Пролог

19 февраля, вторник

Она боялась этого с тех самых пор, как повзрослела и поняла, что́ это значит. Такой страх испытывают все женщины. Это было чудовищно по своей грубости и жестокости унижения, слишком ужасно для понимания. У этой дикости имелось название: изнасилование. Но оно не относилось к преступлениям федерального уровня. Что-то здесь было не так. Специальный корреспондент рубрики «Закон и порядок» компании «Вести» Касси Шеридан ждала начала пресс-конференции. Из собственных источников в ФБР она уже знала, что «Список лиц, скрывающихся от правосудия» должен был удлиниться за счет одного насильника.

«Странно все», — размышляла Касси, сидя в переполненном зале пресс-центра в здании имени Джона Эдгара Гувера — резиденции ФБР. Она проводила взглядом одетую в строгий серый костюм Памелу Линч, направлявшуюся к трибуне. Как правило, директор этого ведомства выступал по поводу дополнений к списку «Десять особо опасных разыскиваемых лиц», однако «Список лиц, скрывающихся от правосудия» не заслуживал такого внимания. Почему с заявлением для прессы по такому поводу собиралась выступать глава ФБР — первая женщина на этом посту, было непонятно.

Памела Линч прошлась рукой по коротко подстриженным седым волосам, дожидаясь тишины в зале.

— Здравствуйте, — произнесла она, глядя прямо перед собой. — ФБР ценит помощь общественности в обнаружении лиц, скрывающихся от правосудия. Список «Десять особо опасных разыскиваемых лиц» был составлен в ФБР более пятидесяти лет назад, и на сегодняшний день количество занесенных в него людей приближается к пяти сотням. Благодаря сотрудничеству граждан четверть подозреваемых, значившихся в этом списке, удалось арестовать.

Директор продолжала свое выступление, и Касси делала пометки в блокноте.

— Принцип, по которому лицо вносится в список, очень прост. Во-первых, за этим лицом должен числиться ряд тяжких преступлений или же совершенные им преступления делают его серьезной угрозой обществу. Во-вторых, ФБР должно придерживаться мнения, что обнародование данных об этом человеке может помочь в его задержании.

Линч сделала паузу и потянулась за стаканом воды, стоявшим на полке трибуны. Когда она поднесла его к губам, рука ее мелко дрожала, что не могло укрыться от внимательного взгляда сидевшей в первом ряду Касси. «Не может быть, что она так сильно из-за этого разволновалась», — отметила про себя Касси. Считалось, что у Памелы Линч стальные нервы. Касси не первый раз присутствовала на ее выступлении и знала, как хорошо умела держать себя в руках Памела, отвечая на резкие вопросы, касающиеся терроризма, и когда она стойко защищала от всех нападок позицию своего ведомства. Почему же вдруг Памела Линч так разволновалась на рядовой пресс-конференции по поводу правонарушения местного значения?

— У нас нет фотографии разыскиваемого. Когда она окажется в нашем распоряжении, он, смею вас уверить, будет внесен в список «Десять особо опасных разыскиваемых лиц». Как известно, зачисление в этот список производится только при наличии фото.

«А я этого не знала», — сделала для себя открытие Касси.

— Сегодня мы обращаемся к нашим гражданам с просьбой оказать ФБР содействие в поисках следов пока безымянного преступника, внесенного ФБР последним в «Список лиц, скрывающихся от правосудия». Условно мы именуем его Эмметт Доу или Эмметт Неизвестный. Представленные здесь портреты созданы на основании описаний, которые были даны несколькими жертвами его преступлений.

Замигали вспышки и защелкали камеры вслед за тем, как Линч указала на увеличенные рисунки, укрепленные на экранах. На одном эскизе было изображено лицо мужчины, а с другого хмурилась раскрашенная физиономия клоуна. Репортеры негромко переговаривались, с удивлением рассматривая необычные детали второго рисунка.

— Эмметт Доу разыскивается в связи с угоном автомобилей и изнасилованиями, совершенными в штатах Луизиана и Флорида. Преступления были совершены в последние полгода. Доу вооружен и очень опасен. Мы просим всех, кто располагает какой-либо информацией об этом человеке, обратиться в местное отделение ФБР, а граждане, находящиеся за рубежом, могут передать имеющиеся у них сведения в ближайшее посольство или консульство США.

Стоило ей закончить фразу, как вверх взметнулось несколько рук.

— Прошу, — Линч указала на сидевшую рядом с Касси корреспондентку Си-би-эс.

— Установлена ли награда за содействие?

Директор кивнула:

— Наше бюро готово выплатить пятьдесят тысяч долларов за информацию, которая дала бы возможность арестовать преступника.

— Почему в приметах у вас указано два цвета глаз: голубой и карий? — поинтересовался другой репортер.

— Две жертвы насилия назвали голубой цвет, а по словам третьей женщины, у напавшего на нее мужчины глаза были карие, поэтому истинный цвет глаз преступника нам доподлинно неизвестен.

Касси подняла свой репортерский блокнот. Памела встретилась с ней взглядом.

— Что вы можете сообщить о жертвах насилия?

Прежде чем ответить, Линч покопалась в разложенных перед ней на трибуне бумагах.

— В ноябре прошлого года преступник изнасиловал молодую женщину в Майами. В начале этого месяца он совершил подобное преступление уже в Новом Орлеане. Как известно, изнасилование считается преступлением, но не относится к правонарушениям федерального уровня. Так что с формальной стороны не изнасилования стали причиной занесения Доу в этот список. Дело в том, что он представляет угрозу для общества, и мы надеемся на помощь граждан в его поимке.

Касси задала второй вопрос, вполне логичный:

— Не могли бы вы подробнее рассказать, как выполнялись эти зарисовки?

— Да, — откашлявшись, заговорила директриса. — По описаниям жертв, на них напал мужчина среднего роста, обычного телосложения, но лицо его скрывала маска, нанесенная театральным гримом, такая, как на рисунке перед вами, — Линч указала на изображение клоуна. — Художники ФБР попытались представить, как выглядел человек без грима, и вот что у них получилось, — она указала на второй эскиз.

Корреспондентка Си-би-эс наклонилась к Касси и шепотом поделилась своим мнением:

— Лицо совершенно заурядное. Ничего примечательного.

Касси согласилась. Лицо, сердито смотревшее на них со стенда, не имело никаких характерных черт.

— А вы не могли бы описать метод его действий?

Директор, прежде чем дать ответ, снова глотнула воды.

— Все три женщины подверглись нападению ночью в своих квартирах. Преступник связал их, заткнул рот их же бельем. А затем, — Линч на мгновение умолкла, проглатывая волнение, — а затем он насиловал их, угрожая ножом. Потом он забирал у них ключи от машины. Впоследствии автомобили были обнаружены на стоянках в аэропортах этих городов.

Из зала последовал очередной вопрос:

— Часто ли насильники скрывают свою внешность?

— Нет, подобное действие нетипично. В нашем исследовательском центре в Куантико подразделением по изучению моделей поведения было дано заключение, что для большинства серийных насильников не характерны особенности в одежде и облике. Мы работаем над тем, чтобы выяснить, какое значение имел для данной преступной личности грим клоуна.

Текст репортажа был утвержден Нью-Йорком после пяти часов, и у Вашингтона оставалось менее полутора часов, чтобы подготовить к эфиру материал Касси. Она сделала запись и, предоставив продюсеру и видеомонтажеру завершать работу, отправилась к себе в кабинет и в очередной раз позвонила в Службу информации при ФБР.

— Вы у него в списке, миссис Шеридан, — ответила секретарь с ноткой раздражения в голосе.

— Я звоню уже третий раз. Пожалуйста, попросите его мне перезвонить. Мне нужно поговорить с ним до эфира.

— Хорошо, миссис Шеридан, я обязательно передам вашу просьбу.

В шесть часов Касси сидела в кресле гримера. Еще несколько последних штрихов, и она должна была появиться в студии перед телекамерой сразу же после выхода ее сюжета. Стилист опрыскивала черные волосы Касси фиксирующим прическу составом, когда дверной проем заслонила массивная фигура Елены Грегори.

— А я нашла, с кем пойти пообедать, — с улыбкой объявила глава компании теленовостей.

— Извините, что так получилось, — ответила Касси, сильно огорченная тем, что из-за пресс-конференции ей пришлось отменить их третью встречу — они должны были обсудить участие Касси в премьере сетевого общественно-политического тележурнала, что стало бы для нее значительным повышением. — Может быть, еще удастся выкроить время и поговорить, — предположила она.

Елена вошла в комнату и подошла к Касси.

— После передачи мне необходимо возвращаться в Нью-Йорк, — ответила Елена и сразу же заметила отразившееся на лице Касси огорчение. — Не волнуйтесь, Касси, — она ободряюще похлопала журналистку по руке. — Все в порядке. Редакция «Деловых новостей» свяжется с вашим агентом. Вы нам нужны в наших «Песочных часах».

Касси зашла в видеомонтажную и просмотрела готовый материал. Сюжет был хорошо построен и охватывал все моменты. Однако пятнадцатилетний журналистский опыт подсказывал Касси, что в этой истории имелась какая-то нераскрытая деталь. А она привыкла доверять своему чутью. По программе сюжет должен был идти во втором блоке новостей после первой рекламной паузы. В шесть часов пятнадцать минут, когда в Нью-Йорке ведущая выпуска «Вечерних новостей» Элиза Блейк заняла свое место, Касси снова попыталась связаться с ФБР. Но на сей раз позвонила она не в пресс-службу этого ведомства, а своему знакомому, специальному агенту Уиллу Клейтону.

— Уилл, время поджимает, а в пресс-службе не торопятся отвечать на мои звонки. Мне нужно знать, что было сегодня с Памелой Линч?

— Что ты имеешь в виду?

— Перестань, Уилл. Мне скоро выходить в эфир. Обычно директор вашего ведомства с такими сообщениями не выступает. Кроме того, она вся дрожала как осиновый лист.

— Касси, все это имеет к ней непосредственное отношение.

— То есть?

На другом конце провода повисло неловкое молчание.

— Уилл? Говори, не тяни. В чем там дело?

— Думаю, рано или поздно все обнаружилось бы. Удивляюсь, что об этом еще не проведали другие телесети.

— Что именно должно обнаружиться? — наседала на него Касси.

— Но только будем считать, что ты узнала обо всем не от меня.

— Согласна. Не ты мне это сказал. Так в чем все-таки дело?

— …Сколько ей лет?

— Двадцать один. Она училась на последнем курсе университета Лойолы в Новом Орлеане.

— Не понимаю, Касси, как можно замалчивать такой случай, — сказал исполнительный продюсер Рейндж Буллок из «Аквариума» в Нью-Йорке. — Один из служителей закона высочайшего уровня использует власть в личных интересах. При любых обстоятельствах эта новость далеко не пустяшная. Были бы такие действия предприняты, если бы речь шла о рядовой американской семье?

— А захотели бы в рядовой семье, чтобы их дочь упоминалась как жертва насильника? — в свою очередь возразила Касси, поеживаясь от беспокойной мысли, что придется назвать в эфире имя Мэгги Линч.

Рейндж торопливо отправил в рот таблетку от изжоги.

— Это не рядовой случай. Даже если этот тип занесен в «Список лиц, скрывающихся от правосудия», дочь директора ФБР является жертвой, и это главный сюжет.

— Знаешь, Рейндж, мне все это как-то не нравится.

— Не тебе одной, Касси. Но это новость. И она привлечет зрителей. Не мы, так другие телесети разузнают об этом и выдадут в эфир. Это лишь вопрос времени.

Касси в Вашингтоне положила трубку. «Опять зрители и рейтинги», — думала она. Как часто все сводилось к этому. Постоянная борьба за высокие рейтинги и последующие привлеченные этим доллары. На дворе февраль — период сезонного анализа популярности телепрограмм, поэтому «Вечерние новости» были особенно заинтересованы в возможности пополнить свою зрительскую аудиторию.

Касси поспешила в студию и уселась на свое место. Переведя дух, она прикрепила к лацкану пиджака маленький микрофон, следя одновременно по экрану монитора за Элизой Блейк. Касси мысленно представила, что скажет, когда камера переключится на нее. И как только закончился видеосюжет с ее сообщением, взгляд карих глаз Касси устремился в темные зрачки объектива.

— Директор ФБР, как правило, не выступает с заявлением о пополнении «Списка лиц, скрывающихся от правосудия». Но для Памелы Линч этот случай не рядовой. Как стало известно компании «Вести», одной из жертв насильника, скрывающего лицо под гримом клоуна, стала единственная дочь госпожи Линч — Мэгги.

Касси не спалось, и, глядя в темноту, она прислушивалась к ровному посапыванию Джима. Каждый раз после такого насыщенного дня, каким оказался день минувший, она чувствовала себя выжатой как лимон. Ее информация о Памеле и Мэгги Линч стала эксклюзивной. Рейндж позвонил из Нью-Йорка и расхвалил ее. Но главное, что она едет в Нью-Йорк, где будет вести тележурнал «Песочные часы». Накануне вечером она поделилась своей радостной новостью с Джимом и Ханной, и хотя они встретили сообщение о грядущем переезде без особого восторга, она убеждала себя, что их отношение со временем переменится. Поможет смягчить удар и многократное увеличение жалованья. Ее заработка будет вполне достаточно, чтобы Джим, если пожелает, мог оставить работу и основательно заняться литературным трудом. А у Ханны появятся новые друзья.

Такие многообещающие возможности представлялись нечасто. И хотя приходилось срывать с места семью, Касси очень хотелось получить эту должность — одну из самых желанных в системе сетевых информационных передач. Она убеждала себя, что переезд в Нью-Йорк благотворно повлияет на их взаимоотношения. Предстоит все строить заново на новом месте. Возможно, снова им придется рассчитывать друг на друга. Как в старые добрые времена.

Касси закрыла глаза, собираясь погрузиться в долгожданный сон, но визгливый телефонный звонок пронзил полутьму спальни. Она поспешно схватила трубку, надеясь, что звонок не успел разбудить Джима.

— Алло, — откликнулась она шепотом.

— Касси? Это Стив Вагнер из планового отдела.

— Слушаю?

— Извини, что разбудил, Касси, но тебе надо быть в курсе. Сегодня вечером Мэгги Линч выбросилась из окна квартиры матери в Уотергейте.

15 августа, четверг

Мерное покачивание яхты успокаивало. Она подняла руку с ухоженными ногтями, чтобы полюбоваться, как при свете луны играет камень ее новехонького перстня. Оправленный в золото рубин в точности совпадал с оттенком лака на ее ногтях. Мерили было знакомо имя ювелира на футляре от перстня. Это был самый дорогой в городе ювелирный магазин. За такое кольцо ему пришлось выложить кругленькую сумму. Определенно, он сильно увлекся ею, а она именно на это и рассчитывала.

Она ждала его на палубе, мечтательно глядя на мерцающие на берегу огоньки, и тихонько мурлыкала мелодию, которая, по ее предположениям, сулила большие деньги. Планы у нее были далекоидущие. В ее представления о будущем вписывалась песня-хит, доля от доходов компании «Паутина страсти», а еще в перспективе должен был обязательно появиться, не важно, каким образом, состоятельный муж.

Но куда он подевался? Что можно так долго делать внизу?

Она не выдержала, спустилась вниз и тихонько откатила дверь-жалюзи из вертикальных планок.

— Что ты тут делаешь, милый? — заворковала Мерили, но тут же умолкла, стоило ей увидеть его отражение в маленьком зеркале, висевшем над раковиной. Лицо его покрывал слой белой пудры, а карие глаза обрамляли линии ярко-голубого цвета.

Он не ожидал ее прихода и резко повернулся, застигнутый врасплох. Она также не ожидала увидеть такое зрелище и с отвращением отшатнулась. Он попытался ее успокоить, уверяя, что все в порядке, но когда он говорил, его зубы на фоне пунцовых рисованных губ казались отвратительно желтыми. Но его уверения не могли ее обмануть. Все было не так и очень-очень плохо. Но что это за дикая выходка? Он просто помешанный. Перед ней стоял не тот человек, которого, как ей представлялось, она знала, а какое-то чудовище. Она и не подозревала, что в нем может скрываться подобная дикая странность. Ей надо уйти прочь и немедленно.

Мерили стала торопливо подниматься на палубу, чувствуя спиной, что он спешит за ней. У нее промелькнула мысль: не броситься ли в темные воды залива. Но такой путь к спасению ей не подходил. До берега было неблизко, и к тому же она не умела плавать.

Это была ловушка.

Мерили обернулась.

— Прочь от меня, урод несчастный! — крикнула она в искаженное гримом лицо.

Он подступал к ней все ближе, и в ответ на ее злые выкрики глаза его загорелись яростью. Мощный удар крепкого кулака пришелся по гладкой щеке Мерили и бросил ее на перила мерно покачивающейся на волнах яхты. Она затрясла головой, отчаянно стараясь прояснить сознание, и в эту минуту клоун набросился на нее.

Глава 1

19 августа, понедельник

Винсент проснулся и сразу прищурил карие глаза, привыкая к свету раннего утра, пробиравшемуся в комнату сквозь щель между оконной рамой и потертой виниловой шторой. Первым звуком, который приветствовал проснувшегося Винсента, было уютное жужжание кондиционера. Затем он услышал привычный кашель брата. Винсент откинул хлопчатобумажное одеяло, сел и, спустив ноги с двуспального матраца, задержал взгляд на младшем брате, спавшем в соседней кровати, с трудом втиснутой в маленькую комнатушку. Приступ кашля не разбудил пятилетнего Марка. Винсент считал, что братишка не знал бы ни сна, ни отдыха, если бы каждый раз его будил кашель. Винсент не помнил ночи, когда бы Марк не кашлял, отрывисто и сухо.

Из ночи в ночь одиннадцатилетний мальчик слышал кашель, несущийся с соседней кровати. Было страшно, казалось, что брату становится хуже. Ему не нравилось, что большая часть внимания матери доставалась Марку и что ему приходится помогать матери заботиться о маленьком брате, в то время как многие его сверстники играли во дворе, не зная забот и хлопот. Он был рад, что у него не было такой же болезни, но потом появилось ощущение вины. Почему муковисцидоз достался Марку, а он, Винсент, рос здоровым? Врач в больнице дал объяснение: у некоторых людей ген, отвечающий за эту болезнь, оказывается с дефектом, но они живут в неведении. Этот ген должен быть у отца и матери и переходит к ребенку. Марку выпала комбинация с болезнью, а Винсенту повезло. Дело случая.

«Повезло, да не во всем», — влезая в шорты, думал Винсент. Его брат страдал от неизлечимой болезни, мать мучила постоянная тревога, и прошло три Рождества с тех пор, как он в последний раз виделся с отцом.

Стараясь не шуметь, Винсент аккуратно переступил через лежавший на полу их спальни ингалятор Марка. Ему не терпелось добраться до пляжа. Он надеялся, что не пропустил ничего существенного, когда не смог отправиться туда вечером, когда пляж опустел. Вечер — лучшее время для поисков на пляже, и если повезет, можно наткнуться на кое-что стоящее. Накануне вечером матери Винсента пришлось выйти на работу пораньше, чтобы выручить заболевшую официантку. Поэтому Винсент отменил поход на пляж и остался с братом, чтобы помочь с массажером. Винсент терпеть не мог эту штуковину — электрическое устройство, помогающее отделять мокроту, скапливавшуюся в легких Марка. Но это было во много раз лучше, чем прежний способ, когда мать хлопала и колотила кулаками по груди Марка. Процедура повторялась трижды в день и продолжалась минут по двадцать-тридцать. Малыш Марк никогда не жаловался. Он говорил, что ему совсем не больно. Но Винсент ежился, наблюдая эту картину.

Мать старалась, чтобы время шло быстрее, и пела с Марком песни. А Винсент предпочитал телевизор, который не только отвлекал брата, но и помогал отвлечься ему самому.

Дверь в комнату матери была открыта, и Винсент вошел. Над кроватью на полке крутился вентилятор, разгоняя духоту. В маленьком домике, который снимала их семья, был только один кондиционер, и стоял он в комнате мальчиков. Этого требовало состояние здоровья Марка. Винсент считал, что это был один плюс, а вторым плюсом, который давала болезнь брата, был маленький батут в гостиной. Мать купила его для Марка, чтобы прыжки дополняли лечение. И Винсенту между делом тоже удавалось немного попрыгать.

Мать беспокойно заворочалась во сне и что-то пробормотала. Винсент подошел к постели. Белокурые волосы спутались, под глазами чернела размазанная тушь, которую она поленилась смыть, когда вернулась с работы домой. На полу в ногах постели в общей куче лежали белые туфли на резиновой подошве, шорты из плотной хлопчатобумажной ткани и черная футболка с отпечатанной спереди мордой бульдога — эмблемой ресторана «Соленый пес».

Винсент на цыпочках прокрался к туалетному столику с растрескавшейся краской и пересчитал купюры, сложенные аккуратной стопкой. Сорок восемь долларов. Негусто за ночь работы. Но во Флориде был август. А в сезон, когда остров Сиеста-Ки наводняли северяне, сбежавшие из своих штатов от зимней непогоды, официантка в «Соленом псе» за обеденную смену зарабатывала по две сотни долларов. Клиенты шли непрерывным потоком в ресторан под открытым небом. Поглощалось огромное количество пива в заиндевелых бутылках, похлебка из моллюсков, креветки, рыба с жареной картошкой и сосиски в тесте, обжаренные в масле.

Мать работала в обеденное время, после четырех дня, поэтому могла оставаться дома с Марком, пока Винсент был в школе. Марк уже начинал повторять алфавит и даже читать слова, ему было недалеко до школы. Винсент надеялся, что мать сдержит слово и будет больше работать во время ланчей. А в ноябре, когда в Сиеста-Ки прилетят дрозды-рябинники, она обещала снова пойти убирать дома и квартиры, и этот дополнительный заработок позволил бы ей оставаться с ними ночью. Винсент никому бы не признался, что иногда ему было жутковато сидеть дома с Марком. И не только это. Заботы о брате требовали много времени и сильно отвлекали. За последний год его оценки заметно снизились, и учительница сказала матери, что задания усложняются и ему нужно больше помогать с уроками.

Сначала Винсент хотел разбудить мать и сообщить, что ему приходится рано идти на пляж, и может быть, за вчерашний пропущенный вечер ему сегодня повезет с находкой. Но будить мать он передумал и ограничился запиской на конверте со счетом телефонной компании. Таких счетов в нераспечатанных конвертах скопилось предостаточно на столе, обитом потрескавшимся линолеумом. Перед тем как выйти на улицу, Винсент надел сандалии с резиновыми подметками и прихватил стоявший у входной двери металлоискатель.

Благодаря вентиляторам в доме было хоть и достаточно тепло, но дышалось вполне сносно. А за порогом, несмотря на ранний час, уже чувствовалась гнетущая тяжесть надвигающейся жары. Влажная духота заключила его в свои объятия, как только он спустился со ступенек крыльца и вышел на дорогу, ведущую к пляжу. Он оставил позади всего два квартала, а первые струйки пота сбегали с висков. К следующему перекрестку у него уже взмок весь затылок.

На улицах было тихо и пустынно. Обычно по утрам картину оживляли любители пробежек. Но в этот день даже самые стойкие из них сидели по домам, не рискнув бросить вызов жаре. Винсент узнал надрывный крик плачущего голубя, хотя не мог бы сказать точно, откуда доносились эти звуки, от которых на душе начинали скрести кошки. Перед ним через дорогу юркнул геккон, и мальчик предположил, что ящерица спешила перебраться через пышущую жаром мостовую в более прохладную траву.

Винсент отметил про себя, как много пустовало квартир и отдельных домиков, сдававшихся внаем, о чем сообщали выставленные перед ними щиты. Возможно, на северных пляжах в августе было полно отдыхающих, но только не на Сиеста-Ки. По сравнению с зимой и весной в летние месяцы этот островок в заливе Сарасота казался вымершим.

Для Винсента август означал, что каникулы на исходе и скоро предстоит браться за учебу. А точнее, до начала занятий оставалось меньше недели. При этой мысли у него ком застрял в горле. Он перешел в шестой класс, и ему предстояло учиться в средней школе, где над ним будет два старших класса. Винсент прекрасно понимал, что для своего возраста он ростом не вышел, но в прошедшем году он учился в старшем классе начальной школы, а теперь его класс — младший в этом трехклассном звене. Ему рассказывали, что порядки в средней школе были суровые, поэтому ничего хорошего ему ждать от новой школы не приходилось и идти туда никак не хотелось.

Он пересек дорогу и миновал мусорный контейнер с пустыми картонными коробками и бутылками от пива «Будвайзер», прежде чем ступил на белый песок. Пляж на Сиеста славился своим песком, и Винсент этим очень гордился. Сахаристый песок Сиеста-Ки был признан самым мелким и белым, он состоял из несметного множества крошечных кристалликов, превосходя по качеству песок таких дивных уголков, как остров Барбадос, Антигуа и Большая Багама. И теперь Винсент вступил на расхваленную мягчайшую роскошь и включил металлоискатель. Водя прибором по песку, Винсент думал, что должен быть благодарен матери. Она старалась использовать заработанные деньги с наибольшей пользой, выискивая на распродажах что-нибудь нужное для него. Велосипед, скейтборд, теннисную ракетку, маску для ныряния и ласты. Самым лучшим подарком, не считая велосипеда, стал металлоискатель. Мать купила его заранее и приберегла до дня рождения в июне, а когда дарила, извинялась, что он не новый. Но Винсента это нисколько не смущало. Все лето он обшаривал пляж и каждый день приносил находку.

Чаще всего огромный жезл отыскивал мелкие деньги. Найденную мелочь: монеты в 25, 10, 5 и 1 цент он промывал в воде Мексиканского залива и рассовывал по карманам, чтобы потратить потом на мороженое-шоколадные рожки или всыпал в банку из-под кофе, служившую копилкой, которая стояла на комоде, где лежали вещи обоих братьев. Находить деньги было неплохо, но драгоценностям Винсент радовался еще больше. Он чувствовал себя пиратом, который отыскал зарытое сокровище. За лето его трофеями стали: золотой крестик с цепочкой, часы «Тимекс», серебряный браслет и множество непарных сережек. Попалась даже одна с бриллиантом. Его друг, старый рыбак Гидеон, сводил его в ювелирный магазин, что на Тамиами-трейл, и ему заплатили за нее целых пятьдесят баксов!

В то утро Винсент не обращал внимания на важных пеликанов, плавно скользивших по зеленоватым водам, на чаек, выискивавших в песке съестное, и на бескрайнее синее небо в мелких облачках, простиравшееся над заливом насколько хватало глаз. Он сосредоточенно водил металлоискателем по песку взад-вперед с надеждой найти что-нибудь стоящее. Прибор подал голос. Винсент покопался в песке, вытащил на свет металлическую расческу и отбросил ее в сторону. Следующей находкой стала монета в четверть доллара, потом еще одна. Он отправил их в карман одну за другой. Винсент прошелся с металлоискателем до старого пирса — излюбленного места рыбалки Гидеона. Там старик обычно ловил помпано и большого трахинота. Но в это утро старого рыбака на привычном месте не было. Винсент пересек пляж и оказался у бетонного волнолома, которому досталось и от волн, и от непогод. У основания стенки ему случалось не раз находить неплохую добычу — дары прилива.

У самой стены собралась в пучок прибитая волной зеленая с черным грива водорослей. Винсент провел по ней металлоискателем, и прибор сразу же сработал. Копаться руками в осклизлых космах водорослей совсем не хотелось, и он поискал глазами вокруг, чем бы их поддеть. Пустая пивная бутылка пришлась очень кстати. Присев на корточки, он зацепил гриву водорослей горлышком и потянул в сторону. Сначала ему показалось, что перед ним муляж. Но присмотревшись, он понял, что все самое настоящее. Винсент поглубже вздохнул, чувствуя, что его вот-вот вывернет наизнанку.

Фу! Ну и гадость!

Полускрытое белейшим и тончайшим песком, в лучах утреннего солнца поблескивало красными камешками золотое кольцо. И кольцо это туго охватывало палец раздувшейся кисти человеческой руки.

Глава 2

Восход. Слава богу, что есть восход. По крайней мере, на те несколько минут, пока Касси пробегала зигзаг пирса, уходившего в бухту Бискейн, явление дневного светила, поднимавшегося над сине-зелеными водами в лазурное небо Флориды, затмевало собой все вокруг. Каждое утро на несколько блаженных минут Касси удавалось целиком занять себя мыслями о красоте восхода и оттеснить воспоминания о том, что произошло. Она потерпела полный крах, и у нее оставалось мало надежды, что ей каким-то образом удастся наладить свою жизнь.

Когда она совершала утренние пробежки по прибрежным улицам Майами, где уже начинала, несмотря на ранний час, явственно чувствоваться жара и влажность, никто, глядя на нее, не смог бы догадаться о мучившей ее душевной боли. Спустя пять месяцев после ее перевода в бюро «Вестей» в Майами Касси выглядела лучше, чем когда-либо за время своей жизни в Вашингтоне.

Бегая ежедневно по три мили, Касси старалась развеяться и остаться в здравом уме, и ей удалось в результате не только укрепить дух, но и закалить тело. На пляже она бывала редко, но тем не менее могла бы похвастаться чудесным загаром, так как ее новая должность предполагала много работы на открытом воздухе. На прежнем месте, а точнее было бы даже сказать в прежней жизни, Касси никогда не загорала. В качестве корреспондента, освещающего проблемы правосудия, она большую часть времени проводила в конторах с кондиционерами. Остались в прошлом ее репортажи из штаб-квартиры ФБР и Верховного суда с сюжетами государственной важности. Теперь ей случалось оказываться по пояс в грязевых оползнях Сальвадора или вести репортаж со стоянок трейлеров в Луизиане, от которых после торнадо остались груды обломков. Таков был размах деятельности отдела в Майами. Касси могла получить задание осветить событие, произошедшее в юго-восточной части США либо где-нибудь в Центральной или Южной Америке.

Работать было бы значительно проще, знай она испанский. Но ее школьные запасы испанского давным-давно сошли на нет, что раньше ее мало волновало. В Вашингтоне все, естественно, говорили по-английски, и она не мыслила себя нигде, как только в Вашингтоне, ну еще, пожалуй, в Нью-Йорке. Ей нравилось быть корреспондентом программы «Человек и закон» компании «Вести», но она была готова к изменениям в карьере. Давать материал из Верховного суда Министерства юстиции было сложно и интересно, особенно на протяжении месяцев, следующих за атаками террористов. Почти ежедневно в телевыпуске вечерних новостей шел подготовленный Касси сюжет. Она освещала ход расследования, рассказывала о перехваченных телефонных переговорах, объясняя сигналы тревоги первого уровня, а также ее репортажи включали сведения о находящихся в розыске главных террористах и многомиллионных наградах, обещанных за их поимку. Кроме ведущей программы Элизы Блейк, больше эфирного времени, чем Касси, не предоставлялось после атак террористов никакой другой корреспондентке «Вестей». Вполне достойно было бы расстаться на такой высокой ноте с Вашингтонским бюро.

Касси прекрасно понимала, что время ее уходит. Ей было уже тридцать девять, и все ощутимее становились рамки казавшейся когда-то беспредельной тележурналистики. Начальство на словах могло обещать что угодно, но место в информационной программе, идущей во время массового просмотра, скорее всего, досталось бы немолодым мужчинам, а не женщинам в возрасте. По всем статьям пришла пора переключиться и переехать в Нью-Йорк. Но история с Мэгги Линч все изменила и полностью перечеркнула планы Касси. Девушка погибла, и Касси в определенной степени оказалась к этому причастна. Как мать, Касси хорошо понимала боль и гнев Памелы Линч и ее стремление к справедливому суду. Неизвестный начальник пока оставался в тени, в то время как Касси оказалась на виду и стала мишенью для мщения, притом заслуженно.

Касси направилась по пирсу к берегу. Надо было возвращаться домой, если так можно назвать квартиру, которую она снимала, принять душ, переодеться и заставить себя ехать на службу, ставшую постоянным напоминанием о ее неудаче. В конце пирса ее поджидал прокаленный солнцем мужчина в красных, видавших виды бермудах и красно-черной гавайской рубашке, висевшей на нем, как на вешалке. В этой же одежде и в тех же самых черных туфлях на резиновой подошве и грязных носках она видела его далеко не первый день. На прокаленном солнцем, обветренном лице тускло поблескивали голубые глаза. Свалявшиеся седые пряди со стальным отливом были стянуты в хвост вместе с запутавшимися в них клочками сена. На бесцветных губах растрескалась кожа.

Бог весть, где коротал ночь этот человек, но с того раза, как Касси дала ему первые пять долларов, он взял себе за правило каждое утро встречать ее у пирса. Касси остановилась и вытащила сложенную купюру из-за резинки на запястье.

— Обязательно купите сегодня себе что-нибудь вкусное, хорошо? — решительным тоном проговорила она, передавая деньги. Мужчина молча кивнул.

Начало этому своеобразному утреннему ритуалу было положено вскоре после ее переезда в Майами. Тогда же она попыталась разузнать, кто этот человек и откуда и как он оказался в таком бедственном положении. Но люди предпочитали отмалчиваться, и она прекратила расспросы. Ей также не удавалось разговорить незнакомца, но, давая ему деньги, она чувствовала, как на душе у нее теплеет. А еще она надеялась, что полученные деньги тратились им на еду, а не на выпивку. Неужели у этого бедняги не было рядом ни одной родной души, чтобы позаботиться о нем? Мысль огорчала и пугала Касси. «Если Бог не смилуется, то и меня это ждет», — поеживаясь от такой возможности, Касси затрусила прочь. Вот уж точно, что жизнь похожа на дорогу с крутыми поворотами. И она может докатиться до такого положения. Никто от этого не застрахован.

На протяжении минувших лет она трудилась, не жалея сил, чтобы сделать карьеру, часто в ущерб личной жизни. Теперь служебное рвение вышло ей боком, и в довершение всех бед с ней не было ни мужа, ни дочери. И винить в этом Джима и Ханну она не могла. Когда Ханна росла, между ней и отцом установилась особая связь, и все потому, что Джим проводил с дочерью больше времени. Джим Шеридан преподавал английский язык в старших классах школы. В графике его работы не было резких изменений и плюс к этому продолжительные летние каникулы. Так в результате сложилось, что воспитанием ребенка больше занимался он. Джим помогал Ханне готовить уроки, тренировал ее бейсбольную команду, водил ее в танцевальную студию и на прием к врачу. А частые вызовы на работу отрывали и отдаляли Касси от дочери и мужа.

Касси убеждала себя, что ее работа давала Ханне много преимуществ. Джим получал очень приличное жалование, но основным источником пополнения семейного бюджета являлась работа Касси, поскольку зарабатывала она в пять раз больше мужа. Они могли позволить себе кирпичный дом времен колониальной Америки с четырьмя спальнями и тремя ванными комнатами в Александрии, пригороде Вашингтона, ее «сааб» с открывающимся верхом и «вольво»-фургон у Джима. Из того же источника оплачивались летний лагерь, когда Ханна была поменьше, и покупки в дорогих магазинах. А теперь в этом доме для нее не оказалось места. Джим хотел развода, тринадцатилетняя Ханна желала остаться с отцом, а руководство «Вестей» разлучило Касси с ее обожаемым Вашингтоном. Ее направили в филиал в Майами, где она пережидала, пока решался вопрос с иском, предъявленным ей и компании «Вести» в связи со смертью Мэгги Линч. Да, крутой вираж совершила ее жизнь, нечего сказать.

Глава 3

Из небольшого зеркала на него пристально смотрели глаза на свежевыбритом лице. Чистая и сухая кожа — важное условие для начала работы. Он окунул палец в белую грим-краску на жировой основе и принялся аккуратно распределять ее вокруг глаз и рта, стараясь использовать минимальное количество, чтобы слой не оказался слишком толстым. После того как были нанесены круги, он кончиками пальцев утрамбовал грим в поры и разгладил полосы. Затем он смочил слюной кисточку и резче обозначил контуры белых участков.

Из ванной Мэгги Линч он прихватил старый носок с детской присыпкой, и теперь, легко встряхивая им, припудрил забеленные места, после чего с помощью носка уплотнил порошок. Поджидая, пока присыпка усядется, он придирчиво оглядел свое отражение, а затем смахнул кисточкой лишний порошок. Телесным гримом он покрыл остальную поверхность лица, оставив небольшой участок вокруг носа, которому полагалось быть красным. Затем повторилась процедура, как и с белой краской: телесный грим сначала был разглажен, затем припудрен, после чего он нарисовал вокруг глаз черные черточки. Рот с опущенными уголками он покрасил красным гримерным карандашом и закрасил им же красный кружок на кончике носа. В это утро ему было некогда возиться с накладным носом. Последние штрихи: немного синевы вокруг глаз, чтобы маска клоуна выглядела страшнее, и тушь на ресницы. На этом работа была завершена.

Поворачивая голову из стороны в сторону, он полюбовался своим отражением. Если бы его увидела в этот момент мать, что бы она сказала? Наверняка бы принялась визгливо выкрикивать какие-нибудь мерзости, карга старая.

Его неудержимо тянуло снова пойти и найти кого-либо, увидеть выражение лица молодой женщины, когда она на него взглянет. Но пока ему приходилось тешить себя одним гримом. Его беспокоило, что сотрудники ФБР продолжали его разыскивать. Но откуда ему было знать, что та миленькая студенточка, за которой он увязался после карнавала на празднике Марди Грас, была дочерью самой директрисы ФБР? Он и представить себе не мог, что о нем будут говорить во всех выпусках новостей.

— Если будешь себя хорошо вести, я не буду с тобой жестоким.

Устремленные на него глаза лихорадочно блестели. Она не знала, что он не собирался пускать в ход нож. Но вид ножа действовал безотказно. Женщин ужасала мысль, что их могут обезобразить.

— Скажи, что ты меня любишь.

Она не сопротивлялась. Он получил большое удовольствие. Возможно, он на самом деле ей нравился, может быть, ей было приятно. Как той девушке в Майами и еще одной, последней, в Луизиане. Угодить в руки полиции ему никак не хотелось, и он изо всех сил старался себя сдерживать. Всей силой воли он пытался удержать себя от поисков очередной женщины. Мерили и то, что произошло на борту яхты, в расчет не шло. Там было совсем другое дело.

Глава 4

За два квартала до своей «многоэтажки» Касси, тяжело дыша и обливаясь потом, замедлила бег и остаток пути прошла пешком. Учитывая тот факт, что ей надо дважды в месяц отсылать Джиму чеки, а также не упуская из виду и вероятность того, что после завершения судебного разбирательства по иску Памелы Линч компания «Вести» могла высылку чеков прекратить, Касси сняла квартиру гораздо более дешевую, чем выбрала бы для себя в другое время и в другой ситуации. Она подыскала скромно обставленную квартирку с одной спальней, арендная плата за которую была значительно ниже платы за квартиру на западной стороне бульвара Бискейн, где располагалась большая часть прибрежного региона Майами-шорс. Там были аккуратно подстриженные газоны, росли пальмы, и дома построены в испанском стиле. Многоквартирная «башня», где жила Касси, находилась на восточной стороне бульвара. Здесь обитала публика поскромнее. Она миновала несколько однокомнатных домишек, прежде чем свернуть к подъездной аллее, ведущей к ее дому.

Придя к себе, Касси включила кофеварку, нажала на пульт телевизора и разложила на кухонном столе развернутый выпуск «Майами геральд». Не раздеваясь, она внимательно прочитала газету от корки до корки, прерываясь время от времени, чтобы переключиться с одной программы новостей на другую. На одном из каналов она задержалась, когда на экране засветилась ярко-зеленым цветом радиолокационная карта Флориды.

— А здесь, в районе Майами, нас снова ждет жара. Температура будет подниматься до сорока градусов Цельсия при влажности восьмидесяти процентов.

На экране появилась новая карта погоды. На ней Флорида изображалась в меньшем масштабе, и с восточного побережья становился виден Атлантический океан, а с запада появились очертания Мексиканского залива.

— Здесь образовался тропический циклон, — объяснила комментатор, указывая на юг, — и есть основания предполагать, что сила его нарастает. У него есть все задатки превратиться в ураган. Мы следим за его развитием и будем держать вас в курсе событий.

Касси вздохнула и быстро начала прикидывать в уме, что мог значить такой прогноз непосредственно для нее. Если предположения метеорологов оправдаются и разразится ураган, ей придется во всех аспектах описывать буйство разыгравшейся стихии, непредсказуемой и не знающей преград. Ураган нанесет материальный ущерб, возможны и человеческие жертвы. Дел у нее окажется по горло, как с описанием самой бури, так и ее разрушительных последствий. Трудиться придется не только в выходные, вполне возможно, что и на следующей неделе не будет недостатка в материале об урагане. А она планировала слетать на выходные в Вашингтон повидаться с Ханной, потому что Ханна ехать к ней не хотела. И теперь было бы особенно некстати, если бы ее дочь-подросток столкнулась с очередным примером того, как работа Касси создает помехи их жизни.

Бросив взгляд на часы, Касси сначала собиралась позвонить дочери, но решила ее не беспокоить. Каникулы заканчивались, и оставались считаные дни, когда Ханна могла позволить себе подольше поспать. Она решила позвонить из офиса. В выходные можно было бы вместе прогуляться по магазинам и купить одежду к школе. Так думала Касси, допивая кофе. Все очень естественно: мать с дочерью ходят за покупками, готовясь к школе. Это именно то, что было им так необходимо. Побыть вдвоем, занимаясь обыденными делами, и чтобы никаких срочных звонков.

А еще ей очень хотелось увидеть Джима, хотя она не хотела признаваться в этом даже самой себе. Она скучала по нему. Ей не хватало его грудного голоса, хотелось увидеть, как в уголках его глаз, когда он смеется, по-особенному сбегаются морщинки. Ей недоставало спокойствия, удовлетворенности и ощущения, что все хорошо, которое она испытывала, когда он брал ее руку в свои. За прошедшие месяцы Касси провела не одну бессонную ночь. И как она хотела, чтобы он был с ней рядом, стоило только протянуть руку, чтобы его коснуться, а еще она тосковала по теплу объятий его сильных рук.

Множество резкостей, которыми они обменялись напоследок, постепенно сгладились, и на память все чаще приходили воспоминания о счастливых днях, проведенных вместе. Впервые она заметила его в университете Джорджтауна на лекции факультативного курса по творчеству Шекспира. С серьезным выражением на красивом лице Джим слушал рассуждения преподавателя о пьесе «Ромео и Джульетта». Она следила за тем, как Джим делал записи и поднимал руку, чтобы принять участие в обсуждении. Его высказывания произвели на нее впечатление. На следующей лекции через неделю она случайно села по соседству. К концу весеннего семестра они стали неразлучны.

Какая это была необыкновенная весна! К ним пришла любовь в чудесную пору, когда раскрывались розовые бутоны на вишнях, и легкий ветерок ласкал лица и ерошил волосы во время их долгих прогулок. Сколько часов они проговорили за чашкой кофе. Их встречи якобы для подготовки к занятиям чаще всего сводились к свиданиям за библиотечными стеллажами.

Касси дорожила милыми воспоминаниями о тех днях и о более позднем времени, когда они жили в тесной квартирке с мягким тюфяком и стенами, увешанными театральными афишами. Как весело им было ходить по распродажам и в букинистические магазины, чтобы сэкономить деньги. На первых порах их бюджет был более чем скромным, так как в начале своей учительской карьеры Джим зарабатывал немного, и она начинала с должности помощника редактора в «Вашингтон пост» с весьма скромным окладом, но они жили с твердой уверенностью в будущем. Тогда у них все было впереди.

