Книга: По моим правилам

Аннотация

Легко ли потерять все в жизни? Проще простого. Но если дан второй

шанс, приложите все усилия и даже больше, чтобы сохранить. Как

устроиться и выжить в чужом мире, обрести семейное счастье и не

раствориться в браке, потеряв себя.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

Я уже около 20 минут стояла перед дверью кабинета, где решалась моя жизнь и все

не могла заставить себя войти внутрь. Глубоко вдохнув и дав себе мысленный

подзатыльник, нерешительно толкнула дверь.

Час спустя медленно бредя по тротуару, я думала что жизнь моя окончательно ушла

в минус. Уже сидя на лавочке в небольшом парке, я вспоминала разговор произошедший

в кабинете врача.

- К сожалению, анализы показали у вас рак.

В глазах потемнело, в голове появился шум. Мир сузился до размеров стула, на

котором я сидела.

- А....Что?

- Понимаю вас, это очень тяжело принять.

- Доктор, вы уверены? Это точно рак?

- Увы, да.

Врач что-то еще говорил, показывал какие-то листочки с результатами анализов,

обследования КТ, МРТ и УЗИ, сочувственно смотрел на меня, говоря что это не так

страшно, что шанс вылечиться есть, малый, но все же. Говорил, что не надо отчаиваться

и что-то еще. Я сидела в полной прострации, тупо глядя на свои сцепленные в замок и

немного подрагивающие руки и думала… да ни о чем собственно не думала, в голове

было абсолютно пусто.

Сейчас же, сидя на этой самой лавочке, я размышляла о том, что же делать дальше.

Не с кем даже посоветоваться, пожаловаться или может поплакаться, жалуясь на свою

жизнь. Родители давно умерли, подруг уже теперь нет, вечно недовольный вид моего,

теперь уже бывшего, мужа, не способствовал частому общению с подругами и как то

постепенно наше общение сошло на нет. Работать я перестала еще лет шесть назад, муж

настаивал на том, чтобы он, приходя с работы домой, получал горячий обед, горячую

ванну и не менее горячую постель. Что я и старалась ему дать по мере своих сил, но

видимо плохо старалась, раз меня поменяли на более молодой и горячий «обед, ванну и

кровать». Детей у нас не случилось и, может к лучшему. Муж все время откладывал

появление потомства, требуя чтобы я все свое время уделяла только ему. У него

постоянно находились отговорки – то у нас еще нет своего жилья, мы некоторое время

жили с его матерью, то у него пока слишком маленькая зарплата, а ты же знаешь, сколько

дети требуют средств, одни памперсы сколько стоят, а одежда, так и вообще, стоит

столько же, как и взрослая, даже порой дороже. То мы еще слишком молодые для

младенца, и надо пока пожить в свое удовольствие. Марина Петровна, его мать, все

время упрекала меня, что я не способна подарить ей внука или на худой конец, внучку.

Чем ее не устраивала внучка ума не приложу, лично мне было абсолютно без разницы –

мальчика или девочку родить. Иногда желание иметь ребенка было настолько сильным,

что мне начиналось казаться, что я слышу детский плач. Но муж вряд ли бы меня понял,

так что о своих переживаниях и слуховых галлюцинациях я ему не говорила. Зато

периодически поднимала вопрос о детях. Первое время, меня гладили по голове и

убедительно аргументировали, почему нам еще рано заводить ребенка. После я в ответ

получала раздраженно брошенные причины, почему опять я не могу стать матерью.

Далее он просто ругался сквозь зубы и хлопал дверьми, просто на просто уходя от

разговора в другую комнату или вообще из дома. На мои ссылания на упреки его матери,

он отмахивался от меня, обещая разобраться с ней сам. Не надо думать, что я каждый

день приставала к нему с вопросом беременности, так, заведу осторожные расспросы раз

в полгода. Но его и это раздражало. Может действительно, сперва мы были слишком

молоды, но годы все шли, а часики тик-тик, я потихоньку старела, теряя шансы на

успешные роды и здоровое потомство. Женщины, рожающие первенца в возрасте около

35 лет, имеют большие шансы родить инвалида. Все мои страхи за будущего ребенка

назывались бабскими бреднями, и советовались выбросить всю эту чушь из головы…

Не представляю, что бы я сейчас делала, окажись в такой ситуации с детьми на

руках. Одна, без мужа, без поддержки родителей и болеющая вполне себе смертельной

болезнью. А может вообще без возможности видеть моих кровиночек, сколько случаев,

когда при разводе муж отбирает детей. Прячет их от матери и от закона. Как говорят

умные люди – хочешь действительно узнать человека, начни делить с ним имущество.

Кто-то по честному разделит пополам нажитое в браке, кто-то благородно оставит

большую часть своего имущества в пользу детей. А кто-то, цепляясь за свои мнимые

обиды, отберет у несчастной женщины не только последние трусики из вредности, типа –

ты их купила на мои деньги, так что это тоже мое. Хоть это ему на фиг не нужно – отберет

с удовольствием, лишь бы напакостить и сделать побольнее, да и еще детей спрячет

подальше. А то и сдаст в лечебницу, обвиняя в алкоголизме, сумасшествии и прочих

надуманных грехах. Вот даже, первым делом вспоминается одна звезда нашей эстрады,

которая при разводе имущества и дележе детей, получили распоряжение суда об

определении места проживания детей вместе с ней, но ее бывший муж увез детей за

границу, спрятавшись от нее и от судебных исполнителей. Она несколько лет искала

своих детей и бывшего мужа почти по всем странам зарубежья. Случайно ей удалось

узнать, в какой стране он держит ее малышей, и вместе с представителями судебных

органов. В итоге она смогла забрать детей в Россию только тогда, когда в ее дело

вмешалось высокое начальство на государственном уровне. Что с ними было дальше, и

как они живут сейчас, оставил ли ее в покое бывший муж или нет, мне не известно. И это

не единичный случай, когда женщину пытаются оставить не только без последних штанов,

а и лишить ее самого ценного, что есть в ее жизни. И все из-за того, что уязвленное

мужское самолюбие, даже если он сам был инициатором разрыва, не позволяет ему

спокойно расстаться. Хочется заставить бывшую жену страдать и ползать у его ног,

слезно вымаливая прощение за…да за что угодно. Причин может быть множество -

начиная от ее родственников, все время мешающими ему жить, до того, что она не смогла

удержать его от измен и оказалась хуже, чем его новая подружка. Та ведь не выносит его

мозг своими вечными проблемами, не выглядит загнанной лошадью и в сексе та

разбирается гораздо лучше. При желании, придраться можно и к столбу. Так что, может и

хорошо, что я до сих пор не родила, не представляю всю жизнь в вечных поисках детей и

беглого мужа. Хотя я и сейчас не представляю что делать.

В голове уже привычно что-то стрельнуло, ослепив вспышкой боли, я опять-таки

привычно поморщилась и потерла виски. Слишком часто стали происходить эти головные

боли, видимо опухоль все-таки большая, я в тот момент не слишком внимательно

слушала врача. Первое время меня просто периодически мучила мигрень. Потом, со

временем, я почти теряла сознание от невыносимой боли, таблетки только на время

снимали болевые ощущения, и слишком часто принимать их, было запрещено. Я сидела

на скамейке почти в середине парка, и бессмысленно бродила взглядом по окрестностям,

даже не пытаясь сфокусироваться на чем-либо. Я уже довольно долго сидела на лавочке

и стала немного подмерзать, сегодня я оделась довольно легко. Хоть и пришла в город

весна, тепла по-настоящему еще не было. На солнышке и в безветренную погоду было

очень тепло, но только стоило тучке скрыть солнышко или подует легкий ветерок, сразу

становилось ясно, что оголяться, по крайней мере, еще рано, а то и вовсе неразумно.

Решив идти домой, встала со скамейки и, потихоньку поплелась в сторону квартиры

родителей, оставшейся после их смерти и в которую я переехала после развода.

Та квартира, в которой мы прожили с бывшим мужем восемь лет, и в которой я все

сделала сама, так как я «все равно сижу дома, а деньги на дороге не валяются» и

нанимать кого-либо тоже «денег стоит». Так что, почти весь ремонт в доме делала я

сама. Только окна нам устанавливали специалисты, и полы перестелить тоже пришлось

нанять рабочих. Мне еще долго приходилось слушать ворчание мужа о «непомерных

тратах, а он так выкладывается на работе, зарабатывая копейки на своей адской работе,

а я ною, что не в состоянии справиться с ремонтом сама, какая же я неблагодарная». Так

что, по большей части, красила я все сама, и обои тоже клеила сама, и мебель могла

собрать и гвоздь вбить тоже. Все-все в моем доме было сделано моими руками. Я денно

и нощно просиживала на форуме дизайнеров и интерьера, разглядывая красочные

картинки и пытаясь воссоздать понравившийся интерьер в своих квадратных метрах.

Теперь в моем любовно сделанном гнездышке хозяйничает другая птичка.

Придя домой, я завалилась на кровать прямо в одежде. Ничего не хотелось, ни есть,

ни жить. Напиться бы и забыться... Что я сейчас и сделаю, хоть это и не в моих

привычных нормах поведения, но случай «особенный». Будем ломать стереотипность

поведения, привычность жизни. Где-то у меня завалялась бутылочка виски, купленная на

«вдруг муж заглянет».. уже полгода как бывший... хм, да. Набрав себе горячую ванну,

достала бутыль, стакан, провела инспекцию холодильника. Достав оттуда любимого

мужниного сыра и пакетики со льдом, потопала «ломать нормы поведения», то есть

банально напиваться. Сидя в горячей воде, попивала виски со льдом и закусывала

сыром, как когда-то учил меня мой бэу, пытаясь «привить вкус», размышляла о своей не

радужной ситуации. Работы нет, тех денег, что выдал бэу «отступных» за развод без

проблем, не хватит надолго и не известно насколько затянется лечение, если оно поможет

вообще. Вывалившись из ванны пошла продолжать «ломать нормы» в спальню, где

проплакав от жалости к себе и размазывая пьяные слезы вырубилась на полу, не найдя в

себе сил забраться на кровать.

***

Утро началось для меня не совсем привычно, но вполне ожидаемо. Глаза слиплись и

не хотели открываться, голова гудит, болит затекшее от лежащего в неудобной позиции

тело. Во рту соперничают пустыня Сахара и кошачий лоток. Поминутно стеная от боли в

теле и голове, я поползла в ванную за аптечкой с «антипохмелином». Уже привыкла

каждый раз, заходя в аптеку, покупать пачечку волшебных таблеток. Часа через полтора я

в более-менее приличном состоянии, сидела на кухне и мелкими глотками пила

обжигающий кофе. Таблетки начали действовать, и в моей голове появилось что-то еще,

кроме противного гула похмелья. Вот это я напилась. Впервые в жизни снесло тормоза.

Первичный шок прошел, я стала воспринимать ситуацию немного спокойнее. Ну рак, ну

свистнул… Ха-ха, видимо, я еще не совсем протрезвела, раз лезут такие шутки. Пойду ка

я, освежусь еще разок. Потом надо будет съездить к доктору снова, надо поговорить в

более адекватном состоянии.

Ополоснувшись под прохладным душем, я собрала, наконец, мозг обратно в

коробочку и быстро натянув темно – синие джинсы, связанный мной по журналу светлый

свитер, серые ботинки на тонкой подошве и светло – серое полупальто. На голову

натянула белую вязаную шапочку, мама всегда мне говорила, носи шапку – мозги

застудишь, заработаешь менингит. Ну, менингит не менингит, но рак мозга – тоже очень

плохо. Схватила с полки сумку и вышла из дома. Доехала на метро до клиники и, пройдя

еще немного, вошла в двери двухэтажного здания, приветливо поблескивающего окнами.

На ресепшене молоденькая девочка уточнила к кому я направляюсь, и повела к нужному

специалисту, счастливо мне улыбаясь. Ее счастье я не разделяла - причин радоваться я

не видела. Хотя, хмыкнув про себя, согласилась с собой, что за те деньги, что я тут

оставляю за каждый прием, не считая обследований, при желании покажут все свои зубы

в улыбке, пытаясь угодить мне. Девочка шла впереди меня, показывая дорогу, будто я тут

впервые. Хоть я и была здесь в третий раз, этот маршрут помню наизусть – мимо стойки

ресепшена прямо до поворота направо, и по трем ступенькам вниз, до конца коридора.

Последняя дверь справа. Мой палач или спаситель. Девочка шла, неприятно громко

цокая копы...кхм...каблуками по светлым плиткам пола. Банальна до оскомины. Короткий

халатик до середины бедра розовенького цвета, длинные ноги в чулках, босоножки на

шпильке, распущенные волосы и смазливая мордашка. Даже думать не хочу, за что ее тут

держат. Наверняка за профессионализм. Да – да. И не надо думать плохое.

Профессионалка цокала, украдкой недовольно поглядывая на плетущуюся сзади меня,

тем не менее, все же не решаясь меня подгонять. Я еле перебирала ногами, малодушно

пытаясь оттянуть момент встречи с врачом, разглядывая плакаты, развешанные на

персикового цвета стенах клиники. От созерцания счастливых и здоровых людей, лицо

непроизвольно кривилось. Долго плестись не вышло и, наконец, вот она – заветная дверь.

Мордашка еле слышно облегченно вздохнув, оскалилась напоследок и, указав мне на

дверь, поцокала обратно в стойло, то есть за стойку.

Визит к врачу радужности в мою ситуацию не привнес. Моя опухоль оказалась

размером с небольшой грецкий орех, и она, судя по все усиливающимся головным болям,

растет довольно быстро. Операция и химиотерапия дает процентов тридцать

выздоровления и потом необходим длительный курс восстановления. Деньги – деньги –

деньги… Где бы только их достать, а? Дешевле будет тихонько сдохнуть, м-да.

Выходила из кабинета я в состоянии апатии и легкой прострации, поэтому обратила

внимание на обращающегося ко мне мужчину только тогда, когда он стал теребить меня

за рукав куртки. Вскинув глаза на раздражитель, я увидела перед собой мужчину

небольшого роста, худощавого телосложения в синих джинсах и серой куртке. Переведя

взгляд на его лицо, я встретилась с его карими глазами, внимательно смотревшими на

меня. Мужчина что-то говорил, продолжая держать меня за рукав куртки, и свободной

рукой иногда взъерошивал коротко стриженые темные волосы на голове, как будто

пытаясь придать убедительности своим словам. Пришлось вернуться в себя и включить

слух, чтобы узнать, что этому приставале от меня надо. Судя по тому, что говорил мне

этот субъект, он является работником исследовательского института,

специализирующегося на заболеваниях головного мозга. Отмахиваясь от приставучего

мужика, пихающего мне в лицо какую-то бумажку, я постаралась поскорее оторваться от

него и пойти уже, наконец, домой, жалеть себя дальше.

Примерно неделю спустя, при стирке одежды, я обнаружила в кармане куртки визитку

с номером телефона и ф.и.о. прилипалы. Темнов Геннадий Сергеевич, доктор

медицинских наук. Решила позвонить.

Дозвонившись с третьего раза, пообщалась с доктором, он был необычайно рад

моему звонку, он клятвенно обещал предоставить мне место в его центре, и как можно

скорее начать лечение. На следующий день я поехала в этот исследовательский институт,

на встречу с господином Темновым.

***

Ехать пришлось к черту на рога. Добираться от дома до центра через всю Москву с

пересадками, плюс еще пришлось ехать на автобусе, то еще удовольствие. Наконец

доехала до центра, где мне предстоит лечиться. Я прокляла все на свете, пока

добралась. Вдоль дороги тянулся бесконечно длинный железный забор. Устало вздохнув,

толкнула тяжелую дверь кпп.

Получив у охраны временный пропуск посетителя и, пройдя через проходную, я

оказалась на территории довольно большого комплекса. Три – четыре высоких здания,

высотой этак, в шесть – семь, соединялись между собой анфиладами переходов. Уточнив

у охраны нужный мне корпус, направилась на встречу с доком. Пройдя мимо

регистратуры, я по широкой гулкой лестнице поднялась на второй этаж. Видимо, в

советские времена, здесь была школа, судя по расположению зданий, относительно друг

друга. Господин Темнов встретил меня возле своего кабинета и, предложив зайти, сделал

мне предложение. Увы, не руки и сердца, а всего лишь побыть у них «лабораторной

крыской». Суть предложения заключалась в том, что я буду участвовать в тестировании

нового препарата от рака головного мозга, за вознаграждение естественно, и не сказать

уж что за большое. Хорошо уже то, что я не плачу за лечение, а платят мне, да и еще

дают новейшие препараты.

Мы подписали договор о согласии на лечение, обследование, о неразглашении, о

размере вознаграждения, о неустойке и еще куче всего. Подписала бумагу о ненарушении

режима и курса лечения, предусмотренного моим лечащим врачом. Предупредили о

побочных явлениях, возможном летальном исходе. Эта информация, если честно, весьма

меня напрягла, но потом, подумав, решила что у меня и так вероятность умереть почти в

70 процентов даже при соответствующем и своевременном лечении, и немного

успокоилась. Вечером дома, я собирала вещи в небольшой дорожный чемоданчик –

смена белья, халат, ночнушка, тапочки, набор разных полотенец, расческа, зубная щетка, мыло, посуда, приборы…еще куча всяких вещей, вообщем все, что мне будет нужно для

более – менее комфортного проживания неопределенное время в больнице при

исследовательском центре.

Рано утром следующего дня я была на месте, и уже сдавала необходимые анализы.

Меня поселили в палату, вместе с двумя женщинами, лечившимися тут от похожих

болезней. Довольно большая палата, три койки по разным стенам комнаты, обеденный

стол у окна, телевизор на стене, выкрашенной в противный грязно – серо – голубой цвет.

Небольшой предбанник со шкафом для одежды и белая дверь в туалет – ванна, раковина

и унитаз. Все по больничному – лаконично. Этим же днем, ближе к вечеру, мне ввели в

вену катетер, и я получила первую дозу препарата. Ночью поднялась температура,

организм среагировал на неизвестную ему «заразу», насильно занесенную в него. Меня

подключили к аппарату, который через свои внутренности медленно подавал мне

лекарство по капельнице в вену. От аппарата тянулся длинный провод к розетке, и я

вынуждена была передвигаться по палате почти в обнимку с капельницей, хорошо еще,

что аппарат был на колесиках, так бы я просто не смогла бы таскать ее за собой.

Примерно в таком режиме потянулись дни моего лечения. Утром я шла сдавать кровь,

завтракала, получала новую дозу, обедала, снова сдавала кровь, ужинала и ложилась

спать. Так шла уже вторая неделя моего пребывания в больнице, доктор радовался

результатам обследований, проводимых для отслеживания динамики в ходе лечения, мое

состояние стало значительно улучшаться. А к концу третьей недели я умерла…

***

Ох-х-х... Как же неудобно лежать то. В палате у меня была весьма удобная кровать,

а тут прямо онемело все. И в бок что-то пребольно упирается. Разлепив глаза, уткнулась

взглядом в ствол какого-то дерева. Сфокусировавшись, увидела ползущего в опасной

близости от моего носа паука. Громко взвизгнув, отпрянула от дерева и тут же скривилась

от резкой боли в онемевшем теле. Потихоньку разминая затекшие конечности, стала

осматриваться по сторонам, в попытке определить, где же все-таки я нахожусь.

Увиденное вокруг не обрадовало и слегка шокировало меня. Я так и не поняла, как

оказалась на улице, а тем более в лесу, если в последние несколько недель, даже в окно

не выглядывала, не то что покидала корпус – по распорядку дня, нам не разрешались

прогулки на улице, можно было только в коридорах фланировать, если на то имелось

желание. Я так поняла, что запрет был из-за сниженного иммунитета, забитого

лекарствами, чтобы не простудиться. Ведь, если заболеешь, лечение продолжать нельзя,

пока не выздоровеешь. Я находилась в каком-то овраге, заваленным сухими ветками и

прочим мусором. По дну оврага бежал тоненький ручеек, неся с собой листики, упавшие с

деревьев. Голова слегка кружилась, и очень хотелось пить, но пробовать эту воду я не

рискнула. Все таки я дитя цивилизации, и наслышана про микробы и бактерии, спасибо

рекламе и интернету. В наше время даже есть заболевание такое – Мизо…Мезо…

вообщем, чего-то там фобия. Общий смысл в том, что человек панически боится грязи и

окружающих его бактерий, создавая себе практически стерильную среду, фактически

обрекая себя на гибель максимум, или на принудительное лечение в психушке, как

минимум. И то, если родные вовремя обратят внимание на неадекватное поведение, и

позвонят «куда следует». Только человек порой забывает, что по сути сам является

ходячей бактерией – в одной только полости рта, если не совру – их несколько

миллионов, если не миллиардов, я не пыталась уточнять конкретнее, дабы самой не

«заразиться» этой фобией. Я считаю себя весьма впечатлительной дамочкой. Но

размышлизмы – размышлизмами, а выбираться отсюда все равно надо. Нужно вылезти

из оврага и попытавшись определить направление, пойти искать людей, солнце пока

стоит в зените, но лучше поторопиться и найти себе место для ночлега заранее, чтобы не

пришлось ночевать где-нибудь в лесу под кустом. Когда-то еще в школе, ближе к старшим

классам, мы с преподавателем по ОБЖ ходили в ближайший лес, скорее даже просто

лесопосадку, в так называемый поход. Находили подходящую опушку, раскладывали

палатки, разводили костер, готовили на нем еду в старом казане, который отдала нам на

растерзание одна из мам одноклассников. Сидели всю ночь кружком у костра, распевая

песни под гитару и представляя, что мы сидим не на полянке в трех километрах от дома, а

в диком глухом лесу. Мальчишки изображали из себя этаких Робинов Гудов и прочих

разбойников, девочки шипели и плевались, зарекаясь больше ходить сюда – грязная

одежда, пропахшие дымом волосы и сломанные ногти, не добавляли красоткам

романтики. Меня их переживания особо не задевали, ногти я носила короткие, волосы

заплетала или закалывала, а одежду надевала удобную и немаркую. Не на показ

собралась, а в лес, знаю куда иду и, что там меня может ждать тоже.

Лес вроде был довольно светлый, но кто знает, какие звери здесь водятся, да и где

именно – здесь? Осмотр окрестностей существенного результата не принес. Наш

преподаватель ОБЖ – был старый вояка и даже немножко егерь, давал нам основы

ориентирования на местности. Учил читать карты, работать с компасом, рассказывал, как

найти северную сторону по стволу дерева, по самой яркой звезде на ночном небе

определить свое положение. Рассказывал, что люди всегда селятся около рек, и если

заблудились, но наткнулись на реку, надо идти вниз по ее течению, и там обязательно

должны жить люди.

Я находилась в самом глубоком месте оврага, а деревья, растущие по краю, мешали

увидеть что-либо. Не рискуя пить воду из незнакомого источника, я тем не менее вымыла

руки и умылась. Проведя рукой по растрепанным волосам, в попытке вернуть им

приличный вид, наконец обратила внимание на во что я одета.

Длинное платье под горло с узкими рукавами три четверти из плотной ткани

кофейного цвета, комфортно обтягивало тело, на ноги надеты короткие кожаные сапожки

на низком каблучке рыжего цвета. Светлые тонкие перчатки длиной до локтя, сейчас

испачканы в грязи и сильно порваны. И где я откопала сей раритет? В наше время такую

одежду можно найти только в музеях и в исторических фильмах. Ну ладно, сперва надо

определиться с местоположением, а про одежду будем разбираться после. Осмотрев

себя на предмет ушибов и ссадин, облегченно вздохнула – нет никаких особенно сильных

травм, не хотелось бы застрять здесь из-за неудачного падения.

Цепляясь руками за торчащие корни и траву, ползком выбралась из оврага. Недалеко

от места моей «вылазки» стояла коляска с впряженной в нее гнедой кобылой. М-да… И

как это понимать? И где я могла оказаться, если была в больнице? Только в палате, на

своей комфортабельной кровати. А тут – дорога в две стороны, по сторонам плотные

стены деревьев и, ни души вокруг. Как там – иду я значит, а вокруг тишина…и мертвые с

косами стоят… Вспомнив известную фразу из не менее известного фильма, я немного

нервно хихикнув, от пришедшего на ум сравнения, поймала новую мысль: - я в чужом

теле, в чужом мире. Как в фентезийных книжках… Умерла там, ожила тут… В этих книгах

люди, что-то совершали в своем мире, и их выбрасывало в другой, походя наделив

сверхъестественными возможностями. Тут же у них заводились друзья – приятели,

помогали, выручали, какой-нибудь старый – престарый маг, тут же брал в ученики

одаренного попаданца. И ехали они на печи впереди планеты всей. А может, если я

действительно попала в другой мир, то может ли у меня внезапно «прорезаться» какой-

нибудь магический дар? Ну, например, щелкнула пальцами или вообще, достаточно

только ими пошевелить, и…раз…сделала себе внешность, как у Клаудии Шифер или как у

Анджелины Джоли… Или бровью повела, и мужики под ноги падают и сами штабелями

укладываются… Вот было бы здорово… А если вообще…даром некромантии обладаю,

кааак создам себе ездовое животное из костей…или слугу – зомби… А что, кормить –

поить не надо, зарплата тоже ему даром не нужна, работоспособность на уровне – всегда

готов. Как пионер. Счастливо закатывая глаза, я мечтала о возможных перспективах.

Надо попробовать. Как там, в книжках одаренные попаданцы магию в себе вызывают? Я

напряглась, выпучила глаза, пытаясь нащупать в себе хоть крошку магии. У меня уже

заболел живот от постоянного напряжения, лицо покраснело. Если бы сейчас меня кто

увидел, подумал бы что у меня капитальный запор, и я прямо сейчас пытаюсь решить эту

проблему. Когда у меня стала болеть уже голова, я поняла, что нет. Не повезло. Нет у

меня никакого дара. Походу, у меня просто бред больного сознания, отравленного

химикатами.

Ну да, действительно, мой мозг заглючило и на самом деле я сейчас в палате под

капельницей, а меня так развлекает свое собственное сознание… Да даже если и

произошло так как в любимых мной книжках, и это не плод моего больного мозга, то все

равно там – в «моем» мире не осталось близких и дорогих людей и там я умираю от рака

этого самого мозга. И не придется искать мага, чтобы он отправил меня на мою малую

родину, а придется мне обустраиваться здесь. Желательно с комфортом. Так, ну ладно,

отставить истерику, даже если попала в другой мир, то в «моем» меня ничего не

удерживает, а если это плод моего больного мозга, то просто получу удовольствие от

приятных видений. А если что, поистерить всегда успею.

Очнувшись от раздумий, я направилась к коляске. Скорее всего, она принадлежала

той, в чьем теле я сейчас нахожусь. И если в нем теперь «живу» я, то значит и вещи тоже

мои. Дойдя до коляски, я влезла в нее и стала искать сумочку девушки. Должна же она у

нее быть? Может там будут какие-либо бумаги, по которым я смогу определить личность

своего нового тела. Или найду денег, на которые смогу снять себе жилье на первое время.

Я уже добралась до содержимого довольно маленькой сумочки - зеркальце в

серебристой оправе, покрытое чеканным узором, карминная палочка, весьма увесистый

кожаный кошелек, какие-то бумаги, свернутые трубочкой. Только я собралась развернуть

документы, как послышался стук копыт. М-да, попала. Стою неизвестно кто, неизвестно

где, «мародерствую» у своего нового тела, в попытках узнать о себе новой, чтобы не

попасть в дом с мягкими стенами, а тут вот. Едет кто-то, да так быстро, летит прямо. Где

бы спрятаться? Обратно в овраг как-то не хочется. Может мимо проскачет? Увы, не

проскакал. Закон подлости в действии – это торопились ко мне. Как только всадник

увидел меня, то стал останавливать лошадь, изрядно загнанную и роняющую розоватую

пену с морды, или что там у них. Я же, сусликом замерев от страха перед вынужденным

общением с незнакомцем и моей не определенной личности, чуть не свалилась в свой

первый обморок.

Мужчина, соскочив с коня почти на ходу и гневно чеканя шаг, приблизился ко мне и,

больно вцепившись в мои плечи, сильно меня встряхнул. У меня аж челюсти щелкнули.

- Сколько можно, Лилиан!? Как долго ты будешь меня позорить на весь Лондон!? Все

мои приятели смеются надо мной! Лорд Кальвин не может справиться с женщиной!! Что

ты скажешь в свое оправдание? Отвечай немедленно!! – он так орал, что если бы он не

был довольно молод, я бы забеспокоилась о его давлении.

- Эм… - блею я.

- Эм!? Это все что ты мне ответишь!? – его крик сорвался почти на ультразвук.

- Прекратите меня трясти, вы оторвете мне голову… - мои зубы выбивали чечетку не

хуже профессионального чечеточника.

- Отвечай! Когда ты прекратишь надо мной издеваться? – побагровел он.

- Простите, а вы кто? – в тихом ужасе прошептала я.

- Ты издеваешься!? – и зачем так вопить? Прощай моя эмаль…

- Но, я вас не знаю…Кто вы? – все тише и тише шепчу я.

- Хватит со мной играть, Лилиан!! – вот это рык! Достоин самого льва.

Тут уже меня достало что меня трясут как грушевое дерево в желании стряхнуть с

меня побольше плодов, я вывернулась из его цепкой хватки и, вдохнув побольше воздуха

в легкие, что есть силы заорала:

- Хватит меня трясти и орать! Я вас не знаю, не помню и вообще знать не хочу! Кто

вы такой, черти вас раздери! По какому праву вы на меня орете!?

Мужчину от такой отповеди маленько пришибло, и он растерянно на меня посмотрев,

сказал:

- Лилиан, ты меня что, не узнаешь? Ты потеряла память? Я не мог тебя так сильно

трясти, что бы ты потеряла память… Ведь не мог же? Что с тобой случилось? Ты почему

в таком виде?

- Я не помню, видимо упала с обрыва. Я помню только, как очнулась на дне оврага. Я

не знаю, не помню, кто я… - сказала я ему. И в принципе, даже не соврала, ведь я

действительно не знаю кто я.

- М-м-м… Я, я твой муж, Лилиан… Лорд Кальвин Мейнст. А ты, моя жена, леди

Лилиана Мейнст, в девичестве Брэдли. – он растерянно взъерошил волосы на голове.

М-да. Занавес. Я оказывается замужем. Вот попала. Впрочем, не все так плохо, раз я

замужем, то не придется бродяжничать, наверняка у меня есть свой дом. Судя по

приставке – лорд, мой муж не самый последний человек. Теперь, когда меня перестали

трясти как ту грушу, я смогла внимательнее разглядеть моего «мужа».

Высокий крупный мужчина, около 35 лет на глазок, хорошего телосложения.

Темные, слегка волнистые волосы до плеч, белая рубашка с закатанными рукавами,

открывающими бронзовую кожу рук с хорошо развитыми мышцами, крупные слегка

мозолистые ладони человека, который не боится работы. Широкий разворот плеч, темные

курчавые волоски на груди, выглядывающие в вороте слегка распахнутой рубашки, темно

зеленые облегающие крепкие ноги брюки, сапоги из темной кожи до колена. Лицо

широкое, слегка продолговатой формы, достаточно большой нос, твердо сжатые сейчас

губы, а так, наверное, очень даже мягкие… Кхм… Широкие брови в цвет волос, слегка

нависающие над глазами, отчего эти самые синие глаза становятся темнее, почти

сливаясь цветом со зрачком, кажась черными.

М-р-р-р… И от этого красавчика, сбежала эта Лилиан? То есть теперь уже я. Ну и

дура. Хотя, может он «Синяя Борода»? Может псих или еще чего похуже? Не зря ведь

она, эта Лилиан, так бежала от него, что довела мужика до нервного срыва. Или это он ее

довел. Дело ясно, что ничего не ясно.

За время пока я рассматривала «своего» мужа, лорд Кальвин пришел в себя и стал

нежно, но настойчиво подталкивать меня к коляске, приговаривая на ходу, что доктор мне

поможет. «Доктор – хороший, доктор тебя полечит...» - про себя передразнила я. На ум

сразу пришла фраза из любимой советской комедии: - «И тебя вылечим, и меня

вылечим»... Постаравшись не хихикать, дабы не усугубить свое положение, и не посеять

ненужные мысли о моей адекватности в голове лорда, послушно полезла на сиденье. Как

я поняла, меня повезут домой. Сопротивляться я не стала. Надо же мне как-то

устраиваться в этом мире. Меня аккуратно усадили в коляску, коня привязали к ней, а сам

лорд сел править на козлы. Мы развернулись и медленно, будто везем не меня, а

китайский фарфор, покатили к усадьбе.

***

Примерно через полчаса я увидела в просвете деревьев дом. Двухэтажный белый

дом. Усадьба лорда Кальвина и теперь моя тоже. Еще через четверть часа мы подъехали

к высокому кованому забору и, немного проехав вдоль него, въехали в гостеприимно

распахнутые ворота. Дом поражал своим размером – то, что издали казалось обычным

домом, вблизи оказалось довольно большим особняком из белого камня в два этажа,

покрытым черепицей темного цвета, парадным входом и двумя жилыми крылами. Перед

домом стелилась мелким светлым гравием подъездная дорожка, опоясывая небольшую

цветочную клумбу и убегая обратно к воротам. Подъехав прямо к входу, лорд

распорядился отнести вещи в мою комнату, а сам осторожно придерживая под руку, повел

внутрь, на ходу отдавая приказы о ванне, ужине и лекаре.

Особо разглядывать дом у меня не было возможности, меня довольно бережно, но

быстро тащили вверх. Если честно, желания вертеть головой, тоже не было, видимо при

падении я сильно ударилась головой. Накатывала легкая тошнота, комнаты немного

кружились. Я не спец, но похоже на сотрясение. Поднявшись на второй этаж, меня

впихнули в дверь, протащив через комнаты и, крикнув горничную, оставили одну. В

помещение, размером с мою единственную комнату в квартире, непрерывно треща,

влетело нечто в юбках, оказавшееся моей горничной. Меня довольно быстро раздевали,

причитая о том как они все перепугались, не найдя меня в комнатах, как злился лорд, как

чуть не прибил конюха, который запряг для меня коляску. Как они рады, что я цела, и еще

бла – бла – бла – бла – бла – бла... Я уже сама захотела ее прибить, лишь бы она,

наконец, заткнулась.

После того, как я вымылась, с помощью моей горничной, в горячей душистой воде,

смогла рассмотреть в зеркале свое новое тело, пока служанка бегала мне за платьем.

Раньше, в моей уже прошлой жизни, я была невысокой слегка полноватой брюнеткой 32

лет, со стрижкой каре, с тусклой и слегка обвисшей кожей лица. Внешние уголки

зеленоватых глаз опускались вниз, что придавало мне слегка усталый вид. Раньше, до

замужества я была довольно стройной, часто ездила во всевозможные походы, регулярно

занималась спортом, правильно питалась. После того, как я вышла замуж за Олега и

осела дома, так как он требовал чтобы я всегда находилась дома и могла быть доступной

ему в любое время суток, от такой сытой, и вообщем то довольно спокойной жизни, я

быстро стала поправляться. В салоны красоты меня больше не отпускали – мы

экономили деньги, а поход в салон может стоить не одну тысячу рублей за посещение.

Бегать по парку, рядом с домом мне тоже было строжайше запрещено, мало ли, не

известно еще, сколько насильников ходят в тот же парк. Или вдруг я только прикрываюсь

спортом, а на самом деле бегаю до любовника… Я пыталась заниматься дома, но в

одиночку скучно поддерживать ритм и регулярность занятий, и постепенно извечная

человеческая проблема – лень, сделала свое черное дело, и я забросила тренировки.

Постепенно из стройной активной красотки я превратилась в вечно жующего бегемота.

Вообщем, не фонтан. Сейчас из зеркала на меня любопытно таращила карие глазки

миловидная девица, примерно 23 лет, с каштанового цвета волосами чуть ниже лопаток,

слегка отдающими в рыжину. Задорно вздернутый аккуратный носик, капризно надутые

полноватые губы, тонкие брови такого же рыжеватого цвета. Стройная шея, острые

плечики, холеные пальчики не слишком тонких рук, чем-то занималась? Ага, убойным

вышиванием крестиком. Так, дальше что? Хм, грудь, на глаз - полный второй, не дурно.

Стройная талия, слегка выпирающий животик, широкие бедра и вполне приличные ножки.

Попа могла бы быть и покруглее, хотя дареному коню… Кхм… Понятно, вообщем.

Меня одели в простое домашнее платье темно-синего цвета, из легкой, но в то же

время не прозрачной ткани. V-образный вырез неглубокого декольте, рукав три четверти,

шнуровка на спине и длиной до пола, с парой нижних юбок. Накормили легким ужином –

что-то похожее на сырники, рядом стояла миска с нарезанными и заправленными маслом

овощами и с маленькой пиалкой сметаны, бокал с легким белым вином довершал

картину. После того, как я перекусила, в гостиную моих покоев пригласили доктора.

Пожилой лекарь, лет шестидесяти на вид, с густой щеткой светлых усов, и такой же

светлой шевелюрой, по-доброму смотрел светло-голубыми глазами из-под кустистых

бровей. Весь такой светлый и добрый. Добрый доктор Айболит. Теперь доктор осматривал

меня на предмет физических повреждений, обработал царапины и ссадины, полученные

при падении в овраг. Оттягивал веки, рассматривая зрачки, ощупывал голову в поисках

повреждений. Расспрашивал о том, что я могу вспомнить до падения и что делала после

того как пришла в себя. Я же изворачиваясь, как только могла, придумывала подробности

прямо на ходу. Когда же я, в конец вымотанная, взмолилась о пощаде, уверяя, что больше

ничего вспомнить не в силах и что у меня уже разболелась голова от бесконечных

расспросов, мне принесли какой-то успокаивающий отвар. Уложив меня в кровать в моей

комнате, и внимательно проследив, чтобы я все выпила, доктор вывел моего супруга в

коридор дать ему рекомендации по лечению. Через неплотно прикрытую дверь слабо

слышался их разговор.

- Как она?

- Видимо она сильно ударилась головой при падении, надо внимательно следить за

ее самочувствием, если ей будет становиться плохо, тошнота или головокружение - сразу

посылайте за мной.

- Она сможет вернуть память?

- Ей необходим покой и ни в коем случае нельзя волноваться или нервничать.

- Как скоро сможет вернуться память?

- Увы, мне сие не ведомо, время, мой лорд, все будет известно со временем - чей-то

тяжкий вздох - Я оставлю вам лекарства и напишу, как их принимать. Через несколько

дней я приеду, еще раз осмотрю леди. - тихое звяканье.

- Благодарю вас.

- Обращайтесь в любое время.

Тихое шарканье. Дверь стала отворяться и я, испугавшись, что меня застанут

подслушивающей, закрыла глаза и прикинулась спящей. Сквозь неплотно прикрытые веки

я следила за вошедшим. Лорд, тихо приблизившись к моей постели, нагнулся и легонько

погладил меня по голове. Что-то тихо пробормотав, он убрал руку и, без стука закрыв

дверь, вышел вон.

Я же, теперь не боясь быть пойманной на подслушивании и подглядывании, поерзав

немного и улегшись поудобнее, стала размышлять. Как получилось, что я попала в другую

реальность, и что произошло с моим «старым» телом? Почему я так внезапно умерла?

