он показал рукой на нее, на себя, затем поднял большой палец вверх:

– Ты молодец!

Лиля закивала головой.

– Чертова туртушка. И где тебя такую только откопали местные моджахеды? Не иначе из Афгана притащили?

Девушка вновь закивала головой:

– Афганистан! Кундуз!

– Так ты из Кундуза? Ясно!

Майор посмотрел на часы. 6.20!

– Твою мать! Надо ехать. Утром комбат подъем проводит.

Он встал! Девушка тоже поднялась, набросила на себя бордовый балахон, забилась в угол, сев на корточки, глядя на русского своими огромными, красивыми, черными глазами!

Козлов быстро оделся. Махнул партнерше рукой и вышел в коридор. В главной комнате Анвар уже накрыл для него завтрак. Выпив чашку чая, Козлов спросил:

– Девицу Рабулло заберет к себе?

Анвар улыбнулся:

– Понравилась?

– Да! Никогда не испытывал с женщиной ничего подобного. Она просто прелесть.

– Рабулло сказал, если девочка понравится, то пусть будет тебе подарком.

– Вот как? Отменный подарок. Но куда мне ее девать?

– Лиля может жить у меня. Будешь навещать ее здесь, когда захочешь!

– И сколько я должен буду тебе платить?

– Договоримся! А может, за все Рабулло заплатит.

– Ладно! Поговорим об этом позже. Сейчас мне надо в часть. Черт, все тело трясется. Получается, не я ее, а она оттрахала меня.

– Таковы восточные жрицы любви!

– Да, ничего не скажешь. Мастерицы, каких поискать. Проводишь меня?

– Конечно!

Анвар с Козловым вышли из дома. Майор сел в «десятку», завел двигатель. Хозяин дома наклонился к открытому окошку:

– Пора бы тебе, уважаемый Игорь Михайлович, машину сменить! Купить иномарку!

– Да? А в части как объясню, на какие такие доходы обзавелся иномаркой? Зарплата у нас не позволяет шиковать.

– Ты прав. Да и скромность украшает человека. Позволю себе напомнить. В 10.00 Рабулло будет ждать тебя. Ровно в 10.00. Не опаздывай! Мохаммед очень не любит, когда опаздывают!

– Я постараюсь, но не надо забывать, что меня может задержать командир батальона. Или в часть нагрянуть комбриг. Тогда! Впрочем, в случае необходимости я позвоню Рабулло!

– Дело твое!

– Не прощаюсь!

Сын одноногого Анвара открыл ворота, и Козлов вывел машину на улицу. От станицы до дома он долетел за полчаса и, переодевшись в военную форму, в 7.30 вышел на плац батальона. Спросил проходившего мимо командира взвода второй роты:

– Комбата не видел?

– Был в парке, здесь, пошел в сторону штаба. Возможно, через столовую!

– Понял, спасибо!

– Да не за что!

В столовой он встретил заместителя по материально-техническому снабжению, ожидавшего приказа на увольнение в запас сорокапятилетнего майора Егорьева.

– Здорово, Петрович!

– Привет! Ты-то чего здесь трешься? В парке дел нет?

– Комбата ищу!

– А?! Был! Ушел недавно. На доклад комбригу.

– Меня спрашивал?

– У меня – нет! А чем это от тебя иноземным тащит, Игорек?

– В смысле?

– Да запах от тебя какой-то нерусский!

Козлов солгал:

– А?! Так это, крем после бритья на рынке купил. Наверное, фуфло подсунули, вот и пахнет не пойми чем!

– Да от тебя ото всего, а не только от лица пахнет! И в каком гареме, Игорь, ночь провел? А? Колись, браток!

– Какой к черту гарем? Охренел совсем со своей столовой?

– Эх, блудить дело хорошее, если в меру. А ты последнее время, кажется, чувство меры напрочь утерял. Смотри, как бы гулянки тебе боком не вышли!

– За собой следи!

– Да мне-то чего следить? У меня на это жена есть. Это ты все половину никак не найдешь! Ладно. Нужен комбат, ищи его в штабе!

– Угу! А жена за тобой хреново, Петрович, смотрит.

– Чего это?

– Да пуговицы разными нитками пришиты. На рубашке.

– А?! Это я сам пришивал. Одного цвета нитки не нашел. И хрен с ними. Так сойдет. Кто кроме тебя присматриваться будет?

– Тоже верно. Ушел!

– Счастливо!

Козлов направился к штабу.

Подполковник Кадацкий стоял на широком крыльце здания Управления войсковой части. Зампотех подошел к нему:

– Здравия желаю, Юрий Павлович!

Комбат ответил:

– Здравствуй, Игорь Михайлович! Слышал, начальник автослужбы вновь в запой ушел?

– Так точно, запил!

– С чего вдруг?

– А черт его знает. Подошло, видно, время.

– Хватит терпеть его разгильдяйство. Отойдет, поговорим, поставим условие: не бросит пить – уволим к чертям собачьим. Пусть на «гражданке» развлекается!

– А по-моему, Юрий Павлович, нечего ждать. Надо немедленно готовить документы на увольнение.

Но Кадацкий запретил:

– Нет! Дадим Шарапову еще один шанс!

– Я все понял! Построение, как обычно?

– Да! Потом совещание заместителей!

– Извините, Юрий Павлович, до 9.30 не управимся.

– А что такое?

– Да в станицу мне срочно надо. По личным, так сказать, делам.

– По личным? Хорошо! Можешь ехать. Ответь только, что у нас с бээрдээмкой – боевой разведывательно-дозорной машиной разведвзвода?

– Двигатель сняли, готовим документы на замену.

– И как долго продлится эта бюрократия?

– Не я ее придумал!

– Ты не придумал, но на вопрос не ответил!

– Свяжусь с командиром рембата, попрошу принять машину без сопроводиловки. Мы неплохо знакомы. Думаю, пойдет навстречу!

– А своими силами мы что, двигатель перебросить не сможем? У ремонтников есть мастерские со стрелами и прочими причиндалами.

– У нас двигателя нового нет!

– Ясно! Ты ускорь этот процесс. Мне техника боевая нужна, а не ожидающая ремонта!

– Так точно, товарищ подполковник! Разрешите идти?

– Иди!

После развода, в 9.10 Козлов выехал с территории гарнизона. По пути к забегаловке Анвара заехал на станичный рынок. Побрился в местной парикмахерской и в 9.50 подъехал к придорожному кафе. Припарковал машину, как и прежде, с торца здания. Из боковой двери вышел Анвар:

– Ты приехал даже раньше времени!

– Так получилось. Но кто бы знал, чего мне это стоило.

– Пройди к топчану над арыком!

– Рабулло уже там?

– Он выйдет к тебе! Что пить будешь? Чаю, кофе?

– Минеральной воды!

– Хоп!

Козлов присел на помост, закурил. Тут же из кафе вышел афганец:

– Ассолом аллейкум, Игорь Михайлович!

– Здравствуй, Мохаммед.

Зампотех бросил окурок в арык, и мутные воды понесли его на восток.

Афганец присел рядом! Мальчик принес открытую бутылку минералки. Козлов жадно выпил ее содержимое. Рабулло усмехнулся:

– Жажда с утра мучает? Много пил ночью?

– Не до этого было!

– Анвар сказал, что тебе понравилась Лиля.

– Да!

– Забирай, она твоя!

– Благодарю!

– Ты сделал, о чем я просил?

– Да!

– Слушаю!

Козлов удобнее устроился на топчане:

– По первому вопросу, а именно, что должен делать батальон в случае массовых беспорядков в станице или террористической атаки. Во-первых, обеспечить безопасность семей военнослужащих. Одна рота, при полном составе батальона, остается в городке и занимает позиции обороны гарнизона. В усеченном составе, как сейчас, функции роты выполняет взвод. Вторая рота входит в станицу и действует по согласованию с местными органами власти и милицией. В усеченном составе, вместо роты, взвод. Третья рота или взвод блокирует все подходы к селению, то есть окружает станицу, перекрывая дороги. Батальон начинает активные действия только после получения соответствующего приказа командира бригады, а тот – командующего военным округом.

Рабулло кивнул:

– Ясно! Значит, если что-то произойдет в ближайшие дни, то батальон не сможет выполнить задачу по отражению террористической атаки? Окружить станицу ему не под силу, как и противостоять силам противника в населенном пункте. Единственно, что удастся батальону, так это обеспечить собственную безопасность.

– Ты забываешь о приданных батальону подразделениях и собственных взводах обеспечения. Совместно с личным составом отдельных взводов артиллерийская батарея вполне сможет взять на себя функции охраны военного городка, танковая рота – окружить станицу, а в селение пойдет полноценная мотострелковая рота.

Рабулло задумчиво произнес:

– Ты прав! Как думаешь, сколько времени понадобится для того, чтобы батальон развернулся и начал действовать?

– Не менее часа! Ведь сначала надо получить приказ, согласовать предстоящие действия с органами местной власти и милиции. А это время. Как минимум час! Единственно, что может сделать Кадацкий, не дожидаясь приказа, так это заблокировать станицу силами танковой роты! И он это сделает! Однако резервный взвод, находящийся в состоянии «повышенной» боевой готовности, может начать действовать уже через 15 минут.

– Танки не смогут заблокировать подходы к станице. Слишком сложный рельеф местности. Им нужен оперативный простор, равнина, а здесь сплошные балки, рощи да холмы. Пехота сможет, танки нет. Но ладно! Батарея меня не интересует, как и система обороны военного городка, возможность применения резервного взвода продумаю. Будем считать, по первому вопросу ты дал исчерпывающую информацию!

– Стараюсь! Теперь второй вопрос. Схема минного поля!

Козлов достал из кармана сложенный вчетверо стандартный лист бумаги. Развернул его:

– Вот схема установки минного поля в южном ущелье у Саульского поста. Линиями обозначены проходы в минных полях. Ниже – их размеры, а также перечень зарядов, обычно устанавливаемых в подобных ситуациях.

Рабулло взглянул на лист, затем на Козлова:

– Ты что принес? Мне нужна копия официального формуляра, подписанного саперами и начальником блокпоста!

– Извини, но этот документ скопировать на ксероксе не было никакой возможности. Мне и так случайно удалось на время запомнить формуляр. Но ты не беспокойся, Рабулло. Я скопировал его не хуже любого ксерокса. Все, что было в формуляре, отображено на этой схеме.

– Как к тебе попал формуляр?

Козлов объяснил.

Афганец кивнул:

– Хоп! Тебе действительно повезло. Но ты должен понимать, что если твоя схема окажется фикцией, то спрос будет строгим!

– Я понимаю это!

– Командир подразделения, несущего службу на блокпосту, может самостоятельно перекрыть минное поле?

– Может! На посту есть саперы, но в этом случае он должен представить в штаб новые документы.

– И ты узнаешь об этом?

– Да, Рабулло, и я узнаю об этом! Но до сих пор никто из начальников блокпостов подобной самодеятельностью не занимался. Слишком это хлопотно, да и объяснений потребуется куча. К тому же какой смысл переставлять мины? Чтобы потом случайно на них кто-нибудь из своих подорвался? Одно дело, когда поле накрывал инженерно-саперный взвод или группа с выставлением предупреждающих знаков, и совсем другое, когда взводный или ротный решается сделать это своими силами. Если кто-нибудь подорвется, начальнику блокпоста, проявившему самодеятельность, не сносить головы. Кто захочет рисковать?

Рабулло кивнул:

– Я все понял! Схему забираю! Ты потрудился на славу.

Козлов спросил:

– В станице намечаются какие-то события?

– Вопрос неуместен, уважаемый Игорь Михайлович!

– Да я почему спросил, если что-то грядет, то мне-то как быть? Что делать?

– Делай то, что тебе положено! И держи язык за зубами! Тогда все будет хорошо!

– Но сегодня я смогу встретиться с Лилей?

Рабулло небрежно ответил:

– Девушка – твоя собственность. Ты можешь делать с ней все, что захочешь: встречаться, трахать или содрать с живой шкуру. Кстати, никогда не пробовал?

Козлов брезгливо посмотрел на афганца:

– Что не пробовал?

– Кожу с живого человека не сдирал?

– Скажешь тоже! Конечно, нет!

– Напрасно. Сначала да, противно, потом привыкаешь и уже желаешь кровавой оргии. Кровь, Игорь Михайлович, возбуждает, делает из человека зверя. Впрочем, все мы в какой-то мере звери.

– Я могу ехать?

– Конечно! То, что хотел, я узнал. До связи, майор!

– До связи, Мохаммед!

Козлов пошел к машине. Возле «десятки» остановился, подозвал сына хозяина кафе:

– Мальчик, позови отца!

– Хорошо!

Вскоре вышел Анвар:

– Что-то случилось, майор?

– Я сегодня вновь навещу Лилю!

Физиономия Анвара расплылась в похотливой ухмылке:

– Конечно, дорогой! Когда приедешь?

– Вечером!

– Точнее могу узнать?

– Зачем?

– Чтобы приготовить встречу дорогого гостя!

– В 22.00!

– Понял!

– Мы не решили, сколько я должен платить тебе за услуги?

– Ни цента, уважаемый. Рабулло все оплатил!

– Вот как? Это радует! Тогда до встречи вечером!

– Хоп! Буду ждать!

Козлов отъехал от кафе! Проводив взглядом серебристую «десятку» заместителя командира российского отдельного мотострелкового батальона по вооружению, Рабулло извлек из кейса спутниковый телефон. Набрал номер. Раздались прерывистые, сдвоенные гудки. Наконец властный голос:

– Слушаю!

– Ассолом аллейкум, уважаемый Руслан!

– Ва аллейкум! Рад тебя слышать, Душман! Как дела в Саульской?

– Все идет по плану. Мои люди на месте, к акции готовы!

– Наркоты держать их под контролем хватает?

– Хватает!

– Что с зампотехом?

– Нужную информацию я от него получил. Деньги и шлюшку передал. Теперь оторваться от нее не может.

– Где встречается с ней?

– В доме Анвара!

– Пусть развлекается, но в среду, с утра зампотеха у Анвара быть не должно! Я приеду!

– Понял! Буду ждать! Встречаемся в кафе?

– Нет! Я не привык ходить по забегаловкам. В доме Анвара.

– Извините, когда точно?

– Узнаешь в свое время!

– Понял!

– И поаккуратней в станице. Смотри, людей не засвети. За акцию ты головой отвечаешь!

– Я все понял, саиб!

– До связи, Рабулло!

– До связи, господин Вахидов!

Глава 3

Северный Кавказ, Кожарское ущелье, в 30 километрах от Кожры, вторник, 9 августа

Двое всадников, миновав очередной поворот, выехали к брошенному аулу. Один из них поднял руку вверх. Всадники остановили лошадей. И тут же сработала рация мужчины лет пятидесяти, поднявшего руку. Он ответил:

– Слушаю!

– Это я! Вижу вас!

– Ты где?

– Слева от аула, в кустах.

– И чего ждешь?

– Иду, господин!

Мужчина отключил станцию, сплюнул на камни:

– Шайтан бы побрал этого Акиева. Собственной тени стал бояться.

Второй всадник усмехнулся:

– Мухтар, Руслан, не боится, Мухтар страхуется.

– Тоже мне страховщик нашелся!

– Жизнь такая пошла, кругом враги.

От кустов отошел немолодой, лет под сорок человек и направился к всадникам. Поклонился, прижав руки к груди:

– Ассолом аллейкум, уважаемый Руслан. Рад приветствовать тебя на земле предков.

– Салам, Мухтар. Смотрю, ты сам неуверенно чувствуешь себя на земле предков.

– Все проклятые неверные и их приспешники. Продали все, за что мы боролись. Новую власть установили, беспредел творят, обычаи не уважают.

– Ничего, Мухтар! Мы еще предъявим им счет. Где машина?

– Недалеко!

Он указал на выступ в скале:

– За тем утесом!

– Что за автомобиль?

– «Тойота Прадо», внедорожник. Машина старая, но надежная. В ней и документы.

– Ты приехал один?

– Да, господин! Как было велено.

– Дома все в порядке?

– В порядке. Семью отправил к родственникам в Нальчик.

– Отряды Фараона и Вампира подошли?

– Да!

– Где разместились?

– Люди Фараона, Ахмада Надрада, у меня дома, они прибыли раньше. Воины Вампира, Али Шатра, обосновались в пещере соседнего ущелья, там, где заранее был заложен тайник. Они ни в чем не нуждаются. Все ждали тебя.

– Почему ты не отправил в ущелье и отряд Фараона? Если соседи увидят у тебя чужаков, то все дело может провалиться.

– У меня высокий забор, большой дом, соседей мало, всего две семьи. Двое парней из этих семей служат у меня. Убежище надежное.

– Проблем с прибытием отрядов не было?

– Нет, господин! Наши люди пришли ночью. Вампир увел свой отряд в горы. Все прошло тихо.

– Уверен?

– Муж моей дочери, как ты знаешь, служит в милиции. Если что, он сказал бы.

– Так значит, у тебя в доме сейчас десять человек?

– Четырнадцать, господин. Десять воинов Фараона и четверо моих охранников.

Руслан Вахидов, или Басмач, задумчиво погладил бородку:

– И все же тебе не стоило оставлять у себя людей Фараона!

– Я хотел как лучше!

– Знаю! Но теперь я не могу остановиться у тебя!

– Я думал об этом. Для тебя подготовлен гостевой домик. Он стоит отдельно, за оградой, но рядом с моей усадьбой.

– Так, да? Что ж! Ладно!

Басмач повернулся ко второму всаднику:

– Я ухожу в Кожру, Мурад, ты езжай на базу. Связь поддерживаем через спутниковую систему.

– Слушаюсь, хозяин!

– Запомни, никому из главного отряда носа с территории базы не показывать. Меньше передвигаться. Особое внимание постам раннего обнаружения противника и приготовлению пищи! Использовать сухие дрова. Дым не должен выходить из ущелья. Российские диверсионно-штурмовые группы блуждают по всему Кавказу. Вы не должны обнаружить себя. Ясно?

– Ясно, хозяин!

– Хорошо!

Басмач спрыгнул с лошади, взглянул на Акиева:

– Ну, веди к своему внедорожнику!

– Прошу прямо!

– Да вижу я, куда идти! От Охотника ничего не было?

– Со мной он не связывался. Может, говорил по рации с Фараоном?

– А что, Ахмад часто выходил на связь?

– Не замечал!

– Ладно, разберемся. За блокпостом установлено наблюдение?

– Да!

– Откуда следят за русскими?

– С одного из холмов, что высятся правее аула, метрах в семистах от объекта, используя прицел снайперской винтовки. Ближе к посту подойти не удалось!

– Что докладывают наблюдатели?

– Ничего особенного. Русские несут службу в обычном режиме. В 9.00 открывают пост, в 21.00 закрывают! Держат три дозорных караула. На вершине северного перевала, прямо перед спуском. И примерно в ста метрах по дороге в обе стороны.

– Значит, следят и за восточным направлением?

– Следят, господин!

– Ладно, завтра я сам посмотрю этот пост!

Акиев удивленно взглянул на главаря банды:

– Вы лично собираетесь ехать на пост?

– Через него в станицу Саульскую. А почему тебя это удивляет? Или ты приготовил мне плохие документы?

– Нет, документы хорошие, но зачем вам рисковать?

– Мухтар, давай договоримся на будущее, что мне делать, а чего нет, буду решать только я!

– Хорошо, господин!

Бандиты подошли к стоявшему за утесом внедорожнику. Басмач оценил автомобиль:

– Внешне смотрится неплохо, помыть и можно на рынок выгонять. Хорошие деньги дадут.

– Машина и в движении неплохая, на дороге скоростная, по бездорожью проходимая. Удачная машина.

– Да, японцы умеют делать автомобили.

Акиев с Вахидовым сели в салон. Мухтар завел двигатель и медленно повел внедорожник к выезду из ущелья, объезжая множество колдобин, валунов и камней.

Басмач открыл бардачок.

Достал целлофановый пакет. В нем лежали паспорт и водительское удостоверение. Он пролистал паспорт:

– Так, и кто же я теперь? Бакаев Руслан Алиевич, 1945 года рождения, уроженец города Новочеркасска Ростовской области. Зарегистрирован в Ростове-на-Дону. Фотография в порядке, да и документ в целом выполнен профессионально! Кто делал?

– Тот, кого неделю назад похоронили.

– Понятно. Но как мне объяснить при проверке, что в Кожре делает человек, проживающий в Ростове?

Акиев, не отвлекаясь от ведения «Тойоты», объяснил:

– По легенде вы мой двоюродный брат. По материнской линии. Работаете на частной фирме в Ростове, заместителем директора. Ну а ко мне приехали в гости. Родственники должны хоть изредка навещать друг друга!

– А если легенду проверят? И узнают, что заместителя директора фирмы с фамилией Бакаев в природе не существует?

– Фирма надежная. Наша фирма. И Бакаев в ней работает. Сейчас находится в отпуске. Уехал к брату в Кожру! Только кто все это будет проверять?

– Хоп! С документами порядок, брат! Ты хорошо поработал и получишь достойное вознаграждение. Сразу, как только приедем в аул.

– Благодарю, хозяин!

Двадцать пять километров выходящего на равнину ущелья внедорожник преодолел за сорок минут. Остальные пять километров мчались по шоссе. Въехали в Кожру с запада. Обогнув крайнюю слева усадьбу аула, вышли к одиночно стоящему двухэтажному дому. Возле него Акиев остановил «Тойоту».

– Вот и гостевой дом. Как видите, он стоит за оградой моего участка. Этот дом оформлен на мужа сестры. Он купил здесь землю, собирался строиться, но передумал, и обжился на другой окраине поселка. От моего дома к этому ведет аллея. В заборе калитка. Но юридически это здание ко мне никакого отношения не имеет. Здесь вы и устроитесь, если, конечно, не решите поселиться у меня!

Вахидов сказал:

– Я остановлюсь в гостевом доме. Охраной обеспечишь?

– Само собой! Ко мне зайдем?

– Нет! Пройдем в дом, я осмотрю его.

– Как скажете.

Бандиты прошли в гостевой дом, имевший четыре комнаты, две на первом этаже и две на втором. В пристройке были оборудованы кухня-столовая, туалет и ванная. Вода подавалась из скважины. В доме минимум мебели, но все удобства. Верхние комнаты, в том числе и спальня, охлаждались кондиционерами. Осмотром Басмач остался доволен. В кабинете, обставленном в европейском стиле, он достал из кейса пачку стодолларовых купюр. Бросил ее на стол:

– Это тебе, Мухтар, обещанная плата. Забирай!

Акиев поклонился:

– Благодарю, хозяин! Я сейчас же выставлю у дома охрану.

Вахидов поправил подчиненного:

– Не у дома, а в самом здании, на первом этаже, двух человек, которые должны меняться через двенадцать часов. Основное наблюдение за подходами к этой усадьбе вести из твоего дома. Питание доставлять на меня и охрану.

– Фараона пригласить к вам?

– В 20.00. Я устал с дороги, пришли что-нибудь перекусить. После завтрака я приму душ и высплюсь. А в 8 часов вечера жду у себя Ахмада Надрада. К этому времени должен подъехать и мой заместитель. Он также будет жить в этом доме. Надолго мы здесь не задержимся! Все понял?

– Понял, хозяин!

– Тогда ступай!

Забрав деньги, Акиев удалился. В 11.05 он сам принес завтрак и легкую одежду. Халат и тапочки. Отпустив его, Вахидов позавтракал. Принял прохладный душ, смыв пыль горных троп, и лег на широкий матрац под кондиционер. Через пять минут он уже спал.

Проснулся главарь банды в 19.30. Спустился вниз. Охранники, выставленные Акиевым, поклонились ему. Басмач, осмотрев бойцов, спросил:

– И что вы в коридоре делаете? Что вы отсюда можете видеть? Входные двери? Вас для чего прислал Мухтар?

Один из охранников, молодой парень с автоматом на груди, ответил:

– Охранять вас!

– Так охраняйте, шайтан бы вас побрал. Одному занять позицию на кухне, чтобы контролировать подходы к дому с севера, другому – в главной комнате, откуда через окна просматривается и западное, и восточное направления. И поаккуратнее с оружием, смотрю, у вас автоматы готовы к бою. Поставить их на предохранитель и наблюдать. Ясно?

Старший охранник ответил:

– Так точно, хозяин! Позвольте нам так называть вас?

– Не много ли у вас хозяев?

Охранник пожал плечами:

– Кто старше, тот и хозяин!

– Не кто старше – хозяин, а тот, кто платит. Называйте меня господином Русланом. А сейчас по местам.

Парни, присланные Акиевым, разошлись по указанным Басмачом позициям. Вахидов закурил. В это время в прихожую вошел подтянутый мужчина средних лет в светлом летнем костюме. Заместитель Вахидова, Артур Пелес. Он в свое время работал адвокатом. Пока не познакомился с Басмачом и не пошел к нему в отряд, заработать деньги для постройки домика на берегу Балтийского моря.

Он, улыбаясь, поздоровался:

– Ассолом аллейкум, шеф! Рад видеть тебя здоровым и невредимым! Слышал, прорыв границы дался тебе нелегко?

– Здравствуй, Артур! Я тоже рад тебя видеть. А насчет прорыва, меньше слушай тех, кто не знает правды. Прорыв прошел по плану.

– Основной отряд уже на базе?

– Да! Как ты добрался до Кожры?

– Нормально.

– Голоден?

– Нет! По пути остановился, поел шашлыка. Все же умеют на Кавказе делать шашлык.

– И не только шашлык! Но раз не хочешь, освежись в душе, переоденься. Я поужинаю! Потом поговорим!

– Хорошо, шеф! Душ сейчас самое то! Да и переодеться действительно не мешает. Костюм от пота утром колом встанет!

– Отдашь его Акиеву, он приведет одежду в порядок!

– Хоп, как говорится! Где мне бросить свою дорожную сумку?

Басмач объяснил:

– На втором этаже две комнаты. Одна спальня, другая кабинет. В кабинете оставь сумку. Хотя твоя комната здесь. Первая дверь справа.

– Разберусь. А душ, значит, в пристройке?

– Да, в ванной комнате!

– Хорошо! Через пару десятков минут я буду в полном порядке.

Ровно в 20.00 в кабинете гостевого дома собрались главарь банды Руслан Вахидов, он же Басмач, его заместитель Артур Пелес и один из командиров диверсионных отрядов Ахмад Надрад, или Фараон.

Вахидов оглядел подчиненных:

– Недавно на связь со мной выходил Рабулло. Его отряд закрепился в станице Саульской и готов к проведению акции. Афганец также поддерживает прямой контакт с заместителем командира отдельного мотострелкового батальона по вооружению, известным вам майором Козловым. Последний передал Рабулло информацию по действию батальона в экстремальных ситуациях, при возникновении массовых беспорядков в селении или при налете на станицу вооруженных бандформирований. Используя эту информацию, Рабулло и проведет свою акцию в Саульской. Майор Козлов также передал Мохаммеду схему минного поля, прикрывающего подход к блокпосту, который мы должны уничтожить, с юга. Схему с указанием проходов через минное поле. Это важная и ценная для нас информация.

Надрад поднял руку:

– Извини, Руслан, но ни мне, ни остальным командирам отрядов непонятно, почему босс принял решение атаковать блокпост. Удара по станице будет достаточно, чтобы обеспечить переброску основного отряда в район Сочи. Зачем нам лезть на этот блокпост? В принципе, он никому не мешает.

Вахидов взглянул на Надрада:

– Ты, наверное, забыл, Ахмад, что на этом посту погиб младший брат босса, Вахи Тургунова, двадцатилетний Тимур? И как он погиб?

– Я знаю о гибели Тимура, подробности же его смерти мне неизвестны.

– А подробности таковы. Тимур ехал из Грозного в Ростов. Он не вез оружия, наркотиков, каких-либо документов. Брат Тургуна не участвовал в войне с русскими. Он просто учился в Ростове. И ехал в свой университет. Перед постом хотел остановить машину, это подтвердил его друг, ехавший с ним на заднем сиденье и чудом оставшийся в живых. Но отказали тормоза, и «Жигули» врезались в закрытый шлагбаум, хотя сам пост уже был открыт. Пробив шлагбаум, машина Тимура пошла на блиндаж. Брат Тургуна кричал солдатам, что у него отказали тормоза, но его никто не стал слушать. По машине открыли огонь. Тимура срезало первой же очередью, друга тяжело ранили. С этим случаем русские разбирались, и действия бойцов блокпоста были признаны правомерными. Никто не ответил за смерть юноши. А босс, как известно, не умеет прощать нанесенных ему обид, тем более гибели близких родственников, брата, которого он любил как сына. Поэтому Тургун, планируя операцию на Северном Кавказе, принял решение начать отвлекающий маневр с удара по станице и по блокпосту. Последний приказано сровнять с землей! Теперь тебе понятно, Ахмад, почему мы должны уничтожить блокпост?

Надрад утвердительно кивнул:

– Теперь понятно! И все же считаю, что этим постом мы могли бы заняться позже, закончив переброску основного отряда в Краснодарский край. Уничтожение же поста может поставить нас в сложные условия. Тургун не умеет прощать обид, но русские тоже гибель своих солдат безнаказанной не оставляют. К тому же блокпост еще надо уничтожить. А это полноценный взвод, усиленный отделением и саперной группой, имеющий три боевые машины пехоты «БМП-2» и неплохо укрепленное полевое сооружение. Плюс минное поле, что вкупе с невозможностью преодолеть северный перевал исключает нанесение ударов по нему с тыла и флангов. В лоб же, боюсь, нам пост не взять.

Вахидов проговорил:

– А ты не бойся, Фараон! Ты делай то, что буду приказывать я! И задача будет выполнена. Скажи лучше, ты связывался с Вампиром?

– И с Али Шатром, и с Мехмедом Чараи. Их отряды должны выйти в Кожарское ущелье сегодня вечером. Укрыться в брошенном ауле.

– Значит вечером, вся первая наша группировка будет на месте?

– Так должно быть, Руслан!

– Хорошо! Когда все соберутся, я доведу до командиров план предстоящих действий. Завтра же поеду в станицу. Поговорю с Рабулло, проверю готовность его отряда к акции в Саульской, заберу схему минных полей и посмотрю, что представляет собой этот блокпост.

Надрад поинтересовался:

– У тебя уже есть план проведения отвлекающего маневра в станице и уничтожения Саульского блокпоста?

– Есть! Но он требует доработки. Проведения собственной разведки, скрытой рекогносцировки местности. Кстати, Ахмад, Акиев доложил, что выставил наблюдение за постом. Замени его своим человеком. Все же у тебя в отряде профессионалы.

– Если позволишь, я сделаю это завтра!

– Хорошо! Но с утра.

– Понял!

– Еще вопросы есть?

– Наши отряды тоже пойдут в Краснодарский край?

– Об этом поговорим позже, когда прибудут все командиры отрядов первой группировки. Сейчас говорить об этом рано. Не люблю повторяться.

– Тогда вопросов нет!

– Иди, Ахмад, к своим бойцам. Выбери наблюдателя, поставь ему задачу, согласуй с Мухтаром порядок замены и оставь подчиненных в доме. Во дворе или в саду им делать нечего!

– Я все понял! Если что, на связи! До свидания!

– Давай! Объявятся Вампир с Охотником, сообщи!

– Непременно!

Командир третьего диверсионного отряда, насчитывающего десять человек, покинул гостевой дом. В кабинете остались Басмач с заместителем.

Пелес спросил:

– Когда ты уходил из Грузии, то наверняка Тургун провожал тебя?

– Да!

– Скажи, Руслан, Ваха действительно считает, что акции основного отряда в районе Сочи реально могут нанести подготовке Олимпиады такой вред, что комитет примет решение о переносе игр в другую страну?

– Почему нет? Государство пошлет своих спортсменов туда, где их может ждать смерть?

– Не много ли берет на себя Тургун?

– Неужели ты, Артур, настолько наивен, что думаешь, будто Тургун пошел на подобную авантюру самостоятельно?

– И кто стоит за ним?

– Те, кто не заинтересован в укреплении позиций России на мировой арене. А какая страна в первую очередь не заинтересована в этом?

– США?

– Вот ты сам и ответил на свой вопрос. Но политика нас не касается. Мы наемники. Нам дают работу, и хорошо платят за ее выполнение. Если предстоящая операция пройдет успешно, мы с тобой сможем спокойно отойти от дел. Гонорары настолько велики, что обеспечат достойную старость не только нам, но и нашим детям. Впрочем, детей у нас нет. Может, еще будут, а, Артур?

Пелес усмехнулся:

– Нет уж, благодарю! Обойдусь без семьи и детей. Зачем мне эта обуза?

– Ты прав! Семейная жизнь не для нас. Но давай закончим эту тему.

– И что будем делать? Смотреть телевизор?

– К черту телевидение. Предлагаю сыграть в нарды!

– Предпочитаю шахматы!

– Знаю, но сыграем в нарды. Под крепкую анашу самое подходящее занятие.

– Я не курю дрянь!

– Пей коньяк или водку!

Древняя игра, подогретая наркотиком и коньяком, затянулась до полуночи.

Утром среды, 10 августа, Вахидов поднялся в семь часов утра. Принял душ, привел себя в порядок. Явился посыльный с завтраком. В столовую пришел и Пелес. Главарь банды спросил у заместителя:

– Как спал на новом месте, Артур?

Заместитель ответил:

– Я всегда и везде сплю одинаково крепко.

– Это хорошо!

– Ты поедешь в Саульскую один, или мне сопровождать тебя?

– Возьму пару человек Фараона. Ты оставайся здесь. Кстати, что у нас с отрядами Вампира и Охотника?

– Я сразу не доложил, извини, в полночь они вышли в ущелье.

– Ясно! Значит, вся первая группировка в сборе?

– Да!

– Отлично!

После завтрака Вахидов вызвал хозяина дома и командира 3-го диверсионного отряда.

Первым пришел Фараон. Поздоровался:

– Ассолом аллейкум, Руслан!

– Ва аллейкум, Ахмад! Ты отправил своего человека на смену наблюдателю Мухтара?

– Только что!

– Хорошо! Отдыхай пока!

– Чем мне занять людей?

– Выдели двух человек без оружия для поездки в станицу! Остальным находиться в доме.

– Как долго ждать работы?

– Недолго! Это все, что я могу тебе сказать. Ступай.

Надрад вышел, вместо него в кабинет, кланяясь, вошел Мухтар Акиев:

– Ассолом, хозяин!

– Здравствуй, Мухтар!

– Я приготовил машину для поездки в Саульскую.

– Все тот же внедорожник «Тойота»?

– Нет, хозяин, старенькую «Волгу», «ГАЗ-24».

– Остатки роскоши партийной деятельности советских времен?

– Я бы добавил, весьма неплохих времен.

– «Волга» доедет до станицы?

– Конечно! И на посту ее знают. Не раз ездил в Саульскую.

– Кто поведет машину?

– Если позволишь, я!

– Хорошо. Твоя машина, ты волен распоряжаться ею, как захочешь! Выезд в 8.50! Рабулло о визите предупредил?

Акиев сказал:

– Да! Но выехать лучше в девять часов, господин! До поста доедем быстро, здесь всего четыре километра. А шлагбаум русские откроют в 9.00. Чтобы не стоять, не ждать.

– Согласен, в девять так в девять. С нами поедут двое человек Фараона.

– А вот это лишнее. Меньше людей – меньше внимания солдат при осмотре.

– Мне надо, чтобы машину и людей проверили по полной программе.

– На это уйдет время.

– А мне и надо хорошенько рассмотреть пост.

– Хоп, хозяин. Как сказали, так и будет. Машину подогнать сюда?

– Нет! Я пройду в твою усадьбу!

– Понял. «Волга» в назначенное время будет стоять во дворе перед воротами!

– Что сообщил твой наблюдатель по прошедшей ночи?

– Ничего интересного! Солдаты на посту вели себя, как обычно!

Наблюдатель Мухтара солгал. Этой ночью он вообще не следил за постом. К нему пришла из аула молодая жена, и они занимались любовью. Если бы не ее приход, то боевик заметил бы, как бойцы поста очистили восточный капонир, а главное, что на минном поле работала саперная группа. Но женщина не дала мужу нести службу. Естественно, наблюдатель не мог признаться в том, что миловался ночью с женой, а посему в докладе не отметил ничего подозрительного.

Выслушав Мухтара, Басмач кивнул:

– Хорошо! Я решил заменить твоего наблюдателя на человека Фараона!

– Я в курсе, господин! И отдал приказ на высоту передать позицию!

– Ты поступил правильно! В 8.50 я буду у тебя в усадьбе!

– Хоп, хозяин! Все понял!

– Предупреждаю особо. Чтобы ни у кого не было оружия. И... наркоты.

– Я за людей Фараона не ответчик!

– Ты здесь – хозяин, а значит, отвечаешь за все! Иди!

Акиев, поклонившись, вышел из кабинета. Через окно Басмач видел, как хозяин усадьбы прошел к себе. Повернулся к заместителю:

– Ты, Артур, во время моего отсутствия свяжись с Вампиром и Охотником. Передай, чтобы в 19.00 прибыли в усадьбу Акиева. Одни, без сопровождения! И определи по карте маршрут переброски одной из групп отряда на участок дороги Саульская – блокпост.

– Но это невозможно. Обойти блокпост нельзя!

– Нельзя вблизи него. А если пустить группу в обход Южного перевала по старой дороге, ведущей к пастбищам плоскогорья, то можно вполне!

– Так это какой крюк получается, Руслан? Километров в пятьдесят, не меньше!

– Ты определи безопасный маршрут. А какова будет его протяженность, не важно!

– Хорошо! Я сделаю, что ты сказал!

– Сделай, Артур!

Проводив заместителя, Басмач по спутниковому телефону вызвал полевого командира основного диверсионного отряда, находящегося на специально подготовленной горной базе, Мурада Урганова. Тот ответил немедленно:

– Ассолом, Руслан! Рад слышать тебя!

– Салам, Мурад! Я тоже рад! Как у тебя дела?

– Нормально! Отряд сидит на базе, мается бездельем.

– Бездельничать не работать, тем более деньги все равно платят одни и те же!

– Это так, но в отряде собраны люди, не привыкшие долго сидеть без дела.

– Будем им дело! За лошадьми смотришь?

– А как же? Это сейчас у нас основное средство передвижения.

– Хорошо! А теперь слушай меня внимательно. Сегодня, от 21.00 жди меня там, где мы расстались вчера утром! И безделью отряда наступит конец.

– Понял, шеф! Мне прибыть одному?

– Нет! Возьми с собой командиров групп.

– Понял! С 21.00 сегодня мы будем ожидать тебя у брошенного аула в ущелье!

– До встречи!

– До встречи, шеф!

Уложив спутниковую станцию в кейс и закрыв его в сейфе кабинета, Басмач вышел из гостевого дома Акиева. Во дворе увидел старую белую «Волгу», около нее Мухтара и двоих крепких парней из отряда Фараона.

Вахидов подошел, коротко спросил:

– Документы есть у всех?

Боевики ответили:

– Да, господин!

– Оружие?

Парни переглянулись. Один из них сказал:

– Нам запретили брать с собой оружие.

– Верно! Всем в машину!

Бандиты уселись в «Волгу». Один из охраны – рядом с водителем. Басмач, устроившись на заднем сиденье слева, посмотрел на часы. Они показывали ровно 9.00, и он отдал команду:

– Вперед, Мухтар!

Акиев выехал из ворот своей усадьбы.

Вахидов спросил у него:

– Что за легенда у наших бойцов?

– Это мои рабочие. Я нанял их строить дом. В Саульскую едем заказать тес и выбрать на строительном рынке хороший цемент. В Кожрах этого не достать.

Басмач кивнул головой:

– Неплохая легенда! Правдивая! Сам придумал?

– Да!

– Молодец!

– Стараюсь!

Четыре километра, отделяющие аул Кожра от Саульского блокпоста, «Волга» пробежала за считаные минуты и въехала на пост, как только открылся шлагбаум. Машина встала на площадке досмотра. Вахидов увидел начальника блокпоста. Он определил его по звездам капитана. Офицер посмотрел на «Волгу» и направился к блиндажу. Басмач сопроводил его взглядом через открытое заднее стекло. К машине подошел наряд во главе с сержантом. Тот по привычке козырнул:

– Сержант Волков. Проверка документов и досмотр машины. Прошу всех выйти из автомобиля. Водителю открыть капот и багажник.

Вахидов, Акиев и сопровождающие Басмача бойцы отряда Фараона покинули салон. Акиев открыл капот и багажник «Волги». Протянули документы сержанту. Солдаты начали осмотр машины. Волков смотрел паспорта внимательно. Взглянул на Басмача и парней Фараона.

– Так! Непонятно! Один из вас, некто Бакаев Руслан Алиевич, проживает в Ростове, двое других пассажиров в соседнем регионе. Позвольте узнать, что вы делаете здесь?

Ответил Акиев:

– Сержант! Ты же меня знаешь! Я постоянно езжу в станицу!

– К вам вопросов пока нет!

– Так я хочу сказать о пассажирах.

– У них что, языки с утра отсохли?

– Нет, но лучше я все объясню.

– Объясните!

– Руслан Бакаев мой родственник, двоюродный брат, большой человек в Ростове. Заместитель директора фирмы!

– В гости, значит, брат приехал?

– Да-да, в гости! Я дом строю. Вот и едем в станицу вместе с наемными рабочими. Они строители. Разбираются в материалах и ценах. Надо заказать тес и цемент! Они и будут заказывать, а то ведь обманут. А брат просто станицу посмотрит.

Волков обратился к солдатам:

– Ну что там тачка?

– Да вроде все нормально. Ничего постороннего.

– Снизу хорошо посмотрите, да запаску проверьте.

Акиев сблизился с начальником дежурного наряда, протянул ему тысячу рублей:

– Сержант! Мы спешим, у нас все в порядке. Я понимаю, тебе ничего не платят, возьми вот, все веселее будет службу нести. Обратно поедем, могу водки захватить. Привезти?

Волков посмотрел на Акиева:

– А не хочешь, мужик, чтобы я тебя с твоей тысячей к начальнику блокпоста отвел? Он мужик крутой. Не посмотрит, что документы в порядке. Закроет в подвале, а тачку прикажет до винтика разобрать. Кто знает, может, ты в картере двигателя дурь в станицу везешь?

Акиев быстро спрятал деньги:

– Ай, зачем так? Я же хотел, как лучше!

– Не надо ничего хотеть!

Солдат, осматривавший днище машины, доложил:

– Все в порядке, сержант! «Чистая» тачка!

Волков протянул документы Акиеву:

– Езжайте! И не забудьте, пост закрывается в 21.00.

– Да-да, конечно, спасибо! Мы раньше вернемся!

– Счастливого пути!

Сержант махнул бойцу, чтобы тот открыл восточный шлагбаум и выпустил «Волгу»!

Пока сержант смотрел документы, Басмач обошел машину. Солдаты профессионально проверяли автомобиль, применяя сканеры. Но Басмача интересовал не осмотр, а система обороны блокпоста. Он увидел два капонира на западной границе поста. В одном из них стояла «БМП-2», ее башня, укрытая в грунте и имеющая сектор обстрела по ширине всей дороги и влево, там, где в ущелье было накрыто минное поле, о чем предупреждали специальные таблички. Второй капонир пуст, но подготовлен для приема боевой машины. Третий же превращен в свалку. Окопы с запада обжитые, видимо, бойцы поста часто занимают позиции обороны для отражения нападения вероятного противника во время учебных занятий. Восточный же окоп на отделение зарос травой. Блиндаж имеет три амбразуры. Это и понятно. С тыла он упирается в склон северного перевала. Из блиндажа можно вести огонь в трех направлениях, восточном в том числе. Но ствол пулемета ПК торчал из западной амбразуры. Из всего увиденного Басмач сделал выводы.

Когда «Волга» выехала с поста, Акиев спросил:

– Ну что, хозяин, как вам личный осмотр блокпоста?

– Лучше, чем я ожидал! А что, взятку у тебя сержант так и не принял?

– Вы видели?

– Видел!

– Да и не взятку я ему предлагал, а просто деньги. Ни за что! Побрезговал, шакал. Мол, от вас, от зверей или духов, как солдаты часто называют местное население, никакие «бабки» не нужны.

– Посмотрел бы я, как бы он отказался, предложи ты ему тысячу долларов!

– Не взял бы!

– Значит, на посту командир следит за дисциплиной строго! Что о нем узнали?

– Рабулло ответит, хозяин, на этот вопрос. По батальону он работает!

– Хорошо!

Через пятнадцать минут «Волга» остановилась у придорожного кафе.

Басмач сказал Акиеву:

– Ты с охраной езжай на строительный рынок. Покрутитесь среди торгашей. Потом – на вещевой. В общем, катайтесь по городу, пока не вызову!

– Ясно!

Вахидов вышел из машины. На центральном крыльце его ждал хозяин кафе, одноногий Анвар.

Он подошел к главарю банды:

– Ассолом аллейкум, уважаемый гость.

– Ва аллейкум, Анвар! Рабулло здесь?

– Да, господин. Он не стал выходить, чтобы не привлечь внимания ненужных глаз.

– А что, за кафе наблюдают?

– Нет, но народ мимо ходит. Смотрит.

– Хоп! Давай к Рабулло.

Анвар провел Басмача к топчану над арыком.

На металлическом помосте уже была постелена клеенка. На ней стояли чайник, пиалы, сахарница. Рабулло пошел навстречу главарю:

– Руслан! Салам! Рад тебя видеть!

– Салам, Мохаммед! Выглядишь неплохо, значит, и дела идут по плану?

– Да, Руслан! Все идет по плану. Но присядем на топчан, освежимся чаем. Я заказал шашлык.

– Это хорошо!

Рабулло взглянул на хозяина кафе:

– Анвар! Подать шашлык! И зелени положи побольше!

Анвар поклонился:

– Слушаюсь!

Он ушел в здание, бандиты устроились на топчане. Афганец разлил по пиалам чай. Улыбнулся:

– Напиток богов! От этого чая проблемы исчезают, голова становится ясной, рука твердеет!

– С ханкой, что ли?

– Да! Сам заправлял. Хороший чай получился.

Вахидов отпил несколько глотков из пиалы, оценил:

– Чай действительно удался. Все в меру!

– Старался!

– Чай это хорошо, Мохаммед, ты мне обстановку доложи по планируемой в станице отвлекающей акции.

– Может, сначала покушаем? Разговор не короткий.

– Одно другому не мешает. Нам еще надо посмотреть объект.

Рабулло кивнул:

– Хоп! Отряд мой размещен в брошенной ферме бывшего колхоза. Внешне – развалины, заросшие пустоцветом, внутри – вполне пригодная для временного пребывания казарма. Пришлось потрудиться, чтобы привести ферму в надлежащий внутри вид, но для себя работали.

Вахидов взглянул на Рабулло:

– И никто из местных жителей не обращает внимания на ферму?

– Нет! Она стоит за посадкой, прямо напротив районной больницы. А дома местных жителей расположены левее. У них хватает забот, чтобы еще смотреть за посадкой и какими-то развалинами.

– Твои люди безвылазно сидят на ферме?

– Да! Это приказ, за нарушение которого наказание одно – смерть. Впрочем, у меня дисциплинированный отряд.

– Наркоты хватает?

– Хватает, чтобы держать бойцов в нужной кондиции.

– И местные пацаны не лазают по лесополосе и ферме? Обычно дети любопытны и их магнитом тянет туда, куда взрослый не пойдет.

– Никого посторонних у фермы не замечено.

– Хорошо! Оружие?

– Каждый вооружен автоматом, пистолетом, гранатометом, ножами. У двоих пояса со взрывчаткой!

– Надежные люди?

– У меня все надежные люди!

– Ну-ну, посмотрим, как они проявят себя.

– Я отвечаю за отряд!

– Естественно! Собственной головой!

Из кафе вышла женщина. Она поставила на топчан миску с шампурами и широкую тарелку с зеленью, сказала, спрятав лицо:

– Приятного аппетита.

Вахидов ответил:

– Спасибо, хозяйка! Передай мужу, чтобы нас никто не беспокоил. Уберете посуду, как уедем!

– Хорошо, передам!

Женщина ушла.

Басмач взял шампур, снял с него кусок горячей молодой баранины, бросил в рот:

– О! Прекрасный шашлык! Давно такого не ел.

– Анвар знает свое дело.

– Так! К порядку проведения акции вернемся позже, у объекта, а сейчас поговорим о блокпосте. Слушаю тебя.

Рабулло доложил об обстановке, сложившейся в батальоне на данный момент. О том, что одна рота находится в командировке, но часть усилена танками, артиллерией и может привлечь к своим действиям вертолеты эскадрильи, дислоцирующейся возле города Черногорска.

Вахидов спокойно воспринял эту информацию. Состав и возможности усиленного батальона он знал, как имел сведения и о всех дислоцирующихся в регионе войсковых подразделениях и частях.

– Понятно! Где схема минного поля Саульского блокпоста?

Рабулло достал из кармана свернутый вчетверо лист стандартной, канцелярской бумаги. Протянул его Басмачу. Вахидов развернул схему:

– Так! Мин русские не пожалели, натыкали где только можно, плотно прикрыв себя с юга. Захватили даже перевал. Но три прохода оставили. Ясно.

Главарь банды взглянул на Афганца:

– Минное поле после получения русскими информации о предстоящем нападении на Саульский блокпост не перекрывалось?

– По заверению Козлова, нет!

– Да, заместитель командира по вооружению узнал бы об этом! Хорошо!

Басмач вернул листок Афганцу, приказав:

– Сжечь!

Рабулло удивленно произнес:

– А – а как же ты без...

Вахидов не дал договорить подчиненному, усмехнувшись:

– Подобные документы надо запоминать, Мохаммед, а не носить с собой. Я запомнил то, что нужно.

– Понял!

Он тут же достал зажигалку и сжег схему Козлова, сбросив пепел в мутные воды быстрого арыка.

– А теперь, Мохаммед, скажи мне, что ты знаешь об офицере, который сейчас командует блокпостом.

– Это капитан Лушин. Андрей... отчества не помню. Он командовал раньше третьей ротой, но потом его то ли сняли, то ли временно освободили от исполнения обязанностей. Поэтому и отправили старшим на блокпост.

– Он что, плохой офицер?

– Не знаю! Но у него с Козловым разгорелся конфликт.

Вахидов повысил голос:

– Что еще за конфликт? Какого шайтана?

– Да там Лушин отоварил Козлова из-за бабы.

– Капитан избил майора?

– Не избил, ну, короче, раз в морду дал, чтобы не приставал к бабе. Козлов пьяный был. Но сумел развернуть дело в свою пользу. По крайней мере меня в этом уверял. Начинались разборки, но подошло время смены наряда на блокпосту, и разборы отложили.

– Этот Лушин имеет опыт боевых действий?

– Так у них в батальоне почти все имеют такой опыт.

– Я спросил о Лушине.

– Имеет! И его заместитель нынешний, старший лейтенант Титов тоже имеет. Кстати, это во время его руководства постом был убит брат Тургуна.

– Вот как? Почему я раньше об этом ничего не знал?

– Не спрашивал.

– Сам не догадался доложить?

– Извини, если что не так! Подумал, эта информация не столь важна, чтобы передавать ее тебе.

– Ты обязан передавать все, что узнаешь. Даже самую незначительную, с первого взгляда, мелочь.

– Я все понял, господин! Еще раз извини!

– Что у тебя за машина?

– «Жигули» седьмой модели. Стараюсь не светиться в станице, снял место на рынке, зарегистрировался, торгую для вида.

– А живешь где?

– Недалеко от рынка.

– Квартира, дом, комната?

– Времянка в усадьбе пенсионеров.

– Хорошо! Где стоит машина?

– Здесь недалеко!

– Едем к объекту!

Бандиты поднялись с топчана, Рабулло провел Басмача к машине, стоявшей за кафе. Въехали в станицу. Вахидов внимательно осматривал окрестности. Проехав мимо рынка, Рабулло повернул «семерку» налево. Здесь был уложен свежий асфальт. Афганец объяснил:

– Эта дорога скоро повернет вправо и выйдет к больнице.

Басмач утвердительно кивнул:

– Хорошо!

Возле больницы остановились. Рабулло указал на лесополосу слева:

– За посадкой – ферма, а справа – районная клиническая больница. Схема здания, точнее, главного корпуса с поликлиникой у меня есть. Корпус трехэтажный, на первом – приемный покой, поликлиника и процедурные кабинеты, на втором – административная часть и травматическое отделение, на третьем – хирургия. По плану будем занимать поликлинику. Это удобно, так как там всегда достаточно много людей. Имеется просторный холл, где можно собрать заложников. Выход на широкую площадку.

Басмач вновь кивнул.

Мимо «семерки» прошел автобус, за больницей свернул направо.

Вахидов взглянул на подельника:

– Что за автобус?

– Местных линий. Сразу за больницей автостанция.

– Далеко от дороги?

– Метров пятьсот, не дальше!

Басмач приказал:

– Езжай туда!

Афганец удивился, но остановил «Жигули» у небольшой автостанции.

Вахидов сказал:

– Я пройдусь, осмотрюсь. Ты жди в машине!

– Понял!

Вахидов вернулся через полчаса. Сел на сиденье переднего пассажира. Посмотрел на подельника:

– Значит, так, Рабулло! План меняется. Основным объектом будет автостанция.

– Автостанция?

– Да! Там тоже много людей и никакой охраны. К тому же готовые автобусы рядом. Но перед тем, как выйдешь на основной объект, отвлечешь внимание местной милиции обстрелом поликлиники. Ударите по окнам по ходу движения на станцию. Захватив автостанцию, обложившись заложниками, начинаешь переговоры с администрацией станицы, или с теми, кого назначит региональное руководство. Далее действуешь по ранее утвержденному плану.

Рабулло пожал плечами:

– Слушаюсь, Руслан! Мы возьмем станцию. Но в плане не обговаривался конечный вариант нашего отхода от нового объекта!

– Он таков. Захватив заложников, затребуете выкуп за них, по сто тысяч долларов за каждого, автобус, которых на станции много, свободный проезд в Черногорск. Там, где сейчас дислоцируется вертолетная эскадрилья, радиотехнический батальон и усиленная рота охраны, раньше был авиационный Центр переподготовки летчиков ВВС. Из истребителей готовили пилотов дальней авиации. Центр прикрыли, а взлетно-посадочная полоса осталась. Она может принять такие борты, как «Ил-76». Прибыв на территорию аэродрома, затребуешь транспортный самолет с полными баками. Тот же «Ил-76». Хорошая машина. Получив самолет, выпустишь пару-тройку заложников и прикажешь экипажу лететь на юг Афганистана, через Каспий и Туркмению. Посадка на аэродроме Тах-Булана. Талибы встретят тебя. Судьбу заложников решим позже, в зависимости от того, как будет проходить наша основная операция в Краснодарском крае. Вот такой, Мохаммед, план отхода твоего отряда из станицы и России! Чтобы контролировать ситуацию, тебе необходимо взять в заложники человек двадцать, не больше. Старайся, чтобы было как можно меньше крепких мужчин и малолетних детей! Первые могут поднять бунт, последние сведут с ума своим криком и нытьем.

Рабулло кивнул:

– Я все понял! Один вопрос?

– Да!

– Сигнал для начала атаки на станицу остается прежний?

– Да! «Солнечное утро»! При получении сигнала начинаешь акцию. Связь со мной в ходе ее проведения поддерживать только в исключительных случаях и лишь по спутниковому каналу.

– Понял!

– А теперь отвези меня к кафе. Пора возвращаться в Кожру. Готовить акцию против Саульского блокпоста.

– Обе акции, как и договаривались, проведем одновременно?

– Нет! Первым начнешь ты. Мне надо отсечь силы, которые могут прийти на помощь бойцам блокпоста. Повторяю, получишь сигнал «Солнечное утро», начинай действовать. Ни секундой раньше, ни секундой позже. И с этого вечера тебе лучше переехать на ферму.

– Слушаюсь!

– Езжай к Анвару!

Глава 4

Среда, 10 августа

Рабулло подвез главаря банды к кафе. В заведение Вахидов заходить не стал. Вызвал по сотовому телефону Акиева:

– Где вы находитесь, Мухтар?

– Только что отъехали от вещевого рынка. Хотели чаю в чайхане попить!

– Дома попьете! Подъезжай к кафе Анвара!

– Понял! Еду!

Белая «Волга» встала у придорожной забегаловки через пятнадцать минут.

Простившись с Рабулло, Басмач пересел в «ГАЗ-24». Спросил у Акиева:

– Надеюсь, пару мешков цемента догадались купить?

– И цемента, господин, и реек недлинных, и гвоздей. Для вас куртку теплую подобрали.

– Куртку-то зачем?

– Так на посту предъявить. Ведь говорили, что вы станицу осмотрите. А здесь обычно что-нибудь да покупают!

– Ты считаешь, солдаты на посту помнят, что ты им говорил о цели поездки в Саульскую?

– Не только помнят. Они регистрируют данную информацию.

– Даже так?

– Да! По крайней мере, этот наряд фиксирует и машины, и пассажиров, и цели их поездки в Саульскую или в Кожру. Но в ауле, по большому счету, делать нечего, разве что родственников проведать, а вот в станице торговля. Солдаты регистрируют, кто, на чем и зачем туда едет, когда и с чем возвращается.

Главарь банды усмехнулся:

– Значит, дотошный этот капитан Лушин?

– Так же, как и его заместитель.

– Титов? Ты знал, что это во время его дежурства на блокпосту был убит Тимур Тургунов?

Акиев взглянул на Вахидова:

– Нет! А что, так оно и было?

– Да! Брата Тургуна убили люди Титова. Возможно те, кто и сейчас несут службу на посту.

– Вам это Рабулло поведал?

– Какая разница? Главное, информация достоверная. Мы должны не только убить Титова, но и отрезать ему голову. Заснять все на пленку, чтобы переслать ее Тургуну.

– Надо – сделаем!

– Конечно, сделаем!

«Волга» подъехала к посту со стороны станицы Саульской. С восточного направления он по-прежнему практически не охранялся. Лишь солдаты находились возле шлагбаума. Они пропустили машину на площадку досмотра. К «Волге» подошел тот же, что и ранее сержант. Вновь представился:

– Сержант Волков! Возвращаетесь?

Физиономия Акиева расплылась в ухмылке:

– Да! В гостях хорошо, дома лучше! Сейчас-то документы проверять не будете?

– Будем! Всем выйти из машины, приготовив паспорта!

– Ну сержант! Проверял же уже!

– Выполнять команду!

Вахидов сказал:

– Выходим! Солдаты несут службу. Они выполняют приказ! Мы не должны мешать им делать это.

Боевики покинули «Волгу»! Сержант вновь проверил документы, бойцы наряда – машину. Мешки с цементом вспороли штык-ножами. Акиев воскликнул:

– Ай, зачем, мешки режешь, да? Как теперь их везти? Весь багажник испачкается.

Волков ответил:

– Поедешь медленно, не испачкаешь. А мы обязаны вскрывать любую закрытую тару. Впрочем, можешь начальнику блокпоста пожаловаться. Он в блиндаже и выслушает тебя!

– На вас жаловаться себе дороже выйдет!

– Это точно! Держи, Мухтар Алиевич, паспорта, да езжай в свой аул.

Сержант передал Акиеву документы, приказав бойцам западной границы участка поста открыть шлагбаум.

«Волга» выехала с территории блокпоста. Через двести метров, за склоном нисходящего перевала Вахидов приказал Акиеву:

– Останови машину!

Мухтар подчинился!

Басмач вышел из салона, прошел в кусты, откуда его с поста видно не было. Вызвал командира третьей диверсионной группы. Тот ответил немедленно:

– Да, Руслан?

– Мне нужна связь с наблюдателем за постом!

– Можешь вызвать его по телефону!

– Это ты его вызови, пусть свяжется со мной! Быстро!

– Слушаюсь.

Спустя пять минут телефон Вахидова издал сигнал вызова.

Басмач ответил:

– Кто говорит?

– Джан Арифшид!

– Блокпост хорошо видишь?

– Да! Держал на прицеле капитана, когда вы въезжали на пост, двигаясь в сторону станицы!

– Значит, можешь работать с позиции наблюдения по отдельным целям блокпоста?

– Да!

– Какая у тебя винтовка?

– Советская. «СВД».

– Хорошо! Продолжай наблюдение! Возникнут вопросы, задавай их своему командиру!

– Я все понял! Да и Ахмад Надрад инструктировал!

– На сколько времени у тебя воды и пищи?

– На трое суток!

– Этого хватит! Конец связи!

Выключив сотовый телефон, Вахидов вернулся в автомобиль, поправляя штаны. Если солдаты российского блокпоста следили за ним, пусть думают, что справлял мужик нужду. Почему долго? Так организм у каждого свой.

Вскоре «Волга» подъехала к усадьбе Акиева и остановилась у гостевого дома. Выходя из «ГАЗ-24», Вахидов сказал:

– Обед по расписанию, ужин в 19.40. В 20.00 к выезду должен быть готов внедорожник.

Хозяин усадьбы спросил:

– Позвольте узнать, куда поедем?