Из газеты Касси перешла на исследовательскую работу в телекомпанию «Вести», которая привела ее на должность помощника продюсера. В дополнение к таланту и живому уму она была еще и хороша собой. Через несколько лет Касси уже готовила эфирные материалы для воскресных информационных передач.

Когда Касси узнала, что беременна, она обрадовалась, но все же ее заботили мысли о возможных осложнениях в карьере. Но когда в родильной палате она увидела влажную головку новорожденной Ханны, сердце ее готово было выскочить из груди от счастья. Не без терзаний вернулась она на работу уже через шесть недель после родов. Но как ни трудно ей было оторваться от ребенка, Касси не могла отрицать того, что прочно срослась с телевизионной службой новостей. Работа давала ей жизненный стимул, приносила удовлетворение, она ценила присутствовавший в редакции дух товарищества.

Семья и работа требовали внимания. Касси управлялась со всеми проблемами, проявляя ловкость жонглера. Это определенно было искусство, но равновесие обеспечивалось очень шаткое. Ей следовало заметить, что это слабое место, и понять неизбежность прорыва. «Господи, прошу, я уже расплатилась сполна, да и не один раз. Пожалуйста, не надо больше никаких отмен. Пусть хоть на этот раз не придется ломать планы. Только бы эта буря не переросла в ураган», — мысленно молила она.

Глава 5

Дэнни Грегг, помощник шерифа округа Сарасота, вошел в свою маленькую служебную резиденцию на Сиеста-Бич. В руках у него был стаканчик с кофе, купленный в магазине круглосуточной торговли «Севн-илевн». Утро сулило жаркий день и предвещало очередную неделю зноя. Молодому офицеру еще не исполнилось и тридцати. Ему грех было бы жаловаться на внешность и крепость сложения, и к тому же он был доволен выбранной карьерой. Служба в качестве одного из десяти помощников шерифа на острове Сиеста-Ки предоставляла Греггу гибкий график работы, разнообразие впечатлений, и чаще всего рабочий день завершался для него чувством удовлетворения. Вернувшись домой после дежурства, он всегда был готов дать четкий ответ, когда Коллин просила рассказать о произошедшем за день. О поимке воришки в одном из магазинов в Сиеста-Виллидж, дорожном происшествии на подъезде к дороге на насыпи, а также о том, как на пляже потерялся и был вскоре найден ребенок.

Дэнни нравилось, что в его распоряжении находится четыре транспортных средства. На белом полицейском фургоне он патрулировал фешенебельные жилые кварталы и выезжал по вызову на дорожные происшествия. На велосипеде Дэнни разъезжал по городку и проверял, все ли в порядке в пестреющих товарами магазинчиках, небольших ресторанах и сувенирных лавках. Для осмотра берега вокруг острова и бухты у Дэнни имелся катер с реактивным двигателем. А на желтовато-зеленом вездеходе с большими шинами он колесил по песку пляжа, когда считал нужным.

Жесткого графика работы у него не было. Поэтому никто не стоял у него над душой и не следил, где он находится и чем занят. Его назначили на этот пост на Сиеста-Ки, потому что начальство увидело в нем инициативного, добросовестного и надежного работника.

Поставив бумажный стаканчик с кофе на стол, Дэнни поправил пристегнутую к ремню кобуру. По душе ему была и форма, которую он носил с удовольствием: травянисто-зеленые шорты и белая рубашка с коротким рукавом, с темно-зеленой вышитой надписью над правой грудью: «Департамент шерифа округа Сарасота, помощник шерифа Д. Грегг.» Немного найдется судебных чиновников, которые могли одеваться на службу, словно отправляются играть в гольф.

Срочное указание поступило в тот момент, когда Дэнни щедро смазывал руки кремом от загара: «Выезжайте к Старому пирсу. У волнолома найдена человеческая рука».

— Как вы сказали?

— Нам сообщили, что мальчиком была найдена отсеченная кисть руки.

Когда Дэнни поспешно забрался в вездеход, его пронзила мысль о жене, которая в этот момент преспокойно находилась дома с их восьмимесячным сынишкой Робби. Сегодня ему будет что ей рассказать. Вездеход проворно катил по почти что безлюдному пляжу, оставляя на мокром песке четкие отпечатки протекторов. Не отвлекались от своих занятий немногочисленные любители пеших прогулок и пробежек, также как и несколько бродивших по берегу сборщиков ракушек. Но подъезжая к северному краю пляжа, помощник шерифа приметил сгрудившихся у волнолома людей. Толпа раздалась, давая дорогу вышедшему из машины Дэнни.

Рядом с комом водорослей стоял с хозяйским видом мальчик с рыжеватыми волосами лет девяти-десяти, как определил для себя Дэнни. Он смотрел на парнишку с ощущением, что видит его не в первый раз.

— Это я нашел, мистер, и потом прикрыл водорослями, чтобы солнце не высушило, — гордясь своей предусмотрительностью, проговорил мальчик и приготовился откинуть космы морской травы, но офицер остановил его:

— Теперь, парень, предоставь это дело мне. И попрошу всех отойти, — распорядился Дэнни.

Круг любопытных расширился на самую малость. Никому не хотелось отодвигаться далеко и упускать возможность все разглядеть. Прежде чем прикоснуться к зеленоватой груде, он надел перчатку и поглубже вздохнул. Перед ним лежала самая настоящая кисть руки, и смрад от нее шел ужасный. Что с этой рукой произошло, было известно одному лишь богу. Толпа тем временем росла, так как все, кто оказался в этот утренний час на пляже, не могли не подойти, чтобы полюбопытствовать, что произошло.

— Всех прошу разойтись, расходитесь, пожалуйста, — поднявшись с корточек, объявил Дэнни.

Но никто не двинулся с места, и помощник шерифа не заметил в толпе и намека на желание подчиняться должностному лицу. Приходилось срочно обращаться за помощью. Он достал рацию и связался с участком.

— Пришлите сюда детективов и кого-либо из криминалистов.

В ожидании подкрепления Дэнни занялся бумажной работой. В задней стенке вездехода был прикреплен металлический ящик с бланками отчета о правонарушении. Он проставил дату и время, после чего спросил, как зовут мальчика.

— Винсент. Винсент Бейлер.

— И сколько тебе лет, Винсент?

— Одиннадцать.

Помощник шерифа отметил про себя, что паренек был маловат ростом для своих лет. Судя по виду, мальчик дома не засиживался: солнце отбелило кончики ресниц и волоски на руках и ногах, покрытых бронзовым загаром. Дэнни все еще не мог припомнить, где мог видеть этого мальчика.

— А где ты живешь?

— Калле де Перу, шестьсот три.

Теперь Дэнни вспомнил. Он ездил по этому адресу прошлой зимой. Винсент позвонил в службу спасения, когда у его младшего братишки случился сильный приступ кашля. Малыш страдал муковисцидозом. Мать оставила младшего сына на попечение старшего. Но Дэнни помнил, что она сразу же бросилась домой, как только ей позвонил сын. Именно она посоветовала Винсенту позвонить в полицию, пока ее нет. Они добрались до маленького домика, где жила семья, почти одновременно: мать мальчиков и помощник шерифа. Тогда шел дождь. Ему вспомнилось, как тяжелые капли тропического дождя выбивали на жестяной крыше гулкую и нескончаемую барабанную дробь, и таким же бесконечным казался надрывный кашель ребенка.

Вызов завершился поездкой в больницу, где в отделении скорой помощи помощник шерифа и оставил всех троих. Теперь Дэнни стало совестно, что после он так ни разу и не наведался узнать, как у них дела. Дэнни также припомнил, что этот случай произошел накануне того дня, когда его Коллин родила Робби. Теперь он все вспомнил очень отчетливо. Как смотрел на лежавшего в кроватке своего здоровенького новорожденного сына и молча благодарил Бога, что его малышу никогда не придется так мучиться, как младшему Бейлеру прошлым вечером.

И сейчас Дэнни смотрел на серьезное лицо Винсента с уважением и сочувствием. Этому одиннадцатилетнему пареньку приходилось нелегко. У него был тяжелобольной братишка, и кроме того, дети, как видно, росли без отца, по крайней мере, так показалось Дэнни. В облике мальчика ощутимо чувствовалась печаль. Он был не по-детски грустным и серьезным.

Откуда было знать помощнику шерифа Греггу, сколько труда стоило Винсенту, отвечая на его вопросы, сохранять серьезное выражение на своей веснушчатой физиономии. Винсент подробно рассказал о том, как обнаружил руку, а затем подозвал одного из любителей бега и попросил позвонить в полицию. Во время своего рассказа Винсент не вынимал сжатые в кулаки руки из карманов мешковатых шорт, что не укрылось от глаз помощника шерифа. Но Грегг не мог и предположить, что в левой руке Винсент крепко сжимал перстень с рубином, который он снял, изрядно повозившись, с пальца отрубленной руки, и только после этого позвал на помощь.

Глава 6

Касси покончила с рутиной обычных утренних дел, села за руль своего «форда-эксплорера» и, миновав пост охраны, открыла ворота щелчком пульта. По пути на бульвар Бискейн она заехала на заправку фирмы «Тексако», при которой имелся небольшой бакалейный магазинчик. Часы работы и ассортимент превращали его в истинного друга работающей женщины. Здесь можно было купить молоко, сок, хлеб, готовые и замороженные продукты, даже выбор вин был вполне приличным. Касси не хотелось вспоминать, сколько раз по пути домой после длиннейшего трудового дня она заезжала сюда купить бутылочку мерло от Кенделл-Джексон, зная, что в ее компании она будет коротать остаток вечера.

Когда Касси вставляла наконечник шланга в бак, ей стало больно при мысли о том, почему ее выбор пал на этот подержанный автомобиль. По приезде в Майами она купила эту золотистую вместительную машину, потому что ее устроила невысокая цена и возможность свободно разместить в ней разное снаряжение. Касси говорила себе, что впереди у нее много увлекательных перспектив, например подводное плавание, парусный спорт, игра в гольф, поездки по выходным на острова Флорида-Кис. Казалось, что все это достаточно заманчиво, чтобы привлечь Ханну в гости. Но радужные планы остались в мечтах, Ханна наотрез отказалась приезжать, а куда-либо выбираться одной у Касси не было ни малейшего желания.

— Я возьму лотерейный билет, Мануэль, — сказала она, расплачиваясь за бензин.

— Вы везучая, сеньора, да? — улыбнулся кассир, подавая ей билет.

— Да, Мануэль, везучая, везет, ты даже представить себе не можешь, как мне везет, — она, как могла, постаралась скрыть иронию.

Офис компании находился в пяти милях к югу от квартиры Касси. Сначала на своем пути она миновала местный клуб, несколько церквей и пару-другую торговых центров, но дальше дорогу никак нельзя было назвать приятной: ехать приходилось мимо мотелей самого неприглядного и сомнительного вида. Конечно же и в Вашингтоне имелись местечки подобного рода, а может быть, и еще почище. Касси не обманывалась на этот счет. Но там ей не приходилось изо дня в день утром и вечером ездить через такие районы. Жизнь ее круто изменилась после трагических событий, к которым она волей судьбы оказалась причастной.

Касси спрашивала себя, каково было жить Памеле Линч. Жизнь любого директора ФБР проходила словно под увеличительным стеклом, а уж внимание к первой женщине на этом посту было еще более пристальным. Положение обязывало Памелу Линч изо дня в день должным образом выполнять свою работу. Самоубийство дочери было трагедией, но по-настоящему затрагивало только ее семью и друзей. Пресса не стала бы делать ей никаких поблажек, если бы она допустила промах. Ей приходилось держать себя в руках и соответствовать должности, а разбитое сердце в расчет не принималось. Касси находила много сходства между собой и облеченной властью женщиной, которая подала на нее в суд, хотя и понимала, что ее положение ни в какое сравнение не идет с трагедией Памелы.

Она сознавала, что до конца жизни будет сожалеть о смерти Мэгги Линч и своей причастности к этому событию. Конечно, можно попытаться найти оправдание своему поступку, цепляясь за мысль о профессиональных обязанностях: общественность имела право узнать, что директор ФБР стремилась силами этой службы отыскать негодяя, напавшего на ее дочь. Но молодая девушка не смогла вынести известия, что ее секрет стал всеобщим достоянием. Жизнь для нее больше ничего не значила. И предал этот секрет гласности не кто иной, как Касси.

О, как жалела Касси, что невозможно ничего изменить.

Судебный процесс сильно тревожил Касси, но в глубине души она считала, что иск ей предъявлен заслуженно. Случись вдруг обратное, и Линч словом и делом оказалась бы причастна к смерти Ханны, наказание судом побледнело бы перед той расправой, которую была бы способна учинить над ней Касси своими собственными руками.

Из задумчивости ее вывел голос директора, прозвучавший из динамика «Эксплорера»: «В Мексиканском заливе быстро набирает силу тропический шторм. Ему дано название „Жизель“. Сила ветра составляет семьдесят миль в час».

У Касси упало сердце.

Глава 7

Из своих ранних утренних прогулок по пляжу Этта Чеймберс чаще всего возвращалась с полным пакетом раковин всевозможных видов и форм. Иногда ей случалось находить плоского морского ежа или звезду. Они были еще живы, и Этта отправляла их обратно в океан. Но в этот день она вернулась с почти пустым мешком. Ей пришлось прервать вошедшую в привычку утреннюю поисковую экспедицию из-за суматохи на берегу.

— Чарлз! Чарлз! — взволнованно звала Этта мужа. — Чарлз, где ты?

— Я здесь, Этта, где и всегда бываю по утрам, когда ты возвращаешься с пляжа.

Этта пошла на голос и увидела мужа на крытой веранде в шезлонге и с газетой в руках.

— Чарлз, ты представить себе не можешь, что произошло! — вскричала она и, не давая мужу раскрыть рта, затараторила: — На пляже нашли руку женщины. Помнишь мальчика, которого мы постоянно видим с металлоискателем. Так вот, он эту руку и нашел!

Чарлз закрыл и положил на колени «Сарасота геральд трибюн», и ему немедленно было доложено все о мальчике, водорослях и полиции. К немалому удивлению Чарлза, Этта очень ярко описывала руку. Обычно очень брезгливая, жена, должно быть, находилась на этот раз в первых рядах, потому что рассказ ее изобиловал деталями, разглядеть которые она могла, только решившись подойти достаточно близко.

— Рука сильно раздулась, и на некоторых пальцах не было кончиков, — с азартом описывала ужасную находку Этта, глядя на мужа расширенными от волнения глазами. — Хотя рука и распухшая, мне кажется, у нее была тонкая кость. Я догадалась, что рука женская по остаткам красного лака на ногтях. А еще у нее на ногте мизинца нарисована черным сеточка паутины. Мне кажется, Чарлз, она была одной из любительниц приключений.

Этта завершила свой рассказ и зябко потерла открытые плечи: нервный озноб давал о себе знать, хотя на веранде становилось все жарче с каждой минутой.

— А как по-твоему, Чарлз, здесь часто такое случается? Мы перебрались сюда с севера, чтобы быть подальше от подобных историй.

— Этта, за тот год, что мы с тобой здесь прожили, это происшествие самое заметное и волнующее.

— Волнующее? Что ты такое говоришь? Это же самый настоящий ужас и кошмар.

— Ну хорошо, назовем этот случай ужасным, — пожимая плечами, примирительно заметил он, — но я убежден, что такое здесь редкость. Кроме того, я бы не стал утверждать, что наш переезд в эти края непосредственно связан с желанием держаться подальше от происшествий такого рода. Нельзя сказать, что на прежнем месте в Виргинии дела обстояли так уж плохо. Мы приехали сюда, потому что нам хотелось избавиться от холода и серости зимних дней, к тому же дети разъехались, и больше не было смысла оставаться в таком большом доме. Здесь нам не приходится сгребать листву, убирать снег и очищать машину от наледи.

— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, — протестующе отмахнулась от мужа Этта. — Мне нравится считать этот островок маленьким земным раем. — Она бросила взгляд на зеленые просторы бухты, переходящей в залив. — Мне совершенно не хочется, чтобы уют и мир этого славного уголка портила грязь преступления. Мы всю жизнь усердно трудились, и теперь мне хочется спокойно наслаждаться жизнью, а не тревожиться из-за совершенного убийства и кем-то отрубленной руки.

— А почему вдруг убийство? — засомневался Чарлз. — Может быть, произошел несчастный случай, или бедняжка свела счеты с жизнью.

Этта задумалась над высказанными мужем вариантами, но они недолго занимали ее внимание.

— Который час? — отвлекаясь от раздумий, вдруг поинтересовалась она.

— Почти девять, — бросил взгляд на золотые часы Чарлз.

— Ах, мне пора в душ, — заторопилась Этта, на время забывая о находке на пляже.

Она спешила в усадьбу Ринглинг. Там она сможет поделиться впечатлениями с другими добровольными помощниками, которые составляли штат художественного музея, музея цирка и бывшей зимней резиденции Джона и Мейбл Ринглингов. Как только они переехали в эти места, Этта поспешила влиться в ряды общественников. На добровольных началах она работала в сувенирном магазине или в кассе, а также посещала специальные занятия и не могла дождаться, когда станет добровольным гидом и получит право сопровождать туристов и отвечать на вопросы об истории семейства Ринглинг — создателей цирка — и о Джоне Ринглинге, навсегда связавшем цирк с Сарасотой.

— Чарлз, не забудь заехать за мной в одиннадцать сорок к доктору Льюису.

— Не беспокойся, я там буду.

Этта ушла в дом к себе наверх, а Чарлз не спеша поднялся с шезлонга и отправился в кухню. Там он достал из холодильника апельсиновый сок и налил в высокий стакан.

— А, — произнес он довольно, обращаясь к самому себе, — на Сарасоте даже простой апельсиновый сок вкуснее, так же как фрукты, овощи и курятина.

Покачивая головой в такт своим мыслям, он вернулся в гостиную и включил телевизор. Чарлз не переставал удивляться, как много стал думать о качестве еды. Четыре десятка лет он проработал подрядчиком, и все эти годы его мало интересовало, что подает ему на ужин Этта. Для него было важно, чтобы к его приходу ужин был готов. Теперь же он не только расстался с безразличием к еде, стал сам заниматься закупкой продуктов и большей частью он же и готовил еду.

Чарлз не мог не признать, что на новом месте Этта больше жила своими интересами. Она не только работала на добровольных началах в центре Ринглинг, но вступила в члены клуба книголюбов и садоводов-любителей. У нее появились друзья, и Чарлз чувствовал, что при желании Этта могла бы эти дружеские отношения развивать. Он слышал, как она много раз отвечала отказом, когда ей звонили новые приятели и приглашали вместе пообедать. В ответ на его вопрос, почему она отказывается, Этта чмокнула его в щеку и объяснила, что переехала во Флориду с мужем, чтобы жить там вместе с ним. И ей хочется проводить время с ним, но она знала, что постоянно находиться рядом они не могут. Они довели бы друг друга до сумасшествия.

Усаживаясь в просторное кресло напротив телевизора у противоположной стены, Чарлз сказал себе, что неплохо бы и ему подыскать себе занятие за пределами дома. Но чем ему себя заинтересовать? В гольф он никогда не играл, и положа руку на сердце, он не испытывал особого желания знакомиться с игрой сейчас. А не остановиться ли ему на рыбалке? Надо подойти к старику-рыбаку, что проводит все время на берегу. Может быть, он не откажется поделиться своими знаниями и умением.

Внимание его привлек метеоролог, выступающий в выпуске новостей. Он говорил о тропическом циклоне в Мексиканском заливе и объяснял систему градации силы ветра.

— Ветры со скоростью до тридцати восьми миль в час характеризуются как «тропическая депрессия» (циклон), если ветры достигают скорости тридцать девять миль в час, это «тропический шторм». А когда скорость ветра возрастает до семидесяти четырех миль в час и более и сохраняется на этом уровне, тогда мы имеем дело с ураганом. Просим жителей прибрежной зоны бухты Сарасота слушать наши сообщения о развитии урагана «Жизель».

Глава 8

Касси въехала на подземную стоянку под пятнадцатиэтажным зданием банка, в котором в Майами располагался филиал «Вестей», или то, что от этого филиала осталось. Коротко поздоровавшись со служащим, она поставила машину на отведенное место, рядом с тем, что было помечено «EL JEFE» — «для босса». Но после серии прошедших незадолго до этого сокращений позиция главы филиала перестала быть ведущей. Место босса унаследовал продюсер Лерой Барри. Его место парковки пустовало.

Как всегда, у лифта ее ожидала кипа газет. Касси захватила их с собой: «Майами геральд», «Нью-Йорк таймс», «США сегодня» и «Вашингтон пост». Каждое утро Касси неизменно испытывала потрясение, когда взгляд ее наталкивался на выходные данные газеты, издававшейся в городе, когда-то бывшем для нее родным. Касси заставила себя пролистать страницы «Пост». Она читала о людях, хорошо ей известных, с которыми она была на «ты». В прежние времена они всегда откликались на ее звонки, а теперь не желали ее знать. Еще не так давно Касси обладала властью и влиянием в вашингтонских кругах. Но сейчас все это осталось в прошлом, и уделом стало бессилие, а там, где выше всего ценится власть и доступ в эфир, слабых не признают. Даже те, кто с сочувствием относился к ее положению, в общении с ней испытывали неловкость, и это не было для нее секретом. От нее отвернулись, как от прокаженной.

Все могло быть совсем иначе, если бы она больше времени посвящала семье. Любовь мужа и дочери поддерживала бы ее и теперь, в эту трудную минуту, и прибавляла бы сил. Но Ханне и Джиму доставались лишь крохи ее внимания, работа была на первом месте. Водоворот дел легко засасывал, сфера телевещания пьянила и привязывала к себе как наркотик. Тяжкий сам по себе разрыв с привычной средой становился без поддержки семьи тяжелее во сто крат.

Елена Грегори постаралась представить назначение в Майами как положительный момент, когда сообщила, что перевод Касси из вашингтонского бюро новостей был ее решением как главы компании, хотя направлялась Касси не в Нью-Йорк, как планировалось ранее. Но обе они прекрасно понимали, что́ представляла собой правда. Пост корреспондента в Майами был прекрасным местом для начала карьеры. Но у Касси были серьезные основания считать, что она-то движется к закату своей карьеры. Памела Линч предъявила иск «Вестям», и Касси в том числе, в размере 100 миллионов долларов. Пока шло судебное разбирательство, «Вести» были связаны с Касси. Но она подозревала, что после завершения дела эта связь прервется, и компания, в которой она проработала большую часть своей трудовой жизни, постарается от нее избавиться.

Касси вышла из лифта на одиннадцатом этаже и пошла по наружной галерее, размышляя о том, как быстро все в жизни меняется. Полгода назад должность в программе «Песочные часы» была вполне реальной перспективой. Тогда ее агент горел желанием продолжить переговоры по контракту, а теперь он даже не отвечал на ее звонки.

Касси набрала код, и замок со звоном открылся. Она вошла в темное унылое помещение. В рассчитанной на большой штат конторе работало считаное количество сотрудников. Ввиду общего сокращения деятельности корпоративные акции «Вестей» были в цене. Касси знала об этом, потому что начала вдруг этим интересоваться. В процессе развода накопленные ей за долгие годы акции ждала неизвестность. Ее кабинет находился сбоку от отдела новостей, где жизнь больше не била ключом. Она вошла к себе, беглым взглядом прошлась по газетам, прослушала голосовую почту, просмотрела почту электронную. Затем она нашла в компьютере краткое изложение «Вечерних известий». У Касси перехватило дыхание, когда она прочитала, что Валерия Делейни была назначена вести репортаж из Министерства юстиции. Молодая и честолюбивая Валерия рвалась к должности специального корреспондента рубрики «Закон и порядок». Это место после отъезда Касси официально оставалось незанятым.

Касси набрала комбинацию цифр на телефоне и приготовилась к дальнейшим унижениям. Ей приходилось звонить в «Аквариум» — деловой центр «Вестей» в Нью-Йорке, предлагать сюжеты и ждать, заинтересуют ли их ее предложения.

— Буллок, — коротко сказала трубка.

— Рейндж, это Касси Шеридан. — Она не могла объяснить, почему нервничает как ребенок, когда говорить приходится с исполнительным продюсером.

— А, Касси. Ну что у вас?

Она знала, что он задает этот вопрос для проформы, но ни ей, ни ему не хотелось это признавать. Со времени приезда Касси в Майами почти все предложенные ею идеи решительно отвергались. Причины всякий раз выдвигались разные, но она хорошо понимала основу отказа: ее не хотели выпускать в эфир. Исключение составляли те незавидные сюжеты, по которым никто другой работать не хотел. О ней вспоминали, когда требовалось подготовить репортаж о чудовищных стихийных бедствиях.

— Рейндж, в утреннем выпуске «Геральда» есть материал о расследовании ФБР в рамках программы борьбы с организованной преступностью и сбытом наркотиков. Они занимаются выяснением каналов распространения наркотиков здесь, в Майами. Я подумала, что мне, может быть, стоит позвонить и узнать, какой материал можно подыскать по этой теме.

В трубке воцарилось молчание.

— Рейндж?

— Мне кажется, Касси, будет лучше, если этим сюжетом займется Валерия. Позвони ей и попроси ее проконсультироваться насчет этого материала в ФБР.

Боже! Она получила свою порцию унижения сполна. Касси в сердцах стиснула в руке карандаш.

Но у Рейнджа для нее было припасено еще кое-что.

— Касси, как обстоят дела с бурей в заливе? По всему видно, нам пора выходить на исходные позиции.

Она старалась избегать этой темы, надеясь, что необходимость в задании отпадет, если она не станет упоминать о нем. Ей и думать не хотелось, что ураган разразится. Она хотела в выходные встретиться с Ханной. Касси убеждала себя, что ей всего тридцать девять, а Ханне только тринадцать, и есть еще время наладить отношения. Но в Майами, как и до этого в Вашингтоне, работа диктовала свои условия.

Глава 9

Прибытие команды телевизионщиков усилило ажиотаж на пляже. Обливаясь потом, тащился по песку за своим репортером оператор отдела хроники местной телекомпании WSBC Брайан Меллер. Им не удалось отыскать мальчика, нашедшего руку, но они записали интервью с помощником шерифа и мнения людей из толпы.

— Мне кажется, это акула, — предположила одна из женщин.

— Отвратное начало дня, — признался приехавший в отпуск житель Нью-Йорка.

И Брайан мысленно полностью с ним согласился. Начало на самом деле было дрянное и предвещало день долгий и тяжелый. Когда они достаточно здесь поснимают, им надо будет поторапливаться в телецентр и готовить репортаж к полудню. Потом начальство может вдруг осенить, что будет лучше дать материал в шестичасовых новостях. В результате им придется наспех перекусить и вернуться на пляж за дополнениями к сюжету. Затем они примчатся на студию, чтобы смонтировать материал и вставить в программу. Но на этом рабочий день не закончится. Вечером Брайану предстояло вести съемку на благотворительном собрании в особняке Ринглинг, где ожидалось выступление группы «Соседские парни». Он должен был запечатлеть всю светскую публику, прибывшую на коктейль. Если удастся вернуться домой к полуночи, можно будет считать, что ему повезло.

— Они мало мне платят, — буркнул, тяжело дыша, Брайан, когда репортер указал на группу следователей канцелярии шерифа, которых надо было снять. Они шли по берегу от волнолома.

Брайан поднял на плечо камеру, навел ее на должностных лиц и заснял несколько кадров с акцентом на чемоданчик, который нес один из следователей. В него была упакована найденная рука. Гадость. Он снова подумал о том, что компания определенно мало платила за съемку сюжетов, которые ему приходилось делать через силу. И конечно же, он получал никак не достаточно, работая по двенадцать, а то и тринадцать часов в день, что случалось нередко. А в период сезонного анализа популярности телепрограмм от него за те же деньги ждут участия в рекламной кампании. Но эта работа придавала ему респектабельности. Брайану нравилось говорить, что он работает в системе информации, хотя большая часть его доходов поступала из другого источника.

Для знакомых вне редакции ярко-красный спортивный автомобиль, на котором разъезжал Брайан, свидетельствовал о том, что дела у него идут очень неплохо, а вот коллеги пребывали в недоумении. Все приблизительно имели представление о заработках друг друга, и Брайан Меллер никак не мог позволить себе купить «Корвет» и арендовать первоклассный дом на жалованье, что платила ему телекомпания. Никто не догадывался, что настоящие деньги шли Брайану от Уэбба Морелла. Уэбб платил щедро, и работа Брайану нравилась, но к занятию монтажом фильмов для взрослых многие отнеслись бы с явным неодобрением. Порно, экзотика, развлечения для взрослых — название сути не меняло. Стоило заикнуться о работе над секс-видео, и репутация извращенца была обеспечена. Хотя не исключено, что немалая часть ярых моралистов тайком посматривает порнофильмы. Уэбб не уставал повторять, что порнобизнес в Соединенных Штатах затмевает по доходности профессиональный бейсбол, баскетбол и футбол вместе взятые. Такие фильмы смотрит масса народа, только признаваться в этом никому не хочется.

— Эй, Брайан, мне кажется, это он! — Репортер указал на худенького парнишку, шедшего от дороги к волнолому в сопровождении седовласого, но еще крепкого на вид старика с завидными усами. На спутнике мальчика была рубаха с длинными рукавами, брюки и шляпа с полями, какую обычно носят рыбаки. Когда мальчик со своим спутником остановились у волнолома, Брайан снял дальним планом паренька, подкрепляющего свои слова жестами. Тот рассказывал старику, как все произошло.

Репортер подошел к мальчику:

— Это ты нашел руку?

Винсент кивнул.

— Ты не против ответить на несколько вопросов?

— А вы кто такие, на кого работаете? — вмешался старик.

Брайан с трудом сдержал улыбку, глядя, как репортер от такого вопроса на мгновение лишился дара речи. Ему нравилось считать, что в Сарасоте все, как один, должны были видеть его по телевизору и непременно узнавать. «Так тебе и надо, приятель», — не без злорадства подумал Брайан.

— Мы работаем для «Санкоуст ньюз». Я — Тони Уитком. Мы готовим сюжет для выпуска дневных новостей. И вечером, я уверен, этот репортаж тоже будет в эфире.

Рыбак смотрел на телевизионщиков без большого доверия, но мальчик загорелся от заманчивой возможности.

— Ладно тебе, Гидеон, меня же покажут по телевизору!

— Тебе не мешало бы сначала с матерью посоветоваться, — заметил старик.

Мальчик заколебался и посмотрел на Уиткома.

— Нам сейчас надо вернуться в студию, — бросив взгляд на часы, сказал репортер, — так что времени у нас в обрез. Давай договоримся так: я оставлю тебе свою визитную карточку, а ты позвонишь мне и скажешь, не против ли твоя мама, чтобы тебя показали по телевидению?

Гидеон пожал плечами, а Винсент с азартом начал рассказывать свою историю перед объективом камеры. О перстне он и словом не обмолвился.

Глава 10

Позвонил оператор и сообщил, что включает бюро в Майами в систему селекторного совещания с центром в Нью-Йорке. Как раз в этот момент Лерой Барри небрежно опустил на стол рюкзак, достал банку с колой и дернул язычок. Положив трубку на динамик, он нажал кнопку односторонней связи и поудобнее устроился в кресле, закинув ноги на стол. Его не должны были вызывать, так что он мог позволить себе расслабиться.

Эта процедура повторялась изо дня в день. Задача селекторного совещания состояла в том, чтобы познакомить сотрудников бюро новостей с материалами по Соединенным Штатам и событиями за рубежом, которые пойдут в эфир в вечернем выпуске программы «Вести с Элизой Блейк». Первым выступил глава бюро в Лос-Анджелесе с перечнем новостей из западной части страны. Затем представили сообщения из своих центров в Нью-Йорке редакторы южного и северного направлений. Они основывали свои выступления на сведениях, поступивших из бюро в Майами, Чикаго и Далласе, а также на информации местных отделений в их регионах. Далее новости столицы изложил главный продюсер вашингтонского бюро. Под занавес совещания Рейндж Буллок рассказал о зарубежных новостях и тех особых случаях, которые остались не охвачены.

В самом начале включения Касси с блокнотом и ручкой скромно заняла второе из двух кресел в тесно заставленном кабинете Лероя. День оказался богат новостями. Из Лос-Анджелеса в Монтану была отправлена съемочная группа за репортажем о бушующих в этом штате лесных пожарах. На северо-востоке вновь проявился вирус с Западного Нила, сильная жара тянулась полосой от Бостона до Вашингтона. Вашингтонское бюро располагало тремя сюжетами, которые, вполне вероятно, могли занять место в вечернем эфире. Президент возвращался со встречи глав государств-членов НАТО, Пентагон сообщал об успехах в борьбе с террористами, главный прокурор использовал для личных надобностей реактивный самолет, а расходы покрывались за счет налогоплательщиков. Лерою показалось, что он заметил, как поморщилась Касси, услышав, что над этим сюжетом работала Валерия Делейн.

— У нас есть впечатляющие снимки извержения Этны, — объявил Рейндж, — потоки лавы просто фантастические и выжженная земля. Репортаж об этом подготовит на Сицилии Джеральд Мадза.

Лерой рассеянно пощелкивал ручкой. Касси подумала, что ничего хорошего это не предвещало. Лерою нужен был сюжет. Ему они нужны были всегда. Он знал, что в Нью-Йорке ведется учет сюжетов, подготовленных каждым продюсером и корреспондентом. Солидный список мог бы существенно повысить его шансы при заключении следующего контракта. Лерой прекрасно это понимал. Кроме того, самолюбие Лероя требовало, чтобы его блоки новостей регулярно появлялись в эфире. За последние пять месяцев вышло в эфир крайне мало из предложенных им сюжетов, и причина не являлась загадкой ни для него, ни для нее. Наверху всеми правдами и неправдами стремились не привлекать Касси и Лероя. Возмущало до крайности, что подобная ситуация отражалась на нем.

Он сердито ткнул пальцем в кнопку на панели, отключая селекторную связь.

— Если повезет, шторм будет набирать силу, — заметил он, — я не собираюсь сидеть здесь и ждать у моря погоды, мне нужны свежие новости.

Касси промолчала.

На звонок Касси ответил Уилл Клейтон. Последние полгода они разговаривали по телефону утром каждый понедельник. Он поступал так из благодарности, чувствуя, что он перед ней в долгу, а возможно, Уилл старался таким образом обеспечить ее дальнейшее молчание. Огласка его устраивала меньше всего. Если бы директрисе стало известно, что о Мэгги Линч Касси узнала от него, на карьере в ФБР ему можно было бы поставить жирный крест. Пока же Касси отказывалась назвать источник информации. Уилл был очень заинтересован, чтобы ситуация не менялась и дальше.

— Как дела, Касси?

— Не так, чтобы очень хорошо, но стало бы лучше, если бы ты сказал мне что-нибудь новенькое.

— Я был бы только рад. Но, к сожалению, у нас никаких новостей. Директор настроена очень воинственно на этот счет.

— Господи, Уилл, неужели вы ничего не сумели раскопать, поверить этому не могу.

— Не сыпь мне соль на рану, Касси. У нас слишком мало данных для раскопок. Мы знаем о трех случаях. Мэгги Линч — в феврале, до этого было нападение в Майами в прошлом ноябре, и третье происшествие этой весной в Луисвилле. Нашему парню явно не сидится на месте.

Касси пришли на память подробности последнего случая в мае. Тот же самый почерк и схема преступления. Он преследовал молодую женщину до ее дома, а среди ночи она проснулась и увидела перед собой лицо, разрисованное, как у клоуна, а к горлу ее был приставлен нож.

— Грим мог быть куплен где угодно, а в реестрах авиалиний не обнаружено никого, кто в указанные числа возвращался бы рейсами из этих городов, — продолжал Уилл оправдывать плачевные результаты расследования, которое вели агенты бюро.

— Наиболее существенные сведения в нашем распоряжении — свидетельства потерпевших. При пассивности жертвы продолжительность насильственных действий увеличивалась. Он обещал жертвам, что при послушании им не грозят увечья, а еще он настаивал, чтобы они говорили ему о своей любви к нему. Все эти факты позволяют предположить, что мы имеем дело с компенсирующим насильником.

— А что это значит? — перебила Касси.

— А это означает, что он не заурядный насильник. По нашему мнению, парень вбил себе в голову, что его жертве понравятся его действия, и она в него влюбится. Насилие помогает ему смягчить сомнения на свой счет, что объясняется неадекватностью его личности. Главная проблема, что этот тип отправится на поиски очередной жертвы, когда у него снова возникнет потребность укрепить уверенность в себе. Таков его способ самоутверждения.

Разговор с Уиллом разочаровал Касси. Ей очень хотелось, чтобы насильник был пойман как можно скорее, чтобы ему больше не удалось разрушить жизнь еще одной женщины. И когда он будет найден, может быть, тогда чувство вины перестанет так терзать ее и у нее станет легче на душе.

Глава 11

Лу-Энн отправилась в салон красоты, ее помощница повела детей в библиотеку, и Уэбб Морелл остался в просторном многоэтажном доме сам себе хозяин. Он налил третью чашку кофе, приправил молоком со сливками и сахаром и отрезал внушительный кусок глазированного кекса. Прихватив вместо салфетки бумажное полотенце, он спустился, тяжело ступая, из кухни на нижний этаж, где у него располагался домашний просмотровый кинозал. Удобно усевшись на огромный секционный диван, Уэбб нажал кнопку на пульте и водрузил ноги в пижамных брюках на мраморный кофейный столик.

На большом экране, вмонтированном в настенный модуль, сделанный на заказ, возникли заглавные титры. «Мы снова с Мерили», обещало название фильма производства студии «Паутина желания». Уэбб распустил посвободнее пояс шелкового халата и устроился на плюшевых подушках, готовясь смотреть фильм. Объемный звук создавал настолько яркий эффект присутствия, что Уэбб чувствовал себя участником действия. Слушая доносившиеся с экрана страстные стоны, Уэбб улыбнулся. Можно было смело рассчитывать, что фильм — еще одна удача, сулящая внушительную прибыль.

Уэбб выбрал Мерили для своего фильма во второй раз. Первый фильм с ее участием назывался «Мерили, Мерили, Мерили, жизнь всего лишь мечта» и побил по продажам все рекорды среди видеозаписей, выпущенных студией «Паутина желания». Уэбб не обманывал себя и не приписывал такой ажиотажный спрос сценарию собственного сочинения. Успех был обеспечен не установкой, производившей из сухого льда облака тумана, окутывавшие извивающиеся тела актеров, и не эффектный костюм Мерили: на ней было одеяние ангела, составленное из отдельных полосок. Секрет популярности таился в самой Мерили: в темном облаке ее волос и упругом, не знающем устали теле, плотно охваченном бархатом смуглой кожи. Притягательную силу фильму давала глубина ее темных глаз и шаловливость. Ей нравилось сниматься, и она прекрасно вписывалась в кадр. Уэбб смотрел на огромный экран, где Мерили обвивалась вокруг своего партнера по фильму Вана Йенсена. Фильм станет хитом, вне всяких сомнений. Даже в том случае, если Мерили больше не будет сниматься для «Паутины желания».

Уэбб выключил систему и, небрежно бросив пульт на столик, откинул голову на подушку дивана. Его взгляд остановился на многоцветной росписи потолка. Лу-Энн выложила кругленькую сумму за эти фрески, изображающие сцены из цирковой истории Сарасоты: гимнастов на трапециях, слонов, распорядителя манежа и клоунов. Всех их объединял большой купол. Этими росписями были навеяны сюжеты некоторых видеофильмов, принесших Мореллам миллионное состояние. В этой комнате Лу-Энн часто устраивала приемы для дам из своих многочисленных общественных комитетов. Знали бы все эти дамочки, откуда на самом деле брались средства на оплату банкетов и их обслуживание.

Уэбб знал, как страшит жену мысль, что источник его доходов может стать известным в светских кругах. Она требовала, чтобы его секретарь, снимая трубку, говорила просто: «Компания по производству видеофильмов». По ее настоянию он делал щедрые пожертвования многочисленным местным благотворительным обществам, с превеликим удовольствием принимавшим его чеки на внушительные суммы. Когда кто-либо интересовался его бизнесом, Лу-Энн объясняла, что ее муж снимает для корпоративных клиентов видеофильмы, стимулирующие продажи. «Да, — подумал Уэбб. — Стимул они давали отменный. Лучший стимулятор долго искать придется».

Его бизнес — настоящее золотое дно! И пусть он с грехом пополам закончил университет, но теперь по доходам он далеко опередил своих бывших однокашников — лучших учеников, которые занимали высокие должности в престижных юридических фирмах и корпорациях. До чего удивительно сложилась жизнь. Двадцать лет назад он устроился, чтобы подработать, в магазин по продаже видеофильмов, расположенный за стенами студенческого городка, и вся учеба после этого отошла на второй план. Он много времени проводил, отвечая на вопросы покупателей, чем отличаются видеоленты для взрослых. В то время большое распространение получили видеомагнитофоны. Уэбб пришел к выводу, что в определенной степени рост их популярности объясняется большей анонимностью доступа к порнографическим фильмам. До эры домашнего видео аудитория кинопродукции такого рода была невелика и состояла в основном из мужчин, которые, таясь, захаживали в неприглядного вида кинозалы и, прикрываясь дождевиками, давали себе волю. Появление видеомагнитофонов позволило просматривать порнофильмы в уединении собственной спальни, вдали от посторонних глаз. Кроме того, распространение СПИДа пугало многих мужчин и женщин, сдерживая стремление к любовным приключениям. Для многих просмотр порнофильмов стал как бы защищенным сексом.

Уэбб увидел свой шанс и ухватился за него. Он не сомневался, что спрос на видеозаписи для взрослых окажется огромным. К чему корпеть над сочинением романа без уверенности, что найдется издатель, желающий его напечатать, и будут ли у этого романа читатели, если он все-таки выйдет в свет. Пусть на это убивают свое время те, кто витает в облаках и кому безразличен даже хлеб насущный. А Уэббу хотелось жить хорошо, но такая жизнь требовала много денег. Уэбб рассудил так: если сочинять сценарии и выпускать собственные видеофильмы для взрослых, спрос на его творчество будет всегда, и на этом он может нажить целое состояние.

Для начала Уэбб стал расспрашивать собратьев-студентов, что бы им хотелось увидеть в порноленте. Как выяснилось, предпочтение отдавалось девушкам из группы поддержки и хорошеньким студенткам в коротеньких юбочках и облегающих свитерах. Затем он написал черновой набросок сценария о парне-студенте, туповатом на вид, который приходит на занятия и погружается в мир фантазий о сидящей перед ним красивой девушке. После этого Уэбб подыскал среди молодежи в небогатых кварталах будущих актеров для своего фильма. Они были только рады возможности подзаработать и охотно согласились выполнять все, что требовал от них сценарий. Парня Уэбб одел в спортивную куртку с эмблемой престижного Дартмутского колледжа, а на девушке была обтягивающая футболка. Камеру для съемок своего первого фильма Уэбб «позаимствовал» на кафедре аудиовизуальных пособий. Фильм «Ди-Ди в Дартмуте» имел грандиозный успех в студенческий среде.

Сокурсники Уэбба усердно стажировались в компаниях и брокерских фирмах с надеждой получить там место после окончания колледжа, а он летом перед выпускным курсом только и делал, что строчил сценарии и заказывал футболки с эмблемами колледжей и университетов. К началу зимы были сделаны и распространены копии фильмов «Иоланда в Йельском университете», «Пия будоражит Принстон», «В Гарварде жарко». Америка на самом деле была страной больших возможностей. Жизнь Уэбба шла вперед, не стоял на месте и его порнобизнес. На смену студенческим сериям пришли «Сослуживцы». Уэбб собирал материал, выспрашивая у приятелей, что они думают о женщинах, которые работали там, где они начинали свою трудовую жизнь. Существовало целое море фантазий насчет шашней с секретаршами, коллегами и начальницами. Следующим этапом в деятельности Уэбба стал запуск серий «Весы правосудия», где было полным-полно актрис, изображавших адвокатов в одних форменных пиджаках и туфлях на шпильках, а развевающиеся мантии судей скрывали сюрпризы.