Ведь лечение уже начало действовать, и я стала чувствовать себя гораздо лучше. И что

произошло с предыдущей хозяйкой тела? Куча вопросов, и ни одного ответа. Ну со мной

ясно что произошло – я попала в «группу риска», не повезло. Скорее всего, просто

отказало сердце. А вот что делала на дороге леди Лилиан? Почему она сбежала из дома?

Ну, это я узнаю. Решив начать «расследование» с завтрашнего дня, я наконец заснула.

***

Я сидел в кресле с бокалом своего любимого вина и пытался успокоиться.

Определенно, эта женщина досталась мне в жены за грехи. Судя по ней – за особо

тяжкие. Знать бы только, за что именно я так расплачиваюсь. Я, конечно, не назвал бы

себя идеальным мужем, но ее выходка с побегом, переполнила чашу моего терпения. Все

6 месяцев, что мы женаты, мы только и делали что ругались. Ее невыносимый характер,

нежелание идти на контакт, стремление сделать наперекор. Даже вопреки здравому

смыслу. Не удивительно, что она перестарок. Кто же в здравом уме захочет взять в жены

мегеру? Только за хорошее приданое и находясь в безвыходном положении. Тем

польстившимся идиотом оказался я. Ее приданое позволило поправить мои дела. Та

сделка обещала хороший куш. Но я еще выясню, где прячется та тварь, что обманула

меня, сбежав с деньгами. Мои руки непроизвольно сжались в кулаки, зажатая ножка

бокала жалобно затрещала. Залпом допив вино, я решил освежиться.

Миленькая служаночка помогла мне вымыться и сбросить нервное напряжение. Уже

после того, как маленькая развратница покинула мою кровать, я подумал, что потеря

памяти моей супруги мне на руку. Есть возможность сделать из нее удобную жену –

отправлю ее в дальнее поместье рожать мне наследников и не мешать заводить здесь

интрижки. Повод придумать не долго. Как же она его нашла, этот чертов брачный

договор? Еще полгода, и наш брак аннулируют, как не состоявшийся. Ее приданым я уже

распорядился, возвращать ничего не собираюсь, значит надо сделать брак

действительным.

Сделаю ей наследника и отправлю рожать подальше. Буду приезжать раз в год-

полтора на пару месяцев.

***

Утром меня разбудила горничная, которая принесла мне завтрак и лекарство,

прописанное доктором. Позавтракав, я выпила лекарство, от которого мне очень быстро

захотелось спать. Не имея сил сопротивляться, я отключилась. В следующий раз,

проснулась я уже ближе к вечеру, абсолютно разбитой и с ноющей головой. Горничная,

сидевшая в кресле у моей кровати, сбегала за ужином и новой порцией лекарства.

Поужинав в кровати и получив кружку с каким-то отваром, меня опять стало клонить ко

сну. Уже засыпая, я решила не пить больше это «лекарство», от которого я уже несколько

суток не могу придти в себя.

На следующее утро, горничная опять принесла вместе с завтраком кружку с отваром.

Я сидела в кровати, ела и пыталась придумать, как отвлечь служанку. Не придумав ничего

умнее, приказала приготовить ванну. Служанка скривилась украдкой, но все же пошла

исполнять. Дождавшись пока она закроет за собой дверь, я выплеснула содержимое

кружки в окно. Надеюсь, ни в кого не попала. Как я буду объясняться в случае чего?

Поставила кружку на поднос и лежа в постели стала ждать, когда вернется служанка. Чуть

не заснула на самом деле, пока ее дождалась. У нее был весьма удивленный вид, когда

она обнаружила, что я не сплю.

- Моя ванна готова? - мой вопрос явно застал ее врасплох.

- Простите, леди, я думала что вы снова заснули и не отдавала приказ готовить вам

ванну. - не, какова нахалка, а!

- Напомни-ка мне свое имя?

- Эмма, мадам. – недоуменно произнесла она. Она не в курсе про мою «амнезию»?

- Так вот, Эмма, запомни – думать и приказывать тут буду я. Ты должна исполнять, а

не думать. Я ясно выражаюсь? - Служанка кивнула и склонила голову, затянутую в чепец.

- Леди Лилиан, я могу идти? Пойду, отдам распоряжения на кухне.

Милостиво разрешив ей выметаться, я снова поймала ее недовольный взгляд,

брошенный на меня украдкой. Непонятная реакция служанки заставила нахмуриться.

Надо скорее осваиваться тут и поменять себе слугу, раз уж я тут застряла. Может

придется ее совсем выгнать. Не хотелось бы получить яд в бокале или подножку на

темной лестнице.

Еще через сорок минут ожидания, явилась моя служанка с радостной вестью, что моя

долгожданная, в прямом смысле слова, ванна готова. На этот раз я отказалась от ее

помощи. Ну ее, еще поможет отойти все-таки в лучший мир, попросту притопив меня в

водичке. Кто ее знает.

Как хорошо! Горячая вода так расслабляет. Повалявшись с полчасика, я стала

перебирать стеклянные пузырьки, стоявшие на полке у края ванны. Перебрав и

перенюхав все что было, я выбрала аромат, и стала намыливать голову и тело. Приятный

запах меда и ромашки заполнил ванную. Помывшись, я завернулась в огромную

простыню и потопала в гардеробную. Искомую комнату я обнаружила за неприметной

дверью в спальне. Огромная для обычной гардеробной комнаты, была доверху

заставлена полками, а на них… Столько одежды! Бесчисленные ряды вешалок с

платьями, рубашками, костюмами и, километры полок с бельем, обувью и коробками для

шляпок. Надеюсь, тут я буду избавлена от вечной женской проблемы – «нечего надеть».

Хотя, чем больше выбор, тем меньше выбор. То есть – вот например, завален у вас шкаф

разнообразными шмотками, но выбрать из этой огромной кучи, огромная проблема. Но

даже если у вас всего по три – четыре вещи каждого вида, но они сочетаются и

комбинируются с собой, то всегда есть чего надеть… Как-то так. Платья, висящие на

вешалках, занимали почти все пространство. Немного места отводилось для полок с

нижним бельем и обувью. Выбор нарядов был воистину огромен. Неужели, это все можно

надеть хоть один раз?

Немного побродив вдоль ряда платьев, взяла себя в руки. Найдя полку с бельем, я

выбрала симпатичные розовые панталончики на завязках, а нижнюю рубашку решила не

надевать. Платье взяла лилового цвета с квадратным вырезом и длинными широкими

рукавами. Наряд почти доходил до щиколоток. Легкие тканевые туфельки, похожие на

балетки, почти в тон платью. На платье сзади оказалась шнуровка, и как бы я не

старалась извернуться и вывернуть локти, мне не удавалось затянуть ее. Так как моей

горничной в покоях не оказалось, пришлось в таком виде выйти в коридор искать ее.

Почти дойдя до поворота на лестницу, я услышала шаги в мою сторону. Заметавшись

от испуга предстать перед кем-либо в таком виде, я развернулась и помчалась в свою

комнату. По закону подлости, я, почти добежав до своих покоев, наступила на подол

сползшего платья и с грохотом растянулась на полу, протаранив лбом дверь. Шаги стихли,

но я, подгоняемая уже стыдом, вползла на карачках в комнату. Когда мой филей пересек

границу комнаты, я захлопнула дверь и, прислонившись к ней спиной, попыталась

отдышаться. Внезапный стук в дверь заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.

- Лилиан, с вами все в порядке? - Ну конечно, закон подлости во всей красе –

принесло моего мужа. И наверняка он видел мое позорное падение.

- Эм. Да, все хорошо.

- Я могу войти? – ну да, блин, только этого не хватало.

- Боюсь, я сейчас не готова к приему гостей. – свалит он когда-нибудь, а?

- Я могу вам помочь? – вот настырный!

- Я искала свою горничную, не могу затянуть платье.

- Впустите меня, я вам помогу. Давайте, Лили, не трусьте.

Кто трусит? Я трушу? Нет, я просто со стыда сгорю, представ перед незнакомым

мужиком, хоть и довольно привлекательным, в таком виде. Хотя, он же все-таки мой муж.

Угу, муж - объелся груш. Нехотя встав, отошла от двери, позволяя пройти, а то он так

шумит, что скоро вся прислуга сбежится посмотреть на бесплатный цирк. А может и не

сбегутся, но знать и сплетничать будут точно.

Войдя в мои покои, лорд муж придирчиво осмотрел меня и, развернув к себе спиной,

стал затягивать шнуровку платья. Осторожно затягивая шнурок он, словно невзначай,

кончиками пальцев касался моей обнаженной спины.

- Ты не надела белья, Лили. – жаркий шепот прямо в ушко, заставил подпрыгнуть от

неожиданности и покрыться кожу пупырышками.

- М-м. Мне. Мне было жарко. То есть, я. Я решила что будет. – вот черт, смущаюсь как

школьница.

Тихий смешок заставил покраснеть. Тактично промолчав на мое лепетание, лорд

закончил с платьем и вновь оглядел меня с ног до головы. Опять смущает. А на голове у

меня черт знает что. После мытья волосы немного подсохли, и их надо было привести в

приличный вид.

- Я шел за вами. Вы уже завтракали? Я хотел пригласить вас позавтракать со мной,

но если вы не хотите, то не стану вас отвлекать. – он уже развернулся к двери,

намереваясь выйти, но я схватила его за рукав его рубашки, пытаясь задержать его. Лорд

остановился как вкопанный и обернулся ко мне с выражением крайнего удивления на

лице.

Я же, опять смутившись, пролепетала что, хоть уже позавтракала, с удовольствием

попью с ним чай. Только расчешу волосы и сделаю подобающую прическу.

- Где ваша горничная? – задал лорд закономерный вопрос, учитывая то, в каком виде

он меня застал.

- Увы, я ее не нашла. Собственно, я шла ее искать, когда наткнулась на вас, мой

лорд.

В этот момент меня смутили еще больше, заявив что раз уж я не нашла горничную,

то он сам поможет мне с волосами. Усадив меня за туалетный столик, он взял щетку и

стал бережно, начиная с кончиков, расчесывать мою спутавшуюся после мытья гриву.

Никогда не думала, что это может быть так приятно. Я еле сдерживалась, чтобы не

замурчать как кошка от ласки.

Когда волосы досохли, я заплела их в свободную косу и свернула ее в пучок,

закрепив шпильками.

- Вы позволите мне иногда приходить к вам и расчесывать волосы?

- Эм. Да. Если вам это так нравится. – сказать что я была удивлена, значит не сказать

ничего.

- Я в детстве очень любил возиться с мамиными волосами.

- Ладно, если желаете, можете приходить.

Мне предложили руку, и повели вниз, в столовую. Спустившись по широкой лестнице

из светлого мрамора и деревянными перилами светлого оттенка – орех, наверное, мы

свернули направо, и вошли в большую светлую столовую. Высокий беленый потолок с

неброской лепниной по углам, светло-песочные стены, с середины стены вниз идут

деревянные панели из вишни. Высокие резные двери из той же вишни. На мраморном

полу светлый однотонный ковер. Большие шкафы для посуды из темного дерева и с

разноцветными витражными стеклышками. Напротив входа высокие окна во всю стену,

набранные из маленьких кусочков стекла, создающие причудливую картинку, и

пускающие радужные лучики по комнате, по краям висит легкая тюль из материала, очень

похожего на органзу. Красивые выгнутые стулья с мягкой светлой обивкой, стоят в ряд

вдоль окна. И по центру комнаты – длинный обеденный стол. Да, да, из той же вишни. В

целом, комната выглядела неплохо – скромненько, но со вкусом. Все на контрасте –

темное и светлое.

Стоило нам только войти, как из неприметной дверцы выкатили небольшую тележку

заставленную тарелками. Пока я рассматривала столовую, служанки быстро

засервировали стол по разные концы. Лорд проводил меня к столу, помог сесть на стул, и

отошел к своему концу. Слуги поклонившись, вышли, оставив одного нам для помощи.

Глянув на сервировку стола, я мысленно застонала – столько приборов для простого

завтрака! Что же будет на обеде и ужине? А если пригласят на прием?! Я же буду

выглядеть как деревенщина и сто процентов опозорюсь! Нет, я конечно, знала что-то об

этикете и правильном использовании столовых приборов, но не на высоком уровне и уж

точно, не с таким количеством предметов. Надо будет поискать в библиотеке книги по

этикету, может повезет, и я что-нибудь найду.

Мне в тонкую фарфоровую чашечку налили чай, и я стала разглядывать стол на

предмет съестного. Несколько вазочек с разным джемом, масленка с крупчатым маслом,

плетеная корзинка с булочками, по центру стола блюдо с яйцами. Я выбрала малиновый

джем и пару булочек. Я в задумчивости намазывала булочку джемом, не особо обращая

внимания на то, что творится на другом конце стола.

- Вы изменились. – я от такого заявления аж поперхнулась, так как в этот момент

отпивала чай из чашки. Мне стоило огромного труда не дать глазам вылезти из орбит,

сохранив невозмутимое выражение лица и не начать некрасиво кашлять.

Небрежно поведя плечом, я спросила – Что вы имеете в виду? – надеюсь, он не

ответит мне «что имею, то и введу», хотя не должен, не то время, и не то воспитание.

– А то, что ваше поведение сильно поменялось.

Меня пронзил страх – неужели меня раскусили?! Что мне делать? Как отвертеться?

- Боюсь, мой лорд, вы ошибаетесь. Я все та же Лилиан. Вы не верите мне?

- Раньше вы не соглашались не то что завтракать со мной, даже мое общество было

вам в тягость. А сейчас вы со мной за одним столом и спокойны.

- Раньше, я не теряла память. – ну же, хватит меня допрашивать.

- Да, вы правы, я забыл об этом. – он резко отставил тарелку и поднялся с места. - Ну

что ж, у меня есть еще один шанс начать все сначала. – уже возле двери проговорил он

настолько тихо, что я почти не расслышала.

Дверь за ним захлопнулась, а я осталась сидеть в непонимании, что только что

произошло. Сидеть в одиночестве, не считая слуги, совсем не хотелось, и я, встав из-за

стола, поблагодарила за завтрак, на что получила ошарашенный взгляд. Гордо расправив

плечи, и повыше задрав нос, я двинулась прочь из столовой, но на полпути застыла,

поняв что не знаю где находится библиотека. Развернувшись к отошедшему от шока

слуге, спросила как пройти в библиотеку, чем окончательно вогнала его в ступор. Устав

ждать пока он вернется в себя, я покашляла, нетерпеливо постукивая носком туфли по

мраморному полу. Смутившись и судорожно откашлявшись, он указал мне верное

направление к искомому месту.

Выйдя из столовой, я прошла мимо лестницы в другое крыло дома. Третья дверь из

темного дерева тихо скрипнула, отворяясь под моим напором. Большая, со скрытыми

тяжелыми шторами окон комната. Светлый мраморный пол, стены заняты книжными

полками с книгами, огромный пушистый ковер цвета темного шоколада почти во всю

комнату. Камин в углу, напротив него два глубоких кресла, меж ними маленький столик.

Чья-то серая шкура у ножек кресел. Немного слева от центра комнаты – большой

кожаный диван с парой банкеток для отдыха ног и с кованым столиком на низких гнутых

ножках. И везде стоят подсвечники со свечами, н-да… Про электричество тут явно еще не

слышали. Справа от входа за незаметной дверью, стилизованной под шкаф, послышался

неясный шорох. Тихонько приблизившись, я стала прислушиваться – шелестела бумага,

скрипело перо, кто-то тихо бубнил. Решив не подслушивать дальше, отошла к стеллажам

и стала искать книгу по этикету. Это просто кошмар какой-то – все книги вперемешку,

разные направления и жанры – все в одной куче. Абсолютно случайно наткнувшись на

искомое, я с облегчением вздохнула и, села в кресло у камина, восполнять пробелы в

воспитании.

Ну что можно сказать… Мое и это время сильно отличаются, и соответственно

воспитание тоже. Что-то мне было известно, но большинство правил придется выучить.

Быстро пролистав книгу, решила учить ее подальше от любопытных глаз. Не зачем давать

лишнюю информацию всем подряд. Могут возникнуть неудобные и ненужные вопросы.

Буду читать вечером, в своих покоях, пряча ее днем. Сейчас же, поищем чтиво полегче.

Покопавшись в кучах книг еще некоторое время, наткнулась на стопку женских романов и,

выбрав один, погрузилась в переживания леди Маргарет, волею злобного родственника

отданной в жены пожилому изуродованному лицом полководцу.

Когда я вынырнула из пучины страстей, переживаемых леди, за окном уже стемнело.

Оглядев ошалелым взглядом помещение, я выпала из кресла в которое, кажется, уже

вросла. Тело затекло от неподвижного сидения, в глазах «песок». Положив книгу на

столик около кресла, я, потягиваясь и потирая глаза рукой, вышла из библиотеки. Видимо, зачитавшись, я пропустила и обед и ужин. И что самое странное – меня никто не искал.

Очень неприятно, знаете ли. От чувства обиды на глаза навернулись слезы. Забурчавший

живот резонно заметил, что рефлексировать приятнее на полный желудок и, желательно

под сладкое. Согласившись с ним, вернулась в библиотеку взять свечу. Уже с

сопровождением небольшой свечки, пошла искать заветную комнату.

Решив что кухня, скорее всего, находится около столовой, я прошла сквозь нее в ту

дверку, из которой слуги приносили завтрак. Я оказалась права - комнаты соединял

недлинный коридор. Толкнув широкую дверь, я оказалась в царстве еды. Кухарка,

видимо, уже ушла к себе. В огромном помещении в середине находилась печь, типа

голландской, у стены еще одна, почти полностью утоплена в стене, видимо для обогрева

ближайших комнат. У широкого окна – глубокая каменная мойка, рядом ведро для помоев,

сейчас пустое. С другой стороны печи - длинный разделочный стол. К стенам пристроены

продуктовые шкафы – надеюсь, там я найду, чем поживиться. Напротив входа, у другой

стены – две небольшие двери, возможно в подвал и на склад. На столе, на деревянной

доске, накрытый тканью лежал хлеб – видимо испеченный на завтрак. В шкафах

обнаружила окорок. Найдя на столе нож, откромсала кусок хлеба и огромный кусь

окорока. Жаль, не нашла соленых огурчиков и майонезика, но и так не плохо. М-м-м…

Ням – ням. Вкусняшка. Так, пожевывая на ходу и блаженно улыбаясь, дотопала до своих

покоев.

В комнате опять не было горничной, и где ее носит? Хотя, учитывая время суток,

скорее всего она у себя в комнате. Зайдя в спальню, я попыталась снять платье. Кое-как

распустив шнуровку и, извиваясь как червяк, стянула с себя это чертово платье. Не

одежда, а пыточный инструмент. Надо пригласить швею и сшить одежду поудобнее.

Натянув легкую ночную сорочку, довольная собой легла спать.

***

Это исчадие ада, под личиной моей жены, определенно желает моей смерти. Когда

закончив дела, я пошел на обед и не обнаружил на нем свою дражайшую, да будут долги

ее годы, чтоб ее, супругу, я сразу подумал, что она только прикидывалась потерявшей

память и, усыпив мою бдительность, сбежала. Опять. Помня про условия расторжения

брака и решив, что она вновь попробовала добраться до города, бросился в погоню.

Попутно отдал приказ своим людям прочесать прилегающие территории в поиске ее

следов. То – то мне показалось странным ее поведение – спокойно позволила

прикасаться к ней, вполне мило общалась за столом. У-у-у, двуличное создание. А я

расслабился, поверил в то, что она не помнит ничего. Попался как мальчишка. А она меня

провела вокруг пальца.

Только когда я решил проверить, что именно она взяла с собой в дорогу, я наткнулся

на ее сладко спящую в кровати тушку. Моя дражайшая супруга спокойно спала, не

подозревая, что жить ей осталось каких-то пару минут…

***

Мне снился кошмар. Я куда-то бежала, пряталась. Кто-то кричал, потом началось

землетрясение. Я пряталась на своей кровати, под одеялом, а весь дом ходил ходуном, и

меня трясло так, что зубы стучали. Меня в очередной раз сильно встряхнуло, и я выпала

из цепких лап кошмара. Первое что я увидела, открыв глаза – чья-то оскаленная морда.

Неприлично взвизгнув, я отшатнулась от морды, и только через секунду узнала лорда.

Муж сидел на моей кровати и злобно тряся меня за плечи, кричал мне, чуть ли не в ухо. –

Где ты была?! Черт возьми, Лилиан, где тебя носило? Я обыскал все поместье, все

овраги, лес. Мои люди до сих пор ищут тебя! Отвечай немедленно, где ты пряталась!

- Я была в библиотеке, читала книгу и никого не видела. – Не ври мне! Тебя там не

было. Я до обеда работал в кабинете, когда я оттуда уходил, то никого там не было. – так

вот кто там шуршал.

– Значит, плохо смотрели, я была в кресле у камина. Отпустите уже меня, синяки

оставите!

Лорд разжал руки так резко, что я не удержавшись, упала на подушки. От тряски

пуговицы на сорочке разошлись, и она немного сползла вниз, оголяя плечо и верх груди.

- Что вы там делали так долго?

- Я потеряла счет времени, увлекшись книгой… - мой голос становился все тише, по

мере осознания, куда направлен взгляд мужа.

- Лилиан. – его взгляд с каждым мгновением темнел все больше, голова наклонялась

ниже так, как будто он бык, увидевший красную тряпку. – Лилиан…

Судорожно вцепившись в край сорочки, я попыталась прикрыться от его шарящего по

мне взгляда – Подите прочь! – визг испуганной собачонки. М-да… Чувствую себя

девственницей в лапах разбойника. Надо бы поменьше читать женских романов...

- Я твой муж. И имею право требовать с тебя исполнений обязанностей. – ой, он уже

рычит, разорвет и не заметит. Ну, в смысле, изнасилует.

- Прочь, я сказала. От вас я вижу только грубость. Я лучше умру, чем буду это делать

под принуждением. – Ой, щас расплачусь, иди уже, а?

Он, видимо, увидел появляющиеся слезы в моих глазах, так как резко изменился в

лице, будто на стенку наткнулся. С силой проведя по лицу, он резко развернулся на

каблуках своих сапог, и вышел из моей комнаты. Дверь в мои покои захлопнулась, а я с

тихим стоном повалилась обратно на постель.

Выбравшись из плена кровати, я прошлепала в гостиную к графину с водой. После

питья, душившие слезы отступили, оставив после себя чувство стыда. Оказывается? меня

искали и переживали, вон какой злющий, уже рассвет, а он только до кровати добрался. А

я обижалась на него, думала, что не нужна ему. Ну ладно, завтра извинюсь перед ним,

может быть. Пойду лучше почитаю этикет, все больше пользы. Да.

***

Нет, эта женщина сведет меня с ума! Я перерыл все поместье, заставил обшарить

каждый куст, поднять каждый камень в ее поисках. Собирался просить соседей дать

собак-ищеек. И где я ее нашел?! Она спала в своей постели! Спала, черт ее дери! Я

опозорился перед людьми, а она спит! Вся такая сонная и жутко сексуальная, с

растрепанными волосами, хриплым голосом… Еще эта ее чертова сорочка, будь она

неладна, распахнулась так не вовремя. Как ей удалось так резко изменить мое желание

заставить ее кричать от боли, на абсолютно противоположное – кричать от наслаждения?

Мне стоило определенных усилий не наброситься на нее сию же минуту. Опрокинуть ее

обратно на кровать, закрыть рот поцелуем. Одной рукой удерживать ее руки над ее

головой, второй - медленно разрывать на ней эту нелепую сорочку, целуя каждый кусочек

ее нежной кожи, освобождаемой тканью. Ласкать ее податливое тело, дразня и доводя до

исступления. Пить ртом ее крик радости.

Тряхнув головой, я отогнал видение. Определенно, пора навестить мою крошку Кати,

мою страстную кошечку. Вот кто всегда рад моему приходу, кто поможет полностью

расслабиться, лаская умелыми пальчиками. Она та, кто знает мои потаенные желания и

сможет их воплотить, не страдая ложной скромностью. Эту крошку не надо уговаривать.

Она согласится на любую игру. И не важно, что сейчас только светает, за те деньги, что

она получает от меня, я могу приходить к ней, когда мне захочется.

Предвкушающе улыбаясь, я направился к конюшне за своим жеребцом. Развлекаться

начнем с ванны.

***

Утром меня разбудила служанка, видимо я задремала под нудный учебник. Опять

попыталась заставить меня выпить гадкое пойло, от которого я бываю в отключке чуть ли

не сутки. – «Доктор прописал принимать его каждый день, вам станет лучше» –

передразнила я ее про себя, вот сама бы и пила эту отраву, а я еще жить хочу. Наркотой

меня травит на пару с доком. Еле отвертелась. Недовольная Эмма подала мне ворох

одежды, из которой я выбрала только панталончики и сиреневое платье с рубашкой без

рукавов, типа комбинации. Сегодня решила одеться приличнее. Вот только кучу нижних

юбок надевать не стала, как только не уговаривала меня Эмма, зачем добровольно

таскать на себе дополнительные килограммы? Вот и я решила что незачем. А служанку

все-таки придется поменять, не нравится мне ее недовольный взгляд и поведение.

Обязательно займусь этим. Завтракать я спустилась в столовую. Лорд не пришел на

завтрак со мной. Когда я поинтересовалась у прислуги, мне сказали, что лорд отправился

на объезд поместья. Можно подумать, вчера не объехал. Ну и ладно, обойдусь и без его

общества. После завтрака я пошла в библиотеку, позвав с собой дворецкого.

В библиотеке объяснила, что хочу сделать и попросила выделить пару слуг. Олаф

прислал двух горничных, и после указаний для них, мы принялись за работу. Одна

служанка снимала книги и протирала полки, а мы со второй сортировали по жанрам и

алфавиту. Приход дворецкого выдернул меня из горы книг, в которые я закопалась почти

по макушку. Олаф интересовался, буду ли я обедать и когда накрывать стол.

Моментально отозвавшийся желудок скрутился в баранку и все решил за меня. Объявив

девочкам перекур, наказала вернуться к работе после обеда и поплелась в столовую. Не

смотря на заверения желудка, много я не съела. Лорд еще не вернулся, а в одиночестве

сидеть в столовой скучно. Еще немного поковырявшись в тарелке, плюнула, да и пошла

назад – в авгиевы конюшни, в смысле в библиотеку. М-да, за несколько часов мы

обработали только одну пятую часть всех книг. Это сколько же я убью времени на

наведение тут порядка? Подумать страшно. Ну, взялся за гуж, не говори, что не дюж.

Придется делать. Мысленно содрогнувшись, продолжила работать. В процессе и девочки

вернулись. Работа пошла быстрее. Теперь я расставляла разобранные книги по полкам, а

служанки стирали пыль и сортировали под моим надзором. К вечеру я настолько

вымоталась, что не став дожидаться ужина, поднялась в свои покои и отключилась, даже

не сняв платья. Хорошо уже, что до кровати доползла.

Во сне меня нежно гладили, легонько целовали, шептали на ушко какие-то глупости,

от которых становилось щекотно и хотелось смеяться. Делалось так легко и свободно.

Проснулась я с легкой улыбкой и отдохнувшей. Солнце светило сквозь легкие шторы моей

спальни, шелковые простыни нежно гладили обнаженное тело… Стоп. Обнаженное?!

Вчера у меня не было сил раздеться, так и заснула поверх одеяла в одежде, как тогда я

оказалась в таком виде? И кто, скажите мне на милость, меня раздевал? Чувство неги, с

которым проснулась, испарилось вместе с хорошим настроением. Оставалась надежда,

что меня раздела Эмма, но тогда я была бы в сорочке или хотя бы в рубашке и

панталонах, а тут я, в чем мать родила. Щеки опалило румянцем при мысли, что меня

раздел лорд Кальвин, пусть он и номинально мой муж, но в тесных отношениях мы с ним

не были. По крайней мере, я, пока нахожусь в этом теле, такого не заметила. Надеюсь, он

не воспользовался ситуацией. Я вполне могла посчитать все сном и согласиться. Хотя,

если бы он предпринял ко мне более решительные действия, я наверняка бы заметила.

Ведь, правда же? Не могу же я быть настолько нечувствительной, что пропустила бы тот

факт, что со мной занимались любовью. И как мне вести себя с ним теперь? Будто ничего

не случилось? Не могу же я спросить его о том, кто меня раздел и что было ночью.

Блин… Вот подстава. Надо кому-то было меня раздевать! Уф-ф-ф. Ладно, моську

кирпичом и делать вид, что ничего не было. Типа я всегда так сплю. Ага-ага.

***

От Катарины я возвращался уже поздно вечером, довольный и расслабленный

больше некуда. Конь мерно шагал, неторопливо везя меня домой. Эта страстная кошка

выпила из меня все силы, поэтому я не пытался подгонять коня, позволяя ему идти, как

он хочет. На лице блуждала довольная улыбка кота, безнаказанно наевшегося сливок,

когда я вспоминал наши с Кати шалости.

До поместья я добрался уже поздно ночью. Растолкав конюха, я поручил его заботам

своего жеребца. Встретивший меня в дверях Олаф, весьма удивил, сообщив, что леди

сегодня весь день провела в библиотеке за уборкой. И сейчас спит, отказавшись от ужина.

Кто бы мог подумать – эта вздорная женщина способна не только строить козни и трепать

мне нервы. Я бы больше поверил, если бы она спалила книги мне назло.

Поднявшись к ее покоям, не стучась, вошел к ней в спальню. Лилиан в одежде спала

на животе, лежа на кровати поверх покрывала. Первым порывом было просто накрыть ее

пледом, и оставить спать так. Но тут она с недовольным видом пошевелилась, и я решил,

что будет забавно посмотреть на ее поведение, когда она обнаружит себя раздетой.

Спросит или нет?

Тихонько подкравшись к ней, я потянул за шнуровку платья, распуская ее. Осторожно

стягивал с ее тела ткань, шепча на ушко, просил освободить то одну, то вторую руку от

одежды. Провел ладонями вдоль позвоночника, принуждая выгнуться, тем самым

освободив небольшую грудь от рубашки. Не удержался, обхватил ладонью одно

полушарие, слегка сжав его и покатав сжавшийся сосок пальцами. Другой рукой провел

по мягкому животику, к тесемкам коротеньких панталон, слегка пощекотав его. Лили

ожидаемо прогнулась в спине, позволяя стянуть платье с рубашкой до ног, обнажив

короткие розовые панталончики и ножки, затянутые в чулочки. Едва удержался, чтобы не

прикусить округлую попку, приподнятую так приглашающе. Откинув снятое и ставшее

таким ненужным сейчас платье в сторону, принялся за чулочки. Развязал поясок и,

освободив чулки от подвязок, медленно стал скручивать тончайшую паутинку ткани,

оглаживая и слегка сжимая обнажающиеся ножки. Пришел черед панталон. Дьявольская

улыбка так и просилась на губы. Нащупав тесемку панталон, потянул за них, освобождая

пространство для руки, пальцы которой сводило от желания прикоснуться к пушку у

развилки таких прелестных ножек. Не в силах отказать себе в удовольствии, скользнул

рукой в штанишки, накрыв ладонью небольшой холмик. Пальцами раскрыл шелковистые

складки, средним нащупал чувствительную горошину, помассировал слегка надавливая.

Лили тихо застонала, выгнувшись сильнее. Еще немного поиграв с горошинкой, стянул с

нее панталоны, отняв руку от влажной игрушки. Вздох разочарования вызвал

самодовольную усмешку – не время, детка, ты пока наказана, я еще помучаю тебя.

Помню твое выражение лица, когда ты решила, что я способен взять тебя силой. Не-е-ет,

моя дорогая женушка. Я сделаю так, что ты сама придешь в мою постель и будешь долго

просить прощения. А я буду наслаждаться твоими мольбами, и решать, простить тебя или

еще нет. Но если я сей же час не уйду, то мое наказание потеряет смысл, я не смогу

дольше сдерживать себя. Накрыв ее одеялом, я заставил себя уйти к себе. Но сперва,

ванна. Холодная.

***

Завтрак дался мне тяжело, приходилось изо всех сил заставлять себя не думать о

сегодняшнем пробуждении и не краснеть. Я на сто процентов уверена, что ночью

раздевал меня Кальвин. У Эммы был слишком удивленный вид, когда она увидела мою

небрежно валяющуюся одежду на полу, вместе с рубашкой и панталонами. Да и мой вид

оставлял мало вариантов. Я сидела на кровати в халате, когда она пришла меня будить.

И опять я перехватила ее недовольный взгляд и, о-о-о… ревность? Вот сейчас не

поняла… Ей-то какое дело, чем ее замужняя хозяйка занимается ночью? Она что, ревнует

своего хозяина ко мне? Что может их связывать? Только если она влюблена в него или он

спит с ней. Первое – плохо, но не так страшно, а вот второе… Терпеть в доме его шлюху

не намерена, хватило мне этого в прошлой жизни. Это же надо – иметь служанку

собственной жены. Под моим пристальным взглядом, Эмма явно чувствовала себя

неудобно. Ну-ну, деточка, где же твоя смелость. Я узнаю, что ты можешь скрывать.

Оставив эту тему на потом, приказала подать темное платье с глухим воротом и

рядом мелких пуговичек от горла и почти до талии. Волосы убрала в низкий пучок.

Довольно кивнула, оглядев чопорного вида даму, отразившуюся в зеркале. Может, это

поможет мне удержать маску невозмутимости. Нервно хихикнув, вышла из покоев.

И вот я сижу за столом, и изо всех сил сдерживаю себя, чтобы не краснеть.

Приходится, крепко стискивая зубы, отвечать на вопросы и любезности мужа. А этот гад,

сидит себе с довольной улыбочкой, хитро поглядывая на меня. И явно наслаждается

моими потугами удержать на лице бесстрастную маску. Не выдержав более, и почти

ничего не съев, да и как можно спокойно поесть в такой обстановке, сославшись на дела,

вышла из-за стола. Попросив подать вина и фрукты в библиотеку, пошла в уже довольно

сносно выглядевшее хранилище знаний. За вчерашний день мы перебрали почти все

книги, осталось расставить их по своим местам. Помощниц не стала просить. Хотелось от

всех спрятаться на целый день, и это занятие подходило как нельзя лучше. За весь день

насмущаться, перебирая всевозможные варианты, но зато потом переживания будут не

так актуальны.

Потягивая рубиновый напиток из бокала, я расставляла книги по полкам, тихо

мурлыча веселую песенку себе под нос. Вино, на почти сутки пустой желудок, дало

вполне ожидаемый эффект. В голове появилась легкость, в движениях леность, в

настроении подъем. Я представляла себя изящно порхающей большой бабочкой. Весьма

пьяной и неуклюжей, на самом деле. Двигаясь в очередном «изящном» па, я задела

высокую стопку книг, ждущих очереди в расстановке на свои места. И, естественно, эта

«пизанская башня» с грохотом развалилась. Поглядев на свершенное я, пьяненько

рассмеявшись, «полетела» дальше.

- Лили, что вы делаете? – от внезапно раздавшегося голоса, я оступилась в

развороте, и шлепнулась на еще одну так некстати подвернувшуюся стопку книг. Новая

башня, мой далеко не бараний вес, не выдержала.

Попыталась самостоятельно встать, но запутавшиеся ноги в юбке, и подоспевший на

помощь лорд, не дали этого сделать. Рывком дернув на себя мою просительно

протянутую руку, лорд от неожиданности поймал меня в свои объятья. Ткнувшись носом в

распахнутую воротом сорочки мужскую грудь, я уловила еле заметный травяной запах.

Так пахнет трава в прогретом летним солнцем лесу. М-м-м. Неописуемо. Немного землей,

сочностью сорванной травинки и палящего солнца. Повозюкав носом по его груди, сунула

его под сорочку, и блаженно улыбаясь, глубоко вдохнула. О, да… Запах лета у бабушки в

деревне. Я бы долго еще так стояла, наслаждаясь, если бы меня вежливо, но настойчиво

не отодвинул от себя лорд Кальвин. Недоуменно поморгав, я сфокусировала на его лице

взгляд и, осознав, что и с кем делаю, отшатнулась, предательски залившись румянцем.

Лорд, непонятно на меня поглядев, невесело усмехнулся и, покачав головой, видимо в

ответ на свои мысли, ушел через смежную дверь, в свой кабинет. М-да, вот дела. Он

обиделся что ли? На то, что я его обнюхивала или что так резко отшатнулась? Но он

очень даже приятно пах, даже очень-очень. Надо бы объяснить ему, что он тут ни при

чем. Что тут я. Эм. Да. В общем, придумаю на месте. Согласно тряхнув головой, в

поддержку своего решения я, опять хихикнув, двинулась в кабинет мужа.

Тихонько поскребшись в приоткрытую дверь, я застыла в нерешительности на пороге.

Лорд Кальвин сидел за столом с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла и

закинув руки за голову.

Соблазнительно улыбнувшись, я сняла туфли и тихонько двинулась к нему. Дойдя до

стола, села на его поверхность и, задрав юбку, поставила обнаженную ножку ему на

грудь. Легонько проводя пальцами ноги по телу мужа, я медленно спускала ее к ремню

его брюк. Доведя ногу до ткани, я спустила ее еще ниже, нежно покружив вокруг

напрягшейся от такой незатейливой ласки плоти, сейчас стянутой одеждой и, медленно

повела ножку обратно вверх. Закусив нижнюю губу, я для устойчивости откинулась на

руки. Доведя ножку до его груди, сжала пальцы, слегка защипывая кожу. Этот гад даже не

пошевелился. Обиженно надув губки, собралась уйти, когда меня со смехом схватили за

ступню и потянули на себя. От неожиданности я потеряла равновесие и упала спиной на

стол. Меня тут же придавил своим телом муж. Я в притворном возмущении отталкивала

его, сдерживая смех и не позволяя накрыть мои губы поцелуем. На секунду отвлекшись

на щекотку, была схвачена. Страстный поцелуй опалил мои губы, заставив замереть и

задержать дыхание. Его язык бесстыдно шарил у меня во рту, изучая его и покоряя мое

сопротивление. Жаркая волна пробежалась по позвоночнику вверх, заставляя сердце

забиться быстрее. Кальвин, целуя меня в шею, запустил руку в мою строгую прическу,

вытаскивая шпильки и высвобождая шелковистый водопад волос.

Лорд задрал мою юбку чуть ли не до пояса, нащупал тесемку на панталонах и, не

утруждаясь развязыванием, рванул их на себя. Раздался громкий треск ткани, и моя

последняя преграда пала. Стянув панталоны только с одной ноги, развернул спиной к

себе. Обвил руками, сминая одной рукой мою грудь, попеременно потирая соски, а второй

нагло гуляя у меня между ног. Пальцами раздвинул шелковистые складки, скользнул

внутрь, поглаживая пульсирующую горошинку и проверяя мою готовность. Усмехнулся

степени моей влажности и, отняв руку, надавил на лопатки, укладывая животом на стол.

Ладонями прошелся вверх вниз, поглаживая спину, обхватил руками мои ягодицы, крепко

сжав их. Большим пальцем потер анус, но заметив, что я напряглась, неужели и здесь

практикуют такой вид секса, прошелся им дальше вниз. Погладил складочки, потер

бугорок и неглубоко ввел его в меня. От столь длительного ожидания, я не смогла

сдержать стон и сильно прогнулась в спине, требовательно ткнувшись в его руку. Кальвин

глухо застонал, вторя мне, и сжав мои ягодицы, ткнулся своим напряженным пахом в

меня. Немного отстранившись, согнул одну мою ногу в колене и, не давая мне

опомниться, резким толчком вошел, заполняя меня полностью, сбивая дыхание и

заставляя стонать от наслаждения. Он погружался в меня быстро, яростно – будто зверь

рвет свою добычу. Не помню точно, но мне казалось, что я кричала, стонала, прося его не

прерываться. Волна дрожи прокатилась по моему телу, заставляя его сладко сжиматься.

