Часть 1

250 день. О.Сахарный

Сегодня у нас с Иванычем был ответственный день — приемка «Авроры», нашего нового корабля построенного на верфях поселка Лесной. Когда он пришел к нам на остров пять декад назад, это был только корпус без отделки и с установленным двигателем Caterpillar от тягача «Кенвурт». Теперь же, все работы на нем были закончены, оставалось только формально принять корабль в эксплуатацию, и разбить об корпус… нет, не бутылку шампанского, теперь это дефицит, а привязанный к веревке целлофановый пакет с обычной морской водой. Обряд и традиция будут соблюдены, ну а то, что нет соответствия в деталях, тут уж извините, таковы реалии нашей жизни.

Я позавтракал в компании своей семьи, которую обрел именно здесь на Сахарном, после трагедии этого мира, и теперь это самые родные для меня человечки. Светлана приготовила мне на такой знаменательный день «парадную» одежду, которую сшила сама, это камуфляжные шорты, рубаха с коротким рукавом и камуфляжная же бандана, все это перешито, так сказать, в стиле «сафари» из армейской флоры. Да, вот такой я сегодня модный. Продел в шлевки шорт широкий ремень с переделанной открытой кобурой с ТТ, туда же на ремень ножны с хорошей финкой и радиостанцию на клипсу.

— Ну и как я вам? — спросил я у родных, пытаясь разглядеть себя не большое зеркало.

— Ой, да подлецу все к лицу, — в шутку съязвила Светлана, а потом добавила, — да хорошо, а то сколько можно как оборванец ходить.

— А ты куда, кстати, мои старые бриджи дела?

— Все, на ветошь.

— Света…

— Не начинай, там уже дыра на дыре была. И садись на стул я тебе бороду твою и усы в порядок приведу.

Я сел, а Света стала шустро щелкать ножницами у моего лица, периодически отодвигаясь, как художник, присматриваясь все ли ровно и хорошо. Когда она в очередной раз придвинулась ко мне, я тихонько просунул руку в чуть распахнувшийся халат и погладил ее по уже округляющемуся животу и сказал:

— Привет человеческий детеныш. Привет Анастасия Сергеевна.

— А может это будет Сергеич? — улыбнулась Светлана.

— Нет, дорогая моя, это Сергеевна, мужиков у нас уже двое. Девочку хочу.

Светлана закончила с приведением моей бороды в порядок, нагнулась, и нежно чмокнув меня в нос сказала:

— Иди, уже, вон мужики у ворот заждались.

Я выглянул в окно и помахал стоявшим во дворе Иванычу, Саше, Михал Михалычу и крикнул:

— Бегу!

Быстро намотал портянки, влез в берцы, зашнуровался и на ходу поцеловав Свету выскочил за дверь.

— Мужики, это кто? — спросил Иваныч, у стоящих с ним рядом.

Те в ответ подыграли… пожали плечами и как то неопределенно скривились.

— Иваныч, змей ты! Завидуй молча, — ответил я, — идем уже а?

Мы поздоровались, пожав руки и направились вниз по дороге к пирсу.

Красавица «Аврора» была пришвартована носом к поселку к уже очень выросшему, новому поселку, а трап с нее был опущен на катамаран. К пирсу стекались люди, было ощущение праздника, был даже почетный караул во главе с Алексеем, который отобрал из поселенцев себе восемь человек в ополчение и уже гонял их полтора месяца как «сидоровых коз», обучая всему, что умеет сам. Ребята из ополчения стояли в шеренгу с СКСами в руках на пирсе, и скажем так, чувствовали важность момента и оказанное доверие. Там же на катамаране стоял небольшой столик, на котором лежала папка с бумагами и стоял привязанный к веревке полиэтиленовый пакет с водой. Люди расступились пропуская нас к катамарану, мы вчетвером подошли к столу, а потом Иваныч, Саша и Михалыч, будто сговорившись чуть отступили от меня в сторону, словно предоставляя мне слово, а все присутствующие захлопали, где-то несколько раз задорно присвистнули.

— Начинай Николаич! — раздался чей-то голос из толпы.

Я вопросительно посмотрел на Иваныча, а он как-то неопределенно пожал плечами и развел руками. Блин… мы вообще-то и нее готовились особо, да и как в советские времена у нас не было плана мероприятия, все как-то само собой сложилось, мы лишь только обозначили дату ввода в эксплуатацию корабля. Ну что ж, назвался груздем, то есть, основателем поселения, или как в нашем новом мире принято говорить анклава, теперь неси свой крест со всеми вытекающими.

— Кхм… — прокашлялся я, сильно волнуясь, и скорее всего краснея, хотя не страшно, на таком загаре и не видно, — Товарищи колхозники!

Все добродушно засмеялись… Я поднял руку, попросив жестом замолчать.

— Друзья… Я думаю, что могу всех Вас так называть… Вы этого заслуживаете… со многими из Вас мы пережили трудные времена, моменты лишений и опасностей. Каждый из нас пережил трагедию этого мира по-своему и в разной степени тяжести, но здесь, на этом острове мы все являемся единым целым и живем не так как жил прошлый мир, а живем друг для друга, трудясь друг для друга… мы все теперь понимаем, что только вместе мы что-то можем из себя представлять, только вместе мы смогли выжить, отстроиться и наладить процесс пусть не легкого, но вполне цивилизованного и главное обеспеченного по потребностям существования. Оглянитесь на поселок.

Люди загудев оглянулись.

— Что вы видите?

— Дома… Баню… Кирпичный завод… Склады… Мастерские… Пилораму, — кричали люди на разные голоса.

— А все видят красно-белый сарафан на веревке?

— Да! Видим… Так это же Светкин сарафан, — раздались веселые голоса.

— Этот сарафан сушится во дворе дома, который чуть меньше года назад был здесь, на острове единственным еле уцелевшим строением от таежного поселка Сахарный. А все остальное, появилось благодаря Вам друзья.

Все повернулись опять ко мне, замолчали и лица стали серьезными.

— Я от чистого сердца хочу всех вас поблагодарить за проделанный труд, не работу, как говорили раньше… что от слова раб… а именно за труд, сознательный труд на общее благо. Пройдет время, и я надеюсь, что все, кто тут живет, кто будет жить и потомки тех кто здесь строил новую жизнь, будут знать и осознавать истинные значения слов труд, созидание и свобода. Мы все здесь свободные люди, и у нас есть одно преимущество — мы объединены нашим совместным трудом, результатами нашего труда и самое главное, нашей свободой и самодостаточностью. Даже если исключить сейчас из нашей жизни блага предыдущей цивилизации, мы выживем!

Все захлопали и засвистели, а я опять поднял руку, попросив тишины.

— Что-то я отвлекся от темы и разволновался…

— Да правильно все Николаич, — услышал я зычный голос Федора.

Все опять загудели, и я опять поднял руку.

— Собрались мы собственно сегодня по поводу ввода в строй нашей «Авроры». Два дня, специально созданная комиссия проверяла все досконально, и вчера было принято решение о вводе корабля в строй.

Все опять загомонили и захлопали.

— Право совершить обряд спуска «Авроры» на воду, пусть не совсем так, и не совсем по правилам, предоставляется идейному вдохновителю, и самому морскому из всех морских волков, нашему капитану Ивану Ивановичу Попову!

Люди опять захлопали и загомонили. А Иваныч подошел ко мне, и взяв со стола пакет с водой сказал:

— Квалифицированная комиссия, проведя инспекцию и осмотр корабля, приняла решение о вводе в эксплуатацию! — перекрестился, размахнулся и тихо сказав «Господи благослови», метнул пакет в борт.

Пакет полетел и, ударившись о борт, лопнул. Все захлопали, засвистели и закричали.

Когда ликование закончилось, слово взял Михалыч:

— Ну я значить приглашаю всех на хутор на праздничный обед, явка строго обязательна.

Все опять захлопали. А потом кто-то крикнул:

— А можно хоть посмотреть то?

— Можно Машку, за ляжку! А посмотреть разрешаю! Группами по десять человек. Боцман, обеспечить экскурсию, — гаркнул Иваныч.

— Есть! — ответил боцман, Андрей Строганов, стоявший все это время на «Авроре» у борта, — Желающие не толпимся, поднимаемся по десять человек на борт.

— Хренасе ты выдал… мы корабль вводили в строй или отчетный митинг проводили? — спросил Иваныч, когда мы поднялись на борт и прошли к нему в каюту.

— Да что-то, тронуло меня все это мероприятие, ну и решил людей отблагодарить, да и заодно «пояснить политику партии».

— А в тебе, оказывается, кроются задатки замполита.

— Отстань а… Давай сюда схему корабля и еще раз все проверим.

«Аврора» действительно по нынешним меркам получилась просто ультра современной посудиной, стоит немного рассказать про ее достоинства:

В длину «Аврора» была почти 15 и в ширину 4,5 метра, Максимальная скорость 14.5 узлов, и могла принять на себя около 15 тонн груза. Ходовой мостик был оборудован радаром, эхолотом, морской и КВ радиостанциями. Основные посты были снабжены кроме стандартной корабельной громкой связи еще и телефонами корабельной АТС. 4 двухместных каюты, кубрик вместимостью 12 человек, 2 гальюна, 2 душевые кабины, электрический бойлер, обеспечивающий подачу горячей воды, емкости с пресной водой на1600 литров, запас топлива и провизии на автономку 11 суток с экипажем в 10 человек, силовая установка в 18 киловатт, камбуз с электропечью и дополнительно с варочной печью на твердом топливе. На верхней палубе были установлены шесть универсальных станков для размещения КПВ или ПКМ, по два по бортам, носовой и кормовой. Штатно КПВ располагался на носу, а ПКМ на корме. В оружейной комнате размещалось 12 СКС на всех членов экипажа и боекомплект. Одна из кают была оборудована под лазарет. Система живучести обеспечивалась двумя постами в машинном отделении и на верхней палубе, и включала в себя 2 мотопомпы, инструмент, 2 комплекта пожарных шлангов, 4 огнетушителя, правда с исходящим сроком годности, клинья, брус, аварийные домкраты и прочее необходимое в этом деле. По бортам были сделаны специальные крепления, на которые можно было закрепить дополнительный груз, как-то бочки, ящики и прочее. Спасательные средства были в виде капитально отремонтированного мотобота, и двух спасательных ПСН-10, снятых в свое время с СР-а. Все управление было выведено на ходовой мостик, но так же было продублировано и в машинном отделении. В общем, мы сделали больше чем могли, все-таки два полноценных морских судна-донора поспособствовали в этом. На «Авроре» теперь постоянно дежурила боцманская команда и несли боевые вахты согласно устава ВМФ, несколько экземпляров которых Иваныч притащил с СР-а.

Праздник хуторяне нам устроили знатный. Был очень вкусный обед, из-за которого пришлось пустить под нож двух баранов, и одного молодого хряка, но оно того стоило. Когда все плотно поели, и изрядно приняли на грудь яблочного вина из яблок, которых в моем огороде на трех яблонях уродилось очень много «из кустов появился рояль», точнее нарисовался Михал Михалыч с аккордеоном, и где только взял??? И как выдал нам концерт русских народных вперемешку с матерными частушками, что все пустились танцевать. Кто как мог, не оглядываясь на то, как получается было просто весело, а потом нарисовался Жека с гитарой, и развлекал молодежь репертуаром Цоя, Гребенщикова и Шевчука. Ну и мне изрядно поддатому, что то захотелось спеть, хотя гитару в руки не брал с последнего новогоднего корпоративна, в некогда моей фирме в прошлой жизни. Я перебрал струны и взял несколько аккордов, привыкая к грифу и звуку гитары, поймал на себе взгляд Светланы и как-то само по себе запелось:

Когда я взял последний аккорд, Иваныч подсел рядом и сказал:

— Серый, ну ты блин даешь! А давай еще что-нибудь из Высоцкого.

Я пару секунд подумал и запел:

На минуту установилась тишина, бабы тихо вытирали слезы, мужики молчали. Михалыч встал, поднял стакан и сказал:

— Давайте… за тех, кто не пережил…

Загромыхали лавки за длинными столами, люди встали и молча выпили.

А потом Иваныч как-то ловко выхватил у меня гитару, шибанув по струнам и запел:

Одним словом, праздник удался, в полном смысле этого слова. Островитяне расслабились, перезнакомились те, кто еще не очень был знаком. Какие то пары разошлись гулять по единственной дороге от хутора до поселка. Когда мы со Светланой «по-английски» покидали застолье, на хуторе опять звучал аккордеон и был слышен визг девчонок.

251 день. О.Сахарный

Иваныч разбудил меня «ни свет ни заря», и мы с ним отправились на «Аврору» утверждать состав экипажа.

— Ну что, я так понял, что ты тоже залип на нашу красавицу, — сказал Иваныч и постучал по переборке, когда мы с ним сидели в кают-компании.

— Да Иван, залип, здесь на острове уже есть кому рулить, да и люди прониклись так сказать идеологией. Так что ближайшее наше будущее в экспедициях и разведках.

— Я так и знал, — наиграно надувшись сказал Иваныч, — что ты мне дашь единолично бороздить просторы мирового океана.

— Не-а, не дам, — ответил я улыбнувшись, — ну что, я так понял у тебя уже есть основные кандидаты?

— Ага. Во первых это Строганов со своими «рыболовами», очень сработанные ребята и ответственные.

— Ну это без разговоров утверждается.

— Володя, он вообще уже тут прописался… без кока никуда.

— Тоже согласен.

— Мои ребята из БЧ5, Гриша с Мишей, толковые… Грише правда под шестьдесят, но дизелист грамотный.

— Тут тебе решать.

— Уже решил. И еще два матроса из совсем молодых, вроде толковые мальчишки.

— то есть, получается команда вместе с тобой десять человек?

— Ага.

— Не дофига? Вроде про шесть человек разговор шел.

— Серый, понимаешь, команда то сработалась ну нельзя ее раздирать.

— Понимаю, но и ты пойми, мне тоже надо собрать группу разведчиков. И как мы их тут разместим?

— Ты не нервничай, давай прикинем. У нас 18 мест в кубрике и по каютам, не забыл что одна каюта под лазарет?

— Давай. Не забыл.

— В кубрике двенадцать мест, четыре под боцмана и его команду, остается четырнадцать. Радистом пойдет Вася, он в каюте, к нему Володю кока, остается двенадцать. Я в своей каюте, ты с Лехой у себя, минус три, остается девять. Два матроса и два моториста, остается пять.

— Хорошо четверых бойцов-разведчиков из Лехиных дружинников добираем.

— Ну вот, остается одно место, под доктора. Тот рыжий, который гинеколог его берем или Сашкину Алену?

— Не, лучше рыжего, он говорит у него специализаций несколько и хирург и анест… онес… тьфу блин, короче по наркозам спец.

— Ну вот, этого рыжего ко мне в каюту. Все, всех разместили. Как зовут то кстати этого гинеколога?

— Григорий.

— Ага, так и запишем, — сказал Иваныч и сделал запись в своем журнале. С командой разобрались. У нас еще кое-что на повестке.

— Что?

— Надо план составить по экспедиции. Куда на сколько.

— Ну а что тут планировать. Предлагаю в качестве обкатки и проверки экипажа сходить подальше чем федералка. И карту поточнее составим, и может, найдем чего.

— Согласен, а потом дозаправка и пополнение и вперед, к дальнему архипелагу?

— Да примерно так.

— Ну на том и порешаем, я всех обойду, предупрежу. Сегодняшний день на сборы и завтра выходим.

— Хорошо. А я к Алексею, пусть бойцов собирает.

Связался с Алексеем, он был в оружейке на развалинах и я потихоньку, наслаждаясь еще не жарким и душным воздухом, побрел к развалинам в/ч. Только развалинами они уже небыли, очистив и подровняв старые фундаменты двух казарм и еще двух зданий непонятного назначения, мы сделали там что-то вроде форта выложив стены из толстых бревен, последнего так сказать рубежа обороны на всякий случай. Форт мог вместить в себя около ста человек, в подвалах и наверху. Теперь там располагалась вся наша «военщина», то есть, дежурного из личного состава дружины, находящегося на службе всегда можно было найти в форту.

— Привет, — махнул мне промасленной ветошью Алексей, который сидел за столом под навесом входа в оружейку, и медитировал… точнее чистил ПКМ.

— Привет, — ответил я и присел рядом на низкую лавку рядом со столом, — кроме тебя еще четыре человека в группу, а не шесть как планировали.

— Ну, это даже лучше, — кивнул Леха, — на Сахарном тогда шестеро останутся, двое в сопровождение рейсов «Мандарина» и четверо тут, на охране и обороне.

— А да, Саша говорил. Его тема тоже нужная, — ответил я, вспомнив, что Саша решил расширить профиль ремонтных мастерских, куда он взял себе пару человек, и они уже сделали несколько рейсов к федералке, разбирают абсолютно все машины. Еще со стороны Лесного он сделал несколько походов вглубь материка и нашел в тайге еще несколько единиц утопленной техники.

— Когда выходим?

— Завтра, с рассветом.

— Ты себе кстати БК пополнил?

— Да мне не надо, к моему АКМу у меня 4 магазина есть, на «Авроре» БК двойной, если что там возьму.

— Ну хорошо, тогда я сейчас отберу ребят и за инструктаж и сборы возьмусь.

— Давай Леха, и я пойду собираться, да еще с Федором хотели сегодня емкости у родника почистить.

— До завтра.

Вернувшись домой собрал рюкзак, проверил свой универсальный пояс, пополнив боекомплект к пистолету, и потом разложил по подсумкам сразу все необходимое, прицепил флягу и ножны. Сложил все в сундук, туда же автомат и разгрузку «лифчик». Все, готово, завтра только взять и идти. Теперь до обеда можно и по хозяйству заняться. Заменил несколько досок в деревянной дорожке от родника к дому, прикопал у сетки выгула курятника кусок шифера по-надежнее, и потом положил по периметру бревна, потому, что Бим повадился делать подкопы, одну курицу пару недель назад придавил засранец. Бимка вырос и заматерел, правда по характеру все еще щенок. Он уже не таскается везде за мной хвостом, а все чаще с детьми. Но, стоит ему увидеть, что я взял двустволку и патронташ, все, не отойдет ни на шаг, пока мы с ним не спустимся по тропе от кирпичного цеха на обратную, еще не обжитую часть острова. И тогда он утыкался носом в землю и работал самой настоящей охотничьей собакой, и надо сказать если бы не он, то успеха в охоте мне не видать. И птицу поднимал, и след зверя отлично брал.

— Сережа, что на обед? — спросила Света крикнув в окно, выходящее в огород.

— Может, рыбки жареной?

— Ну сходи тогда к рыбакам, или мальчишек пошли.

— Сам схожу, за одно проверю как они там.

— Ну давай, не долго только, а то зацепишься опять.

— Хорошо, не буду зацепляться, — ответил я, отнес инструмент в сарай и пошел через фазанье поле вниз к морю.

В тот день, когда Иваныч пришел на «Авроре» с верфей, он привез еще несколько переселенцев. И четыре человека, парень с девушкой, и еще два мужичка, некоторое время поработав на хуторе, стали уговаривать Михалыча и параллельно меня, что бы мы им выделили небольшой участок на берегу под рыбацкий дом и разрешили забрать себе одну шлюпку. Особых возражений не было, тем более что все четверо были что говориться, «с крючком в башке». Они по быстрому соорудили себе на берегу времянку, наколотили мостки для шлюпки и стали регулярно выходить в море. Ловили и на удочку, и сетью которую надо сказать сплели сами. Получалось у них чего уж говорить. А потом кто-то из них додумался сделать небольшой навес, соорудил из камня мангал и начал жарить рыбу «на вынос», причем получалось очень вкусно. И народ пошел… ага, на запах. Кто-то уносил с собой, кто-то присаживался прямо там под навесом и уплетал вкусно приготовленные морепродукты. Ян и Ольга, так звали молодую пару рыбаков стали все больше заниматься импровизированным рестораном, а Павел с Аркадием рыбачили. Это место даже название получить успело, скор у нас народ на такие вещи — где спрашивают такую вкуснятину взяли… а вон там у Паши и Аркаши. Так и стали называть — «У Паши и Аркаши».

Деньги у нас на Сахарном уже имеют хождение, люди и зарплату получают, за «трудовую нагрузку в колхозе», и много уже кто свои услуги или продукцию своего подсобного хозяйства реализует. Рейсы в Лесной регулярно, и люди кто сам туда на рынок выезжает, кто Фиме сразу на реализацию сдает. Работает в общем, экономика.

Мы только успели пообедать, как к нам пришел Михалыч, чуть ли не «с ноги» открыв дверь, буркнул что-то нечленораздельное вместо приветствия и встал подбоченившись.

— Михалыч, и что это за пантомима? — спросил я его улыбнувшись. Я уже привык к его таким выкидонам, сейчас или вымогать что-то будет, или одно из двух.

— Сергей Николаич, вот ты вроде умнай мужик… ответь тогда мне старому, почему кирпичи важнее, чем лошади?

— Так, стоп! Давай без намеков, что ты от меня хочешь?

— Справедливости! — притопнул он сапогом.

— Михал Михалыч, ты не стой, садись, вот чаю с нами попьешь, — сказала Светлана, обняв старика за плечи и усадив за стол. После чего у него поостыл революционный пыл и он сказал:

— Серега, ну вот что трактор пол дня простаивает у кирпичного? Мне распахать надо под овес, а Федеору видите ли из-за моего хутора приходится отцеплять кузов… Говорит что я его от производственного процесса отвлекаю.

— Уф… ну вот неужели не можете разобраться сами а?

— Так как с ним разобраться то, я же старый… а он кабан какой здоровый.

— Федор… — сделал я вызов в рацию.

— Что… уже пришел, нажаловался? — услышал я в ответ.

— Зайди Федь, чайку попьем.

— Иду.

Проблема оказалась действительно существенной, во всяком случае для Федора. Они с Ваней трактором свозили готовую продукцию на большую ровную площадку на мысу, подвозили глину к цеху, техника была не всегда конечно занята, но перецепить оборудование трактора занимало время, перегнать трактор на хутор занимало время, и Федор по этому поводу, мягко говоря, нервничал.

— Федь, ну выходить из положения как-то надо.

— А как? Завтра с Лесного буксир с баржой за кирпичом придет, ты же сам с этим олигархом гостиничным договаривался, а мне еще пять тысяч штук перевезти надо на площадку у пирса.

— Это будет последняя поставка кирпича?

— Да.

— Давай так, перевози все. Потом приостанавливаешь работу цеха и пашешь Михалычу.

— Да у меня есть, кому пахать, — ответил Михалыч, — мне только трактор нужен.

— Хорошо, — вздохнул Федор и сказал Михалычу, — завтра кирпич отгружу, и пусть твой тракторист подходит.

— Ну вот и договорились, — радостно хлопнул ладонями по коленям Михалыч.

— Мужики, ну вот а сами без баталий, никак не можете договориться? — спросил я серьезно.

— Серый блин, ну вот он завтра бы пришел и проблем бы не было, а у мня аврал сам же видишь, — прогудел басом Федор.

— Ну я же не знал про твой аврал…

— Ладно проехали, — успокоил я всех, еще по чайку?

— Нет Серый, дел много, — сказал Федор, поблагодарил Светлану за чай и вышел.

— Ну и я пойду, — спохватился Михалыч.

252 день. О.Сахарный

Утром я оделся, взял свои вещи из сундука, и поцеловав еще спящую Светлану вышел и направился вниз, к пирсу. «Аврора» вышла в море на рассвете, когда жители нашего острова еще только просыпались. Экипаж бегал по палубе, выполняя команды Иваныча и боцмана, но без особой суеты. Как только корабль лег на курс, и вахтенные заняли боевые посты, по громкой связи прозвучал веселый голос Володи: «Экипаж экспедиции, на завтрак».

— Ну что пошли? — спросил я Алексея, который распихивал свои вещи по шкафчикам каюты.

— Идем, я не завтракал в форту.

— И я что-то пропустил это мероприятие.

Отделка кают-компании была скромной, но как говорят со вкусом, в помещении стоял большой стол, который торцом упирался в окошко камбуза. Несколько лавок, точнее, как говорит Иваныч — баночек, стеллаж с посудой и рукомойник. Все строго и ничего лишнего.

— Ну что у тебя на завтрак, кормилец? — спросил я Володю, наклонившись к окошку раздачи.

— Омлет дядь Сереж, булочки и морс.

— Ну подавай.

Я принял через окошко две тарелки с вкусно пахнущим омлетом, присыпанным зеленью и от которого еще исходил пар, и поставил на стол, затем Володя подал мне графин с морсом и небольшую плетеную корзинку с булочками.

— Дядь Леш, а вы вон там, на полке все возьмите, вилки, ложки, ножи и стаканы там все в ящике, — сказал через окошко Володя, увидев как Алексей крутится, в поисках столовых приборов.

Мы только уселись с Лехой, и пару минут спустя пришел Иваныч с доктором, а следом Вася привел с собой Лехину четверку бойцов.

После завтрака мы с Иванычем поднялись на мостик, где у штурвала стоял высокий парень и уверенно вел корабль. Увидели проплывающий мимо нас буксир с баржей, капитаны приветственно посигналили друг другу.

— За кирпичом пошел, — сказал я Иванычу, кивнув на буксир.

— Ага, это их единственная такая посудина самоходная.

— Что, никак на ход не поставят новый флот?

— Да поставили вроде, но что-то, — Иваныч скривился, — намудрили они там. У одного корабля вибрация такая на малом ходу, что позвоночник в трусы ссыпаться может, а для второго емкости под топливные баки не надут никак, двигателя то на оба корабля КРАЗовские поставили, ну который ЯМЗ. Железяка здоровая, прожорливая, а мощности двести сорок лошадок всего.

— Так у них вроде был нормальный моторист?

— Ага, был, — улыбнулся Иваныч, — он сейчас у нас в машинном командует.

— И как ты его переманил?

— Да не особо я его переманивал, просто рассказал про нас, про остров… Ну он сам как-то и переманился, и еще друга с собой привел.

— Ясно. В Лесной заходить будем?

— Нет, сразу в обход материка пойдем. На, ознакомься, — сказал Иваныч и протянул мне вахтенный журнал.

— Так у меня вахта в обед, и потом под утро… пойду я покемарю малость.

— Ну иди, разбужу тебя.

— Договорились.

253 день. Поход по границам материка.

Я заступил на утреннюю вахту. Предыдущую отстоял без особых проблем болтая с Иванычем о всяком и о его новых башмаках, нечто среднее между мокасинами и кедами, которые наловчился шить из кожи один рукастый мужик на хуторе. Еще отметили, что хорошо бы ремесла развивать активно на острове. А сейчас я на мостике один, все спят. Но скучать не приходится, внимательно смотрю за приборами, делаю отметки в журнале по мере прохождения точек маршрута. Заступив на вахту, я все ждал луну, но ее не было. «Аврора» режет острым носом слабую волну в абсолютной темноте, как говорят — иду «по приборам», на крейсерской скорости в 11 узлов. Зафиксировал штурвал в специальный замок, и отошел налить себе кофе из термоса. Да кофе, правда, в прошлой жизни я бы к такому не прикоснулся даже, а сейчас и эта бормотуха в радость ночной смене. Это Фима где-то подсуетился и купил коробку пакетированного кофе. Услышал шлепанье ног по трапу и обернулся к двери.

— О Леха, чего не спишь?

— Хотел на луну посмотреть, специально проснулся.

— А что то нет ее.

— Угу… что пьешь?

— Кофе.

— А… эту морковку жаренную. Ну поделись.

— Да вон в крышку налей, он уже не горячий, термос паршиво держит, — сказал я, перешел к штурвалу и отпустил фиксатор замка, — зато на рассвет посмотрим, тоже красивое зрелище.

— Это да, — ответил Леха, снял с термоса крышку и налив себе кофе, присел на баночку у иллюминатора, — вон он, начинается.

В абсолютной темноте, из-за очертившейся линии горизонта, на океан наползало темно оранжевое свечение. Спустя полчаса, уже небо впитывало в себя рассвет, и казалось вот-вот и покажется из-за горизонта солнце, но его все не было, оно как будто выжидало, держала так называемую актерскую паузу, и на конец, краешек оранжевого шара появился над горизонтом и сразу осветил всю видимую даль.

— Красиво, — вздохнул Леха.

— Ага.

— Сколько там до подъема?

— Ну у тебя есть еще пара часов подремать.

— А вот и пойду.

Леха ушел, и я снова уткнулся в карту, потом посмотрел на радар, «где-то тут уже ЛЭП должна быть» — подумал я, и стал осматривать берег в бинокль. Линию ЛЭП мы пересекли через час, я внимательно разглядел федералку, упирающуюся в море и небольшой пустующий лагерь в виде двух навесов из веток, под одним из которых стоял микроавтобус. Это Сашино хозяйство, он здесь машины на запчасти разбирает. Сейчас там никого не было, может на обратном пути увидимся. Ну что, сделать записи в журнал, и можно устраивать побудку… всю вахту руки чесались это сделать.

Корабельный ревун оповестил всех о начале нового дня, а я наблюдал, как из кубрика высыпаются члены экипажа и бегут на ют, где расположены два гальюна и ряд умывальников.

Сдав вахту худощавому шустрому парнишке из боцманской команды я тоже пошел умываться, и направляясь вдоль левого борта, заметил что то непонятное в воде, метрах в пятидесяти от нас. Сначала, я подумал, что это большая лодка, перевернутая вверх дном… нечто темно серое, замотанное в какие-то тряпки или веревки. Я побежал обратно на мостик.

— Дай бинокль и на самый малый сбавь, — сказал я вахтенному вбежав на мостик.

— Да это же кит, — сказал вахтенный, посмотрев туда же куда и я, — он в сетях запутался, наверное мертвый уже.

Я внимательно рассматривал тушу животного запутавшегося в сетях, и заметил как шевелится его дыхало.

— Он живой! Стоп! Слышишь меня? Стоп! — зачем-то заорал я на вахтенного.

— И что у нас тут? — спросил Иваныч

— Кит Иваныч, живой еще, спасать надо блин.

— Дайка, — Иваныч посмотрел в бинокль и потом проговорил по громкой, — Боцман, мотобот на воду!

В мотобот залезли втроем, я Леха и боцман. Аккуратно подошли к киту, он повернулся чуть набок, словно показывая боковой плавник истерзанный веревками сети, плавник надо сказать с два моих роста… вот это гигант. Леха удерживал меня на веревке, а я упершись ногами в борт свесился и начал ножом резать сеть. Процедура освобождения кита заняла около часа. Я все время боялся, что кит чуть повернется и просто раздавит меня об борт. Было видно, что животное очень долго мучилось, и у него не было даже сил уйти на дно, кит просто чуть отплыл в сторону и так и продолжал держаться на поверхности. Вернувшись на «Аврору», мы еще полчаса наблюдали за тем, как кит медленно удаляется в океан, а потом он нырнул, показав нам свой огромный хвост.

— Какой же он красивый… и здоровенный, — сказал я, стоя опершись локтями на борт.

— Да, — согласился Иваныч, — полторы наших «Авроры» размером то. Ну что гринписовец, мы можем продолжать нашу экспедицию?

— Можем, железка должна быть уже скоро, — сказал я, заглядывая в карту, — она где-то рядом совсем.

— Олег, давай ближе к берегу, пол кабельтова держись, — Сказал Иваныч вахтенному.

Тот кивнул, чуть сбавил ход и слегка повернул «Аврору» к берегу.

Вахтенный сообщил по громкой связи о том, что видна насыпь железной дороги, когда мы уже заканчивали завтрак. Подошли к берегу параллельно насыпи, так получалось ближе, и встали на якорь. Но все равно, пришлось опускать на берег длинные десятиметровые сходни, которые были специально изготовленный для таких случаев, когда к берегу невозможно пришвартоваться вплотную. Я, Леха и Иваныч стояли на носу разглядывая насыпь железной дороги и идущий параллельно ей проселок.

— Там непонятное что-то, — сказал Иваныч протянув мне бинокль, — вон у поворота смотри.

Я взял бинокли и присмотрелся. Примерно в полутора километрах от нас, на проселочной дороге, ниже насыпи, в заросшем кустарником и высокой травой буреломе, что-то поблескивало и имело формы явно не природного происхождения.

— Ну что Леш, пешком пока сходим?

— Да, сначала малой группой, ты, я и двое моих.

— Я бы то же сходил, — сказал Иваныч, — а то накосячите как с тем «кенвутром».

— Блин, ты мне теперь это всю оставшуюся жизнь будешь вспоминать?

— Да Серый, пока не исправишься, — улыбнулся Иваныч, и нажав на тумблер громкой связи проговорил, — экипаж, занять боевые посты, смонтировать носовое орудие. Строганов за старшего, капитан сходит на берег.

Народ засуетился, Лехины бойцы вынесли из оружейки и смонтировали КПВ на станок, и привели оружие в боевую готовность. Один из бойцов спустился по сходням и занял позицию на берегу. Мы с Лехой спустились в каюту и экипировались, проверили оружие, связь. Потом Леха по громкой предупредил — «Яковлев, сходишь на берег в составе разведгруппы».

— Ну что, по проселку двинем? — спросил я когда мы сошли на берег.

— Нет, — помотал головой Леха, — я по насыпи, удаление 50 метров, Яковлев по проселку, также на удалении, ты с Иванычем сзади.

— Ну тут ты у нас генерал, командуй, — сказал Иваныч и поправил ремень СКС-а.

— Майор, Иваныч… Майор, — ответил Леха и в два прыжка заскочил на насыпь.

Яковлев смотрел на командира и ждал команды, который осмотрелся, и рукой показал бойцу команду к началу движения. Разведчики удалились на оговоренную дистанцию, и мы с Иванычем тоже начали движение.

— 22-й в канале, это вагон… состав в смысле… пассажирский, вероятно из-за землетрясения сошел с рельсов и опрокинулся с насыпи. Подходите, ждем вас.

— 11-й принял, подходим.

— Да, скорее всего из-за землетрясения улетел, — сказал Иваныч, когда мы влезли на один из вагонов, — тут волна не прошла, вон тем распадком ушла.

— Похоже, — согласился я и присев начал очищать табличку маршрута, запанную листьями и сухими иголками с нависающих над проселком деревьев, — глянь Иваныч.

— «Россия», «Москва-Владивосток», — прочитал вслух Иваныч, — то-то я смотрю, что покрашены вагоны в триколор. Вагоны открыты, окна выбиты… следы крови вон есть, а людей нет.

— Надо по всей длине состава пройти, людей много ехало, даже если 1/3 выжила, то тропа должна остаться натоптанная. 22-й ответь 11-му.

— На связи.

— До локомотива дошел?

— Да, он нехило так зарылся.

— Следы людей есть?

— Навалом, но свежих нет. Тут почтовый вагон распотрошен полностью. И еще тут могила… братская, вдоль насыпи.