– Позволю! Позже! В 19.00 быть в гостевом доме. Вместе с Фараоном. Вопросы?

– Нет вопросов!

– Вот и хорошо! Я до вечера отдохну! Без необходимости не тревожить!

– Понял, господин!

Вахидов вошел в дом, поднялся в кабинет, где его ждал заместитель:

– Как съездил, шеф?

Басмач опустился в кресло, попросил:

– Переведи кондиционер на режим постоянного охлаждения. Жарко! В «Волге» климат-контроль не предусмотрен!

Заместитель выполнил распоряжение и присел напротив Басмача. Тот взглянул на заместителя:

– Спрашиваешь, как съездил в станицу? Нормально! С пользой!

– Русские о нас что-нибудь знают?

– Конечно! Прорыв через границу наделал много шума.

– А просчитать то, что наш отряд идет на блокпост, они не могли?

– Зачем им что-то просчитывать, Артур? Русским сброшена информация, по которой мы имеем целью именно Саульский блокпост! Они готовы к отражению нападения, как им кажется. Ошибка русских в том, что они уверены: атака блокпоста возможна только с запада, в лоб. Они не знают, что на нас работает их заместитель по вооружению, который через Рабулло передал схему минного поля, прикрывающего пост с юга с указанием проходов в нем. Не учитывают они, что мы можем ударить с тыла. Сейчас главная их головная боль – выяснить, почему вдруг отряд боевиков прорывает границу, имея целью какой-то одиночный блокпост. Пусть ломают голову. Держат резервный взвод, усиливают пост. Мы в любом случае сровняем его с землей, а некого старшего лейтенанта Титова казним. Он виновен в смерти Тимура Тургунова. Командование русского батальона даже не предполагает, что скрывается за нашим замыслом уничтожить блокпост. Узнает! Когда ему придется заниматься проблемой с заложниками в самой станице. И помочь посту не сможет! Русские также не знают, что отряд, прорвавший оборону границы с Грузией, к Кожре не пошел – отдыхает на горной базе, а здесь работают люди, переброшенные в Россию ранее. И уж тем более русским неизвестны планы основного отряда. Так что неверных в скором будущем ждет много сюрпризов, к которым они готовы быть просто не могут. Но это позже. Рабулло в станице готов к проведению акции. Оценивая обстановку в Саульской, я изменил ему цель.

Заместитель главаря банды с интересом взглянул на Вахидова:

– Вот как? Считаешь, больница не самый оптимальный объект для захвата заложников?

– Да, там есть более удобное место. Станичная автостанция. И охраны никакой, и пассажиров полно, выбирай любых, и автобусы рядом. К тому же подходы к автостанции можно контролировать со всех направлений и здание небольшое. Его легче держать.

Пелес утвердительно кивнул:

– Понятно! Ты, Руслан, опытный воин!

Вахидов усмехнулся:

– Станешь опытным, когда через две войны пройдешь. Ты связался с Вампиром и Охотником?

– Как и было приказано. В 19.00 Али Шатр и Мехмед Чаран обещали прибыть сюда, в аул. Конкретно в гостевой дом. Без сопровождения.

– Как у них дела?

– Доложили, что нормально. В Кожарском ущелье можно обустроить приличный временный полевой лагерь!

– На совещании будут и Фараон с Акимовым!

– Нужно ли последнего посвящать в наши дела?

– Он уже посвящен. В то, что ему надо знать. И где бы мы нашли более удобное пристанище, чем у Акимова, чей зять является заместителем начальника местного отделения милиции?

Заместитель согласился:

– Да, ты, как всегда, прав, Руслан!

– Но вчерашним совещанием здесь, в Кожре, наш рабочий день не закончится.

Пелес удивленно посмотрел на Вахидова:

– Не понял, шеф?

– В 21.00 мы встретимся с Мурадом! Он прибудет в это время к брошенному аулу. В ночь его отряд должен начать выдвижение к основному району боевого применения. Дорога у него дальняя, подготовительной работы много, пусть начинают немедленно! Так решил я!

– Понял! Поедем в ущелье с Акиевым?

– Да!

– Он становится обладателем все более ценной информации. А у него, как ты говорил, зять в ментах. Ментам же я доверять бы не стал.

– И что прелагаешь?!

– Усилить контроль над ним. А как пойдем на блокпост, ликвидировать!

– В собственном доме?

– Почему нет?

– Я подумаю! И последнее, перед тем, как пообедать: ты разработал южный маршрут обхода блокпоста?

Артур Пелес утвердительно кивнул:

– Конечно, шеф! Я привык исполнять твои приказы.

– Хорошая черта. Докладывай, я слушаю!

Заместитель главаря банды разложил карту местности:

– Я очень внимательно изучил карту, и действительно, объехать южный перевал так, чтобы это осталось вне внимания российских войск, можно. По той дороге, о которой ты и говорил. Но только часть пути. Чтобы гарантированно выйти на участок шоссе между станицей и Саульским блокпостом, придется углубиться в равнину. Я красным карандашом обозначил вероятный маршрут.

Вахидов нагнулся над картой:

– Это приемлемый вариант. Кожра, старая дорога, уход на юг до лесного массива, движение по прямой и выезд через кустарниковое плато на шоссе, в... в четырех километрах от блокпоста! И до станицы недалеко, и до поста близко. Это сколько получается километров?

– Пятьдесят шесть. У «зеленки» можно на три километра сократить путь, если пройти вброд речушку.

– А если река не проходима вброд? И вообще, надо бы выслать на маршрут машину, воочию убедиться, насколько он пригоден для нас.

Пелес улыбнулся:

– Уже выслал, шеф!

– Кого?

– Двух человек Фараона на «УАЗе» Акиева.

– Ты поддерживаешь с ними связь?

– Нет! Решил, незачем забивать эфир. Разведка свяжется со мной, только если в дороге что-то случится или маршрут окажется непроходимым!

– Когда они должны вернуться?

– Думаю, где-то через час-полтора!

– Хорошо! Встретишь, примешь доклад. Информацию передашь мне перед совещанием.

– Слушаюсь!

– Так! Будем исходить из того, что мы сумеем обойти Южный перевал, но для переброски отряда штурма блокпоста с тыла нам потребуется грузовой автомобиль. Поговори с Акиевым, прикажи достать грузовик, сегодня, до наступления темноты.

– Почему такая срочность, шеф?

– Не надо задавать ненужных вопросов, Артур!

– Понял! Я поговорю с Акиевым!

– Ты должен обеспечить машину для переброски в район между станицей и постом отряда численностью как минимум 10 человек!

– Я постараюсь, шеф!

– Не постараюсь, Артур, а должен! Ты также обязан найти еще один «УАЗ».

Заместитель переспросил:

– Еще один «УАЗ»? С этим могут возникнуть проблемы. Проще достать второй грузовик.

– Согласен на грузовик! В общем, за тобой и Акиевым два автомобиля, способных перевезти примерно двадцать – двадцать пять бойцов. Пока все! А сейчас распорядись, чтобы подали обед. После обеда – я на отдых. Подъем мне, если сам не встану, в 18.30. И следить за подходами к селению! Во все глаза следить, при этом самим не светиться. Вопросы, заместитель?

– Один, шеф! Когда вы планируете провести акцию против блокпоста?

– Опять ты задаешь ненужные вопросы. О дате и времени проведения акции сообщу, как только все будет готово к ней! Еще вопросы есть?

– Нет, шеф!

– Я спущусь в столовую через двадцать минут!

В 18.30 Пелес зашел в спальню Басмача. Тот спал, спокойно похрапывая.

Заместитель пошевелил руку Вахидова.

Тот неожиданно резко проснулся, развернулся и направил ствол пистолета в лоб заместителю.

Пелес испуганно воскликнул:

– Шеф?! Это я, Артур!

Басмач убрал ствол:

– А?! Черт! Ты больше так тихо не подходи ко мне спящему. Могу убить!

– Но ты сам приказал разбудить тебя в 18.30!

– Разбудить, но не красться к постели кошкой! Ладно! Полседьмого, говоришь?.. Разведка с маршрута вернулась?

– Да!

– Результаты?

– Маршрут проходим!

– Ясно! Ступай, готовь кабинет для совещания, я приведу себя в порядок и приду!

– Слушаюсь, шеф!

Проводив заместителя, Басмач открыл кейс, достал спутниковый телефон, набрал длинный номер. Через какое-то время услышал голос Рабулло:

– Да, Руслан?

– Один вопрос! Ты готов провести акцию завтра?

– Завтра?

– Да, в четверг 11 числа, примерно часов в 10 утра?

– Готов, но это так неожиданно?!

– Рабулло! Мне нужен более ясный ответ!

– Я смогу провести акцию завтра в указанное тобой время.

– Хорошо!

– Наш разговор можно считать как получение сигнала «Солнечное утро»?

– Я что-нибудь говорил о сигнале?

– Нет, но...

Вахидов прервал Афганца:

– Так чего ты спрашиваешь глупость? Пока мы согласовываем предстоящие действия. Точнее, начали готовить акцию. А сигнал ты получишь, когда я передам его тебе. Ясно?

– Да, саиб! Что делать мне?

– Готовить своих людей. Позже, ближе к полуночи я еще свяжусь с тобой. Ожидай!

В 19.00 в усадьбу Акиева прибыли Али Шатр, или Вампир, командир отряда, у которого было в подчинении 14 боевиков и на вооружении 2 пулемета «ПК» с приличным запасом боеприпасов. С ним приехал Мехмед Чаран, которого в банде еще звали Охотник. Он имел в своем распоряжении 12 боевиков. Вместе с Фараоном, Ахмадом Надрадом и хозяином усадьбы они прошли в кабинет гостевого дома, где их ждали Руслан Вахидов со своим заместителем Артуром Пелесом.

Басмач поздоровался с каждым из подчиненных, предложил занять места за столом совещаний, на котором были разложены карта района и схема блокпоста. Вахидов начал совещание опросом:

– Вампир? Твои люди готовы к боевым действиям?

Шатр кивнул головой:

– Да, господин! Более того, они рвутся в бой. Сидеть в ущелье и ждать непонятно чего – удовольствие никакое!

– Хорошо!

Басмач перевел взгляд на Охотника:

– Что скажешь ты, Чараи?

– То же самое, что и Али! Мы стоим в ущелье вместе.

– Ясно! Ну а боеготовность людей Фараона мне известна.

Вахидов повернулся к заместителю:

– Что у нас с техникой?

Ответил Акиев:

– Есть, господин, один «ЗИЛ-130», и один «ГАЗ-66». Машины закрыты тентом, в кузове скамейки для перевозки людей. Плюс мои машины, «Тойота», «Волга», «УАЗ».

– Хорошо. Надеюсь, грузовики не в угоне?

– Нет! Взял, можно сказать, в аренду у своих хороших знакомых.

– Ты отвечаешь за своих хороших знакомых собственной головой! Так, что ж, пришло время довести до вас план штурма Саульского блокпоста российского мотострелкового батальона, реализацию которого назначаю на завтра, четверг 11 августа. Время укажу позже.

Бандиты переглянулись.

Надрад, он же Фараон, переспросил:

– На завтра? Я не ослышался, Руслан?

– Ты не ослышался. Завтра мы должны уничтожить российский блокпост и уйти в горы.

– Неожиданно!

– Так и должно быть, Ахмад. Что неожиданно для тебя, в сотни раз неожиданней для противника. Слушай приказ. Отряду Фараона, использовав «ЗИЛ-130», в 3.00 убыть в объезд южного перевала. Маршрут нанесен на карту. По нему прошла разведка и убедилась в том, что грузовая машина проедет по нему без проблем. Задача отряда Фараона к 5.00 выйти к шоссе Саульская – Кожра, что в десяти километрах от станицы и в четырех от поста. Но на дорогу не выходить, а укрыться в небольшой роще, что в пятистах метрах от шоссе. Далее ждать приказа, а точнее, сигнала «Солнечное утро». При его получении отряд должен выйти к посту со стороны станицы и атаковать его с тыла. Применять все имеющееся вооружение. Особое внимание тому, что в ста метрах от блокпоста выставлен передовой дозор русских. Его надо снять! Тихо снять, чтобы дозорные не успели подать сигнал тревоги на пост. Вопросы, Ахмад, есть?

Надрад отрицательно покачал головой:

– Нет, командир! Вопросов нет!

– Хорошо! Забери карту. Она тебе пригодится.

Басмач перевел взгляд на Али Шатра:

– Ты, Али, в полночь выводишь сюда, в аул, а точнее, к усадьбе Мухтара свой отряд. Далее – на южный перевал.

Вампир воскликнул:

– Но он же заминирован?!

Вахидов повысил голос:

– А схему поста на стол за каким шайтаном выложили? На ней не только позиции русских у дороги, но и подробная схема минного поля, прикрывающего блокпост с юга. И если ты соизволишь взглянуть туда, то увидишь, где конкректно и какие установлены мины, а также обозначенные линиями три прохода в зоне минно-взрывных заграждений!

Шатр взял в руки схему, осмотрел ее:

– Извини, Руслан, сейчас мне все ясно!

– Тебе не может быть все ясно, потому что ты не знаешь задачу своего отряда. Слушай. Выведешь отряд на перевал ночью без применения осветительных приборов, используя средства ночного видения. Там, где на схеме стоят кресты, организуешь огневые, пулеметные точки. Остальной личный состав сосредоточишь у проходов № 2 и № 3. При получении сигнала «Солнечное утро» пулеметы должны открыть с перевала шквальный огонь по позициям поста. Под его прикрытием по проходам к посту двинутся пешие силы. Их задача ворваться на блокпост с юга. Вопросы ко мне есть?

Надрад спросил:

– Сигнал на штурм будет подан для отрядов одновременно, или каждое подразделение получит его отдельно?

– Конечно, отдельно! Почему, вы сейчас поймете.

Он повернулся к Охотнику:

– Твоему отряду, Чараи, также в полночь быть здесь. По сигналу, используя «ГАЗ-66», при получении уже столько раз упоминавшегося сигнала следует выехать к блокпосту! До него идти спокойно, не спеша. Грузовые машины здесь не редкость. Они проходят пост так же, как и легковые. Подъезжайте к посту, и вот тут начинаете акцию. Водитель «ГАЗ-66», которого назначаешь сам, таранит шлагбаум. Одновременно из кузова выпрыгивают бойцы отряда. В первую очередь гранатометчики, которые должны уничтожить БМП противника. Желательно все три, но учитывая, что дежурство постоянно несет одна боевая машина, то рвете ее. После чего отряд обстреливает позиции обороны поста и перемещается к западной его границе, где из укрытий продолжает ведение огня. Отходит для того, чтобы пулеметчики Вампира смогли прикрывать наступление его отряда с юга. Как только они выйдут к посту, с тыла ударит отряд Фараона. Валить всех бойцов поста, но одного из них не трогать!

Надрад удивленно спросил:

– На блокпосту работает наш человек?

Басмач зло скривился:

– Нет! Там находится офицер, виновный в гибели брата босса, Тимура. Это в его дежурство русские расстреляли парнишку.

– Кто он?

– На посту два офицера. Капитан и старший лейтенант. Вот старшего лейтенанта и следует взять живым, чтобы я лично перед видеокамерой отрезал ему голову! Снимать казнь будет мой заместитель. Далее. После уничтожения блокпоста организованно отходим за северный перевал, держа в полной готовности расчет переносных зенитно-ракетных комплексов. Чтобы отогнать «вертушки», которые могут прилететь из Черногорска. Но, думаю, летчикам будет не до блокпоста. Почему, не спрашивайте. Ответа не будет. В ущелье разбиваемся по отрядам и углубляемся в горы. Пелес выдаст каждому командиру координаты места, где все должны будем собраться. Таков план!

Шатр спросил:

– Он согласован с Тургуном?

– Да! Согласован и утвержден боссом!

– Проход через границу нам обеспечат?

– Мы не пойдем в Грузию. Там нас не ждут. Заляжем в горах. Затем Тургун определит порядок нашей эвакуации из России. Скорее всего, в Турцию! Где каждый получит заработанные деньги и отдых. Кому что еще не ясно?

Поднялся слегка побледневший Акиев:

– Господин Вахидов, а как же я? Мои люди? До русских обязательно дойдет, что группировка, напавшая на пост, укрывалась в моей усадьбе! И тут уж зять не поможет!

Вахидов кивнул:

– Да, оставаться тебе и твоим людям, да и зятю с семьей в Кожре не стоит. Поэтому утром ты получишь всю причитающуюся тебе сумму, заберешь семью дочери и скроешься из региона. В любом направлении, которое выберешь. Время на то, чтобы исчезнуть, у вас будет. А денег хватит, чтобы начать новую жизнь где угодно, но лучше не на Кавказе. Впрочем, есть другой вариант. Ты со своими родственниками уходишь с нами. Так что у тебя есть выбор. Подумай и утром, в 6.30 сообщишь мне о нем.

– Когда же мне переговорить с зятем?

– Не ранее 6.00 завтра!

– А мои люди?

– Им заплатишь! Остальное – не твоя проблема!

– Ну да, кто знает, как они себя поведут.

– Тогда, Мухтар, их лучше убрать! И деньги целее будут, и безопасность семьи обеспечишь.

– Я подумаю!

– Думай! До утра! И с этого момента усадьбы не покидать, родственников не принимать, с охраной разговоров не вести, или беседовать в присутствии моих людей! Все ясно?

– Ясно, господин!

Вахидов взглянул на часы:

– Так! Последнее, что хочу сказать, связь во время штурма ведем через обычные рации и только по необходимости. На этом совещание объявляю закрытым. Вампиру и Охотнику обеспечить скрытый подвоз отрядов к усадьбе. Все, кроме Акиева и Пелеса, свободны!

Командиры диверсионных отрядов покинули кабинет главаря банды.

Вахидов подошел к Акиеву, похлопал его по плечу:

– Хочешь совет, Мухтар? Пойдем со мной? Чего одному по России болтаться? А «за бугром» я помогу тебе устроиться!

– Я подумаю, господин!

– Думай! Вся ночь впереди. А сейчас иди, выведи «Тойоту» за этот дом. В 20.15 выезжаем на встречу с моим человеком к брошенному аулу!

– Хорошо! Машина будет стоять за домом через десять минут!

– Вот и хорошо! Иди, Мухтар!

Проводив хозяина усадьбы, Вахидов спросил заместителя:

– И что будем делать с Акиевым?

Пелес вздохнул:

– Жаль мужика, но оставлять его в живых, по-моему, нельзя. Это может обернуться непредсказуемыми последствиями.

– А семью его дочери? Особенно зятя-мента?

– И семью я бы убрал. Тихо.

– Что ж, решение верное! Вот ты и займешься этим, как только получишь приказ!

– Я???

– Почему нет?

– Но один я не справлюсь!

– Я помогу тебе! Идем, подождем Акиева на улице!

– Оружие брать?

– Да!

Ровно в 20.15 внедорожник «Тойота», ведомый Мухтаром Акиевым, покинул участок возле гостевого дома, направившись к шоссе. Рядом с ним сидел главарь банды, Руслан Вахидов. На заднем сиденье с автоматом – Артур Пелес. Миновав асфальтированный участок дороги, «Тойота» свернула в ущелье. Акиеву пришлось резко сбросить скорость. Вести машину, лавируя между каменными завалами, огромными валунами, да еще в сумерках было непросто. Но двадцать пять километров сложного маршрута преодолел по графику, в 21.00 остановив внедорожник у крайнего, сохранившегося забора брошенного аула. От развалин к машине тут же подошел вооруженный мужчина. Басмач открыл дверку:

– Мурад, ты?

– Я, командир, добрый вечер!

– Здравствуй еще раз! Ты разве один?

– Нет, командиры групп ждут в более-менее уцелевшем сарае, который можно использовать для совещания. На улице ветер поднимается. Как бы дождь не пошел!

Вахидов кивнул:

– Ты всегда отличался предусмотрительностью. Показывай, где твой сарай!

– Здесь недалеко.

Басмач приказал Пелесу:

– Идешь со мной!

Повернулся к Акиеву:

– А ты сидишь в машине и ждешь!

Басмач с заместителем вышли из салона и двинулись следом за Ургановым. Вскоре он ввел главаря банды в очищенный от мусора сарай, посреди которого был наспех сооружен стол со скамейками. На них сидели командиры штурмовых групп основного отряда Чары Аширов и Ашгар Азисхан. Боевики поднялись при появлении Вахидова. Тот поздоровался с каждым за руку, сказал:

– Прошу садиться, господа.

Сам занял место с торца стола на специальном табурете. Справа устроился Артур Пелес, слева – Мурад Урганов.

Вахидов начал говорить без предисловий:

– Завтра, в четверг 11 августа в станице Саульской отряд Рабулло проведет акцию захвата заложников на местной автостанции. И далее поведет игру с властями, гражданскими и военными, по условиям освобождения заложников. Он знает, что делать. И начнет работу по моей команде. Чуть позже, когда станет известно, что акция захвата заложников удалась, отряды Фараона, Охотника и Вампира опять-таки по моей команде нанесут удар по Саульскому блокпосту, выполняя приказ и просьбу уважаемого Вахи Тургунова. Данные акции отвлекут внимание русских от основного отряда. Вашего отряда. Сейчас они считают, что прорвавшие границу силы идут на блокпост. Завтра они получат этому подтверждение с небольшим сюрпризом в станице Саульской. Основной же отряд остается в тени. Но держать его на горной базе мы больше не можем. Поэтому с утра вы должны начать выдвижение своих групп в район поселка Раминск. Это скорее городок, в нем проживает примерно 50 тысяч жителей. Имеется больница, несколько школ, поликлиник, кинотеатр, Дом культуры, два завода, одна фабрика и крупный деревообрабатывающий комбинат. Главное, что Раминск находится всего в какой-то сотне километров от Сочи, где Россия планирует провести Олимпиаду. Мы же должны показать всему миру, что ехать на юг России даже под флагом олимпийцев далеко не безопасно. До поселка около шестидесяти километров. Маршрут скрытный, проложен по самым неудобным местам, поэтому на выход к Раминску вам отводится трое суток. Прибытие в район диверсии 14 августа. После суток отдыха, в понедельник, 15 числа отряд должен окружить поселок, выбрать цели уничтожения, места наибольшего скопления местных жителей, а также довольно крупный городской отдел милиции, единственное вооруженное формирование, прикрывающее поселок. Армейских подразделений в Раминске нет. И утром вторника, 16 августа ваш отряд должен нанести сокрушительный удар по поселку. Задача, как я уже говорил, обязательное и полное уничтожение Раминского ГОВД, а так же максимально возможного количества мирных жителей. Никаких заложников. Атака на поселок, расстрел целей и отход по горной дороге на Терюк!

Урганов произнес:

– Это сорок километров через перевал.

– Да! Но дорога хороша тем, что проходит через перевал, поросший глухим лесом, где до сих пор браконьеры охотятся на медведей и кабанов. Федералы не смогут быстро среагировать на удар по Раминску, ибо ожидать подобного не будут. Мы для этого и проводим крупномасштабные отвлекающие удары здесь, в районе станицы Саульской и селения Кожра.

Вопрос задал Аширов:

– А вертолеты? Русские, получив сигнал об атаке Раминска, тут же поднимут в воздух вертолеты.

– Ну и что? Пусть поднимают. Пусть «вертушки» кружат над перевалом. Увидеть они ничего не смогут!

– Увидеть, возможно, не смогут, а вот высадить несколько групп спецназа на поиск и уничтожение сил нападения на поселок могут вполне. И наверняка высадят!

Урганов поддержал подчиненного:

– А, Чары, Руслан, прав! Спецназ может перекрыть нам выход к морю.

– Согласен! Могут! Вопрос, когда? Давайте проведем элементарный расчет. Атаку начнем в 9.00. Работать будем быстро. На отработку всего поселка – не более часа. В ходе акции захватите автомобили или автобусы, их в поселке полно. В 10.00 выходите к дороге на перевал. Проходите мост, рвете его. И начинаете движение к поселку Терюк. Сколько потребуется времени, чтобы пройти на машинах 40 километров? Час, если учитывать преодоление перевала? Пусть час. Остановка, не доезжая поселка, и обход с выходом к морю в заданном районе, где отряд будут ждать быстроходные катера. Посадка на плавсредства и, минуя пограничные заслоны, выход в нейтральные воды, где отряд подберет теплоход. В 11.30 максимум отряд может быть уже у моря, у катеров, пройдя сухопутный путь отхода! Так?

Главарь банды оглядел командиров террористических групп основного отряда.

Урганов, почесав затылок, кивнул:

– Вроде так, если штурм пройдет по нашему сценарию.

– А что может реально помешать выполнению поставленной отряду задачи? Десяток милиционеров ГОВД? Патрули казаков, которые больше пасутся у рынков? В поселке нет силы, способной эффективно противостоять вашему, хорошо вооруженному, прекрасно подготовленному отряду профессионалов-диверсантов. Отряд, насчитывающий шестьдесят человек, имеющий на вооружении автоматы, пулеметы, гранатометы, огнеметы, способен за час активной работы уничтожить половину поселка. И уйти на машинах. Но вернемся к расчету. Значит, вы согласны, что всю операцию можно завершить до 11.30, ну пусть до 12.00?

Урганов, осмотрев подчиненных, кивнул:

– В принципе, согласны!

– Так! А теперь прикинем, сколько времени потребуется властям края и дислоцирующимся на его территории войсковым и специальным частям для того, чтобы отреагировать на атаку Раминска? Во-первых, им надо получить сигнал о диверсии. Кто его подаст, если администрацию поселка и ГОВД вы уничтожите в первую очередь? Сами жители. Или представители других организаций. Для того, чтобы подать тревожный сигнал, сначала надо понять, что произошло. На это уйдет как минимум час. Пусть полчаса. Берем расчет с подстраховкой. Допустим, в 12.30 в краевом центре получат сообщение о том, что Раминск подвергся массированному нападению неизвестных сил. Что предпримет краевая администрация? Объявит экстренное совещание. Бюрократия сделает свое дело. Начнутся заседания, уточнения обстановки, согласования. А перед этим губернатор обязательно обратится в Москву. Войсковые части и подразделения возможно быстро приведут в состояние повышенной боевой готовности, но без санкции Москвы местная власть не решится на их применение. Да и военные не начнут действия без приказа своих собственных начальников. Бюрократия сожрет еще пару часов. И только после этого что-то может реально начаться. В плане поиска диверсантов и их уничтожения. Еще полчаса – на подъем вертолетов с поисковыми группами. Что в итоге получается? У поселка боевые подразделения, способные заблокировать и уничтожить отряд, смогут появиться где-то в 14.30 – 15.00. А где в это время будет наш отряд? В нейтральных водах Черного моря, где его достать русские уже не смогут. У вас еще хватит времени поиздеваться над краевыми властями и устроить небольшую бойню в Терюке.

Азисхан усмехнулся:

– Как все гладко и просто на словах! Полчаса сюда, полчаса туда, час оттуда. Короче, стоит дойти до Раминска, сделать пару ходов – и мы в дамках, а местные власти и менты в дерьме! Слишком все легко получается на словах, Руслан!

Вахидов повернулся к заместителю по основному боевому отряду, Урганову:

– А ты, Мурад, докладывал, что твои люди готовы к проведению операции?! Оказывается, их еще убеждать надо?! Но здесь не детский сад, и никто никого в бой за ручку не поведет! Если командиры групп выражают сомнения в успехе запланированной акции, будем менять их к чертовой матери. Я сейчас же свяжусь с Тургуном и запрошу еще время на подготовку операции. А твои так называемые командиры пойдут в обслугу, жрать готовить для отряда и лошадей, да шмотки бойцов стирать!

Урганов поднялся:

– Не горячись, Руслан! Пойми и командиров групп. Они также просчитывают варианты возможного развития событий, и их сомнения в порядке вещей! Однако никто же не заявил, что операция невыполнима, никто не отказался от руководства подразделениями?! Людям надо переварить услышанное! Обсудить ситуацию. И уже через час-полтора настроение, я уверен, у них изменится!

Поднялся и Вахидов. Одновременно с ним встал и Пелес.

Басмач вышел из-за стола:

– Ладно, Мурад! В конце концов, это твои подчиненные, разбирайся с ними сам. Но в указанное время отряд должен покинуть ущелье и начать выдвижение к поселку Раминск. При выходе туда доклад мне по спутниковому каналу. Все! Что надо, я до вас довел. Удачи и до свидания!

Вахидов с Пелесом вышли из сарая. Их сопровождал Урганов:

– Командир! Не волнуйся! Отряд выполнит поставленную задачу. Я отвечаю!

– Конечно, ты, Мурад! Головой!

– Отвечу!

– Утром отряд должен покинуть горную базу, оставив ее в пригодности для приема других подразделений.

– Конечно!

– Ну тогда удачи, Мурад!

– И тебе тоже!

– Спасибо! Здесь, пожалуй, посложней будет, нежели в Раминске. Но ничего, разберемся. До связи!

Вахидов и Пелес заняли места во внедорожнике, и Акимов повел «Тойоту» обратно в аул Кожра. Командиры же боевых групп основного террористического отряда на лошадях направились в глубь горного массива.

Пока «Тойота» лавировала между естественными препятствиями ущелья, Басмач думал. Перед самым выездом на дорогу он приказал остановить машину. Акиев нажал на тормоз. Вахидов повернулся к Пелесу:

– Знаешь, Артур, что мы не учли в плане подготовки нанесения удара по блокпосту?

– Что?

– Верхний сторожевой пост русских. На нисходящей вершине северного перевала у них оборудована огневая точка, бойцы которой отслеживают подходы к посту с севера. Они же имеют возможность контролировать и дорогу от Кожры, и территорию самого поста. На позиции всего два человека, но у них пулемет. Этот дозор может наделать много бед.

Пелес сказал:

– Тогда его нужно брать до атаки!

– Нет, Артур, до атаки не получится. А вот из «ГАЗ-66» с блокпоста выстрелом гранатомета «РПГ-7» можно! Так...

Басмач вызвал Чараи:

– Охотник? Руслан!

– Да, командир?

– Тебе перед прорывом на пост завтра предстоит сделать еще кое-что!

– Слушаю!

Проинструктировав командира диверсионного отряда, Вахидов успокоился:

– Ну вот, теперь, кажется, все!

Он взглянул на Акиева:

– В аул, Мухтар!

21.45 того же дня. Саульский блокпост.

Капитан Лушин находился в командирском отсеке блиндажа, листал журнал проверок проходивших за смену через пост автомобилей и людей. Просмотрев весь список, вернулся к началу записей. 9.05, после открытия поста в сторону Саульской прошла белая «Волга». В нее четверо человек. Водитель – житель аула, его родственник и наемные строители. Проверка не выявила никаких нарушений, но капитану не давала покоя эта «Волга»! Почему? На данный вопрос он и сам вряд ли мог бы ответить.

В отсек вошел заместитель:

– Командир, взвод к отбою построен. Сам проверишь личный состав или мне сделать это?

– Ты проверь! А потом зайди ко мне!

– Какие-нибудь проблемы?

– Не знаю! Предчувствие плохое.

– Может, от настроения? Ты сегодня хмурый отчего-то.

– Не в настроении дело. Проводи проверку, объявляй отдыхающей смене отбой. Сам ко мне. С собой захвати командиров отделений.

– Да что произошло?

– Пока, Валера, ничего!

Заместитель начальника блокпоста вышел.

Связист поднялся:

– Товарищ капитан, мне тоже разрешите идти?

– Подожди, Потапов! Свяжи-ка меня с верхним дозором.

– Есть!

Связист вызвал пулеметчика Чернова. Лушин, приняв трубку с наушником, спросил:

– Как дела, Шестой?

– Нормально дела, Первый! В секторе наблюдения ничего подозрительного не наблюдаем.

– Ты вот что, Шестой, передай наблюдение за сектором своему напарнику, а сам через прибор ночного видения осмотри внимательно высоты с запада и юго-запада. И не просто осмотри их, а понаблюдай за холмами. Возможно, увидишь что-нибудь интересное.

– Понял, Первый!

– В случае обнаружения подозрительных объектов или субъектов немедленно связь со мной!

– Есть, Первый! Выполняю!

В 22.10 в штабной отсек вошли заместитель начальника блокпоста и командиры отделений. Связист ушел в спальный отсек.

Старший лейтенант Титов доложил:

– Товарищ капитан, проверка и отбой отдыхающей смене проведены. Дежурное отделение находится на позициях дозорных постов, а также в укрытиях территории основного поста. К бою готова одна боевая машина пехоты.

Капитан спросил:

– Кто у нас на дежурстве?

Сержант Агеев ответил:

– Мое отделение, товарищ капитан!

– В резерве?

– Отделение сержанта Шарко!

– Ясно! Отдыхают люди Волкова и саперы Иванюка.

Заместитель подтвердил:

– Так точно!

Начальник блокпоста прошелся по отсеку:

– Так, ребятки! Судя по информации, полученной от нашей разведки, банда некоего Басмача, Руслана Вахидова должна уже быть где-то рядом с нами. Нападение на пост, как вы знаете, планируется боевиками на раннее утро пятницы, но нельзя исключать варианта, что террористы начнут действовать раньше, а именно уже утром завтра. Поэтому мы должны быть готовы к отражению нападения. Исходя из обстановки, резервной смене не только находиться в готовности к немедленному вступлению в бой и поддержке сил дежурного отделения, но и посадить в «БМП-2» механика-водителя с оператором. Скрытно. Машину не заводить. Но она должна в считаные секунды занять позицию обороны, будь то на западном или на восточном направлении. Командиру резервного отделения усилить наблюдение за южным перевалом и подходами от него к блокпосту. И быть всем начеку! Если Басмач действительно имеет задачу уничтожить нас, то он приложит все силы, чтобы выполнить приказ. И нам придется несладко. При условии, если окажемся не готовыми к быстрым и согласованным действиям. Это все, что я хотел вам сказать. Свободны!

Сержанты поднялись и покинули штабной отсек. Лушин закурил, вновь вернувшись к списку машин, проходивших пост в среду, 10 августа.

Титов спросил:

– Что ты все журнал проверок изучаешь? День прошел спокойно. Никаких происшествий.

– Не дает мне покоя белая «Волга» жителя Кожры, Мухтара Акиева. А точнее, один пассажир этой «Волги».

– Что за пассажир?

– Родственник Акиева! Уж как-то необычно он посмотрел на меня, словно запоминая и изучая.

– Ты просто устал, Андрей!

– Возможно! Но не мешало бы через милицию проверить еще раз этого родственника. Если успеем, конечно.

– Ты все же склоняешься к тому, что боевики начнут действовать завтра?

– Я, Валера, предполагаю, что они могут напасть на блокпост завтра. Хотя могу и ошибаться. Но предчувствия еще никогда не обманывали меня. Что-то завтра должно произойти. Или уже предстоящей ночью!

– И чего Басмач прет на блокпост? На хрена ему этот бой?

– Значит, есть причина! И мы о ней узнаем. Вопрос, когда? Ладно. Я отдыхаю до двух часов. Затем сменимся!

– Нас ждет бессонная ночь?

– И думаю, не одна! Не теряй времени!

– Понял! Сваливаю! Спокойной ночи, командир!

– Тебе того же!

Глава 5

Саульский блокпост. Четверг 11 августа. Раннее утро

Ровно в 2 часа старший лейтенант Титов поднял капитана Лушина:

– Подъем, командир! Смена!

Начальник блокпоста встал, вышел в предбанник блиндажа, умылся. Прошел в штабной отсек. И тут же сработала радиостанция. Лушин ответил:

– Аркан на связи!

– Это Аркан-6!

– Слушаю тебя, Шестой!

– Замечено наблюдение за блокпостом!

– Вот как? И где?

– Координаты...

– Минуту!

Капитан повернулся к заместителю:

– Карту, Валера! Верхний дозор «глаза» заметил.

– Где?

– Сейчас узнаем!

Титов передал командиру карту. Лушин запросил рядового Чернова:

– Шестой! Называй координаты!

Старший верхнего поста раннего обнаружения противника назвал координаты.

Начальник блокпоста сделал отметку на карте:

– Что за наблюдатель, Шестой?

– Снайпер, судя по вооружению.

– Как вычислили?

– Случайно! Духу, видимо, надоело сидеть на одном месте, и он решил сменить позицию. Отошел немного вправо. Во время перемещения мы его и засекли.

– Значит, снайпер? Что за оружие у него?

– Наша «СВД»!

– Что еще?

– Еще было вроде какое-то перемещение на южном перевале, но зафиксировать кого-либо не удалось. Возможно, шакал-одиночка забрел на вершину.

– Понял тебя. Усилить внимание и за снайпером и за вершиной перевала.

– Принял!

– Отбой, Шестой! Я на связи!

Отключив станцию, Лушин взглянул на заместителя:

– И что бы сие означало, Валера? Снайпер пасет территорию блокпоста с удаления семьсот метров. Находится на третьей от дороги вершине правее аула Кожра. Имеет полную возможность поражения бойцов.

Старший лейтенант ответил:

– Похоже, духи готовят нападение. Начали готовить.

– Значит, отряд Басмача уже где-то рядом?

– Значит, вышел к цели!

– И это плохо. Но ладно. Радует то, что дозорные обнаружили «дятла». Теперь он ничего не сможет сделать. Если не уйдет с рассветом!

Титов отрицательно покачал головой:

– Он не уйдет!

– Значит, завалим! Так! Чернов говорил о каком-то движении на южном перевале. Кто у нас сейчас в резервной смене?

– Только что отделение Волкова отошло с постов.

– Значит, Волков! Давай его сюда!

Заместитель начальника блокпоста вышел из отсека. Спустя пять минут вернулся с сержантом.

Лушин спросил у него:

– За южным перевалом наблюдение велось?

– Так точно!

– Что замечено?

– Ничего! Шарахнулся вроде кто-то недавно на перевале, но потом все стихло.

– Значит, все-таки кто-то на перевале проявил себя?

– Да зверек какой-нибудь!

– Зверек? Ладно! Отделению повышенная готовность.

Капитан прикурил сигарету. В 3.20 вновь сработала радиостанция. Лушин взглянул на Титова:

– Что-то ночь пошла какая-то беспокойная, Валера, не кажется?

– Бойцы напряжены! Реагируют на каждую мелочь.

– И это то, что надо!.. Слушаю, Девятый!

– В ауле замечено движение!

– Конкретнее!

– В крайней усадьбе Акиева проявились люди! Человек шесть!

– Так! А обычно у него в доме трутся четверо. Может, семья вернулась? Акиев, насколько известно, отправил своих к родственникам!

– Может и семья, если в ней одни мужчины!

– Я понял тебя! Продолжай наблюдение. За аулом смотри, но и не забывай об остальном секторе ответственности, а то пропустишь подход плохих бородатых дядей с большими и острыми тесаками. Все понял?

– Так точно, Первый!

– Конец связи!

Капитан, отключив станцию, спросил у заместителя:

– Чего не идешь отдыхать?

– Что-то мне подсказывает, командир, этот сеанс связи не последний сегодняшним утром!

– Я тоже так думаю! Чувствуешь себя нормально?

– Нормально. Приму ампулу против сна из боевой аптечки и буду как новый!

– Давай! Ты мне нужен!

Заместитель оказался прав. В 3.28 на связь вновь вышел старший дозорного поста, размещенного в ста метрах от блокпоста по дороге к аулу Кожра:

– Первый! Я – Девятый!

Лушин ответил немедленно:

– На связи!

– Первый, у нас гость!

– Что? Какой гость?

– Пацаненок из семьи Рудаевых пришел. Говорит, дело к вам есть. Срочное!

– Сын Вели Рудаева?

– Да! Средний сын, двенадцатилетний Расул!

– Так! А ну узнай, каким путем он добирался до поста?

– Есть!

Лушин взглянул на Титова, принявшего препарат против сна:

– А дальше, Валера, становится все интереснее. К выносному посту раннего обнаружения противника вышел сын Вели Рудаева, Расул! И это в 3.28?!

– Да, интересно, с чем он пожаловал.

– Узнаем!

Семья Рудаевых в Кожре считалась самой бедной. У Вели, главы семьи, были больная мать, жена, ставшая в результате болезни инвалидом, и восемь детей, трое сыновей и пять дочерей. Жили Рудаевы на дальней окраине аула. Вели с трудом содержал семью. Уехать на заработки, оставив ее, он не мог. Здесь же найти работу было невозможно. К тому же год назад сгорел дом отца, и пришлось перебираться во временную халупу, где дети спали чуть ли не по очереди. Рудаевы голодали. Однажды Вели пришел на блокпост. Попросил любую работу. Траншеи рыть, котлы мыть, территорию убирать. Но предложить ему было нечего. Да и не разрешался допуск на блокпост постороннего человека. Пришлось отказывать. Рудаев пошел было обратно, но начальник блокпоста остановил Вели. Связался с батальоном, объяснил комбату ситуацию. На следующий день семья Рудаева была официально поставлена на довольствие части. Вели стал получать продукты, тушенку, крупы, муку. А когда заболела его младшая дочь, то наши помогли с лекарством. Рудаев с благодарностью принял помощь российских военных. Местные его не осуждали. Если бы не эта поддержка, семья бы попросту вымерла. И вот сейчас, ранним утром на пост вдруг явился один из сыновей Вели, шустрый, любознательный Расул.

Старший дозорного поста доложил:

– Поговорил с парнем! Он вышел к нам балками, а в конце по обочине, стараясь не быть замеченным из аула!

– Чем объясняет подобную скрытность?

– Мне ничего не объясняет! Говорит, нужен начальник.

– Ясно! Подержи-ка его еще минут пять.

– Принял!

Лушин вызвал верхний пост:

– Шестой, я – Первый! Как слышишь, прием?

Рядовой Чернов ответил:

– Слышу хорошо, Первый!

– Снайпер-наблюдатель противника под контролем?

– Так точно!

– Последние полчаса в его поведении ничего странного замечено не было?

– Никак нет!

– Вопрос! Если от аула к блокпосту пойдет невысокий человек, наблюдатель его заметит?

– Да! Если только человек не будет подходить по правой от нас обочине. Кювет там достаточно глубокий!

– Ясно! Благодарю! Напарник отдыхает?

– Нет! Не до отдыха!

– Понял! Особое внимание снайперу. Сейчас по обочине пройдут люди. Если снайпер заметит их и попытается выстрелить, его надо срезать из пулемета!

– Я все понял, Первый!

– Конец связи!

Лушин обратился к заместителю:

– Выйди за бункер к капониру БМП. Встретишь парня!

– Может, сопроводить его?

– Не надо!

– Понял, ушел!

Капитан переключился на позицию западного передового дозора:

– Шестой! Я – Первый. Пропусти Расула, но предупреди, за блокпостом ведет наблюдение снайпер. Пусть будет осторожен. Вжимается в кювет, насколько может.

– Принял! Пропускаю гостя!

Лушин отключил станцию!

В 3.54 в штабной отсек вошли старший лейтенант Титов и щуплый парнишка.

Капитан поздоровался с ним, как со взрослым, за руку:

– Здравствуй, Расул! Что привело тебя к нам в столь ранний час?

– Отец к вам послал, офицер!

– Он хотел что-то передать нам?

– Да!

– Ну давай, говори, я очень внимательно слушаю тебя.

Парень присел на табурет:

– К Акиеву прибыли вооруженные люди. Чужие люди. Их много.

– Сколько? Когда пришли?

– Примерно человек двадцать пять, да еще до этого около десяти.

– До этого? Когда именно, сказать можешь?

– Недели две назад! Они сидят в доме Акиева. А недавно и в гостевом доме, что строил зять Акиева, милиционер Мовлади Караев, появились еще два чужака. Они куда-то ездили на белой «Волге» и на большом джипе.

– Недели две назад, говоришь?

Капитан посмотрел на заместителя. Перевел взгляд на парня:

– А твой отец ничего не путает?

– Нет! Он охотник! Все замечает! Вот только охотиться сейчас здесь не на кого. Война зверя отогнала в горы!

– Так, погоди! Значит, в усадьбе Акиева сейчас находится отряд примерно в 35 – 40 человек, так?

– Так было!

– Что значит было?

– Появились они в полночь. А вечером к усадьбе подогнали две грузовые машины. Одна, «ГАЗ-66», стоит во дворе, а вот другая, побольше, в 3 часа поехала в объезд южного перевала на равнину. В ней люди, десять человек!

– Машина открытая? Бортовая?

– Не знаю, отец видел, как она уезжала и как в нее садились вооруженные люди. Отец просил передать, что кроме автоматов у них есть гранатометы.

Капитан протянул:

– Та-ак! Машина ушла за южный перевал!

– Но это не все! До отъезда машины на перевал пошли еще люди, примерно человек пятнадцать. У них два пулемета.

– На южный перевал?

– Да!

– Интересно! Ладно! Продолжай, Расул!

– А больше нечего говорить. Что просил отец, я передал!

– Скажи, он видел двух мужчин, что поселились в гостевом доме?

– И я их видел! Когда на арык ходил, рыбу ловить.

– Узнать по описанию сможешь?

– Не знаю. Попробую!

Лушин описал человека из «Волги» Акиева, который представился как родственник последнего.

Выслушав капитана, Расул тут же ответил:

– Похоже, это он! Один из тех, кто поселился недавно в гостевом доме Акиева!

– Похоже или он?

– Он! У меня память хорошая!

– Понятно! У тебя все, Расул?

– Да!

– Как у вас с пищей?

– Терпимо. Крупы есть, мука тоже, вот только сестра Мила опять слегла. Температура, боли в суставах. А лекарств нет!

– Лекарства я тебе дам. Хотя ими злоупотреблять нельзя. Они сильнодействующие. Постоянно применять запрещено, иначе только хуже будет. Твою сестру надо в госпиталь отправлять.

– Как это сделать?

– Передай отцу, я решу этот вопрос! И решу скоро!

– Если вас здесь не убьют! Чужие люди пришли не зря. Они пойдут на блокпост!

– Я знаю! И мы готовы к их приему! Отобьемся, я решу вопрос с госпитализацией сестры.

– Спасибо!

– Это вам спасибо! Тебе, отцу, всей семье. Кстати, Акиев вам не угрожает?

– Нет! Кто мы для него? Нищета! Предложил отцу в дворники к нему пойти! Отец отказался.

– Почему?

– Потому что в обмен на работу этот старый ишак запросил старшую сестру.

– Не понял. В жены, что ли?

– Нет! Просто для утех. Наверное, придется ее прятать. Только где?

– Надо – спрячем! Но, думаю, уже завтра Акиеву будет не до девушки.

– Вы с ним справитесь?

– Конечно!

– Это было бы хорошо! Для всех!

Лушин погладил мальчишку по голове:

– Эх, Расул, Расул, рано ты повзрослел. Тебе бы еще с пацанами в футбол гонять, а ты о том, как выжить, думаешь! Проклятая война! Все перевернула.

– Что теперь об этом говорить? Пойду я. Отец ждет!

– Погоди!

Начальник блокпоста приказал заместителю:

– Принеси пару боевых аптечек! И аспирина с пенталгином.

Титов принес. Капитан передал их парню:

– Держи, это для сестры. Промедол уберем, а остальное можно применять. Только не все препараты ей подойдут, так что внимательно читайте инструкции.

– Хорошо! Спасибо!

– Валера! Выведи парня к дороге. А ты, Расул, иди до аула осторожно. Заметит снайпер, мы его «снять» можем не успеть.

– Он не заметит, я змеей проползу до дома!

– Отцу благодарность!

– Передам!

– Счастливо тебе, парень!

Офицер с мальчиком вышли. Капитан вызвал верхний дозорный пост:

– «Шестой»! Ответь «Первому»!

– На связи!

– От нас пойдет человек, следить за снайпером!

– Принял!

Лушин переключился на дозорный пост:

– «Девятый»! Первый!

– Слушаю вас, Первый!

– К вам пошел гость. Пропустить его. При необходимости прикрыть!

– Принял. Первый!

Начальник блокпоста отключил станцию. Достал очередную сигарету. Прикурил.

Вернулся Титов. Доложил:

– Проводил до границы поста! Расул пошел по кювету!

– Где у нас фото Басмача?

– В сейфе!

– А ну достань-ка?!

Старший лейтенант извлек из сейфа папку, из нее фотографию.

Взглянув на фото, Лушин проговорил:

– Нас навещал сам Басмач, а мы... ладно! Как тебе принесенные Расулом новости?

– Надо проанализировать информацию!

– Надо! Давай анализировать. Она резко меняет общую обстановку!

– Да!

Старший лейтенант развернул на столе карту.

Капитан указал на южный перевал:

– Здесь минное поле. Но один из отрядов Басмача пошел-таки на перевал. Почему?

Титов усмехнулся:

– Да потому, что в батальоне сидит «крот», и у духов есть схема минного поля. Ориентируясь по ней, бандиты и занимают позицию на обратном склоне, чтобы в определенное время ударить по нам с левого фланга. Если у них есть схема, то боевикам известны и места проходов через минное поле. Вот по проходам, под прикрытием пулеметов, о которых говорил пацан, духи и пойдут на пост. К тому же с перевала пулеметами можно плотно накрыть блокпост, лишив нас возможности маневрирования.

– Орудия БМП?

– БМП, Андрей, будут жечь обезьяны, которые пойдут на прорыв блокпоста со стороны аула. У них гранатометы, ГАЗ-66.

– С этим ясно! Вопрос, куда отправился второй грузовик с десятью боевиками? Неужели решили обойти пост? Ну-ка что у нас на карте?

Офицеры склонились над документом.

Лушин произнес:

– Путь объезда есть. И не один. Самый удобный вот этот!

Движением карандаша капитан повторил маршрут, выбранный Басмачом для обхода блокпоста:

– Да, Валера, если идти, то по этому пути. Крюк получается солидный, но что такое какие-то пятьдесят с лишним верст для машины. А об ее исправности люди Акиева наверняка позаботились. Если принять этот вариант обхода, то часа через два машина с духами выйдет в район дороги, где-то в 4-х километрах восточнее поста. Но сразу на шоссе не пойдет. Встанет где-нибудь. Вот хотя бы в этой роще! Там командира отряда будет ждать приказ Басмача. И что мы имеем в итоге? Полное окружение поста и удар с трех направлений. Одновременным этот удар не получится. Огонь пулеметов прикрытия отряда с юга не даст действовать в полную силу банде нападения с запада. Так как начать бой духи планируют на территории поста, для этого предпримут попытки сжечь бронетехнику. Вовремя мы заминировали проходы. И хорошо, что формуляр не сбросили в штаб. Боевики рванут по проходам и налетят на мины. Ну а пулеметы погасим огнем БМП.

Титов проговорил:

– Если до этого духам не удастся поджечь их!

– Каким образом, если мы будем работать на опережение? Ни хрена у духов не выйдет!

– Снайпер. Ты забываешь о снайпере. Он не даст спокойно маневрировать на посту!

– Да, снайпер! Вот ты, Валера, его и снимешь, как только от аула к нам пойдет «ГАЗ-66»! Лучше тебя во взводе никто не стреляет, поупражняешься по живой мишени.

– А дальше что?

– В смысле?

– Что дальше делать мне? В ходе боя спускаться к блиндажу? Духи заметят, тут же срежут.

– Верно, срежут! Поэтому останешься на северном перевале и будешь командовать верхней огневой точкой! Она реально может сыграть большую роль. Только надо сместить позицию ближе к нашему склону. Северное направление непроходимо, с торцевого подъема атаковать пост сложно, его легко прикрыть одним стрелком, к тому же у нас и там мины, немного, но они не занесены в формуляр. А когда пододвинем позицию поста, сверху сразу увеличится сектор обстрела пулеметом всех подходов к основному блокпосту!

Титов согласился и спросил:

– Когда, думаешь, духи пойдут на нас?

– Судя по действиям Басмача, ему неизвестно о перекрытии минных полей. Иначе он не посылал бы на перевал свой отряд. А если неизвестно, то штурм удобнее всего провести часов в десять. Пост в это время будет открыт, на площадке появятся машины местных жителей. Их можно использовать как прикрытие. Да и личный состав дежурного наряда будет на виду. Плюс фактор неожиданности нападения.

– Знать бы, в каком порядке Басмач планирует захватить пост.

Капитан поправил старшего лейтенанта:

– Не захватить, Валера, а уничтожить! Поголовно всех перебить. Думаю, Басмач сначала планирует прорыв «шестьдесят шестого», применение по БМП гранатометов, обстрел поста, блиндажа и отход, чтобы могла подойти южная группа под прикрытием пулеметного огня. Ну и потом, в завершение акции – удар с тыла! С этим разберемся. Другое меня беспокоит, взводный!

– Что именно?

– По информации ГРУ, банда Басмача после прорыва границы насчитывает 60 штыков. Что мы видим исходя из информации Вели Рудаева? 10 боевиков отправились в обход поста для нанесения по нему удара с тыла, четырнадцать рыл ушли на южный перевал. В мобильную штурмовую группу атаки поста на «ГАЗ-66» определено человек двенадцать. Плюс снайпер, пусть сам Басмач, его помощник и охрана духов в пять-шесть. Итого сколько получается? Сорок четыре боевика. Вопрос, где остальные шестнадцать? В ауле их нет! В зоне ответственности поста тоже.

Старший лейтенант предположил:

– Может, Басмач держит их в резерве?

– Где?

– Да в том же Кожарском ущелье?

– Для чего?

– Ну, хотя бы для обеспечения собственного отхода в случае провала штурма блокпоста.

– Возможно, а что скажешь по информации Вели о том, что десять боевиков уже недели две находятся в усадьбе Акиева? Значит, они пришли в аул до прорыва бандой Басмача границы? Откуда? Каким образом? Кто они? Если отминусовать этот отряд, то получается, что к Кожре Вахидов вышел, имея при себе банду в тридцать с небольшим боевиков. Что, оставил вторую половину на прикрытие отхода? Да если Басмач сомневался в успехе операции, то хрен бы он повел своих людей на блокпост. Непонятка, Валера, образовалась. Мутнячок!

Титов утвердительно кивнул:

– Да! И Вели наверняка узнал бы о скоплении боевиков на выходе из Кожарского ущелья. Действительно мутняк! А если предположить, что Басмач разделил отряд? На две части. С одной пошел в Кожру, а другую направил в неизвестном нам направлении?

– И разведка это прозевала?

– Мали ли что она зевает? Не в укор говорю! Слишком сложно работать разведчикам на Кавказе, когда сами боевики зачастую мечутся в решениях, как обкуренные тараканы.

Капитан улыбнулся:

– Хорошее сравнение. Ладно, проехали. Значит, предлагаешь принять вариант разделения банды Басмача на два отряда?

– А что, разве это невозможно? Да и на хрена, если подумать, Вахидову нужны шестьдесят рыл для уничтожения блокпоста с подготовленной базы в виде усадьбы Акиева? Наверное, он разделил отряд!

– Или здесь сосредоточено другое бандформирование! А основная группа имеет собственную задачу и не в нашем районе!

– Может и так! Сейчас в горах этих банд развелось, как стай шакалов. Прыгают, как архары, через перевалы. Да и чего не прыгать? Наемнику за сутки отваливают столько бабла, что нам за месяц не получить. Да что там за месяц? За полгода! За такие деньги и я шарахался бы по горам с преогромным моим удовольствием.

Капитан взглянул на взводного:

– Смени тему, Валера! Чего попусту молоть? Не станешь ты наемником ни за какие деньги! Если банда разделилась, или через границу прошел другой отряд, то куда эти духи могли двинуться?

– Тебя так волнует подобный вопрос? Тебе об обороне блокпоста думать надо. А о духах пусть генералы в штабах макушки ломают. Наша задача отбить нападение на блокпост. И делать дальше то, что прикажет комбат! Все! У каждого на войне должно быть свое место. И если каждый на этом месте завалит врага, то и война закончится. Я думаю так!

– Правильно думаешь! Посмотри на часы!

– 4.10!

– Предупреди по связи верхний пост и давай-ка выдвигайся на вершину. Принимай командование огневой пулеметной точкой! И будь осторожен, про снайпера не забывай!

– О нем забудешь!

– И винтовку захвати!

– По-твоему, я вражеского снайпера из рогатки сбивать собираюсь?

– Ну ладно-ладно, действуй! Выйдешь на перевал, сменишь позицию дозора, доклад мне!

– Понял!

Титов подошел к столу связиста. По рации вызвал верхний дозорный пост:

– Шестой! Я – Второй! Как слышишь?

Рядовой Чернов ответил:

– Я – Аркан-6, слышу вас хорошо!

– Как ведет себя снайпер?

– Спокойно! Постоянного наблюдения уже час как не ведет. Иногда пристраивается к прицелу, осматривает местность – и на землю. Устал!

– Боится, что глаз «замылится», и в нужный момент не отработает свое! Ясно! Я поднимаюсь к вам. Следите за снайпером. Как будет смотреть на пост – предупреждение! Не хотелось бы, чтобы он меня на склоне зацепил.

– Ясно, Второй! Выполняем!

– Выполняй! До встречи!

Титов взглянул на Лушина:

– Возьму свой «АКС» и «СВДС» с ночным прицелом, магазинов пять к автомату, гранат на всякий случай.

– Бери все, что посчитаешь нужным. Только с весом не просчитайся, а то придется тебя на веревках поднимать!

– Шутку оценил! О подъеме доложу! Пока!

– Давай, Валера. Связь между собой держим постоянно!

– Само собой! Удачи нам!

– Удачи!

Старший лейтенант Титов покинул штабной отсек блиндажа.

Начальник блокпоста вызвал дневального. Приказал разбудить командиров отделений и собраться в отсеке. В 4.40 сержантский состав прибыл в штабной отсек. Начальник блокпоста предложил подчиненным присесть за стол совещаний.

– Я собрал вас, товарищи сержанты, для того, чтобы сообщить следующее. Недавно я получил подтверждение из достоверного источника тому, что боевики Басмача планируют нападение на наш пост сегодня. Возможно, в самое ближайшее время.

Командиры отделений переглянулись. Остатки сна как рукой сняло.

Лушин продолжил:

– По нашим данным, Басмач выводит на пост группировку, состоящую из трех отрядов общей численностью примерно в 30 – 35 хорошо вооруженных человек. Штурм блокпоста планируется с трех направлений: с запада, востока и юга.

Агеев воскликнул:

– Но южное ущелье прикрыто минным полем?!

Капитан кивнул:

– Верно! Но бандиты имеют старую схему минно-взрывных заграждений. И они пойдут на мины. Это нам, естественно, на руку, для этого саперы Иванюка и перекрыли минное поле. Однако бандиты могут применить ликвидаторы минных полей. Так называемые «чушки» и под прикрытием огня двух пулеметов атаковать пост по вновь проделанным проходам. Поэтому будем прикрывать южное направление по полной программе силами первого отделения сержанта Волкова. Поддерживать его будет пулеметная точка верхнего поста. Туда отправлен мой заместитель, старший лейтенант Титов.

Волков поднялся:

– Разрешите вопрос, товарищ капитан? По ходу, так сказать, темы.

– Разрешаю, и в будущем прошу оставить вопросы на конец совещания.

– Для прикрытия южного направления мне следует вывести БМП из укрытия на штатную позицию?

Капитан ответил:

– О применении боевых машин поговорим позже. Присядь, Волков!

Сержант подчинился.

– По нашим расчетам и по имеющейся разведывательной информации, штурм должен начать один из отрядов Басмача, планируя применение грузового, тентового автомобиля «ГАЗ-66», внутри которого будет находиться основная штурмовая группа. Вооруженная, кроме автоматов, гранатометами, возможно, и переносными огнеметами. «Шестьдесят шестой» таранит шлагбаум, до этого сняв выносной пост, а попросту сказать, расстреляв его из машины или выйдя на площадку, духи проведут гранатометный обстрел наших БМП. Для боевиков очень важно уничтожить бронетехнику, и они для этого будут делать все возможное. Как только мобильный отряд, по замыслу Басмача, уничтожит БМП и подорвет блиндаж, где обычно находятся резервная и отдыхающая смены, в дело включится второй отряд. Обстрелом поста с южного перевала и подходом под прикрытием этого огня второго отряда. И, наконец, еще удар будет нанесен со стороны станицы Саульской третьим отрядом. Машина с боевиками его, которые, кстати, достаточно давно скрываются в усадьбе небезызвестного вам Акиева, чья белая «Волга» постоянно ходит через пост в станицу и обратно, в 3 часа ушла за южный перевал. На столе карта, на ней отображен расчетный маршрут вероятного выхода третьего отряда духов к шоссе Саульская – Кожра. Вот так, по нашим расчетам, должны действовать боевики Басмача. Только в этом случае они имеют шанс уничтожить пост. Точнее, имели. Но теперь мы знаем об их намерениях и сорвем террористическую акцию.

Сержант Шарко спросил:

– Вы уверены, товарищ капитан, что нам удастся удержать пост?

– Да! Уверен, и все бойцы блокпоста должны быть уверены в этом. Мы не только отобьем нападение противника, но и уничтожим его. Посудите сами, если мы опередим банду Басмача и успеем уничтожить «ГАЗ-66» до того, как сидящие в нем наемники начнут действовать, а второй отряд налетит на мины в ущелье, то нейтрализовать небольшую группу с востока не составит особого труда. Но почему ты задал подобный вопрос?