Теперь за плечами Уэбба осталось два десятка лет и множество фильмов. Его империя включала первоклассно оснащенную студию в Сарасоте, сайт в Интернете и большой склад-магазин в Майами для выполнения поступающих ежемесячно тысяч заказов. Обосноваться в Сарасоте Уэбб решил не случайно. Во-первых, он терпеть не мог холодные зимы северо-востока страны, во-вторых, здесь была возможность круглый год вести съемку на открытом воздухе. Поселившись в этих краях, Уэбб открыл источник новых идей. Большим спросом пользовались серии на тему цирка, не меньший успех имели «Рыбаки» и «Игроки в гольф». Оставалось только поражаться тому, что проделывали актеры с удочками и клюшками.

Уэбб был увлечен последним проектом «Бархатные ночи в Венеции». Написать сценарий вдохновил его венецианский стиль Са' d'Zan — особняка Ринглингов в Сарасоте, а еще бархатистость кожи Мерили. На предстоящий вечер его планы предусматривали съемки на веранде этого старого особняка, где должен был состояться благотворительный вечер со сбором средств в фонд проекта развития грамотности. Вот так история! Смех и только. Брайан Меллер будет снимать видеорепортаж для «Санкоуст ньюз». Все эти светские знаменитости будут рады-радешеньки, что их снимают, а затем покажут в одиннадцатичасовых новостях и отметят поддержку, оказанную ими благородному делу. Им и невдомек, что часть кадров пойдет в качестве заставки для начала очередного фильма Уэбба.

Меллер получил соответствующие указания. Он отснимет дополнительный материал, но выберет такие ракурсы, что лица гостей не будут видны. Брайан заготовит много кадров, снимая дальним планом и сзади публику в вечерних платьях и смокингах, обласканную теплом летнего вечера, потягивающую коктейли и шампанское на мраморной террасе, построенной в итальянском стиле. Слушая игру ансамбля, все будут улыбаться. Лучшего фона для фильма не подобрать. По сюжету двое участников веселья прокрадываются в садик за домом на свидание под бронзовой группой, изображающей обнаженных малышей Ромула и Рема и их мать-волчицу.

Основная часть фильма будет, конечно, сниматься позднее. Съемка с участием Мерили и Вана пройдет в студии, а при монтаже горячие сцены свидания будут объединены с видеозаготовками, выполненными на террасе, чтобы создать впечатление единства действия. Чтобы иллюзия единства была полной, Уэбб планировал отправить своих главных героев на коктейль, где они могли бы смешаться со всей честной компаний. Платье для Мерили обошлось ему в кругленькую сумму, но он ни капли не жалел об этом. Уэбб залюбовался ею, когда на прошлой неделе она примерила для него роскошный наряд. Гладкие плечи Мерили блестели над парчой вечернего открытого платья. Она кружилась от восторга, сверкая карими глазами и встряхивая темной массой волос. Мерили превосходно подходила для этого бизнеса, но глядя на нее в платье от-кутюр, Уэбб подумал, что она оказалась бы на своем месте и в светском обществе, если бы обстоятельства сложились иначе. У нее была гордая осанка и грация в движениях, а в лице — мягкая южная красота. Рождение по воле случая привело Мерили к такому занятию, и к тому же она оказалась в неудачное время в неудачном месте.

Так или иначе, но в том, что она не глупа, сомневаться не приходилось. Когда Мерили узнала о количестве проданных копий первого фильма с ее участием, она сразу же прикинула, что к чему, и потребовала ни много ни мало, а чтобы Уэбб выделил ей долю прибыли от продажи следующего фильма, в противном случае она грозилась уйти. Не бывать этому никогда. Уэбб подошел к настенному блоку и вынул кассету из видеомагнитофона. Пора было одеваться и ехать в офис. Ему приходилось обращаться к плану Б и подключать Глорию. К счастью, у них были похожие фигуры, и облегающее платье Мерили подойдет и ей. Да, Мерили придется заменить Глорией, потому что о его красавице уже несколько дней не было ни слуху ни духу.

Глава 12

Лерой Барри просматривал сайт Сарасоты в Интернете, подыскивая наиболее удачное место для будущей съемочной площадки, когда придет время описывать надвигающийся и, как надеялся Лерой, жесточайший ураган. Он определил ряд критериев, по которым и вел поиск. Ему хотелось быть ближе к месту, где было бы сильно зрительное впечатление. Больше всего подошел бы берег океана с пирсом или волноломом, о который разбиваются водяные валы. Стало бы плюсом и множество гнущихся под ветром пальм. Но приходилось считаться с рядом технических требований. Передвижная спутниковая телестанция, которая будет ими использована, должна находиться в безопасном месте. Далее, телекамера должна оставаться сухой. Этому требованию как нельзя лучше соответствовал бы гостиничный номер с раздвижными дверями, ведущими на балкон. Касси могла бы стоять на балконе под ветром и потоками дождя, а оператор Феликс Родригес снимал бы ее из комнаты, не выходя наружу.

Лерою приходилось бывать в Сарасоте несколько раз. Пробегая глазами список отелей, он вспомнил об одной гостинице с балконами и закрытой автостоянкой, с выходом на пристань в бухте Сарасота, которая переходит в Мексиканский залив. Это именно то, что надо. Все должно получиться отлично. Как раз у них под окнами окажутся яхты, мечущиеся среди бушующих волн. Он позвонил и заказал два номера на верхнем и два — на нижнем этаже. Все они выходили на пристань.

Им пора отправляться в путь через штат. Тропические штормы непредсказуемы и могут перерастать в ураган, даже если метеослужба не дает такого прогноза. «Жизель» быстро набирала силу. Лерою не хотелось, чтобы ураган застиг его врасплох. Да и что оставалось им делать? Нью-Йорк отказывался выпускать их в эфир с другими сюжетами. Если и дальше так пойдет, то кому-нибудь в верхах может взбрести в голову, что вполне можно обойтись без бюро в Майами и его можно закрыть без всякого ущерба. В сотый раз Лерой возмутился, что ему навязали Касси Шеридан. Она сошла со сцены. В былые времена для любого продюсера «Вечерних новостей» одним из самых престижных считалось место продюсера Касси. Материалы, подготовленные теми, кто с ней работал, регулярно выходили в эфир. Можно было попытаться получить премию «Эмми» или «Пибоди». Но это в прошлом. Для Касси. Но он должен сделать все, чтобы его ценили наверху. Нельзя допустить, чтобы из-за нее его карьера пошла под откос.

Лерой выключил компьютер и перешел в соседний кабинет. Касси сидела за столом и с хмурым видом следила по видеомонитору за новостями погоды. Она подняла глаза на стоявшего в дверях Лероя и ждала, что он скажет.

— Поезжай домой собирать амуницию. Сегодня после обеда мы едем в Сарасоту.

У Касси вырвался вздох, больше похожий на стон.

— Не тот настрой, Касси, — прищурился Лерой за стеклами очков в черной оправе, — ты должна бы с радостью ухватиться за возможность попасть в эфир. Мне, например, это нужно позарез.

— Знаю, Лерой. И хорошо тебя понимаю и сочувствую. Хотя мы и не говорили об этом, но понимаем, что происходит.

Он увидел, как она поникла, и пожалел бы ее, если бы его собственная судьба не оказалась так тесно связана с ней. И вместо жалости он почувствовал прилив злости из-за ее минорного настроения.

— Знаешь, Касси, у меня нет никакого желания пускаться сейчас в обсуждение перипетий твоей карьеры. Предлагаю побыстрее собраться и ехать за новостями. Надо дело делать. Так что сейчас закругляйся — и вперед, домой, паковать резиновые сапоги и брюки.

Касси молча встала, выключила монитор и закинула на плечо сумку. Лерой отступил в сторону, когда она, по-прежнему не говоря ни слова, вышла за дверь.

Где ты, былое величие.

Глава 13

Многочисленное пожилое население Сарасоты обеспечивало обширную практику и ее процветание доктору медицины Джону Гаррисону Льюису. Катарактам, требующим удаления, не было конца, а Гарри заслужил репутацию лучшего специалиста в городе по этой части. Его ценили так высоко, что на прием к нему записывались за два месяца, а операции приходилось ждать еще месяц-полтора. Возможно, сроки значительно сократились бы, если бы доктор Льюис увеличил число приемных часов. Но он считал, что жизнь не так уж длинна, и какой смысл было усердствовать в университете, интернатуре и на последипломной практике в клинике, стараться выдвинуться, зарекомендовать себя, затем создать практику в Солнечном штате Флориде, если после всего этого не пользоваться плодами своих трудов. Его персонал получил инструкции не назначать никого на прием после двух часов, кроме того, каждая среда и выходные были неприемными днями, а еще он устраивал себе отпуск по шесть недель в году. Он купил новую яхту, и ему нужно было время, чтобы не отказывать себе в удовольствии плавать на ней, потому что он страстно любил ходить под парусом.

Как говорили о нем пациенты, он не был очень любезен, но они тут же спешили добавить, что их мало заботили его манеры. Главное, чтобы у него была твердая рука, и он хорошо знал свое дело. Там, где холостой мужчина — редкость, много женщин старались заполучить его.

— Сама операция, миссис Чеймберс, займет всего около получаса, но советую вам настроиться, что придется провести в клинике около трех часов. Во время операции анестезиолог проследит за тем, чтобы вас ничто не беспокоило. Вы будете бодрствовать, но боли не ощутите.

Этта слушала, что ей предстоит, крепко стиснув руку Чарлза. Она не дождалась от доктора Льюиса понимающей улыбки, не потрудился он также похлопать ее ободряюще по руке.

— Сестра мне сообщила, что у нас завтра образовалось окно из-за неожиданного отказа. Мы можем провести операцию завтра, или вам придется ждать до конца сентября — начала октября. Решение за вами.

Пара переглянулась, и Чарлз мягко обратился к жене:

— Как тебе кажется лучше, так и поступай, Этта.

— Вот так-так! Я не думала, что это может быть так скоро, — взволнованно ответила она. — Но, может быть, лучше поскорее с этим разделаться, чем переживать еще целый месяц.

— Вот и отлично, — подытожил офтальмолог, делая отметку в блокноте. — Значит, договариваемся завтра на утро. На десять часов. Приходите без косметики, не надевайте украшений, в волосах не должно быть шпилек. Наденьте свободную, удобную одежду. Примите обычные лекарства.

Доктор Льюис поднялся и протянул руку через стол:

— До завтра.

Не успели Этта с Чарлзом выйти из кабинета, как доктор позвонил сестре, чтобы она принесла ему перекусить. Их это немного задело. Как обычно, он встал в этот день рано, чтобы провести операцию, и успел проголодаться. До встречи со следующим пациентом у него было пятнадцать минут. Как раз столько времени нужно, чтобы успеть проглотить мясной салат с помидорами, яйцами и сыром, и краем глаза просмотреть выпуск дневных новостей.

Глава 14

— Ханна? Привет, милая, это мама.

— А, привет.

В голосе дочери не слышалось радости, и у Касси защемило сердце.

— Как дела, моя хорошая?

— Хорошо.

— Что поделываешь?

— Ничего особенного.

— В бассейн ходишь?

— Так, иногда.

— А в бейсбол играете?

— Сезон закончился, мама, — ровным тоном ответила тринадцатилетняя Ханна, но Касси поняла невысказанный укор: «Ты хоть что-нибудь знаешь, мама?»

Касси смотрела на уложенный брезентовый вещевой мешок и свободной рукой покручивала телефонный провод. Ей не хотелось говорить Ханне, что их встреча отменяется, но заставлять Ханну напрасно ждать было еще хуже.

— Как у вас там погода? — спросила Касси и мысленно обругала себя за дежурную фразу. Она словно вела ничего не значащий разговор с посторонним человеком. Совсем иначе должны говорить мать с дочерью.

— Здесь жарища и духотища, — откликнулась Ханна. Чувствовалось, что разговор ей уже наскучил.

— И здесь то же самое, — Касси проглотила слюну, чтобы смочить пересохшее горло. — Но на запад штата надвигается буря. Скорее всего. Надо ждать урагана.

На другом конце провода царило глухое молчание.

— Ханна?

— Что?

— Дорогая, мне придется ехать в Сарасоту, чтобы быть на месте, если шторм все же дорастет до урагана.

— Ну и? — Дочь хотела, чтобы она сама сказала об этом.

— И мне, скорее всего, не удастся приехать в эти выходные.

— Я не удивляюсь, — сарказм в голосе Ханны прозвучал очень явственно.

— Ханна, пожалуйста, не надо так. Ты же знаешь, что мне больше всего хотелось бы увидеться с тобой. — Касси не понравились просительные нотки в своем тоне.

— Хорошо, мама.

— Ханна, мне очень жаль, что так вышло. Но что я могу поделать? Ты же сама понимаешь, что это моя работа. — Касси хотелось добавить, что именно эта работа позволяла оплачивать много всякого разного. Но она сочла за лучшее промолчать.

— Да, мама, я все знаю. Всегда дело в твоей работе.

Касси пыталась найти подходящий ответ. В словах Ханны была правда, и они обе это понимали.

— Знаешь, если не удастся приехать в эти выходные, я постараюсь вырваться на следующей неделе.

— На следующей неделе не получится, мама. Мы с папой уезжаем.

— Правда? И куда же?

— В Рехобот.

Память услужливо подсказала Касси, что у Джиллиан Кокс, директрисы школы, где преподавал Джим, как раз в Рехоботе был дом на побережье. В лучшие времена Касси, Джим и Ханна не раз приезжали туда погостить.

— Вы едете к миссис Кокс?

— Угу.

— Как хорошо, — старалась бодриться Касси.

— Еще скажу тебе, мама, что папа встречается с миссис Кокс. — Ханне хотелось задеть мать, чтобы ей стало так же больно, как и самой Ханне.

И ей это полностью удалось.

Глава 15

— Мама! Мама! Меня сейчас будут показывать по телевизору! — выпалил, влетая в кухню, запыхавшийся Винсент. — Включай скорее!

Венди Бейлер в этот момент намазывала белый хлеб арахисовым маслом. Она подняла голову, но не успела и рта раскрыть, а сын уже развернулся и сам бросился включать телевизор. Она вытерла руки бумажным полотенцем и последовала за Винсентом в крошечную гостиную.

— Давай, мама, заходи скорее! — торопил мальчик. — Сейчас будут обо мне рассказывать. — Он надеялся, что она не подумает о том, что ему следовало спросить ее разрешения, прежде чем сниматься для новостей. Но что сделано, то сделано.

Из спальни высунулся Марк узнать, из-за чего суматоха. Венди собралась уже сказать младшему сыну, чтобы он оставался в комнате с кондиционером, но промолчала, взглянув на оживленное лицо Винсента. Пусть хоть раз в жизни сыновей, решила она, тревоги об этой проклятой болезни не смогут испортить момент. Пусть хоть чуть-чуть они поживут, как, казалось ей, живут другие люди, пусть просто порадуются, не думая ни о чем другом. Она села вместе с сыновьями на вытертый диван, и они стали смотреть «Новости в полдень». Они успели к самому началу.

— Сегодня утром на пляже Сиеста-Бич была обнаружена ужасная находка, — объявил ведущий программы. — Мальчик, житель острова Сиеста-Ки, нашел на берегу человеческую руку. С подробностями о произошедшем репортер программы новостей «Санкоуст ньюз» Тони Уитком.

Венди рот раскрыла от изумления и повернулась к старшему сыну, но Винсент во все глаза смотрел на экран, ничего не замечая вокруг.

— Каждое утро, — начал свой рассказ репортер, — за редким исключением, одиннадцатилетний Винсент Бейлер старательно прочесывает пляж своим металлоискателем в поисках затерявшихся в песке монет и какой-нибудь ценной металлической всячины. Но сегодня утром все пошло совсем по-другому.

На экране появилась раскрасневшаяся физиономия Винсента.

— Металлоискатель сработал над грудой водорослей, — рассказывал Винсент, — я отгреб водоросли и там ее нашел.

— Что ты нашел? — уточнил репортер.

— Кисть руки.

В этот момент Венди сильно пожалела, что не оставила Марка в спальне. Пятилетний мальчуган вцепился в ее руки и зашелся в кашле.

— На место происшествия первым прибыл помощник шерифа округа Сарасота Дэнни Грегг, — низким грудным голосом продолжал вещать репортер.

Венди сразу узнала полицейского, который за год до этого приезжал к ним домой помочь Марку.

— Я доложил о происшествии шерифу, и сюда были направлены детективы, — объяснил помощник шерифа. — Руку отправили в город в криминалистическую лабораторию, где специалисты продолжат исследование. Они постараются снять отпечатки пальцев, и мы будем проверять заявления обо всех пропавших без вести за последние две недели.

— Но четкие отпечатки едва ли удастся получить, — усомнился репортер. — По словам Винсента Бейлера, рука плохо сохранилась.

— Она была вся раздутая и местами разодрана в клочья. Похоже, что ей досталось от рыб, а может быть, и акул! — слишком уж живо рассказывал Винсент.

На экране снова появился репортер. За его спиной плескались волны Мексиканского залива.

— Как говорят представители полиции, речь не идет о нападении акул. Кисть жертвы была отрублена. С вами был Тони Уитком, «Санкоуст ньюз» с пляжа Сиеста-Бич.

— Классно, правда, мама? — Винсент смотрел на мать, ожидая одобрения.

— Не вижу ничего классного, один ужас, — сердито хмурясь, смотрела на сына Венди.

Ее встревожило оживление, которое вызвала у него такая жуткая находка. Нормально ли это для мальчика? Но потом она посчитала за лучшее для Винсента, что он отнесся к этому кошмарному происшествию как к приключению, а если бы он перепугался, было бы еще хуже.

Кашель Марка отвлек ее от размышлений.

— Давай-ка поднимайся, мой большой парень, — приговаривала Венди, подхватывая сына под руки и помогая встать. — Возвращайся к себе в комнату, а я принесу тебе туда твой полдник.

— Мама, а ты посидишь со мной, пока я ем?

— Да, конечно. А теперь иди, Марк, я тоже сейчас приду к тебе.

Как только за малышом закрылась дверь спальни, Венди повернулась к старшему сыну:

— Винсент, объясни-ка мне кое-что. Я не понимаю, почему сработал металлоискатель?

— О чем ты, мама? — Винсент попытался изобразить на своей веснушчатой физиономии невинную простоту.

— Я о том, что в руке нет никакого металла. Откуда же, скажи на милость, взялся сигнал?

Глава 16

На пристани для яхт в своей заставленной всякой всячиной конторе сидел Джерри Дин и смотрел «Дневные новости». С особым вниманием он прослушал прогноз погоды в конце выпуска. Метеоролог объяснил, указывая на сине-голубую электронную карту, что тропический шторм «Жизель» движется в их направлении. Метеоролог заверил зрителей, что «Санкоуст ньюз» следят за развитием «Жизели» и пообещал держать жителей Сарасоты в курсе событий.

— Конечно, не следует впадать в панику, но вы должны быть наготове. Узнайте, куда вам следует эвакуироваться. Эти сведения вы найдете в начале телефонного справочника. Проверьте маршрут эвакуации и ближайшие убежища. Советуем заранее съездить и посмотреть, где они расположены. Будьте готовы к изменениям маршрута. Невозможно предугадать, какие дороги могут оказаться закрыты для проезда.

С досадливым стоном Джерри Дин вышел на причал и окинул взглядом суда, мерно покачивавшиеся на спокойных зеленых волнах. На его пристани стояло около двух сотен лодок. Многие принадлежали местным владельцам, но были и такие, чьи хозяева жили в других штатах и наведывались сюда только во время отпуска. Все суда придется закреплять как можно лучше, чтобы они смогли выдержать свирепые порывы ветра и удары бушующих волн. Джерри прекрасно понимал, что даже при всех его стараниях их может сильно потрепать, если шторм разыграется не на шутку.

Владельцу пристани уже случалось попадать в подобную переделку. В прошлый раз, когда налетел ураган, у владельцев оказалось слишком мало времени, чтобы закрепить свои суда, и, брошенные на произвол судьбы, они затонули или получили серьезные повреждения. Неистовый ветер обрывал швартовы, носил лодки по бурному морю как щепки и швырял на дамбу Ринглинг. Нетрудно догадаться, что немало клиентов обвинили в своих убытках Джерри. После бури часть владельцев перевела свои суда на другие пристани. Чтобы восстановить бизнес до прежнего уровня, у Джерри ушло три года. Но ему вряд ли удалось бы этого добиться, если бы он не додумался тайком давать напрокат яхты своих клиентов.

Джерри прищурился, вглядываясь в чистый горизонт. Не хотелось верить, что где-то там, вдали, набирает силу и подступает все ближе и ближе яростный шторм. Джерри снял оранжевую бейсболку и вытер пот с наморщенного лба. Ему предстоит горячее времечко, трудиться придется допоздна. Может быть, шторм еще и выдохнется, но врасплох он его не застанет, уж это точно.

В конторе зазвонил телефон. Джерри поспешил внутрь и снял трубку.

— Пристань слушает.

— Джерри? Это Уэбб Морелл. Звоню проверить, все ли готово.

— Да, Уэбб. Ваша яхта заправлена и готова в путь.

— Отлично. Спасибо. Так ты сможешь нас туда отвезти?

Джерри меньше всего хотелось тратить время на то, чтобы везти Уэбба с женой на эту благотворительную пирушку в имение Ринглинг. Но Уэбб был ценным клиентом. Он всегда вовремя платил по счетам, и Джерри не хотел нарушать обещание.

— Да, все, как договорились.

— Очень хорошо, потому что Лу-Энн спит и видит, как она приплывет на яхте и взойдет по старой мраморной лестнице, что ведет от причала к особняку Ринглинг. Мне бы не хотелось ее разочаровывать, приятель.

— Понятно, Уэбб, — поддакнул Джерри, старательно скрывая усталость. — Значит, в шесть часов, как условились?

— Да, будь готов к шести. Но, зная Лу-Энн, думаю, мы вполне можем и припоздниться.

— Хорошо, я буду здесь.

Джерри собирался повесить трубку, но Уэбб снова заговорил:

— Джерри, хочу тебя предупредить, что мы собираемся захватить туда еще пару гостей.

— Как скажете, Уэбб. Как скажете.

Глава 17

Рука на пляже принадлежала ей. Это была рука Мерили. На этот счет не могло быть никаких сомнений.

Он давал волю бурлившим в нем долгие годы беспокойным чувствам, силой добиваясь своих жертв. Когда энергия выплескивалась, буря в нем успокаивалась. Он совершил много всякого, и ужасного в том числе. Жестокостей на его счету было немало, но до убийства дело не доходило никогда. У него и в мыслях не было убивать Мерили. Он видел фильмы с ней и знал, что судьба у нее должна была быть иная, а не эта порочная жизнь. Возможно, Мерили еще того не сознавала, но ее отношения с ним дали бы ей свободу. И у него появилась уверенность, что и она, в свою очередь, поможет освободиться ему. Если бы они по-настоящему сошлись, ему бы не пришлось, как он надеялся, продолжать заниматься тем, что он проделывал со всеми девушками до нее.

Он и его планы быть вместе заинтересовали Мерили настолько, что она согласилась прокатиться с ним той ночью на яхте в темную даль Мексиканского залива. Как хорошо все начиналось. Она была в восторге от перстня и сияла улыбкой при свете луны, когда он надел это кольцо ей на палец. Но ему не хватило сил сдержаться. Возбуждение было слишком велико, и ему понадобилось сделать это, пусть всего на несколько минут, только для того, чтобы расслабиться. Извинившись, он отправился в туалетную, но задержался там слишком долго, обводя голубым глаза и пудрясь. Он собирался стереть весь грим, перед тем как вернуться к ней, но все вышло иначе.

Если бы она не спустилась вниз и не открыла дверь. Если бы она не увидела его и не насмеялась над ним. Если бы она смогла любить его, как ему того было нужно.

Вся дрожа, она бросилась прочь от него наверх по лестнице. Он не мог этого стерпеть и бросился за ней, чтобы объяснить, постараться все уладить. Но когда они оказались на палубе, Мерили не пожелала с ним говорить и потребовала: «Прочь от меня, урод несчастный».

Ее слова эхом продолжали звучать в его ушах.

Он кинулся к ней и ударил по красивому лицу. Она отлетела назад, ударившись головой о перила. Даже полубессознательное состояние не притупило ее отвращение к нему, и когда он попытался ее обнять, она оттолкнула его. Весь гнев, вся та ярость, что зрела в нем за годы насмешек и отвращения к самому себе, вся эта смесь вскипела в нем разом и дала такой всплеск, что Мерили оказалась за бортом.

Он завел мотор и услышал глухой стук. Его замутило, стоило ему представить, как винт полосует ее красивое тело. Может быть, он все-таки освободил ее в конечном итоге. Да, Мерили теперь стала свободной. Она освободилась от постыдной жизни, а он остался в оковах своих безумных желаний. И снова свершенное им получило огласку.

Ему требовалась разрядка. Он вспомнил о медсестре, к которой некоторое время уже приглядывался. Эту хорошенькую медсестру он приметил, когда приходил навестить детей в педиатрическом отделении больницы. Он приходил развлечь больных малышей, и она была очень благодарна ему за это. Несколько раз он поджидал ее на стоянке и украдкой следил, как она после смены садилась в машину. Однажды он последовал за ней и зашел в супермаркет, куда она заехала по пути домой. Он намеренно толкнул ее тележку своей и рассыпался в извинениях. Без клоунского грима она его не узнала и смотрела на него, словно видит в первый раз, и даже искры интереса не зажглось в ее глазах. Но у него затаилась надежда, что в гриме он произвел на нее впечатление.

Мысль о нападении в собственном городе ему не нравилась совершенно. Лучше было бы проделать все где-либо в другом месте, но возможность уехать из Сарасоты могла представиться, скорее всего, не раньше, чем через несколько месяцев. Но у него не было никакой уверенности, что он сможет выдержать так долго.

Глава 18

Он почти не сомневался, что мать поверила его наспех состряпанному объяснению, что металлоискатель, скорее всего, сработал на случайно оказавшуюся рядом с кистью руки металлическую пробку от бутылки. Впервые Винсент обрадовался, когда закашлялся Марк. Кашель брата отвлек мать и избавил Винсента от нежелательных расспросов.

— Я пойду погуляю, мама, — крикнул Винсент и, захватив бутерброд с арахисовым маслом и желе, он прямиком поспешил на пляж. Гидеона он нашел на Старом пирсе.

— Клюет? — поинтересовался Винсент, присаживаясь на бетонную плиту.

— Нет, — рыбак повел подбородком в сторону пустой корзины, — попалась парочка зубаток, но я их бросил обратно.

Винсент понимающе кивнул, зная, что Гидеон не брал что попало. Помпано нравился ему больше всего, на втором месте у него шел большой трахинот. Рядом с Винсентом стояла старенькая потертая коробка для рыболовной снасти, и он покопался в ней, рассматривая приманки, которыми очень дорожил Гидеон. Старый рыбак насадил на крючок новую наживку.

— Видел себя в новостях? — спросил он.

— Видел.

— А мама?

— Тоже.

— И что она сказала?

— Спросила, почему металлоискатель сработал, если в руке нет ничего железного.

— Хороший вопрос, — Гидеон забросил удочку в волнующуюся воду, — думаю, и полиция тоже поинтересуется на этот счет.

Мальчик молчал, обдумывая слова рыбака.

— Винсент, ты ничего не хочешь мне сказать?

— Есть кое-что. — Он достал из кармана шорт перстень с рубином и протянул его Гидеону.

Глава 19

Поглядывая из окна машины на тянущийся вдоль шоссе канал, Касси отметила про себя, что он полностью оправдывает свое название: Аллея аллигаторов. Множество этих страшных великанов уютно расположились на берегах канала, млея от жары. На ветвях деревьев, то и дело попадавшихся на глаза, сидели, развесив крылья, необыкновенно крупные черные птицы, напоминавшие громадных летучих мышей. Касси непроизвольно вздрогнула — так подействовал на нее этот причудливый пейзаж.

— Анингас, — проговорил Лерой. За всю дорогу это было первое слово, нарушившее молчание, тянувшееся с того момента, как они сели в джип в Майами.

— Что?

— Этих птиц называют анингас. Они ныряют в воду за кормом, а потом усаживаются на деревья и распускают крылья, чтобы перья просохли.

— Какие они на вид неприятные, можно даже сказать — жуткие, — ответила Касси.

Желания продолжать разговор у нее не было. Она смотрела в окно, наблюдая за аллигаторами. Один из них скользнул с берега в темную воду, а другой, словно зевая, раскрыл ужасную пасть. Они отъезжали от Майами все дальше и дальше, и Касси чувствовала, как сердце у нее сжимается сильнее и сильнее.

Так, значит, вдова миссис Кокс и без пяти минут разведенный Джим Шеридан стали встречаться. Здорово, нечего сказать. Новость ранила бы не так больно, если бы Джиллиан Кокс не была таким приятным в общении человеком. Касси очень нравилась директор. У нее был острый ум, она умело руководила школой, хорошо понимала и ценила шутку и, кроме всего прочего, привлекательности ей было не занимать. Ничего удивительного, что она увлекла Джима. Касси изводила себя, воображая, как Ханна сидит за столиком ресторана на берегу, ломает клешни омара, мясом которого ей так нравилось лакомиться, и весело переговаривается с отцом и Джиллиан Кокс. За этим столиком должна сидеть она, Касси. А выходит так, что Джиллиан Кокс становилась на место матери Ханны.

«Боже, что же я делаю?» — молча спрашивала она себя, уносясь все дальше в джипе по горячему асфальту шоссе. Душа ее всеми своими фибрами противилась этой поездке.

Глава 20

Короткие кривые ножки несли Энтони по разогретому бетону автостоянки к музею цирка. По графику в два часа он должен был вести экскурсию, и у него вошло в привычку приходить пораньше. В этот день он запаздывал, так как помогал с приготовлениями к званому вечеру. Его мать одобрила бы работу в особняке, находившемся всего в каких-нибудь двух сотнях ярдах от этого места. Подготовка к празднеству шла там вовсю.

Мать постоянно толковала ему: если взялся за дело, делай его хорошо. Он любил свою мать и хорошо знал, что с самого его рождения, с той минуты, когда ей стало ясно, что ее новорожденному сыну выпала суровая судьба, она старалась так подготовить его к жизни, чтобы он смог устроиться в ней настолько хорошо, насколько это было для него возможно.

Мать если и жалела его, то жалость свою ему не показывала. Она поддерживала его усердие в учебе, занятия спортом, стремление завести друзей, хотя найти друзей ему было непросто. Детей пугают те, кто не такие, как они, и страхи их выливаются в злые насмешки и отчуждение. Со всем этим Энтони пришлось столкнуться очень рано, но мать, вытирая ему слезы, не позволяла сыну замыкаться в себе и отгораживаться от других. Она снова посылала его играть во двор. Ему необходимо было научиться жить в мире, таком, каков он есть. В мире, где большинство так называемых нормальных людей считают, что «маленькие люди» созданы для их развлечения и не относятся к ним, как к равным.

Энтони заметил знакомый велосипед, прислоненный к стене музея. Можно было не сомневаться: у дверей ждет Винсент.

— Ты опять здесь? — покачал головой Энтони, но улыбаясь при этом.

Винсент утвердительно потряс головой.

— Энтони, тут такое случилось, ты представить себе не можешь! — выпалил он.

Энтони бросил взгляд на небольшую группу, собравшуюся у стола дежурного.

— Мне хочется все узнать, но сейчас у меня экскурсия. Мы потом поговорим.

Винсент часто проделывал этот неблизкий путь на велосипеде. Он интересовался всем, что имело отношение к цирку, и его тянуло сюда как магнитом. Энтони сбился со счета, сколько раз он водил Винсента по музею вместе с посетителями, заплатившими за вход. Когда Энтони заметил, что Винсент приходит снова и снова, он разрешил ему ходить с экскурсией бесплатно. Энтони не знал, правильно ли поступил, но интерес мальчика не ослабевал. Ему бы играть с другими детьми, но он вместо этого проводил летние дни в музее, где бывал столько раз, что сам, наверное, смог бы уже вести экскурсию. Энтони понимал увлеченность Винсента и разделял ее.

— Медовый месяц Сарасоты с «Величайшим цирком на земле» растянулся на тридцать три года, пока сюда с 1927 по 1960 год каждую зиму приезжал цирк братьев Ринглинг и Барнума с Бейли, — начал Энтони, обращаясь к собравшимся вокруг него экскурсантам. — Путешествуя каждый раз с гастролями по стране, цирк представлял Сарасоту, как самый красивый город Флориды, и туристы тысячами устремились сюда познакомиться с жизнью за кулисами цирка.

Группа переходила из зала в зал, слушая рассказ Энтони о деятельности цирка.

— Первоначально слово «клоун» означало «болван». Им называли неуклюжего деревенского парня. — Под объяснения Энтони его слушатели рассматривали сделанные при жизни гипсовые копии лиц талантливых клоунов. — Слонов и клоунов Барнум называл опорами, на которых держится цирк.

Энтони подробно остановился на различиях трех типов клоунов.

— Клоун с белым лицом должен играть простака, партнера Августа — клоуна с самым смешным гримом. Среди клоунов Август считается шутником. И конечно же есть клоуны характерных ролей, самый известный персонаж — это бродяга.

— Как Эммет Келли? — спросил чей-то голос.

— Точно, — подтвердил Энтони.

Вместе с остальными Винсент слушал рассказы Энтони о летающих Уоллендасах, он погладил борта серебристого грузовика с установленной на нем огромной пушкой. При выстреле из ее жерла вылетал человек.

— Механизм действия установки является семейным секретом, — доверительным шепотом сообщил маленький экскурсовод.

Затем Энтони остановился на различии между азиатским и африканским слонами:

— Различить их проще всего по ушам. У слона африканского большие уши, иногда они достигают в ширину четырех футов. А у азиатского слона уши значительно меньше.

В заключение Энтони провел свою группу мимо разобранных тигриных клеток, органов и каллиоп в последний просторный зал, вдоль стен которого стояли старые деревянные повозки. В центре находилась механическая модель цирка. Энтони попрощался и оставил любителей цирка восторгаться крошечными заводными фигурками ведущего представление и воздушных гимнастов.

— Не знаю, как у тебя, парень, а у меня в горле пересохло. Пойдем попьем, — сказал маленький человек Винсенту.

Они вышли из музея и отправились к небольшому ресторанчику, расположенному под сенью громадного бадьяна. Наконец-то, когда они дождались за столиком своего заказа, Винсенту представилась возможность рассказать об утреннем происшествии. Энтони даже присвистнул, услышав рассказ Винсента.

— И меня тоже показывали по телевизору! — объявил довольный Винсент.

— Жаль, я не видел.

— Думаю, вечером это могут показать еще раз, — предположил мальчик.

Энтони кивнул, но Винсент перехватил его взгляд, устремленный на особняк, и решил, что мысли его друга заняты другим.

— Эй, Энтони, — окликнул друга Винсент, стараясь вернуть его внимание, — ты сегодня поучишь меня гримироваться?

— В другой раз, Винсент. Сейчас не могу. Мне нужно идти в больницу. Детвора ждет своего любимого клоуна.

Мальчик был разочарован, но расстраиваться из-за этого не стал и решил съездить на пристань и побродить там немного.

Глава 21

Кольцо было слишком дорогим, чтобы нести его на Тамиами Трейл, к парню, с которым он обычно имел дело. Такая вещь требовала места поприличней. С ней надо было ехать на шикарную площадь Сент-Армандс. И Гидеон решил, что ему стоит поторопиться с приготовлениями к поездке. Он сбрил с обветренного лица трехдневную щетину, зачесал назад седые волосы, подстриг аккуратно ногти и усы. Затем он надел единственные приличные брюки и спортивную рубашку с воротником. Кольцо он спрятал в нагрудном кармане. Неспокойно было на душе Гидеона, когда на своем стареньком «Плимуте» он ехал по дамбе Ринглинг. Было ясно как день, что кольцо стоило немалых денег. Но оно к тому же являлось уликой для следствия, так что продавать его ему бы не следовало. Гидеон молча шевелил губами, прикидывая в уме, как поступить. Винсент хороший паренек, и его мать порядочная женщина, старается изо всех сил, чтобы содержать свою маленькую семью. Им определенно не помешали бы деньги, вырученные за кольцо. Если отдать кольцо полиции, это поможет установить, чья рука, но Винсенту от этого не будет никакой выгоды, а ведь это мальчик нашел кольцо. А чья находка — тот и хозяин ее. Пусть полиция другим способом узнает, кто и что.

Гидеону пришлось дважды обогнуть площадь, прежде чем удалось найти свободное место на стоянке. Закрывать он свою колымагу не стал. Едва ли кто-нибудь захотел бы позариться на нее, когда рядом полно «БМВ» и «мерседесов». Он прошел мимо рядов дорогих магазинов и сувенирных лавок и, наконец, достиг цели своего пути. После изнуряющей жары улицы еще приятнее казалась прохлада внутри магазина «Ювелирные изделия Себастьяна». Наклонясь над витриной, холеного вида мужчина вынимал из нее сверкающие ожерелья и браслеты.

— Чем могу служить, сэр? — окидывая взглядом одежду Гидеона, спросил человек.

Гидеон прекрасно понимал, что он здесь совершенно не к месту. Как рыба без воды.

— У меня есть кольцо, и я хочу, чтобы вы на него взглянули.

— Конечно, сэр, прошу вас. — Ювелир указал на прилавок у стены: блестящее стекло с подушечкой из голубого бархата наверху. Загрубевшими пальцами Гидеон достал из кармана перстень и водрузил на подушечку. Ювелир внимательно осмотрел кольцо со всех сторон. Потом повернул так, чтобы рубины заиграли на свету.

— Красивый перстень, сэр. Очень красивый.

— И сколько он стоит?

Лесли Себастьян отлично знал цену кольца. Ему ли было ее не знать, если он сам его сделал и продал. Вопрос был в другом: как кольцо могло оказаться у этого старика?

Глава 22

В своем номере гостиницы Касси не торопилась распаковывать вещи. Какой смысл раскладывать все по ящикам, если скоро, вероятнее всего, надо будет переезжать в другое место и придется снова укладываться. Намного разумнее без лишних хлопот доставать необходимое по мере надобности прямо из вещевого мешка. Но она все же повесила в шкаф несколько блузок и желтый плащ-дождевик, а вниз шкафа забросила резиновые сапоги. Одежда — хоть на парад.

Сбросив туфли, она инстинктивно включила телевизор и, щелкая кнопками пульта, отыскала канал филиала компании «Вести». Полную картину подготовки края к урагану «Жизель» Касси собиралась узнать из шестичасовых новостей. До начала выпуска оставалось время, которое надо было как-то убить. Касси набрала телефон офиса обслуживания номеров и заказала вино и «клубный» сэндвич с индейкой. Пусть Лерой с Феликсом отправляются в ресторан на площади Сент-Армандс, который так расхваливал Лерой. Касси не имела ни малейшего желания ехать туда ужинать вместе с ними. Плюхнувшись на кровать-аэродром, она достала телефон и наудачу набрала номер юридического отдела «Вестей» в Нью-Йорке. Может быть, ей удастся еще застать адвоката, представляющего ее интересы.

— Гленн Джонс.

— Это Касси Шеридан. Хотела просто узнать, нет ли новостей, — проговорила она и в ожидании ответа, как маленькая, скрестила на удачу пальцы и зажмурилась.

— Касси, мы же с тобой уже об этом говорили. На такие вещи нужно время, они быстро не решаются. Пожалуйста, перестань волноваться.

Насчет времени юрист был прав. Так как по тем или иным причинам ходатайства Касси и «Вестей» об отклонении иска не имели результата, совещание адвокатов сторон с судом тянулось уже не один месяц.

— Тебе хорошо говорить, Гленн. Ты сохранишь работу и семью, каким бы ни было решение по иску.

Как адвокат, Гленн не только отлично знал свое дело, но и умел ободрить клиентов, успокоить их расстроенные нервы.

— Да, ты права. Я не лишусь своего места, потому что мы это дело выиграем. Касси, любой может предъявить какой угодно иск. Нам на пользу тот факт, что она общественный деятель. Поэтому у тебя было полное право упоминать о ней в своем сообщении. Мы уже говорили с тобой на эту тему.

— Но к ее дочери это не относится. Она-то не общественный деятель, — возразила Касси. — Она просто молодая девушка. Мало того что она подверглась насилию, так об этом еще было объявлено на всю страну. Она не смогла этого вынести.

— Касси, прекрати, — посерьезнел Гленн. — Как твой адвокат и друг, я настаиваю на том, чтобы ты перестала себя жалеть и винить. Если нам не удастся урегулировать этот вопрос и дело пойдет в суд, тебе придется выступать в качестве свидетеля. Так что ты должна собраться и привести мысли в порядок. Ты сообщала новости. И ничего больше.

Касси молчала.

— Ну ладно, — терпеливо продолжал Гленн, — возможно, было бы лучше, если бы ты не назвала ее имени. Предание гласности имени жертвы насилия может дать основание для судебного преследования. Но можно утверждать, что, если бы ты даже и не упомянула имя Мэгги Линч, публика все равно бы догадалась, кого ты имела в виду. У Памелы Линч только одна дочь. Если эта дочь стала причиной того, что глава ФБР внесла кого-то в «Список лиц, скрывающихся от правосудия», то общественность имеет право об этом узнать.

Доводы Гленна выглядели убедительно. И Касси продолжала слушать его рассуждения.

— Компания должна тебя поддерживать, Касси. Во-первых, одно из должностных лиц, а именно Рейндж, настоял на выходе материала в эфир. Во-вторых, может возникнуть отрицательный прецедент для всех средств массовой информации. В результате чего они станут отказываться от сюжетов из боязни судебных исков. Здесь затронуты вопросы, относящиеся к Первой поправке «Билля о правах», и «Вестям» необходимо защищать дело и выиграть его.

— Хорошо, если так, — сказала она, успокаиваясь на время. — Ты будешь держать меня в курсе дела?

— Даю слово. А где ты, кстати?

— В Сарасоте, во Флориде. Дожидаюсь урагана.

— Отлично. Держись, Касси, и перестань переживать. У нас все под контролем.

Она положила трубку, в дверь постучали. Касси встала и вынула из кошелька несколько купюр в один доллар для официанта, который принес ее заказ. Она сразу же налила себе вина и сделала несколько больших глотков. Затем она прибавила в телевизоре звук и прослушала репортаж о мальчике, нашедшем этим же утром на пляже кисть руки.

Когда зазвонил телефон, бутерброд с индейкой лежал нетронутый, а от вина осталось одно воспоминание.

— Касси, говорит Лерой.

— Привет, — откликнулась она, стараясь угадать, что могло ему понадобиться.

— Я сейчас узнал, что сегодня вечером в старом поместье Ринглинг будет выступать группа «Соседские ребята». Я позвонил туда, и неудивительно, что им хочется как можно больше рекламы. Эта публика всегда жадная до нее. Давай съездим туда.

— Перестань, Лерой, — раздраженно возразила Касси. — Тебе не надо объяснять, что мы не сможем дать такой сюжет в эфир «Вестей». Это рядовой концерт, и совсем не новость, пусть даже ансамбль и известный.

— Верно, об этом знаю я и ты также, но никак не они. Будет весело. Мы для вида поснимаем, а заодно вкусно поедим, выпьем и повеселимся. И если тебя это порадует, я сделаю им рекламу в «Вестях».