Примерно на сто метров вдоль железнодорожного полотна был холм из щебня, который нагребли с насыпи. Оставшиеся в живых пассажиры, похоронили тех, кто погиб, установив крест из двух табличек «Москва-Владивосток», связанных проволокой.

Мы вчетвером постояли минуту молча у насыпи, и затем решили немного пройти вдоль тропы, которую оставили не менее ста человек.

— Вообще картина интересная получается, — сказал Алексей, когда вышли на начало тропы, — люди сначала тут некоторое время находились, у вагона-ресторана просто вытоптано все, да и остатки навесов есть.

— Вероятно помощи ждали, — предположил Иваныч, — а не дождавшись ушли, когда по утру увидели воду, море то отсюда хорошо видно. Надо предупредить «Аврору» что мы дальше пошли.

Иваныч связался с боцманом и сообщил обстановку, после чего Алексей со своим бойцом опять отошли чуть вперед и мы двинулись дальше по тропе. Примерно через час пути Алексей сообщил об еще одной стоянке. Она располагалась по руслу высохшей каменной реки, где бежал узкий ручеек чистой воды. Кругом было много следов пребывания человека. Несколько кострищ, покосившиеся навесы, какое-то тряпье и упаковки от продуктов питания, и еще… еще несколько могильных холмиков.

— Интересно, почему они не пошли по проселку или вдоль ж/д путей, — подумал «вслух» Иваныч, ковыряя палкой кострище.

— Вода, — кивнул Леха на каменную реку, — кто то их ведет, и этому кому-то хватило ума держаться рядом с водой.

— Ага, — согласился я, — дальше они уже вдоль русла ушли. Ну что, пойдем дальше по следам?

— Предлагаю пройти еще по следу пару часов, не больше, больше смысла не вижу, — сказал Алексей.

Все согласились, и мы пошли дальше, вдоль реки. Примерно через два часа пути Алексей сообщил, что обнаружил петлю.

— На зайца поставлена, — сказал он в рацию.

— Давно?

— Не знаю, но заяц еще дергается, тут следы по траве свежие.

— Значит за зайцем придут.

— Тоже так думаю. Я со своим бойцом тут останусь, понаблюдаем в стороне, а вы с Иванычем наверное разбивайте стоянку на плесе за поворотом, что бы от сюда не было видно.

— Принял, — ответил я и сказал Иванычу, — Тут пока встаем, будем обед готовить.

Наломав сухостоя, развели огонь и поставили воду в котелке. Хвойник кстати весь высыхает, еще немного времени и не будет его здесь, наверное только по северным склонам в распадках останется.

Вода закипела, я снял котелок и засыпал чайной смеси, которую мы на Сахарном уже давно употребляем. В ее составе только процентов пять чая, остальное таежные травы, но вкусно и очень хорошо тонизирует.

— 11-й 22-му.

— 22-й в канале.

— Чай готов, лепешки с рыбой тоже.

— Ешьте, потом смените нас.

— Принял.

После того как мы перекусили, я подождал пока Иваныч перекурит, и мы сменили наших вояк в небольшой канаве, метрах в десяти от заячьей тропы к реке. Присев на замшелую корягу, я наблюдал как муравьи на краю канавы тащат втроем здоровенную личинку, выбирая наиболее легкий путь. Загляделся я этот аттракцион… и тут невдалеке хрустнула ветка, И я сразу присел на дно канавы, лишь чуть-чуть высунувшись, что бы смотреть за обстановкой.

— 11-й 22-му, есть движение.

— Принял, ждите меня, заду снизу от ручья, там укроюсь… если что маякуй.

— Принял.

Двое, мужчина и женщина, точнее девушка. Судя по внешнему виду в лесу они давно. Одежда на обоих модернизирована под погодные условия. Мужчина шел впереди и держал в левой руке какую-то сумку, он чуть оступился на камне, остановился что-то сказал своей спутнице и поправил правой рукой ремень автомата… автомата!!!

— 22-й… мужчина и женщина, мужик вооружен, повторяю, мужик вооружен, ментовский укорот, идут к зайцу. Ведут себя спокойно.

— Принял 11-й.

— И что? Как законтачим?

— Сейчас придумаем что-нибудь… Попробую аккуратно обезоружить его, просигналь когда будет у дерева, и страхуйте.

— Принял… они уже у дерева, мужик к петле присел.

Леха выскочил из-за куста как черт из табакерки и кувыркнулся на мужика, свалив его на бок. Но мужик сгруппировался и тоже сделал кувырок назад и поднимаясь на колени уже перехватывал автомат.

«Придумал он мля», — подумал я, вскочил на ноги и прокричал первое, что пришло в голову:

— Мордой в пол все, работает ОМОН! — и дал очередь на полмагазина поверх этой куча-малы.

Мы сидели у костра на плесе, и угощали визитеров нашим фирменным чаем. Они были пассажирами с того самого поезда, их лагерь находился за перевалом, примерно в часе ходьбы.

— И сколько вас там, — спросил я Максима, так звали мужика, который оказался линейщиком, то есть, сотрудником полиции при этом поезде, и кроме всего прочего еще и инструктором по тактической подготовке, да еще и ВДВ-эшником в прошлом. В общем неизвестно чем могло все закончиться. Девушку звали Ирина.

— Девять.

— А остальные где? — спросил Иваныч, набил трубку и протянул Максиму.

— Ушли, последняя группа в двадцать человек ушла с месяц назад.

— А вы чего не ушли?

— Куда? Я пару месяцев назад ходил от лагеря в разные стороны на четыре дня пути. Туда и туда, — показал он направления рукой, — море, в другие стороны тайга одна. Наткнулся, правда на дорогу какую-то, просидел двое суток на ней, но и там тишина как повымерли все. Вот и решили, что все же стоит остаться, хорошо что у нас некоторые как чувствовали и додумались до посадки огорода.

Мы с Иванычем и с Лехой переглянулись.

— Так а остальные то куда поперлись? — спросил я.

— Первая группа ушла из лагеря примерно через полтора месяца после землетрясения, еще с предыдущего лагеря…

— Это там где три могилы?

— Да, поломанных много было, а ни лекарств нихрена… я напарника своего там… ну в общем гангрена у него началась… ну и… уговорил он меня… не спасти его было. Ну и еще двое таких же. Ну короче, был там у нас один «массовик затейник» из СВ-вагона, все командовал, — Макс сплюнул под ноги, — он сто двадцать человек сразу увел.

— А чем аргументировал?

— А вот тем и аргументировал, что надо по дороге идти и на населенный пункт все равно выйдут, а там связь, телефон и прочее. Пошли люди за ним в общем. Другие, кто не ушел остались ждать спасателей. А я то на утро, после аварии как море вдалеке увидел, сразу просек, что не просто это землетрясение, и грохот воды все слышали, и как гудело все вокруг. И тогда я собрал группу наиболее адекватных, ну и пошли обратно к составу, стали собирать все сортировать, почтовый и багажный вагоны вскрыли. Нашли пару посылок какому-то дачнику от магазина, большая половина правда, была луковицы цветов каких-то, но и семена элитных сортов овощей тоже попались, очень они нас выручили время спустя. Ну так, облазили весь поезд, вагон ресторан распотрошили да и в купе проводников много было чем разжиться.

— А чего с места снялись, там неплохая поляна была у ручья.

— Да что-то запаниковал народ, да и я если честно, подумали, что если еще больше вода поднимется… ну и ушли выше. Мы со своей группой припасы и все найденное на всех поровну разделили, семена никого не интересовали, а мы даже картошки двадцать кустов посадили. В общем особняком мы от всех остальных были, они нам у виска крутили, что мы тут начали огородничать да ловушки на зверя ставить. Да… мы решили сделать упор на выживание и не строить иллюзий, и нисколько не жалеем. Потому что первая группа, которая ушла, если бы добралась до людей и цивилизации… то нас бы давно нашли.

— Это вы правильно решили.

— А потом что стали расходиться?

— Как что, потому как сидели на жопе ровно и ждали спасения, а еда то кончается… а их все не спасают и не спасают, мы их детишкам конечно подкидывали еды, а то смотреть уже страшно было. Ну и пошли остальные…

— Так же по дороге?

— Ага, по дороге.

Я вздохнул, достал из рюкзака свою заштрихованную по изолиниям карту и протянул ему.

— Что это?

— Карта.

— Карта чего?

— Нового Мира Макс.

Максим как-то нервно улыбнулся, развернул карту и внимательно изучал ее вместе с Ириной минут десять, обращая внимание и на мои пометки.

— Ну примерно тоже самое и предполагал, не в таких масштабах конечно.

— Там еще не все масштабы, — вставил Иваныч, — все гораздо затейливее.

— И на сколько?

— Мы например, вот тут живем, — ткнул Иваныч веткой на Сахарный.

— Нихрена себе, а как вы сюда?

— Морем Макс, теперь в основном все морем.

— У вас лодка?

— Ага, большая красивая лодка. И если вашу компанию выживальщиков кроме грядок с элитными овощами ничего не держит, то мы вас можем отсюда вывезти.

— Куда?

— К остаткам цивилизации. Ну или к новой цивилизации, как хотите. Там правда придется заново все начинать, искать работу, пристраиваться куда-то.

— Надо подумать.

— Думайте, только не долго, — сказал я, — завтра утром нас тут не будет. От состава пойдете к морю по шпалам и выйдете к нашему кораблю.

— Хорошо, если примем решение, то к вечеру уже выйдем к вам.

— Договорились.

Спустя пару часов мы стояли снова около валяющихся на боку вагонов.

— Я бы поснимал тут кое-что, — сказал я.

— Ну да, — согласился Иваныч, — те же умывальники да вообще, всякой фурнитуры навалом. А полки? На «Авроре» можно много чего переделать из того, что здесь снимем.

— Ага, ну что, вызывай помощников, пусть велики с тележками берут и сюда.

Иваныч дал по рации указания, на «Авроре» остались только боцман, кок и два Лехиных бойца. Как только помощники прибыли началось… Двое тинэйджеров, то есть, матросов, были отправлены на поиски одежды, обуви и прочего бытового, все остальные вооружившись инструментом принялись за разборку и транспортировку трофеев на «Аврору». Только Алексей сидел наверху и крутил головой, правда только первые два часа, потом его сменил Василий. Когда после очередного рейса вернулись велосипедисты, с прицепленными тележками, прибыл Володя с обедом и посудой. В большой эмалированной кастрюле он привез окрошку, и мы, усевшись в тени под вагоном, сделали перерыв на обед.

— Ох и ядреный квас, — сказал Иваныч, опустошив свою тарелку.

— Да, — согласился я, и отставив тарелку, чуть откинулся на бревно у которого сидел и посмотрел на дно вагона, — Иваныч…

— Что, — спросил он раскуривая трубку.

— Какие нафиг раковины, какие унитазы с полками… Ты на это глянь, — сказал я и показал на вагонный генератор, который приводился в действие через редуктор от колесной пары.

— Серый… ну… блин… считай за «кенвурт» я тебя простил!

— Ты меня минимум за двадцать «кенвуртов» простить должен, такая хреновина под каждым вагоном.

До вечера, забросив все остальное мы снимали с вагонов генераторы, на некоторых вагонах они были другие, и другой конструкции, у каких-то были ременные приводы, у каких-то карданные. Когда мы уже закончили с демонтажем генераторов и попутного электрооборудования, и оставалось только перевезти все на «Аврору», Леха сообщил, что со стороны лесной тропы идут люди, шестеро взрослых и трое детей разного возраста.

— Ну здравствуйте еще раз, — сказал подошедший к нам Макс, — мы решились. Только вы нам поподробнее расскажите все про эти новые поселки?

— Да легко, переход полтора суток занимает, боцман у нас поболтать любит, вот он вас и просветит.

— Может помочь? — Предложил Максим

— Не откажемся, ты только сначала карапузов своих да баб размести на борту… ступай, там тебя боцман встретит.

Иваныч отдал распоряжение по рации боцману и коку, а Алексей отправил всех своих бойцов на борт… мало ли что, пусть за порядком присмотрят. Ну служба у него такая, что ж поделать.

Ужинали мы уже за темно. Пока все уставшие и зачуханные перекупались, пока переоделись и привели себя в порядок, всех после ужина просто валило с ног. Боцман разместил пассажиров в кубрике, закрепив на балках гамаки. Переселенцы тоже, после горячего душа и нормального ужина все вырубились моментально. На «Авроре» вахтенные заняли свои места, подняли и закрепили сходни, и корабль погрузился в ночь.

253 день. У границ материка.

После завтрака я, Иваныч, Алексей, Максим, Алексей Макарыч и совершенно седой парень по имени Михаил сидели в кают-компании и обсуждали будущее переселенцев. Алексей Макарыч был ровесником Иваныча, и не много не мало, целый полковник ФСБ, только на пенсии, даже удостоверение нам показал. Возвращался он на поезде из Уфы, куда ездил в гости к брату. Левая рука у него была травмирована, и примотана от локтя вместе с кистью к дощечке. Мужик он был весьма здравомыслящим и с правильными на нынешний момент взглядами. Да и Макс сказал, что их группа выжила во многом благодаря Макарычу. Михаил в этой катастрофе потерял всю свою семью, он все больше молчал и лишь изредка что-то уточнял, по профессии он был инженером с Владивостокской ТЭЦ 2.

Боцман в общих чертах успел рассказать нашим пассажирам о новых реалиях обломков цивилизации, и теперь они уже пытались более детально нас обо всем расспросить, причем мне показалась, возможно, но некоторые вопросы, которые задавал Макарыч, были явно для проверки нас «на вшивость» что ли. Но вероятно мы его проверку прошли, и через полчаса разговора было заметно, что он уже расслабился и просто принимает участие в обсуждении перспектив переселенцев.

— А в этом Лунево, чем в основном люди живут, — поинтересовался Макарыч.

— В основном торговлей конечно, поселок на реке стоит, современная транспортная артерия так сказать, есть еще там неплохое фермерское хозяйство. А так в целом местные живут как и жили, те кто выжил после Волны и прибился к Лунево, все больше по наемным работам но многие, как говорят, пытаются «пустить корни».

— Да, где бы нам пустить корни… Ну оружие продадим, на первое время хватит… а дальше? — Сказал вздохнув Макс и как бы обратился к Макарычу.

— А что у вас кстати с оружием? — спросил Алесей.

— Три автомата, три ПМ, ну и полный комплект спецсредств и экипировки, который на рейс у нас выдается.

— Нормально, — хмыкнул Леха, — только вот продавать не стоит, в этом мире нельзя без оружия.

— Ну есть то мы эти стволы не будем, у нас трое малых в группе, все сироты теперь считай.

— Это понятно, — ответил я, — но вас во-первых от сюда никто не гонит, и во-вторых, вы как-то пропустили информацию мимо ушей об острове Сахарный. Вы можете заселиться и к нам, крышу над головой на первое время предоставим, потом и жилье отстроить поможем, работы у нас непочатый край и с голоду никто не пухнет.

— Это приглашение? — спросил Макарыч.

— Считайте что приглашение, — ответил я, и обратил внимание, как Иваныч одобрительно кивнул, облегченно вздохнул и отошел к иллюминатору попыхтеть трубкой.

— Я не против, — ответил Макарыч, вы как Макс, Миша?

— И я в принципе согласен, — ответил Макс, — только, я же мент, ну есть еще кое какой боевой опыт. Нужен вам на острове мент с боевым опытом?

— Мне нужен, — ответил за меня Алексей, — не сомневайся, занятие тебе найдется.

— А я бы в Лунево поехал, — сказал молчаливый Михаил, — там же вроде котельная есть и электростанция, наверное работу там найду себе точно. Но если вы все на Сахарный, то и я с вами.

— А почему ты так уверен, что тебе работы не будет на Сахарном? — аж крякнул Иваныч, — ты еще наш план-график на ближайшую стодневку не видел.

— Ну раз будет работа по специальности, то я тоже тогда не против на Сахарном поселиться.

— Ну что, тогда домой? — спросил Иваныч.

— Домой, — кивнул я, — идемте Алексей Макарыч, я вас к доктору отведу, а то эта дощечка ваша… не серьезно в общем.

Макарыч оказался еще и отличным нянькой, если можно это выражение к нему применить, дети от него не отходили, он им что-то рассказывал всю дорогу до Сахарного, занимал их какими-то элементарными играми. Дети были разных возрастов, самая старшая 14 летняя Анна, рыжий десятилетний Вовка, и шестилетний Антон. Сразу после катастрофы Макарыч взял опеку над сиротами, и теперь ближе чем он, у детей никого не было. Иваныч же начал «ковать железо не отходя от кассы», сначала затащил Мишу в машинное отделение, проведя ему экскурсию, а затем посвятил в планы строительства на Сахарном миниГЭС. Алексей тоже, уволок Максима в каюту к Васе, где они нашли о чем поговорить и что вспомнить. А я решил восполнить пробел в знакомстве и побеседовать с женской половиной переселенцев, которые все больше времени проводили в кубрике, где боцман им отгородил небольшой угол куском брезента на стропе.

— Разрешите, — постучал я костяшками пальцев по балке, спустившись в кубрик и остановившись перед брезентом, из-за которого доносился тихий разговор.

— Ой подождите, — почти взвизгнул кто-то.

— Как скажете.

— Все, теперь можно.

Я прошел за брезент, и присел на свободное место на шконке. Было понятно, что женский коллектив приводил себя в порядок, одна их женщин, самая старшая подшивала обрезанные рукава блузки, Ирина сидела на шконке забравшись на нее с ногами и прикрывшись простыней с логотипом «РЖД», которых мы, кстати, набрали превеликое множество, вероятно она и визжала, третья девушка лет тридцати стесняясь смотрела в пол, в момент аварии она очень сильно разбила себе лицо и сломала нос. Хоть на ее лице присутствовало пара свежих шрамов и горбинка от перелома, на некогда маленьком аккуратном носике, внешность у нее была вполне симпатичная, от части я бы сказал восточная какая-то, но было видно, что девушка все равно очень комплексует по этому поводу.

— Как устроились девчата?

— Все хорошо, спасибо Вам.

— Можно на ты, давайте кстати познакомимся. Меня Сергей зовут, с Ириной мы уже познакомились, а тебя как зовут? — спросил я самую старшую, похоже что она моя ровесница, брюнетка с собранными в хвост волосами на затылке, с тонкими чертами лица, узкие губы, прямой нос… черты какие-то греческие что ли.

— Влада.

— Очень приятно, а тебя как?

— Меня Лена, — ответила девушка с поломанным носом, лишь на мгновение подняв на меня глаза и снова опустив их в пол.

— Девушки, давайте сразу договоримся, вы не должны стесняться ни сложившейся ситуации, ни тем более ее последствий. Почти каждый выживший после Волны оказался в подобном положении, но далеко не каждый смог пережить эту трагедию, собраться и продолжить жить, более того, я по-честному восхищен тем, что вы смогли прожить после Волны такой большой промежуток времени практически автономно, полагаясь только на себя.

— Это ребятам спасибо, и Алексею Макарычу, если бы не они… — ответила Влада, и у нее заблестели глаза.

— Ну ну ну, мы так не договаривались. Теперь все будет хорошо, слышишь Влада?

— Угу, — ответила она, шмыгнув носом и промокнув блузкой скатившуюся на щеку слезу.

— Вот так. Лучше скажите мне, кто из вас, чем занимался. Ну до волны в смысле.

— Я фармацевт, — ответила Влада, и еще раз шмыгнула носом.

— Очень хорошо, подбирается неплохой коллектив медиков. А ты Ира?

— Я только в этом году закончила Новосибирский университет экономики и управления, по специальности Финансы и кредит.

— Эмм… ну что ж, в этом мире тоже есть финансы, возможно даже и кредиты появились, придумаем что-нибудь. Так ты с Новосибирска что ли?

— Нет, я из Находки, у меня сестра старшая в Новосибирске… жила…

— Ясно.

— А я из Улан-Удэ, я проводница, живу… жила в Москве последние пять лет, — вдруг подняв голову, затараторила Лена, — я проводницей работала… вот. А вообще я все, что по хозяйству могу, у нас свой дом был, и коровы были, и кроликов держали… вот.

— Ну ты Лена точно, будешь нарасхват, — улыбнулся я ей, — есть у нас на острове целый хутор, там мы что-то вроде фермерского хозяйства организовали, сама увидишь.

— А с жильем как там у вас?

— На улице в шалаше никто не живет, — снова улыбнулся я, — хотя без малого год назад почти так и было.

— А людей много? — спросила Влада.

— С вами считай за семьдесят перевалило.

— Пассажирам пройти в кают-компанию на ужин, — раздался из динамика громкой связи голос Володи.

— Ну не буду вас отвлекать, поговорим еще. Идите ужинать, — сказал я и вышел.

Проходя мимо выхода федералки к морю увидели пришвартованный «Мандарин» и бригаду наших механиков, во главе с Сашей. Связались с ними, обменялись информацией и пошли дальше. Швартовались на Сахарном рано утром, а потом началась суета с разгрузкой, и расселением новеньких. Алексей сразу увел Макса на форт, там мол у него и комната есть и вообще, десантура своих не бросает и все такое. Иваныч тоже как бы невзначай предложил Михаилу пожить пока на «Авроре», якобы им, Ивану Ивановичу, так удобнее сразу человека ввести в курс дела и решить всякие производственные вопросы. Михаил возражать не стал. А мне подумалось, какая между Иванычем и Сашей, когда он вернется, развернется конкуренция за такого специалиста как Миша. Лену и Макарыча вместе с его внучатами, как он их называл отправили на хутор к Михал Михалычу и бабе Поле, там и жить есть где, и дети под присмотром, да и появилась у меня мысль, по поводу этого пенсионера от госбезопасности, а именно надо его все таки к форту пристраивать, думаю есть еще у него «порох в пороховницах», пусть безопасностью занимается как внутренней так и внешней, если захочет, конечно. Мне хотелось бы, что бы он принял правильное решение, ну да я еще поговорю с ним на эту тему в самое ближайшее время. Владу сразу увела к себе Алена, мол пока Саша в рейсе есть место, а потом придумают что-нибудь — не вопрос, пусть сразу включается, погоревали и будет. А Ирина напросилась в форт вместе с Максом, оказывается у них уже были серьезные отношения, ну вот путь Леха теперь и отдувается там, и организует молодым жилплощадь, хотя места в форту хватало, и небольшая казарма, и склады ну и отдельных несколько помещений было, ничего, обживутся.

Разобравшись с делами поспешил домой, где был немедленно зацелован, накормлен и привлечен к огородной ответственности, где всем семейством пахали до вечера. А после ужина, для вновь прибывших, натопили баню, ну и нам парка досталось.

256 день. О. Сахарный.

На утро я сразу отправился к нашему старосте на хутор, поинтересоваться как у нас тут обстановка и поработать с «планами развития поселения». Сразу поговорить не получилось, Михалыч устраивал внучатам Алексея Макарыча экскурсию и водил где-то по хутору. Но я не скучал, Полина Андреевна угощала меня оладьями и поила квасом, в принципе доложив мне практически все, что я хотел узнать у Михалыча, что касалось хозяйства.

— А ребятишки то пускай здесь покамест поживут, — сказала Полина Андреевна подливая мне еще кваса.

— Я не против, пусть живут. Не тяжело вам будет?

— Тю, та шо там тяжелого Сережа, тож дети.

— Ну и хорошо, а то есть у меня интерес к вашему постояльцу, не простой он мужик баба Поля.

— Та а я шо не вижу, по глазам его видать.

— И что видать?

— Из органов он, как пить дать… а так то навродь и не плохой мужик. Дед то мой… он до полночи с кем попало самогон пить не будет.

— Ну это да, согласен, — рассмеялся я.

За окном послышался детский крик, и через пару секунд в дом вбежали внучата, а следом вошли Михалыч и Алексей Макарыч, причем гипс, который был белый еще вчера, сегодня уже разрисован какими-то разноцветными цветочками.

— О, Николаич! Давно сидишь? — спросил Михалыч с порога.

— Ну, вторая кружка кваса пошла, и пол тарелки оладьей.

— Эт не долго значить. Проходь Маркарыч, будем теперь и мы Николаича по оладьям догонять.

— Да я вроде и так плотно позавтракал.

— Ну ка не артачься, у тебя вон клешня того, поломатая, так что усиленное питание надоть, садись за стол! И без разговоров.

— Ну если только чуть-чуть.

— Чуть не чуть, а аппетит он знаешь, во время еды приходить.

— Садитесь Алексей Макарыч, у меня разговор к вам то же есть.

— Во, слыхал? Такшта садись, вон кваску давай налью, да налягай, налягай на оладьи то, — продолжал наседать Михалыч, а потом уже обратился ко мне, — Ну, бабка моя тебе уже все новости рассказала?

— Все.

— Все-все? — прищурился Михалыч.

— Да, и про самогон тоже.

— Вот балаболка, — усмехнулся Михалыч в усы.

— Ну что, у нас на декаду по плану?

— А что по плану… леса надоть еще, пилорама то встала, а снимать народ с работ не хочется.

— Ну экипаж «Авроры» в твоем распоряжении, я с Иванычем договорюсь, да и Алексей пару человек всяко выделит.

— О, вот это разговор, — сказал Михалыч, вытащил из тумбочки свой журнал, полистал, и одев на кончик носа очки, сделал пару записей.

— А трахтур?

— Что трактор?

— Ну опять же этот бугай не дасть трахтур, — нахмурился Михалыч.

— А вот мы завод приостановим, у них и так переработка как я вижу по количеству, и обоих вместе с трактором на лес.

— Ох и люблю я Николаич, когда вот так с глазу на глаз с тобой планерку продим, а то соберуться… голдять как сороки, не перекричишь их.

— Ты мне лучше скажи, что с шерстью что настригли?

— Ну… высохла лежит.

— А ты мне что обещал?

— Ну некогда бабам покамест Николаич. Две коровы отелилися, возни то знаешь сколько.

— Знаю, но возни тут сам знаешь, всегда выше крыши. Так что поторопи девок, пусть пробуют, надо вспоминать навыки предков.

— Да пробовать то они пробовали.

— И что?

— Ну получается нитка, Ваня китаец сказал что сделает прялку да и со станком ткацким подсобит, сказал что умеет.

— Вот видишь, не затягивай с этим. Тут у вас вообще можно и ткацкую и скорняжную мануфактуры открывать.

— И хде ж я тебе столько народу на твои мануфактуры найду?

— А много и не надо пока, в свободное от основной работы время, в качестве хобби пусть занимаются люди, подростков привлекай, учите ремеслам.

— Да понимаю я Николаич, но с людями ей богу туго.

— Придумаем что-нибудь с людьми. Надо будет к Фиме прокатиться, может есть у него кандидаты путевые.

— О, это да, непутевых нам не нать.

— Полина Андреевна, может, чаю поставите? — спросил я.

— Чего ж не поставить, это я зараз.

— Алексей Макарыч, — обратился я к отставному полковнику, — предложение у меня к вам.

— Я даже знаю какое, — ответил Макарыч.

— Приятно иметь дело с профессионалом. Видите, какое у нас тут хозяйство? Нужна нам тут так сказать служба безопасности. Отчасти работа которую я хочу вам поручить, ну если вы не против конечно, скорее всего та, к которой вы привыкли, отчасти в ней будут присутствовать и милицейские функции.

— Ну вы же не в курсе специфики моей работы, в нашей конторе было много направлений.

— И какое же направление было у вас?

— Мой отдел занимался разработкой ОПГ, в том числе международных.

— О как, ну ОПГ в новом мире уже наверняка появились.

— Тоже так думаю. Так какие конкретно функции вы хотите чтобы я выполнял?

— Функции так скажем комитета островной безопасности, при силовой поддержке ополчения в форту. Но, люди не должны вас бояться, и вы своей работой не должны вселять страх и ужас, как это было в прошлые времена с вашим ведомством.

— Я понял, о чем вы говорите.

— Более, того, если вы примете предложение работать в этом направлении, то вы будете представлены жителям нашего острова именно в качестве их защитника, и никаких «молчи-молчи» и подковерной возни, наоборот, вы в первую очередь, должны эту подковерную возню обнаружить и пресечь. Так же не менее важна и контрразведка, и если какие-то неприятности нам грозят, то мы должны знать о них раньше, чем они могут произойти.

— Ну контрразведка не совсем моя специализация, но я думаю что справлюсь.

— То есть вы согласны?

— Да, если я могу принести пользу тем, что умею делать, то почему бы и не поработать.

— Андреевна! Неси поллитру! — вдруг прокричал Михалыч, — слышь?

— Ты чего Михалыч? День только начался, какие поллитра.

— Да? А ничего, сиравно пущай несеть, я ее приберу, а то ишь… упрятала старая куда то.

— Михалыч, ты лучше отвез бы нас к форту, покажу Алексею Макарычу рабочее место, за одно по дороге и на кирпичный заедем, на счет работ по лесу поговорим.

— Ну поехали, раз так, — немного надулся Михалыч, предчувствуя разговор с Федором.

А Федор на встретил хмурым, правда это его нормальное состояние, но сейчас он был все-таки сильнее хмур, чем всегда.

— Привет, — поздоровался я с ним, когда Михалыч остановил телегу около длинного навеса кирпичного цеха, — чего озадаченный такой?

— Здорова, да печь опять прогорела, никак не можем рассчитать принудительную подачу воздуха.

— И что теперь?

— Ну перекладывать опять стенку надо, Ваня займется завтра, а пока разбираем, да продукцию вывезти хочу.

— Вот видишь как получается… а тут как раз в пилорама встала. Завтра значит Ваня пусть занимается печью а ты с нами на сбор бревен, ну и валить будем по периметру хутора.

— Ну, я не против, на завтра все равно получается я без дела, Ваня и один управится.

— Трактор тогда заправь и лебедку навесь, ну подъезжай после завтрака на хутор.

— Хорошо.

— Вот познакомьтесь, это Федор, наш строитель, а это Алексей Макарович, будет теперь у нас нашим островным безопасником, — представил я мужиков друг другу.

— А, это с поезда… слышал. Молодцы что продержались, — протянул Федор руку и они обменялись рукопожатием.

— Ну что, вон уже форт. Мы Алексеем Макарычем пешком дойдем, а ты вот что Михалыч, с «Авроры» тебе на склады разгрузили кучу барахла вчера. Так вот, соберите комплект там необходимого, ну постельное, робу обувь, и прочее для Алексея Макарыча… сам знаешь что надо, он сегодня у тебя переночует еще, а завтра ты его на рабочее место доставь со всеми его пожитками. И остальных прибывших надо обеспечить.

— Так хдеж я времени найду все успеть то?

— А я к тебе помощницу приставлю, вот завтра с утра с ней с форта и уедешь, Ирина зовут, пусть пока на складе материального обеспечения поработает, введешь ее в курс дела, а там посмотрим.

— Ну как скажешь, бывайте тогда, — Михалыч развернул телегу и покатил обратно.

А мы пошли дальше, по хребту, до форта рукой подать.

— Вон внизу мой дом, — указал я рукой.

— Это там где сруб большой?

— Да это баня, для мужиков два раза в неделю топится, так что если есть желание, то… а блин, куда же с гипсом то. Ну как гипс снимет доктор, так пожалуйста.

— Учту, — кивнул Алексей Макарыч, — и что, кроме этого дома ничего не было тут после катастрофы?

— Ничего. Вот сам до сих пор удивляюсь, как с этого места на поселение смотрю.

— И хутора не было?

— И хутора не было.

— Однако.

— Ага, как говориться — сам в шоке, — улыбнулся я, — ну вот и пришли.

Не широкие ворота форта были открыты и мы прошли внутрь. Площадка внутри стен форта не превышала размеры волейбольной площадки. Два отдельно стоящих здания казарм так же являются частью стены, ну и еще два небольших фундамента рядом с дальней от поселка стеной, на которых уже возведены невысокие домики из бруса с плоской крышей и окнами-бойницами. У одного из этих домиков было кострище с треногой, у которого крутился один из бойцов ополчения и готовил обед на весь форт. Под навесом у входа в оружейку за столом сидели Алексей, Максим и Василий и «чахли над златом», то есть, чистили оружие и разговаривали.

— Привет служба, — поприветствовал я их, — принимайте пополнение, Алексей, обеспечь к завтрашнему дню жилплощадью и рабочим кабинетом.

У Лехи поползли вверх брови…

— Ладно шучу, жилплощадь пока можно совместить с кабинетом.

— Уф, — выдохнул Леха.

— Не, ну можно было бы и форсировать строительство, ружбайки скоро до дыр протрете.

— Так а встала столярка, — нашелся было Василий.

— Вот! А почему встала?

— Так нет леса.

— И что делать?

— Валить надо.

— Молодец Вася, мне нравится логический ход твоих мыслей, на эту тему тоже сейчас поговорим. В общем тут такое дело, представляю вам Алексея Макарыча.

— Так мы знакомы вроде, — опять сказал Василий немного удивившись.

— Это да, уже считай третий день как знакомы, теперь я вам его представляю как нашего островного особиста.

— Ну круто, — улыбнулся Максим.

— Что-то Николаич, — поморщился Леха, — слово это у меня хреновые ассоциации вызывает, чесслово, давай просто — СБ, и все. А то ты сказал, и у меня даже изжога началась.

— Ну как назвать Алексей Макарыч может еще сам придумает, главное функции, которые он будет выполнять. Вооружить табельным, ну и обеспечить… сам знаешь все короче.

— У меня есть оружие, — ответил Алексей Макарыч и задрав рубаху извлек плоский и маленький пистолет.

— О, ПСМ, — сказал Леха, увидев пистолет.

— Да, наградной.

— Можно посмотреть?

— Пожалуйста, магазин только извлеките и смотрите, — ответил Алексей Макарыч и протянул пистолет на открытой ладони.

Леха отвернулся от солнца, что бы гравировка не бликовала и прочитал — «Полковнику Никитину А.М. за двадцать лет безупречной службы»

— Интересный… только боеприпас под него где брать? — сказал Леха вставив магазин и вернув пистолет, — выдам ТТ, а этот экземпляр только в рамочку под стекло и на стену.

— Ну значит так и сделаю, — улыбнулся Алексей Макарыч, — а табельным может ПМ?

— Да не вопрос, можно и ПМ, Макс вон сделал добровольное пожертвование в оружейный фонд.

— А где кстати Ирина?

— В комнате, обживается, порядки наводит.

— Это хорошо, что обживается, я ей работу нашел.

— Здорово, — ответил Макс, — а где, кем?

— Завскладом материального имущества, а то у Махалыча времени на это уже не хватает, он ее завтра с утра заберет и будет в курс дел вводить. Ладно, оставляю вам Алексея Макарыча, поднимайте службу, у вас мозги под это заточены, а я пойду, дела еще.

— Иваныч, ты на месте? — сделал я вызов в рацию.

— А где мне быть?

— Ну не знаю, может дома, с Васильевной чаи гоняешь.

— Вчера гонял… работать надо. Чего хотел то?

— Сейчас приду.

— Ну давай.