Глухой рык и судорожно стиснувшиеся руки на моих ягодицах, возвестили о его победе.

- Лили, ты меня слышишь? С тобой все в порядке? – от громкого требовательного

голоса я очнулась. Мгновенно придя в себя, я задохнулась уже от шока. С ужасом глядя

на лорда, я осознала – все, что сейчас было, произошло только в моем воображении. Я

застряла в дверях кабинета, пялюсь на него, и дышу как после километрового забега. У-у-

у, идиотка пьяная.

***

И что сейчас было, спрашивается? Сижу себе, никого не трогаю, пытаюсь усмирить

желание, так неосмотрительно растревоженное этой невыносимой женщиной. Сначала

трется об тебя своим соблазнительным телом, а потом отшатывается с таким видом,

будто насекомое увидела. Обидно. Только более-менее пришел в себя, как она

заявляется в мой кабинет и, замерев, смотрит с таким вожделением, словно готова

отдаться прямо на моем столе. И опять, стоило только ее позвать, как она вновь с ужасом

смотрит на меня. Если она будет продолжать так на меня реагировать, я рискую

усомниться в себе. Это первая женщина, что с таким страхом на меня реагирует. Обычно

стоит только дать намек, что женщиной заинтересовались, как она становится согласна

исполнить мои любые желания. А тут – такой ужас в глазах… Нее… Будем приручать.

***

Ракетой влетев в свои покои, пробежала в «ванную», стала ополаскивать лицо

прохладной водой, пытаясь привести себя в чувство и убрать этот чертов румянец стыда.

Плюхнулась на кровать, костеря себя на все лады. Блин, пьянь несчастная, надо было

тебе дать волю воображению! Как еще пол слюной не закапала? Побиться бы головой о

что-нибудь. Мое самобичевание прервал стук в двери. Олаф сообщил, что обед готов и

приглашал пройти в столовую. Не хочу идти туда. Опять давиться под ехидным взглядом

лорда. Жалобное урчание пустого желудка не дало мне возможности отказаться от еды.

Надо успокоиться, ничего особого не произошло. И если не говорить о настоящей

причине ступора, то можно списать на задумчивость… Крайне глубокую и жутко

неприличную, ага. Так. Успокоилась. Вдох-выдох. Говорят, иногда помогает. Ладно,

выкручусь. А теперь - вперед, грудью на амбразуры. Ой, не думать про грудь. Все, пошла.

Отвесив себе мысленный подзатыльник, и наказав себе строго следить за собственным

поведением, спустилась в столовую.

Хвала всем богам, лорд не почтил своим присутствием. Ну и славно, хоть поем

спокойно. А то за сутки в организме только пару бокалов вина плещется. Оголодав от

таких потрясений, налопалась до икоты. К черту этикет. Поспать бы сейчас. Закончив с

обедом, поднялась в свою комнату переодеться, по дороге попросив дворецкого

приготовить для меня коляску. Помнится, я натыкалась на сумочку с кошельком. Съезжу

лучше в город, куплю платьишко. Говорят, шопинг – лучшее лекарство для нервов.

Выбрав бежевое закрытое платье, я переоделась и поменяла прическу. Немного начесала

волосы на затылке, сколола волосы в низкий пучок, почти то же, только более фривольно.

Шляпка в тон платью и перчатки, завершили мой образ.

Возле коляски меня ожидал неприятный сюрприз – источник моего беспокойства

нагло заявил, что ему тоже надо в город, и он составит мне компанию, причем править он

будет сам. Пришлось улыбаться сквозь зубы, стараясь особо ими не скрипеть. Блин, блин,

блин. Ехали почти в полном молчании – лорд пытался меня разговорить, но я упорно

отмалчивалась. Я еще не совсем отошла от сцены, разыгравшейся в моем воображении.

Попросив высадить меня у салона модистки, я снова ушла в себя.

Меня высадили у резных застекленных дверей с привлекательной вывеской и с

огромной витриной, в которой стояли платья, висящие на высоких плечиках. Салон

мадам, видимо, было весьма популярным, если она смогла позволить себе поставить

такую витрину. И похоже, очень дорогим. Оценив уровень заведения и размер своего

кошелька, сахарным голоском попросила у мужа денег на «булавки». Обреченно

вздохнув, мне подали весьма приличных размеров кошелек. Договорившись встретиться

через два часа в кафе поблизости, я вошла в жилище моды.

Колокольчик над дверью мелодично звякнул, возвещая о моем прибытии. Справа от

входа невысокая стоечка для встречающей девушки, слева у стены мягкие диванчики с

низким столиком между ними. На столике разбросаны рисованные каталоги с примерами

нарядов. Напротив входа – ширма почти во всю стену, скорее всего там примерочные.

Красный и позолота – шикарно и безвкусно.

Меня встретила худенькая девушка, узнав мое имя и, любопытно блеснув глазами в

мою сторону, посетовала, что мадам пока занята другой клиенткой. Предложила

посмотреть макеты платьев, пока я ожидаю, когда освободится мадам Кэри. В принципе,

желаемый образ уже сложился у меня в голове, осталось только объяснить, что именно я

хочу. Я довольно долго ждала, когда же освободится модистка. Когда я спрашивала, скоро

ли мне уделят внимание, то непременно получала вежливый ответ, что еще чуть-чуть

надо подождать. Когда время ожидания пошло на второй час, я психанула и ушла из

салона. Сообщив, что раз они не ценят крупных покупателей, то я найду более

привлекательное место, где смогу оставить свои деньги, вышла из ателье. Стараясь не

хлопнуть дверью и не срываться на злобную чеканку тротуара, я пошла вдоль дороги,

мимо магазинов.

Сколько раз такое происходило со мной в дорогих магазинах. Заходишь посмотреть

на товар, а какая-то цапля за стойкой, оценивающе пробежавшись по тебе взглядом,

презрительно кривится, демонстративно не замечая тебя более. Ну и что, что на тебе

надета простая одежда, цена за нее на лбу ведь не написана. А то, что она стоила мне

размера моей месячной зарплаты, никого не касается. Часто одежда от дизайнера,

выглядит менее презентабельно, чем обычная, сшитая на фабрике. И фабричная служит

гораздо дольше. Порой люди, носящие дизайнерскую одежду, выглядят как натуральные

бомжи, настолько старыми и потрепанными выглядят их вещи, а на самом деле, за нее

отдана не одна тысяча баксов… Но, стоит только помахать золотой карточкой от

известного банка перед носом высокомерной девицы, считающей себя королевой,

стоящей среди свиней, так она сразу превращается в собачонку, выпрашивающую кусочек

вкусняшки у хозяйки. И куда только делась вся ее спесь и высокомерность? Хозяйка ведь

не похвалит ее за то, что она упустила выгодную клиентку.

Через некоторое время остыв, наткнулась на маленький магазинчик с простой дверью

и лаконичной вывеской – игла в катушке ниток и надпись – швея Мари. Толкнув дверь,

вошла в небольшой зал с прилавком и креслом у окна. На шум звякнувшего колокольчика

выглянула миленькая брюнеточка. Оказалось, что она и есть Мари. Тут меня внимательно

выслушали, с чем-то согласились, что-то отсоветовали, но с радостью приняли заказ. Я

заказала несколько домашних платьев, пару дорожных, пару для выхода в свет. Кучу

нижнего белья – короткие обтягивающие шортики и такие же маечки. И все платья чтобы

застегивались спереди. Еще заказала пару костюмов для верховой езды, настояв чтобы

были похожи на мужские. Узкие легинсы и обтягивающий жакет, на подобии фрака, плюс

ассиметричная юбка, застегивающаяся сбоку на бедрах. В похожих костюмах ходили

наши киношные гусары, я только добавила юбку, чтобы не сильно шокировать общество.

Несколько рубашек и шаровары, на подобии турецких. Мне пришлось выдержать

нешуточную битву, в споре о пристойности того или иного наряда. Но в итоге, мы сошлись

во мнениях, приличиях и цене. Довольная, я подошла к кафе, где мы договорились

встретиться с мужем.

Маленькая одноэтажная кафешка с уличными столиками под тканевым навесом

завлекала посетителей ароматом кофе и выпечки.

Легкий полосатый тканевый навес цеплялся за карниз одноэтажного здания,

выкрашенного в персиковый цвет. Резные ставни, со скрытой ковкой на окнах, были

открыты нараспашку, массивная дверь подперта камнем под косяк. Плетеные стулья

расставлены вокруг кованых столиков. На столах расставлены маленькие кувшинчики с

букетами полевых цветов. Сразу думается, что хозяин кафе – женщина. Не увидев мужа

снаружи, я прошла внутрь кафе. Внутри кафе было так же в светлых тонах, от середины

стены вниз шла деревянные панели светлого цвета. Темная плитка на полу резко

контрастировала со светлыми стенами. Такие же кованые столы и плетеные стулья, какие

стояли на улице, были расставлены вдоль стен.

Лорд Кальвин уже ждал меня внутри и мило общался с какой то дамой, сидевшей за

одним столиком с ним. Чувство собственничества неприятно кольнуло меня, когда я

увидела рядом с моим мужем какую-то… женщину. Неужели, я ревную почти

постороннего мужчину? Хоть номинально он мне муж, на самом деле я с ним особо не

знакома. Подойдя к столику, мило оскалилась в улыбке, продемонстрировав ей, свои

родные 32. Лорд помог мне сесть за столик, и представил свою «старую знакомую» леди

Катарину.

Леди Катарина одета была в ярко – желтое открытое платье с короткими рукавами и

неимоверно откровенным декольте, совершенно не оставляющего места воображению.

Желтая же шляпка с большими полями и обильным количеством рюшек на ней, надежно

защищала лицо от солнца. Дама окинула меня слегка презрительным взглядом с нотками

превосходства. В ответ я вопросительно подняла бровь, задавая немой вопрос, чем же я

ей так не мила. Меня проигнорировали, сообщив что с удовольствием пообщалась бы со

мной, но увы, она должна идти – «дела-дела, милочка, вы же представляете себе, сколько

усилий необходимо прикладывать для сохранения цветущего вида».

На что, преувеличенно внимательно оглядев ее с ног до головы, ехидным голосом

заметила - что «пока мой возраст позволяет не проводить круглые сутки в салоне мастера

красоты, достаточно посещения его раз в неделю, но обязательно возьму адрес мастера,

который посещает дама Катарина». И с притворным восхищением добавила, что «мастер

наверняка волшебник, если в своем возрасте она так хорошо выглядит». Дама гневно

фыркнув, молча покинула наше общество. А вот нечего, всяким тут кошелкам старым,

моему мужику глазки строить. Кальвин, старательно сдерживая смех, сообщил что зря я

так, могли бы с ней подружиться, и что леди действительно его близкая знакомая. Ну-ну,

знаем мы таких знакомых. Подальше таких знакомых надо держать от своих мужей.

Вот не верю я в дружбу между мужчиной и женщиной, тем более, если они когда-то

были любовниками. Всегда между ними есть место интимным воспоминаниям о былой

близости. Всегда есть соблазн поискать утешения в объятиях бывшего друга или

подружки. Постепенно жалость неудачам бывшего любовника может перерасти в желание

утешить, доказать что с ним или с нею было бы гораздо лучше, чем с нынешним

партнером. Это очень скользкая дорожка. Сравнивая в рассуждениях об отношениях,

всегда можно вспомнить о том, как им хорошо было вместе, не то что сейчас. А там и до

измены не далеко. Есть у женщин такая слабость – показать бывшему другу, что он

поступил крайне глупо, расставшись с ней, что она, как никто другой, знает все его страхи, сомнения и прочие изъяны. Как она страдала после разрыва с тем единственным, с кем

она по-настоящему была счастлива. И что она, может, до сих пор ждет его долгими

холодными ночами… Мужчины, прыгающие из одной постели в другую, кажутся мне

крайне нечистоплотными. Это почти как надеть чужое грязное белье… Так же противно и

негигиенично. Мало ли, какую заразу можно подцепить… Думаю, что в это время, мало

известно о всяких венерических заболеваниях, да и лечить от неизвестного, тоже скорее

всего еще не умеют. Вот, даже Петр Великий умер от венерической болезни, от сифилиса,

кажется. А все почему? Да потому что он вел крайне беспорядочную половую жизнь. Ну,

за точность данных не поручусь, однако эту информацию обсуждали в медиамассах

достаточно подробно. А сколько заразилось подобной болезнью его партнерш…

И как тогда не боясь, заниматься тут незащищенным сексом? Муж, наверняка не

достался мне девственником, а учитывая, что опыт у него наверняка имеется, существует

определенная опасность подхватить какую-нибудь гадость. А как можно его незаметно

для него самого проверить? Да и лабораторий, наверняка еще не изобрели…

Прервав мои размышления на тему измен и болезней в целом, Кальвин заказал для

меня чашечку ароматного кофе и воздушное пирожное, одиноко лежащее на маленькой

тарелочке. Блаженно закатывая глаза, я как-то очень быстро его съела. По-доброму

усмехнувшись, Кальвин заказал мне еще одно.

***

Вернувшись домой, лорд с таинственным видом назначил мне «свидание» в саду

через пару часов. Неимоверно заинтригованная, я побежала в комнату, наводить марафет

перед свиданием. Быстро ополоснувшись, надела симпатичные розовые панталончики с

рюшами и бантиками по бокам и короткую нижнюю рубашку. Заплела волосы, выпуская

прядки по мере плетения, в красивую пышную косу. Надела легкое домашнее платье без

рукавов и с соблазнительным декольте, повертелась перед зеркалом и... сняла нижнюю

рубашку. Слегка подкрасила губы карминной палочкой, подвела глаза угольным

карандашиком и пощипала щечки. Ой-ой, не нравится мне мое игривое настроение. Как-

то быстро я забыла о своих раздумьях на тему болячек. Как бы действительно не

заболеть чем-нибудь мерзким. Выбросив пока не нужные мысли из головы, побежала к

зеркалу, еще раз проверить красоту.

Не смотря на не особо приятные мысли, еле дождалась, когда за мной придет Олаф.

Меня проводили в беседку в самой глубине сада. Пол беседки был застелен ковром

на турецкий манер, повсюду разбросаны подушки разных размеров. По центру стоит

низкий столик, заставленный фруктами и сладостями. В середине гордо возвышается

бутылка, не видно пока с чем именно. Изнутри беседка занавешена плотными шторами,

создавая интимный полумрак и позволяя скрыться от любопытных глаз. Несколько

свечей, стоящих на столе, давали необходимый свет. О-о-о, у нас сегодня романтик? Как

мило.

Олаф предложил разуться и присесть на подушки, лорд подойдет через минуту. Вот

хитрец! Когда он успел все это сделать? Сняв туфельки, блаженно улыбнулась, разминая

пальчики ног. Выбрав себе самую удобную на вид подушку села, с волнением ожидая,

когда появится муж.

Этот лукаво улыбающийся лис выглядел великолепно. В легких штанах, распахнутой

рубашке и босиком, он выглядел таким уютным и домашним. Распущенные слегка

влажные волосы хотелось немедленно потрогать, зарывшись в них двумя руками сразу,

поглаживая и массажируя кожу головы. Блин, вот змей-искуситель. Соблазнять меня

собрался? А я, возьму и соблазнюсь, или нет - соблазню тебя сама.

Откупорив бутылку, лорд Кальвин предложил мне бокал. Украдкой сунув в него нос, я

ощутила сладкий аромат яблок и персика. Пригубив напиток, сморщила носик от

попавших в него пузырьков из бокала. М-м-м… Божественно.

Похожее игристое мне как-то подарили девочки на очередной день рождения.

Кажется, оно называлось Асти…или Асти Мондоро… Точно уже не помню, это было когда

мы только стали более-менее прилично зарабатывать. Нам на четверых едва хватило по

бокалу этого великолепного напитка.

Довольно муркнув в бокал, услышала сдавленный смешок. Этот хитрец откровенно

потешался над моей довольной мордашкой. Вот же жук! Ну, я в долгу не останусь, отомщу

тебе. На мой насупленный вид, только сдавленно хрюкнул, просипев : - Извини. Ты сейчас

так похожа на кошку. Такая довольная.

Не став заморачиваться и обижаться на него, продолжила наслаждаться вкуснейшим

игристым вином. Приходилось прилагать усилие, чтобы не выпить бокал залпом. Слуга

поставил передо мной и лордом блюдо с улитками. На малюсенький сервировочный

столик выложил два комплекта приборов для улиток. Теоретически я знала, как

правильно их есть, но на практике никогда не пробовала. И на данный момент

обдумывала, есть ли их или все же не стоит.

Неверно растолковав мой задумчивый вид, Кальвин стал мне объяснять что это и как

это едят. Прошлая я знала, что это и как их есть, и чем запивать. Но, здраво рассудив, что

нынешняя я вряд ли знакома со столь экзотичным блюдом, решила промолчать.

- Ну давай же, Лили, смелее. Они уже приготовлены, и не укусят. – еще немного, и

он станет хохотать в голос.

Ну лааадно, будет тебе смешно. От вина здравомыслие покинуло меня. Бросив на

него из-за бокала лукавый взгляд, томно шепнула :

- Покормишь? – вот черт. Кто меня за язык тянул, а? Надо же было ляпнуть такое.

Лорд подавился смехом, резко посерьезнев, стал меня пристально разглядывать. От

его голодного взгляда я смутилась. Вернувшееся здравомыслие отвесило разуму

подзатыльник и стало костерить мой язык на все лады. Послав их всех в лес, потребовала

не мешать мне развлекаться. Муж он мне или нет? Чего стесняться, если в прошлом я

имела опыт семейной жизни. И постельные отношения до брака тоже были. Да и эта

Лилиан тоже замужняя дама. Так что – адью, советчики, встретимся завтра. Все для себя

решив, слегка приоткрыла рот, вопросительно выгнув брови. Все, мужик, сезон охоты

открыт.

Лорд быстро пришел в себя, схватил щипцами улитку, и извлек содержимое. Полив ее

соусом, протянул вилочку к моему рту. Глядя прямо ему в глаза, медленно взяла улитку в

рот, обхватив губами вилочку и…замерла. Лорд, переведя завороженный взгляд с губ на

меня, громко сглотнул и потянул прибор на себя. Слегка удерживая губами, я позволила

ее забрать. Прожевав ползучее существо и постаравшись не скривиться, запила вином.

Муж явно не ожидал от меня такой инициативы - сидел с этой вилкой в руках и глядел на

меня с шокированным видом. Мысленно закатив глаза, я снова слегка приоткрыла рот,

намекая на продолжение. Теперь он держался более уверенно. Съев таким

провокационным образом еще пару гадов, капризным голоском заявила, что дама хочет

фруктов. Оторвала золотисто-прозрачную бусинку винограда и, прижав ее к губам,

откусила половину. Вторую дольку прижала к губам лорда. Схватив меня за кисть, он

обнял ртом виноградинку, прихватив и мой палец заодно. Теперь он не отрывал от меня

взгляд. Слегка пососав отнятый палец, выпустил его. Стал поочередно целовать

подушечки пальцев плененной руки. Жар прокатился от моей руки, свернулся томным

клубком внизу живота. Удерживая меня за руку, будто я способна сейчас куда-то сбежать,

мне прижали к губам кусочек чего-то еще, если честно – то я даже не обратила внимания,

что именно ем. Зажав в зубах виноград, потянулся к моему рту и в сантиметре от губ

застыл, позволяя еще передумать. Вот еще. Не дождешься. Прикоснулась своими губами

к его, ответно зажав ягоду зубами. Бедная виноградинка была раздавлена нашим

поцелуем. Легкий изучающий поцелуй перерос в требовательный. Я не стала изображать

из себя неумеху, и с большой охотой отвечала на ласки.

Ласки становились все более смелыми, руки все больше тела освобождали от

одежды. Я свободно шарила руками у него под рубашкой, слегка процарапывая ногтями

дорожки на его груди. Зарывалась пальцами в его волосы, меня тоже давно избавили от

прически. Лямки платья приспущены, давая доступ к груди. Меня усадили верхом на

мужнины бедра, задрав юбку чуть ли не до головы. Руки лорда изучали мою драгоценную

нижнюю половину, шаловливо пытаясь забраться под завязки панталон. Сначала я

почувствовала легкое головокружение и слабую тошноту, но занятая мужем, не придала

этому внимания. Решила, что так реагирует на возбуждение мое тело. Внезапно

усилившийся приступ тошноты скрутил тело, удушливая волна подступающей рвоты

внесла свои коррективы в наше свидание.

***

Нет, эта женщина неподражаема! Другой такой же мир, наверное, не вынес бы.

Стоит только вспомнить, как она осадила Кати, бедняжка – возраст ее слабое место.

Но и Кати сама виновата, не стоило так себя вести с моей супругой, хоть они и не были

представлены друг – другу, и уж тем более, Лили не в курсе, что она знакомится с моей

любовницей. Если бы они подружились, мне было бы легче крутить интрижку под носом у

благоверной. А эта дуреха не сдержалась, и могла выдать нашу связь. Вот и получила по

заслугам. Что-то действительно много времени подружка проводит у мастера красоты, а я

никогда всерьез не задавался вопросом, сколько ей на самом деле лет. Надо бы навести

справки. А то жене быть моложе любовницы – не комильфо как то. Ну да ладно, если что

– сменить подружку не проблема.

А потом, в беседке, эта маленькая соблазнительница стала меня дразнить! Я уже

рассчитывал узаконить наш брак, как эта бесовка оттолкнула меня и побежала к миске с

отходами. Я, в оскорбленных чувствах, хотел уже уйти, когда она упала в обморок… А

потом она вся бледная и такая беззащитная спит. Лекарь сказал, что это отравление, и я

почувствовал себя самовлюбленным идиотом. Надо взять на немного той еды на

проверку – есть у меня люди, могут поискать яды. Подозрительно все это – ели

одинаково, а отравилась только Лил. Причем, лекарь сказал, что это не аллергия, а

именно отравление. Мои люди узнают, что там было, а я найду, кто это сделал. И тому

мало не покажется.

***

Я лежала на кровати в своих покоях и мелко дрожала. Мокрая от пота и бледная от

истощения организма, я старалась не думать о том, как лорд расценил мое поспешное

бегство до миски под улиточные панцири, и что он теперь обо мне думает. Кто же знал,

что у меня будет такая реакция на какой-то компонент блюда с нашего свидания.

Блин, блин, блин. Чувствую себя дурой. Как же стыдно. Во время поцелуя начать

бле…хм…очищать желудок. Не представляю, что он про меня подумал. У-у-у-у… Дайте

мне ядуууу… Больше никогда не выйду из комнаты. Нет. Уйду в монастырь. И даже не в

мужской. Куда-нибудь к отшельникам.

Раньше меня никогда так не выворачивало от какой-либо пищи, только было легкое

расстройство желудка, когда можешь до полудня просидеть на белом фаянсовом друге. А

так, чтобы сидеть у подножия «трона», и взывать к Ихтиандру… Такое было только пару

раз, когда я поступила в университет, и мы с соседками по общежитию отмечали

успешное завершение вступительных экзаменов. Тогда я, молоденькая девочка, только

что вырвавшаяся из-под родительской опеки, и почувствовав неожиданную свободу, я

впервые в жизни напилась как матрос, сошедший на берег, после длительного плавания.

Не надо думать, что живя с родителями, на праздники мне даже крышечку понюхать не

давали, нет, мне разрешалось выпить пару бокалов легкого вина или шампанского. И

всегда строго следили, как бы я не выпила больше отмеренной мне нормы. Вот теперь,

стоило только вырваться из-под надзора, и результат на лицо… Я обнимаюсь с белым

другом, как с самым близким существом в мире, и страшным голосом вызываю Ихтиандра

на поверхность. Потом еще пару раз, на студенческих вечеринках я обнималась

белоснежным фаянсом. У нищих студентов редко есть деньги на еду, но на алкоголь,

денег найти – святое дело. И не важно, что до стипендии еще две недели, подумаешь,

будешь один – два раза в день питаться роллтоном, какая право ерунда. Подхарчиться

можно и у соседей по комнате или общаге. Родители помогали мне с деньгами по мере

своих сил, но в те тяжелые времена, было очень сложно выделить лишнюю копейку.

Студенты старших курсов бегали на подработки, хватаясь за любую работу, на которой

платили хоть какие-то деньги. На первых курсах было очень тяжело с финансами, зато к

концу второго года обучения на вольнице, я красовалась перед завистливыми взглядами

подружек идеальными формами тела. К концу третьего курса обучения на своем

отделении высшей математики – по настоянию родителей, запихнувших меня именно на

него, хоть и давался мне этот предмет с некоторым усилием, у меня появилось время на

подработку. Ведь как говорят – сначала ты работаешь на зачетку, а потом она работает на

тебя. В оригинале это высказывание про репутацию, но студиозусы могу подстроить под

себя почти любую ситуацию и изречение. Так что, я с чистой совестью устроилась в

бухгалтерскую компанию, оказывающую услуги по ведению бухучета и созданию отчетов

для мелких и средних предпринимателей. Сперва, конечно, взяли меня на полставки,

стажером, читай – девочкой на побегушках, подай, принеси, отнеси, распечатай…

Зарплата, конечно соответствующе – маленькая, да и носилась я как сайгак по отделам,

разнося бумажки, но как я уже говорила, сначала ты работаешь на репутацию, а потом

репутация работает на тебя. И когда через полтора года работы в этой конторе решали,

кого из нас, девочек на побегушках, взять на работу в штат, за мной оставалось

преимущество. Вместе со мной на подхвате работали еще две девушки, посещающие

такой же курс, как и я, но проживающие в других комнатах. Не скажу, чтобы мы дружили –

конкурентки не могут быть подругами априори, но что-то приятельское все же

существовало в наших отношениях. Так что, когда встал вопрос о выборе, на работу в

штат приняли именно меня. В отличие от двух других стажерок, я никогда не опаздывала,

не бегала курить каждые полчаса, и никогда ни с кем не сплетничала, плетя интриги в

чисто женском коллективе. После того, как меня приняли на полную ставку, а девочки так

и остались на посылках, и вполне естественно, что они на меня обиделись. И я считаю,

что совершенно незаслуженно. Просто я приложила больше усилий, для получения этой

работы. Через какое-то время до меня дошли невероятные слухи обо мне. Бывшие

«подружки», с которыми мы набегали по офису не один километр, стали вести подрывную

деятельность против меня, распуская всевозможные небылицы. Что в свободное от

работы время, я подрабатываю в стриптиз клубе, то ли официанткой топлесс, то ли сама

кручусь у шеста… То вообще, забросила учебу, и меня давным давно исключили из

университета за аморальное поведение, так как я в общей комнате устроила чуть ли не

наркопритон с борделем вкупе… Три месяца я держала осаду, стараясь не реагировать

на распускаемые сплетни, пока бродящая по коллективу информация не дошла до ушей

начальства. Меня вызвали на ковер к директору, а «подружки» пакостно улыбаясь

провожали меня веселыми взглядами, пока я трясясь от страха, топала в кабинет биг

босса. Мне устроили форменный допрос, побуквенно разбирая тот или иной слух. Мне

стоило огромных усилий удержать себя от банальных оскорблений в сторону «подружек»,

в ответ тряся из грязным бельишком. Не знаю, как мне все-таки удалось оправдаться, но

из кабинета я выпала еле стоя на ногах, и едва удерживаясь от истерики. Когда

«подружки» пустили новый слух про меня и начальника, якобы, он меня оставил на своей

должности и не уволил за все мои прегрешения, потому что я была «очень убедительна».

Читай – без разговоров дала начальнику в разнообразных, самых развратных позах, а

что, я же и проституцией оказывается подрабатываю…да, да, они сами меня видели на

одной из пригородных трасс. А что они сами там делали, на это ответить они

затруднились. Так что, когда мой шеф услышал про этот слух, терпение его лопнуло, и он

с позором и без выходного пособия прогнал сплетниц.

Раздавшийся звук шагов вырвал меня из затянувшихся и ушедших совсем в другую

сторону от насущной проблемы раздумий. Блин, блин, блииииин… Он идет! Что же

делать? Прикинуться спящей что-ли? А лучше мертвой. От стыда… Я замерла и

прикрыла глаза, оставив щелочку - буду подсматривать, нужно же посмотреть на его

выражение лица. Кальвин присел на мою кровать, поправил одеялко – ми-ми-ми,

заботливый мой.

- Лили, я вижу, что ты не спишь, как ты себя чувствуешь? Доктор прописал тебе

лекарство, надо выпить. - черт, спалилась. Не буду на него смотреть, так еще более

стыдно становится.

- Ты сильно обиделся? Прости меня, а? Я не специально, то есть не из-за тебя, то

есть я что-то не то съела - вот и...

Пока я блеяла, ища себе оправдание, этот гад из последних сил сдерживался, чтобы

не заржать в голос.

- О, дорогая, не стоит так переживать, я все понимаю. Конечно, в самом начале было

обидно и немного неприятно, что девушке, с которой целуешься ты так противен, что она

не может удержаться и...хм... Впрочем, так я думал, пока не понял что не я причина твоей

желудочной слабости.- ну не может он не смеяться, да?

- Ты честно так думаешь? Я бы обиделась, наверное.

- Ну, я надеюсь, ты не станешь совершать поспешных выводов, если вдруг я стану

так делать? – я ткнула в бок этого шутника. – Не надо смеяться надо мной. – меня чуть не

оглушили взрывом хохота, этот… все-таки не сдержался.

Обиженно поджав губы, попыталась отвернуться к стене, но была моментально

подмята под него. Заведя мои руки за голову, он стал щекотать меня. Визжа и извиваясь

как змея, я пыталась вырвать свои руки и выползти из под него. Чмокнув меня в нос, он

произнес:

- Перестань себя корить, мне, конечно, сперва было обидно, что девушка, которую я

целую, предпочла мне какую-то миску. А потом, когда ты упала в обморок, я очень

испугался за тебя. Доктор сказал, что ты отравилась. – ой, как мииило…он переживает за

мое здоровье.

- Но с тобой же все нормально. Что ела я, чего не ел ты?

- Хм… Я ел все то же, что и ты. Не знаю, что могло случиться. – и уже тихо добавил: -

Но узнаю.

Сил уже не было ни на что. Согласно муркнув, свернулась калачиком, положив руку

мужа под щеку.

- Лил, дорогая, тебе надо поспать. Пусти мою руку, не буду мешать тебе отдыхать. –

куда?! Я так удобно улеглась.

- Останься со мной сегодня, а? Можешь же? – добавив в голос просительных ноток,

протянула я.

- Боюсь, я не дам тогда тебе выспаться… - кому то нужен «контрасекс»? От его

мурчащих ноток в голосе, кровать скоро завибрирует.

Еле слышно фыркнув, оставила его слова без внимания. Веки отяжелели и

отказывались подниматься, в теле разлилась блаженная леность. Я сейчас в таком

состоянии, что ничего не замечу – спать, страсть как хочу спать. Обреченно вздохнув,

лорд лег рядышком, подгреб меня к себе под бочок и, шепнув в ухо «спи», заснул быстрее

меня.

***

Утро началось с радостного щебетания Эммы. Приоткрыв один глаз, я лениво за ней

наблюдала – вот она отдергивает тяжелые шторы, впуская солнечный свет в комнату,

идет к гардеробной за моим платьем, по дороге натыкается взглядом на кресло с одеждой

лорда и, резко остановившись, медленно поворачивается ко мне.

Я уже поднялась в кровати, и за моей спиной виднелась голова спящего мужа. Эмма

побледнев, засуетилась и, пробормотав, что зайдет позже, пулей вылетела в дверь. Как

говорила Алиса - все страньше и страньше. Переведя недоуменный взгляд на лорда, я

решила при случае расспросить прислугу об отношении Эммы к лорду Кальвину.

Выбрав легкое золотистое платье, оделась и, оставив мужа спать дальше, пошла на

кухню – сегодня я хотела блинчиков. На кухне безраздельно царила миссис Крэг – рыжая

неохватная тетка с карими глазами и веселым нравом. Поздоровавшись с дамой, я

попросила на завтрак тонких блинчиков, на что смущенная кухарка сообщила, что такие у

нее, увы, не выходят. Фыркнув, я запросила фартук и необходимые ингредиенты. В моей

прошлой жизни, я такие блинчики жарила чуть ли не каждую неделю, так что проблем я не

видела. Быстро смешав все необходимые продукты, бросила на раскаленную сковороду

кусочек масла, и принялась за привычное дело. Сковороды были хорошие – чугунные и

тяжеленные, так что мой любимый фокус с переворачиванием блинчика в воздухе увы, не

прошел.

Как-то раз, на очередную годовщину нашей совместной жизни с Олегом, я решила

приготовить праздничный ужин. Готовила утиную грудку в клюквенном соусе, сама жарила

картофель по-деревенски на гарнир. Причудливо вырезала овощи на салат и украшение

блюд. На десерт приготовила воздушный шоколадный мусс со взбитыми сливками. Свечи,

шампанское… Еще с утра я сбегала в парикмахерскую и салон красоты, где мне сделали

маникюр, педикюр, полную эпиляцию – у меня на это вечер были определенные планы…

Макияж, прическу… Безумно откровенное платье надела уже дома.

Я прождала мужа до глубокой ночи. Он все время мне отзванивался, что уже почти

поехал, осталось еще немного подождать. Через час ожидания, все опять повторилось –

зайка, я застрял в дикой пробке, надеюсь, скоро вырвусь к тебе. И через час. И еще через

час… В итоге, он так и не появился дома в нашу годовщину свадьбы. Позвонил и сказал,

что пробка так и не рассосалась, так что он поедет обратно, переночует в офисе, так как

до офиса добраться ближе, чем до дома. На следующий день, Олег пришел домой с

огромным букетом алых роз и, повинившись передо мной за пропуск столь

знаменательного события, в извинение повел меня в ресторан отмечать прошедшую

годовщину. Настроения праздновать уже не было – говорят, что дорога ложка к обеду, но

забив подальше свое плохое настроение, не стала портить его ему, и быстро собравшись,

пошла с ним в ресторан, отмечать.

Пока я готовила, попыталась разузнать об отношениях Эммы и лорда, аккуратно

задавая наводящие вопросы. Кухарка отводила глаза и говорила настолько уклончиво,

все время пытаясь перевести тему, что я заподозрила таки неладное. Все что-то знают,

одна я не в курсе. Оказалось, что Эмма раньше, до его женитьбы, прислуживала лорду,

после нашей свадьбы, была передана в мое распоряжение, как «самая верная

служанка». Только кому она верная. Судя по ее украдкой бросаемым на меня взглядам,

верна она явно не мне. Нажарив большую стопку, передала остатки теста в умелые руки

кухарки и, выклянчив к блинам варенье, сметану и соленую рыбу, отправилась кормить

мужа.

Наверное, я сделала что-то не так – и у кухарки и у мужа были глаза на пол лица,

когда одной я заявила что хочу сделать блины, а другому – что сама их и сделала. Скорее

всего, тут или не принято готовить хозяйкам, или предыдущая Лили так не делала. Хотя, я

опять забыла, где нахожусь. Здесь состоятельные дамы не готовят. За них это делают

слуги. А я буду делать что захочу. Захочу – и борща сварю. Вот! И пусть все умрут от

шока. Хи-хи.

Полуголый муж сидел в моей кровати и уплетал блинчики за обе щеки. Наверное,

ночью разделся, вот как его вещи оказались на кресле. Отойдя от первого шока, он с

опаской откусил маленький кусочек от рулетика с рыбой и, настороженно поглядывая на

меня, медленно стал пережевывать. Устав от его недоверия, я свернула себе блинчик и,

окунув в розетку с вареньем, отправила в рот, блаженно щурясь и довольно мыча.

Вообщем, всеми доступными способами, показывала насколько это вкусно. Поняв, что это

безопасно, а главное вкусно, лорд с истинно мужским аппетитом набросился на еду. Я

только мысленно закатила глаза, фыркнув – мужчины! Съев все подчистую, Кальвин в

ответ пригласил меня на блюдо, приготовленное его руками. Содрогнувшись про себя, я

поспешно отказалась, попросив заменить походом в кафе на пироженку. Согласившись с

моим выбором, он задал вполне ожидаемый вопрос :

- Лилиан, где ты научилась так готовить? Даже у нашей кухарки не выходят такие. –

ой-ой, попалась, птичка. И что же сказать? Я де, не совсем твоя жена, даже совсем не

твоя, а чужестранка…чужемирка? Вообщем, не от сюда, а оттуда… И стаж блинопека –

лет восемь точно. И ладно, если он спишет все на последствия потери памяти, а то решит

что женушка ку-ку, и поеду я в белые палаты. М-да… Проблемка.

- Э-э-э-э…Моя няня очень любила блины, и научила готовить их меня. – М-м-м…

Поверил?

- А разве юных леди учат готовке? – да,да. Ты не знал?

- Нет. Моя няня была из русских, и считала, что женщина должна уметь готовить, хотя

бы простейшие блюда. – и побольше убедительности в голос.

- Хм. Очень интересно.

- Да. Ну знаешь, что то типа : мужчина принес – женщина приготовила. – ой, ну и

ахинея.

- И ты даже тушу разделать сможешь? – он уже откровенно веселился.

- Нууу… Разделать вряд ли, но вкусно приготовить – легко. – я аж вся раздулась от

гордости. Что, зря я на своем коз…хм…муже рецепты отрабатывала?!

- Отлично. Тогда съездим с тобой в наш охотничий домик, я буду добывать, а ты

готовить. – вот и все – допелась птаха.

- Эммм…да? – подбери свою челюсть, Лилька, нечего было трещать, как сорока.

- Да. Через пару недель уже можно будет готовиться. – вот обрадовал!

- Ладно, буду ждать. – время есть – отмажусь.

- А что еще ты готовить умеешь? – ну уж нет, ничего больше не скажу.

- Нууу…не так много, как хотелось бы. Но мне достаточно. – пора уходить с этой

скользкой темы, а то сейчас договоримся до того, что меня поставят на место нашей

кухарки. И стану я опять обслугой для своего мужа.

Не дав ему спросить еще что-нибудь, затрещала со скоростью пулемета о всякой

ерунде, не давая ему возможности вставить хоть слово. Под предлогом поиска книжки

для чтения в саду, сбежала от неудобных вопросов в библиотеку.

***

Проводив сбежавшую жену взглядом, я откинулся в кровати на подушки и, заложив

руки за голову, стал размышлять. Как же сильно она изменилась после той травмы.

Перестала с ненавистью смотреть на меня и брезгливо кривиться при моем появлении.

Больше не шарахается с диким шипением от меня, когда я хочу прикоснуться к ней.

Конечно, на то были причины и я – основной виновник в создавшемся отношении. Я бы

мог попробовать найти к ней подход, но не имел желания так поступать. Вот и результат –

она от меня сбежала. А потом, она потеряла память и ее отношение ко мне резко

изменилось. Как будто взяли и стерли всю ее предыдущую жизнь до травмы. Теперь у

меня есть еще один шанс все исправить и начать наш брак с чистого листа.

Сегодня она показала себя с другой стороны. Оказалось, что она может быть нежной

и заботливой. А то, что она, оказывается, умеет готовить, и даже то, что приготовила все

это для меня, повергло в состояние шока.