— А я и не знала, что ты поклонник «Соседских ребят», — язвительно заметила Касси. — Мне казалось, молодежные группы нравятся только моей тринадцатилетней дочери и ее друзьям, а никак не взрослым мужчинам.

Неужели этого мало, чтобы Лерой оставил ее в покое? Но он не обратил внимания на ее колкость.

— Встречаемся через пятнадцать минут в холле. Будь готова.

Глава 23

Легкий ветерок с залива овевал приятной прохладой гостей, собравшихся на мраморной террасе особняка. Поглядывая на модельные платья и обилие украшений, Касси заключила, что среди присутствующих немало состоятельной публики. Она потрогала обручальное платиновое кольцо, украшенное бриллиантами, которое продолжала носить на безымянном пальце левой руки. Она подумывала о том, что, наверное, ей уже не стоило его носить, но в этот вечер она порадовалась, что не сняла его. В черных брюках и черной футболке она чувствовала себя на общем фоне несколько неловко, но, с другой стороны, она приехала, чтобы делать репортажи об урагане, а не ходить по светским вечеринкам.

К съемочной группе «Вестей» подошел мужчина лет тридцати в белой льняной рубашке, расстегнутой едва ли не до пояса. На покрытой растительностью груди красовалось несколько массивных золотых цепочек. Это был Сардж Такер — импресарио группы. Касси вдруг почувствовала, что неловкость за наряд у нее прошла. Лерой поздоровался с ним за руку и представил остальных:

— Это наш корреспондент Касси Шеридан и оператор Феликс Родригес.

— Приятно познакомиться. Рад вашему приходу, — заявил Такер. — Ребята готовы показать, на что они способны.

— Какими судьбами группа оказалась здесь? — поинтересовалась Касси.

— Сарасота — мой родной город, — пояснил Сардж. — В гастрольном плане у них остался всего один концерт завтра вечером в Тампе. Мы смогли заехать сюда, потому что отсюда недалеко до Тампы, и, кроме того, я попросил их выступить здесь ради меня. У этих парней золотые сердца. Чувствуйте себя как дома, а если вам что-то понадобится, я к вашим услугам.

— Знаете, я хотела вас попросить кое о чем, если, конечно, моя просьба не очень вас затруднит. — Касси решила, что вечер не должен пройти впустую. — Ханна, моя дочь, поклонница вашего коллектива. Нельзя ли мне получить для нее фото с автографами исполнителей?

— Разумеется, можно, — пообещал Сардж, — в конце вечера вы его получите.

Этта радовалась, что вызвалась дежурить у стола регистрации. Она была занята делом и думать о предстоящей операции не оставалось времени. Когда все гости будут в сборе, она извинится и уедет, чтобы лечь спать пораньше. Если операция пройдет удачно, то это будет последняя поездка после наступления темноты, которая вызовет трудности. Доктор Льюис пообещал, что после операции дорожные огни ночью перестанут быть поводом для беспокойства.

А вот и он, легок на помине. Перед ней стоял доктор Льюис в смокинге, который ему очень шел. Этта повертела головой в поисках его дамы. Но он пришел один.

— Добрый вечер, доктор Льюис.

Он не узнал ее. Это было видно по выражению его лица. Ее это немного задело, но потом она логично рассудила, что у доктора сотни пациентов, и как ему всех запомнить? И ее он будет помнить не дольше, чем продлится операция.

— Я Этта Чеймберс, доктор Льюис. Завтра вы удаляете мне катаракту.

— Ах да, конечно, Этта. Рад был встрече.

Продолжать разговор он явно не собирался и сразу ушел, как только его имя было отмечено в списке гостей.

У Этты было большое желание остаться и посмотреть, сколько спиртного позволит себе доктор. Ее ничуть не прельщала перспектива доверять свои глаза хирургу после похмелья.

— Ты, я смотрю, приоделся как на парад. Можно было и не стараться так ради того, чтобы доставить нас.

— Все нормально, Уэбб.

— Не знаю, сколько мы здесь пробудем, Джерри. Ты ничего не имеешь против того, чтобы подождать нас?

«Как будто у меня есть выбор?» — подумал владелец пристани, помогая пассажирам сойти на берег.

— Что вы, Уэбб, конечно, я не против. Я буду ждать вас, сколько понадобится.

— Да, вот еще что, Джерри. На полу в туалете на яхте я нашел рассыпанную детскую присыпку. Ты случайно не одалживал мою яхту кому-нибудь? Скажи, было дело, дружище?

— Нет, Уэбб, конечно нет. Если пойдет слух, что я разрешаю пользоваться яхтами своих клиентов, мне можно будет закрывать лавочку. Может быть, что-то выпало из шкафчика, — предложил Джерри первое, что пришло на ум.

Но такое объяснение не развеяло подозрения Уэбба.

— Мои дети давно выросли из пеленок. Присыпку я в шкафчике не держу. И не забывай, Джерри, кому разрешить попользоваться своей яхтой решаю я, и никто, кроме меня.

Джерри провожал глазами Уэбба с Лу-Энн и другую пару, представленную ему как Глория и Ван, когда они поднимались к террасе по ступеням лестницы от причала, расположенного позади недавно обновленного особняка. Джерри знал Вана, который недавно поставил у его пристани свою яхту. Глория привлекала своими формами. Из окон особняка, построенного в стиле готики Средиземноморья, лился мягкий свет, выгодно освещая гостей. Картина представлялась Джерри кадрами из кино. Он увидел, как Уэбб заговорил с парнем, тащившим тяжелую кинокамеру, и указал на Глорию. Парень вскинул камеру на плечо и навел ее на отливающее золотом платье. Джерри вернулся на яхту и открыл припрятанный в трюме контейнер-холодильник. Он достал банку с пивом «Будвайзер», открыл и уселся дожидаться, когда можно будет пойти наверх и угоститься чем-либо покрепче. Почему он должен быть единственным, кто не пьет шампанское?

Глория чувствовала себя на вершине блаженства, поднимаясь по величественной мраморной лестнице. Ее страшно радовало, что Мерили куда-то запропастилась. В этот вечер царицей бала будет она, Глория. В переливающемся золотистом платье она чувствовала себя как Золушка на балу во дворце. В ее сторону поворачивались не только мужчины, но и женщины: она определенно произвела впечатление своим появлением.

— Дорогая, ты выглядишь сногсшибательно, — шептал ей на ухо Ван, — потрясающе выглядишь. Они все рты раскрыли. — В азарте он стиснул ее руку слишком сильно.

Глории понравилось сравнение с Золушкой. С тех пор, как Мерили стала маленькой киской Уэбба, Глория чувствовала себя замарашкой. Все внимание доставалось Мерили. Ей осточертело оставаться в тени. Она улыбалась и, весело смеясь, потягивала шампанское, а Брайан Меллер тем временем настраивал на нее камеру. Глории хотелось блистать на видеозаписи, которую делал Брайан. Ей было известно, что этот материал должен войти вступительными кадрами в фильм «Бархатные ночи в Венеции». Благодаря этой картине ее дела снова пойдут в гору. Позируя для камеры, она игриво уткнулась в шею Вана.

— Мило, крошка, — одобрил он.

— Всегда пожалуйста, — улыбнулась она.

Глория считала, то Ван Йенсен относится к ней по-дружески. Он отдавал ей предпочтение и говорил об этом. И хотя в кадре Мерили с Ваном изображали вулкан страстей, после съемки они никогда не испытывали друг к другу особого влечения. И судя по всему, теперь отсутствие Мерили его нисколько не огорчало. Глория ценила преданность. Она взяла Вана за руку и решила для себя, что в жарких сценах, в которых должна была состоять страстность «Бархатных ночей», она будет не только играть пылкость, но и покажет, что неравнодушна к нему, и постарается, чтобы ему это понравилось.

Брайан был очень доволен собой. Какой он молодец, что умудрился служить двум хозяевам, причем одновременно. Он использовал каждую возможность, чтобы снимать то, что требовалось ему, но делал это так, чтобы Тони не догадался, что он старается не только для «Санкоуст ньюз».

— Слушай, ты посмотри, кто там, — проговорил Тони, и взгляд его сделался масленым. — Там же Касси Шеридан из «Вестей».

Брайан промолчал.

— Пойду представлюсь.

«Это удачно, — сказал себе Брайан, — теперь можно свободно поснимать для Уэбба».

Пока Феликс, следуя указаниям Лероя, что-то снимал по верхам, Касси угощалась креветками, курятиной и пирогом с кремом, которые разносили официанты. Она потянулась, собираясь взять еще один кусочек креветки, и в этот момент какой-то мужчина рядом с ней похвалил ее кольцо: «Какая красота».

— Спасибо.

— Говорю вам это как специалист, я — ювелир Лесли Себастьян, — представился он.

Касси взяла бокал в левую руку и, отвечая на приветствие ювелира, в свою очередь назвала себя:

— Касси Шеридан.

— Мне ваше лицо кажется знакомым.

— Я работаю в «Вестях».

— Рад познакомиться, — с улыбкой кивнул он.

Касси рассчитывала, что их разговор продолжится, но разговориться им не дали, кто-то тронул Лесли Себастьяна за плечо.

— Простите, — извинился он и отвернулся.

Касси повела плечами и отправилась за очередным бокалом вина.

Когда Уэбб сообщил Лу-Энн, что берет с собой Глорию и Вана, нельзя сказать, что она сильно этому обрадовалась, но и особенно возражать не стала, так как муж уверил ее, что все будет в рамках приличий. Чтобы и дальше вести образ жизни, к которому она так успела привыкнуть, ей следовало идти на некоторые уступки. И в конце концов, в своем следующем фильме Уэбб собирался снимать, как он сказал, Глорию, а не Мерили, к удовольствию Лу-Энн. С первой встречи в офисе Уэбба с Мерили она невзлюбила эту темноволосую красотку. Но Уэбб просто помешан на ней, иначе не скажешь.

Лу-Энн поставила себе целью поговорить с наибольшим количеством гостей. Это была ее работа как члена комитета по сбору средств в благотворительные фонды. С большей частью гостей она была знакома лично либо знала в лицо. В основном одни и те же лица мелькали и на других светских и благотворительных собраниях, проводившихся в Сарасоте на протяжении всего года. Но что это за женщина у бара в черных брюках и футболке? На секунду Лу-Энн даже поморщилась от неудовольствия. Женщина, несомненно, хороша собой, но появиться в подобном наряде на таком вечере было бестактностью с ее стороны.

Для разговора с глазу на глаз такой укромный уголок, как внутренний дворик за домом, подходил как нельзя лучше. Двое пришедших уселись у постамента с бронзовыми фигурами легендарных Ромула и Рема.

— Я уверен, что кольцо то самое, что купили вы, — уверял ювелир. — Оно было одно в своем роде. А мое клеймо внутри устраняет всякие сомнения.

— А что за человек его принес?

— Мне не приходилось видеть его раньше, — сказал Себастьян, — а имени своего он не назвал. Но могу сказать точно, что в магазин он никогда не приходил. Это случайный человек на площади Сент-Армандс.

— А как он выглядел?

— Пожилой, крупный, с седыми усами. Если бы его одеть поприличнее, вид имел бы очень представительный. Кожа загрубевшая, но не от плавания на яхте, и гольф здесь ни при чем. Руки этого человека привыкли к физическому труду.

— Вы купили у него кольцо?

— Нет. Я сказал, что уже поздно и что у меня назначена встреча в другом месте. Я посчитал нужным сначала поговорить с вами. Мы договорились, что он придет завтра. Полиция будет поджидать его. — Себастьян вопросительно посмотрел на собеседника.

— Вы уже сообщили в полицию?

— Нет, я хотел узнать ваше мнение. Я не был уверен, захотите ли вы, чтобы сюда вмешивалась полиция, потому что кольцо для нее покупали вы.

— Мне нужно подумать, Лесли. В конце вечера мы встретимся, и я скажу, что надумал.

Когда на лужайку перед особняком выбежали музыканты группы «Соседские ребята», гости усердно зааплодировали, но обошлось без бешеных восторженных выкриков, которыми обычно сопровождалось их появление перед публикой.

— Привет, Сарасота, — громко объявил в микрофон Сардж Такер. — «Соседские ребята» имеют честь присутствовать сегодня здесь, чтобы оказать поддержку благотворительности в моем родном и любимом городе. Благодарю вас, леди и джентльмены.

Сардж продолжал под звучные одобрительные аплодисменты:

— Сегодня у нас для вас сюрприз. Ребята впервые исполнят на публике свою новую песню, которая достойна возглавить список популярных записей. Итак, без лишних слов я представляю «Соседских ребят» с песней «Никто не знает».

Группа взбежала на сцену под музыку, рвущуюся из усилителей, умело расставленных вокруг особняка, а Сардж Такер легкой трусцой сбежал по ступеням, многочисленные цепочки колыхались в такт его движениям. Касси показалось, что «Никто не знает» мало чем отличалась от других песен этой группы, записи которых Ханна без конца гоняла на своем магнитофоне, включенном на полную мощность. Тогда они раздражали Касси. Теперь она бы дорого отдала, только бы снова оказаться на втором этаже дома в Александрии и пытаться убавить звук орущего магнитофона.

— Не старайтесь изображать восторг, — крикнул кто-то ей в ухо. Это был Сардж Такер. Он улыбался, держа в руках глянцевую фотографию. — Это для вашей дочери, надеюсь, она так пишет свое имя.

— Да, так. Она очень обрадуется. Спасибо, — поблагодарила Касси, изображая на лице довольную улыбку. Чувствовала она себя немного неловко и сомневалась, что Сардж был бы таким же любезным, если бы знал, что снимали они только для видимости и в «Вести» материал не пойдет.

Такер протянул ей свою визитную карточку:

— Если что-нибудь вам понадобится, звоните мне без колебаний.

Касси вежливо спрятала визитку в сумочку.

Она собиралась вызвать такси, а Лерой с Феликсом пусть остаются сколько хотят. Ей хотелось поскорее добраться до гостиницы и лечь спать. Плохо, что к новым знакомствам у нее не лежала душа. А на вечере было несколько мужчин недурной наружности, думала она, глядя на мужчину, выделявшегося приятной внешностью и на котором отлично смотрелся смокинг. Словно почувствовав ее взгляд, он повернулся к ней и приветственно поднял бокал с шампанским. Смутившись, Касси вернулась к бару на террасе. Она достала из сумочки телефон, позвонила в справочную и записала на салфетке номер службы вызова такси. Касси набрала нужный номер, и ей обещали прислать машину через двадцать минут. Чтобы скрасить ожидание, она попросила бармена налить ей бокал мерло. Коротая время в одиночестве и потягивая вино, она стала невольной свидетельницей разговора стоявших рядом трех гостей.

— Вот тебе на! Это же песня Мерили, — заявила женщина в платье из золотистой парчи. — Я точно знаю. Она бы здорово разозлилась, если бы была здесь.

— Как это может быть? — удивился загорелый мужчина в смокинге, стоявший рядом с женщиной в золотой парче.

— Песню эту, Ван, написала она. Мне ли не знать. Мерили несколько месяцев назад играла мне «Никто не знает». Разве ты не замечал, что между съемками она всегда сочиняла музыку?

— Я никогда не обращал внимания, — повел плечами мужчина в смокинге.

Женщина обратилась к другому собеседнику:

— Уэбб, может быть ты что-нибудь сделаешь? Это же нечестно. Песню написала Мерили, а заработать на этом собираются эти шустрые ребята.

— Глория, Мерили сама не маленькая, она сможет, если понадобится, постоять за себя. Она не нуждается ни в моей, ни в твоей, ни в чьей-либо другой помощи. Я не хочу вмешиваться. «Сети желания» подобная реклама ни к чему совершенно.

— Но как может Мерили что-либо поделать, если ее здесь нет? — возразила женщина, тряхнув взбитыми волосами. — Пойми меня правильно, Уэбб. Я рада, что мне представился случай сыграть в «Бархатных ночах», потому что Мерили куда-то подевалась, но мне кажется, что тебе как деловому человеку следует узнать, пока ее нет, что положено ей за сочиненную песню.

Человек, которого называли Уэбб, посмотрел в сторону Касси, словно почувствовал присутствие молчаливого свидетеля их разговора. Касси порозовела от смущения: ее уличили в подслушивании, пусть и невольном. Она допила вино, взяла со стойки сумочку и ушла.

За неимением ничего другого, сойдет и бокал. Оружие идеальное, потому что бокал держали в руках многие гости. Обыкновенный бокал, взятый с подноса официанта. Разбитый бокал с острым краем справится с делом.

— Лесли, можно еще раз с вами поговорить? Давайте пойдем в розарий, там не так слышна музыка.

Ювелир отправился за ним охотно и доверчиво. «Как ягненок на бойню. Бе, бе, бе».

— Так как мне, по-вашему, надо поступить? Стоит позвонить в полицию, и пусть они поджидают его, когда он придет завтра? — спросил Себастьян. Вдоль бетонной дорожки, по которой они шли в розарий, выстроились статуи улыбающихся херувимов, играющих на музыкальных инструментах.

— Когда вы сказали ему прийти?

— После пяти. Сразу же после закрытия магазина.

Они вошли в сад, и ювелир достал из кармана тонкую сигару.

— У меня есть еще. Хотите? — предложил он спутнику.

— Нет, спасибо.

Себастьян сел на скамью. Лицо его на короткое время осветилось, когда он закурил и затянулся.

Бедняга.

— Я оказался в щекотливом положении, Лесли. В очень щекотливом. Вы понимаете меня?

— Конечно, — согласился ювелир. Попыхивая сигарой, он сидел и смотрел прямо перед собой, как вышагивал взад и вперед его собеседник.

— Мне на самом деле не хочется, чтобы в дело вмешалась полиция, потому что я не хочу, чтобы кто-то узнал, что кольцо купил я, помните, Лесли?

— Да, помню. И я никому об этом не говорил. Можете быть уверены.

— Спасибо, Лесли. Ценю это. Поэтому мне нравится иметь с вами дело.

Расхаживавший около ювелира человек выпил последний глоток шампанского и зашел за скамейку. Одна рука его легла на плечо Лесли Себастьяна, обтянутое смокингом, а другая в этот момент разбила кромку бокала о бетонную скамью. Лесли Себастьян с удивлением поднял на него глаза. Затем удивление сменилось тревогой и испугом.

И в тот же момент хрустальный осколок вонзился ему в яремную вену.

Глава 24

20 августа, вторник

Касси привыкла просыпаться сама, по своим внутренним часам, и поэтому накануне вечером не стала обращаться к дежурному в гостинице, чтобы ее утром разбудили. На табло электронных часов светились цифры: 6:16. Резь в глазах и сухость во рту служили красноречивым свидетельством того, что накануне было выпито слишком много. Она встала с постели и побрела в ванную, а когда включила там свет, то ей даже пришлось прищурить глаза. Зеркало было неумолимо. Умываясь холодной водой, она решила непременно выгнать себя на пробежку, чтобы помочь организму очиститься.

Пока она надевала шорты, свободную футболку и завязывала шнурки на кроссовках, диктор метеоновостей знакомил ее с капризами погоды и развитием циклона. «Жизель» официально получила статус урагана, после того как за ночь скорость ветра возросла до соответствующей величины. В Заливе она достигала девяноста миль в час. Но пока оставалось неясным, окажется ли Сарасота на пути урагана, или «Жизель» обрушится на сушу в другом месте.

Касси подумала было оставить Лерою записку, но потом решила, что не стоит с этим возиться. Она вернется минут через сорок, а Лерой едва ли поднимется раньше. На вечеринке он тоже потерял счет бокалам.

Раннее утро выкрасило небо в мягкий серый тон. Касси сделала несколько упражнений на потягивание, прежде чем перейти на бег. Она повернула направо и скоро была уже у дамбы Ринглинг. Ускоряя бег, она миновала рыбаков, забрасывавших удочки через ограждение дороги, проходившей по дамбе. В душном воздухе дышалось с трудом. Пора ей с винишком распрощаться, и как можно скорее, потому что с этим намечалась серьезная проблема. Она стала замечать, что похмелье раз от раза становилось все тяжелее. Лицо похмелье также не красило. В кадре припухлости под глазами становились еще заметнее.

Касси через силу добралась до площади Сент-Армандс, в этот утренний час тихой и пустынной. Делая круг, она пробегала мимо тщательно украшенных витрин, отметив рестораны, о которых говорил Лерой: «Томми Багама» и «Кафе Европа». Завершая круг, она увидела вывеску: «Ювелирные изделия Себастьяна» и сразу ей вспомнился мужчина, с которым она познакомилась накануне вечером в особняке.

Обратный путь давался с трудом. По дамбе она бежала, напряженно глядя на дорогу, но вот наконец-то она выполнила свою норму и добралась до гостиницы. На зеленой лужайке через дорогу перед пристанью можно было спокойно походить и отдышаться после пробежки. Несколько мужчин с удочками шли к лодкам, подпрыгивавшим на волнующейся воде. Касси смотрела на них и думала о том, что еще за несколько дней до подхода к берегу ураган давал почувствовать свой неукротимый норов.

Касси прошла по одному из причалов и остановилась на краю, всматриваясь в облачный горизонт. «Лучше бы вам, мадам, встряхнуться и настроиться на репортаж, — внушала она себе, — хватит себя жалеть, надо заняться делом». Как мог хотеть работать с ней Лерой или кто другой? Она же постоянно ходит как в воду опущенная. Конечно, радоваться ей не с чего, что верно, то верно, но многим другим было гораздо хуже, чем ей. Касси всегда старалась держаться подальше от тех, кто вешал нос и впадал в уныние. А теперь она сама вела себя ничуть не лучше их — так же раскисла. Она зажмурилась и дала себе слово, что заставит себя измениться. С тем, что в ее силах, она постарается справиться как можно лучше. А остальное от нее не зависело. Ханна, судебный иск, ее положение в «Вестях», Джим и его отношения с Джиллиан Кокс… Ни одну из этих ситуаций контролировать она не могла. Подготовить сюжет об урагане — пара пустяков по сравнению с трудностями ее личной жизни и карьеры. «Так что трудись. Вперед, за работу!»

Полная решимости Касси пошла обратно по причалу и остановилась рядом с человеком, который привязывал трос к голубой парусной шлюпке, надежно закрепляя ее у столбов деревянного причала.

— Готовитесь встречать «Жизель»?

После короткой паузы мужчина ответил мрачным кивком.

— Да, приходится. Мне сегодня еще сотню таких посудин надо закрепить, — добавил он, поправляя оранжевую бейсболку.

— Так вы здесь работаете?

— Я хозяин пристани.

— Правда? А я из программы «Вести». Мы приехали делать репортаж о шторме.

— Вот как. — Слова Касси не произвели на него сильного впечатления.

Касси невозмутимо продолжала:

— Возможно, мы сделаем сюжет о подготовке к урагану. Вы не будете возражать, если мы подойдем позднее и поснимаем здесь? Может быть, запишем с вами интервью.

— Приходите и снимайте на здоровье, — ответил хозяин пристани, продолжая накручивать трос. — Если это не займет много времени, я не против. У меня дел полным-полно. В прошлый раз, когда бушевал шторм, мы потеряли много лодок, и я никак не могу допустить такие потери снова.

— Спасибо. Ценю, что вы согласны пойти нам навстречу, — Касси запнулась, не зная, как обратиться к нему, и представилась: — Меня зовут Касси Шеридан.

— Джерри Дин, — буркнул он, не оставляя занятия.

— Благодарю, мистер Дин. Увидимся позднее.

По пути в гостиницу Касси похвалила себя: «Хорошо. Так держать». Теперь она могла сказать Лерою, что договорилась об интервью.

В номере компанию Касси неизменно составлял телевизор. Раздеваясь, она смотрела программу новостей и оставила телевизор включенным, отправляясь в душ. Когда она снова появилась в комнате уже накрашенная и с прической, как раз передавали блок местных новостей:

«Убийство в особняке Ринглинг. Сегодня рано утром там был обнаружен труп крупного бизнесмена Сарасоты. Ювелир Лесли Себастьян, владелец магазина на площади Сент-Армандс, был найден смотрителем в розарии особняка. У Себастьяна было перерезано горло. Накануне вечером он присутствовал на благотворительном концерте „Соседских ребят“ в усадьбе Ринглинг».

Это был человек, который похвалил ее кольцо.

Касси в оцепенении уставилась на экран, где шла видеозапись выступления рок-группы. С этим городом творится что-то неладное. Но в чем тут дело? Накануне на пляже найдена кисть руки. И вот совершено преступление. Убит человек, с которым Касси разговаривала за считаные часы перед тем.

Глава 25

— Дух от этой руки шел — не передать, и она так вымокла, что получить отчетливый отпечаток было делом не из легких. Сама кожа сильно пропиталась водой, и ткани под ней разбухли. Но мне удалось аккуратно снять верхний слой кожного покрова, затем я приложил его к своему пальцу и сделал оттиск. Могу порадовать вас: у меня получился различимый отпечаток. Надеюсь, этого будет достаточно, потому что нам никак не хотелось бы обходить все заведения в Сарасоте, где делают маникюр, чтобы выяснить, кто носит ногти, разрисованные паутинкой.

— Ну все, Дэнни, мне пора. Я должен взглянуть на тело того парня из особняка Ринглинг. Мало всего, так еще и это. Вот-вот налетит этот несчастный ураган. Мне бы сейчас самое время дома быть да досками дом заколачивать.

Помощник шерифа Грегг повесил трубку, довольный тем, что криминалисты, возможно, смогут провести идентификацию отпечатка, пользуясь базой данных АСИО. Но это в том случае, если он занесен в файл автоматизированной системы идентификации отпечатков пальцев. Дэнни взял со своего места на столе фото в рамке, с которого ему улыбалась Коллин с забавным малышом Робби на руках. Дэнни дорожил своей молодой семьей и хотел, чтобы им не угрожала опасность. Ему нравилась Сарасота, и она представлялась ему подходящим местом, чтобы растить сына и других детишек, которыми их наградит судьба. Но ему очень не нравились происшествия последних суток.

Глава 26

На время мысли о хорошенькой медсестре детского отделения клиники были вытеснены из его мятущегося сознания. Он отправился на благотворительный вечер, потому что ему суждено было туда пойти. Ему и в голову не приходило, насколько важно для него оказаться там. Он верил в судьбу. Случайностей не бывает. Рано или поздно причина случившегося проявится. Даже смерть Мерили в конечном итоге была предопределена, хотя он не собирался этого делать и она оставила в нем болезненный след. И если Лесли Себастьяну было суждено умереть, значит, в том была необходимость.

На ту вечеринку его привела сама судьба. Теперь он знал, где кольцо, и должен был его вернуть. Если перстень попадет в руки полиции, они увидят на нем клеймо Себастьяна и поинтересуются книгой учета продаж, а там и до него недалеко.

Иногда его одолевали воспоминания о постыдных поступках, которые ему приходилось скрывать. Так происходило всегда, сколько он себя помнил. Как-то мать застала его с бельем, украденным им у сестры и ее подруг, когда они остались у них переночевать. На него жаловалась соседка, что он подглядывает за ней в окно. Был случай, когда учительница нашла его в шкафчике в раздевалке душевой для девочек. А сколько было других случаев, никому не известных.

Никто не знал, что за нападениями на молодых женщин стоит он. В средствах массовой информации называли это «нападениями». Но он так не считал. Ему хотелось верить, что женщины втайне остались довольны временем, проведенным с ним, и что они могли бы полюбить его. Мэгги Линч покончила с собой, но не он тому виной. Мэгги наложила на себя руки после того, как о минутах их близости стало известно всему свету. Он следил за новостями и почувствовал некоторое удовлетворение, когда мать Мэгги предъявила иск компании «Вести» и Касси Шеридан, той самой корреспондентке, которая открыла тайну их близости. Такое наказание за гибель молодой красивой девушки было слишком малым, хотя и служило некоторым утешением.

И вот теперь сама Касси Шеридан оказалась в Сарасоте. Это судьба, и ничего больше.

Глава 27

К особняку Ринглинг вела длинная подъездная аллея, которую украшали статуи херувимов, скульптуры львов, гордо восседавших на своих пьедесталах, а также баньяны, чьи воздушные корни облюбовал испанский бородатый мох. Машина со съемочной группой «Вестей» ехала медленно среди суматохи, царившей в имении. Весь розарий окружала желтая ограничивающая лента. Оператор программы новостей снимал детективов Сарасоты, тщательно обследовавших территорию вокруг залитой кровью бетонной скамьи, под которой было найдено тело Лесли Себастьяна. А неподалеку рабочие разбирали сцену, где накануне выступали «Соседские ребята».

— Плохо, что это убийство — сюжет для местных новостей. Могла бы получиться грандиозная запись, — высказал свое мнение Лерой, устраивая машину на стоянке возле Музея цирка рядом с фургоном студии программы новостей местной телекомпании.

Перед ними стояла цель всего лишь заснять эркеры особняка, заколоченные в преддверии надвигающейся бури, а также побеседовать с добровольным гидом по имению Ринглинг. Лерой договорился с ним о встрече накануне на вечеринке. Для «Вечерних новостей» убийство Лесли Себастьяна не представляло интереса, поэтому Лерой и не подумал сообщить о нем в редакцию в Нью-Йорке. С точки зрения сетевых новостей это убийство не имело национальной значимости. Феликс с Лероем занялись выгрузкой аппаратуры, а Касси направилась к розарию через стоянку, уже почти полностью заполненную машинами. У самого ограждения занял место мальчик на велосипеде. Широко расставив для равновесия ноги, он вытягивал шею, и вертел выбеленной солнцем головой, с любопытством наблюдая за работой сыщиков. Касси видела его в выпуске местных новостей.

— Привет. Это ты нашел ту руку на берегу, правда?

— Угу, — подтвердил паренек, присматриваясь к ней.

— Страшно, наверное, было?

— Да нет, не очень.

Касси помолчала, несколько озадаченная безразличием мальчика, и решила принять его тон и попытаться разговорить.

— Может быть, тебе не стало страшно, потому что такое здесь случается нередко? — Она кивнула в сторону залитой кровью скамьи за ограждением.

Мальчик пожал худенькими плечиками под голубой футболкой с эмблемой «Найк».

— Эй, Касси, пойдем, — позвал ее от стоянки Лерой.

Мальчик повернулся на голос и сразу же оживился при виде большой серебристо-черной телекамеры.

— Вы с телевидения? — с интересом спросил он.

— Да.

— И будете снимать про убийство? — Это было скорее утверждение, чем вопрос.

— Сказать по правде, мы здесь затем, чтобы рассказывать об урагане, — уточнила Касси.

Такой ответ озадачил мальчика.

— Зачем вам рассказывать про бурю, которой еще и в помине нет, если тут такая классная история подвернулась?

— Мы работаем для компании «Вести». И репортажи о таких случаях мы не снимаем. Знаешь, это немного сложно объяснить. Но у меня к тебе есть вопрос.

Мальчик молча ждал.

— В новостях сказали, что у тебя был с собой металлоискатель, когда ты нашел руку? Верно?

Винсент согласно кивнул.

— Мне любопытно узнать, почему прибор подал сигнал?

— Вы говорите совсем, как моя мама, — буркнул он.

— Ну, так что там было?

— Крышка от бутылки. Под водорослями, что скрывали руку, была металлическая пробка. Поэтому металлоискатель и просигналил.

— Ясно, — тихо согласилась Касси и обернулась посмотреть, где Лерой и Феликс. — Мне пора. Будь здоров.

Винсент не понял, поверила ему корреспондентка или нет, но он прислонил велосипед к бадьяну и отправился следом. Она была такая же красивая, как и все женщины с телевидения. Не то что его мать, всегда усталая, а иногда на нее вообще смотреть было неприятно. Вместе с телевизионщиками Винсент обошел особняк, где на террасе их поджидал Энтони. Плотники на лестницах и лесах прибивали к окнам с витражами листы фанеры. Феликс принялся снимать разными планами эту кипучую деятельность.

— Вижу, что вы успели познакомиться с Винсентом, — кивнул в сторону мальчика Энтони. Винсент остановился у края террасы довольно далеко, так что ему не был слышен их разговор. — Он сильно на меня рассердился, потому что сегодня утром у нас с ним снова сорвался урок. Я был занят и не мог показать ему, как накладывается грим клоуна. Может быть, вам стоило бы поговорить с ним. Он часто здесь бывает и знает все.

— А его мать знает, что он сейчас здесь, слоняется возле места преступления?

— Едва ли. Мне кажется, он с утра до вечера предоставлен сам себе.

«Если бы мой ребенок нашел на пляже человеческую руку, я бы на следующее утро не отпустила бы его от себя. Это уж точно», — подумала Касси. Но тут же поняла, что не стоит торопиться с осуждениями, не зная как следует ситуацию.

— Ты готов? — обратилась Касси к Феликсу.

Оператор поднял большой палец, подтверждая готовность.

— Сначала попрошу вас назвать себя и произнести свое имя по буквам.

Касси была довольна, что Феликс вел звукозапись этого интервью. Смотреть на Энтони сверху вниз было само по себе неловко, тем более каждый раз опускать для него микрофон.

— Энтони Дозье. Д-о…

— Кем вы здесь являетесь?

— Я экскурсовод на добровольных началах в имении Ринглинг.

— Как давно вы на этом посту?

— Двенадцать лет. С тех пор, как ушел из цирка.

— А в цирке кем вы работали?

— Я был клоуном.

Касси сразу же представилась картина: бегущий по арене маленький человек в гриме. Дай она волю чувствам, и эти мысли могли бы вызвать у нее грусть. Но непроизвольно перед ней возник набросок портрета человека, напавшего на Мэгги Линч.

— Итак, мистер Дозье, расскажите, какие меры вы предпринимаете, чтобы защититься от урагана «Жизель»?

— Как вы видите, мы стараемся как можно надежнее прикрыть здание. Недавно особняк был существенно обновлен, и нам не хочется, чтобы труд и деньги оказались брошены на ветер.

Касси бросила взгляд на зеленые воды бухты.

— Здесь место достаточно опасное, мистер Дозье. Практически, вы находитесь у самой воды.

— Это издержки расположения. Сегодня, как и в двадцатые годы двадцатого века, когда Джон Ринглинг обосновался здесь, участки береговой линии ценятся очень высоко. Это недвижимое имущество. Большинство из тех, кто может себе позволить купить или построить дом на берегу, соглашаются на риск оказаться под ударом шторма.

Что еще могла она спросить? Это будет малая часть репортажа о подготовке к буре. Вечером они предложат материал в «Вечерние новости». Они могут использовать разумное высказывание экскурсовода о людях, которые согласны на риск оказаться под ударом стихии ради удовольствия жить на берегу. Либо они могут включить мнение, что можно не спешить, пока прогноз не совсем плохой. Но в любом случае, довольно с них Энтони Дозье.

Касси увидела Сарджа Такера, и тут же поняла, что пошла впереди Лероя и Феликса к фасаду особняка. Импресарио разговаривал с одним из рабочих, разбиравших сцену. Он заметил ее, прежде чем она успела повернуть назад. Когда он подошел, Касси не заметила той приветливости, которой сияло его лицо накануне.

— Закончили беседовать с карликом? — презрительно усмехнулся он.

Касси не ответила на пренебрежительное замечание.

— Я поднялся ни свет ни заря посмотреть программу «Вести», но там и слова не было о моих парнях, — заявил Сардж.

Черт побери! Не хватало ей выслушивать нарекания, когда ответ должен держать Лерой. Это была его блестящая идея, а никак не ее.

— Сожалею, мистер Такер. Но так иногда случается. Мы не можем обещать, что материал обязательно попадет в эфир.

Сардж был тертый калач, и провести его было трудно.

— Думаю, что меня просто водили за нос, вот и все. Вы и не собирались пускать материал в эфир.

Он был прав. И Касси не хотелось больше оправдываться за обман, придуманный Лероем. Но в то же время это было частью игры. Импресарио постоянно старались приглашать на концерты своих клиентов, как известных, так и не очень, чтобы они появились на телеэкране. Иногда им это удавалось, а бывало, что и нет. Гарантий никто не давал. Сардж Такер не мог этого не знать.

— Я могу только принести свои извинения, мистер Такер.

Последовала неловкая пауза, и Касси пошла дальше к машине. Но тут ее окликнул Сардж:

— Какая прескверная история, — он повел подбородком в сторону окруженного лентой розария.

— Это точно. А вы знали убитого?

— Не сказал бы, что очень хорошо, — ответил Сардж, теребя одну из своих золотых цепочек, — но время от времени я наведывался в его магазин. Безусловно, жаль, что его убили, но в связи с этим о нашем концерте написали на первой полосе газеты и по местному телевидению в выпуске новостей о нем также упомянули. Знаете, как говорят, — хитро подмигнул Сардж, — плохая известность, дурная слава лучше безвестности.

— Знаю, что так говорят, но у меня иное мнение на этот счет.

«Ну и делец», — подумала Касси и с чувством отвращения пошла своей дорогой.

— Вам не понравился этот человек? — спросил ее ехавший рядом мальчик.

— Почему ты так решил?

— По вашему разговору с ним можно было догадаться.

— Не нужно подслушивать чужие разговоры, Винсент.

Мальчика ничуть не смутило ее замечание:

— А я так много чего узнал.

За разговором они дошли до стоянки. Касси открыла дверцу машины, чтобы хоть немного проветрить ее.

— Мне он тоже не понравился, — высказал свое мнение Винсент.

— Серьезно? А почему?

— Он с этими цепочками похож на девочку. И потом, мне не понравилось, как он говорил об Энтони. — Винсент отвел глаза. — А еще мне не понравилось, как он разговаривал с вами.

Касси улыбнулась от души.

— Благодарю, вы очень любезны, сэр, но можете обо мне не беспокоиться. — Она заглянула прямо в глаза мальчишки. — Хочу поделиться с тобой, Винсент, маленьким секретом. Мне потребовались годы, чтобы его постичь. Я убедилась, что доверять своему внутреннему чутью — стоящее дело.

Касси с Лероем уже сидели в джипе, где от жары спасал кондиционер, а Феликс как раз захлопнул дверцу фургона, полного оборудования, и в этот момент к ним подошли двое мужчин: один в пиджаке спортивного покроя и при галстуке, а на другом была бирюзовая футболка с эмблемой местной телекомпании. Касси опустила стекло в машине.

— Здравствуйте. Помните меня? Я — Тони Уитком из «Санкоуст ньюз».

Касси пожала протянутую в окно холодную и влажную руку.

— Верно. Мы виделись вчера вечером.

— Да. Мне захотелось поздороваться и выразить восхищение вашей работой.

— Спасибо.

— Я постоянно смотрю «Вести». Моя мечта — работать когда-нибудь на сетевом уровне.

Бедняга. Касси выдавила из себя вежливую улыбку.

— Но чтобы туда попасть, нужны связи, я знаю, — продолжал Тони. — У меня есть несколько репортажей, которыми я по-настоящему горжусь. Но эти материалы должны посмотреть нужные люди.

— У вас есть агент?

Тони покачал головой:

— Нет. Но, наверное, его стоило бы иметь?

— Это может помочь делу.

— Тогда мне надо об этом подумать, — ответил Тони. Но его совершенно не прельщала мысль, что в таком случае ему пришлось бы делиться с кем-то частью заработков. — Нельзя ли отправить вам мою кассету с записями, а вы бы передали ее кому нужно в «Вестях»?

Этому типу наглости было явно не занимать. Но что из того? Для нее не составит труда переслать его кассету в Нью-Йорк.

— Думаю, что смогу это сделать. Но дальше — никаких обещаний.

— Замечательно, Касси. Огромное спасибо. Я немедленно отправлю вам запись. Куда мне ее послать?

Она вырвала листок из блокнота и записала адрес бюро в Майами.

— Все почему-то уверены, что телесеть — это земля обетованная, — изрек Лерой, когда они покидали поместье Ринглинг.

— Знали бы они, что это такое, — вставил свое замечание Феликс. — А вы обратили внимание, какая крутая у того оператора камера? Моей до нее далеко.

Глава 28

Позвонив на службу и сказавшись больным после съемок на месте преступления, Брайан надеялся на двойной заработок: телекомпания заплатила бы ему за день работы, а от Уэбба он получил бы чек на кругленькую сумму за съемку для «Бархатных ночей». Но когда он позвонил на студию предупредить, что не придет, редактор программы сообщил, что к ним приходили из ведомства шерифа и взяли видеозапись, сделанную Брайаном накануне вечером на вечеринке в особняке. Они собирались просмотреть ее в надежде найти какую-нибудь деталь, способную помочь в расследовании убийства Лесли Себастьяна.

Брайан выругал себя за то, что накануне не снял копию. Теперь единственная запись находилась в руках полиции.

Уэбба это уж точно не порадует. Оператор стал вспоминать, что было на кассете. Разные кадры, на которых сняты гости вечера, причем многие из них сзади. Но больше всего в кадре была Глория, и очень часто фокус приходился на ложбинку над верхом ее золотистого парчового платья. Такие кадры покажутся сомнительными.

Глава 29

Слава богу, что рядом с ней был Чарлз! Этта так сильно нервничала, что не могла собраться с мыслями и была только рада, что все вопросы, касающиеся страховки, обсуждал в регистратуре муж. Потом Чарлз сел рядом с ней в комнате ожидания, и Этта ухватилась за его руку. Чарлз попытался ее отвлечь и указал на плакат, висевший на стене.

— Смотри-ка, там написано, что контактные линзы могут менять цвет глаз.

Этта машинально кивнула, но промолчала, потому что не могла сосредоточиться на словах Чарлза. Боковая дверь открылась.

— Миссис Чеймберс? — спросила сестра.

— Да, я здесь, — откликнулась слабым голосом Этта.

— Пройдите сюда, пожалуйста.

Этта сжала руку Чарлза и последовала за сестрой.

— Какой глаз вам сегодня оперируют, миссис Чеймберс? — спросила сестра.

— Левый, — ответила Этта.

Хотя доктор Льюис и уверял ее, что можно без всяких опасений сразу заниматься обоими глазами, но Этта все же не хотела рисковать. Вдруг что-нибудь пойдет не так? Нет уж, пусть ей сделают операцию на одном глазу, и если все будет хорошо, через пару месяцев она вернется, чтобы привести в порядок и второй глаз.

Сестра прилепила над левым глазом Этты зеленую метку.

— Пожалуйста, миссис Чеймберс, отклоните голову назад, — попросила сестра и капнула в глаз Этты четыре капли. — Это чтобы промыть глаз и вызвать онемение, — пояснила она.

С интервалом в несколько минут сестра повторила процедуру еще несколько раз. После этого она помогла Этте надеть поверх одежды накидку, закрыла ее туфли голубыми бахилами и убрала под эластичную шапочку седые волосы. Этта села в кресло с откидной спинкой и ждала, пока анестезиолог вводила иглу ей в руку.

— Это поможет вам расслабиться, миссис Чеймберс.

— Угу, — только и смогла произнести в ответ Этта.

Спустя пять минут ее отвели в операционную и уложили на стол. Левый глаз зафиксировали в открытом положении, а лицо прикрыли марлей, оставляя не закрытым только левый глаз. Она слышала, как доктор Льюис вошел в операционную.

— Ну что ж, Этта, приступим, — проговорил он.

Яркий свет лампы у него на лбу бил ей в глаз. Должно быть, начало действовать успокоительное, потому что ее потянуло на разговор.

— Хорошо провели время на вечере, мистер Льюис? — спросила она.

— Да, все прошло хорошо. Хотя я не такой уж большой поклонник «Соседских ребят». Вы что-нибудь чувствуете, Этта?

— Нет.

— Приготовьтесь, сейчас я введу хрусталик, при этом у вас может появиться ощущение натяжения или давления.

Но Этта ничего не почувствовала, когда через разрез сбоку глазного яблока был вставлен новый хрусталик.