Иваныча я застал в каюте, они вместе с доктором делали себе «евроремонт» из того что сняли в вагонах. Заменили полки, поставили аккуратный откидывающийся столик из купе.

— Белье брать будете? — спросил я стоя в дверях.

— Какое белье? — не понял шутки Иваныч, — а… да ну тебя. Кстати Серый, надо туда еще идти, слишком много всего можно поиметь с этого состава, и я бы катамаран еще прихватил.

— Согласен, сходим еще.

— А прикинь, какой там дизель на этом тепловозе… а силовая установка, — Иваныч мечтательно закатил глаза.

— А прикинь, сколько оно весит?

— Вот бляха-муха все испортил… А сколько кстати генератор весит? хрен с ним с дизелем действительно не реально, хотя… если все разобрать…

— Ну если все разобрать, а потом собрать, думаю нашим детям еще работы хватит. А генератор… чем его раскручивать?

— Ну… каскад плотин, — опять задумался Иваныч, — да уж, в прошлом то это было не простой задачей а тут… Ладно, там еще с одного плацкарта и с СВ вагона генераторы не сняты. Надо в общем опять туда наведаться.

— А я что-то не помню, в каком состоянии там полотно?

— Ну я не ходил по насыпи на месте крушения, весь состав то считая внизу на проселке лежи на боку, полотно да, свободно, а вот целое ли…

— Леха там все осматривал, погодь… — я перевел рацию на частоту форта, — 22-й, ответь 11-му…

— В канале…

— На месте крушения состава, в каком состоянии полотно?

— Ммм… Там место есть, осыпавшаяся насыпь, под ней рельса развороченная, а так вроде все остальное нормальное. Но вот точно сказать не могу, к состоянию рельсов не присматривался.

— Принял, спасибо, отбой…

— А что тебе полотно?

— Рама, две оси и диски от машин… двигатель…

— Самоходную дрезину и прокатиться дальше по железке?

— Верно.

— Отлично! Я за. Когда там Саня прибывает?

— Ну сегодня должен.

— Вот, ставь ему задачу. Слушай, а вообще отличная идея, проехать как можно дальше посуху, посмотреть вдоль железки, где что плохо лежит.

— Да, не плохо бы. Ладно, это не сегодня и не завтра. А на завтра у нас лесоповал.

— Опять?

— Да Иваныч, выделяй людей. Строит надо а материала нет, так что завтра субботник по заготовке леса.

— Договорились, матросов дам, у боцмана двоих заберу, да и я сам тогда буду. Сбор на хуторе?

— Да, зайдешь за мной завтра.

— Хорошо.

После обеда занимался дома по хозяйству, отремонтировал стеллажи в подвале а потом наткнулся на пустые гильзы к дробовику и к обрезу, и уселся за их перезарядку. К вечеру пришел «Мандарин» и пришлось помогать с его разгрузкой, после чего сразу позвал Сашу к себе на ужин и вызвал по рации Иваныча. Иваныч сказал что придет с Лидой, тут же Саша побежал за своими, потом на связь вышел Леха… в общем ужин назревал коллективный и я зашел по дороге к «Паше и Аркаше» и взял большую деревянную разноску жаренной рыбы на всю нашу компанию.

Света отварила картошки с зеленью в дополнение к рыбе, и мы накрыли на стол под навесом за домом, там места много. Поужинали и потекли разговоры. Женщины уединились в доме, оккупировав швейную машинку Светланы, а мы мужским коллективом сели покучнее и разлили по кружкам привезенной Сашей с Лесного медовухи.

— Чего наковырял на федералке? — спросил я у Саши, — кучу то приличную железа разгрузили.

— Четыре движка, две бензинки и два дизеля. Бензинки пока даже не буду смотреть. Один дизель с «сурфа» отличный, ни подтеков ни других косяков не видать, вот второй надо перебирать конечно. А! Главная же новость, за лесопилку Михалыча еще немного на «Хайсе» проскочили, там есть еще две машины, обе на ходу, аккумуляторы ставь, заправляй и заводи, — в глазах Саши заплясали чертенята.

— И что за машины?

— Грузовик Ниссан с «ручкой» на две тонны и джипчик желтенький такой с наворотами, как его… ммм… а, «Викрос» ну или «Вехик» его еще называют.

— Ахренеть!!! — с жуткой тоской в голосе сказал Иваныч, — мы… с этим «кенвуртом»… в ручную… а там… Наливай Серый!

— А джипчик этот? — спросил я.

— Ну а что джипчик, Исудзовкий, движка дизельная…

— А сколько этот грузовик весит?

— Ну тонны четыре не меньше.

— Катамаран на пределе будет, надо кузов снять, уже минус полтонны, — вставил Иваныч.

— С переборкой двигателей погодить придется, тут такое дело, — и я поведал Саше результаты нашего походы, про железную дорогу и про необходимость сделать самоходную тележку.

Саша крепко задумался…

— А движок туда какой? Не дизель же с того же «сурфа» туда втыкать, да и с нуля тележку эту городить конечно запара еще та.

— Надо Саня.

— Ясное дело надо… так может… сколько ширина колеи у рельсов?

Пошел мыслительный процесс у всех присутствующих, подвыпившие мужики погрузились в воспоминания… Но Леха выпалил сразу:

— 1520 у нас, 1435 в США, на Ближнем Востоке, в Европе и Китае.

Все уставились на Алексея.

— А что вы так смотрите? Я головой не только твердые предметы разрушал в свое время, был у нас курс специальный, не важно в общем… вот и запомнил.

— Ну и молодец что запомнил! — похлопал я его по плечу.

— Надо посмотреть какая колея у «Хайса» и у «Викроса» того, — сказал Саша, — да и вообще проще диски переделать, чем городить огород с тележкой, приводами и прочим.

— Ну городить с тележкой в любом случае придется, надо же иметь возможность груз и пассажиров переводить.

— Так не самоходную то сделаем, что там… рама-каркас да оси, это не вопрос.

— Мужики, а я вот уже сутки хожу… и все думаю, думаю… — сказал Иваныч

— Чего думаешь?

— Да думаю что маразматик я старый… может конечно и солнце голову напекло нам тогда… ладно вы, «сапоги»… но я то…

— Да что такое Иваныч? — спросил я.

— Да то! Хоть бы кто додумался топливо проверить в баках тепловоза…

— А баки то там, — задумался я…

— 13 тонн, — опять как бы между делом вставил Леха.

Все опять с некоторым удивлением посмотрели на него.

— Да что?

— Не, ничего, — ответил я улыбнувшись, — ну а что переживать, пойдем туда, приготовим бочки, помпу… и если там что то есть то перекачаем. А кстати, Иваныч, сколько за поход «Аврора» «съела»?

— Пол тонны.

— То есть, если исходить из наших запасов, то у нас солярки примерно на 22 подобных рейса и все?

— В том-то и дело. И еще спасибо тому, кто «шарик» так повернул, что у нас расход не зимний.

— Ну что ж, по-прежнему поиски топлива в приоритете. Кстати наверняка там по ветке уткнемся в какой-нибудь полустанок, остается надеяться что там попадется что-нибудь.

— Надо наедятся, что кроме нас пока нет никого таких шустрых и организованных, которые все эти полустанки уже опустошили, — снова подал голос Алексей.

— Так, Леха… Я понимаю, ты у нас все время прикидываешься воякой с одной извилиной, от этого твоего берета, а мы понимаешь, с Николаичем должны себе мозги набекрень сворачивать? — наиграно возмутился Иваныч.

Все засмеялись и шутку оценили.

— Ну значит подведем итоги, и спать… не забыли что завтра у нас субботник? — спросил я, разливая еще всем по кругу.

— Помним, не надейся, все при памяти пока, — съязвил Иваныч, — что там по итогам?

— Ну значит завтра лесоповал, послезавтра цепляем к «Авроре» катамаран и идем сначала в Лесной, нанимаем подсобников, может там есть у Фимы кандидаты в переселенцы и идем к федералке за техникой, сразу смотрим что там с шириной колеи у машин, потом делаем так…

Расходились уже поздно вечером, при тусклом свете редких лампочек, которые мы зажигали по вечерам. Завтра предстояло много потрудиться, а потом еще больше… Но как говориться, труд сделал из обезьяны человека, поэтому не робеем и идем вперед, с гордо поднятой головой.

257 день. О. Сахарный.

С самого утра по периметру хутора зажужжали бензопилы, застучали топоры и стоял приглушенный предыдущими звуками трехэтажный мат. Михалыч не мог нарадоваться, кроме того что будет материал для столярки, еще появится земля под распашку. Так же немного выпилили лес вдоль дороги от хутора, ее все равно надо расширять. А после ужина все принимавшие участие в субботнике отправились в баню.

258 день. О. Сахарный.

«Аврора» вышла в море на рассвете, волоча за собой катамаран. Экипаж остался прежним, за исключением того, что лазарет был переоборудован матросами из того что «наковыряли» на вагонах, пока мы занимались лесоповалом. И теперь там единолично разместился доктор, а Саша подселился к Иванычу в каюту. До Лесного можно сказать домчались, учитывая ходовые возможности «Авроры», и по-барски пришвартовались на всю длину нашего пирса.

Не перестаю удивляться Фиме, и его возможностям привлечения денежных потоков. Этот жук, тут уж в хорошем смысле, нанял свою охрану, и теперь кроме оплаты за швартовку, он получал еще и за сохранность плавсредств. Кроме того, у нас рядом с пирсом была площадка, где мы хранили свой товар и грузы. За счет того, что изначально место и условия были не удобные под строительство пирса, вот никто и не позарился на него, а мы выпилили в длину склон сопки на триста метров и в ширину на шестьдесят. Кроме того, уж не знаю, сам Фима додумался или кто подсказал, к скале были пристроены стеллажи, только большие, в ширину на два метра и в высоту на шесть, и там хранились легкие грузы. Но это еще не все… Саша знал, но как он сказал, Фима просил не говорить, вроде как сюрприз хотел сделать — у нашего пирса строился постоялый двор с кухней и маленькой харчевней. А я это как увидел, так вообще ненадолго потерял дар речи, действительно, место отличное, людей проходит много, движение постоянное, нет бы самому додуматься… а вот нет, не додумался. Все-таки не ошибся я в Фиме, ох не ошибся. Долго задерживаться не стали, потратили время только на порцию похвалы нашему «лесному управляющему», оставили ему список необходимого к закупке, и приняли на борт девять переселенцев, причем все девятеро вояки из Лунево, шесть срочников, два лейтенанта и прапорщик, а выбрали мы их из шестнадцати. Вот такая суровая правда жизни, я всех бы взял, но слишком высоки ставки и слишком большая ответственность… Все были при оружии, и готовы были воевать «хоть щас», но воевать нам не надо, надеюсь что и не придется… нам нужны ответственные, рукастые и головастые. Большую роль в выборе переселенцев сыграл Вася, он многих знал не просто в лицо. Такая вот ирония судьбы, пока в Лунево власть была как бы при военных, у них была служба, было обеспечение и еда, тяни лямку и тебя накормят. А потом власть сменилась, и кормить так много людей за гипотетическую вероятность боевых действий не хотела, и отпустила военных на вольные хлеба, оставив себе, как им показалось необходимый минимум. Потом Алексей собрал всех новеньких, провел так сказать жесткий инструктаж, после которого двое передумали и вернулись на берег, а оставшиеся были зачислены временно под командование Алексея. Затем боцман подвесил на балках в кубрике семь гамаков, и мы вышли в море. «Аврора» взяла курс на «лагерь механиков».

259 день. Лагерь механиков на Федеральной трассе.

У федералки мы швартовались утром, Иваныч аккуратно задним ходом «прислонил» катамаран к берегу, и на дорожное полотно опустился трап. С кормы «Авроры», для удобства, на катамаран опустили сходни и наш «технический десант» высадился. На берег сошли Саша, Алексей и три его бойца, прихватив с собой аккумуляторы, топливо и инструмент, они укатили на «Хайсе» за машинами. Через час на берегу стоял грузовик с краном-манипулятором и неплохой джип, наверняка раньше принадлежавший женщине, уж слишком чистый и как говорится гламурный. Померили колею колес у «Хайса» и «Викроса».

— Пуля в пулю, — констатировал Саша по рации с берега, — «Викрос» отлично подходит, резину снимаем и все, он готов ехать по рельсам, главное чтобы литье не раскололось.

— Так надо взять дисков про запас, у тебя вон их куча валяется, — ответил я, стоя на мостике наблюдая в бинокль и контролируя процессы на берегу.

— Принял, возьмем.

Потом сняли кузов с грузовика, который оставили на берегу. Грузовик осторожно закатили на катамаран и закрепили. Затем оставили на в «лагере механиков» Алексея с двумя его бойцами на охрану и ушли разгружаться к ж/д полотну, где тоже оставили разбивать лагерь трех Лехиных бойцов.

262 день. У ж/д полотна

Вчера утром подобрали Алексея с бойцами на федералке и закатили на катамаран «Викроса», и «Аврора» взяла курс к ж/д, куда мы прибыли сегодня к обеду. И пришвартовались катамараном так, что бы сразу скатить «Викроса» на рельсы, пришлось помучиться, но задача была выполнена. «Аврору» расцепили с катамараном, и пришвартовали обоих уже бортами, так удобнее. Саша проехал с десяток метров по ж/д полотну.

— Отлично! Только громко, — сказал он, высунувшись в окно машины.

— Тележку теперь собирай, зацепляй и давайте обедать, поедем завтра с утра, — ответил я ему.

— А сегодня?

— А сегодня занимаемся тепловозом.

Пообедали на берегу, где мы помогли Володе соорудить временную кухню, явно не один день пробудем тут. Переждав жару, отрядом в 15 человек, вооружившись инструментом, отправились совершать «акт вандализма» над вагонами и тепловозом. Солярки нам досталось 9 тонн, от чего Иваныч на радостях без остановки напевал разные бардовские мотивы. Возили бочками, заменяя пустые полными и опускали в трюмы «Авроры». То, что не поместилось в бочки, сразу сливали в топливные баки корабля, и еще около тонны осталось в баках тепловоза, пришлось это делать в три захода потому, что мотопомпа перегревалась. Разборка вагонов тоже шла полным ходом, сняли остававшиеся генераторы и прочую электрику. Причем генератор с СВ вагона был явно мощнее других, как потом оказалось на 31 киловатт, еще с СВ вагона много чего Иваныч запланировал на отделку «Авроры». Устали к вечеру все, а так как у меня была ночью вахта на «Авроре», я почти сразу после ужина лег спать, и не стал с мужиками засиживаться у костра, хоть и очень хотелось.

262 день. У ж/д полотна.

На вахту меня разбудил Иваныч.

— Серый подъем, — тихо сказал он приоткрыв дверь в каюту и просунув гоову.

— Угу, — ответил я, встал и одевшись побрел на ют.

Умывшись сходил на камбуз, «заправил» термос и поднялся на мостик, где попыхивая трубкой сидел в высоком штурманском кресле Иваныч.

— Иваныч, что такое куришь? — спросил я закашлявшись.

— Самосад, на рынке в Лесном покупал.

— Жесть… Клопы точно не заведутся.

— Да нормальный, самосад.

— Ладно, иди спать, я тут проветрю все, — сказал я и открыл оставшиеся 4 боковых иллюминатора и распахнул дверь, закрепив ее фиксатором.

Иваныч спустился с мостика что-то бурча себе под нос, прошел по палубе, потом остановился у трапа, и повернувшись к мостику сказал в рацию:

— Радар включай периодически, посматривай.

— А что такое?

— Тут течение есть, вахтенный в обед перевернутое судно в бинокль наблюдал, один киль торчал из воды, так и проплыл мимо, большая посудина. Да и на поверхности периодически пятна нефтепродуктов наблюдаются. Там в вахтенном журнале почитай.

— Понятно, почитаю.

Иваныч махнул рукой и спустился вниз. Ну раз так, тогда пусть включен будет, я потянулся к панели и нажал кнопку питания на радаре. Прибор пискнул, ЖК-экран моргнул зеленым, побежали символы загрузки, и через пару секунд появилась картинка, шаг сетки был выставлен на 5 километров. Вот, пусть этот «зеленый глаз» тоже побудет вахтенным. Налил себе пока еще горячий кофе, и уселся в штурманское кресло, взял вахтенный журнал и отметил время своего дежурства.

Через два часа пискнул радар, подряд два раза, я даже вздрогнул. На экране, на самой границе сетки высвечивалась маленькая точка, я нажал на кнопку захвата, точка выделилась и рядом с ней появились меленькие цифры и символы, обозначающие скорость, курс и удаление. «И что мы тут имеем?» — подумал я наклонившись ближе к экрану. Что-что… плывет что то со скоростью в пол узла параллельным нам курсом… удаление 24,8 кабельтов. Посчитал на полях журнала в столбик, ага, 4,6 километра примерно. В бинокль не видно ни чего, на объект не светится. И чего делать? Ну буду Иваныча будить тогда… Сделал вызов по рации пару раз, вместо Иваныча я услышал в ответ голос Саши.

— На связи.

— Иваныч спит?

— Да.

— Буди…

— Слушаю, — раздался голос Иваныча.

— Радар объект высветил, курс параллельный, скорость 0,5 узла, дистанция 24 кабельтов.

— Иду…

На мостик вместе с Иванычем пришел и Саша.

— Все равно проснулся, — пожал он плечами и спросил указав на термос, — кофе?

— Ага, наливай.

Иваныч повисел над экраном радара пару минут, потом с фразой «лучше перебдеть» щелкнул тумблер громкой связи:

— Экипаж! Боевая тревога! — и нажал кнопку ревуна.

Нет, учебные тревоги конечно проводились, и я даже пару раз наблюдал за этими «скачками», но теперь все было выполнено быстро и слажено.

— На борту остается только основной экипаж, все остальные сходят в лагерь на берег. Выполнять!

Через десять минут мы уже отшвартовались от катамарана, и «Аврора» плавно набирая скорость, взяла курс на объект. У носового орудия и у пулемета на корме бойцы заняли боевые посты.

— Да, ПНВ бы… — с грустью произнес Леха.

— Не помешал бы, — кивнул Иваныч, — ну сейчас на кабельтов подойдем прожекторами осветим.

— Все частоты пробил, никто не отвечает, — доложил Вася по громкой из радиорубки.

— Понял, — ответил Иваныч.

Через полчаса радар показывал расстояние до объекта 180 метров, но как и прежде не видно ни зги.

— Включить прожектора! 20 градусов от курса!

Иваныч сбавил ход до малого, и два световых пятна поползли от «Авроры» в темноту, ощупывая поверхность воды.

— Вот он, — довольно сказал Иваныч, глядя в бинокль в сторону объекта, — мужики, это плашкоут… ну или «танковозами» их называют.

— Это вроде самоходной баржи, которые у нас тут между островами до Волны бегали?

— Ага, — ответил Иваныч, дал «стоп» и продолжил смотреть в бинокль, — ну точно «танковоз», я не помню какой там шифр по проекту, а так вроде «Акула» называется, нормальный работяга, 50 тонн вроде на себя берет.

— Видно что там внутри?

— Хреново видно, тряпье какое-то, и натянут тент что ли… На смотри, — протянул он мне бинокль а сам по малу повел «Аврору» на сближение.

— Абордажной группе приготовиться! — снова скомандовал Иваныч, когда «Аврора» уже развернулась параллельно плашкоуту и сбавила ход.

Прожекторы продолжали рыскать по бортам и надстройке… никого, никакого движения. С борта «Авроры» полетели несколько «кошек», и корабли прижались бортами придавив покрышки — кранцы.

— Алексей твой выход, — сказал Иваныч в рацию.

Три тени скользнули с борта на борт. Забегали лучи фонарей внутри надстройки и по палубе.

— Живых нет, — услышал я голос Алексея в эфире.

— А мертвых? — спросил я.

— Считать надо, они мумифицированные что ли, ну как высохли.

— Что в машинном? — это Иваныч.

— Воды по колено, — ответил чей-то голос.

— Там перед рубкой люк есть в трюм, гляньте.

— Тут тоже вода, так же примерно, — ответили через минуту.

— Ну что делаем? — спросил я Иваныча.

— Буксируем, известно что, — ответил он, раскурил трубку, и вытащив из крепления со стены фонарь добавил, — пойду сам гляну.

Я стоял у борта и наблюдал за Иванычем, он облазил все, внимательно везде заглянул, потом что-то копошился на носу и затем перелез обратно на «Аврору».

— Ну что, трупы, аккумуляторы тоже… трупы, солярки нет. Я буксирный трос зацепил на кнехт, перекинул, сейчас к нему линь лебедки цепляем и пойдем потихоньку.

— Ну давай… только потихоньку.

— А по-другому никак… Боцман!

Линь лебедки был зацеплен за буксирный трос и «Аврора» медленно отошла от плашкоута на 20 метров, оба прожектора постоянно светили на него, боцман стоял у лебедки, готовый в любой момент сбить аварийный замок и сбросить линь.

— Все помолились? — спросил Иваныч по громкой, — Идем по малой… боцман внимательно!

Линь плавно натянулся, по «Авроре» пошла неприятная вибрация.

— Машинное, на пониженную! Быстро!

Было слышно, как повысились обороты двигателя, и вибрация ушла.

— Ну вот и славно, идем к берегу, — сказал Иваныч сняв кепку и вытерев ей пот на лбу.

К ж/д полотну возвращались когда уже забрезжил рассвет. Иваныч прибавил ходу.

— Боцман внимательно, на счет два сбрасывай линь.

— Есть, — коротко ответил тот.

Иваныч еще добавил скорость и нажал кнопку громкой:

— Боцман… внимание…

До берега оставалось около 60 метров…

— Один… Два!

На юте что-то звякнуло.

— Линь сброшен, — услышал я.

Иваныч сбавив ход до малого, резко увел «Аврору» в правый разворот, а плашкоут продолжал идти своим курсом, пока не наехал плоским днищем на берег.

— Иваныч, если бы у нас были ордена, я б тебя обязательно наградил! — сказал я, и облегченно выдохнул.

— Ты главное не забудь про то, что ты сейчас сказал, а я услышал… до того момента, когда у нас ордена появятся, — улыбнувшись ответил Иваныч, уже плавно подруливая для швартовки к катамарану, — Ну что… позавтракаем? Или потом?

— Давай позавтракаем, да и рассветет, все лучше будет.

— Ну да, — согласился Иваныч, — пойдем тогда зажуем что-нибудь.

Часть экипажа, находившаяся на берегу, слышала все переговоры в эфире из рации дежурного по лагерю, пока мы были в море, и никто не проявлял желания пойти посмотреть на плашкоут. Ну и мы, словно оттягивая момент уже позавтракав, сидели в кают-компании… все молчали об одном и том же.

— Ладно мужики, время идет… надо… — прервал я молчание.

— Ну пошли, — громко вздохнув ответил Иваныч.

Я, Леха, Иваныч и Саша шли по кромке берега к плашкоуту, находившиеся на берегу проводили нас взглядами. Мы забрались на борт, Иваныч повозился с замками и аппарель грузового трюма грохнулась показав всем кто был на берегу то, от чего мы так тянули время. Большое полотно брезента, вероятно, выполняло роль паруса, закрепленного на самодельной мачте из кусков труб, на половину прикрывало ту жуткую картину, которая открылась нам при дневном свете. Мы прошли по борту над грузовым трюмом, и разобрали эту конструкцию, скинув ее части на берег.

— Сколько их? — спросил я.

— Тут двенадцать, и в рубке трое, — ответил Алексей.

Спустились в грузовой трюм, аккуратно переступая через засохшие трупы… мужчин, женщин и детей… возраст разный. Я присел, чуть приподнял туловище мужчины, на котором кроме джинсов ничего не было.

— Они не весят ничего почти, — сказал я, поднял его и понес на берег.

— Боцман, раздать шанцевый инструмент тем, кто в лагере, пусть сюда идут, и копают… пять метров в длину, два в ширину, и доктора сюда, — сказал Иваныч в рацию, когда мы перетаскали всех на берег и положили в ряд.

— Ну следов насильственной смерти нет, у этого только ссадины незначительные, — сказал Леха сидя на корточках.

— Вот-вот, — ответил Иваныч нахмурившись, — идем, осмотрим все получше.

Пока было не понятно от чего погибли люди, была еда, даже не доеденная в кастрюле на маленьком подобии камбуза в рубке, расходные баки были с пресной водой и еще были емкости с водой на борту, у рубки лежали рыбацкие снасти, в трюме были какие то консервы. Вообще не понятно… Ну кончилась солярка, но они судя по всему в открытом океане шли под парусом. Интересно, самодельная мачта завалилась когда они были уже мертвы? Хотя какая теперь разница.

— Иваныч, ничего не понимаю. Отравились они все чем-то что ли?

— Кстате! — сказал Иваныч и направился опять обследовать камбуз, громыхая там посудой.

Я тоже поднялся к рубке. Иваныч вышел на верхнюю палубу с большой алюминиевой кастрюлей ковыряя длинным кухонным ножом останки однородной засохшей массы, в которой просматривались крупные рыбные кости и пара рыбьих же голов.

— Знаешь Серый, у японцев есть пословица — «Хочешь съесть Фугу, пиши завещание»

— Серьезно что ли? В ухе Фугу?

— Да тут уха из Фугу, — ответил Иваныч и показал кусок сначала одной большой головы, а потом фрагмент поменьше, с характерными долотообразными зубами для «рыбы собаки», как ее называют в приморье.

— Ах-ре-неть… — протянул я.

К нам поднялся доктор и сказал:

— Думаю, пару месяцев они уже мертвы… ну если учитывать погоду то может чуть меньше.

— Ясно, — ответил Иваныч, — они все ухой отравились.

— Вымысле несвежей рыбой?

— Они уху приготовили, наелись, уха из Фугу.

— Это которая ядовитая?

— Да.

Доктор вздохнул, покачал головой и пошел обратно. Три человека уже заканчивали с братской могилой, и мы с Иванычем тоже вышли на берег.

— Одно из двух, или они все действительно были не в курсе, что за рыбу они приготовили, либо это было массовое самоубийство, — сказал я

— Не знаю Серый… не знаю, теперь это уже не важно.

После похорон Иваныч отдал распоряжение своим механикам разбираться с плашкоутом, а мы занялись мероприятиями по плану. Я, Иваныч, Саша, Алексей и два его бойца загрузив на тележку инструмент, канистру с соляркой и пару аккумуляторов, погрузились в «железнодорожный транспорт» и покатили в перед, изрядно громыхая. Доехав до места крушения состава, где немного осыпалась насыпь и были деформированы рельсы обоих путей, остановились, положили двух метровый кусок уголка из запасов боцмана, подпихнув пару булыжников под него, аккуратно проехали, прихватили уголок с собой и поехали дальше. Ехали надо сказать «с ветерком», пришлось даже попросить Сашу снизить скорость, порой становилось страшновато. Через примерно десять километров железка повернула немного вправо и пошла вверх, и еще через пару километров показался переезд, со всеми атрибутами — закрытые шлагбаумы, семафор и домик дежурного по переезду, так же с двух сторон шлагбаумов застыли несколько машин.

— Тормози Саня, осмотримся, — сказал Иваныч.

Легко сказать… тормози… когда железяка разогналась по железяке, но Саша сообразил, и сначала погасил скорость коробкой, от чего мы все «клюнули» вперед, а потом доработал тормозом, проехали переезд метров на шестьдесят.

— Ну назад сдавай… машинист блин, — хмыкнул Иваныч.

— Ну извините, по рельсам раньше не ездил, — ответил Саша.

Вышли на переезде, Леха и его бойцы разбежались в стороны метров на двадцать и я услышал в рации:

— Держим, работайте.

Осмотрели домик дежурного, он брошен давно, как бы не сразу после Волны, следов прохождения которой здесь не было. Иваныч замародерил найденную в ящике стола пачку сигарет, кирзовые сапоги и брезентовый плащ с вешалки.

— Иваныч, да на обратном пути заберем.

— Да? Ну ладно, — ответил он и вернул все на место, кроме сигарет, — пошли машины посмотрим.

Все три машины были седаны, с одной стороны переезда, на дороге, которая уходила вниз стояла дизельная «Корола», с другой стороны стоял «Краун» и «Москвич».

— Неси аккумулятор и канистру, — сказал мне Иваныч.

Машина завелась, не сразу, и жутко троил двигатель, дали немного «потарахтеть», заглушили и сняли аккумулятор. Из багажника «Москвича» Иваныч извлек увесистую сумку с инструментом и сепаратор!!!

— Вот, подгонишь Михал Михалычу, он тебя всю оставшуюся жизнь сливками и маслом снабжать будет.

— Ага, — довольно хмыкнул Иваныч и понес добычу на тележку, — главное что бы он не поломан был, а то он мне его на голову оденет.

— Ну посмотришь потом, — ответил я, и нажал на кнопку на рации, — снимаемся, едем дальше.

Саша все крутился метрах в десяти от переезда и что то там на земле рассматривал.

— Сань, чего там?

— Да вроде кострище тут, банки да бутылки.

Мы с Иванычем подошли.

— Давно похоже устраивали этот пикник, — сказал Иваныч, заглянув в консервную банку, — ладно поехали дальше.

Дорога пошла вниз, и Саша удерживал наш «локомотив» на спуске скоростью. Через пару километров показались узнаваемые следы прохождения Волны. Дорога шла между двумя невысокими сопками, в самом низу. Охранная полоса была достаточно широкая, да и полотно одного из путей раздваивалось после стрелки, поэтому деревья в основном лежали там где росли, лишь три раза нам пришлось останавливаться и расчищать пути для проезда. Дорога опять пошла немного вверх, и через полчаса пути, вдалеке, на параллельных путях показались вагоны. Мы остановились, Алексей вышел и через оптику винтовки стал рассматривать то, что находилось впереди.

— Непонятно… Стойте, мы проверим, — сказал Алексей и махнул рукой одному из своих бойцов.

Их не было уже минут сорок.

— 22-й 11-му, — не выдержал я.

— На связи.

— Ну что, тут ремонтный участок, куча шпал и рельсов, маленький какой то тепловоз с краном, ну видно что что-то по ремонту. Волна тут как-то слабо прошла, окна в домике выдавлены… а вот, видно где вода была, как раз по фронтон прошла, тут второй дом, чуть ниже, вернее фундамент, а кругляк с него дальше валяется… еще кирпичный гараж на 2 бокса и какой-то склад щитовой завалившийся от волны.

— А что по составу?

— Тут их два.

— Как два?

— Ну так, еще одна стрелка и пути расходятся, с вашей стороны не видно, дальше там тупик и в нем пара вагонов стоит пассажирских, еще ветка в сторону уходит в лес, сейчас бойца пошлю пусть посмотрит.

— А следы людей?

— Нет, только зверья следы, я же говорю, тут все-таки задела волна, ну и видать унесла с собой народ… или пережили да ушли, чего тут ловить то им среди железа.

— Ну мы подъезжаем?

— Подождите, еще вперед по путям пройду посмотрю.

После еще примерно получаса ожидания Алексей вышел на связь.

— Можно ехать… Мужики, вы только валидол какой-нибудь сразу примите.

— Что случилось?

— Да хорошо все… слишком… я представить не могу, как это все вывозить отсюда, а то что это надо вывозить до последнего винтика, до последней шпалы и костыля — это факт.

Мы подъехали и вышли, после беглого осмотра мы даже присели на валяющуюся шпалу.

— Мне думается тут надо временный пост экспедиции делать, ну пока все не вывезем, — сказал Иваныч мечтательно попыхивая трубкой.

— А может все не надо вывозить? — сказал я.

— В смысле?

— В том смысле, что может разумнее здесь сделать что-то вроде дальнего форта? Мы же еще не знаем что и как дальше. Может там дальше поселение есть какое ну или еще что.

— Тоже верно, — согласился Иваныч, ну вот есть у нас семь переселенцев, поговорить сними предложить пока тут форт организовать да работы. Потом можно этих двоих пленных сюда привезти, пусть тоже посерьезней повкалывают, а то пристроились там на хуторе и как сыр в масле катаются, вместо суровых будней зеков.

— А с другой стороны, черт его знает… придут какие-нибудь поисковики с того же Лунево или Лесного и возможен конфликт интересов.

— А конфликт нам не нужен.

— Точно, так что вывозим все, еще ума не приложу как, но вывозим. Леха, а что там дальше?

— Дорога вниз пошла и через километр туннель, обе ветки туда заходят.

— Может, ты тогда с Сашей прокатишься дальше?

— Хорошо, — кивнул Алексей.

— А что, кстати, с той веткой, которая в лес уходит?

— Сейчас, — ответил Алексей и взял в руки рацию, — Максимов, что у тебя?

— Метров семьсот и тупик… Тут металлолом старый.

— Что именно?

— Ну паровозов несколько, их походу тут на металл пилят… пилили, два вроде внешне целые, один маленький, прикольный такой как из мультика, второй большой, со звездой на топке… ну и еще наверное штуки четыре, может три… непонятно тут бензорезом хорошо поработали.

— Принял, возвращайся, — ответил Алексей. Ну ладно, поедем прокатимся дальше.

— Принял.

Мы сняли груз с тележки «Викроса», и Алексей с Сашей покатили дальше. Лехины бойцы разошлись в стороны и заступили на охрану периметра, а мы с Иванычем пошли сначала обследовать постройки. Смыть склад Волне не дало его содержимое, или в этом месте волна была не такая сильная. Он был завален инструментом, материалами и кучей пока непонятного железа, это все мы разглядели через оконные проемы.

— Надо трос зацепить и завалить стены, не стоил лезть, «на соплях» все, придавит еще.

— Ага, идем гаражи посмотрим.

Низ ворот был занесен слоем грязи и мусора и мы, вооружившись лопатами с пожарного щита, который валялся рядом, принялись их очищать, затем спили ломом замок и открыли ворота…

— Слушай, а правда, может у тебя с собой валидол какой-нибудь есть? — спросил Иваныч глядя на содержимое боксов.

— Самогон есть, — протянул ему свою маленькую коньячную фляжку.

— Не, это рано, — поморщился Иваныч, — хотя, безусловно, сегодня наш день.

Откопав ворота, мы уткнулись в КАМАЗ-техничку, оранжевый, с логотипом «Р/Д» на борту кунга. Кунг занимал 1/3 кузова и был совмещен с кабиной, сзади кузова располагалась сложенная стрела крана-манипулятора с гаком и каким-то хитрым захватом, вероятно для рельсов.

— Как ты там любишь говорить? «Обалдеть, дайте две», — толкнул я Иваныча в плечо, и показал на монстра стоящего параллельно КАМАЗу напротив соседних ворот.

— Это что?

— Трактор, на «кировец» чем-то похож.

— Ну да, похож, — согласился Иваныч подходя к нему ближе, — эта хреновина по рельсам может ездить, и вот замок для сцепки с вагоном. Это что типа… вместо маневрового локомотива что-то?