Шарко сказал:

– Я подумал, а не вызвать ли нам заранее из батальона резервный взвод? Встанет он километрах пяти от поста и по сигналу подойдет к нам. Вот тогда духам точно кранты наступят.

Капитан ответил:

– Резервный взвод, а также вертолеты огневой поддержки будут вызваны сюда только в том случае, если наши бойцы увязнут в позиционном бое. Если ситуация станет развиваться не в нашу пользу. Раньше силы поддержки я вызывать не буду. Басмач не сиюминутно решил напасть на блокпост. Он тщательно готовил операцию, о чем говорит и вооружение бандитов, и план нападения, и обеспечение переброски сил на нужные направления. А если он готовил акцию, то позаботился и о том, чтобы организовать наблюдение за постом и за подходами к нему. Если вдруг ни с того ни с сего к блокпосту подойдет резервный взвод, Басмач поймет, что план провалился, и прикажет своим отрядам отойти с позиций. Но отказавшись на время от штурма. Он все равно предпримет еще одну или несколько попыток уничтожить пост, потому что, судя по всему, имеет на этот счет вполне определенный приказ своих покровителей. И в следующий раз никто не даст гарантий, что мы получим информацию о замыслах Басмача. Так что будем вытягивать его на себя и уничтожать банду своими силами, которых вполне достаточно, чтобы разгромить группировку Вахидова.

Шарко кивнул:

– Понятно!

Капитан прошелся по отсеку:

– Теперь о конкретных действиях. Выносные дозорные посты, расположенные у шоссе, в 6.00 снимаем и скрытно отводим бойцов сюда на блокпост. В это же время механики-водители и операторы ведения огня занимают свои места в БМП 2-го и 1-го отделений. Но машины не заводят, находятся в готовности к действиям. Экипажу БМП третьего отделения находиться в машине, как и положено по штатному расписанию. По окончании совещания тихо, не суетясь, поднять личный состав. Вывести резервную и отдыхающую смены за блиндаж. В 6.00 провести смену наряда. И бойцов, отдежуривших свое, также вывести за блиндаж. Там у ПХД места всем хватит. Для чего делаем это? Мы не знаем точно, когда начнут действовать бандиты. Сигналом начала их акции явится выход на шоссе «ГАЗ-66». Он пойдет от усадьбы Акиева. Наблюдатели верхнего поста зафиксируют движение грузовика. С этого момента БМП третьего отделения находится в полной готовности. Как только «Шестьдесят шестой» ударит по шлагбауму, тут же оператор третьей боевой машины должен открыть по грузовику огонь из скорострельной пушки. Огонь на полное поражение. Но может произойти сбой. Во время боя нельзя пренебрегать никакой мелочью. Если духи до обстрела грузовика успеют спешиться, то они тут же проведут гранатометный обстрел объектов поста. Что они смогут обстрелять? В первую очередь БМП 3-го отделения. Но поразить башню, оборудованную кумулятивной защитой, из гранатомета практически невозможно. Заставить на какое-то время замолчать БМП, чтобы сблизиться с ее позицией и забросать ручными гранатами открытые люки, да, в принципе возможно. Следовательно, в первую очередь, в случае сбоя с нашей стороны, духи атакуют БМП 3-го отделения. И... обстреливают из «РПГ-7» или «Мух» блиндаж. Они знают, что именно там находятся резервная и отдыхающая смены поста. И попытаются уничтожить основную часть личного состава взвода. Но их удар окажется холостым, если мы уберем людей из блиндажа. Да, боевики подожгут его, но не более. Но уверен, подобного развития событий мы не допустим, и сами сожжем «ГАЗ-66» вместе с бандой, как только он коснется шлагбаума! Подводим итог. Задача командирам отделений, думаю, понятна. Прошу и требую после подъема личного состава провести с ним беседу. Бандиты, наблюдающие за нами, должны убедиться – блокпост работает в штатном режиме. Поэтому никакой беготни, суеты, шараханья. Я буду руководить действиями подразделения с временного КНП, что в бетонном бункере слева от блиндажа. Все действия по моей команде. Открытие огня в том числе, за исключением обстрела «ГАЗ-66». Там работать по обстановке. Каждое отделение не спеша, после официального подъема и скрытно занимает позиции обороны. И сидят бойцы в окопах, кроме дежурного наряда, не высовываясь, не засвечиваясь перед противником. Вопросы?

Спросил Волков:

– Утреннюю физическую зарядку и построение личного состава сегодня не проводим?

– Как это не проводим? Работаем в штатном режиме. Вот только людей на площадку выводить из блиндажа через укрытие, а уводить за блиндаж. Оттуда и разворачивать по позициям!

Поднялся Шарко:

– Мне тоже своих на восточные позиции выводить?

– У тебя со слухом плохо? Выводить!

– А БМП? Тоже в капонир у шлагбаума загнать?

– Так, теперь о боевых машинах. Так как им в предстоящей контракции отводится решающая роль в плане огневой мощи, то руководить перемещениями БМП буду лично, связываясь с операторами машин. Я же буду и корректировать огонь БМП. Отделениями командуют штатные командиры. Связь осуществляем в постоянном режиме.

Спросил командир саперной группы, сержант Иванюк:

– А мне с моими бойцами что делать?

– Тебе находиться за блиндажом, в оперативном резерве.

– Понятно!

Лушин закончил совещание:

– Ну тогда все! Один вопрос, касающийся всех. Что главное в предстоящей контракции?

Ответил Волков:

– Уничтожить противника.

– Это важно, но что главнее?

Сержанты переглянулись.

Начальник поста сказал:

– А главное, товарищи младшие командиры, не потерять ни одного нашего пацана! Вот что главнее всего! Сгорит БМП или блиндаж? Ерунда! А вот человек погибнет или станет инвалидом, это трагедия. Потому что нет ничего дороже человеческой жизни и... здоровья! Если вопросов больше нет, свободны. Я постоянно на связи.

Командиры отделений покинули штабной отсек.

Капитан Лушин закурил. Задумался. Получив информацию из аула, он обязан оповестить батальон о готовящемся нападении боевиков Басмача. Но тогда информация станет известна и «кроту». Предатель найдет способ предупредить Вахидова о западне. И тот отойдет, отменив операцию. А до этого, узнав, кто сбросил на пост ценную информацию, уничтожит семью Рудаева. Придут в халупу к Вели крепкие мужики и перережут горло всем, и Вели, и его матери, и жене, и восьмерым детишкам. За ними, суками, не заржавеет. Но и не доложить в батальон об угрозе он тоже не имел права. Решение пришло неожиданно. А не связаться ли с комбатом не через дежурного по части, а напрямую по сотовому телефону? Кадацкий, понятное дело, сначала не въедет в тему, но ему можно объяснить. Выслушает. Поймет. И меры необходимые примет. Да и о «кроте» он должен узнать. Того подонка надо вычислять как можно быстрее. Чтобы не прочухал опасности и не свалил из части. Предатель должен быть наказан по всей строгости военного времени, хотя ни военного, ни чрезвычайного положения в регионе не вводилось. Все равно должен понести заслуженно самое жестокое наказание. И совершенно не обязательно вынесенное судом военного трибунала. Приняв решение, Лушин достал из внутреннего кармана камуфлированной куртки сотовый телефон. Нашел по памяти мобильника личный номер подполковника Кадацкого, нажал клавишу вызова. Послышались длинные гудки, наконец раздался сонный голос комбата:

– Алло! Кто это?

– Капитан Лушин, доброе утро, товарищ подполковник!

– Тебе что, Лушин, заняться на блокпосту нечем?

– Да нет! Дел у меня как раз по горло. Примите важную информацию!

– Информацию? Почему по мобильной связи? Почему не через дежурного по части, черт тебя побери?

Лушин повысил голос:

– Потому что в штабе, где-то рядом с вами работает предатель.

– Что??? Ты там на посту случайно спирту не обожрался?

– Не до этого. Ожидаю начала штурма блокпоста.

– Штурма? Так! Давай свою информацию!

Капитан говорил около двадцати минут.

Комбат выслушал ротного. Произнес:

– Понятно! Значит, ты самовольно перенакрыл минное поле?

– Благодаря чему бандиты выходят на южный перевал, используя старую схему.

– Какая же блядь могла передать Басмачу секретную информацию?

– Весьма осведомленная блядь, имеющая доступ к секретке!

– Или к сейфу дежурного по части!

– Это было бы проще! Но вряд ли «кротом» является кто-то из младших офицеров.

– С этим разберемся! Доклад твой принял. Уверен, что не следует выслать к тебе взвод старшего лейтенанта Агранина?

– Чтобы спугнуть Басмача? Нет! Раз уж он объявился и нацелился на пост, то пусть атакует. А мы ему устроим достойный прием!

– Мне бы твой оптимизм.

– Он основан на холодном расчете!

– Надеюсь, ты все меры предосторожности принял?

– Какие только возможно в складывающейся обстановке.

– Хорошо! Держи меня в курсе событий!

– Через дежурного по части?

– Нет! По мобильнику.

– Понял!

– Что у тебя еще?

– Надо взять под защиту семью Вели Рудаева. К тому же дочери его вновь стало хуже. Необходима госпитализация. Да и оставаться семье в ауле небезопасно.

– С Рудаевым вопрос решим. Найду я ему какую-нибудь работу. И жилье подыщу. Ты с духами разберись!

– Разберусь, Юрий Павлович!

– Слушай, а куда же все-таки делась вторая половина отряда Басмача? Куда могла пойти?

– Путей у них много. У меня такой вопрос, участок границы, через который прорвалась банда Басмача, не оборудован скрытой видеоаппаратурой? Сейчас видеонаблюдение на многих заставах ведется.

– Откуда мне знать, а что?

– Да интересно потом пленку было бы посмотреть. Возможно, у блокпоста сосредоточился не тот отряд, что прорвал границу!

Комбат выразил удивление:

– А какой же?

– Вы у меня спрашиваете? Не по адресу вопрос. Вот если бы удалось взять Басмача живым...

– Так постарайся!

– Легко сказать. Он к посту не пойдет. И убедившись в провале операции, рванет в горы, как архар! Хотя...

– Что хотя?

– Появилась у меня тут одна идея. Попробуем взять Басмача. Ничего не обещаю, но попробуем.

– Ты говоришь так, будто уже уничтожил всю его банду!

– Вы знаете мой принцип. В бой надо идти уверенным в победе!

– Ну, давай, побеждай! И о связи не забудь. А я с утра с контрразведкой свяжусь. Пусть «кротом» вплотную займутся!

– Понял! У меня все! Извините за ранний звонок по сотовому телефону.

– Да ладно! Все верно сделал. И с минным полем, и с расстановкой сил. Правильно. Удачи тебе, Андрей!

Отключив сотовый телефон, Лушин свернул карты и схемы, положил их в планшет.

Зашел связист, рядовой Потапов:

– Здравия желаю, товарищ капитан!

– Привет, Серега! Выспался?

– Не до сна было.

– Что так?

– Так бой впереди?!

– Ну и что? Не первый и не последний!

– А меня дома ждут!

– Раз ждут, значит, дождутся! Ты бери станцию, причиндалы к ней и переноси хозяйство во временный командный пункт. Через тыловую дверь, чтобы с дороги и перевала тебя видно не было.

– Есть! Там, значит, будем находиться!

– Какой ты, Серега, догадливый! Давай, работай в темпе, да стол с табуретом мне там организуй. Амбразуру проверь, чтобы не завалили чем. КНП давно никто не пользовался. Короче, наведи там порядок!

– Понял! А как насчет завтрака?

– Проголодался?

– К режиму привык!

Офицер похлопал подчиненного по плечу:

– Правильно, Серега. Одну из главных заповедей армейской службы ты запомнил хорошо: война войной, а жратва по расписанию!

– Да я и не запоминал ничего!

– Слушай, дружок, а где твой автомат?

– Так под столом!

– Какого черта? Почему оружие бросаешь где попало?

Солдат насупился:

– Я не бросал. Положил. И там, где ему обеспечена сохранность!

– А оружейные пирамиды для чего в блиндаже стоят? Для прикрытия стен?

– Виноват!

– Виновных бьют! Забирай станцию, оборудование, оружие и иди на КНП. Я подойду через полчаса. Чтобы к этому времени там был наведен идеальный порядок, и можно было работать. Понял?

– Так точно!

– Вперед!

Солдат, взгромоздив на себя радиостанцию, забросив за спину автомат, взяв в руки лучевую антенну и коробку с принадлежностями к рации, через запасной выход покинул штабной отсек, а с ним и блиндаж.

Взглянул на часы: 5.25!

Закурил. Подумал. Сколько времени осталось до нападения боевиков Вахидова? Все его отряды, наверное, уже готовы и ждут приказа. Когда Басмач отдаст этот приказ? Сие известно только ему. А у него сейчас не спросишь. Подождем! Игра стоит свеч, тем более при удачно складывающейся для мотострелков обстановке.

В 5.55 капитан Лушин прошел на временный командно-наблюдательный пункт. Блиндаж остался пустым. Теперь он представлял собой не укрытие для личного состава, а цель для гранатометчиков Басмача.

Глава 6

Селение Кожра. Четверг, 11 августа, усадьба Мухтара Акиева

Проснувшись в 7.00, приведя себя в порядок и наскоро позавтракав, главарь банды Руслан Вахидов вызвал в кабинет гостевого дома своего заместителя. Артур Пелес тут же явился. Пелес поздоровался по-восточному:

– Ассолом аллейкум, Руслан! Как спалось?

– Здравствуй, Артур! Я всегда сплю спокойно.

– Это хорошо!

– Доложи обстановку по Саульскому блокпосту!

Пелес присел к столу:

– Все отряды находятся на рубежах ожидания штурма. Отряд Вампира благополучно обосновался на противоположном от русского блокпоста склоне южного перевала, напротив проходов № 2 и 3. Скрытно подготовлены позиции пулеметчиков. Люди Фараона, пройдя марш, в 5.30, вышли к шоссе в 4 километрах от блокпоста и укрылись в указанной тобой роще. Ну, а Охотник со своими бойцами ждет команды на посадку в «ГАЗ-66» и выход к посту с последующей его атакой с ходу.

– Акиев сообщил решение по своим действиям после акции?

– Нет! Пошел советоваться с зятем!

– Посмотрим, что они решат. Будь в готовности завалить их.

– У мента семья, двое детей!

– Плевать! Тебе впервой убивать детей врагов?

– Нет! Но за дополнительную работу полагается отдельное вознаграждение.

– Не тебе говорить о вознаграждении, Артур!

– Много денег, Руслан, не бывает!

– Ладно, получишь дополнительно. А вот сколько конкретно, обсудим после того, как решим все свои дела здесь, в России! И больше о деньгах чтобы я ни слова не слышал!

Пелес усмехнулся:

– Договорились, шеф!

Басмач прошелся по кабинету, посмотрел в окно:

– Сумрачно сегодня!

– Осень скоро!

– Да! Ты вот что, Артур, пока Акиева нет в усадьбе, проверь-ка его «Тойоту»! Чтобы исправна была, заправлена. Не исключено, что она нам еще пригодится.

– Хорошо! Сделаю!

– Сделай! А что у нас снайпер? Он докладывал утром о результатах наблюдения?

– Конечно! Арифшид сообщил, что ничего подозрительного ни на посту, ни на прилегающей к нему территории он не заметил. Надо бы сменить его.

– Потерпит! Скоро совсем уйдет с холмов. Сделает свое дело и уйдет. В горах отдохнет!

– Понял! Так и передам ему!

– Передай! Ступай, с улицы свяжись с ним и передай, а я с Рабулло поговорю!

– У вас с ним конфиденциальный разговор? Без посторонних?

– Ты не посторонний, можешь остаться!

– Да нет уж, пойду, прогуляюсь!

– Особо не разгуливай. От дома не отходить!

– Да помню я все, Руслан, помню!

– Это хорошо!

Пелес вышел из кабинета. Вахидов извлек из кейса спутниковый телефон, набрал номер. Ему тут же ответил Рабулло, главарь банды, засевшей на окраине станицы Саульской:

– Ассолом, Руслан! Рад слышать тебя!

– Ва аллейкум, Мохаммед! Я тоже рад слышать тебя. У тебя неплохое настроение, судя по голосу?

– Оно должно быть плохим?

– Нет! Напротив! Готов к акции?

– Да! Только что отправил на станцию двух человек. Пусть посмотрят подходы к зданию, оценят обстановку вокруг него.

– Это верное решение! Они останутся на автостанции до начала акции или вернутся?

– Останутся! На них нейтрализация милицейского наряда, если он окажется на объекте в ненужное время.

– Тоже правильное решение! Вижу, ты готов! Жди сигнала.

– Жду, Руслан! Жду!

– Осталось недолго. До связи, Мохаммед!

– До связи!

В 8.05 вернулся заместитель. Доложил, что проверил внедорожник. Он в полном порядке, хоть сейчас садись и езжай.

– Запаска? Инструмент?

– В комплекте.

– Мухтар еще не пришел от зятя?

– Пришел!

– Решение сообщил?

– Да! Остаться здесь!

– Не понял!

– Поговори с ним сам, а, шеф? Мутит что-то наш Мухтар.

– Хорошо, давай его сюда!

Пелес вызвал по внутреннему проволочному телефону хозяина усадьбы. Акиев явился мрачный, нервный, хотя и старался держать себя в руках:

– Вызывали, господин?

– Во-первых, здравствуй, Мухтар!

– Салам!

– Во-вторых, мне доложили, что после нашей акции ты решил остаться в ауле?

– Да!

– И кто посоветовал тебе подобную глупость?

– Зять! И посоветовал он дело, а не глупость.

– Вот как? Подробнее, если можно!

– В общем, мы подумали, а что собственно нам грозит, если вы уничтожите пост и уйдете в горы?

– И решили, что нечего опасаться?

– Я объясню русским, что вы захватили усадьбу и удерживали меня в доме силой. Зять же ничего не знал. Или знал, что ко мне приехали гости. И не вмешивался.

– А как насчет поездки в Саульскую?

– Вы пригрозили убить семью дочери, я вынужден был подчиниться!

– Ну, допустим, русские примут эту версию. А как ты объяснишь выставление своего человека наблюдателем за постом?

– Об этом никто не знает! И не узнает! Дома нам будет лучше. Если же ударимся в бега, то подтвердим свою причастность к вашим делам.

– Но мы можем увести вас в горы силой?

– Можете, но это должны видеть соседи.

– Понимаешь, Мухтар, я не могу допустить, чтобы ты остался здесь. Если русские спецслужбы как следует возьмутся за тебя, то ты все расскажешь! А главное, сообщишь, что на пост нападал не тот отряд, что прорывал границу. Но и силой заставить уйти я тоже не могу. Знаешь, пригласи-ка ко мне зятя, я с ним сам поговорю. Ну а если убеждения не помогут, что ж, оставайся, но подпишешь бумагу, где подтвердишь свое долгое и плодотворное сотрудничество с Тургуном и со мной. Это станет гарантией того, что ты не станешь болтать лишнего, даже под прессингом русских спецов. Когда ты сможешь привести своего родственника?

– Да хоть сейчас! Он пошел в отделение и будет сидеть там до обеда. Хотя...

Вахидов прервал хозяина усадьбы:

– Давай, Мухтар, зови его сейчас. И быстрее. У меня на беседу остается мало времени.

– Хорошо!

Акиев вышел. Басмач вызвал Пелеса.

Заместитель вошел, внимательно взглянул на главаря.

Тот сказал:

– Эти придурки, Мухтар, со своим зятем решили, что могут переиграть русских. Глупцы! Да из них вытянут все! Даже то, что они сами забыли. Короче, Артур! Я послал Мухтара за зятем. Как оба зайдут в кабинет, вали их! После чего пойдешь в дом мента и тихо разберешься с его семьей! Ты понял меня?

– Да, Руслан!

– Доля, предназначавшаяся Акиеву, переходит к тебе. При условии, что ты отработаешь семью мента «чисто».

Физиономия Пелеса расплылась в довольной ухмылке:

– Вот это другой разговор!

– Ствол с глушителем у тебя есть?

– Конечно!

– Молодец! Работай, Артур!

– Кто будет следить за постом?

– Арифшид. А связь с ним буду держать лично!

– Лучше через Чараи!

– Это не его человек! Но ты занимайся своим делом, а собственные проблемы я решу сам!

– Хоп, шеф! Жду прихода гостей в коридоре!

– Давай! Подумай, как трупы в подвал спустить без ведома охраны Акиева!

– Это не сложно!

– Ступай!

Басмач вновь взглянул на часы, 8.17.

Вызвал по портативной японской радиостанции снайпера:

– Джан! Руслан! Как слышишь?

Наблюдатель ответил:

– Слышу хорошо, Руслан!

– Что у тебя на посту?

– Я обо всем уже докладывал вашему заместителю.

– Доложи еще раз!

– Слушаюсь! В общем, обстановка на блокпосту спокойная. Утром солдаты провели зарядку, потом было построение. Судя по работе полевой кухни, где-то полчаса назад русские завтракали. Дежурная смена заняла позиции.

– Дорогу по-прежнему прикрывает одна БМП?

– Да! Та, что и стояла в капонире. Две других не видно, они за блиндажом.

– Офицеры на месте?

– Начальник, капитан был на построении, старшего лейтенанта не видел.

– Он вообще не появлялся с утра?

– Нет!

– Сидит в блиндаже?

– Не знаю!

– Где находится резервная и отдыхающая смены взвода?

– В блиндаже. Но не все. Часть солдат бродит по дороге.

– В их действиях наблюдается организованность?

– Нет! Ходят туда-сюда, перед глазами мелькают!

– А где сейчас начальник блокпоста?

– В блиндаже!

– Ночью ничего подозрительного не заметил?

– Нет!

Басмач похвалил снайпера:

– Молодец! Значит так, как только пост атакует «ГАЗ-66», не дожидаясь действий бойцов из машины и дополнительного приказа, открываешь огонь. Главная твоя цель – начальник блокпоста, сержанты. Не трогать лишь старшего лейтенанта.

– Я понял, командир!

– Подготовься, начнем скоро!

Вахидов убрал станцию. В это время в кабинет вошел заместитель:

– Шеф! Мухтар Акиев и его зять старший лейтенант милиции Мовлади Караев прибыли!

– У меня в руках будут четки. Как брошу их на стол, действуй!

– Понял!

Пелес вышел в коридор. И тут же в кабинет вошли Акиев и Караев. Отец и зять. Последний был в форме.

Вахидов поприветствовал прибывших и пригласил присаживаться за стол. Басмач спросил у старшего лейтенанта:

– Надеюсь, вы сюда не на милицейском «УАЗе» приехали.

Караев ответил:

– Нет! Пешком пришли, соблюдая все меры предосторожности!

– А начальник твой, Мовлади, в курсе, что ты пошел к тестю?

– Нет! Для него я обхожу дома.

– Хорошо! Мне доложили, что вы решили остаться после того, как мы проведем акцию против российского блокпоста.

Старший лейтенант ответил:

– Да! Мы остаемся!

Вел себя молодой человек вызывающе.

Басмач пожал плечами:

– Что ж, признаюсь, ваше решение мне не по душе, считаю его неверным, но вы вправе распоряжаться и своей жизнью, и своей свободой. Я в курсе, как вы хотите снять проблему с русскими. Удастся ли вам это? Не знаю! Скорей всего, нет. Вы подвергаете себя большому риску, потому еще раз предлагаю, либо немедленно покинуть аул и уйти чуть позже с нами…

Караев перебил Вахидова:

– К чему пустые речи, уважаемый? Мы остаемся, и это окончательное решение.

Перебирая четки, Басмач взглянул на милиционера:

– А ты горяч, Мовлади! Надо уметь управлять эмоциями. Тем более человеку, наделенному властью. И властью для аула большой! Хоп! Вы остаетесь. Ладно! Я принимаю ваш выбор. Но в этом случае, чтобы потом не возникло конфликтных ситуаций, способных иметь самые непредсказуемые последствия, вы оба должны собственноручно составить и подписать документ о сотрудничестве с нами.

– С кем это с вами?

– Со мной, Русланом Вахидовым и с моим боссом Вахой Тургуновым! И сделать это надо быстро!

Караев произнес:

– Мы ничего ни составлять, ни подписывать не будем. Делайте свое дело и уходите, а уж мы тут как-нибудь отобьемся от русских спецслужб.

– Значит, не будете?

Караев и Акиев подтвердили:

– Не будем!

Басмач вздохнул:

– Что ж! Это тоже выбор! И вы его, к сожалению, сделали. Я рассчитывал на другое, но... пусть будет так, как хотите вы.

Он отбросил четки на резной столик.

И тут же стоявший сзади Пелес поднял пистолет с глушителем и дважды выстрелил в затылок Караева и Акиева. Кровь брызнула на ковер. Трупы рухнули в кресла, от которых Басмач предусмотрительно отошел в сторону. Глядя на дергавшиеся в предсмертных судорогах тела, повторил:

– Да! Вы сделали выбор! Неправильный выбор!

Повернулся к Пелесу, приказав:

– В подвал их и домой к менту! На работу по его семье двадцать минут. Ровно в 9.00 ты должен быть здесь, в кабинете!

Пелес осмотрел коридор. По одному вытащил к лестнице трупы. Вахидов присел в кресло у окна.

Перетащив тела в подвал, Пелес виноградниками обошел аул. Вошел во двор крайнего дома, скрытого от посторонних глаз высоким забором. Дверь, как и принято в этих краях, была открыта, так что заместитель Басмача беспрепятственно прошел в здание. И у кухни столкнулся с молодой, симпатичной, стройной женщиной, которая из-за отсутствия платка прикрыла часть лица ладонью. Она испугалась:

– Ой! Кто вы?

– Здравствуйте, Фатима, не бойтесь, я заместитель человека, который остановился у вашего отца.

– Что вам надо?

– Меня попросили передать вам деньги!

– Почему мне, а не мужу?

– Согласитесь, мой визит в милицию выглядел бы по меньшей мере странно. Я отдам деньги вам, вы мужу!

Пелес услышал детский голос в соседней комнате, улыбнулся:

– Шалят детишки?

– Они еще маленькие.

– Да, конечно! Вырастут, разлетятся кто куда!

– Там видно будет!

– И то верно! Минуту, я достану сверток. Пришлось под рубашку прятать, чтобы никто не видел.

Он просунул руку под рубашку, но вытащил не сверток с деньгами, а пистолет с глушителем.

Глаза женщины округлились, рот исказил немой крик. Пелес, подняв ствол, нажал на спусковой крючок. Пуля, угодив женщине в переносицу, отбросила тело на бараньи шкуры, которыми был покрыт пол кухни. Платье задралось, обнажив до трусов стройные ноги. Опустив пистолет, Пелес проговорил:

– Жаль, у меня не было времени. Я бы с удовольствием отымел тебя, красотка! Не судьба! Так, теперь дети!

Он вошел в детскую. Мальчик и девочка отнимали друг у друга плюшевого мишку. Увидев чужого мужчину, они прекратили ссору, подняв глаза на незнакомца. Тот, продолжая усмехаться, вновь поднял пистолет. Раздались два хлопка, и дети с простреленными телами навалились друга на друга. Пелес убрал пистолет:

– Вот и все! Была семья – и нет семьи. Как хрупка человеческая жизнь!

Трупы он затолкал в подпол. Убрал капли крови. Осмотрел дом. Ничего ценного не увидел. Виноградниками вернулся в гостевой дом покойного Мухтара Акиева. В 8.55, раньше установленного Басмачом срока, он вошел в кабинет.

Вахидов взглянул на него:

– Ну?

– Порядок, шеф! Три выстрела – и семьи Караевых нет.

– Следы убрал за собой?

– Конечно!

Вахидов указал на кровь в кабинете:

– Приберись и тут!

– Но шеф...

– Мне что, людей Акиева вызывать?

– Понял! Сейчас уберу кровь.

– Быстрее!

Пелес пошел за тряпкой!

Пока заместитель занимался уборкой кабинета, Вахидов вновь вызвал снайпера-наблюдателя:

– Джан? Руслан!

– Да, Руслан?

– Какова обстановка на блокпосту?

– По-прежнему спокойная! Мне кажется, русские убрали часовых из выносного поста, что находится у дороги к аулу.

– Что? Когда убрали?

– Не видел. Возможно, я и ошибаюсь, но осматривая шоссе и этот пост, людей в нем не вижу.

– Но и отхода их к блокпосту не видел?

– Нет!

– Они могли скрытно уйти?

– Нет! Сто метров незамеченными не прошли бы, да и оружие захватили бы с собой!

– А что, оружие ты видишь?

– Да, ствол автомата! Он поднят над мешками с песком.

– Может, часовые залегли?

Снайпер рассмеялся:

– А может, чем-то другим занялись?

Басмач повысил голос:

– Ты шутковать знаешь с кем будешь?

– А что я сказал? Разве бойцы не могут трахнуть друг друга? Им без баб здесь плохо.

– Я тебя трахну, если окажется, что они ушли с поста незамеченными. Понял?

Снайпер также повысил голос:

– И со мной не следует разговаривать подобным тоном. Если ты, Руслан, еще не забыл, то мой брат служит в штабе Тургуна и поддерживает с ним хорошие отношения! Не надо кричать на меня. А если русские ушли, в этом не моя вина! И потом, начальник блокпоста мог сам их снять. Он у себя на объекте полновластный хозяин!

– Ладно, Джан, не горячись. Мы оба нервничаем. Надо успокоиться. Вопрос, почему русские, отойдя, оставили на позиции автомат?

– В качестве сюрприза для особо любопытных.

– Нет! Они не стали бы устанавливать минную ловушку на мирных жителей!

– Значит, бойцы на посту, просто я их не вижу!

– Скоро это выяснится!

– Так, Руслан! Русские открыли пост, запустили две машины, обе со стороны станицы. Начинают проверку!

– На дороге больше машин не видно?

– Нет! Ни со стороны аула, ни со стороны Саульской.

– Приготовься к бою!

– Я готов!

– Извини, если обидел!

– Меня невозможно обидеть, Руслан!

– Все! Закрыли тему! Начинаем работу!

– Да поможет нам всевышний!

– Воистину так!

Вахидов отключил станцию. Закончивший уборку кабинета Пелес стоял возле стола, глядя на главаря банды.

Басмач извлек из кейса спутниковый телефон, набрал номер Рабулло. Тот мгновенно ответил:

– Слушаю, Руслан!

– Солнечное утро, Мохаммед! Встречай его как следует. Да поможет тебе всевышний!

– Я понял! Солнечное утро!

Афганец отключил станцию, спрятал ее в ранец, передернул затвор автомата. Взглянул на собравшихся рядом в бараке бандитов:

– Братья! Наше время пришло! Поступил сигнал. Начинаем работу!

Бандиты стали выходить из барака, выстраиваясь в лесополосе в шеренгу. Клацнули затворные рамы. Отряд головорезов Рабулло пошел на беззащитную станицу.

Террористическая атака на Саульскую началась в 9 часов 20 минут четверга, 11 августа. Боевики вышли из посадки и пошли цепью на больницу. Люди, спешившие на работу в медицинское учреждение, на прием к врачам или проведать больных, удивленно смотрели на приближающихся вооруженных боевиков. Они еще не понимали, откуда те взялись и зачем пришли. Кто-то подумал, что местные власти проводят учебные занятия. Но это были не учения. Выйдя на шоссе, по команде Рабулло бандиты остановились, не поднимая автоматов, от бедра открыли огонь по смотревшим на них людям. Очереди поражали всех – мужчин, женщин, детей. Наемники не жалели никого. Отстреляв по полмагазина и уничтожив практически всех, кто имел несчастье оказаться в это утро у больницы, боевики перевели огонь на окна. Били по порядку, слева направо, снизу вверх. Один из моджахедов, подняв на плечо переносной гранатомет, пустил кумулятивный заряд в фойе главного входа, где уже успела скопиться очередь за получением нужных справок, документов. Раздался взрыв, за ним крики боли и ужаса. Перезарядив оружие, бандиты повернулись к Рабулло. Тот крикнул:

– Здесь все! К автостанции!

Боевики рванули бегом к станции, где утренних рейсов дожидались жители близлежащих сел. Их было немного, но они были и еще не знали, какую участь приготовили им чужаки, пришедшие в станицу убивать. По ходу движения Рабулло вызвал одного из своих боевиков, уже находившихся на станции:

– Рахим! Рабулло!

– На связи!

– Что у вас?

– Ничего особенного! Очереди и взрыв были слышны хорошо, люди встревожились, но затем успокоились. Аким сказал, что милиция проводит в больнице занятия.

– Молодец, Аким! Будьте в готовности, отряд приближается к вам!

– Мы готовы!

– Тогда до встречи!

– Рабулло, погоди! Опасность!

– Что такое?

– Мимо вокзала пролетел милицейский «УАЗ», он пошел в сторону больницы.

– Понял! С ментами разберемся!

Получив информацию о мобильном патруле местного РОВД, Афганец приказал подчиненным:

– Внимание! К нам едут менты! Всем к заборам домов. Оттуда уничтожение патруля!

Бандиты успели разбежаться до появления «УАЗа» с нарядом милиции. Мигая маяками сигнальной мачты, с включенной сиреной «УАЗ» вышел из-за поворота и, набирая скорость, пошел к окраине станицы. Дежурный по РОВД, получивший сигнал о расстреле группой неизвестных вооруженных лиц мирных жителей, тут же направил к больнице все находящиеся в станице патрули. Отправил и резервный наряд, которому было ближе всех до медицинского учреждения.

Водитель «УАЗа», проскочив автостанцию, вывернул на дорогу. Еще немного, и патруль выйдет к больнице. Сержант спешил. И заметил опасность слишком поздно, чтобы остановить машину до засады боевиков. Как только «УАЗ» вошел в сектор обстрела банды, наемники Рабулло открыли ураганный огонь по милицейскому внедорожнику. Наряд погиб мгновенно. Бандиты превратили машину в решето. Прострелянный «УАЗ» вильнул влево, вправо и, пробив забор, врезался в сарай одной из частных усадеб. Раздался взрыв. Рванули топливные баки. Сарай мгновенно загорелся. А бандиты продолжили движение к станции. Афганец понимал, что террористам необходимо как можно быстрее захватить ее, иначе, если на отряд выйдут еще патрули, то встреча с ними может закончиться не так, как с первым нарядом. И боевики успели ворваться в здание автостанции за несколько минут до того, как на стоянку выскочила еще одна милицейская машина. Получив несколько пуль в корпус, она умчалась за здание старых касс.

Старший наряда сообщил в РОВД о захвате автостанции. Дежурный, приняв сообщение, тут же передал его начальнику отдела подполковнику Дерко. Последний вызвал штаб отдельного мотострелкового батальона.

Ответил дежурный по части:

– Капитан Игнатьев! Слушаю вас!

– Начальник Саульского РОВД подполковник Дерко. Срочно соедините меня с командиром батальона!

– Минуту!

Вскоре комбат ответил:

– Кадацкий на связи! Здравствуйте, Василий Анатольевич. Что-нибудь случилось?

– Случилось, Юрий Павлович! Группа неизвестных вооруженных лиц примерной численностью в десять-пятнадцать человек в 9.20, выйдя из лесополосы, открыла огонь по районной больнице и находившимся возле нее людям. Бандитами был также применен гранатомет «Муха». В результате обстрела как минимум человек двадцать погибло, раненных подсчитывают. После обстрела группа боевиков направилась к автостанции. Мой наряд, отправленный из отдела, попал в засаду. Бандиты расстреляли машину и милиционеров. Весь наряд погиб. А бандиты, продолжив движение, несколько минут назад захватили автостанцию, в которой предварительно могут находиться около сорока пассажиров двух утренних рейсов. Вышедший к автостанции второй патруль был также обстрелян, но сумел уйти. Пострадала только машина. Вот такие дела, Юрий Павлович!

– Террористическая атака? Черт! Ты сообщил в область о произошедшем?

– Сначала позвонил тебе.

– Что, и главе станичной администрации не доложил?

– Я же сказал, сначала позвонил тебе!

– Ясно! Твои люди наблюдают за автостанцией?

– Да!

– А станицу контролируют? Не факт, что на Саульскую напала одна группа!

– У меня всего пять нарядов. Один погиб, второй возле станции, три остальных патрулируют город. По докладам старших мобильных патрулей, бандиты больше нигде не проявили себя. Пока, по крайней мере.

– Ты РОВД укрепил? Не исключено, что и милиция является целью террористов.

– Укрепил. Отобьемся, если что! Твоя помощь нужна, Юрий Павлович. Немедленно!

– Это я понял! Сейчас же понимаю личный состав и действую по утвержденному на данный случай плану. К вокзалу переброшу взвод на БМП. Встретимся там же, у станции!

– Понял! А я связываюсь с администрацией станицы и области, хотя, местный глава уже сам звонит.

– Давай!

Командир батальона по телефону внутренней связи вызвал командира резервного взвода, постоянно находящегося в расположении одной из мотострелковых рот:

– Агранин? Кадацкий!

– Здравия желаю, товарищ подполковник!

– Слушай меня внимательно. Личный состав немедленно в парк боевых машин. Сейчас 9.35, в 9.50 взвод на БМП должен убыть из расположения части и выдвинуться к местной автостанции. Задача – окружить станцию, бойцов спешить и рассредоточить вокруг привокзальной площади, создав кольцо оцепления, через которое муха не должна пролететь. Всех посторонних – за пределы оцепления. Без моей команды ничего не предпринимать. На выстрелы со стороны станции, если таковые будут произведены, не отвечать, укрыть личный состав надежно. БМП также выставить таким образом, чтобы их нельзя было достать из гранатометов со станции. Понял меня?

– Ни хрена себе задача! А что, собственно, произошло, товарищ подполковник?

– Ты будешь болтать или работать? Неизвестная группа террористов расстреляла кучу людей у больницы, уничтожила милицейский патруль и захватила автостанцию с пассажирами утренних рейсов. Этого тебе достаточно?

– Все понял, товарищ подполковник! Выполняю приказ!

– Давай, Дима, давай!

Кадацкий переключился на дежурного по части:

– Игнатьев? Командиров танковой роты и артиллерийской батареи ко мне, срочно!

– Есть!

– И соедини меня с командиром бригады!

Когда банда Рабулло ворвалась в автостанцию, через окно Афганец увидел милицейскую машину и крикнул одному из подчиненных:

– Аш! Менты за окном! Отгони их!

Боевик бросился к окну, дал несколько очередей по подъехавшей милицейской машине. Водитель успел загнать ее за старое здание. Бандит доложил:

– Мохаммед, я обстрелял русских, менты спрятались за соседним зданием!

– Смотри за ними.

Пассажиры, немного пришедшие в себя от неожиданности нападения, засуетились. Кто-то схватил ребенка, прижав к груди, кто-то закричал. Поднялся гвалт.

Рабулло крикнул:

– А ну молчать всем!

И дал очередь в потолок.

Толпа замолчала, лишь не могли успокоиться дети. Они заплакали, испуганные стрельбой.

Афганец заорал:

– Закройте пасти своим малолетним ублюдкам, иначе это сделаю я!

Матери, как могли, успокоили детей.

Главарь банды объявил:

– С этого момента вы все заложники. Ваша судьба зависит от того, как будут действовать местные власти. Если они выполнят наши требования, то мы никого не тронем. Если не выполнят, убьем всех!

Из отсека кафе бородатый моджахед вывел двух российских солдат-срочников и с ними молодую девушку:

– Смотри, Мохаммед, кого я нашел.

– А ну веди этих орлов сюда! И девку тоже!

Солдат и девушку подвели к Рабулло. Зал затих.

Афганец спросил у солдат:

– Кто такие? Где служим? Как оказались на станции? Что за блядь с вами?

Ответил ефрейтор:

– Мы в батальоне связи служим. Недалеко отсюда. Едем в отпуск. А с нами невеста друга.

Рабулло усмехнулся:

– Невеста это хорошо! В Чечне воевали?

– Нет!

Рядовой добавил:

– Нас посылали туда, но мы обеспечивали связь. В боевых действиях не участвовали.

Ему бы промолчать, хотя и молчание вряд ли помогло бы молодым людям.

Рабулло сощурил глаза:

– Значит, были в Чечне?

– Да, но не воевали.

– А медаль тебе за что на грудь повесили? – ткнул он пальцем в медаль «За воинскую доблесть».

– Так это, за службу примерную. Многих награждали, дали и мне!

– Ты врешь!

– Нет, я не вру, клянусь!

– Что стоит твоя клятва, неверный? Ничего!

Рабулло повернулся к подчиненным:

– Ну что встали? Хватайте людей и ставьте их к окнам. Проверьте все помещения. Персонал станции в зал ожидания, сюда же телефон городской связи. Двери все на запор. Проверить здание, чтобы никто не мог с улицы скрытно пролезть сюда. Даже паршивая мышь. Двадцать человек – мужчин, стариков и женщин без детей – оставить в центре зала. Выполнять!

Кто-то спросил:

– А если у станции объявятся менты или военные?

– У тебя нет оружия? Или мало боеприпасов? Стрелять всех, кто приблизится к зданию ближе ста метров!

Боевики усадили часть пассажиров на средние ряды стульев зала ожидания, остальных, преимущественно женщин с детьми и мужчин, погнали к окнам. Они должны были служить живым щитом против любых действий милиции или спецназа.

Отдав распоряжение, Рабулло повернулся к солдатам и девушке:

– Значит, за примерную службу в отпуск отпустили?

Ефрейтор кивнул:

– Так точно. У нас и документы соответствующие есть!

Афганец рассмеялся:

– Их ты своему патрулю показывать будешь, если выйдешь живым отсюда. Мне они не нужны. Для меня солдат русской армии – враг, независимо от того, где и кем служит.

Девушка испуганно спросила:

– Вы нас убьете?

– Как тебя зовут, и сколько тебе лет, красавица?

– Меня зовут Ира, мне недавно исполнилось девятнадцать лет.

– Не хочется умирать в девятнадцать лет?

– Нет!

– Замуж хочется, да? Трахаться хочется, да? Попробовала уже мужской член?

Девушка смутилась. Главарь повернулся к рядовому:

– Лишил девочку девственности?

– Да!

– Давно?

– Нет! Недавно!

Бандит вновь повернулся к девушке, взял ее за подбородок, поднял рывком голову:

– Ты не ответила, понравилось тебе трахаться?

– Не знаю!

– Что, не поняла ничего?

– Ну зачем вы об этом спрашиваете?

– Я здесь делаю все, что хочу. Захочу, прямо при женихе разложу на полу. И тогда ты поймешь, что такое спать с настоящим мужчиной, а не с малолетним обмылком? Разложить?

– Не надо!

Рабулло оттолкнул от себя девушку, приказал боевику, находившемуся рядом:

– Смотри за ними, Мехмед. Скоро они будут нужны мне. Все трое!

– Я понял, саиб!

Городской телефон затрещал сигналом вызова. Одновременно от окна прошли доклады боевиков:

– Площадь у станции окружают войска. Их немного, у них три БМП.

– Очухались? Пусть окружают.

Он снял трубку, грубо ответил:

– Да?! Слушаю!

– Здравствуйте! С вами говорит глава местной администрации – Ценевич Валентин Алексеевич. Позвольте узнать, кто вы и что вам нужно?

Афганец переспросил:

– Ценевич? Еврей, что ли?

– Ну почему еврей? Белорус!

– Знаем мы таких белорусов. В общем слушай, еврей, что тебе надо сделать. Достать из банка или из собственного кармана, мне без разницы, два миллиона долларов. Это будет цена за двадцать заложников. Всего их у меня сорок, но я не жадный, мне и двадцати хватит. Деньги пакуешь в чемоданы, передаешь на станцию! Затем приказываешь подать ко входу автобус, а до этого обеспечиваешь самолет, который должен находиться на аэродроме в Черногорске. Мы берем деньги, отпускаем двадцать заложников, остальных двадцать забираем с собой. Вылетаем из Черногорска туда, куда нам надо. Потом и заложники, и самолет вернутся обратно домой целыми и невредимыми. Вот такие мои условия. Понимаю, что для прилета самолета в Черногорск требуется время. Я даю тебе на все три часа. Ровно в 13.30 местного времени деньги должны быть на станции, автобус у центрального входа, а самолет с экипажем на аэродроме в Черногорске. Связывайся с кем хочешь, но в 13.30 все должно быть готово для вылета моей группы из твоей дерьмовой России.

Ценевич проговорил:

– Понимаете, не знаю, как к вам обратиться, но трех часов на выполнение ваших условий явно недостаточно.

Афганец ответил:

– Называй меня Мохаммед! Трех часов тебе хватит. Я просчитывал операцию, и если будете работать оперативно, не затягивая время, то уже к часу дня выполните условия. А чтобы вы до конца осознали всю серьезность положения, если вас не убедил расстрел жителей у больницы и уничтожение милицейского патруля, я сделаю вам еще один подарок. От себя! Где находишься сейчас, еврей?

– Я не еврей!

– Где находишься?

– Недалеко от станции.

– Главный вход видишь?

– Да!

– Вот и смотри на него. Внимательно смотри. Как получишь подарок, позвони, завершим первый этап переговоров.

Рабулло бросил на аппарат трубку, повернулся к солдатам и девушке:

– Встать и на выход!

Ефрейтор побледнел:

– Нет! Не надо! Не надо нас убивать!

Афганец усмехнулся:

– Придурок! Иди на выход, я отпускаю вас!

– Правда?

– И за что тебе отпуск дали, непонятно. Тупоголовый, как баран! Вперед, сказал!

Рядовой спросил:

– Мы сумки тогда возьмем?

– Подарки везете?

– Да, по мелочи, откуда у солдат деньги.

– Это смотря где и кому служить. Берите, мне ваше барахло не нужно.

Забрав дорожные сумки, а девушка сумочку, солдаты и Ирина пошли к выходу.

Рабулло и Мехмед шагали следом.

Главарь банды приблизился к подчиненному:

– Как сойдут со ступеней, расстреляй всю троицу!

Мехмед кивнул:

– Понял! Это для русских действительно будет хороший подарок.

Рабулло открыл створку дверей:

– Прошу, молодые люди. Я отпускаю вас. Навсегда отпускаю. Помните мою доброту!

Солдаты и девушка спустились по ступеням и хотели побежать к спасительным зарослям, окружавшим привокзальную площадь. Туда, к своим, но в спину им неожиданно ударил автомат Мехмеда. Солдаты и девушка рухнули на асфальт. Под их молодыми телами начали расползаться лужицы алой крови.

Рабулло захлопнул створку.

По залу вновь прошел ропот!

Афганец крикнул:

– Молчать, суки, или всех положу, как этих малолеток!

Люди замолчали.

Затрезвонил телефон.

Рабулло снял трубку. Сказал как ни в чем не бывало:

– Да? Слушаю!

– Что вы делаете, Мохаммед? За что убили молодых людей?

– Я обещал подарок? Я тебе его преподнес! У нас принято держать данное слово. А подарок хороший, не правда ли?

– Но зачем прибегать к излишней жестокости и усложнять переговоры?

Афганец повысил голос:

– Слушай сюда, еврей! Я за свою жизнь столько убил неверных, что давно потерял счет! Так что не вздумай играть со мной. И свое начальство отговори. Эта игра плохо закончится для вас.

– Но если вы убьете заложников, то и вас убьют?!

Рабулло рассмеялся:

– Глупец! Мы не боимся смерти, как вы! Мы воины. А воин должен быть всегда готов умереть за веру. Это высшее благо и смысл жизни. Короче, еврейская твоя душонка, если через три часа ты не передашь деньги и не скажешь, что все наши условия выполнены, я выброшу на площадь головы детей, что находятся на станции. И это не пустая угроза, клянусь, я отрежу головы вашим выродкам и брошу на площадь. Следующими будут головы их матерей. Повторяю, у меня сорок, нет, уже тридцать семь заложников. А нужно двадцать. Остальных я без раздумья убью. Это все!

– Подождите, Мохаммед, подождите!

– Ну что еще?

– Если с вами пожелают поговорить люди, которые прибудут из областного центра или из Москвы, вы выслушаете их?

– Пусть звонят!

Рабулло бросил трубку. Забрал кейс со спутниковой станцией. Прошел в туалет. Достал телефонную трубку с толстой и короткой антенной, набрал номер. Ему тут же ответили:

– Да, Рабулло?

– Я захватил автостанцию!

– Молодец! Как это произошло?

– На редкость спокойно! Возникла, правда, одна проблема при перемещении отряда, но мы быстро решили ее.

– Подробней!

– Действовали по плану. По сигналу вышли из лесополосы. С дороги обстреляли подходы к больнице и само здание.

– Результаты обстрела?

– Человек пятнадцать-двадцать убили, столько же ранили. Сколько завалили выстрелом гранатомета по холлу, а также при обстреле этажей, сказать не могу, но человек десять-пятнадцать было.

– Это хороший результат. А что за проблема возникла?

– Когда пошли к станции, где обстановку контролировали двое моих людей, на нас выскочил милицейский «УАЗ». Расстреляли его!

– Всех ментов убили?

– Да! Машина после обстрела врезалась в сарай и взорвалась.

– Дальше?

– Затем прошли на станцию. Появилась еще одна ментовская машина. Ее тоже обстреляли, но она успела уйти за здание. Потом наблюдатели доложили, что станцию окружает мотострелковое подразделение с тремя БМП. Судя по всему, резервный взвод батальона.

Басмач согласился:

– Похоже! На тебя уже выходили представители местной власти или военные?

– Да! Глава администрации, еврей!

– Почему еврей?

– Так фамилия у него Ценевич!

– Может, и не еврей, впрочем, это не важно. Условия выставил?

– Да! Как и было оговорено.

– Все?

– Нет! На станции оказались два солдата-срочника. Связисты, с ними молодая шлюха, невеста одного из вояк. Так я решил казнить их!

– Зачем?

– Для острастки!

– Тебе мало трупов и раненых у больницы?

– Но солдат я не мог отпустить. Они служили в Чечне, у одного медаль.

– Как ты их расстрелял?

– Сказал еврею, что шутить не намерен, и приготовил ему еще один подарок. А потом вывел солдат и девку, а Мехмед положил их из автомата!

– Напрасно ты сделал это!

– Я не мог оставить в живых тех, кто воевал против наших братьев, убивал их!

– А девчонка при чем?

– Эта шалава спала с одним из них.

– Слушай меня, Рабулло. Больше никаких казней без согласования со мной. Понял?

– Понял!

– Работай! Мы тоже начинаем! До связи!

– До связи, Руслан!

Получив сообщение от Афганца, Басмач взял в руки рацию малого радиуса действия, вызвал Фараона:

– Надрад! Как слышишь меня?

Командир третьего боевого отряда ответил:

– Слышу тебя хорошо!

– Начинай выдвижение к объекту! Как снимешь выносной пост, встанешь в ожидании главного сигнала.

– Понял тебя! Начинаю движение.

Вахидов переключился на Чараи:

– Охотник! Ты готов?

– Да! Мои люди в машине.

– Сколько у тебя гранатометов?

– Пять штук!

– Отлично! Прими сигнал. Солнечное утро!

– Принял! Солнечное утро!

Басмач вызвал Шатра:

– Вампир! Мы начали. Будь в готовности и ты вступить в бой!

– Я готов, Руслан!

– Ожидай сигнала!

Отключив станцию, Вахидов посмотрел на заместителя:

– Вот и пришло наше время. Да поможет нам всевышний.

Пелес усмехнулся:

– Конечно, поможет! Аллах акбар!

В 10.00 из двора усадьбы Акиева выехал тентованный «ГАЗ-66» и пошел по проселочной дороге к шоссе Кожра – Саульская.

Вахидов поднял глаза к потолку, прошептал короткую молитву, перешел в спальню, откуда через окно в бинокль мог видеть происходящее на российском Саульском блокпосту!

Начался второй этап масштабной террористической акции.

Глава 7

Саульский блокпост российского отдельного мотострелкового батальона. Четверг, 11 августа

После зарядки, построения и завтрака дежурная смена приступила к несению службы на блокпосту. Резервная и отдыхающая, в отличие от остальных дней своего пребывания здесь, разместилась не в блиндаже, а ушла за укрытие, к склону северного перевала. Личный состав был вооружен и готов к действию.

Ровно в 9.00 начальник блокпоста приказал открыть пост для пропуска местных жителей и автомобилей. И тут же через блиндаж прошел на временный командный пункт. Вызывал по связи своего заместителя, старшего лейтенанта Титова, находящегося на верхнем дозорном посту, смещенном ближе к южному склону и переоборудованном в пулеметную огневую точку:

– Аркан-2, я – Аркан! Как слышишь меня?

– Я – Аркан-2, слышу тебя хорошо!

– Снайпера-наблюдателя Басмача отслеживаешь?

– Да! Вижу эту суку превосходно. Он словно специально выставил свой череп из-за гряды, чтобы легче было вбить ему пулю «СВДС»!

– Как выставил, так может и убрать. А потом объявиться в другом месте и оттуда открыть огонь по посту!

– Я отслеживаю его движения!

– Отстрел по моей команде!

– Ясный палец!

– На южном перевале что-нибудь видишь?

– Нет! Духи если и находятся там, то скрылись за хребет на противоположный склон. Оттуда они и будут действовать.

– Что со стороны Саульской?

– Дорога от станицы мне видна плохо. Но две машины прошли к нам. Ты бойцов с выносного поста убрал?

– Да, после развода. Они уже в укрытии блокпоста.

Титов проговорил:

– Остается ждать?

Лушин ответил:

– Да! И думаю, недолго!

– Ну что ж, быстрее бы началась драка. Хуже нет сидеть и ждать!

– Успеешь еще подраться. Ты мне выход «шестьдесят шестого» из усадьбы Акиева не пропусти, да снайпера не упусти!

– А для чего ты «УАЗ» свой за БМП отогнал?

– Возможно, пригодится!

– Собираешься гонки устроить?

– Посмотрим! Ладно, Второй, следи за обстановкой, отбой!

На площадке досмотра со стороны станицы Саульской встали старенький «Опель» и почти новая «девятка». Солдаты приступили к проверке пассажиров и машин. Лушин решил проверить место укрытия основного личного состава. Отойти от временного командного пункта не успел. Внезапно сработала радиостанция. Начальник блокпоста остановился. Связист ответил:

– Аркан на связи... Здесь! Есть!

Он повернулся к Лушину:

– Товарищ капитан, вас срочно вызывает комбат.

Лушин вернулся на КНП, присел у радиостанции:

– Я – Аркан! Слушаю вас, Луч!

– Слушай! Внимательно слушай. В 9.20 со стороны лесополосы, что у больницы, вышла вооруженная автоматами и гранатометами банда численностью примерно в 10 человек, хотя какие это к черту люди. Бандиты с шоссе открыли огонь по подходам к медицинскому учреждению и самой больнице. В результате огневого налета ублюдки убили восемнадцать мирных жителей, ранили около двадцати. Провели обстрел холла больницы из гранатомета. Убили еще пятерых человек. Далее двинулись к автостанции. На них вышел милицейский патруль. Боевики уничтожили его, лейтенанта и трех сержантов. Продолжив движение, захватили автостанцию, внутри которой, по данным РОВД, может находиться более 40 пассажиров, ожидавших автобусы утренних рейсов. Я выслал резервный взвод закольцевать автостанцию. Вот такие у нас пироги, Аркан. В результате террористической атаки мы имеем двадцать семь человек убитыми, более двадцати ранеными и сорок в заложниках.

Лушин непроизвольно произнес:

– Ни хрена себе! А как в лесополосе оказалась вооруженная банда?

– Я бы тоже хотел это знать! Подожди!.. Черт! Только что мне сообщили, что террористы, выдвинув условия и дав нам на раздумье три часа, расстреляли еще трех человек! Двух солдат-отпускников и девушку, что была с ними.

– Резервный взвод не может выбить боевиков со станции? Ведь у нас БМП больше людей?!

– Может! Но тогда за жизнь заложников я не дам ни копейки. При штурме ублюдки перестреляют всех пассажиров, а там женщины, старики, дети. Кстати, часть заложников выставлены к окнам. Террористы создали живой щит от проникновения штурмовой группы в здание станции!

– Да, веселенькое дельце!

– Слушай, Андрей...

Комбат заговорил открытым текстом:

– Бандиты с минуты на минуту пойдут на тебя!

– Я жду нападения и готов к его отражению. Возвращаясь к банде Басмача, а не те ли козлы атаковали станицу, которых мы не досчитали в отряде Вахидова? Если те, то где-то рядом с Саульской находится еще один отряд. И он тоже может вступить в дело!

– Танковая рота и взводы нашей роты заблокируют станицу и организуют активное прочесывание местности. Ты блокпост держи! Помощь тебе выслать, сам понимаешь, не могу, а «вертушки» мало чем уже помогут. Скорей нанесут вред. Так что бейся взводом!

– Отобьюсь! Как пойдет атака, доложу! Кто по заложникам работать будет?

– Из Москвы в Черногорск готов к вылету борт с группами спецназа Главного управления по борьбе с терроризмом.

– Серьезная организация!

– Держись!

– Держусь! До связи!

Капитан приказал связисту переключить его не верхний дозорный пост. Титов ответил немедленно. Капитан доложил заместителю о том, что и происходит в станице! Титов выругался.

Лушин отключил телефон, бросил гарнитуру станции на стол.

– Паскуды, бьют людей, как мух! Что же это за выродки?

Связист тихо спросил:

– Террористы атаковали станицу?

– Да! Но ты не отвлекайся. Сейчас и здесь весело будет. Из КНП ни ногой, береги станцию. Это управление и связь с батальоном. Понял?

Рядовой Потапов ответил:

– Так точно, товарищ капитан!

– Что бы ни происходило на посту, Потапов, – ты сидишь здесь у радиостанции, понял?

– Так точно!

– Шлем надень!

– Есть!

Капитан вышел из временного КНП и встал у стрелковой ячейки бетонного окна. Наряд закончил досмотр гражданских машин и выпустил их с поста, тут же укрывшись на позициях дежурной смены.

Лушин зло сплюнул на бетон, прикурил сигарету. Сделал две затяжки. Рация малого радиуса действия издала сигнал вызова. Капитан ответил:

– Слушаю!

– Командир! Похоже началось!

Голос старшего лейтенанта Титова звучал возбужденно:

– Говори, Валера!

– От усадьбы к шоссе пошел ГАЗ-66!

– Ясно! Снайпера вражеского видишь?

– А как же?

– Снимай его, к чертовой матери!

– Понял!

Титов, отключив рацию, припал к прицелу и тут же раздался хлесткий выстрел мощной снайперской винтовки СВДС. Получив пулю в лоб, Арифшид уткнулся окровавленной физиономией в камни. Его винтовка скатилась в балку. Титов доложил:

– Есть, командир! Дятел наглухо лишился клюва!

– Что с машиной?

– Продолжает движение!

– На южном перевале?

– Тишина! Я вот что подумал, не вспугнет ли боевиков отсутствие наших нарядов на выносных постах?

– По-твоему мне надо было оставить ребят? Чтобы их расстреляли подонки Басмача?

– Нет, конечно! Я просто спросил!

– Следи за грузовиком. Если встанет у выносного поста и попытается развернуться, чтобы отойти, сообщишь мне! И внимание южному перевалу! Там два пулемета!

– А в «шестьдесят шестом» наверняка штук шесть гранатометов.

– Все, доклад принял. За снайпера благодарю! Продолжаем работу!

Титов приказал Чернову следить за южным перевалом, сам сконцентрировал внимание на тентованном «шестьдесят шестом», где, по данным Вели Рудаева, находились 14 боевиков, вооруженных кроме автоматов гранатометами. А грузовик тем временем выехал на шоссе и, снизив скорость, дабы не привлечь к себе повышенного внимания, двинулся к блокпосту. Он подъехал к позиции выносного поста. Остановился. Чараи срочно вызвал Басмача:

– Шеф! Охотник! Сюрприз!

– В чем дело?

– Выносной пост русских пуст!

– Как пуст? А ствол автомата?

– Автомат прислонен к мешкам, но он без затворной рамы и крышки.

– Черт! Неужели русские разгадали наш замысел?

Чараи спросил:

– Что делать, Руслан? Если русские нас ждут...

Басмач прервал командира одного из своих диверсионных отрядов:

– Никаких «если»! Никто вас не ждет, иначе БМП уже расстреляла бы вас из своей пушки. Продолжать акцию!

– Слушаюсь!

Охотник отдал команду продолжить движение. В кузов прошел приказ приготовиться гранатометчикам.

«ГАЗ-66» двинулся дальше. О чем Титов тут же доложил Лушину.

Басмач же, получив первое неприятное известие, все же сумел убедить себя, что это случайность. У начальника блокпоста могли быть свои причины снять выносные посты раннего обнаружения противника. И он вызвал Али Шатра:

– Вампир! Как слышишь меня?

– Слышу, Руслан!

– К штурму готов?

– Готов!

– Выдвигай пулеметчиков на огневые позиции, выстраивай две группы для быстрого преодоления минного поля. Но до условленного сигнала активных действий не начинать!