Когда ночью она доверчиво прижималась ко мне всем телом, я еле сдерживался,

чтобы не послать все свои планы по укрощению строптивой, и не приняться соблазнять

ее саму.

Так мало того, что она пустила, да что там пустила - позвала сама в свою постель.

Теперь она меня кормит завтраком своего приготовления! Может, действительно, ну ее,

эту Кати, воспитаю малышку Лили под себя? Кивнув в подтверждение своим мыслям, я

пошел на поиски убежавшей женушки. Но сначала – надо одеться.

***

Я прибежала в свой любимый уголок и, спрятавшись в глубокое кресло у камина,

попыталась придти в себя. Ну и чего, собственно, я испугалась? С чего я решила, что

меня опять заточат в четыре стены? Пусть только попробует, шовинист махровый! Я ему

такое, такое… Уф-ф-ф-ф… Придумаю, вообщем. Но что точно - ему будет ооочень плохо,

если он попытается сделать из меня домашнюю клушку. Хватит, насиделась.

По требованию мужа, я должна была все время находиться около дома, максимум,

мне позволялось сходить в ближайший супермаркет за углом. Мне даже не разрешалось

гулять в парке, в паре домов от нас. В чем была истинная причина, мне не ведомо, он

Олег очень настаивал, чтобы я не отходила от жилища надолго, вдруг ему срочно надо

будет какая-то информация с компьютера, а я не смогу ответить на звонок домашнего

телефона. Мобильным он тоже не разрешал пользоваться, рассказывая мне про

электромагнитные волны и вредное для женского организма излучение. Он постепенно

замкнул на себя все мои интересы и заставил жить так, как ему было удобно. Теперь я

вращалась во вселенной именем – Олег.

Я прижала ладони к глазам в попытке успокоиться и вернуть трезвости рассудку. Ну и

с чего я решила, что меня станут опять использовать? Это там я как Золушка пахала с

утра до ночи, а здесь я леди Лилиан, знатная дама. Красивая куколка, без мозгов, без

умения выживать в мире, начинающегося за воротами поместья. Сиди себе – вышивай

крестиком и наследников рожай. Ну уж нет. Это тут я куколка, а там я была…курочкой…

Горький смешок помимо воли сорвался с губ.

Надо узнать, чем тут занимаются одинокие женщины. Соотнесу перспективы со

своими возможностями, и попробую действовать. Так, и чем я могу заниматься? Неплохо

готовлю, умею шить, вязать и крестиком вышивать. Прямо кот Матроскин, а не женщина.

Еще работала бухгалтером – открою фирму, буду вести клиентские счета. Собственно, так

мы с мужем и познакомились – он пришел в нашу фирму за выпиской для налоговой.

Помню, как мы с ним познакомились… Он владел небольшой фирмой по

изготовлению мелкой деревянной мебели. Держал магазинчик при ней, и наша контора

вела его бухгалтерские дела. Как обычно, в начале рабочего дня, он завозил к нам

контрольные чеки со своих кассовых аппаратов, установленных в магазине. А так как,

дело его было небольшим, и соответственно, суммы в его бюджете ворочались не то что

большие, мне поручили вести его фирму. На тот момент я уже проработала в нашей

фирме почти год, так что мне стали доверять мелкие компании, с небольшим оборотом

средств. Так мы и познакомились…

Каждое утро, Олег завозил для меня чеки, мило улыбался, приглашал в кафе или

ресторан. С каждым разом он вел себя все настойчивее, а у меня все меньше находилось

аргументов для отказа. Через месяц «осады» моя крепость пала, то есть я банально

согласилась. Меня повели в шикарный ресторан, а я, чувствовала себя не в своей

тарелке, так как была одета совсем не для такого дорогого заведения. Не готова я была к

такому. Благо, кавалер понял причину моей скованности, и мы решили покинуть сие

роскошное заведение. В этот день мы долго гуляли по набережной. Больше таких

фокусов он не выкидывал. Заранее предупреждал, что мне желательно надеть. Так

происходило около полугода – утром Олег завозил документы, дарил мне очередной

букет цветов или коробку конфет для обеденного чая. Вечером забирал меня после

работы, кормил где-нибудь в кафе или ресторане, устраивал развлекательные

мероприятия.

Что примечательно, никаких поползновений в сторону кровати не было, не считая

случая, произошедшего через неделю ухаживаний. Тогда мы долго сидели в его машине,

самозабвенно целовались. Он полез мне под свитер, поглаживая спину. Иногда он так

делал и раньше, поэтому я не особо забеспокоилась. Но потом, он попытался расстегнуть

мой бюстгальтер, я стала сопротивляться. На его уговоры подняться к нему домой, и пора

бы уже перейти на другой уровень отношений, я разъяснила ему свои принципы. Он был

сильно шокирован, и никак не хотел поверить, что я до сих пор девственница, ведь мне

уже 23 года, и плюс то, что я долгое время жила в студенческом общежитии, вдали от

надзора родителей. Тогда мы впервые поругались. Он пытался настаивать на своем, я

отбивалась, упирая на принципы, вдолбленные родителями в мою голову. В итоге,

обидевшись на его недоверие моим словам, я вышла из машины. Он тут же выскочил из

машины, просил прощения за свой поступок, уговаривал меня сесть обратно в авто. Свое

неверие он объяснил просто – было невероятно встретить в моем возрасте нетронутую

девушку, которая не скачет по чужим койкам. Через полгода долгих ухаживаний, мне

сделали предложение.

Раньше я всегда была в качестве наемной силы, вот только теперь я буду хозяйкой.

Ага, вернись на землю, фантазерка. Деньги то, ты где возьмешь? У мужа попросишь?

Дорогой, я тут бизнес решила замутить, денежку не подкинешь, а? Ну – ну. Ну, может на

фирму денег много не надо, это же не трактир открыть. Бумага, ручки, абак, бухгалтерские

тетради… И место где все это делать. Надо поискать, есть ли у меня собственные

средства? Может папочка с мамочкой счет открывали на мое имя? Чем черт не шутит? Я

как-то натыкалась на какие-то документы у себя в сумочке… Надо бы почитать.

Встав из кресла, направилась в свою комнату, поискать сумочку с виденными в ней

бумагами, но наткнулась на возникшего в дверях мужа. Он заслонил собой весь проход,

не оставляя мне возможности пройти мимо. Вопросительно выгнув бровь, я спросила :

- Что-то хотел спросить? – надеюсь, он поймет сразу, что мешает мне.

- Нет. Я не поблагодарил тебя за завтрак. – интересно, как он меня благодарить

собрался? Вряд ли денег предложит, хотя мне бы не помешало.

- Да? И как же?

- Сейчас узнаешь, - ой, мне уже любопытно - страшно.

Ухмыльнулся. Отпустил косяк, стал приближаться. Я инстинктивно сделала шаг назад,

и в ту же секунду меня дернули за схваченную руку, и прижали спиной к стене. Спереди ко

мне прижимался муж. Поднял мои руки над головой, удерживая их одной рукой, а вторую

положил на спину, слегка поглаживая большим пальцем позвоночник. Склонился над

моим лицом, и шепнул в ухо:

- В благодарность целовать буду.

Мое сердце скакнуло, забившись в бешеном ритме, дыхание сбилось, став

неглубоким и поверхностным. Хотела фыркнуть что-нибудь язвительно-колкое, но из

горла вырвался лишь невнятный хрип. Убрав руку со спины, он коснулся моих губ

большим пальцем, обхватив щеку ладонью, слегка потер нижнюю губу. Пристально глядя

мне в глаза, слегка надавив на нижнюю челюсть, просунул большой палец ко мне в рот.

Мммм... Хочешь поиграть? Приняв его палец, я легонько прикусила его и, пососав,

выпустила. Кто кого благодарить будет, я не поняла, а? Кальвин выгнул бровь в легком

удивлении и, принял правила игры. Провел ладонью по шее вниз, огладил грудь, животик,

и поднялся рукой от бедра, по спине к затылку, запутав пальцы в моих волосах, и

заставляя меня непроизвольно выгнуться ему навстречу. Понимающе усмехнулся. Слегка

оттянув мою голову за волосы, поцеловал в пульсирующую жилку на шее. Медленно

целуя меня в шею, он постепенно подбирался к губам. Нежно к ним прикоснувшись,

провел кончиком языка между моих сжатых губ, заставляя их приоткрыться. Скользнул

языком вглубь рта, исследуя и пробуя меня на вкус. Я попробовала перехватить игру, но

он, сжав сильнее мои волосы, слегка оттянул голову, не разрешая вмешиваться. Так и

стояла как кукла, с открытым ртом, пока меня изучали. Решив углубить поцелуй, он

отпустил мои руки, прижав меня к своему телу. Руки моментально обвились вокруг его

шеи, в отместку поглаживая у края волос коготками. Отпустив мои волосы, он схватил

теперь меня за бедро, закинул мою ногу себе на талию, ненавязчиво продвигая руку в

поглаживании к краю моих панталон.

Поцелуй перестал быть простой благодарностью за завтрак. Кажется, если не

остановиться прямо сейчас, будет у нас тут секс, может даже на том прелестном кожаном

диванчике. Ситуацию «спас» Олаф, так не «вовремя» появившийся в дверях. Еле

сдержала разочарованный стон, услышав:

- Кхе, кхе. Леди, вы меня просили подойти к вам, но я приду позже, когда вы

освободитесь.

Черт, как не вовремя... Я совсем забыла, что просила подойти его в библиотеку –

хотела поболтать об Эмме.

Олаф молча развернулся, и исчез, так же бесшумно, как и появился. Растрепанная и

тяжело дышащая я, отстранилась. Момент был упущен.

- Не уходи. Пойдем ко мне. – его хриплый от возбуждения голос пролился бальзамом

на мое самолюбие. Приятно осознавать, что заводишь мужчину одним поцелуем.

- Прости, не сейчас. У меня еще не решены дела. – легонько чмокнув его в губы,

увернулась от поцелуя и, ловко вывернувшись из объятий, пошла к себе, краем уха

услышав сдавленные ругательства Кальвина – что-то про смерть и дворецкого.

***

Поднявшись в свою комнату, я прошла к зеркалу, поправить прическу. Ужаснувшись

вороньему гнезду, превратившемуся из моих волос и, помянув тихим незлобным голосом

мужа и его руки, принялась распутывать колтуны щеткой. Расчесавшись, я заплела

волосы в пушистую французскую косу, и стала осматривать комнаты на предмет

нахождения своей сумочки. Искомый предмет был найден под диваном в гостиной, и как

она туда попала?! Немного покопавшись в ней, я выудила из ее недр свернутые

трубочкой и перевязанные шнурком бумаги. Развернув один, стала вчитываться в текст:

- Брачный договор. Данный договор составлен между лордом Кальвином Мейнст и

Лилиан Бредли, с согласия официального опекуна Лилиан Бредли – Маркуса Норта, - это

что? Я сирота что ли? - и в присутствии свидетеля со стороны лорда Кальвина – Олафа

Кроули… - бла-бла-бла…

А, вот уже интереснее – Предварительный Брак заключается сроком на один год,

после истечения срока, при соблюдении условий Предварительного Брака, брак можно

расторгнуть, либо продлить не тот же строк. – предварительный? Это как? Ладно, дальше

должны быть разъяснения.

– Соответствие требованиям условий расторжения Брака является подтверждение

нетронутости женщины за период Брака, посредством медицинского

освидетельствования. – вообще здорово. Меня еще и осматривать будут.

– При Предварительном Браке, все имущество принадлежащее сторонам, остается

за ними. После заключения Официального Брака, средства, принадлежащие Лилиан

Бредли, переходят в распоряжение лорда Кальвина в полном объеме. – вот так новость! –

Все имущество, нажитое в Предварительном Браке, принадлежит лорду Кальвину

Мейнст, исключая переданное в дар Лилиан Бредли. – бла – бла

- Договор вступает в силу с момента подписания сего договора. Дата. Подписи.

Просто супер, если я хочу быть хозяйкой сама себе, то сперва мне надо развестись, и

надо бы просмотреть, какие у меня есть подарки. Если их окажется мало, можно продать

часть своих платьев, открыть что-то типа секонд-хенд, все равно я большую часть даже

не надевала. Тут меня пронзила запоздалая мысль, обрубившая на корню все мои

мечтания. Что если я не девственница?! Что если у нас уже было «то самое»?! Ну, за себя

я могу поручиться, а за ту Лили нет. Ладно, надо будет поискать клинику и провериться,

делов то. Приняв решение, я слегка успокоилась – чего переживать попусту? Сперва,

узнаю статус своей…кхм…девственности.

Теперь просмотрим остальные бумаги, наверняка это тоже документы. Акт передачи

средств Лилиан Бредли на хранение лорду Кальвину Мейнст. Опись приданого, которое

получит лорд Кальвин Мейнст после заключения Официального Брака. Счет в банке.

Сумма, на мой взгляд, вполне приличная, хотя я еще не особо ориентируюсь в ценах.

Домик родителей Лилиан в городе, пока не знаю где – адрес ни о чем мне не говорит.

Думаю, местное такси знает расположение города. Съездим.

Можно даже сегодня успеть пробежаться по намеченному плану. Посещение врача и,

если все нормально, то я смогу расторгнуть брак. Далее - швея Мари, поговорим о

распродаже моих «лишних» платьев. Нужна консультация юриста, или кто там у них, могу

ли я, будучи «замужем» переехать в дом родителей. Приказав подать для меня коляску,

переоделась в симпатичное синее платье с длинными рукавами и скромным вырезом.

Затейливая вязь белого цвета вилась по рукавам, подолу и декольте, освежая его и

убирая впечатление излишней строгости наряда.

Свернула бумаги в трубочку, кинула их в маленький черный клатч, добавила туда

кошелек и зеркальце. Надела черные ажурные перчатки и черные же низкие сапожки,

типа наших ботильон. Косу скрутила в симпатичный пучок, закрепив все шпильками.

Как сообщил мне конюх, коняга у меня смирная, привыкшая ходить в упряжи. Ну, я в

этом особо не смыслю. Главное – животное само знает, как и что делать. Правила

управления живым транспортом я подглядела, когда мы с Кальвином ездили в город, так

что кое-как могла ей управлять. В этот раз мне запрягли серую лошадку с редкими

белыми пятнышками на боках. В рот коняге вставлены поводья, перекинутые за спину и

продетые в специальные кольца, зафиксированные по краям упряжи, на глаза надеты

шоры, дабы лошадка не пугалась лишний раз. На шее лошади было надето что-то типа

хомута, к нему крепились палки, типа оглобель, и они тоже цеплялись к упряжи лошади.

Они шли от самой коляски, точнее от передних колес. Передние колеса довольно сильно

отличались от задних своим размером – если передние были чуть выше колена, то

задние доходили до бедра. На сидение коляски предлагалось залезать по небольшой

приступочке, дополнительно служившей защитой от брызг грязи с колес. Мягкая сидушка

на двоих, высокая спинка без крыши. Спереди невысокие козлы, на спинке которых

стояло железное кольцо с крючком, видимо для поводьев. Конюх помог залезть в

транспорт и всучил мне тонкую палку, похожую на хлыст. Я так поняла – это «газ», для

«тормоза» - тянуть поводья на себя. Вправо и влево - соответственно тянуть нужную

сторону повода.

Отец когда-то учил меня водить его УАЗ – Патриот, пока был еще жив. Огромная

рычащая зверюга. Мы выезжали в поле или на ближайший пустырь, и тогда я садилась за

руль. Помню волну бешеной радости, заполняющую меня, когда я неслась на приличной

скорости по пустому полю. Папа сидел на пассажирском кресле, пристегнутый ремнем

безопасности, держащийся за ручку над дверцей, бледный, но очень довольный моим

эмоциям. Люблю его. Жаль только, что разбились они на той самой машине, на которой я

училась водить. Они ехали по ночной трассе, возвращались из пансиона, в котором

отдыхали. Пошел мелкий дождь, и отец не справился с управлением…

Тряхнув головой, отгоняя печальные воспоминания, я намотав на руку поводья,

хлыстом слегка шлепнула по крупу лошади, пытаясь заставить животное двигаться

вперед. Коняга, понятливо кивнув, поплелась к выходу с поместья. Через некоторое

время, освоившись с управлением, я поддала «газу». Маршрут движения я более – менее

запомнила с прошлой поездки, так что если даже и заблужусь, спрошу у кого-нибудь

дорогу.

***

Деревья, деревья, тот самый склон, где я очнулась... Сплошная стена леса, поле,

съезд дороги в сторону деревеньки, видимо принадлежащей нам, опять поле... По дороге

стали попадаться двухэтажные дома – похожие на трактиры или постоялые дворы, как

они тут называются точно, я не знала. Наконец я въехала в город, проехав под высокими

воротами. Город преимущественно был построен из камня. Первые этажи строились из

камня, а второй уже из дерева. Крыши крылись черепицей рыжего, редко красного, цвета.

Окна у богатых домов довольно большие, набраны из небольших стеклянных пластинок, у

тех, кто по беднее – маленькие окошки, затянуты чем-то мутным. Перед домами часто

низкие заборы, реже – высокие кованые.

Немного проехав вперед, «припарковала» коляску у маленькой таверны, заплатив

монетку подбежавшему мальчишке. Пройдя еще немного вглубь города, замерла, поняв,

что не имею представления, где искать женского доктора. Не стану же я приставать к

прохожим женщинам с вопросами, где найти гинеколога... Отвесив себе мысленного

подзатыльника, направилась к модистке, спрошу у нее. На данный момент, мне подойдет

любой врач, занимающийся женщинами. Мари смогла помочь мне. Смущаясь не меньше

меня, рассказала куда идти, и дала описание здания. Оказалось, она отправила меня к

местной повитухе, для не особо богатых дам. Ну, это и к лучшему, не зачем светиться

перед богачками, я сейчас дама вполне известная, поэтому лучше не давать повода для

слухов.

Идти пришлось почти на окраину города, ноги жалобно гудели, когда я добралась до

симпатичного белого домика, с низким деревянным забором. Толкнув калитку, я прошла

по песчаной дорожке до деревянных ступенек крыльца. Стукнула пару раз в дверь,

отрезав себе пути для позорного бегства – всегда чувствовала себя дискомфортно в

кресле гинеколога – не врачебное, а пыточное прям. Сядешь в раскоряку, и вся наружу

перед незнакомым человеком... А если это еще и мужчина, то вообще – тушите свет. Хоть

и говорят что врач – не мужчина, но дурацкой стыдливости не докажешь.

Дверь открылась, и я украдкой облегченно вздохнула. Хоть Мари и уверяла меня, что

принимает женщина, моя боялка верила в худшее. В дверях показалась пожилая

женщина, в опрятной одежде, с веселеньким передником в оборках. Рубашка закатана на

руках до локтя, волосы подобраны под платок – хоть прямо сейчас роды принимать.

Оглядев меня с головы до ног, женщина молча посторонилась, приглашая пройти внутрь.

Прикрыв входную дверь, я прошла вслед за хозяйкой в светлую комнату, с минимумом

мебели. Справа от входа стояла широкая ширма, слева – типа приемной – стол и пара

кресел, накрытых чехлами. Повитуха присела в одно из кресел, жестом предложив к ней

присоединиться. Присев на краешек, я начала:

- Меня зовут Лилиан, мне надо провериться...

Дама понимающе кивнула, как бы говоря, что она за тем тут и находится.

- Мне надо проверить наличие моей девственности...

Дама удивленно округлила глаза, недоверчиво прищурилась, задумчиво уставилась

на меня. Черт, она что, немая что-ли?

- Я потеряла память, и мне надо знать, девственна ли я до сих пор. – если она сейчас

не скажет что-нибудь, то я ее стукну.

Дама заинтересованно вытаращилась на меня.

- Вы что, немая?! Скажите что-нибудь! – пойду лучше, поищу кого-нибудь

поговорливее. Бесит уже пялиться на меня.

- Ну отчего же, я вполне умею говорить. Но больше люблю слушать. Иногда много

чего можно узнать. – женщина усмехнулась.

У нее оказался звонкий и довольно молодой голос, для той внешности, которая была

у нее. На вид ей дашь около 50 лет, а по голосу – лет 30. Я заподозрила ее в намеренном

«состаривании», возможно для придания себе авторитета. Не очень хорошо. Ну, мне с

ней детей не рожать, надо только проверить наличие «той самой» преграды.

- Меня зовут Анна, проходите за ширму, располагайтесь. Я приду через минуту. – и

вышла в дверь, оставив меня в растерянности одну.

Немного помявшись, прошла по указанному адресу. За ширмой, напротив большого

окна стояла кушетка с низким табуретом у ног. Присела на край кушетки, ожидая прихода

повитухи. Вернувшаяся Анна, недоуменно поглядела на мое расположение,

вопросительно выгнув бровь, но потом, словно вспомнив о моей амнезии, улыбнулась

мне.

- Вам надо снять панталоны, подобрать юбки и, сесть на край кушетки перед

табуретом, откинувшись на спину. Ноги согните в коленях и уприте по краям кушетки,

колени разведите в стороны.

Обреченно вздохнув, я поторопилась исполнить сказанное.

***

Этот чертов Олаф! Как же он не вовремя появился. Никогда не думал, что буду так не

рад его ответственности. Моя птичка опять упорхнула, стоило только ее выпустить из рук.

Все время нам что-то мешает. Мне надо сбросить напряжение. Поеду к Кати.

Конюх, запрягавший моего жеребца, сообщил, что леди просила подать коляску.

Распорядившись подобрать для нее самую смирную, вскочил на своего коня. Пусть

птичка немного полетает, радостнее будет домой возвращаться.

Мне уже порядком стало надоедать, что Кати все время требует на ней жениться, а

то, что я уже женат, она в расчет не принимает. Требует от меня развестись. Дура. Думает, что раз я хожу к ней несколько лет, дает ей право требовать с меня что-либо.

Мы только закончили заниматься с ней любовью, как она, прямо в постели, снова

стала требовать жениться на ней. Заявила мне, что она беременна. Совсем не уверен,

что от меня, если это на самом деле правда. Я точно знаю, что она принимает еще двух

мужчин, раз так, то какая может быть уверенность? Тем более брать в жены шлюху, даже

я не стану, не хватало еще рога таскать. И так Лилиан меня ославила своей

строптивостью и непослушанием, так еще и чужих мужиков выгонять из своей постели не

хватало.

В это раз Катарина проявила завидную настойчивость, никак не хотела униматься, на

мои окрики совершенно не обращала внимания. Заводясь с каждой секундой, под конец

уже почти крича, она выставила мне ультиматум: «либо она – либо я!». Глупая женщина.

Видимо, действительно беременна, раз перешла к решительным действиям.

Презрительно фыркнув на ее эскападу, я заявил, что в курсе, кого еще, помимо меня, она

принимает, так что брать в жены шлюху и ее бастарда не намерен. Пусть трясет своих

любовников. Крошка Кати, разом растеряв свой пыл, побелела как полотно – она что,

действительно думала, что я ничего не узнаю?

Кинув на постель небольшой кошелек с деньгами я, быстро одевшись, поехал домой –

пора брать ситуацию в свои руки, и делать уже, наконец, Лили своей законной женой. А

подругу найдем новую, поищем из замужних – они не такие глупые и не особо стремятся

найти кошелек побогаче.

Приехав в поместье, я был неприятно удивлен, что женушки еще нет дома. Где можно

провести весь день? Я не стану терпеть ее любовника. Запру в самом дальнем поместье,

нечего позорить мое имя.

***

Ну что я могу сказать… У меня есть возможность расторгнуть брак по истечении года

с момента заключения договора. То есть почти через пять месяцев… Как получилось, что

я оказалась невинной, понятия не имею. Но благодаря этому факту, я смогу стать

свободной женщиной, и жить так, как сама захочу. Только как-то грустно вдруг стало,

будто пьянящий вкус свободы отдает горечью одиночества. Легкомысленно отмахнувшись

от неприятного ощущения, я вновь направилась к своей модистке. Мари без особого

энтузиазма поддержала мою идею, она сильно сомневалась, что кто-то вообще что-либо

купит или зайдет в наш магазин. Мы решили пока выставить несколько моих платьев

прямо напротив входа, и держать двери открытыми, мало ли кто захочет примерить. А там

можно сразу под себя перешить. Заказали у художников вывеску - девушка в платье у

зеркала и надпись «новое платье по низкой цене». Как только появится возможность

прислать платья, сразу можно будет выставить парочку на продажу. Просмотрев готовый

для меня заказ, попросила немного дополнить его – пришить потайные карманы к юбке и

брюкам, и уже переделанную одежду прислать курьером в поместье. Пожав плечами,

Мари согласилась. Пока я примеряла обновки, проверяя, как сидят на мне вещи,

мастерица приделала карман и к моему платью. Я моментально всунула в обновку

содержимое своей сумочки. Даже если клатч выхватят из рук, я особо ничего не потеряю.

Выйдя из дверей, я столкнулась с дамой в неуместном, для этого времени суток, кричаще

- красном платье. Толкнув меня и прошипев сквозь зубы ругательство, дама пошла прочь,

даже не извинившись. Поглядев ей вслед, я пошла по своим делам дальше.

Юридическую контору я нашла довольно просто – попросила проходящего мимо

мужчину подсказать приличную контору, где меня проконсультируют о наследстве. Я

специально не стала говорить про желание узнать о разводе, вдруг он ярый шовинист, и

откажет мне помочь, лишь бы не навредить своему собрату. Подозрительно на меня

посмотрев, мужчина дал наиподробнейшие указания, как найти дом «Карла и сыновья».

Немцы в Лондоне? Хотя в моем мире немцы считались дотошными малыми, так что

ничего удивительного в том, что сии товарищи тут тоже есть. Немного поплутав, я наконец

увидела нужную вывеску. Встретивший у дверей одноэтажного каменного дома юноша,

расспросив меня о цели посещения, провел к пожилому дородному господину в кабинет.

Мужчина, представившийся Карлом, внимательно выслушал мои вопросы, постаравшись

максимально полно на них ответить. Я решила, что консультация стоит уплаченных денег.

Разговор с юристом весьма порадовал, оказалось что только мои финансы под замком, и

то до того момента, когда я потребую признать брак недействительным. И

порекомендовал иметь еще и туз в рукаве, мало ли, вдруг откажут. Надо будет найти

довольно веский довод, если моего желания и выполнения условий договора будет не

достаточно. И придержать, пока не понадобится. А дом просто заперт. Ключи должны

быть на хранении у нотариуса, заключавшего договор. Попрощавшись, я решила все-таки

зайти на разговор к банкиру, где у меня был открыт счет.

В банке меня не порадовали – деньги со счета, открытого на мое имя родителями,

лежат в ячейке лорда, и запустить в них лапку я не могу, пока не разведусь. Ну и ладно.

Как найти денег на первое время я придумала, придумаю себе и работу тоже. Я ведь из

21 века, там без зубов не выживешь, живо слопают, не то, что местные дамочки –

привыкли всю жизнь за мужской грудной клеткой сидеть, салфетки вышивая. Устав

ходить, я наняла экипаж, и поехала к нотариусу за ключами.

Извозчик остановился у указанного мной адреса. Выйдя, и расплатившись с ним, я

огляделась. Двухэтажное здание полностью из камня с красной крышей, и

многочисленной лепниной на всех возможных поверхностях, вопило о претензии на

роскошь. На самом деле вид был далек от роскошного, скорее уж безвкусное

оформление фасада дома, говорило о плохом вкусе хозяина. Пройдя через каменный

забор с вычурной ковкой поверху, прошла по плиткам до вычурной двери. Стукнув пару

раз серебряным молоточком в специальный медальончик на двери, стала ожидать когда

мне отворят. Молодая служанка, отворившая мне, подобострастно улыбалась и

непрерывно гнула спину в поклонах, кидая на меня опасливые взгляды, будто каждую

секунду ожидая от меня удар. Меня вели по «шикарно» обставленному коридору, по ковру

с огромным ворсом, уместному скорее для спальни, чем для проходного места. На

подоконниках больших окон стояли многочисленные горшки с растениями, в промежутках

– висели картины с различными пейзажами. С противоположной стены – высокие ниши,

некоторые сделаны как шкафчики, заставлены всякой всячиной. Меня вели через весь

коридор, к самой последней двери – надо же все показать потенциальному клиенту. Кто-

то может и впечатлится показным богатством нотариуса, а для меня - он теряет очки

доверия. Гораздо больше о хозяине может сказать его прислуга – та забитая служанка и

намеренная пыль в глаза... Вообщем, суду все ясно.

Постучав в самую шикарно отделанную дверь, служанка побелев от страха, сунула

голову внутрь, что-то проблеяла и, прошептав что меня ждут, отворила дверь полностью.

Я же, сделав надменное лицо, прошла внутрь, стараясь не морщиться от помпезности

кабинета. По правую сторону стоят неудобные стулья для посетителей, по левую –

стеклянные шкафы с документами, меж ними дверь. Напротив входа, спиной к окну –

огромное кресло с высоченной резной спинкой, с намеком такое, царское. Перед ним

массивный стол, за таким можно от обстрела спрятаться – пули напросто застрянут в

толще дерева. Глубокое кресло – ловушка, которое полностью поглотит тело, не позволяя

сидеть ровно, а как бы полулежа, заставляя находиться в неудобном положении, стояло

как раз напротив окна, так что бы не было хорошо видно выражение лица нотариуса, из-

за бьющего в глаза света из окон.

Оценив ход, и не собираясь следовать его игре, я выбрала стул для посетителя.

Лучше уж пусть будет попе неудобно, чем моему самолюбию. Пройдя по неожиданно

голому полу, нападения ожидает что-ли, я заняла выбранную позицию. Нотариус долго

перебирал бумажки, перекладывая их из одной стопки в другую, создавая видимость

жуткой занятости и, пытаясь заставить меня чувствовать себя ничтожной букашкой,

отвлекающей «великого» от дела и дергающей его по пустякам. Было большое желание

как-то напомнить о своем существовании хоть кашлем, хоть движением, но усилием воли

я заставляла себя сидеть молча и не двигаться. Только украдкой рассматривала

обстановку кабинета, абсолютно не глядя на сидящего в кресле человека.

Видимо, не привыкнув к такому обращению, старик заерзал на своем «троне» и,

покашляв, обратился ко мне первый:

- Добрый день. Слушаю вас. Что вы хотели? – милостиво бросил он.

За то, что мне пришлось сидеть почти десять минут без движения, изображая статую,

я решила немного поигнорировать теперь его. Еще с минуту поразглядывав интерьер, я

повернула голову к нему и уставилась на него в упор. Старичок занервничал,

почувствовав себя неудобно под моим откровенно изучающим взглядом. Глазки забегали,

движения стали дерганными. Он, то теребил воротник рубашки, то пытался пригладить

волосенки на плеши, что-то передвигал на столе, стараясь не встретиться со мной

взглядом. В душе я хохотала над его потугами вернуть себе уверенность, а на лице

сохраняла невозмутимое выражение. Старичок лет 60 на вид, уже не знал, куда себя деть

от моего пронизывающего взгляда. Белая рубашка, с надетыми на рукава чехлами – для

защиты ткани от износа, красная жилетка с заправленным под нее галстуком. Лицо в

морщинах, с вечно недовольно поджатыми губами, водянисто – голубые глаза, тонкие

брови и седая плешивая голова с редкими волосами на ней.

- Чем могу помочь вам? – снова повторил он свой вопрос, и надменной важности в

нем не было и ни грамма.

- Я Лилиана Бредли. – я специально назвалась девичьей фамилией, давая понять

таким образом, что пришла за своим, а не клянчить чужое.

От того, что перед именем я не указала статус, дедуля решил, что перед ним

простолюдинка, и резко поменялся в поведении. Перестал суетиться, плечи

расправились, губы поджались сильнее – он моментально стал вновь важным

господином.

Я выждала еще секунду после его перемены, и пакостно про себя улыбнувшись,

добавила:

- В девичестве. Сейчас – леди Лилиан Мейнст.

Было очень забавно смотреть, как он переменился. Его будто ледяной водой окатили.

- Ч-ч-чем могу быть вам полезен, леди Лилиан? – вот это уже другое дело.

- Мне нужен ключ от дома моих родителей. – и побольше холода в голос...

- Эммм...Но, вы не можете. По Договору, все ваше имущество во владении Лорда

Кальвина, - да – да, именно Лорда – с большой буквы, как бы подчеркивая его статус. Уж

не намекает ли он на мою ничтожность без его фамилии? У-у-у, гад.

- По условиям договора, мое имущество перейдет во владение мужа, только после

заключения официального брака. Так что пока это моя собственность. И если меня

перестанут удовлетворять ваши услуги, я сменю поверенного. Ключи. – ух, можно новую

Арктику открывать, от моего тона замерзнет все вокруг.

Этот скользкий старикан, отдавая мне ключи, имел такое кислое лицо, будто лимон

съел целиком. Схватив колокольчик, дедуля потряс его, дергая им так, будто его бьет

током. На звон прибежала служанка, что вела меня в кабинет.

- Желаете чай, кофе? – он так «мило» это предложил, что я испугалась за свое

здоровье, мало ли, подольет еще пургена. Или его еще не изобрели? Лучше перебьюсь.

- Нет, не желаю. Пусть меня проводят. – королева завершила аудиенцию.

Он мотнул девушке головой в мою сторону, безмолвно приказывая показать мне, где у

них дверь. А сам любезно скалясь, настойчиво предлагал приходить еще. Ласково ему

улыбнувшись, пообещала обязательно заглянуть, как подвернется момент. На это он

поперхнулся на полуслове и, захлопнув рот, только мелко закивал. Усмехнувшись, я

кивнула ему в знак прощания и горделиво пошла на выход. Девушка плелась сзади.

Чувствую, влетит ей из-за моего концерта. Мне было ее жаль – видимо ей часто попадает

тумаков, но изменить пока я была ничего не в силах. Мне некуда ее привести, да и

выросла я уже из того возраста, когда тащишь домой всю живность подряд.

Выйдя из дома, облегченно вздохнула – я сумела настоять на своем, и удержала

маску на лице. Теперь пора осмотреть свои владения. Мне опять пришлось искать

транспорт, который отвезет меня по нужному адресу. Как же это все неудобно – так долго

искать «такси», даже в Москве не приходилось. Кстати, хорошая идея... Надо только

придумать, как ее воплотить в жизнь. Пришлось некоторое время идти вдоль дороги, пока

получилось «словить» хоть что-то. Наконец, мне повезло.

Назвала «таксисту» адрес и поехала в отчий дом на разведку. Меня привезли почти

на окраину города. Низкий заборчик огораживал территорию, только обозначая владение,

но никак не препятствуя проникновению на него. Небольшой одноэтажный домик,

крашеный в серый цвет и с высокой красной крышей, смотрелся довольно мило.

Довольно большие окна, сейчас закрытые ставнями, обещали в доме много света. К дому

вела неширокая каменная дорожка. По краям от дорожки росли кусты неизвестного

происхождения. Перед домом была небольшая заросшая лужайка на американский

манер, под окнами что-то цвело. За домом пара хозяйственных построек, несколько

плодовых деревьев – все довольно заброшено и неухожено. С задней стороны дома, к

внешней стене примыкала открытая терасса – как хорошо, наверняка, сидеть на ней

теплым летним вечером в кресле – качалке, попивать легкое вино из большого бокала –

чтобы не бегать часто за добавкой, и смотреть, как заходит солнце. Крыша дома

порадовала наличием нескольких широких окон – скорее всего, там жилые комнаты.

Сколько сил мне придется сюда вложить, чтобы привести сад и дом в порядок, страшно

даже представить.

Глубоко вздохнув, послала свое нехорошее предчувствие подальше – сколько же

грязи в доме придется убрать, если сад так запущен. Достав из кармана связку, нашла

нужный и вставила ключ в скважину. Ну, все, пошла.

Ключ неохотно проворачивался, оставляя все меньше места моему воображению.

Дверь душераздирающе заскрипела, отворяясь. «Надо будет смазать» - подняла голову

моя хозяйственность. Ставни, защищавшие стекла от повреждения, совершенно не

пропускали свет в комнату, однако полуденного света, льющегося из-за приоткрытой

двери, вполне хватило, чтобы рассмотреть холл. Маленький закуток с вешалкой для

одежды и местом для обуви, за ним – налево небольшая столовая с кухней за ней, оттуда

дверь, видимо черный ход. Чтобы рассмотреть, пришлось кое-как открыть окна, и снять

ставни. На кухне стояла дровяная печь, рабочий стол, все как у нас в поместье, только

меньше размером, и утвари почти нет. Запасы даже искать не стану, наверняка нет, или

протухло все уже. Направо – гостиная с кабинетом. В стену между комнатами встроен

камин, видимо для отопления. В гостиной по центру, лицом к камину стоит диван,

накрытый чехлом от пыли и пара кресел по краям от него, тоже под чехлами. Низкий

журнальный столик – перед диваном. Пол без ковра. Может, убран или вообще, продали.

В кабинете напротив двери стоял стол, за ним простой стул, по краям – пустые полки под

книги. У дальней стены в гостиной – лестница на мансарду.

Поднявшись по скрипучей довольно крутой лестнице на второй этаж, я оказалась в

небольшом тамбуре, с закрытыми дверьми по обеим сторонам. Толкнула дверь справа –

маленькая комната, обставленная как личная гостиная. Около окна спиной к нему стояли

два кресла, слегка развернутые друг к другу, и низкий кофейный столик между ними.

Вытертая шкура какого то животного посреди комнаты. Прошла вглубь гостиной, толкнув

следующую дверь, оказалась в спальне. Довольно большая кровать стоит вплотную к

стене, напротив входной двери. На красивых резных столбиках – пыльный, местами

весьма драный балдахин. У окна – туалетный столик с зеркалом, маленький пуфик и

низкая кушетка с выгнутой спинкой – кажется, она называется софа? Между гостиной и

спальней – коридор-тамбур еще с одной дверью – за ней я обнаружила нечто вроде

гардеробной, весьма узкой на вид, шириной всего в размах рук, но почти длиной с

комнату. Окна в спальне занавешены старыми потрепанными шторами, в гостиной – нечто

вроде тюля. Перейдя в другую часть мансарды, я попала в похожую по планировке с

личной гостиной, комнату. Отделанная в кремово – розовых тонах, гостиная давала

понять, что это – девичья сторона. Да и оглядывая более меньшую, по сравнению с

предыдущей, спальню, но зато с гораздо большей гардеробной, давало ясно понять, что

именно здесь, когда-то жила Лилиан Бредли.

Расчихавшись от пыли, лезущей мне в нос, я поспешила выйти на улицу,

продышаться. Мне определенно понадобится помощница для уборки в доме, может даже

и не одна. Вот еще один вопрос – где найти помощь, если привлечь прислугу с поместья

нельзя? Незачем лишним людям знать, где меня можно найти. Наверняка есть небогатые

вдовы, которые рады любой честной работе. Надо будет спросить у Мари. Думаю, она

найдет мне несколько женщин в помощницы. Солнце клонилось к закату, когда я,

завершив осмотр дома, засобиралась в поместье. Мобильные телефоны еще не

изобрели, так что «такси» не вызовешь, придется топать пешком, в надежде что

подвернется «попутка» и меня подвезут до моей коляски. Не додумалась я попросить

доставить мой транспорт до моего местопребывания. Услуга «трезвый водитель» тоже

отсутствует. Ну, я то, человек их мира высоких технологий и больших возможностей, так

что тут развернуться смогу, благо идей хватает, были бы только деньги на их

реализацию... Пройдя по дороге примерно полчаса, я занятая мечтами о предстоящей

прибыли от моих безумных идей, не сразу услышала проезжающую карету. Только когда

возница почти поравнялся со мной, я очнулась от дум, и судорожно замахав руками,

попыталась остановить «попутку». Когда я уже отчаялась остановить карету, она

затормозила, и из нее выскочил молодой мужчина. Почти подбежав ко мне, он

рассыпался в извинениях, что не заметил сразу, и предложил, наконец, отвезти меня, куда

мне надо. Мужчина, слегка оторопев от моей бешеной радости, помог мне забраться на

сиденье и, стукнув в стенку, отдал приказ трогаться.