— Не знаю Иваныч, тут без железнодорожника не обойтись.

— Разберемся, не пальцем деланные, — ответил Иваныч продолжая обходить по кругу трактор.

— 22-й в канале… в тоннеле пара 200-х, давно лежат… Кучи мусора, пути завалены, протяженность тоннеля около километра.

— то есть, вы проехать дальше не смогли?

— Половину, дальше пешком. Тут на выходе еще товарняк, без локомотива… Несколько платформ, вагоны открытые… уголь вроде.

— А на платформах что?

— Контейнеры, техника…

— Что за техника? — оживился Иваныч

— Хорошая техника.

— Не томи змей!

— Экскаваторы, гусеничный и колесный, бульдозер, самосвал, автокран и два ПАЗа.

— Автобуса в смысле?

— Да, два автобуса.

— А дальше что?

— Как и везде… тайга сопки.

— Возвращайтесь, — сказал я.

— Принял.

В боксах обнаружилось несколько бочек с различным ГСМ, инструмент, САК на тележке со спущенными колесами, бензорез, пневмокомпрессор со шлангами тоже на тележке.

— Ну пошли на пути, посмотрим что там, — Сказал Иваныч когда мы вышли на улицу.

— Идем… Успокоился?

— Да ладно, можно подумать ты не в восторге.

— Ну я пока просто в тихом шоке, и стараюсь держаться что бы не впасть в истерику от радости.

— Получается? — хмыкнул Иваныч, ловя фокус лупой на табаке и раскуривая трубку.

— С трудом.

Мы пересекли несколько стопок рельсов и наваленные кучами шпалы, которые вероятно когда-то лежали аккуратно уложенные в штабеля, теперь дорожка из разбросанных шпал тянулась метров на пятьсот от ремонтного участка.

Обследовав состав с двадцатью цистернами и четырьмя платформами, выяснилось, что 11 цистерн с мазутом, 3 с бензином и 6 дизтопливом. На двух платформах стояли четыре танк-контейнера, это которые имеют каркас под габариты стандартного морского контейнера, а внутри обыкновенная цистерна. В одном танк-конткйнере был спирт, в трех других нечто очень вонючее, Иваныч предположил, что это какой-то сироп или еще что-то подобное. На другом пути, после стрелки, стоял состав из платформ, крытых вагонов и двух вагонов-рефрижераторов, двери которых были «запенены» пеногерметиком.

— Если там какие-то фрукты, или мясо… представляешь что будет, когда мы их откроем? — сказал Иваныч.

— Не будем открывать, оставим как «оружие массового поражения», оттащим потом в тупик. Что там дальше в тупике? Пошли.

— Идем.

В тупике на рельсах стояла мотодрезина с двумя прицепленными к ней тележками, затем стоял ремонтный локомотив — кран на 30 тонн, с еще двумя платформами, на которых лежали рельсы, шпалы, инструмент, путевые домкраты, россыпи путевых костылей, гайки, болты, подкладки и накладки. Дальше еще один вагон, платформа со щебнем и в самом тупике стояли два пассажирских вагона, которые использовались под жилье, изрядно внутри загаженные надо сказать.

— В общем как будем действовать? — спросил Иваныч, когда мы были уже в лагере, пообедали и пили чай, пережидая под навесом из растянутого брезента жару.

— Все зависит он наших транспортных возможностей, что кстати с плашкоутом?

— Заправили, ревизию в машинном провели… готов к эксплуатации в общем.

— Надежная посудина хоть? — спросил я подозрением.

— Эта то? — хмыкнул Иваныч, — она еще нас с тобой переживет. Мореходность у нее не выше пяти баллов правда, но у нас тут штиль как видишь.

— Отлично просто. А сколько ты говорил он на себя берет?

— Точно не помню, но 50 тонн, наверняка.

— Это конечно много, но полную цистерну не утащит.

— Не утащит, — согласился Иваныч, — надо думать… крепко думать.

— А что в тех танк-контейнерах кроме спирта? — поинтересовался Саша.

— Тухлятина какая… карамелью только отдает.

— Так может слить тогда эту карамель вонючую, да использовать как емкости для слива цистерн тут? — предложил Саша.

— А прапор то у нас голова! — поднял палец вверх Иваныч, — точно ведь… прикатить платформы с танк-контенерами сюда, снять их, потом цистерны подкатить, слить… потом цистерны на «танковоз» и на сахарный, там выгружаем, затем возвращаемся за танк-контерами, грузим и везем обратно… и так пока не перетащим все цистерны.

— Да, — вздохнул я, — времени на это уйдет.

— А у тебя другие мысли есть?

— Нет… к сожалению.

— Ну тогда этот план утверждаем.

— Хорошо, только получается, что сначала надо перевезти на Сахарный технику.

— Я тебе больше сажу, что сначала надо придумать где цистерны размещать.

— Блин, это вот как в том анекдоте — «ни дай Бог урожай»… — опять вздохнул я.

— Если мы все равно, потеряем тут кучу времени, то может, имеет смысл подготовить место на Сахарном для приема такого количества груза? — вдруг подал голос Алексей.

— Излагай…

— Ну… в самом поселке это разместить в любом случае не получится, и подъем от пирса высокий, и узко, да и бараки и дома уже стоят.

— И пирс наш уже не справится с этой задачей.

— Правильно, надо искать новое удобное место для швартовки и разгрузки, причем надо там пути строить, чтобы сразу по ним загонять все на хранение.

— Точно, — кивнул я, — причем делать сразу по человечески а не времянку какую… да и под промышленный район острова сразу подготовим место. Предлагаю у отмели, что между Сахарным и Васиным островом, там вообще пологий склон. Валежник от туда давно вывезли. Подравнять, вон бульдозером пройтись и положить полотно, и этим маневровым трактором таскать из плашкоута цистерны да вагоны. Надо кстати приварить к грузовой палубе плашкоута рельсы, и на аппарель тоже.

— Ну да, — согласился Иваныч, плашкоут заходит от насыпи, в плотную к путям, загоняем на него цистерну и он ее повез… в Сахарном также подошел и выкатил из себя все на полотно.

— Это сколько же работы? — задумался я, — и людей где брать?

— Сейчас придумаем, — ответил Иваныч разминая пальцами сигарету, из пачки что нашел в домике дежурного, — а пока значит что постановили… во-первых, перевезти технику и материалы для строительства первой на Сахарном железной дороги, во-вторых строим там «промышленный пирс» и укладываем полотно, в-третьих по людям…

— Вот подошли к главной проблеме.

— Не вижу проблемы, оставляйте мне механика хорошего, два моих бойца и из новеньких троих, всемером управимся и с охраной и с техникой пока разберемся и потихоньку будем все оттягивать сюда к морю от рем участка.

— Ну тоже вариант, — согласился Иваныч, — давайте определимся что оставляем пока, а что на Сахарный как самое нужное перевезем.

— Ну вот когда каждую единицу техники заведем, убедимся в ее работоспособности, тогда и будем думать, — вставил я.

— Ну тогда вот нам и план на после обеда — заводить технику!

До вечера проковырялись с «движимым имуществом», завели маневровый трактор из бокса, КАМАЗ-техничку и ремонтный тепловоз. С последним провозились дольше всего, хоть Иваныч и бахвалился, что мол дизель и в Африке дизель, но еще предстояло разобраться с управлением этим тепловозоподобным монстром. Ну да с помощью коллективного разума и забористого мата сдвинули все же его с места и потом еще некоторое время разбирались со стрелками, чтобы перегнать тепловоз на нужный путь, необходимо было сначала починить ветку, чем и прозанимались до самой темноты. Если бы среди нас был хоть один путеец, он наверное умер бы от смеха, глядя на то как почти два десятка мужиков в адских муках неведения меняют шпалы, рельсы и подсыпают щебень. Закончив, отправили на «викросе» по одному пути Алексея с бойцами дежурить на рем участок, снабдив провизией, а сами доехали на тепловозе до берега по второму. Ужинали, как говорят, из последних сил.

263 день. У ж/д полотна.

Проснулся с дикой болью в пояснице, может потянул, может какая другая напасть, но пока завтракал вроде расходился. А еще меня охватил просто какой-то панический… нет, не страх. У меня почему-то было навязчивое ощущение, что все вот эти «подарки фортуны» как некий последний бонус. Мол ребята, вот вам еще по шоколадке и отвалите. Поделился этими мыслями с Иванычем, на что он ответил:

— А запросто… Дальше что у нас? Правильно тайга и глушь. До Волны то народу не много было на севере а сейчас и подавно.

— Ага, — кивнул я, — еще думаю, что сейчас из городков что уцелели народ пойдет на поиски пропитания и деревушек подобных Лесному. Хотя Лесной это уже серьезное поселение, а есть же совсем маленькие.

— Да… Сколько их там, пять или шесть? Вон Тернейский район… более-менее населенные районы на побережье смыло, а те что за перевалом… тем вообще думаю, фиолетово на эти глобальные перемены, они и до волны жили оторванные от мира, а государство о них вспоминало только в период выборов, сразу и вертолеты летели «стаями» и урны везли для голосования.

— Как знать… Ладно, идем заводить локомотив, собираем команду и поехали перегонять составы.

— Поехали. Слушай, а как мы будем снимать технику с платформ?

— Краном… Блин… а сам кран? — спросил я сам себя, — пирона то нету.

— Вот-вот. Ну ладно с платформы можно по шпалам спустить, а с насыпи как съехать? Места мало развернуться, завалится на бок.

— А не надо с насыпи съезжать! Сейчас на рем участке перецепляем вагоны так, что бы платформа с автокраном была ближняя к морю, съезжаем на насыпь.

— Ну да, что-то вроде эстакады из шпал выложим.

— Ага, потом плашкоут прям к путям подойдет и все, у него же днище плоское да плюс аппарель опустится.

— Ну, вот и хорошо, нам его все равно тут смысла задействовать нет, сразу на Сахарный и вывезем.

— На Сахарный первым же рейсом бульдозер, экскаватор и материал под строительство нового пирса.

Так за планированием на ходу, дошли до тепловоза.

278 день. О.Сахарный.

Идет уже пятнадцатый день нашей эпопеи по организации перевозок. Первым делом перевезли на Сахарный экскаватор и бульдозер, САК, несколько тонн рельс и другой металлопрокат с рем участка. Иваныч, Саша и Алексей на «железке», а я с Федором здесь, на Сахарном руководим работами. «Аврора» и плашкоут, который мы с подачи Иваныча стали называть «танковоз», сделали уже по три рейса. В первый, как я уже сказал, приехала землеройная техника, во второй автокран, еще металл и пять тонн шпал, в третий «Аврора» и «танковоз» за собой приволокли по две цистерны отделенные от платформ и слитые на три четверти в танк-контейнеры. Как только прибыли экскаватор и бульдозер начали планировку площадки под пирс и рытье котлована для погружения в них цистерн. От идеи хранить цистерны на открытом воздухе отказались из-за температуры окружающей среды, понадежнее да и со стороны моря не так заметно. Среди ребят из мотострелковой части обнаружились три мехвода с гражданской профессией механизатора, то есть, умеющие обращаться с тяжелой строительной техникой, Алексей было надулся, хотя это слово не для него… он так многозначительно помолчал, что у него забрали бойцов, но мы договорились, тут ставки другие. Отступив от береговой линии на пятьдесят метров, вырыли параллельно берегу котлован на глубину 2,5 метра под все количество цистерн и первые четыре уже были установлены и засыпаны. Теперь довезти остальные цистерны под дизтопливо, ну и собственно перевезти на Сахарный весь бензин и солярку. Цистерны с мазутом пока загнали в тупик, возня с ними не ко времени. Теперь вывезти все остальное, даже тот маленький паровоз, как оказалось, он вполне в строю, только разобраться с ним будет не просто. Бульдозер и экскаватор пока работали на планировке площадки под хранение угля, а чуть ближе к поселку запланирована площадка складской базы, где предстояло разместить все контейнеры с рем участка, металлопрокат и весь остальной материал. Колесный экскаватор оставался пока на «железке», там перегрузка угля полным ходом.

Пирс… начали строить пирс. Федор предложил как основу использовать контейнер из под «приплывшего» к нам спорт инвентаря. Протащили волоком контейнер вдоль берега бульдозером. На месте, где решили строить пирс немного углубили дно экскаватором у кромки воды, и прежде чем затолкать в воду контейнер с заваренными дверями и усиленными стенками дополнительно рельсами в бортах прорезали небольшие отверстия, также отверстие, но гораздо больше сделали в крыше, когда контейнер возвышался над морем на полметра и засыпали внутрь пемзу и камень. Вот теперь, используя контейнер как основу и удобную опору можно начинать колотить сваи из рельс дальше в море. Необходимо было удлинить пирс еще на 10 метров в море, ну и расширить немного. Тут работа конечно спорилась, работали два сварочных поста от САКа, был материал и были люди… не то что я со своим подобием мостков от дома бабы Зои. Новый «промышленный» пирс получился в длину 20 метров, в ширину 3,5 метра.

— Да, на то как работают другие смотреть можно вечно, — сказал я, допивая чай и сидя у окна в своем доме. Я не спал уже два дня, скакал все со строительством этим, и меня уже просто валило от усталости.

— Допивай уже и ложись, поспи, — сказала Светлана тихонько подойдя ко мне сзади и положив мне руки на плечи, — сидишь вот уже носом клюешь.

— Хорошо, — согласился я, — только разбуди когда «Аврора» придет.

— Угу, — ответила она, и забрала у меня из рук чашку, которую я чуть не уронил.

290 день. О.Сахарный.

Сегодня к обеду затащили на площадку промсклада последний контейнер из десяти найденных на «железке». «Танковоз» подходил в плотную к берегу, аппарель опускалась на специальную эстакаду, ниже которой стояла самодельная платформа из двух тележек грузового вагона и по уложенным вплотную к берегу рельсам, маневровый трактор затаскивал тележку к площадке, где зацепив тросом контейнер стаскивали бульдозером. Пути от эстакады до площадки проложили вверх на триста метров капитально, на будущее так сказать. Сделать насыпь из щебня было проблематично, по причине отсутствия щебня, поэтому поступили наоборот, срыли грунт до песчаника и скалы примерно на полметра, и максимально выровняв, уложили полотно. Так было даже удобней, самодельная платформа располагалась на путях ниже эстакады, и на будущее, кроме контейнеров теперь была возможность затаскивать наверх габаритные и тяжелые грузы, чем и предстояло в дальнейшем заняться. Саша со своими «самоделкиными» все-таки решили разобрать тепловоз, что валялся у насыпи, теперь это было реально, при наличии подъемной техники, кучи приспособлений и инструмента.

С мазутом была проблема… На «железке» цистерну подвозили к берегу, где сливали через толстый рукав мазут в танк-контейнер. Сливался он надо сказать почти сутки, потом цистерна также отсоединялась от платформы, спихивалась в море и буксировалась до Сахарного, где ее устанавливали на специальные постаменты из шпал, затем «танковоз» привозил танк-контейнер, который затаскивали выше хранилища мазута на высоту достаточную для того чтобы сливать самотеком, и опять процесс слива на сутки. На долго еще это мероприятие с мазутом.

Уголь возили в разрезанном пополам контейнере, содержимое которого отправили на компост, он был полон кулинарными изделиями одно знаменитой в прошлом кондитерской фабрики. Емкости обварили, усилии и приспособили под перегрузку автокраном. Получилось такие удобные поддоны, которые ставились под насыпь, подгонялись вагоны с углем, замки открывались и по изготовленным лоткам уголь ссыпался в поддоны, которые потом друг на друга ставились на «танковоз» и увозились на Сахарный.

Отдельно скажу про содержимое контейнеров. Про один я уже сказал, там были пропавшие сладости, во втором была канцелярия. В основном школьная, то есть, ручки, карандаши, фломастеры, тетради, альбомы, краски, учебники, в основном для начальных классов, и прочий ассортимент любого магазина канцтоваров. Лидия Васильевна сразу «застолбила» половину, идею заниматься образованием детей мы со счетов не сбрасывали, одобряли и всячески поддерживали. Третий контейнер был подарком для хуторян — садовый инвентарь и прочее огородное. Четвертый контейнер порадовал, в нем кроме раковин, унитазов, смесителей и прочей сантехники, были и стройматериалы, лаки, краски ламинированный паркет, фурнитура, гвозди, саморезы. Еще в одном контейнере с надписью «Альянс» находилось оборудование для АЗС. В седьмом, очень много какого-то непонятного оборудования, похоже, что пневматика какая-то, но полезное есть — автоматика управления, электродвигатели какие-то клапана и насосы, что-то китайское, потому как куча иероглифов везде. Восьмой контейнер содержал очень дорогую, в прошлом мире, итальянскую мебель, теперь это просто мебель, просто дерево, матрасы и тряпки. В девятом контейнере с надписью «ДонАгроМаш» было сокровище… самое настоящее, по нынешним временам. Это был мини-завод, который вероятно заказало какое-то фермерское хозяйство, и не дождалось. Вскрыв контейнер, мы с Федором сначала покривились, обнаружив опять там какие-то железяки, ящики, электродвигатели, мотки транспортерной ленты и прочее. Пока не вскрыли ящик с надписью «документация» и не прочитали — «Мини-завод ДонАгроМаш». В состав оборудования мини-завода входила установка производства растительного масла, мукомольная установка, какие-то сеялки-веялки и сортировки, упаковочная линия и линия розлива и еще несколько неизвестных мне названий. Облазили весь контейнер, и пришли к выводу, что содержимое этого контейнера лишь малая часть того железа из которого этот завод и должен собственно собираться. Я даже расстроился сначала, но напрасно, именно в этом контейнере находился ящик с технической документацией, чертежами, схемами, технологическими картами и прочим.

Время шло к ужину, я связался с бригадирами участков, получил отчеты, раздал ЦУ и мы с Федором отправились ко мне ужинать. Светлана наготовила самого настоящего борща, все ингредиенты которого были выращены у нас, на Сахарном… Вот, себя кормим а дальше разберемся, на сытый то желудок. Ужинали за домом под навесом всем семейством, даже Бим лежал под столом и с остервенением кромсал мосол, который ему достался в процессе приготовления борща. Федор через каждую ложку нахваливал борщ и причитал, что некому для него готовить.

— Так а ты лицо, руки отмой, в порядок себя приведи, и сходи к девчонкам на хутор, пока всех не разобрали, — сказала Светлана.

— Точно! Хочешь, к Дашке с Женькой в гости сходим, я попрошу Дашу, она тебя с сестрой познакомит.

— Не, не надо… сам как-нибудь, — пробасил Федор, — можно еще тарелочку?

— Конечно Федя, — ответила Света, наполняя его тарелку добавкой, — только пока ты созреешь, всех девок разберут, и ты останешься старым чумазым ворчуном. Давай я тебя постригу хоть после ужина?

Федор слегка покраснел и посмотрел на меня.

— Соглашайся, лохматый вон какой и борода в разные стороны торчит.

— Ну ладно, давай, — кивнул он.

Пока Света стригла Федора на улице, усадив во дворе, я сидел под навесом и изучал документацию от завода. В принципе, по чертежам и описаниям все можно восстановить, единственное, что энергопотребление согласно документации было у этого всего комплекса 160 киловатт, так что как приводить в действие механизмы завода еще предстояло придумать.

Залаял Бим, звонко так оповещая, что кто-то пришел. Я встал из под навеса и вышел во двор.

— Добрый вечер, — сказал Алексей Макарыч.

— Добрый, — ответил я улыбаясь, — заходите, у нас чайник еще горячий.

— Да что чайник, — отвлеклась от стрижки Света, — борща хотите Алексей Макарович?

— От борща не откажусь.

— Ну вот, а ты чай… Накорми гостя.

— Идемте под навес, — сделал я приглашающий жест.

— Ох и добрая у вас хозяйка в доме, — резюмировал Макарыч отодвинув тарелку, — спасибо, очень вкусно.

— На здоровье. Теперь чайку?

— Хорошо бы.

Я налил чашку и пододвинул ближе к гостю глиняную розетку с медом.

— Я что пришел Сергей Николаевич… времени с момента моего вступления в должность прошло достаточно, а Вы все не заходите и не интересуетесь результатами моей работы.

— Ну, раз у нас на острове нет поножовщины, крысятничества и диверсионной деятельности противника, значит, результаты все же есть, — улыбнулся я.

— Зря вы иронизируете, Сергей Николаевич, все-таки есть определенные предпосылки, что бы… скажем так, насторожиться.

— И какие же?

— Вам по порядку, или самые значительные?

— Даже так? — удивился я, — у Вас целый список?

— Да, — лаконично ответил Алексей Макарыч и достал из кармана несколько сложенных пополам листов, — а вообще извините, конечно, но хотелось бы поговорить с глазу на глаз, без посторонних ушей.

Я хотел было возразить, мол нет секретов у нас здесь, но передумал.

— Ну тогда допивайте чай, и идемте в форт, за одно покажите как устроились.

Макарыч одобрительно кивнул, и еле уловимо улыбнулся.

Форт тоже заметно преобразился, появилась небольшая полоса препятствий, турники и вообще чувствовался порядок. Макарыч заметил, что я приятно удивлен и сказал:

— Это Максим тут командует в отсутствие Алексея.

— Молодец! А где он сам кстати?

— На оперативной работе.

— Не понял…

— Я же говорю, нам есть о чем поговорить.

— Ну, показывайте Ваши апартаменты, там и поговорим.

Макарыч проводил меня в подвальное помещение одного из старых фундаментов, над которым уже был возведен щитовой дом.

— А что не наверху обосновались?

— Жарко, не привыкну я никак к жаре, а здесь прохладно.

— Ну не плохо вы тут устроились, — сказал я, когда мы спустились.

Комната была одна, и как бы визуально разделена на рабочую и жилую части. Справа от входа вдоль стены стояла небольшая тумбочка, стол и сделанный совсем недавно табурет, на стене была маленькая полка с посудой. Затем неширокий топчан, за которым была еще одна тумбочка. Жилую часть отделяла тонкая стенка из доски, на которой висела кое какая одежда. Справа находилась рабочая часть комнаты, пирамида с СКС, на полу деревянный ящик, дальше стол и два табурета. Свет в комнату проникал через несколько маленьких и узких окошек под потолком.

Мы ли за стол в рабочем кабинете, Макарыч снова достал листы, развернул их, и положив перед собой сказал:

— Вы знаете, что за островом следят.

Я только помотал головой.

— Так вот, на соседнем острове, как его…

— Васин?

— Да на Васином… а почему кстати он так называется?

— В честь одного очень хорошего и доброго человека, бывшего жителя поселка Сахарный. Он не пережил Волну. А на той сопке у него было зимовье, ну и я назвал этот остров в его честь.

— Ясно, ну продолжим… Сначала мне доложили с поста наблюдения на мысу, что видели ночью огни у острова. Через пару дней опять доклад, что на рассвете замечено передвижение на том берегу. Стали целенаправленно наблюдать, да, есть там кто-то, ведут скрытое наблюдение.

— Не такое уж и скрытое.

— Да, просто это не профессионалы, вот и были обнаружены. Вчера на «мандарине» отвезли Максима и двоих из ополчения. Вышли как бы в сторону Лесного, потом обогнули Сахарный и высадились на Васин остров.

— И как результаты?

— Задержаны двое.

— Кто такие?

— Максим сообщил что это бывшие военные из Лунево, наняты неизвестным в Лесном с целью наблюдать и сообщать информацию.

— У них рация?

— Нет, у них связной, приплывает и уплывает.

— Хотите взять связного?

— Да. Максим там пробудет до его появления.

— Дела… И кому это надо?

— Вы знаете такую поговорку — «Всё куплю сказало злато, всё возьму, сказал булат».

— Да, что-то слышал такое.

— Надо полагать, что разведка ведется либо с экономическими целями либо с военными.

— Как не во время, — с досадой сказал я.

Макарыч улыбнулся и сказал:

— Вот вы Сергей Николаевич замечательный человек, это мое мнение и я Вам об этом откровенно заявляю, но! В своем беспрерывном, самозабвенном порыве заботы о процветании Нашего поселения Вы забываете о многих важных вещах. Несомненно, труд проделанный Вами и так скажем костяком этого поселения колоссален, и от этого еще более печально, понимая, что это все можно потерять.

— Я вас слушаю…

— Давайте я просто озвучу свое мнение, а Вы сделаете выводы и решите, как быть дальше.

— Хорошо, — ответил я и приготовился слушать.

— Итак мои наблюдения… Во-первых, с одной стороны, принимая поселенцев на остров вы проводите некое собеседование, оцениваете человека и это правильно, с другой стороны, когда поселенцы оказываются тут, они остаются по большому счету один на один сами с собой и с руководителями скажем так ваших структурных подразделений и вот это не совсем понятно. Да люди при жилье, не голодают и при работе, но далеко не все ведь такие инициативные как те же рыбаки или ремесленники на хуторе. И согласитесь, у них в головах возникает некая неопределенность в управлении и возможно сомнения в правильности их выбора. Вы этого просто не замечаете, нет, не из-за черствости, а скажем так по причине занятости. У вас есть цели, люди которые находятся в непосредственной близости к вам и рядом с вами, они посвящены в ваши цели, согласны с ними и тоже стремятся к их реализации. Но ведь здесь еще много людей, кроме ваших друзей и близких, некоторые вас даже в лицо не знают, хотя в курсе, что есть некий Сергей Николаевич, который основал это поселение, — Алексей Макарович сделал паузу и посмотрел на меня, — у меня есть немного вина, желаете?

— Нет, спасибо, мне для того что вы уже сказали и еще скажете нужна светлая голова. Продолжайте.

— Во-вторых… мне довелось с некоторыми пообщаться и в поселке и на хуторе… Сергей Николаевич, людям нужно понимание их положения здесь, и они хотят видеть власть на острове, с законами и четкими вехами на будущее, не забывайте граждане какой страны здесь находятся. Я не говорю о том, что нужно строить новый СССР в масштабах острова Сахарный, или упаси Боже Россию последних 20 лет. Я говорю о порядке, и в первую очередь о порядке в головах людей… иначе, пройдет еще немного времени, и вы не заметите, как скатитесь в анархию. Это сейчас, пока еще люди заняты обустройством своего быта, источников дохода и пропитания, все держится… а потом? Потом, когда начнет «завязываться жирок»? Какие мысли начинают посещать обывателя, когда ему нечем заняться? Знаете когда начались проблемы у этой страны?

— Когда?

— Когда она перестала быть Русью. Были княжества и процветали, в случае опасности княжества объединялись и давали отпор врагу. И почти все, крутилось вокруг так скажем, военной промышленности, которая тянет вперед всю остальную. Можно разобрать подробнее — например, для конницы необходимо развитое кузнечное и шорное дело, деревообработка, ведь нужны стрелы, луки и копья, сукноделие, красильное производство, коннозаводское дело, сельское хозяйство, а для него — опять же кузнечное и коннозаводское и т. д. Люди заняты, зарабатывают и подрабатывают, обмениваются излишками своего «военного госзаказа» и кормят семьи, СТРАНА БОГАТЕЕТ!!!. А еще с каждого такого промысла платились подати в казну, откуда шло вспомоществование в дома призрения, гимназии, больницы. Общественное благоденствие, между прочим, даже в Российской Империи было поставлено очень серьёзно, там был громадный штат, как недавно было принято говорить «госслужащих», больше всего Военного министерства и министерства Внутренних дел вместе взятых, некое мизерное подобие которых вы в принципе уже создали…

Я сидел и смотрел на этого человека, слушал. Не хотелось его перебивать и прерывать этот поток информации и рассуждений…

— … несомненно, были и проблемы, как например, рискованное земледелие, суровый климат, и обширные территории, которые необходимо было защищать. И сейчас, у нас из всех этих проблем в принципе осталась одна — защита того что имеем, и возможно того, что в последствии приобретем. Если еще глубже копнуть в истоию…

— Вы решили провести небольшой экскурс в историю? Очень интересно на самом деле.

— Знаете Сергей Николаевич, кто не помнит своей истории не может рассчитывать на будущее, это я немного перефразировал, но суть та же. Итак, мы с вами в отличии от древних славян имеем много преимуществ, нам не нужно скажем так преодолевать заново многие этапы развития, у нас больше знаний, у нас есть технологии и почти тропический климат, но этап социального неравенства рано или поздно возникнет, по тому что у людей разные возможности, разный потенциал и самое главное разные взгляды на жизнь. Катастрофа планетарного масштаба уравняла всех выживших, но прошло время и вы видите результаты — равенства нет, образовалась некая иерархия тех, кто оказался трудолюбивее, предприимчивее, хитрее и удачливее других. Это видно и по Лесному и по Лунево, и там еще долго будут происходить брожения масс в поисках так скажем стержня. Здесь же на Сахарном, вы создали поселение искусственное, основанное на первом этапе на взаимопомощи и цели просто выжить, и это сработало. Но это только начальный этап, будут и другие. Подумайте хорошо Сергей Николаевич, как долго просуществует поселение без системы управления, без элементарных законов и куда от нее деться иерархии?

— Недолго наверное, — ответил я пожав плечами.

— Да, недолго, и катастрофа местного масштаба может случится гораздо раньше, вы себе представляете. Кстати, вы в курсе, что в харчевне у рыболовов несовершеннолетним наливают выпивку?

— Нет.

— «Поздравляю», это один из звоночков. то есть, смотрите что произошло даже на этом примере: вы привезли людей сюда, дали им возможность строить новую жизнь, более того, потом вы дали им право заниматься ремеслом, а затем право зарабатывать. Теперь внимательно… что вы упустили?

— Я не наделил их обязанностями.

— Вот! В точку. И чем больше пройдет времени, тем сложнее будет это сделать.

Возвращался я из форта с тяжелым сердцем, обдумывая все услышанное и медленно шагая по дороге в редких местах подсвеченной тусклым светом маломощных ламп, которые мы включали на пару часов, давая возможность задержавшимся на работах или еще где, нормально дойти до дома. Когда я вернулся домой дети уже спали, а Светлана с Аленой при свете керосиновой лампы что-то мудрили с какой-то выкройкой.

— И что вы в темноте там видите? — спросил я, разуваясь у двери.

— Да мы уже заканчиваем, — ответила Светлана, — что так долго?

— Да, разговор затянулся что-то.

Света внимательно посмотрела на меня, встала со стула и подошла ко мне, пристально заглядывая в глаза.

— Что-то случилось?

— Нет, ничего… устал просто… пойду спать, — отвел я взгляд и пошел к выгороженной мебелью спальне.

291 день. О.Сахарный.

— Ну и чего ты такой хмурый с утра, — спросила Светлана выставляя на стол завтрак.

— Не выспался, переваривал разговор с нашим безопасником.

— И что он тебе такого сказал, что ты пол ночи вздыхал?

— Все правильно сказал, открыл мне глаза на мою наивность и ткнул носом в реальность, от которой немного отвлекся.

— И какие выводы ты сделал из этого разговора?

— Менять надо некоторые вещи. Чем я после завтрака и займусь… только до харчевни прогуляюсь сначала.

— У тебя все получится, — нежно улыбнулась Светлана, и погладив выделяющийся живот добавила, — мы в тебя верим.

— Это для меня сейчас главное, — ответил я тоже улыбнувшись, сразу почувствовав как настроение немного изменилось в лучшую сторону.

В харчевню я вошел решительным шагом, застав всех четырех ее хозяев за завтраком, не здороваясь присел к ним за стол:

— Я не буду выяснять кто инициатор, у меня нет на это времени и тем более желания, но если я еще раз услышу о том, что здесь наливают выпивку несовершеннолетней молодежи, то выдам вам четверым пару топоров, десяток бревен и один час на постройку плота, а потом еще час на то, чтобы вы все четверо скрылись из прямой видимости акватории острова. Все, приятного аппетита! — сказал я все практически на одной ноте, и бабахнув ладонью по столу, встал и вышел.

От харчевни я сразу направился в форт, на узел связи, где застал Жеку, который там командовал, обучая связному делу наших студентов Диму и Ксению.

— Привет, — поздоровался я с Ксенией, поднявшись на второй этаж свежего сруба сложенного на старом фундаменте отдельно стоящего здания старой в/ч.

— Здрасти, — ответила коротко стриженная «под мальчика» худощавая девушка, держа какую-то тетрадь исписанную мелким почерком положив сверху на страницы ладонь с длинными и тонкими пальцами.

— Дежуришь?

— Да, до обеда я.

— Как там на «железке» на связь выходили? — сказал я, и сняв с пояса рацию поменял ее, достав из стакана-зарядного устройства, которых на полке было несколько другую и повесил на пояс, проверив заряд и частоту.

— Да с утра был короткий сеанс связи, вот у меня записано, — она встала, взяла со стола журнал и протянула мне.

— Ага… «приступили к работам по плану, вечером „Аврора“ и „Танковоз“ с грузом и цистернами на буксире выходят на базу.» Ясно, перед выходом же будет еще сеанс связи?

— Да обязательно.

— Записывай, предашь по смене как особое распоряжение.

Я продиктовал текст радиограммы, в которой указал, что необходимо присутствие на Сахарном Иваныча, Алексея и Саши.

— Что-то случилось? — спросила Ксения.

— Нет, ничего, просто появились очень важные задачи, для решения которых необходимо их присутствие.

— Это связано с захватом тех, что были на острове?

— И с этим тоже. Как там, кстати, группа Максима?

— Сидят, ждут связного, — вздохнув, ответила Ксения.

— Отметь, и предай по смене, как только прибудет группа Максима, то сразу связаться со мной.

— Хорошо.

— Как у вас Димой дела? Хозяйством не обзавелись?

— Да что вы, Сергей Николаевич, — заулыбалась она, показав «веселые ямочки» на щеках, — мы же тут на форте уже месяц как поселились, не до хозяйства… служим вот.

— Нравится, то чем занимаетесь?

— Конечно, очень интересно… мальчики меня и стрелять научили и вот, — она чуть развернулась на стуле, продемонстрировав на поясе кобуру ТТ, — тут у нас как в армии, строго… а мне нравится.

— Ну ладно, неси службу… боец, — улыбнулся я и направился к выходу, спросив на ходу, — Макарыч у себя?

— Он в столярку пошел.

— Ясно, ну пока.

— До свидания.

На столярке было как всегда шумно. А недавно мужики установили себе стационарный генератор, взамен «переходящего», который тягали по всему острову нуждающиеся. В мехцехе совместили ниссановский дизельный двигатель и генератор 34 киловатт снятый с СВ вагона, собрав это на одной раме. Теперь столярка работала бесперебойно. Макарыча я встретил на выходе из-под навеса цеха пилорамы.

— Доброе утро, вы тут по работе или для себя что-то ищете?

— Доброе, а совмещаю полезное с еще более полезным, — улыбнулся он в ответ, решили мы в форту курятник поставить да свинарник, размеры вот необходимых материалов отнес.

— Нужное дело, — кивнул я и продолжил, — послезавтра прибудут Иваныч, Алексей и Саша… устроим совет отцов основателей так сказать, ну и вас приглашу поучаствовать.