– Я понял тебя, Басмач! Выполняю приказ.

Вахидов переключился на Надрада:

– Фараон! Ответь!

– На связи, шеф!

– Где находишься?

– Подъехал к позиции выносного поста. Русских солдат нет!

– И там нет?

– Что значит и там?

– Ничего! Спешивай бойцов! Держи за машиной. Готовь удар с тыла.

– Принял, выполняю!

«ГАЗ-66» приближался. Из окопа поднялся солдат состава дежурной смены, ушедшей в укрытие. Жезлом показал водителю грузовика сигнал остановки. Но машина только увеличила скорость. Вернувшийся на КНП Лушин схватил гарнитуру рации, вызвал оператора БМП третьего отделения:

– Броня-3, я – Первый! Слышишь меня?

– Я – Броня-3, вас слышу, Первый!

– Орудие и пулемет к бою! Огонь по грузовику, как только он собьет шлагбаум. Огонь на поражение.

– Я все помню! Выполняю!

Лушин переключился на сержанта Агеева:

– Пятый! Отделение к бою!

Агеев ответил:

– Принял! Отделение к бою. Цель одиночный грузовой автомобиль «ГАЗ-66»!

– Работай!

Тут же капитана вызвал заместитель:

– Первый! Второй, на южном перевале движение! Духи выставляют пулеметные огневые точки, как раз над местами, где ранее были проходы в минных полях. Думаю, за склоном сосредотачивается и штурмовой отряд южного направления.

– Понял тебя! Но сейчас все внимание на «шестьдесят шестой»!

– Принял!

– За перевалом смотрит пулеметчик! До связи!

– Отбой!

«ГАЗ-66» находился в каких-то тридцати метрах от границы блокпоста, но Лушин успел связаться с оператором БМП 1-го отделения:

– Броня-1, я – Первый!

– Броня-1 на связи!

– После обстрела «шестьдесят шестого» с южного перевала должны ударить пулеметы. Как только грузовик будет отработан, «бешку» на штатную позицию. Задача подавить вражеские огневые точки. Далее действовать по команде! Отбой!

– Принял! Отбой!

«Шестьдесят шестой» сбил шлагбаум. И резко затормозил. Тент спереди упал на кабину. Боевики бросились из машины, но один из них поднял телескопическую трубку, находясь в кузове кабины. Все произошло мгновенно, и бандит успел сделать выстрел. И тут левое переднее колесо грузовика попало в ложбину. Ее постоянно засыпали щебнем, но машины, проходящие через пост, так же постоянно вновь разбивали дорогу. «Шестьдесят шестой» подпрыгнул, и заряд гранатомета зашел выше башни БМП 3-го отделения. Боевая машина ударила по грузовику из скорострельной пушки, разрывая машину на рваные куски металла. Мгновенно погиб водитель, старший отряда – Охотник, неудавшийся гранатометчик и с ним еще десяток боевиков. Обстрел грузовика вели и бойцы отделения Агеева. И только двое наемников чудом выскочили из расстрелянного кузова. У обоих были гранатометы и перед ними блиндаж. Бандиты выстрелили в полевое сооружение. И тут же рухнули на асфальт, простреленные пулеметом БМП.

Со стороны южного перевала ударили пулеметы. Бандиты Вампира стреляли прицельно, но вот только целей не видели. Поэтому били по блиндажу, окопам, маскировочным сетям.

Лушина вызвал старший лейтенант Титов:

– Командир! А духи чуть не сожгли БМП.

– Главное, не сожгли!

– И то верно! Не знаю, видишь ты или нет, но под прикрытием огня пулеметов с южного перевала начали спускаться две группы боевиков по шесть рыл в каждой. Нет, в одной семь ублюдков! Прут прямо к проходам минных полей!

Лушин ответил:

– Пусть прут! Недалеко им скакать осталось. Что у нас с востока?

– Вижу «ЗИЛ-130». Тоже, как и «шестьдесят шестой», накрыт тентом. Стоит у выносного поста, какое-то движение сзади, но явно никто не проявляется!

– Влепи по пуле в передние колеса, может, это расшевелит боевиков?

– Если они не решили свалить.

– Пока не увидят, чем закончится атака их подельников с юга, не уйдут! А вот потом... потом мы свалить не дадим!

– Понял!

Лушин услышал два выстрела.

И тут же доклад заместителя:

– Посадил «ЗИЛ» на переднюю балку!

– Что духи?

– Пока укрываются за кузовом. И хрен его знает, боевики это или мирные чабаны?

– Чабаны подняли бы белую тряпку!

– А если у них нет белой тряпки!

– Рубахи есть. Ладно. Черт с ним, с «ЗИЛом». Посмотри на аул! Басмач, наверняка в усадьбе Акиева получает информацию о ходе штурма блокпоста. Не думаю, что он в восторге от того, как развиваются события. Может, сука, рвануть из селения, в Кажарское ущелье!

– Принял, смотрю!

Басмач действительно наблюдал за боем на блокпосту. И когда взорвался «шестьдесят шестой», он грязно выругался:

– Шайтан бы побрал этих русских и Охотника вместе с ними. Неужели нельзя было ударить по БМП сразу при въезде на территорию поста?

Пелес, побледнев, проговорил:

– Русские переиграли нас, шеф! Их кто-то предупредил!

– Кто мог их предупредить, если за постом велось круглосуточное наблюдение.

– Надо предупредить Вампира, чтобы не атаковал пост?

– Ни в коем случае! Сейчас только атака с юга, откуда ее не ждут русские, может переломить ситуацию. Не забывай, у нас еще отряд Фараона!

Басмач схватил рацию:

– Вампир?

– Я, Басмач!

– Прими сигнал – солнечное утро! И атакуй пост в темпе!

– Сигнал принял. Выполняю приказ.

Шатр приказал пулеметчикам выйти на позиции и открыть по территории блокпоста беглый огонь, под прикрытием которого двум группам начать сближение с противником, используя проходы в минном поле.

Пулеметчики поднялись на гребень пологого перевала и открыли беглый огонь по блокпосту.

Как только фонтаны от пуль пулеметов отряда Фараона вздыбили землю укрытий и выбили искры от попадания в асфальт, Лушин вызвал оператора БМП 1-го отделения:

– Броня-1! Выходи на позицию и подавляй огневые точки духов!

– Есть выйти на позицию и подавить огневые точки противника.

«БМП-2», взревев дизелем, вышла из-за блиндажа, миновала площадку досмотра, нырнула в свой капонир. Башня повернулась на юг. Ствол скорострельной пушки поднялся вверх, и окрестности разорвали глухие очереди второй боевой машины. Оператор видел позиции пулеметчиков, и ему не составило труда по одной уничтожить их.

А в это время в ущелье начали рваться боевики отряда Вампира. Они попали в минную ловушку, выставленную начальником блокпоста. Тринадцать разрывов гранат на растяжках, а также противопехотных мин, и отряд Вампира перестал существовать.

Увидев из окна гостевого дома эти взрывы, Басмач бросил бинокль на ковер. Присел на край дивана, закрыв физиономию руками:

– Проклятые шакалы, они просчитали нас! Переиграли вчистую.

Пелес тихо спросил:

– Шеф? А почему наши бойцы, идя по проходам, подорвались?

Басмач поднял голову, посмотрел на заместителя:

– А потому, Артур, что майор Козлов сбросил нам дезинформацию.

– Он не решился бы на подобное!

– Значит, переиграли и его! А значит, вычислили.

– Уходим? Не вижу смысла дальше оставаться здесь!

– Рано! Введем в бой отряд Фараона, тогда под шумок и покинем аул. Нам бы углубиться до развалин. На «Тойоте» доберемся!

– Ты сказал, введем в бой Фараона! Но сейчас это приведет только к гибели отряда. Отбив две атаки, русские без труда уничтожат третий отряд!

Басмач утвердительно кивнул головой:

– Да, атака с тыла в данной ситуации несомненно приведет к гибели отряда Надрада. Но уничтожение людей Фараона отнимет у русских время и отвлечет внимание от аула. То, что нам просто необходимо, чтобы добраться до Кажарского ущелья! На войне иногда приходится жертвовать людьми, Артур. И ты это прекрасно знаешь. А отход наш прикроет снайпер! Кстати, я не заметил, чтобы он поразил кого-нибудь на посту.

Вахидов достал рацию:

– Джан! Руслан! Ответь!

В ответ – тишина.

Басмач повторил:

– Джана вызывает Руслан. Прием!

И вновь в динамике молчание.

Вахидов взглянул на Пелеса:

– Арифшид молчит! Или он, видя, как развивается бой с русскими, бросил винтовку и покинул позицию, или вражеский снайпер опередил его с выстрелом. В любом случае, мы остались без прикрытия.

Пелес проговорил:

– И все же, шеф, к черту Фараона. Нечего ждать, пока его разделают русские, надо самим уходить.

Басмач повысил голос:

– Не забывайся, Артур! Здесь все буду решать я! Понял?

– Понять-то понял. И давно. Вот только не опоздаем ли с отходом? У меня нет никакого желания попасть в лапы русских.

– Оно у меня есть! Преогромное! Молчи! А лучше иди к машине и будь в готовности слинять отсюда.

Пелес покинул спальню второго этажа гостевого дома. На улице он отметил, что охрана Акиева разбежалась, бросив оружие. Усмехнулся, – быстро сориентировались абреки. Спрятались под длинными юбками своих жен-вонючек! Пелес сплюнул на землю, прошел к «Тойоте». Сел за руль, завел двигатель. Поправил волосы, глядя в зеркало салона.

Вахидов же вызвал Ахмада Надрада:

– Фараон! Я – Руслан! Как слышишь?

Басмач услышал растерянный и испуганный голос Надрада:

– Слышу тебя хорошо, Басмач, вот только не понимаю, что происходит? Я видел, как БМП расстреляла южный перевал. Видел, как рвались на растяжках и минах наши бойцы! Что все это значит, Руслан?

Вахидов спокойно проговорил, солгав:

– Да, Ахмад, к сожалению, информация по проходам в минных полях оказалась ложной, да БМП русских уничтожила огневые точки Вампира, но отряду Охотника удалось практически завладеть блокпостом. БМП, которая стреляла по перевалу, повреждена, две другие боевые машины так же выведены из строя, одна сожжена. Уничтожена большая часть солдат, засевших в блиндаже. Гранатометчики Охотника подорвали их в укрытии. Начальника блокпоста снайпер убил, заместителя, которого надо взять живым, ранил. Верхний пост русских не может стрелять по территории блокпоста, он нацелен на подходы с севера. На посту осталось от силы человек десять солдат, в лучшем случае под командованием сержанта. Я передаю тебе сигнал – солнечное утро. Немедленно атакуй блокпост с тыла. Твой удар добьет русских. И мы тут же начнем отход. Как понял меня, Ахмад?

Фараон ответил:

– Я понял тебя, Руслан, но русские пробили колеса машины, и мы не можем использовать ее как прикрытие при сближении с постом русских!

– Тебе надо пройти каких-то восемьдесят метров до рубежа прямой атаки! Это расстояние «ЗИЛ» проедет и на дисках. Не теряй время, Ахмад!

– А сзади не подойдет резервный взвод русских?

– Нет! Силы батальона в станице держит Рабулло. Ему блестяще удалась акция с захватом заложников. Вперед, Ахмад. Повторяю – солнечное утро!

– Принял сигнал. Выхожу на блокпост с тыла.

Вахидов отключил радиостанцию:

– Вот так-то лучше будет, Фараон! Атакуй неверных с тыла. Да поможет тебе всевышний.

Спрятав станцию, Вахидов начал быстро собирать дорожную сумку. Захватив кейс с системой спутниковой связи, брошенной в баул, и автомат, Вахидов вышел из спальни. Еще несколько минут, и он с заместителем уйдет из аула. Несмотря на прокол с блокпостом, основную задачу, поставленную Тургуном, Басмач выполнил. Русские связали себя боем с первым, отвлекающим отрядом, не имея ни малейшего представления, что к основной цели уже идет главный, второй отряд.

Получив сигнал к действию и заверения главаря банды в том, что блокпост защищать практически некому, Ахмад Надрад приказал водителю продолжить движение на пробитых передних скатах. Остальному отряду двигаться за машиной. До рубежа прямой атаки.

Возобновление движения «ЗИЛа» не осталось без внимания пулеметчика верхнего дозорного поста рядового Чернова. Он крикнул Титову, следившему за усадьбой Акиева:

– Товарищ старший лейтенант, «ЗИЛ» опять пошел к блокпосту. Сзади куча вооруженных казбеков.

Титов перевел прицел «СВДС» на дорогу:

– Да! И эти пошли! Самоубийцы. Неужели не въехали, что всех их собратьев уже отправили на небеса?

Старший лейтенант воспользовался портативной радиостанцией малого радиуса действия:

– Аркан! Я – Аркан-2! Слышишь меня?

Лушин ответил:

– Слышу, Второй!

– Со стороны Саульской продолжил движение «ЗИЛ» с простреленными скатами. Сзади группа вооруженных людей. Точную численность установить не могу, но где-то рыл десять!

– Мне уже доложили об этом. Что у нас в усадьбе?

– Выскочил из гостевого дома какой-то абрек, метнулся к «Тойоте». Сейчас сидит в машине.

– Вот как? Уж не Басмач ли решил, что пришло время линять отсюда?

– Возможно, но в машине не он.

– Ты не видишь, кто?

– Не вижу! Но скорей всего, заместитель Басмача, Пелес. Больше вроде и некому. Акиев исчез, охрана разбежалась. В усадьбе пусто. Аул затих, будто вымер. Дом наших друзей цел, там духи не объявлялись. Я вижу сарай Рудаева!

– Продолжай наблюдение, пока я не разберусь с третьим отрядом смертников.

– Давай! Если что, Чернов может приземлить часть оставшихся в живых боевиков из пулемета!

– Смотрите за аулом. Внизу справимся без вас!

– Удачи!

– Отбой!

Лушин решил выйти из КНП, но его вновь остановил сигнал вызова радиостанции. Связист протянул гарнитуру начальнику блокпоста:

– Товарищ капитан! Комбат!

Начальник блокпоста ответил:

– Аркан на связи!

– Я – Луч. Как у тебя дела, Аркан?

– Примерно в 10.40 блокпост подвергся нападению бандформирования Басмача, общей численностью около 36 боевиков. Атака развивалась с западного и южного направления, с использованием гранатометов, пулеметов, а так же грузовых автомобилей. В ходе кратковременного боя примерно двадцать пять боевиков, два пулемета и «ГАЗ-66» уничтожены. В данный момент на пост с востока, от Саульской идет третий отряд численностью человек в 10, прикрываясь грузовым автомобилем «ЗИЛ-130». Вывожу на огневую позицию БМП второго отделения. Она и встретит, и проведет, куда надо непрошеных гостей.

– Уверен, что легко отобьешь атаку 3-го отделения Басмача?

– Так у меня весь личный состав цел и невредим, да еще две БМП на западном направлении. Им развернуться – дело нескольких секунд. Отобьем пост, Луч!

Комбат спросил:

– Басмача в ходе боя не видел?

– Он-то сейчас больше всего интересует меня. По моим данным, Вахидов с заместителем в настоящее время находятся в усадьбе Акиева, которого, скорей всего бандиты уже убрали. Басмач прекрасно знает, что его афера с блокпостом потерпела крах, и должен бежать из аула. Этого момента я и жду! Чтобы попытаться взять ублюдка живым. Он в Саульской пригодился бы!

– Да! Ты прав! Постарайся взять его, Аркан!

Лушин усмехнулся:

– На то мне и дан позывной Аркан, чтобы арканить подонков типа Басмача! Что у вас с заложниками?

– Ничего нового! Тянем время!

– Ясно! Кстати, Луч, второй отряд Басмача, тот, что атаковал позиции блокпоста с юга, без проблем вышел на вершину, оборудовал две огневые точки и выходил на цель точно по старым проходам № 2 и № 3. Это, значит, у Басмача действительно была схема минного поля. Вопрос, откуда он заполучил ее. Вернее, от кого? Насчет «крота» ситуация не прояснилась?

– Пока нет! Но мы отловим эту падлу! Никуда, сука, не денется!

– Если не сбежит, пользуясь ситуацией!

– Да вроде всех контролируем!

– Не спугнуть бы его раньше времени. Или наоборот! Так! Извините, Луч, связь вынужден прервать. Третий отряд Басмача подходит к рубежу прямого штурма.

Лушин вызвал оператора БМП второго отделения:

– Броня-2, я – Первый! Приближающуюся со стороны станицы Саульской машину наблюдаешь?

– Так точно! «ЗИЛ». Идет на дисках передней балки!

– А за ним группа боевиков!

– Наблюдаю!

– Выводи БМП на свою позицию и тут же огонь по противнику из орудия! Тебя поддержит личный состав отделения. Механику передай, чтобы завел машину в капонир. Стрелять только из укрытия. У боевиков могут быть гранатометы, а значит, очень большие проблемы для вас! Все понял?

– Так точно, Первый! Приказ принял! Выполняю!

– С богом, парень!

Лушин переключился на командира второго отделения:

– Третий! Первый!

– Третий на связи!

– Твоя БМП уничтожает противника, наступающего от Саульской. Отделению поддержать машину огнем стрелкового оружия. На полное поражение!

– Есть, Первый!

«ЗИЛ-130», изжевав резину передних колес, медленно приближался к границе блокпоста. Один из боевиков, находившийся рядом с Фараоном сразу за машиной, произнес:

– Что-то не похоже, командир, чтобы наши уничтожили большую часть бойцов поста и пожгли БМП.

Надрад ответил:

– У нас приказ Басмача, и мы должны его выполнить. Должны разгромить пост, иначе нам не уйти отсюда. Ни назад, ни на плоскогорье дороги нам уже нет. «Вертушки» разорвут в клочья.

– А снаряды?

– Что снаряды?

Кто-то сбоку крикнул:

– БМП! БМП выходит на позицию!

Фараон выглянул из-за кузова и увидел опустившуюся в капонир боевую машину пехоты. Понял, что сейчас может произойти, и заорал:

– В атаку! Всем в атаку! Гранатометчики, по БМП, огонь!

Боевики выскочили из-за укрытия.

БМП ударила по «ЗИЛу» из скорострельной пушки, мгновенно превратив машину в конструкцию из рваных металлических листов. Открыло огонь и отделение сержанта Шарко. Бандиты заметались на дороге. Но метались недолго.

Плотный огонь мотострелков уничтожил их в считаные секунды. Наступила тишина.

Лушин, наблюдавший за ходом отражения атаки третьим и последним отрядом Басмача, произнес:

– Вот так. Взяли пост, ублюдки? Не на тех напали, недоноски!

Издала сигнал вызова взводная радиостанция.

Потапов протянул трубку с наушником Лушину:

– Товарищ капитан! Вас старший лейтенант Титов!

Начальник блокпоста ответил:

– Аркан на связи! Что у тебя?

– От усадьбы Акиева в сторону шоссе пошел внедорожник. В нем Басмач!

– Точно?

– Сам видел, как он садился на место пассажира.

– Кто за рулем?

– Заместитель.

– Понятно, что не дизайнер! Шустро идут?

– Не сказать, дорога извилистая, неровная.

– Сколько им до шоссе?

– Да минут пять, не больше!

Лушин приказал:

– Ты вот что, Второй, перед выездом «Тойоты» на трассу обстреляй участок дороги. Дай из пулемета пару предупредительных очередей! Надо заставить внедорожник остановиться. Задержаться на какое-то время!

Титов спросил:

– Решил брать Басмача?

– Да!

– Рискованно, Андрюха, Басмач вооружен, да и терять ему нечего!

– Кроме жизни. А эти ублюдки до последнего цепляются за свою поганую жизнь! Понял, что надо сделать?

– Понял! Ты БМП возьми. По шоссе она быстро побежит.

– На БМП не успею. Использую «УАЗ»! Все! Короче, ты хорошо понял меня?

– Да! Предупредительный огонь открою, а если Басмач не остановится?

– Я скорректирую твои действия.

– Понял!

Начальник блокпоста выпрыгнул из бетонного окопа, рванул за горящий блиндаж, где стоял командирский «УАЗ». Возле него – водитель, рядовой Стрельцов. Лушин крикнул:

– Гена, заводи лайбу! Быстрее!

Солдат бросился в кабину.

Начальник блокпоста осмотрелся, увидел идущего к КНП Агеева:

– Сержант! Патроны в автомате есть?

– И в автомате, и в трех запасных магазинах.

– Тогда прыгай на заднее сиденье «УАЗа». Поедем Басмача брать!

– Ух ты! А может еще кого из бойцов прихватим?

– Не надо!

Сержант занял место на заднем сиденье армейского внедорожника. Лушин подозвал к себе командира первого отделения, сержанта Волкова:

– Володя, отделение не броню и выводи БМП на дорогу. Следовать за «УАЗом». В случае необходимости прикроешь меня! Понял?

– Так точно, товарищ капитан!

– Вперед!

Через минуту «УАЗ» выскочил на трассу и пошел в сторону Кожры. Лушин указал водителю на шлейф пыли, протянувшийся от аула до дороги:

– Пыль видишь?

– Так точно!

– А машину, что подняла ее?

– Вижу!

– Вот она нам и нужна.

– Иномарка, что ли?

– «Тойота»!

– Если выйдет на шоссе, нам на «УАЗе» ее не догнать!

– Догоним! Прибавь газку!

– И так идем на пределе!

– А надо еще быстрее! Не жалей «УАЗ». Железку починим. Нам дело серьезное сделать надо, от которого зависят жизни очень многих людей, Гена!

Водитель до упора отжал педаль газа!

Вахидов увидел, как от поста отошел «УАЗ», а через несколько минут следом пошла БМП с солдатами на броне.

– Шайтан! Русские решили взять нас!

Пелес бросил взгляд на дорогу от поста:

– Не успеют! Мы раньше выйдем на шоссе, а до ущелья успеем оторваться. «УАЗ» не сравнить с «Тойотой».

– Ты меньше разговаривай, сначала выйди на это шоссе.

– Да до него метров сто!

– Торопись!

– Слушаюсь, шеф!

Вахидов взял с заднего сиденья автомат. Со стороны северного перевала раздались выстрелы. Две глухие очереди. И тут же перед «Тойотой» выросли два ряда пыльных фонтанов. Пелес резко нажал на педаль тормоза, так, что Басмач чуть не выбил башкой лобовое стекло.

– Ты сдурел, Пелес?

– Нас обстреляли! Это были предупредительные очереди.

– Откуда стреляли?

– Похоже, с верхнего поста. Из пулемета!

– Твари! Ну чего встал? Вперед на шоссе!

– А если больше предупреждать не станут?

– Мы им живыми нужны, иначе стреляли бы по цели, и мы с тобой уже были бы мертвы! Русские не будут бить на поражение. Пытаются затормозить движение. А главная опасность в «УАЗе». На шоссе им не догнать нас, поэтому и пытаются выиграть время. Рви к ущелью!

«Тойота» рванулась к шоссе. Минутное замешательство особо не изменило обстановку. Лушин воскликнул:

– Черт! Ну еще хотя бы минуты на две задержать.

Прошел сигнал по рации малого радиуса действия.

Капитан ответил:

– На связи!

– Это Второй! Похоже, затея с предупредительной стрельбой не дала нужного эффекта.

– Басмач понял, что нужен нам живым!

– Конечно, понял, иначе его «Тойоту» уже из пушки БМП в клочья бы разнесли! Короче, командир! Бью из винтовки по колесам внедорожника. Тогда ему не уйти точно!

– Верное решение! Давай, Валера!

Титов перекатился от пулемета, взял в руки «СВДС», припал к прицелу! «Тойота» выехала на шоссе, и тут же старший лейтенант нажал на спусковой крючок. Первый хлесткий выстрел, второй. Внедорожник завилял по дороге. «УАЗ» начал быстро сближаться с ним.

Лушин бросил в эфир:

– Молодец, Валера! Басмачу с подельником теперь придется пешком уходить. У них оружие. Не исключено гранатомет, придется остановить БМП на безопасном расстоянии. Так что продолжай прикрывать нас!

– Принял, командир! Прикрываю!

Как только внедорожник начало бросать по шоссе из стороны в сторону, Вахидов крикнул Пелесу:

– В чем дело, Артур?

– Проклятые русские. Они пробили задние скаты. Мы не уйдем на машине!

– Шайтан бы их всех побрал! Так! Останавливай джип, попробуем добраться к горам по балке. Бери сумку, там деньги, кейс со спутниковой станцией. Достань пистолет, пойдешь первым. Я с автоматом на прикрытии. Тормози – и сразу бросок в балку. Далее бегом до первой высоты! Готов?

– А куда деваться? Готов, конечно!

Пелес остановил внедорожник.

Перед этим Лушин приказал Волкову прекратить движение и ждать указаний. БМП, качнувшись вперед и едва не сбросив с брони десант, резко остановилась.

Увидев, что встала и «Тойота», капитан отдал приказ подчиненным в салоне:

– Стрельцов! Стопмашина! Агеев влево, я вправо, сближение с внедорожником. На огонь духов не отвечать без приказа!

Сержант крикнул:

– Бандиты выскочили из «Тойоты»! Кинулись вправо! Там балка!

– Догоним! Вперед!

Капитан и сержант выпрыгнули из «УАЗа».

Басмач с Пелесом не смогли прорваться в балку. Титов, оценив обстановку, всадил пулю в ногу Пелесу. Заместитель главаря банды рухнул в десяти метрах от спуска в овраг. Закричал от боли. Басмач, вскинув автомат, развернулся, дал веером очередь, прошедшую чуть выше защитных шлемов Лушина и Агеева. Сержант выстрелил в ответ. Капитан рывком за руку бросил подчиненного на каменистый грунт:

– Охренел? Мне Басмач живой нужен! И я приказывал без команды огня не открывать. В чем дело, сержант?

– Так он чуть черепа нам не снес.

– Но не снес же!

– Если у него много патронов, он долго сможет отбиваться, а если в горах сидит еще один отряд, то и помощь подойти может!

Лушин отпустил подчиненного:

– Следи за движениями Басмача. Двинется, стреляй, но не в цель, а рядом. Бей влево, вправо, вперед, назад, но не в цель, понял?

– Понял!

Капитан вызвал заместителя, говорил он открытым текстом:

– Валера, Басмача видишь?

– И Басмача, и его подраненного подельника. Сильно орет?

– Нормально! Мне надо сблизиться с Басмачом!

– Так может, и его подстрелить?

– Нет! Вдруг дернется, и пуля вместо ляжки попадет в живот? А он нам нужен живым! Заложников спасать.

– Что предлагаешь?

– Выбить автомат у него из рук сможешь?

– Так это еще рискованней, чем выстрел в ногу. Рикошет, и пуля войдет ему в череп!

– Надо бы так, чтобы без рикошета!

– Если только в затворную раму? Но надо, чтобы Басмач повернулся градусов на тридцать влево. Тогда я вышибу у него из рук АКС! Но у него наверняка есть еще пара пистолетов!

– Это ерунда. Главное, лишить его автомата. А пистолеты еще достать надо! В общем так, я сейчас метнусь вправо, соответственно Басмач повернется влево. Тогда и стреляй. И попрошу – до того, как он всадит в меня очередь!

– Я постараюсь, командир!

– Да уж постарайся!

Лушин, отключив рацию, крикнул Агееву:

– Сержант! Я сейчас прыгну в сторону, ты прикрой и тут же прекрати огонь. Стрелять в недолет до цели, ясно?

– Ясно, товарищ капитан!

Начальник блокпоста вскочил и бросился к кусту, что одиноко рос справа. Басмач выстрелил, но пули прошли рядом. Дал очередь и Агеев. Басмач ударил по сержанту и развернул автомат в сторону офицера, откуда исходила наибольшая опасность. Бандит видел капитана. Поднял автомат. И в это время с вершины северного перевала из «СВДС» выстрелил старший лейтенант Титов. Мощная пуля калибра 7,62 мм попала в ствольную коробку. Сила удара была такова, что «АКС» вылетел из рук бандита метра на три. Вахидов на мгновение растерялся, к тому же ему «осушило» руки. К бандиту рванулся Лушин. Басмач судорожно пытался онемевшей рукой достать из кобуры пистолет, но не успел. Подбежавший Лушин ударом ноги в подбородок отбросил бандита на спину. Когда тот открыл глаза, то увидел ствол автомата капитана, уткнувшийся ему в лоб. Рядом стоял сержант. А с дороги сходила на грунт БМП.

Капитан сказал:

– Вот и кончился твой рейд, Басмач! Что, взял блокпост?

Вахидов сумел сохранить видимое спокойствие:

– На все воля Аллаха! Мне с тобой, капитан, разговаривать не о чем! Ты – пешка. Никто! Буду говорить только с большими чинами из ФСБ!

– Я мог бы заставить тебя заговорить и с собой, ублюдок! Да не хочу. Я с такими, как ты, не базарить привык, а валить! Как подонков из твоей банды!

– Да пошел ты!

Капитан ударил бандита в бок. Треснуло ребро. Вахидов вскрикнул:

– Ты что делаешь? Я пленный!

– Учу тебя вежливости! Так что или закрой пасть, или тебя доставят к высоким чинам ФСБ инвалидом. И ты не пленный! Ты для меня куча ослиного дерьма!

Басмач скривился, но замолчал!

Подошел сержант Волков:

Спросил:

– Это и есть Басмач?

– Он самый!

– С виду чмо, а все туда же – воевать! Тьфу, гондон!

– У тебя наручники с собой?

– Да!

– Пакуй его и в десантный отсек БМП. Перед этим тщательно обыскав. Сумку, что рядом со вторым козлом, – тоже в отсек! И двигай на пост.

Сработала рация Лушина.

Капитан ответил:

– Первый на связи!

– Это Второй!

– Молодец, Валера, отличный выстрел!

– Это все ерунда. Из Кожры начальник милиции сообщил, что пропал его заместитель, зять Акиева. А в доме зама найдены трупы женщины, жены зятя и двух детей! Все трое убиты из пистолета с глушителем.

Взгляд капитана помрачнел:

– Трупы детей, говоришь? Кого именно?

– Мальчик лет пяти и девочка четырех. Женщине было двадцать пять лет!

– Я тебя понял, Валера!

Лушин отключил станцию, подошел к поднятому Басмачу. Глядя в глаза, спросил:

– Ты приказал убить семью Караевых?

– Ну я, и что?

Андрей ударил бандита в солнечное сплетение:

– За что, сука?

Вахидов, отдышавшись, ответил:

– Свидетели никому не нужны!

– Сам убивал?

– Зачем? У меня заместитель есть! Тот, что воет рядом!

– Пелес?

– Да! Он и Акиева, и Мовлади Караева убрал. Если их ищут, то трупы в подвале дома Акиева.

Лушин подошел к Пелесу. Нагнулся, схватил за отворот куртки:

– За что ты, тварь, убил женщину и детей?

– Мне Басмач приказал.

– А если бы он тебе приказал весь аул вырезать, вырезал бы?

– Мне больно. Прошу оказать помощь. Я еще буду полезен следствию!

Лушин повысил голос:

– На вопрос отвечай!

– Вырезал бы! У вас своя война, у нас – своя.

– Война? С кем? С женщинами, стариками и детьми?

– Окажите мне помощь, я теряю кровь!

– Окажу! Лично!

Капитан повернулся к Агееву и Волкову:

– Загрузили Басмача?

– Так точно!

– Давайте на пост!

БМП вышла на дорогу и пошла в сторону блокпоста.

Лушин посмотрел на «УАЗ». Водитель, нагнувшись, копался под рулем! Капитан подошел к Пелесу:

– Помощь просишь оказать?

– Да! Это ваша обязанность!

– Конечно!

Подняв автомат, Лушин дал очередь в грудь заместителя Басмача.

Водитель, услышав стрельбу, выскочил из машины.

Капитан успокоил его:

– Все в порядке, Гена! Прытким дух оказался. Решил броситься на меня. Несмотря на перебитую ногу. Вот и доигрался.

– И чего это он?

– Хрен его знает. Крышу от боли, наверное, снесло.

– А-а!

– С машиной что?

– Да в порядке! У меня зажигалка под педали упала. Достал. А тут очередь!

Лушин закурил. Рация издала сигнал вызова. Капитан ответил:

– Да?

– Это я!

– Понял!

– С чего ты с ним так жестко?

– Это он убил в ауле женщину и детей. А до этого Акиева с Караевым!

– Ясно! Вопросы у начальства по нему у тебя будут, Андрюша.

– Знаю! Но ты же видел, как этот ублюдок бросился на меня?

– С простреленной ногой?

– Что и меня удивило!

– Конечно, видел. И тоже удивился. Вроде раненый, никто его не трогал, и вдруг кинулся на тебя! Видел, Андрей, и подтвержу твои показания где надо, а вот водитель?

– Он ничего толком не видел.

– Ну и добро! Тут Потапов на связь выходил. Комбат его достал. Кадацкий тебя ищет!

– Скоро буду!

Загрузив труп Пелеса в багажник «УАЗа», водитель привел армейский внедорожник на блокпост. Лушин прошел на временный КНП. Потапов доложил:

– Вас комбат раза три вызывал!

– Что ответил?

– Что вы ловите Басмача.

– А он?

– Как прибудете, чтобы связались с ним!

Потапов передал гарнитуру Лушину.

– Аркан на связи!

– Аркан? Я – Луч! Что у тебя?

– Все нормально! Басмача взял, остальная банда уничтожена, заместитель главаря убит при попытке оказать сопротивление. С нашей стороны потерь нет!

Кадацкий облегченно выдохнул воздух:

– Взял, значит, Басмача? Это хорошо, Андрюша, это очень хорошо! Высылаю за ним машину с конвоем! Да, он не ранен?

– Нет! Хотя не мешало бы прострелить ему яйца!

– Кто бы спорил. Но... нельзя!

– Вы снимки с погранзаставы получили?

– Какие?

– А помните, мы говорили, что если застава оснащена системой видеонаблюдения, то камеры должны были зафиксировать боевиков, осуществлявших прорыв границы?

– Вот ты о чем? Пришел там в штаб какой-то пакет! Возможно, от погранцов. Но мне, сам понимаешь, не до этого сейчас!

– Обстановка на станции сложная?

– Да! Но теперь с захватом Басмача все может измениться.

– Не факт, Юрий Павлович!

– Посмотрим! Спецы скоро уже будут!

– Это хорошо! Вы вот что, товарищ подполковник, если не трудно, проверьте, от кого пришел пакет? Если от погранцов, передайте его мне с конвоем, что прибудет за Басмачом. Секретность гарантирую!

– Да ладно тебе! Пришлю, если от погранцов. А ты восстанавливай пост по мере сил и возможностей, не снимая режима полной боевой готовности. Дорогу закрой на хрен! Сутки местные дома посидят. Пропускать только милицию, наших, «Скорую помощь» да пожарные машины!

Лушин ответил:

– Я все понял! Личный состав Саульского блокпоста продолжает несение службы!

– До встречи, Андрей!

– До встречи, товарищ подполковник. Удачи вам!

– Спасибо! Две машины уже вышли к тебе!

– Принял! Встречу!

Начальник блокпоста вернул гарнитуру радиостанции штатному связисту. Потапов спросил:

– Все кончилось, товарищ капитан?

Лушин, закурив, ответил:

– Бой, Серега, кончился, а жизнь продолжается! Передай дежурному приказ на построение. Старшему лейтенанту Титову спуститься вниз!

– Есть, товарищ капитан!

Глава 8

Станица Саульская, вторник, 11 августа. 12 часов 20 минут

Командир отдельного мотострелкового батальона, объехав подразделения, заблокировавшие все подходы и подъезды к населенному пункту, прибыл к оперативному штабу по решению проблемы освобождения заложников, находящемуся в здании администрации. Вышел из «УАЗа», к нему подошел заместитель по вооружению майор Козлов. Спросил:

– Что с блокпостом, Юрий Павлович?

– Там все нормально. Усиленному взводу Лушина удалось не только отбить атаку боевиков, уничтожить банду, но и захватить Басмача.

Козлов вздрогнул. Кадацкий не заметил этого.

– Вот как? Молодцы бойцы Лушина!

– Молодцы! Но в ходе боя проявилась очень интересная, заслуживающая пристального внимания, ситуация.

– Что за ситуация?

– Один из отрядов Басмача, несмотря на минные заграждения, свободно прошел на южный перевал, оборудовал огневые, пулеметные точки, а в дальнейшем развивал наступление по проходам № 2 и № 3. Строго по коридорам в минном поле, Игорь Михайлович. Хорошо, что Лушин просчитал обстановку, предположив, что в батальоне может находиться внедренец Басмача, и перекрыл ущелье, закрыв проходы. В батальон об этом не сообщил, и в результате духи, наступавшие с южного направления, всем скопом попали в минную ловушку. Но Басмач имел схему минного поля! От кого? Ответ очевиден, от паскуды, что продалась бандитам и продолжает находиться в части, где-то рядом. Но ничего, недолго этой мрази топтать землю. Подонка уже ищут. И найдут. Не так много у нас офицеров, имеющих доступ к секретной информации. Но ладно, а ты-то чего тут делаешь?

– Так вас пытался найти.

– А чего хотел?

– Подумал, не усилить ли нам охрану военного городка?

– В этом нет никакой необходимости. Личный состав артиллерийской батареи и подразделений обеспечения надежно прикрыли городок. Семьи находятся в ДОСах – домах офицерского состава, до особого приказа им запрещено покидать территорию войсковой части!

– А насчет спецназа из Москвы ничего не слышно?

– Из столицы вылетел, в Черногорск еще не прибыл. Ждут. А тебе, если нечем заняться, отправляйся в часть. Заместителю по воспитательной работе помоги контролировать порядок в городке. Я в штаб!

– Понял, Юрий Павлович!

– Давай! Можешь мою машину использовать. Но долго не задерживай, только до городка и назад.

– Да у меня своя здесь недалеко.

– Ну-ну! Все, у меня нет времени!

– Я на связи, командир!

Подполковник Кадацкий вошел в здание администрации.

Козлов проводил его взглядом. Отошел к своей «десятке», сел в салон, ударил ладонями по рулю:

Черт! Мудак Басмач! Строил из себя великого полководца, а сам не смог какой-то блокпост уничтожить. Да еще умудрился в руки федералов попасть. Да и хрен с ним, но теперь фээсбэшники вытянут из него все, что он знает. И несомненно поинтересуются, откуда у Вахидова появилась схема минного поля. Басмачу упираться нет смысла, ему надо будет жизнь выторговывать, а значит, с потрохами сдаст всех, и заместителя командира батальона по вооружению тоже. Но каков Лушин, сука! Взял и переминировал ущелье, в нарушение всех приказов и инструкций. И в батальон не сообщил. Догадался, что у боевиков в части может быть свой человек. И что из всего этого следует? А то, что в ближайшее время его, майора Козлова, арестуют! И предъявят такие обвинения, от которых не отбиться. Надо что-то делать. Забрать деньги, ценности и попытаться уйти из региона? Бесполезно! Не получится. Танковая и мотострелковые роты наглухо заблокировали выезды из станицы. Не выпустят! Попробовать спрятаться в самой станице? У Анвара? Но Басмач сдаст и Качарова. Впрочем, Анвар-то как раз легко отобьет все обвинения. Да, приезжали люди, сидели у арыка, разговаривали. Но мало ли посетителей проходят через кафе? Да и особого резона сдавать Анвара у Басмача нет. В активной подготовке боевых акций отрядов Вахидова одноногий Качаров участия не принимал. Так что и для ФСБ инвалид серьезного интереса не представляет. Ну если только как свидетель. Да, надо попытаться спрятаться через Анвара. Он должен помочь. За «бабки» безногий готов на все!

Майор достал сотовый телефон. Аккумулятор сел, пришлось подключать зарядку. Наконец зампотех батальона по памяти набрал номер. Услышал длинные гудки. И только через полминуты голос Качарова:

– Слушаю!

– Анвар? Это майор!

Хозяин кафе изобразил удивление:

– Какой майор? У меня военные часто останавливаются.

– Да Козлов, Козлов!

– Козлов? Что-то не припомню такого.

Козлов сорвался:

– Не припоминаешь, сука одноногая? Может, и Милу не знаешь? С Рабулло и Басмачом не знаком?

– Вы пьяны! Не звоните больше, иначе сообщу о вас милиции!

– Ах ты пидор...

Анвар отключил телефон.

– Вот сука! Быстро сориентировался. Мразь. Так, и что теперь? Свои возьмут, отвалят по полной. До суда не доживешь. Что же делать?

Майор задумался. Затем встрепенулся:

– А если... Точно! Это единственный вариант выбраться из дерьма! Лишь бы Афганец не отказался. Не должен. Хотя... но выбора нет!

Козлов развернул «десятку», повел ее в сторону военного городка. Посты прошел свободно, предупреждая наряды, что скоро вернется в станицу. Оставил машину возле дома, поднялся в квартиру. Достал из тайника кейс и специальный пояс. Переложил деньги, пятьсот тысяч долларов, в карманы пояса, закрепил его на теле, прикрыв курткой, рассовал по карманам драгоценности. Вернулся к машине.

В 13.00 он подъехал к командному пункту оцепления.

Его встретил старший лейтенант Агранин:

– Товарищ майор, не знаете, как Лушин? Что на блокпосту?

– Отбился твой Лушин. Взвод всю банду положил, а Басмача капитан лично живым взял!

– Молодчик, а вы чего, извините, к нам?

Майор вздохнул:

– Меня комбат послал. Через полчаса заканчивается время исполнения условий террористов. А штаб не готов что-либо предложить боевикам. Следовательно, вполне вероятно, что могут быть еще жертвы. Террористам убить человека что муху прихлопнуть. Вот и послали меня затянуть время.

– А это возможно?

– Попробую! А уж получится или нет, никто не знает. Но надо работать. У тебя связь с автостанцией есть?

– Так точно, подключились к городской линии!

– Вызвать главаря банды можем?

Старший лейтенант ответил:

– Можем набрать номер, а ответит ли он, неизвестно! Хотя, в принципе, должен.

– Давай, вызывай этого Рабулло.

– Пройдемте к машине, аппарат там!

Агранин с Козловым подошли к «УАЗу».

Связист доложил, не заметив майора:

– Товарищ старший лейтенант, только что из штаба звонили, спецназ из Москвы прибыл, направляется из Черногорска сюда. Минут через пятнадцать должен подойти.

– Понятно!

Агранин взглянул на Козлова:

– Спецназ скоро будет! Может, вам не спешить говорить с главарем банды? Как бы хуже не сделать.

Козлов повысил голос:

– Я, старший лейтенант, получил приказ и должен выполнить его. Если бы в штабе посчитали мои действия преждевременными, то отменили бы приказ. Давай связь с главарем банды.

Агранин взглянул на связиста:

– Набери номер автостанции! Затребуй Рабулло.

– Есть!

Через полминуты связист протянул трубку Козлову, проговорив:

– Рабулло у аппарата, товарищ майор!

Козлов принял трубку:

– Рабулло? Это заместитель командира батальона по вооружению майор Козлов.

Афганец, конечно, узнал подельника, но он прекрасно понимал, что переговоры наверняка прослушиваются:

– Козлов? И чего тебе надо?

– У меня к тебе предложение!

– Даже так? Ты удивляешь меня, Козлов. Что ты, какой-то майор, можешь предложить мне?

– По телефону долго объяснять! Прошу допустить меня на станцию для переговоров!

– Ты хочешь пройти на автостанцию? А не боишься, что не вернешься обратно?

– Не боюсь!

– Кажется, я догадываюсь, о чем ты хочешь говорить со мной. Желаешь заменить собой часть заложников?

– Да! Но не только это!

– Ты владеешь информацией по исполнению федералами выставленных нами требований?

– Владею!

– Что ж! Тогда иди, поговорим, но я ничего не обещаю!

– Ясно! Иду!

– Оружие и средства связи советую не брать с собой. Найду – убью!

– Я буду без оружия и без средств связи. Вопрос, сотовый телефон можно взять?

– Если он не нашпигован разными спецштучками, что также будет проверено.

– У меня обычный телефон!

– Заходи через центральный вход! Да, передай там своим, пусть трупы солдат и шлюхи уберут, мы мешать не будем. Но группой из двух безоружных молодых солдат.

– Понял, передам! И выхожу!

– Давай, Козлов!

Майор передал трубку связисту.

Агранин изумленно смотрел на заместителя:

– Вы с ума сошли, товарищ майор? Да хрен кого отпустят террористы, а вас оставят.

Козлов вновь притворно вздохнул:

– Посмотрим, Дима! Попытка не пытка. Дети мешают бандитам. Убийство их нежелательно. Заложники могут бунт поднять, а это боевикам не нужно. Во время бунта и штурм провести не сложно. Думаю, кого-нибудь я освободить все же смогу. А сам? Обо мне речи нет. Такая наша работа, взводный, защищать других.

– Я должен доложить о вашем решении комбату!

– Конечно! Доложишь, как только я проникну на автостанцию!

Майор достал из кобуры штатный пистолет «ПМ» с запасной обоймой, передал оружие старшему лейтенанту:

– Смотри! Я официально сдал тебе ствол. Так, радиостанции у меня в машине, заберешь. Мобильник с собой, если что, выйду на своих. Передай комбату, чтобы со мной не связывался. Сам позвоню при необходимости! Вроде все! Предупреди оцепление о моем продвижении на станцию, а то завалит кто-нибудь из молодых солдат! И организуй из двух бойцов группу выноса трупов на площади. Духи стрелять не будут!

– Есть!

Агранин предупредил оцепление, и майор пошел к станции. Створка двери центрального входа приоткрылась. Козлов вошел в тамбур! Его встретил Рабулло, спросил:

– Какого шайтана ты решил поиграть в героя? Тебе тихо вести себя надо!

– У тебя генераторы постановки радиопомех работают?

– Конечно! Один маломощный, но он не даст федералам прослушать здание через дистанционку. А что, ваши слушают нас?

– Это мне неизвестно! Где можем поговорить?

– Пойдем в кабинет начальника станции!

Бандит и оборотень прошли в небольшое служебное помещение, расположенное рядом с кассами. Присели за стол. Рабулло спросил:

– Что делают федералы по исполнению наших требований?

– Тянут время. Из Москвы прибыла группа спецназа. Сейчас она на подъезде к станице!

Душман сплюнул на пол кусок ваты, пропитанной зеленым порошком – насваем.

– Шайтаны! Значит, все время они водили меня за нос? Ну, суки, сейчас я порадую их!

– Что хочешь сделать?

– Прирежу человек пять, баб с детьми и выброшу трупы на улицу. А если ваши выносят тела солдат и шлюхи, завалю и их.

– Погоди, Мохаммед, не спеши! Не надо никого убивать.

– Твои дружки обманывали меня, а я должен простить им это?

Майор отрицательно покачал головой:

– Нет! Ты не должен показать, что знаешь об игре, затеянной противником. И играют с тобой не мои дружки. Они теперь такие же враги мне, как и тебе.

– Что предлагаешь?

– Ты сделал свое дело, и сейчас главная задача уйти из города, так? А чтобы уйти, надо держать ситуацию в своих руках, не злить федералов, они и так готовы порвать тебя и твоих наемников, а смягчить обстановку. Как бы они ни хотели наказать тебя, но если ты изменишь тактику совещания, им придется подстраховаться.

Рабулло поморщился:

– Ты можешь говорить понятнее?

– Могу! Надо показать чиновникам, сидящим в штабе по освобождению заложников, что ты свою задачу выполнил, показал, насколько бессильна власть в подобных ситуациях, и насколько ей плевать на безопасность своего народа. Да, люди погибли, но это война, которую начал не ты и не те, кто стоит над тобой. Необходимо перевести переговоры в конструктивное русло. А ты только грозишь. Убил солдат и девушку. Зачем? Ну убей еще человек пять, и тогда спецназу просто не останется ничего другого, как пойти на штурм станции. Чего ждать? Пока ты всех перебьешь? Нет, спецы ждать не будут. Штурмом они хоть кого-то успеют спасти. Ты хочешь, чтобы спецназ пошел на штурм?

– Но не отказываться же мне от выдвинутых требований?

– Не надо! Запросил деньги – пусть доставят, нужен автобус – пусть предоставят, самолет подготовят. Все, как ты говорил, но по-другому, Мохаммед.

Рабулло посмотрел на майора:

– Скажи, Козлов, ты сам додумался придти сюда и учить меня уму-разуму или тебя спецслужбы послали засрать мозги?

– Да какие к черту спецслужбы? В батальоне известно, что кто-то из офицеров работал на Басмача, передал ему схему минного поля. Предателя вычислили бы со всеми вытекающими последствиями, не исключено, им сам Басмач поможет. Так что нет у меня другого выхода, как пытаться уйти отсюда с тобой. Но пока разберутся с тем, кто работал на Басмача, пройдет время, и его надо использовать. Необходимо, чтобы я продолжил переговоры с федералами. От твоего имени, но я! А чтобы мне хоть немного верили, надо повысить мой статус. Уже то, что я пошел к тебе, вызовет недоумение у начальства. А когда офицер, пропустивший меня через оцепление автостанции, доложит, что я в разговоре с тобой предложил себя в обмен на заложников, то штаб попридержит спецназ, выжидая, что последует дальше. А дальше ты просто обязан в обмен на меня выпустить часть заложников из числа тех, которых не возьмем в Черногорск. И тогда, когда федералы убедятся, что мой визит приносит результаты, они начнут серьезно прислушиваться ко мне. А я постараюсь убедить их выпустить банду, возможно всего с несколькими заложниками, в число которых войду и я.

Рабулло погладил бородку:

– Ты всегда умел красиво говорить. Но если Руслан сдаст тебя, то русские поймут, что ты ведешь игру!

– Да черт с ними, пусть понимают. Главное, заложники! Если мы будем их освобождать, то спецы плюнут на слова Басмача. Они выпустят нас из Черногорска. Где-то, конечно, попытаются перехватить, но мы запутаем их. Нам, Мохаммед, надо уйти из станицы. И как можно быстрее.

– И ты берешься это обеспечить?

– При условии твоей помощи и гарантии, что я полечу с вами. Впрочем, я вам нужен, избавляться от меня нет никакого смысла. Твое решение, Мохаммед?

Рабулло усмехнулся:

– А если я скажу нет?

– Тогда можешь вывести меня на площадь и расстрелять. Все одно свои позже прибьют. Но и ты потеряешь все шансы вырваться отсюда. Так что в конце концов наши трупы скоро будут лежать в одном морге. Или на одной свалке.

Афганец бросил в рот порцию насвая, прошепелявил:

– Хорошо! Ты убедил меня. Сколько человек и кого именно ты хочешь отпустить? В обмен на собственную, весьма ценную фигуру?

– По пути в кабинет, у окон слева я видел трех женщин, рядом с ними пять или шесть детей. Отпусти их!

– Не много ли за майора?

– В самый раз! Но сообщить в штаб об освобождении заложников должен я.

– Хоп! Детский плач уже надоел мне! Но в здании остаются еще около десяти детей, три грудных. Может, и их отправить на площадь? С матерями, естественно?

– Грудники, говоришь? Нет, много отпускать нельзя. Тогда делаем так: сейчас я связываюсь со штабом, докладываю о достигнутых соглашениях, чтобы федералы не предприняли каких-либо ненужных нам мер, и выходим в зал ожидания. Там я сам отберу заложников, которых отпустим! Но ты и твои люди должны держать меня под прицелом и обращаться грубо, как с таким же заложником. Потом освобожденные расскажут об этом в штабе.

– Хорошо! Насчет самолета ты ничего не слышал?

– Думаю, нам отдадут тот борт, на котором в Черногорск прибыл спецназ!

– А что, кстати, за спецназ?

– Главного управления по борьбе с терроризмом. Серьезная организация, подчиненная самому президенту.

– Ладно, связывайся со штабом!

Душман указал на телефонный аппарат. Но Козлов достал мобильник и набрал номер комбата.

Подполковник Кадацкий тут же ответил:

– Да?

– Это майор Козлов!

– Очень приятно! Мне доложили, ты ушел к террористам.

– А вам не доложили, почему я это сделал?

– Мне, майор, сообщили лишь о том, что, пользуясь своим положением, ты ввел в заблуждение командира взвода оцепления, передав ему, что действуешь по моему приказу.

– У меня не было другого выхода, Юрий Павлович!

– Что значит не было другого выхода? Я куда тебя послал? Почему не выполнил приказ? Что за самодеятельность, майор?

Козлов повысил голос:

– Да прекратите вы орать на меня. Вместо того, чтобы бесконечно заседать в штабе, принимали бы меры к спасению заложников.

– Как это делаешь ты?

– Да, как это делаю я. Мне удалось убедить руководителя боевой группы, захватившей людей на станции, в обмен, кстати, на себя, отпустить часть заложников. Мохаммед Рабулло готов и дальше вести переговоры, но он прекрасно понимает, что вы готовите силовую акцию. И не я – источник данной информации. Короче, Кадацкий, что сделано, то сделано. Готовьтесь принять часть заложников, не предпринимайте никаких силовых действий, ну а я предприму все усилия, чтобы не допустить гибели людей, захваченных на автостанции. Доведите суть нашего разговора до руководителя штаба. Все. В следующий раз, если, конечно, буду жив, свяжусь с вами по городскому телефону. До связи, комбат!

– Ну-ну, до связи, Козлов!

Оборотень отключил сотовый телефон, взглянул на Душмана:

– Ну, что скажешь, Рабулло?

– Пока ничего, говорить ты всегда умел. Ответь, а почему не попытался скрыться в станице через Анвара?

– Одноногий прикинулся, что знать меня не знает, и пригрозил сдать ментам, если буду звонить!

– Ясно! Анварчик решил выйти сухим из воды? Молодец! Верную тактику выбрал. Вот только если заговорит Басмач, его ничто не спасет! Ладно, идем, отберешь тех, кого отпустим, но учти, не более пяти-шести человек.

– Хоп, Мохаммед. Тебя не зря считают мудрым человеком.

– Достаточно взаимных комплиментов, работаем.

Рабулло с зампотехом вышли в зал. На них сразу устремились десятки испуганных глаз. В зале ожидания наступила мертвая тишина. Душман указал на оборотня:

– Вот, герой из местных вояк объявился. Пришел спасать вас. Предложил себя в обмен на заложников. Подумав, я согласился. Мне лишние трупы тоже ни к чему!

Он повернулся к Козлову:

– Говори!

Зампотех откашлялся, обратился к заложникам:

– Товарищи! Я – майор Козлов Игорь Михайлович, заместитель командира местного мотострелкового батальона. К сожалению и в силу непредвиденной ситуации вы попали в сложное положение. Врагу не пожелаешь такого. Но не отчаивайтесь. Еще не все потеряно. Командир диверсионной группы, с которым я имел беседу, не имеет намерения непременно уничтожить вас. У него другие цели. Но власти станицы повели себя так, что боевики вынуждены были применить оружие. Со временем вы узнаете правду о причинах нападения на станицу, если, конечно, власти не скроют ее от вас, или не исказят, что в их стиле. Прошу вас вести себя спокойно. Господин Рабулло согласился отпустить для начала группу заложников. Я сейчас выберу людей, которые смогут первыми покинуть станцию. Ну а дальше будем продолжать переговоры. Вы поняли меня?

Из разных мест донеслось:

– Да, поняли!

– Спасибо!

– Храни вас господь!

Козлов поднял руку:

– А сейчас прошу сохранять тишину и самообладание. Повторяю, у вас неплохие шансы всем выбраться отсюда, и мы ими воспользуемся в полной мере.

Майор подошел к трем женщинам, которые кучкой сидели на корточках у одного из окон. На руках они держали грудных детей.

Сказал:

– Поднимайтесь! Первыми пойдете вы!

Женщины поднялись. Одна из них сказала:

– У меня еще сын с мужем здесь.

– Я понимаю, но сразу всех боевики не отпустят.

– Мальчику всего десять лет! Я без него не пойду!

Вторая женщина сказала:

– А я без мужа не пойду! У него больное сердце, ему лекарства нужны. Он здесь умрет. Я не могу его оставить!

Козлов повернулся к главарю банды:

– Господин Рабулло, прошу вас о милосердии, отпустите с женщинами и грудными детьми еще и больного человека и мальчика, второго сына одной из женщин.

Душман усмехнулся:

– Хоп! Пусть уходят! Но учти, майор, это моя первая и последняя уступка!

– Да-да, конечно!

Козлов обернулся к женщинам:

– Зовите своих близких и следуйте в тамбур. Но без меня на улицу не выходите, солдаты, не разобравшись, могут открыть огонь!

Группа заложников прошла в тамбур. Душман с Козловым вернулись в кабинет начальника станции. Майор спросил:

– Я звоню комбату?

– Звони! Пусть забирают заложников. И спроси, почему до сих пор не убрали трупы от крыльца?

– Хорошо!

Зампотех набрал номер администрации.

Ему ответил сам глава:

– Это Ценевич, слушаю вас!

– Майор Козлов!

– Да-да, Игорь Михайлович?!

– А где Кадацкий?

– Он вышел. Что у вас?

– Через пять минут из здания станции выйдут три женщины с грудными детьми, мальчик 10 лет и мужчина. Восьмерых заложников Рабулло согласился отпустить! Предупредите оцепление. И еще, уберите трупы солдат и девушки. Они раздражают боевиков. Вынос двумя молодыми солдатами без оружия. Им ничего не угрожает. Заложников же встречайте не ближе тридцати метров от станции гражданскими лицами!

– Как вам удалось это?

– Делом заниматься надо, а не пустословить. Когда в здание доставят деньги, я уговорю Рабулло отпустить еще группу заложников. В итоге мы имеем шанс спасти всех мирных жителей, но скорее всего их место придется занять кому-то из офицеров части или из милиции! Продумайте этот вопрос. В батальоне, уверен, найдутся добровольцы, в РОВД не знаю. Все! Проводим выход заложников из станции. Их выведу я! Встречайте на установленном рубеже. И еще раз повторяю, немедленно уберите трупы!

– Да-да, все понял! Отдаю соответствующие распоряжения. Будьте, пожалуйста, и в дальнейшем на связи!

– Я на связи! Деньги подготовьте. Время ультиматума истекает, что-то я еще выиграю, но не много. Поторопитесь. Отбой!

Козлов положил трубку на рычаги старого, пожелтевшего от времени телефонного аппарата, посмотрел на Рабулло:

– В следующий раз у нас будут деньги! Ты только на время не смотри. Я сам потороплю их. Ладно, предупреди своих, я пойду, выведу заложников. Или ты пойдешь со мной?

– Зачем? Иди сам! Я буду здесь.

– Ну как скажешь!

Майор вывел заложников, слезно благодарящих его за неожиданное спасение. Площадь убрали. Козлов дождался, пока женщин с детьми и мужчину не встретили какие-то штатские люди, вернулся в кабинет начальника станции:

– Ну вот, первый ход сделан, теперь глава администрации, связанный с губернатором, не даст спецназу штурмовать станцию. Ты же не потерял ничего. А деньги они принесут.

– Посмотрим!

– Тут и смотреть нечего. Ты уже решил, куда лететь?

– Это было оговорено заранее.

– И куда же?

– В Афганистан! На аэродроме «Тах-Булдан» нас встретят!

– Это на юге Афгана. Значит, к талибам полетим?

– Тебя что-то не устраивает?

– А они не обберут нас до нитки и не пристрелят у трапа самолета?

– Нет! Они помогут уйти туда, куда пожелаем. Куда ты отправишься, Козлов?

– В Европу. Впрочем, это не тот вопрос, который надо решать немедленно. Будет еще время поразмыслить.

Рабулло указал на телефонный аппарат:

– Звони еврею! Пусть деньги тащит и сообщит о готовности самолета к вылету!

Козлов набрал номер администрации. Ему тут же ответили:

– Ценевич!

– Козлов! Освобожденные заложники в порядке?

– Да, спасибо, Игорь Михайлович!

– Не за что! Деньги подготовили?

– Должны вот-вот привезти. А самолет приземлился недавно. «Ту-134». Хороший самолет, салоны бизнес– и эконом-класса. Рассчитан на 58 пассажиров, 8 мест бизнес– класса, остальные эконом-, три туалета, кухня, скорость 850 километров в час, дальность полета – одна тысяча девятьсот километров, максимальная высота 10 километров.

Майор спросил:

– Сколько, вы сказали, мест в салонах?

– 58.

– Вы так хорошо знаете ТТХ самолетов?

– Я довожу характеристики того самолета, что прислали из Москвы в Черногорск! И которые сообщили мне.

– Ладно, это не столь важно! Значит, самолет уже в Черногорске?

– Да, его начали готовить к дальнейшему полету. Нам надо знать, куда направляются террористы, чтобы обеспечить безопасный коридор!

– Узнаете! Я сам не в курсе, куда они намереваются лететь. Как будут привезены деньги – звоните в кабинет начальника автостанции.

Глава администрации спросил:

– Сколько человек отпустит Рабулло в обмен на доллары?

– Буду пытаться уговорить на максимально возможное количество, но после того, как он реально увидит деньги.