— Какое ужасное убийство, правда, доктор Льюис? Я о том бедняге, которого нашли убитым. Мне все представляется, как я отмечала его в списке гостей, когда он приехал. Он и представить себе не мог, что тот вечер станет для него последним.

— Да, вы правы, ужасная история. Я об этом смотрел сегодня утром в новостях.

— В прошлом месяце муж купил мне в подарок браслет в ювелирном магазине Лесли Себастьяна. Это был подарок к годовщине нашей свадьбы, — продолжала болтать Этта, — и не помню, говорила я вам или нет, вчера утром я как раз была на пляже, когда мальчик нашел там руку.

— Нет, мне кажется, вы не говорили об этом, — ответил доктор Льюис.

— Меня в дрожь бросает, как только вспомню. Мне так жаль ту бедную женщину, кто бы она ни была.

— А почему вы считаете, что это была женщина? В новостях ничего такого не говорили.

— Конечно, рука могла быть и мужская, если мужчина ходил с накрашенными красным лаком ногтями и узором паутинки сверху.

Доктор Льюис повесил в шкафчик белый халат. После утренних операций и часов приема ему хотелось поскорее поехать домой, переодеться и отправиться на пристань. Его встревожил разговор Эттой Чеймберс.

С Мерили он старался встречаться как можно реже. Один из ведущих врачей города, он не хотел, чтобы его увидели в компании порнозвезды. Все начиналось вполне невинно. Он увидел ее, надо было такому случиться, в магазине «Пабликс». Она шла вдоль ряда замороженных продуктов и выглядела по-особенному ухоженной. Черные как смоль волосы, собранные в хвост, открывали высокие скулы без следа грима. Гарри видел, как она положила в тележку мороженое. Ему запомнилось, что это было шоколадное мятное мороженое с посыпкой. Он засмотрелся на нее дольше, чем следовало, а потом шел за ней по супермаркету, стараясь оставаться незамеченным. Когда Мерили заняла очередь в кассу, он встал сзади и наблюдал, как она взяла со стеллажа журнал и листала его, дожидаясь, пока подойдет ее очередь.

Его взгляд упал на ее ногти, когда она выкладывала покупки на ленту транспортера. Они были длинными, с ярко-красным маникюром. Вероятно, она почувствовала пристальное внимание к себе, потому что повернулась к нему и улыбнулась. Он ответил улыбкой и заговорил с ней.

Несколько раз они вместе обедали, после чего она рассказала, как зарабатывает на жизнь. Как бы отнесся к этому совет директоров больницы?! Гарри старался порвать отношения с ней, но ничего не мог с собой поделать. Он держался неделями, а потом снова звонил Мерили, ненавидя себя за эту слабость. Между встречами он поддерживал себя ее фильмами.

Глава 30

С утренней съемкой никак не ладилось. Уэббу совсем не нравилось, как разыгрывали страсть актеры под копией из папье-маше малышей Ромула и Рема с матерью-волчицей. После третьего дубля Уэбб не выдержал и взорвался:

— Глория, никто и гроша ломаного не даст за «Бархатные ночи в Венеции», если по тебе не будет видно, что ты получаешь удовольствие. А что у тебя за ухмылка, Ван? Посмотреть на волчицу, так у нее вид гораздо дружелюбнее. Можешь ты смотреть повеселее, господи боже мой. У нас же любовное приключение, а не фильм ужасов, в конце-то концов.

Брайан дождался обеденного перерыва, чтобы сообщить Уэббу неприятную новость. Когда съемочная группа и артисты выстроились у буфетной стойки, он отозвал продюсера в сторону и все ему доложил.

— Как это — полиция забрала кассету? Что это еще за новости? — Лицо Уэбба пошло красными пятнами.

— Извините, босс, все так и есть, но я ничего с этим не мог поделать.

— Ты должен был сделать копию.

— Знаю, что должен был. Но я очень устал, и мне хотелось поскорее домой.

— Хорошенькое дело, нечего сказать. Ты в итоге распрекрасно выспался, черт побери, а я остался без начала к моему фильму! — Уэбб покраснел еще гуще, и даже загар не мог этого скрыть.

Брайан постарался сгладить ситуацию:

— Послушайте, Уэбб, на студии будут гонять вчерашний материал в каждом сюжете об этом убийстве. И еще полиция станет каждый кадр в лупу разглядывать. Эту запись и все, что на ней, будут знать практически до мелочей, она всем оскомину набьет. Может быть, вы и сами не захотите использовать эти кадры.

В словах оператора был свой смысл, но Уэббу не хотелось этого признавать.

— Может быть, ты позволишь мне самому решать, что включать в фильм, а что — нет. А теперь по твоей милости у меня не остается выбора.

Глория, одетая в шелковый пурпурный халат, сидела в гримерной. Она вяло тыкала вилку в тарелку с салатом и тихо злилась. Череда обид возникала в памяти с досадным постоянством. Ван явно не чистил зубы в это утро. Он также не потрудился побриться и исцарапал ее щетиной. Он был груб с ней и поворачивал ее так, чтобы самому выгоднее выглядеть в кадре, и его мало заботило, как смотрится она и не загораживает ли он ее. Так поступать не профессионально. Сначала Глория старалась следовать данному себе обещанию дарить Вану незабываемые минуты в благодарность за поддержку, когда она стала сниматься вместо Мерили. Но теперь она все больше склонялась к мысли, что благодарить ей Вана не за что. Ван не стремился с ней работать. На самом же деле его просто не устраивала работа с Мерили.

Хотя Глории и не хотелось этого признавать, но одной только своей силой звезды Мерили как магнит притягивала к себе внимание и становилась центром каждого кадра.

В дверь постучали, но скорее это была чистая формальность, потому что дверь почти сразу же открылась, прежде чем Глория успела ответить. Она поплотнее запахнула халат при виде вошедшего Вана.

— Мир? — предложил он.

Глория молчала, уткнувшись взглядом в свою бумажную тарелку.

— Брось дуться, детка. — Ван подошел к туалетному столику и взял кисточку для нанесения грима. Придирчиво оглядев свое отражение, он умело припудрил под темными глазами припухшие круги. — Глория, мы во многом зависим от этого. Так что давай вернемся и покажем, на что способны.

Глория молча смотрела, как он приводит в порядок лицо. Выпуклости от грима делали заметнее морщинки вокруг его глаз и рта. Мерили была права, когда жаловалась, что заслуживает партнера помоложе. Ван становился старым для такого занятия и, несомненно, понимал это. Он мог сколько угодно качать мышцы, мог даже сделать подтяжку лица, но камера большего простить не могла.

Ван почувствовал ее недовольство и обернулся.

— Ты о чем это думаешь? — Его вопрос прозвучал скорее как обвинение.

— Ни о чем, — ответила она виновато.

— Я же вижу. Ты о чем-то думаешь. — В его тоне появилась угроза.

— Нет, ни о чем я не думаю.

— Знаешь, что я тебе скажу, Глория? — Он придвинулся к ней вплотную и крепко сжал руку выше локтя. — Тебе не следует меня недооценивать. Думаю, ты не должна забывать, кто здесь главный. — Он стиснул ее руку еще сильнее.

— Ван, хватит. Перестань дурачиться. Мы уже слишком старые для этого. — Глория пыталась отшутиться и старалась высвободить руку.

И тут он ее ударил.

— Ван, прекрати! — Она прикрыла лицо свободной рукой. — Не надо, пожалуйста. Лицо не тронь! — просила она жалобно.

Он вспомнил, что им через несколько минут надо быть в кадре, и его рука, занесенная для удара, застыла в воздухе. Он также отпустил ее руку.

— Прекрати ныть, — прошипел он. — Умойся и накраситься не забудь. Но помни, Глория, тон задаю я. Ясно? Так что отправляйся туда и слушайся меня. Этот фильм — мой.

— Я все расскажу Уэббу, — рыдая, пригрозила Глория.

Ван остановился в дверях и обернулся:

— Только попробуй, и ты можешь тоже куда-нибудь пропасть.

Глава 31

Лерой прямым ходом отправился в супермаркет «Пабликс» на Би-Ридж-роуд, отыскал директора магазина и спросил, можно ли снимать покупателей, запасающих продукты. Такое разрешение было получено, и Феликс заснял ряды с консервированными товарами, водой в бутылках и элементами энергопитания.

Касси брала интервью у людей, выходивших из супермаркета. Готовясь к надвигавшемуся урагану, они покупали товары про запас.

— Говорят, что сильного урагана не было в Сарасоте больше сорока лет, но скоро удача нам изменит, — сказала женщина с маленьким ребенком, сидевшим в тележке для продуктов.

— Я взяла карту зоны эвакуации, потому что не имею представления, куда мне следует ехать, — сообщила другая женщина в деловом костюме.

— В 1960 году ураган «Донна» застал меня на островах Флорида-Кис, и пренеприятнейшее это было зрелище, доложу я вам, — поделился своими впечатлениями пенсионер.

Еще несколько коротких интервью, и пустой желудок глухим урчанием напомнил Касси, что самое время сделать перерыв и перекусить. Вместе с Феликсом она вернулась к машине, где Лерой разговаривал с Нью-Йорком по мобильному телефону.

— Они не уверены, понадобимся ли мы им сегодня или нет, — захлопывая крышку телефона, объявил он.

Все трое понимали, что им придется продолжить работу, как бы то ни было.

— Давайте съездим на пляж и поснимаем там, — предложил Лерой и достал карту, — ближайший пляж — Сиеста.

— Я сейчас умру от голода, — пробубнил Феликс к радости Касси, — заедем куда-нибудь перекусить.

— По дороге остановимся у кафе, — пообещал продюсер.

За мостом они выехали на Сиеста-драйв. Дорога сделала поворот и привела их на Оушн-бульвар. Они остановились у первой придорожной закусочной, оказавшейся на пути. Открытое заведение под названием «Старина соленый пес» располагалось слева от дороги. Большинство столиков, изрядно попорченных непогодой, пустовало. Касси надеялась, что невзрачный вид мебели не являлся намеком на качество подаваемой еды. Она заказала рыбу с жареной картошкой, а Лерой с Феликсом выбрали фирменное блюдо заведения. Как значилось в меню, это были «Знаменитые солт-доги» — обжаренные в масле сосиски в кляре на пиве.

— Не исключено, что после такой еды подкарауливает сердечный приступ, но в последнее время ничего вкуснее я не едал, — признался Лерой, с очевидным удовольствием расправляясь с первой из двух поданных ему сосисок.

Касси прикинула, что ее жареная треска и гора картофельной стружки, обжаренной во фритюре, тоже для желудка тяжеловаты, но ее это мало заботило, потому что все оказалось необычайно вкусным.

— Принести вам еще диетической колы? — предложила белокурая официантка.

— Нет, спасибо, — отказалась Касси, — вы кормите замечательно вкусно. — Она обвела взглядом пустые столики вокруг. — Не понимаю, почему здесь так мало посетителей.

— Сейчас у нас не сезон для отдыхающих, — пояснила официантка, — к тому же народ готовится к урагану.

Из кухни появился мужчина в фартуке.

— Эй, Венди, твой сынишка звонит.

— Извините, — проговорила официантка.

Когда она уходила, Касси заметила варикозную вену у нее на ноге — деньги доставались трудно.

Винсент повесил трубку очень сердитый. Вот что получается, когда спрашиваешь разрешения. Тебе отвечают нет, и больше никаких разговоров. До школы остались считаные дни, а он должен торчать дома. Мать вызвали на работу, и ему надо снова сидеть с Марком. Это же несправедливо. Винсент взглянул на часы, висевшие на стене кухни. Мать вернется не раньше, чем через два часа. Ему не хотелось ждать так долго.

— Так, Марк, пошли, — решившись, сказал он.

Они могут сходить на пляж, найти Гидеона и успеют вернуться до прихода матери. Если Марк не проболтается, мать никогда ни о чем не догадается.

Глава 32

Джерри не мог себе позволить надолго отлучаться с пристани, но в обед он поехал домой. Натруженные мышцы просили отдыха и горячего душа. С лодками еще возиться и возиться, но, если он не будет жалеть себя, ему не справиться со всеми делами.

Он вышел из ванной с полотенцем вокруг талии и тюбиком мази.

— Карен, — обратился он к сестре, — намажь меня, пожалуйста.

Сестра смазала мазью его спину и плечи. Тепло приятно пронизывало усталое тело.

— Ох, как же хорошо.

— А у тебя растет брюшко, братец ты мой, — поддразнила Карен.

— Тебя это не касается, — проворчал Джерри, втягивая живот.

— Ай, какой обидчивый, — рассмеялась она.

Джерри выхватил у нее тюбик и ушел одеваться. Когда он вышел из комнаты, на кухонном столе его ждал ростбиф с картофелем. Карен наблюдала, как брат поспешно ел.

— Что ты так смотришь на меня, перестань, ладно?

— Не знаю, с чего ты такой взвинченный сегодня, Джерри, но зачем же на мне отыгрываться.

— Надвигается ураган, Карен, но, может быть, ты не слышала о такой мелочи.

— Я слышала о нем, а ты — вредина. Кстати, можешь радоваться. Я уезжаю отсюда, пока вся эта кутерьма не уляжется. Еду навестить маму и отправляюсь сегодня же.

Как удачно. Ему хотелось побыть одному. Он не раз уже пожалел, что пустил ее пожить, после того как она развелась. Предполагалось, что Карен пробудет у него недолго, пока снова не встанет на ноги. Но прошло уже полгода, а работы она не нашла и день-деньской проводила у телевизора и смотрела подряд нескончаемые ток-шоу и мыльные оперы. Джерри хотелось надеяться, что Карен пробудет у матери долго. Она нарушала сложившийся уклад его жизни и стесняла его.

Глава 33

«Эти парапланеристы хватили через край», — думал помощник шерифа Грегг, наблюдая, как в небе над заливом крепчавший ветер треплет цветастые паруса-парашюты. Но с другой стороны, искателям острых ощущений такая погода как нельзя кстати. Он вышел из своего вездехода, закончив дневной объезд, и старался угадать, когда поступит указание объявить запрет на выход в море мелких судов и закрыть пляж, на котором и теперь уже было почти пусто, за исключением нескольких гуляющих и бегунов. Загорать под помрачневшим небом желающих не нашлось.

Как только он вошел в свой кабинет, зазвонил телефон.

— Дэнни, это Билл из отдела криминалистики. Я подумал, тебе будет интересно. Мы нашли соответствие тому отпечатку. В базе данных на файле по давнему делу о магазинной краже.

— И кто же это? — спросил Дэнни.

— Мерили Киньонес. У нас есть ее адрес. И представляешь, Дэнни, один из парней здесь узнал ее. Она, оказывается, звезда порнофильмов!

Глава 34

Сардж решил, что последний концерт гастролей пройдет без его участия. Голова у него гудела, и стучало в висках. О том, чтобы ехать вечером в Тампу, речи быть не могло. Все приготовления сделаны. Контрамарки были разосланы в газеты, на радиостудию и в местную телестудию. Ему там быть не нужно. Помощник может решить все проблемы. Импресарио испытывал чувство облегчения в связи с завершением гастролей. В жизни на колесах нет ничего особенно привлекательного — это трудная работа, богатая стрессами. Поначалу ему доставляло удовольствие наблюдать, как растет популярность группы, и вместе с ними прилагать усилия, которые в итоге привели к тому оглушительному успеху, который группа имела теперь. Но приятнее всего было сознавать, что песню, ставшую самым известным хитом, принес им Сардж. «Кареглазая крошка» вышла на платиновом диске. На наклейке имя Сарджа значилось как автора песни, и авторские гонорары сделали его состоятельным человеком. Он полагал, что «Никто не знает» принесет ему еще больший доход.

Сардж достал из аптечки ибупрофен и принял три таблетки. В этот момент раздался звонок в дверь. Он решил не подходить, но звонили настойчиво, и ему пришлось открыть. На пороге стояли двое мужчин в пиджаках спортивного покроя с раскрытыми удостоверениями сотрудников полиции. Сардж не знал, что они перед этим обыскивали дом по соседству.

— Мы детективы из ведомства шерифа Сарасоты. Нам хотелось бы задать вам несколько вопросов.

Сардж внимательно посмотрел удостоверения, пригласил детективов войти и предложил сесть. Один из пришедших делал записи в блокноте, куда он вписал имя Сарджа. Второй детектив задавал вопросы:

— Мистер Такер, вы знаете свою соседку Мерили Киньонес?

— Как же мне не знать свою соседку? — Сарджа начинали раздражать непрошеные гости.

— А вы знаете ее хорошо?

— Я бы не сказал, что так уж хорошо. Она переехала сюда год назад. Мне приходится много времени проводить в разъездах, и я редко здесь бываю.

— Чем вы занимаетесь, мистер Такер?

— Я работаю в шоу-бизнесе, — Сардж указал на диск в рамке, висевший над диваном. — Я импресарио группы «Соседские ребята».

Детектив встал и прошел через комнату, чтобы рассмотреть диск на стене.

— А, «Кареглазая крошка». Так это ваша песня? Моя дочь с утра до вечера танцует под нее.

— Приятно слышать.

Детектив прищурился, разбирая мелкий шрифт на позолоченном диске.

— Здесь написано, что вы автор песни. А мне кажется, вы сказали, что являетесь импресарио группы.

— Все верно. Но я и музыкой немного балуюсь тоже.

— Очень впечатляет.

— Я прочитал сегодня в утренней газете, что ваша группа исполнила вчера вечером в особняке Ринглинг свою совершенно новую песню.

— Да, «Никто не знает». Эту песню тоже написал я.

Детектив ничего не сказал на это и снова сел на стул.

— Когда вы в последний раз видели мисс Киньонес?

Мысль Сарджа работала быстро. Как ему следует лучше ответить? Кто-то мог видеть, как они разговаривали.

— Это было где-то на прошлой неделе. — Он старался казаться равнодушным, не выказывая никакого волнения. — Собственно говоря, сегодня неделя, как мы виделись. Я приезжал в город по делам, и на подъездной аллее мне встретилась Мерили.

— О чем вы разговаривали?

— Так, ни о чем особенном, — солгал Сардж. — Она обрадовалась, что группа собирается дать концерт в Сарасоте.

— Так значит, вы должны были быть прошлым вечером на концерте в особняке Ринглинг? — переглядываясь с напарником, спросил один из детективов.

— Да, был, — беспокойно поерзал на диване Сардж, догадываясь о последующих вопросах.

— Полагаю, вам известно об убийстве, совершенном после концерта.

— Вы были знакомы с убитым Лесли Себастьяном?

— Постольку поскольку. Время от времени я делал покупки в его магазине.

— Какое интересное совпадение, не правда ли, мистер Такер? Вы знаете мистера Себастьяна и мисс Киньонес.

— Не понимаю, куда вы клоните?

— Нам известно, что мистер Себастьян был убит, и у нас есть основания считать, что и мисс Киньонес также убита. А вы были знакомы как с ним, так и с ней.

Детективы сели в машину.

— Ну, что ты об этом думаешь? — спросил один другого. Тот в ответ пожал плечами:

— Не знаю. Он как будто искренне удивился, когда услышал, что женщина убита.

— Может быть, он хороший актер. Мы знаем, например, что в одном он нам точно солгал.

— Когда говорил, что мало знаком с порнозвездой?

— Да уж. На ее столе лежала пухлая папка с вырезками об успехах «Соседских ребят», а еще там было письмо от адвоката, из которого следует, что она собиралась подать иск в суд на нашего милейшего мистера Такера, причем на сумму немалую.

Машина ехала по дороге от жилого комплекса.

— Я не знаю, Джек, но ты правда думаешь, что она на самом деле могла написать эту новую песню? — спросил у напарника сидевший за рулем детектив.

— Написала она ее или нет, не столь важно, но импресарио группы заявляет себя автором этой песни, и ему не нужны сложности и затраты, связанные с судом, а о шумихе вокруг этого дела я уж и не говорю.

Глава 35

Винсенту не терпелось узнать, сколько выручил Гидеон за кольцо, но друга на обычном месте на пирсе не оказалось. Чтобы хоть как-то скрасить разочарование запрещенной прогулки, Винсент потащил Марка пройтись вдоль берега поискать акульи зубы.

— У акулы постоянно выпадают зубы и растут новые… целые тысячи! — Винсент делился с младшим братом знаниями, которые получил от Гидеона. — Часть зубов, что мы находим, — очень древние. Потому что акулы живут в этих местах уже миллионы лет. Зубы падают на дно, а потом с приливом волны выносят их на берег.

Марк присел на корточки, рассматривая мокрый песок.

— Вот один! — объявил малыш, показывая Винсенту поднятый маленький треугольник, черный и гладкий.

Винсент со знающим видом осмотрел зуб.

— Здорово! Но самый класс найти белый зуб, потому что он от живой акулы. Я находил сотни черных, серых и коричневых. Все они старые, а вот белых я нашел всего два. Они самые лучшие.

Марк слушал брата с широко раскрытыми от восхищения глазами, с благоговением, которое младший брат испытывает перед старшим. Они продолжали копошиться в песке, пока Марка не одолел неизбежный приступ кашля. Винсенту даже захотелось шлепнуть его. Всегда он все испортит.

— Все, хватит, — с неохотой сказал Винсент. — Нам лучше вернуться, пока мама не пришла. И не рассказывай маме, что мы ходили сюда, а то я тебя прибью.

— Не скажу, Винсент, обещаю.

Братья побрели по песку в обратный путь. Винсент окинул взглядом пляж и обрадовался, увидев тех самых людей с телевидения, которых встретил утром в имении Ринглинг. Парень с телекамерой снимал женщину, которую звали Касси. Она стояла спиной к заливу и что-то говорила в микрофон. Винсент потянул за собой Марка, они подбежали как раз к началу съемки и услышали, как Касси начинает свой репортаж.

— Сегодня утром на побережье залива были разосланы уведомления владельцам мелких судов, в которых их предупредили об опасности выхода в открытое море. Сарасота объявлена зоной особого внимания. Это означает, что, по прогнозам метеорологов, по меньшей мере до утра четверга «Жизель» представляет угрозу для прибрежных районов. Но это не значит, что ураган вот-вот разразится. Касси Шеридан, «Вести» с Сиеста-Ки, Флорида.

Репортер отстегнула микрофон и заметила Винсента. Узнала она его сразу:

— Это снова ты. Не сидится тебе на месте.

— Да и вам тоже.

— Полагаю, ты прав, — весело улыбнулась Касси. — А это кто с тобой?

— Это мой младший брат.

— А как зовут твоего братишку?

— Марк.

— Привет, Марк, — Касси наклонилась пожать мальчику руку. Малыш закашлялся.

— Такое с ним все время, — торопливо пояснил Винсент, — у него муковисцидоз.

— Ясно, — тихо проговорила Касси, — должно быть, это тяжело для вас обоих.

Винсент посмотрел на нее с сомнением. Понимала ли она это на самом деле? Обычно этого не понимал никто. Все всегда жалели только Марка, но никому дела не было, как все это тяжело для него, Винсента. Его даже передернуло от этих мыслей, и он сменил тему:

— А у меня вы возьмете интервью?

— А разве тебя мало показывали по телевизору?

— Вот поэтому со мной и стоит поговорить. Я знаю уже, что к чему.

— А почему бы и нет? — подмигнула Касси Феликсу и прикрепила микрофон к рубашке Винсента.

— Скажи, что ты думаешь о приближающемся урагане?

— Мне кажется, это здорово. Я никогда еще не видел ураганов.

— А ты не боишься?

— Нет, конечно.

— А ты знаешь, что будешь делать, если налетит ураган?

Винсент на минуту задумался.

— Думаю, что буду сидеть дома и смотреть в окно.

— Идет разговор об эвакуации. Ты знаешь, что это такое?

— Конечно, я же не тупой.

— Извини. А ты знаешь, где ближайшее убежище на случай урагана?

Винсент прикусил губу. Его младший брат выглядел испуганным. Касси почувствовала, что с вопросами пора заканчивать.

— Уверена, что твоя мама знает, куда нужно идти, — поспешно сказала она. — Думаю, на этом все, Винсент.

— А меня снова покажут по телевизору? — Надежда явственно отразилась на его веснушчатом лице.

— Не могу сказать точно. Если те, кто составляют нашу программу в Нью-Йорке, решат, что этот сюжет достаточно важен, чтобы его увидели все Соединенные Штаты, тогда он пойдет в эфир.

Винсент боялся, что не произвел должного впечатления, поэтому решил поднять свой престиж в глазах корреспондентки.

— Хотите покажу, где я вчера нашел руку. Это там. — Он указал в сторону волнолома.

Пока Феликс складывал аппаратуру, Касси послушно последовала за своим провожатым к месту, где была найдена вынесенная волной рука.

— Неужели ты не испугался? — спросила она, глядя на указанное Винсентом место на реке.

— Нет, конечно же я не испугался, а когда увидел кольцо, так обрадовался! — Когда он понял, что сболтнул лишнее, от гордости на его лице не осталось и следа.

— Так это было кольцо. Вот почему прибор сработал.

Винсент схватил Марка за руку:

— Нам надо идти. Мама жутко рассердится, если нас не будет дома к ее приходу.

Глава 36

Мотор у машины он не заглушил, так как высокая влажность вынуждала держать кондиционер включенным. Он занял удобную позицию через дорогу от ювелирного магазина Себастьяна и стал ждать, слушая радио. Звучала песня «Никто не знает». Он стал похлопывать по рулю в такт заразительной мелодии. Передача музыкальной волны прервалась на сводку погоды. «Жизель» набирала силу. Поглаживая жидкую накладную бороденку, он наблюдал, как мимо не спеша проходила хорошо одетая публика с покупками в ярких пакетах. Некоторые задерживались перед закрытым ювелирным магазином и, указывая на него, перешептывались, а затем отправлялись своей дорогой, качая головами. Он бросил взгляд в зеркало заднего вида и заметил, что пудра, которой он осветлил волосы, просыпалась на плечи, когда он ее счесывал. Он аккуратно стряхнул ее.

В начале шестого старик с копной седых волос толкнулся в дверь магазина Себастьяна. Дверь оказалась заперта, и старик, прижав к стеклу сложенные коробочкой руки, стал всматриваться в полумрак внутри. Патрулировавший площадь полицейский остановился рядом со стариком и, вероятно, объяснил, почему магазин не работал в тот день. Старикашка слушал, подергивая седой ус. Затем старик вернулся к своей видавшей виды машине и выехал со стоянки.

За стареньким «Плимутом» следовал всю дорогу новенький автомобиль последней модели. До упора поднятые стекла не пропускали в салон, где гремела музыка, душный, отяжелевший от влаги летний воздух.

Глава 37

Гидеон размышлял о том, что услышал от полицейского. Лесли Себастьяну перерезали горло, словно это глотка какой-нибудь рыбы, пойманной в заливе. Ювелира убили, когда не прошло и нескольких часов после их разговора о кольце. Это могло оказаться и простым совпадением, но у Гидеона ко всей этой истории с продажей не лежала душа. Он собирался поговорить с Винсентом и убедить мальчика, что кольцу место в полиции. Но пока следовало подыскать укромное место, куда его можно было припрятать.

Гидеон въехал на песчаную площадку и выключил мотор. Он пошел к заднему крыльцу своего старого, выбеленного непогодой одноэтажного дома. Сетчатая дверь открылась со скрипом. На каменном полу лежала коробка для рыболовных снастей. Чем не сейф — маленький и удобный. Кольцо он засунул поглубже, под свои любимые искусственные приманки, а коробку оставил на прежнем месте. В доме она бы сразу бросилась в глаза, и было бы нетрудно догадаться, что ее сюда принесли неспроста.

Дверь, ведущая на крыльцо, отворилась. На пороге стоял взволнованный Винсент, глаза его возбужденно блестели.

— Я целый день тебя ищу. Получил деньги, Гидеон? Деньги за кольцо?

— Вижу, ты снова вошел без спроса, — заметил Гидеон. — Нет, парень, деньги я не получил.

— Почему?

Тут только Винсент заметил, как бледен старый рыбак, и догадался: что-то неладно.

— Денег я не получил, потому что не было хозяина ювелирного магазина, чтобы его у меня купить.

— Аа, — огорченно протянул Винсент. Его оживление сразу же улетучилось. — Но ты можешь съездить туда завтра.

— Нет, Винсент, завтра тоже ничего не получится.

— Почему?

— Да потому, что хозяин магазина — покойник. Его убили прошлым вечером на каком-то празднике в имении Ринглинг.

Винсент быстро соединил воедино суету на месте преступления, свидетелем которой он был утром, и сообщение в новостях, услышанное им, когда он дожидался возвращения Гидеона. Убитый был тем самым ювелиром-владельцем магазина, которому Гидеон собирался пристроить перстень с рубином! На какой-то момент он забыл о богатстве, на которое рассчитывал в азарте.

— Я искал тебя сегодня, Гидеон, чтобы рассказать об убийстве в имении Ринглинг. Утром я видел, как полицейские там все рассматривали. Я даже кровь на земле видел!

— Неужели?

Винсент закивал, а мысли его уже торопились вперед. Конечно, плохо, что ювелира убили, но есть и другие ювелиры, которые захотят купить кольцо.

Гидеон сел на кухне у стола и указал Винсенту на деревянную скамью напротив.

— Послушай меня, сынок. Мне бы следовало тебе об этом раньше сказать. Я считаю, что нам надо отнести кольцо в полицию.

У Винсента лицо вытянулось.

— Ни за что.

— Так надо, — твердо сказал старик. — Ты должен отдать его сыщикам, Винсент. Оно может помочь им узнать, чья это рука.

— Но они уже узнали, — торжествующе объявил Винсент. — Только что об этом говорили в новостях. Я сам слышал. Рука женщины, которая жила здесь, в Сарасоте.

— С каких пор ты так полюбил смотреть новости? — не удержался от скептического замечания Гидеон.

— Со вчерашнего дня. Я хотел посмотреть, покажут ли меня снова. Меня опять показывали, Гидеон. А еще у них есть фотография той женщины. Так что полиции кольцо не нужно, сам видишь. Они уже знают, чья это рука.

Гидеон достал из холодильника кувшин и, наливая себе чай со льдом, обдумывал слова Винсента.

— Хочешь? — предложил он мальчику.

— Гадость, — поморщился Винсент. — Да мне и домой пора. Я должен сидеть с братом. Мать меня убьет, точно. Я уже опаздываю.

Винсент неловко заерзал на стуле. Он чувствовал, что до дома ему не дотерпеть.

— Мне надо в туалет.

Он поставил машину за несколько домов от подъездной аллеи, в которую въехал «Плимут». Он выждал короткое время, прикидывая, как лучше выполнить задуманное. Старикан выглядел не по возрасту крепким, но он все равно с ним сладит — это точно. Он погладил оттопырившийся карман брюк. Хотя было еще достаточно светло, он решил, что темноты ему лучше не дожидаться. Соседние дома стояли недалеко, но буйная растительность закрывала их друг от друга. Он вышел из машины и, не таясь, направился к дому, справедливо рассудив, что, если бы он шел крадучись, это обязательно вызвало бы подозрение. На прислоненный к стене велосипед он не обратил внимания. Сквозь сетчатую дверь ему был виден старик, сидевший спиной к выходу.

Как оправдываться перед матерью на этот раз? Размышлял, сидя в ванной, Винсент. Он с содроганием думал о возвращении домой. Ему не хотелось испытывать на себе гнев матери и еще одну ночь проводить вдвоем с Марком ему также не хотелось. А этот ужасный массажер-колотушка, помогающий Марку дышать?.. Жуткая процедура. Это просто несправедливо. Мать уже отработала дневную смену, а теперь ей надо было выходить еще и в ночную. Просвета для него не было. Смирившись с неизбежностью такой судьбы, он потянул бумажный рулон. Его рука легла на ручку двери, когда снаружи до него донеслись голоса.

— Кто вы? И какого черта вам здесь нужно? — намеренно возвышал голос Гидеон, в надежде, что Винсент его услышит и не выйдет из ванной комнаты.

— Где оно? Мне нужно кольцо.

— Что еще за кольцо? Ничего не знаю.

— Брось трепаться, старик. Кольцо у тебя, и я хочу его забрать.

Гидеон зачарованно смотрел на холодную сталь направленного на него лезвия. Надо отдать кольцо. Не стоит оно того, чтобы из-за него расставаться с жизнью. Он хотел, чтобы этот тип убрался поскорей из его дома, пока не появился Винсент. Гидеон поднялся со стула, и вдруг ему показалось, что дверь ванной открывается; он даже сжался от страха. Незваный гость тоже это услышал. На долю секунды он повернулся на звук, и в тот же момент Гидеон кинулся на него.

Винсент снова захлопнул дверь ванной. Сердце его так колотилось, что казалось, вот-вот выскочит из груди. Забравшись в ванную, он в отчаянии рванул ручку маленького окошка. Разбухшая от сырости рама не поддавалась. С другой стороны кто-то остервенело колотил в дверь. Винсент изо всех сил толкнул раму, она сдвинулась, но очень мало. Винсент толкнул ее еще раз и еще, а дверь трещала под яростными ударами.

Наконец петли не выдержали, и дверь с треском влетела в крохотную ванную комнату. Вломившийся туда мужчина отдернул пластиковую занавеску, закрывавшую ванну. Окно было открыто, но оно было слишком мало. Пролезть в него мог только ребенок или карлик.

Глава 38

В своем гостиничном номере Касси переключила программу и попала на местные новости. «В этом городе не соскучишься», — подумала она, следя за репортажем об убийстве ювелира Лесли Себастьяна.

«История о найденной вчера на пляже Сиеста-Бич руке, о чем мы вам сообщали в своих выпусках, получила продолжение, — вещала диктор местных новостей. — Ведомство шерифа объявило о том, что по единственному отпечатку удалось установить личность погибшей женщины. Это двадцатипятилетняя жительница Сарасоты Мерили Киньонес, снимавшаяся в видеофильмах для взрослых. Полиция продолжает расследование».

Касси сразу же припомнился невольно подслушанный разговор на вечере в имении Ринглинг. Мерили достаточно редкое имя. Возможно ли, что пропавшая Мерили, о которой говорили прошлой ночью те трое у бара, и та Мерили, кого называли автором песни, исполнявшейся одной из самых популярных групп страны, — это та самая женщина, чью руку вынесла на берег волна? А такой сюжет мог бы заинтересовать Нью-Йорк. Также многообещающей представлялась линия с работой в порнобизнесе. Ее стоило проверить. А что, если вдруг существовала связь между Мерили Киньонес и убитым ювелиром?

Она прослушала остальные местные новости и особенно внимательно отнеслась к сводке погоды. Затем в течение получаса шла программа новостей сетевого вещания. И когда пошли завершающие надписи «Вечерних новостей» компании «Вести», на нее навалилось разочарование. Целый день съемок, а в итоге в эфире оказалась запись на каких-то тридцать секунд, где показано, как жители разбирают с полок магазина пресную воду в бутылках и другие продукты. Диктор Элиза Блейк объяснила телезрителям только то, что жители Флориды в западной части этого штата готовятся к встрече с ураганом «Жизель». Целый день работы почти впустую.

Она позвонила домой в Виргинию и услышала записанный на пленке голос Джима.

— Привет, это я, — сказала она в трубку после сигнала, — звоню, чтобы узнать, как дела. Я люблю тебя, Ханна, и скучаю.

Касси в унынии повесила трубку. Где они были в этот момент? Может быть, сидели, уютно устроившись за обедом у миссис Кокс?

Касси раздвинула шторы на окнах, занимавших всю стену, и посмотрела на пристань. До захода солнца оставалось еще не менее двух часов, но небо над заливом уже начало зловеще темнеть. Усиливающийся ветер все громче шелестел листьями пальм. На воде покачивались лодки.

Лерой отмел ее предложение снимать на причале, но завтра она постарается настоять на том, чтобы они взяли интервью у Джерри Дина и других владельцев, беспокоящихся о судьбе своих лодок. Ей следует быть с Лероем более напористой и требовательной. В конце концов, корреспондент она или кто? Выполненную ими работу представляет именно она: ее лицо и имя. Но последние месяцы легли на ее плечи таким тяжелым грузом, что у нее не находилось ни сил, ни желания поставить Лероя на место. Дошло до того, что она чувствовала облегчение, предоставляя ему командовать. Но теперь хватит. Дальше так продолжаться не может. С решительным видом Касси отвернулась от окна и собиралась уже позвонить продюсеру, но телефонный звонок вмешался в ее планы.

— Алло.

— Миссис Шеридан?

— Слушаю вас.

— Внизу в вестибюле молодой человек хочет поговорить с вами. Его зовут Винсент Бейлер.

Касси моментально заинтересовалась, стоило ей услышать это имя. Что же вдруг понадобилось этому шустрому чертенку?

— Передайте ему, что я сейчас спущусь. — Она решила избежать лишних разговоров и не приглашать мальчика к себе в номер.

Глава 39

Чарлз и Этта Чеймберс делали все, как говорилось в инструкции. Им не хотелось, чтобы ураган застал их врасплох. Чарлз собрал и упаковал все свои важные бумаги, а драгоценности Этты тщательно завернул и положил в пустую духовку. Стулья с веранды перекочевали в гостиную. Этта тем временем уложила необходимый запас одежды в вещевой мешок и закрыла компьютер и лампы пластиковыми мешками. Телевизор как основную связь с миром они пока закрывать не стали, дожидаясь, когда поступит непосредственное распоряжение об эвакуации.

— Дорогая, тебе после операции лучше не напрягаться. Я сам все сделаю, — сказал Чарлз.

— Я себя отлично чувствую, и операция уже в прошлом. Садись, посмотрим вместе новости, — похлопала она по диванной подушке рядом с собой.

— Мне кажется, у меня маловато денег, — спохватился Чарлз, вспомнив одно из указаний инструкции. — Я сейчас прокачусь до банкомата.

— Не надо никуда ездить сейчас. Снимешь деньги утром.

— А утром денег может и не быть. Я долго не задержусь.

Этта осталась дожидаться начала выпуска в одиночестве. Ее взбудоражило уже первое сообщение. Она огорчилась, услышав известие о Лесли Себастьяне, и пожалела беднягу. Но следующая новость расстроила ее еще больше. Как выяснилось, та рука, найденная накануне утром на пляже смышленым мальчуганом, принадлежала актрисе, снимавшейся в порнофильмах.

«Ну и дела, — думала Этта, — сразу же расскажу Чарлзу, как только он вернется». Она пошла в кухню налить себе выпить. Постепенно крепли сомнения насчет правильности их решения переехать в эти края.

Глава 40

Как заведенный, Винсент ходил взад и вперед по вестибюлю, держа в поле зрения двери лифта, и одновременно не забывал поглядывать в окно, не упуская из виду оставленный на улице велосипед. Он раскраснелся и был весь чумазый, потому что мчался как сумасшедший от дома Гидеона до гостиницы. Он не знал, что еще делать. Идти к матери не хотелось никак. Можно было не сомневаться, что она разозлится на него страшно. Если бы он сразу отделался от кольца, ничего бы этого не случилось. Он был испуган до предела. В этот раз он зашел слишком далеко. Тревога росла в его щуплой груди как снежный ком. А что там с Гидеоном, как он? Ему следовало, наверное, остаться вызвать «скорую помощь». Но он помчался на своем велосипеде что было духу к этой женщине-репортеру известной телепередачи. Она лучше его матери сообразит, как надо поступить.

«Доверяй своему чутью», — сказала ему Касси этим утром. Он надеялся, что чутье привело его по правильному адресу.

Двери лифта раскрылись, и Винсента пронзила мысль: «Марк». Он должен был присматривать за Марком.

В работающем круглосуточно магазине «Севн-елевн» нашлась телефонная книга, и убийца принялся листать потрепанные страницы. Барнс, Бейтс, Бакстер… Бейлер. Он выдрал страницу и захлопнул справочник.

Ветхое жилище старика он перевернул вверх дном, но то, что нужно, так и не нашел. Возможно, кольцо было у мальчишки. Того самого, из новостей, по имени Винсент Бейлер. И очень может быть, именно он прятался в ванной комнате.

Ему вдруг страшно захотелось есть. Он схватил из лотка пышку с черникой, налил вишневой воды со льдом и направился к кассе, чтобы расплатиться.

— Как проехать на Калле де Перу? — спросил он, подергивая себя за мастерски приклеенную бороду.

— Успокойся, Винсент, успокойся, — уговаривала Касси. — Нам надо немедленно заявить в полицию.

Он даже не пытался возразить, понимая, что она права. Горячие слезы жгли ему глаза, когда он думал о бедном Гидеоне. Ему представлялась лужа крови вокруг мертвого тела, совсем как по телевизору. Но это было совсем не кино и даже не страшный сон. Винсент назвал Касси адрес Гидеона и слушал, как она говорила по телефону в вестибюле. Он не мог и представить, что его мать смогла бы так спокойно и уверенно разговаривать с полицией, как это получалось у Касси. Приложив к уху трубку, она знаками показала Винсенту, что ей нужно что-то записать. Он принес ей со стола дежурной блокнот и ручку.

В Касси заговорил репортер, и она записала на всякий случай имя помощника шерифа, ответившего на ее звонок, и также отметила время. Затем она набрала трехзначный гостиничный номер.

— Лерой, это Касси, — сказала она в трубку, — мне нужна наша машина.

Она опаздывала на целый час и больше ждать не могла. Босс звонил уже три раза и пригрозил, что если она немедленно не явится, то может спокойно подыскивать себе другую работу.

— Марк, малыш, я уверена, что Винсент придет через несколько минут, — она старалась сдерживаться и говорить спокойно, хотя у нее руки чесались свернуть Винсенту шею, попадись он ей в эту минуту. — Ты побудешь немного один, хорошо?

Ребенок поднял голову от тарелки, на которой еще оставалась половина макарон с сыром, и важно кивнул.

— Ну, мой милый, я пошла. Двери я запру, и ты никому не открывай, только Винсенту. Я позвоню тебе с работы, но если будет звонить еще кто-либо, не говори, что ты дома один. Скажи, что мама в душе и перезвонит, когда выйдет, обещаешь?

— Обещаю, мама.

Венди взяла сумочку, свежевыстиранный фартук и поцеловала сына в макушку.

— Ну, до свидания. Веди себя хорошо.

— Ладно, мам.

Венди плотно закрыла дверь и подергала ручку, чтобы проверить, закрылся ли замок. Убедившись в этом, она почти бегом направилась в сторону своего кафе. Она не обратила внимания на сверкающую полированными боками машину, стоявшую недалеко от их дома.

Касси с Винсентом погрузили велосипед в джип.

— Мама меня точно убьет. Я сижу с братом, когда она на работе. В последний раз, когда она взяла Марка с собой, ее чуть с работы не выставили. Он своим кашлем распугал половину всех клиентов.

— Может быть, тебе стоит позвонить ей, — предложила Касси, доставая из сумки телефон.

Звонить ему очень не хотелось, но он все же взял телефон. Трубку снял Марк.

— Марк, это я, Винсент. Позови маму.

— Она в душе, она перезвонит, — заученно отчеканил Марк, как обещал матери.

— Ну ладно, — облегченно вздохнул Винсент, — передай ей, что я еду домой, буду минут через десять.

Марк не знал точно, много это десять минут или мало. Но, должно быть, они прошли скоро, потому что в дверь постучали вскоре после того, как он положил трубку.

— Винсент? — спросил он сквозь дверь.

— Полиция. Пожалуйста, открой.

Мать объясняла ему, что полицейским надо доверять и делать все, что они говорят. Ему до этого приходилось встречаться только с одним полицейским. Это был тот приветливый человек, который приезжал, когда у Марка случился сильный приступ кашля. И теперь ему было интересно, приехал ли к ним тот же полицейский или нет. Маленькие детские ручки не сразу справились с дверным замком.