— А Михал Михалыч?

— Ну а куда же без него, он тоже обязательно будет. Вот, как только мужики вернуться так и соберемся в форту.

— Хорошо. Я рад, что наша с вами вчерашняя беседа вылилась в конкретные действия.

— Я и сам рад. Ладно побегу, а то Федор на стройке уже заждался меня.

— До встречи.

До промышленного района я так и не добрался. Только успел прогреть двигатель катера «монаха», который использовался у нас для разъездов, как заметил что к нам гости. Пассажирский паром, на котором Иваныч уже имел удовольствие, прокатится, приближался к острову.

— Алексей Макарыч, у нас гости, — сказал я в рацию и заглушил двигатель.

— Уже в курсе, с НП доложили еще десять минут назад, группу выслал, уже должны быть, и сам уже выхожу, скоро буду.

И действительно, я повернулся и увидел, как три ополченца вывернули из-за поворота у моего дома и быстрым шагом идут вниз.

— Да вижу ребят, — ответил я, и поднялся обратно на пирс, рука как-то сама опустилась на пояс рядом с кобурой.

На пароме было человек тридцать, тюки, коробки. Мне показалось может, но вроде я разглядел клетки с птицей. Паром приближался, и я смог разглядеть знакомый силуэт. Фима! Он стоял спереди, и поднеся ко лбу ладонь «козырьком», смотрел вперед. Паром подошел к пирсу и опустил сходни. Люди, разные… мужчины, женщины, дети все стояли и разглядывали наше поселение, сходить не решались.

— Фима, ты нам что, экскурсию привез? — просил я улыбаясь.

— Сеггей Николаевич, — будто с облегчением выдохнул он, — здгавствуйте, пгостите конечно за пгоявленную инициативу, но я взял на себя ответственность и сам пгивез людей. Желающих пегеселиться уже накопилось в тги газа больше тех что пгиехало. Я сам пговел собеседования уже зная ваши пгиогететы. А люди ждут и ждут… А вас все нет и нет.

— Ну что ж, инициативный ты наш, молодец. Ты с паромом обратно, или останешься?

— Очень хочется остаться, посмотреть, но там, в Лесном так много дел. Я освобожусь чегез пару недель и обязательно пгиеду. А после того как все увидел сейчас, пгям любопытство газбигает, на недельку пгиеду погостисть не меньше! Так что, пгимете людей?

— Конечно Фима, пусть сходят и поднимаются вверх по дороге, там их встретят и проводят.

— Пгошу на бегег! — прокричал Фима, немного сорвавшись на фальцет, — по догоге ввегх, там вас всгетят.

Переселенци организованно потянулись вверх по дороге, волоча на себе и за собой свой нехитрый скарб.

— Алексей Макарыч, не спускайся, встречай людей на горе и веди на хутор, пусть Михалыч размещает, и сразу собеседование можно организовать.

— Принял, ответил рация голосом Макарыча.

— Давайте в сопровождение, — сказал я бойцам ополчения и кивнул в сторону горы.

Ребята все поняли растянулись на дистанцию по колонне и пошли вверх.

— А! Я же кассу пгивез, — сказал шепотом Фима.

— Ну раз привез.

— Вот гаспишитесь, — протянул мне Фима свой гроссбух, где рядом с местом подписи я увидел сумму и присвистнул.

— А сколько вас не было? Да и Лесной… богатеет погт.

— Порт?

— Да! Его уже все так называют. С севега недавно когабль пгиплыл, там тоже большое поселение, они вот так вдоль матегика спускались и пгишли в Лесной, а по гации так и запгашивали газгешение на швагтовку «погт с линией пигсов, пгосим газгешения…» вот как! — поднял Фима указательный палец вверг.

— И большой корабль?

— Ну я не очень газбигаюсь, когабль из пгошлой жизни, по газмегам в два газа больше чем «Авгога».

— Прилично. Военный?

— Нет, говогили гыбацкое судно.

— Ясно.

Фима махнул рукой, и два бойца из охраны нашего пирса в Лесном, одного из которых я узнал в лицо и поздоровался, перетаскали на берег около десятка увесистых мешочков.

Я указал взглядом на несколько садовых тележек, которые стояли у навеса старого топливного склада и сказал:

— Ребята, на тележку и в форт отвезите пожалуйста, вон видите на верху сопки стену?

— Понял, — сказал один из них, и пошел за тачкой. А я сообщил на форт чтобы встретили, и сгрузили у Макарыча в кабинете.

— Ну рассказывай, какие еще новости?

— Аслан договогился с Лунево, будут электгичество в Лесной пгодавать.

— Круто! Там же да, большая часть ЛЭП цела.

— А что взамен?

— Я слышал что два когабля для Лунево на фегфях заложили.

— Понятно, то есть, набил руку Аслан на постройке флота.

— Да уже хогошо получается, и мотогы ставят.

— А как гостиница твоя?

— Наша, — поправил меня Фима, — гедко когда свободные комнаты, да и кухня не пгостаивает. Да! Напали же недавно на пгистани, ночью подошли. Угнали несколько самоходных плавсгеств, двое гебят из погганичников погибли. Отбились, Аслан лично потом погоню организовал, но не догнали… ушли в пготоку Новой.

— А чего не догнали? Есть же у Аслана быстроходные суда.

— Много вгемени потегяли пока пигс тушили, они же когда убегали подожгли одну шлюпку, ну и на пигс пегекинулся огонь, все же дегевянное, сухое.

— Похоже эти, как их… «Сомалийцы» вроде.

— Навегное. Левая пготока очень опасна. Это сейсачас известно, а ганьше много там кто пгопал.

— Понятно, то есть, не скучаете вы там?

— Нет Сеггей Николаевич, не скучаем.

Вернулись бойцы с форта и Фима засобирался.

— Ну мы назад, не будем тегять вгемени, очень гад… кхм… пгиятно было вас видеть.

— Ну удачи, ждем в гости, — ответил я пожав его руку.

Проводив взглядом паром и связался с Федором.

— Ты как там, справляешься?

— Да Николаич, трудимся. Ты будешь?

— Нет Федор, тут поселенцы организовались, надо размещать, кормить, беседовать. В общем если что, я на хуторе.

— Ясно, ну вечером заходить с докладом?

— Я свяжусь с тобой.

— Принял.

До хутора шел медленно, не торопился. Из головы не выходили эти налетчики, что «свернули кровь» в Лесном. А если наблюдатели на Васином острове наняты шпионами этих самых налетчиков, для разработки плана нападения? — задавал я сам себе вопрос, и тут же отвечал — вполне, остров в условиях современного мира богатый, есть свой флот… есть что угнать, есть что забрать. Да, тоскливо как-то… вот никакие военные действия нам сейчас не нужны, работ на «железке» еще не на одну декаду, а тут на Сахарном им вообще конца и края не видать. Да и потом, воевать как-то не хочется, потому что планов много, а с реализацией не вытягиваем, ни по срокам, ни по количеству завершенных дел. Радует только аграрное направление, хуторяне у нас постоянно в списке отличившихся.

На хуторе было шумно и надо теперь заметить людно. Михалыч обрадованный пополнению, и надеясь что если не все, то хотя бы большинство в будущем захотят жить на хуторе, организовал прием поселенцев как было принято раньше говорить — на высоком уровне, то есть, сразу организовал горячее питание, после чего составив список, выделил всех семейных, которых оказалось всего три семьи, и заселил их в щитовой барак, туда же мамаш с детьми, остальных приняли по своим домам хуторяне. Выйдя к хутору я увидел как Михалыч выхаживает вдоль навеса столовой, и разговаривая с кем-то по рации, выразительно жестикулирует одной рукой. Подойдя ближе понял, что он разговаривает со столяркой и договаривается на счет стройматериала для нового барака. Да уж… это не хутор а целое село теперь получается.

— Ну что Михалыч, подкинул тебе Фима работенки? — спросил я его, когда подошел ближе.

— Да ну что ты Николаич, это ж радость какая, и детишек вон… — он нацепил на нос очки, открыл свою тетрадь и начал перечислять, — ага, вот… детишек значить, восемь, от четырех до двенадцати лет, три полноценные семьи, и двадцать два человека одиноких выживших, итого шишнадцать мужиков и дюжина баб.

— Хорошо. Где Макарыч?

— Так а вон он, под навесом столовой сидить, беседы беседует.

— Ну, пойду послушаю.

Я подсел за стол в столовой и тихо сидел и слушал, лишь иногда задавал уточняющие вопросы опрашиваемым. Когда собеседование было закончено, мы с Макарычем отправились обратно в поселок, на попутном мини-тракторе, что делал уже не первый рейс со столярки с пиломатериалом. Тракторист любезно подвез нас до форта.

— А это что за склад мне тут устроили? — спросил Макарыч, когда мы спустились к нему в «застенки».

— Это я распорядился Алексей Макарыч, пусть у вас пока полежит.

— А что это?

— Выручка из нашего представительства в Лесном.

— Понятно. Пусть полежит, приберу только потом.

— Ну что там у нас по переселенцам? — спросил я, усаживаясь за стол в кабинете.

Макарыч сел рядом, и достал толстый ежедневник, которыми снабдили всех из контейнера с канцелярией.

— Может вам ноутбук подарить? Вы как с компьютером?

— А есть? — удивился Макарыч.

— Имеется, я распоряжусь и берите на складе.

— Отлично… а с компьютером я нормально, скажем, грамотный пользователь.

— Ну вот и хорошо… так что там у нас?

— Документы сохранились не у многих, так что личность удалось установить только у восьмерых, остальных записал «со слов».

— И что получается?

— Получается, что у шестнадцати переселенцев — мужчин мы имеем следующие специальности: два водителя, один технолог пищевой промышленности, два менеджера по продажам, двое из рыболовного флота — один штурман и один моторист, один системный администратор, сварщик, хирург, механизатор, электрик, двое без образования вообще — бизнесмены вроде «купи-продай», два военных пенсионера.

— А что за военные?

— Я ВУСы у всех спросил из тех кто служил.

— А сколько не служивших?

— Шестеро… это хирург, менеджер, электрик, моторист, технолог и водитель.

— А что по ВУСам?

— Десять человек имеют следующие военно-учетные специальности: специалист ЗАС, строитель, военный прокурор, хранение и ремонт боеприпасов, водолаз инженерной разведки и артиллерист. У одного из менеджеров интересный ВУС — командир отделения паросиловых и котельных установок. У остальных ВУСы не значительные, вроде стрелков и прочих «операторов лопаты».

— Неплохое пополнение, осталось только надеяться, что они соответствуют этим специальностям.

— Посмотрим, проверим.

— Так, сутки им на оргпериод и пускай определяются в дальнейшей жизни.

— Так вроде нет таких коротких оргпериодов.

— У нас будут, нет у нас Алексей Макарович времени на разброд и шатание. Кстати, Фима мне рассказал о нападении на Лунево, — и я поведал Макарычу краткую историю налета и угона плавсредств.

— Хм… и что там за «капитан Блад» такой… Жестко говоришь, отработали? Сколько погибших?

— Фима сказал только про двоих пограничников, возможно были еще хозяева плавсредств и экипажи в конце концов. Ушли в левую протоку Новой после налета.

— У меня вообще вопрос созрел — а почему Луневцы терпят в устье Новой этих новоявленных пиратов? А?

— Вот тоже интересно. В принципе пройти в Новую можно вполне безопасно и правой протокой обогнув устье по большому кругу.

— Это понятно, но ведь безопасность мореходства все равно под вопросом.

— Да, выскакивают, обстрел, абордаж и уводят судно к себе.

— Очень подозрительно. Как бы, не были в доле отдельные товарищи из руководства Лунево с пиратами.

— А эти наблюдатели? Может они пиратами и наняты?

— Есть очень большая вероятность. А связного все нет, — задумчиво постучал карандашом по столу Макарыч, — Возможно этими пацанами сыграли в темную, и уже узнав все что нужно просто бросили их на острове, вполне вариант кстати, и можно не платить. Группе Максима сегодня рано утром подкинули еще паек, на двое суток, а потом снимаем группу и введем там постоянный пост потом с суточным дежурством.

— Ладно Макарыч… эм… ничего что я так, панибратски?

— Ничего, рабочий день будем считать закончен.

— Вот я про это и хотел сказать. Что-то набегался, пойду я ужинать, да по дому надо успеть до темноты кое-что сделать. По этим… соглядатаям, если что сразу вызывайте.

— Хорошо, до завтра.

— До завтра.

После ужина мы со Светой и детьми занимались в огороде, жарко уже не было, и можно было поливать грядки. Точнее не поливать, а налить бочку водой. В верху участка еще пару месяцев назад была установлена бочка, от которой я растянул резиновый шланг, соединив куски разного диаметра и длины, и сделал что-то вроде системы капельного полива. Естественно не автоматическую, и когда я наполнял бочку и отпускал перегнутый и зафиксированный шланг, надо было бегать по грядкам и так же снимать фиксаторы с перегнутых шлангов, чем дети и сейчас и занимались. Это Иваныч подсказал, прочитав в журнале про системы орошения в Израиле. Помню, мы еще тогда удивлялись, что страна то «с Гулькин нос», а помидорами пол Европы снабжает. Журналы кстати я хранил пуще золотой казны. Бывало сядем с мужиками и листая их что-то сразу записываем в планы и обсуждаем варианты реализации. Кстати детали прогулочного катамарана уже давно лежат в мехцехе, осталось только собрать, но не до него пока.

291 день. О.Сахарный.

Подорвался как ошпаренный, на улице еще темно… радиостанция стояла включенной на «аварийном» канале, Макарыч сделал вызов.

— На связи, — ответил я, усевшись на топчане и пока еще туго соображая, что вообще происходит.

— Сергей, — Макарыч… на «ты», очень интересно… — группа Максима вернулась, подойдешь?

— Да иду, — ответил я и стал собираться.

— Что случилось? — приподнялась на локте Света.

— Максим вернулся с Васиного… взяли наверное связного, — ответил я, уже натянув штаны и застегивая ремень.

— Понятно, — ответила Света, опустив голову на подушку.

Я наклонился, чмокнул ее в щеку и направился к двери, прихватив с полки фонарь.

Территория форта была освещена, и было слышно, как где-то у стены тарахтит генератор. Часовой в небольшой надстройке на стене над воротами провел по мне лучом корабельного прожектора, и узнав пошел открывать ворота. Я прошел в здание комендатуры, строительство которого еще не было закончено, только первый этаж успели перекрыть и очистить подвал. В углу большой комнаты метров в тридцать квадратных сидели трое связанных с мешками на голове, у крайнего, которого как-то потряхивало, было что-то с рукой, точнее с пальцами, кисть была замотан тряпкой, и мне показалось что пальцев под этой тряпкой явно не хватает. Макарыч прогуливался вдоль стены, а Максим и еще один боец стояли у входа с хмурым видом.

— Всем доброе утро, — сказал я, войдя в помещение.

— Знаешь Сергей, утро добрым редко бывает.

— Согласен. Ну, какие новости?

— Хреновые, — продолжая прохаживаться взад и вперед ответил Макарыч, и посмотрел как-то нехорошо на Макса, — чисто взять связного не получилось, он успел подать сигнал ракетничей

— И?

— И теперь у нас час, может полтора.

— До чего?

— До вторжения.

— Хренасе… и какими силами вторжение?

— Нормальными, Сергей Николаевич… можем не унести.

— Макарыч, давай без нервов, это не первое вторжение на Сахарный, хочу тебе сказать, так что попрошу по порядку и более информативно.

— Хорошо, как говорится, сухая статистика… пожарный катер, малый рыболовный сейнер, два мотобота и два шлюпа на буксире, весь этот «флот» со следующим личным составом — около шестидесяти человек, автоматическое оружие, один пулемет… Так вас устраивает Сергей Николаевич?

— Так устаивает, — ответил я, и услышал, что мой голос дрогнул.

— Вопрос первый, кто руководит обороной острова? — спросил Макарыч и впился в меня своими стеклянными сейчас глазами.

— Один раз я это уже сделал, — ответил я, чувствуя, как пересохло в горле, — справимся и во второй.

— Вы уверенны?

— Да.

— Максим, этих в подвал и укутать, затем возвращайтесь ко мне в кабинет. Связиста ко мне. Идем Сергей…

В кабинете Макарыча я по памяти набросал на листе альбома для рисования Сахарный, Васин остров и прилегающую акваторию.

— Макарыч, где этот флот?

— Вот это что?

— Архипелаг, где я нашел Иваныча, там СР.

— А это?

— Это еще два небольших острова между Васиным и архипелагом.

— Сейчас, — Макарыч вырвал из альбома лист и вышел.

Вернувшись он положил лист на стол, и я обратил внимание, что на листе появилось несколько расплывшихся бурых пятен.

— Вот тут они, на ближнем острове.

— Ну да, у нас не более часа, — ответил я, громко выдохнув, — ну тогда через двадцать минут все у пирса. На данный момент, каков личный состав форта?

— Шесть человек.

— Одного на хутор, посыльным, мобгруппу в ружье, сбор на пирсе.

— А сколько там?

— Одиннадцать.

— Мало.

— Остальные в поселке, еще… — я задумался, — еще семь.

— Мало.

— Хорошо, сейчас свяжусь с Михалычем, пусть пройдет по новеньким.

— Все равно мало.

— Я понимаю. Срочно, «Аврору» на связь, выяснить местоположение, если успеют прибыть хотя бы за два часа, пусть бросают то, что на буксире, груз за борт и летят к нам. И сделать вызов по руководителям участков, в ружье и сбор на пирсе. По всей боевой группе радиостанции на 25 канал.

— Понял, — ответил Дима связист, только вошедший в помещение, и сразу же выбежал обратно.

— Так… на НП один боец и пулемет… усилить, еще одного послать, два короба пусть с собой возьмет.

— Есть, — кивнул Максим.

— Макс… На «Мандарине» в пирамиде еще ПКМ с двойным БК, в ящике внизу пара гранат, забери и жди на пирсе.

— Есть.

— Стой. Буди Ирину, пусть оббежит все дома по поселку, оружие наготове, из домов не выходить, любой чужой — враг.

— Может тогда в колокол пусть на НП звонят? — предложил Макс.

— Нет, будет неразбериха и паника. Это не нужно.

— Ясно, — кивнул Макс и вышел.

Я побежал от форта к дому. Бежал так, что уже через минуту забились все мышцы на ногах. В дом вошел как можно тише, и подошел к Свете… она не спала.

— Что-то серьезное?

— Да Света, вторжение. Детей разбуди, возьмешь мой карабин, из дома не выходи. От сюда хорошо видно пирс и пролив. Будь внимательна.

Открыл замок сундука и достал АКМ, одел разгрузочный жилет и свой пояс, в кобуру которого сунул обрез, достал три гранаты, и вкрутив запалы положил в подсумки разгрузки. Проверил боекомплект, все в норме. Скинул легкие туфли, повязав портянки влез в берцы и направился к выходу

— Сережа подожди, — почти вскрикнула Света и кинулась мне на плечи.

— Все будет хорошо, — ответил я, обхватил ее лицо руками и поцеловал, — береги детей, пусть не высовываются.

Вышел во двор и направился в сарай, прихватить в сумку кое-что нужное. Спустившись к пирсу, обнаружил толпящийся в волнении вооруженный народ. Сразу заметил еще сонного Федора, АКМ в его руках смотрелся как игрушечный.

— Федя, пять человек бери, заводите «Мандарин» и на новый пирс, занимаете оборону. Заводишь генератор, прожекторы на пролив, врубишь по команде, рацию на 25 канал поставь.

— Хорошо Николаич, — пробасил он, потом выдернул из группы стоявших рядом людей пять человек и убежал по мосткам к боту.

— Ты и ты, — обратился я стоявшим рядом со мной парням, — вон под навесом ГСМ шесть бочек столитровых, с ручками такие, в каждую литров по двадцать солярки и бензина вперемешку налейте и на катер «монаха».

— НП мыса, как дела? — сказал я в рацию.

— Ничего не видно.

— Понял, как только что-то заметишь сразу в канал доклад.

— Принял.

— Вы двое, держите пирс, и как в кино, «ни шагу назад».

— Ясно дело Николаич, хрен я сюда кого пущу, — ответил абсолютно бандитского вида парень.

— А вы двое, вот туда в поле, левее пирса и за валунами укройтесь

С дороги донесся звук ровно работающего дизеля, ехали хуторяне в кузове микрогрузовика.

— Так закиньте в катер шесть валунов, что бы в одного поднимались… ага такие… пойдет.

Хуторяне высыпали из кузова и побежали ко мне, и Михалыч не отставал.

— Чаво стряслося Николаич? — спросил он меня.

— Есть очень большая вероятность нападения на остров, с моря, силами до шестидесяти человек.

— От етицка сила, — топнул он ногой, — ну командовай.

— Бери четверых, садитесь обратно в грузовик и поднимайтесь к кирпичному цеху, будите мобильной группой. Все станцию на 25 канал.

— Вот же кожаный ремень… — развернулся и пошел к машине Михалыч, сотрясая воздух какими-то неимоверными ругательствами.

— Так, вы четверо со мной, в катер.

— Мне куда со своими? — удерживая пулемет за ствол на плече спросил Макс.

— Сейчас вернусь, берешь катер и уходишь с Васиному, там прячешься за мысом у берега и ждешь команды… что бы не происходило, не раскрывайте себя, ждите.

— Понял

Долетели до Васиного острова, я оглянулся и посмотрел на Сахарный, примерно километр, может меньше. Выбежал на берег, привязал леску из катушки к кому-то пню и обратно.

— За руль и тихо пошли вот так, — указал я рукой, а второй удерживая на карандаше катушку лески. Катер развернулся и отошел от острова метров на сто.

— Все стоп. Булыжник обвязывай, — достал я из сумки большую шпулю капронового шнура и передал одному из хуторян, — молодец, булыжник в воду.

Через полминуты шпуля прекратила разматываться.

— Две бочки в воду, ага… скрепите. Реж шнур и к бочке. На подержи леску, не отпусти!

Я наклонился к бочкам и привязал одну из гранат проволокой к одной из ручек. Хорошо, теперь разогнуть усики, вот… леску… дать слабины немного, ага есть.

— Так, шнур привязывай вот тут, и трави по малой его, не дергай а то… не дергай в общем.

Парень державший шпулю со шнуром громко сглотнул, и трясущимися руками начал разматывать шнур.

— Нет, так не пойдет. Тебя как зовут?

— Юра.

— Слушай, я сам боюсь что аж в штаны готов наделать, но жить хочется еще сильнее… а тебе хочется?

Юра быстро закивал.

— Вот, поэтому успокойся, и просто внимательно слушай и делай то, что говорят, и все у нас получится. Хорошо? Все, вперед медленно пошли.

Отошли от первых бочек примерно на двести метров. И повторили процедуру. Булыжник-якорь, шнур и две бочки. Привязал шнур от первых двух к чеке гранаты, немного дав слабину, закрепил.

— Все к пирсу, поехали. Катер задрав нос пошел к Сахарному. Стоп тут, — скомандовал я, когда до пирса оставалось метров двести. Опустили еще один «подарок». Потом я выволок из ниши у дна спасательный жилет, отрезал ножом кармашек, где был маячок — маленькая лампочка, которая начинала светиться если элемент питания попадал в воду, опустил его в море и примотал проводок к ручке, что бы маячок было видно только со стороны пирса.

— А это зачем? — спросил уже успокоившийся Юра.

— Что б я с пирса видел, дистанцию и место установки мины.

— А-а-а, — протянул тот.

Все, привязав к чеке шнур, разогнул усики… все теперь медленно к пирсу.

Выбрались на берег. Я осмотрелся, и указав на кучу сваленных запчастей от автомобилей, что была выше пирса метров на двадцать сказал:

— Юра, иди и ложись туда за кучу. Что бы не началось, Ты просто лежишь, не стреляешь и не шевелишься, ждешь моей команды. Понял?

Юра кивнул и у бежал к куче.

— Остальные занимайте позиции там, там и там, — сказал я оставшимся и начал постепенно разматывать шнур подходя к Юре. Завернув за кучу, чуть выбрал шнур и отрезал.

— На. Карабин пока отложи вообще, и держи, скажу, тяни шнур и башку не высовывай. Понял?

— Понял, — кивнул Юра, сделал пару оборотов шнуром вокруг ладони и присел.

А я поднялся выше Юры метров на пять по дороге и присел на небольшой штабель из нескольких шпал. Оглянулся и услышал, как катер с группой Макса удаляется от пирса.

— Узел связи. Дима… — сделал я вызов.

— В канале.

— Что по связи с «Авророй»?

— «Танковоз» и груз оставили на рейде. «Аврора» идет на максимальной скорости. Минут через сорок, может пятьдесят будут.

— Срочно свяжись, предай для Иваныча, слово в слово «акваторию заминировал, повторил как с тросами, к пирсу не подходить. Обогнуть Сахарный и Васин остров. Ждать команды»

— Принял.

— Предай для Алексея, боевые группы на 25 канале.

— Принял.

Уф… Все, осталось только ждать…

Как я и надеялся, флот нападавших приблизился под прикрытием Васиного острова, и потом огибая его устремился к Сахарному. Их было не видно, ходовые огни небыли включены… но прекрасно слышно. Шум моторов приближался. И тут бабахнуло… с небольшой задержкой два раза, две яркие вспышки сначала осветили силуэты кораблей и лодок, горящее топливо разлетелось по поверхности воды. И очень хорошо подсветило нам противника. Эффект неожиданности был потерян для противника, и надо сказать что не только он. Было видно как барахтаются люди в горящей воде и одна из лодок накреняясь потеряла ход. Пожарный катер тащил на буксире два шлюпа, рядом с ним шел МРС, его борт горел и экипажу было чем заняться, а оставшийся мотобот прибавил ход, его нос задрался, и вспенивая воду направился к пирсу включив мощный прожектор. С кораблей открыли беспорядочную стрельбу, которая переросла в ураганный огонь, кругом свистели и рикошетили пули… «на подавление работают суки» — подумал я, и высунулся посмотреть и оценить обстановку. Отлично, давай… давай… ближе…

— Юра, тяни!!! — крикнул я, чуть не сорвав глотку.

Внизу, у кучи запчастей послышалась суета и пыхтение… Ба-бах! Вспышка… огонь… крики… На поверхности воды добавилась еще одна горящая лужа топлива, подсвечивающая противника.

— Внимание… Всем боевым группам, огонь!!!

Первым с НП на мысу ударил пулемет по пожарному катеру, и следом группа усиления. У них была отличная позиция для обстрела. С нашей стороны ответный огонь усилился, выбивая искры из кораблей противник.

— Стрелять по вспышкам! НП, сосредоточить огонь шлюпках!

Сейнер набрал скорость и пошел прямо на пирс, а «пожарник» со шлюпками резко ушел вправо и пошел по проливу между островами к новому пирсу.

— Федя встречайте, к вам пошли, — сказал я в рацию и добавил, — Михалыч…

— Ась… Тута я.

— Давай к Федору на новый пирс гоните, фары не зажигайте! Там сейчас жарко будет.

— Понятно… Сережа… ты тута осторожно…

— Постараюсь.

Сейнер на полном ходу, давя корпусом тех, кто барахтался в воде, сломав пирс уткнулся в берег, с борта отстреливаясь посыпались люди ища укрытие.

— НП, огонь на сейнер!

— Принял.

— Макс!

— В канале.

— Догоняйте «пожарника», работайте по десанту в шлюпках!

— Принял.

У обломков пирса нападавшие перешли в оборону и отстреливались, надо сказать весьма прицельно. В ответ я высадил уже второй магазин, присел перезарядиться… Пулемет… почему молчит пулемет?

— НП! Да что такое! Придавите их к чертовой матери огнем сверху!

Пулемет ожил и долбанул с сопки по противнику, заставив прижаться их к земле.

— Группа усиления на НП! Не спим! Давите!

Огонь усилился, и уже стало понятно, что десант с сейнера можно списывать.

— Федор! Врубай свет, пока не стрелять, там Макс им на хвост сел.

— Понял.

Через пару секунд вспыхнули два прожектора, осветив «пожарника» и шлюпки. На дистанции от шлюпок метров в семьдесят сзади ударил пулемет несколькими длинными очередями, и заработали автоматы. Первая же очередь пулемета размолотила пол борта одной шлюпки.

— Все Макс, назад к Васиному! Прекратить огонь.

— Федор!

— На связи.

— Погаси прожектора.

— Принял… принял, — ответила рация голосами Федора и Макса.

Поняв, что операция провалилась с треском, «пожарник» отвернул в сторону Васиного острова и набрал скорость, вероятно, решив выскочить проливом в открытое море.

«Ага… сейчас!» подумал я и стал наблюдать на кораблем, который включил прожектора и освещал себе путь. Скорость была уже приличная, и наверное капитан заметил по приборам приближающуюся мель, потому что судно начало резко отворачивать влево и гасить скорость, но было поздно, судно капитально уперлось килем в грунт отмели между Сахарным и Васиным островом.

— Прекратить огонь! — скомандовал я, и усевшись на пятую точку облокотился спиной на шпалы, — Юра… Юр, я ты чего не отстреливался то? А Юр?

Меня как током ударило, я выдернул из подсумка пояса фонарь и сиганул через шпалы, ища лучом Юру. Он был уже мертв, лежал, скорчившись на земле, схватившись раками за шею, сочащаяся сквозь пальцы кровь уже не пульсировала, его большие серые, спокойные и мертвые глаза смотрели в ночное небо. Сморгнув навернувшиеся слезы, я перевернул его на спину, сложил на груди руки и прикрыл ему глаза.

— Ты герой Юра, — прошептал я.

Подбежали двое ребят.

— Там у пирса еще раненые пираты, — сказал один из них.

— Добить, — сухо ответил я и взял рацию, — НП, что там на этом пожарнике?

— Ну суетятся что то на палубе, видно плохо.

— Федор, прожектора.

— Принял, — ответил он, и через пару секунд два световых пятна поползли по бортам судна.

— Они шлюпку спускают, — доложили с НП.

— Принял. Макс, работай.

— Принял.

Через несколько минут из леса, на склоне напротив «пожарника» ударил пулемет и автоматы, выбивая всех, кто уже находился в шлюпке.

— «Аврора» на связи, мы на месте, 22-й в канале. Что у вас?

— Здесь 11-й. Нападение отбили, выдвигайтесь по проливу к отмели… там судно, на абордаж его и зачистка. При сопротивлении гасить всех, — повысил я тон, — пленных не брать.

— Принял… А что так сурово?

— Потому что!

— Принял…

После того, как абордажная группа зачистила «пожарника» при поддержке группы Максима, его стащили с мели с помощью «Авроры». Все корабли теперь разместились на новом пирсе. Иваныч увел «Аврору» обратно за грузом и плашкоутом. Потери среди поселенцев были… Погибли Юра, пулеметчик на НП и двое из группы Федора. Раненых было восемь человек, один тяжело. Алексей все-таки игнорировал мою горячность и взял пленных, четверых, еще шестерых выловили в море, и теперь вдоль стены форта сидели 13 человек связанных под надзором двух конвойных. Пленников по одному водили на «беседу» к Макарычу.

До обеда наводили порядок, и убирали последствия нападения. Разобрали остатки поломанного пирса, и я сразу поставил задачу Федору на строительство нового. Потом пришла Алена и сообщила, что тяжело раненный скончался. «Пятеро» — подумал я и взялся за рацию.

— Михалыч.

— Ась? Тута я.

— Пошли людей, пусть готовят место для кремации.

— Хорошо, — было слышно, как он вдохнул, — на старом месте?

— Да, там где я уже кремировал погибших после волны.

— Сделаем Николаич. А когда, ну это…

— Вечером, а потом поминальный ужин. У вас, наверное, на хуторе… организуешь?

— Да, Андреевне скажу, пущай с бабами занимается приготовлениями.

Пообедал я лишь слегка перекусив, и пока солнце ну уйдет из зенита решил отдохнуть, попросив детей разбудить меня.

На форту меня встретил Алексей, поздоровался и одобрительно похлопал по плечу.

— Нормально Серый, даже более чем.

— Пацанов жалко, молодые совсем.

— Это война Серый и не мы ее начали, а на войне да… убивают. Ну идем к Макарычу, тут прояснилось уже кое что.

— Пошли.

А прояснилось следующее… Да, это были бандиты, те самые «сомалийцы», которые за все время после Волны, отгрохали себе в протоке самую настоящую «Тортугу», конечно нет, не своим трудом, а наживаясь на грабежах, и на море и на суше. Напасть на Сахарный они решили по многим причинам. По Лесному несомненно ползли слухи о самом большом острове на архипелаге и о том, что живут там вполне зажиточно по нынешним меркам, опять же наличие хорошего флота их очень раздражало. У них были шпионы в Лесном, а так же высаживались наблюдатели на островах. Потом проходил невзрачный мотобот и собирал информацию у наблюдателей. И вот эти наблюдатели и засекли постоянное движение наших кораблей. Некоторое время назад, пираты ночью высадили наблюдателей прямо у нас под носом. Поняв, что флот ушел за грузом, и основные силы вместе с ним они решились на нападение. Но наблюдатели оказались не очень глазастыми, несмотря на наличие у них целого ПНБ-2 пограничного. Да и связной подвел, поняв что «явка провалилась», он зачем-то подал сигнал к нападению, вероятно рассчитывал на силу пиратского флота и свое скорое освобождение. Но не случилось. Как выяснилось, главой бандитского сообщества был некий Павел Павлович Самохин, он же «Палпалыч» он же «Шпала», не много ни мало, а до Волны целый депутат районного масштаба, с криминальным прошлым девяностых. Организаторские способности, злой ум и жажда наживы сделали свое дело, и он, имея поддержку в Лунево, создал, как принято говорить организованное преступное сообщество. В чьем лице была поддержка, выяснить не удалось (допрашиваемый урка умер от болевого шока, переусердствовали Макарыч с Лехой) но известно, что это параллельно две персоны, кто-то из управления в Лунево и из таможенной службы. Таможенники сливали информацию Луневским бандитам о грузах, караванах и их владельцах, а пираты их встречали. Они хорошо нажились пока еще не пошла информация о левой протоке, о том что там опасно. Затем, они обзаведясь более сильным флотом стали выходить в море, нагло, дерзко и жестоко совершая налеты. А дальше как снежный ком, хотелось больше и больше. Численность пиратов теперь снизилась до сорока человек, но там были еще и невольники в количестве пятидесяти человек, которые работали по хозяйству. Основной флот они потеряли у Сахарного. Рискнули, потому что надеялись сорвать тут максимальный куш. Теперь у пиратов осталось какое-то маленькое многоцелевое судно вспомогательного флота, пара мотоботов и несколько плотов и шлюпок.

— Надо наказывать, — сказал я выслушав доклад Макарыча.

— Однозначно, — кивнул Алексей, — только предлагаю не тянуть самим это все а поговорить с Асланом, пусть тоже впрягается.