– Понял! Я позвоню!

Козлов положил трубку, передал Рабулло суть разговора с главой администрации.

Душман усмехнулся:

– Значит, нашли деньги? Хотя, – он взглянул на часы – вовремя не успели. Сейчас 11 часов 50 минут. Не ты, бросил бы им голов пять детишек!

– И получил бы штурм. А так, глядишь, по-хорошему, спокойно и свалим отсюда!

– Зачем ты запросил вместо имеющихся заложников офицеров батальона или ментов?

– Просто так! Пусть ищут добровольцев. Ты же можешь не принять предложение? Все это пустота, мутилово. Слушай, Мохаммед, здесь выпить что-нибудь есть?

– В буфете должно быть, но может, тебе косячку предложить? Хорошая анаша, конопля не местная, индийская.

Майор отрицательно покачал головой:

– Нет уж, спасибо, травись этой гадостью сам, а я лучше коньячку или водки!

– Это коньяк и водка отрава, а дурь – вещь!

– И тем не менее! Прикажи кому-нибудь сходить с буфет да принести, если есть, бутылку коньяка, с фужерами и какой-нибудь закуской! Мне выходить отсюда, сам понимаешь, нельзя.

Душман отдал распоряжение одному из боевиков.

Вскоре Козлов смаковал армянский коньяк. Бандиты ждали звонка о доставке денег.

Переговоры с Козловым вел глава администрации не потому, что временно являлся начальником штаба заложников, а потому что за минуту до первого звонка в кабинет станичного руководителя вошел капитан Борисов. Он взглянул на комбата:

– Товарищ подполковник, разрешите вас на разговор?

Кадацкий, извинившись, покинул кабинет. В коридоре спросил офицера:

– Что случилось?

– Тут такое дело, Юрий Павлович, у меня в оцеплении боец стоял, так вот он желает сообщить вам интересную информацию! Мне не сказал, твердит, доложу только командиру батальона.

– Где он?

– На улице, у входа!

– Ладно, пойдем, поговорим, заодно и покурим!

Капитан спросил:

– Вы уже в курсе, что Козлов ушел к террористам?

– В курсе!

– С чего это зампотех полез к ним?

– Объясняет, что желает спасти людей.

– Кто? Козлов? Никогда не поверил бы!

– Тебя и не заставляют верить.

Офицеры вышли на улицу. У ограждения входа, рядом с дежурным нарядом стоял солдат. Увидев батальонное начальство, направился навстречу. Милиционер хотел было задержать солдата, но Кадацкий приказал:

– Пропусти! Он ко мне!

Солдат подошел к комбату, на ходу поправив бронежилет, сферу, автомат, и, приложив руку к виску, отчеканил:

– Товарищ подполковник! Рядовой Толганов! Разрешите обратиться?

– Толганов? Из второй роты?

– Так точно!

– Ну что у тебя?

– Информация, товарищ подполковник!

– Да? А я думал, анекдот свежий. Выкладывай свою информацию, только оперативней. У нас не так много свободного времени.

Подполковник закурил, угостив и солдата, который с благодарностью принял дорогую для него сигарету:

– В общем так, товарищ подполковник! Я уже видел главаря банды в городе!

– В смысле?

Кадацкий закашлялся от неожиданности.

– Когда видел, где? И давай все по порядку, а то такие кружева заплетешь, не расплетем всем штабом. По порядку, понял?

– Так точно!

– Давай!

– В общем, из города моя невеста приезжала, она там в медицинском училище учится. В выходные я, конечно, в увольнение ходил, а вот в понедельник и среду с утра и до вчерашнего построения в самоволку бегал.

Комбат взглянул на Борисова:

– Неплохо, да, капитан? У него люди в самоходах как на прогулках по станице шарахаются, а он и не в курсе.

Капитан промолчал.

Кадацкий спросил у солдата:

– Так ты у нас местный?

– Да!

– Ну и что дальше? Бегал в самоволку, будешь наказан. С учетом того, что сам признался. Дальше что?

– Живем мы на окраине, недалеко от придорожного кафе. В обход идти безопасней, по кустам через арык и дома. Так вот, я в понедельник из части сорвался и на хату. Вошел в кусты, перешел арык, а там за кафе над каналом топчан установлен, удобное место расслабиться.

– Ты давай короче!

– Перешел, значит, арык, в сторону кафе глянул машинально, а на топчане наш зампотех лежит и главарь банды, ну тогда я не знал, что он бандит. Лежат на подушках, разговаривают. Шашлык жрут. С другой стороны одноногий Анвар, хозяин кафе сам шампура крутил над мангалом.

Офицеры переглянулись. Комбат произнес:

– Погоди, погоди, а откуда тебе сейчас известно, что в понедельник за кафе вместе с Козловым находился главарь банды?

– Так я в оцеплении вместе с бойцами резервного взвода стоял. Видел, когда этот главарь выходил со станции, ну перед тем, как другой расстрелял двух солдат и девушку. Совсем еще молодую, красивую.

– Ты уверен, что человек, которого ты видел на входе в автостанции сегодня, и тот, кто беседовал с нашим зампотехом в понедельник возле кафе Анвара, одно и то же лицо?

– Так точно, товарищ подполковник! Уверен!

– Та-ак! И беседовали они спокойно, не торопясь?

– Нормально разговаривали, как друзья!

– И точно ты ничего не путаешь?

– Да точно! Козлова я знаю, а этого второго, главаря, еще и в среду там же видел. И почти в то же время. Где-то около 10 часов утра. Только в среду он разговаривал не с Козловым, а с другим мужчиной, можно сказать, пожилым. А до этого от кафе белая «Волга» отъехала, я когда на блокпосту дежурил, проверял ее. Она из аула Кожра. Если не путаю, принадлежит Мухтару Акиеву.

– Стоп!

Комбат резко повернулся к Борисову:

– Мухой в штаб, там в моем планшете фото Басмача, принеси!

– Есть!

Капитан взбежал по лестнице в здание администрации. Вскоре вернулся, протянув фото комбату. Кадацкий показал снимок солдату. Тот воскликнул:

– Он! Этот второй, пожилой. С ним в среду говорил тот, кто в понедельник разговаривал с Козловым и приказал сегодня расстрелять солдат с девушкой!

Комбат положил фотографию в накладной карман облегченной куртки:

– По-нят-но! Вот, значит, кто...

Он повернулся к солдату:

– Как тебя зовут, боец?

– Рядовой Толганов. Михаил!

– Михаил! Ты еще кому-нибудь о том, что доложил мне, рассказывал?

– Никак нет!

– Скажи правду! Это очень серьезно!

– Не рассказывал, товарищ подполковник, клянусь!

– И не рассказывай! Строго-настрого запрещаю, понял?

– Так точно!

– А чтобы не проверять тебя, приказываю до завершения эпопеи с заложниками неотлучно находиться при капитане Борисове, понял?

– Так точно! А строго вы меня за самоволки накажете? Я же не просто так бегал, и не за водкой, к невесте. Мы редко видимся.

– Будешь молчать, я не только не накажу тебя, но даже отпуском поощрю!

– Правда?

Комбат повернулся к Борисову:

– Забирай этого Фому неверующего и держи при себе, пока все не кончится. Контакт с сослуживцами исключить. Да и тебе молчок!

– Есть, товарищ подполковник!

– Свободны!

Ротный и солдат отошли от администрации.

Кадацкий, выбросив окурок в урну, проговорил:

– Значит, вот кто предатель?! И сука вместе с бандитами готовил акции в Саульской и на блокпосту. Схему минного поля передал. А когда узнал, что Басмача живым взяли и тот его сдаст, решил свалить. И ход выбрал верный. Единственно верный. Быстро сориентировался, подонок! Заложников, падаль, пожалел?! Ну, Козлов, дай только добраться до тебя.

Милиционер подошел к комбату, спросил:

– Что с вами, товарищ подполковник?

– А что?

– Да вроде рядом никого нет, а вы разговариваете!

– Тебе показалось!

– Ну, показалось, значит, показалось!

Кадацкий направился обратно в здание администрации. Вызвал в приемную начальника РОВД. Дерко спросил:

– Что случилось, Юрий Павлович?

– Я получил информацию о том, что план террористических атак и блокпоста согласовывался в кафе одноногого Анвара.

– Качарова?

– Хрен знает, как его фамилия, но это кафе одно здесь, на выезде в сторону аула Кожра и поста. Надо бы задержать этого инвалида и как следует допросить.

– Черт! Прокурор куда-то отъехал, и у меня людей нет.

– Я своих привлеку, а прокурор тебе зачем? Без ненужных формальностей обойдемся. Не та ситуация, чтобы бумажки получать. Чрезвычайная ситуация.

– Ладно! На чем поедем?

– На моем «УАЗе»! Ты спускайся, я буду ждать на стоянке!

– Добро!

Комбат вышел на улицу. У командирской машины стояли начфин батальона, сержант и водитель.

Кадацкий приказал:

– Воронов и бойцы в машину!

Офицер и солдаты подчинились.

Вскоре «УАЗ», минуя многочисленные посты военных, направился к кафе на окраине станицы.

Спустя пять минут к Администрации подъехала пассажирская «Газель» с тонированными стеклами. Из микроавтобуса вышли два человека в черных комбинезонах без знаков различия и без оружия. Один из них держал в руках кейс.

Мужчины направились к зданию, но их остановил патруль:

– Извините, господа-товарищи, кто вы и куда спешите?

Первый мужчина достал из нагрудного кармана бордового цвета удостоверение, раскрыл перед милиционером:

– Полковник Крымов, Главное управление по борьбе с терроризмом, со мной подполковник Тимохин. Следуем в кабинет главы администрации. Еще вопросы будут, сержант?

Начальник патруля принял стойку «смирно», козырнул:

– Никак нет, товарищ полковник, можете проходить!

– Спасибо! На каком этаже ваш мэр сидит?

– На втором. Там же и оперативный штаб!

– Ясно! Вперед, Саня!

Машина комбата подошла к центральному входу кафе. По приказу Кадацкого старший лейтенант обошел кафе слева, сержант справа и заняли позиции, позволяющие им с трех сторон, включая топчан над арыком, контролировать обстановку. Водитель взял на прицел главный вход. Кадацкий и Дерко, вооруженные автоматами, прошли в зал. В нем было пусто, и только Анвар сидел на стуле у стойки. Курил. Офицеры подошли к нему. Дерко объявил:

– Гражданин Качаров, вы задержаны!

Хозяин кафе, стараясь сохранять спокойствие, что удавалось ему с трудом, посмотрел на начальника милиции, спросил:

– Позвольте узнать, за что?

К нему подошел Кадацкий:

– За участие в подготовке террористических акций на российском военном блокпосту и в самой станице. Или, может, тебе об этом ничего не известно?

Анвар вздохнул:

– Ну почему же? Известно! Но я не имею к этим акциям никакого отношения.

– А вот Басмач утверждает обратное. Но хватит болтать. Пошли!

– Мне надо собраться!

Начальник РОВД сказал:

– Все, что нужно, тебе потом жена принесет, старшая или еще какая, развели вы их, как овец!

– Мы живем по законам наших предков.

Комбат наклонился к нему:

– Вот когда ты свалишь в безлюдную пустыню, если конечно еще свалишь, вот там и будешь жить по законам предков, а здесь тебе, хочешь или нет, придется соблюдать законы Российской Федерации. Понял, аксакал?

– Понял!

– Так какого хрена сидишь? Встал и поковылял к машине. Она у центрального входа!

Дерко спросил:

– Обыскивать кафе не будем?

– И кафе, и дом, но потом – ты со своими ребятами. Пока нам и Анвара хватит.

– Но за кафе надо смотреть, мало ли что!

– Мои люди посмотрят!

Одноногого Анвара усадили в «УАЗ», женщин, кинувшихся к нему из здания, отогнали. Комбат приказал начфину:

– Остаешься с сержантом здесь. Кафе закрыть! Обслуживающему персоналу оставаться внутри. Никого не допускать, ни в кафе, ни из него. В случае необходимости разрешаю применять оружие. Предупредительный огонь. Но если проявится реальная угроза со стороны неизвестных лиц, то и огонь на поражение. Здесь недалеко пост второй роты. Держи связь с ним. А если что серьезное, выходи прямо на меня. Понял, Воронов?

– Так точно, товарищ подполковник!

– И смотри у меня тут. Это тебе не деньги в кабинете считать.

– Между прочим, до финансового училища я два года в десанте отслужил.

– А чего в начфины пошел?

– Чтобы профессию на гражданке нормальную иметь!

– Какие все расчетливые! Но ладно, задача ясна?

– Так точно!

– Выполняй! И ни с кем из местных никаких разговоров.

– Понял!

– Удачи! Позже сменю кем-нибудь!

Хозяина кафе привезли в часть. В штабе комбат передал бандита дежурному, приказав закрыть в бетонном подвале, отдельно от доставленного туда ранее Вахидова. После чего командир батальона и начальник местной милиции вернулись в администрацию станицы Саульской. Увидев стоявшую на стоянке тонированную «Газель», дерко указал на микроавтобус:

– Кто-то приехал! Это не наша машина, раньше я ее не видел!

– Может, из области?

– Узнаем.

Офицеры поднялись в кабинет главы администрации. Там, кроме Ценевича и начальника отделения ФСБ по району, находились еще двое мужчин в черных комбинезонах без знаков различия.

Ценевич встал из кресла:

– А вот и наши силовики. Знакомьтесь.

Он указал мужчинам на комбата и начальника милиции:

– Командир местной войсковой части...

Кадацкий поправил главу администрации:

– Командир отдельного мотострелкового батальона бригады специального назначения подполковник Кадацкий Юрий Павлович.

Представился и Дерко:

– Начальник Саульского районного отдела внутренних дел майор Дерко Василий Анатольевич!

К ним подошли мужчины в черных комбинезонах:

– Начальник отдела спецмероприятий Главного управления по борьбе с терроризмом полковник Крымов Вадим Петрович, со мной командир одной из трех боевых групп спецназа, прибывших в станицу, подполковник Тимохин Александр Александрович. Мой заместитель.

Офицеры пожали друг другу руки.

Глава 9

Ближнее Подмосковье. Закрытый учебный центр подготовки офицеров боевых подразделений Главного управления по борьбе с терроризмом. 11 августа. 8.10

Маневровый тепловоз медленно тащил по заросшей травой колее несколько платформ, все дальше углубляясь в девственный с виду лес. Подполковник Тимохин находился на переезде, построенном несколько лет назад. Увидев кабину тепловоза, он поднес ко рту радиостанцию:

– Внимание! «Орион» пошел!

И тут же из-за бортов платформы на пологий склон железнодорожного полотна в обе стороны начали выпрыгивать мужчины в черных комбинезонах и масках. Они падали на спины, переворачиваясь, вскакивали и врубались в кусты, окаймляющие лес. Со стороны все это смотрелось как минимум нереальным. Состав в лесу, движущийся по еле заметной колее, ржавые платформы и люди, выпрыгивающие из них, уходящие в лес. Но со стороны за происходящим смотреть было некому, ибо и лесной массив, и железнодорожная ветка являли собой участок территории учебного антитеррористического центра. И сегодня в 7.30 здесь проводили штатные занятия боевые подразделения Главного управления по борьбе с терроризмом.

Получив приказ командира, одним из первых платформу покинул капитан Шепель. Попав спиной на валун, он выругался. Но несмотря на боль, продолжил движение. Перевернулся через голову, вскочил на ноги. Прыгнул в кусты. Продравшись сквозь густые заросли, капитан вышел на редколесье, привел к бою бесшумный автомат «ВАЛ». Пошел к поляне, внимательно осматривая окружающую местность.

Мишени появились внезапно. Слева – ростовая, прямо – грудная, сзади полугрудная, точнее, кусок фанеры размером с голову человека. На поражение мишеней у Шепеля было всего три секунды. Он уложился в норматив. Провернувшись вокруг оси, расстрелял все три цели. После чего замер. Где-то должна появиться контрольная мишень с фотокамерой. Если камера успеет сфотографировать офицера до выстрела по контрольной мишени, то все усилия окажутся напрасными. Упражнение будет считаться не выполненным, и придется снова залазить на платформу, а до места посадки прочапать еще километра три. Поэтому Шепель внимательно отслеживал ситуацию. Справа и сверху раздался легкий шелест. Не раздумывая, капитан вскинул автомат и выстрелил. Мишень, установленная в кроне старой ели, не успев зафиксировать объект и получив пулю, отошла обратно в исходное положение. Легкое попискивание аппаратуры указало на то, что контрольная мишень поражена.

Шепель сплюнул на траву, проговорив:

– Вот так-то! А то пришлось бы вновь сигать с этой проклятой платформы. И что за мудак придумал это упражнение? Постреляли бы спокойно в тире и дело с концом.

Капитан забросил автомат за спину и почувствовал боль в пояснице:

– Этого еще не хватало! Переломов, понятно, нет, но ушиб получил неплохой. И надо было этому чертову валуну оказаться прямо на пути! И осмотри сейчас все ямы вдоль полотна, второй такой глыбы не найдешь. Судьба, мать ее!

Укрепив автомат, Шепель по рации вызвал командира группы:

– Орион! Я – Орион-4! Упражнение выполнено, цели, включая контрольную, поражены!

– Принял! Возвращайся на полотно и двигай к переезду!

– Понял! Выполняю!

Вскоре капитан подошел к Тимохину, рядом с которым уже стоял заместитель командира группы майор Гарин.

Он взглянул на товарища, спросил:

– А что ты, Миша, такой кислый, словно по дороге крыжовника обожрался?

– Крапивы я наелся! Вместе с лопухами!

– Повреждение получил?

– Да нашелся, бля, единственный, наверное, в этом лесу валун. И вот на него я спиной и приземлился. Но ерунда. В худшем случае синяк. Пройдет!

Гарин, улыбаясь, нагнулся к подчиненному:

– Больно, Миша?

Шепель взглянул на Гарина:

– Больно, Витя, девке, когда ее девственности лишают! А мне щекотно, понял?

Тимохин оборвал офицеров:

– Прекратите базар! Что-то от остальных докладов нет.

Шепель усмехнулся:

– Может, кто, как дятел жалом, прямо в сосну врубился? И вытянуть свое долбило обратно не может?

Командир группы спросил:

– Тебя отправить на помощь?

Капитан развел руки:

– Ну нет, не надо. Спасибо, набегался, напрыгался, настрелялся, валуны отрихтовал вволю!

– Тогда, Миша, пожалуйста, закройся!

– Все понял. Курить разрешите, товарищ начальник?

– Хоть обкурись!

– Рад бы, да нечем! Конопля у нас здесь не вызревает.

– Еще слово, Шепель...

– Молчу!

Гарин хотел что-то сказать, но издала сигнал вызова станция подполковника Тимохина. Он коротко ответил:

– На связи!

– Саня? Крым!

– Очень приятно! Давно не виделись.

Утром начальник отдела спецмероприятий лично отправлял боевые группы на занятия.

– Ты вот что, передай руководство занятиями Соловьеву, сам езжай домой, по-быстрому переодевайся в штатский костюм и двигай к штабу городка. Я буду ждать тебя там.

– Что-то случилось? Вызов в загородную резиденцию?

– Ты как всегда догадлив! Давай, Сань, в темпе! В 10.00 мы должны быть у генерала Феофанова. Соловьеву передай, чтобы находился в готовности срочно перебросить подразделения на базу. У меня пока все!

– Принял, Крым, выполняю!

Тимохин переключился на командира второй группы спецназа антитеррористического управления:

– Мираж! Ответь Ориону!

– На связи!

– Принимай руководство занятиями, я к шефу. Срочный вызов. Группы держи в готовности к экстренной переброске в городок, а, возможно, сразу на аэродром.

– Что произошло, неизвестно?

– Нет!

Отключив станцию, Тимохин взглянул на заместителя:

– Остаешься вместо меня. Подчиняешься Соловьеву.

Повернулся к Шепелю:

– Ты действительно сильно ударился?

– Да нормально!

– Едешь со мной, покажешься в санчасти!

Шепель улыбнулся:

– Вот это, понимаю, забота о подчиненных!

Тимохин с Шепелем прошли по лесной дороге до опушки, где стояли машины обеспечения действий боевых групп. Устроились в командирском «УАЗе», и тот помчался на юг в сторону закрытого военного городка.

Оставив Шепеля у санчасти, водитель «УАЗа» доставил к служебному входу коттеджа подполковника Тимохина. Дома, под молчаливым взглядом супруги Тимохин принял душ, переоделся. Поцеловал Татьяну и быстро пошел к штабу городка.

У новенького «Ниссана» его уже ждал Крымов.

Взглянув на часы, кивнул:

– Оперативно! Садись в салон, поехали!

– Что случилось, скажешь?

– Знаю одно, где-то и кто-то опять захватил заложников и положил массу людей.

– Черт! Когда же прекратится эта вакханалия?

– Никогда, Саня!

Офицеры сели во внедорожник, и «Ниссан» направился к шоссе, ведущему к МКАД. Кольцевую автодорогу прошли, как ни странно, без проблем. Пробок не было. Поэтому «Ниссан», ведомый полковником Крымовым, въехал на территорию загородной резиденции Главного управления по борьбе с терроризмом в 9.55. Начальник отдела спецмероприятий оставил машину у входа, и офицеры поднялись в кабинет генерал-майора Феофанова. Прапорщика Ларинова на месте не оказалось, видимо, генерал отправил его куда-то по делам служебным. Вошли в помещение, доложили о прибытии. Генерал поздоровался с руководством боевой группировки управления, предложил присесть за рабочий стол. Начал речь без предисловия:

– Сегодня в 9.20 станица Саульская подверглась террористической атаке. В это время скрывавшиеся по-видимому на старой ферме боевики численностью в десять человек под командованием некоего Душмана, или Мохаммеда Рабулло, вышли из лесополосы в районе новой районной больницы и открыли беспорядочный огонь по людям, спешившим в медицинское учреждение. В результате обстрела, – генерал взглянул на лист бумаги, лежавший перед ним, – по предварительным данным, у больницы террористы убили двадцать три, ранили около двадцати человек. Далее двинулись к местной автостанции, где находились 40 человек и где наверняка уже были и бандиты. Путь банде попытался преградить милицейский наряд. Его уничтожили, это еще 4 человека. Буквально несколько минут назад мне сообщили, что станция заблокирована подразделением Саульского отдельного мотострелкового батальона. Оцеплена и станица, в населенный пункт введены патрули, выставлены посты. Но и это еще не все! По имеющейся у командования батальона информации, сегодня должен подвергнуться нападению Саульский блокпост. Он стоит на дороге между станицей и аулом Кожра. Пока там тихо. Личный состав вроде готов к отражению нападения! Основная трагедия на данный момент развивается в станице Саульской!

Крымов спросил:

– Это не тот Басмач, чей отряд прорвал границу с Грузией?

Генерал подтвердил:

– Тот самый! По крайней мере других террористических сил в регионе замечено не было.

– И сколько в банде рыл?

– Примерно шестьдесят!

– На станицу вышло десять боевиков, остальные будут пытаться гасить пост? И для чего им схватка с нашим укрепрайоном? Ведь понятно, что с ходу и без значительных потерь его не сбить.

– Это вы спросите у Басмача, если встретитесь.

Крымов взглянул на Тимохина:

– Так нам лететь в Саульскую?

Генерал поправил:

– В Черногорск, Вадим Петрович, это в сорока километрах от станицы. Там раньше базировался авиационный учебный центр, сейчас дислоцируется вертолетная эскадрилья, радиотехнический батальон и усиленная рота охраны. Взлетно-посадочная полоса позволяет принимать любые самолеты.

– Но у нас нет даже наметок плана предстоящих действий?!

– Наметки я до вас доведу, а вот дорабатывать план и реализовывать его будете сами на месте, в Черногорске!

– В Черногорске?

– Да! Я передал Соловьеву приказ срочно экипировать все три боевые группы и доставить на наш аэродром. ФСБ выделило специальный «Ту-134» со знаками принадлежности к МЧС, оборудованный тайниками для укрытия бойцов группы ликвидации террористов на борту лайнера. В эту группу могут войти пять человек, но с этим на борту разберетесь. Штаб предлагает следующий план действий. После выдвижения террористами своих требований, антитеррористический штаб, торгуясь, выполняет их. Наверняка требования будут стандартные: деньги, наркота, вертолет или самолет. Вот мы и представим им все, включая самолет с сюрпризом. Ты, Вадим Петрович, – генерал взглянул на Крымова, – как прибудете на место, берешь руководство антитеррористической операцией на себя. В твоем подчинении все силовые структуры района, области, а если надо, то и округа.

Начальник отдела спецмероприятий проговорил:

– Местная администрация может залупиться, извините, возбухнуть, товарищ генерал. У нас большинство чиновников мнит себя Наполеонами и сует свой нос туда, куда собака хер не сунет.

– Ты чего это разошелся, Крым?

– Еще раз извините, просто знаю, что значит работать с отожравшими рожи и задницы чинушами.

– Я разве приказал работать с ними? Я сказал, принять на себя руководство антитеррористической операцией. А это значит, что все чиновники любого ранга буду подчиняться тебе, и обязаны исполнять твои распоряжения. А кто окажется недовольным, или морду скривит, того разрешаю выбросить из штаба как использованный… ну ты понял. Да?

Крымов улыбнулся:

– А вы тоже, Сергей Леонидович, когда разойдетесь, слов особо не подбираете?

– Так с кем поведешься! Все, продолжать совещание у нас просто нет времени. Вашу экипировку и оружие привезет на аэродром Соловьев. Вы отзвонитесь женам, предупредите о командировке и следуйте туда же, на наш военный аэродром. Чтобы не застрять в пробках, я запросил две машины сопровождения ДПС. Они уже здесь, вижу в окно, подъехали. Самолет должен вылететь из Москвы в 11.10. До Черногорска чуть более тысячи двухсот километров, «Ту-134» доставит вас туда за час двадцать. Оттуда автобусами в станицу. Но всей группировкой не светиться. К штабу выехать только вам, остальных оставив на въезде. С тайниками самолета, вариантами действий на борту и составом штурмовой группы разберетесь на борту. Порядок применения других подразделений определите в Саульской! Вопросы? Только быстро!

Тимохин спросил:

– Отработать банду на спецсамолете хватит одной группы, зачем перебрасывать в Саульскую всю группировку?

– А если духи решат уйти в горы на вертолете? Там их одна группа не достанет.

– Понял!

– Давайте! Будем постоянно на связи, удачи!

Начальник отдела спецмероприятий и командир 1-й боевой группы спецназа «Орион» вышли из кабинета. Одновременно как по команде достали сотовые телефоны, набрали номера жен. Говорили недолго, да и о чем говорить? Привет, милая! Извини, вечером погулять в парке или посидеть в кафе не получится. Да, уезжаю в командировку. На сколько? Куда? Пора бы привыкнуть не задавать подобные вопросы! Все, нет времени, люблю, целую, жди, вернусь.

Отключив телефоны, офицеры спустились к машине Крымова. Полковник сел за руль, вывел внедорожник к воротам контрольно-пропускного пункта. Здесь к «Ниссану» спереди и сзади пристроились два «Форда» милицейского сопровождения. На шоссе они включили проблесковые маячки сигнальных мачт, сирены и понеслись к МКАД, буквально пробивая себе дорогу. Чувствовалось, что за рулем сидели профессионалы. Несмотря на приличную пробку на МКАД, до поворота на аэродром колонна прошла без задержек и заметного снижения скорости. У шлагбаума автомобили сопровождения отошли в стороны. Мигнув фарами, развернулись и отправились обратно. Путь на закрытый военный аэродром им был закрыт. «Ниссан» подъехал к КПП авиационной части. Дежурный офицер указал на стоящий у ангаров разрисованный в знаки МЧС «Ту-134»:

– Ваш самолет!

– Другие группы управления еще не прибыли?

– Никак нет!

Крымов с Тимохиным подъехали к самолету. Внешне, кроме цветового оформления, он не отличался от обычных пассажирских самолетов «Ту-134». Но этот был не обычный самолет, а летающий капкан для террористов, изготовленный недавно по спецзаказу ФСБ. Лайнер в секретных документах так и обозначался – «Капкан».

К люку был приставлен трап.

Крымов взглянул на Тимохина:

– Поднимемся?

Александр ответил вопросом:

– А что там без экипажа делать?

И тут же в люке появился немолодой уже летчик:

– Как это без экипажа? Мы на месте! А вы кто будете?

Офицеры представились.

– Из ведомства Сергея Леонидовича Феофанова?

– Знакомы?

– Да! Командир корабля Жуков Иван Иванович. Поднимайтесь, мне надо кое-что вам показать. Это приказ моего начальства.

Спецназовцы зашли на борт. Командир представил экипаж:

– Второй пилот Радужный Сергей Владимирович, штурман Шмелев Антон Георгиевич, ну и бортмеханик Нудин Толя, Анатолий Викторович. Все, как понимаете, офицеры ФСБ, прошедшие специальную подготовку.

Крымов назвался сам и представил экипажу Тимохина. Жукову же сказал:

– Спецподготовка это хорошо, но ваше дело рулить этой лайбой. Если, конечно, мы дадим ей взлететь из Черногорска. Что хотели показать, Иван Иванович?

– Слева кабина пилотов, справа салон бизнес-класса, перед вами туалет. Обратите внимание, что сбоку от него конструкция, напоминающая шкаф. Это первое укрытие бойца штурмовой группы. Вход из туалета, через вынимаемую пластиковую панель. Внешне ничего не заметно.

Крымов усмехнулся:

– Да, незаметно! Да этот шкаф сразу бросается в глаза. И что это на нем нарисовано? Противопожарный знак?

– Да! Внутри тайника якобы находится дополнительная система пожаротушения ВУ-18 «Водопад», применяемая на самолетах МЧС. Экспериментальный, так сказать, образец.

– И сколько таких «Водопадов» в салонах?

– Здесь один! Пройдемте дальше!

Офицеры спецназа и пилот прошли через салон бизнес– и эконом– класса. Металлические шкафы стояли у задних туалетов и перед перегородкой второго салона. Их установка потребовала снять четыре ряда кресел, уменьшить салон на восемь мест. Крымов спросил командира экипажа:

– А не покажутся ли подозрительными эти короба духам?

– Мы можем успокоить их. Открыть торцевые створки.

– И что увидят боевики?

– Баллоны, трубы, змеевики, пульты, емкости. То, в чем никто разобраться не сможет. Потому как изделие представляет собой хаотичный набор соединенных между собой бесполезных узлов и деталей.

– И место для бойца остается?

– Так точно! Только стоячее, так сказать!

– Покажите, как войдет в тайник и выйдет из него наш человек!

– Пожалуйста! Это гораздо проще, чем кажется.

* * *

Командир экипажа выполнил просьбу руководителя контртеррористической операции. Осмотрев тайник, Крымов взглянул на Тимохина:

– А неплохо придумано, да, Саня?

Александр согласился:

– Неплохо. При условии, если командир экипажа вовремя подаст сигнал разрешения атаки.

Жуков улыбнулся:

– За это не беспокойтесь! Мы уже раз двадцать проводили занятия. И ни одного сбоя!

Крымов сказал:

– Ваши занятия – туфта! Одно дело, когда в салоне боевиков играют свои, и совсем другое, когда бандиты настоящие. Злые, обдолбанные наркотой, с оружием и тычущие постоянно в затылок заложников своими стволами.

– Ничего! Я отвечаю за действия экипажа и официально докладываю: он готов для проведения контртеррористической акции.

– Сначала, Иван Иванович, духов надо заманить в твой «Капкан», но это не твоя забота!

Командир экипажа воскликнул, выглянув в круглый иллюминатор:

– А вот и ваши ребята подъехали!

Крымов посмотрел на часы, перевел взгляд на Жукова:

– Готовь борт к вылету, командир! Взлет ровно в 11.10!

Летчик козырнул:

– Есть, полковник, взлет в 11.10!

Командир экипажа, Крымов и Тимохин направились к кабине пилота. В это время пропищал мелодией вызова сотовый телефон Крымова. Пока еще спецназовцы общались между собой, используя мобильную связь. Крымов остановил Тимохина:

– Погоди, Сань, Феофанов чего-то звонит! Может, даст отбой?

Александр усмехнулся:

– И не надейся!

Крымов вздохнул и ответил:

– Слушаю, Сергей Леонидович!

Тимохин пристроился рядом, чтобы слышать разговор.

Генерал спросил:

– Где находишься, что делаешь?

Начальник отдела спецмероприятий ответил:

– Находимся с Тимохиным на аэродроме, вместе с командиром экипажа осмотрели салон самолета, только что прибыли группы, пилот отправился готовить борт к взлету!

– Ясно! Обстановка в районе Саульской резко обострилась. Рабулло в 10.30 выставил требования, при исполнении которых готов гарантировать жизнь заложников, а именно: два миллиона долларов, проезд автобусом до аэродрома у Черногорска и самолет. Куда собрался лететь Рабулло, неизвестно, но, скорей всего, в Афганистан. Выставив условия, он тут же приказал расстрелять трех заложников. Двух солдат, следовавших через станицу в отпуск, и девушку, их сопровождавшую, невесту одного из военнослужащих. После чего закрылся на автостанции. Остальные заложники разделены на две части, одна из которых выставлена к окнам в качестве живого щита против штурма. Но это еще не все. Практически одновременно с действиями Рабулло, в 10.35 – 10.40 боевики Басмача начали атаку Саульского блокпоста с трех направлений. Благодаря заблаговременной страховке, о которой узнаете на месте, и умелому руководству, атаки были отбиты, боевики в количестве 36 человек уничтожены, а начальник поста предпринял попытку захвата Вахидова. Одну минуту!.. Так, вот только что мне сообщили, начальник поста капитан Лушин взял Басмача!

– Ты смотри! Молодец капитан!

– Да, хоть как-то осадил духов. Теперь надо решить вопрос с заложниками! И это уже наша задача.

Крымов заверил генерала:

– Решим, Сергей Леонидович. Лишь бы Рабулло завел своих ублюдков на борт. А у него другого выхода нет!

– Вы там с сюрпризами «Капкана» разобрались?

– Разобрались. Командир экипажа показал что нужно.

– Тогда с богом! Будут новости, сообщу на борт. Ну а уж из Саульской ты держи меня в курсе событий! Вы должны быть в Черногорске в 13.10!

– Это не от нас зависит, товарищ генерал!

– Вы должны быть в Черногорске ровно в 13.10!

– Есть! Быть в Черногорске в 13.10!

– Вот так! До связи!

– До связи!

Крымов, отключив телефон, спросил Тимохина:

– Слышал? Этот Басмач стреляет людей, как мишени. Что ему сделали молодые люди?

– Он убрал их из-за того, что те были солдатами. Простыми солдатами. И не важно, воевали они на Кавказе или нет! Надел форму – враг!

– А девушку за что?

– Ее до кучи! Мол, легла под солдата, получай удовольствие в виде пули в затылок.

– Хорошо, что капитан взял Басмача. С него, если что, спрос будет.

– Надо бы и Рабулло в щадящем режиме отработать!

– Для чего? Наоборот, так подранить его, чтобы орал от нестерпимой боли, пока не сдохнет!

– Или так! Но легкой смерти он не заслужил!

– Я на него пойду!

– Это решим на месте, и кто знает, Саня, ограничится ли наш визит уничтожением банды Афганца. Не проявится ли где-нибудь скрытый пока противник? Уж слишком как-то просчитываемо действовал до сих пор Басмач. Устроить прорыв границы, блуждал с отрывом от преследования по горам, и только ради того, чтобы положить почти весь отряд у блокпоста?

Тимохин спросил:

– Тебе расстрела людей и захвата заложников в Саульской мало? Да только ради этого Вахидов пошел бы в Россию.

– Согласен. Но на Саульскую он направил всего 10 человек! А на пост почти сорок! Ведь шансов уничтожить объект у него практически не было. Почему погнал духов под стволы мотострелков?

– Спросим! У него же и спросим. Кстати, арифметика какая-то странная получается.

– Заметил? Вот и я о том же! Прорвал границу отряд в 60 рыл, а на объекты вышли десять и тридцать шесть духов, ну пусть еще сам Басмач, его водитель, помощник, охранник. Получается не более пятидесяти человек. Где остальные?

Тимохин похлопал начальника по плечу:

– И на этот вопрос мы получим ответ от Басмача. Он ответит!

– Кто бы сомневался. Он у меня не говорить, он визжать, сука, будет! Ладно! Принимаем ребят. Ты своих рассаживай в бизнес-классе, «Мираж» и «Алтай» в экономе перекантуются.

– Да какая разница?! Но на обработку банды оставляем на борту моих людей! Во главе со мной. Я работаю по Рабулло. И для генерала, Крым, это твое решение!

– Когда ты кончишь шантажировать меня, Саня?

– Сказал бы я тебе, где и когда кончают, но ты и сам знаешь! Работаем с людьми.

Приняв собственные сумки с экипировкой и штатное оружие, Крымов с Тимохиным определили боевым подразделениям места в салоне.

Ровно в 11.10 вторника 11 августа специальный «Ту-134» оторвался от бетонки подмосковного закрытого, военного аэродрома и, набирая высоту, взял курс на юг, с небольшим отклонением на запад. Самолет летел в Черногорск, город, мало кому известный даже на Северном Кавказе.

Когда лайнер набрал высоту, Тимохин обернулся к сидящим позади бойцам своей группы «Орион»!

– Как летим?

Заместитель Тимохина Гарин ответил:

– Нормально!

– Не заметили особенностей в конструкции салонов этого самолета?

Ответил Макаров:

– Несколько рядов сидений убрано, вместо них какие-то купе установлены.

– Верно! Эти купе формально представляют собой дополнительную систему пожаротушения, на самом деле являясь тайниками, поэтому самолет и называется «Капкан». Пятеро бойцов занимают позиции в укрытиях, в салон входят террористы с заложниками, все усаживаются, борт запускает двигатели, и в это время, имея возможность из укрытия посредством скрытых миниатюрных видеокамер отслеживать обстановку, в салон выходят спецназовцы, которые делают что? Шепель?

Капитан усмехнулся:

– Спрашивают у бандитов, как пройти в бар?

– Верно, мочат их. Террористы уничтожаются, заложники освобождаются, а спецы идут в бар, вернувшись на базу, отметить успех акции.

Ким спросил:

– Значит, Рабулло будем заманивать в этот «Капкан»?

– Да! А в качестве штурмовой группы будет применено наше подразделение. Я занимаю позицию за туалетом справа спереди и обрабатываю салон бизнес-класса, где мы и находимся, Шепель с Кимом устраиваются в купе у перегородки салона эконом-класса, в конце самолета встают Макаров и Бирюков. Майор Гарин в операции участвовать не будет.

Заместитель командира группы спросил:

– Почему?

– Да потому что, Витя, в спецсамолете позиции шестого бойца не предусмотрели. Останешься вне борта. С остальными поддерживаем связь по секретной внутренней телефонной линии лайнера. Осмотрите укрытия, увидите и монитор работы видеокамер, и трубку телефона. Бандиты доступа к этой линии связи не имеют, как, впрочем, и экипаж. Только бойцы штурмовой группы.

Тимохин повернулся к Гарину:

– Витя, вызови бортмеханика и пройдись по салону, осмотрите позиции!

– Есть!

Гарин вызвал Нудина, и спецы под удивленные взгляды своих коллег по второй и третьей боевым группам прошли по салону. К Тимохину вышли подполковник Соловьев и майор Федоров – командиры подразделений «Мираж» и «Алтай». Соловьев спросил у командира «Ориона»:

– Саня, а чего твои по салону шарахаются? Чего им бортмеханик показывает?

Тимохин объяснил друзьям обстановку и то, какую роль в уничтожении боевиков будет играть первая боевая группа управления.

Федоров спросил:

– А мы что, сопровождать автобус с боевиками и заложниками будем? Для этого нас послали в Саульскую?

Тимохин кивнул в сторону крепко спящего в удобном кресле начальника отдела спецмероприятий:

– Ты, Серега, Крыма разбуди, он тебе все по полочкам и разложит. После того, как пошлет далеко за пределы необъятной родины. Я не знаю, для чего Феофанов решил выслать в станицу всю боевую группировку. Мне задача определена, вам подскажут позже. Не думаю, что отделаетесь обычным сопровождением «горячего» автобуса. Что-то не так у этой станицы. А вот что? Выясним по прибытии.

Вернулись бойцы «Ориона». Командиры второй и третьей групп ушли в соседний салон. Шепель плюхнулся в кресло рядом с Тимохиным:

– А ничего укрытие, вполне! Главное, через камеры весь салон как на ладони и панель отстегивается в два приема, не возиться. Один недостаток, стоять все время придется. Но не думаю, что долго. А разговаривать в полный голос можно, звукоизоляция шикарная.

Тимохин взглянул на подчиненного:

– Хоть песни пой, да, Шепель?

– С чего это? Вот если перед акцией принять на грудь граммов этак двести водки, тогда можно и запеть. Только скорбная выйдет песня. Как вспомнишь, сколько невинных людей положили ублюдки Рабулло.

Тимохин взглянул на часы:

– Скоро самолет начнет снижение. По приземлении я с Крымом и бойцами «Миража» и «Алтая» поеду в станицу узнать, что за дела там. Затем вернусь, и начнем занимать позиции. Атака террористов по команде «Штурм»! Вопросы?

Капитан Ким потянулся:

– Да какие могут быть вопросы?

– Тогда приготовьтесь пристегнуть ремни, здесь бортпроводниц не предусмотрено, предупреждать некому, а полоса в Черногорске старая. Может тряхануть.

Шепель улыбнулся:

– Ничего, мы к встряскам всевозможным привычные, тебе ли не знать этого, Саныч?

– Прекратили разговоры!

Специальный борт совершил посадку на аэродроме у Черногорска в 13.10. Борт встречал один из офицеров областного управления ФСБ. Спецназ сошел на бетонку. В самолете остались бойцы группы «Орион». Офицер ФСБ, представившись, указал на стоявшие в ряд «Газель», «ПАЗ» с тонированными стеклами и два автомобиля ДПС. Крымов, кивнув на милицейские машины, спросил:

– А это для чего?

– Так эскорт, товарищ полковник!

– У вас что здесь, пробки на дорогах?

– Никак нет!

– Тогда на какой черт нужно сопровождение, лишняя рисовка? Показать населению, мол, смотрите, спасатели прибыли, под охраной милиции. Никакого сопровождения. Сколько километров до Саульской?

– Сорок!

– Дорога хорошая?

– Для этих мест нормальная!

– Скорость под сто километров наберем?

– Под девяносто! Так положено!

– А, ну конечно!

Крымов обернулся к офицерам:

– «Мираж» и «Алтай» в автобус «ПАЗ», быстро! Следовать за «Газелью» до въезда в станицу.

Взглянул на фээсбэшника:

– Доложи в оперативный штаб о нашем прилете и предупреди, чтобы глава местной администрации собрал всех членов штаба и был в готовности доложить обстановку.

– Вам о расстреле заложников известно?

– К сожалению. Одного не пойму, капитан, как это ваши люди просрали вооруженный отряд, свободно готовивший крупную террористическую акцию?

– С этим сейчас разбираются!

– Вот у нас всегда так! Облажаются, потом разбираются.

– Почему вы на мне свое раздражение срываете? Меня отозвали из отпуска и отправили сюда.

– Да я не только тебя имел в виду. Всех имел в виду, в том числе и себя. Но если обидел, извини. Докладывай в Саульскую и оставайся на аэродроме, не исключено, потребуешься.

– Есть, товарищ полковник!

Крымов бросил Тимохину:

– Пошли в «Газель»!

Старшие офицеры, переодевшиеся в черные комбинезоны, сели в салон.

Крымов приказал водителю:

– К зданию администрации станицы Саульская! И как можно быстрей!

«Газель» сорвалась с места и вышла за пределы территории аэродрома, на шоссе Черногорск – Саульская. «ПАЗ» двинулся следом.

Видимо, предупрежденные, многочисленные посты ДПС беспрепятственно пропустили колонну, и та прошла 40 километров за полчаса, в 13.30 въехав в станицу. На въезде Крымов, используя портативную рацию, вызвал Соловьева:

– Мираж, я – Крым! Слева пустыречек за кустами видишь?

– Вижу!

– Прикажи водителю автобуса остановить «ПАЗ» там! И ждать моих дальнейших указаний!

– Принял! Встаем на въезде в станицу. Из автобуса не выходим!

– Правильно! Не надо, чтобы вас видели местные жители, это ни к чему!

«Газель» остановилась возле здания Администрации станицы Саульской.

Крымов с Тимохиным, пройдя кордон охраны, поднялись на 2-й этаж здания, в кабинет главы администрации. Вошли, представившись. Крымов, осмотрев присутствующих, в основном это были чиновники различных специальностей, спросил:

– А где начальник гарнизона? Он же командир отдельного мотострелкового батальона, и где начальник РОВД?

Глава администрации осмотрелся:

– Не понял! Дерко – начальник милиции – только что был здесь! Да и полковник Кадацкий тоже.

– Хорошо же у вас организована работа штаба, если люди бродят где им угодно.

– Я приму меры, и их найдут!

– Не надо! Докладывайте обстановку с заложниками.

Ценевич приободрился:

– Обстановка изменилась к лучшему.

Крымов спросил:

– Что, бандиты решили отпустить заложников и сдаться?

– Нет! Они по-прежнему держат людей на автостанции, но недавно с главарем банды встретился заместитель командира батальона, майор Козлов...

Тимохин воскликнул:

– Что значит встретился? Рабулло принимает всех, кто пожелает с ним пообщаться?

– Нет, конечно, товарищ подполковник, майор Козлов предложил себя вместо заложников. Главарь банды пропустил его на станцию, а вскоре оттуда вышли три женщины, мужчина и четверо детей, троих вынесли матери, так как они еще грудные.

Тимохин взглянул на Крымова:

– Странная щедрость, Крым, не находишь?

– У этих ублюдков свои причуды. Значит, майор, освободив шестерых заложников, сам остался на станции?

– Да! И он выходил на связь. Подтвердил требования бандитов, сказал, что с ними не следует шутить.

– Может, комбат поехал на станцию разбираться с обстановкой?

– Я могу вызвать его по связи!

В это время в кабинет вошли двое офицеров.

Ценевич поднялся из кресла:

– А вот и наши силовики. Знакомьтесь.

Офицеры, представившись, пожали друг другу руки.

Крымов осмотрел помещение:

– С этой минуты руководство операцией по освобождению заложников переходит ко мне! Здесь остаться начальнику пассажирского АТП, военкому, начальнику отделения ФСБ, командиру батальона и начальнику милиции. Остальных заняться наведением порядка в станице. Это в первую очередь касается людей, у которых погибли родственники. Надо встретиться с ними, помочь, в общем, успокоить ситуацию в населенном пункте.

Ценевич проговорил:

– Мне тоже уйти?

Крымов взглянул на главу администрации:

– Да! Вы нам не нужны.

– Но вот-вот должны подвезти деньги из области, и я должен принять их!

– С деньгами разберусь я, Валентин Алексеевич, занимайтесь станицей. Главное, чтобы на улице было как можно меньше людей. Не хватает еще, чтобы на автобус, который вскоре повезет и террористов, и заложников в Черногорск, напали разъяренные казаки. Вот тогда вся операция полетит к чертям, и мы получим очередную бойню. Все, кроме тех, кого я назвал, свободны!

Ценевич, пожав плечами, вышел из собственного кабинета, за ним потянулась колонна чиновников, только что вошедших в роль лиц, ответственных за спасение людей.

Начальник милиции сказал:

– Ценевич и тут пригодился бы!

Крымов повернулся к Дерко:

– Вы, Василий Анатольевич, доложите, где сами бродите в то время, когда должна прибыть группа спецназа? И почему в вашей станице свободно готовили акцию бандиты Рабулло? За каким чертом нужна ваша милиция, если бандиты без проблем находятся в станице несколько суток? Вооруженные бандиты?

Дерко опустил голову:

– Виноват, товарищ полковник, но у нас здесь живут люди более двадцати национальностей. И к ним постоянно приезжают родственники. Отслеживать каждого мы не в состоянии. У меня в отделе людей кот наплакал. А насчет того, что я брожу где-то вместо того чтобы встречать вас, то на это были веские причины.

– Да? Позвольте узнать, какие?

Вперед вышел командир батальона:

– Разрешите доложить мне? Это я увел отсюда майора Дерко!

– Что ж, докладывайте вы!

– Если можно, тет-а-тет?

– Не понял?

– Мне есть кое-что рассказать вам и лучше наедине или в присутствии вашего товарища.

Он повернулся к оставшимся в кабинете мужчинам:

– Извините, но информация конфиденциальна.

Крымов кивнул Тимохину:

– Выйдем в приемную!

Взглянул на начальника отделения ФСБ:

– Узнайте, когда точно будут доставлены деньги, а вы, – Крымов перевел взгляд на начальника местного пассажирского автопредприятия, – прикиньте, какой автобус выделите для перевозки людей со станции в Черногорск. Особое внимание водителю. Чтобы это был спокойный, уравновешенный и смелый человек!

Начальник АТП, крепкий мужчина средних лет, ответил:

– Я могу сам вести автобус.

– Да? Неплохой вариант! А боевиков не испугаешься? Они любят наводить страхи.

– Я, полковник, в прошлом капитан-десантник, в Афганистане командовал разведывательной ротой. Эта публика борцов за идеи всевышнего мне хорошо знакома.

– Ну, если капитан-десантник, да еще боевой разведчик, вопросов нет. Поедешь ты!

Офицеры вышли в приемную.

Крымов, опершись о стол секретаря, спросил у комбата:

– Ну что у вас, Юрий Павлович?

– Я хотел доложить вам информацию по майору Козлову.

– Это тому, который пошел к боевикам и заменил собой часть заложников!

– Да, о нем, скотине.

– Не понял?! Что это вы так «ласково» своего геройского зама называете?

– Этот ублюдок пошел к Рабулло не заложников спасать, а свою собственную шкуру, потому как другого выхода у оборотня не было!

Крымов с Тимохиным переглянулись.

Начальник отдела спецмероприятий сосредоточился:

– А вот с этого места, как говорится, прошу поподробней.

Комбат доложил Крымову все, что он узнал о своем заместителе:

– Поэтому, как только солдат-самовольщик рассказал о встрече Козлова с Рабулло и Басмачом в кафе, мы с начальником милиции тут же поехали и задержали последнего, некоего Анвара Качарова, и доставили на территорию батальона. У кафе я выставил пост. Кстати, начальник блокпоста, капитан Лушин подозревал, что в батальоне может быть «крот», поэтому скрытно, без доклада в штаб самостоятельно перекрыл минное поле, заминировав старые проходы. Бандиты же, не зная об этом, используя схему, переданную Козловым, пошли по старым трассам и в результате подорвались на минах. Что в значительной степени облегчило Лушину ведение обороны поста, так как своими действиями он отсек одно из направлений нанесения ударов по объекту!

Крымов спросил:

– Это тот Лушин, что и Басмача взял?

– Да! Между прочим, у него с Козловым были сложные отношения. Как-то капитан набил морду зампотеху, за то, что тот пьяным приставал к женщине. Зампотех же все перевернул и до событий сегодняшнего дня настаивал на привлечении капитана к ответственности. И даже нашел свидетелей.

– Плевать на личные отношения Лушина с Козловым. Главное, капитан сумел просчитать обстановку. В результате и пост отбил, и Басмача взял. За это, подполковник, к высоким наградам представляют.

– Еще один момент интересный!

– Связанный с заложниками?

– Нет, с этим вроде все понятно. Козлов, узнав о пленении Басмача, понял, что скоро будет раскрыт, не имея возможности покинуть станицу, решил сделать ход конем! Выставил себя героем и ушел к Рабулло, наверняка надеясь вместе с ним слинять из станицы, а возможно и из страны. Интересен другой момент. Лушин запросил, не велось ли видеонаблюдение за участком границы, где Басмач со своим отрядом совершил прорыв.

Тимохин сощурил глаза:

– А зачем ему это?

– Не знаю!

– А я, кажется, знаю! Надо поговорить с вашим геройским капитаном. Но сейчас этого не сделать. Вот разберемся с заложниками, потом поговорим. Если подтвердятся подозрения Лушина, наша командировка, Крым, – Тимохин повернулся к полковнику, – может затянуться на неопределенное время!

Комбат сказал:

– Лушин будет в вашем распоряжении по первому же требованию!.. Извините, это, наверное, не мое дело, но вы говорили о перевозке террористов и заложников в Черногорск. Означает это, что операцию в станице ваше подразделение проводить не будет?

Крымов ответил:

– Именно это и означает! Мы будем работать там, где посчитаем нужным!

– Понял! Я могу вам чем-нибудь помочь?

– Нам нет! Пока нет. Помогите милиции в поддержании порядка в станице и обеспечьте охрану захваченного Басмача и задержанного хозяина кафе. Ну и естественно, продолжайте блокировать населенный пункт!

– Есть!

– У вас в части сколько сейчас подразделений?

– Одна рота – вторая! Первая находится в командировке в Ингушетии, третья несет службу на блокпостах. Но батальон усилен танковой ротой и артиллерийской батареей!

Крымов усмехнулся:

– Почему не реактивной или ракетной? Тебе нужна здесь артиллерия?

– Дали то, что дали!

– Понятно! Но если что, взвод для нас свободный найдется?

– Найдется! Подберу ребят боевых!

– Вот и хорошо!

Дверь в приемную открылась, на пороге появился начальник отделения ФСБ по Саульскому району, доложил:

– Деньги доставлены. Они в баулах инкассаторской машины.

– Так иди, проверь их, прими доллары.

– Мне подготовить своего офицера для передачи баулов боевикам?

– Нет! Только принять деньги и перенести их в «Газель».

– Но я, приняв, буду отвечать за них!

– Да сколько угодно! Уж чем-чем, а ответственностью у нас нагружать любят, хлебом не корми. Ничего с деньгами не случится. Как уйдут к бандитам, так и вернутся обратно. Так что инкассаторскую машину не отпускай, пусть ждет во дворе администрации!

– Понял!

– Выполняй! Ничего, что на «ты» обращаюсь? Смотрю, вроде молодой еще!

– Все нормально, товарищ полковник!

– Давай! Да, позови-ка сюда начальника АТП!

– Есть!

Начальник отделения ФСБ, приказом вышестоящего руководства временно подчиненный полковнику Крымову, выкрикнул в кабинет фамилию Жарин и вышел из приемной в коридор. Пошел принимать деньги. Два миллиона долларов. Крымов спросил у Кадацкого:

– С кем по «бабкам» говорил Рабулло?

– Сначала со мной! Потом от имени Душмана выступил Козлов. Тот общался с главой администрации.

– Значит, последний разговор бандиты вели с Ценевичем.

Крымов повернулся к Тимохину:

– Саня! Разыщи по связи этого главу, пусть немедленно прибудет на свое рабочее место!

– Понял!

Тимохин достал сотовый телефон, подошел к столу секретаря, где под стеклом лежал список чиновников с указанием адресов и телефонов. Набрал номер главы администрации.

В приемную вышел начальник автопредприятия:

– Вызывали, товарищ полковник?

– Ты окончательно решил, что поведешь автобус сам?

– Да!

– Какую машину возьмешь, определился?

– Есть у нас хороший «ЛАЗ», недавно удалось движок заменить. Сейчас как новый! И вместимость позволяет всех со станции принять. И заложников, и террористов!

– На опасное дело идешь, как тебя?

– Игорь, товарищ полковник, Игорь Андреевич Жарин. Под Кандагаром мы ходили на более опасные дела. В тыл к духам!

– И здесь в бой!

– Не привыкать!

– Но Рабулло может убить тебя!

– А зачем? Ему всех заложников с собой тащить на борт в напряг, часть отпустит. Зачем при этом стрелять водителя автобуса?

– Тоже верно! Но ладно! Иди, готовь свой «ЛАЗ», рация у тебя есть?

– Выдали!

– Пользоваться научили?

– Товарищ полковник?!

– А, ну да, ты ж разведчик. Короче, будешь готов, сообщи мне. Я скажу, когда и куда подъезжать!

– Понял! Разрешите идти?

– Иди, капитан! До связи!

– До связи! Один вопрос разрешите?

– Давай!

– А что вы так неласково с главой администрации? Он хоть и мудак, конечно, но не конченый идиот и особо из казны деньги в карман не тянет.

Крымов ответил просто:

– Да не люблю я чиновников, Игорь! Причем всех без разбору. Может, потому, что ни одного, кто бы реально за народ стоял, не встречал. Ответ ясен?

– Более чем!

Вызванный Тимохиным, в приемную буквально ворвался глава администрации:

– Что, не обошлись без меня?

Крымов сблизился с Ценевичем:

– Вот что, господин начальник, это вы договаривались с бандитами о порядке передачи денег?

– Я разговаривал с майором Козловым!

– И что он сказал?

– Сказал, как будут готовы деньги, чтобы я позвонил на городской номер кабинета директора автостанции.

– Так чего мы ждем? Деньги привезли!

– Но я же не знал?

– Теперь знаете! Телефон на столе секретаря, номер автостанции, надеюсь, вам известен.

– Известен, а что я должен сказать?

– То, что деньги у вас, в администрации!

– Но бандиты потребуют, чтобы их доставили на станцию и подогнали автобус для отъезда в Черногорск. А также они спросят о готовности самолета к вылету.

– Верно! По порядку им и ответите. Деньги повезет водитель автобуса, который поступает в распоряжение террористов. Но... он выйдет к станции только в том случае, если Рабулло отпустит всех женщин, детей и подростков. Это 14 человек! Далее. Перед посадкой в самолет отпустит всех остальных заложников. Всех! Иначе самолета ему не видать как своих ушей!

Глава администрации замялся:

– Извините, я не смогу подобным образом говорить с террористами.

– Почему?

– Не знаю!

– Боитесь?

– А если да, то в этом есть что-то странное?

– Для вас нет!

– Что вы хотите этим сказать?

– То, что сказал! Ладно, Козлов наверняка предупредил Рабулло о прибытии спецназа, да дух и сам просчитает, что без боевых спецгрупп такие дела не проходят. С Рабулло буду говорить я.

Крымов взглянул на главу администрации:

– Вызывайте станцию, господин Ценевич!

– Одну минуту! Я сейчас!

Тимохин наклонился к Крымову:

– Ты не узнал, все ли деньги привезли из области?

– Феэсбэшник еще не докладывал!

– Так узнай, Сань, но не думаю, что власти пойдут на обман. Слишком дорого им потом это будет стоить!

– Я все же узнаю!

– Давай!

Глава администрации набрал номер:

– Майор Козлов? Это Ценевич!

В это же время позвонивший по сотовому телефону Тимохин подал знак Крымову, мол, с деньгами порядок.

Начальник отдела спецмероприятий Главного управления по борьбе с терроризмом забрал трубку у Ценевича:

– Алло! На связи полковник Крымов, спецслужба Российской Федерации. Дай-ка мне Рабулло! С этой минуты все переговоры с главарем банды буду вести лично я, гражданин Козлов!

– Но...

– Никаких но! Передай трубку Душману!

Глава 10

Рабулло нервно ходил по кабинету директора автостанции, Козлов же сидел в кресле. Главарь банды не выдержал:

– Все сроки истекли. Они игнорируют наши требования! Я больше не намерен ждать, прикажу расстрелять трех-четырех баб!

Козлов посмотрел на Рабулло:

– Не вздумай! Вокруг станции наверняка разместился спецназ. И это тебе не солдаты батальона. Это профи. Если убьешь хоть еще одного заложника, они пойдут на штурм.

– Тогда им придется пробиваться через заложников. Сначала валить их!

– А ты о газе усыпляющем не подумал? Пустят поверх живого щита заряды с газом, и через считаные секунды все в зале будут спать. Да, у кого-то не выдержит сердце, кто-то задохнется из-за болезни легких, но это будут минимальные потери, неизбежные при штурме. А вот тебя и твоих дружков откачают, а потом ты узнаешь все прелести нахождения в подвалах ФСБ после убийства десятков мирных жителей. Из тебя перед тем, как пристрелить, все жилы вытянут. Или ты рассчитываешь на суд? Не надейся. До суда не доживешь. Как и я, впрочем. Судить будут твоих наемников, а нас...

Речь Козлова прервал звонок городского телефона.

Оборотень воскликнул:

– Ну вот! Видишь? Позвонили! Теперь все пойдет, как надо нам. И никакого штурма.

Он схватил трубку, услышал голос главы администрации:

– Майор Козлов? Это Ценевич.

Не успел бывший офицер ответить, как в трубке раздался другой, властный, привыкший отдавать приказы голос:

– Алло! На связи полковник Крымов, спецслужбы Российской Федерации. Дай-ка мне Рабулло! С этой минуты все переговоры с главарем банды буду вести лично я, гражданин Козлов!

Зампотех хотел возразить:

– Но...

Однако спецназовец оборвал его:

– Никаких но! Передай трубку Душману!

Козлов закрыл ладонью микрофон, взглянул на Рабулло:

– Тебя, Мохаммед, командир группы спецназа!

– Вот как? Ну давай сюда этого командира.