Глава 41

— Если хочешь, я зайду с тобой, — предложила Касси, останавливая машину у дома Бейлеров.

— Зайдите, пожалуйста. — Винсенту не хотелось в этом признаваться, но после того, что случилось у Гидеона, ему никак не хотелось оставаться в доме одному присматривать за младшим братом. Он первым пошел по дорожке к дому. Дверь, к его удивлению, оказалась незапертой. Что это нашло на Марка? Он соображает, что к чему? Мать постоянно толкует ему, что дверь, когда ее нет, должна быть заперта.

— Марк, я пришел, — объявил Винсент, когда они вместе с Касси вошли в маленькую гостиную. Касси оглядела более чем скромную обстановку, мысленно сравнивая со своим красивым домом в пригороде Вашингтона. Ханна не знала, как ей хорошо живется.

— Марк, ты — болван. Дверь должна быть на замке, — громко и раздраженно выговаривал Винсент по пути в спальню. Работал телевизор. Недопитый стакан яблочного сока стоял на полу, рядом лежала книжка-раскраска и валялись цветные мелки. Пустовали незастеленные постели.

— Он, наверное, в ванной, — пробормотал Винсент. Но в пустой ванной тишину нарушало только назойливое капанье крана в старую раковину.

— Ну, мне конец. Мать, должно быть, взяла его с собой. В прошлый раз, когда ей пришлось идти на работу с ним, я после неделю сесть не мог.

Глядя на встревоженное лицо Винсента, Касси думала о том, что на Ханну никто никогда не поднимал руку. Может быть, Касси не проводила с дочкой столько времени, сколько другие матери, но Ханна никогда не оставалась одна, а когда Касси была рядом, она старалась, чтобы у Ханны не было ни в чем недостатка. Может быть, это было ошибкой. Слишком много всякой всячины, а времени, проведенного вместе, ничтожно мало. Замкнутость и приступы раздражительности принимались без возражений. Касси оправдывала поведение дочери и винила себя, что не часто бывала рядом с ней.

— Когда ты все ей объяснишь, я уверена, что твоя мама тебя поймет.

— А вот я сомневаюсь, — хмуро откликнулся Винсент.

Касси едва сдержалась, чтобы не обнять мальчика.

— Хочешь, я пойду с тобой и помогу все объяснить?

— Вы правда пойдете? — просиял Винсент.

— Конечно, идем вместе.

Глава 42

— Вы не похожи на полицейского.

— Не все полицейские носят форму.

Марк задумался:

— А у полиции не такие машины, как эта.

— Ты прав. Она не такая.

— А на ней есть мигалки?

— Нет. Это машина секретная.

— Эй, вы сказали, что мама просила вас привезти меня к ней на работу. Но вам надо было свернуть раньше, — запротестовал Марк, глядя в окно.

Водитель протянул руку и нажал кнопку, блокирующую все двери.

Глава 43

Он искренне радовался, что жена понимает его. Дэнни Греггу приходилось не раз слышать жалобы его коллег на то, что жены возмущаются, когда им приходится работать сверхурочно. Другое дело его Коллин. Они уже открыли накопительный счет на учебу Робби в колледже, и она только приветствовала каждую возможность дополнительного заработка, потому что они могли тогда пополнить фонд средств на обучение сына. Она постоянно говорила ему, что у них общие цели и они в одной команде. Конечно, ей бы хотелось, чтобы семья больше времени проводила вместе. Но со своей стороны Коллин была полна решимости заниматься домом, пока Дэнни работал, чтобы обеспечить свою маленькую семью.

В сверхурочной работе в ближайшее время недостатка не будет. Так думал Дэнни, съезжая на обочину. Приближающийся ураган обещал прибавить хлопот. Эвакуация становилась реальностью. И в этих обстоятельствах вся организация ляжет на ведомство шерифа. На место происшествия первым прибыл Дэнни Грегг, но с минуты на минуту должно было подъехать подкрепление. Сообщив в отдел, где находится, он вышел из машины и двинулся вокруг дома, держа руку на кобуре с пистолетом. Послышался нарастающий звук сирены.

Он громко постучал в сетчатую дверь и крикнул: «Полиция!» Выждав несколько секунд, он открыл дверь и прошел по крыльцу в кухню. На полу лежал на боку стул. Были открыты дверцы всех шкафчиков и выдвинуты все ящики. Послышался глухой стон. Дэнни обернулся. Увидев лежащего на полу пожилого мужчину, он поспешил к нему. Седые волосы, обветренное лицо, бледность которого теперь не мог скрыть и густой загар. Дэнни узнал его. Этот старый рыбак был накануне на пляже с парнишкой Бейлером.

— Все будет хорошо, все будет в порядке.

Кровь сочилась из раны на растрескавшийся кафель пола. Дэнни слышал, как у дома остановилась машина «скорой помощи». Мужчина протянул руку, и Дэнни сжал ее, чувствуя липкую кровь.

— Винсент, — прошептал старик. Это было его последнее слово.

Глава 44

Касси сразу узнала измотанную блондинку, которая днем подавала им ленч. Она с улыбкой принимала заказы, делая отметки в своем блокноте. Улыбку сменила тревога, как только она заметила сына.

— Что ты здесь делаешь? Ты же должен быть дома с Марком.

— А я подумал, что он с тобой, — сказал Винсент.

— Нет, я оставила его дома дожидаться тебя. У тебя, парень, неприятности, и притом большие. Тебе надо было быть дома два часа назад. — Венди увидела своего босса, стоявшего в дверях за спиной Винсента. — Я еще поговорю с тобой, — сердитым шепотом пообещала она, — а теперь отправляйся домой к брату.

— Но, мама, — попробовал возразить Винсент.

— Никаких «но». И пошевеливайся.

— Миссис Бейлер, — вмешалась Касси, — меня зовут Касси Шеридан.

— Мы знакомы? — удивилась Венди.

— В общем, да. Я сегодня была здесь в обед.

— Верно, — Венди с вопросительным видом перевела взгляд с Касси на сына.

— Я корреспондент «Вестей». Сегодня, когда мы записывали репортаж, я познакомилась с Винсентом, — пояснила Касси.

— Надеюсь, он вам не надоедал.

— Нет, нисколько. Короче говоря, я повезла его до дома, но брата его там не оказалось, к сожалению.

— Но он там, где же еще. И полчаса не прошло, как я оставила его дома. — Голос Венди стал неестественно тонким, а на лице все явственнее проступал испуг.

— Простите, миссис Бейлер, но, к моему большому сожалению, могу повторить: Марка дома нет.

Глава 45

Ему повезло. На улице не оказалось ни души, никого, кто мог бы увидеть маленького мальчика, плачущего на сиденье рядом с ним. Он щелкнул пультом, и дверь гаража под домом открылась. Он въехал внутрь и выключил двигатель.

— Давай, вылезай. Приехали.

— Нет, я хочу домой. Хочу к маме. — Малыш закашлялся.

— У меня дома есть кола. — Он старался задобрить мальчика. — Пойдем, я угощу тебя воздушной кукурузой. Тебе понравится.

Мальчик раскашлялся еще сильнее.

— Что с тобой? Ты простыл?

— Нет, — сумел выговорить Марк. — Мне нужно лечение.

— Какое?

— Моя колотушка.

— Что еще за штука, черт возьми?

— Меня надо стучать по груди, или я не смогу дышать.

— Боже мой.

Занятый своим кашлем, Марк дал высадить себя из машины и через гараж отвести в дом. Незнакомец привел мальчика в маленькую комнатушку. Окна в ней плотно прикрывали металлические шторы для защиты стекол от урагана. Мужчина зажег свет.

— Теперь посиди здесь и отдохни, — распорядился он, указывая на диван-кровать, — а я схожу тебе за колой.

Марк услышал, как снаружи щелкнул замок. Вперемежку всхлипывая и кашляя, он стал оглядывать комнату. Кроме дивана в ней был телевизор, несколько цирковых плакатов висело на стенах, и стоял туалетный столик с зеркалом и лампами вокруг. На туалетном столике было много разных флаконов и тюбиков, кисточек и пуховок, совсем как на туалетном столике его мамы. Вспомнив о матери, Марк разрыдался.

Глава 46

Спустя много дней помощник шерифа Грегг снова услышал этот адрес: Кале де Перу, 603 — заявление о пропавшем ребенке. Осматривавшие дом детективы также слышали сообщение.

— Можете ехать, Дэнни, — сказал один из сыщиков. — Мы закончим осмотр сами.

Дэнни бросил взгляд на прикрытое простыней тело Гидеона и вышел за дверь. С тяжелым сердцем ехал он к дому Бейлеров. Это было первое убийство, на которое ему пришлось выезжать. Еще утром он почти жалел, что не его вызывали на место преступления в имение Ринглинг. Он думал, что ему нужно приобрести опыт. Но теперь, после увиденного, он только порадовался, что в имении обошлись без него. Дэнни сомневался, что когда-либо сможет привыкнуть к таким зрелищам. Да и привыкать к такому ему не хотелось.

Миссис Бейлер со своим сыном Винсентом дожидались его во дворе перед домом. С ними была незнакомая Дэнни хорошо одетая женщина. Он выслушал рассказ матери пропавшего мальчика, которая была на грани истерики.

— Миссис Бейлер, нет оснований так переживать. Может быть, Марк пошел прогуляться. Сейчас он, возможно, где-нибудь у соседей в целости и сохранности.

— Я сказала ему из дома ни ногой, — всхлипнула Венди. — Марк всегда меня слушается, не то что его брат.

Винсент повесил голову. Дэнни стало жалко парнишку.

— Я сейчас позвоню в отделение и попрошу прислать помощь. Мы отыщем вашего сына, миссис Бейлер. Постарайтесь не волноваться так.

Венди кивнула и опустилась на верхнюю ступеньку крыльца, обхватив голову руками. Касси пошла за помощником шерифа к его служебной машине.

— Простите, помощник. Меня зовут Касси Шеридан, я работаю для компании «Вести». Сегодня вечером я звонила уже в полицию по поводу другого дела, — она справилась в своем блокноте и назвала адрес Гидеона.

Дэнни пристально посмотрел на нее. В отделении обязательно зарегистрировали имя и адрес звонившего.

— А почему звонили вы? Как вы узнали, что случилось?

Касси кивнула в сторону Винсента. Он сидел рядом с матерью, обхватив ее за плечи.

— Мальчик пришел ко мне и рассказал, что был там, когда туда вломился тот человек.

— Думаю, что нам надо будет еще поговорить и с вами, и с Винсентом о том, что случилось. Но сейчас мы займемся поисками малыша.

Дэнни взял из машины переговорное устройство и связался с отделением. Касси терпеливо ждала, пока он закончит говорить по радио, и задала последний вопрос:

— Скажите, а что с хозяином того дома?

— Он мертв, миссис Шеридан. Заколот насмерть. На первый взгляд похоже на неудавшееся ограбление. Но по правде говоря, там едва ли можно было как следует поживиться, судя по обстановке в доме.

Глава 47

21 августа, среда

Было уже за полночь, когда Касси дотащилась наконец до своего номера совершенно без сил. Обход соседей ничего не дал. Марка не видел никто.

У Венди сдали нервы, она дошла до истерики, и ей дали успокоительное. Касси сидела с ней, пока она не уснула. Касси не знала, кого ей больше жалеть: мать, у которой пропал ребенок, или Винсента, чувствовавшего ответственность за исчезновение брата. На парня больно было смотреть. Касси спросила, не заночевать ли ей у них. Но Винсент от ее предложения отказался.

— С нами все будет в порядке, — старался храбриться Винсент. — Я смогу позаботиться о маме.

— Смотри сам, но мне ничего не стоит остаться и поспать на кушетке.

— Нет. Лучше мне побыть с мамой. Хоть что-то сделаю сегодня, как надо.

Она ушла, а он остался сидеть один на протертом диване.

Во дворе Касси задержалась поговорить с помощником шерифа Греггом.

— Мы продолжим прочесывать окрестности сегодня вечером, а завтра утром начнем искать в каналах, что есть в округе.

— Покажите мне, где здесь канал. Я пойду его поищу.

Помощник шерифа покачал головой:

— Мы уже прошлись по берегу канала. Даже с фонарями больше сегодня уже не сделать. Вы не знаете окрестностей, и нам не хочется, чтобы кто-то пострадал.

— Но мы же не можем оставить малыша где-то одного ночью, — упрашивала Касси.

— Сегодня не получится сделать больше, — тихо и терпеливо повторил Грегг. — Патрульные машины будут курсировать здесь всю ночь, а утром мы активизируем поиск.

Касси возвращалась к себе в гостиницу, и на душе у нее было так неспокойно, что даже подташнивало. Как-то раз, тогда еще маленькая, Ханна потерялась в магазине. Девочка незаметно отошла и затерялась, и Касси на всю жизнь врезалось в память, как она металась, словно безумная, среди стоек с одеждой и звала дочь. Через несколько минут Ханна отыскалась. Продавщица появилась перед Касси с малышкой на руках. Эти несколько минут показались Касси вечностью. Даже спустя годы от этого воспоминания у нее все сжималось внутри. Она поблагодарила Бога, что ей никогда не приходилось засыпать, не зная, где находится Ханна.

Касси было все равно, что они в этот час могли уже спать. Она твердо решила, что позвонит домой. Джим взял трубку сразу же.

— Я тебя не разбудила?

— Нет. Мне попался интересный детектив, и хочется его дочитать.

— Как Ханна?

— Хорошо.

— А что она делает?

— Что за вопрос, Касси? Она спит, конечно.

Может быть, ей не стоило изливать душу мужу, с которым они жили врозь, но вместе было прожито столько лет, и своего ребенка они любили одинаково сильно. И она рассказала историю о пропавшем ребенке единственному человеку, которому ее дочь была так же дорога, как и ей.

— Ну и ну. Тяжелое дело. Господь, помоги той женщине.

— Джим, вдруг пропала бы Ханна. Ты можешь себе такое представить?

— Нет. И даже думать об этом не хочу. Не могу представить жизнь без нее.

— И я тоже. — Голос ее прервался, слезы вот-вот готовы были пролиться.

Усталой и вконец расстроенной, ей было очень плохо одной в этом номере гостиницы за сотни миль от тех, кого она продолжала любить.

— Не плачь, милая.

Милая. Как ей не хватало этого слова. Не хватало их близости.

— Джим, я все испортила, да?

— В этом участвуют двое, Касси.

Она проглотила комок в горле и задала трудный вопрос:

— Ты думаешь, у нас есть еще возможность все уладить?

Она отчетливо услышала тяжелый вздох на другом конце линии.

— Как по-твоему, Джим? — наступала она.

— Не знаю, Касси. Правда, не знаю. Но только в одном уверен, что я женился, чтобы у меня была жена и я видел ее, а не ее работу.

Больно, но откровенно. И, по крайней мере, категоричное «нет» она не услышала. Засыпая, Касси всей душой желала, чтобы у них с Джимом снова все было хорошо.

Глава 48

Уснуть ему не удавалось. Доносившийся из соседней запертой комнаты кашель мог кого угодно свести с ума. Ему хотелось избавиться от мальчишки, но он должен был получить назад кольцо. Из кармана рубашки, висевшей на стуле в углу комнаты, он достал сложенную страницу, вырванную из справочника. Если ответит мать, он просто повесит трубку. Он должен говорить только с мальчиком.

— Алло?

Ему повезло.

— Хочешь получить назад своего братишку?

— Кто говорит? — спросил Винсент.

— Тебе знать это не нужно. Главное для тебя — знать, что твой брат у меня, а у тебя находится то, что требуется, чтобы его вернуть целым и невредимым.

— Что вам нужно?

— Мне нужно то кольцо.

— Какое еще кольцо?

— Не надо притворяться. Со мной, парень, этот номер не пройдет. Мы оба знаем, о чем речь.

— У меня кольца нет.

— Мне некогда с тобой в игры играть. И твоему братишке тоже не до игр.

— Как Марк?

— С ним все в порядке. Но он жутко кашляет.

— У него муковисцидоз. Ему нужно его лекарство и процедуры.

— Все в твоих руках, Винсент. Отдай кольцо, и твой братец вернется домой и получит все, что ему нужно.

— Откуда вы узнали, как меня зовут?

— Да ты ведь ни дать, ни взять телезвезда. Послушай, нет у меня больше времени заниматься болтовней. Хочешь увидеть брата, возвращай кольцо.

В трубке молчали.

— Винсент.

— Ладно, — решительным тоном ответил Винсент, — у меня его сейчас нет, но я смогу его достать.

— Когда?

— Завтра.

— Идет. Ты знаешь, где теннисные корты на Сиеста-Бич?

— Да.

— Заверни кольцо в пластиковый мешок и засунь под мусорный бак в углу корта. И чтоб к полудню оно там было.

— Хорошо. И тогда я получу брата?

— Ты его получишь, когда я скажу, — отрезал он, — и вот еще что. Ты, кажется, парень смышленый, так не наделай глупостей. Если вздумаешь связаться с полицией, твоему брату не жить.

Повесив трубку, он набрал на компьютере «муковисцидоз», и машина нашла ему более сорока пяти сайтов. Досада и возмущение его росли, и было отчего: не желая того, он обеспечил себе еще одно осложнение. Марк Бейлер мог умереть. Вероятность этого была велика.

Глава 49

Жара и влажность уже были нестерпимы, когда Рейндж Буллок приехал раньше обычного в центр телевещания. Елена Грегори заранее передала ему тезисы вопросов, которые намеревалась с ним обсудить, так что от предстоящего разговора ничего приятного ждать не приходилось.

Секретарь президента компании еще не пришла, и Рейндж прошел через приемную и постучал в открытую дверь кабинета Елены.

— Входи, Рейндж.

Исполнительный продюсер сел, куда указала Елена. Она сразу перешла к делу, не тратя время на предисловие.

— Мы собираемся официально объявить Валерию Делейни специальным корреспондентом рубрики «Закон и порядок». Она уже на протяжении нескольких месяцев выполняет эту работу и заслужила это назначение.

— Мне казалось, планировалось дождаться, как разрешится вопрос с иском против Касси.

Елена постучала ручкой по своему большому письменному столу.

— План изменился. Контракт с Валерией заканчивается, а, по словам ее агента, к ней проявляют интерес в Эй-би-си и Си-би-эс. Если она не получит этот пост, она уйдет, а мы, Рейндж, не хотим ее лишиться.

— А как же Касси?

Елена тяжело вздохнула:

— Ситуация не из приятных. Но так складываются обстоятельства. Боюсь, что нам придется вообще с ней расстаться.

— И кто же сообщит ей об этом? — спросил Рейндж. Он хорошо помнил, что сам дал «добро» на оглашение имени Мэгги Линч, и все еще беспокоился, как бы ему самому не вылететь со службы.

— О Валерии я ей скажу, — ответила Елена, — но подожду говорить об увольнении, пока не завершится дело с иском.

Глава 50

Его наказал Бог за вчерашнюю ложь, не иначе. А сегодня ему на самом деле нездоровилось. Но когда Брайан позвонил и снова сослался на плохое самочувствие и заикнулся о том, что не придет на студию, редактор и слышать не хотел ни о чем подобном. «Санкоуст ньюз» требовалось в срочном порядке сделать репортаж о пропавшем мальчике на Сиеста-Ки. Основная часть выпуска будет представлена материалами, относящимися к надвигающемуся урагану. Была объявлена эвакуация, и редактор утреннего выпуска надрывался, стараясь поскорее отправить свои съемочные группы на выезд. Надо было успеть снять жителей Сарасоты, заколачивающих свои дома, перед тем как уйти с пути безжалостной в своей ярости «Жизели». На службе в такой обстановке должны были быть все.

Брайан приехал на телестудию и прямиком направился в редакцию новостей получать выездное задание и инструкции.

— Ты и Тони отправляетесь на Сиесту и смотрите, что сможете найти, — наставлял их сбившийся с ног редактор. — Поснимайте на берегу. Заснимите потоки транспорта, покидающего остров. Возьмите несколько интервью у рядовых горожан, ну, как обычно, сами знаете.

Брайан кивнул. Ураган не был сюжетом заурядным, но основы съемок оставались такими же, как и для других заданий. Его работой было проводить съемку, которая давала бы представление о событиях.

— И знаешь еще что, Брайан, заскочите на Кале де Перу, шестьсот три, и посмотрите, что там происходит.

— А в чем там дело? — спросил оператор, старательно подавляя приступ тошноты.

— Прошлым вечером из этого дома пропал пятилетний ребенок, и о нем пока нет известий.

— Ну и дела, — уныло уронил Брайан. — Потеряться ребенку в такое время — хуже не придумаешь. У полиции и без того дел невпроворот. Не думаю, что они смогут выделить много людей на поиски мальчика.

Глава 51

— Касси Шеридан на третьей линии, — объявил дежурный оператор.

Рейндж с кислой миной взял трубку в центре в Нью-Йорке.

— Привет, Касси. Как там дела?

— Похоже, Рейндж, что ураган метит сюда. Власти объявили эвакуацию, жители должны как можно быстрее покинуть остров.

— Так-так. Я буду иметь вас в виду.

В это время в своем номере Касси надевала джинсы и продолжала говорить, прижимая трубку к уху.

— Хорошо, мы сейчас выезжаем, — сказала она и добавила, подчиняясь порыву: — Здесь есть еще кое-что, Рейндж, может быть, из этого получится что-то стоящее, интересное для нас. Дело в том, что две смерти могут оказаться связанными с молодежной группой «Соседские ребята»: во-первых, это женщина, заявлявшая, что она автор их новой песни; во-вторых, мужчина, присутствовавший позапрошлым вечером на их концерте.

Рендж сразу заинтересовался. Телезрителей стабильно привлекали скандалы вокруг фигур шоу-бизнеса. Возраст аудитории «Вечерних новостей» значительно превышал по возрасту поклонников «Соседских ребят», но тем не менее сюжет мог получиться стоящий.

— Посмотри, как там и что, — распорядился Рейндж, — и сообщай мне.

Рейндж повесил трубку с чувством неловкости. Он взял стоявший на столе пузырек с лекарством и проглотил таблетку. Он вел себя с Касси так, как будто ничего не произошло. Будь они большими друзьями, он бы, возможно, сообщил ей о Валерии Делейни, прежде чем такая возможность представится Елене. Но он ничего ей рассказывать не хотел, и вообще, ответственности за карьеру Касси он не нес. По крайней мере, он так себя настраивал.

Прежде чем спуститься в вестибюль к Лерою с Феликсом, Касси набрала еще один номер.

— Алло? — голос звучал слабо, как после болезни.

— Миссис Бейлер? Это Касси. Касси Шеридан.

— Слушаю.

— Я хотела узнать, нет ли известий о Марке?

— Ничего нового.

Что могла сказать на это Касси? Только: «Очень жаль». И больше ничего. Ей самой ответ показался пустым и мало что выражающим.

Из трубки донеслись рыдания.

— Миссис Бейлер, можно мне поговорить с Винсентом? — мягко попросила Касси.

— Его нет дома. Он сказал, что хочет пойти поискать брата. Я не могла его задержать.

Глава 52

Дождавшись просвета в густеющем на глазах потоке машин на Оушен-бульвар, Винсент перешел дорогу и пустился бегом к дому Гидеона. На фоне зловеще серого неба раскачивались на ветру листья пальм, начался дождь. Ветхий дом окружала растянутая полицией желтая лента, но никто его не охранял. Винсент надеялся, что все полицейские отправились на розыски Марка. Обшарпанный «Плимут» Гидеона одиноко стоял у подъезда к дому. Винсент подергал двери, но они не открывались. По-видимому, полицейские заперли машину.

Он медленным шагом приближался к дому, внутренне настраивая себя: если он найдет кольцо, то сможет вернуть Марка; он должен сделать дело, и он его сделает. Винсент с трудом глотнул, и, собравшись с духом, оторвал от двери желтую ленту. Он повертел заржавленную ручку, но полиция, как видно, заперла и эту дверь. Винсент достал из кармана цепочку с ключами и отделил ключ, полученный от Гидеона.

В кухне его встретил знакомый запах чеснока. Гидеон постоянно говорил, что от чеснока рыба становится еще вкуснее. Он добавлял чеснок почти во все, что готовил, и этот запах въелся в тонкие хлопчатобумажные занавески на окнах и пропитал обивку мебели в гостиной. На глаза Винсента навернулись слезы. Он больше не будет стоять с Гидеоном у плиты и наблюдать, как тот жарит и нахваливает дневной улов. Не услышать ему больше морских историй и рассказов о зарытых сокровищах. И не к кому больше ему бежать, чтобы похвастаться находками на пляже. Он потерял своего лучшего друга.

Винсент решительным жестом стер слезы со щек. Приятеля он лишился, но уж брата постарается не потерять. Если только это в его силах. И это в его силах, если… если он отыщет то кольцо.

В следующие полчаса он обшарил все места, которые до него облазил незваный гость и полиция, надеясь, вопреки всему, что они что-то могли пропустить. Пустые надежды. Но куда же Гидеон мог спрятать кольцо? Какое место показалось ему самым надежным? Винсент стоял посреди кухни, пытаясь представить ход мыслей своего друга. Ничего дельного на ум не приходило. Машинально он подошел к двери и выглянул на заднее крыльцо. На полу лежала коробка Гидеона с рыболовными снастями, и Винсент съежился, увидев ее. Гидеон очень ею дорожил.

Стоило попробовать заглянуть туда!

Присев рядом на корточки, Винсент поднял металлическую крышку и в особом отделении под лежавшими вперемешку приманками и крючками он нашел то, что искал.

Глава 53

Касси, Лерой и Феликс вышли из своей машины на стоянке у пристани, и струи теплого дождя звучно зашлепали по их желтым дождевикам. Пока Феликс выгружал оборудование, Касси с Лероем побежали к причалам, выискивая наиболее выигрышные объекты для съемки. Множество парусных и моторных лодок плясали среди серых волн, беззащитные перед стихией. На деревянных столбах с решительным видом сидели пеликаны. Люди в шортах, штормовках и сапогах работали, не жалея сил, чтобы понадежнее закрепить свои суда. А дождь хлестал все сильнее и сильнее.

— Так ты говоришь, что тот человек знает о нашем приезде? — спросил Лерой.

— На определенное время мы не договаривались, но вчера он согласился поговорить с нами, — ответила Касси.

Она поправила выбившуюся из-под капюшона прядь и, прищурившись, высматривала сквозь пелену дождя оранжевую бейсболку хозяина пристани. Джерри Дин разговаривал с каким-то мужчиной в конце главного причала.

— Вон он, Лерой, — указала Касси и пошла вперед, оставив Лероя позади. Под ее сапогами потрескивали деревянные мостки.

— Джерри?

Владелец пристани резко обернулся на оклик, и она увидела нахмуренные брови и плотно сжатые губы на сумрачном лице.

— Касси Шеридан из «Вестей», — напомнила она. — Я понимаю, что для вас сейчас время не из легких, — извинилась она, — но не могли бы вы поговорить с нами несколько минут?

— Господи, не знаю, что и сказать. У меня с этим забот по горло, — он махнул неопределенно на пенящуюся воду.

Эту часть своей работы Касси не терпела. Приходилось убеждать и уговаривать людей дать интервью, когда у них от хлопот и тревог голова шла кругом, и в этот момент появляться перед телекамерой им хотелось меньше всего. Это казалось вмешательством в частную жизнь. Но именно человеческая реакция, проявление чувств оживляли репортаж, играя роль острой приправы к блюду из фактов и образов.

— Всего несколько вопросов, Джерри, о том, с какими трудностями вы сталкиваетесь. К чему и как готовитесь. Обещаю: это не отнимет много времени, а потом, с вашего разрешения, мы бы хотели заснять причал и лодки. Несколько кадров.

С каким-то внутренним беспокойством Касси бросила быстрый взгляд на мужчину, стоявшего рядом с владельцем пристани, и отметила про себя, что он очень красив. Лицо его казалось ей знакомым, но память ничего не подсказывала.

— Ну хорошо, — покорно согласился Джерри, — я обещал вам вчера, значит, так и сделаю. Но давайте поторопимся.

Касси позвала Лероя с Феликсом в конец причала. Феликс прикрепил к микрофону защитный экран и передал Касси, а сам водрузил на плечо телекамеру и стал наводить фокус. Касси подняла блокнот, чтобы оператор мог отрегулировать баланс белого.

— Можешь начинать, у меня все готово, — крикнул Феликс из-за массивной камеры.

Касси задала первый вопрос и затем повернула микрофон к собеседнику.

— Каков прогноз для этих мест?

Джерри вздохнул, прежде чем ответить, а дождь тем временем густой сыпью покрывал его лицо.

— Метеослужба объявила зоной угрозы широкую полосу вдоль западного побережья. Надеюсь, что удар урагана окажется не слишком сильным, но я готовлюсь к самому худшему.

— И в чем подготовка заключается? — задала вопрос Касси.

— Мы стараемся закрепить суда насколько можно, а все остальное в руках матери-природы.

Касси услышала сигнал пейджера, но продолжала диалог:

— Сколько судов пришвартовано у вашей пристани?

— Около двух сотен.

— И какова, по-вашему мнению, их стоимость?

— Миллионы, — предположил после короткого размышления Джерри.

— Они застрахованы?

— Конечно. Владельцы страхуют свои лодки. Но вернуть все сполна никогда не получается. Да иногда еще у людей не хватает духу заводить новое судно после того, как они прошли через все такое.

— Значит, последствия наносят урон вашему бизнесу? — задала наводящий вопрос Касси.

— Еще бы, — сердито глянул на нее Джерри. — Конечно же, последствия для моего бизнеса хуже некуда. На восстановление после чего-либо подобного могут уйти годы.

Касси ясно видела, что у него заканчивается терпение.

— Думаю, на этом мы можем закончить. Спасибо, что уделили нам время.

Камера отщелкала положенное.

Камера Феликса запечатлела морских птиц, сидевших тесно друг к другу по краям причала, а струи дождя соскальзывали с их покрытых жиром крыльев. Также были сняты толстые, намотанные вокруг деревянных свай канаты, которые крепили дорогостоящие суда к швартовым. Оператору не раз приходилось прекращать работу и протирать линзы объектива.

— Надо попытаться поговорить с владельцем, — предложил Лерой.

Касси огляделась. За ними наблюдал бывший собеседник Джерри. Касси решительно направилась к нему и обратилась с вопросом, не представляясь вторично.

— На этой пристани стоит ваша лодка?

Мужчина кивнул:

— Вот она.

Касси посмотрела, куда указывал мужчина, и одобрила: «Красивая».

— Спасибо. Надеюсь, она выстоит.

— А вы не согласились бы сказать это перед нашей камерой?

— Почему бы и нет, — повел плечами он.

После короткого интервью Касси попросила его назвать себя и произнести имя по буквам, чтобы оно было впечатано правильно в титрах, под кадром с ним.

— Гаррисон Льюис, доктор медицины.

Касси наконец вспомнила, что в первый раз видела этого красавца в смокинге.

— Вы были на днях на благотворительном вечере в особняке Ринглинг, верно?

— Да, был. — Его взгляд стал внимательным. — Я заметил вас, думаю, и вы меня заметили. Друзья, между прочим, зовут меня Гарри.

Касси почувствовала, как у нее вспыхнули щеки, и она обрадовалась, когда в разговор вмешался Феликс:

— Касси, материал получится очень даже неплохой. Но было бы просто здорово снять несколько кадров под другим углом. — Находчивый оператор хитро покосился на Гарри. — Например, вид с моря на пристань.

Касси поняла, куда он клонит, и решила подытожить мысль:

— Не знаю, Феликс, едва ли что получится из этой затеи. Есть указание, запрещающее мелким судам выход в море. Лодки не могут покинуть пристань. — Она почувствовала на себе взгляд Гарри.

— Я мог бы выйти с вами в море.

— Вы правда хотите нас отвезти?

— Да, а почему бы нет? Мне приходилось плавать в погоду и похуже этой. Мы отплывем недалеко, вы заснимите, что хотите, и мы сразу же вернемся. Никто ничего и не узнает.

Глава 54

Венди лежала на диване, а рядом в кресле сидел помощник шерифа Грегг. Когда в гостиную, промокший до нитки, влетел Винсент, глаза ее зажглись надеждой. Но вслед за старшим сыном не появилось маленькой фигурки, и она снова сжалась в горестный комок.

— Возьми полотенце, — бесцветным тоном сказала она, и ее внимание опять занял служитель закона.

— Было бы хорошо, миссис Бейлер, если бы кто-то мог посидеть с вами. Но из-за этого урагана все наши люди загружены до предела. С приказом об эвакуации работы стало хоть отбавляй, — извинился Дэнни.

— Сиделок мне не нужно. Я хочу, чтобы вы искали Марка.

— Мы ищем, миссис Бейлер, — Дэнни стало неловко за необоснованность своих заверений. Поиском пропавшего пятилетнего малыша занимались всего несколько человек, в то время как основная масса штата ведомства шерифа была направлена на обеспечение выезда тысяч островитян, жителей Сарасота-Кис.

— Простите, миссис Бейлер, но я должен затронуть эту тему. Часто в делах о пропавших детях выясняется, что к этому причастны бывшие супруг или супруга. Вы не допускаете возможности, что Марка мог забрать его отец?

— Такое подумать — курам на смех, — криво усмехнулась Венди. — Да Уинни Бейлер сколько лет уж как детьми не интересовался. Он не желал видеться с ними, не подумал о том, чтобы помочь деньгами. Его вообще их рождение не радовало. Очень сомневаюсь, что в нем ни с того ни с сего вдруг проснулись отцовские чувства.

Дэнни бросил быстрый взгляд на Винсента, который слушал все с широко раскрытыми глазами. Приятного мало мальчишке узнать, что отец знать его не хочет.

— И тем не менее вы знаете, где мы могли бы его найти?

— Понятия не имею, где он сейчас. Мне говорили, что он нашел себе какую-то кубинку и живет с ней где-то в Майами. Но это все, что я о нем знаю. Думаю, у него с ней есть ребенок. Еще одного ребенка наградил своей поганой кровью.

После этих ее слов Винсент ушел в спальню и заперся там.

Винсент собрал всю свою решимость, чтобы выбросить из головы задевающие за живое слова матери. Он не мог в этот момент позволить себе думать о них. Его главная задача — вернуть Марка, и только на этом он должен сосредоточиться.

У него было большое искушение вернуться в гостиную и рассказать помощнику шерифа Греггу о звонке похитителя. Но насмотревшись по телевизору всякой всячины, Винсент знал, что обращение в полицию совсем не означает, что все обязательно разрешится хорошо. Иногда полицейские портят дело. Они допускают промахи. Похитители впадают в панику. И похищенный погибает. Похититель Марка предупредил Винсента, чтобы он не обращался в полицию, и он так и сделает.

Винсент стащил с себя промокшую ветровку и бросил на пол. Переодевшись и лежа на постели Марка, он чувствовал от подушки его запах. Когда он вернет брата, то будет к нему добрее. Винсент дал себе такое обещание. Он запустил руку в глубокий карман шорт и погладил кольцо.

Еще телевидение научило Винсента, что, получив выкуп, похититель может и не вернуть Марка. Винсент собирался выполнить свою часть договора. И он должен иметь уверенность, что тот, кто похитил его брата, также готов сдержать слово. Из шкафа он достал картонную коробочку, где хранил коллекцию ракушек, и высыпал ее содержимое на пол. Затем взял с комода пластиковый флакон с лекарством Марка и обмотал шнуром массажер, который так и оставался лежать на полу, где его оставил Марк, когда пользовался им в последний раз. Ему не хотелось думать, сколько времени брат не получает лекарство и не делает процедуру, как теперь забиты его легкие. Лекарство с массажером отправились в коробку, затем он оторвал обложку от одной из раскрасок Марка и начал писать. Когда он перечитывал написанное, в дверь постучали.

— Винсент, — позвала мать.

Сложив записку, он сунул ее в коробку и затолкал под кровать.

— Винсент, — повысила голос Венди.

— Иду.

Он отпер и открыл дверь.

— Прости, Винсент, я не должна была при тебе говорить все это о твоем отце.

«Но ты сказала, и сказанного не воротишь», — подумал Винсент, но вслух произнес:

— Ладно, все нормально.

Мать стояла в дверях, а он смотрел на нее и видел, что она как-то сразу постарела и лицо у нее очень усталое. Ему стало жаль ее, и на мгновение он почувствовал себя виноватым за то, что был для нее такой обузой. Но если подумать, он не просил, чтобы его произвели на свет.

— Помощник шерифа говорит, что нам надо уезжать, но я сказала, что никуда не поеду без Марка. Вдруг он вернется, а дома никого нет?

Не дожидаясь ответа сына, она вышла из спальни и уже в гостиной, садясь на протертый диван, она вспомнила:

— Звонила та женщина-репортер. Она оставила номер своего мобильного телефона, — Венди кивнула в сторону кухни.

Винсент взял со стола листок бумаги и, перед тем как положить его в нагрудный карман, заучил номер наизусть.

Глава 55

Касси еще не поднялась на борт, а беспокойство уже начинало подбираться к ней. Много лет ей не приходилось переживать такое, но она на всю жизнь запомнила морскую прогулку по Чесапикскому заливу на взятом напрокат судне с совсем еще маленькой Ханной. Море тогда было значительно спокойнее, но в середине путешествия ее замутило сильнее, чем когда-либо прежде. С тех пор Касси держалась подальше от мелких судов. Ей очень хотелось сказать Лерою с Феликсом, чтобы они плыли без нее, но она не захотела показаться слабой. Кроме того, это судно крупнее, и, может быть, морская болезнь случилась тогда в первый и последний раз и больше не повторится.

Они пробыли с Гаррисоном в бурливом море не более десяти минут, и Касси поняла, что надежды ее не оправдались. Бледная как полотно, она вцепилась в борт так, что побелели костяшки. Мужчины наслаждались плаванием вовсю. Возможно, воображали себя мореходами давних времен, бросающими вызов стихии. Веселым смехом и криками они встречали фонтаны брызг, обдававших их лица.

— Кадры будут что надо, — крикнул ей Феликс, не отрываясь от камеры.

Касси смутно помнила совет, который должен был помочь в подобных случаях. Следовало выбрать точку на горизонте и сосредоточиться на ней. Она попыталась последовать этому указанию, но хорошего ничего не получилось, а стало даже того хуже.

— Как вы там? — спросил через плечо Гарри.

— Неважно, — сумела еще выдавить она.

— Укачивает?

Но ответить на этот вопрос сил у нее не хватило. Ей не оставалось ничего другого, как свесить голову за борт, чтобы не запачкать чистейшую палубу. Касси обернулась и успела заметить, что Лерой старательно пытается скрыть самодовольную ухмылку. Как же, настоящий мужчина.

— Легче стало? — Доктор оказался более снисходительным.

— Не так чтобы уж очень. — Она чувствовала себя преотвратно.

— Внизу в туалете есть таблетки. Попробуйте, должно помочь.

Касси была готова на все, лишь бы стало легче. Ей предстояло еще делать репортаж и писать сценарий. Касси осторожно спустилась по трапу вниз.

В маленькой туалетной она открыла шкафчик и на полочке под тюбиком зубной пасты, несколькими щетками и упаковкой аспирина заметила желтый аптечный пузырек. Прочитав инструкцию, Касси отправила в рот положенное количество таблеток и запила водой из маленького крана над раковиной. Завинчивая пузырек, Касси обратила внимание на имя на этикетке. Лекарство было выписано для Мерили Киньонес.

Глава 56

Ураган не ураган, но Уэбб собирался по дороге на студию заехать за пончиками. Потеря Мерили и безобразная съемка накануне с Глорией и Ваном отняли у него много сил и нервов. И как после этого ему себя не побаловать? На стоянке у заправочной станции, где в магазинчике продавались желанные пончики, яблоку негде было упасть. В преддверии шторма всем хотелось запастись топливом. Водители дожидались, пока дойдет их черед, в длиннейшей пробке, змеившейся по шоссе. Даже ради любимейшего лакомства он не собирался убивать время в бесконечном ожидании. Его настроение ухудшилось еще больше, когда пришлось ползти черепашьим шагом в плотном потоке машин, и у него было достаточно времени, чтобы копить раздражение, предаваясь своим мыслям. Похлопывая в нетерпении по рулю, он перебирал в уме все свои проблемы.

В полиции ждали его с вопросами о Мерили. Лу-Энн пребывала в состоянии, близком к панике, так как расследование обстоятельств смерти порнозвезды могло привести следствие к студии «Паутина желания» и ее друзья могли узнать истинный источник дохода ее мужа. Ему просто необходим был успех «Бархатных ночей в Венеции». Этого требовал его образ жизни и самолюбие. Но если судить по вчерашним съемкам и если дело так пойдет и дальше, то фильм провалится, причем с большим треском.

Дворники на машине работали без перерыва. Уэбб включил радио и прослушал объявление о местных центрах эвакуации. Этот чертов ураган — еще одна головная боль. Даже если дом и студия выстоят под шквалистым ветром и ливневым дождем, то самые большие разрушения могут вызвать идущие следом водяные валы, которые затопят помещения и сокрушат обстановку и оборудование.

Въезжая на стоянку у студии, Уэбб размышлял о том, что в конечном итоге все происходило из-за денег. Даже его драгоценную Мерили, которую он так холил и лелеял, одолела жадность, так что она стала претендовать на часть доходов. Он старался, сколько мог, кормить ее обещаниями золотых гор, но никогда не исполнял обещанного. Теперь одной заботой у него стало меньше.

Глава 57

— Так, потихоньку. Ну вот, вы снова на суше, — приговаривал Гарри, помогая Касси сойти со своего судна на берег.

Касси вымученно улыбнулась.

— Огромное вам спасибо, доктор, — поблагодарил Лерой, протягивая руку. — Смотрите сегодня в «Вечерних новостях» результаты своих трудов.

— Если буду дома, посмотрю обязательно, — ответил Гарри, пожимая руку продюсеру. — Надеюсь, мне удастся избежать эвакуации.

Лерой с Феликсом пошли по причалу вперед. И хотя Касси чувствовала себя прескверно, она понимала, что не должна упускать возможность узнать что-либо по сюжету, который она утром расхваливала по телефону Рейнджу. Она немного отстала, чтобы поговорить с капитаном судна.

— Мне бы хотелось задать вам вопрос, не имеющий к урагану никакого отношения, — начала она.

— Задавайте свой вопрос, — любезно согласился Льюис.

— Я заметила на этикетке лекарства от укачивания имя Мерили Киньонес, той самой женщины, чья рука была найдена на берегу.

От приветливого выражения на лице Льюиса не осталось и следа.

— Верно, я был знаком с Мерили.

— Насколько хорошо?

— Достаточно, чтобы пригласить на свою яхту.

— У вас есть какие-либо предположения насчет того, что с ней могло случиться?

Гарри помолчал, словно подыскивая нужные слова.

— Женщиной она была очень яркой, и с ней бывало очень интересно. Мы провели вместе немало запоминающихся минут. Но она хотела отношений с будущим, а я не мог ей этого обещать.

Касси ждала, пока она не получила ответа на свой вопрос.

— Что случилось с Мерили, я не знаю. Но скажу вам так. Она вращалась среди разношерстной публики и занималась разным, — он помолчал и продолжил: — К порнографии у меня отношение отрицательное, но она не хотела оставлять свое занятие. Это уже что-то о ней говорит, ведь правда? Таким женщинам недолго до беды.

Гарри провожал взглядом Касси, уходившую по причалу, и размышлял. Глупо было с его стороны забыть, что на пузырьке с лекарством стоит имя Мерили. Он с таким рвением решил сыграть роль благородного рыцаря, который приходит на помощь красивой корреспондентке с телевидения. Он надеялся, что в своих ответах Касси держался правильной линии. Для нее было очевидно, что Мерили бывала на судне. Отрицать этот факт не имело смысла. В телевизионных репортажах и газетах сообщалось о том, как Мерили зарабатывала на жизнь, поэтому уклоняться от этой темы было бессмысленно. Ради карьеры и репутации доктор медицины Гаррисон Льюис старался изо всех сил, чтобы сохранить в тайне свои отношения с Мерили Киньонес. Теперь это перестало быть секретом для Касси Шеридан.