— Опасно, — отрицательно помотал головой Макарыч, — у них человек в Лесном, а то и не один. Аслан начнет подготовку и информация уйдет.

— А если закрыть временно Лесной? Ну что б не выскочил никто, ни морем ни сушей.

— Аслан на это не пойдет.

— Ну а как по-другому, самим штурмовать? Не, не вопрос, можем и своими силами, карта их логова теперь есть, пару дней бойцов погоняю и «Никто кроме нас!»

— Нет Леха, думать надо, крепко думать, — сказал я, — ребята, что вон там на сложенных бревнах лежат, еще не остыли. Не хочу людьми рисковать в порыве мести. Месть, такое блюдо, которое подается холодным. И сегодня об этом точно думать не будем.

— Ну, хорошо, не сегодня… Согласен. Что с пленными, кстати, делать будем? — спросил Алексей.

— Для начала восстановят то, что сломали, а там посмотрим, — ответил я и задумался, — где их держать только…

— Так я уже придумал, — оживился Леха, — инструмент выдать и пусть откапывают и чистят подвал крайнего фундамента, потом дверь наварим.

— Вариант, пусть приступают.

— Подожди Сергей… Николаевич, — поднял руку Макарыч, — тут такое дело, из этих тринадцати… ммм… двенадцати есть трое, которых в аду уже заждались, и то, что они выжили после Волны, это непростительная ошибка для небесной канцелярии. Пленные мне много чего наговорили, из протоколов допросов и очных ставок понятно.

— Ты предлагаешь казнить тех, у кого руки в крови.

— По локоть! Я не предлагаю, я настаиваю.

Я встал, походил немного по комнате и потом спросил:

— Публично?

— Много чести… выйти в море, камень к ногам и за борт.

— Согласен, — кивнул я, — когда?

— Да хоть сейчас, вы простите мужики, но руки чешутся, Сергей… тебе дать протоколы почитать?

— Не надо, и так воротит. А раз чешутся, то исполняй, у нас еще траурные мероприятия.

Я вышел из форта и направился к столярке, договориться, чтобы подготовили десяток хороших бревен на сваи для пирса и прочий материал. Услышал несколько гудков «Авроры», она причаливала к новому пирсу задним ходом, пристраивая катамаран с грузом, у эстакады уже открыл аппарель плашкоут и автокран выставлял «лапы» готовясь к работам по разгрузке.

Все наши стояли полукругом, обступив место кремации. Покойников уложили в ряд на сложенные не толстые бревна погребального костра, нижние бревна обильно полили бензином.

— Николаич, скажешь что? — спросил у меня Михалыч подойдя с зажженным факелом в руке.

— Не могу Михалыч… Ком в горле стоит.

— Ну подержи покамест, я тогда… коротенько.

Михалыч передал он мне факел и отступил от основного строя людей и повернувшись к костру произнес:

— Простите ребятки что не уберегли вас, простите если обидели мы вас чем при жизни, отправляйтеся ребятки с огнем к Отцу Нашему, — потом повернулся к Полине Андреевне и кивнул.

Полина Андреевна запела, плавно, красиво… явно на старославянском, кто-то сзади начал подпевать. Я никогда не слышал ничего подобного, это было не дерущее нервы завывание плакальщиц, а очень красивая и душевная музыка, музыка из голоса… песня была короткая, прозвучало буквально пара куплетов, наверное… но на душе стало даже легче, светлее что ли, и горечь отступила. Михалыч кивнул мне, и я бросил факел. Огонь вспыхнул, и погребальный костер быстро разгорелся, охватив пламенем тела. Мы еще немного постояли и направились пешком на хутор, где уже был приготовлен поминальный ужин, а завтра на рассвете, пепел погребального костра будет собран, и развеян над морем.

292 день. О.Сахарный.

На завтрак собрались у нас дома. Я предупредил об этом Светлану с вечера, и она сегодня встала пораньше, ну и меня разбудила, и я помог ей с приготовлениями. На завтрак пришли Иваныч, Саша, Алексей, Макарыч и Михалыч. Мы позавтракали, скромно, пирожками с зеленым луком и с яйцом. Потом Светлана отправила детей на хутор, поухаживать за «Зорькой», нашей телочке, которой месяц отроду, и сейчас она в общем стаде, а сама Света пошла к Алене. К слову сказать, у Светланы нет никакого образования кроме школы, ну так случилось… и теперь она очень часто ходит к Алене и учится так скажем медицинскому делу, и делает успехи.

— Ну что… товарищи отцы-основатели острова, и почетные гости собрания, — сказал я «пробежав» по всем присутствующим взглядом, — давайте наметим повестку собрания.

— Ага, значит, не просто так ты решил нас пирожками накормить? — сказал Иваныч, набивая трубку ядреным самосадом.

— Нет, не просто так, — ответил я, и вкратце изложил присутствующим суть недавнего разговора с Алексеем Макарычем.

— А я думал уже об этом, и не раз, — сказал Алексей, и как-то сочувствующе посмотрел на меня.

— Да мужики, как говориться, проблема назрела, и ее надо решать, — ответил я, — давайте все по взрослому, Алексей Макарыч, вот вам бумага… ведите протокол собрания. Итак, повестка:

Первое — принять как уже состоявшийся факт, что основателями поселения являются…

Второе — утвердить органы и структуры управления Дальневосточного Архипелага.

Третье — принять свод законов Дальневосточного Архипелага, уж простите за амбиции, но что-то мне подсказывает, что Сахарным мы не ограничимся. Во всяком случае, Васин остров скоро придется заселять, по простой причине — там есть золото, его надо добывать, и несомненно охранять.

Четвертое — дать определение гражданина Дальневосточного Архипелага

На сегодня думаю, хватит, все остальные решения и проблемы будут решать созданные ведомства. Кто за изложенную мной повестку? Прошу поднять руки… единогласно. Алексей Макарыч, внесите в протокол.

— Уже… — ответил Макарыч, не отрывая глаз от общей тетради и строча протокол.

— Итак, по первому пункту… вопросы, комментарии, пожелания?

— У меня… — поднял руку Алексей, — ну то, что ты, Иваныч и Саня утверждаются как основатели вопросов нет, но я то здесь гораздо позже появился…

— Зато много сделал, — сказал, как отрезал Иваныч.

— Неоспоримый факт, — кивнул я.

— Ну раз так, — пожал плечами Алексей, — только я так далек от этой всей административщины и политики.

— Да тут все не слишком к этому близки, так что впрягайся, — улыбнувшись, ответил Саша.

— Голосуем за принятие первого пункта… единогласно.

— Дальше, пункт второй…

— Самый трудный, — сказал Иваныч.

— Это точно, — согласился я, — в любом случае думаю, что получив в одни руки власть, любой правитель начнет ей в конце концов злоупотреблять.

— Ты предлагаешь создать что-то вроде советов? — спросил Макарыч, оторвавшись от записи.

— Да.

— И как это будет выглядеть?

— Я озвучу, а вы потом выскажите свое мнение, — ответил я и на минуту задумался, собираясь с мыслями, — предлагаю так скажем два уровня советов, первый это собственно мужчины, обязательно семейные и обязательно имеющие свое крепкое хозяйство. Иначе, какой смысл слушать в совете болтуна, который семью и хозяйство создать не осилил? На этом совете, назовем к примеру Гражданский Совет, может решаться в принципе любой вопрос и затем это решение передается в Совет Основателей на рассмотрение и утверждение.

— то есть, высшим органом управления Архипелага будет совет основателей? — уточнил Макарыч.

— Да, во всяком случае, на ближайший год, а то и два, пока наш Архипелаг не утвердится в экономической, военной и ресурсной безопасности. А затем наделить Гражданский Совет полномочиями выбирать членов Совета Основателей, скажем на пару лет, ну что б жирком не обрастали и не захворали такой опасной болезнью как власть.

— Разумное зерно в этом есть, — сказал Макарыч, — но сейчас на острове мало семейных, еще меньше тех, кто успел обрасти хозяйством.

— Это понятно, и на первый период можно создать Временный Гражданский Совет, включить в него тех, кто уже проявил себя как ответственный человек, а затем уже пускай самовыдвигаются и решают, и принимают на народном сходе новый состав постоянного Гражданского Совета.

— А мне нравится! — сказал Иваныч, и хлопнул по столу ладонью, — пойду чайник поставлю, а то чую на долго разговор.

— Идем дальше, — продолжил я, — Совет Основателей утверждает следующие структуры: казначейство, службу безопасности, оборонное ведомство, сельскохозяйственную, медицинскую, научно-образовательную, инженерно-промышленную, хозяйственную службы… по мере необходимости можно еще что-то добавить.

— Это сколько же народа на все это надоть? — спросил Михалыч.

— Так почти все эти службы, по сути, у нас уже есть, — ответил за меня Алексей.

— Точно, — кивнул я, осталось только ревизионную службу на базе СБ создать.

— Про морскую службу забыл, — крикнул Иваныч, высунувшись из окна кухни.

— Обязательно, без нее никуда, внеси Макарыч в протокол… ну что, по второму пункту есть предложения и замечания?

— Даже если они потом и возникнут, то Совет Основателей сможет их рассмотреть и принять решение, — сказал Макарыч, — ну что, голосуем?

— Голосуем, — согласился я, — кто за предложения по второму пункту повестки? Единогласно…

С законами просидели тоже порядком, но как говориться краткость — сестра таланта, и чем проще для понимания законов, тем лучше для их исполнения. Приняли несколько законов касательно экономики, а именно: все предприятия уже организованные общеми усилиями являются государственными, и все их работники получают заработную плату, согласно выработке этих предприятий, либо деньгами либо продукцией этого предприятия. Исключения сделали для нескольких ремесленников, которые уже появились у нас и для харчевни рыбаков. Все виды предпринимательской деятельности облагаются десяти процентным налогом в пользу казначейства. Приняли закон о Земле… каждый гражданин, имеет право на получение в собственность 20-ти соток земли, на территории архипелага отведенной под заселение. Все остальные земли архипелага являются государственной собственностью, которая может быть передана в аренду, срочную или бессрочную, на разных условиях. Медицина и образование бесплатное, начальное, ремесленное, военное и высшее. Уголовный кодекс получился кратким но жестким, мелкое хулиганство и незначительные правонарушения наказывались штрафами и исправительными работами, преступление против собственности частной или государственной наказывались лишением гражданства, конфискацией имущества и изгнанием, убийство наказывалось смертной казнью. Так же государство предоставляло гражданам право самостоятельно защищать свою жизнь, жизнь близких и имущество. Право на оружие… предоставлялось всем, совершеннолетним, прошедшим обязательный курс военной подготовки, либо по решению Гражданского Совета. Совершеннолетие гражданина наступало в 18 лет старого летоисчисления или в 15 лет нового. Все преступления направленные против Дальневосточного Архипелага как государства наказывались изгнанием, или смертной казнью, в зависимости от последствий. Спорные вопросы юридического характера оставили на решения Гражданского Совета. Вид на жительство и гражданство выдавала СБ, по результатам заседания комиссии.

Многие законы конечно, были приняты с заделом на будущее, которое мы все надеялись у нас будет.

На дворе уже было темно, над столом горели светильники а Света, Алена и дети громыхали на кухне посудой, готовя на всю нашу компанию ужин.

— Как теперь это до людей доводить будем? — спросил Макарыч, когда протокол первого собрания Совета Основателей был подписан.

— А может напечатать? — предложил Саша, — мы же собрали потом все имущество с того «кенвурта», все на складах лежит, несколько принтеров там точно было.

— Отлично… Макарыч, давай, выдергивай в форт этого системщика, да еще и ЗАСовца, пусть при форте будет, нужный кадр, — сказал я.

— Да, напечатать будет здорово, а бумага?

— Есть… немного, но есть.

292 день. О.Сахарный.

С утра и до обеда мы с Федором проторчали на ремонте пирса, мы решили его сделать длиннее и шире. Техника теперь была, и строить было даже приятно. Из-за строительства нового склада ГСМ, материальных складов и промплощадки недостатка в грунте и скальнике не было. Экскаватор грузил самосвал скалой, и мы немного отсыпали берег для удобства и чуть расширили площадку. Так же я настоял на строительстве таможенного поста и башни со стрелковыми ячейками. Потом немного еще подумали над эскизом пирса, обсудили все нюансы, и я оставил Федора командовать, так как Иваныч меня уже два раза вызывал на новый пирс, принимать, так сказать коллегиальное решение по трофейным посудинам. Я завел катер «монаха» и отправился к Иванычу.

— Серег ну чего так долго то? Нам на «железку» уже выходить надо, — крикнул мне Иваныч, сидя на пирсе и свесив ноги.

— Не ругайся, надо было с ремонтом пирса все утрясти. Рассказывай, что тут.

— Ну по этому «пожарнику»… в идеальном состоянии, моторист тут грамотный был, где он кстати?

— Ну… если не мертв и не казнен Макарычем, то на форту.

— Надо будет разузнать.

— Сам договаривайся на этот счет с Макарычем… так что по «пожарнику»?

— А… так в отличном состоянии посудина, резвая. На этом полезные качества заканчиваются. На автономку даже на сутки не приспособлена, запас хода сорок миль, груза не более шести тонн берет.

— А что так? Метров 25 в длину, да и с виду вроде серьезный такой кораблик.

— А и не говорю что он несерьезный, тут знаешь, сколько оборудования напихано пожарного? Не на один десяток тонн. И самое главное… знаешь где он приписан был?

— И где?

— Военно-морская база США Апра, о. Гуам, — ответил Иваныч и помахал у меня перед носом звездно-полосатым флажком.

— Да ну… то есть, американский что ли?

— Ага, а сейнер южнокорейский, мотобот судя по иероглифам японский.

— Там же вообще много всего плавающего… где оно все?

— Не знаю Серый, куда это все Волной протащило, течения изменились… болтаются наверное по морю, или как мой СР где-то по новым берегам торчат. Остается только надеяться, что еще может, и выловим бесхозное что-то в море.

— Да уж… что по сейнеру?

— Движок в порядке, а вот рубку вы всю ему размолотили, вместе с приборами и органами управления и течи по корпусу, временно заделали.

— Восстанавливаемо?

— Да, только время надо на это.

— Тогда ближе к берегу его, стапеля выложить из бревен и затащить его на берег бульдозером. И ремонтировать удобно и место у пирса занимать не будет.

— Согласен. По мотоботу тоже дел порядком, но жить, как говориться будет.

— Ну и его тогда на берег… И кстати, — сказал я, и вылез наконец из катера на пирс, — тут же смотри как удобно… от пирса до эстакады с рельсами метров сто. Может… сделать здесь что то вроде своей судоверфи? И ремонтировать удобно и глядишь, что-то свое построим.

— Вот за что я тебя уважаю Николаич, так это за умение нарезать задачи на перспективу, — сказал Иваныч и хлопнул меня по плечу, что я аж от неожиданности вздрогнул, — я согласен… я за верфь… но потом, хорошо?

— А я и не говорю что прямо сейчас.

— Ну что с «пожарником» то делаем?

— Давай с «железки» придешь и решим.

— Добро, у нас все равно на него даже экипажа нет. На счет экипажа… ты просил Леху оставить так?

— Да, сходим в Лесной с ним, да с Макарычем… носом так сказать поводим.

— Ну там на «железке» его бойцы уже просекли службу, на «Авроре» вроде тоже справляются. Добро, пусть остается.

— Договорились, когда выходите?

— Сейчас плашкоут заправят и выходим.

— Ну удачи.

— Бывай. И не ввязывайся тут без нас во всякие войнушки.

— Хорошо, хорошо, вы там тоже осторожно, — ответил я и завел двигатель катера.

Что бы не мешать строительству, на катере дошел до рыбацкой харчевни и оставил его там, привязав к мосткам. Народа в харчевне было немного, кто-то что-то покупал, пара человек сидели за столиком под навесом и ели… надо признать, что-то очень аппетитно выглядящее, я даже слюну сглотнул. Но демонстративно прошел мимо и отправился по тропе к форту, чувствуя затылком взгляды хозяев харчевни. Ничего, пусть подумают еще над своим поведением… но пахнет вкусно, очень вкусно…

Пройдя в ворота форта, сразу отметил бурную деятельность развернутую нашими «каторжанами». Они активно откапывали подвал левого здания, который мы решили приспособить для их же содержания, двое автоматчиков из ополчения наблюдали за процессом работ. В кабинете у Макарыча было не протолкнуться, там кроме него находилось еще восемь человек, шесть переселенцев, которых привез Фима, Алексей и Максим.

— Алексей Макарыч, надо все-таки вам нормальный кабинет, да и вообще о здании комендатуры надо задуматься.

— Ничего, потерплю, — ответил Макарыч и жестом поприветствовал меня, — это столпотворение не на долго. Заканчиваем уже.

— Ну я присяду, подожду.

— Так товарищ майор, — обратился Макарыч к Алексею, — значит четверо уходят в ваше ведомство?

— Пятеро, — улыбнулся Алексей.

— Нет товарищ майор, я же уже говорил, бывший сотрудник военной прокуратуры уходит в СБ, возраст у него уже пенсионный и не для ваших скачек абордажных.

— Ладно, согласен.

— Вы бы хоть спросили у сотрудника военной прокуратуры, может он вообще, хочет гражданской жизнью жить и огород сажать, — сказал я.

Макарыч перестал стучать по клавиатуре ноутбука, посмотрел на меня, потом на крепкого мужика лет пятидесяти и спросил его:

— Ну что Антон Васильевич, определись?

— Да, наверное лучше в СБ, я один теперь, забоится не о ком, так что лучше опять «под погоны», пока возраст позволяет, а скакать с автоматом да, староват я уже, не смотря на Афганский опыт.

— Вот видите товарищ майор.

— Вижу, — улыбнулся Алексей, — Максим, забирай новеньких и определяй в казарму, выдать форму, пусть сами обрезают подшивают, в бытовой комнате есть рисунок как что делать. Потом на склад там инструмент, крепеж и запчасти с вагонов, пусть обустраиваются. Оружие после зачетов и тестовых стрельб.

— Есть, — козырнул Максим, и вывел из помещения четверых человек.

— А вы Антон Васильевич, обживайте первый этаж этого здания, — сказал Макарыч и показал пальцем на потолок.

— Есть обживать, разрешите за вещами на хутор сходить?

— Разрешаю, и вы вроде полковником в запас вышли? — спросил Макарыч, щурясь и листая ежедневник.

— Так точно.

— Ну хорошо, сегодня вам время на обустройство, а завтра уже служим.

Прокурор вышел, и в комнате остался парень лет двадцати пяти, коротко стриженный почти на лысо, и с какой-то моджахедской щетиной, крепкого телосложения, невысокий и с поломанными раковинами ушей.

— Вот Сергей Николаевич, это наш системный администратор, — представил мне Макарыч парня.

— Павел Шмык, «фамилия такое», — представился парень, повернувшись ко мне.

— Что-то ты Павел не похож на системного администратора.

— Ну… так сложилось, — скромно пожав плечами ответил он.

— Я смотрю по ушам еще и борец.

— Да… мастер спорта по Греко-римской, — также скромно ответил он.

— Такого бы к тебе, а? Товарищ майор, — подмигнул я Лехе.

— Я бы только за, но у парня со зрением проблемы.

— Серьезные?

— Павел постучал себе пальцем по левому глазу с характерным звуком.

— Это как же угораздило?

— В аварию попал пять лет назад, а потом и на правом зрение начало садиться, сейчас минус два, со спортом пришлось завязать и податься в сисадмины.

— Вот такие дела… никто не против если я его в свое ведомство заберу? — спросил Макарыч.

— Так даже лучше, — ответил я.

— Извините конечно, но я наверное лучше вон на хуторе буду помогать, здоровья навалом, а в СБ я к чему?

— А вот и будешь по специальности работать.

— Этот ноут админить? — ухмыльнувшись спросил Павел.

— Ну у нас вообще-то пол контейнера оргтехники на складе, только заниматься этим некому, — сказал я.

— Ухты, — оживился Павел.

— Ага, так что можешь забрать с хутора личные вещи и заселяться туда же, — снова показал пальцем на полоток Макарыч, — а на завтра тебе уже работа будет.

— Понял, можн… ммм… разрешите идти?

— Идите.

Павел развернулся и вышел.

— Чаю? — предложил нам Макарыч.

— Не возражаю.

— Ну что, завтра в Лесной? — спросил Макарыч, раздув угли в вагонном кипятильнике, что он пристроил в углу комнаты, и подбросил туда несколько горстей крупных щепок из ведра на полу.

— Да Алексей Макарыч, познакомишься с поселком, походишь, послушаешь. Я даже знаю отличное место, где вкусно готовят и много разговаривают. А мы с Алексеем сходим к Аслану, побеседуем.

— Это что за место такое, где много разговаривают? Что, вот так садятся и все друг другу все рассказывают?

— Нет, немного не так. Там просто сконцентрированы все слухи нового мира, которыми все охотно делятся с хозяином заведения.

— А, ну это понятно, а с чего ты взял, что хозяин заведения захочет мне поведать все слухи?

— Ну скажем так, мы немного приятели.

— Да вы с ним только не целуетесь при встрече, — улыбнулся Леха.

— Да же так, — удивился Макарыч, — и от куда там такие друзья.

— Ну наверное я для него что то вроде «якоря» из прошлой жизни, в которой осталась вся его семья.

— Понятно. Какие еще планы?

— Если будут переселенцы, то сразу проведем собеседование и заберем их. И отвезем сразу кое какой груз Фиме на продажу, я попросил, к вечеру уже к новому пирсу подвезут и загрузят на мандарин.

— Какие то нюансы, варианты поведения там?

— Собрать походную сумку, табельное с собой обязательно, а так по поведению… ну не знаю, веди себя прилично и не давай себя в обиду. Радиостанцию обязательно с собой. Блин Леха… совсем из головы вылетело, надо БК на мандарине пополнить к пулемету.

— Уже.

— Ну отлично, мне тоже надо бы патронов на пару — тройку магазинов.

— Каких?

— 7,62 для АКМа.

Алексей встал, и подошел к лавке, на которой лежал его АКМС и разгрузка, и достал из одного из подсумков четыре бумажных пачки патронов.

— На, я себе потом, зайду в оружейку пополню.

— Кстати! На счет оружейки… что там по трофеям после боя?

— Точно, — спохватился Алексей Макарович, — сейчас доложу, у меня…

— Все ходы записаны, — договорил я за него.

— Конечно, — ответил он, улыбнулся и начал листать страницы своего ежедневника, — итак, в результате боестолкновения, нападавшие потеряли… мна-мна-мна, захвачено в плен… мна-мна-мна… судна… мна-мна… да где же? А! Вот — шесть единиц гладкоствольного оружия, пятнадцать автоматов, две винтовки, пулемет, два пистолета и одна граната Ф-1. Около полутора тысяч патронов, точно не считали… ну и прочее имущество, пара биноклей, подсумки и т. п.

— Где это все?

— В оружейке уже, залили соляркой… пусть замокает, очень запущенное все оружие, ребята почистят потом. Кстати там штук пять АК-74-С вообще новые.

— Думаешь Луневские?

— Так я не думаю, я это уже выяснил, и той же партий автоматы, судя по номерам.

Кипяток поспел, и мы, попив чаю разошлись. Лечь спать решил пораньше, вставать завтра на заре и дел много.

293 день. О.Сахарный.

Давно не выходил на «Мандарине», даже соскучился по его ровному тарахтению дизеля и запаху пластика, который исходит от корпуса, когда его раскаляет солнце. Тупой нос бота режет воду, которая тихо плюхает и разбегается небольшими волнами стороны от бортов.

В Лесной пришли еще до обеда, пришвартовались на своем месте. Фима обеспечил разгрузку. Мы привезли ему на продажу немного канцелярии и два вагонных генератора, казну нужно пополнять не только усилиями собственно Фимы, а цена на подобный генератор была весьма значимой. Выяснили, что есть всего четверо желающих на переселение, и еще Фима посетовал на то, что поток этих самых переселенцев практически спал. Люди уже нашли себе в основном места в новом мире и волны миграции, которые были по началу, практически прекратились. Попросили Фиму собрать мигрантов в гостинице к окончанию послеобеденной жары для беседы, подкачали спустившие колеса на «буханке» Алексея и, заправив ее, сразу поехали к Араику.

Заведение сменило название. Навес разросся по площади и начал обрастать бревенчатыми стенами, здание бывшего сельпо было уже отремонтировано, добавлен забор и расширен двор. На новом покрашенном фронтоне была выведена аккуратная надпись — «Постоялый двор и ресторан Араика»

Мы вошли под навес, пройдя в арку декоративной изгороди, посетителей было не много, выбрали свободный стол и уселись за него. Из-за выгородки кухни показался Араик, и увидев меня, сначала было обрадовался, а потом на его лице появилась театральная обида и он наклонив голову и грозя мне пальцем сказал:

— Вай, развэ друг так дэлает… а? Ты совсем забыл старого Араика, вай нэ хорошо Сергей-джан.

— Прости дружище, но никак не мог вырваться, все дела да хозяйство.

— Нэ говори Сергей-Джан… дэла… дэла… — понимающе покивал он, сложив пухлые руки на животе, — наслышаны мы тут про большой остров, а еще говорят… на днях там силно стреляли… говорят даже взрывы слышали.

— Слухи это, — вставил Макарыч.

— А, да… познакомься Араик, это Алексей Макарович, он у на Сахарном при должности и уважаемый человек.

Араик учтиво немного поклонился и протянул руку, Макарыч встал и они обменялись рукопожатиями.

— А я вот тоже, все хозяйство, стройка-шмойка… устал. Недавно люди приезжали из Поселка Старателей, это от устья Новой еще полтора сутка морем, а там еще река, и выше по реке еще на полдня пути будет этот поселок. Там говорят богато люди живут, на золоте живут, там говорят… и поиграть можно и женшин есть, — Араик лукаво улыбнулся, — поеду я туда нэмножка отдохнуть.

— О как, — удивился я, — вроде Лас-Вегаса что ли?

— Нэт, какой вегас-шмегас… там до Волны говорят, один богатый человек восстановил выработку, целый городок построил, вагончики, техники много, электричество… золото добывали… там вахта была… а потом Волна. Их нэ задэло, но дорога атрэзало, еще люди к ним разный приходили… тэхника была… дорога новый пробили до трассы и в Лунево приехали. И давай золото сорить… то куплю, это куплю… работники себе наняли еще, уехали и потом там вот такое место стало. Веселое говорят мэсто… и немножка опасное савсем.

— И чем опасное?

— Ну дарогой… дэнги… много дэнег… а гдэ много денег много всяких людей… панимаешь?

— Понимаю… что еще новенького?

— Все врэмя новенкое что-то, через три дня электричество дать должны.

— Ну это да, очень значимое событие.

— Есть еще выше по Новой поселок, там деревня недалеко был, сейчас больше людей стало… рыбу ловят, лес рубят и в Лунево сплавляют, мед, масло, мясо. Трудом своим живут люди, добрые люди.

— Ну это радует, что добрые. А что по части оружия, только в Лунево хороший выбор?

Нам бы потяжелее что.

— Есть один человек, но осторожный. О нем мало знаю, но встречу могу устроить, но не здесь, у них с Асланом такой этот… эм… нэприязнь. Встреча будет где-то нэ на этой тэритория… в тайга, на река, на море, нэ знаю… он назначит, я передам. А там сами макли-шмакли свои крутите.

— И какой у него ассортимент?

— Говорят можно и танк купить, только зачем он тут, — пожал плечами Араик, тут этот… как его… лэнкор нужен!

— Ага, а к линкору еще бы и экипаж, — добавил я.

— Нэт, людми он нэ торгует, людми другой торгует, могу тоже встречу утроить.

— Обязательно, но попозже, — ответил Леха скрипнув зубами.

— Нэ вопрос, можна попозже.

— А как скоро с этим «оружейным бароном» можно встречу организовать?

— Заказывайте покушать, пока кушать будете я помощник пошлю с запиской, он телеграмма по радио даст в Лунево, подождет и принесет ответ.

— Сервис.

— Да, Аслан недавно радио наладил, теперь можно Лунево телеграмма дать.

— Понятно, — сказал я, — ну что мужики по шашлычку?

— Все согласно кивнули.

Вернулись на пристань, пообедав и дождавшись ответа о дате и месте встречи. Оставили Макарыча общаться с прибывшими на собеседование переселенцами, и поехали с Алексеем к Аслану. Принял он нас не то что бы холодно, но как-то без особого желания общаться, сослался на то что очень мало времени и надо срочно решать какие-то вопросы на верфях.

— Строительство кораблей смотрю на поток поставлено. Как бизнес кораблестроителя, процветает?

— Да, понемногу идет, но проблема с двигателями, собираем по трассам автомобили, приспосабливаем двигателя.

— И далеко удалось пройти в глубь материка в поисках машин?

— Далеко, до федеральной трассы дошли, но там уже до нас побывали какие-то… счастливчики… все до винтика собрали.

— Да, — кивнул я, — времена такие, что порой и один винтик стоит целого корабля.

— Верно, — ответил Аслан, и было заметно что он о чем-то напряженно думает, — слышал проблемы у вас на Сахарном были.

— Были, но мы их решили.

Аслан оживился, хотел было позвать дочь, но подумав сказал:

— Отвезите меня к пристани, по дороге и поговорим.

Мы покинули территорию цехов, забрали свое оружие у охраны на входе и сели в машину, Алексей за руль а мы с Асланом в салон. И только теперь некое напряжение с его лица спало и он сказал:

— Я уже не доверяю стенам в своем доме, понимаешь? — сказал он приблизившись ко мне, когда машина тронулась.

Я кивнул и ответил:

— Здесь в Лесном уже давно присутствуют люди, представляющие интересы других, не очень хороших людей. Нападение и на твои пристани с угоном транспорта и на Сахарный, это были спланированные операции. Здесь у них получилось гладко, по тому что не были вычислены агенты, нам повезло больше, засекли наблюдателей и было время подготовиться к атаке, не много но было, иначе… я даже представить себе не могу чем бы все закончилось.

— И этот шпион здесь явно давно, одному шайтану известно сколько и он где-то среди моих людей.

— И возможно он не один.

— Возможно… Я так понял ты же но о бизнесе и про корабли поговорить пришел?

— Ну про корабли тоже можно, особенно про прибыль с их реализации, помнишь у нас осталась некая недоговоренность в этом вопросе?

— Конечно, я стараюсь вообще ничего не забывать. Так о чем ты хотел еще поговорить?

— Я хочу предложить тебе совместную операцию по зачистке левой протоки Новой.

— У меня очень мало бойцов, боюсь оставить поселок без контроля, да и информация быстро уйдет кому надо. Эффект неожиданности будет потерян. Если вы решитесь сами, в помощь могу дать не более десяти человек, но без транспорта, можно сделать так, что они пойдут с вами в сторону Лунево, как сопровождающие груз. Но сообщить надо мне заранее, вот частота и позывной, — предал он листок, — я их сам вывезу на буксире и в море они пересядут к вам, так точно никто не успеет ничего сообщить, в случае если крот среди них.

— Разумно, — сказал Алексей.

— Другого выхода не вижу, как сохранить все в тайне, а зачистите протоку, тогда здесь то я их вычислю.

— Хорошо, тогда в течение недели мы с тобой свяжемся, и нашу частоту запиши, на всякий случай…

На Сахарный еле успели до темноты, швартовались на грузовом пирсе, на старом успели только хорошо отсыпать берег и заколотить несколько свай. Новеньких сразу к Михалычу на хутор, дав сутки на оргпериод предложив варианты так скажем трудоустройства. На что один из них заявил, что он пасечник в каком-то там поколении, и готов заниматься этим делом, только спросил разрешения на постройку своего хозяйства с южной стороны острова на берегу, там было несколько полян в распадках и небольшой родник. Другие двое мужиков из новеньких вызвались ему помочь, объясняя это тем, что уже знакомы еще с Лесного решили заниматься вместе, дело мол прибыльное и интересное. Мы дали им на это добро, инициатива как говориться поощряема. Только добираться до места им пока придется только морем, вокруг острова, так как дороги туда нет, пока нет… и ее строительство в этом случае тогда поручается тоже им. Пусть просеку потихоньку рубят по маршруту, который мы позже утвердим, да и каторжан потом подключим уже со стороны поселка на лесоповал. Четвертым поселенцем была женщина, так скажем, почти пенсионного возраста — учитель физики и математики… сразу отправили ее к Лидии Васильевне на ускоренную адаптацию путем внедрения в коллектив педагогов, которых у нас уже собралось несколько человек, и вопрос строительства и открытия школы совместно с детским садом уже в принципе только вопрос времени.

А завтра предстояло идти на встречу с «оружейным бароном», которая была назначена у «острого мыса», что находился ровно между устьем Новой и Лесным. Дал радиограмму на «железку» о нашем мероприятии и отправился домой ужинать.

294 день. Мыс «Острый».

Пришвартовались у мыса еще час назад. Берег позволял подойти вплотную и зацепиться «кошкой» за небольшой каменный выступ. Скала возвышалась над морем метров на семь, от мыса в обе стороны берег был уже более пологий, на котором справа стоял уже практически высохший кедрач, а левая сторона была заросшая плотным кустарником, который подступал к самому берегу.

— Хорошее место для засады, — сказал Алексей осмотрев берега в обе стороны в бинокль.

— Думаю, что уже засадили бы, если бы такое желание было.

— Угу, — кивнул Алексей и проверил сектор поворота пулемета на вертлюге.

Еще примерно через полчаса ожидания, отчетливо стал слышен шум мотора мотоцикла, двигатель заглушили, где-то на верху мыса, и через минуту нас окликнули.

— Телеграмма на счет вас вчера была? — спросил парень в форме и с АКСУ в руках стоя на уступе скалы.

— Да.

— Сейчас, — ответил он и ушел.

Через несколько минут слева раздался шорох кустарника, потом показался нос резиновой лодки. Человек спустил ее на воду, потом опять ушел в кусты и вернулся от туда с аккумулятором и небольшим двигателем, зацепив его на транец.

— Движок электрический, — сказал Алексей, наблюдая, как лодка бесшумно отошла от берега и направилась к нам.

— Да похоже, — согласился я.

Незнакомец подошел к «мандарину» и встал так, что бы со стороны моря его не было видно, привязал лодку за трос кранца, и поднялся по трапу на борт. Мы с Алексеем спустились вместе с ним в каюту, а Макарыч остался в рубке.

— Костя, — протянул руку незнакомец.

— Сергей. Алексей, — представились мы по очереди.

— Что интересует?

— А что есть? — вопросом на вопрос ответил я.

— Есть кое-что, что удалось утянуть пока была неразбериха и разборки в Лунево.

— А именно?

Костя достал из подсумка разгрузки сложенный в несколько раз лист и протянул было мне, но Алексей его перехватил, развернул и пробежав глазами по написанному хмыкнул:

— Неплохо ты утянул.