Душман забрал трубку:

– А ну-ка повтори, кто ты есть?

– Я, Рабулло, начальник отдела спецмероприятий Главного управления по борьбе с терроризмом полковник Крымов. Ваши хозяева за бугром хорошо знают и меня и ведомство, которое представляю. Имели возможность познакомиться. Не думаю, что в восторге от этого.

– Ты решил мне угрожать, полковник? Напрасно! В твоем ли положении делать это? Одно мое слово – и тридцать семь твоих сограждан отправятся на небеса.

– Но и ты со своими «воинами» тут же отправишься следом.

– Мы не боимся смерти!

– Да? Я это уже слышал. Но хватит пустых разговоров. Мы оценили обстановку и решили, что придется все же отпустить тебя. До поры до времени. Когда-нибудь наши дороги обязательно пересекутся. В общем так! Сейчас к площади выйдет автобус. Он встанет, не подъезжая к станции. В нем – деньги. Ровно два миллиона долларов. Они упакованы в баулы. Ты отпускаешь всех женщин и детей. Козлов это подтверждает. После чего автобус подойдет к центральному входу. Как проверишь баулы, сажаешь оставшихся заложников со всей своей бандой в автобус. Внутри будет только водитель. Это начальник местного АТП. Его знает и Козлов, и, возможно, заложники. Они подтвердят, что нет никакой подставы. Далее следуешь в Черногорск. На взлетно-посадочной полосе стоит самолет «Ту-134» Министерства по чрезвычайным ситуациям. На борту – экипаж из четырех человек. Но борт будет открыт для посадки только после того, как ты освободишь всех остальных заложников. Это непременное условие твоего убытия из региона, и оно не обсуждается. В заложниках у тебя останутся члены экипажа. У меня все! Теперь говоришь ты!

– Что ж, полковник, в принципе вы выполняете наши требования, я согласен отпустить женщин и детей, признаться, их вопли порядком надоели мне, но... только после того, как сам увижу и проверю деньги! Пересчитаю их! Отпущу заложников после, а не до того, как водитель автобуса повезет доллары и я их проверю.

Крымов ответил:

– Нет! Будет так, как я сказал. Ты – женщин и детей, тебе – деньги!

Рабулло вскричал:

– Да? Ошибаешься, Крымов! Будет так, как сказал я. Автобус с деньгами к подъезду! Потом примешь баб и их выродков. Живыми!

Крымов спокойно посоветовал:

– Ты тон-то, Рабулло, поубавь. Не у себя в Афгане находишься. Здесь наша территория. Переговоры прекращаю, приказываю автобусу встать у площади, жду подхода к оцеплению женщин и детей, удерживаемых тобой на станции, и сообщения Козлова о том, что отпущены все заложники данной категории. После чего продолжим работать!

Начальник отдела спецмероприятий положил трубку.

Выдохнул воздух.

Ценевич проговорил:

– Зря вы с этим чудовищем так грубо, товарищ полковник! Эти террористы способны на все. Они даже сами подрывают себя. Для них смерть...

Крымов прервал главу администрации:

– Я бы рассказал вам, кто подрывается у этих террористов, но нет ни времени, ни желания.

Он повернулся к Тимохину:

– Свяжись с Жариным, пусть выводит автобус к оцеплению. Баулы с деньгами в салон!

– Понял!

Крымов присел на краешек стола.

– Ждем звонка Козлова!

Ценевич неожиданно заявил:

– Я вынужден сообщить своему руководству о несогласии с вашими действиями, ставящими под угрозу жизнь заложников.

– Да хоть президента поставь в известность. И свали отсюда. Больше ты нам не нужен. Впрочем, ты вообще в станице особо не нужен. Наплодили вас... уйди!

Глава администрации резко вышел в коридор.

Тимохин доложил:

– Жарин через три-четыре минуты будет у командного поста оцепления. Обозначит автобус.

– Хорошо! Тоже считаешь, что я напрасно наехал на Ценевича?

– Нет! Все нормально!

– Так! Тебе не пора ехать на аэродром?

– Успею! Посмотрим, как сейчас среагирует на твои условия Рабулло.

– А у него есть выбор?

– Хрен его знает! Он наверняка ваххабит, а у тех ребят чердаки сильно наклонены набок.

– С ним Козлов! А предатель не ваххабит, и он рванул на станцию не для того, чтобы сдохнуть вместе с Рабулло. Он убедит Душмана принять наши условия, тем более, что они не противоречат требованиям, ранее выставленным бандитами.

– Ну тогда ждем!

Выслушав Крымова, Рабулло швырнул трубку Козлову:

– Сука твой полковник. Решил инициативу перехватить? Я ему перехвачу. Он, тварь, получит женщин. Всех, но с перерезанными горлами. Посмотрю, как запоет тогда. И долго ли еще проносит погоны?

Козлов, видя агрессивность настроя Душмана и зная его непредсказуемый, бешеный характер, не на шутку испугался.

– Мохаммед, я понимаю тебя, но не спеши принимать решения. Возможно, спецназ только и ждет, что ты сорвешься, и провоцирует тебя на кровавые действия.

Рабулло взглянул на Козлова:

– Им что, не нужны заложники?

– А черт их знает, что им нужно. А если их и прислали для того, чтобы поднять шум? Спровоцировать тебя на расстрел заложников, а затем провести штурм. А потом преподать СМИ информацию о том, что ты не вел никаких переговоров и имел единственную цель – массовое убийство мирных людей в небольшой станице. Вот он, мол, каков, облик современного терроризма! Им бы только людей убивать. Какие идеалы? Какая борьба за независимость? Только кровь. И тогда от вас отвернутся и те, кто сейчас еще поддерживает. Их и так становится все меньше, а если отвернутся все? Тогда вся ваша борьба потеряет смысл. А с ним и интерес спонсоров, заинтересованных в постоянной дестабилизации обстановки на юге России. И вас начнут уничтожать те, кто и создавал. Под тем же лозунгом войны с терроризмом. Не губи дело, Рабулло. Уступи. Покажи русским, что и ты способен на милосердие. Ты воин, убиваешь врагов, но ты умеешь и прощать. Потому что настоящий воин. Твоих земляков в восьмидесятых убивали? Убивали! Ты отомстил. Лишние жертвы тебе не нужны. Не дай спецназу шанса начать штурм. Согласись на их условия. Черт с ними, с бабами и детьми, их все равно с собой не возьмешь. А вот у самолета поторгуешься. Хотя и членами экипажа спецслужбы рисковать не будут. К тому же я останусь при тебе добровольным заложником. Они выпустят самолет! И скоро ты будешь на родине, где тебя встретят героем. А что делать с самолетом, экипажем, частью заложников, решишь сам. Возьмешь да продашь. Покупатели найдутся. Особенно на самолет. Талибам он пригодится.

Рабулло, успокоившись, проговорил:

– Русские уже могли просчитать, что ты работал на Басмача!

– Предположить могли. Но получить доказательную базу вряд ли. Им сейчас не до этого. Да и просчитают, что из того? Плевать я хотел на их догадки. Я улечу с тобой, и больше никто и никогда не услышит о бывшем майоре Российской армии Козлове.

Рабулло присело в кресло. В дверь постучали. Он крикнул:

– Войди!

В проходе показался афганец:

– Саиб! Заложникам нужна вода!

– А что, власти станицы отключили подачу воды через водопровод?

– Нет! Но трех кранов не хватает. А напор, по словам заложников, здесь всегда слабый был. И мы не можем убрать людей от окон. Не разносить же им воду? На это всего отряда не хватит. Да и дети устали, скулят, как щенки. По нервам бьют!

– Я понял тебя! Узнай, что происходит на площади вокруг вокзала.

– С улицы, где стоит БМП, нацеленная на центральный вход станции, вышел и встал автобус. В нем водитель. Встал, выставив вперед только морду. А в остальном обстановка прежняя. Оцепление на месте. Трупы убрали, ни гражданских, ни военных не видно, наверное заняли позиции в домах и садах близлежащих участков.

– Спецназовцев не заметил?

– Никого не видно, саиб!

– Значит, автобус стоит перед площадью?

– Да, саиб!

– И в нем только водитель?

Боевик пожал плечами:

– Виден водитель. Вглубь салон не просматривается.

– Даже через оптику?

– Да он скрыт деревьями, кустами, домом, одна морда рядом с БМП торчит!

– Ясно! Насчет воды! Передай заложникам, пусть терпят и пользуются тем, что есть. Недолго торчать здесь осталось, скоро их участь будет решена. В зависимости от того, как поведут себя местные власти. Если они не сглупят, то женщины и дети скоро будут отпущены. Это все! Иди! И продолжайте внимательно отслеживать обстановку. Всех, кто появится на площади без моего разрешения, расстреливать на месте.

– Да, саиб!

Боевик, поклонившись, вышел из кабинета.

Козлов проговорил:

– Надо звонить, Мохаммед! Чего время тянуть? Нам не хватало еще внутреннего бунта. Вот тогда все точно полетит к чертовой матери безо всякой провокации.

– Набери номер!

– Минуту!

Бывший зампотех набрал номер администрации и тут же передал трубку главарю банды, предупредив:

– Полковник!

– Это Рабулло!

Крымов ответил:

– Слушаю!

– Я согласен на первую часть ваших условий!

– Мы не делили условия на части!

– В общем так, полковник, я сейчас выпущу из станции всех женщин, детей и подростков до 18 лет. Заполучив их, ты отдаешь команду водителю подогнать автобус к центральному входу и поставить его открытыми дверями к лестнице. На окнах не должно быть штор и никакой тонировки. В салоне – лишь водитель. Примем деньги, под прикрытием оставшихся заложников, а это 18 человек, перейдем в автобус. И сразу выдвигаемся на аэродром Черногорска. Дорога на всем протяжении должна быть пуста. Проверив лайнер, обсудим вопрос об освобождении оставшейся части заложников.

– Не обсудим, Рабулло, а ты отпустишь их. Иначе самолет не взлетит!

– Посмотрим! У меня все! Принимай заложников и подгоняй автобус с деньгами, но учти, если ты затеял какую-то игру, лучше прекрати, если не хочешь, чтобы погибли все заложники.

– Я все учел, Рабулло! Отпускай людей. Мы свои обязательства выполним!

– До связи, полковник!

– До связи, Рабулло!

Главарь банды передал трубку Козлову, приказав:

– Иди в зал. Сначала баб с детьми у окон замени на мужиков, затем выводи их на площадь. Пусть проваливают! Далее проконтролируешь подход автобуса.

Козлов взглянул на Рабулло:

– Надеюсь, ты не намерен использовать меня для проверки автобуса?

– Нет!

Рабулло усмехнулся:

– Ты же у нас такой же заложник, как и все. Только проконтролируешь подход транспорта и сообщишь об этом мне. Его проверят другие люди.

– Разумно! Я пошел!

– Иди!

Переговорив с главарем банды, Крымов сказал:

– Так! Рабулло пошел на уступки. Принял наши условия, правда, с оговоркой, но женщин с детьми отпустит. И это на данном этапе главное!

Он повернулся к командиру батальона:

– Подполковник! Свяжись с начальником оцепления, прикажи принять заложников и передать их медикам.

– Есть!

Крымов вызвал по сотовому телефону начальника АТП, находившегося за рулем автобуса:

– Игорь Андреевич! С минуты на минуту из автостанции выйдут заложники – женщины, дети, подростки, примерно 14 человек. Как только офицер поста пропустит их всех внутрь улицы, подъезжай к станции. Тебе надо встать таким образом, чтобы двери автобуса смотрели на центральный вход. Боевики войдут в салон. Возможно заберут баулы, не исключено, вместе с тобой. Затем, проверив деньги, войдут в автобус. После чего тобой руководить будет главарь. Беспрекословно выполняй его требования, в любом случае, кроме дороги на Черногорск, пути у бандитов нет. Будут обыскивать, не сопротивляйся. Телефон, по которому разговариваем, передай офицеру. У тебя не должны быть средств связи. И вообще, веди себя спокойно. Потребуют, чтобы поднялся в самолет, поднимайся. Мы обеспечим безопасность и освобождение. Как понял?

– Все понял, товарищ полковник! Вижу, начали выходить заложники, их выпускает офицер батальона.

– Он уже не офицер! Но не важно. Удачи, капитан!

– До встречи!

– До скорой встречи! Отбой!

Тимохин принял доклад командира взвода оцепления старшего лейтенанта Агранина о начале выхода заложников, передал сообщение Крымову.

Полковник кивнул:

– Ну вот и началось, давай, Саня, бери машину главы администрации и рви на аэродром.

Тимохин повернулся к Ценевичу:

– Ключи!

– Они у водителя. Водитель в машине!

– Хорошо. Мы поедем вместе, чтобы он убрал автомобиль с территории аэродрома.

Александр вышел из приемной и поспешил вниз. Вскоре иномарка главы администрации выехала из станицы. Отправив Тимохина, Крымов взглянул на начальника районного отдела внутренних дел:

– Василий Анатольевич, отправьте все свои патрули на шоссе Саульская – Черногорск, освободить трассу. На ней не должно быть ни одной машины, включая ваши милицейские автомобили.

Майор козырнул:

– Есть!

Отошел к окну, откуда стал вызывать экипажи патрульных машин.

Крымов перевел взгляд на Кадацкого:

– Предупредить начальника гарнизона в Черногорске, чтобы аэродром был немедленно очищен от личного состава! Солдат и офицеров – в казармы! Членов семей – по домам. До особого распоряжения.

– Разрешите выполнять?

– Выполняй! Оцепление пока не снимать! Привлеки саперов для проверки здания автостанции после убытия боевиков с заложниками. Рабулло вполне может напоследок оставить сюрпризы. В станице по-прежнему соблюдать режим чрезвычайного положения. К Басмачу и хозяину кафе не допускать никого! Кроме президента страны, но тот вряд ли прилетит посмотреть на этих уродов. Остальных не допускать. За охрану главаря банды отвечаешь головой, подполковник!

– Все понял!

– А понял, выполняй! И работаем, работаем!

Выпустив 14 заложников, Козлов наблюдал за площадью. Бывшие невольники быстро дошли до улицы, где стояли БМП и автобус. Как только они скрылись из вида, к станции двинулся «ЛАЗ». Сейчас он просматривался хорошо. Виден был один водитель. Бывший зампотех батальона вызвал Рабулло:

– Мохаммед! Автобус пошел к станции!

– В нем нет людей?

– Через окна никто не просматривается. Только водитель.

– Ну а тех, кого спецназ мог уложить на пол, увидит наблюдатель второго этажа. Дождись подхода транспорта и возвращайся ко мне!

– Понял!

– На площади по-прежнему никого?

– Никого!

– Полковник держит слово?

– Пока держит! Уверен, все у нас получится!

– С помощью всевышнего! Отбой!

– Отбой!

Рабулло вышел в зал, окликнул боевика, ранее расстрелявшего солдат, ехавших в отпуск, и сопровождавшую их девушку:

– Мехмед, подойди!

Бандит подчинился. Главарь банды приказал:

– Возьмешь с собой человека. Как только автобус встанет перед входом и раскроет двери, пройдете в салон. Осмотрите его, вскроете все, что вскрывается. Проверите багажное отделение, задний моторный отсек. Затем грузите на водителя баулы. Ты сопровождаешь его на станцию, прямо в кабинет начальника, второй боец остается в автобусе и отслеживает обстановку. Ясно?

– Да, саиб!

– Ступай!

Боевик ушел.

К Рабулло подошел Козлов. Они вместе вернулись в кабинет. В 14.40 туда же вошел Жарин, с помощью бандита, втащившего в помещение баулы. Сказал:

– Здесь деньги!

Рабулло подошел к нему:

– Мне сказали, ты директор местного автопредприятия?

– Да!

– У тебя не нашлось водителя? Зачем сам сел за руль?

– Меня знают местные жители станицы и близлежащих хуторов, некоторые из них сейчас находятся среди заложников. Чтобы не возникло подозрений, что я сотрудник спецслужбы, в администрации решили отправить водителем меня. Человека, которого могут узнать и опознать заложники.

Главарь банды кивнул:

– Разумно! А ты не боишься?

– Боюсь. Но что делать?

– А если я заберу тебя с собой?

– Значит, полечу с тобой. Другого выхода у меня нет!

– Верно! А ну подними руки!

Жарин подчинился. Рабулло приказал Козлову:

– Обыщи его!

Майор профессионально обшарил водителя. Выложил на стол документы, пачку сигарет, зажигалку, носовой платок:

– Это все!

Главарь банды спросил:

– У тебя, директор, даже сотового телефона нет?

Жарин спокойно ответил:

– Ну почему нет? У кого сейчас нет мобильника? Есть, но его забрал офицер на посту, где держали автобус.

– Забрал? Чем это объяснили?

– Ничем! Старлей приказал сдать сотовый телефон, я сдал.

– Ясно! Ты выйди! Мы проверим деньги, потом вызову и скажу, что будем делать дальше.

– Понял! Находиться у кабинета?

– Да! Автобус исправен? Заправлен?

– Исправлен, недавно движок заменили, заправлен, до Ростова свободно доедем!

– Ну, туда нам не надо! Ладно, ступай! С заложниками не разговаривать.

– А курить-то можно?

– Можно! Да, ты в армии служил?

– Конечно! Раньше у нас не принято было косить, как сейчас.

– И где служил?

– В Венгрии, в пехоте, стрелком.

– Хоп! Иди, ожидай вызова!

Жарин покинул кабинет.

Рабулло с Козловым, вскрыв баулы, принялись проверять и пересчитывать деньги, на что у них ушел почти час.

В 15.15 Козлов вызвал водителя автобуса.

Тот вышел в служебное помещение.

Главарь банды сказал:

– Слушай, что делаем дальше!

– Весь внимание!

– Не перебивай! Сейчас идешь в автобус, заводишь его. Затем все находящиеся на станции люди переходят в салон. И ты, не торопясь, аккуратно везешь нас в Черногорск. Но не в сам город, а в войсковую часть, знаешь такую?

– Это туда, где раньше был учебный авиационный центр?

– Да!

– Сейчас там вертолетная эскадрилья, радиотехнический батальон и роты охраны. Придется проходить через контрольно-пропускной пункт.

Рабулло подозрительно посмотрел на Жарина:

– Откуда тебе все это известно?

– Сын соседа в батальоне служил. На присягу возил их семью туда. Посмотрел, что осталось от учебного центра. Раньше там большие самолеты летали.

– Отлетались! Так ты все понял?

– Да!

– Вопросы ко мне есть?

– Один!

– Спрашивай!

– Вы отпустите меня, как подниметесь на борт?

– Отпущу! Ты мне не нужен!

– Хорошо! Спасибо!

Рабулло усмехнулся:

– Первый человек в станице, который сегодня мне спасибо сказал, а я ведь отпустил больше половины заложников! Но шайтан с ними. Мне благодарности неверных не нужны. Иди в автобус!

– Слушаюсь!

Жарин играл испуганного, послушного, сугубо штатского человека, попавшего волею случая в экстремальную обстановку!

Выйдя из здания, завел двигатель. Спустя несколько минут боевики, прикрываясь заложниками, заполнили салон. Невольников усадили на сиденья, сами устроились на полу, видимо опасаясь массированной снайперской атаки во время движения. Рабулло примостился рядом с Жариным, показал пистолет:

– Если попытаешься сделать что-нибудь не так, то сдохнешь первым. Понятно?

Директор АТП ответил:

– Я не враг себе!

– Надеюсь! Ну что ждешь? Закрывай двери и вперед, в Черногорск!

Жарин включил передачу, и автобус медленно отошел от станции.

В эту минуту старший лейтенант Агранин доложил в штаб:

– Внимание! Автобус начал движение!

Иномарка главы администрации пробежала сорок километров за полчаса и в 14.35, миновав КПП, подъехала к самолету. У трапа находился командир экипажа. Спросил у Тимохина:

– Ну что там с террористами и заложниками?

– Скоро подъедут! Если все пройдет удачно, часам к четырем объявятся!

– Что делаем мы?

– Начинаем готовить акцию уничтожения бандитов. Поднимаемся на борт!

– Ну, готовимся, так готовимся!

Командир боевой группы «Орион» и командир экипажа «Ту-134» поднялись в салон. Спецы находились в бизнес-классе. Шепель что-то говорил на ухо Киму, тот смеялся. Александр подумал, – анекдоты травит Миша, нашел время. Громко сказал:

– Так, внимание.

Увидев командира, офицеры поднялись. Тимохин жестом разрешил присесть, повторив:

– Внимание! Переговоры Крымова с Рабулло закончились успешно. Примерно в 16.00 автобус доставит террористов, а возможно и часть заложников сюда к самолету. Затем они поднимутся на борт. Все сразу, понятно, не пойдут. Душман отправит разведку, проверить борт и экипаж. И только после этого все бандиты займут самолет. Куда они собираются лететь, нам без разницы, так как операцию проведем на стоянке. Теперь, каким образом работаем. Действуем по двум возможным вариантам. Первый – боевики поднимаются в салон без заложников, майор Козлов в их состав не входит, он пособник бандитов. В этом случае, находясь на позициях, дожидаемся, пока духи не займут места в салонах, и экипаж не запустит двигатели. Контроль за обстановкой на борту осуществляем, используя систему скрытого видеонаблюдения. Как только наступит подходящий момент, по моей команде, которую передам по линии внутренней связи, выходим из укрытий и отстреливаем террористов. Огонь вести на поражение и аккуратно, чтобы не повредить корпус самолета. Принцип обычный, один выстрел – один труп. Но... Рабулло и, по возможности, Козлова берем живыми. Кто будет их брать, определим по тому, где они займут места в салоне. Это первый вариант действий. Теперь второй. Боевики, вопреки договоренности, поднимают на борт и заложников. Всех, 18 человек, в основном мужчин. В этом случае порядок действий окажется прежним, за одним исключением. Перед отстрелом духов применим ослепляющие заряды. Вспышки позволят увеличить время на обработку банды. И при реализации второго варианта Рабулло берем живым, Козлова, по возможности, тоже! По порядку работы вопросы есть?

За всех ответил капитан Шепель:

– Нет вопросов, Саныч! По работе все ясно!

Полковник кивнул:

– Хорошо, теперь о рассредоточении группы по всему салону. В первом укрытии, а именно нишу за туалетом впереди займу я. На мне и салон бизнес-класса и прикрытие экипажа. Позиции обработки отсека рядов с 5 по 11 занимает справа капитан Шепель, слева капитан Ким! Укрытия в конце борта у задних туалетов, позиции обработки сектора рядов с 12 по 17 занимают справа капитан Макаров, слева – прапорщик Бирюков. Повторяю, каждый отслеживает обстановку по мониторам скрытых камер наблюдения за салоном. Выход на позицию штурма по моей команде. Открытие огня по обстановке, самостоятельно. Так как действовать предстоит в условиях сильно ограниченного пространства, лишающего нас возможности маневрирования, применяем пистолеты с глушителями. Особое внимание обращаю на то, что в ходе проведения операции каждый из нас может оказаться на линии огня товарища. В этом случае работаем вприсядку. Стрелок, находящийся ближе к кабине, перед выстрелом приседает, а тот, кто бьет от хвоста, стреляет, стоя в полный рост. При этом каждый из нас смещается к левому борту. Но лучше избежать подобной ситуации. В принципе, на линии огня могу оказаться только я, если Шепель с Кимом откроют пальбу по проходу между кресел. Думаю, мы решим этот вопрос.

Шепель воскликнул:

– Да, конечно, решим, командир! Что нам, впервой гасить духов на встречных курсах?

– Хорошо. Вопросы по диспозиции штурмовой группы есть?

– Да какие могут быть вопросы?

Но неугомонный Шепель спросил:

– Залезаем в ниши прямо сейчас, или успеем перекурить?

Тимохин ответил:

– До наступления сигнала о выходе автобуса из Саульской можно перекурить. Но, естественно, не в салоне, выходите на трап, а лучше, чтобы не засветиться, – через иллюминатор. Впрочем, пилоты покажут, где. У меня все!

К Александру подошел заместитель, майор Гарин:

– Мои действия, командир?

– За бортом, Витя, боевики вполне могли установить наблюдение, скажем, из ближайшей лесополосы или из старых ангаров. Прочесывать аэродром мы не можем по понятным причинам. Это станет известно Рабулло, и его действия могут принять непредсказуемый характер, что нам совершенно не надо. Наблюдатели, если таковые выставлены, о нашей группе ничего не знают. Представляют лишь, что она находится внутри самолета и не покидала его. А вот что на борт поднимался я, они видели. Значит, они должны увидеть и то, как поднявшийся на борт человек покинул его. Вот ты и оставишь самолет, уйдя в военный городок. Там обоснуешься в штабе вертолетной эскадрильи. Будешь нужен, вызову.

– Может, мне все же с тобой остаться? Скажем, заменить Бирюкова, или того же Макарова?

– Ну зачем людей обижать? Ты понимаешь, что я оставляю тебя вне игры по необходимости. А ребята могут не понять, особенно если замену провести сейчас, непосредственно перед акцией. Получается, мы кому-то не совсем доверяем? Или в ком-то сомневаемся? Но это же не так, Витя? Не так! Поэтому прикрой физиономию, меня могли сфотографировать по приезде, и уходи в штаб вертолетной эскадрильи. Командир вертолетчиков предупрежден! Он встретит тебя. Можно было бы и машину вызвать, но не стоит.

– Ничего, пешком дойду. Если есть «дятлы», то пусть думают, что к самолету какой-нибудь техник приходил. Это начальство по аэродрому на машинах разъезжает, а младший технический состав все больше пешком передвигается!

– Верно мыслишь!

– Мне идти?

– А чего тянуть? Ступай, Вить! До встречи!

– Удачи вам тут!

– Прорвемся!

В 15.25 телефон Тимохина выдал сигнал вызова. Александр, взглянув на дисплей, ответил:

– Слушаю тебя, Крым!

– Автобус пошел к Черногорску. Как дела у тебя?

– Нормально. Начинаем занимать позиции. Встретим гостей как надо!

– Ты поаккуратней там, думаю, Рабулло еще подкинет нам подлянку.

– Это его не спасет. Лишь бы банда поднялась на борт, остальное дело техники, в прямом и переносном смысле.

– Даже если он втащит на борт всех заложников?

– Это усложнит задачу, но не настолько, чтобы не решить ее.

– Ладно. Удачи тебе!

– Ты сам-то приедешь на аэродром или останешься в станице?

– Конечно, приеду. Сейчас выезжаю.

– «Мираж» и «Алтай» остаются у Саульской?

– Да!

– И чего их тащили сюда?

– Кто знает, Саня, может, захватом Рабулло работа в Саульской не закончится. Многое прояснит Басмач, а вот допросить его как раз времени пока и нет.

Тимохин сказал:

– Остался бы в станице и допрашивал. С Рабулло и без тебя разберемся!

– Всему свое время. И до Басмача очередь дойдет, пусть зреет. Он сейчас наверняка ломает голову, как выторговать себе жизнь. Вот пусть поломает. Сговорчивее будет!

– Ты начальник, тебе видней!

– Так, ты занимай позиции, я выезжаю. Связываемся после того, как проведешь акцию против духов.

– А раньше и не получится.

Тимохин отключил телефон. Подозвал командира экипажа:

– Мы уходим на позиции, пусть твои ребята помогут нам.

– Конечно!

В 15.35 бойцы группы спецназа «Орион» Главного управления по борьбе с терроризмом находились уже в тайниках специального самолета. Экипаж занял место в кабине, и лишь командир лайнера остался стоять у люка, перед трапом.

Автобус прошел путь от станицы до поворота к аэродрому у Черногорска без проблем. Наряд контрольно-пропускного пункта открыл шлагбаум, и «ЛАЗ» свободно въехал на территорию бывшего авиационного центра. Рабулло осмотрел аэродром. Нигде ни души.

Усмехнулся, подмигнув Козлову:

– Похоже, ты оказался прав! На аэродроме никого, самолет стоит у начала полосы. Кто-то ждет наверху трапа.

– Это наверняка командир экипажа.

– Скорей всего! А где же славный российский спецназ?

– Их командир еще свяжется с тобой, но мы переиграли спецов. Теперь они уже ничего не смогут сделать. Если не пошли на штурм здания автостанции в Саульской, ничего не предприняли по пути следования, здесь самолет штурмовать точно не будут.

– Так зачем мне выполнять их условия? И освобождать последних заложников? В Афганистане их можно неплохо продать.

Козлов сказал:

– Я бы не советовал обманывать спецназ. Да, здесь они ничего не смогут сделать, но не забывай, что у русских в Афганистане неплохо отлаженная агентурная сеть. И некоторые полевые командиры напрямую контактируют с российской разведкой. Если в ФСБ захотят отомстить за обман, то тебя достанут, где бы ты ни скрывался. А тебе, Рабулло, это нужно?

Афганец повысил голос:

– А я хочу еще поиграть с русскими. Пусть устроят охоту за мной на Востоке. Посмотрим, что из этого выйдет.

– Дело, конечно, твое, но я не стал бы рисковать!

– Ты свалишь в Европу, или куда еще там, и для тебя война закончится. Я же не намерен складывать оружия.

– Хоп, Мохаммед! Поступай как знаешь!

– Надо будет хорошенько проверить самолет!

– Надо!

– Вот ты и пойдешь на борт!

– Один?

– Зачем же? Возьмешь с собой Рахима. Он когда-то учился в Союзе на летчика. Так что толк в самолетах знает.

– Он и управлять лайнером может?

– Шайтан его знает! Наверное, может, хотя практики у него никакой!

– Я понял тебя!

Водитель автобуса повернулся к Рабулло:

– Подъезжаем! Как поставить автобус?

Главарь банды ответил:

– Так же, как ставил его у автостанции, дверями к трапу. Но откроешь переднюю дверь. Понял?

– Понял!

Жарин подогнал автобус к трапу. Открыл переднюю дверь. Рабулло выглянул из салона, подняв голову, спросил у пилота, продолжавшего стоять у люка:

– Ты кто?

– Командир экипажа лайнера! Пилот первого класса Жуков Иван Иванович!

– А кто я, знаешь?

– Знаю!

– Это хорошо! А ну-ка иди сюда, пилот! В автобус!

Жуков подчинился.

В автобусе присел на свободное переднее сиденье. Напротив встали Рабулло и Козлов.

Главарь банды спросил:

– Сколько человек в экипаже?

– Со мной четверо: второй пилот, штурман, бортмеханик.

– Налет часов большой имеешь?

– Около десяти тысяч.

– А экипаж?

– По-разному, но меньше трех тысяч нет ни у кого.

– Лайнер заправлен полностью?

– Да! Я должен знать, куда полетим, чтобы запросить коридор и рассчитать, хватит ли топлива.

– Полетим на юг Афганистана!

– Тогда придется дозаправляться. В Афганистане это сделать сложно.

– Промежуточная посадка и дозаправка в Туркмении. Где именно, скажу позже. А сейчас с двумя моими людьми поднимаешься на борт и покажешь им все, что они захотят осмотреть. Понял, Жуков?

– Понял!

Рабулло крикнул в салон:

– Рахим! Ко мне!

Боевик подошел.

Главарь банды спросил, указывая на самолет:

– Этот тип изучал?

– Да! «Ту-134».

– Летать на нем можешь?

Бандит пожал плечами:

– Взлететь – взлечу, курс выдержу, а вот насчет посадки не знаю. Самое сложное, это посадить самолет, а у меня нет практики.

– Ладно, от тебя лететь не потребуется. На это опытный экипаж есть. Ты иди с пилотом и Козловым на борт и проверь его. Чтобы, кроме летчиков, никто случайно в салоне или в отсеках разных не оказался. Если окажется, знаешь, что делать.

– Знаю, саиб!

– Хоп! Идите! Проверяйте самолет тщательно, но быстро! Если что, зовите меня! Пошли!

Командир экипажа, оборотень Козлов и боевик Рахим поднялись по трапу на борт специального «Ту-134». Обошли салоны. Козлов спросил у подельника:

– Что скажешь, Рахим? Может, что-то не то в этом самолете?

– Здесь многое не то. Взять хотя бы дополнительные металлические короба у туалетов и перегородок.

Козлов взглянул на командира экипажа:

– Что это за короба?

Пилот спокойно ответил:

– Если вас не предупредили, то скажу, что это самолет «Ту-134» МЧС российской Федерации, оснащенный дополнительной системой пожаротушения «Водопад», применяемой как для тушения пожара на судне, так и на рядом находящемся лайнере.

– У вас не нашлось обычного самолета?

– Обычные все принадлежат коммерческим авиакомпаниям. Впрочем, это вопрос не ко мне! Приказали лететь сюда, прилетели. Кроме дополнительной системы пожаротушения, установленной в пяти контейнерах по всему салону, это обычный пассажирский самолет. Он имеет и бизнес-, и эконом– классы. На нем можно совершать регулярные рейсы, что иногда и приходится делать.

Бывший майор сощурил глаза:

– Система пожаротушения, говоришь? А если я сейчас по этим контейнерам да с автомата?

– Воля ваша, но перед тем, как стрелять, настоятельно советую надеть кислородные баллоны и маски, иначе неминуемо отравитесь специальным газом. Если этот газ не взорвется, конечно, и не разнесет в куски самолет.

Козлов приказал:

– Открыть контейнеры!

– Пожалуйста.

Командир экипажа достал ключ, вскрыл дверку торца контейнера, где в потайной части находился капитан Шепель.

Зампотех увидел баллоны, манометры, соединительные трубки, гофры. Все это было плотно забито в контейнере. Он ногой захлопнул крышку:

– Посмотрим на стену туалета, к которой пристроен контейнер.

– Как угодно!

Козлов достаточно долго изучал пластиковую панель. Ничего подозрительного не заметил. Вышел из туалета. Спросил у командира экипажа:

– Вырубить эту систему можно?

Жуков ответил:

– Она отключена. Врубается только в экстренных ситуациях.

– Кто ее включает?

– Я!

– Покажи, где!

– Пройдемте со мной.

Козлов шагнул в кабину пилотов.

Командир экипажа указал на красный тумблер:

– Вот при помощи этого рычажка, переводом его вниз и включается «Водопад»!

– Он нам не пригодится! – Зампотех ударом рукоятки пистолета сломал тумблер.

– Так спокойней будет. Хотя, твоя система может иметь и другой включатель. И наверняка имеет, ну, где он?

Жуков выдохнул воздух:

– Послушайте, если вас не устраивает этот лайнер, запросите другой. К утру, возможно, и пригонят.

– Я без тебя знаю, что делать! Где запасной включатель системы?

– Он отсутствует! Система может сработать автономно, если на судне возникнет пожар, но до этого сверху каждого кресла опустится кислородная маска.

– А если в маски будут подавать не кислород, а усыпляющий газ?

Командир экипажа вновь вздохнул:

– Проще сбить самолет ракетой. Салон герметизируется в воздухе. И если во время полета применить усыпляющий газ в любой части борта, то выйдет из строя и экипаж, что повлечет крушение самолета.

– Но им можно управлять с земли?! Я слышал, что самолет даже можно посадить где надо без экипажа.

– Вы слишком высокого мнения о технических характеристиках российских самолетов. В военной авиации это еще возможно, в гражданской – нет. Ни один автопилот в точности не исполнит указания с земли. А при посадке главное – это своевременность и точность.

– Ну ладно! А если газ пустить, пока самолет находится на полосе?

– Откройте все люки и закройте их, когда мы оторвемся от земли. Придется испытывать перегрузки, но зато будете уверены, что никто ничего против вас не предпринимал. При открытых люках пускать газ в салон так же бесполезно, как распылять его в поле.

– Хорошо, летчик! Ты убедил меня!

В салон вышел второй пилот:

– Иван Иванович, Мохаммеда Рабулло вызывает по связи полковник Крымов!

Жуков взглянул на Козлова:

– Представитель спецслужбы желает говорить с Рабулло.

Бывший майор попросил на борт главаря банды. Тот, ворча, поднялся по трапу.

Зампотех сказал:

– Тебя вызывает Крымов.

– Что с самолетом?

Козлов доложил о системе «Водопад».

Рабулло спросил у командира экипажа:

– Почему Крымов связывается по радиостанции самолета?

Жуков пожал плечами:

– Наверное, чтобы убедиться, что ваши люди проверили лайнер, а там не знаю.

– Где у вас радиостанция?

– Пройдите в кабину пилотов!

Рабулло устроился на месте командира корабля. Надел наушники:

– Рабулло на связи!

– Это Крымов!

– Слушаю тебя, полковник!

– Чем вызвана заминка у самолета?

– Да слишком уж мудреный «Ту-134» ты мне подсунул.

– Я к этому не имею никакого отношения. Что дали, то дали. Интересно, чего ты в нем усмотрел мудреного?

– Ящики по всему салону! Мои люди говорят, в них баллоны с каким-то газом!

– Понятно! Тебя беспокоит система пожаротушения? Напрасно. Подумай сам, Рабулло, если бы мы хотели усыпить тебя и твоих бандитов, а экипаж оставить в нормальном состоянии, то сделали бы летчикам инъекции необходимого препарата, а баллоны с газом спрятали бы так, что ты бы их при всем желании не нашел. Да и много ли надо газа в герметизированный салон небольшого «Ту-134»? Но мы ведем игру по оговоренным правилам. Поднимай в салон свою банду, отпустив всех заложников, и лети ко всем чертям! Будешь нужен, мы тебя и в Афгане достанем.

– Да? А ты борзый, полковник! Я улечу, и я отпустил бы всех заложников, если бы вы предоставили обычный пассажирский самолет, или военный, транспортный. Но вы сунули мне какую-то летающую пожарную машину. Якобы пожарную машину. Что в баллонах контейнеров, известно только вам. Как и то, что кислород или усыпляющий газ загнан в аварийную систему. А посему, чтобы у вас не возникло желание сменить правила игры в одностороннем порядке, все находящиеся в автобусе заложники полетят вместе с нами. Водителя отпущу, чтобы отогнал от самолета автобус. А остальные – с нами. Но ты не переживай, полковник. Уже завтра к вечеру получишь свой спецборт с заложниками обратно. Он сядет здесь же. И никому не будет причинен какой-либо вред. Это я обещаю!

Крымов повысил голос:

– Но мы так не договаривались, Рабулло?!

– Будем считать, что сейчас договорились. В станице ты настоял на своем, и отпустил женщин с детьми, здесь будет по-моему. И в том, что я меняю решение, виновато твое начальство. Надо было думать, какой борт присылать!

– Рабулло, не играй с огнем!

Главарь банды рассмеялся:

– Вот чего-чего, а от огня вы меня защитили надежно, если, конечно, система «Водопад» работает, а то у вас, у русских, всегда что-то не так! Потому и валят вас везде, где захотят. Вы стали слабые и глупые. Такими вас ваша же власть сделала. Лучше вообще без власти, чем с такой, которая правит вами сейчас. Но хватит разговоров. Я отдаю приказ начать посадку бойцов и заложников на борт. Не надо мне мешать, полковник! Конец связи!

Рабулло сбросил наушники, снял переговорную скобу, приказал командиру экипажа:

– Запускайте двигатели, я поднимаю людей на борт!

Командир экипажа кивнул:

– Понял, запуск двигателей!

– И без шуток мне!

– Да уж какие теперь шутки! Куда хоть летим?

– Аэродром «Тах-Булдан», юг Афганистана. Промежуточная посадка в Ашхабаде.

– Понял!

Рабулло вызвал боевика, оставшегося старшим в автобусе:

– Слушай, Мехмед, поднимайтесь на борт. Трое заложников несут баулы с деньгами, остальными прикрывайте собственный подъем. Водителю скажи, чтобы убрал трап и угнал автобус подальше от полосы.

– Понял, саиб!

– Начинайте посадку!

– Слушаюсь!

Одновременно Тимохина по специальной связи вызвал Крымов:

– «Орион»! Слышишь?

– Слышу!

– Боевики приняли решение поднять на борт всех заложников!

– В курсе, Крым!

– Ты слышал мой разговор с Рабулло?

– Да!

– Ясно! Пилоты не тронутся с места без моей команды, визуальная связь с ними установлена. Но долго держать самолет я не смогу.

Тимохин не дал договорить начальнику:

– Да понял я все, Крым! Работаем при первой возможности, или без таковой, если она не проявится в ближайшее время!

– Ты все правильно понял, Саня! Удачи!

– До встречи, Крым!

Александр отключил станцию, переведя взгляд на монитор. Командир боевой группы внимательно следил, как на борт поднимаются бандиты и заложники. Впрочем, на мониторы сейчас смотрели и все остальные бойцы «Ориона», готовые к действию.

Глава 11

Военный аэродром у Черногорска. Четверг, 11 августа, 16 часов 32 минуты

Бандиты и заложники поднялись на борт «Ту-134». Боевики начали рассаживать пленников. И здесь они допустили ошибку, поместив заложников всех вместе на задних рядах салона эконом-класса. В последнем отсеке осталось всего двое бандитов, вооруженных автоматами. Они вполне могли контролировать восемнадцать захваченных мужчин. Рабулло, Мехмед и Козлов устроились в салоне бизнес-класса. Остальные шесть боевиков в первом отсеке эконом-класса. Рабулло приказал командиру корабля держать дверь в кабину пилотов открытой. Затем, подумав, отправил туда одного из моджахедов. Приказал начать взлет. Жарин убрал трап, и автобус отошел от лайнера. Его двигатели увеличили обороты.

Тимохин смотрел на монитор. Он видел свой сектор, а именно салон бизнес-класса, где находились главарь банды, его охранник и майор-оборотень. И все бы ничего, но пилотская кабина системой скрытого бортового видеонаблюдения не контролировалась, и Александр не знал, где находится и что делает боевик, перемещенный Рабулло к пилотам. А тот вполне мог держать на прицеле летчиков. А также иметь образование пилота, следовательно, вскоре понять, что экипаж специально не проводит взлет. Тимохин по внутренней, тайной линии связи вызвал Шепеля:

– Миша? Тимохин!

Капитан тут же ответил:

– Слушаю, командир!

– Что у тебя?

– Нормалек! Духи развалились в креслах, дымят анашой.

– Загасить их всех скопом сможете?

– Только что говорил с Кимом! Обработаем свой сектор в любое время. Ты только приказ отдай.

– Будет тебе приказ, скажи лучше, ты кабину пилотов по своей камере видишь?

– Только правую часть.

– Духа, что послал Рабулло в кабину, там нет?

– Нет!

– Понял! Жди приказа.

Тимохин переключился на капитана Кима:

– Леня! Тимохин!

– Да, командир?

– О готовности к действию вашей с Шепелем двойки Миша доложил, ты ответь мне на такой вопрос, тебе дух, находящийся в кабине пилотов, на мониторе не виден?

Ким неожиданно ответил:

– Виден!

– Где он?

– А ты что, его не контролируешь?

– Нет! Мои камеры смотрят в салон.

– Ясно! В общем, дух находится за креслом командира экипажа. В руке пистолет. Автомат за спиной. Уж чего он там высматривает, не знаю, но для командира корабля угрозу представляет реальную!

– Так, подожди, значит, если я выйду из туалета, то через открытую дверь увижу духа?

– Да! Он будет спиной к тебе, если не успеет обернуться.

– Ясно! Спасибо, ждать приказа, отбой!

Тимохин нажал клавишу вызова четвертого укрытия.

Ответил капитан Макаров:

– На связи!

– Дима, готов?

– Готов!

– Твоя цель?

– Левый по ходу лайнера боевик.

– Хорошо видишь его?

– Еще бы! Обкурился, скотина, стоит у переднего ряда сектора и ругается на заложников. Грозит в Афганистане лично всем готовы отрезать!

– Понятно! Отбой!

Александр переключился на укрытие № 5.

– Бирюков! Тимохин!

– Слушаю, командир!

– Цель видишь?

– Так точно! Сидит с краю, свесив башку в проход. Или уснул, или смотрит в глубь салона.

– Будь в готовности к действию!

– Готов!

По специальной кодированной станции Александр вызвал Крымова:

– Крым! Как слышишь?

– Слышу тебя, Саня!

– Время 16.43. В 16.45 провожу контртеррористическую акцию!

– У тебя к ней все готово?

– Все готово, да и медлить больше нельзя, иначе духи могут начать разборки с экипажем.

– Мы держим взлет передачей командиру информации по полетному заданию!

– Это ясно! Но если в кабину войдет еще и Рабулло, мне придется непросто!

– А что, у пилотов посажен боевик?

– Да! Пока я без проблем имею возможность снять его!

– Тогда снимай! Время начала контроперации утверждаю.

– Еще немного, и не успел бы!

– Поаккуратней там, Саня!

– Ты водки приготовь, выпить что-то хочется.

– Без проблем!

– Все, начинаю, Крым!

– С богом!

Тимохин отключил радиостанцию, уложил ее в чехол, снял с предохранителя пистолет, отжал клавишу вызова всех бойцов:

– Внимание, «Орион», штурм!

Офицеры одновременно сняли пластиковые перегородки, разделяющие туалет и отсеки, вышли в салон. Первыми отработали задачу Макаров и Бирюков. От туалетов капитан одним выстрелом, прозвучавшим в шуме работающих двигателей еле слышным хлопком, прострелил голову душману-оратору. Тот полетел прямо на вышедшего из укрытия Шепеля. Капитан подтолкнул труп боевика, и он упал в нишу. Бирюков всадил пулю сидящему бандиту в затылок, и моджахед завалился в проход. Заложники от неожиданности впали в ступор. Кто-то закрыл руками голову, кто-то смотрел на происходящее широко открытыми и ничего не понимающими глазами. Отбросив убитого боевика, Шепель вышел в проход, рядом с ним встал Ким. Капитаны одновременно открыли огонь по сидящим в переднем секторе салона эконом-класса боевикам. Им потребовалось чуть менее минуты, чтобы расстрелять не ожидавших нападения головорезов. Тимохин же, остановившись перед дверью туалета, специальным ножом открыл створку, поднял пистолет вверх, выдохнул воздух и шагнул вперед. Выйдя в проход, он повернулся вправо, поймал в прицеле спину боевика, закрывавшего собой кресло командира экипажа. Хлопок – и бандит упал между кресел пилотов. Резкий разворот, второй хлопок – и простреленная голова охранника Мехмеда ударилась о спинку кресла. Козлов вскрикнул и упал на пол. Рабулло же не растерялся. Он успел выхватить пистолет, но прежде выстрелил подполковник спецназа. Пуля пробила предплечье афганца. Он, выронив пистолет, схватился за раненую руку. И тут же в затылок ему уперся глушитель пистолета подошедшего Шепеля:

– Не дергайся, гамадрил задроченный, или я тебе все щупальца отстрелю!

Вышедший в салон бизнес-класса Ким за шиворот вытащил из-под сиденья бледного как мел бывшего майора Козлова. Тот лепетал:

– Товарищи, товарищи, я спасал заложников, я сам пришел к бандитам... я тоже заложник.

Ким взглянул на Тимохина.

Тот согласно кивнул, и капитан резким ударом в челюсть отправил оборотня в глубокий нокаут.

Рабулло же продолжал вопить.

Александр кивнул Шепелю:

– Обыщи эту тварь, а потом вколи промедол, а то достанет своим воплем.

Шепель предложил:

– Командир, а как ты смотришь, чтобы я ему до кучи и яйца отстрелил? Объясним, что так получилось во время захвата. Прыгнул, мол, пидор через сиденье, пришлось стрелять в ноги. А попали в яйца. Служебная необходимость. Уж очень хочется, чтобы эта блядь в бабу превратилась.

Тимохин сказал:

– Отставить! Делать, что приказано!

– А жаль! Я бы с удовольствием...

Александр повысил голос:

– Да закроешь ты ему пасть или нет?

– Все, закрываю!

Шепель достал боевую аптечку.

Из пилотской кабины вышел командир экипажа, подошел к Тимохину:

– Все?

Александр утвердительно кивнул.

– Ловко, ничего не скажешь! Я все думал, как вы этого бандита, что меня на прицел взял, снимете. Сбили. А заметил, только тогда, когда он грохнулся между кресел. Прилетим на базу, расскажу о вашей работе. Молодцы, слов нет!

– Да на вашем «Капкане» можно банды рыл в пятьдесят мочить.

– Ну, пятьдесят для «Ту-134» многовато, а вот с десяток, как сейчас, в самый раз. Я готовлю борт к обратному рейсу?

– Да, конечно! Только согласуйте этот вопрос с нашим начальством.

– И с нашим, и с вашим. Куда ж мы без начальства?

Жуков вернулся в кабину.

Тимохин вызвал Крымова:

– Крым! Тимохин!

– Да, Саня?

– Ну, у нас все в ажуре. Банда ликвидирована, заложники целы и невредимы, в группе и в составе экипажа потерь нет, Рабулло и Козлов взяты живыми. Афганца подстрелить пришлось, но влегкую. Сейчас помощь отказываем.

– Отлично, Саня! А что Козлов? Ему помощь не требуется?

– Ему пачка памперсов требуется. Понял, паскуда, что попал по полной.

– Так! Я вызвал «Газель» из Саульской, скоро подойдет. Бойцы эскадрильи подкатят трап, Жарин автобус подаст. Трупы боевиков перевезут на «летучке», заложников – на автобусе. Группу в «Газель». Мы на машине главы администрации отправимся в Саульскую. Начнем работать по Басмачу.

– Ты Феофанову о результатах операции доложи. Ждет генерал, мается.

– Доложу!

– Водку приготовил?

– Спирт!

– Пойдет!

В 17.30, отправив людей и трупы боевиков в станицу, туда же на иномарке Ценевича выехали Крымов с Тимохиным. Они выезжали через КПП, когда, пробежав по бетонке, в небо взмыл «Ту-134».

Александр сказал:

– Хорошую штуку придумали наши конструкторы. Ловушка, что надо. Одно слово «Капкан». И техническое оснащение на уровне, приятно работать. Ты наливать думаешь?

– Передумал. А чего вдруг выпить захотел?

– А просто так. Или для выпивки обязательно повод нужен?

– Без повода как-то не то!

– Запроси в штабе, чтобы календарь посмотрели. Обязательно сегодня какой-нибудь праздник или чей-нибудь юбилей есть.

– Насчет праздников не знаю, а вот то, что сегодня годовщина террористической атаки небоскребов-близнецов в Америке, точно!

– Ну вот, тоже повод. Помянем тех, кого угробили там.

Крымов приказал водителю притормозить.

Тот поставил машину на обочину. Полковник достал из сумки фляжку и кружку, плеснул в нее спирта. Тимохин, не поморщившись, выпил и тут же закурил. Подумав, к кружке приложился и Крымов.

Выпустив струю дыма, Тимохин сказал:

– До разговора с Басмачом надо встретиться с капитаном Лушиным!

– Тем, кто руководил обороной блокпоста?

– Да!

– Считаешь, он что-нибудь интересное расскажет?

– Возможно. Капитан запрашивал снимки боевиков отряда Басмача, осуществлявших прорыв границы. Надо узнать, что дали ему эти снимки. И потом, он высказывал сомнения в том, что на блокпосту действовал именно тот отряд, что пришел с Басмачом из-за кордона. В общем, есть, о чем с капитаном поговорить.

Крымов проговорил:

– У нас в «Алтае» есть одна вакансия. Прощупай капитана на предмет перехода к нам. Такие нужны.

– Прощупаю!

– Тогда что делаем? Оставляешь меня у здания администрации и рвешь к блокпосту?

– Нет! Сначала надо решить вопрос с размещением групп. До утра уж точно нам находиться в Саульской.

– Уже решил. Офицеров разместят в пустующей казарме роты, что находится в Ингушетии. Одного я, Саня, не понимаю, почему Феофанов не приказал бортом «Ту-134» доставить Басмача, Рабулло и Козлова в Москву?

– Ты же докладывал ему о результатах операции, вот и спросил бы, почему.

– Ни Феофанова, ни Потапова на месте не оказалось. Доклад принял дежурный по управлению. Позвонил в загородную резиденцию, так и помощника генерала Ларинова на месте не оказалось.

Тимохин удивился:

– Куда это они вдруг все пропали?

– А черт их знает!

– Но дежурный-то должен знать. Он не черт, он дежурный.

– Не знает, не ведает! Принял доклад, поздравил и откланялся.

– Интересно!

– Вот и мне интересно. Не на рыбалку же они свалили?

– Генерал или Потапов всегда на связи, где бы ни находились.

– Получается, не всегда. Позже еще раз свяжусь с Москвой.

– Давай! А на блокпост я поеду с комбатом, и не на этой иномарке, а на командирской машине.

– Дело твое! Еще выпьем?

– Э, Крым, да тебя повело?!

– Да чего уже теперь?

– Не-е, тормози. Нам еще с Басмачом работать. А по пьянке мы можем его и придушить. Очень даже легко. Потом не оправдаемся.

– Ладно!

Полковник спрятал фляжку обратно в сумку.

Проехав полпути, вызвал администрацию. Ответил Ценевич:

– Слушаю вас, товарищ полковник!

– Можете сообщить областному начальству, а также средствам массовой информации, что операция по уничтожению террористов и освобождению заложников в Черногорске завершена успешно. Все захваченные бандитами люди целы и невредимы, сейчас на автобусе направляются в станицу, банда полностью ликвидирована.

– Благодарю вас! Я, конечно же, немедленно свяжусь с областью и СМИ!

– Командир батальона у вас?

– Да! И комбат, и начальник милиции, и...

Крымов прервал главу администрации:

– Мне нужен комбат!

– Передаю трубку.

Тут же раздался голос Кадацкого:

– Слушаю вас, товарищ полковник!

– Не афишируя, отправляйтесь в часть. Оцепление станицы можете снять, передав заботу о безопасности населенного пункта органам внутренних дел. Впрочем, танковую роту, пожалуй, до утра оставьте на позициях блокирования станицы, официально сняв блокаду, передав танкистам функции наблюдателей.

– Понял!

– В батальоне будьте готовы с подполковником Тимохиным убыть на Саульский блокпост. Предупредите Лушина о приезде и о том, что с ним желает переговорить офицер спецслужбы.

– Понял!

– На блокпост выезжаете на командирской машине.

– Есть!

– Все, до встречи в штабе части!

– Выполняю!

Крымов отключил рацию.

– Доволен?

– А чем, собственно, мне быть довольным? Я что-то личное запросил и получил? Отпуск третий год отгулять не могу!

– Так, Саня, закроем эту тему!

Неожиданно сработал сигналом вызова сотовый телефон Крымова. Он, доставая мобильник, произнес:

– Кто еще может по сотовому звонить? – и взглянул на дисплей:

– Ни хрена?! Феофанов!

Удивился и Тимохин:

– Генерал? Откуда?

– Черт его знает!

Ответил:

– Полковник Крымов на связи, товарищ генерал! Вам дежурный передал доклад по результатам работы боевой группировки в Саульской и Черногорске? Ни вас, ни Потапова, ни даже Ларинова, я найти не смог!

– Мне все передали. Поздравляю с успешно проведенной операцией. Что делаете сейчас?

– Возвращаемся из Черногорска в Саульскую! С Тимохиным едем!

– Направляетесь в антитеррористический штаб?

– Никак нет! В штаб мотострелкового батальона, куда переброшены группы «Мираж» и «Алтай». Думаю начать работу по Басмачу!

– Верное решение. В батальоне и встретимся.

– Не понял?

– Что ты не понял, Вадим Петрович?

– В смысле, встретимся? Вы что, летите сами сюда?

– Уже прилетел. Еду из Нальчика. Думаю, буду в батальоне раньше вас.

– Вот это сюрприз!

– Да нет, полковник, думаю, сюрпризы ждут нас всех впереди, но это не телефонный разговор.

– Тут, это, товарищ генерал, Тимохин хотел встретиться с начальником блокпоста, отбивавшим атаку бандитов и захватившим Басмача.

– Тоже верное решение!

– Он хотел выехать на блокпост вместе с комбатом.

– Ничего не имею против. Нам от командования батальона нужно пока лишь одно – допуск к Басмачу. И это подполковник Кадацкий обеспечит. Свяжись с ним, передай мой приказ после посещения поста сменить Лушина и доставить его в часть. Я тоже хочу переговорить с ним!

– Понял!

– Тогда до встречи, Вадим Петрович?

– До встречи, товарищ генерал!

Крымов, выключив телефон, взглянул на Тимохина:

– Ты что-нибудь понимаешь?

– Скорее, предполагаю. А именно, то, что командировка наша, судя по всему, затягивается на неопределенный период.

– Но с чем это связано?

– Феофанов объяснит. Интересно, Потапов тоже едет сюда?

– Не исключено!

– Да, Крым, сейчас ничего исключать нельзя.

– А мы с тобой выпили. Надо же, перед встречей с генералом.

– Ну и что? Сергей Леонидович человек тактичный и с понятием, сделает вид, что не заметил.

– Да?

– Как будто ты хуже меня знаешь нашего генерала.

– Да, наверное, ты прав, сделает вид, что не заметил, но какого черта он едет сюда?

– Крым! Все мы узнаем. И в самое ближайшее время.

– Так! Мне надо с комбатом связаться. После посещения поста привезете Лушина в часть. Феофанов тоже имеет желание с ним побеседовать.

– Да? В принципе, объяснимое желание.

– Точно, Саня, опять начинается мутняк!

– Пора бы и привыкнуть!

В 18.10 иномарка главы администрации остановилась у контрольно-пропускного пункта отдельного мотострелкового батальона. Дежурный прапорщик тут же сообщил Крымову, что несколько минут назад в часть приехал генерал Феофанов.

Крымов спросил:

– С кем прибыл?

– Один! Если не считать водителя областного управления ФСБ. Он на их «Волге» приехал.

Начальник отдела спецмероприятий кивнул Тимохину:

– Пошли, Саня, узнаем, что за сюрпризы привез нам Сергей Леонидович Феофанов.

Александр повернулся к дежурному прапорщику:

– А комбат прибыл?

– Так точно. Раньше генерала. А сейчас в парк возвращается рота оцепления. Резервный взвод тоже прибыл!

Крымов с Тимохиным зашли в кабинет комбата.

У стола, разговаривая с подполковником Кадацким, стоял собственной персоной начальник Главного управления по борьбе с терроризмом генерал-майор Феофанов.

Услышав, как вошли подчиненные, повернулся, пожал им руки:

– Благодарю за успешное проведение операции в Черногорске и захват Рабулло с Козловым.

Крымов ответил:

– Дорого обошлась нам эта акция. Скольких мирных людей успел положить ублюдок Рабулло со своими отморозками. Хоть кто-нибудь заметил бы что-нибудь подозрительное за лесополосой, и трагедии удалось бы избежать. Ни никто не обратил внимания, хотя Рабулло свободно разгуливал по станице.

Тимохин сказал:

– Потому что не хотят замечать. Живут по принципу: меня не трогают, а остальные – до фени.

Феофанов поднял руку:

– Достаточно, господа! Тимохин, ты, кажется, собирался на блокпост?

– Так точно! Желательно с командиром батальона.

– Езжайте. И, как уже говорил, привезите капитана Лушина сюда. Мы дождемся вашего прибытия. Басмача начнем отрабатывать позже, а пока с оборотнем Козловым побеседуем. Да и с Рабулло переговорить есть о чем! Езжайте!

Тимохин с комбатом вышли из штаба, сели в командирский «УАЗ» и без сопровождения направились в сторону аула Кожра. Капитан Лушин ждал начальство и представителя спецслужбы у восточной границы поста.

Когда «УАЗ» подрулил, Лушин пошел на доклад к комбату:

– Товарищ подполковник, за время несения службы личным составом Саульского блокпоста контрольный объект был подвергнут нападению банды некоего Басмача. Атака террористов была отражена силами временно подчиненного мне усиленного взвода. Подробности боя отправлены мной в виде отчета в штаб батальона. Начальник блокпоста капитан Лушин.

Комбат пожал руку подчиненному.

То же самое сделал и Тимохин, сказав Кадацкому:

– Извини, Юрий Петрович, нам с Лушиным наедине надо поговорить!

Комбат кивнул:

– Конечно, какие вопросы? А я пока займусь Вели Рудаевым, смотрю, к посту подъехал. Да с личным составом пообщаюсь.

Тимохин спросил у Лушина:

– Кто такой этот Вели Рудаев?

Капитан улыбнулся:

– Нормальный человек, бедный правда, имеет многодетную семью. Это он через своего сына предупредил нас о сосредоточении бандитов в ауле накануне их атаки. Помог. Теперь мы должны поддержать его семью.

– По-моему, Кадацкий и начал этим заниматься. Но его дела – это его дела. Скажи, капитан, где мы можем спокойно поговорить, не опасаясь, что нас кто-то услышит.

– Здесь все свои, товарищ подполковник.

– Ты не против, если я буду называть тебя по имени?

– Нет!

– И тем не менее, Андрей, я хотел бы, чтобы наш разговор остался между нами.

Капитан осмотрелся:

– Блиндаж духи сожгли, но остался временный командный пункт. Там связист, но его можно отозвать.

– А где у тебя фотографии с границы?

Лушин внимательно посмотрел на Тимохина:

– В планшете! А планшет на мне!

– Вот и хорошо! Где твой временный КНП?