Немного придя в себя, от пешей прогулки, я пригляделась к мужчине внимательней.

Молодой голубоглазый блондин с короткой стрижкой, приветливо мне улыбался, ведя

светскую беседу о всякой чепухе, вроде погоды. Одетый в белоснежную рубашку и

черного цвета жилет, с причудливо завязанным и заправленным за него серым шейным

платком, смотрелся очень модно. Черные кожаные ботинки и узкие брюки серого цвета,

дополняли образ. Серая куртка – пиджак валялась рядом на сиденье. Я мило улыбаясь,

благодарила что не оставили в беде и подобрали меня. Мужчина рассыпался в

заверениях, что ему это совсем не сложно, что он может подвезти меня туда, куда я

попрошу, хоть прямо до дома. Вот уж не надо, только лишних вопросов от мужа мне не

хватало. Коляска была, что удивительно, на рессорах – мягкий ход которой слегка

усыплял. Окна кареты изнутри были занавешены плотными шторами, не пропускающими

палящие солнечные лучи днем, и скрывающие от любопытных взглядов вечером. Мягкая

обивка сидений и стен в приятных бежево – шоколадных тонах, обещали комфортный

отдых в путешествии. Внезапно, коляска подпрыгнула на ухабе, молодой человек неловко

дернулся, завалившись на меня, мне в нос уткнулось что-то дурно пахнущее, и мир для

меня померк.

Document Outline

Аннотация

Легко ли потерять все в жизни? Проще простого. Но если дан второй шанс, приложите все усилия и даже больше, чтобы сохранить. Как устроиться и выжить в чужом мире, обрести семейное счастье и не раствориться в браке, потеряв себя.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

Я уже около 20 минут стояла перед дверью кабинета, где решалась моя жизнь и все не могла заставить себя войти внутрь. Глубоко вдохнув и дав себе мысленный подзатыльник, нерешительно толкнула дверь.

Час спустя медленно бредя по тротуару, я думала что жизнь моя окончательно ушла в минус. Уже сидя на лавочке в небольшом парке, я вспоминала разговор произошедший в кабинете врача.

- К сожалению, анализы показали у вас рак.

В глазах потемнело, в голове появился шум. Мир сузился до размеров стула, на котором я сидела.

- А....Что?

- Понимаю вас, это очень тяжело принять.

- Доктор, вы уверены? Это точно рак?

- Увы, да.

Врач что-то еще говорил, показывал какие-то листочки с результатами анализов, обследования КТ, МРТ и УЗИ, сочувственно смотрел на меня, говоря что это не так страшно, что шанс вылечиться есть, малый, но все же. Говорил, что не надо отчаиваться и что-то еще. Я сидела в полной прострации, тупо глядя на свои сцепленные в замок и немного подрагивающие руки и думала… да ни о чем собственно не думала, в голове было абсолютно пусто.

Сейчас же, сидя на этой самой лавочке, я размышляла о том, что же делать дальше. Не с кем даже посоветоваться, пожаловаться или может поплакаться, жалуясь на свою жизнь. Родители давно умерли, подруг уже теперь нет, вечно недовольный вид моего, теперь уже бывшего, мужа, не способствовал частому общению с подругами и как то постепенно наше общение сошло на нет. Работать я перестала еще лет шесть назад, муж настаивал на том, чтобы он, приходя с работы домой, получал горячий обед, горячую ванну и не менее горячую постель. Что я и старалась ему дать по мере своих сил, но видимо плохо старалась, раз меня поменяли на более молодой и горячий «обед, ванну и кровать». Детей у нас не случилось и, может к лучшему. Муж все время откладывал появление потомства, требуя чтобы я все свое время уделяла только ему. У него постоянно находились отговорки – то у нас еще нет своего жилья, мы некоторое время жили с его матерью, то у него пока слишком маленькая зарплата, а ты же знаешь, сколько дети требуют средств, одни памперсы сколько стоят, а одежда, так и вообще, стоит столько же, как и взрослая, даже порой дороже. То мы еще слишком молодые для младенца, и надо пока пожить в свое удовольствие. Марина Петровна, его мать, все время упрекала меня, что я не способна подарить ей внука или на худой конец, внучку. Чем ее не устраивала внучка ума не приложу, лично мне было абсолютно без разницы – мальчика или девочку родить. Иногда желание иметь ребенка было настолько сильным, что мне начиналось казаться, что я слышу детский плач. Но муж вряд ли бы меня понял, так что о своих переживаниях и слуховых галлюцинациях я ему не говорила. Зато периодически поднимала вопрос о детях. Первое время, меня гладили по голове и убедительно аргументировали, почему нам еще рано заводить ребенка. После я в ответ получала раздраженно брошенные причины, почему опять я не могу стать матерью. Далее он просто ругался сквозь зубы и хлопал дверьми, просто на просто уходя от разговора в другую комнату или вообще из дома. На мои ссылания на упреки его матери, он отмахивался от меня, обещая разобраться с ней сам. Не надо думать, что я каждый день приставала к нему с вопросом беременности, так, заведу осторожные расспросы раз в полгода. Но его и это раздражало. Может действительно, сперва мы были слишком молоды, но годы все шли, а часики тик-тик, я потихоньку старела, теряя шансы на успешные роды и здоровое потомство. Женщины, рожающие первенца в возрасте около 35 лет, имеют большие шансы родить инвалида. Все мои страхи за будущего ребенка назывались бабскими бреднями, и советовались выбросить всю эту чушь из головы…

Не представляю, что бы я сейчас делала, окажись в такой ситуации с детьми на руках. Одна, без мужа, без поддержки родителей и болеющая вполне себе смертельной болезнью. А может вообще без возможности видеть моих кровиночек, сколько случаев, когда при разводе муж отбирает детей. Прячет их от матери и от закона. Как говорят умные люди – хочешь действительно узнать человека, начни делить с ним имущество. Кто-то по честному разделит пополам нажитое в браке, кто-то благородно оставит большую часть своего имущества в пользу детей. А кто-то, цепляясь за свои мнимые обиды, отберет у несчастной женщины не только последние трусики из вредности, типа – ты их купила на мои деньги, так что это тоже мое. Хоть это ему на фиг не нужно – отберет с удовольствием, лишь бы напакостить и сделать побольнее, да и еще детей спрячет подальше. А то и сдаст в лечебницу, обвиняя в алкоголизме, сумасшествии и прочих надуманных грехах. Вот даже, первым делом вспоминается одна звезда нашей эстрады, которая при разводе имущества и дележе детей, получили распоряжение суда об определении места проживания детей вместе с ней, но ее бывший муж увез детей за границу, спрятавшись от нее и от судебных исполнителей. Она несколько лет искала своих детей и бывшего мужа почти по всем странам зарубежья. Случайно ей удалось узнать, в какой стране он держит ее малышей, и вместе с представителями судебных органов. В итоге она смогла забрать детей в Россию только тогда, когда в ее дело вмешалось высокое начальство на государственном уровне. Что с ними было дальше, и как они живут сейчас, оставил ли ее в покое бывший муж или нет, мне не известно. И это не единичный случай, когда женщину пытаются оставить не только без последних штанов, а и лишить ее самого ценного, что есть в ее жизни. И все из-за того, что уязвленное мужское самолюбие, даже если он сам был инициатором разрыва, не позволяет ему спокойно расстаться. Хочется заставить бывшую жену страдать и ползать у его ног, слезно вымаливая прощение за…да за что угодно. Причин может быть множество - начиная от ее родственников, все время мешающими ему жить, до того, что она не смогла удержать его от измен и оказалась хуже, чем его новая подружка. Та ведь не выносит его мозг своими вечными проблемами, не выглядит загнанной лошадью и в сексе та разбирается гораздо лучше. При желании, придраться можно и к столбу. Так что, может и хорошо, что я до сих пор не родила, не представляю всю жизнь в вечных поисках детей и беглого мужа. Хотя я и сейчас не представляю что делать.

В голове уже привычно что-то стрельнуло, ослепив вспышкой боли, я опять-таки привычно поморщилась и потерла виски. Слишком часто стали происходить эти головные боли, видимо опухоль все-таки большая, я в тот момент не слишком внимательно слушала врача. Первое время меня просто периодически мучила мигрень. Потом, со временем, я почти теряла сознание от невыносимой боли, таблетки только на время снимали болевые ощущения, и слишком часто принимать их, было запрещено. Я сидела на скамейке почти в середине парка, и бессмысленно бродила взглядом по окрестностям, даже не пытаясь сфокусироваться на чем-либо. Я уже довольно долго сидела на лавочке и стала немного подмерзать, сегодня я оделась довольно легко. Хоть и пришла в город весна, тепла по-настоящему еще не было. На солнышке и в безветренную погоду было очень тепло, но только стоило тучке скрыть солнышко или подует легкий ветерок, сразу становилось ясно, что оголяться, по крайней мере, еще рано, а то и вовсе неразумно. Решив идти домой, встала со скамейки и, потихоньку поплелась в сторону квартиры родителей, оставшейся после их смерти и в которую я переехала после развода.

Та квартира, в которой мы прожили с бывшим мужем восемь лет, и в которой я все сделала сама, так как я «все равно сижу дома, а деньги на дороге не валяются» и нанимать кого-либо тоже «денег стоит». Так что, почти весь ремонт в доме делала я сама. Только окна нам устанавливали специалисты, и полы перестелить тоже пришлось нанять рабочих. Мне еще долго приходилось слушать ворчание мужа о «непомерных тратах, а он так выкладывается на работе, зарабатывая копейки на своей адской работе, а я ною, что не в состоянии справиться с ремонтом сама, какая же я неблагодарная». Так что, по большей части, красила я все сама, и обои тоже клеила сама, и мебель могла собрать и гвоздь вбить тоже. Все-все в моем доме было сделано моими руками. Я денно и нощно просиживала на форуме дизайнеров и интерьера, разглядывая красочные картинки и пытаясь воссоздать понравившийся интерьер в своих квадратных метрах. Теперь в моем любовно сделанном гнездышке хозяйничает другая птичка.

Придя домой, я завалилась на кровать прямо в одежде. Ничего не хотелось, ни есть, ни жить. Напиться бы и забыться... Что я сейчас и сделаю, хоть это и не в моих привычных нормах поведения, но случай «особенный». Будем ломать стереотипность поведения, привычность жизни. Где-то у меня завалялась бутылочка виски, купленная на «вдруг муж заглянет».. уже полгода как бывший... хм, да. Набрав себе горячую ванну, достала бутыль, стакан, провела инспекцию холодильника. Достав оттуда любимого мужниного сыра и пакетики со льдом, потопала «ломать нормы поведения», то есть банально напиваться. Сидя в горячей воде, попивала виски со льдом и закусывала сыром, как когда-то учил меня мой бэу, пытаясь «привить вкус», размышляла о своей не радужной ситуации. Работы нет, тех денег, что выдал бэу «отступных» за развод без проблем, не хватит надолго и не известно насколько затянется лечение, если оно поможет вообще. Вывалившись из ванны пошла продолжать «ломать нормы» в спальню, где проплакав от жалости к себе и размазывая пьяные слезы вырубилась на полу, не найдя в себе сил забраться на кровать.

***

Утро началось для меня не совсем привычно, но вполне ожидаемо. Глаза слиплись и не хотели открываться, голова гудит, болит затекшее от лежащего в неудобной позиции тело. Во рту соперничают пустыня Сахара и кошачий лоток. Поминутно стеная от боли в теле и голове, я поползла в ванную за аптечкой с «антипохмелином». Уже привыкла каждый раз, заходя в аптеку, покупать пачечку волшебных таблеток. Часа через полтора я в более-менее приличном состоянии, сидела на кухне и мелкими глотками пила обжигающий кофе. Таблетки начали действовать, и в моей голове появилось что-то еще, кроме противного гула похмелья. Вот это я напилась. Впервые в жизни снесло тормоза. Первичный шок прошел, я стала воспринимать ситуацию немного спокойнее. Ну рак, ну свистнул… Ха-ха, видимо, я еще не совсем протрезвела, раз лезут такие шутки. Пойду ка я, освежусь еще разок. Потом надо будет съездить к доктору снова, надо поговорить в более адекватном состоянии.

Ополоснувшись под прохладным душем, я собрала, наконец, мозг обратно в коробочку и быстро натянув темно – синие джинсы, связанный мной по журналу светлый свитер, серые ботинки на тонкой подошве и светло – серое полупальто. На голову натянула белую вязаную шапочку, мама всегда мне говорила, носи шапку – мозги застудишь, заработаешь менингит. Ну, менингит не менингит, но рак мозга – тоже очень плохо. Схватила с полки сумку и вышла из дома. Доехала на метро до клиники и, пройдя еще немного, вошла в двери двухэтажного здания, приветливо поблескивающего окнами. На ресепшене молоденькая девочка уточнила к кому я направляюсь, и повела к нужному специалисту, счастливо мне улыбаясь. Ее счастье я не разделяла - причин радоваться я не видела. Хотя, хмыкнув про себя, согласилась с собой, что за те деньги, что я тут оставляю за каждый прием, не считая обследований, при желании покажут все свои зубы в улыбке, пытаясь угодить мне. Девочка шла впереди меня, показывая дорогу, будто я тут впервые. Хоть я и была здесь в третий раз, этот маршрут помню наизусть – мимо стойки ресепшена прямо до поворота направо, и по трем ступенькам вниз, до конца коридора. Последняя дверь справа. Мой палач или спаситель. Девочка шла, неприятно громко цокая копы...кхм...каблуками по светлым плиткам пола. Банальна до оскомины. Короткий халатик до середины бедра розовенького цвета, длинные ноги в чулках, босоножки на шпильке, распущенные волосы и смазливая мордашка. Даже думать не хочу, за что ее тут держат. Наверняка за профессионализм. Да – да. И не надо думать плохое. Профессионалка цокала, украдкой недовольно поглядывая на плетущуюся сзади меня, тем не менее, все же не решаясь меня подгонять. Я еле перебирала ногами, малодушно пытаясь оттянуть момент встречи с врачом, разглядывая плакаты, развешанные на персикового цвета стенах клиники. От созерцания счастливых и здоровых людей, лицо непроизвольно кривилось. Долго плестись не вышло и, наконец, вот она – заветная дверь. Мордашка еле слышно облегченно вздохнув, оскалилась напоследок и, указав мне на дверь, поцокала обратно в стойло, то есть за стойку.

Визит к врачу радужности в мою ситуацию не привнес. Моя опухоль оказалась размером с небольшой грецкий орех, и она, судя по все усиливающимся головным болям, растет довольно быстро. Операция и химиотерапия дает процентов тридцать выздоровления и потом необходим длительный курс восстановления. Деньги – деньги – деньги… Где бы только их достать, а? Дешевле будет тихонько сдохнуть, м-да.

Выходила из кабинета я в состоянии апатии и легкой прострации, поэтому обратила внимание на обращающегося ко мне мужчину только тогда, когда он стал теребить меня за рукав куртки. Вскинув глаза на раздражитель, я увидела перед собой мужчину небольшого роста, худощавого телосложения в синих джинсах и серой куртке. Переведя взгляд на его лицо, я встретилась с его карими глазами, внимательно смотревшими на меня. Мужчина что-то говорил, продолжая держать меня за рукав куртки, и свободной рукой иногда взъерошивал коротко стриженые темные волосы на голове, как будто пытаясь придать убедительности своим словам. Пришлось вернуться в себя и включить слух, чтобы узнать, что этому приставале от меня надо. Судя по тому, что говорил мне этот субъект, он является работником исследовательского института, специализирующегося на заболеваниях головного мозга. Отмахиваясь от приставучего мужика, пихающего мне в лицо какую-то бумажку, я постаралась поскорее оторваться от него и пойти уже, наконец, домой, жалеть себя дальше.

Примерно неделю спустя, при стирке одежды, я обнаружила в кармане куртки визитку с номером телефона и ф.и.о. прилипалы. Темнов Геннадий Сергеевич, доктор медицинских наук. Решила позвонить.

Дозвонившись с третьего раза, пообщалась с доктором, он был необычайно рад моему звонку, он клятвенно обещал предоставить мне место в его центре, и как можно скорее начать лечение. На следующий день я поехала в этот исследовательский институт, на встречу с господином Темновым.

***

Ехать пришлось к черту на рога. Добираться от дома до центра через всю Москву с пересадками, плюс еще пришлось ехать на автобусе, то еще удовольствие. Наконец доехала до центра, где мне предстоит лечиться. Я прокляла все на свете, пока добралась. Вдоль дороги тянулся бесконечно длинный железный забор. Устало вздохнув, толкнула тяжелую дверь кпп.

Получив у охраны временный пропуск посетителя и, пройдя через проходную, я оказалась на территории довольно большого комплекса. Три – четыре высоких здания, высотой этак, в шесть – семь, соединялись между собой анфиладами переходов. Уточнив у охраны нужный мне корпус, направилась на встречу с доком. Пройдя мимо регистратуры, я по широкой гулкой лестнице поднялась на второй этаж. Видимо, в советские времена, здесь была школа, судя по расположению зданий, относительно друг друга. Господин Темнов встретил меня возле своего кабинета и, предложив зайти, сделал мне предложение. Увы, не руки и сердца, а всего лишь побыть у них «лабораторной крыской». Суть предложения заключалась в том, что я буду участвовать в тестировании нового препарата от рака головного мозга, за вознаграждение естественно, и не сказать уж что за большое. Хорошо уже то, что я не плачу за лечение, а платят мне, да и еще дают новейшие препараты.

Мы подписали договор о согласии на лечение, обследование, о неразглашении, о размере вознаграждения, о неустойке и еще куче всего. Подписала бумагу о ненарушении режима и курса лечения, предусмотренного моим лечащим врачом. Предупредили о побочных явлениях, возможном летальном исходе. Эта информация, если честно, весьма меня напрягла, но потом, подумав, решила что у меня и так вероятность умереть почти в 70 процентов даже при соответствующем и своевременном лечении, и немного успокоилась. Вечером дома, я собирала вещи в небольшой дорожный чемоданчик – смена белья, халат, ночнушка, тапочки, набор разных полотенец, расческа, зубная щетка, мыло, посуда, приборы…еще куча всяких вещей, вообщем все, что мне будет нужно для более – менее комфортного проживания неопределенное время в больнице при исследовательском центре.

Рано утром следующего дня я была на месте, и уже сдавала необходимые анализы. Меня поселили в палату, вместе с двумя женщинами, лечившимися тут от похожих болезней. Довольно большая палата, три койки по разным стенам комнаты, обеденный стол у окна, телевизор на стене, выкрашенной в противный грязно – серо – голубой цвет. Небольшой предбанник со шкафом для одежды и белая дверь в туалет – ванна, раковина и унитаз. Все по больничному – лаконично. Этим же днем, ближе к вечеру, мне ввели в вену катетер, и я получила первую дозу препарата. Ночью поднялась температура, организм среагировал на неизвестную ему «заразу», насильно занесенную в него. Меня подключили к аппарату, который через свои внутренности медленно подавал мне лекарство по капельнице в вену. От аппарата тянулся длинный провод к розетке, и я вынуждена была передвигаться по палате почти в обнимку с капельницей, хорошо еще, что аппарат был на колесиках, так бы я просто не смогла бы таскать ее за собой. Примерно в таком режиме потянулись дни моего лечения. Утром я шла сдавать кровь, завтракала, получала новую дозу, обедала, снова сдавала кровь, ужинала и ложилась спать. Так шла уже вторая неделя моего пребывания в больнице, доктор радовался результатам обследований, проводимых для отслеживания динамики в ходе лечения, мое состояние стало значительно улучшаться. А к концу третьей недели я умерла…

***

Ох-х-х... Как же неудобно лежать то. В палате у меня была весьма удобная кровать, а тут прямо онемело все. И в бок что-то пребольно упирается. Разлепив глаза, уткнулась взглядом в ствол какого-то дерева. Сфокусировавшись, увидела ползущего в опасной близости от моего носа паука. Громко взвизгнув, отпрянула от дерева и тут же скривилась от резкой боли в онемевшем теле. Потихоньку разминая затекшие конечности, стала осматриваться по сторонам, в попытке определить, где же все-таки я нахожусь.

Увиденное вокруг не обрадовало и слегка шокировало меня. Я так и не поняла, как оказалась на улице, а тем более в лесу, если в последние несколько недель, даже в окно не выглядывала, не то что покидала корпус – по распорядку дня, нам не разрешались прогулки на улице, можно было только в коридорах фланировать, если на то имелось желание. Я так поняла, что запрет был из-за сниженного иммунитета, забитого лекарствами, чтобы не простудиться. Ведь, если заболеешь, лечение продолжать нельзя, пока не выздоровеешь. Я находилась в каком-то овраге, заваленным сухими ветками и прочим мусором. По дну оврага бежал тоненький ручеек, неся с собой листики, упавшие с деревьев. Голова слегка кружилась, и очень хотелось пить, но пробовать эту воду я не рискнула. Все таки я дитя цивилизации, и наслышана про микробы и бактерии, спасибо рекламе и интернету. В наше время даже есть заболевание такое – Мизо…Мезо…вообщем, чего-то там фобия. Общий смысл в том, что человек панически боится грязи и окружающих его бактерий, создавая себе практически стерильную среду, фактически обрекая себя на гибель максимум, или на принудительное лечение в психушке, как минимум. И то, если родные вовремя обратят внимание на неадекватное поведение, и позвонят «куда следует». Только человек порой забывает, что по сути сам является ходячей бактерией – в одной только полости рта, если не совру – их несколько миллионов, если не миллиардов, я не пыталась уточнять конкретнее, дабы самой не «заразиться» этой фобией. Я считаю себя весьма впечатлительной дамочкой. Но размышлизмы – размышлизмами, а выбираться отсюда все равно надо. Нужно вылезти из оврага и попытавшись определить направление, пойти искать людей, солнце пока стоит в зените, но лучше поторопиться и найти себе место для ночлега заранее, чтобы не пришлось ночевать где-нибудь в лесу под кустом. Когда-то еще в школе, ближе к старшим классам, мы с преподавателем по ОБЖ ходили в ближайший лес, скорее даже просто лесопосадку, в так называемый поход. Находили подходящую опушку, раскладывали палатки, разводили костер, готовили на нем еду в старом казане, который отдала нам на растерзание одна из мам одноклассников. Сидели всю ночь кружком у костра, распевая песни под гитару и представляя, что мы сидим не на полянке в трех километрах от дома, а в диком глухом лесу. Мальчишки изображали из себя этаких Робинов Гудов и прочих разбойников, девочки шипели и плевались, зарекаясь больше ходить сюда – грязная одежда, пропахшие дымом волосы и сломанные ногти, не добавляли красоткам романтики. Меня их переживания особо не задевали, ногти я носила короткие, волосы заплетала или закалывала, а одежду надевала удобную и немаркую. Не на показ собралась, а в лес, знаю куда иду и, что там меня может ждать тоже.

Лес вроде был довольно светлый, но кто знает, какие звери здесь водятся, да и где именно – здесь? Осмотр окрестностей существенного результата не принес. Наш преподаватель ОБЖ – был старый вояка и даже немножко егерь, давал нам основы ориентирования на местности. Учил читать карты, работать с компасом, рассказывал, как найти северную сторону по стволу дерева, по самой яркой звезде на ночном небе определить свое положение. Рассказывал, что люди всегда селятся около рек, и если заблудились, но наткнулись на реку, надо идти вниз по ее течению, и там обязательно должны жить люди.

Я находилась в самом глубоком месте оврага, а деревья, растущие по краю, мешали увидеть что-либо. Не рискуя пить воду из незнакомого источника, я тем не менее вымыла руки и умылась. Проведя рукой по растрепанным волосам, в попытке вернуть им приличный вид, наконец обратила внимание на во что я одета.

Длинное платье под горло с узкими рукавами три четверти из плотной ткани кофейного цвета, комфортно обтягивало тело, на ноги надеты короткие кожаные сапожки на низком каблучке рыжего цвета. Светлые тонкие перчатки длиной до локтя, сейчас испачканы в грязи и сильно порваны. И где я откопала сей раритет? В наше время такую одежду можно найти только в музеях и в исторических фильмах. Ну ладно, сперва надо определиться с местоположением, а про одежду будем разбираться после. Осмотрев себя на предмет ушибов и ссадин, облегченно вздохнула – нет никаких особенно сильных травм, не хотелось бы застрять здесь из-за неудачного падения.

Цепляясь руками за торчащие корни и траву, ползком выбралась из оврага. Недалеко от места моей «вылазки» стояла коляска с впряженной в нее гнедой кобылой. М-да… И как это понимать? И где я могла оказаться, если была в больнице? Только в палате, на своей комфортабельной кровати. А тут – дорога в две стороны, по сторонам плотные стены деревьев и, ни души вокруг. Как там – иду я значит, а вокруг тишина…и мертвые с косами стоят… Вспомнив известную фразу из не менее известного фильма, я немного нервно хихикнув, от пришедшего на ум сравнения, поймала новую мысль: - я в чужом теле, в чужом мире. Как в фентезийных книжках… Умерла там, ожила тут… В этих книгах люди, что-то совершали в своем мире, и их выбрасывало в другой, походя наделив сверхъестественными возможностями. Тут же у них заводились друзья – приятели, помогали, выручали, какой-нибудь старый – престарый маг, тут же брал в ученики одаренного попаданца. И ехали они на печи впереди планеты всей. А может, если я действительно попала в другой мир, то может ли у меня внезапно «прорезаться» какой-нибудь магический дар? Ну, например, щелкнула пальцами или вообще, достаточно только ими пошевелить, и…раз…сделала себе внешность, как у Клаудии Шифер или как у Анджелины Джоли… Или бровью повела, и мужики под ноги падают и сами штабелями укладываются… Вот было бы здорово… А если вообще…даром некромантии обладаю, кааак создам себе ездовое животное из костей…или слугу – зомби… А что, кормить – поить не надо, зарплата тоже ему даром не нужна, работоспособность на уровне – всегда готов. Как пионер. Счастливо закатывая глаза, я мечтала о возможных перспективах. Надо попробовать. Как там, в книжках одаренные попаданцы магию в себе вызывают? Я напряглась, выпучила глаза, пытаясь нащупать в себе хоть крошку магии. У меня уже заболел живот от постоянного напряжения, лицо покраснело. Если бы сейчас меня кто увидел, подумал бы что у меня капитальный запор, и я прямо сейчас пытаюсь решить эту проблему. Когда у меня стала болеть уже голова, я поняла, что нет. Не повезло. Нет у меня никакого дара. Походу, у меня просто бред больного сознания, отравленного химикатами.

Ну да, действительно, мой мозг заглючило и на самом деле я сейчас в палате под капельницей, а меня так развлекает свое собственное сознание… Да даже если и произошло так как в любимых мной книжках, и это не плод моего больного мозга, то все равно там – в «моем» мире не осталось близких и дорогих людей и там я умираю от рака этого самого мозга. И не придется искать мага, чтобы он отправил меня на мою малую родину, а придется мне обустраиваться здесь. Желательно с комфортом. Так, ну ладно, отставить истерику, даже если попала в другой мир, то в «моем» меня ничего не удерживает, а если это плод моего больного мозга, то просто получу удовольствие от приятных видений. А если что, поистерить всегда успею.

Очнувшись от раздумий, я направилась к коляске. Скорее всего, она принадлежала той, в чьем теле я сейчас нахожусь. И если в нем теперь «живу» я, то значит и вещи тоже мои. Дойдя до коляски, я влезла в нее и стала искать сумочку девушки. Должна же она у нее быть? Может там будут какие-либо бумаги, по которым я смогу определить личность своего нового тела. Или найду денег, на которые смогу снять себе жилье на первое время.

Я уже добралась до содержимого довольно маленькой сумочки - зеркальце в серебристой оправе, покрытое чеканным узором, карминная палочка, весьма увесистый кожаный кошелек, какие-то бумаги, свернутые трубочкой. Только я собралась развернуть документы, как послышался стук копыт. М-да, попала. Стою неизвестно кто, неизвестно где, «мародерствую» у своего нового тела, в попытках узнать о себе новой, чтобы не попасть в дом с мягкими стенами, а тут вот. Едет кто-то, да так быстро, летит прямо. Где бы спрятаться? Обратно в овраг как-то не хочется. Может мимо проскачет? Увы, не проскакал. Закон подлости в действии – это торопились ко мне. Как только всадник увидел меня, то стал останавливать лошадь, изрядно загнанную и роняющую розоватую пену с морды, или что там у них. Я же, сусликом замерев от страха перед вынужденным общением с незнакомцем и моей не определенной личности, чуть не свалилась в свой первый обморок.

Мужчина, соскочив с коня почти на ходу и гневно чеканя шаг, приблизился ко мне и, больно вцепившись в мои плечи, сильно меня встряхнул. У меня аж челюсти щелкнули.

- Сколько можно, Лилиан!? Как долго ты будешь меня позорить на весь Лондон!? Все мои приятели смеются надо мной! Лорд Кальвин не может справиться с женщиной!! Что ты скажешь в свое оправдание? Отвечай немедленно!! – он так орал, что если бы он не был довольно молод, я бы забеспокоилась о его давлении.

- Эм… - блею я.

- Эм!? Это все что ты мне ответишь!? – его крик сорвался почти на ультразвук.

- Прекратите меня трясти, вы оторвете мне голову… - мои зубы выбивали чечетку не хуже профессионального чечеточника.

- Отвечай! Когда ты прекратишь надо мной издеваться? – побагровел он.

- Простите, а вы кто? – в тихом ужасе прошептала я.

- Ты издеваешься!? – и зачем так вопить? Прощай моя эмаль…

- Но, я вас не знаю…Кто вы? – все тише и тише шепчу я.

- Хватит со мной играть, Лилиан!! – вот это рык! Достоин самого льва.

Тут уже меня достало что меня трясут как грушевое дерево в желании стряхнуть с меня побольше плодов, я вывернулась из его цепкой хватки и, вдохнув побольше воздуха в легкие, что есть силы заорала:

- Хватит меня трясти и орать! Я вас не знаю, не помню и вообще знать не хочу! Кто вы такой, черти вас раздери! По какому праву вы на меня орете!?

Мужчину от такой отповеди маленько пришибло, и он растерянно на меня посмотрев, сказал:

- Лилиан, ты меня что, не узнаешь? Ты потеряла память? Я не мог тебя так сильно трясти, что бы ты потеряла память… Ведь не мог же? Что с тобой случилось? Ты почему в таком виде?

- Я не помню, видимо упала с обрыва. Я помню только, как очнулась на дне оврага. Я не знаю, не помню, кто я… - сказала я ему. И в принципе, даже не соврала, ведь я действительно не знаю кто я.

- М-м-м… Я, я твой муж, Лилиан… Лорд Кальвин Мейнст. А ты, моя жена, леди Лилиана Мейнст, в девичестве Брэдли. – он растерянно взъерошил волосы на голове.

М-да. Занавес. Я оказывается замужем. Вот попала. Впрочем, не все так плохо, раз я замужем, то не придется бродяжничать, наверняка у меня есть свой дом. Судя по приставке – лорд, мой муж не самый последний человек. Теперь, когда меня перестали трясти как ту грушу, я смогла внимательнее разглядеть моего «мужа».

Высокий крупный мужчина, около 35 лет на глазок, хорошего телосложения. Темные, слегка волнистые волосы до плеч, белая рубашка с закатанными рукавами, открывающими бронзовую кожу рук с хорошо развитыми мышцами, крупные слегка мозолистые ладони человека, который не боится работы. Широкий разворот плеч, темные курчавые волоски на груди, выглядывающие в вороте слегка распахнутой рубашки, темно зеленые облегающие крепкие ноги брюки, сапоги из темной кожи до колена. Лицо широкое, слегка продолговатой формы, достаточно большой нос, твердо сжатые сейчас губы, а так, наверное, очень даже мягкие… Кхм… Широкие брови в цвет волос, слегка нависающие над глазами, отчего эти самые синие глаза становятся темнее, почти сливаясь цветом со зрачком, кажась черными.

М-р-р-р… И от этого красавчика, сбежала эта Лилиан? То есть теперь уже я. Ну и дура. Хотя, может он «Синяя Борода»? Может псих или еще чего похуже? Не зря ведь она, эта Лилиан, так бежала от него, что довела мужика до нервного срыва. Или это он ее довел. Дело ясно, что ничего не ясно.

За время пока я рассматривала «своего» мужа, лорд Кальвин пришел в себя и стал нежно, но настойчиво подталкивать меня к коляске, приговаривая на ходу, что доктор мне поможет. «Доктор – хороший, доктор тебя полечит...» - про себя передразнила я. На ум сразу пришла фраза из любимой советской комедии: - «И тебя вылечим, и меня вылечим»... Постаравшись не хихикать, дабы не усугубить свое положение, и не посеять ненужные мысли о моей адекватности в голове лорда, послушно полезла на сиденье. Как я поняла, меня повезут домой. Сопротивляться я не стала. Надо же мне как-то устраиваться в этом мире. Меня аккуратно усадили в коляску, коня привязали к ней, а сам лорд сел править на козлы. Мы развернулись и медленно, будто везем не меня, а китайский фарфор, покатили к усадьбе.

***

Примерно через полчаса я увидела в просвете деревьев дом. Двухэтажный белый дом. Усадьба лорда Кальвина и теперь моя тоже. Еще через четверть часа мы подъехали к высокому кованому забору и, немного проехав вдоль него, въехали в гостеприимно распахнутые ворота. Дом поражал своим размером – то, что издали казалось обычным домом, вблизи оказалось довольно большим особняком из белого камня в два этажа, покрытым черепицей темного цвета, парадным входом и двумя жилыми крылами. Перед домом стелилась мелким светлым гравием подъездная дорожка, опоясывая небольшую цветочную клумбу и убегая обратно к воротам. Подъехав прямо к входу, лорд распорядился отнести вещи в мою комнату, а сам осторожно придерживая под руку, повел внутрь, на ходу отдавая приказы о ванне, ужине и лекаре.

Особо разглядывать дом у меня не было возможности, меня довольно бережно, но быстро тащили вверх. Если честно, желания вертеть головой, тоже не было, видимо при падении я сильно ударилась головой. Накатывала легкая тошнота, комнаты немного кружились. Я не спец, но похоже на сотрясение. Поднявшись на второй этаж, меня впихнули в дверь, протащив через комнаты и, крикнув горничную, оставили одну. В помещение, размером с мою единственную комнату в квартире, непрерывно треща, влетело нечто в юбках, оказавшееся моей горничной. Меня довольно быстро раздевали, причитая о том как они все перепугались, не найдя меня в комнатах, как злился лорд, как чуть не прибил конюха, который запряг для меня коляску. Как они рады, что я цела, и еще бла – бла – бла – бла – бла – бла... Я уже сама захотела ее прибить, лишь бы она, наконец, заткнулась.

После того, как я вымылась, с помощью моей горничной, в горячей душистой воде, смогла рассмотреть в зеркале свое новое тело, пока служанка бегала мне за платьем. Раньше, в моей уже прошлой жизни, я была невысокой слегка полноватой брюнеткой 32 лет, со стрижкой каре, с тусклой и слегка обвисшей кожей лица. Внешние уголки зеленоватых глаз опускались вниз, что придавало мне слегка усталый вид. Раньше, до замужества я была довольно стройной, часто ездила во всевозможные походы, регулярно занималась спортом, правильно питалась. После того, как я вышла замуж за Олега и осела дома, так как он требовал чтобы я всегда находилась дома и могла быть доступной ему в любое время суток, от такой сытой, и вообщем то довольно спокойной жизни, я быстро стала поправляться. В салоны красоты меня больше не отпускали – мы экономили деньги, а поход в салон может стоить не одну тысячу рублей за посещение. Бегать по парку, рядом с домом мне тоже было строжайше запрещено, мало ли, не известно еще, сколько насильников ходят в тот же парк. Или вдруг я только прикрываюсь спортом, а на самом деле бегаю до любовника… Я пыталась заниматься дома, но в одиночку скучно поддерживать ритм и регулярность занятий, и постепенно извечная человеческая проблема – лень, сделала свое черное дело, и я забросила тренировки. Постепенно из стройной активной красотки я превратилась в вечно жующего бегемота. Вообщем, не фонтан. Сейчас из зеркала на меня любопытно таращила карие глазки миловидная девица, примерно 23 лет, с каштанового цвета волосами чуть ниже лопаток, слегка отдающими в рыжину. Задорно вздернутый аккуратный носик, капризно надутые полноватые губы, тонкие брови такого же рыжеватого цвета. Стройная шея, острые плечики, холеные пальчики не слишком тонких рук, чем-то занималась? Ага, убойным вышиванием крестиком. Так, дальше что? Хм, грудь, на глаз - полный второй, не дурно. Стройная талия, слегка выпирающий животик, широкие бедра и вполне приличные ножки. Попа могла бы быть и покруглее, хотя дареному коню… Кхм… Понятно, вообщем.

Меня одели в простое домашнее платье темно-синего цвета, из легкой, но в то же время не прозрачной ткани. V-образный вырез неглубокого декольте, рукав три четверти, шнуровка на спине и длиной до пола, с парой нижних юбок. Накормили легким ужином – что-то похожее на сырники, рядом стояла миска с нарезанными и заправленными маслом овощами и с маленькой пиалкой сметаны, бокал с легким белым вином довершал картину. После того, как я перекусила, в гостиную моих покоев пригласили доктора.

Пожилой лекарь, лет шестидесяти на вид, с густой щеткой светлых усов, и такой же светлой шевелюрой, по-доброму смотрел светло-голубыми глазами из-под кустистых бровей. Весь такой светлый и добрый. Добрый доктор Айболит. Теперь доктор осматривал меня на предмет физических повреждений, обработал царапины и ссадины, полученные при падении в овраг. Оттягивал веки, рассматривая зрачки, ощупывал голову в поисках повреждений. Расспрашивал о том, что я могу вспомнить до падения и что делала после того как пришла в себя. Я же изворачиваясь, как только могла, придумывала подробности прямо на ходу. Когда же я, в конец вымотанная, взмолилась о пощаде, уверяя, что больше ничего вспомнить не в силах и что у меня уже разболелась голова от бесконечных расспросов, мне принесли какой-то успокаивающий отвар. Уложив меня в кровать в моей комнате, и внимательно проследив, чтобы я все выпила, доктор вывел моего супруга в коридор дать ему рекомендации по лечению. Через неплотно прикрытую дверь слабо слышался их разговор.

- Как она?

- Видимо она сильно ударилась головой при падении, надо внимательно следить за ее самочувствием, если ей будет становиться плохо, тошнота или головокружение - сразу посылайте за мной.

- Она сможет вернуть память?

- Ей необходим покой и ни в коем случае нельзя волноваться или нервничать.

- Как скоро сможет вернуться память?