— Я не один, в доле еще несколько человек.

— И многим ты это уже продал?

— Была одна сделка серьезная, ну и по мелочи кое-что разошлось.

— Номенклатура хорошая… радует. Интересна какова цена?

Константин помолчал, осмотрелся как-то вокруг и сказал:

— А сколько запас хода у вашего бота?

— Ну миль пятьсот, можно еще топливо в бочках нагрузить тонны две с половиной, двигатель экономичный, посудина легкая, так что думаю пройдет тысячи полторы.

— Знаете… золота набрали уже прилично, запас топлива тоже… могу махнуть все на ваш бот.

— А что так радикально?

— Есть у нас некоторые проблемы, которые можно решить только покинув эту территорию.

— И куда, если не секрет конечно?

— Ходят слухи, что организовалась Амурская республика, часть Комсомольска цела, говорят жизнь там налаживается, так что у нас одна цель сейчас, найти хорошую посудину и свалить подальше.

— А вдруг это только слухи?

— Может и слухи, но там в любом случае люди тоже остались, я надеюсь на это… у меня там семья… была… есть шанс, что найду их.

— Предложение конечно заманчивое, — сказал я и посмотрел на Алексея, тот лишь развел руками, — дай хоть глянуть что там.

Алексей протянул мне список:

СПГ-9 — 5 шт, выстрелы осколочные 72 шт., противотанковые 60 шт., автоматический миномет 2Б9М «Василек» — 3 шт, НСВ 12,7 «Утес» — 2 шт, ПКМ — 4 шт, РПГ-26 — 9 шт, список завершали ручные гранаты, мины, патроны и другая «мелочь», запасные стволы, станки и прочее.

— Одна крупная сделка говоришь уже была? — спросил я, чувствуя, как холодок пробежал по спине.

— Да, в поселок старателей продали десяток пулеметов, несколько граников, патроны и гранаты.

— Уф… — выдохнул я с облегчением.

— Ну что скажешь Серег, предложение более чем щедрое.

— Да уж, это точно.

— Решайте, — пожал плечами Костя, — меня тут в принципе держит только отсутствие подходящего судна для дальнего перехода, ну и желание хозяина этого судна поменяться на имеющееся у меня железо, а ваша посудина меня вполне устраивает.

— Допустим мы согласимся, когда и как мы совершим обмен?

— Тут есть определенная проблема, — ответил Костя, — все железо недалеко от Лунево, но таможня не даст добро на его вывоз, это сто процентов. Сделка с артельщиками у нас прошла по всем законам контрабанды.

— Так это от мотострелков дровишки? — Спросил Алексей.

— Не совсем, имущество другой части, застряло просто после учений тут, а я был в курсе про это, ну и подсуетился, пока в Лунево власть делили.

— А как тогда вывозить это все?

— Там недалеко от устья есть мысок скальный, можно туда подойти морем, а в Лунево отправить человек десять для перегрузки, транспорт там найдем.

— Я кажется знаю что это за мысок, — улыбнулся Алексей.

— Да, я заметил, что там уже кто-то хорошо потоптался, и если вам известно место, то не вижу проблем забрать все железо. Только грузоподъемность должна быть соответствующая, только «Васильки» по 600 кило с лишним, БК к ним не полный по сотне мин на ствол, но даже это вес приличный.

— А вообще какая примерно масса всего вашего железа?

— Думаю… — Костя задумался, — тонны четыре — пять, может побольше.

— У меня есть немного другое предложение, — сказал я, немного подумав, — есть у нас подобный мотобот, то же в отличном состоянии, но не модернизированный под дальний поход, что в принципе не проблема и переоборудовать его у нас на острове проблемы не составит, ну задержитесь у нас на пару — тройку суток, зато вас подготовят по полной для перехода.

— Так вы с этого, как его… с Сахарного?

— Да.

— Наслышан… Давайте так, я поговорю с м… с компаньонами, и мы примем решение. Как с вами связаться?

— Вот частота, передадите сообщение, что-нибудь вроде «мама готова к переезду», — сказал Алексей и написал на листке со списком железа нашу частоту.

— Хорошо, договорились, — ответил Костя, попрощался и спустился на свою лодку, которая тихо дошла до кустарника на берегу.

— Ну что думаешь Макарыч? — спросил я его, когда он спустился из рубки к нам в каюту.

— Если вариант с другим ботом им не понравится, отдашь «мандарина»?

— Придется… вариантов так вооружиться больше не вижу, хотя жаль будет, дорог он мне.

— А по большому счету, если сейнер отремонтировать, но всяко лучше чем «Мандарин».

— Согласен. Ладно, пошли домой, — ответил я, вылез на палубу, ослабил линь и скинул багром «кошку» со скалы.

295 день. О.Сахарный.

Известие о том, что «мама готова к переезду» застало меня за завтраком, пришел посыльный с форта.

— Что-то дополнительно еще передавали?

— Ждут ответа.

— Что по «авроре», где сейчас?

— На подходе, к обеду будут.

— Передай, «встречаемся там же, завтра в обед»

Посыльный ушел, а я связался с Михалычем, что бы он на завтра никуда не планировал микрогрузовик. Зачем тащить в Лунево кучу людей, если есть грузовик с краном… И еще предстоит Иваныча «обрадовать», что «Авроре» придется расстаться с мотоботом, ну ничего, быстрее потом пиратский мотобот починят, а как спас средство можно временно и обычную шлюпку подвесить.

К обеду пришли наши с «железки», и я пошел сообщить Иванычу новости, о том, что «Аврора» и плашкоут выходят завтра в Лунево.

— Вот это да! — обрадовался Иваныч, когда я сообщил ему условия сделки с «оружейным бароном», — не Серый, на такие цели мне «обшарпанного» не жалко, и у этих контрабандистов с ним проблем не будет, посудина отличная после ремонта, дополнительные баки им навесим, систему перекачки воткнем и пускай тарахтят на тысячу миль в любую сторону.

— Ну и хорошо, после ужина тогда в форту собираемся и обсудим детали.

297 день. Пос. Лунево.

Вчера на мысу подобрали Константина. Увидев наш конвой из «Авроры» с катамараном на буксире и плашкоут с грузовиком, он не стал скрывать что удивлен. Да, вот такие мы решительные, так как надо ковать железо, не отходя от кассы.

Плашкоут с грузовиком отправился в Лунево, в его экипаже был Саша, Алексей с двумя бойцами, водитель грузовика из хуторян и Константин, таможне была сообщена цель визита — посещение рынка, что было почти правдой, я выделил Саше некоторые средства на закупку круп, пшеницы и еще по хозяйству кое-чего… но это потом, после погрузочных работ на скальном берегу. Я же остался на «Авроре», которую Иваныч, как только плашкоут зашел в устье, сразу направил к месту погрузки. Прибыв на место, «Аврора» встала на якорь, пришвартовавшись катамараном вплотную к скале, и пошло время томительного ожидания. Примерно через три часа Алексей вышел на связь и сообщил, что из тайника вывезли все, сделали три рейса, все сгрузили на небольшой поляне не далеко от берега. Теперь оставалось только все перегрузить, принять на борт Константина, еще троих контрабандистов и можно отправляться домой, только немного задержимся у протоки, подождать плашкоут. Конечно, с краном-манипулятором погрузка была гораздо проще, чем в прошлый раз. Вылет стрелы в 12 метров и грузоподъемность в 2 тонны очень облегчили погрузку, пришлось только завалить несколько деревьев, которые мешали развороту стрелы. Сначала загрузили трюм «Авроры» ящиками с боеприпасами сняв крышки-люки на палубе, затем на катамаран были погружены три «Василька» и оставшееся железо, приняли на борт «Авроры» контрабандистов и отправились к устью Новой, где встали на рейд в ожидании плашкоута. Константин и трое его друзей крутились на юте разглядывая мотобот, а я с Иванычем стояли на мостике, от куда периодически посматривали на устье в бинокль.

— На Серый, глянь, из левой протоки лодка вышла, — сказал Иваныч и протянул мне бинокль.

Расстояние было около двух километров, небольшая моторная лодка вышла в море, немного покрутилась у устья и вернулась обратно в протоку.

— Похоже «сомалийцы», — сказал я.

— Угу, — кивнул Иваныч, наклонился к микрофону и передал по громкой, — приготовить носовое орудие

— Шуганем, если на наш «танковоз» позарятся.

— Поддерживаю, нечего хулиганить, тут «Аврора» на рейде.

— Точно, — согласился Иваныч.

За те два часа, что мы ждали плашкоут, из левой протоки моторка выскакивала еще пару раз, но пиратам не везло, сначала перед ними важно прошел буксир Аслана, волоча за собой здоровенный плот, там пиратам ничего не светило, буксир был хорошо вооружен, потом из правой протоки вышел небольшой конвой шлюпов в количестве восьми штук, возглавлял конвой брат-близнец «обшарпанного»… эта цель была пиратам тоже не по зубам. Зато они оживились, когда из протоки наконец вышел наш плашкоут. Мы связались с ними и предупредили о возможной опасности. Как только плашкоут отошел от устья примерно на полкилометра, из левой протоки показалась еще одна моторка, и они обе, набрав скорость пошли на перерез плашкоуту.

— Быстроходные надводные цели уничтожить! — сухо раздалось их динамика громкой связи. А плашкоут, прибавив скорости, отвернул влево, давая возможность нашему стрелку работать более спокойно, не боясь задеть своих.

— Ду-дум, ду-дум — стрелок у КПВ сделал два пристрелочных выстрела.

— Право десять, сказал Иваныч, наблюдая в бинокль.

— Упреждение десять метров, — продублировал я по громкой.

— Ду-дум, ду-дум, ду-дум — раздалось с палубы.

— Отлично! Один готов, — сказал радостно Иваныч, — прекратить огонь, второй уходит.

Я забрал у Иваныча бинокль и посмотрел на цели. Да, уцелевшая лодка глиссируя неслась к левой протоке, а от второй на поверхности плавали обломки и бултыхалось три человека.

— Подбирать этих пловцов? — вышел на связь Алексей.

— Обязательно, — ответил я.

— Принял, подбираю.

Плашкоут вернулся на прежний курс и направился к барахтающимся в воде пиратам. Через несколько минут Алексей сообщил:

— Три пассажира на борту, один правда может долго не прожить, если помощь не оказать.

— Давайте к нам, примем его на борт, доктор посмотрит, — сказал я.

Иваныч как-то нехорошо на меня посмотрел и сказал:

— На этого п… на это отребье, доктор сейчас наши медикаменты тратить будет… намазать лоб зеленкой и все.

— Не надо Иваныч, если выживет, то будет искупать вину перед обществом, а не выживет… ну судьба значит.

— Гуманист… — пробубнил Иваныч и наклонился к микрофону громкой, — доктор, на палубу, для оказания помощи раненому.

Я стоял и на мостике и смотрел, как на палубу подняли раненного с плашкоута, здоровенный кусок алюминиевого борта торчал у совсем молодого парня ниже правой ключицы, доктор повозился с ним минуту и скомандовал нести раненного в лазарет.

— Иваныч, ну молодей же совсем…

— У него был выбор кем стать, и он его сделал, за что и понес наказание.

— Согласен, но мы ведь с тобой пока еще хотим называться людьми?

— Начались проповеди замполита, — махнул рукой Иваныч, — ладно молчу… но я остался при своем мнении.

— Я и не сомневаюсь

— Вахтенным занять места, идем домой, — сказал Иваныч по громкой, — пошли, чаю попьем что ли, а гуманист?

— Идем попьем, — ответил я передавая бинокль вахтенному, который занял место у штурвала.

298 день. О. Сахарный.

Домой вернулись под утро, когда еще не рассвело, и пришвартовались под разгрузку.

— Все в форт? — уточнил Алексей.

— Да, — кивнул я, — и у тебя там из новеньких кто-то был из спецов по боеприпасам, так что подключай его по полной, пусть обеспечит условия хранения и прочее, что надо, пусть говорит. Поместится хоть все?

— Утрамбуем.

— Я серьезно.

— Да нет конечно.

— Значит мухи отдельно, котлеты отдельно… ну в смысле стволы тогда в подвале караульного помещения разместить. Пошли грузить.

— Пошли.

С разгрузкой закончили часа через два, островитяне проснулись и на Сахарном закипела жизнь. Контрабандистов разместили пока в форте, ополченцам пришлось потесниться в казарме, ну да это не на долго.

— Экипажу, кроме вахтенных отдыхать до обеда, — слышал я голос Иваныча со стороны «Авроры»

Ну и я решил пойти вздремнуть после рейса… ночная вахта, разгрузки-погрузки, надо отдыхать. До дома быстро дойти не получилось, то кто-то останавливал меня с каким-то важным вопросом, потом с Федором пришлось прогуляться на строку пирса, в общем — покой нам только снится. Дорога до дома заняла почти два часа, но дошел наконец.

— Сергей Николаевич, а не считаете ли вы, что пора входной устроить всем? — спросила Света, встретив меня на пороге и поцеловав, — в зеркало на себя давно смотрел то?

— Некогда было.

Света взяла с тумбочки у умывальника маленькой зеркало и поднесла мне к лицу.

— И кто там? — спросила она.

— Мужик какой то… голодный и злой.

— Этому мужику отдохнуть надо, да и не только ему. Сколько люди уже без выходных пашут?

— А сколько?

— А свяжись со старостой, у него табеля по трудодням на всех, вот он тебе и скажет.

— Не хочу, пока с ним связываться, а то Михалыч как навалит сейчас «хотелок» полный тазик… Нет Света, я хотя бы пару часов посплю, а потом уже буду связываться со всеми, хоть с Альфа — Центавром, если они конечно захотят со мной разговаривать.

— Ну иди ложись… центавра.

За окном громко фыркнула лошадь, и я проснулся. Судя по теням на стене уже далеко «после обеда» и солнце отправилось к закату. Я лежал на спине и смотрел на жерди, которые выполняли роль перекрытия, и разглядывал на них сучки. Стоп… у нас же нет лошади. Михалыч наверное приехал и стесняется будить… точно, слышу как он бубнит под навесом во дворе. Встал, умылся, и напялив калоши пошел «до ветра». Под навесом сидели Михалыч, Алексей Макарыч и Иваныч, Михалыч увидел меня, и хотел было что-то сказать, но Иваныч остановил его жестом:

— Обожди, а то авария будет.

— Точно, — сказал я и пошел дальше.

— И что это за делегация? — спросил я, когда вернулся, закончив все свои дела.

— Да мы как то каждый со своим к тебе Сергей Николаич, а ты спишь, и что то разговорились… Света нам вот чаю заварила, сидим, ждем, когда ваше величество проснется, — сказал Иваныч.

— Что-то сморило меня мужики, — ответил я, и присев на лавку налил себе чая, — Кстати Михалыч, тут поступило предложение выходной по острову объявить.

— Так а я не против, уж вторая декада пошла с крайнего выходного.

— Ну значит надо организовать.

— Ты погодь покамест за выходной то… у нас тут палтыргейста какая-то.

— Полтергейст?

— Ага, она самая, палтыргейста… третьего дня двух курей не досчитались, ну я сначала на Бима твоего подумал, был же у него грешок…

— Да было дело.

— Ну да, Дениска то с Андрейкой при стаде постоянно крутятся, ну и Бим с ними, только вот от Андреевны этому лохматому постоянно с кухни чего-то перепадает, так что не он это, да и не было его на хуторе третьего дня. А вчера с утра заметил, что лабазы то приоткрыты, и ночью сегодня лошади беспокоились.

— Ворует кто-то, — сказал Иваныч.

— Так а смысел? У нас столовая бесплатныя, приходи, Андревна накормит, да в любой дом постучи на хуторе — накормят… нет, это или палтыргейста или чужак у нас тут есть.

— Михалыч, ну ты скажи еще чупакабра, — сказал Иваныч, — это явно чужак у нас тут, прячется где-то.

— Да похоже, — согласился я, — и что, облаву устраивать?

— Я отправлял с утра Максима, он прочесывал с ребятами окрестности хутора, ничего не обнаружил, так то следов много, но это наши может там потоптались, — вставил Макарыч.

— Скажи Максиму, пусть у Алексея попросит ночной прицел с «Утеса» и подежурит ночку.

— Хорошо, — кивнул Макарыч улыбаясь, — у тебя все Михал Михалыч?

— Да все вродя. Так что, выходной когда?

— Вот закончим с одним важным делом и сделаем пару дней выходных. У нас еще обязательное алаверды к «сомалийцам».

— Понятно. Ладноть поеду я, дела еще есть. Спасибо дочка за чай, — крикнул он в окно Свете, которая что-то строчила на машинке в доме.

— На здоровье Михал Михалыч, — ответила она.

— У меня несколько вопросов, — сказал Макарыч открывая ежедневник, — каторжане наши апартаменты себе построили, дальше что с ними?

— К Федору в помощь, пусть пирсом занимаются, а потом от форта будут просеку для дороги делать до южной оконечности острова.

— Понятно, — ответил Макарыч и сделал пометку в ежедневнике, — второй вопрос, Павел распечатал наш протокол и приложения к нему, дальше что?

— Надо распечатать еще подписной лист, и каждый совершеннолетний житель после ознакомления пусть распишется.

— Хорошо, сам всех обойду. Когда по пиратам операция?

— Подготовим и перевооружим флот сначала.

— Понял, то есть, не раньше недели?

— Это мы сейчас выясним, — сказал Иваныч, — мои мотористы «пожарника» этого всего облазили уже, надо смотреть… что снимать, как дополнительные топливные танки ставить и как вооружать. И с экипажем на него надо решать.

— Так у нас же целый штурман и моторист есть.

— О как, а почему я не в курсе?

— Да не успел как-то, — пожал я плечами

— А где они?

— На хуторе, — ответил Макарыч сверившись с ежедневником.

— И что они там делают? Макарыч, связывайся со старостой, пускай срочно их на пирс отправляет, а мы с Серегой пойдем туда, пока не темно.

— Сейчас, — ответил Макарыч и потянулся за рацией.

Когда мы с Иванычем пришли на пирс, то механики нам доложили, что переоборудование «обшарпанного» будет закончено уже завтра.

— Хорошо, а что по «Пожарнику»?

— Тонн на пятнадцать легче станет, когда все вытащим из него пожарное, только нам весь день надо что бы автокран с нами работал.

— Хорошо, я с Федором договорюсь на счет крана, — ответил я, — и потом надо будет обязательно собрать установку пожаротушения на складах.

Попрощался со всеми, когда уже стемнело, и в редких местах поселка зажглись тусклые лампочки. На завтра предстоит перевооружение флота.

299 день. О. Сахарный.

Когда я, рано проснувшись, умывался, мое внимание привлекло дружное уханье и топот двух десятков ног по дороге дома. Выглянул в окно, понятно… Алексей гоняет ополченцев, все по форме, если можно назвать формой модернизированную под новые погодные условия армейскую флору, наверное можно, потому как единообразие соблюдено, я даже засмотрелся на это мероприятие. Ополченцы в полной выкладке и с оружием спустились к старящемуся пирсу, свернули налево и побежали вдоль моря, двигаясь колонной по двое, затем к рыбацкой харчевне и дальше к грузовому пирсу и территории склада ГСМ. Я насчитал тридцать человек. Нет, это не все подчиненные Алексея, половина их них мобилизованы на время проведения операции, в основном хуторяне. Сегодня у них по плану учебные стрельбы. Хоть Алексей и нашел несколько человек, которые могут обращаться с тяжелым вооружением, но здесь все по-взрослому.

— Пока расчеты не изучат матчасть, не отработают слаженность, и не начнут попадать в цель, никаких боевых операций, — сказал он мне пару дней назад.

Так а я только за, нам не нужен бесполезный расход боеприпасов и тем более не дай Бог, не боевые потери, по незнанию или из-за неорганизованности. Вчера в столярке Алексей заказал несколько плотов — мишеней, которые уже начали таскать катером и «мандарином» и устанавливать у берега Васиного острова, так же на склоне пологой сопки, на сухих деревьях были развешены в нескольких местах какие-то тряпки и куски картона — тоже мишени. На сегодня назначены стрельбы. На высоте между кирпичным заводом и воротами форта уже стояла батарея «Васильков» под охраной часового, а на НП на мысу поставили НСВ на станке и один СПГ-9. Да уж, рабочий день сегодня будет проходить под канонаду. Толпа мальчишек уже собралась у стен форта в ожидании развлечения.

Позавтракав связался с Иванычем и отправился на пирс. У «обшарпанного» кроме механиков крутились контрабандисты всем составом, у некоторых в руках был инструмент.

— Ну как успехи? — спросил я у них пройдя по пирсу и запрыгнув на бот.

— Отлично, пока механики с топливной разбираются, мы вот с ребятами кубрик себе обустраиваем, — ответил Костя высунувшись по пояс из люка с шуруповертом в руках.

— Вы однозначно настроены ехать?

— Я да, а вот некоторые уже сомневаются… посмотрев как вы тут живете, так что есть вариант, что к Комсомольску мы пойдем втроем.

— Понятно, ну у нас сейчас люди свободные, сами решают свою судьбу.

— Вот именно, и Мишка так считает, говорит, что лучше синица в руках…

— Ага, чем дятел в заднице, — подал голос, и вылез из соседнего иллюминатора рыжеволосый парень, — здесь вот она жизнь, у людей тут единый коллектив. А там что? А вдруг придем, а там нет никакой Амурской республики, а вода на тысячи миль кругом, что тогда? На веслах обратно? Нет Костян, я решил, помогу вам с ботом и останусь… если возьмут. Возьмете?

— Ну я смотрю руки у тебя из правильного места, голова вроде соображает, так что думаю с видом на жительство проблем не будет. По профессии то кто?

— По гражданской автослесарь, да и по военной тоже, мазута я… мехвод.

— Полезная специальность, без работы не останешься.

— Вот Костян… так что извини, но нет, не пойду я с вами.

— Твое право, жаль конечно.

— Так и вы оставайтесь, — сказал Михаил.

— Нет Миха, сейчас не останемся, вот сходим, и если там ничего, то вернемся. Перед выходом зайдем в тайник, шлюпку на буксир и в нее топлива в бочках… еще почти тонна, если что, то на обратную дорогу будет.

— Ладно, не буду мешать, — сказал я и направился к «пожарнику», увидев, что Иваныч подходит к пирсу.

Чуть позже прибыл автокран, и на «пожарнике» начался демонтаж «лишнего». Одну насосную установку решили оставить все-таки, пусть будет.

Бум… — раздалось с высоты и через секунд у берега Васиного острова рвануло… поднялся фонтан воды.

— Не попал, — сказал Иваныч, посмотрев на плавающие у берега плоты-мишени.

Бум! — полетела еще одна мина… взрыв… и один из плотов разлетелся на дрова.

— Вот, — сказал Иваныч, — это уже хорошо, главное что бы разлетелась именно та мишень, в которую они целятся.

Бум… Бум… — и две мишени подряд разлетелись.

— Пристрелялись, — снова прокомментировал Иваныч.

Ду-ду-ду-ду… ду-ду-ду… — заработал на НП «Утес», и на склоне сопки исчезла одна из мишеней, а за одно и несколько сухих стволов деревьев.

Потом пулемет дал еще несколько коротких очередей и раз пять звонко громыхнула безоткатка.

Понаблюдав еще немного за стрельбами, мы с Иванычем поднялись «Аврору», обсудить состав флота и вооружение.

— Вот тут поставить одну безоткатку, и «Авроре» достаточно, — сказал Иваныч, когда мы стояли на открытом мостике.

— Согласен, у «Авроры» и КПВ как аргумент вполне весомый.

— В плашкоут один миномет, и расчет ПК, достаточно думаю.

— Да, он на отдалении будет работать с корректировщиком, который с разведгруппой пойдет на катере. А вот на катер, наверное, надо стационарно на станок «Утес» ставить, будет основной ударной силой при штурме.

— Да, осталось только наши умозаключения с Лехой согласовать и можно приступать к погрузке боеприпасов, вооружения и его установке.

— Ну пошли тогда в форт, громыхалы эти уже успокоились, да и надо уже план операции накидать и проработать.

Наши предложения по вооружению флота Алексей утвердил, добавив на «Аврору» еще один «Утес».

— Нужна огневая мощь, давить так, чтобы головы поднять даже мыслей не было, — сказал Алексей.

— Ну это ведь только на время операции? — уточнил Иваныч, — нахрена мне еще одна такая дурра на борту?

— Да, это временно.

Разрабатывая операцию зачистки левой протоки просидели почти до ужина, в кабинете у Макарыча. А потом услышали гомон во дворе форта, и художественный мат Михал Михалыча, который первым спустился в подвал, следом за ним Максим впихнул в помещение какого-то незнакомого мужика… грязного, заросшего, босиком, в грязных и рваных штанах и кителе от какой-то формы.

— Вот он! Вот она наша палтыргейста… ух кожаный ремень, — топнул он ногой.

— «А к нам попал в волнении жутком, с растревоженным желудком и с номерочком на ноге», — процитировал Иваныч песню, глядя на пленника.

— От куда ты? Палтыргейста, — спросил я его, не в силах сдержать улыбку.

В общем, прибыл к нам этот пассажир «зайцем» на пароме, когда приезжал Фима, «сошел раньше остановки», то есть, каким-то образом прятался на пароме, а потом водой добрался до берега, прежде чем паром подошел к пирсу. Пробрался на хутор, и устроив себе небольшой шалаш недалеко в овраге, жил себе, потихоньку таская продукты.

— Ты же осмотреться успел, мы тут ритуально никого в жертву не приносим и не едим, чего не вышел то? — спросил его Иваныч.

— Боялся…

— Чего боялся то?

— Троха! Ты что ли? — спросил появившийся в дверях Жека, и потом обратился ко мне, — это что это с ним?

— Знакомы что ли?

— Да на одной площадке жили, — ответил Жека, — это Вовчик Трошин, он в МСЧ вроде служил, в какой то спецчасти.

— Привет Жень, — немного успокоившись, ответил Трошин.

— Так это ты у нас на хуторе что ли по лабазам шмонал? Вот ты в натуре палтыргейста!

— Ладноть! Вы кончайте энту индийскую фильму мне показывать тут! Что делать с ним будем? — не успокаивался Михалыч, — ущербу кто возмещать будет?

— Да ладно Михалыч, чо в натуре не свои чо ль… не мужики правда, хотите я за него поручусь, я его с детства знаю.

— Ну и забирай тогда его к себе, — сказал я, — раз можешь поручиться, пусть в порядок себя приведет, приоденьте да откормите его там с Дашкой, а через пару дней пусть приходит сюда, Алексей Макарыч с ним побеседует.

— А ущерб? — снова вставил Михалыч.

— И про ущерб тоже побеседует.

— Ну тоды пойду я, — сказал Михалыч и махнув рукой вышел.

Жека положил Макарычу на стол какую то папку и потом обратившись к другу детства сказал:

— Ну идем палтыргейста, отведу тебя домой, с Дашкой познакомлю, отмоем, накормим и будешь как новый!

— Уф… действительно, индийское кино какое-то, — сказал я, когда Жека вывел своего друга.

— Да, чудны дела твои Господи, — согласился Иваныч, набил трубку и присел на ступеньку лестницы подымить, выпуская едкий дым на улицу.

— Ну что, основные вопросы по операции решили? — спросил я.

— Да, — кивнул Алексей, — после ужина вооружением флота занимаемся и распределением команд.

— Хорошо, тогда я домой, ужинать… Михалыч баранины подкинул, Света нажарить собиралась, у нее даже лучше чем у Араика получается, — и тут у меня в мозгах щелкнуло… Араик, слухи… некий МЧС-ник, которого все ищут «с собаками» по тому что он якобы знает о каких то складах РосРезерва…

— Ты чего Серый? — спросил Иваныч, заметив, что я вероятно изменился в лице.

— МЧС-ник…

— Ну МЧС-ник и что?

— Помнишь я слухи с Лесного пересказывал?

— Да что то припоминаю… про РосРезерв?

— Ага… а этот Трошин, но он ли самый?

— Возможно, и он. Но мы об этом будем думать после операции, — хлопнув ладонью по лежащей на столе папке сказал Макарыч.

— Ага, вот после операции и пообщаешься с ним.

— Обязательно! — ответил Макарыч.

Ужин действительно удался на славу. И баранина с зеленью под яблочное вино и развалистая картошка к большой миске салата. Андрей с Дениской не умолкали, рассказывая о хуторе, о домашнем зверье и как то между строк у них проскакивало имя… Анечка.

— Это не Алексея ли Макаровича внучка, — спросил я, прервав их передачу «Сельский час», когда опять услышал это имя.

Дети замолчали, переглянулись, а Андрей немного покраснел.

— Да! — ответил Дениска, — у бабы Поли живут, там еще Вовка и Антошка.

— Точно, — кивнул я, — ну вы там не хулиганите?

— Нет! — опять радостно ответил Дениска, — мы там помогаем!

— А дома матери помогать?

— Они везде успевают, — улыбнувшись ответила Света

— Хорошо раз так. Ну, спасибо за ужин, надо идти корабли готовить.

— Когда? — погрустнев спросила Света.

— Скорее всего завтра, проводим контрабандистов и выходим.

— Понятно… Сереж, а это никогда не кончится?

— Что?

— Ну… вот эти операции, морские сражения, экспедиции…

— Когда-нибудь закончатся, — ответил я, и подвинулся на лавке поближе, обняв ее за талию, — когда-нибудь, мы с тобой будем сидеть вот так рядом, думая только о друг друге и наблюдая как на зеленой траве играют наши дети.

— Ну хорошо, — сказала она, поцеловав меня в нос, — я подожду, но не стоит злоупотреблять моим умением ждать.

— И не собирался, — поцеловал я ее в ответ, и краем глаза заметил, как притихли дети и с любопытством смотрят на нас.

300 день. О. Сахарный.

На рассвете мы вышли проводить Костю и его двоих друзей. Я, Иваныч, Алексей, Макарыч… и Михаил. Еще вчера вечером Костя наполнил баки под пресную воду и уложил провизию. Оставалось только распрощаться, и возможно навсегда, от чего стоял и заметно грустил Миша. Я не знаю, что закалило из дружбу и в каких бедах и радостях они побывали, но расставание их очень печалило.

— Ладно, долгие проводы — лишние слезы, — сказал Костя стоя рядом с нами на пирсе, — бывайте, островитяне, может еще увидимся.

— Костя, может возьмешь пулемет? Мало ли… — спросил Алексей.

— Нет, нам до тайника дойти только, а там есть пара хороших железяк, и топливо.

— Бывай… контрабандист, — пожал я ему руку, — частоту не забудь, если что передавай сообщение, ответить не факт что сможем, антенна у нас не очень, но хоть будем знать что добрался.

— Хорошо…

Костя перепрыгнул с пирса на бот, я откинут швартовый, скрипнула резина кранца о сваю и бот, ровно тарахтя дизелем отошел, сделал небольшой круг по проливу, и набирая скорость отправился в неизвестность…

— Ладно, пойду я боцману скажу, пускай катер на буксир цепляет, через полчаса построение и выходим.

— Вот, отдай Васе, пусть радирует, — передал я Иванычу текст радиограммы Аслану в Лесной.

Часть 2

300 день. Недалеко от устья р. Новая.

Мы уже два часа стояли на рейде в паре километров от устья и ждали сигнала от разведгруппы с корректировщиком. В составе разведгруппы в катере «монаха» уплыли Максим, корректировщик, Жека — радистом и расчет ПК, вел катер Саша. По нашему плану, разведгруппа должна была пройти правой, безопасной протокой, обогнуть острова и высадиться на материковой части левого берега, то есть, со стороны Лесного, а затем скрытно пройти по берегу и занять позицию напротив одного из двух вытянутых островов, на котором располагалась база пиратов. Катер после высадки должен вернуться, принять на борт группу Маслова и пройдя по средней протоке, высадить группу на берегу пиратского острова, где они должны были скрытно подойти к хребту, по сигналу взять его штурмом, и затем обеспечить подавление огнем сопротивление пиратов с господствующей высоты.

Я, Иваныч и Алексей стояли на открытом мостике в ожидании сигнала. Вот уже Саша на катере возвращается после высадки группы Маслова, а от разведки пока нет ничего. Катер подошел к «Авроре» на заправку и чтобы принять штурмовую группу Алексея.

— Заправился под пробку, готов принять группу, — прокричал с катера Саша.

— Группа два, на катер! — скомандовал Алексей по громкой и развернулся к нам, — до встречи в «Тортуге».

— Удачи, — ответил я.

— Аккуратно там… десантура, — сказал Иваныч.

Катер взревев мотором и задрав нос, снова устремился в среднюю протоку, для того, чтобы высадить десант на дальней оконечности пиратского острова, который потом скрытно, берегом, должен был подойти к базе и занять позицию, а Саша оставался на катере, как оперативный транспорт, и для поддержки огнем из крупнокалиберного «Утеса» в случае необходимости.

Время тикало… подходил к концу третий час, когда по громкой раздался Васин глосс. — Есть сигнал о занятии позиции корректировщиками… приступили к наблюдению и разведке.

— Фу… — выдохнул я, наконец-то.

— Уже заждались… как барышню на свиданку, — сказал Иваныч, мусоля не раскуренную трубку.

— Теперь ждем доклады от групп.

— Маслов на месте, — снова сообщил по громкой наш радист.

Иваныч нажал кнопку запуска двигателя, из никелированной выхлопной трубы вырвались клубы дыма. Завелся и плашкоут.

— Десантура на месте, — сообщил радостный Васин голос.

— Ну… с Богом, — сказал я, развернулся и дал команду плашкоуту плыть к берегу ближайшего маленького островка в левой протоке.

— Ну и мы потихоньку, — сказал Иваныч и наконец раскурил трубку, пыхтя едким дымом почти синхронно с выхлопной трубой «Авроры».

Через пару десятков минут плашкоут наскочил плоским дном на берег, аппарель грузового отсека опустилась, высыпался десант и занял оборону, а расчет миномета выкрутил ствол орудия почти в зенит, после чего боец из расчета побежал на гребень сопки. Покрутился там несколько секунд точно выяснив направление и вернулся к расчету.

— Расчет к бою готов, — через некоторое время поступил доклад с плашкоута.

Василий продублировал для корректировщика, что миномет на позиции, взял направление и готов вести огонь.

— Тук-тук… сказал Иваныч и прибавил скорость, — ну переключись на этого, как его…

— «Шпалу»?

— Точно.

Я выставил рацию на частоту, которую сообщили пленные пираты, а Иваныч как-то подозрительно гоготнул, сощурился, откашлялся и взял микрофон:

— Граждане бандиты, внимание!!! Ваша банда полностью блокирована, оба выхода перекрыты, так что предлагаю вам сдаться….

— Иваныч, ты что, наизусть что ли?

— Ага, с детства знаю до запятой!

— Кто это там гавкает? — подыграли ему из эфира, уверенным, я бы даже сказал дикторским голосом.