Глава 58

Мерили ушла безвозвратно. С одной стороны, он мог вздохнуть с облегчением, с другой стороны, было о чем тревожиться. Полиция скоро доберется со своими расспросами и до него. Это лишь вопрос времени. Ван мерил шагами гостиную и так был погружен в свои думы, что не замечал дождя, лившего за окном как из ведра. Награды, полученные в пору молодости за съемки в порнофильмах, казалось, насмехаются над ним со своих мест в книжном шкафу. Фотографии загорелого и мускулистого красавца юноши преследовали его неотступно. Но больше он не будет страдать от ехидных замечаний Мерили насчет его мастерства. Конец ее колкостям, напоминавшим ему, что его лучшие дни остались в прошлом. Больнее всего задевали слова, в которых в основном была правда. А обида в нем неизменно отзывалась яростью.

Даже в детстве ему было трудно сдерживать свой нрав. Мать, если можно назвать ту зануду матерью, постоянно наказывала его. Сначала он должен был сидеть в своей комнате за то, что грубил ей или разговаривал в церкви. Позднее она держала его взаперти, уличив во лжи, или когда ей звонили из школы и жаловались на его поведение.

Мать была плаксивой и постоянно во всем себя винила. Она все время со слезами просила его сказать, в чем она не права и что сделала не так. Откуда ему, черт побери, было это знать? Он поступал так, как подсказывала природа. Но мать соглашаться с этим не хотела и настойчиво тянула в церковь молиться о душе. В шестнадцать он вырвался из ее рук. Но перед уходом ударил ее со всего маха. Годы разочарований и ярости вылились в этом ударе. Ван оставил ее рыдающей на полу в кухне и ушел, даже не оглянувшись.

Вначале самостоятельная жизнь давалась нелегко. Среднюю школу он не закончил, поэтому не знал, чем заняться в жизни. Он перебивался случайными заработками и жил в приюте для бездомных, который, по иронии судьбы, находился в ведении церкви. В приюте существовало много правил и требований. Так, обитатели должны были возвращаться не позднее десяти часов вечера. Такие ограничения не устраивали Вана, напоминая о доме. Он пристрастился посещать местный гимнастический зал и со временем стал разносчиком полотенец. Когда народу было мало, владелец зала разрешал ему заниматься на тренажерах. Через несколько месяцев тело Вана окрепло, налились силой мышцы.

Ван прибавил себе лет, устраиваясь на следующую работу: в одно из тех заведений, где собираются женщины и едят мужчин глазами, довольно охая, глядя на лоснящихся молодцов, вытанцовывающих перед ними, как горячие жеребцы. Вскоре Ван стал изюминкой клуба. Ему нравилась лесть. В отличие от матери, эти женщины обожали его и выражали это в банкнотах, которые засовывали ему за приспущенный пояс: смог позволить себе снимать небольшую отдельную квартиру. Несколько лет Ван усердно трудился, развлекая дам, пока владелец не обратился к нему с предложением. Он рассказал Вану о своем знакомом, который снимает фильмы для взрослых и которому нужны были таланты. Он предложил Вану свести его с Уэббом Мореллом, и если дело сладится, Ван мог бы подбросить владельцу немного деньжат за протекцию. Ван согласился, и во многом его решение определила мысль, что мать пришла бы в ужас от его занятий.

Ван устроился поудобнее в кожаном кресле с откидной спинкой и обвел взглядом комнату. Двадцать лет съемок не прошли даром. Доходы позволили приобрести дом, яхту, что стояла у причала. Он мог покупать машины последних моделей, на которых любил прокатиться с ветерком. Ему нравилось путешествовать, что также позволяли деньги, полученные за съемки. Еще определенная сумма лежала на его счету в банке, но ее бы хватило ненадолго, случись ему лишиться источника дохода. Поэтому колкости Мерили и задевали его так сильно. Она подрезала ими под корень, зная его больные места. Кто жил в приюте для бездомных, тому никак не хочется туда возвращаться.

Напрасно он ее ударил. Это было большой ошибкой. Несмотря на то что Уэбб убедил Мерили отказаться от обвинений, но тем не менее, в ведомстве шерифа могла все еще лежать ее жалоба.

Он поднялся с кресла и отправился в ванную, достал из шкафчика маленький конвертик и новое бритвенное лезвие. После необходимых приготовлений на ручном зеркале, он втянул носом полоску белого порошка. Вану сразу стало лучше. Он ощутил прилив бодрости, почувствовал себя сильным и неуязвимым. Захватив ключи, отправился немного прокатиться под дождем.

Глава 59

Сколько еще можно снимать эти заторы на дорогах? Брайан знал, что у него уже больше чем достаточно кадров с вереницей машин, плотным потоком ползущих с острова Сиеста-Ки. Он поставил передвижную радиорелейную станцию у тротуара на Оушен-бульвар и занялся съемкой, а тем временем Тони Уитком брал интервью у водителей, которым нечем было заняться, кроме того как ждать да жаловаться.

— Хорошо еще, что мы выехали пораньше. Даже не представляю, какое здесь будет столпотворение к концу дня.

— Это просто кошмар какой-то. Выездов с острова должно быть больше.

— Надеюсь, что не все эти люди направляются в один и тот же эвакуационный центр. На всех там не хватит места.

По плану Тони должен был составить короткий текст и переслать его в студию с передвижной релейной станции вместе с видеозаписью, сделанной Брайаном. На студии сюжет будет смонтирован. Чтобы занять место в дневных новостях, надо представить материал к одиннадцати часам.

— В редакции хотят, чтобы мы сняли несколько кадров в доме, где пропал ребенок, — напомнил Тони, набрасывая текст в блокноте.

Брайану хотелось думать, что желудок, которому что-то не нравилось, все же его не подведет.

Их машина двигалась против течения.

— Лучше пусть полиция даст нам воспользоваться нашими пропусками на обратном пути, — сказал Тони, — я не собираюсь торчать в этой пробке.

Проезд освободился, и уже через несколько минут они оставили позади центр Сиеста-Виллидж и оказались на улице Калле де Перу.

— Я не перестаю удивляться, как хорошо ты знаешь этот район, — заметил репортер. — Я живу здесь не один год, но не нашел бы эту улицу.

— Перед выездом я посмотрел карту, — буркнул Брайан, — я не люблю ездить наугад.

Улица словно вымерла. Многие дома стояли с заколоченными окнами, но дом номер 603 не входил в их число. Хозяин, казалось, считал, что в ветхом жилище нет ничего, что стоило сохранять.

— Будешь стучать? Может быть, там кто-то есть, с кем можно поговорить? — спросил Брайан.

Тони взглянул на часы.

— У меня нет времени. Мне нужно написать текст к репортажу. Пусть они дадут в дневных новостях вид дома с голосом за кадром. При возможности мы сможем заехать сюда позднее.

Брайан кивнул. Он вышел из машины, взял камеру и принялся за дело. Когда он загружал камеру в машину, парадная дверь дома отворилась. По ступеням спускался мальчик с картонной коробкой под мышкой. Он приостановился при виде приметной машины. Тони тоже заметил мальчика и опустил стекло.

— Смотри, это парнишка, что был на берегу. Тот самый, что нашел руку! — крикнул он Брайану.

Они знали свое дело. Тони резко выскочил из машины. Брайан прибавил шаг, и они дружно насели на парня. Но этот номер им не удался. Винсент отказался отвечать на вопросы, которыми засыпал его репортер. Он ушел в сторону пляжа, хорошо уяснив для себя, что разговор с телевизионщиками может довести до беды.

Глава 60

Лерой закончил говорить с Нью-Йорком и щелкнул крышкой мобильного телефона.

— Все нужные нам кадры съемки потоков машин, уезжающих с острова, мы должны получить в местной студии. Они зарезервировали окно, чтобы в полдень передавать этот материал непосредственно с телестанции.

— Значит, Нью-Йорк берет монтаж на себя? — полюбопытствовал Феликс.

— Да.

— Уже легче, — порадовался оператор, что у него стало одной заботой меньше.

Лерой обернулся к Касси, сидевшей в одиночестве на заднем сиденье.

— Значит, у нас есть съемка на причале и кадры с потоками эвакуированных. В Нью-Йорке собираются получить по телексу интервью с кем-то из Национального центра слежения за ураганами. Его мы также можем вставить. Было бы неплохо добыть к этому еще что-либо. Какие будут предложения?

Голова Касси была занята другими мыслями, далекими от «Жизели». Она думала о разговоре с Гаррисоном Льюисом, затем цепочка потянулась к Мерили, а от нее к Винсенту и его пропавшему братишке. Она перед этим удостоверилась, что ее сотовый телефон работает, и надеялась, что Винсент позвонит, но он не звонил. Самой ей звонить Бейлерам не хотелось. Если Марк не нашелся, было бы жестоко вынуждать Венди говорить об этом еще раз.

— Касси Шеридан, спустись на грешную землю.

— Я думаю, Лерой. Не знаю, что еще предложить. Ты, может быть, хочешь съездить в эвакуационный центр, поснимать там и взять несколько интервью?

— Мысль неплохая. Поэтому тебе и платят такие большие бабки, Касси.

Ядовитую насмешку в его голосе было трудно вынести.

Глава 61

— Они хотят, чтобы мы сделали прямое включение с пляжа Сиеста-Бич, — посетовал Тони после разговора с режиссером дневного выпуска новостей.

— А какая разница? Мы все равно уже промокли до нитки, — ответил Брайан, чувствуя, что желудок разбушевался не на шутку.

Он провел свою машину-ретранслятор мимо теннисных кортов и остановился на пустынной общественной стоянке как можно ближе к пляжу. Затем подключил аппаратуру для передачи в студию. Тони делал свою запись, а Брайан следил за уровнями записи звука и настраивал круговые шкалы. Затем оператор передал отснятый ими материал об эвакуации вместе с кадрами, где был дом Бейлеров.

— Может быть, нам стоит съездить к ним снова и попробовать разговорить мать? — размышлял вслух Тони. — Мы могли бы подготовить сюжет к шестичасовой программе.

— Мне все равно, но есть ли смысл? — поморщился Брайан. — Будет ли до этого кому-либо дело? Сегодня вечером главный герой — ураган.

— Есть хочу ужасно, — объявил Тони, когда они дожидались времени прямого включения.

— Неплохо было бы выпить имбирного эля. Поблизости должно быть открыто какое-нибудь заведение.

Тони пустился в обычные разглагольствования по поводу своих текущих гастрономических настроений. Венчал список бутерброд с сочными тефтелями и золотистыми кольцами жареного лука. А Брайан тем временем обдумывал план, как повлиять на редактора, чтобы тот отпустил его домой. И никто из них не заметил мальчика, который подсунул коробку под мусорный контейнер, стоявший у теннисных кортов.

Глава 62

Ближе к часу дня он остановил машину в нескольких кварталах от теннисного корта и остаток пути прошел пешком. Оставлять машину на пустой стоянке было неразумно. Ее легко могли бы заметить и опознать. Промокший, покрытый песком пакет, который он извлек из-под мусорного контейнера, оказался против ожиданий довольно тяжелым. Внутри перстня с рубином не было и в помине.

Этот поганец-мальчишка провел его. Но как он посмел? Как осмелился ребенок задавать тон делу? Пробегая глазами строчки, написанные неустоявшимся детским почерком, он чувствовал, как в нем клокочет ярость.

Он запихнул записку назад в коробку и бегом покинул стоянку. Напрасно мальчишка вздумал ему угрожать. Он не знает, с кем рискнул в игры играть.

Глава 63

Винсент ждал, когда сможет покинуть свой тесный наблюдательный пост. Щели между досками, которыми была обшита пляжная душевая, давали хороший обзор. Ему хотелось убедиться, что лекарство и массажер дойдут до Марка. А еще он надеялся увидеть машину и если удастся, то и номерной знак. Но, против его ожиданий, незнакомец явился пешком.

Винсент жалел, что не нашлось места поближе, где бы можно было спрятаться. Тогда бы он смог разглядеть лицо пришедшего. Но в целом его затея удалась. Он, по крайней мере, знал, что Марк получит все необходимое.

Глава 64

Торговля шла бойко. Потоку покупателей, казалось, не будет конца. Двери магазина круглосуточной торговли «Севн-илевн» не успевали закрываться. А люди все шли и шли, раскупая соки, воду и печенье. Ураганы только на пользу торговле. Молодой продавец работал все утро без отдыха, получая деньги за покупки, заправляя автомат фруктовой водой, пополняя ассортимент быстро пустеющих полок. Ему позвонил владелец магазина и распорядился закрыть магазин в час дня. Продавец не мог дождаться этого момента.

— И это все, что у вас осталось? — поинтересовался мужчина с идеальной стрижкой. В руках он держал два бутерброда с тунцом в пластиковой упаковке.

— К сожалению, мистер, это так.

— Жалкие остатки. И ради этого я стоял в очереди? — Нечего было и думать, что Брайан придет в восторг от такого ничтожного улова. Тони даже возвращаться к машине не хотелось.

Добросовестный продавец принял на себя упрек.

— У нас еще осталось несколько пончиков, — поспешил предложить он, указывая на витрину.

— Нет уж, спасибо.

Мужчина раскрыл бумажник, и продавец заметил лежащее в нем удостоверение с фотографией и рельефными буквами WSBC-TV, что указывало на работника местной телекомпании.

— Вы из новостей? — полюбопытствовал продавец.

— Да, я Тони Уитком. — Мрачное лицо покупателя заметно посветлело.

— Рассказываете об урагане?

— Да, точно так. Наши сообщения касаются урагана, а также пропавшего малыша Бейлера.

— Что еще за пропавший малыш?

— Это пятилетний мальчик, что живет в нескольких кварталах отсюда. С прошлого вечера о нем нет никаких известий.

— Надо же, а я ничего не знал. Вот это беда, — продавец занялся следующим покупателем.

Время подумать у него появилось только потом, когда он запер двери магазина. Подумалось о странном типе, что заходил накануне вечером. Он еще вырвал страницу из телефонной книги, думая, что его никто не видит. А потом спросил, как проехать на улицу Калле де Перу.

Продавец подошел к стойке, где лежал справочник, и пролистал до буквы «Б». В книге не хватало страницы с фамилией Бейлер.

Глава 65

Прибывавшие в эвакуационный центр островитяне располагались на выделенной им площади. Все полы в школьной столовой, спортзале, классах и коридорах были заняты спальными мешками, воздушными матрасами и детскими кроватками.

— Думаю, если сегодня сильно припечет, нам надо ехать сюда, — задумчиво проговорил Лерой. — Может быть, стоит занять места?

— Занимай, если хочешь, — равнодушно откликнулась Касси.

Ей было не до сна. Ее ждала работа. Феликс будет снимать, а ей надо взять интервью у эвакуированных, а затем написать текст для программы новостей «Вести для Америки». Для утреннего выпуска несомненно потребуется материал. Возможность отдохнуть могла представиться только Лерою. Чтобы собрать весь необходимый материал, много времени не потребовалось. Феликс снял несколько общих планов эвакуированных, а Касси записала несколько интервью. Уже на выходе из здания подал голос пейджер Касси. Крошечный экран сообщал, что она должна позвонить в Нью-Йорк Елене Грегори.

Стараясь унять в пальцах дрожь, Касси набрала нужные цифры на мобильном телефоне. Она предположила какие-то подвижки с судебным иском. Возможно, удалось наконец достичь соглашения.

— Касси Шеридан отвечает на вызов Елены.

— Подождите минутку, пожалуйста.

Елена ответила почти сразу:

— Как у вас там дела, Касси? Не заливает?

«Хватит болтовни, Елена, ближе к делу, — мысленно торопила ее Касси. — Мы обе знаем, что директора компаний не звонят, чтобы справиться о погоде».

— Пока дела у нас идут неплохо, но скоро, по всей вероятности, придется туго.

— Я знаю, что вы не теряете времени даром.

— Спасибо, Елена.

— Мм, Касси, я хочу сказать тебе кое-что, прежде чем ты услышишь это от кого-либо другого.

— Есть новости насчет иска?

— Нет, с этим вопросом пока ничего нового.

Мысли стремительно понеслись у нее в голове. Если ее ждал не кошмар судебных разбирательств, то что же тогда?

— Что вы хотели мне сказать, Елена? — сдерживая волнение, спросила Касси.

— Касси, мне очень жаль. Я на самом деле искренне сожалею. Но мы сочли необходимым официально назначить Валерию Делейн специальным корреспондентом рубрики «Закон и порядок». Она хорошо справлялась с работой и это назначение заслужила.

Касси изо всех сил старалась держать себя в руках.

— Но вы же говорили мне, что подождете с решением, и когда закончится дело с иском, я смогу вернуться в Вашингтон.

— Сожалею, Касси.

— При чем здесь сожаление, Елена. Это же моя должность. Так поступать несправедливо. — Довод насчет справедливости даже для нее самой прозвучал по-детски неубедительно. Речь о справедливости больше не шла.

Глава 66

Ему впервые приходилось видеть ребенка, который бы с такой охотой отнесся к лечению.

— Я лягу набок, а ты должен приложить массажер к моей груди.

По мере того как прибор работал, ребенок откашливал мокроту в одну салфетку за другой.

— Кто дал тебе мое лекарство? Его принесла мама?

— Нет. Мне передал его твой брат.

— Винсент? Его принес Винсент?

— Да, Винсент.

— А где он? Я хочу его увидеть.

— Не беспокойся, ты его увидишь.

— Когда?

— Когда я скажу. А теперь помолчи.

Малыш заплакал.

— Я хочу к маме. — Усилившийся кашель сотрясал тщедушное тельце.

— Послушай, малыш, успокойся. Ты увидишь свою маму. Обещаю. Но пока тебе придется делать то, что я скажу.

Марк вытер опухшие от слез глаза.

— А зачем тебе вся эта пудра и помада? Это же все для женщин.

— Не только. Мужчины в кино и на телевидении тоже пользуются гримом.

— А ты с телевидения?

— Нет.

— Тогда зачем тебе грим?

Он ответил вопросом на вопрос:

— А ты когда-нибудь был в цирке?

— Да, мама меня водила. — Вспомнив о матери, Марк снова готов был расплакаться.

— Клоунов помнишь?

Марк утвердительно потряс головой.

— Ты что же думаешь, у них на самом деле такие лица? Конечно же нет. Это все грим.

— Так ты клоун?

— В душе, малыш. В душе.

Сколько он себя помнил, ему больше всего хотелось уверенности, что он хорош собой, мил и достоин любви. Но в доме, где он вырос, ни о чем подобном не приходилось и мечтать. В семье он не знал нежности. Ни о какой ласке, ни о поцелуе на ночь не могло быть и речи. Даже наказание обходилось без непосредственного прикосновения руки. Оружием наказания служил ремень, или линейка, или тыльная сторона щетки для волос, принадлежавшей матери.

Он наблюдал за мальчиком на диван-кровати. Дыхание малыша выровнялось, и кашлял он теперь реже.

— Тебе когда-либо доставалось, малыш?

— Как это? — озадаченно спросил Марк.

— Мать когда-нибудь тебя била?

— Нет, — ответил мальчик. — Но брату иногда от нее попадает, — добавил он, стараясь угодить своему похитителю.

— И чем же она его бьет?

— Рукой.

Чувства распирали его, рвались наружу. Он не мог сдерживаться. Ему необходима была отдушина для своих чувств.

— Поди сюда, малыш. Иди-ка сюда.

Марк поднялся с дивана и сел на стул у туалетного столика.

— Хочешь, я сделаю тебе маску, как у клоуна?

— Правда?

— Да.

Пока он размалевывал и пудрил маленькое нежное личико, ему вспомнился первый увиденный им клоун. Тот клоун в цирке, куда он упросил отца сводить его на день рождения, когда был немногим старше сидевшего перед ним малыша. Память продолжала хранить радостное возбуждение в предвкушении редкой прогулки с отцом. А еще он явственно помнил ужас, охвативший его, когда он во время представления намочил штаны и навсегда запомнил брезгливое выражение на лице отца и грозные слова, сказанные шепотом о грядущей дома каре.

А в это время клоун на арене продолжал свои трюки, и нарисованная улыбка выглядела насмешкой над его и без того полным унижением.

Глава 67

Будь они неладны, эти «Вести». Они ей уже осточертели. Она посвятила им большую часть своей трудовой жизни и жертвовала очень часто личными интересами. Касси в душе рассчитывала, что ее преданность компании окажется обоюдной. Если она соблюдала правила, отдавала себя работе, то и в компании поступят с ней по справедливости. Глупость — и больше ничего. Суть в том, что людьми не дорожат. Человек нужен, пока приносит пользу. Но если возникают сложности или подворачивается более перспективная замена, то о человеке, прежде таком нужном, тут же забывают.

Они могли упирать на то, что хорошо оплачивали работу и право формировать штат принадлежит им. Все это неоспоримая правда. Но Елена говорила, что они не собираются от нее отделываться. Компания «Вести» будет держаться за своего заслуженного корреспондента. Назначением Валерии Делейн на место Касси «Вести» давали понять, что им с Касси не по пути. Касси ненавидела себя за наивность. Или она просто принимала желаемое за действительное. Отправляясь безропотно в Майами, она надеялась, что все уладят без нее и позаботятся о ней. Какая непростительная ошибка с ее стороны. «Для такой умницы это было верхом глупости. Следовало бы знать, что о себе надо заботиться самой и не доверять это дело никому», — корила она себя.

На обратном пути в гостиницу из эвакуационного центра Касси погрузилась в размышления, глядя в окно на хлещущие о стекло струи дождя. Черта с два она сдастся. Пусть они на это не рассчитывают. Она докажет всем и себе в том числе, что в «Вестях» она в числе лучших репортеров.

Она потратила минимум времени, чтобы отбарабанить в ноутбуке текст репортажа, после чего показала его Лерою и отослала электронной почтой наверх. Дожидаясь утверждения текста, Касси вернулась к себе в номер и достала из сумочки визитку.

Сардж Такер ответил после второго звонка.

— Чем могу служить?

— Мне хотелось бы задать вам пару вопросов.

— О чем же?

— О группе «Соседские ребята» и песне «Никто не знает».

— Хорошо. Давайте поговорим, но я предпочел бы разговор с вами лично.

Касси бросила взгляд на окно, быстро прикидывая в уме, что ей предстояло еще озвучивать утвержденный текст, а затем она должна была вести прямой репортаж с балкона гостиницы.

— У меня нет сейчас возможности отлучиться. Не могли бы вы приехать ко мне?

— Ехать к вам, когда вокруг такая кутерьма? Вы не иначе как шутите.

— Я слышала, что Мерили заявляла права на песню «Никто не знает», — пошла козырем Касси.

— Где вы находитесь? — покорился судьбе Такер.

— Я живу в гостинице на берегу залива. Это на Тамиами. Внизу у нас ресторан.

Глава 68

Успокоительное подействовало. Венди дремала на диване, но сон ее прервался, когда о стекло снаружи что-то ударилось с сильным шумом. Она заставила себя встать и выглянула в окно. У самого дома лежала огромная пальмовая ветвь.

— Винсент, — позвала она.

Ответом ей было лишь завывание ветра.

— Винсент, — с нажимом повторила она, окидывая взглядом пустую спальню.

Куда он мог запропаститься? Убить мало этого сорванца. И в этот момент на глаза ей попалась записка на кухонном столе:

Что с ним происходит? Он же знал, что она вся извелась от тревоги за Марка. А Винсент убежал куда-то, и дела ему нет до ее переживаний. Очень на него похоже. Она вернулась к окну и снова посмотрела на неистовствующую снаружи бурю. Но куда понесло Винсента в такую непогоду? Ее мысли пошли естественным для матери путем. Винсент хоть и способен был довести ее до белого каления, но если бы что-нибудь случилось с ее вторым сыном, она бы не смогла этого перенести.

Глава 69

Касси записала фонограмму, которую Феликс должен был затем отправить в Нью-Йорк. Перед тем как покинуть номер, она оставила сообщение:

В зале ресторана в углу сидел единственный посетитель. Рядом с ним на стуле висел плащ, с которого стекала вода.

— Спасибо, что приехали.

— Выбор у меня был маловат, разве не так? — сказал Сардж, глядя сквозь зеркальное стекло на разбушевавшуюся стихию. — Мне следовало быть в эвакуационном центре, а никак не здесь, защищаясь от безосновательного обвинения.

Касси молча слушала и ждала.

— Как вы узнали, что Мерили заявляла, что это она якобы написала «Никто не знает»?

— У меня есть свои источники, — уклончиво ответила Касси, думая при этом о случайно услышанном разговоре на вечере в особняке Ринглинг. — Но о них я предпочту умолчать.

Ей не хотелось, чтобы Сардж узнал, насколько расплывчаты ее сведения и что она действует почти вслепую.

— Ее утверждения — чистая ложь. «Никто не знает» написал я, а не Мерили.

— Это трудно доказать, правда?

— Возможно, — повел плечами импресарио. — Но если бы дело рассматривалось в суде, думаю, я бы его выиграл.

— Но сейчас вам уже не с кем судиться. Мерили нет, не будет и суда.

Сардж вытер салфеткой вспотевший лоб.

— Послушайте, — он вздохнул. — Я понимаю, что выглядит эта история достаточно неприглядно. Женщина заявляет о своих авторских правах на песню, которая сулит внушительные доходы. И женщина эта неожиданно погибает. Но можете мне поверить: дел у Мерили было не перечесть. Натура у нее была деятельная, и врагов она себе нажила немало. Признаюсь честно, что не очень переживаю из-за гибели Мерили. Но я знаю, что такое отношение не у меня одного.

— Можете назвать еще кого-либо? — раскрыла блокнот Касси.

— Во-первых, это ее босс в порнобизнесе. Уэбба Морелла, главу компании «Паутина желания», едва ли радовало, что она покушалась на часть его доходов.

— Но откуда вам это известно?

— Мерили сама мне об этом сказала. Мы были соседями. Она нередко захаживала ко мне и за бокалом вина посвящала меня в свои грандиозные планы. У нее была мания величия. Ни больше ни меньше, — Сардж покачал головой и продолжал: — Я допустил большую ошибку, когда сыграл ей «Никто не знает», прежде чем зарегистрировать авторское право. Мне и в голову не приходило тогда, что она станет приписывать авторство себе. Я поступил очень опрометчиво.

Касси наводящим вопросом постаралась вернуть разговор в нужное ей русло.

— С кем еще была в натянутых отношениях Мерили?

— Она терпеть не могла актера, с которым ей приходилось работать. Имя его Ван. Как-то раз она показала мне след на руке, и у меня сложилось впечатление, что и он не питал к ней нежных чувств.

— А еще был кто-нибудь?

Сардж на минуту задумался:

— Да, помнится, был еще один недотепа. Мне было даже жаль его. Не помню имени, но, судя по ее рассказу, он сильно на нее запал. А Мерили всего лишь использовала его. Ей хотелось заарканить какого-то глазного врача, а второго болвана она держала про запас: на тот случай, если с доктором номер не пройдет.

Касси решила для себя, что доктор, знакомый Мерили, это Гарри Льюис. Но кто же «болван»? Вот в чем был вопрос.

Глава 70

Близился вечер. Низко нависало темное и зловещее небо. Винсент с трудом преодолевал напор ветра и стену дождя. Особенно сильные порывы ему приходилось пережидать, уцепившись за дерево или дорожный знак. На берегу волны с яростью набрасывались на старый пирс. Глядя на него, Винсент вспомнил Гидеона. Сколько часов провели они вместе на этом пирсе. Какие хорошие были времена. Но ничего этого больше никогда не будет. Лучше бы ему никогда не находить то несчастное кольцо!

Винсент провел рукой по непромокаемому плащу, чувствуя под ним крошечную выпуклость в застегнутом на молнию внутреннем кармане куртки. Там в целости и сохранности лежало кольцо. Он был готов выполнить свою часть сделки. И пусть только попробует тот тип нарушить обязательство. Мальчик приготовился ждать.

Он ехал в сторону острова Сиеста-Ки. Рядом, пристегнутый ремнем, сидел Марк. Оснований для беспокойства никаких. В такой мгле и под таким ливнем едва ли кто-либо обратит внимание на ребенка.

— Мы едем домой? — спросил малыш, узнавая окрестности сквозь пелену дождя.

— Да, мы едем, чтобы встретиться с твоим братом.

Поскорее бы отделаться от этого болезненного малыша. Как бы мил он не был, но пусть кто-либо другой с ним нянчится. Но на подъезде к мосту его нетерпение обратилось в панический страх. Въезд перекрывали полицейские машины и заграждения. Путь на остров был закрыт для всех, без исключения.

Глава 71

— Нам поступил звонок, миссис Бейлер. Продавец из магазина, работающего круглосуточно, сообщил, что накануне вечером, не очень поздно, к ним заходил какой-то подозрительный мужчина и спрашивал, как добраться до Кале де Перу.

Венди обдумывала слова помощника шерифа Грегга.

— Вы считаете, что тот человек мог прийти и увезти с собой Марка?

— Такую возможность надо проверить. Вам звонил кто-нибудь?

— Нет. Разве что была пара звонков по ошибке. Трубку сразу вешали. Как вы собираетесь искать того человека? — спросила Венди.

Дэнни тоже хотел бы это знать. По описанию продавца, неизвестный был среднего роста с бородой и седеющей шевелюрой. Но юноша-продавец отметил, что внешность этого человека ему показалась какой-то неестественной, хотя он не мог точно определить, что именно в облике незнакомца его смущало. Дэнни подозревал, что мужчина каким-то способом постарался скрыть свою внешность.

— Миссис Бейлер, мы делаем все, что можем, — попытался он ободрить Венди. — А пока вам с Винсентом лучше уехать с острова.

— Об этом не может быть и речи. Я никуда не поеду, особенно теперь, когда известно, что Марк у кого-то в руках и этот человек может объявиться.

Помощник шерифа прекрасно ее понимал. Он бы тоже остался, если бы пропал его сынишка Робби.

— В таком случае пусть с нами в эвакуационный центр поедет Винсент.

— Не стала бы спорить, да беда в том, что Винсента дома нет, — ответила Венди.

Глава 72

Налетевший шквал сбил его с ног и припечатал к песку. Винсент пытался подняться, но снова и снова падал, не в силах противостоять мощи ветра. Ему наконец удалось доползти до дороги и найти хоть какое-то укрытие под заколоченным досками пляжным павильоном, установленным на металлических сваях. Съежившись под дождевиком, он принялся вытирать воду, от которой резало глаза, и стряхивать с лица мокрый, скрипевший на зубах песок. Сколько времени он уже прождал?

Напрягая глаза, Винсент старался различить какое-либо движение сквозь завесу проливного дождя: свет фар или человеческую фигуру. Он очень надеялся увидеть двоих — взрослого и ребенка. Но только бесконечная череда волн с гребнями пены с яростным грохотом разбивалась о пустынный берег. Но как сможет заметить его тот человек, если он будет отсиживаться в этом убежище? Ему надо выйти и найти место, где его легко можно будет увидеть. Втянув голову в плечи, он выбрался под дождь и двинулся вперед.

Каждый шаг давался с большим трудом. Он старался ставить худенькие ноги как можно тверже, чтобы устоять под шквальным ветром. К пирсу он добрался совершенно измученный. Но все же Винсент не хотел расставаться с надеждой, что человек, у которого был Марк, все-таки придет. И надо, чтобы ему не пришлось искать Винсента. Если взобраться на пирс, его там будет хорошо видно. Винсент вскарабкался на бетонный уступ. Ветер трепал его плащ, когда, повернувшись спиной к бурлящей воде, он осматривал окутанный мглой пляж в поисках нужного человека. Еще один порыв ветра, и Винсент полетел вперед головой, не в силах устоять на скользком цементе пирса.

Глава 73

Ураган «Жизель» был намечен главным сюжетом «Вечерних новостей». Феликс внизу на стоянке настраивал передвижную телестанцию. Касси с закрепленным микрофоном стояла наготове у балконной двери гостиничного номера.

— Когда закончим, сразу поедем в эвакуационный центр, — распорядился Лерой, глядя через дорогу на неистовую пляску лодок у причала.

— С моей стороны никаких возражений, — откликнулась Касси. — Надо быть совершенно ненормальной, чтобы здесь оставаться.

Из телевизора послышались музыкальные позывные передачи «Вечерние новости». Касси подняла капюшон плаща, поглубже вздохнула и вышла на балкон. Через открытую дверь ей было видно, как Элиза Блейк поприветствовала зрительскую аудиторию и сразу же перешла к репортажу из Сарасоты. На экране появились длинные вереницы машин, люди, размещенные в эвакуационном центре, а также бушующие волны и гнущиеся под ветром пальмы. Материал, снятый Феликсом на причале и с яхты Гарри Льюиса, завершал сюжет вместе с звукозаписью комментариев Джерри Дина по поводу потенциальных последствий для экономики и выступлением представителя Национального центра исследования ураганов, сравнившего «Жизель» с предыдущими бурями.

— Десять секунд, — услышала Касси в наушник предупреждение из аппаратной в Нью-Йорке.

Она выучила наизусть заключительную строку своего текста. Касси смотрела в объектив телекамеры Феликса, слушая свой собственный записанный на пленку голос: «Жители Сарасоты хотя и надеются, что „Жизель“ их пощадит, но в то же время готовятся к самому худшему».

— Начинай, Касси, — подсказал голос в наушнике как раз в тот момент, когда пронесшийся по балкону вихрь толкнул Касси на перила ограждения. Морщась от боли, она с трудом удержалась на ногах.

— Как видишь, Элиза, ветер постоянно усиливается, — Касси старалась перекричать рев ветра, — и синоптики объявили штормовое предупреждение. По их прогнозам, «Жизель» обрушится на этот район предположительно ночью. Элиза? — Касси передала эстафету студии.

— Касси Шеридан следит за ураганом в Сарасоте, штат Флорида, — пояснила Элиза Блейк, сидевшая в безопасности в далекой студии в Нью-Йорке.

Касси сдернула наушник и вбежала в комнату. Вытирая поданным Феликсом полотенцем залитое дождем лицо, она дала себе зарок, что это был последний раз, когда она делала репортаж о разгуле стихии. Достаточно с нее этих кошмаров. «Пусть кто-либо еще получит такое удовольствие», — думала Касси, потирая ушибленную руку.

Глава 74

Полицейская машина подъехала к приемному покою отделения скорой помощи больницы Сарасоты. Помощник шерифа Савадел помог выйти сидевшему на заднем сиденье мальчику и вошел с ним в здание.

— Я нашел его на берегу во время последнего объезда, — обратился полицейский к дежурной сестре. — Похоже, мальчик ударился головой о пирс. Не знаю, сколько он там пролежал.

Сестра взглянула на лоб мальчика, где уже начинала багроветь красная шишка, и пощупала на шее пульс.

— А что ребенок делал там в такую бурю?

— Спросите что-либо полегче, — раздраженно ответил помощник шерифа. — Кто же их поймет, этих детей, что им может взбрести в голову.

— Ему очень повезло, что вы его нашли, — сестра убрала со лба мальчика мокрую рыжеватую прядь и вспомнила сообщения о ребенке, пропавшем на острове Сиеста-Ки. — А не этого ли ребенка все разыскивают?

— Нет, тому малышу пять лет. А этот намного старше.

По рации, прикрепленной к ремню Савадела, поступил очередной вызов.

— Вы можете ехать, — сказала сестра. — Мы позаботимся о нем.

— Постараюсь потом заехать, чтобы узнать, как он тут, — пообещал Савадел, выходя навстречу дождю и ветру.

Винсент лежал на кровати за полуопущенными занавесками, безучастный к деловой суете травмопункта. Его куртка лежала на столике рядом с ним. Глядя на Винсента, сестра подумала, что его родители, должно быть, места себе не находят. В ожидании, пока освободится врач, сестра решила поискать какие-нибудь метки, по которым можно было бы узнать, кто этот мальчик. Поиски она начала сверху. В нагрудном кармане футболки был листок бумаги с записанным на нем номером телефона.

Глава 75

— Мама?

— Ханна? — Касси никак не ожидала услышать в трубке голос дочери.

— Как ты, мама?

— Со мной все в порядке, милая.

— Я сейчас смотрела телевизор. Мне показалось, что ты ушиблась.

— А, это пустяки. — Касси лгала. Рука болела. — Я так рада, что ты позвонила, Ханна. Я думала о тебе, как ты там, что делаешь?

— Здесь скучища.

— Я бы не отказалась сейчас немного поскучать.

В трубке мобильного телефона послышались щелчки разрядов.

— Ханна?

— Да?

— Мне надо идти. Я позвоню. — Телефон отключился.

Касси решила, что позвонит позднее, когда они приедут в эвакуационный центр. Ей было приятно, что Ханна смотрела ее по телевизору и что дочь не осталась равнодушной, заметив, что мать ушиблась. Это было уже кое-что.

Она собиралась выйти из номера, когда телефон зазвонил снова. Касси ответила в полной уверенности, что звонит дочь.

— Ханна?

— Это Эрин Даби, сестра из отделения скорой помощи больницы Сарасоты. С кем я говорю?

— Меня зовут Касси Шеридан.

— У вас есть сын?

— Нет. А почему вы спрашиваете?

— К нам поступил мальчик, и в кармане у него нашелся номер вашего телефона.

Глава 76

— То есть как это ты встретишь нас в эвакуационном центре? Что ты такое говоришь? — визгливо кричала в трубку Лу-Энн. — У тебя, Уэбб, между прочим, двое детей, если ты помнишь об этом. Твое место здесь, с семьей. Если меня еще раз спросят про ураган, я с ума сойду. И ты тут заявляешь, что я должна собираться и сама ехать с детьми в центр. Как у тебя только язык поворачивается?

— Лу-Энн, ты не пуп земли, чтобы все вертелось вокруг тебя. На моих руках бизнес. И хочу заметить, именно благодаря ему, ты можешь жить в роскоши, которая так тебе по душе. И я целый день занимался сохранением этого бизнеса. Я дело делал, а не прохлаждался где-либо. Так что прекращай свои жалобы, садись в машину и уезжай. На твои капризы времени нет.

Муж не дал ей выпалить очередную обвинительную тираду. Лу-Энн услышала в трубке категоричный щелчок.

Глава 77

Касси назвала сестре номер телефона Венди Бейлер и коротко записала, как проехать в больницу. После этого она позвонила Лерою в номер.

— Вы собираетесь забрать спутниковую телестанцию?

— Конечно. Оставлять ее здесь опасно. Кроме того, она понадобится нам утром для трансляции из эвакуационного центра.

— Тогда поступим так. Ты с Феликсом едешь на фургоне со станцией, а я возьму джип. Встретимся в центре.

— А что за причина? — поинтересовался Лерой.

— Сейчас не могу ничего рассказать. Если понадоблюсь, шли сообщение на пейджер.

До больницы пришлось ехать невероятно медленно и долго. В пути Касси слушала сообщения по радио о затопленных дорогах, нарушенных линиях электропередачи.

— Положение сложное. Не рекомендуем без крайней надобности покидать дома. Особенно внимательно присматривайте за детьми. Сотрудниками ведомства шерифа на Сиеста-Бич у старого пирса был найден мальчик. Неизвестно, как и зачем он там оказался. Ребенок был доставлен в больницу.

Глава 78

Он проехал с Марком по Тамиами Трейл в надежде попасть на остров Сиеста-Ки через другой мост. Но и здесь был выставлен заслон. Он остановился у телефонных будок и позвонил Бейлерам. Трубку сняла мать. С ней он говорить не стал. Ему нужен был только мальчишка. Не оставалось ничего другого, как повернуть домой. Там он подумает, что делать дальше. Слова диктора, донесшиеся из приемника машины, подсказали ход дальнейших действий.

— Пожалуйста, не оставляйте меня здесь. Вы сказали, что мы поедем к Винсенту. Вы обещали. Я хочу домой. Я хочу к маме. — Грудь Марка колыхалась от рыданий и кашля.

— Вот твое лекарство.

Ему было жаль малыша, но другого пути не было. Он должен поехать в больницу один. Ставни на окнах достаточно прочные, они выдержат натиск бури.

Глава 79

— Так что же ты там делал?

Винсент сидел на больничной кровати бледный и серьезный. На вопрос Касси он не ответил, покосившись на стоявшую рядом сестру.

— Мы связались с его матерью, — сказала сестра. — Приехать за ним она не в состоянии. В обычной ситуации мы могли бы подержать его здесь и понаблюдать за его самочувствием. Но с ним, кажется, все в порядке, а мы сейчас оставляем только пациентов в тяжелом состоянии. Его мать дала согласие, чтобы он поехал в эвакуационный центр с вами.

Касси хорошо представляла, какая ответственность на нее ложится. Ребенок с ушибом головы нуждался в присмотре, а ее ждала работа.

— Я хочу поговорить с матерью Винсента.

Она пыталась дозвониться несколько раз и по мобильному телефону, и с телефона больницы, но безрезультатно. Как видно, линии вышли из строя.

Дождь сердито барабанил по крыше джипа. Винсент пристегнул ремень, и Касси решительно потребовала объяснить ей, что происходит.

— Мы не тронемся с места, пока ты мне все не расскажешь.

Винсент осознал, что дело слишком серьезное, чтобы он мог справиться с ним в одиночку, и выложил ей всю историю. Сначала он говорил с запинками, а потом слова потекли сами собой, унося тяжесть с души. Он рассказал о найденном на пляже перстне, который Гидеон попытался продать, и о том, как прятался в ванной комнате, когда на его друга напали, о телефонном звонке незнакомца, похитившего брата.

Узнала Касси и о том, как он оставил массажер и лекарство для Марка у кортов и о несостоявшемся обмене у старого пирса.

— Тебе надо было рассказать обо всем маме, Винсент. И заявить в полицию.

— Он предупредил, что я не получу назад Марка, если позвоню в полицию, — сказал в свое оправдание Винсент. — Я обязан его вернуть. Я во всем виноват.

Касси подумала о душевных терзаниях, которые пришлось перенести мальчику, и едва сдержалась, чтобы не обнять его.

— Ты не виноват, Винсент. Очень плохой человек забрал Марка, и ты за это не в ответе.

— Но я должен был быть дома. Если бы я сидел дома с Марком, ничего бы не случилось.

— Не в нашей воле изменить то, что уже произошло. Мы можем только решить, как действовать дальше. Дай кольцо мне, Винсент. Теперь я им займусь.

Винсент расстегнул куртку, открыл молнию и залез в карман. Он с большим облегчением передал ей перстень, радуясь, что может наконец от него избавиться.

Касси надела кольцо на палец. Затем она попыталась позвонить по мобильному телефону, но связи не было. Касси завела мотор, и джип тронулся с места. Она решила дозвониться в полицию из эвакуационного центра.

Глава 80

— Я разыскиваю Винсента Бейлера, — сказал мужчина дежурной в отделении скорой помощи. Вид у него был встревоженный.

— Вы его отец?

Почему бы и не назваться отцом мальчишки?

— Да. А где он? Я хочу его увидеть.

— Простите, мистер Бейлер, но он только что уехал, — ответила сестра с оттенком удивления. — А ваша жена сказала, что его некому забрать. Она разрешила ему уехать с кем-то другим.

— Как? С кем он уехал?

Прозвучавшие в его голосе настойчивость и тревогу сестра приняла за естественное беспокойство встревоженного родителя. Она заглянула в книгу учета.

— Это Касси Шеридан. Она поехала с ним в эвакуационный центр в средней школе Сарасоты.