– Идемте, покажу!

Он отдал команду заместителю сопровождать комбата и провел Тимохина на временный командно-наблюдательный пункт. Присели за стол, на котором стояла радиостанция.

Александр проговорил:

– Скажи, Андрей, а почему ты вдруг решил перенакрыть минное поле? Заминировать проходы, обозначенные в формуляре? У тебя были основания для этого? Ты подозревал, что в батальоне может работать «крот»?

Капитан пожал плечами:

– Да нет! Никакой информации о возможном предателе у меня не было. Тем более я не думал, что им окажется Козлов. У нас с ним непростые отношения. Из-за него меня отстранили от командования ротой до окончания служебного расследования по факту нашей стычки в офицерской общаге. Вот и разобрались. А решение изменить схему установки мин принял, можно сказать, спонтанно. Долго думал, почему Басмач нацелился на этот блокпост, и как он собирается его уничтожить? Подняться на северный перевал с той стороны невозможно, да и выносной пост у нас там стоит. Не подойти. Значит, северное направление атаки отпадает, с юга наступать бесполезно. Во-первых, минное поле, во-вторых, ущелье, простреливаемое орудиями БМП и пулеметами. Обход поста с юга по дальнему маршруту и выход нам в тыл тоже ничего особенного бандитам не давали. Честно говоря, я думал, что Басмач не пошлет в тыл людей, но меры предосторожности все же принял. Отделение было готово заблокировать подходы к посту с дороги от Саульской. И о машинах грузовых, что использовал Басмач, я узнал только ночью, перед атакой. Вот и получалось, у него всего одно направление удара по посту. Но это надо быть идиотом – атаковать в лоб неплохо укрепленный взводный опорный пункт с боевой техникой в двадцати четырех километрах от места дислокации батальона и в непосредственной близости от аэродрома базирования вертолетной эскадрильи. А командиры у духов далеко не дилетанты. Имеют боевой опыт. Так почему опытный Басмач решил атаковать блокпост в лоб, да еще пропустив информацию о своих намерениях в ходе блуждания по горам? И пришел к выводу. Вахидов может иметь схему минного поля. В этом случае многое прояснялось. Его удар с юга стал бы для нас полной неожиданностью. И взводу пришлось бы под огнем боевиков срочно проводить перегруппировку сил, менять позиции БМП, а значит, выводить их на открытое пространство, где технику легко сжечь из гранатометов. В это время силы Басмача имели бы возможность сблизиться с постом и провести полноценный штурм. Поэтому я и решил скрытно от всех, включая собственное начальство, перекрыть минное поле приданным мне саперным отделением. И духи в результате угодили в минную ловушку. Ну а когда мне стал понятен замысел Басмача по прорыву обороны автомобильным тараном, то исход боя был практически предрешен. К тому же мы вовремя засекли вражеского снайпера. В общем, вот так, товарищ подполковник. Отбить же атаку с тыла не составило никакого труда. Тем более, что про обход объекта на машине нас предупредил Вели.

Тимохин улыбнулся:

– Комбат, наверное, впал в ярость, узнав о твоей самодеятельности с минами?

– А я предупредил его! Правда, когда уже все было сделано, и лично, по мобильной связи. Кстати, о «кроте» тоже!

– Ясно! Сколько служишь?

– Семь лет!

– И все в капитанах?

– Мог и старлеем стать, если не получить под зад коленом из-за ублюдка Козлова. Он же, сука...

Тимохин прервал капитана:

– Я в курсе вашего скандала. Сколько лет воюешь?

– Да почти все семь лет на Кавказе. Участвовал и в рейдах, и в охотах на банды. В общем, служил и служу на Кавказе. Этим, по-моему, сказано все!

– Ясно! Вернемся к теме. Зачем тебе потребовались фотографии с участка границы, где прорвал отряд Басмача?

Капитан погладил подбородок:

– Причина – простая арифметика, дополненная позже информацией все того же Рудаева. Вахидов прорывал границу бандой в шестьдесят рыл. По крайней мере именно такая численность обозначалась в разведданных. А в аул пришел и проводил штурм блокпоста тремя отрядами общей численностью в 36 бандитов. Ну, плюс еще четверо-пятеро духов. Сам Басмач, его зам, охрана, прислуга, снайпер. Все одно, шестидесяти рыл не набиралось. К тому же, по информации Вели, один отряд появился в Кожре до того, как Басмач прорвал границу. Естественно, возник вопрос: если здесь орудовал тот самый отряд, что проник через границу, то как до этого срока в ауле оказались духи? На это можно было при желании ответить. Одна банда находилась здесь. Но тогда из основного отряда сюда вышли всего человек двадцать пять – тридцать? Куда пошли остальные? На Саульскую? Но в станице, насколько мне известно, действовала небольшая банда во главе с афганцем, которого видели в Саульской до подхода к району Басмача. Поэтому родилась мысль, а тот ли это вообще отряд нарисовался у блокпоста, что прорывал границу? И не использовал ли Басмач силы, находившиеся здесь, для прикрытия действий основной банды? Чтобы проверить эту мысль, я и запросил распечатку кадров пленки видеосистемы слежения за границей. Она там была установлена и сделала свое дело. Зафиксировала морды двадцати двух бандитов, чьи снимки мне и были переданы комбатом.

Александр внимательно посмотрел на Лушина:

– Ты, конечно, после боя сверил снимки с убитыми оригиналами?

– Естественно! И ни одного из тех, кто запечатлен на фото, не нашел среди трупов. Уверен, их не окажется и среди бандитов, захвативших заложников в станице. Впрочем, вы сами можете в этом убедиться!

– Так значит, что мы имеем?

– То, что блокпост и станицу атаковала не та банда, которая прорывала границу. А та, основная, где-то в горах. И она наверняка готовит удар там, где его никто не ожидает. И удар серьезный, коли ради ее прикрытия Басмач пошел на подставу крупного бандформирования.

– Вторая банда?! И о ней, о ее целях может знать только Басмач.

– Больше некому! Хорошо, что удалось взять его живым!

– Ты сильно рисковал, выходя на него!

– Пустяки. Я должен был взять эту тварь. И я взял Вахидова. Без него о второй, основной банде мы не узнали бы ничего.

Подошел комбат, спросил:

– Вы еще не закончили?

Тимохин указал на Лушина:

– И таких офицеров вы выводите за штат? Снимаете с должности? Увольняете?

– А что делать, если Лушин набил морду старшему офицеру? Это преступление.

– А то, что он переиграл крупного полевого командира, организовал уничтожение банды численностью в тридцать с лишним боевиков, не потеряв при этом ни одного солдата, взял в плен главаря? Лично взял, рискуя жизнью, это как назвать, подполковник? Кто он, капитан Лушин, преступник или герой?

Комбат замялся:

– Да кто спорит, оборону организовал и руководил боем профессионально. Вел себя геройски. А расследование? Так в связи с вновь открывшимися обстоятельствами закроем его. Теперь ясно, что зампотех сам виноват в том, что получил по морде.

– А если бы не Козлов оказался пособником террористов, а какой-нибудь сержант Пупкин? Тогда как бы вы закрыли дело?

– Да придумали бы что-нибудь.

– Придумали бы?! Как же! Наехали бы политруки на человека, честно выполняющего свой воинский долг, вышвырнули бы из армии. Под трибунал не отдали бы. Себе дороже выйдет. А вот уволить, уволили бы. А такие, как Козлов, продолжали б служить. Что, я не прав, Кадацкий?

– Вы сами понимаете, что надо мной есть начальство. Но я защищал бы Лушина.

– Мне все это знакомо! Самого в свое время выгнали из армии, а потом на «гражданке» едва не посадили. Не спорю, было за что. Только несправедливо, если судить по человеческим, а не писаным законам. Ребята, с кем в Афгане в командировки летал, вытащили, да определили в спецслужбу. А не узнай тот же Феофанов о моей истории, до сих пор бы парился на нарах. Или, что более вероятно, тихо гнил в камере пожизненного заключения.

Комбат удивился:

– Да что вы?

– Вот тебе и что, Кадацкий!

Тимохин повернулся к Лушину:

– Слушай, капитан, а переходи-ка ты к нам. Чего тебе в войсках торчать, да еще в вечных ротных? А у нас место для тебя найдется, да и работа тоже. Звание очередное получишь. И будешь в почете, не то, что в батальоне вечно оправдывающимся и без вины виноватым.

Комбат сказал:

– Ну уж вы совсем не сгущайте краски, товарищ подполковник! У нас нормальная часть, нормальные офицеры, солдаты, сами видите, как воюют!

– Вижу! Воюют хорошо, вот только некоторые чины этого не ценят. А не ценят, потому что не замечают. А на хрена замечать, если свои шкурные вопросы решать надо, пока время в войсках мутное. Вас, Юрий Павлович, это не касается. Так что не обижайтесь.

– Да не обижаюсь я! Чего на правду обижаться?

Александр вновь спросил у Лушина:

– Так пойдешь к нам, Андрей? Перевод оформим быстро.

Лушин спросил:

– А Титова возьмете?

– Это кто еще такой?

– Мой заместитель. В свое время завалил племянника самого Тургуна. Считаю, это из-за него Басмача заставили атаковать пост. Кроме этого он вместе со мной участвовал во многих выходах. Имеет награды.

Комбат воскликнул:

– Эй, Лушин, ты мне прекрати это! Если все в спецслужбы рванут, кто в войсках службу тянуть будет?

– Никого и никуда я не тяну. Просто задал вопрос офицеру Управления по борьбе с терроризмом.

Тимохин улыбнулся:

– Хваткий ты парень, Лушин. Речь пока о тебе! Но мы еще посмотрим на твоего взводного. Если твои слова подтвердятся, то и тебе, и Титову предстоит показать, на что вы еще способны, кроме обороны блокпостов. Так, передавай заместителю командование постом, сам поедешь с нами в батальон.

Капитан посмотрел на комбата.

Кадацкий приказал:

– Делай, что сказано! Выезд в Саульскую через пять минут!

– Есть передать командование блокпостом старшему лейтенанту Титову и убыть в часть!

Как только капитан отошел, комбат спросил Тимохина:

– Вы это серьезно насчет Лушина?

Александр ответил кратко:

– Да!

Подполковник кивнул:

– Может, это и правильно! Хороший офицер, боевой! Одна беда, с начальством дерзок. Сожрут его в войсках. На сейчас, так чуть позже. И на заслуги не посмотрят.

– Думаю, мы решим этот вопрос. А как старший лейтенант Титов?

– Тоже боевой офицер. Поспокойней Лушина. Но если что, и в рукопашку пойдет с одним ножом, и до последнего патрона драться будет. Такие в плен не сдаются. Я имею в виду Лушина и Титова. Впрочем, у меня хороших офицеров большинство.

– Я понял, Юрий Павлович. Благодарю за информацию.

Подошел Лушин, доложил о сдаче поста.

В 19.40 армейский внедорожник пошел обратно в станицу и через двадцать минут, миновав КПП, остановился у штаба батальона. Комбат, командир группы спецназа «Орион» и капитан Лушин прошли в кабинет Кадацкого. Там находился Феофанов. Увидев офицеров, спросил:

– Как съездили?

Комбат пожал плечами:

– Нормально, товарищ генерал! Блокпост работает в обычном режиме, одновременно разбирая остатки сгоревшего блиндажа. Дозорные посты выставлены, функционируют в штатном режиме. В ауле работают милиция и ФСБ.

Феофанов подошел к Лушину:

– А это, если не ошибаюсь, и есть капитан Лушин, начальник блокпоста, отразившего нападение превосходящих сил противника, и лично пленивший Басмача?

Лушин принял положение «смирно»!

– Так точно, товарищ генерал-майор!

– Молодец!

Феофанов пожал руку капитану. Повернулся к Тимохину:

– Узнал что-нибудь интересное?

– Узнал! Но лучше, если Лушин сам вам все расскажет, я могу упустить подробности.

– Хорошо! Побеседуем. Ну а я, пока вы ездили на блокпост, Рабулло и Козлова допросил. Бывший зампотех в ступоре, при нем обнаружена крупная сумма денег. Твердил одно, его заставили работать на бандитов. И он всего единственный раз выполнил их просьбу, передал схему минного поля у блокпоста. С ним плотнее займемся позже. Рабулло признал, что действовал по приказу Басмача. Акцию разрабатывал небезызвестный Ваха Тургунов, готовил Вахидов и Рабулло, ну а проводил, понятно Афганец. Вы пока кофейку попейте, я с Лушиным переговорю, ну а затем займемся Басмачом. В его допросе будут участвовать только офицеры управления, так что, Юрий Павлович, не обессудь. Твоя задача – обеспечение надежной охраны главаря банды.

Кадацкий кивнул:

– Все понял! Извините, вопрос разрешите?

– Давай!

– Что делать, если глава администрации пришлет сюда журналистов? Он может это сделать. А от них просто так не отбиться. Только визгу больше поднимут!

– А ты, Юрий Павлович, не отбивайся от них. Скажи, что в операции непосредственного участия не принимал, личный состав блокпоста отразил нападение крупной банды. Что за банда атаковала пост, выясняется. По освобождению заложников работала секретная спецслужба, боевая группа которой в настоящее время находится на аэродроме в Черногорске. Направь журналистов в черногорский гарнизон. Командир эскадрильи предупрежден, чтобы встретил журналистов чин по чину, вежливо, чуть ли не хлебом и солью и сказал, что те немного опоздали, борт с московским спецназом недавно вылетел в столицу. Подробности операции ему неизвестны. Пусть журналисты бывших заложников отлавливают. Тем им много не расскажут. Если вообще не пошлют куда подальше! Понял?

– Так точно, товарищ генерал!

– Вот и хорошо! Оставьте нас в кабинете с Лушиным!

Тимохин и Кадацкий вышли в приемную.

Разговор генерала с капитаном продолжался около получаса. После чего в кабинет были вызваны Крымов и Тимохин. Феофанов указал на Лушина:

– Андрей Михайлович поведал мне тут много интересного, и похоже, действительно Басмач действиями против блокпоста и террористической атакой станицы прикрывал отряд, прорвавший границу. Сейчас мы поговорим с Вахидовым. Открываться нам ему нет никакого смысла, но и молчать резона тоже нет. Что-нибудь да узнаем. Теперь другое. Тимохин рекомендовал Лушина в наше подразделение, капитан согласился. Закончим мероприятия здесь, заберем Андрея Михайловича в Москву. Там и приказ оформим, и с Минобороны все вопросы решим.

Генерал повернулся к Лушину:

– Так, капитан?

Андрей улыбнулся:

– Так точно, товарищ генерал!

– Вот и хорошо! Сейчас мы пойдем к Басмачу, ты находись в части, возможно, понадобишься.

– Понял, товарищ генерал!

– Да! И передай комбату, чтобы не отменял состояние повышенной боевой готовности. Офицеры должны находиться с личным составом, ну а последний в готовности выполнить любой приказ начальства. Вопросы?

– Никак нет, товарищ генерал!

– Свободен!

Лушин вышел. Феофанов произнес:

– Толковый офицер! Сработаетесь. Но не это сейчас меня занимает. Главное, куда идет этот второй отряд или Басмач разбил его на группы и засадил в схроны до лучших времен? Если отряд не расформирован или группами не укрыт, то чем он занимается? Куда идет? Где его цель и какова задача?

Крымов сказал:

– Так Басмач нам все и расскажет!

– Не факт, Вадим Петрович. Конечно, молчать, как партизан, Басмач не станет. Но у него наверняка есть легенда, которая позволит отвлечь нас от основного отряда. И эта легенда будет звучать более чем убедительно. Вот что я думаю. А стоит ли терять с ним время?

Тимохин взглянул на Феофанова:

– Что вы имеете в виду, Сергей Леонидович?

– То, что правдивость Басмача следует тут же проверить химией. У вас найдется пара шприцов с нужным препаратом?

Крымов утвердительно кивнул:

– Найдется!

– Вот и хорошо! Вызывай, полковник, комбата, идем к господину Вахидову! Разговор с ним начинаю и веду я. Дальше по обстановке. Инъекция на тебе, Крым!

– Понял!

– Работаем!

Командир батальона проводил руководство Главного управления по борьбе с терроризмом в подвал, где в бункере была оборудована специальная камера. По большей части она пустовала, но иногда в ней содержались главари бандформирований, которых захватывали мотострелки в ходе боевых рейдов.

Басмач сидел на железной кровати. Рядом тумбочка. На ней – кружка с водой. Окрашенная в синий цвет лампа освещала мрачное помещение. Бойцы внутреннего наряда внесли в камеры три стула и удалились. Феофанов устроился напротив главаря банды, Крымов и Тимохин – чуть в стороне. Вахидов внешне никак не реагировал на появление офицеров. Феофанов кашлянул:

– У тебя, Вахидов, не столбняк?

Бандит с ненавистью посмотрел на генерала:

– Это у тебя должен быть столбняк. Сколько жителей Саульской положили мои люди? Два десятка? Три? То-то ты, генерал, прилетел сюда. Мы свое дело сделали, а вы как всегда просрали нападение.

– Значит, ты подтверждаешь, что и нападение на блокпост, и террористическая атака станицы Саульской были проведены по твоему приказу?

– Ничего я не подтверждаю! И вообще у меня нет никакого желания разговаривать с вами!

– А вот у нас есть. Значит, беседа продолжается.

– Только не со мной! Говорите со стенами.

Феофанов улыбнулся:

– Неправильно ведешь себя, Вахидов. Не надо нам грубить. Себе дороже выйдет.

– Вы что, угрожаете мне? Плевать я хотел на ваши угрозы.

Генерал сказал:

– И опять ты избрал неверную тактику, ублюдок. Надеешься отмолчаться? Дождаться перевода в СИЗО, суда, а там, глядишь, и помощи со стороны Тургуна? Не надейся. Мы знаем, что в районе Саульской ты использовал силы, ранее внедренные в Россию. И основной отряд, с которым прорвал границу, скрывается в горах.

Басмач встревожился:

– Какой второй отряд? У вас начались глюки, генерал? Кто пришел со мной из Грузии, тот и действовал в Саульской и на блокпосту.

– А вот Рабулло, которого мои люди взяли живым при попытке покинуть Россию, утверждает обратное. Анвар, хозяин кафе, где ты так неосторожно устраивал свои встречи, готовя террористические акты, тоже кое-что слышал, чего ему не следовало бы знать. И, конечно же, наш предатель Козлов не молчит.

У Вахидова вырвалось:

– Козлов ничего не знает!

Феофанов наклонился к бандиту:

– Чего он не знает?

– Ничего! Тьфу! Я больше не буду говорить с вами!

– Будешь, Басмач, еще как будешь. Все выложишь. Сейчас наш офицер вколет тебе специальный препарат, который еще называют «сывороткой правды», и ты расскажешь все, что помнишь и знаешь. Даже эпизоды из своего детства. А мы послушаем, запишем твой монолог. Это в кино показывают, что химию можно обмануть. Типа надо сосредоточиться на каком-то отдельном эпизоде жизни, и тогда под действием препарата будешь рассказывать только то, что связано с ним. Но ты же знаешь, что это не так! Препарат «Истина» заставит говорить обо всем. Отвечать на любые вопросы. И против него противоядия еще не найдено. Мы послушаем тебя, запишем речь на пленку. А потом! Потом... я организую твою переправку в Грузию, на базу Тургуна. Естественно, вместе с пленкой. Как думаешь, что сделает с тобой Ваха Тургунов, узнав, что ты сдал планы основного отряда, что, в свою очередь, привело не только к срыву главной операции, но и к гибели наемников? А твоих духов, что сейчас скрываются в горах, мы найдем! Пусть немного позже, но обнаружим и уничтожим. И вот тогда ты отправишься с сопроводительными документами не в СИЗО ФСБ, а к своему боссу, Тургуну. Думаю, он прикажет содрать с тебя с живого кожу! Или вспороть брюхо, забив его вместо кишок камнями. Легкой смерти ты от него не дождешься, точно.

Басмач сидел, слушал генерала, молча уставившись на выбоину в бетоне пола.

Феофанов спросил:

– Ну, что скажешь, Вахидов?

Главарь банды поднял глаза на генерала:

– А смысл сотрудничать с вами? Вы что, дадите шанс когда-либо обрести свободу?

– Нет! Но все же жизнь, пусть и в камере пожизненного заключения, гораздо предпочтительней мучительной смерти.

– Если Тургун пожелает отомстить мне, он сделает это и в вашей закрытой тюрьме.

– Если не сядет в соседнюю камеру или не сдохнет в ближайшее время. Мы прощать гибель людей в Саульской не собираемся никому!

Басмач задумался. Феофанов и офицеры терпеливо ждали.

Вахидов наконец хлопнул руками по коленям!

– Хоп! Я принял решение.

– Какое?

– Я буду сотрудничать с вами. Но вы должны сделать кое-что и для меня.

– Должны? Мы тебе, Басмач, ничего не должны.

– Без меня вы можете остановить основной отряд. Да, он действительно существует и сейчас идет к цели. Но если не успеете, то получите еще более кровавую акцию, чем в Саульской!

Генерал спросил:

– Что ты хочешь?

– Я хочу, чтобы Тургуну ушла информация, что основной отряд сдал мой помощник, Артур Пелес.

– Но он погиб при задержании?

– А кто это подтвердит?

– Как объяснить его смерть? Ведь информация должна быть максимально правдоподобной, чтобы ей поверил Тургун.

– Пелеса убил я! В камере. А при задержании помощник был лишь ранен. Это на случай, если кто-то видел настоящую смерть Пелеса.

– Значит, мы взяли вас обоих. А потом раненого поместили с тобой в одну камеру, где ты, узнав о предательстве, удавил его? Подобная версия не пройдет. Тургун прекрасно знает, что мы держим пленных полевых командиров в одиночных камерах, а раненых в спецмедпункте с усиленной охраной.

– Это так! Но вы могли устроить нам очную ставку?! Где я и убил помощника!

Генерал согласно кивнул головой:

– Ладно! Что-нибудь придумаем. Тургуну сбросят нужную информацию, и он потеряет к тебе интерес. Так что сидеть будешь спокойно! Теперь давай об основном отряде. Что он собой представляет, какие имеет задачи, где находится сейчас и кто руководит им?

Вздохнув, Басмач начал говорить.

Глава 12

Станица Саульская, место дислокации отдельного мотострелкового батальона бригады специального назначения. Четверг, 11 августа

Офицеры Главного управления по борьбе с терроризмом закончили допрос Вахидова в 21.55. Поднялись в кабинет комбата, где им был приготовлен ужин. В подразделениях провели вечернюю поверку. Батальон находился в состоянии повышенной боевой готовности, поэтому – никакой прогулки с песнями. Проверку провели в казармах, среди личного состава, не задействованного в мероприятиях по усилению охраны станицы. Контролировал проверку и нахождение всех офицеров части в подразделениях начальник штаба и заместитель комбата по воспитательной работе. Феофанов начал совещание. На этот раз в присутствии командира батальона, особиста и капитана Лушина, а также всех командиров боевых групп, как только дневальный по штабу убрал посуду. Он обошел стол совещаний, за которым сидели офицеры, подошел к карте округа. Раздвинул шторы, скрывающие секретный документ от глаз тех, кто не имел права знакомиться с ним:

– Итак, товарищи, что мы узнали из разговора с Русланом Вахидовым. Отряд в 60 штыков сегодня утром начал марш из района Кожарского ущелья, где скрывался после прорыва границы, к населенному пункту Раминск. Довольно крупному поселку с населением в 50 тысяч человек. Начал марш, имея задачу, пройдя шестьдесят километров по труднодоступным горным районам, 14 числа выйти к поселку и окружить его. Утром 16 августа, проведя накануне все необходимые разведывательные и подготовительные мероприятия, нанести по городу удар со всех направлений. Командует отрядом Мурад Урганов, опытный и беспощадный полевой командир, имеющий прозвище Лесник, так как до войны работал в лесничестве. Он же командует основной боевой группой. В подчинении у него – Чары Аширов и Ашгар Азисхан, тоже бандиты с довольно большим стажем террористической деятельности. На выдвижение к Раминску Басмач отвел Леснику трое суток, первые из которых истекают завтра 12 августа утром. Маршрут перемещения банды выбран сложный, и в сутки она может пройти не более 25 – 30 километров. На первом этапе, используя лошадей, одолеют больше, а вот дальше, когда животных придется разгрузить и нести оружие, боеприпасы, спецоборудование на себе, темп снизится. Но в принципе к вечеру 14 числа боевики смогут добраться до окрестностей Раминска. Рассредоточиться, отдохнуть, в понедельник провести разведку и утром 16 августа, во вторник, атаковать поселок.

Крымов спросил:

– А где сейчас может находиться банда?

Генерал перевел указкой по карте, остановив ее почти на середине:

– Где-то вот здесь. И наверняка на сегодня закончили марш, устроившись на отдых. Предлагаешь накрыть тот район «вертушками», или огнем артиллерийской батареи, приданной батальону?

– Почему нет?

– Потому, Вадим Петрович, что кроме демонстрации боевикам того, что они обнаружены и за ними начата охота, мы ничего не добьемся. Ну накроет батарея площадь лесного массива, где, по нашим расчетам, может находиться банда. А эта площадь покрывает пару перевалов, зеленку и ущелье. Духи, только заслышав шелест снарядов, забьются в норы и переждут рассеянный артобстрел. С «вертушками» ситуация еще хуже. Через кроны деревьев и летчики не будут видеть цели, так куда им стрелять? Пускать Нурсы, бить из пулеметов? Опять же таки по площади, где, кстати, боевиков вполне может и не быть. Нет! Артналет и авиаудар отпадают. Да и нет нам смысла рассеивать банду, обнаруживая то, что знаем ее замысел. Пусть идут к Раминску. Помотаются в горах, а вот у поселка мы должны организовать духам достойную встречу, и в этом нам поможет господин Вахидов, который продолжит осуществлять общее руководство боевой операцией из района станицы Саульской, или якобы из Раминска. С этим мы как-нибудь разберемся.

Поднялся командир батальона:

– Извините, товарищ генерал, а Басмач не объяснил, почему террористы в качестве главной своей цели определили именно Раминск? Поселок, что ни говори, удобен для нападения. Кроме пусть и крупного отдела внутренних дел, там в радиусе километров пятьдесят в принципе и немедленной помощи ждать неоткуда, а ГОВД боевики разнесут. И все же Раминск провинциальный городок, ничем особенным не известен, находится в глухом месте. Почему именно его выбрали для нападения бандиты, а не какой-либо другой населенный пункт?

Генерал кивнул:

– Я понял ваш вопрос. Ответ на него прост и логичен, с точки зрения Тургуна, руководящего Вахидовым из-за рубежа. Все дело в приближающихся Олимпийских играх в Сочи. Кто-то, стоящий выше Тургуна, решил сорвать эти игры. Обычными средствами не получается. Сочи готовится к Олимпиаде, и она должна пройти в нашей стране, как говорится, всем смертям назло. А раз обычные – дипломатические, экономические, политические – методы не приносят желаемого результата, то надо сделать что? Дестабилизировать обстановку в регионе. Согласитесь, если в Краснодарском крае, в других, сопредельных регионах начнут полыхать поселки, польется кровь, активизируются разного рода бандформирования, то вряд ли руководства многих стран, и в первую очередь крупных западных, во главе с США, пошлют на Олимпиаду свои команды. И заявят об этом. Вот тогда МОК реально может перенести Олимпиаду в другую страну, обвинив Россию в том, что она не в состоянии обеспечить безопасность не только зарубежных гостей, но и собственного населения. Теперь взгляните на карту. Да, Раминск вроде ничем не приметный, но довольно крупный поселок, а главное, до Сочи от него через Терюк не более ста километров. В Сочи бандиты не сунутся, там с обеспечением безопасности все нормально, хотя гарантировать никто ничего не может, и все же Сочи защищен. А вот поселки типа Раминска такой защиты не имеют. И если их начнут терроризировать отряды боевиков, мы лишимся Олимпиады. А вот этого допустить нельзя.

Лушин проговорил:

– Значит, если бы не Олимпиада, то на этот регион особого внимания Москва не обратила бы. Как не обращает на соседние регионы, где чуть ли не каждый день происходят боестолкновения с различными бандформированиями, которые уже непонятно почему и воюют с нами.

– Что мне тебе сказать, капитан? Наше управление выполняет приказы Верховного главнокомандования. И нам приходилось работать не только в России. Мы и в Саульскую прибыли не потому, что отсюда рукой подать до Сочи, и не из-за того, что там должны пройти Олимпийские игры, а потому что очередная банда отморозков напала на мирный населенный пункт. И когда штурмовая группа уничтожала террористов в самолете, то никто из бойцов, уверен, даже не вспомнил о Сочи, ведь так, Тимохин?

Александр ответил:

– Так точно!

– Вот, как не думал об Олимпиаде и ты, капитан Лушин, отражая атаки на блокпост. Просто я объясняю, почему Басмач направил отряд в Раминск, а не куда-нибудь в Сальские степи.

Крымов сказал:

– Давайте перейдем к делу. Какая нам в принципе разница, что за цели преследуют духи? Наша задача не дать им реализовать свои планы. Уничтожить тех, кто делает деньги на крови мирного населения. И исходя из этого выработать собственный план ликвидации отряда, идущего на Раминск.

Тимохин поддержал друга:

– Верно, Крым! Думают пусть штабисты, а мы будем валить ту мразь, что пытается вновь раздуть на Кавказе пожар большой войны.

Он повернулся к Феофанову:

– Что будем конкретно делать, Сергей Леонидович?

– Прошу подойти ко мне.

Офицеры сгруппировались вокруг генерала, напротив панели, на которой была закреплена карта. Горную часть ее пересекала ломаная синяя линия, и тянулась она от Кожарского ущелья до поселка Раминск, обходя его с юго-востока.

Феофанов указал на линию:

– Это и есть маршрут, по которому к цели должен выйти отряд Лесника. Выбран он грамотно, практически нигде нет места, пригодного для оборудования засады сил, способных разгромить большое бандформирование. Но есть очень уютное и удобное плато, вот оно!

Генерал обвел участок, обозначенный на карте светло-коричневым цветом:

– Плато небольшое, длиной метров пятьсот, шириной не более трехсот. Лежит оно на выходе из ущелья, по которому проходит часть маршрута. Даже боевики намерены уйти в «зеленку», что закрывает почти все пространство вокруг поселка, включая и перевал Южный. Если миновать плато, то выходишь в овраг, он тянется до северной окраины Раминска. Тоже неплохое место для плацдарма, откуда можно провести охват населенного пункта и с него нанести главный удар по поселку. Кстати, городской отдел внутренних дел находится как раз в северной части города.

Командир группы «Мираж» произнес:

– А духи планируют обойти это плато, так?

Генерал утвердительно кивнул:

– Да, Алексей Александрович, планируют, но мы не дадим это сделать.

Направит отряд боевиков на плато господин Вахидов, изъявивший полное свое желание сотрудничать с нами. Кстати! Для всех, основную банду сдал не Басмач, а его помощник Пелес, которого впоследствии на очной ставке лично придушил Вахидов.

– Боится Басмач мести Тургуна?

– Так мы договорились. Лучше эту тему вообще не затрагивать, но если следствие проявит интерес к данному вопросу, то ответ должен быть одним, тем, что я озвучил. Это понятно?

Офицеры ответили:

– Так точно!

Генерал продолжил:

– Итак! Басмач передаст Урганову приказ изменить маршрут и идти к городу через плато. Мы же на этом открытом участке местности устраиваем засаду основной банде и ликвидируем ее на подступах к городу. Точнее, в пяти километрах от Раминска. Нам необходимо время на подготовку полноценной засады, а посему группы уже завтра утром вылетят в район предстоящей встречи с духами под общим руководством полковника Крымова. Вылет в 4.00 с аэродрома Черногорска.

Генерал повернулся к комбату:

– Мне нужна поддержка вашего батальона, подполковник!

– Конечно! Все, что прикажете!

– Мне нужен взвод, которым командовал на блокпосту капитан Лушин, вместе с ним и его заместителем старшим лейтенантом Титовым!

– Он в вашем распоряжении, товарищ генерал!

– Взвод без техники и саперного отделения!

– Как прикажете!

– Замену наряда на блокпосту необходимо провести максимально скрытно, в темное время суток. Скажем, в полночь!

– Сделаем! Отправлю на пост взвод старшего лейтенанта Агранина. Боевой, заслуженный офицер...

– У вас, Юрий Павлович, если послушать, все офицеры боевые, заслуженные, вот только почему-то подвергаются прессингу со стороны командования. Но ладно, это ваши проблемы. Значит, в 3.30 пятницы 12 августа взвод под командованием капитана Лушина должен находиться на территории вертолетной эскадрильи. В 4.00, как я уже говорил, двумя бортами «Ми-8» мы перебросим боевую группировку на плато, где после отдыха личный состав приступит к подготовке позиций для ликвидации банды Лесника. Точную задачу я поставлю полковнику Крымову, он на месте доведет ее до вас. Не станем затягивать время.

Вопросов у офицеров не было, и генерал отпустил всех, за исключением Крымова.

Оставшись вдвоем с начальником отдела спецмероприятий, генерал разложил на столе еще одну карту:

– Вот здесь, Вадим Петрович, схема рассредоточения боевых групп и приданного взвода в районе боестолкновения.

– Интересно, когда вы все успеваете, Сергей Леонидович?

– Так у меня заместитель есть!

– Потапов? Так что, Владимир Дмитриевич тоже здесь?

– Он в Черногорске. Там ему удобнее работать.

– А мы с Тимохиным головы ломали, куда это вы вместе с Потаповым и прапорщиком Лариновым делись? А вы, значит, все вместе сюда прилетели?

– Угадал. Ларинов при Потапове водителем.

– Мы даже не прочухали, что ваши заместитель и помощник здесь!

– А зачем это вам, Вадим Петрович? Ты лучше карту как следует изучи. На это у тебя двадцать минут. Потом я отвечу на любые твои вопросы. Работай! Время пошло!

– Кофейку бы, Сергей Леонидович!

– А может, водочки, догнаться? Или вы с Тимохиным после отработки Рабулло отметили освобождение заложников спиртом?

– Спиртом! Учуяли ж таки!

– Конечно!

– Почему ничего не сказали?

– А должен был?

– Ну, начальство все ж таки!

– Верно, начальство, поэтому хватит болтать, занимайся делом, а кофе я прикажу сварить!

В 23.10 начальник отдела спецмероприятий поднялся, потянулся:

– Вопросы принимаете, товарищ генерал?

– Давай!

– Вы считаете, что часть окруженной банды может прорваться через кольцо обороны?

– Местность там такая, Вадим Петрович! И тропа одна хитрая имеется. Так что прикрытие выхода на дорогу к Терюку и морю будет не лишним. Мы не должны допустить, чтобы кто-то из этого отряда ушел. И... не допустим!

– Ясно! Нам не помешала бы пара внедорожников. Мало ли как будет складываться обстановка во время боя! На случай, к примеру, прорыва части банды. Чтобы иметь возможность быстро перебросить группу на прикрытие восточной окраины поселка. Милицию пока раскачаешь...

Генерал усмехнулся:

– Ты не знаешь, где и как можно на время обзавестись нужной техникой? Подскажу! Конфискуй машины администрации. Они у них новые, дорогие.

– Так перепугаем чиновников!

– Это им пойдет только на пользу. Но ты прав, поднимать шум не стоит. Вот что, будут тебе два «УАЗа». Утром найдешь их на плато. Без водителей.

– У феэсбэшников одолжите?

– У военкомата. Впрочем, тебе какая разница? Надо – будут!

– Понял!

– А понял, ступай, руководи подготовкой группировки к выезду на аэродром. Командиру эскадрильи я немедленно отдам нужные распоряжения, и «вертушки» будут ждать вас. А я отдохну. С утра мне Басмача отрабатывать. Инструктировать, как объяснить решение об изменении маршрута.

– Значит, вы в Черногорск не поедете?

– А зачем? Сам не справишься?

– Справлюсь!

– Я тоже так думаю. У меня с Потаповым дела здесь.

– Понял! Разрешите идти?

– Давай, Крым! Доклады мне постоянно.

– Само собой, Сергей Леонидович!

– За Лушиным присмотри. Сразу же после работы у Раминска оформим его перевод к нам. Оцени еще раз его возможности.

– Понял!

– Ступай! Удачи вам там!

– Спасибо!

Офицеры пожали друг другу руки, и полковник Крымов покинул кабинет командира батальона. Впереди была бессонная ночь.

Среда, 12 августа. Ровно в 4 утра два транспортных вертолета «Ми-8» с тремя группами спецназа Главного управления по борьбе с терроризмом и взводом капитана Лушина поднялись в воздух с аэродрома у Черногорска, взяв курс на юг. Полет проходил на предельно малой высоте. В 4.20 «вертушки» плавно приземлились на плато в пяти километрах от города Раминска. Личный состав покинул вертолеты. В ведущей машине остался только Крымов и командир экипажа майор Гаврилюк. Крымов спросил:

– Ты сейчас на базу?

– Да!

– А что за ящики лежат у тебя во второй «вертушке»?

– Боеприпасы. Должны были бросить их на один из горных блокпостов, да тут задача по вам. Хотели перегрузить, не успели.

– Значит, в горах ребята не получат боеприпасов?

– Получат! К ним следом за нами вылетел борт.

– Так! Значит, после операции я связываюсь с тобой и определяю места эвакуации подразделений.

– Так точно! Только учтите, сесть мы можем не везде, нужны площадки, ну хотя бы как здесь. Конечно, подбирать сможем и с перевала, лебедками, но это долгий и опасный маневр.

– Это мог и не объяснять. Не первый раз пользуемся вашими «стрекозами».

– Ну тогда вызывайте эскадрилью, и в нужное время мы с ведомым прилетим за вами. Наши позывные Борт-1, это моя машина, и Борт-2 – ведомая. При необходимости огневой поддержки вызывайте «Ми-24». Насколько мне известно, комэск с вечера поставил две «вертушки» на постоянное боевое дежурство.

– Я в курсе! Ну, давай, счастливого тебе возвращения на базу, а мы начинаем работу.

Командир «двойки» вертолетов козырнул, и вскоре две винтокрылые машины скрылись за близлежащими холмами. Крымова вызвал Тимохин:

– Крым! В балке два «УАЗа». Короче, баки полные, стекла тонированные, номера штатские, но видно, что «левые». Документы в порядке.

– Они нам нужны? И на хрена было вешать на внедорожники «левые» номера?.. Ладно. Личному составу рассредоточиться по плато, командирам подразделений сбор у машин!

Приняв доклад, подполковник Соловьев, майор Федоров, капитан Лушин и старший лейтенант Титов вышли к «УАЗам» в небольшую балку, где уже находился подполковник Тимохин. Вскоре подошел и полковник Крымов. Разложил на капоте одного из «УАЗов» карту-схему плато, города Раминска и прилегающей к нему местности.

– Вот наше плато. Как видите, и по схеме, и воочию, имеет оно форму овала, длиной в пятьсот метров, шириной в триста, с востока на плато поднимается ущелье, с запада отходит овраг, который тянется, изгибаясь, как песчаная эфа, до северной окраины населенного пункта. А вокруг – лес, «зеленка». Здесь мы и будем гасить основной отряд боевиков, имеющий целью террористическую атаку Раминска. Делим плато на четыре сектора. С востока до условной линии, удаленной от окраины леса и от ущелья на пятьдесят метров, – сектор А – зона ответственности боевой группы «Орион»!

Тимохин кивнул:

– Понял!

– Но это еще не все, Саня, к твоему сектору мы еще вернемся. Такое же пространство и спуск в овраг с запада – сектор Г – зона ответственности двух отделений приданного взвода под командованием старшего лейтенанта Титова.

Взводный ответил:

– Есть сектор Г!

Крымов продолжил:

– С юга по ширине в двести метров и до середины плато по условной линии, пролегающей через плато с востока на запад, сектор Б – зона ответственности боевой группы «Мираж»!

Соловьев козырнул:

– Есть зона ответственности «Миража».

– Ну и с севера до обозначенной условной линии от леса сектор В – как все уже наверняка догадались, зона ответственности группы «Алтай»!

Майор Федоров улыбнулся:

– Есть сектор В – зона ответственности «Алтая».

– Сейчас Соловьеву, Федорову вывести людей к началу своих секторов, провести рекогносцировку местности, разведку леса на глубину не менее двухсот метров, выбрать позиции на окраине «зеленки», откуда в определенное время проведем ликвидацию основной банды. Думаю, не следует напоминать, как надо разместить личный состав, чтобы добиться наиболее эффективного его применения. Скажу одно, работать будем по моей команде и каждое подразделение строго по противнику в зонах своей ответственности, по секторам. И только в случае непредвиденного изменения обстановки исключительно по моим дополнительным указаниям. Связь поддерживаем по защищенному каналу обычных станций по необходимости. Доклады в обычном режиме. К вечеру в 19.00 подготовительные работы должны быть завершены, бойцы находиться на позициях! Вопросы у командиров «Миража» и «Алтая» ко мне есть?.. Нет!

Крымов приказал им приступить к выполнению предварительной задачи. Соловьев и Федоров покинули балку. Лушин хотел было обратиться к Крымову, но полковник опередил его:

– Знаю, о чем хочешь спросить, капитан, знаю. Погоди, дойдет время и до тебя. А пока перекурим.

Крымов повернулся к Тимохину:

– Тебе, Саня, следует установить позиции так, чтобы и сектор полностью контролировал, и часть ущелья держал. Так что надо будет установить в нем пост раннего обнаружения противника, а впоследствии и блокады ущелья. Не исключено, что кому-то из боевиков удастся выйти из-под огня подразделений, и тогда бандиты рванут в обратку. Твой пост должен закрыть пути отхода духов по ущелью. Продумай, как разместить позиции, чтобы пост не остался один на один с прорывающимися боевиками, чье количество просчитать невозможно. Учитывая, что главный удар по банде нанесут «Мираж» и «Алтай», ты можешь больше внимания уделить именно недопустимости вероятной попытки прорыва противника с плато в ущелье.

Александр ответил:

– Я все понял, Крым! Две позиции будут работать по тылам отряда духов, две прикрывать выход в ущелье, и одна страховочная блокировать его из глубины.

– Согласен! Сам устроишься у Соловьева?

– Пока не знаю, не определился еще с местом командно-наблюдательного пункта! Надо тоже обойти местность, посмотреть лес.

– Ну давай, смотри, если что, всегда милости прошу к себе.

– Я это знаю и ценю! Свободен!

Тимохин поднялся на плато и направился к бойцам своей группы.

Крымов оперся о капот армейского внедорожника:

– Теперь твоя задача, Титов. Разместить два отделения так, чтобы они имели возможность работать по авангарду банды и наглухо перекрывали овраг. Мы не можем допустить как отхода боевиков обратно в горы, так и прорыва их к городу. Связь, как я уже говорил, поддерживаешь непосредственно со мной, у тебя в части какой был позывной?

– Аркан-2, товарищ полковник!

– Таким он и останется, мой – «Первый» или, проще, Крым. Сейчас веди личный состав к оврагу, выбирай место размещения отделений, определяй позиции и проводи инструктаж подчиненных. Если наши спецы знают, что им делать, не первый раз проводим подобную акцию, то солдат необходимо настроить на бой, указать, что каждый из них должен будет делать, получив приказ на штурм. Тебе все ясно, старший лейтенант?

– Так точно!

– Это хорошо! Веди взвод, я еще подойду к вам.

– Один вопрос, тыловой дозор выставлять?

– Выстави! Кто знает, как будут развиваться события.

Проводив Титова, полковник взглянул на Лушина:

– Ну и наконец, по тебе, Андрей. Взгляни на карту, а точнее, на дорогу, отходящую от Раминска в южном направлении, через перевал к поселку Терюк, приморскому поселку. По этой дороге после акции в Раминске должна уйти банда Басмача. А из Терюка на быстроходных катерах – в нейтральные воды, прорвав заслон наших пограничников. Наша предстоящая акция практически исключает возможность не только отхода банды, но и преодоление ею данного плато. Но... сам знаешь, бой непредсказуем. Мы планируем одно, а на деле получается совершенно другое. Нет, конечно, всю банду и даже большую ее часть, способную нанести какой-либо урон Раминску, мы здесь не пропустим, однако какая-то ее группа может вырваться из кольца окружения. И не обязательно она станет прорываться в ущелье или в овраг. Мурад Урганов, который сейчас командует бандой, умный полевой командир. Имеет солидный опыт боевых действий. Его замыслы или решения предсказать сложно, а в условиях боя невозможно. Он вполне может пойти на прорыв там, где мы этого меньше всего ожидаем. Пойти на север, или на юг. Куда угодно. С плато куда угодно, но ему по-любому надо выйти на дорогу, ведущую к Терюку! Вот там он обязательно объявится, если конечно вырвется из ловушки. Что маловероятно, но все же возможно. Поэтому я решил выставить на участке начала подъема на перевал дороги Раминск – Терюк заградительную группу. Одно отделение взвода вашего батальона. И так как страхуемся мы от действий опытного бандита, то и противостоять ему должен не менее опытный офицер. Ты в бою за блокпост доказал свой высокий профессионализм, посему в сектор Д, так обозначим участок начала подъема на перевал, пойдешь, точнее, поедешь на одном из этих «УАЗов»! Вместе с отделением взвода, которое отберешь сам. В подразделении должны быть сильные бойцы. При необходимости можешь сформировать сводное отделение. Вооружение возьмешь штатное, а вот боеприпасов побольше, благо дефицита в них мы не испытываем. Скорей всего, твой выход в сектор Д так и останется страховочным, но если бандиты выйдут к дороге, ты не должен ни пропустить их на перевал, ни дать уйти в город. Короче, обязан уничтожить прорывающиеся силы противника! У тебя будет преимущество перед бандитами, так как в случае прорыва мы предупредим тебя о нем, и ты успеешь подготовить достойную встречу. Задачу понял, капитан?

Лушин ответил четко, по-военному, как привык:

– Так точно, товарищ полковник!

Крымов улыбнулся:

– Да не тянись ты передо мной! Перед батальонным начальством не тянулся ж?

– И имел постоянные проблемы.

– У нас другая система. И порядки другие. У нас выслуживаться не надо. Не в почете это. Надо работать.

– Я понял!

– Ничего ты еще не понял. Ладно, если задача ясна, вопросов нет, отбирай семь человек, усаживай в «УАЗ» и езжай в свой сектор. Лучше по объездной дороге. Рассредоточиваться скрытно. Вполне вероятно, что у Басмача есть в городе свои люди. Они за дорогой отхода смотреть будут непременно. Мой позывной ты знаешь, а твой, насколько понял, Аркан-1?

– Так точно!

– Работай, Аркан-1!

– Есть!

Поставив предварительную задачу командирам подразделений, Крымов подозвал связиста, приказал:

– Обеспечь мне спутниковую связь с Центром!

Вскоре рядовой передал полковнику трубку с коротким стержнем-антенной:

– Центр вызывает Крым!

Генерал Феофанов ответил тут же, словно тоже не спал эту ночь:

– «Центр» на связи!

– Это Крым! Оперативно-тактическая группа в составе боевой группировки Управления и приданного ей мотострелкового взвода находится в заданном районе. В настоящее время проводится рекогносцировка местности и рассредоточение подразделений на позициях штурма. Одно отделение отправлено к началу дороги Раминск – Терюк!

Феофанов спросил:

– Предполагаешь, что кто-то из бандитов сможет вырваться из ловушки?

– На войне, Сергей Леонидович, как знаете, всякое бывает.

– Знаю. Хорошо, доклад принял. Сегодня Басмач передаст приказ Леснику об изменении маршрута на финальном его этапе, чтобы отряд смог скорректировать направление движения. Как только приказ будет отдан, я свяжусь с тобой.

– Все понял, товарищ генерал! До связи!

– До связи, Вадим Петрович.

Отключив спутниковый телефон, Феофанов, находившийся вместе с полковником Потаповым и подполковником Кадацким в кабинете командира части, взглянул на комбата:

– Идем к Басмачу!

– Понял!

Кадацкий снял трубку аппарата внутренней связи:

– Дежурный? Кадацкий! Обеспечьте проход офицеров спецслужбы к задержанному главарю банды. Занести в камеру три стула, затем охрану из коридора, как только мы войдем в камеру, убрать в торец подвала.

Дежурный ответил, что приказ принял.

Комбат, Феофанов и Потапов с кейсом, где находилась спутниковая станция Басмача, спустились в подвал штаба и вошли в камеру Руслана Вахидова. Разместились на стульях. Бандит, лежавший на кровати, присел на край постели. Феофанов спросил:

– Как самочувствие, Вахидов?

– Нормальное, выспался.

– По питанию, обращению претензии есть?

– Да какие могут быть претензии? Одно успокаивает, что здесь не войдут в камеру и не перережут горло.

– Да, здесь ты в полной безопасности, даже если в штаб попадет авиационная бомба. Впрочем, сбрасывать ее некому. Ты должен связаться с Лесником и передать ему приказ об изменении маршрута.

Басмач удивился:

– Что, прямо сейчас? На часах 6.15.

– Да, именно сейчас. Приказ необычен, он якобы поступил от Тургуна, а тот рано утром будет связываться с тобой только в исключительных случаях. И Урганов это знает. Следовательно, у него не должно возникнуть каких-либо подозрений. Сам же связываться с Тургуновым он не может. Так что все нормально.

– Хоп! Возможно, вы и правы, но перед тем, как связаться с Лесником, я хотел бы получить подтверждение того, что вы сбросили Тургуну информацию о предательстве Пелеса.

Феофанов повернулся к Потапову:

– Владимир Дмитриевич, передай мне копию доклада по операции в станице Саульской.

Полковник открыл кейс, достал три стандартных листа бумаги, отдал их Вахидову.

Басмач внимательно прочитал доклад командира группы, проведшей операцию по освобождению заложников, а также отчет начальника блокпоста по отражению атаки банды Басмача и захвату Вахидова. К докладу и отчету была приложена копия записки, в которой подтверждалось, что Пелес начал сотрудничать со следствием и передал информацию по отряду Басмача, прорвавшему границу, и об истинных намерениях этой банды. Но во время очной ставки взбесившийся Вахидов сумел убить своего помощника. Задушил на глазах офицера, проводившего очную ставку, и охраны, которая не успела отреагировать на внезапный выпад Басмача. Однако главное покойный Артур Пелес передать успел, и сейчас боевая группировка готовится к ликвидации отряда боевиков, в ожидании прямого приказа вышестоящего командования.

Вахидов отложил копию доклада на кровать:

– Да, это то, что надо! Штаб у вас умеет работать. Но как оригинал этой «дезы» попадет к Тургуну? Вы что, отправите его почтой, заказным письмом?

– Можем и почтой, если ты настаиваешь!

– Оценил юмор. Но хочу получить серьезный ответ. Я должен быть убежден, что дезинформация действительно попадет к Тургуну по каналу, который не вызовет у него сомнений в надежности.

Генерал заверил бандита:

– Оригинал документа, с которым ты ознакомился, переправит Тургуну внешняя разведка через агента, внедренного Тургуновым в МВД и работающего на нас. Этого достаточно?

– Да! Дайте карту и мой спутниковый телефон.

Потапов спросил:

– Может, тебе расслабляющий фон создать?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, голоса, смех женщин, с которыми ты якобы проводишь время!

– Во-первых, во время траура у нас не принято развлекаться, а во-вторых, мы не общаемся друг с другом при посторонних лицах. Создайте фон, и Лесник тут же поймет, что я работаю под контролем российских спецслужб.

– Ну все, понял, понял. Работай без фона.

Феофанов подсоединил к станции дополнительный провод с наушником, который вставил в ухо, дабы слышать переговоры бандитов.

Раскрыв карту, Басмач спросил:

– Куда точно должен выйти отряд?

Феофанов указал на плато:

– Вот сюда!

– Что ж, в принципе можно было проложить маршрут и через этот участок. Понял.

Он набрал номер. Около минуты ждал. Затем Урганов ответил:

– Лесник на связи!

– Ассолом аллейкум, Мурад!

– Ва аллейкум, командир!

– Как твои дела?

– По плану. Прошли треть пути. Выйдем к объекту в заданное время.

– Это хорошо! Это радует!

– А что у вас в Саульской и по блокпосту?

– Русские отбили штурм поста, кто-то видимо сообщил им о готовящемся нападении. В Саульской Рабулло отработал неплохо, убито более 30 человек, ранено столько же, однако он допустил ошибку, пойдя на поводу у спецслужб, чей представитель вел с ним переговоры, и группу заманили в спецсамолет, где и отстреляли, как баранов. Но, в общем, отвлекающий маневр удался, и сейчас о тебе не знает никто. Я имею в виду русских.

– Понятно! Ты позвонил мне, чтобы сообщить о гибели отвлекающего отряда?

– Не только. Только что у меня был разговор с Тургуном.

– Так рано?

– Да, Ваха сам вызвал меня. Зная о результатах действий в Саульской и на блокпосту, он наказал передать тебе приказ об изменении маршрута выхода к Раминску на финальной его стадии.

В голосе Урганова прозвучало удивление:

– Маршрут решили изменить? С чем это связано?

– Не знаю! Ваха был раздражен, видимо не прошло еще недовольство провалом Рабулло и крахом операции на блокпосту. Он только сказал, что принял решение изменить маршрут. Причины не назвал, я спрашивать не стал, ты знаешь его бешеный нрав.

– Но что-то серьезное повлияло на него, если он пошел на изменение маршрута, и то, что решение принимал ночью!

– Скорей всего, хотя Тургун сказал, что отряду ничего не грозит. Его информаторы присылают доклады о том, что о готовящемся акте в Раминске в Москве не знают. В поселке никаких дополнительных мер охраны не предпринимается, милиция работает в штатном режиме. Так же спокойно и на перевале, и в Терюке, и на море. Пограничники несут службу как обычно, осуществляя патрулирование прибрежной зоны. Наши катера на месте, и никто ими не интересуется.

– Сам где находишься? И как сумел уцелеть, когда все погибли? Или погибли не все наши воины?

Басмач солгал:

– Не все, слава всевышнему, кое-кому удалось уйти от блокпоста. А я остался жив лишь потому, что меня успел вывести от перевала помощник, на машине Анвара. Тоже уцелел чудом. Но ничего, мы отомстим неверным за гибель наших собратьев, положили кучу свиней в Саульской, еще больше положим в Раминске. Так ты понял приказ Тургуна?

– Понял! Хорошо, что с утра сообщил, здесь недалеко проход в соседнее ущелье, откуда можно выйти к плато. Сообщил бы позже, пришлось бы возвращаться. А путь тяжел. Очень тяжел, Руслан. Всех лошадей уже потеряли, бойцы идут с трудом, но в заданное время мы выйдем к проклятому Раминску.

– Аллах тебе в помощь, Мурад. Я завтра уезжаю в поселок, посмотрю, что и как там. Свяжусь с тобой! Если не получится завтра, уеду в Раминск послезавтра.

– Что, обложили Саульскую?

– Не то слово. Танковой ротой окружили, «вертушки» постоянно летают, патрули мотаются по станице, народ злой, менты злые. Но Анвар договорился с кем-то. Обещает, как появится возможность, вывезти.

– Я понял тебя, Руслан!

– О разговоре тут же сообщу Тургуну.

– Добавь, что несмотря на все сложности, отряд выполнит свою миссию!

– Он в этом не сомневается! До связи и до встречи, Мурад!

– До связи, Руслан!

Басмач отключил станцию, передал трубку Потапову, тот уложил ее в кейс.

Феофанов бросил провод с наушником на кровать:

– Ну вот и ладно!

Главарь банды спросил:

– Я все правильно сказал?

– Да! Но ответь мне, как, по-твоему, будет проходить плато Лесник? Выведет на открытую местность весь отряд или станет пропускать частями?

– Я бы пропускал группами, а как поступит Мурад, не знаю, но тщательную разведку местности проведет точно. Убедившись, что округа «чиста», вполне может запустить и весь отряд. При этом сзади обязательно оставит отделение прикрытия.

– Большое?

– Вряд ли! Думаю, человек пять. Ну и в овраг запустит передовой дозор. Туда больше людей. Бойцов десять.

– Где будет находиться сам?

– Там, откуда можно бежать с плато. Несмотря на все достоинства и заслуги Урганова, он не отличается особой храбростью и умирать за идею не станет, потому что нет у него никакой идеи. Только шкурный интерес. Впрочем, и в плен не сдастся, пока не убедится, что другого выхода нет! Он умен, опытен, расчетлив, хладнокровен, жесток, но трусоват. И трусость свою прикрывает излишней жестокостью!

Потапов взглянул на Басмача:

– Это кто тут базарит об излишней жестокости? Тот, кто уже обрек на смерть десятки, а может, и сотни жизней ни в чем не повинных мирных людей и командует отрядом головорезов, идущих залить кровью еще один город? Закройся насчет жестокости, Басмач! Если бы ты не был нужен нам, я бы поговорил с тобой иначе.

Феофанов осадил заместителя:

– Прекрати, полковник! Прибереги эмоции до боевой операции.

– Есть!

Генерал спросил у Басмача:

– Одно из разговора с Лесником я не совсем понял, зачем ты сказал ему, что пробираешься в Раминск? Или надеешься, что мы вывезем тебя в город?

– Да, нет, ни на что я не надеюсь, кроме спасения жизни. Просто я должен возглавлять штурм Раминска. Следовательно, обязан находиться там. Но мои слова ничего не меняют. Урганов не сможет определить, откуда я буду поддерживать с ним связь, если, конечно, в этом возникнет необходимость.

– Ясно! На сегодня все! Отдыхай пока. Будет что-то нужно кроме того, что имеешь, сообщи через охрану.

Генерал кивнул Потапову и Кадацкому:

– Уходим! Здесь все на данный момент!

Офицеры вернулись в кабинет командира части, откуда Феофанов вызвал руководителя контртеррористической операции на плато у города Раминска:

– Крым! Ответь Центру!

– На связи!

– Басмач передал приказ Урганову изменить маршрут. По информации Вахидова, Лесник перед выходом на плато проведет тщательную разведку прилегающей к нему местности. Учти это при оборудовании позиций. А также то, что разведка может пойти не с плато, а из леса. Еще. Лесник обязательно оставит в тылу человек пять группы прикрытия и вышлет передовой дозор в овраг. Бандитов десять, может, больше. Сам же при переходе плато будет находиться там, откуда сможет в случае нападения бежать. Определи потенциально пригодные для одиночного отхода места, исключая направления ущелья и оврага. Туда он не пойдет! Как понял меня, Крым?

– Понял, Сергей Леонидович! Корректирую предварительную задачу!

Закончив переговоры с Феофановым, Крымов обошел позиции групп «Алтай», «Мираж» и отделений старшего лейтенанта Титова. Взводного предупредил о вероятной разведке оврага группой отряда Урганова при выходе на плато. Исходя из этого было принято решение оттянуть в глубь оврага четверых бойцов. Все командиры получили приказ принять дополнительные меры маскировки, а также по отводу в тыл постов раннего обнаружения противника с возможностью быстрого возвращения на исходные позиции и вступления в бой на плато.

Затем Крымов прошел в сектор зоны ответственности группы «Орион». И сразу вышел на КНП Тимохина. Тот оборудовал командный пункт на небольшой высоте, обильно заросшей кустарником, но позволяющей контролировать и выход из оврага, и часть плато. Присел рядом с другом:

– Говорил с Феофановым. Басмач передал приказ Лучнику изменить маршрут, так что послезавтра будем встречать духов.

– Встретим, какие проблемы?

– Проблемы в том, что, по мнению Вахидова, Урганов с ходу не выведет весь отряд на плато.

– Глупо было бы! Понятное дело, проведет разведку.

– Он может пустить группу в овраг, но там мы с Титовым приняли меры, а также Лесник обязательно оставит в тылу, в ущелье группу прикрытия или обеспечения отхода банды в случае нападения.

Тимохин затушил окурок, положил его в карман:

– Я предусмотрел это и отправил в глубь ущелья на удалении в двести метров прапорщика Бирюкова. Он должен первым обнаружить передовой дозор банды, пропустить ее, определив походный порядок, и заблокировать ущелье на случай прорыва боевиков обратно. Шепель и Ким готовят позиции недалеко отсюда по южной вершине ущелья, Макаров и Гарин – по северной. Они и сектор отработают, и закроют вход в ущелье с плато. Так что Бирюков у меня на подстраховке.

– А если нам придется действовать до того, как тыловое замыкание Урганова выйдет на плато? А в нем может оказаться от пяти до десяти духов. И все они рванут на одного Бирюкова.

Тимохин взглянул на Крымова:

– Да, в этом случае Ивану не удержать их!

Александр по портативной рации вызвал Шепеля:

– Миша! Подойди ко мне!

Капитан вышел из кустов:

– Да, командир! О, и сам господин Крымов здесь. Значит, придется бросать позицию, а она у меня такая уютная вышла.

Тимохин передал опасения полковника по поводу возможного выхода десятка боевиков на Бирюкова.

Шепель покачал головой:

– Хреново Ваньке будет. Не справится с задачей.