- Увы, мне сие не ведомо, время, мой лорд, все будет известно со временем - чей-то тяжкий вздох - Я оставлю вам лекарства и напишу, как их принимать. Через несколько дней я приеду, еще раз осмотрю леди. - тихое звяканье.

- Благодарю вас.

- Обращайтесь в любое время.

Тихое шарканье. Дверь стала отворяться и я, испугавшись, что меня застанут подслушивающей, закрыла глаза и прикинулась спящей. Сквозь неплотно прикрытые веки я следила за вошедшим. Лорд, тихо приблизившись к моей постели, нагнулся и легонько погладил меня по голове. Что-то тихо пробормотав, он убрал руку и, без стука закрыв дверь, вышел вон.

Я же, теперь не боясь быть пойманной на подслушивании и подглядывании, поерзав немного и улегшись поудобнее, стала размышлять. Как получилось, что я попала в другую реальность, и что произошло с моим «старым» телом? Почему я так внезапно умерла? Ведь лечение уже начало действовать, и я стала чувствовать себя гораздо лучше. И что произошло с предыдущей хозяйкой тела? Куча вопросов, и ни одного ответа. Ну со мной ясно что произошло – я попала в «группу риска», не повезло. Скорее всего, просто отказало сердце. А вот что делала на дороге леди Лилиан? Почему она сбежала из дома? Ну, это я узнаю. Решив начать «расследование» с завтрашнего дня, я наконец заснула.

***

Я сидел в кресле с бокалом своего любимого вина и пытался успокоиться. Определенно, эта женщина досталась мне в жены за грехи. Судя по ней – за особо тяжкие. Знать бы только, за что именно я так расплачиваюсь. Я, конечно, не назвал бы себя идеальным мужем, но ее выходка с побегом, переполнила чашу моего терпения. Все 6 месяцев, что мы женаты, мы только и делали что ругались. Ее невыносимый характер, нежелание идти на контакт, стремление сделать наперекор. Даже вопреки здравому смыслу. Не удивительно, что она перестарок. Кто же в здравом уме захочет взять в жены мегеру? Только за хорошее приданое и находясь в безвыходном положении. Тем польстившимся идиотом оказался я. Ее приданое позволило поправить мои дела. Та сделка обещала хороший куш. Но я еще выясню, где прячется та тварь, что обманула меня, сбежав с деньгами. Мои руки непроизвольно сжались в кулаки, зажатая ножка бокала жалобно затрещала. Залпом допив вино, я решил освежиться.

Миленькая служаночка помогла мне вымыться и сбросить нервное напряжение. Уже после того, как маленькая развратница покинула мою кровать, я подумал, что потеря памяти моей супруги мне на руку. Есть возможность сделать из нее удобную жену – отправлю ее в дальнее поместье рожать мне наследников и не мешать заводить здесь интрижки. Повод придумать не долго. Как же она его нашла, этот чертов брачный договор? Еще полгода, и наш брак аннулируют, как не состоявшийся. Ее приданым я уже распорядился, возвращать ничего не собираюсь, значит надо сделать брак действительным.

Сделаю ей наследника и отправлю рожать подальше. Буду приезжать раз в год-полтора на пару месяцев.

***

Утром меня разбудила горничная, которая принесла мне завтрак и лекарство, прописанное доктором. Позавтракав, я выпила лекарство, от которого мне очень быстро захотелось спать. Не имея сил сопротивляться, я отключилась. В следующий раз, проснулась я уже ближе к вечеру, абсолютно разбитой и с ноющей головой. Горничная, сидевшая в кресле у моей кровати, сбегала за ужином и новой порцией лекарства. Поужинав в кровати и получив кружку с каким-то отваром, меня опять стало клонить ко сну. Уже засыпая, я решила не пить больше это «лекарство», от которого я уже несколько суток не могу придти в себя.

На следующее утро, горничная опять принесла вместе с завтраком кружку с отваром. Я сидела в кровати, ела и пыталась придумать, как отвлечь служанку. Не придумав ничего умнее, приказала приготовить ванну. Служанка скривилась украдкой, но все же пошла исполнять. Дождавшись пока она закроет за собой дверь, я выплеснула содержимое кружки в окно. Надеюсь, ни в кого не попала. Как я буду объясняться в случае чего? Поставила кружку на поднос и лежа в постели стала ждать, когда вернется служанка. Чуть не заснула на самом деле, пока ее дождалась. У нее был весьма удивленный вид, когда она обнаружила, что я не сплю.

- Моя ванна готова? - мой вопрос явно застал ее врасплох.

- Простите, леди, я думала что вы снова заснули и не отдавала приказ готовить вам ванну. - не, какова нахалка, а!

- Напомни-ка мне свое имя?

- Эмма, мадам. – недоуменно произнесла она. Она не в курсе про мою «амнезию»?

- Так вот, Эмма, запомни – думать и приказывать тут буду я. Ты должна исполнять, а не думать. Я ясно выражаюсь? - Служанка кивнула и склонила голову, затянутую в чепец.

- Леди Лилиан, я могу идти? Пойду, отдам распоряжения на кухне.

Милостиво разрешив ей выметаться, я снова поймала ее недовольный взгляд, брошенный на меня украдкой. Непонятная реакция служанки заставила нахмуриться. Надо скорее осваиваться тут и поменять себе слугу, раз уж я тут застряла. Может придется ее совсем выгнать. Не хотелось бы получить яд в бокале или подножку на темной лестнице.

Еще через сорок минут ожидания, явилась моя служанка с радостной вестью, что моя долгожданная, в прямом смысле слова, ванна готова. На этот раз я отказалась от ее помощи. Ну ее, еще поможет отойти все-таки в лучший мир, попросту притопив меня в водичке. Кто ее знает.

Как хорошо! Горячая вода так расслабляет. Повалявшись с полчасика, я стала перебирать стеклянные пузырьки, стоявшие на полке у края ванны. Перебрав и перенюхав все что было, я выбрала аромат, и стала намыливать голову и тело. Приятный запах меда и ромашки заполнил ванную. Помывшись, я завернулась в огромную простыню и потопала в гардеробную. Искомую комнату я обнаружила за неприметной дверью в спальне. Огромная для обычной гардеробной комнаты, была доверху заставлена полками, а на них… Столько одежды! Бесчисленные ряды вешалок с платьями, рубашками, костюмами и, километры полок с бельем, обувью и коробками для шляпок. Надеюсь, тут я буду избавлена от вечной женской проблемы – «нечего надеть». Хотя, чем больше выбор, тем меньше выбор. То есть – вот например, завален у вас шкаф разнообразными шмотками, но выбрать из этой огромной кучи, огромная проблема. Но даже если у вас всего по три – четыре вещи каждого вида, но они сочетаются и комбинируются с собой, то всегда есть чего надеть… Как-то так. Платья, висящие на вешалках, занимали почти все пространство. Немного места отводилось для полок с нижним бельем и обувью. Выбор нарядов был воистину огромен. Неужели, это все можно надеть хоть один раз?

Немного побродив вдоль ряда платьев, взяла себя в руки. Найдя полку с бельем, я выбрала симпатичные розовые панталончики на завязках, а нижнюю рубашку решила не надевать. Платье взяла лилового цвета с квадратным вырезом и длинными широкими рукавами. Наряд почти доходил до щиколоток. Легкие тканевые туфельки, похожие на балетки, почти в тон платью. На платье сзади оказалась шнуровка, и как бы я не старалась извернуться и вывернуть локти, мне не удавалось затянуть ее. Так как моей горничной в покоях не оказалось, пришлось в таком виде выйти в коридор искать ее.

Почти дойдя до поворота на лестницу, я услышала шаги в мою сторону. Заметавшись от испуга предстать перед кем-либо в таком виде, я развернулась и помчалась в свою комнату. По закону подлости, я, почти добежав до своих покоев, наступила на подол сползшего платья и с грохотом растянулась на полу, протаранив лбом дверь. Шаги стихли, но я, подгоняемая уже стыдом, вползла на карачках в комнату. Когда мой филей пересек границу комнаты, я захлопнула дверь и, прислонившись к ней спиной, попыталась отдышаться. Внезапный стук в дверь заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.

- Лилиан, с вами все в порядке? - Ну конечно, закон подлости во всей красе – принесло моего мужа. И наверняка он видел мое позорное падение.

- Эм. Да, все хорошо.

- Я могу войти? – ну да, блин, только этого не хватало.

- Боюсь, я сейчас не готова к приему гостей. – свалит он когда-нибудь, а?

- Я могу вам помочь? – вот настырный!

- Я искала свою горничную, не могу затянуть платье.

- Впустите меня, я вам помогу. Давайте, Лили, не трусьте.

Кто трусит? Я трушу? Нет, я просто со стыда сгорю, представ перед незнакомым мужиком, хоть и довольно привлекательным, в таком виде. Хотя, он же все-таки мой муж. Угу, муж - объелся груш. Нехотя встав, отошла от двери, позволяя пройти, а то он так шумит, что скоро вся прислуга сбежится посмотреть на бесплатный цирк. А может и не сбегутся, но знать и сплетничать будут точно.

Войдя в мои покои, лорд муж придирчиво осмотрел меня и, развернув к себе спиной, стал затягивать шнуровку платья. Осторожно затягивая шнурок он, словно невзначай, кончиками пальцев касался моей обнаженной спины.

- Ты не надела белья, Лили. – жаркий шепот прямо в ушко, заставил подпрыгнуть от неожиданности и покрыться кожу пупырышками.

- М-м. Мне. Мне было жарко. То есть, я. Я решила что будет. – вот черт, смущаюсь как школьница.

Тихий смешок заставил покраснеть. Тактично промолчав на мое лепетание, лорд закончил с платьем и вновь оглядел меня с ног до головы. Опять смущает. А на голове у меня черт знает что. После мытья волосы немного подсохли, и их надо было привести в приличный вид.

- Я шел за вами. Вы уже завтракали? Я хотел пригласить вас позавтракать со мной, но если вы не хотите, то не стану вас отвлекать. – он уже развернулся к двери, намереваясь выйти, но я схватила его за рукав его рубашки, пытаясь задержать его. Лорд остановился как вкопанный и обернулся ко мне с выражением крайнего удивления на лице.

Я же, опять смутившись, пролепетала что, хоть уже позавтракала, с удовольствием попью с ним чай. Только расчешу волосы и сделаю подобающую прическу.

- Где ваша горничная? – задал лорд закономерный вопрос, учитывая то, в каком виде он меня застал.

- Увы, я ее не нашла. Собственно, я шла ее искать, когда наткнулась на вас, мой лорд.

В этот момент меня смутили еще больше, заявив что раз уж я не нашла горничную, то он сам поможет мне с волосами. Усадив меня за туалетный столик, он взял щетку и стал бережно, начиная с кончиков, расчесывать мою спутавшуюся после мытья гриву. Никогда не думала, что это может быть так приятно. Я еле сдерживалась, чтобы не замурчать как кошка от ласки.

Когда волосы досохли, я заплела их в свободную косу и свернула ее в пучок, закрепив шпильками.

- Вы позволите мне иногда приходить к вам и расчесывать волосы?

- Эм. Да. Если вам это так нравится. – сказать что я была удивлена, значит не сказать ничего.

- Я в детстве очень любил возиться с мамиными волосами.

- Ладно, если желаете, можете приходить.

Мне предложили руку, и повели вниз, в столовую. Спустившись по широкой лестнице из светлого мрамора и деревянными перилами светлого оттенка – орех, наверное, мы свернули направо, и вошли в большую светлую столовую. Высокий беленый потолок с неброской лепниной по углам, светло-песочные стены, с середины стены вниз идут деревянные панели из вишни. Высокие резные двери из той же вишни. На мраморном полу светлый однотонный ковер. Большие шкафы для посуды из темного дерева и с разноцветными витражными стеклышками. Напротив входа высокие окна во всю стену, набранные из маленьких кусочков стекла, создающие причудливую картинку, и пускающие радужные лучики по комнате, по краям висит легкая тюль из материала, очень похожего на органзу. Красивые выгнутые стулья с мягкой светлой обивкой, стоят в ряд вдоль окна. И по центру комнаты – длинный обеденный стол. Да, да, из той же вишни. В целом, комната выглядела неплохо – скромненько, но со вкусом. Все на контрасте – темное и светлое.

Стоило нам только войти, как из неприметной дверцы выкатили небольшую тележку заставленную тарелками. Пока я рассматривала столовую, служанки быстро засервировали стол по разные концы. Лорд проводил меня к столу, помог сесть на стул, и отошел к своему концу. Слуги поклонившись, вышли, оставив одного нам для помощи.

Глянув на сервировку стола, я мысленно застонала – столько приборов для простого завтрака! Что же будет на обеде и ужине? А если пригласят на прием?! Я же буду выглядеть как деревенщина и сто процентов опозорюсь! Нет, я конечно, знала что-то об этикете и правильном использовании столовых приборов, но не на высоком уровне и уж точно, не с таким количеством предметов. Надо будет поискать в библиотеке книги по этикету, может повезет, и я что-нибудь найду.

Мне в тонкую фарфоровую чашечку налили чай, и я стала разглядывать стол на предмет съестного. Несколько вазочек с разным джемом, масленка с крупчатым маслом, плетеная корзинка с булочками, по центру стола блюдо с яйцами. Я выбрала малиновый джем и пару булочек. Я в задумчивости намазывала булочку джемом, не особо обращая внимания на то, что творится на другом конце стола.

- Вы изменились. – я от такого заявления аж поперхнулась, так как в этот момент отпивала чай из чашки. Мне стоило огромного труда не дать глазам вылезти из орбит, сохранив невозмутимое выражение лица и не начать некрасиво кашлять.

Небрежно поведя плечом, я спросила – Что вы имеете в виду? – надеюсь, он не ответит мне «что имею, то и введу», хотя не должен, не то время, и не то воспитание.

– А то, что ваше поведение сильно поменялось.

Меня пронзил страх – неужели меня раскусили?! Что мне делать? Как отвертеться?

- Боюсь, мой лорд, вы ошибаетесь. Я все та же Лилиан. Вы не верите мне?

- Раньше вы не соглашались не то что завтракать со мной, даже мое общество было вам в тягость. А сейчас вы со мной за одним столом и спокойны.

- Раньше, я не теряла память. – ну же, хватит меня допрашивать.

- Да, вы правы, я забыл об этом. – он резко отставил тарелку и поднялся с места. - Ну что ж, у меня есть еще один шанс начать все сначала. – уже возле двери проговорил он настолько тихо, что я почти не расслышала.

Дверь за ним захлопнулась, а я осталась сидеть в непонимании, что только что произошло. Сидеть в одиночестве, не считая слуги, совсем не хотелось, и я, встав из-за стола, поблагодарила за завтрак, на что получила ошарашенный взгляд. Гордо расправив плечи, и повыше задрав нос, я двинулась прочь из столовой, но на полпути застыла, поняв что не знаю где находится библиотека. Развернувшись к отошедшему от шока слуге, спросила как пройти в библиотеку, чем окончательно вогнала его в ступор. Устав ждать пока он вернется в себя, я покашляла, нетерпеливо постукивая носком туфли по мраморному полу. Смутившись и судорожно откашлявшись, он указал мне верное направление к искомому месту.

Выйдя из столовой, я прошла мимо лестницы в другое крыло дома. Третья дверь из темного дерева тихо скрипнула, отворяясь под моим напором. Большая, со скрытыми тяжелыми шторами окон комната. Светлый мраморный пол, стены заняты книжными полками с книгами, огромный пушистый ковер цвета темного шоколада почти во всю комнату. Камин в углу, напротив него два глубоких кресла, меж ними маленький столик. Чья-то серая шкура у ножек кресел. Немного слева от центра комнаты – большой кожаный диван с парой банкеток для отдыха ног и с кованым столиком на низких гнутых ножках. И везде стоят подсвечники со свечами, н-да… Про электричество тут явно еще не слышали. Справа от входа за незаметной дверью, стилизованной под шкаф, послышался неясный шорох. Тихонько приблизившись, я стала прислушиваться – шелестела бумага, скрипело перо, кто-то тихо бубнил. Решив не подслушивать дальше, отошла к стеллажам и стала искать книгу по этикету. Это просто кошмар какой-то – все книги вперемешку, разные направления и жанры – все в одной куче. Абсолютно случайно наткнувшись на искомое, я с облегчением вздохнула и, села в кресло у камина, восполнять пробелы в воспитании.

Ну что можно сказать… Мое и это время сильно отличаются, и соответственно воспитание тоже. Что-то мне было известно, но большинство правил придется выучить. Быстро пролистав книгу, решила учить ее подальше от любопытных глаз. Не зачем давать лишнюю информацию всем подряд. Могут возникнуть неудобные и ненужные вопросы. Буду читать вечером, в своих покоях, пряча ее днем. Сейчас же, поищем чтиво полегче. Покопавшись в кучах книг еще некоторое время, наткнулась на стопку женских романов и, выбрав один, погрузилась в переживания леди Маргарет, волею злобного родственника отданной в жены пожилому изуродованному лицом полководцу.

Когда я вынырнула из пучины страстей, переживаемых леди, за окном уже стемнело. Оглядев ошалелым взглядом помещение, я выпала из кресла в которое, кажется, уже вросла. Тело затекло от неподвижного сидения, в глазах «песок». Положив книгу на столик около кресла, я, потягиваясь и потирая глаза рукой, вышла из библиотеки. Видимо, зачитавшись, я пропустила и обед и ужин. И что самое странное – меня никто не искал. Очень неприятно, знаете ли. От чувства обиды на глаза навернулись слезы. Забурчавший живот резонно заметил, что рефлексировать приятнее на полный желудок и, желательно под сладкое. Согласившись с ним, вернулась в библиотеку взять свечу. Уже с сопровождением небольшой свечки, пошла искать заветную комнату.

Решив что кухня, скорее всего, находится около столовой, я прошла сквозь нее в ту дверку, из которой слуги приносили завтрак. Я оказалась права - комнаты соединял недлинный коридор. Толкнув широкую дверь, я оказалась в царстве еды. Кухарка, видимо, уже ушла к себе. В огромном помещении в середине находилась печь, типа голландской, у стены еще одна, почти полностью утоплена в стене, видимо для обогрева ближайших комнат. У широкого окна – глубокая каменная мойка, рядом ведро для помоев, сейчас пустое. С другой стороны печи - длинный разделочный стол. К стенам пристроены продуктовые шкафы – надеюсь, там я найду, чем поживиться. Напротив входа, у другой стены – две небольшие двери, возможно в подвал и на склад. На столе, на деревянной доске, накрытый тканью лежал хлеб – видимо испеченный на завтрак. В шкафах обнаружила окорок. Найдя на столе нож, откромсала кусок хлеба и огромный кусь окорока. Жаль, не нашла соленых огурчиков и майонезика, но и так не плохо. М-м-м… Ням – ням. Вкусняшка. Так, пожевывая на ходу и блаженно улыбаясь, дотопала до своих покоев.

В комнате опять не было горничной, и где ее носит? Хотя, учитывая время суток, скорее всего она у себя в комнате. Зайдя в спальню, я попыталась снять платье. Кое-как распустив шнуровку и, извиваясь как червяк, стянула с себя это чертово платье. Не одежда, а пыточный инструмент. Надо пригласить швею и сшить одежду поудобнее. Натянув легкую ночную сорочку, довольная собой легла спать.

***

Это исчадие ада, под личиной моей жены, определенно желает моей смерти. Когда закончив дела, я пошел на обед и не обнаружил на нем свою дражайшую, да будут долги ее годы, чтоб ее, супругу, я сразу подумал, что она только прикидывалась потерявшей память и, усыпив мою бдительность, сбежала. Опять. Помня про условия расторжения брака и решив, что она вновь попробовала добраться до города, бросился в погоню. Попутно отдал приказ своим людям прочесать прилегающие территории в поиске ее следов. То – то мне показалось странным ее поведение – спокойно позволила прикасаться к ней, вполне мило общалась за столом. У-у-у, двуличное создание. А я расслабился, поверил в то, что она не помнит ничего. Попался как мальчишка. А она меня провела вокруг пальца.

Только когда я решил проверить, что именно она взяла с собой в дорогу, я наткнулся на ее сладко спящую в кровати тушку. Моя дражайшая супруга спокойно спала, не подозревая, что жить ей осталось каких-то пару минут…

***

Мне снился кошмар. Я куда-то бежала, пряталась. Кто-то кричал, потом началось землетрясение. Я пряталась на своей кровати, под одеялом, а весь дом ходил ходуном, и меня трясло так, что зубы стучали. Меня в очередной раз сильно встряхнуло, и я выпала из цепких лап кошмара. Первое что я увидела, открыв глаза – чья-то оскаленная морда. Неприлично взвизгнув, я отшатнулась от морды, и только через секунду узнала лорда. Муж сидел на моей кровати и злобно тряся меня за плечи, кричал мне, чуть ли не в ухо. – Где ты была?! Черт возьми, Лилиан, где тебя носило? Я обыскал все поместье, все овраги, лес. Мои люди до сих пор ищут тебя! Отвечай немедленно, где ты пряталась!

- Я была в библиотеке, читала книгу и никого не видела. – Не ври мне! Тебя там не было. Я до обеда работал в кабинете, когда я оттуда уходил, то никого там не было. – так вот кто там шуршал.

– Значит, плохо смотрели, я была в кресле у камина. Отпустите уже меня, синяки оставите!

Лорд разжал руки так резко, что я не удержавшись, упала на подушки. От тряски пуговицы на сорочке разошлись, и она немного сползла вниз, оголяя плечо и верх груди.

- Что вы там делали так долго?

- Я потеряла счет времени, увлекшись книгой… - мой голос становился все тише, по мере осознания, куда направлен взгляд мужа.

- Лилиан. – его взгляд с каждым мгновением темнел все больше, голова наклонялась ниже так, как будто он бык, увидевший красную тряпку. – Лилиан…

Судорожно вцепившись в край сорочки, я попыталась прикрыться от его шарящего по мне взгляда – Подите прочь! – визг испуганной собачонки. М-да… Чувствую себя девственницей в лапах разбойника. Надо бы поменьше читать женских романов...

- Я твой муж. И имею право требовать с тебя исполнений обязанностей. – ой, он уже рычит, разорвет и не заметит. Ну, в смысле, изнасилует.

- Прочь, я сказала. От вас я вижу только грубость. Я лучше умру, чем буду это делать под принуждением. – Ой, щас расплачусь, иди уже, а?

Он, видимо, увидел появляющиеся слезы в моих глазах, так как резко изменился в лице, будто на стенку наткнулся. С силой проведя по лицу, он резко развернулся на каблуках своих сапог, и вышел из моей комнаты. Дверь в мои покои захлопнулась, а я с тихим стоном повалилась обратно на постель.

Выбравшись из плена кровати, я прошлепала в гостиную к графину с водой. После питья, душившие слезы отступили, оставив после себя чувство стыда. Оказывается? меня искали и переживали, вон какой злющий, уже рассвет, а он только до кровати добрался. А я обижалась на него, думала, что не нужна ему. Ну ладно, завтра извинюсь перед ним, может быть. Пойду лучше почитаю этикет, все больше пользы. Да.

***

Нет, эта женщина сведет меня с ума! Я перерыл все поместье, заставил обшарить каждый куст, поднять каждый камень в ее поисках. Собирался просить соседей дать собак-ищеек. И где я ее нашел?! Она спала в своей постели! Спала, черт ее дери! Я опозорился перед людьми, а она спит! Вся такая сонная и жутко сексуальная, с растрепанными волосами, хриплым голосом… Еще эта ее чертова сорочка, будь она неладна, распахнулась так не вовремя. Как ей удалось так резко изменить мое желание заставить ее кричать от боли, на абсолютно противоположное – кричать от наслаждения? Мне стоило определенных усилий не наброситься на нее сию же минуту. Опрокинуть ее обратно на кровать, закрыть рот поцелуем. Одной рукой удерживать ее руки над ее головой, второй - медленно разрывать на ней эту нелепую сорочку, целуя каждый кусочек ее нежной кожи, освобождаемой тканью. Ласкать ее податливое тело, дразня и доводя до исступления. Пить ртом ее крик радости.

Тряхнув головой, я отогнал видение. Определенно, пора навестить мою крошку Кати, мою страстную кошечку. Вот кто всегда рад моему приходу, кто поможет полностью расслабиться, лаская умелыми пальчиками. Она та, кто знает мои потаенные желания и сможет их воплотить, не страдая ложной скромностью. Эту крошку не надо уговаривать. Она согласится на любую игру. И не важно, что сейчас только светает, за те деньги, что она получает от меня, я могу приходить к ней, когда мне захочется.

Предвкушающе улыбаясь, я направился к конюшне за своим жеребцом. Развлекаться начнем с ванны.

***

Утром меня разбудила служанка, видимо я задремала под нудный учебник. Опять попыталась заставить меня выпить гадкое пойло, от которого я бываю в отключке чуть ли не сутки. – «Доктор прописал принимать его каждый день, вам станет лучше» – передразнила я ее про себя, вот сама бы и пила эту отраву, а я еще жить хочу. Наркотой меня травит на пару с доком. Еле отвертелась. Недовольная Эмма подала мне ворох одежды, из которой я выбрала только панталончики и сиреневое платье с рубашкой без рукавов, типа комбинации. Сегодня решила одеться приличнее. Вот только кучу нижних юбок надевать не стала, как только не уговаривала меня Эмма, зачем добровольно таскать на себе дополнительные килограммы? Вот и я решила что незачем. А служанку все-таки придется поменять, не нравится мне ее недовольный взгляд и поведение. Обязательно займусь этим. Завтракать я спустилась в столовую. Лорд не пришел на завтрак со мной. Когда я поинтересовалась у прислуги, мне сказали, что лорд отправился на объезд поместья. Можно подумать, вчера не объехал. Ну и ладно, обойдусь и без его общества. После завтрака я пошла в библиотеку, позвав с собой дворецкого.

В библиотеке объяснила, что хочу сделать и попросила выделить пару слуг. Олаф прислал двух горничных, и после указаний для них, мы принялись за работу. Одна служанка снимала книги и протирала полки, а мы со второй сортировали по жанрам и алфавиту. Приход дворецкого выдернул меня из горы книг, в которые я закопалась почти по макушку. Олаф интересовался, буду ли я обедать и когда накрывать стол. Моментально отозвавшийся желудок скрутился в баранку и все решил за меня. Объявив девочкам перекур, наказала вернуться к работе после обеда и поплелась в столовую. Не смотря на заверения желудка, много я не съела. Лорд еще не вернулся, а в одиночестве сидеть в столовой скучно. Еще немного поковырявшись в тарелке, плюнула, да и пошла назад – в авгиевы конюшни, в смысле в библиотеку. М-да, за несколько часов мы обработали только одну пятую часть всех книг. Это сколько же я убью времени на наведение тут порядка? Подумать страшно. Ну, взялся за гуж, не говори, что не дюж. Придется делать. Мысленно содрогнувшись, продолжила работать. В процессе и девочки вернулись. Работа пошла быстрее. Теперь я расставляла разобранные книги по полкам, а служанки стирали пыль и сортировали под моим надзором. К вечеру я настолько вымоталась, что не став дожидаться ужина, поднялась в свои покои и отключилась, даже не сняв платья. Хорошо уже, что до кровати доползла.

Во сне меня нежно гладили, легонько целовали, шептали на ушко какие-то глупости, от которых становилось щекотно и хотелось смеяться. Делалось так легко и свободно. Проснулась я с легкой улыбкой и отдохнувшей. Солнце светило сквозь легкие шторы моей спальни, шелковые простыни нежно гладили обнаженное тело… Стоп. Обнаженное?! Вчера у меня не было сил раздеться, так и заснула поверх одеяла в одежде, как тогда я оказалась в таком виде? И кто, скажите мне на милость, меня раздевал? Чувство неги, с которым проснулась, испарилось вместе с хорошим настроением. Оставалась надежда, что меня раздела Эмма, но тогда я была бы в сорочке или хотя бы в рубашке и панталонах, а тут я, в чем мать родила. Щеки опалило румянцем при мысли, что меня раздел лорд Кальвин, пусть он и номинально мой муж, но в тесных отношениях мы с ним не были. По крайней мере, я, пока нахожусь в этом теле, такого не заметила. Надеюсь, он не воспользовался ситуацией. Я вполне могла посчитать все сном и согласиться. Хотя, если бы он предпринял ко мне более решительные действия, я наверняка бы заметила. Ведь, правда же? Не могу же я быть настолько нечувствительной, что пропустила бы тот факт, что со мной занимались любовью. И как мне вести себя с ним теперь? Будто ничего не случилось? Не могу же я спросить его о том, кто меня раздел и что было ночью. Блин… Вот подстава. Надо кому-то было меня раздевать! Уф-ф-ф. Ладно, моську кирпичом и делать вид, что ничего не было. Типа я всегда так сплю. Ага-ага.

***

От Катарины я возвращался уже поздно вечером, довольный и расслабленный больше некуда. Конь мерно шагал, неторопливо везя меня домой. Эта страстная кошка выпила из меня все силы, поэтому я не пытался подгонять коня, позволяя ему идти, как он хочет. На лице блуждала довольная улыбка кота, безнаказанно наевшегося сливок, когда я вспоминал наши с Кати шалости.

До поместья я добрался уже поздно ночью. Растолкав конюха, я поручил его заботам своего жеребца. Встретивший меня в дверях Олаф, весьма удивил, сообщив, что леди сегодня весь день провела в библиотеке за уборкой. И сейчас спит, отказавшись от ужина. Кто бы мог подумать – эта вздорная женщина способна не только строить козни и трепать мне нервы. Я бы больше поверил, если бы она спалила книги мне назло.

Поднявшись к ее покоям, не стучась, вошел к ней в спальню. Лилиан в одежде спала на животе, лежа на кровати поверх покрывала. Первым порывом было просто накрыть ее пледом, и оставить спать так. Но тут она с недовольным видом пошевелилась, и я решил, что будет забавно посмотреть на ее поведение, когда она обнаружит себя раздетой. Спросит или нет?

Тихонько подкравшись к ней, я потянул за шнуровку платья, распуская ее. Осторожно стягивал с ее тела ткань, шепча на ушко, просил освободить то одну, то вторую руку от одежды. Провел ладонями вдоль позвоночника, принуждая выгнуться, тем самым освободив небольшую грудь от рубашки. Не удержался, обхватил ладонью одно полушарие, слегка сжав его и покатав сжавшийся сосок пальцами. Другой рукой провел по мягкому животику, к тесемкам коротеньких панталон, слегка пощекотав его. Лили ожидаемо прогнулась в спине, позволяя стянуть платье с рубашкой до ног, обнажив короткие розовые панталончики и ножки, затянутые в чулочки. Едва удержался, чтобы не прикусить округлую попку, приподнятую так приглашающе. Откинув снятое и ставшее таким ненужным сейчас платье в сторону, принялся за чулочки. Развязал поясок и, освободив чулки от подвязок, медленно стал скручивать тончайшую паутинку ткани, оглаживая и слегка сжимая обнажающиеся ножки. Пришел черед панталон. Дьявольская улыбка так и просилась на губы. Нащупав тесемку панталон, потянул за них, освобождая пространство для руки, пальцы которой сводило от желания прикоснуться к пушку у развилки таких прелестных ножек. Не в силах отказать себе в удовольствии, скользнул рукой в штанишки, накрыв ладонью небольшой холмик. Пальцами раскрыл шелковистые складки, средним нащупал чувствительную горошину, помассировал слегка надавливая. Лили тихо застонала, выгнувшись сильнее. Еще немного поиграв с горошинкой, стянул с нее панталоны, отняв руку от влажной игрушки. Вздох разочарования вызвал самодовольную усмешку – не время, детка, ты пока наказана, я еще помучаю тебя. Помню твое выражение лица, когда ты решила, что я способен взять тебя силой. Не-е-ет, моя дорогая женушка. Я сделаю так, что ты сама придешь в мою постель и будешь долго просить прощения. А я буду наслаждаться твоими мольбами, и решать, простить тебя или еще нет. Но если я сей же час не уйду, то мое наказание потеряет смысл, я не смогу дольше сдерживать себя. Накрыв ее одеялом, я заставил себя уйти к себе. Но сперва, ванна. Холодная.

***

Завтрак дался мне тяжело, приходилось изо всех сил заставлять себя не думать о сегодняшнем пробуждении и не краснеть. Я на сто процентов уверена, что ночью раздевал меня Кальвин. У Эммы был слишком удивленный вид, когда она увидела мою небрежно валяющуюся одежду на полу, вместе с рубашкой и панталонами. Да и мой вид оставлял мало вариантов. Я сидела на кровати в халате, когда она пришла меня будить. И опять я перехватила ее недовольный взгляд и, о-о-о… ревность? Вот сейчас не поняла… Ей-то какое дело, чем ее замужняя хозяйка занимается ночью? Она что, ревнует своего хозяина ко мне? Что может их связывать? Только если она влюблена в него или он спит с ней. Первое – плохо, но не так страшно, а вот второе… Терпеть в доме его шлюху не намерена, хватило мне этого в прошлой жизни. Это же надо – иметь служанку собственной жены. Под моим пристальным взглядом, Эмма явно чувствовала себя неудобно. Ну-ну, деточка, где же твоя смелость. Я узнаю, что ты можешь скрывать.

Оставив эту тему на потом, приказала подать темное платье с глухим воротом и рядом мелких пуговичек от горла и почти до талии. Волосы убрала в низкий пучок. Довольно кивнула, оглядев чопорного вида даму, отразившуюся в зеркале. Может, это поможет мне удержать маску невозмутимости. Нервно хихикнув, вышла из покоев.

И вот я сижу за столом, и изо всех сил сдерживаю себя, чтобы не краснеть. Приходится, крепко стискивая зубы, отвечать на вопросы и любезности мужа. А этот гад, сидит себе с довольной улыбочкой, хитро поглядывая на меня. И явно наслаждается моими потугами удержать на лице бесстрастную маску. Не выдержав более, и почти ничего не съев, да и как можно спокойно поесть в такой обстановке, сославшись на дела, вышла из-за стола. Попросив подать вина и фрукты в библиотеку, пошла в уже довольно сносно выглядевшее хранилище знаний. За вчерашний день мы перебрали почти все книги, осталось расставить их по своим местам. Помощниц не стала просить. Хотелось от всех спрятаться на целый день, и это занятие подходило как нельзя лучше. За весь день насмущаться, перебирая всевозможные варианты, но зато потом переживания будут не так актуальны.

Потягивая рубиновый напиток из бокала, я расставляла книги по полкам, тихо мурлыча веселую песенку себе под нос. Вино, на почти сутки пустой желудок, дало вполне ожидаемый эффект. В голове появилась легкость, в движениях леность, в настроении подъем. Я представляла себя изящно порхающей большой бабочкой. Весьма пьяной и неуклюжей, на самом деле. Двигаясь в очередном «изящном» па, я задела высокую стопку книг, ждущих очереди в расстановке на свои места. И, естественно, эта «пизанская башня» с грохотом развалилась. Поглядев на свершенное я, пьяненько рассмеявшись, «полетела» дальше.

- Лили, что вы делаете? – от внезапно раздавшегося голоса, я оступилась в развороте, и шлепнулась на еще одну так некстати подвернувшуюся стопку книг. Новая башня, мой далеко не бараний вес, не выдержала.

Попыталась самостоятельно встать, но запутавшиеся ноги в юбке, и подоспевший на помощь лорд, не дали этого сделать. Рывком дернув на себя мою просительно протянутую руку, лорд от неожиданности поймал меня в свои объятья. Ткнувшись носом в распахнутую воротом сорочки мужскую грудь, я уловила еле заметный травяной запах. Так пахнет трава в прогретом летним солнцем лесу. М-м-м. Неописуемо. Немного землей, сочностью сорванной травинки и палящего солнца. Повозюкав носом по его груди, сунула его под сорочку, и блаженно улыбаясь, глубоко вдохнула. О, да… Запах лета у бабушки в деревне. Я бы долго еще так стояла, наслаждаясь, если бы меня вежливо, но настойчиво не отодвинул от себя лорд Кальвин. Недоуменно поморгав, я сфокусировала на его лице взгляд и, осознав, что и с кем делаю, отшатнулась, предательски залившись румянцем. Лорд, непонятно на меня поглядев, невесело усмехнулся и, покачав головой, видимо в ответ на свои мысли, ушел через смежную дверь, в свой кабинет. М-да, вот дела. Он обиделся что ли? На то, что я его обнюхивала или что так резко отшатнулась? Но он очень даже приятно пах, даже очень-очень. Надо бы объяснить ему, что он тут ни при чем. Что тут я. Эм. Да. В общем, придумаю на месте. Согласно тряхнув головой, в поддержку своего решения я, опять хихикнув, двинулась в кабинет мужа.

Тихонько поскребшись в приоткрытую дверь, я застыла в нерешительности на пороге. Лорд Кальвин сидел за столом с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла и закинув руки за голову.

Соблазнительно улыбнувшись, я сняла туфли и тихонько двинулась к нему. Дойдя до стола, села на его поверхность и, задрав юбку, поставила обнаженную ножку ему на грудь. Легонько проводя пальцами ноги по телу мужа, я медленно спускала ее к ремню его брюк. Доведя ногу до ткани, я спустила ее еще ниже, нежно покружив вокруг напрягшейся от такой незатейливой ласки плоти, сейчас стянутой одеждой и, медленно повела ножку обратно вверх. Закусив нижнюю губу, я для устойчивости откинулась на руки. Доведя ножку до его груди, сжала пальцы, слегка защипывая кожу. Этот гад даже не пошевелился. Обиженно надув губки, собралась уйти, когда меня со смехом схватили за ступню и потянули на себя. От неожиданности я потеряла равновесие и упала спиной на стол. Меня тут же придавил своим телом муж. Я в притворном возмущении отталкивала его, сдерживая смех и не позволяя накрыть мои губы поцелуем. На секунду отвлекшись на щекотку, была схвачена. Страстный поцелуй опалил мои губы, заставив замереть и задержать дыхание. Его язык бесстыдно шарил у меня во рту, изучая его и покоряя мое сопротивление. Жаркая волна пробежалась по позвоночнику вверх, заставляя сердце забиться быстрее. Кальвин, целуя меня в шею, запустил руку в мою строгую прическу, вытаскивая шпильки и высвобождая шелковистый водопад волос.

Лорд задрал мою юбку чуть ли не до пояса, нащупал тесемку на панталонах и, не утруждаясь развязыванием, рванул их на себя. Раздался громкий треск ткани, и моя последняя преграда пала. Стянув панталоны только с одной ноги, развернул спиной к себе. Обвил руками, сминая одной рукой мою грудь, попеременно потирая соски, а второй нагло гуляя у меня между ног. Пальцами раздвинул шелковистые складки, скользнул внутрь, поглаживая пульсирующую горошинку и проверяя мою готовность. Усмехнулся степени моей влажности и, отняв руку, надавил на лопатки, укладывая животом на стол. Ладонями прошелся вверх вниз, поглаживая спину, обхватил руками мои ягодицы, крепко сжав их. Большим пальцем потер анус, но заметив, что я напряглась, неужели и здесь практикуют такой вид секса, прошелся им дальше вниз. Погладил складочки, потер бугорок и неглубоко ввел его в меня. От столь длительного ожидания, я не смогла сдержать стон и сильно прогнулась в спине, требовательно ткнувшись в его руку. Кальвин глухо застонал, вторя мне, и сжав мои ягодицы, ткнулся своим напряженным пахом в меня. Немного отстранившись, согнул одну мою ногу в колене и, не давая мне опомниться, резким толчком вошел, заполняя меня полностью, сбивая дыхание и заставляя стонать от наслаждения. Он погружался в меня быстро, яростно – будто зверь рвет свою добычу. Не помню точно, но мне казалось, что я кричала, стонала, прося его не прерываться. Волна дрожи прокатилась по моему телу, заставляя его сладко сжиматься. Глухой рык и судорожно стиснувшиеся руки на моих ягодицах, возвестили о его победе.