Глава 81

Этта с Чарлзом были очень довольны, что заняли места в школьном информационном центре. Если приходится пережидать ураган, то лучше всего провести время в окружении книг и звукозаписей. Чарлз обложился книгами по архитектуре, снятыми со стеллажей, и с удовольствием погрузился в чтение. Этта не хотела утомлять глаза и коротала время, слушая через наушники записи классической музыки.

Чарлз закрыл книгу и, протянув руку, вытащил наушник из уха жены.

— Как ты смотришь на то, чтобы еще раз сходить туда? Может быть, очередь стала меньше?

— Хорошо, дорогой, я не против.

Чета Чеймберс отправилась в столовую, где добровольные помощники подавали суп, фрукты, пончики и кофе. Они ели суп, старательно скрывая друг от друга беспокойство. Чарлз очистил апельсин и протянул жене:

— Этта?

Она пристально смотрела куда-то в сторону.

— Чарлз, мне кажется, там мальчик с пляжа. Помнишь, я тебе еще о нем рассказывала. Тот самый, что нашел на днях руку.

Он проследил за ее взглядом. Мальчик, как видно, был один.

— Но он же не может быть один, как по-твоему, Чарлз?

— Думаю, что нет. С ним должен кто-то быть.

— Я подойду к нему, — продолжая наблюдать, сказала Этта.

— Этта, ты принимаешь это слишком близко к сердцу. Я уверен, что с ним все в порядке. Тебе не стоит вмешиваться.

Она не приняла доводы мужа.

— Будь это наш ребенок, я бы хотела, чтобы им кто-либо поинтересовался.

Этта была у столика, где сидел мальчик, когда к нему подошла женщина с подносом и поставила его на стол.

Этта с улыбкой объяснила:

— Я увидела, что он один, и забеспокоилась. — Она перевела взгляд на мальчика. — Я тебя узнала. Ты был с металлоискателем на Сиеста-Бич, — она намеренно не стала упоминать его неприятную находку.

— Я вас там тоже видел, — ответил Винсент.

Касси представилась.

— А я — Этта Чеймберс. Вы его мать?

— Нет, знакомая. Мать не смогла сюда приехать.

«Что это за мать такая, — думала Этта, — что не может быть рядом со своим ребенком во время урагана?» И ей сразу же захотелось взять на себя заботу о мальчике.

— Понятно.

Касси отметила, что пожилая женщина перед ней выглядит ухоженной и одета в спортивный костюм из качественного нейлона. У нее был вид модной бабушки, и она располагала к себе.

— Касси, у меня болит голова, — пожаловался Винсент, растирая виски.

— Этого и следовало ожидать, Винсент, — она бросила взгляд на часы. — Думаю, не помешает принять еще лекарство.

— Что с ним случилось? — участливо спросила Этта.

— Он упал и ушиб голову. За ним нужно присматривать. Трудность в том, что я репортер и здесь на работе.

— Если хотите, я могла бы за ним присмотреть.

Предложение было очень заманчивым. Есть ли основания подозревать, что эта женщина может похитить ребенка? Ровным счетом никаких. Да и выбора у Касси особенно не было. Конечно, она могла бы таскать за собой Винсента по эвакуационному центру и брать у людей интервью, но ему требовался отдых. Внутреннее чутье подсказывало Касси, что Этта Чеймберс — человек надежный, и на нее вполне можно положиться. Ей придется довериться своему чутью.

— Как ты на это смотришь? — спросила Касси у Винсента.

— Нормально, — повел плечами паренек.

— Вот и хорошо, — подытожила Этта. — Мы с мужем обосновались в информационном центре, туда мы и отправимся, когда Винсент поест.

Глава 82

Касси отыскала Лероя и Феликса в переполненном спортивном зале.

— Вот и ты, наконец. Я никак не могу дозвониться до Нью-Йорка, — встретил ее жалобами Лерой. — Чертовы мобильники не работают. Надо продолжать работу и надеяться, что позднее удастся с ними связаться.

Касси не удивилась. Она также не смогла позвонить в полицию.

Винсент был в безопасности. А Марк оставался в руках убийцы, готового на все. Он настолько взвинчен, что пошел на убийство старика и похищение ребенка, лишь бы вернуть перстень. Касси взглянула на кольцо, которое теперь было на ее пальце. Она сняла его и, подняв повыше, чтобы на него падал свет от ламп с потолка зала, принялась рассматривать. Никаких выгравированных надписей на перстне не оказалось, кроме клейма ювелира. Она разобрала две витиевато выгравированные буквы: ЛС. Лесли Себастьян. Тот самый ювелир, который был зарезан пару дней назад в особняке Ринглинг. Решив, что теоретически одна голова хорошо, а три лучше, Касси решила поделиться с Лероем и Феликсом тем, что ей стало известно.

— Когда мы подъехали, я видел у входа полицейскую машину, — выслушав рассказ, заметил Феликс.

— Я проверила, ее там больше нет, — ответила Касси. — Они уехали по срочному вызову.

Глава 83

Он слышал, что новое здание средней школы было способно вместить около двух тысяч эвакуированных. В поисках Касси и Винсента он методично обходил класс за классом — поиски иголок в стоге сена. Он ходил по оживленным коридорам, переступая через одеяла и спальные мешки, обходя детей, коротавших время за настольными играми. Он задерживался взглядом на каждом юном личике. Музыкальная комната была полным-полна детьми. Они бренчали на рояле, колотили в барабаны. Малыши плакали. Матери пытались их успокоить, отцы мерили шагами комнату.

— Давно не виделись.

Он обернулся на голос, но потом опустил глаза к тому, кто его окликнул.

— Энтони, здравствуй, как дела? — И тут же приказал себе: «Успокойся, не смей себя выдавать».

— Ну и дела творятся, — замахал руками маленький человек.

— Да уж, дела так дела.

— Ты где обосновался?

— В спортивном зале, — быстро нашелся он, — вот, вышел пройтись, ноги размять.

Энтони понимающе кивнул.

— Не забудь, что ты обещал подменить меня на следующей неделе в больнице. Неизвестно, что натворит буря, но всем, кто окажется в детском отделении, не помешает немного развлечения.

— Я позвоню тебе насчет этого, — пообещал он, потихоньку отступая к выходу.

Глава 84

Глория больше не могла выносить этого болвана. Она ушла подальше от Вана, когда увидела, что он пьет воду из питьевого фонтанчика, и нашла для себя местечко в конце переполненного коридора. Расстелив одеяло, она поставила на него плетеную корзину с провизией и уложила рядом стопку кассет и журналов мод, которые прихватила с собой, чтобы было чем себя занять. Затем смазала лицо и руки густым слоем увлажняющего крема и выпила воды из бутылки. Глория решила использовать представившуюся возможность и в часы вынужденного бездействия заняться собой. Она совершенно не понравилась себе в кадрах вчерашней съемки, которые ей показал Уэбб.

Кожа ее выглядела сухой, а волосы — ломкими и невзрачными.

Прислонившись спиной к стене и вытянув ноги, Глория приготовилась поработать, чтобы приблизиться к формам, которыми щеголяли ее любимые фотомодели: длинноногие, с подтянутыми животами и дерзко выглядывавшими из открытых блузок грудями. Глория напрягла живот, задержала дыхание и постаралась, сколько могла, держать приподнятые над одеялом выпрямленные ноги. Позволив себе наконец расслабиться и перевести дух, она заметила в дальнем конце коридора мужчину с напряженным сердитым лицом, который шарил взглядом вокруг, выискивая кого-то.

Глория поспешила уткнуться в журнал. Ей не хотелось, чтобы он ее увидел не накрашенную, а еще меньше она была настроена говорить с ним о Мерили. Вот пройдет, и ей, может быть, надо будет сходить со своими подозрениями в полицию.

Глава 85

Вот удача так удача! Сама Касси Шеридан.

— Я сейчас вернусь, — сказал он женщине-телеоператору.

С вещевым мешком через плечо репортер компании WSBC стал пробираться по спортивному залу между расположившимися там людьми. Он подошел к Касси, дождавшись, когда она закончит интервью.

— Касси, привет. — По ее лицу было понятно, что она сразу его не узнала. — Тони Уитком из «Санкоуст ньюз», — удрученно напомнил он.

— Ах да, Тони, вспомнила.

— У меня с собой пленка, о которой я говорил, но не было возможности отправить ее. Это даже к лучшему — я могу теперь вручить ее прямо вам.

Касси только и было что думать о просмотровой кассете Тони, однако она взяла ее.

— Я поместил сюда часть моих лучших работ, сделанных во время рекламных кампаний в период подсчета рейтингов. Студия в это время раскошеливается, и мне случается выезжать за пределы города. Думаю, в центре захотят посмотреть меня в разных натурных съемках.

— Отлично, Тони. Я все передам, — пообещала она, засовывая кассету в сумку. Ей не терпелось поскорее покончить с интервью и проведать Винсента.

Глава 86

Случались времена, когда Гаррисон Льюис был не рад, что он врач, и тяготился известностью, которая сопутствовала этой профессии.

Его узнавали, к нему подходили, досаждали разговорами, как будто эти разговоры были ему нужны. Даже в людском море эвакуационного центра ему не удалось затеряться. Он попался на глаза одному из бывших пациентов. Старикан его узнал, обрадовался и теперь стоял перед Гарри и по простоте душевной расписывал все прелести своей жизни без катаракт, удаленных в свое время Льюисом.

— Вы не представляете, доктор, как я вам благодарен. Прошлый год прошел замечательно. Мы можем ездить с Китти ужинать и танцевать. Я совершенно спокойно езжу в темноте.

— Рад это слышать, — Гарри попытался расстаться с говорливым стариком, но не тут-то было.

Глава 87

Стоявший в очереди за кофе и пончиками Джерри заметил в дверях столовой человека, который на прошедшей неделе брал у него напрокат яхту Уэбба. Джерри хотелось подойти к этой наглой свинье и высказать все, что он о нем думает. Этот тип рассыпал в туалете пудру, и Уэбб сразу смекнул, что к чему. Но Джерри проголодался и бросать очередь не захотел, справедливо рассудив, что еще успеет поговорить с этим рохлей.

Глава 88

— Чарлз, пойди с ним, — настаивала Этта.

— Я могу сам пойти, не надо меня провожать, — упрямился Винсент. Эта женщина держала его за маленького.

— Этта, не нужно волноваться. С ним все будет в порядке. Иди, сынок, но сразу же возвращайся, — напутствовал Винсента Чарлз, указывая, как пройти в туалет.

Этта проводила мальчика взглядом. Возможно, Чарлз прав. Она знала за собой склонность опекать сверх меры. Но всякое может случиться.

Глава 89

Он заметил, что мальчик направился в туалет, и вошел следом. Но в туалете было слишком многолюдно, и он вышел в коридор дожидаться мальчика снаружи. Тяжелая дверь открылась и закрылась не один раз, прежде чем его терпение было вознаграждено. Он увидел наконец знакомую выгоревшую на солнце русую шевелюру.

— Тихо, — хватая Винсента за руку, приказал он. — Если хочешь снова увидеть брата, молчи.

Винсент посмотрел на него с удивлением.

— А я вас знаю, — воскликнул он, нарушив приказ молчать.

Этого-то он и боялся: мальчишка его узнал. Ну что ж, придется избавиться и от Винсента.

Глава 90

Марк поднялся с дивана и выключил телевизор. Он его пугал. Все передачи были только об урагане, который бушевал над городом. По телевизору сообщили, что население должно «вакуироваться» с Сиеста-Ки. Марк не понимал, что означает «вакуироваться», но он твердо знал, что Сиеста-Ки это место, где его дом. Дом, в котором он живет с Винсентом и мамой.

Почему мама не приходит за ним? А вдруг с ней что-то случилось и поэтому она не пришла? Он изо всех сил крепился, чтобы не расплакаться. Плач только усиливал кашель. Но ветер так страшно грохотал металлическими ставнями, что он не выдержал. Сначала он разрыдался, а потом раскашлялся.

Ему нужен его прибор. Он попробует полечиться сам. Если он приставит массажер к стене рядом с кроватью, может быть, у него получится прижаться к нему. Марк пошел к стенному шкафу, куда, как он видел, тот человек спрятал массажер. В шкафу висели пиджаки и рубашки. Марк заметил свой массажер, выступавший за край верхней полки. Он попробовал до него дотянуться, но у него ничего не вышло.

На полу в шкафу лежал зонт. Марк поднял его. Когда он старался поддеть массажер, его палец задел кнопку на ручке. Зонт раскрылся так резко, что вырвался у него из рук, и мальчик едва не упал. Марк хотел сложить зонт и тут увидел на нейлоновом куполе буквы W-S-B-C — такие, как в телевизоре.

Глава 91

Информационный центр был заставлен рядами стеллажей с книгами. Касси медленно шла вдоль стены большого зала, заглядывая в каждый проход между рядами, чтобы не пропустить Винсента. Наконец она увидела Этту, которая познакомила ее со своим мужем Чарлзом Чеймберсом.

— Рад познакомиться, — пожимая ей руку, сказал Чарлз. — Я видел вас по телевизору, и мне нравится, как вы работаете.

— Спасибо, — поблагодарила Касси, окидывая взглядом зал. — А где Винсент?

— Он пошел в туалет, — объяснила Этта. — Он должен уже сейчас вернуться.

— Как его голова, болит?

— Он не жаловался.

— Вот и хорошо, — порадовалась Касси.

Этта беспокойно поглядывала на дверь.

— Чарлз, может быть, тебе сходить за ним?

Он взглянул на жену со скрытым недовольством, но тем не менее поднялся с места. Касси в душе позавидовала, что эту немолодую чету соединяли любовь и преданность.

Возможно, у Винсента головная боль и прошла, но теперь ее голова гудела, и стучало в висках. Пообедать ей не удалось. Она полезла в сумку за таблетками от головной боли и сразу увидела лежавшую сверху пробную кассету Тони Уиткома. Ей бросились в глаза отпечатанные на наклейке слова «МАРДИ ГРАС». Название этого праздника с карнавалом навсегда связалось в сознании Касси с Мэгги Линч.

Касси достала кассету и стала внимательно читать перечень сюжетов:

Тони хвастался, что репортажи были подготовлены им во время рекламных кампаний в период анализа рейтинга программ. Касси рассуждала быстро и четко. Эти периоды приходятся на ноябрь, февраль и май — месяцы изучения популярности передач и кампаний. В этот период фирмы идут на все, чтобы добиться высоких рейтингов. Тогда многое решает реклама. И в эти же месяцы насильник под маской клоуна нападал на свои жертвы. Как раз в тех городах, что были указаны на кассете Тони Уиткома.

Мысли молниями проносились в мозгу Касси. Уитком брал интервью у Винсента в то утро, когда тот нашел руку Мерили. Он также присутствовал в особняке Ринглинг в вечер убийства Лесли Себастьяна.

Сверкал рубин, вправленный в кольцо, что было теперь на пальце у Касси, и, возможно, кольцо изготовил Лесли Себастьян. За это кольцо поплатился жизнью Гидеон. И его же требовал похититель как выкуп за Марка Бейлера.

Простые ли все это совпадения? Все может быть. Но у Касси возникло в душе очень неприятное чувство.

— Этта, извините, мне надо идти. — Касси торопливо собирала вещи. — Передайте Винсенту, что я вернусь, как только смогу.

Глава 92

Он отправился с мальчиком туда, где мог чувствовать себя в относительной безопасности. Рыская перед этим по школе, он наткнулся на достаточно большой зрительный зал со сценой и занавесом, в котором школьники разыгрывали перед родителями свои спектакли. Для театральных постановок нужен грим. Он прошел за кулисы и осмотрелся. На вешалках висели декорации и костюмы, а еще там были коробки с гримом. За сценой он обнаружил комнатушку, в которую и направился с Винсентом. Пустая изолированная комната с выходом на стоянку. Она была сделана словно по его заказу.

— Кольцо где? Отдай его мне.

— У меня его нет.

— Не хитри со мной. От кольца зависит жизнь твоего брата, Винсент. Давай кольцо сюда.

— Я же говорю вам, что у меня его нет.

— А где оно?

В тоне мужчины настолько явственно ощущалась угроза, что Винсент был в растерянности, как поступить. Ему не хотелось признаваться, что кольцо у Касси, но он должен был вернуть Марка.

— Винсент. Терпение мое на исходе. А брат твой, между прочим, сидит один в такую бурю. Если я получу кольцо, он получит свободу. Все в твоих руках, Винсент. Так где же, черт побери, это кольцо?

Глава 93

— Я не могу его найти.

— То есть как это ты не можешь его найти?

— Как я сказал, так и есть, Этта. В туалете Винсента нет.

Она направилась к двери центра, но Чарлз остановил ее:

— Я пойду его поищу, а ты жди здесь на случай, если он вернется, — говорил он.

Чарлз с трудом пробирался по заполненному людьми коридору и звал Винсента, не обращая внимания на недоуменные взгляды разместившихся там людей.

— Винсент… Винсент.

— Мистер, а какой он из себя?

— Ему одиннадцать лет, волосы русые, карие глаза, одет в футболку синего цвета.

— Я видел похожего мальчика. Он пошел с каким-то мужчиной вон туда, — сказал кто-то из толпы и указал направление.

Глава 94

Касси тяжело дышала, и сердце гулко колотилось в груди. Она обыскала спортивный зал и еще с полдюжины классов, но Лерой с Феликсом как в воду канули. Сколько еще она их проищет, а Тони Уитком тем временем разгуливает по зданию. Надо не паниковать, а думать.

— Внимание. Если в здании есть врачи или медицинские сестры, просим их пройти в главный офис. Врачи и сестры, пожалуйста, пройдите в главный офис.

Система оповещения радиотрансляционной сети. Она может связаться с Лероем.

Глава 95

Он запихнул в рот Винсенту носок и накрепко привязал к стулу поясами, которые вытащил из развешанных костюмов.

— Вот так и сиди, — бормотал он. — И не вздумай освободиться, иначе не видать тебе брата.

Оставив мальчика в комнатушке, он прошел к кулисам. Он слегка отодвинул занавес и осторожно выглянул в зал. Сидевшие там люди дремали или переговаривались между собой. Его они не замечали.

Как же заманить Касси Шеридан? Как заставить прийти к нему?

Глава 96

Касси дожидалась у дверей радиоцентра, когда на ее вызов откликнутся Лерой с Феликсом. Тянулись бесконечно длинные минуты. Ей казалось, что она ждет их целую вечность. Наконец они появились.

— Слава богу, вы здесь, — с облегчением проговорила она и тут же выложила им свои подозрения.

— Тони Уитком? — удивился Феликс. — Корреспондент местных новостей?

— Это тот парень, что хочет работать в системе сетевого вещания? — с недоверчивой миной уточнил Лерой. — На мой взгляд, он не похож на убийцу и насильника.

— А как, по-твоему, должен выглядеть убийца? — ядовито поинтересовалась Касси. — Тони Уитком, говорю я вам, мог быть виновен в изнасиловании Мэгги Линч и других молодых женщин. На его счету, возможно, похищение ребенка, а также не одно убийство.

Глава 97

Он спустился со сцены и прошел в конец зала к висевшему на стене телефону.

Он снял трубку и прислушался.

— Да? Чем могу помочь?

— Кто говорит?

— С вами говорят из радиоцентра. Что вы хотите?

— Я стараюсь разыскать одного человека. Вы могли бы вызвать ее?

— Оставьте сообщение, а я вызову кого вам нужно и передам то, что вы скажете.

— Спасибо. Пожалуйста, попросите Касси Шеридан зайти в зрительный зал. Там ее будет ждать Винсент.

— А Касси Шеридан только что заходила. Я посмотрю, может быть, она еще поблизости. А если она ушла, я вызову ее и передам ваше сообщение.

— Спасибо. Большое вам спасибо.

Он повесил трубку, и в этот момент кто-то коснулся его плеча. Это был Тони Уитком.

— А ты как здесь оказался? Я думал, ты болен, — с укором заметил репортер.

— Я на самом деле болен, но умирать не собираюсь, — стараясь казаться беспечным, ответил Брайан. — С какой стати мне сидеть дома и испытывать судьбу. А с кем ты снимаешь? — Он перевел разговор на другую тему.

— С новенькой. Зовут Карла.

— И как она?

— Очень даже ничего. — Тони обернулся, отыскивая глазами своего оператора. — Мне пора, Брайан. Кому-то из нас надо все же и работать.

Брайан с облегчением проводил взглядом Тони.

Глава 98

Мрачный вид мужа говорил сам за себя. Этта поняла, что Винсента он не нашел.

— Ах, Чарлз, что же нам делать? Я обещала присмотреть за этим ребенком.

Он думал, что, возможно, напрасно тратил драгоценное время на поиски в коридорах и соседних классах, но ему не хотелось возвращаться к жене без подопечного.

— Этта, боюсь, что мальчик не бродит где-то.

— Что это значит?

— Мне сказали, что мальчик, похожий по описанию на Винсента, ушел с неизвестным мужчиной.

Глава 99

Касси стояла в вестибюле, нервно переминаясь с ноги на ногу. Лерой с Феликсом заняли места у других входов в школу. Все они ждали приезда полиции.

— Касси Шеридан. Подойдите, пожалуйста, к радиоцентру. Касси Шеридан, пожалуйста, подойдите к радиоцентру.

Она не собиралась откликаться именно сейчас, когда наконец увидела подъехавшую к выходу машину ведомства шерифа. Из машины вышла сидевшая на заднем сиденье женщина с ребенком. Касси придержала для нее дверь и крикнула офицеру, чтобы он подождал.

— У меня еще один вызов, мэм.

Касси выскочила под дождь и склонилась к открытому окну:

— Это очень важно. Я — Касси Шеридан из «Вестей». Пожалуйста. Я точно знаю, это очень важно.

— Садитесь в машину.

Касси передала помощнику шерифа кассету Тони Уиткома. Выслушав ее, он вызвал по радио подкрепление. Затем он оставил машину у обочины и последовал за Касси в здание.

Глава 100

Тони запасся материалами на несколько репортажей. Теперь ему оставалось надеяться, что с передвижной станции, припаркованной перед школой, удастся отправить материал в студию. Он уже шел к выходу, составляя в уме текст, когда вдогонку ему раздался взволнованный голос:

— Вот он. Вот он, Тони Уитком.

Сначала лицо его озарила улыбка, потому что он решил, что его узнали как знаменитость. Затем улыбку сменило удивление, когда он увидел, что на него указывает Касси Шеридан. Но после того, как его взял за руку помощник шерифа, Тони сердито наморщил лоб.

Глава 101

Провожая взглядом Тони Уиткома, уходившего в сопровождении помощника шерифа, Касси размышляла о том, что у семьи Мэгги Линч и других жертв насилия появится ощущение определенной завершенности. А для Мерили Киньонес свершится правосудие. Еще у Касси появилась надежда. Если Тони Уитком на самом деле тот насильник под маской клоуна, значит, она раскрыла преступление, которым занималось ФБР. И после этого Памела Линч, может быть, отзовет свой иск, который сокрушил жизнь Касси. Но главное — этот изверг получит по заслугам за свою жестокость.

— Касси Шеридан, подойдите к радиоцентру, — прервал ее мысли голос из громкоговорителя. Она вспомнила, что ее вызывали. Ей надо отозваться.

У стола дежурной в радиоцентре стоял с мрачным видом Чарлз Чеймберс.

— Что случилось?

— Очень сожалею, но Винсента нет.

— Как нет?

— Он пошел в туалет и не вернулся к нам. Мы не можем его найти.

— Простите, вы миссис Шеридан? — спросила дежурная, слышавшая их разговор. — Для вас сообщение от некого Винсента. — Она протянула Касси листок с записью.

Касси пробежала глазами написанное.

— Можете не волноваться, мистер Чеймберс. С Винсентом ничего не случилось. Он хочет встретиться со мной в зрительном зале.

— Это по коридору и направо, — услужливо подсказала дежурная вслед спешившей к двери Касси, которая так торопилась, что не дала возможности Чарлзу предупредить ее о мужчине, с которым видели мальчика.

Глава 102

Праздные руки без труда — мастерская дьявола. Может быть, мать в своих нескончаемых поучениях твердила ему о праздном уме, что не доводит до добра? Не столь важно. Но руки его потрудились на славу. Дожидаясь Касси, он нашел занятие рукам. Они рисовали, раскрашивали, пудрили. В гримерных наборах недоставало некоторых компонентов, которые он предпочитал, но Брайан обошелся тем, что было. Напряжение спадало по мере того, как грим менял его лицо. Жаль только, что не было с собой голубых контактных линз. Но он не знал, что судьба сведет его с Касси. У него было чувство, что ей нравятся голубоглазые мужчины. Хотелось произвести приятное впечатление.

Сначала.

А когда он обойдется с ней по-своему, для Касси все приятное закончится.

Мальчик смотрел на него во все глаза.

— Не бойся, Винсент, Касси уже идет.

Глава 103

Где же Винсент, и почему он сюда пошел? Касси шла по проходу к сцене, осматривая зал в поисках знакомого лица. Может быть, он задумал какую-то игру?

«Но для игр совсем не время, Винсент», — мысленно говорила она себе, но собиралась сказать ему об этом, как только найдет. А вначале она расскажет Винсенту, что похитивший Марка человек в руках полиции.

Ладно, Винсент. Игра так игра. Касси поднялась по ступенькам на сцену и зашла за кулисы.

Глава 104

В кабинете заместителя директора не было никого, кроме помощника шерифа и Тони Уиткома.

— Вы имеет право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде.

— Да вы с ума сошли. Вам известно, кто я такой. Вы не имеете права меня задерживать.

— Извините, мистер Уитком, но как только буря утихнет, я отвезу вас в полицейский участок и допрошу.

— И чем же вызван допрос?

Полицейский знал, что ему, возможно, не следовало этого делать, но удержаться не смог и бросил на стол кассету.

— Вот основание. Но прежде чем мы перейдем к вашим проделкам во время разъездов, советую вам сообщить мне, где находится Марк Бейлер.

Глава 105

За кулисами она увидела только костюмы и декорации.

— Винсент, Винсент, ты здесь? — Касси прислушалась, вглядываясь в полутьму, и вдруг услышала скрип двери.

— Винсент? Перестань. Это уже не смешно, — крикнула она и пошла на услышанный звук. На ее шаги жалобно отзывались скрипучие половицы.

— Я считаю, что мы теперь найдем Марка, — стараясь выманить его, объявила она. — Я серьезно говорю, Винсент, выходи.

Сквозь приоткрытую дверь за сценой за кулисы лился свет. Она раскрыла дверь шире.

Мальчик сидел на стуле связанный, с кляпом во рту.

— Винсент! — бросилась к нему Касси.

Его глаза, полные ужаса, смотрели мимо нее.

Глава 106

К чему все это? Его ждет работа. Лерою надоело ждать полицию, которая может и не приехать. И он должен рассказать им о притянутых за уши, как ему казалось, подозрениях Касси. Лерой все больше склонялся к тому, что эта история — выдумка Касси. Он разговаривал со знакомым из телецентра и тот сообщил ему о новом назначении Валерии Делейн. После телефонного звонка Касси весь день ходила озабоченная. Лерой предположил, что ей сообщили об этом назначении. В Вашингтоне она больше не у дел, и путь ей туда заказан. Касси решила поправить положение и сочинила эту небылицу о том, что Тони Уитком и есть клоун-насильник.

Лерой оставил свой пост и направился к главному вестибюлю, прихватив по пути Феликса.

— Все это чушь какая-то. Пойдем, Феликс, мы здесь только время теряем.

Глава 107

— Только не на глазах у мальчика. Прошу вас, только не при Винсенте, — просила Касси, чувствуя холод ножа у горла. — Пожалуйста, отпустите его.

— Извини, Касси, не могу. Он видел слишком много. А сейчас давай-ка раздевайся.

Она напрягла память, пытаясь вспомнить свой разговор с Уиллом Клейтоном. Неужели прошло всего три дня? Казалось, это было в другой жизни. Надо восстановить в памяти высказывания агента ФБР. От этого зависела ее жизнь и жизнь Винсента.

Уилл назвал его компенсирующим насильником. Неадекватная личность, насилие смягчает его неуверенность в себе. Его идея фикс состояла в том, что жертве понравится насилие и она полюбит его.

— Прошу, я не смогу расслабиться, если мальчик останется здесь.

Налитые кровью карие глаза пристально смотрели на нее сквозь маску, и в них отражалось раздумье. Она была старше, чем женщины до нее, но в прекрасной форме. Если Касси будет спокойна, его удовлетворение будет полнее. А ему хотелось насладиться этим, перед тем как он должен будет ее убить.

— Я не могу отпустить Винсента, Касси. Но я переведу его в другую комнату, тогда мы избавимся от посторонних глаз.

Глава 108

— Я подам такой иск, какого в Сарасоте не видывали, — пригрозил Тони. — Какая дикая нелепость представлять меня насильником. А что касается похищения малыша Бейлера, то как вы смеете обвинять меня в этом? Я разорю город своими исками.

Энергичные протесты Тони вызвали у помощника шерифа сомнения насчет его виновности.

— Позвоните на телестудию WSBC, — настаивал Тони. — Они вам подтвердят, что вчера весь день и вечер я провел там и никак не мог похитить Марка Бейлера.

Глава 109

— Что тебе нравится, Касси? Что тебя возбуждает?

Она почувствовала обнаженной спиной холод пола. Скрещенные ноги ее были напряжены. Руками она прикрывала грудь.

Раскрашенное лицо прошлось по ее лицу.

— Расслабься, Касси, — шептал он, — плохо не будет, расслабься.

Глава 110

Узлы связанных поясов врезались в кожу.

За дверью на стуле Винсент вертел кистями, перехваченными путами. Если бы ему удалось ослабить их настолько, чтобы освободить руку, он бы вытащил кляп и позвал бы на помощь.

Помощь была совсем недалеко, за занавесом.

Глава 111

Свет лампы под потолком померк от временной потери напряжения, затем с новой силой ударил ей в глаза. Ураган. Она совсем о нем забыла. Сквозь стены слышалось завывание бури.

— Извини, я не могу расслабиться. У меня не получается.

Сталь прижалась к ее шее.

— От тебя, Касси, зависит, чтобы все прошло лучше.

— Может быть, нам сначала немного поговорить? Я беспокоюсь о Марке. Может быть, мне бы помогло, если бы я знала, что с Марком все нормально.

— С малышом ничего не случилось. Я оставил его в безопасности. Он цел и невредим.

— Он в твоем доме?

Брайан хитро усмехнулся под хмурой маской.

— Знаю, Касси, к чему ты клонишь. Хочешь выудить из меня информацию, как принято у вас, репортеров? Ничего у тебя не выйдет.

Если он ей скажет, вреда не будет. Она же все равно никому ничего рассказать не сможет. Возможно, у нее пройдет напряжение, после того как она узнает, где мальчик, это будет стоящий обмен.

— Да, он у меня. Что, тебе стало легче?

Она едва сдержалась, чтобы не съежиться, когда он прижался к ней своим разгоряченным телом.

— Знаешь, ты меня восхищаешь, — сказала она. Ей нужно было разговорить его, играть на его потребности подкрепить уверенность в себе. Необходимо было выиграть время. — Тебе удалось перехитрить ФБР. Главная организация страны, осуществляющая контроль за соблюдением законов, пыталась тебя разыскать, но ты превзошел их своим умом. Тебе надо этим гордиться.

Верно. Ему следовало гордиться. Он хотел, чтобы она еще похвалила его.

— Агенты ФБР проверяли все рейсы из Майами, Нового Орлеана и Луисвилла в те дни, когда ты оставлял в аэропортах машины тех женщин, — продолжала Касси. — Во всех трех случаях проверка не дала ни одного имени.

— Это потому, что я просто оставлял машины на стоянке, а сам возвращался в гостиницу. Тони и не догадывался, что я куда-то отлучался. Он был погружен в свой драгоценный сон.

— Очень умно. Очень. — Она медленно подняла руку и погладила его лицо. — А зачем тебе грим? Тебе он не нужен. Ты такой красивый и без него.

— Это длинная история. — Карие глаза налились слезами.

— У нас есть время.

— Нет, Касси. Наше время вышло.

Глава 112

— Я Лерой Барри из «Вестей». Не могли бы вы вызвать Касси Шеридан?

Дежурная за столом вздохнула. Она что, личная информационная служба этой Касси Шеридан?

К Лерою подошел седовласый мужчина, который дожидался у радиоцентра.

— Прошу меня извинить. Я слышал, вы упомянули Касси Шеридан. Вы не знаете, нашла ли она мальчика? Мы с женой очень волнуемся.

И Лерой выслушал рассказ Чарлза Чеймберса.

Глава 113

Касси услышала, как из громкоговорителей в зале прозвучало ее имя. Звук доносился слабо. Она не знала, расслышал ли объявление тот, кто придавил ее собой. Ее искали. Только бы они ее нашли. Ей нужно еще немного потянуть время.

— Спасибо, что поговорил со мной. Мне значительно лучше, — солгала она. — Спрошу еще только об одном, и все, обещаю.

На выбеленном лбу выступили капельки пота.

— Это последняя просьба.

— Мерили Киньонес, та женщина, чью руку нашли на пляже… Расскажи мне о ней, — Касси намеренно оставила вопрос незавершенным.

Брайан приподнялся, взял руку Касси и, держа перед собой, уставился на перстень с рубином.

— Это кольцо Мерили, — глухо проговорил он. — Это кольцо должно было стать символом нашей будущей совместной жизни. Я надеялся на это.

На какое-то мгновение у Касси даже возникло чувство жалости к этому созданию, пригвоздившему ее к полу.

— Но Мерили оказалась ничем не лучше моей матери, — сказал он, поворачивая кольцо на пальце Касси. — Она высмеяла меня. Она посмеялась надо мной и этим все испортила. Между нами началась борьба, и она упала за борт. Она не должна была умереть.

«Но она умерла, псих ты несчастный, — думала Касси. — Она умерла. Ты оборвал жизнь Мерили, Лесли Себастьяна и старика-рыбака. Ты погубил жизни молодых женщин, на которых напал. И психическая травма, вызванная твоими действиями, оказалась настолько сильна, что Мэгги Линч лишила себя жизни».

Да, выступление Касси, объявившей во всеуслышание о трагедии молодой женщины, стало последней каплей, в чем она будет каяться всю жизнь. Но это он повинен в смерти Мэгги. Виновен так же, как если бы своими руками столкнул ее с балкона.

— Да, Мерили должна была носить это кольцо в той жизни, которую я для нас с ней представлял. Но я рад, что сейчас это кольцо носишь ты, Касси.

Касси повернула голову, и ее сотряс сильнейший приступ рвоты. В этот момент лампа на потолке неожиданно погасла.

Глава 114

Тусклый свет померк, и за кулисами воцарилась полная темнота. Винсент слышал протестующие голоса, раздававшиеся по другую сторону занавеса. Морщась от боли, он продолжал попытки освободиться и чувствовал, что путы немного ослабели. Еще одно усилие — и ему удалось наконец освободиться. Первым желанием его было броситься выручать Касси, но неравные шансы останавливали. Тот человек был сильнее и с ножом. Винсент понимал, что ему едва ли удастся справиться с ним.

Надо довериться внутреннему чутью, как учила Касси. Он должен привести помощь. Винсент осторожно, ощупью пошел к занавесу, вытянув вперед одну руку, а другой вытащил изо рта кляп.

Глава 115

Когда Касси стошнило, он инстинктивно отпустил ее руку и отодвинулся. Это стало ошибкой.

В кромешной тьме Касси ощупью искала нож. Вот оно — лезвие. Холодное и гладкое.

Спокойно. Спокойно. Ее пальцы осторожно двигались по смертоносной стали, ища ручку.

Он также искал нож.

— Не делай глупостей, Касси, — рассек темноту его шепот.

— Не буду, — пообещала, едва дыша, Касси.

И на этот раз она говорила правду. «Это была совсем не глупость, а умный ход», — подумала она, стискивая рукоятку ножа.

Отвлеки его. Тебе нужно его отвлечь.

— Я теперь готова, — снова солгала она. — Где ты?

— Я здесь, Касси. Я здесь.

— Иди ко мне. — Она с трудом выдавила из себя эти слова, моля бога, чтобы ее снова не стошнило. Она почувствовала жар его тела, опустившегося на нее. Едкий запах его пота вызвал позыв к рвоте.

— В чем дело? — спросил он.

— Ничего. Все нормально, — продолжала лгать она. Ее глаза уставились в темноту, когда крашеные губы клоуна стали искать ее рот. Почувствовав на губах восковой привкус краски, она покрепче сжала нож.

Сейчас. Вот сейчас.

Что было силы она ударила ножом в темноту, услышав глухой звук, который издала пробитая кожа.

Когда снова вспыхнул свет, Касси увидела, насколько метким оказался ее удар. Вся в крови, она скорчилась на полу, старясь прикрыться, когда они вошли.

Лерой окинул взглядом комнату и рукой загородил дорогу Винсенту.

— Подожди-ка лучше здесь, парень, — твердо проговорил он.

Лерой снял пиджак и, отводя глаза, подал его Касси.

— Кто бы мог подумать, что я так буду рада тебя видеть, — смогла пошутить сквозь слезы Касси.

Эпилог

25 августа, воскресенье

— Поздравляю, Касси, ты хорошо поработала на прошлой неделе, — похвалила ее из Нью-Йорка Елена. — Ты действовала в лучших традициях «Вестей».

— Спасибо.

Освещать последствия урагана был прислан другой корреспондент «Вестей», а Касси появлялась в каждом выпуске новостей с рассказами о насильнике-клоуне и его преступлениях. Даже «Песочным часам» понадобились выдержки. Брайан Меллер выздоравливал после ранения. Знатоки законов высказывали предположения, что невменяемость обеспечивает ему защиту, и остаток жизни он проведет в психиатрической лечебнице.

Тот факт, что Елена звонила ей в воскресенье из дома, говорил о возвращении статуса Касси в агентстве новостей. Агент также внезапно вспомнил о ней и тоже позвонил, чтобы сообщить, что ему звонили из Эй-би-си, Си-би-эс и Эн-би-си и интересовались переговорами по поводу контракта. Касси снова представляла ценность, и Елене предстояло хорошо постараться, чтобы наладить их отношения, если «Вести» хотят, чтобы Касси Шеридан осталась с ними.

Касси также прекрасно понимала ситуацию. Но в этот момент ее мало волновало, с каким агентством новостей будет подписан ее очередной контракт. Она хотела поскорее вернуться домой к Ханне и Джиму.

— А самая хорошая новость, Касси, из юридического отдела. Памела Линч рассматривает возможность отзыва иска, поскольку ты способствовала поимке насильника, — сообщила Елена.

Касси встретила эту весть без того восторга, которого ожидала Елена.

— Слава богу, — всего лишь тихо сказала Касси в ответ.

— Касси, поговорим завтра о планах на будущее. Я позвоню тебе утром в бюро в Майами.

— Меня там не будет, Елена.

— Да?

— Я улетаю в Вашингтон. Хочу увидеть дочь, — это было утверждение, а не просьба.

— Конечно, конечно, — поспешно согласилась Елена. — В таком случае я позвоню тебе туда.

«Как пожелаешь», — подумала Касси. Сейчас звонок босса мало что значил для нее. Гораздо важнее были звонки от Джима и Ханны, которые тревожились о ней и ждали домой.

Перед тем как отправиться в аэропорт, Касси собиралась заехать по одному адресу.

— Сиеста-Ки, пожалуйста, Калле де Перу, 603, — сказала она водителю такси.

Из окна машины она смотрела, как специальные бригады очищают город от упавших ветвей пальм и мусора, которые оставила после себя «Жизель». Проезжая мимо пристани, она заметила оранжевую бейсболку Джерри Дина, руководившего подъемом перевернувшихся лодок. Несколько раз такси пришлось ехать в обход залитых водой улиц. Они переехали мост, миновали «Соленого пса», двери которого снова были открыты, в Сиеста-виллидж владельцы магазинов сметали песок с тротуаров.

Как только машина свернула на Калле де Перу, Касси увидела играющих перед домом Марка и Винсента, с крыльца за ними наблюдала Венди. Винсент подбежал к машине, когда Касси расплачивалась и давала указания шоферу, куда за ней заехать.

— Я вас ждал, — сказал мальчик.

— Я же обещала, что приеду.

Она недолго поговорила с Венди, снова принимая ее благодарности.

— Из этого вышло и кое-что хорошее, — улыбнулась Венди. — Мистер и миссис Чеймберс вызвались присматривать за мальчиками, когда нужно. Они сказали, что хотят заменить им бабушку и дедушку.

— Это же замечательно, — порадовалась Касси. — Вам будет хоть немного легче. — Она напоследок погладила Марка по мягким, поблескивающим на солнце волосам.

— Ты готов? — повернулась она к Винсенту.

— Да.

Касси с Винсентом отправились пешком в центр поселка. Они уселись на деревянные скамьи перед кафе и принялись за мороженое.

— Сильно болит? — кивнула она на повязки на его руках.

— Ничего особенного, — повел он плечами.

Касси сомневалась, что он признался бы ей, если бы стертые запястья болели невыносимо.

— Наверное, мы больше не увидимся, — сказал Винсент. Шоколад остался у него на губах.

— Я не знаю, как будет дальше, — ответила Касси. — Но здесь отличное место для отдыха. Мне бы хотелось когда-нибудь приехать сюда с дочерью.

— Ваша дочь счастливая, — задумчиво глядя на мороженое, сказал Винсент.

— Ханна не всегда так думает. Но я решила, что такое положение надо менять.

— Что она, чокнутая, что ли. Мне бы такую мать, как вы.

Касси в свою очередь сделала ему высочайший комплимент.

— А я бы гордилась таким сыном, как ты, Винсент. Но я так тебе скажу. Твоя мама хорошая женщина и старается сделать все, что в ее силах, чтобы заботиться о тебе и Марке. Она тебя очень любит.

— Я думаю, что она хорошая.

Касси не хотела, чтобы у Винсента возникали фантазии насчет того, как было бы хорошо иметь другую мать. Его мать — Венди. И только недостаток средств изматывал ее и делал их жизнь такой трудной.

Касси ела мороженое и думала о том, что ей надо будет связаться с Сарджем Такером. После урагана импресарио группы объявил, что жертвует гонорар за песню «Никто не знал» в местные благотворительные учреждения. Может быть, он поступал так по доброте душевной, а возможно, старался этим загладить вину, если автором песни была все же Мерили. Но Касси хотелось, чтобы часть денег досталась семейству Бейлеров. Она чувствовала, что сможет убедить Сарджа.

Перед кафе остановилось такси. Касси поднялась со скамьи.

— Я знаю твой номер телефона, а у тебя есть мой. Я позвоню тебе через несколько дней, хорошо?

— Обещаете?

— Обещаю. — Она наклонилась, чтобы обнять его, и он, к ее удивлению, тоже обнял ее. — Ты славный парень, Винсент Бейлер, и умный. Я вижу, что тебя ждет большое будущее. Я знаю, что говорю. Помнишь? Я всегда доверяю своему чутью.

Касси махала, глядя в заднее окно, пока мальчик не скрылся из виду, а потом стала смотреть вперед. Еще несколько часов — и она дома. Конечно, ей придется нелегко, но она была решительно настроена наладить отношения с дочерью и с Джимом. Они столько пережили вместе, и Касси хотела вновь соединить семью. Конечно, она сместила акценты, отдавая предпочтение работе в ущерб своим близким. Но они простят ее и опять станут единым целым. Касси ощущала внутреннее спокойствие, греясь в лучах солнца, льющихся сквозь окна автомобиля.

Ей тяжело достался урок, возможно, самый важный в ее жизни. Она теперь понимала, что надо ценить и хранить то, что имеешь, а не относиться к своему счастью, как к должному.