– Вот и мы о том же!

Капитан вздохнул:

– Понятно! Иду к Бирюкову! Но, черт возьми, кто мне будет платить за дополнительную работу? Ведь снова придется снимать дерн, копать окоп, маскироваться, да так, чтобы духи в метре не заметили позиции.

Крымов ответил:

– Министр финансов доплатит! Мы ему справочку скинем о сверхнормативной работе капитана Шепеля на боевом выходе, он и подкинет деньжонок. В какой валюте запрашивать доплату? В долларах, евро, швейцарских франках или английских фунтах?

– В аргентинских песо! И побольше! Ладно, пошел я. Приятно было побеседовать!

Тимохин подошел к одному из лучших своих подчиненных:

– Ты, Миша, на позиции прикрытия – старший. С Бирюковым держи постоянный контакт. Возьми с собой пулемет и дополнительный комплект гранат. У Бирюкова тоже ПК. Из двух пулеметов вы не только десяток, но сотню духов остановите. Надо только позицию правильно выбрать. Не тебя мне учить, как это делается. Окопаешься, согласуешь работу с Бирюковым, доклад. И еще. По пути передай Киму, что теперь на него возлагается контроль и над твоим бывшим сектором. У вас позиция напротив укрытия Макарова. Ким должен согласовать свои действия с Дмитрием. Ну а их поддержим мы с Гариным. Ты все понял, Миша?

– Да все понял, Саныч! Один вопрос. Если надо затыкать какую-нибудь дырку, то почему этой затычкой ты постоянно назначаешь меня? Или в те моменты у тебя кроме Шепеля другие фамилии напрочь из головы вылетают?

Александр положил руку на плечо другу:

– Потому, Миша, что ты у меня лучший офицер группы.

– Лучших офицеров надо поощрять. Скажем, звание очередное присвоить. Оклад повысить.

– Я подумаю об этом!

– Ты-то подумаешь, не сомневаюсь, а Феофанов даже и слушать ничего не станет. У него один ответ, служба у нас такая. И никто насильно в управление никого не тащил.

– И он прав, Миша!

– Да, прав, конечно! Ладно, побазарили и хватит, пойду Ваньку Бирюкова обрадую, огорчив по пути Кима. Работа у нас такая, подполковник!

К полудню четверга, 13 августа позиции всех боевых подразделений, подчиненных полковнику Крымову, были готовы к бою с бандой Лесника, о чем начальник отдела спецмероприятий доложил генералу Феофанову. Начался тягучий период ожидания схватки с превосходящими силами террористов.

Глава 13

Район горного плато в пяти километрах от города Раминска, воскресенье, 14 августа

Отряд боевиков с утра вошел в ущелье, ведущее к плато. В 10.20 к Урганову подошел его помощник Али с трубкой спутникового телефона:

– Командир! Вас вызывает Басмач!

Урганов ответил:

– Ассолом аллейкум, Руслан! Слушаю тебя!

– Ва аллейкум, Мурад! Где сейчас находишься?

– Примерно в пяти километрах от плато.

– Ты ускорился?

– По ущелью идти гораздо легче нежели по тропе, которая была определена главным маршрутом.

– У тебя все нормально?

– Да! А что-то не так?

– Нет! Просто спросил! Ты поаккуратней на подходе к городу и особенно при его окружении. Нельзя допустить, чтобы местные менты или жители заметили кого-либо из вас!

– Я уже не раз слышал подобное предостережение. Не надо повторяться!

– Как минуешь плато, доклад мне!

– Хоп!

– Удачи, Мурад!

– Тебе того же! Кстати, ты в городе?

– Да! Остановился у родственников жены Анвара. Хороший дом в центре Раминска, недалеко от детского сада и стадиона, на котором мальчишки играют в футбол. Это легкие жертвы, Мурад. Главное – разгромить районный отдел внутренних дел, но это мы обсудим после твоего доклада по прохождению плато и непосредственному выходу на последний этап маршрута.

– Я все понял, Руслан!

– Тогда до связи, Мурад!

– До связи!

Урганов отключил телефон, передал его помощнику, приказав:

– Найди Ибрагима и с ним ко мне!

– Слушаюсь!

Небольшого роста афганец побежал вдоль колонны боевиков. Вскоре к Урганову подошел крепкого телосложения араб с американской винтовкой:

– Я прибыл, командир!

– Ибрагим! Совсем скоро отряд подойдет к плато. Мне не нравится приказ Тургуна, переданный Басмачом, об изменении маршрута, и это плато не нравится. На нем мы окажемся открытыми для нападения.

Ибрагим спросил:

– Есть основания предполагать, что о существовании нашего отряда стало известно русским?

– Нет, таких оснований у меня нет, но есть интуиция, и она подсказывает, что на открытой местности нас могут ждать большие неприятности. Поэтому я решил до выхода основного отряда на плато провести тщательную разведку местности, прилегающей к участку равнины.

Араб кивнул:

– Понял тебя!

– Тогда найди Шато, пусть с десятью бойцами обходит отряд и выдвигается на плато, минует его и входит в овраг. Его задача – разведка оврага и леса, что примыкает к нему. Поиск провести на глубину в сто метров по оврагу и на удалении в пятьдесят метров от его вершины в обе стороны. Ты же выйди следом за Шато на плато и внимательно осмотри равнину. Внимательно, Ибрагим. После твоего доклада на разведку леса, окружающего плато, выйдет группа Чары Аширова. Пусть мы потеряем время, но если рядом затаился противник, мы не дадим ему внезапно напасть на отряд. А так как спецслужбы применяют малочисленные группы хорошо подготовленных, бойцов, то, лишив их фактора внезапности, мы, приняв бой, сможем отойти в горы. Все эти мероприятия носят страховочный характер, но как говорят русские, береженого бог бережет. Лишней страховка не будет. А вот если на плато не окажется противника, тогда мы смело можем выходить на Раминск и рвать его на куски, так как получим достоверное подтверждение тому, что русские спецслужбы ничего о нас не знают! Это позволит и устроить погром в городе, и выйти в Терюк, и уйти в море, где нас не достанут русские пограничники. Где нас уже никто не достанет. Ты все понял?

Араб утвердительно кивнул:

– Да, я все понял, командир!

– Ступай, Ибрагим!

Бандит ушел. Рядом с Ургановым вырос верный помощник:

– Я здесь, хозяин!

– Это хорошо! Вызови ко мне Аширова.

– Понял! Побежал!

– Сколько же сил в твоем с виду тщедушном теле, Али? Весь марш ты, как сайгак, то там, то здесь. И все время бегом. Словно усталость незнакома тебе.

– Я сильный, хозяин! И выносливый! От рождения. А усталость убивает воля. Меня в детстве воспитывал очень жестокий человек. Ни на минуту не давал покоя. Заставлял делать самую тяжелую работу, хотя я был всего лишь ребенком. Иногда мне казалось, что он хочет загнать меня, как лошадь. Но не получилось загнать. Вместо этого я стал сильным и выносливым.

– Понятно! Ступай!

– Слушаюсь!

Отдав распоряжение и поправив автомат, Урганов продолжил путь вместе со своим отрядом.

Ущелье. 12.35.

Лесник объявил кратковременный привал, вызвал по связи разведчика, высланного на осмотр плато:

– Ибрагим! Лесник!

– Да, командир?

– Где находишься?

– На середине плато. Выбрал место повыше, хотя участок равнины представляет собой чашу, начал осмотр плато и прилегающей территории.

– Отряд Шато?

– Метрах в ста от оврага.

– Хорошо! Работай. Жду докладов по результатам разведки. Осматривайся пристально, никто никуда тебя не торопит.

– Понял, командир!

Первыми появление боевиков заметили Бирюков и Шепель, выдвинутые на пост раннего обнаружения противника. Шепель тут же вызвал Крымова:

– Крым! Я – Орион-3! Как слышишь?

– Слышу тебя, Орион-3!

– Вижу группу боевиков из одиннадцати человек. Идут налегке, в смысле, имеют при себе только стрелковое оружие.

– Доклад принял! Вопрос, банда идет, выставив верхние фланговые дозоры?

– Нет!

– Понял, продолжай наблюдение!

Шепель отключился, подал условный знак находившемуся на противоположной вершине прапорщику Бирюкову о том, что сообщил командованию о появлении бандитов.

Крымов оповестил о приближении боевиков всех командиров групп. Повернулся к Тимохину, на КНП которого занял собственную позицию:

– Похоже, Лесник выслал разведку. Шепель доложил. К нам идут одиннадцать духов. При себе имеют только стрелковое оружие.

Александр согласно кивнул:

– Да, это разведка! Что ж, подобного следовало ожидать. Одиннадцать боевиков. Немного. Скорей всего подойдут еще, а эти спустятся в овраг.

Крымов вызвал помощника взвода:

– Аркан-2, как слышишь, прием!

Старший лейтенант тут же ответил:

– Я – Аркан-2, слышу вас хорошо!

– Боевиков наблюдаешь?

– Так точно!

– Они, судя по всему, идут к тебе.

– Я тоже так думаю.

– И разведку будут проводить не только оврага, но и прилегающей к нему территории. Твои люди надежно замаскированы?

– Мной, во избежание недоразумений, принято решение отвести личный состав от оврага.

– Вот как? Сам тоже отошел?

– Нет! Сам с пулеметчиком остался. У меня надежное укрытие, под обрывом оврага, ни сверху, ни снизу не обнаружить.

– А контролировать действия боевиков сможешь?

– Тех, кто пойдет по оврагу, да, но это смотря на какую глубину они поведут разведку. Тех же, кто пойдет шерстить лес, будут контролировать командиры отделений.

– Уверен, что разведка не обнаружила маневры твоих бойцов?

– Уверен, лес здесь густой, девственный, а ребята достаточно опытные.

– И все же рискованную игру ты затеял, Аркан-2!

– Возможно, но она дает больше шансов переиграть противника.

– У вас в батальоне все взводные принимают решения самостоятельно?

– Если это необходимо!

– Что ж, посмотрим, насколько ты окажешься прав. До связи!

– До связи!

Крымов, отключив станцию, взглянул на Тимохина:

– А офицеры у Кадацкого ребята не промах.

– Ты о решении отвести личный состав от оврага?

– Да!

– Верное решение! А в лесу действительно больше шансов уйти от разведки, одновременно контролируя противника. В укрытиях бойцам с головой пришлось бы накрыться маскировочной сетью, ветками, сухостоем, короче, ослепнуть. Но самое страшное, вдруг какой-нибудь дух случайно наступит на позицию? Прямо на хребет солдата? И тогда что? Тогда бой! Преждевременный и совершенно ненужный нам.

– Тогда может, и Соловьеву с Федоровым при необходимости отойти в лес?

– Наши знают, как маскироваться, чтобы не подставиться и вести наблюдение. Их трогать незачем.

– Ладно, так, смотри...

Крымов указал на середину плато:

– ... смотри, Саня, один дух встал на валун. Ага, поднял бинокль. Начал осматривать плато и лес. От оврага. На хрена его выставил Лесник?

– Чтобы осматривать местность.

– И после разведки оврага и плато запустить на открытое пространство весь отряд?

– Вряд ли. Думаю, вскоре здесь объявятся еще боевики, но не весь отряд. Урганов боится, а значит, применит все возможные страховочные меры. Он и передовой дозор из оврага не выведет. Бандиты оттуда будут прикрывать проход банды. А мы, Крым... как положено, мочить их. Но одновременного штурма и быстрой ликвидации, думаю, не получится. Трусливый Урганов еще подкинет нам сюрпризов.

– Посмотрим, чего гадать.

Решение командира взвода оказалось правильным. Разведгруппа банды, пройдя обозначенную для разведки зону, вернулась в овраг. Солдаты отделений взвода Титова, отходившие по мере приближения бандитов, имели возможность видеть действия противника и одновременно оставаться вне опасных пределов. Бойцы взвода вернулись на ранее оборудованные позиции следом за спустившимися в овраг боевиками, полностью контролируя вражескую разведгруппу. Находившийся недалеко от обрыва, где укрылся взводный с пулеметчиком, командир этой группы вызвал главаря банды:

– Лесник! Я – Шато! Слышишь меня?

– Слышу!

– Разведку оврага на глубину, определенную тобой, а также по флангам, в лесу провел. Ничего подозрительного не обнаружено. И овраг, начало его, и лес на удалении в 50 метров в обе стороны «чисты». Лес тут дикий, много кустарника. Если кто-то и появлялся здесь, то очень давно.

– Значит, овраг «чист»?

– Да, командир!

Урганов приказал:

– Тогда рассредоточь людей по всей горловине начала оврага, с контролем тылового подхода. И пусть твои бойцы оборудуют позиции, с которых смогут прикрыть проход отряда от оврага. Как понял меня?

– Я понял, что мои люди должны занять позиции прикрытия прохождения через плато основного отряда и выставить в глубине оврага тыловой пост.

– Ты все верно понял! Выполняй!

– Слушаюсь!

Шато отдал команду, и восемь боевиков вышли на плато, растянулись в цепь полудугой и начали окапываться. Здесь грунт еще позволял соорудить окопы для стрельбы лежа. Двое бандитов с пулеметом направились в глубь оврага. Титов тут же отдал команду на сопровождение этой двойки. Вскоре получил доклад своих разведчиков. Боевики установили тыловой пост в ста пятидесяти метрах от плато, используя выступ склона у первого изгиба оврага. В пятидесяти метрах от места, где в кустарнике стоял замаскированный второй «УАЗ». Получив доклад бойцов, старший лейтенант приказал им находиться рядом с тыловым постом противника и вызвал руководителя антитеррористической операции:

– Первый, я – Аркан-2!

Крымов ответил:

– На связи!

– Боевики провели разведку леса и оврага. В ста пятидесяти метрах от входа в овраг установили пост тылового прикрытия двух бандитов с пулеметом «ПК». Еще немного, и вышли бы на наш второй «УАЗ». Я оставил рядом с духами двух своих парней! В случае необходимости они без проблем снимут пост. Основные силы, а это восемь боевиков, командир разведгруппы некто Шато развернул полусферой недалеко от оврага. Этой группе, насколько я понял, приказано прикрывать проход через плато всего отряда. Я слышал Шато, когда тот общался по связи с Лесником.

– Понял тебя! Сейчас ты полностью контролируешь обстановку в своем секторе?

– Так точно!

– Хорошо. Жди приказа, отбой!

Закончил осмотр плато и Ибрагим, он также доложил Урганову, что ничего подозрительного не заметил. Особенного следил за птицами. Те вели себя спокойно, что указывало на отсутствие в лесу людей!

Лесник принял доклад и приказал помощнику вызвать к себе командира второй группы. Али как всегда обернулся быстро, и вскоре к поваленному дереву, на котором, разложив карту, сидел Урганов, подошел Чары Аширов:

– Я прибыл, башлык.

Чары являлся туркменом, а по-туркменски слово «башлык» означает – начальник.

Лесник приказал:

– Поднимай группу и выводи ее вот сюда.

Он ткнул пальцем в карту.

Аширов взглянул на главаря:

– К южной окраине леса?

– К юго-западной. Там, где лес поворачивает к оврагу, есть несколько троп, одна из которых уходит в обход Раминска к дороге на Терюк. Эту тропу надо заблокировать. По ней вполне могут подойти силы русских, если они каким-то чудом узнают о нашем отряде. Ты понял, что надо сделать?

– В общем, да, но есть вопросы.

– Задавай!

– Мне держать группу единым подразделением в указанном месте или рассредоточить ее для прикрытия плато с юго-запада?

– Проведи разведку прилегающей к плато южной части леса в глубину метров на тридцать по всей длине той стороны. После чего держи группу единым подразделением у входа на тропу.

– На плато или в лесу?

– На плато! Как только встанешь у тропы, к оврагу пойдут две остальные группы. Пропустишь их и двинешь следом! Но по ходу маневрирования я буду корректировать действия отряда. Так что будешь работать по командам. Яхши?

– Яхши!

– Ступай! Через полчаса твоя группа должна выйти в заданный район и начать разведку!

Отпустив Аширова, Урганов подозвал к себе помощника:

– Возьми пулемет, Али, гранат, мы пойдем с группой Чары!

– Слушаюсь, хозяин! Через пять минут буду здесь, рядом с вами.

– Давай!

Тимохин, следивший за наблюдателем, находившимся в центре плато, сказал:

– Так, Крым, похоже, дух закончил осмотр местности. Что-то доложил по рации, убрал оптику, присел. Видна одна башка в камуфлированном берете.

– Если ведет себя спокойно, значит, осмотр ничего не дал бандитам, как и разведка оврага.

– Логично!

– Логично-то, логично, но скажи мне, Саня, кто приказал отогнать второй «УАЗ» в овраг всего на двести метров?

– Я приказал, и что?

– А о том, что внедорожник могут обнаружить духи, ты не подумал?

– Подумал.

– Интересно, чем?

– Тем же, чем думаешь и ты! Дальше ста пятидесяти метров духи в овраге выставить пост не могли.

– Это почему же?

– Потому что дальше овраг начинает так извиваться, что наблюдатели будут видеть перед собой в лучшем случае метров двадцать открытого пространства. А это не та дистанция, чтобы успеть, обнаружив противника и доложив о нем, открыть прицельный огонь. Любой передовой дозор сметет с такого расстояния этот пост одним залпом.

– Значит, ты все продумал, все просчитал?

– А как же?

– Ну признайся, поставил «УАЗ» там, где удобно, а уже сейчас подогнал к решению ситуацию.

– Пусть даже так. Что это меняет? Ничего! Духи залегли там, где надо. Какие могут быть претензии?

– Ладно, черт с тобой! Интересно, что будет дальше.

– А ты не знаешь? На плато выйдет отряд Лесника и двинет к оврагу, а мы встретим его.

– Это понятно, вот только как намерен провести Урганов свою банду через открытую местность?

– У него нет причин для беспокойства, так что скорее проведет скопом.

– А я вот сильно сомневаюсь в этом!

– Твое право! Скоро все узнаем!

– Что-то тревожно у меня на душе, Саня!

– У меня тоже, Крым!

* * *

14.05. Горное плато в пяти километрах от города Раминска

Рация Тимохина издала сигнал вызова. Александр ответил:

– Орион на связи!

Капитан Шепель доложил:

– Мимо нас прошла колонна в двадцать два боевика. Среди них, судя по описанию, главарь банды. Группа вооружена автоматами, пулеметами, гранатометами, двумя переносными зенитно-ракетными комплексами «Игла».

– Доклад принял! Продолжай наблюдение!

Отключив станцию, Тимохин повернулся к Крымову:

– На плато выходит одна из групп Урганова. Главарь, по докладу Шепеля, идет с этой группой.

Полковник сплюнул:

– Пошли-таки частями. Это осложняет ситуацию, Саня. Что мы имеем? Десять рыл у оврага и в глубине него. Эти духи контролируются отделениями Титова, с ними все ясно. Один гамадрил торчит посредине плато. И совсем скоро на равнину выйдут двадцать два боевика. Значит, в ущелье останутся двадцать семь бандитов, вторая группа. Если Лесник решил провести через плато сначала половину отряда, то придется пропустить его в овраг. А там чертов «УАЗ». Духи обнаружат его, и их дальнейшие действия примут непредсказуемый характер.

Тимохин сказал:

– Если все пойдет так, как ты описал, то придется пропустить половину отряда в овраг и немедленно провести передислокацию наших групп и отделений взвода. «Алтай» перебросить к «УАЗу». Мотострелкам выйти поверху в тыл банде. «Мираж» отправить в обход второй группы Лесника. И как только наши ребята зажмут банду Урганова в «клещи», провести штурм. «Ориону» поддержать «Мираж» от плато.

Крымов поднес к глазам бинокль. Затем опустил его. Надобности в оптике не было никакой, и так пространство просматривалось хорошо. Полковник произнес:

– А вот и первая группа духов. Выходит на плато.

– Надо отдать приказ Соловьеву и Федорову о быстром переходе на новые позиции.

Крымов достал рацию, но не включил ее, проговорив:

– Смотри, Саня, а духи-то идут не к оврагу, а к южной «зеленке»!

– Да! Непонятный маневр! Хотя... Лесник ведет банду к тропе, что уходит в обход города к дороге на Терюк!

– Зачем?

– А хрен его знает! Но не для того, чтобы свалить, не напав на Раминск. Если Лесник почувствовал бы опасность или Басмач каким-то образом передал ему сигнал работы под контролем, то банда уже на всех парах уходила бы обратно в горы. Но она выходит на плато.

– Мутит что-то Лесник!

– А я понял его замысел, Крым!

– Да? Поделишься?

– Урганов труслив и осторожен. У него нет оснований для беспокойства, но он все же решает перестраховаться. Подведет первую группу к тропе, а потом отдаст приказ остальной банде выйти на плато. Если она минует открытое пространство без проблем, то и Лесник пойдет следом в овраг. Если же банда будет атакована, то бросив в бой первую группу, понимая, что плотно плато окружено быть не может, рванет по тропе к дороге на Терюк.

Крымов кивнул:

– Что ж, твое предположение логично. Оно объясняет действия бандитов. Значит, пока оставляем все подразделения на месте?

– А кем ты удержишь тропу? Ее контролируют от силы пара бойцов Соловьева. При всем желании им не остановить прорыв банды.

– Что предлагаешь?

– С духами, что находятся у оврага и на посту, вполне справится Титов с одним отделением. Тем более валить боевиков ему предстоит из засады с тыла. А вот второе отделение надо срочно и скрытно перебросить к тропе.

Начальник отдела спецмероприятий включил рацию:

– Аркан-2, я – Первый!

Старший лейтенант Титов ответил:

– Я – Аркан-2!

– Срочно и в обход плато на удалении от него метров в сто пятьдесят отправь одно отделение на юго-восток. Его встретит офицер спецслужбы и определит подразделению дальнейшую задачу. Сам с оставшимся отделением приготовься к атаке дозорного поста и духов, занявших оборону у входа в овраг! Как понял меня, Аркан-2?

– Понял вас, Первый, перебрасываю отделение в южную «зеленку» на встречу с офицером спецслужбы в обход плато. Сам вывожу оставшийся состав на рубежи штурма определенной мне группы противника!

– Ты все правильно понял! Твоему отделению максимум пятнадцать минут для выхода в заданный район!

– Принял! Выполняю!

Крымов переключился на подполковника Соловьева:

– Мираж, Первый! Ответь!

– На связи!

– Кто у тебя занимает позиции у тропы?

– Дрозд и Волков!

– Ты видишь, что часть отряда Лесника движется туда?

– Вижу! Готов к уничтожению противника!

– Это хорошо, что готов, но до штурма еще время не подошло. Я приказал перебросить к тебе отделение Титова. Пусть Дрозденко встретит солдат и рассредоточит их так, чтобы заблокировать эту чертову тропу, имея при этом возможность вести огонь и на плато. Не давая бандитам уйти в лес. Как понял меня?

– Понял, Первый! Передаю команду своему Третьему на встречу людей Аркана.

– Давай!

Банда Чары Аширова, с которой следовал и Урганов, продвигалась к тропе цепью. Продвигалась медленно, осторожно, готовая отразить нападение противника. К банде присоединился и Ибрагим, которому Лесник приказал находиться возле себя. Банда все ближе подходила к «зеленке», но лес молчал. Аширов, шедший рядом с Ургановым, произнес:

– Нет здесь никого, Лесник!

– Возможно!

– Точно нет! Иначе уже положили бы всех. Мы же на плато, как мишени!

– Русским нельзя атаковать нас, потому что в ущелье осталась вторая часть отряда. А они могут уничтожить нас лишь одновременным штурмом со всех направлений.

– Тогда их должно быть в лесу не меньше роты, но разведка не обнаружила никаких признаков нахождения здесь даже малых групп. Нет, башлык, напрасно ты тратишь время. Пока мы утюжим плато, отряд уже мог углубиться в овраг.

Лесник повысил голос:

– Я знаю, что делать! И не надо мне указывать, Чары!

– Зачем кричать, уважаемый? Нервы в городе пригодятся.

Урганов приказал:

– Пошли к тропе человек пять. Пусть пройдут по ней метров пятьсот!

– Слушаюсь!

Аширов отошел от главаря банды.

Лесник на ходу внимательно осматривал приближающийся лес, вершины деревьев. Птицы, заметив отряд, поднялись в воздух и начали перепрыгивать с ветки на ветку. А до этого были спокойны. Значит, в лесу действительно никого нет. Но тем лучше. Не доходя до окраины «зеленки», Лесник приказал группе остановиться, заняв круговую оборону. Сам прилег за небольшим валуном. Рядом устроился помощник. Урганов взглянул на него:

– Ну, что скажешь, Али?

– Ай, что сказать? Нормально все! Можно и группу Ашгара Азисхана на плато запускать.

– Подождем возвращения разведки тропы!

– Тоже правильно. Лучше сто раз перестраховаться, чем один раз пропустить мелочь, которая потом погубит.

Лесник взглянул на часы: 14.40.

И тут же увидел возвращающуюся группу разведки тропы. Командовал ею Ибрагим. Он подошел к позиции главаря, прилег рядом, доложил:

– Тропа «чиста», командир! По крайней мере на глубину в пятьсот метров, которые ты определил как расстояние проведения разведки.

– Хорошо! Чары!

Лесник повернулся к командиру группы:

– Подними людей и сосредоточь их у входа на тропу. Четверых бойцов отправь в лес, по двое на каждую сторону. Глубоко пусть не уходят и следят за «зеленкой».

– Слушаюсь!

Группа Аширова столпилась у тропы. Бандиты молчали, каждый думал о своем. Нетрудно догадаться, о чем. Как быстрее достичь города, разгромить его, преодолеть перевал и на судах уйти в море. Туда, где опасность останется позади, а впереди будут деньги, наркотики, женщины.

Пока Лесник проводил разведку, отделение сержанта Волкова вышло в определенный командиром взвода район, где подразделение встретил капитан Дрозденко.

– Прибыли, пехота?

Сержант ответил:

– Так точно, товарищ капитан! Первое отделение взвода прибыло в ваше распоряжение. Командир отделения сержант Волков.

Дрозденко спросил:

– Как зовут тебя, сержант?

– Владимир, товарищ капитан!

– Так вот, Вова, духи только что провели разведку тропы. Особо не усердничали, похоже, кроме главаря банды, никто не верит в то, что плато может быть окружено. Это нам на руку. Карта с собой?

– Так точно! Схема!

– Разворачивай.

Сержант выполнил приказ.

– Смотри, Вова, вот здесь на удалении в тридцать метров перекрываешь тропу. Разворачиваешь отделение в линию, используя в качестве укрытия естественный рельеф местности и деревья. Если на тебя напрет банда, о чем мы заранее предупредим тебя, задача отделения проста: остановить ее продвижение с последующим уничтожением. Справа, если смотреть из глубины тропы, сосредоточена группа спецназа, поэтому сектор ведения огня отделения ограничивается ориентирами, самая высокая сосна слева. Ее вершину и отсюда видно. Видишь?

– Так точно!

– Ну а справа – условной линией от тропы до ущелья. Правее не стрелять, чтобы наших парней не задеть. И по противоположной стороне тоже. Там вторая наша группа. Вопросы?

– Вы уйдете к своим?

– Нет! Я останусь с вами, а справа позиция еще одного офицера. Кстати, твоего однофамильца. Выводи людей на рубеж обороны. И быстренько оборудуйте позиции. Огонь по противнику открывать только по команде. Либо руководителя операции, полковника Крымова, либо командира группы подполковника Соловьева, либо моей! Это понятно?

– Так точно!

– И смотри, сержант, от того, как оборудуете позиции, может зависеть ни много ни мало, а ваша жизнь. Я не хотел бы провожать ящики с цинковыми гробами твоих солдат.

– Подобного не хочет никто!

– Значит, работаете на пределе возможностей и внимания!

– Понял!

– Выполняй приказ, а я понаблюдаю за духами. В случае чего предупрежу об опасности. Вперед!

Волков отдал команду, и отделение в колонну по одному направилось к тропе.

Дрозденко же извлек из чехла радиостанцию:

– Мираж, я – Третий!

– Слушаю!

– Отделение встретил, задачу определил, направил на оборудование позиций обороны. Сам выхожу на окраину «зеленки», наблюдать за духами.

– Принял! Работай!

Дрозденко, сняв с плеча автомат, кошкой юркнул в кусты.

Получив доклад Соловьева о переброске на опасный участок отделения мотострелкового взвода, Крымов повернулся к Тимохину:

– Ну, что там духи?

Александр, наблюдавший за бандой Урганова, ответил:

– Столпились у тропы! Ждут. Теперь Леснику осталось вызвать на плато вторую группу.

Крымов вызвал командира группы «Алтай», майора Федорова:

– Алтай! Я – Первый! Как слышишь меня, прием!

– Слышу хорошо!

– Не уснул еще там в своей «зеленке»?

– Уже проснулся! Лесник решил подстраховаться?

– Скорей он решил оставить себе путь к отходу. Хитрая бестия этот Урганов. Впрочем, хитрость его вызвана обычной трусостью.

– Трусливые духи самые жестокие!

– Надо же им чем-то прикрыть свою слабость? Ждем выхода второй группы, тылового замыкания и начинаем штурм.

– Я понял! Жду приказа! Вот только, Крым, бить по секторам уже вряд ли получится!

– Да вижу! В приказе на штурм определю порядок ликвидации банды, когда станет ясно, кто из этих ублюдков и где окажется!

– Тропу прикрыли?

– Да! Отделением взвода!

– Солдаты могут не сдержать натиска боевиков.

– С ними будут работать Дрозд и Волков.

– Это другое дело!

– Тогда жди приказа!

– С нетерпением жду! Быстрее бы уже начать и закончить операцию! Промедление только нервы треплет.

В это же время Мурад Урганов отдал приказ Ашгару Азисхану выйти на плато и в ускоренном темпе двигаться к оврагу.

В 15.47 Тимохина вызвал Шепель:

– Орион-1, я – Орион-3! К плато пошла вторая группа. Порядок построения следующий: впереди колонна из двадцати боевиков, сзади на дистанции в тридцать метров тыловое замыкание из семи бандитов!

– Принял. Ждать приказа. Конец связи!

– Конец!

Через двадцать минут группа Азисхана и тыловое замыкание, сблизившиеся с основной бандой, вышли на плато. Не меняя порядка построения, но заметно ускорившись, пошли в сторону оврага.

Крымов поднес ко рту рацию:

– Внимание всем. Исходя из расположения боевиков на плато работу по секторам отменяю. Слушай боевой приказ. По команде «штурм» Аркан-2 уничтожает пост в овраге и группу прикрытия у спуска в овраг, далее переносит огонь на группу боевиков, продвигающуюся по плато. Алтай, Орион-5 и Орион-2 атакуют эту же группу с северного фланга. Группа «Мираж» работает по банде, столпившейся у тропы. Я, Орион, Орион-3, Орион-4 и Орион-6 блокируют ущелье с задачей уничтожения бандгрупп, прорывающихся обратно в горы. Аркан-21 вместе с Миражом-3 и Миражом-5 прикрывает тропу и уничтожает силы боевиков, которые могут попытаться прорваться к дороге на Терюк! Готовность одна минута!

Ровно через минуту полковник Крымов бросил в эфир короткую фразу:

– Внимание, спецназ! Штурм!

Первыми начали действовать солдаты отделения под командованием старшего лейтенанта Титова. Наблюдатели за постом ударили с вершин по боевикам из автоматов. Две короткие очереди, и наемники уткнулись простреленными черепами в землю. Посты были сняты. Одновременно из леса по группе прикрытия оврага открыли огонь остальные солдаты второго отделения мотострелкового взвода. Им также понадобилось не более минуты, чтобы практически в упор расстрелять семерых бандитов, находившихся в каком-то десятке метров от позиции мотострелков.

В это же время огнем пулеметов и автоматов взорвались фланги. Северный и южный участки густого лесного массива, где сосредоточились боевые группы «Мираж», «Алтай» и два офицера группы «Орион». Банда Азисхана явилась легкой добычей спецназовцев, так как боевики были вытянуты в колонну и находились на открытой местности, представляя собой прекрасные мишени. Только нескольким бандитам тылового замыкания удалось выйти из-под огня и прорваться в ущелье. Но их встретили капитан Шепель и прапорщик Бирюков.

Удар по банде Аширова имел меньший эффект. Причиной этому стало то, что они собрались в толпу и в секторе, по которому бойцам «Миража» было сложно вести прицельный огонь. Выбив из банды семь боевиков, спецназовцы вынуждены были покинуть позиции и выйти на плато, дабы добить остальных. Но и боевики не стали терять времени. Страх заставил Урганова действовать решительно. Он отдал приказ Аширову:

– Чары, отходим!

Лесник понимал, что тропа заблокирована, но не без основания рассчитывал на малочисленность группы прикрытия. Однако и пытаться прорваться, имея в тылу группы спецназа, не имело никакого смысла. Поэтому, войдя в небольшую «мертвую» зону, которая покрывала первые метров десять тропы, он приказал Аширову и шести его головорезам остаться на окраине леса, задержать спецов и в дальнейшем отходить за группой прорыва, которую главарь повел по тропе сам. Группа из восьми боевиков открыла по лесному массиву шквальный слепой огонь. Поспешили и бойцы отделения мотострелкового взвода. Не дождавшись команды Дрозденко, командир отделения, увидев банду, приказал открыть по ней огонь, чем преждевременно обнаружил себя, уничтожив лишь одного передового бандита. Дрозденко, услышав стрельбу отделения, выругался, но изменить уже ничего не мог. Бандиты вели по лесу настолько плотный огонь, что ни он, ни старший лейтенант Волков не могли вступить в бой. Прекратили стрельбу и солдаты отделения, укрывшись за деревьями, валунами, за всем, что могло защитить их от бешеного огня противника. Этим и воспользовались бандиты Урганова. Забросав тропу гранатами, ранив трех солдат отделения и задымив местность, они прорвали оборону мотострелков и бросились в глубь леса по спасительной тропе. Преследование, организованное подполковником Соловьевым, наткнулось на огонь группы прикрытия Чары Аширова, успевшего занять выгодные позиции. Спецам потребовалось время на перегруппировку сил и изменение направления главного удара с фланга, а не с фронта. Около двадцати минут сопротивлялись боевики Аширова. В конце концов и младший полевой командир был убит. Ветер немного рассеял дым.

К месту боя подошли Крымов с Тимохиным.

Руководитель контртеррористической операции вызвал Дрозденко:

– Капитан, черт бы тебя побрал! Почему мотострелковое отделение, подчиненное тебе, преждевременно открыло огонь?

– Да хрен знает этих мотострелков. Я инструктировал командира отделения, а он...

В разговор вступил Тимохин:

– Нечего сейчас лаяться. Разбор полетов проведем позже. Кто сейчас преследует прорвавшуюся группу Лесника?

Оказалось, что никто! Это вновь взорвало Крымова:

– Да вы совсем нюх потеряли? Соловьев! Немедленно «Мираж» за бандой Урганова. Догнать и завалить! Далеко она уйти не могла.

Подполковник козырнул, отдал команду, и мимо Крымова с Тимохиным в лес ринулась группа «Мираж»!

Крымов, машинально пересчитав бойцов, произнес:

– Не понял! Почему в преследование пошло только пять человек?

Ответил капитан Березин из группы «Алтай»:

– Капитан Бурмистров ранен! Сам видел!

– Еще не легче! Еще потери есть?

– Трое раненых мотострелков.

– Твою мать! Легкие, тяжелые?

Доложил Федоров:

– Легкие. Бурмистрову руку прострелили, бойцам отделения посекло ноги осколками гранат.

– Е... твою за ногу! А докладывали, что готовы к бою! Где эта готовность? Растворилась в лесу вместе с отморозками Урганова? Будет нам всем «благодарность» от Феофанова. Надо же, блокировать какую-то сраную тропу не смогли. Допустили прорыв.

Тимохин положил руку на плечо друга:

– Успокойся, Крым! Достанем Лесника, никуда он не денется. Ему одна дорога – к позициям Лушина. А капитан его на перевал не пропустит. Если раньше ребята Соловьева не порвут банду Лесника.

– Если, если! «Если» сейчас, Саня, заключается в том, что мы упустили главаря банды и с десяток наемников. И не факт, что они, как бараны, тупо пойдут по тропе, прекрасно понимая, что у них на «хвосте» спецназ. До города по лесу на запад три километра. А не решит ли этот гребаный Лесник последовать примеру Рабулло! И не рванет ли в Раминск, где захватит какой-нибудь детский сад? Представляешь, чем это грозит закончиться?

– Представляю, поэтому надо прикрыть восточную окраину поселка. У нас есть «УАЗ».

Крымов крикнул:

– Федоров!

Командир группы «Алтай» отозвался.

– Собирай своих, бери Кима и Макарова и бегом в овраг к «УАЗу». На машине выезжаете к Раминску. По пути связываешься с начальником местного ГОВД и предупреждаешь о потенциальной угрозе. Шума пусть не поднимает, никому ничего не докладывает, а высылает людей к вам навстречу. Вместе с милицией прикроете восточную и часть северной окраины поселка. Но так, чтобы среди населения паники не вызвать. Если у начальника милиции возникнут вопросы, связывай его непосредственно со мной. Я отвечу на них. По прибытию в город «УАЗ» сразу же отправишь обратно с водителем ОВД. Понял?

Майор кивнул:

– Так точно!

– А чего тогда все еще здесь? Работай, Сережа, работай! Тимохин, обеспечь усиление «Алтая» Кимом и Макаровым.

– Есть!

Вскоре группа из семи человек побежала к оврагу.

Александр обратился к Крымову:

– Вадим! Надо Лушина предупредить о прорыве.

– Да знаю, что надо! Делаем так, я связываюсь с Лушиным и держу связь с Соловьевым и Федоровым, ты собери своих бойцов, солдат двух отделений взвода Титова и займись зачисткой местности. Трупы боевиков – на окраину плато. В ряд для опознания и других следственных мероприятий. Организуешь сбор «урожая», подходи, придет «УАЗ», поедем в Раминск! Или, если Соловьев догонит Лесника, пойдем туда, где «Мираж» остановит банду Урганова.

– Феофанову пока докладывать не будешь?

– О чем? О том, что просрали прорыв Лесника и поставили под угрозу население Раминска? Я еще не до конца отупел на этой бестолковой войне.

– Верное решение. При условии, если генерал сам не вызовет тебя.

И словно услышав Тимохина, спутниковая станция Крымова издала сигнал вызова. Полковник взглянул на Александра:

– Накаркал, Каркуша! И кто тебя за язык тянул?

Открыл кейс, достал трубку, раскрыл антенну:

– Крымов на связи!

– Это Феофанов! Доложи обстановку по операции против отряда Лесника!

Крымов доложил:

– Операцию начали в 16.10, как только вся банда Лесника вышла на плато, оставив несколько боевиков в овраге. Но Урганов, несмотря на отсутствие каких-либо причин для беспокойства, не повел отряд единым подразделением через плато, а рассредоточил группами. Сначала разведка ушла в овраг, где оставила пост раннего обнаружения противника, и вернувшись, рассредоточилась возле входа в овраг. Одновременно в центре плато был выставлен одиночный наблюдатель. Затем Лесник вывел группу в двадцать два боевика, которую отвел к тропе, ведущей к дороге на Терюк. Это осложнило обстановку и потребовало перегруппировки наших сил. В частности пришлось в срочном порядке перебрасывать одно отделение мотострелкового взвода на прикрытие тропы. Что было сделано. Группа «Мираж» частично утеряла контроль над бандой Урганова, столпившейся у начала тропы, что снизило ее боевые возможности. Бандиты Лесника находились в лесу, и мы не могли развернуть «Мираж» для максимально эффективной атаки банды Лесника, точнее, одной из ее частей...

Феофанов прервал Крымова:

– Насколько я понял, группировке не удалось выполнить боевую задачу в полном объеме!

– Не удалось. Лесник и примерно десять боевиков, с помощью гранат, массированного огня и прикрытия из семи человек, сумели прорвать оборону отделения и уйти по тропе. Бандиты применили также дымовые заряды.

– Понятно! Надеюсь, прорвавшуюся банду преследуют?

– Так точно, Сергей Леонидович. Группа «Мираж».

– Какие еще меры приняты?

– Учитывая вероятность выхода Лесника в Раминск, в город отправлена группа «Алтай», усиленная двумя бойцами группы «Орион». Для переброски использован второй «УАЗ». Остальной личный состав зачищает местность, собирает трупы, оружие боевиков.

– Что докладывает о преследовании Соловьев?

– Пока от него никаких сообщений не было.

– Местную Раминскую милицию предупредили о вероятной угрозе?

– Это должен сделать Федоров!

– Ладно! В городе находится полковник Потапов, он согласует все совместные с милицией действия нашей группы. Капитан Лушин предупрежден о надвигающейся опасности?

– Нет! Только хотел связаться с ним, но вы опередили.

– Связывайся! И с Лушиным, и с Соловьевым. Предупреждаю, ни один боевик банды Басмача не должен уйти дальше окрестностей города Раминска. Ни в сторону моря, ни в горы, ни в леса. Все должны быть уничтожены. Повторяю, все! Только в этом случае операция будет считаться успешно завершенной. Если не хотите вылавливать бандитов поодиночке в «зеленке» да на перевалах, валите их в районе применения.

– Так точно, товарищ генерал!

– Потери у нас есть?

– К сожалению, да! Четверо раненых. Три солдата получили осколочные ранения в результате применения боевиками наступательных ручных гранат, капитан Бурмистров ранен в руку. Пуля попала в не защищенное броней место.

– Значит, «двухсотых» нет?

– Нет!

– Повезло вам, Вадим Петрович! Боевики реально имели возможность положить пару-тройку наших ребят. И в отделениях взвода выбить солдат. Впрочем, ничего еще не кончилось! Жду от тебя доклада об успешном завершении операции. И чтобы без потерь мне! Ясно?

– Так точно!

– Работай!

Крымов отключил станцию:

– Работай?! А мы что делаем? На зайцев охотимся?

Уложив «спутник» в кейс, по обычной рации начальник отдела спецмероприятий вызвал капитана Лушина:

– Аркан-1! Я – Крым! Как слышишь? Прием!

– Я – Аркан-1! Слышу вас!

– У нас прокол. Банде численностью примерно в десять боевиков удалось прорвать кольцо окружения. Ее ведет по тропе, обходящей город, сам Лесник. Боевики идут к тебе. Другого пути к морю, где их ждут, у них нет. Банду преследует наша группа. Скорей всего она достанет духов, но... возможно, Леснику удастся добраться до начала дороги к Терюку! До тебя им идти четыре километра. Бандиты спешат, так что через час или даже раньше могут объявиться в зоне ответственности твоего отделения. Ты готов встретить «гостей»?

– По-моему, на этот случай вы и послали меня сюда. К встрече готов. Позиции оборудованы, каждый боец имеет конкретную задачу. Мы остановим Лесника и его уродов!

– Не будь слишком самоуверен. Мы тоже рассчитывали завершить операцию на плато и, как видишь, просчитались.

– Бывает!

– Значит так! В город для прикрытия восточной и северной части окраин Раминска на машине отправлена усиленная группа спецназа. Позывной командира «Алтай». Лесника преследует вторая группа «Мираж». Они будут находиться рядом, если еще в лесу не уничтожат банду. При необходимости помогут, так что держи с ними связь!

– Понял вас!

– Удачи тебе, капитан!

* * *

Урганов бежал впереди банды. Не отставал и Али, с ним еще семеро бандитов. Они понимали: сейчас от того, удастся ли им оторваться от преследования, которое непременно выслано после уничтожения группы прикрытия Чары, зависит их жизнь. И это придавало бандитам сил. Пробежав пятьсот метров, Лесник неожиданно остановил банду:

– Стой! Все ко мне!

Боевики окружили главаря. Тот, запыхавшись, отрывисто сказал:

– Так... долго продолжаться не может!.. Спецы догонят нас... надо обмануть их...

Бандиты внимательно слушали.

Урганов указал пальцем на помощника:

– Ты, Али... как самый шустрый и выносливый... потащишь спецов по тропе... Дождешься их... обозначишь себя... и – ходу... Строго по тропе. Они будут стрелять... но ты умеешь уходить от пуль. В конце тропы... уйди влево, от города... дальше оторвись от неверных, и... двигай на перевал по лесу. Мы... если все сложится... без тебя не уйдем из Терюка! Понял... Али?

– Понял, хозяин! Я измотаю русских так, что они без сил свалятся на землю. А их автоматы мне не страшны. Я не раз за деньги становился живой мишенью в центре подготовки отрядов. И ни разу никто не смог попасть в меня. И это...

Урганов прервал помощника:

– Мне известны твои способности, поэтому в качестве живца я и решил использовать тебя. Никто в отряде не может сделать то, на что способен ты. И получишь дополнительное, крупное вознаграждение, как только мы уйдем из этой проклятой России!

– Я все понял! Пойду навстречу русским!

– Давай, Али!

Помощник, уйдя с тропы, по лесу отправился обратно в сторону плато.

Урганов оглядел оставшихся семерых бандитов:

– Мы должны обмануть русских, и мы это сделаем. Отсюда пойдем на запад. Через километр повернем на юго-запад и пойдем между тропой и Раминском. Милиция в городе наверняка предупреждена и поднята по тревоге, туда же, возможно, переброшена и часть спецназовцев. Им главное не допустить, чтобы мы вошли в город. Не допустить повторения событий в Саульской. Али будет работать на тропе. А мы пройдем между тропой и городом к дороге на перевал и Терюк.

Ибрагим, оказавшийся среди оставшихся в живых бандитов, спросил:

– А ты не думаешь, командир, что русские перекрыли дорогу на перевал?

Лесник уверенно ответил:

– Русские планировали наше уничтожение на плато. Кто-то сдал отряд. Думаю, Басмач, но с этим разберемся потом. Так вот, они готовили нам ловушку на плато, заблокировав овраг и ущелье, оцепив часть равнины. И даже прикрыв тропу. Отойдя группой к этой тропе, мы сломали их планы. Русские не ожидали, что часть отряда отойдет к тропе, а следом на плато пойдет вторая часть. Они не могли успеть перегруппировать свои силы, поэтому мы и провалили их жидкую оборону. Возможно, русские, зная о нас, приняли меры, исключающие вероятность прорыва отряда в город. Но не более того. Командование спецслужбы наверняка рассчитывало уничтожить отряд или на плато, или частью на подходе к городу, или в близлежащей «зеленке».

Ибрагим прервал Урганова:

– Извини, командир, но если Басмач сдал отряд, то он сдал русским и наши планы, в том числе и маршрут отхода после акции в Терюк!

– Согласен! Но спецы самонадеянны. Они профи, в этом нет никакого сомнения, а профессионалы нередко переоценивают себя. Думаю, им и в голову не приходило, что мы сумеем дойти до Раминска. Так о каком отходе может идти речь? Нас должны были уничтожить там, где я уже сказал.

– Но сейчас обстановка изменилась?!

– Верно! Но скажи, Ибрагим, какой идиот пойдет запланированным маршрутом отхода, зная, что обнаружен?

– Тогда получается, что мы идиоты!

– Пусть будем таковыми для русских. Кем бы они нас ни считали, мы пойдем туда, где нас не ждут. Туда, куда ни один здравомыслящий человек ни за что не пошел бы. И этим маневром мы вновь переиграем спецназ! Пусть ищут нас где угодно, возле города, в лесу. Пусть теряют время. Мы же дойдем до Терюка. Это я вам, воины, обещаю! А теперь за мной бегом марш!

Банда из восьми наемников направилась по лесу в сторону Раминска. И сделала это вовремя. Буквально через три минуты на тропе показалась группа «Мираж», ведомая подполковником Соловьевым. Спрятавшийся Али из-за дерева дал очередь по спецназовцам. Пули легли перед подполковником в каких-то сантиметрах. Выстрелив в ответ, он ушел в лес, приказав подразделению развернуться в линию. Али рванул зигзагами по тропе. Каменев выстрелил в него, но не попал. Шустрый бандит успел укрыться за очередным деревом. Дал слепую очередь в ответ и метнулся в лес, влево, в сторону, противоположную городу. Крайний в линии прапорщик Чернов на секунду зацепил Али взглядом. Вскинул снайперскую винтовку. Выстрелил. Бандит повалился в кусты. Раздался вопль. Снайпер все же всадил пулю в наемника. Но ранил. И, видимо, легко, хоть и болезненно. Вопя, Али возобновил стрельбу. Стрелял он беспорядочно, не целясь, в сторону плато, что позволило Соловьеву и Дрозденко обойти его с тыла. На подходе к кустам, где находился раненый бандит, подполковник дал по ним очередь, сбивая ветви и листву. Вопль оборвался. Соловьев с Дрозденко вышли к небольшой прогалине среди кустов, где, отбросив автомат, корчился от боли смертельно раненный помощник Урганова. Из уголка рта ручейком сбегала кровь. Грудь бандита была прострелена в четырех местах. Помутневшим взглядом он смотрел на подполковника.

Соловьев нагнулся к нему:

– Где остальная банда?

– Вам не достать Лесника.

– Ты скоро умрешь, предстанешь пред всевышним. Облегчи душу раскаянием. Не бери лишнего греха.

– Воевать с неверными не грех.

– С противником да, не грех, но ни одна религия не поощряет убийства мирных, ни в чем не повинных женщин, стариков, детей. А именно их убивали твои собратья по оружию. К их преступлениям причастен и ты.

В груди Али раздался хрип:

– Лесник... пошел... в город. Он... будет... мстить!

– А ты отвлекал его отход, прикрывал, да?

– Да! Таков приказ хозяина.

– Сколько в группе человек?

– Теперь восемь.

– Давно банда пошла к городу?

– За... несколько минут... до вашего... появления! Воины... дойдут до города... и тогда моя смерть...

Кровь хлынула изо рта боевика. Тело пробили предсмертные судороги. Подергавшись, бандит затих, неестественно вытянувшись на земле. Открытые глаза смотрели в небо, вслед отлетающей душе.

Соловьев приказал группе выйти на тропу. Сам же вызвал Крыма.

Полковник ответил:

– На связи! Что у тебя?

– Лесник выставил прикрытие. Довольно прыткого духа. Мы его достали, но потеряли время. Умирая, он сказал, что банда Урганова пошла в город, мстить! Начинаю преследование духов.

– Я тебя понял! Мы со своей стороны прикроем поселок. Значит, боевик говорил только о Раминске? И не заикнулся о дороге на Терюк?

– Он говорил только о поселке. Но я думаю, он лгал. Лесник понимает, что Раминск мы прикроем. Идти в город – это верная смерть для него. Подстреленный боевик говорил то, что велел сказать Лесник. Банде надо оторваться от нас, чтобы набрать фору на перевале. Там же, вероятнее всего, она и разбежится. Леснику нельзя идти к морю! Хотя... о Терюке мы могли и не знать!

Крымов ответил:

– Наша задача прикрыть город, а с бандой разберется и Лушин. Ты скорей всего прав, и Лесник идет к дороге на перевал, но мы не можем преследовать его в том направлении. Повторяю, в первую очередь мы должны не допустить прорыва бандитов в город, пока существует такая, пусть чисто теоретическая вероятность. Так что двигай к Раминску. Встретишь духов – вали, не встретишь, на подходе к поселку – свяжись со мной, чтобы не попасть под обстрел своих. Как понял?

– У меня вопрос!

– Давай!

– Что делать с трупом?

– Свяжись с Титовым, укажи место, пусть пришлет своих солдат забрать тело.

– Понял. До связи!

Крымов отключил станцию. В это время прошли доклады от спецназовцев группы «Алтай» и начальника Раминского ГОВД. Восточная и часть северной окраины города, где возможен прорыв банды Лесника, блокированы.

Полковник, прибывший в город с Тимохиным и устроивший временный КНП в здании районного отдела милиции, повернулся к другу:

– Соловьев повелся на прикрытие. Лесник оставил одного боевика отвлекать наши силы, и в какой-то мере это ему удалось. Банда сумела скрыться в лесу. Город с востока и частично с севера заблокирован. Незаметно выйти к нему даже малой группе боевиков не удастся, а уж прорваться в населенный пункт тем более. Но Соловьев считает, и я полностью согласен с ним, что Урганов идет не в город. Он спешит к дороге на перевал.

Начальник отдела спецмероприятий вновь воспользовался радиостанцией, вызвав капитана Лушина:

– Аркан-1, я – Крым, как слышишь?

Лушин ответил:

– Я – Аркан, слышу вас!

– Ждешь «гостей»?

– Другой задачи не имею.

– Жди! Где-то минут через сорок они должны появиться в зоне твоей ответственности. Наши бойцы рядом в городе, одна группа идет к Раминску. Но снять прикрытие населенного пункта не могу. Как только Лесник выведет своих шакалов на твои позиции, мы поможем тебе.

– Думаю, в этом не будет никакой необходимости!

– Тем лучше! Прикажи солдатам усилить внимание. Бандиты могут и ранее сорока минут выйти на ваши позиции.

– Будь моя воля, я бы им «УАЗ» отогнал, чтобы подкатили быстрее.

– Обойдутся. И пешком дойдут. Вернее, добегут. Сейчас в ногах их жизнь. По их, естественно, разумению.

18.15. Наблюдавший за зеленым массивом справа от дороги на Раминск капитан Лушин заметил движение в кустах. Через оптику определил. В «зеленке» кто-то внимательно рассматривает начало подъема на перевал. Передал по команде:

– Внимание, отделение! К зоне ответственности подошла банда, численность которой составляет приблизительно десять человек. Пропускаем бандитов до расстояния прямого выстрела или до ручья, снисходящего с перевала и уходящего в город. При построении противника в колонну залп по моей команде и в дальнейшем уничтожение противника в зависимости от его поведения. Пулеметчик бьет в середину колонны. Если же боевики развернутся в цепь, бойцам разобрать цели слева направо. Открытие огня также по моей команде. Задача – ни один бандит не должен уйти из зоны ответственности отделения. К бою, ребята!

Лесник, лично осмотревший склоны неглубокого ущелья, по которому серпантином вверх поднималась дорога на перевал, не заметив ничего подозрительного, перевел бинокль на окраину города. Увидел дома частного сектора. Людей на улице, по большей части спешивших с работы домой. У магазина – несколько машин. Дети на пустыре гоняют в футбол. Все спокойно. Русские, как и рассчитывал главарь банды, вновь просчитались. Дорога на перевал открыта, а вот можно ли идти в Терюк, неизвестно! Связываться с Басмачом не имеет смысла. Надо подняться на перевал, а дальше, распустив группу, выйти в приморский поселок ночью вместе с Ибрагимом. Посмотреть что к чему. Если все спокойно, перестраховаться, не выходить к судам, ожидающим отряд, – там наверняка засады, а угнать яхту какого-нибудь богача. Таковых сейчас в Терюке хватает. И на ней идти в нейтральные воды, миновав пограничный контроль. Да, так и следует поступить. Но надо поторопиться. Маневр с Али удался, русские так и не вышли на след отходящей от тропы группы. Они, конечно, убили верного Али, но на войне иногда приходится жертвовать очень многим, чтобы уцелеть самому. А Мурад Урганов не хотел и не собирался умирать. У него еще вся жизнь впереди. Обеспеченная жизнь.

Лесник взглянул на часы, повернулся к Ибрагиму:

– Передай по цепи, выходим из леса по одному. Первым пойдешь ты, Ибрагим, далее, соблюдая дистанцию в десять метров, остальные бойцы, начиная с правого фланга. Я – в замыкании. Выход в 18.25!

Ибрагим передал приказ ближайшему подельнику, тот дальше по цепи.

Ровно в 18.25 Ибрагим вышел из леса.

Увидев боевика, Лушин воскликнул:

– Ну вот и началось! Хорошо!

Он дождался, пока на равнину не вышли восемь боевиков, и вызвал Крымова:

– Крым, я – Аркан!

Полковник ответил тут же:

– На связи! Что у тебя?

– Появились «гости»! Но их восемь рыл. Возможно, один или двое остались в лесу.

– Нет, Аркан, на тебя идет вся банда. В нее и есть восемь человек, включая Мурада Урганова. Как идут боевики?

– Рваной колонной, держа дистанцию между собой метров в десять-пятнадцать. Озираются, как волчары. Урганов, похоже, идет в замыкании.

– Да, это в его стиле! Какое решение принял?

– Атаковать противника при выходе его на рубеж прямого выстрела. Провести прицельный залп и в дальнейшем отработка по обстановке.

– Верное решение. И прошу, Андрей! На этот раз не пытайся взять главаря живым. Он не нужен нам, понял?

– Так точно!

– Давай, Андрей! Удачи!

– Все будет как надо!

Капитан отключил станцию, крикнул бойцам отделения:

– Орлы! Приготовились! Разобрали цели!

Бойцы отделения дали одновременный залп, слившийся в единый раскат. Стреляли короткими очередями по два-три патрона. Боевики, не успев ничего понять, рухнули на землю. И лишь один солдат не уничтожил свою цель. Его пули ранили Мурада Урганова. Получив удары в бронежилет и колено, вызвавшие острую боль, особенно в ноге, Лесник завалился на бок, заорав:

– Твари, суки! Ждали! Шакал Басмач предал всех! У, гадина! Паскуда!

Поняв, что отход прервался и вместо такой желанной, обеспеченной, развратной жизни теперь ему в лучшем случае светит лет двадцать тюрьмы, Урганов впал в безумство. Он кричал, ругался, выл, бился головой о камни. Все это видел Лушин:

– Попал, сучонок? Дергайся теперь! Вопи на всю округу. Сильней ори, чтобы тебя и за «бугром» услышали.

Занимавший по соседству позицию командир отделения вскинул автомат, решив прервать вопли главаря банды, но Лушин крикнул ему:

– Отставить, сержант! Он мой!

Капитан прицелился и нажал на спусковой крючок, выпустив длинную очередь в перекошенную злобой и безумием физиономию Мурада Урганова, превратив ее в кровавое месиво.

Отложил автомат. Проговорил:

– Вот так! За что падла боролся, на то и напоролся! Не хрена вам у нас делать.

Повернулся к сержанту:

– Давай, поднимай людей и выводи в низину. Осмотрите тела. Найдите раненых, обезоружьте, окажите первую помощь. Пусть с ним потом спецназ разбирается. Трупы подтянуть к ручью и оцепить местность. Понял?

– Так точно, товарищ капитан!

– Я подойду чуть позже!

Отделение начало спуск к месту, где валялись трупы боевиков, Лушин же включил радиостанцию:

– Крыма вызывает Аркан!

– На связи, Аркан!

– Примите доклад. Время 18.43! Банда в количестве восьми боевиков, пытавшаяся прорваться на дорогу к перевалу и далее к поселку Терюк, уничтожена. В настоящее время отправил личный состав осмотреть тела бандитов и сгруппировать их у ручья, в дальнейшем выставив оцепление участка.

– Доклад принял! Благодарю за службу, капитан!

– Служу России!

Крымов, отключив станцию малого радиуса действия, присел на стул. Взглянул на находившегося рядом Тимохина:

– Вот и все, Саня, Лушин завалил банду Лесника!

– В чем я и не сомневался.

– Да, если бы не жертвы в станице Саульской...

– Что об этом говорить, Крым? Погибших не вернешь. Идет война. Значит, будут еще жертвы. И конца этой вакханалии, к сожалению, в скором времени не предвидится! Мы же делаем свое дело как можем.

Крымов вздохнул:

– Значит, домой?

– Терюк отработает спецназ ФСБ! Нам здесь делать тоже вроде больше нечего. Никакого желания осматривать местные достопримечательности лично у меня нет. Надоел этот Кавказ до чертиков.

– Тогда связывайся с командирами групп. Пусть готовятся к эвакуации, да вызывай «вертушки», одну сюда, к месту уничтожения остатков банды Лесника, вторую – на плато. Ну, а я звоню Феофанову.

– Давай!

Крымов открыл кейс, где находился аппарат спутниковой связи. Тимохин же включил обычную радиостанцию:

– Внимание Ориону, Миражу, Алтаю, Аркану! Боевая операция по уничтожению бандформирования Басмача – Лесника завершена. Всем отбой и подготовка к эвакуации. «Вертушки» прибудут на плато и на участок равнины перед началом подъема на перевал к Терюку. Подразделениям сосредоточиться у мест эвакуации. Как поняли меня?

Командиры отделений подтвердили получение приказа.

Тимохин вызвал вертолеты.

Крымов доложил Феофанову о результатах антитеррористической акции и выключил телефон:

– Ну что, выдвигаемся к Лушину? К нему уже выехал полковник Потапов.

– Пошли!

А жители города Раминска не обратили внимания на стрельбу за городом. Мало ли, военные учения проводят, и никто даже не мог предположить, какую угрозу отвели от них парни в черных комбинезонах, которые незаметно проехали по улицам Раминска к дороге на Терюк. Они выполнили свою работу и тихо ушли, думая о скорой встрече с близкими и дорогими людьми в родном Подмосковье. Планы Тургуна и тех, кто стоял над ним, взорвать регион проведения предстоящих Олимпийских игр потерпели полный крах! Впрочем, иначе и быть не могло.