- Лили, ты меня слышишь? С тобой все в порядке? – от громкого требовательного голоса я очнулась. Мгновенно придя в себя, я задохнулась уже от шока. С ужасом глядя на лорда, я осознала – все, что сейчас было, произошло только в моем воображении. Я застряла в дверях кабинета, пялюсь на него, и дышу как после километрового забега. У-у-у, идиотка пьяная.

***

И что сейчас было, спрашивается? Сижу себе, никого не трогаю, пытаюсь усмирить желание, так неосмотрительно растревоженное этой невыносимой женщиной. Сначала трется об тебя своим соблазнительным телом, а потом отшатывается с таким видом, будто насекомое увидела. Обидно. Только более-менее пришел в себя, как она заявляется в мой кабинет и, замерев, смотрит с таким вожделением, словно готова отдаться прямо на моем столе. И опять, стоило только ее позвать, как она вновь с ужасом смотрит на меня. Если она будет продолжать так на меня реагировать, я рискую усомниться в себе. Это первая женщина, что с таким страхом на меня реагирует. Обычно стоит только дать намек, что женщиной заинтересовались, как она становится согласна исполнить мои любые желания. А тут – такой ужас в глазах… Нее… Будем приручать.

***

Ракетой влетев в свои покои, пробежала в «ванную», стала ополаскивать лицо прохладной водой, пытаясь привести себя в чувство и убрать этот чертов румянец стыда. Плюхнулась на кровать, костеря себя на все лады. Блин, пьянь несчастная, надо было тебе дать волю воображению! Как еще пол слюной не закапала? Побиться бы головой о что-нибудь. Мое самобичевание прервал стук в двери. Олаф сообщил, что обед готов и приглашал пройти в столовую. Не хочу идти туда. Опять давиться под ехидным взглядом лорда. Жалобное урчание пустого желудка не дало мне возможности отказаться от еды. Надо успокоиться, ничего особого не произошло. И если не говорить о настоящей причине ступора, то можно списать на задумчивость… Крайне глубокую и жутко неприличную, ага. Так. Успокоилась. Вдох-выдох. Говорят, иногда помогает. Ладно, выкручусь. А теперь - вперед, грудью на амбразуры. Ой, не думать про грудь. Все, пошла. Отвесив себе мысленный подзатыльник, и наказав себе строго следить за собственным поведением, спустилась в столовую.

Хвала всем богам, лорд не почтил своим присутствием. Ну и славно, хоть поем спокойно. А то за сутки в организме только пару бокалов вина плещется. Оголодав от таких потрясений, налопалась до икоты. К черту этикет. Поспать бы сейчас. Закончив с обедом, поднялась в свою комнату переодеться, по дороге попросив дворецкого приготовить для меня коляску. Помнится, я натыкалась на сумочку с кошельком. Съезжу лучше в город, куплю платьишко. Говорят, шопинг – лучшее лекарство для нервов. Выбрав бежевое закрытое платье, я переоделась и поменяла прическу. Немного начесала волосы на затылке, сколола волосы в низкий пучок, почти то же, только более фривольно. Шляпка в тон платью и перчатки, завершили мой образ.

Возле коляски меня ожидал неприятный сюрприз – источник моего беспокойства нагло заявил, что ему тоже надо в город, и он составит мне компанию, причем править он будет сам. Пришлось улыбаться сквозь зубы, стараясь особо ими не скрипеть. Блин, блин, блин. Ехали почти в полном молчании – лорд пытался меня разговорить, но я упорно отмалчивалась. Я еще не совсем отошла от сцены, разыгравшейся в моем воображении. Попросив высадить меня у салона модистки, я снова ушла в себя.

Меня высадили у резных застекленных дверей с привлекательной вывеской и с огромной витриной, в которой стояли платья, висящие на высоких плечиках. Салон мадам, видимо, было весьма популярным, если она смогла позволить себе поставить такую витрину. И похоже, очень дорогим. Оценив уровень заведения и размер своего кошелька, сахарным голоском попросила у мужа денег на «булавки». Обреченно вздохнув, мне подали весьма приличных размеров кошелек. Договорившись встретиться через два часа в кафе поблизости, я вошла в жилище моды.

Колокольчик над дверью мелодично звякнул, возвещая о моем прибытии. Справа от входа невысокая стоечка для встречающей девушки, слева у стены мягкие диванчики с низким столиком между ними. На столике разбросаны рисованные каталоги с примерами нарядов. Напротив входа – ширма почти во всю стену, скорее всего там примерочные. Красный и позолота – шикарно и безвкусно.

Меня встретила худенькая девушка, узнав мое имя и, любопытно блеснув глазами в мою сторону, посетовала, что мадам пока занята другой клиенткой. Предложила посмотреть макеты платьев, пока я ожидаю, когда освободится мадам Кэри. В принципе, желаемый образ уже сложился у меня в голове, осталось только объяснить, что именно я хочу. Я довольно долго ждала, когда же освободится модистка. Когда я спрашивала, скоро ли мне уделят внимание, то непременно получала вежливый ответ, что еще чуть-чуть надо подождать. Когда время ожидания пошло на второй час, я психанула и ушла из салона. Сообщив, что раз они не ценят крупных покупателей, то я найду более привлекательное место, где смогу оставить свои деньги, вышла из ателье. Стараясь не хлопнуть дверью и не срываться на злобную чеканку тротуара, я пошла вдоль дороги, мимо магазинов.

Сколько раз такое происходило со мной в дорогих магазинах. Заходишь посмотреть на товар, а какая-то цапля за стойкой, оценивающе пробежавшись по тебе взглядом, презрительно кривится, демонстративно не замечая тебя более. Ну и что, что на тебе надета простая одежда, цена за нее на лбу ведь не написана. А то, что она стоила мне размера моей месячной зарплаты, никого не касается. Часто одежда от дизайнера, выглядит менее презентабельно, чем обычная, сшитая на фабрике. И фабричная служит гораздо дольше. Порой люди, носящие дизайнерскую одежду, выглядят как натуральные бомжи, настолько старыми и потрепанными выглядят их вещи, а на самом деле, за нее отдана не одна тысяча баксов… Но, стоит только помахать золотой карточкой от известного банка перед носом высокомерной девицы, считающей себя королевой, стоящей среди свиней, так она сразу превращается в собачонку, выпрашивающую кусочек вкусняшки у хозяйки. И куда только делась вся ее спесь и высокомерность? Хозяйка ведь не похвалит ее за то, что она упустила выгодную клиентку.

Через некоторое время остыв, наткнулась на маленький магазинчик с простой дверью и лаконичной вывеской – игла в катушке ниток и надпись – швея Мари. Толкнув дверь, вошла в небольшой зал с прилавком и креслом у окна. На шум звякнувшего колокольчика выглянула миленькая брюнеточка. Оказалось, что она и есть Мари. Тут меня внимательно выслушали, с чем-то согласились, что-то отсоветовали, но с радостью приняли заказ. Я заказала несколько домашних платьев, пару дорожных, пару для выхода в свет. Кучу нижнего белья – короткие обтягивающие шортики и такие же маечки. И все платья чтобы застегивались спереди. Еще заказала пару костюмов для верховой езды, настояв чтобы были похожи на мужские. Узкие легинсы и обтягивающий жакет, на подобии фрака, плюс ассиметричная юбка, застегивающаяся сбоку на бедрах. В похожих костюмах ходили наши киношные гусары, я только добавила юбку, чтобы не сильно шокировать общество. Несколько рубашек и шаровары, на подобии турецких. Мне пришлось выдержать нешуточную битву, в споре о пристойности того или иного наряда. Но в итоге, мы сошлись во мнениях, приличиях и цене. Довольная, я подошла к кафе, где мы договорились встретиться с мужем.

Маленькая одноэтажная кафешка с уличными столиками под тканевым навесом завлекала посетителей ароматом кофе и выпечки.

Легкий полосатый тканевый навес цеплялся за карниз одноэтажного здания, выкрашенного в персиковый цвет. Резные ставни, со скрытой ковкой на окнах, были открыты нараспашку, массивная дверь подперта камнем под косяк. Плетеные стулья расставлены вокруг кованых столиков. На столах расставлены маленькие кувшинчики с букетами полевых цветов. Сразу думается, что хозяин кафе – женщина. Не увидев мужа снаружи, я прошла внутрь кафе. Внутри кафе было так же в светлых тонах, от середины стены вниз шла деревянные панели светлого цвета. Темная плитка на полу резко контрастировала со светлыми стенами. Такие же кованые столы и плетеные стулья, какие стояли на улице, были расставлены вдоль стен.

Лорд Кальвин уже ждал меня внутри и мило общался с какой то дамой, сидевшей за одним столиком с ним. Чувство собственничества неприятно кольнуло меня, когда я увидела рядом с моим мужем какую-то… женщину. Неужели, я ревную почти постороннего мужчину? Хоть номинально он мне муж, на самом деле я с ним особо не знакома. Подойдя к столику, мило оскалилась в улыбке, продемонстрировав ей, свои родные 32. Лорд помог мне сесть за столик, и представил свою «старую знакомую» леди Катарину.

Леди Катарина одета была в ярко – желтое открытое платье с короткими рукавами и неимоверно откровенным декольте, совершенно не оставляющего места воображению. Желтая же шляпка с большими полями и обильным количеством рюшек на ней, надежно защищала лицо от солнца. Дама окинула меня слегка презрительным взглядом с нотками превосходства. В ответ я вопросительно подняла бровь, задавая немой вопрос, чем же я ей так не мила. Меня проигнорировали, сообщив что с удовольствием пообщалась бы со мной, но увы, она должна идти – «дела-дела, милочка, вы же представляете себе, сколько усилий необходимо прикладывать для сохранения цветущего вида».

На что, преувеличенно внимательно оглядев ее с ног до головы, ехидным голосом заметила - что «пока мой возраст позволяет не проводить круглые сутки в салоне мастера красоты, достаточно посещения его раз в неделю, но обязательно возьму адрес мастера, который посещает дама Катарина». И с притворным восхищением добавила, что «мастер наверняка волшебник, если в своем возрасте она так хорошо выглядит». Дама гневно фыркнув, молча покинула наше общество. А вот нечего, всяким тут кошелкам старым, моему мужику глазки строить. Кальвин, старательно сдерживая смех, сообщил что зря я так, могли бы с ней подружиться, и что леди действительно его близкая знакомая. Ну-ну, знаем мы таких знакомых. Подальше таких знакомых надо держать от своих мужей.

Вот не верю я в дружбу между мужчиной и женщиной, тем более, если они когда-то были любовниками. Всегда между ними есть место интимным воспоминаниям о былой близости. Всегда есть соблазн поискать утешения в объятиях бывшего друга или подружки. Постепенно жалость неудачам бывшего любовника может перерасти в желание утешить, доказать что с ним или с нею было бы гораздо лучше, чем с нынешним партнером. Это очень скользкая дорожка. Сравнивая в рассуждениях об отношениях, всегда можно вспомнить о том, как им хорошо было вместе, не то что сейчас. А там и до измены не далеко. Есть у женщин такая слабость – показать бывшему другу, что он поступил крайне глупо, расставшись с ней, что она, как никто другой, знает все его страхи, сомнения и прочие изъяны. Как она страдала после разрыва с тем единственным, с кем она по-настоящему была счастлива. И что она, может, до сих пор ждет его долгими холодными ночами… Мужчины, прыгающие из одной постели в другую, кажутся мне крайне нечистоплотными. Это почти как надеть чужое грязное белье… Так же противно и негигиенично. Мало ли, какую заразу можно подцепить… Думаю, что в это время, мало известно о всяких венерических заболеваниях, да и лечить от неизвестного, тоже скорее всего еще не умеют. Вот, даже Петр Великий умер от венерической болезни, от сифилиса, кажется. А все почему? Да потому что он вел крайне беспорядочную половую жизнь. Ну, за точность данных не поручусь, однако эту информацию обсуждали в медиамассах достаточно подробно. А сколько заразилось подобной болезнью его партнерш…

И как тогда не боясь, заниматься тут незащищенным сексом? Муж, наверняка не достался мне девственником, а учитывая, что опыт у него наверняка имеется, существует определенная опасность подхватить какую-нибудь гадость. А как можно его незаметно для него самого проверить? Да и лабораторий, наверняка еще не изобрели…

Прервав мои размышления на тему измен и болезней в целом, Кальвин заказал для меня чашечку ароматного кофе и воздушное пирожное, одиноко лежащее на маленькой тарелочке. Блаженно закатывая глаза, я как-то очень быстро его съела. По-доброму усмехнувшись, Кальвин заказал мне еще одно.

***

Вернувшись домой, лорд с таинственным видом назначил мне «свидание» в саду через пару часов. Неимоверно заинтригованная, я побежала в комнату, наводить марафет перед свиданием. Быстро ополоснувшись, надела симпатичные розовые панталончики с рюшами и бантиками по бокам и короткую нижнюю рубашку. Заплела волосы, выпуская прядки по мере плетения, в красивую пышную косу. Надела легкое домашнее платье без рукавов и с соблазнительным декольте, повертелась перед зеркалом и... сняла нижнюю рубашку. Слегка подкрасила губы карминной палочкой, подвела глаза угольным карандашиком и пощипала щечки. Ой-ой, не нравится мне мое игривое настроение. Как-то быстро я забыла о своих раздумьях на тему болячек. Как бы действительно не заболеть чем-нибудь мерзким. Выбросив пока не нужные мысли из головы, побежала к зеркалу, еще раз проверить красоту.

Не смотря на не особо приятные мысли, еле дождалась, когда за мной придет Олаф.

Меня проводили в беседку в самой глубине сада. Пол беседки был застелен ковром на турецкий манер, повсюду разбросаны подушки разных размеров. По центру стоит низкий столик, заставленный фруктами и сладостями. В середине гордо возвышается бутылка, не видно пока с чем именно. Изнутри беседка занавешена плотными шторами, создавая интимный полумрак и позволяя скрыться от любопытных глаз. Несколько свечей, стоящих на столе, давали необходимый свет. О-о-о, у нас сегодня романтик? Как мило.

Олаф предложил разуться и присесть на подушки, лорд подойдет через минуту. Вот хитрец! Когда он успел все это сделать? Сняв туфельки, блаженно улыбнулась, разминая пальчики ног. Выбрав себе самую удобную на вид подушку села, с волнением ожидая, когда появится муж.

Этот лукаво улыбающийся лис выглядел великолепно. В легких штанах, распахнутой рубашке и босиком, он выглядел таким уютным и домашним. Распущенные слегка влажные волосы хотелось немедленно потрогать, зарывшись в них двумя руками сразу, поглаживая и массажируя кожу головы. Блин, вот змей-искуситель. Соблазнять меня собрался? А я, возьму и соблазнюсь, или нет - соблазню тебя сама.

Откупорив бутылку, лорд Кальвин предложил мне бокал. Украдкой сунув в него нос, я ощутила сладкий аромат яблок и персика. Пригубив напиток, сморщила носик от попавших в него пузырьков из бокала. М-м-м… Божественно.

Похожее игристое мне как-то подарили девочки на очередной день рождения. Кажется, оно называлось Асти…или Асти Мондоро… Точно уже не помню, это было когда мы только стали более-менее прилично зарабатывать. Нам на четверых едва хватило по бокалу этого великолепного напитка.

Довольно муркнув в бокал, услышала сдавленный смешок. Этот хитрец откровенно потешался над моей довольной мордашкой. Вот же жук! Ну, я в долгу не останусь, отомщу тебе. На мой насупленный вид, только сдавленно хрюкнул, просипев : - Извини. Ты сейчас так похожа на кошку. Такая довольная.

Не став заморачиваться и обижаться на него, продолжила наслаждаться вкуснейшим игристым вином. Приходилось прилагать усилие, чтобы не выпить бокал залпом. Слуга поставил передо мной и лордом блюдо с улитками. На малюсенький сервировочный столик выложил два комплекта приборов для улиток. Теоретически я знала, как правильно их есть, но на практике никогда не пробовала. И на данный момент обдумывала, есть ли их или все же не стоит.

Неверно растолковав мой задумчивый вид, Кальвин стал мне объяснять что это и как это едят. Прошлая я знала, что это и как их есть, и чем запивать. Но, здраво рассудив, что нынешняя я вряд ли знакома со столь экзотичным блюдом, решила промолчать.

- Ну давай же, Лили, смелее. Они уже приготовлены, и не укусят. – еще немного, и он станет хохотать в голос.

Ну лааадно, будет тебе смешно. От вина здравомыслие покинуло меня. Бросив на него из-за бокала лукавый взгляд, томно шепнула :

- Покормишь? – вот черт. Кто меня за язык тянул, а? Надо же было ляпнуть такое.

Лорд подавился смехом, резко посерьезнев, стал меня пристально разглядывать. От его голодного взгляда я смутилась. Вернувшееся здравомыслие отвесило разуму подзатыльник и стало костерить мой язык на все лады. Послав их всех в лес, потребовала не мешать мне развлекаться. Муж он мне или нет? Чего стесняться, если в прошлом я имела опыт семейной жизни. И постельные отношения до брака тоже были. Да и эта Лилиан тоже замужняя дама. Так что – адью, советчики, встретимся завтра. Все для себя решив, слегка приоткрыла рот, вопросительно выгнув брови. Все, мужик, сезон охоты открыт.

Лорд быстро пришел в себя, схватил щипцами улитку, и извлек содержимое. Полив ее соусом, протянул вилочку к моему рту. Глядя прямо ему в глаза, медленно взяла улитку в рот, обхватив губами вилочку и…замерла. Лорд, переведя завороженный взгляд с губ на меня, громко сглотнул и потянул прибор на себя. Слегка удерживая губами, я позволила ее забрать. Прожевав ползучее существо и постаравшись не скривиться, запила вином. Муж явно не ожидал от меня такой инициативы - сидел с этой вилкой в руках и глядел на меня с шокированным видом. Мысленно закатив глаза, я снова слегка приоткрыла рот, намекая на продолжение. Теперь он держался более уверенно. Съев таким провокационным образом еще пару гадов, капризным голоском заявила, что дама хочет фруктов. Оторвала золотисто-прозрачную бусинку винограда и, прижав ее к губам, откусила половину. Вторую дольку прижала к губам лорда. Схватив меня за кисть, он обнял ртом виноградинку, прихватив и мой палец заодно. Теперь он не отрывал от меня взгляд. Слегка пососав отнятый палец, выпустил его. Стал поочередно целовать подушечки пальцев плененной руки. Жар прокатился от моей руки, свернулся томным клубком внизу живота. Удерживая меня за руку, будто я способна сейчас куда-то сбежать, мне прижали к губам кусочек чего-то еще, если честно – то я даже не обратила внимания, что именно ем. Зажав в зубах виноград, потянулся к моему рту и в сантиметре от губ застыл, позволяя еще передумать. Вот еще. Не дождешься. Прикоснулась своими губами к его, ответно зажав ягоду зубами. Бедная виноградинка была раздавлена нашим поцелуем. Легкий изучающий поцелуй перерос в требовательный. Я не стала изображать из себя неумеху, и с большой охотой отвечала на ласки.

Ласки становились все более смелыми, руки все больше тела освобождали от одежды. Я свободно шарила руками у него под рубашкой, слегка процарапывая ногтями дорожки на его груди. Зарывалась пальцами в его волосы, меня тоже давно избавили от прически. Лямки платья приспущены, давая доступ к груди. Меня усадили верхом на мужнины бедра, задрав юбку чуть ли не до головы. Руки лорда изучали мою драгоценную нижнюю половину, шаловливо пытаясь забраться под завязки панталон. Сначала я почувствовала легкое головокружение и слабую тошноту, но занятая мужем, не придала этому внимания. Решила, что так реагирует на возбуждение мое тело. Внезапно усилившийся приступ тошноты скрутил тело, удушливая волна подступающей рвоты внесла свои коррективы в наше свидание.

***

Нет, эта женщина неподражаема! Другой такой же мир, наверное, не вынес бы.

Стоит только вспомнить, как она осадила Кати, бедняжка – возраст ее слабое место. Но и Кати сама виновата, не стоило так себя вести с моей супругой, хоть они и не были представлены друг – другу, и уж тем более, Лили не в курсе, что она знакомится с моей любовницей. Если бы они подружились, мне было бы легче крутить интрижку под носом у благоверной. А эта дуреха не сдержалась, и могла выдать нашу связь. Вот и получила по заслугам. Что-то действительно много времени подружка проводит у мастера красоты, а я никогда всерьез не задавался вопросом, сколько ей на самом деле лет. Надо бы навести справки. А то жене быть моложе любовницы – не комильфо как то. Ну да ладно, если что – сменить подружку не проблема.

А потом, в беседке, эта маленькая соблазнительница стала меня дразнить! Я уже рассчитывал узаконить наш брак, как эта бесовка оттолкнула меня и побежала к миске с отходами. Я, в оскорбленных чувствах, хотел уже уйти, когда она упала в обморок… А потом она вся бледная и такая беззащитная спит. Лекарь сказал, что это отравление, и я почувствовал себя самовлюбленным идиотом. Надо взять на немного той еды на проверку – есть у меня люди, могут поискать яды. Подозрительно все это – ели одинаково, а отравилась только Лил. Причем, лекарь сказал, что это не аллергия, а именно отравление. Мои люди узнают, что там было, а я найду, кто это сделал. И тому мало не покажется.

***

Я лежала на кровати в своих покоях и мелко дрожала. Мокрая от пота и бледная от истощения организма, я старалась не думать о том, как лорд расценил мое поспешное бегство до миски под улиточные панцири, и что он теперь обо мне думает. Кто же знал, что у меня будет такая реакция на какой-то компонент блюда с нашего свидания.

Блин, блин, блин. Чувствую себя дурой. Как же стыдно. Во время поцелуя начать бле…хм…очищать желудок. Не представляю, что он про меня подумал. У-у-у-у… Дайте мне ядуууу… Больше никогда не выйду из комнаты. Нет. Уйду в монастырь. И даже не в мужской. Куда-нибудь к отшельникам.

Раньше меня никогда так не выворачивало от какой-либо пищи, только было легкое расстройство желудка, когда можешь до полудня просидеть на белом фаянсовом друге. А так, чтобы сидеть у подножия «трона», и взывать к Ихтиандру… Такое было только пару раз, когда я поступила в университет, и мы с соседками по общежитию отмечали успешное завершение вступительных экзаменов. Тогда я, молоденькая девочка, только что вырвавшаяся из-под родительской опеки, и почувствовав неожиданную свободу, я впервые в жизни напилась как матрос, сошедший на берег, после длительного плавания. Не надо думать, что живя с родителями, на праздники мне даже крышечку понюхать не давали, нет, мне разрешалось выпить пару бокалов легкого вина или шампанского. И всегда строго следили, как бы я не выпила больше отмеренной мне нормы. Вот теперь, стоило только вырваться из-под надзора, и результат на лицо… Я обнимаюсь с белым другом, как с самым близким существом в мире, и страшным голосом вызываю Ихтиандра на поверхность. Потом еще пару раз, на студенческих вечеринках я обнималась белоснежным фаянсом. У нищих студентов редко есть деньги на еду, но на алкоголь, денег найти – святое дело. И не важно, что до стипендии еще две недели, подумаешь, будешь один – два раза в день питаться роллтоном, какая право ерунда. Подхарчиться можно и у соседей по комнате или общаге. Родители помогали мне с деньгами по мере своих сил, но в те тяжелые времена, было очень сложно выделить лишнюю копейку. Студенты старших курсов бегали на подработки, хватаясь за любую работу, на которой платили хоть какие-то деньги. На первых курсах было очень тяжело с финансами, зато к концу второго года обучения на вольнице, я красовалась перед завистливыми взглядами подружек идеальными формами тела. К концу третьего курса обучения на своем отделении высшей математики – по настоянию родителей, запихнувших меня именно на него, хоть и давался мне этот предмет с некоторым усилием, у меня появилось время на подработку. Ведь как говорят – сначала ты работаешь на зачетку, а потом она работает на тебя. В оригинале это высказывание про репутацию, но студиозусы могу подстроить под себя почти любую ситуацию и изречение. Так что, я с чистой совестью устроилась в бухгалтерскую компанию, оказывающую услуги по ведению бухучета и созданию отчетов для мелких и средних предпринимателей. Сперва, конечно, взяли меня на полставки, стажером, читай – девочкой на побегушках, подай, принеси, отнеси, распечатай… Зарплата, конечно соответствующе – маленькая, да и носилась я как сайгак по отделам, разнося бумажки, но как я уже говорила, сначала ты работаешь на репутацию, а потом репутация работает на тебя. И когда через полтора года работы в этой конторе решали, кого из нас, девочек на побегушках, взять на работу в штат, за мной оставалось преимущество. Вместе со мной на подхвате работали еще две девушки, посещающие такой же курс, как и я, но проживающие в других комнатах. Не скажу, чтобы мы дружили – конкурентки не могут быть подругами априори, но что-то приятельское все же существовало в наших отношениях. Так что, когда встал вопрос о выборе, на работу в штат приняли именно меня. В отличие от двух других стажерок, я никогда не опаздывала, не бегала курить каждые полчаса, и никогда ни с кем не сплетничала, плетя интриги в чисто женском коллективе. После того, как меня приняли на полную ставку, а девочки так и остались на посылках, и вполне естественно, что они на меня обиделись. И я считаю, что совершенно незаслуженно. Просто я приложила больше усилий, для получения этой работы. Через какое-то время до меня дошли невероятные слухи обо мне. Бывшие «подружки», с которыми мы набегали по офису не один километр, стали вести подрывную деятельность против меня, распуская всевозможные небылицы. Что в свободное от работы время, я подрабатываю в стриптиз клубе, то ли официанткой топлесс, то ли сама кручусь у шеста… То вообще, забросила учебу, и меня давным давно исключили из университета за аморальное поведение, так как я в общей комнате устроила чуть ли не наркопритон с борделем вкупе… Три месяца я держала осаду, стараясь не реагировать на распускаемые сплетни, пока бродящая по коллективу информация не дошла до ушей начальства. Меня вызвали на ковер к директору, а «подружки» пакостно улыбаясь провожали меня веселыми взглядами, пока я трясясь от страха, топала в кабинет биг босса. Мне устроили форменный допрос, побуквенно разбирая тот или иной слух. Мне стоило огромных усилий удержать себя от банальных оскорблений в сторону «подружек», в ответ тряся из грязным бельишком. Не знаю, как мне все-таки удалось оправдаться, но из кабинета я выпала еле стоя на ногах, и едва удерживаясь от истерики. Когда «подружки» пустили новый слух про меня и начальника, якобы, он меня оставил на своей должности и не уволил за все мои прегрешения, потому что я была «очень убедительна». Читай – без разговоров дала начальнику в разнообразных, самых развратных позах, а что, я же и проституцией оказывается подрабатываю…да, да, они сами меня видели на одной из пригородных трасс. А что они сами там делали, на это ответить они затруднились. Так что, когда мой шеф услышал про этот слух, терпение его лопнуло, и он с позором и без выходного пособия прогнал сплетниц.

Раздавшийся звук шагов вырвал меня из затянувшихся и ушедших совсем в другую сторону от насущной проблемы раздумий. Блин, блин, блииииин… Он идет! Что же делать? Прикинуться спящей что-ли? А лучше мертвой. От стыда… Я замерла и прикрыла глаза, оставив щелочку - буду подсматривать, нужно же посмотреть на его выражение лица. Кальвин присел на мою кровать, поправил одеялко – ми-ми-ми, заботливый мой.

- Лили, я вижу, что ты не спишь, как ты себя чувствуешь? Доктор прописал тебе лекарство, надо выпить. - черт, спалилась. Не буду на него смотреть, так еще более стыдно становится.

- Ты сильно обиделся? Прости меня, а? Я не специально, то есть не из-за тебя, то есть я что-то не то съела - вот и...

Пока я блеяла, ища себе оправдание, этот гад из последних сил сдерживался, чтобы не заржать в голос.

- О, дорогая, не стоит так переживать, я все понимаю. Конечно, в самом начале было обидно и немного неприятно, что девушке, с которой целуешься ты так противен, что она не может удержаться и...хм... Впрочем, так я думал, пока не понял что не я причина твоей желудочной слабости.- ну не может он не смеяться, да?

- Ты честно так думаешь? Я бы обиделась, наверное.

- Ну, я надеюсь, ты не станешь совершать поспешных выводов, если вдруг я стану так делать? – я ткнула в бок этого шутника. – Не надо смеяться надо мной. – меня чуть не оглушили взрывом хохота, этот… все-таки не сдержался.

Обиженно поджав губы, попыталась отвернуться к стене, но была моментально подмята под него. Заведя мои руки за голову, он стал щекотать меня. Визжа и извиваясь как змея, я пыталась вырвать свои руки и выползти из под него. Чмокнув меня в нос, он произнес:

- Перестань себя корить, мне, конечно, сперва было обидно, что девушка, которую я целую, предпочла мне какую-то миску. А потом, когда ты упала в обморок, я очень испугался за тебя. Доктор сказал, что ты отравилась. – ой, как мииило…он переживает за мое здоровье.

- Но с тобой же все нормально. Что ела я, чего не ел ты?

- Хм… Я ел все то же, что и ты. Не знаю, что могло случиться. – и уже тихо добавил: - Но узнаю.

Сил уже не было ни на что. Согласно муркнув, свернулась калачиком, положив руку мужа под щеку.

- Лил, дорогая, тебе надо поспать. Пусти мою руку, не буду мешать тебе отдыхать. – куда?! Я так удобно улеглась.

- Останься со мной сегодня, а? Можешь же? – добавив в голос просительных ноток, протянула я.

- Боюсь, я не дам тогда тебе выспаться… - кому то нужен «контрасекс»? От его мурчащих ноток в голосе, кровать скоро завибрирует.

Еле слышно фыркнув, оставила его слова без внимания. Веки отяжелели и отказывались подниматься, в теле разлилась блаженная леность. Я сейчас в таком состоянии, что ничего не замечу – спать, страсть как хочу спать. Обреченно вздохнув, лорд лег рядышком, подгреб меня к себе под бочок и, шепнув в ухо «спи», заснул быстрее меня.

***

Утро началось с радостного щебетания Эммы. Приоткрыв один глаз, я лениво за ней наблюдала – вот она отдергивает тяжелые шторы, впуская солнечный свет в комнату, идет к гардеробной за моим платьем, по дороге натыкается взглядом на кресло с одеждой лорда и, резко остановившись, медленно поворачивается ко мне.

Я уже поднялась в кровати, и за моей спиной виднелась голова спящего мужа. Эмма побледнев, засуетилась и, пробормотав, что зайдет позже, пулей вылетела в дверь. Как говорила Алиса - все страньше и страньше. Переведя недоуменный взгляд на лорда, я решила при случае расспросить прислугу об отношении Эммы к лорду Кальвину.

Выбрав легкое золотистое платье, оделась и, оставив мужа спать дальше, пошла на кухню – сегодня я хотела блинчиков. На кухне безраздельно царила миссис Крэг – рыжая неохватная тетка с карими глазами и веселым нравом. Поздоровавшись с дамой, я попросила на завтрак тонких блинчиков, на что смущенная кухарка сообщила, что такие у нее, увы, не выходят. Фыркнув, я запросила фартук и необходимые ингредиенты. В моей прошлой жизни, я такие блинчики жарила чуть ли не каждую неделю, так что проблем я не видела. Быстро смешав все необходимые продукты, бросила на раскаленную сковороду кусочек масла, и принялась за привычное дело. Сковороды были хорошие – чугунные и тяжеленные, так что мой любимый фокус с переворачиванием блинчика в воздухе увы, не прошел.

Как-то раз, на очередную годовщину нашей совместной жизни с Олегом, я решила приготовить праздничный ужин. Готовила утиную грудку в клюквенном соусе, сама жарила картофель по-деревенски на гарнир. Причудливо вырезала овощи на салат и украшение блюд. На десерт приготовила воздушный шоколадный мусс со взбитыми сливками. Свечи, шампанское… Еще с утра я сбегала в парикмахерскую и салон красоты, где мне сделали маникюр, педикюр, полную эпиляцию – у меня на это вечер были определенные планы… Макияж, прическу… Безумно откровенное платье надела уже дома.

Я прождала мужа до глубокой ночи. Он все время мне отзванивался, что уже почти поехал, осталось еще немного подождать. Через час ожидания, все опять повторилось – зайка, я застрял в дикой пробке, надеюсь, скоро вырвусь к тебе. И через час. И еще через час… В итоге, он так и не появился дома в нашу годовщину свадьбы. Позвонил и сказал, что пробка так и не рассосалась, так что он поедет обратно, переночует в офисе, так как до офиса добраться ближе, чем до дома. На следующий день, Олег пришел домой с огромным букетом алых роз и, повинившись передо мной за пропуск столь знаменательного события, в извинение повел меня в ресторан отмечать прошедшую годовщину. Настроения праздновать уже не было – говорят, что дорога ложка к обеду, но забив подальше свое плохое настроение, не стала портить его ему, и быстро собравшись, пошла с ним в ресторан, отмечать.

Пока я готовила, попыталась разузнать об отношениях Эммы и лорда, аккуратно задавая наводящие вопросы. Кухарка отводила глаза и говорила настолько уклончиво, все время пытаясь перевести тему, что я заподозрила таки неладное. Все что-то знают, одна я не в курсе. Оказалось, что Эмма раньше, до его женитьбы, прислуживала лорду, после нашей свадьбы, была передана в мое распоряжение, как «самая верная служанка». Только кому она верная. Судя по ее украдкой бросаемым на меня взглядам, верна она явно не мне. Нажарив большую стопку, передала остатки теста в умелые руки кухарки и, выклянчив к блинам варенье, сметану и соленую рыбу, отправилась кормить мужа.

Наверное, я сделала что-то не так – и у кухарки и у мужа были глаза на пол лица, когда одной я заявила что хочу сделать блины, а другому – что сама их и сделала. Скорее всего, тут или не принято готовить хозяйкам, или предыдущая Лили так не делала. Хотя, я опять забыла, где нахожусь. Здесь состоятельные дамы не готовят. За них это делают слуги. А я буду делать что захочу. Захочу – и борща сварю. Вот! И пусть все умрут от шока. Хи-хи.

Полуголый муж сидел в моей кровати и уплетал блинчики за обе щеки. Наверное, ночью разделся, вот как его вещи оказались на кресле. Отойдя от первого шока, он с опаской откусил маленький кусочек от рулетика с рыбой и, настороженно поглядывая на меня, медленно стал пережевывать. Устав от его недоверия, я свернула себе блинчик и, окунув в розетку с вареньем, отправила в рот, блаженно щурясь и довольно мыча. Вообщем, всеми доступными способами, показывала насколько это вкусно. Поняв, что это безопасно, а главное вкусно, лорд с истинно мужским аппетитом набросился на еду. Я только мысленно закатила глаза, фыркнув – мужчины! Съев все подчистую, Кальвин в ответ пригласил меня на блюдо, приготовленное его руками. Содрогнувшись про себя, я поспешно отказалась, попросив заменить походом в кафе на пироженку. Согласившись с моим выбором, он задал вполне ожидаемый вопрос :

- Лилиан, где ты научилась так готовить? Даже у нашей кухарки не выходят такие. – ой-ой, попалась, птичка. И что же сказать? Я де, не совсем твоя жена, даже совсем не твоя, а чужестранка…чужемирка? Вообщем, не от сюда, а оттуда… И стаж блинопека – лет восемь точно. И ладно, если он спишет все на последствия потери памяти, а то решит что женушка ку-ку, и поеду я в белые палаты. М-да… Проблемка.

- Э-э-э-э…Моя няня очень любила блины, и научила готовить их меня. – М-м-м… Поверил?

- А разве юных леди учат готовке? – да,да. Ты не знал?

- Нет. Моя няня была из русских, и считала, что женщина должна уметь готовить, хотя бы простейшие блюда. – и побольше убедительности в голос.

- Хм. Очень интересно.

- Да. Ну знаешь, что то типа : мужчина принес – женщина приготовила. – ой, ну и ахинея.

- И ты даже тушу разделать сможешь? – он уже откровенно веселился.

- Нууу… Разделать вряд ли, но вкусно приготовить – легко. – я аж вся раздулась от гордости. Что, зря я на своем коз…хм…муже рецепты отрабатывала?!

- Отлично. Тогда съездим с тобой в наш охотничий домик, я буду добывать, а ты готовить. – вот и все – допелась птаха.

- Эммм…да? – подбери свою челюсть, Лилька, нечего было трещать, как сорока.

- Да. Через пару недель уже можно будет готовиться. – вот обрадовал!

- Ладно, буду ждать. – время есть – отмажусь.

- А что еще ты готовить умеешь? – ну уж нет, ничего больше не скажу.

- Нууу…не так много, как хотелось бы. Но мне достаточно. – пора уходить с этой скользкой темы, а то сейчас договоримся до того, что меня поставят на место нашей кухарки. И стану я опять обслугой для своего мужа.

Не дав ему спросить еще что-нибудь, затрещала со скоростью пулемета о всякой ерунде, не давая ему возможности вставить хоть слово. Под предлогом поиска книжки для чтения в саду, сбежала от неудобных вопросов в библиотеку.

***

Проводив сбежавшую жену взглядом, я откинулся в кровати на подушки и, заложив руки за голову, стал размышлять. Как же сильно она изменилась после той травмы. Перестала с ненавистью смотреть на меня и брезгливо кривиться при моем появлении. Больше не шарахается с диким шипением от меня, когда я хочу прикоснуться к ней. Конечно, на то были причины и я – основной виновник в создавшемся отношении. Я бы мог попробовать найти к ней подход, но не имел желания так поступать. Вот и результат – она от меня сбежала. А потом, она потеряла память и ее отношение ко мне резко изменилось. Как будто взяли и стерли всю ее предыдущую жизнь до травмы. Теперь у меня есть еще один шанс все исправить и начать наш брак с чистого листа.

Сегодня она показала себя с другой стороны. Оказалось, что она может быть нежной и заботливой. А то, что она, оказывается, умеет готовить, и даже то, что приготовила все это для меня, повергло в состояние шока.

Когда ночью она доверчиво прижималась ко мне всем телом, я еле сдерживался, чтобы не послать все свои планы по укрощению строптивой, и не приняться соблазнять ее саму.

Так мало того, что она пустила, да что там пустила - позвала сама в свою постель. Теперь она меня кормит завтраком своего приготовления! Может, действительно, ну ее, эту Кати, воспитаю малышку Лили под себя? Кивнув в подтверждение своим мыслям, я пошел на поиски убежавшей женушки. Но сначала – надо одеться.

***

Я прибежала в свой любимый уголок и, спрятавшись в глубокое кресло у камина, попыталась придти в себя. Ну и чего, собственно, я испугалась? С чего я решила, что меня опять заточат в четыре стены? Пусть только попробует, шовинист махровый! Я ему такое, такое… Уф-ф-ф-ф… Придумаю, вообщем. Но что точно - ему будет ооочень плохо, если он попытается сделать из меня домашнюю клушку. Хватит, насиделась.

По требованию мужа, я должна была все время находиться около дома, максимум, мне позволялось сходить в ближайший супермаркет за углом. Мне даже не разрешалось гулять в парке, в паре домов от нас. В чем была истинная причина, мне не ведомо, он Олег очень настаивал, чтобы я не отходила от жилища надолго, вдруг ему срочно надо будет какая-то информация с компьютера, а я не смогу ответить на звонок домашнего телефона. Мобильным он тоже не разрешал пользоваться, рассказывая мне про электромагнитные волны и вредное для женского организма излучение. Он постепенно замкнул на себя все мои интересы и заставил жить так, как ему было удобно. Теперь я вращалась во вселенной именем – Олег.

Я прижала ладони к глазам в попытке успокоиться и вернуть трезвости рассудку. Ну и с чего я решила, что меня станут опять использовать? Это там я как Золушка пахала с утра до ночи, а здесь я леди Лилиан, знатная дама. Красивая куколка, без мозгов, без умения выживать в мире, начинающегося за воротами поместья. Сиди себе – вышивай крестиком и наследников рожай. Ну уж нет. Это тут я куколка, а там я была…курочкой… Горький смешок помимо воли сорвался с губ.

Надо узнать, чем тут занимаются одинокие женщины. Соотнесу перспективы со своими возможностями, и попробую действовать. Так, и чем я могу заниматься? Неплохо готовлю, умею шить, вязать и крестиком вышивать. Прямо кот Матроскин, а не женщина. Еще работала бухгалтером – открою фирму, буду вести клиентские счета. Собственно, так мы с мужем и познакомились – он пришел в нашу фирму за выпиской для налоговой.

Помню, как мы с ним познакомились… Он владел небольшой фирмой по изготовлению мелкой деревянной мебели. Держал магазинчик при ней, и наша контора вела его бухгалтерские дела. Как обычно, в начале рабочего дня, он завозил к нам контрольные чеки со своих кассовых аппаратов, установленных в магазине. А так как, дело его было небольшим, и соответственно, суммы в его бюджете ворочались не то что большие, мне поручили вести его фирму. На тот момент я уже проработала в нашей фирме почти год, так что мне стали доверять мелкие компании, с небольшим оборотом средств. Так мы и познакомились…

Каждое утро, Олег завозил для меня чеки, мило улыбался, приглашал в кафе или ресторан. С каждым разом он вел себя все настойчивее, а у меня все меньше находилось аргументов для отказа. Через месяц «осады» моя крепость пала, то есть я банально согласилась. Меня повели в шикарный ресторан, а я, чувствовала себя не в своей тарелке, так как была одета совсем не для такого дорогого заведения. Не готова я была к такому. Благо, кавалер понял причину моей скованности, и мы решили покинуть сие роскошное заведение. В этот день мы долго гуляли по набережной. Больше таких фокусов он не выкидывал. Заранее предупреждал, что мне желательно надеть. Так происходило около полугода – утром Олег завозил документы, дарил мне очередной букет цветов или коробку конфет для обеденного чая. Вечером забирал меня после работы, кормил где-нибудь в кафе или ресторане, устраивал развлекательные мероприятия.

Что примечательно, никаких поползновений в сторону кровати не было, не считая случая, произошедшего через неделю ухаживаний. Тогда мы долго сидели в его машине, самозабвенно целовались. Он полез мне под свитер, поглаживая спину. Иногда он так делал и раньше, поэтому я не особо забеспокоилась. Но потом, он попытался расстегнуть мой бюстгальтер, я стала сопротивляться. На его уговоры подняться к нему домой, и пора бы уже перейти на другой уровень отношений, я разъяснила ему свои принципы. Он был сильно шокирован, и никак не хотел поверить, что я до сих пор девственница, ведь мне уже 23 года, и плюс то, что я долгое время жила в студенческом общежитии, вдали от надзора родителей. Тогда мы впервые поругались. Он пытался настаивать на своем, я отбивалась, упирая на принципы, вдолбленные родителями в мою голову. В итоге, обидевшись на его недоверие моим словам, я вышла из машины. Он тут же выскочил из машины, просил прощения за свой поступок, уговаривал меня сесть обратно в авто. Свое неверие он объяснил просто – было невероятно встретить в моем возрасте нетронутую девушку, которая не скачет по чужим койкам. Через полгода долгих ухаживаний, мне сделали предложение.

Раньше я всегда была в качестве наемной силы, вот только теперь я буду хозяйкой. Ага, вернись на землю, фантазерка. Деньги то, ты где возьмешь? У мужа попросишь? Дорогой, я тут бизнес решила замутить, денежку не подкинешь, а? Ну – ну. Ну, может на фирму денег много не надо, это же не трактир открыть. Бумага, ручки, абак, бухгалтерские тетради… И место где все это делать. Надо поискать, есть ли у меня собственные средства? Может папочка с мамочкой счет открывали на мое имя? Чем черт не шутит? Я как-то натыкалась на какие-то документы у себя в сумочке… Надо бы почитать.

Встав из кресла, направилась в свою комнату, поискать сумочку с виденными в ней бумагами, но наткнулась на возникшего в дверях мужа. Он заслонил собой весь проход, не оставляя мне возможности пройти мимо. Вопросительно выгнув бровь, я спросила :

- Что-то хотел спросить? – надеюсь, он поймет сразу, что мешает мне.

- Нет. Я не поблагодарил тебя за завтрак. – интересно, как он меня благодарить собрался? Вряд ли денег предложит, хотя мне бы не помешало.

- Да? И как же?

- Сейчас узнаешь, - ой, мне уже любопытно - страшно.

Ухмыльнулся. Отпустил косяк, стал приближаться. Я инстинктивно сделала шаг назад, и в ту же секунду меня дернули за схваченную руку, и прижали спиной к стене. Спереди ко мне прижимался муж. Поднял мои руки над головой, удерживая их одной рукой, а вторую положил на спину, слегка поглаживая большим пальцем позвоночник. Склонился над моим лицом, и шепнул в ухо:

- В благодарность целовать буду.

Мое сердце скакнуло, забившись в бешеном ритме, дыхание сбилось, став неглубоким и поверхностным. Хотела фыркнуть что-нибудь язвительно-колкое, но из горла вырвался лишь невнятный хрип. Убрав руку со спины, он коснулся моих губ большим пальцем, обхватив щеку ладонью, слегка потер нижнюю губу. Пристально глядя мне в глаза, слегка надавив на нижнюю челюсть, просунул большой палец ко мне в рот. Мммм... Хочешь поиграть? Приняв его палец, я легонько прикусила его и, пососав, выпустила. Кто кого благодарить будет, я не поняла, а? Кальвин выгнул бровь в легком удивлении и, принял правила игры. Провел ладонью по шее вниз, огладил грудь, животик, и поднялся рукой от бедра, по спине к затылку, запутав пальцы в моих волосах, и заставляя меня непроизвольно выгнуться ему навстречу. Понимающе усмехнулся. Слегка оттянув мою голову за волосы, поцеловал в пульсирующую жилку на шее. Медленно целуя меня в шею, он постепенно подбирался к губам. Нежно к ним прикоснувшись, провел кончиком языка между моих сжатых губ, заставляя их приоткрыться. Скользнул языком вглубь рта, исследуя и пробуя меня на вкус. Я попробовала перехватить игру, но он, сжав сильнее мои волосы, слегка оттянул голову, не разрешая вмешиваться. Так и стояла как кукла, с открытым ртом, пока меня изучали. Решив углубить поцелуй, он отпустил мои руки, прижав меня к своему телу. Руки моментально обвились вокруг его шеи, в отместку поглаживая у края волос коготками. Отпустив мои волосы, он схватил теперь меня за бедро, закинул мою ногу себе на талию, ненавязчиво продвигая руку в поглаживании к краю моих панталон.

Поцелуй перестал быть простой благодарностью за завтрак. Кажется, если не остановиться прямо сейчас, будет у нас тут секс, может даже на том прелестном кожаном диванчике. Ситуацию «спас» Олаф, так не «вовремя» появившийся в дверях. Еле сдержала разочарованный стон, услышав:

- Кхе, кхе. Леди, вы меня просили подойти к вам, но я приду позже, когда вы освободитесь.

Черт, как не вовремя... Я совсем забыла, что просила подойти его в библиотеку – хотела поболтать об Эмме.

Олаф молча развернулся, и исчез, так же бесшумно, как и появился. Растрепанная и тяжело дышащая я, отстранилась. Момент был упущен.

- Не уходи. Пойдем ко мне. – его хриплый от возбуждения голос пролился бальзамом на мое самолюбие. Приятно осознавать, что заводишь мужчину одним поцелуем.

- Прости, не сейчас. У меня еще не решены дела. – легонько чмокнув его в губы, увернулась от поцелуя и, ловко вывернувшись из объятий, пошла к себе, краем уха услышав сдавленные ругательства Кальвина – что-то про смерть и дворецкого.

***

Поднявшись в свою комнату, я прошла к зеркалу, поправить прическу. Ужаснувшись вороньему гнезду, превратившемуся из моих волос и, помянув тихим незлобным голосом мужа и его руки, принялась распутывать колтуны щеткой. Расчесавшись, я заплела волосы в пушистую французскую косу, и стала осматривать комнаты на предмет нахождения своей сумочки. Искомый предмет был найден под диваном в гостиной, и как она туда попала?! Немного покопавшись в ней, я выудила из ее недр свернутые трубочкой и перевязанные шнурком бумаги. Развернув один, стала вчитываться в текст:

- Брачный договор. Данный договор составлен между лордом Кальвином Мейнст и Лилиан Бредли, с согласия официального опекуна Лилиан Бредли – Маркуса Норта, - это что? Я сирота что ли? - и в присутствии свидетеля со стороны лорда Кальвина – Олафа Кроули… - бла-бла-бла…

А, вот уже интереснее – Предварительный Брак заключается сроком на один год, после истечения срока, при соблюдении условий Предварительного Брака, брак можно расторгнуть, либо продлить не тот же строк. – предварительный? Это как? Ладно, дальше должны быть разъяснения.

– Соответствие требованиям условий расторжения Брака является подтверждение нетронутости женщины за период Брака, посредством медицинского освидетельствования. – вообще здорово. Меня еще и осматривать будут.

– При Предварительном Браке, все имущество принадлежащее сторонам, остается за ними. После заключения Официального Брака, средства, принадлежащие Лилиан Бредли, переходят в распоряжение лорда Кальвина в полном объеме. – вот так новость! – Все имущество, нажитое в Предварительном Браке, принадлежит лорду Кальвину Мейнст, исключая переданное в дар Лилиан Бредли. – бла – бла

- Договор вступает в силу с момента подписания сего договора. Дата. Подписи.

Просто супер, если я хочу быть хозяйкой сама себе, то сперва мне надо развестись, и надо бы просмотреть, какие у меня есть подарки. Если их окажется мало, можно продать часть своих платьев, открыть что-то типа секонд-хенд, все равно я большую часть даже не надевала. Тут меня пронзила запоздалая мысль, обрубившая на корню все мои мечтания. Что если я не девственница?! Что если у нас уже было «то самое»?! Ну, за себя я могу поручиться, а за ту Лили нет. Ладно, надо будет поискать клинику и провериться, делов то. Приняв решение, я слегка успокоилась – чего переживать попусту? Сперва, узнаю статус своей…кхм…девственности.

Теперь просмотрим остальные бумаги, наверняка это тоже документы. Акт передачи средств Лилиан Бредли на хранение лорду Кальвину Мейнст. Опись приданого, которое получит лорд Кальвин Мейнст после заключения Официального Брака. Счет в банке. Сумма, на мой взгляд, вполне приличная, хотя я еще не особо ориентируюсь в ценах. Домик родителей Лилиан в городе, пока не знаю где – адрес ни о чем мне не говорит. Думаю, местное такси знает расположение города. Съездим.

Можно даже сегодня успеть пробежаться по намеченному плану. Посещение врача и, если все нормально, то я смогу расторгнуть брак. Далее - швея Мари, поговорим о распродаже моих «лишних» платьев. Нужна консультация юриста, или кто там у них, могу ли я, будучи «замужем» переехать в дом родителей. Приказав подать для меня коляску, переоделась в симпатичное синее платье с длинными рукавами и скромным вырезом. Затейливая вязь белого цвета вилась по рукавам, подолу и декольте, освежая его и убирая впечатление излишней строгости наряда.

Свернула бумаги в трубочку, кинула их в маленький черный клатч, добавила туда кошелек и зеркальце. Надела черные ажурные перчатки и черные же низкие сапожки, типа наших ботильон. Косу скрутила в симпатичный пучок, закрепив все шпильками.

Как сообщил мне конюх, коняга у меня смирная, привыкшая ходить в упряжи. Ну, я в этом особо не смыслю. Главное – животное само знает, как и что делать. Правила управления живым транспортом я подглядела, когда мы с Кальвином ездили в город, так что кое-как могла ей управлять. В этот раз мне запрягли серую лошадку с редкими белыми пятнышками на боках. В рот коняге вставлены поводья, перекинутые за спину и продетые в специальные кольца, зафиксированные по краям упряжи, на глаза надеты шоры, дабы лошадка не пугалась лишний раз. На шее лошади было надето что-то типа хомута, к нему крепились палки, типа оглобель, и они тоже цеплялись к упряжи лошади. Они шли от самой коляски, точнее от передних колес. Передние колеса довольно сильно отличались от задних своим размером – если передние были чуть выше колена, то задние доходили до бедра. На сидение коляски предлагалось залезать по небольшой приступочке, дополнительно служившей защитой от брызг грязи с колес. Мягкая сидушка на двоих, высокая спинка без крыши. Спереди невысокие козлы, на спинке которых стояло железное кольцо с крючком, видимо для поводьев. Конюх помог залезть в транспорт и всучил мне тонкую палку, похожую на хлыст. Я так поняла – это «газ», для «тормоза» - тянуть поводья на себя. Вправо и влево - соответственно тянуть нужную сторону повода.

Отец когда-то учил меня водить его УАЗ – Патриот, пока был еще жив. Огромная рычащая зверюга. Мы выезжали в поле или на ближайший пустырь, и тогда я садилась за руль. Помню волну бешеной радости, заполняющую меня, когда я неслась на приличной скорости по пустому полю. Папа сидел на пассажирском кресле, пристегнутый ремнем безопасности, держащийся за ручку над дверцей, бледный, но очень довольный моим эмоциям. Люблю его. Жаль только, что разбились они на той самой машине, на которой я училась водить. Они ехали по ночной трассе, возвращались из пансиона, в котором отдыхали. Пошел мелкий дождь, и отец не справился с управлением…

Тряхнув головой, отгоняя печальные воспоминания, я намотав на руку поводья, хлыстом слегка шлепнула по крупу лошади, пытаясь заставить животное двигаться вперед. Коняга, понятливо кивнув, поплелась к выходу с поместья. Через некоторое время, освоившись с управлением, я поддала «газу». Маршрут движения я более – менее запомнила с прошлой поездки, так что если даже и заблужусь, спрошу у кого-нибудь дорогу.

***

Деревья, деревья, тот самый склон, где я очнулась... Сплошная стена леса, поле, съезд дороги в сторону деревеньки, видимо принадлежащей нам, опять поле... По дороге стали попадаться двухэтажные дома – похожие на трактиры или постоялые дворы, как они тут называются точно, я не знала. Наконец я въехала в город, проехав под высокими воротами. Город преимущественно был построен из камня. Первые этажи строились из камня, а второй уже из дерева. Крыши крылись черепицей рыжего, редко красного, цвета. Окна у богатых домов довольно большие, набраны из небольших стеклянных пластинок, у тех, кто по беднее – маленькие окошки, затянуты чем-то мутным. Перед домами часто низкие заборы, реже – высокие кованые.

Немного проехав вперед, «припарковала» коляску у маленькой таверны, заплатив монетку подбежавшему мальчишке. Пройдя еще немного вглубь города, замерла, поняв, что не имею представления, где искать женского доктора. Не стану же я приставать к прохожим женщинам с вопросами, где найти гинеколога... Отвесив себе мысленного подзатыльника, направилась к модистке, спрошу у нее. На данный момент, мне подойдет любой врач, занимающийся женщинами. Мари смогла помочь мне. Смущаясь не меньше меня, рассказала куда идти, и дала описание здания. Оказалось, она отправила меня к местной повитухе, для не особо богатых дам. Ну, это и к лучшему, не зачем светиться перед богачками, я сейчас дама вполне известная, поэтому лучше не давать повода для слухов.

Идти пришлось почти на окраину города, ноги жалобно гудели, когда я добралась до симпатичного белого домика, с низким деревянным забором. Толкнув калитку, я прошла по песчаной дорожке до деревянных ступенек крыльца. Стукнула пару раз в дверь, отрезав себе пути для позорного бегства – всегда чувствовала себя дискомфортно в кресле гинеколога – не врачебное, а пыточное прям. Сядешь в раскоряку, и вся наружу перед незнакомым человеком... А если это еще и мужчина, то вообще – тушите свет. Хоть и говорят что врач – не мужчина, но дурацкой стыдливости не докажешь.

Дверь открылась, и я украдкой облегченно вздохнула. Хоть Мари и уверяла меня, что принимает женщина, моя боялка верила в худшее. В дверях показалась пожилая женщина, в опрятной одежде, с веселеньким передником в оборках. Рубашка закатана на руках до локтя, волосы подобраны под платок – хоть прямо сейчас роды принимать. Оглядев меня с головы до ног, женщина молча посторонилась, приглашая пройти внутрь. Прикрыв входную дверь, я прошла вслед за хозяйкой в светлую комнату, с минимумом мебели. Справа от входа стояла широкая ширма, слева – типа приемной – стол и пара кресел, накрытых чехлами. Повитуха присела в одно из кресел, жестом предложив к ней присоединиться. Присев на краешек, я начала:

- Меня зовут Лилиан, мне надо провериться...

Дама понимающе кивнула, как бы говоря, что она за тем тут и находится.

- Мне надо проверить наличие моей девственности...

Дама удивленно округлила глаза, недоверчиво прищурилась, задумчиво уставилась на меня. Черт, она что, немая что-ли?

- Я потеряла память, и мне надо знать, девственна ли я до сих пор. – если она сейчас не скажет что-нибудь, то я ее стукну.

Дама заинтересованно вытаращилась на меня.

- Вы что, немая?! Скажите что-нибудь! – пойду лучше, поищу кого-нибудь поговорливее. Бесит уже пялиться на меня.

- Ну отчего же, я вполне умею говорить. Но больше люблю слушать. Иногда много чего можно узнать. – женщина усмехнулась.

У нее оказался звонкий и довольно молодой голос, для той внешности, которая была у нее. На вид ей дашь около 50 лет, а по голосу – лет 30. Я заподозрила ее в намеренном «состаривании», возможно для придания себе авторитета. Не очень хорошо. Ну, мне с ней детей не рожать, надо только проверить наличие «той самой» преграды.

- Меня зовут Анна, проходите за ширму, располагайтесь. Я приду через минуту. – и вышла в дверь, оставив меня в растерянности одну.

Немного помявшись, прошла по указанному адресу. За ширмой, напротив большого окна стояла кушетка с низким табуретом у­ ног. Присела на край кушетки, ожидая прихода повитухи. Вернувшаяся Анна, недоуменно поглядела на мое расположение, вопросительно выгнув бровь, но потом, словно вспомнив о моей амнезии, улыбнулась мне.

- Вам надо снять панталоны, подобрать юбки и, сесть на край кушетки перед табуретом, откинувшись на спину. Ноги согните в коленях и уприте по краям кушетки, колени разведите в стороны.

Обреченно вздохнув, я поторопилась исполнить сказанное.

***

Этот чертов Олаф! Как же он не вовремя появился. Никогда не думал, что буду так не рад его ответственности. Моя птичка опять упорхнула, стоило только ее выпустить из рук. Все время нам что-то мешает. Мне надо сбросить напряжение. Поеду к Кати.

Конюх, запрягавший моего жеребца, сообщил, что леди просила подать коляску. Распорядившись подобрать для нее самую смирную, вскочил на своего коня. Пусть птичка немного полетает, радостнее будет домой возвращаться.

Мне уже порядком стало надоедать, что Кати все время требует на ней жениться, а то, что я уже женат, она в расчет не принимает. Требует от меня развестись. Дура. Думает, что раз я хожу к ней несколько лет, дает ей право требовать с меня что-либо.

Мы только закончили заниматься с ней любовью, как она, прямо в постели, снова стала требовать жениться на ней. Заявила мне, что она беременна. Совсем не уверен, что от меня, если это на самом деле правда. Я точно знаю, что она принимает еще двух мужчин, раз так, то какая может быть уверенность? Тем более брать в жены шлюху, даже я не стану, не хватало еще рога таскать. И так Лилиан меня ославила своей строптивостью и непослушанием, так еще и чужих мужиков выгонять из своей постели не хватало.

В это раз Катарина проявила завидную настойчивость, никак не хотела униматься, на мои окрики совершенно не обращала внимания. Заводясь с каждой секундой, под конец уже почти крича, она выставила мне ультиматум: «либо она – либо я!». Глупая женщина. Видимо, действительно беременна, раз перешла к решительным действиям. Презрительно фыркнув на ее эскападу, я заявил, что в курсе, кого еще, помимо меня, она принимает, так что брать в жены шлюху и ее бастарда не намерен. Пусть трясет своих любовников. Крошка Кати, разом растеряв свой пыл, побелела как полотно – она что, действительно думала, что я ничего не узнаю?

Кинув на постель небольшой кошелек с деньгами я, быстро одевшись, поехал домой – пора брать ситуацию в свои руки, и делать уже, наконец, Лили своей законной женой. А подругу найдем новую, поищем из замужних – они не такие глупые и не особо стремятся найти кошелек побогаче.

Приехав в поместье, я был неприятно удивлен, что женушки еще нет дома. Где можно провести весь день? Я не стану терпеть ее любовника. Запру в самом дальнем поместье, нечего позорить мое имя.

***

Ну что я могу сказать… У меня есть возможность расторгнуть брак по истечении года с момента заключения договора. То есть почти через пять месяцев… Как получилось, что я оказалась невинной, понятия не имею. Но благодаря этому факту, я смогу стать свободной женщиной, и жить так, как сама захочу. Только как-то грустно вдруг стало, будто пьянящий вкус свободы отдает горечью одиночества. Легкомысленно отмахнувшись от неприятного ощущения, я вновь направилась к своей модистке. Мари без особого энтузиазма поддержала мою идею, она сильно сомневалась, что кто-то вообще что-либо купит или зайдет в наш магазин. Мы решили пока выставить несколько моих платьев прямо напротив входа, и держать двери открытыми, мало ли кто захочет примерить. А там можно сразу под себя перешить. Заказали у художников вывеску - девушка в платье у зеркала и надпись «новое платье по низкой цене». Как только появится возможность прислать платья, сразу можно будет выставить парочку на продажу. Просмотрев готовый для меня заказ, попросила немного дополнить его – пришить потайные карманы к юбке и брюкам, и уже переделанную одежду прислать курьером в поместье. Пожав плечами, Мари согласилась. Пока я примеряла обновки, проверяя, как сидят на мне вещи, мастерица приделала карман и к моему платью. Я моментально всунула в обновку содержимое своей сумочки. Даже если клатч выхватят из рук, я особо ничего не потеряю. Выйдя из дверей, я столкнулась с дамой в неуместном, для этого времени суток, кричаще - красном платье. Толкнув меня и прошипев сквозь зубы ругательство, дама пошла прочь, даже не извинившись. Поглядев ей вслед, я пошла по своим делам дальше.

Юридическую контору я нашла довольно просто – попросила проходящего мимо мужчину подсказать приличную контору, где меня проконсультируют о наследстве. Я специально не стала говорить про желание узнать о разводе, вдруг он ярый шовинист, и откажет мне помочь, лишь бы не навредить своему собрату. Подозрительно на меня посмотрев, мужчина дал наиподробнейшие указания, как найти дом «Карла и сыновья». Немцы в Лондоне? Хотя в моем мире немцы считались дотошными малыми, так что ничего удивительного в том, что сии товарищи тут тоже есть. Немного поплутав, я наконец увидела нужную вывеску. Встретивший у дверей одноэтажного каменного дома юноша, расспросив меня о цели посещения, провел к пожилому дородному господину в кабинет. Мужчина, представившийся Карлом, внимательно выслушал мои вопросы, постаравшись максимально полно на них ответить. Я решила, что консультация стоит уплаченных денег. Разговор с юристом весьма порадовал, оказалось что только мои финансы под замком, и то до того момента, когда я потребую признать брак недействительным. И порекомендовал иметь еще и туз в рукаве, мало ли, вдруг откажут. Надо будет найти довольно веский довод, если моего желания и выполнения условий договора будет не достаточно. И придержать, пока не понадобится. А дом просто заперт. Ключи должны быть на хранении у нотариуса, заключавшего договор. Попрощавшись, я решила все-таки зайти на разговор к банкиру, где у меня был открыт счет.

В банке меня не порадовали – деньги со счета, открытого на мое имя родителями, лежат в ячейке лорда, и запустить в них лапку я не могу, пока не разведусь. Ну и ладно. Как найти денег на первое время я придумала, придумаю себе и работу тоже. Я ведь из 21 века, там без зубов не выживешь, живо слопают, не то, что местные дамочки – привыкли всю жизнь за мужской грудной клеткой сидеть, салфетки вышивая. Устав ходить, я наняла экипаж, и поехала к нотариусу за ключами.

Извозчик остановился у указанного мной адреса. Выйдя, и расплатившись с ним, я огляделась. Двухэтажное здание полностью из камня с красной крышей, и многочисленной лепниной на всех возможных поверхностях, вопило о претензии на роскошь. На самом деле вид был далек от роскошного, скорее уж безвкусное оформление фасада дома, говорило о плохом вкусе хозяина. Пройдя через каменный забор с вычурной ковкой поверху, прошла по плиткам до вычурной двери. Стукнув пару раз серебряным молоточком в специальный медальончик на двери, стала ожидать когда мне отворят. Молодая служанка, отворившая мне, подобострастно улыбалась и непрерывно гнула спину в поклонах, кидая на меня опасливые взгляды, будто каждую секунду ожидая от меня удар. Меня вели по «шикарно» обставленному коридору, по ковру с огромным ворсом, уместному скорее для спальни, чем для проходного места. На подоконниках больших окон стояли многочисленные горшки с растениями, в промежутках – висели картины с различными пейзажами. С противоположной стены – высокие ниши, некоторые сделаны как шкафчики, заставлены всякой всячиной. Меня вели через весь коридор, к самой последней двери – надо же все показать потенциальному клиенту. Кто-то может и впечатлится показным богатством нотариуса, а для меня - он теряет очки доверия. Гораздо больше о хозяине может сказать его прислуга – та забитая служанка и намеренная пыль в глаза... Вообщем, суду все ясно.

Постучав в самую шикарно отделанную дверь, служанка побелев от страха, сунула голову внутрь, что-то проблеяла и, прошептав что меня ждут, отворила дверь полностью. Я же, сделав надменное лицо, прошла внутрь, стараясь не морщиться от помпезности кабинета. По правую сторону стоят неудобные стулья для посетителей, по левую – стеклянные шкафы с документами, меж ними дверь. Напротив входа, спиной к окну – огромное кресло с высоченной резной спинкой, с намеком такое, царское. Перед ним массивный стол, за таким можно от обстрела спрятаться – пули напросто застрянут в толще дерева. Глубокое кресло – ловушка, которое полностью поглотит тело, не позволяя сидеть ровно, а как бы полулежа, заставляя находиться в неудобном положении, стояло как раз напротив окна, так что бы не было хорошо видно выражение лица нотариуса, из-за бьющего в глаза света из окон.

Оценив ход, и не собираясь следовать его игре, я выбрала стул для посетителя. Лучше уж пусть будет попе неудобно, чем моему самолюбию. Пройдя по неожиданно голому полу, нападения ожидает что-ли, я заняла выбранную позицию. Нотариус долго перебирал бумажки, перекладывая их из одной стопки в другую, создавая видимость жуткой занятости и, пытаясь заставить меня чувствовать себя ничтожной букашкой, отвлекающей «великого» от дела и дергающей его по пустякам. Было большое желание как-то напомнить о своем существовании хоть кашлем, хоть движением, но усилием воли я заставляла себя сидеть молча и не двигаться. Только украдкой рассматривала обстановку кабинета, абсолютно не глядя на сидящего в кресле человека.

Видимо, не привыкнув к такому обращению, старик заерзал на своем «троне» и, покашляв, обратился ко мне первый:

- Добрый день. Слушаю вас. Что вы хотели? – милостиво бросил он.

За то, что мне пришлось сидеть почти десять минут без движения, изображая статую, я решила немного поигнорировать теперь его. Еще с минуту поразглядывав интерьер, я повернула голову к нему и уставилась на него в упор. Старичок занервничал, почувствовав себя неудобно под моим откровенно изучающим взглядом. Глазки забегали, движения стали дерганными. Он, то теребил воротник рубашки, то пытался пригладить волосенки на плеши, что-то передвигал на столе, стараясь не встретиться со мной взглядом. В душе я хохотала над его потугами вернуть себе уверенность, а на лице сохраняла невозмутимое выражение. Старичок лет 60 на вид, уже не знал, куда себя деть от моего пронизывающего взгляда. Белая рубашка, с надетыми на рукава чехлами – для защиты ткани от износа, красная жилетка с заправленным под нее галстуком. Лицо в морщинах, с вечно недовольно поджатыми губами, водянисто – голубые глаза, тонкие брови и седая плешивая голова с редкими волосами на ней.

- Чем могу помочь вам? – снова повторил он свой вопрос, и надменной важности в нем не было и ни грамма.

- Я Лилиана Бредли. – я специально назвалась девичьей фамилией, давая понять таким образом, что пришла за своим, а не клянчить чужое.

От того, что перед именем я не указала статус, дедуля решил, что перед ним простолюдинка, и резко поменялся в поведении. Перестал суетиться, плечи расправились, губы поджались сильнее – он моментально стал вновь важным господином.

Я выждала еще секунду после его перемены, и пакостно про себя улыбнувшись, добавила:

- В девичестве. Сейчас – леди Лилиан Мейнст.

Было очень забавно смотреть, как он переменился. Его будто ледяной водой окатили.

- Ч-ч-чем могу быть вам полезен, леди Лилиан? – вот это уже другое дело.

- Мне нужен ключ от дома моих родителей. – и побольше холода в голос...

- Эммм...Но, вы не можете. По Договору, все ваше имущество во владении Лорда Кальвина, - да – да, именно Лорда – с большой буквы, как бы подчеркивая его статус. Уж не намекает ли он на мою ничтожность без его фамилии? У-у-у, гад.

- По условиям договора, мое имущество перейдет во владение мужа, только после заключения официального брака. Так что пока это моя собственность. И если меня перестанут удовлетворять ваши услуги, я сменю поверенного. Ключи. – ух, можно новую Арктику открывать, от моего тона замерзнет все вокруг.

Этот скользкий старикан, отдавая мне ключи, имел такое кислое лицо, будто лимон съел целиком. Схватив колокольчик, дедуля потряс его, дергая им так, будто его бьет током. На звон прибежала служанка, что вела меня в кабинет.

- Желаете чай, кофе? – он так «мило» это предложил, что я испугалась за свое здоровье, мало ли, подольет еще пургена. Или его еще не изобрели? Лучше перебьюсь.

- Нет, не желаю. Пусть меня проводят. – королева завершила аудиенцию.

Он мотнул девушке головой в мою сторону, безмолвно приказывая показать мне, где у них дверь. А сам любезно скалясь, настойчиво предлагал приходить еще. Ласково ему улыбнувшись, пообещала обязательно заглянуть, как подвернется момент. На это он поперхнулся на полуслове и, захлопнув рот, только мелко закивал. Усмехнувшись, я кивнула ему в знак прощания и горделиво пошла на выход. Девушка плелась сзади. Чувствую, влетит ей из-за моего концерта. Мне было ее жаль – видимо ей часто попадает тумаков, но изменить пока я была ничего не в силах. Мне некуда ее привести, да и выросла я уже из того возраста, когда тащишь домой всю живность подряд.

Выйдя из дома, облегченно вздохнула – я сумела настоять на своем, и удержала маску на лице. Теперь пора осмотреть свои владения. Мне опять пришлось искать транспорт, который отвезет меня по нужному адресу. Как же это все неудобно – так долго искать «такси», даже в Москве не приходилось. Кстати, хорошая идея... Надо только придумать, как ее воплотить в жизнь. Пришлось некоторое время идти вдоль дороги, пока получилось «словить» хоть что-то. Наконец, мне повезло.

Назвала «таксисту» адрес и поехала в отчий дом на разведку. Меня привезли почти на окраину города. Низкий заборчик огораживал территорию, только обозначая владение, но никак не препятствуя проникновению на него. Небольшой одноэтажный домик, крашеный в серый цвет и с высокой красной крышей, смотрелся довольно мило. Довольно большие окна, сейчас закрытые ставнями, обещали в доме много света. К дому вела неширокая каменная дорожка. По краям от дорожки росли кусты неизвестного происхождения. Перед домом была небольшая заросшая лужайка на американский манер, под окнами что-то цвело. За домом пара хозяйственных построек, несколько плодовых деревьев – все довольно заброшено и неухожено. С задней стороны дома, к внешней стене примыкала открытая терасса – как хорошо, наверняка, сидеть на ней теплым летним вечером в кресле – качалке, попивать легкое вино из большого бокала – чтобы не бегать часто за добавкой, и смотреть, как заходит солнце. Крыша дома порадовала наличием нескольких широких окон – скорее всего, там жилые комнаты. Сколько сил мне придется сюда вложить, чтобы привести сад и дом в порядок, страшно даже представить.

Глубоко вздохнув, послала свое нехорошее предчувствие подальше – сколько же грязи в доме придется убрать, если сад так запущен. Достав из кармана связку, нашла нужный и вставила ключ в скважину. Ну, все, пошла.

Ключ неохотно проворачивался, оставляя все меньше места моему воображению. Дверь душераздирающе заскрипела, отворяясь. «Надо будет смазать» - подняла голову моя хозяйственность. Ставни, защищавшие стекла от повреждения, совершенно не пропускали свет в комнату, однако полуденного света, льющегося из-за приоткрытой двери, вполне хватило, чтобы рассмотреть холл. Маленький закуток с вешалкой для одежды и местом для обуви, за ним – налево небольшая столовая с кухней за ней, оттуда дверь, видимо черный ход. Чтобы рассмотреть, пришлось кое-как открыть окна, и снять ставни. На кухне стояла дровяная печь, рабочий стол, все как у нас в поместье, только меньше размером, и утвари почти нет. Запасы даже искать не стану, наверняка нет, или протухло все уже. Направо – гостиная с кабинетом. В стену между комнатами встроен камин, видимо для отопления. В гостиной по центру, лицом к камину стоит диван, накрытый чехлом от пыли и пара кресел по краям от него, тоже под чехлами. Низкий журнальный столик – перед диваном. Пол без ковра. Может, убран или вообще, продали. В кабинете напротив двери стоял стол, за ним простой стул, по краям – пустые полки под книги. У дальней стены в гостиной – лестница на мансарду.

Поднявшись по скрипучей довольно крутой лестнице на второй этаж, я оказалась в небольшом тамбуре, с закрытыми дверьми по обеим сторонам. Толкнула дверь справа – маленькая комната, обставленная как личная гостиная. Около окна спиной к нему стояли два кресла, слегка развернутые друг к другу, и низкий кофейный столик между ними. Вытертая шкура какого то животного посреди комнаты. Прошла вглубь гостиной, толкнув следующую дверь, оказалась в спальне. Довольно большая кровать стоит вплотную к стене, напротив входной двери. На красивых резных столбиках – пыльный, местами весьма драный балдахин. У окна – туалетный столик с зеркалом, маленький пуфик и низкая кушетка с выгнутой спинкой – кажется, она называется софа? Между гостиной и спальней – коридор-тамбур еще с одной дверью – за ней я обнаружила нечто вроде гардеробной, весьма узкой на вид, шириной всего в размах рук, но почти длиной с комнату. Окна в спальне занавешены старыми потрепанными шторами, в гостиной – нечто вроде тюля. Перейдя в другую часть мансарды, я попала в похожую по планировке с личной гостиной, комнату. Отделанная в кремово – розовых тонах, гостиная давала понять, что это – девичья сторона. Да и оглядывая более меньшую, по сравнению с предыдущей, спальню, но зато с гораздо большей гардеробной, давало ясно понять, что именно здесь, когда-то жила Лилиан Бредли.

Расчихавшись от пыли, лезущей мне в нос, я поспешила выйти на улицу, продышаться. Мне определенно понадобится помощница для уборки в доме, может даже и не одна. Вот еще один вопрос – где найти помощь, если привлечь прислугу с поместья нельзя? Незачем лишним людям знать, где меня можно найти. Наверняка есть небогатые вдовы, которые рады любой честной работе. Надо будет спросить у Мари. Думаю, она найдет мне несколько женщин в помощницы. Солнце клонилось к закату, когда я, завершив осмотр дома, засобиралась в поместье. Мобильные телефоны еще не изобрели, так что «такси» не вызовешь, придется топать пешком, в надежде что подвернется «попутка» и меня подвезут до моей коляски. Не додумалась я попросить доставить мой транспорт до моего местопребывания. Услуга «трезвый водитель» тоже отсутствует. Ну, я то, человек их мира высоких технологий и больших возможностей, так что тут развернуться смогу, благо идей хватает, были бы только деньги на их реализацию... Пройдя по дороге примерно полчаса, я занятая мечтами о предстоящей прибыли от моих безумных идей, не сразу услышала проезжающую карету. Только когда возница почти поравнялся со мной, я очнулась от дум, и судорожно замахав руками, попыталась остановить «попутку». Когда я уже отчаялась остановить карету, она затормозила, и из нее выскочил молодой мужчина. Почти подбежав ко мне, он рассыпался в извинениях, что не заметил сразу, и предложил, наконец, отвезти меня, куда мне надо. Мужчина, слегка оторопев от моей бешеной радости, помог мне забраться на сиденье и, стукнув в стенку, отдал приказ трогаться.

Немного придя в себя, от пешей прогулки, я пригляделась к мужчине внимательней. Молодой голубоглазый блондин с короткой стрижкой, приветливо мне улыбался, ведя светскую беседу о всякой чепухе, вроде погоды. Одетый в белоснежную рубашку и черного цвета жилет, с причудливо завязанным и заправленным за него серым шейным платком, смотрелся очень модно. Черные кожаные ботинки и узкие брюки серого цвета, дополняли образ. Серая куртка – пиджак валялась рядом на сиденье. Я мило улыбаясь, благодарила что не оставили в беде и подобрали меня. Мужчина рассыпался в заверениях, что ему это совсем не сложно, что он может подвезти меня туда, куда я попрошу, хоть прямо до дома. Вот уж не надо, только лишних вопросов от мужа мне не хватало. Коляска была, что удивительно, на рессорах – мягкий ход которой слегка усыплял. Окна кареты изнутри были занавешены плотными шторами, не пропускающими палящие солнечные лучи днем, и скрывающие от любопытных взглядов вечером. Мягкая обивка сидений и стен в приятных бежево – шоколадных тонах, обещали комфортный отдых в путешествии. Внезапно, коляска подпрыгнула на ухабе, молодой человек неловко дернулся, завалившись на меня, мне в нос уткнулось что-то дурно пахнущее, и мир для меня померк.