Иваныч откашлялся и продолжил:

— С тобой свинья, не гавкает, а разговаривает капитан крейсера «Аврора»… мой боцман готов дать залп из носового орудия, и устроить в твоей малине революцию и диктатуру пролетариата!

— Да ты гонишь, — дико заржали в эфире.

— Демонстрируем? — спросил меня Иваныч.

— Радист, запросить координаты целей после пристрелочного, — сказал я по громкой.

Пумм… ухнуло с плашкоута. После чего пошла какофония в эфире по корректировке целей и углов…

— Прицел шесть ноль два.

— Да

— Основное направление левее один ноль.

— Выстрел!

Пумм… ушла вторая мина… и наступила тишина в эфире… не надолго… на полминуты примерно, и потом опять:

— Правее ноль один ноль!

— Есть вилка!

Через несколько минут Вася уже докладывал данные от корректировщиков:

— Цель номер один ДОТ на берегу… плюс… лево пять…, цель номер два вышка с пулеметом…. цель номер три укрепленная казарма…

— Координаты, цели 1 и 2… уничтожить!

Пумм…

— Левее ноль ноль два…

Пумм…

Иваныч нажал кнопку на микрофоне радиостанции:

— Эй… Шпала… тук-тук.

В ответ щелкнуло, и хотели было что-то сказать, был отлично слышен один взрыв.

— Цель номер один уничтожена, — доложил Вася информацию от корректировщиков.

Пумм… Пумм… — раздалось снова.

— Цель номер два уничтожена!

— Шпала, я не шучу! — сказал Иваныч в рацию

— Да ты кто!?

— Сложить оружие и сдаться, минута подумать пошла.

— Да ты кто такой!?

Иваныч молча смотрел, как бежит стрелка на часах, и потом кивнул.

— Цель номер три уничтожить.

Пумм… Пумм… Пумм…

— Все-а-а… а-а-а…суу-кааа… не стреляяяя-аай!!!

— Его задело что ли? Что-то не то с голосом… — невозмутимо сам с собой говорил Иваныч.

— Наверное, — ответил я

— Так что? Шпала, — снова спросил Иваныч

— Здаемсяя-ааа, — продолжала шипеть рация и кто-то орать в эфире.

— Вася, передай на плашкоут, прекратить огонь, сняться с позиции, доставить штурмовую группу к месту высадки. И сразу группам 1 и 2 команда — Штурм!

Иваныч чуть прибавил ход, и скомандовал по громкой:

— Экипаж! Готовность прикрыть штурмовые группы!

Аврора стояла у вполне добротного пирса, чуть в стороне немного заполз на берег и опустив аппарель стоял плашкоут. С другой стороны пирса стоял брат близнец «Авроры»… внешне никак не отличающийся «Альбатрос», Иваныч сказал, что это один первых трех кораблей построенный на верфях в Лесном. Закончили работу штурмовые группы и сейчас вдоль берега, с руками за головой в ряд лежали 26 пленных пирата, под стволами автоматчиков, и чуть в сторонке рядок из 12 убитых бандитов. Трофейная группа переносила на плашкоут оружие и боеприпасы. Освободили 63 заложника, точнее они тут были в качестве рабов. Дали им время прийти в себя от неожиданно навалившегося счастья. Среди рабов нашелся хозяин и часть экипажа «Альбатроса», они долго что-то решали, эмоционально обсуждая в стороне, и потом хозяин подошел к нам с Иванычем, мы стояли на пирсе и разглядывали чудо инженерной мысли — самоходная баржа, изготовленная из 38 пластиковых бочек.

— Я даже не знаю как вас отблагодарить, — начал он, стесняясь задать вопрос о судьбе наших трофеев.

— Ты что ль хозяин «Альбатроса»? — спросил Иваныч.

— Нет, я его капитан и совладелец.

— А кто другой совладелец?

— Иван Иванович Ганшин, председатель колхоза, что выше Новой на пятьдесят миль.

— Ну передавай тезке привет… забирай свою птичку, только с условием.

— Конечно, конечно… с каким?

— От чудак человек… я еще условия то не назвал…

— Простите…

— Короче, всех кто Луневские к себе берешь и везешь домой. Понял?

— Да, — быстро закивал головой капитан.

— Слушай, а сколько от Лунево выше можно пройти? Как далеко река судоходна?

— От нашего колхоза еще миль сорок, будут два рукава… правый в сопки уходит и по нему еще миль десять можно с осадкой до метра, а левый рукав широкий, но мелкий совсем.

— Понятно, ну иди… собирай Луневцев и вези домой.

— Спасибо вам огромное, — повторил он раз пять, долго тряс и жал нам по очереди с Иванычем руки.

— Бывай, и тезке привет не забудь передать.

Худой и сутулый парень, дождался, пока мы попрощаемся с капитаном, подошел и спросил:

— Скажите, а вы потом куда?

— В Лесной, а потом домой.

— А домой… это куда?

— Полтора суток ходу, на архипелаг.

— А что там?

— Люди там, живут… трудятся, колхоз у нас там.

— А принимают в ваш колхоз?

— Конечно принимают… на почитай, — Иваныч достал из кармана и протянул ему распечатку нашего протокола с приложениями. Сутулый его взял, пробежал глазами и спросил:

— Я людям покажу?

— Покажи.

— Иваныч, ты его что, специально с собой что ли носишь?

— Протокол что ль? А то! Документ Серый, он нашим людям всегда доверия больше внушает, чем слова.

— Согласен.

«Альбатрос» завелся, тихо как-то… И взяв на борт человек тридцать отшвартовался и медленно пополз вверх по Новой.

— Слабоват движочек, — поморщившись сказал Иваныч, глядя ему вслед.

С берега на пирс зашла толпа человек в двадцать, во главе с сутулым.

— Мы к вам, на остров… возьмете? Там в документе написано, что должен быть подписной лист, но его нет, мы на последней странице все расписались.

Мы с Иванычем переглянулись…

— И сколько вас?

— Двадцать два человека.

— Раз вы уже подписались, — сказал Иваныч, — то идите и помогайте трофейной группе, вон они у бочек копошатся.

— Саша… Никитин, — взялся я за рацию.

— На связи.

— Мы к тебе помощников послали, это уже считай наши, давай озадачивай помогать.

— О, спасибо Николаич, а то тут еще есть чего взять.

— Да не за что, давай, грабь награбленное.

— Это трофей! — сказал Иваныч.

— Я и не спорю.

Подошел Маслов со своими.

— Ну… мы тут вроде как и не пригодились. Может помочь чем?

— Лучше майор, что вы вообще с нами были, чем вас бы с нами не было. Помочь… Тут среди освобожденных остались те, кому в Лесной надо… Ты вот что, бери вот этот мотобот, заливай топливом до полного, цепляй еще вот эти три шлюпки и иди наверное домой. А все посудины определи на пирс у скалы, и сдай Фиме. Не забудь ему привет от Ивана Ивановича передать.

— Договорились

— И вон того пленного крайнего забери… и Аслану передай, скажи что это «Шпала», ну который тут командовал

— Понял.

Через час мы уже вышли из устья и направились домой, волоча за собой трофейный флот, новых переселенцев, и двадцать пять потенциальных каторжан, но это под вопросом. Так как будут еще допросы и очные ставки, так что, у некоторых есть шанс не стать даже каторжанином, а после допросов отправиться сразу на дно пролива с булыжником на ногах.

315 день. О. Сахарный.

Сегодня в обед должен прийти последний рейс с топливом, то есть, все, что найдено на «железке» сегодня перекочует на склады ГСМ. Переоборудованный «пожарник», к которому прицепили баржу из «Тортуги» весьма поспособствовали. Один раз в три дня к грузовому пирсу швартовался наш флот и с него выгружали почти 90 тонн груза — мазут, уголь, железо, запчасти и прочие материалы. А завтра все выходят к «железке» что бы забрать самое тяжелое и технику, которая там работала. Больше всего конечно ждем маленький паровоз из тупика, двигатель и силовую установку с тепловоза, паровозные котлы и кучу другого железа, под которые уже не первую неделю разрабатывается проект мультитопливной ТЭЦ. А здесь на Сахарном бригада Федора и два десятка каторжан уже подготовили площадку в пяти километрах от склада ГСМ в сторону южной оконечности острова, и теперь занимаются укладкой ж/д путей. На «железке» все равно оставалось еще много всего нужного, и там решили оставить работать вахтой по 10 суток небольшую бригаду, надо было еще разобрать один путь на рельсы и шпалы, второй путь решили оставить на перспективу проехать дальше, на разведку территории, но это позже.

После обеда меня вызвал в форт Алексей, сурово так вызвал, почти потребовал явиться. Оставив дела на промышленном участке, как мы уже стали называть всю территорию от нового пирса и выше, до гребня сопки, я направился в форт. Алексей меня ждал в оружейке, где они с Максимом до того как я вошел, что-то бурно обсуждали и параллельно возились с оружием.

— Привет служба, что за срочность?

— Привет, заходи Серег… да край уже… Короче, надо принимать решение о создании регулярной дружины, ну и естественно мобилизационного списка на случай… ну в общем на случай боевых действий. А то одному людей дай, другому дай… нет, я все понимаю рук не хватает, мне не жалко помочь, но вот смотри какая ситуевина… после ужина заступает караульная группа на суточное дежурство, и теперь подумай, как будет нести службу караульный, если он до этого весь день как «папа Карло» не разгибаясь?

— Хреново Лех, согласен.

— И я о том же, а «такой хоккей нам не нужен». По этому вот, — он протянул мне лист бумаги.

— Что это?

— Рапорт.

— Надеюсь не об увольнении?

— Не дождешься! Мы с Максом подумали, и я там наше виденье ситуации изложил.

— Ясно, — ответил я и приступил к чтению. Прочитав спросил, — 15 человек постоянный гарнизон плюс мобилизация по требованию?

— Да, то есть, смотри… Допустим ушли мы с тобой и еще с тремя бойцами в экспедицию, в гарнизоне осталось 11, потом Саня пару человек заберет к примеру для поездки за запчастями, уже девять… а потом Михалычу приспичит срочно излишки сельхоз продукции на рынок в Лесной отвезти, и туда в охранение три человека и остается 6. Серег, шесть человек!!! Которым надо обеспечить дежурство на двух НП, Дежурство по форту, охрану этих каторжников, будь они не ладны и еще Макарыча обеспечивать силовой поддержкой если что. Я не говорю, что постоянный гарнизон может вот так в один день разъехаться, но вполне это допускаю, по этому, надо выдергивать для таких случаев мобрезерв. Ушло четыре бойца в сопровождение экспедиции, значит, четыре человека временно призываются, пока не закончится экспедиция, ну или пока их не сменят другие.

— Ну смысл понятен… Так, табельное у резервистов на постоянку — то же понятно… А вот это интересно, «довольствие и льготы».

— А без этого никак. Вояка может за Веру, Царя и Отечества воевать, но у него есть или может быть в перспективе семья, дети… а их кормить надо.

— Это мне как раз понятно можешь не объяснять, ты просто не развернул этот вопрос.

— Ну… мы просто не знаем тонкостей экономики острова, мало ли.

— Ясно, ну с довольствием понятно. В казначействе уже разработали тарифные сетки зарплат тех, кто работает или служит, так скажем — бюджетников. И те, кто будет мобилизоваться, будут получать по вашей тарифной сетке за период мобилизации. А льготы… что ты имеешь в виду?

— Например, внеочередное получение стройматериала, выделение участка под строительство в случае рождения или наличия детей. Стимул в общем должен быть у бойца.

— Хорошо, понял, подумаем… так… срочная служба — два года, по контракту пять на три.

— Это как пять на три?

— Ну первый контракт на пять лет, потом либо на гражданку со льготами либо служит дальше еще пять, потом опять… если в добром здравии еще на пять.

— Понятно, а что по таким как вы с Максом?

— А что по нам… служим пока здоровье есть, а потом глядишь голодранцем на пенсию не отправишь, поди поможет родной народ пенсией то обеспечить?

— Ну вам попробуй не помоги, — улыбнулся я, — хорошо, это тоже приемлемо. Сколько резервистов то тебе надо?

— Думаю, пятнадцать хватит, а потом тех, кто со срочной службы в запас уходит, автоматом попадают в резервисты.

— Ясно… ну что ж, денек другой придется потерпеть в прежнем режиме, а там соберемся и выпустим постановление по твоему рапорту.

— Денек — другой, не больше.

— Договорились. Ладно, пойду наших чекистов проведаю, раз уж дошел до форта.

В той половине подвала, где у Алексея Макаровича располагался кабинет, над столом склонились Макарыч, Антон Васильевич и Павел.

— Ну отлично Павел! Таких надо несколько и Ивану Ивановичу в первую очередь, и Сергею Николаевичу, и командиру боевой части… а эта уже пусть тут будет… а ну, помогите, на стену повесить, — они втроем аккуратно подняли со стола карту Приморского края, только уже в новых берегах и с отметками наших походов, линями дорог, поселениями, реками… Та география, что уже известна была достаточно точно нанесена на карту, остальное было в предполагаемых контурах. Карта была распечатана на листах А4, потом края были обрезаны, подогнаны и с обратной стороны проклеены скотчем. Очень аккуратная и достойная уважения работа.

— Иваныч бы сейчас сказал — «Дайте две!».

— А, Сергей Николаевич, проходи. Тут Паша нам вот что натворил, — кивнул на карту Макарыч, закрепляя ее канцелярскими кнопками на деревянном щите, разделяющем кабинет и жилую комнату.

— Да, — протянул я, — отличная работа. А вот эти маршруты от куда взял?

— А я судовой журнал просил у Ивана Ивановича, ну и старую карту посмотрел, в принципе на ее основе и сделана эта.

— А как ты… ну, — изобразил я нечто руками.

— Ну старую карту отсканировал, подтер то чего уже нет, добавил что есть, обработал… да, повозиться пришлось, но это ведь моя работа я так понимаю.

— Правильно понимаешь. Но на сколько я знаю в стандартных программах нет таких возможностей.

— Ну конечно, вот, — Алексей выложил на стол ключи, на которых был небольшой брелок — флэшка, — ключи от дома… не стал выкидывать после Волны, оставил как память, а флэшка это моя рабочая, там много полезного всего, в том числе и не стандартный софт.

— Ясно… ну что могу сказать — молодец! Алексей Макарыч, премировать надо бойца.

— Я подумаю, — важно ответил Макарыч, — у нас тут почти весь остров герои, без всяких шуток, на всех премий не хватит. Но я в качестве поощрения Павлу пообещал, что вы Сергей Николаевич, как-нибудь его в одну их экспедиций возьмете его.

— Это не вопрос, возьму.

— Здорово, — обрадовался Павел, — Идемте, Антон Васильевич на верх, поможете, нам еще для казначейства кучу бланков делать.

— Ценный кадр, — сказал я, когда они вышли.

— Плохих у нас нет… чаю? — спросил Макарыч.

— Не откажусь, и кстати о плохих… Хотел спросить, среди каторжан много реальных ЗК?

— Ни одного, они в прошлом обыкновенные, наши родные обыватели в основном, а «манер» они в свою пиратскую бытность нахватались.

— Ага, то есть, теоретически у них есть шанс стать полноправными членами общества в новом мире?

— Конечно, только не среди нас, люди то знают, что тогда, ночью, они шли нас убивать, грабить и насиловать, и прекрасно это помнят.

— Это да, согласен.

— А вы Сергей Николаевич, собственно с какой целью интересуетесь?

— Да как-то не добавляет радости, наличие на острове невольников.

— И что, какие мысли на счет них?

— Пирс отремонтировали, просеку закончат, и пусть катятся на все четыре стороны.

— Ну вот смотри Николаич… отпустишь ты их, а у них как у латыша — хрен да душа, и чем они займутся? Может некоторые и попытаются начать так сказать с чистого листа новую жизнь, но что-то мне подсказывает, что часть из них вернется к прежнему промыслу.

— Есть такой вариант, но что делать? Тут их содержать, кормить, караул под них выделять тоже не дело. ИТК на Сахарном организовывать у меня в планах нет.

— Не дело. У меня вот честно, нет никаких предложений по их поводу… пока нет.

— Я схожу к ним и поговорю.

— И что ты им скажешь?

— Предложу, как ты сказал начать жизнь с чистого листа, вот пробьют просеку до пасечников, и пусть там строятся и живут пока, не попадаясь на глаза, так скажем коренным жителям.

— Вроде как колония — поселение?

— Ну вроде, только без конвойных и охраны. Захотят жить нормально, пусть живут, а нет — пусть рубят плот, делают весла и гребут отсюда, чем дальше — тем лучше.

— Не знаю, — вздохнул Макарыч, — что из этого выйдет, но то, что с ними надо как-то решать это да, факт.

— Ладно, попытка не пытка… пойду поговорю.

— Я с тобой схожу.

— Ну пошли.

Мы пересекли площадь форта, и дошли до подвала, где содержались наши каторжане. Рядом со входом был небольшой навес, под которым расположились двое караульных.

— Привет мужики.

— Здравствуйте, — поднялись с места караульные, и подтянулись изобразив строевую стойку.

— Вольно, — махнул рукой Макарыч, — как там наши каторжане?

— А чего с ними сделается? Ужином их накормили, спать, наверное, укладываются, завтра у них день сурка.

— Открой, пусть строятся на площади.

— Куда их?

— Да никуда, просто поговорим.

Один из караульных чуть отошел, положив автомат стволом на сгиб локтя и сняв предохранитель, а второй открыв засов двери, прокричал:

— Выходим строиться! В шеренгу по два!

Внизу закопошились, и наши арестанты начали выходить и строиться недалеко от подвала.

— Воспитывать будут… а кто накосячил?.. да ровно вроде все было, — расслышал я разговоры, когда все построились.

— Да нет у нас времени на воспитательный процесс, тем более в вашем случае, — начал я, — у нас к вам предложение, он которого вы не сможете отказаться… Итак, два варианта. Первый — вы в качестве дембельского аккорда заканчиваете с просекой и потом там, рядом с пасекой строите себе жилье, хотите индивидуальные, хотите бараки… и делаете вторую попытку начать новую жизнь. Вариант второй — заканчиваете с просекой, рубите плоты и плывете отсюда, на все четыре стороны. Все, даю вам время подумать пять минут.

— А долго мы там будем на отшибе? — спросил кто-то.

— Минимум полгода, считай на испытательном сроке, а там все от вас зависит.

В толпе негромко переговаривались, кто-то просто стоял пребывая в задумчивости, трое молодых парней спорили, шепотом так спорили, но очень эмоционально…

— Время вышло. Кто за первый вариант три шага вперед.

Почти все шагнули вперед, на месте осталось восемь человек.

— Что ж, каждый сделал свой выбор. Алексей Макарыч, фото этих восьмерых пусть Павел распечатает, данные на них и потом передадите в Лесной и в Лунево.

— А это зачем? — спросил один из тех парней, которые спорили о чем-то.

— Все просто. Содержать вас, нет никакого желания, но вы по сути преступники и вне закона, и отправив вас на вольные хлеба, нет уверенности, что вы не возьметесь за старое, по этому мы разошлем данные о вас во все известные поселения, что бы там вас держали на контроле.

Вперед шагнул еще один, тот самый, что из троих спорщиков.

— Алексей этих семерых тогда «на карандаш» и с первым транспортом отправить их документы в Лесной. Все, беседа окончена.

Макарыч переписал семерых и потом все были отправлены под замок, а мы вернулись обратно в кабинет СБ.

— Не знаю что из этого выйдет конечно, — сказал Макарыч присаживаясь за стол.

— И я не знаю, но во всяком случае здесь они будут уверенны в завтрашнем дне, по крайней мере в среднесрочной перспективе.

— Это точно.

— Тащ полковник, разрешите, — просунул голову в дверной проем и постучал Жека.

— Входи. Что-то срочное?

— Да! Я принял сообщение от этих… ну контрабандистов.

— Да ты что!? И? — обрадовался я.

— Они его три раза повторили, вот — «Для острова Сахарный… Находимся на территории Амурской республики, семья жива, люди есть, много… уклад как у вас, поднимают промышленность, возможно в скором времени увидимся. Костя»

— И как ты все расслышал? — спросил я.

— Так они не текстом, они морзянкой предали на нашей частоте.

— А ты пробовал ответить морзянкой?

— Да, но бесполезно, ответа не подучил.

— Ну… остается только порадоваться за Костю и его друзей, надо кстати этому парнишке сказать, который из их компании, — сказал Макарыч.

— Михаилу? — уточнил я.

— Да, пусть успокоится, а то недавно видел его, он все переживал, дошли или нет его друзья.

— Кстати! На счет друзей… Жека, а где твой этот, палтыргейста? Вообще вывалилось у меня из головы. И ты Макарыч то же хорош.

— Да это мне все некогда было, он сам приходил пару раз, не заставал меня, мне докладывали.

— Так на хуторе он с нами, Михалычу помогает.

— Давай свяжись с хутором пусть идет, раз уж мы тут с Алексеем Макарычем вопросы социума взялись решать.

— Понял, сейчас вызову, — ответил Жека и убежал к себе на узел связи.

Торшин явился через полчаса, Михалыч его привез, а сам отправился на столярку.

— Чаю? — предложил Макарыч, — тут у меня шиповник, лимонник и липа…

— Можно, — согласился Торшин.

— Да вы присаживайтесь, вот к Сергею Николаевичу по ближе. И начинайте рассказывать.

— Что рассказывать, — немного дрогнул голос у Торшина.

— А все рассказывайте, можете с биографии начать, потом последнее место работы вашей интересует ну и ваши приключения после Волны тоже… Вы же с материка не просто так сбежали?

— Не просто, — нахмурился Торшин, — искали меня.

— Кто?

— А все… я слышал, даже награду за мою поимку объявили.

— Странно, — сказал я, — я про подобные награды не слышал.

— Это по-тихому было объявлено, такими как тот же Аслан и прочими… современными феодалами, — сделал акцент на последние два слова МЧСник.

— Очень интересно, — удивился я, — то есть, по вашему те, кто смог наладить жизнь в поселке, в котором, насколько мне известно, уже более семи тысяч местных жителей это феодалы?

— А кто же еще?

— Непонятна мне немного ваша логика, но об этом позже. Так с какой целью вас ищут?

— Из-за прежнего места службы.

— И от куда все вдруг узнали о вашем месте службы, ну и собственно где вы служили? — спросил Макарыч подавая Торшину чашку.

— Да сам дурак, пока с группой выживших по тайге скитались я проболтался, ну думал уговорить всех дойти до места… ммм… до места службы в общем, и там можно долго жить.

— До склада РосРезерва?

— Не совсем… это пункт вторичной мобилизации сотрудников силовых ведомств на случай… на разные случаи в общем.

— О как, — почесал затылок Макарыч, — я вообще то не первый день в органах, но впервые про такое слышу.

— Недавно начали создавать… с 2011 года, в параллель курсы выживания по войсковым частям проводили. Короче… это база для групп, которые будут вести боевые действия в случае оккупации данной территории.

— Ясно, а вы получается, в подразделении физической защиты МЧС служили?

— Да командир роты охраны транспорта.

— Вот такой предимонокль, вот такой вот лапсердак, — подумал «вслух» Макарыч, — И какие у вас теперь мысли по поводу ваших знаний, которые не дают покоя современным феодалам?

— Надо все людям рассказать, там продуктов много, если все узнают, то меня оставят в покое.

— Да, да, да, — закивал я, — и начнется такая мясорубка, что мало никому не покажется… Как вы себе это представляете вообще?

— Ну привести например в Лесной и начать раздавать, просто так раздавать.

— Кхм, ты мозги то майор не растерял? Или ты идеалист, вроде «свобода, равенство, братство»?

— А что плохого в равенстве? — почти обиженно спросил майор.

— Да собственно ничего, кроме того, что его быть не может по определению. Далеко за примерами ходить не надо. Вот например тут, на Сахарном… не один десяток человек же переселилось и все были в одинаковых условиях, ну да вроде как равенство. Но, некоторые уже сейчас гораздо ровнее чем другие, а почему?

— Не знаю, — пожал плечами Торшин.

— А потому что, освоившись, некоторые подались в колхозники, кто-то на производствах работает, а кто-то уже занялся ремеслом и получает за это прибыль. Люди разные Михаил, не получится равенства.

В общем разговор получился сложный и безрезультатный, Торшин в конце концов закрылся, и заявил, что мол еще надеется на то, что появится кто-то из представителей прежней власти, которые будут легитимны распоряжаться имуществом на базах. Разговор решили отложить на попозже, определили Торшина пока при хуторе, в помощь Михалычу, мужик он в принципе головастый оказался по части организационных вопросов.

330 день. О. Сахарный.

С «железки» было вывезено почти все. Там осталась только небольшая бригада разбирать все, что можно еще разобрать. Будут работать 10 дней, потом туда пойдет транспорт и новая вахта. Грузят все, вахты меняются, и транспорт идет обратно, в таком режиме решили пока работать на «железке». Так же перегнали туда отремонтированный МРС, мало ли… вдруг опять течением, какое судно протащит ну и на крайний случай вахтенным будет возможность быстро сняться с места и вернуться домой, в случае каких то обстоятельств.

На сегодня и завтра объявлены наконец-то выходные дни. Хуторяне готовят праздничный ужин. Лидия Васильевна с педагогами, выбрав на хуторе инициативную молодежь, создали так называемый культмассовый сектор и готовят какую-то праздничную программу.

Из каторжан решили остаться все. Вот так вот. Караульные рассказывали, что после нашей с ними беседы они всю ночь не могли угомониться, все спорили, решали а на утро попросили передать Макарычу, что остаются все. С просекой они закончили несколько дней назад, и теперь их распорядок дня выглядит так — с утра и до обеда они работают по разнарядке Федора, то есть, на благо острова. А после обеда, отдохнув и переждав жару, они занимались строительством и благоустройством своего нового дома — еще одного хутора, мы назвали его хутор пасечников. Там же, не далеко от берега, в маленькой бухточке, вдававшейся в остров и образованной широким распадком, построили еще один НП. Смена заступала туда на сутки из форта, а заодно и приглядывала за каторжанами, мало ли.

А мы со Светланой и детьми решили до обеда заниматься хозяйством, домом и собой. Светлана после завтрака усадила всех стричься по очереди. С мальчишками разобралась быстро — остригла их «под ноль». Посмотрев на них, я сказал:

— Может и меня так же?

— Запросто! Только бороду и усы придется тоже сбрить.

— Давно собирался, жарко мне под этой растительностью. Только потом не знаю, как бриться опасной бритвой, не приловчусь никак.

— Ничего, шрамы украшают мужчин.

— Умеешь ты утешить.

— Ладно, садись, и подставляй свою шевелюру, правда, зарос то как.

Когда Светлана закончила со стрижкой и максимально обкорнала бороду и усы, я уселся бриться, тихо про себя матерясь на каждое неловкой движение бритвой. Но экзекуция в конце концов закончилась и я, спустя полчаса смотрел на себя в зеркало, а Света тихо хихикала у меня за спиной. Да… придется теперь голову под солнце подставлять, действительно, смешно выглядит голова с неравномерным загаром.

Забежали Жека, отпроситься в Лесной на рынок с Дашей.

— Николаич, ну все равно же выходные, студенты меня подменят на узле связи, я договорился, — уговаривал меня Жека, — мы на трофейном мотоботе сгоняем.

— Хорошо, — согласился я, — но что бы не гонять попусту мотобот и не жечь солярку, зайди с сначала к Саше в мастерские и Федору, узнай, может что надо купить по технической части, я записку напишу Фиме, он с деньгами решит.

— Спасибо Николаич, — ответил Жека, и сияя как начищенный самовар убежал вверх по дороге к мастерским.

Потом принялись готовить обед всем семейством, после которого у меня еще были запланированы встречи с руководителями производственных бригад. Выходные выходными, а планирование и контроль никто не отменял.

333 день. О. Сахарный.

Выходные прошли, и пора снова впрягаться работу. Вчера договорились, что завтрак и совещание проведем на хуторе. Проснувшись, я быстро оделся, умылся и выйдя из дома пошагал вверх по дороге, где на гребне у поворота меня уже ждали Иваныч, Саша, Федор, Алексей и Макарыч. Я поприветствовал всех и мы отправились на хутор.

Полина Андреевна приготовила уже традиционно свои блины и накрыла стол к завтраку.

— Ну что, давайте сначала по службам доклад, а потом по планам мероприятий, — сказал я, расправившись с тарелкой блинов со сметаной и запив чаем, — Алексей, начинай.

— На данный момент, численность гарнизона составляет восемь офицеров и гражданских служащих форта, пятнадцать бойцов регулярной… эм… регулярного…

Все подняли на Алексея глаза в ожидании того как он назовет нашу постоянно действующую дружину.

— … действующего ополчения, — выдохнул наконец Алексей, — из которых трое призваны временно, на подмену бойцов находящихся вместе с вахтой на «железке». За прошедшие двое суток происшествий не случилось. Доклад закончил. Только…

— Что только?

— Жеку на какой срок отпускали в Лесной?

— А он не вернулся? — спросил я, — вообще-то на рынок и обратно.

— Да, мотобота на пирсе нет, дежурный мне с утра доложил, — вставил Иваныч.

— Очень интересно, — сказал я, уже начиная чувствовать что-то не хорошее, и жалеть, что отпустил его с Дашей. И тут нахмурился и громко засопел Михалыч, шевеля губами. Я поднял на него глаза и спросил:

— Что?

— И этого… уже два дня нет, палтыргейста нашего.

— Да, на выходных не попадался он мне на глаза, — подтвердил Макарыч.

— Так… радиограмму в Лесной, Фиме. Уточнить они вообще появлялись там?

— Хорошо, — сказал Макарыч и вышел из под навеса столовой, взявшись за рацию.

— Они же вдвоем, с Дашкой… Что же могло случиться? — сказал я уже заметно нервничая, — и куда этот майор делся?

— Подожди Николаич паниковать, может с мотоботом что, а может загуляли молодые, — начал успокаивать меня Иваныч, — сейчас дождемся ответа из Лесного, а майор может, где-нибудь отсыпается с перепоя.

Все молчали, ждали ответа из Лесного. Вернулся Михалыч, он отходил обойти всю ферму, поискать МЧСника.

— Нету его нигде, никто его уже два дня не видел.

— Хреново, — сказал Алексей, вертя в руках уже отполированный патрон от ТТ.

Прозвучал сигнал вызова рации у Макарыча.

— На связи.

— По информации от Фимы и от таможенной службы Лесного, наших судов и людей не прибывало.

— Алексей, бери «Мандарин» и на поиски. Пройдите в Лесной, потом в Лунево.

— Понял, — ответил Алексей.

— Ладно, продолжаем… Иваныч что у тебя?

— На данный момент, наша флотилия имеет следующий состав: «Аврора», «Мандарин», МРС, «Пожарник», «танковоз», моторный катер, две баржи, два мотобота и шесть шлюпов. Отсутствуют — МРС и один мотобот. МРС на «железке» как вахтенный, мотобот…

— С мотоботом понятно. Постоянный экипаж только на «Авроре».

— Уже нет, сформированы экипажи на «Пожарнике» трое и на «танковозе» двое.

— Нормальные?

— Да, можно сказать зачеты сдали.

— Хорошо, под что запланированы?

— К концу вахты на «железку» пойдут оба, отвезти следующую смену и забрать груз. По «Авроре», то если планы не изменились…

— Не изменились, только дождемся результатов поисковой группы.

— Значит «Аврору» готовим к выходу за архипелаг.

— Дальше, Федор, что у тебя?

— Все по плану, отставаний по плану графику нет. Законченные объекты из последних: склад ГСМ, площадка хранения запчастей и металлолома, Управление механизации. Начали строительство площадки ТЭЦ.

— Понятно, с каторжанами проблем нет?

— Да нормально работают мужики, подгонять не приходится. И это, они попросили экскаватор на день.

— Ну если он не занят то дай. А зачем?

— Септик выкопать хотят для общего барака под душевые и туалет.

— Хорошо, дай им экскаватор. Что у тебя Саша?

— У нас завал Николаич, всё всем надо… а людей мало, почти все мои на вахте. Вот прибудут, легче будет. Миша, ну котельщик который, выгнал всех из подсобки, четвертый день глобалит над ТЭЦ, злой как черт, ну да мы его не трогаем.

— Понятно, по минизаводу что?

— Можем начинать монтировать мельницу и масло-цех, не менее тридцати киловатт потребление с остальным пока не разобрался. Но сначала надо миниГЭС собирать, у нас все готово, встали в очередь на технику.

— А людей нет, — уточнил я.

— Да, — пожал плечами Саша.

— Хорошо, пока управляйтесь теми силами что есть, но прибудет твоя бригада с «железки», тут уж я с Михалычем с тебя не слезем.

— Да Михалыч и так кругами который день у мастерских как коршун, — ответил Саша.

— Как на хуторе дела?

— Так а вот тута записано все у меня, — ответил Михалыч, повесив на нос очки…

Совещание продлилось до обеда, и когда мы с Иванычем возвращались с хутора, обсуждая необходимое оснащение «Авроры» для похода за архипелаг на связь вышел Макарыч:

— Алексей нашел Евгения… двухсотым… труп прибило к берегу недалеко от мыса, где с Константином встречались. «Мандарин» обратно идет, есть сведенья, что наш мотобот ушел на север вдоль материка.

— От куда известно что на север?

— Поисковая группа по пути в Лунево встретила рыбаков, в полусутках хода от устья, они видели мотобот… на борту мужчина и женщина.

— Ясно, сейчас приду к тебе. Отбой… — сказал я в рацию, и потом, сжав до хруста кулаки дико проорал распугав птиц, и напугав Иваныча.

— Ты чего Николаич?

— Эмоции Иваныч, надо выплеснуть, пока не разорвало меня… и не видит никто, — ответил я, и обернулся назад, на пустую дорогу от хутора.

— Может самосада? — он протянул мне набитую трубку.

— Вот от этого точно разорвет, нет, спасибо.

— Ну, как знаешь, — ответил Иваныч, остановился, поймал линзой фокус и раскурил трубку, — В форт?

— Да пошли.

До форта дошли молча. Голова гудела и начинало трясти от злости… злости на себя, за то что отпустил, за то что отпустил вместе с Дашей, за то что на раскусили мы этого Торшина, а то что смерть Жеки это его рук дело, у меня сомнений не было.

— В тихом омуте Сергей Николаевич, да, всегда трудно чертей разглядеть, — продолжал свою мысль Макарыч, когда мы сидели у него в кабинете.

— Как думаешь, Алексей Макарыч, куда он направился?

— Ну давай предположим, — ответил он и подошел к висевшей на стене карте, — мог пойти сюда, в устье реки, что параллельна Новой и подняться до городка этих старателей.

— А что ему там делать? — спросил Иваныч.

— Не знаю… я вообще не берусь, если честно, просчитать этого Торшина. Мог в Лунево пойти, мог и где-то по берегу высадится, и отправиться на известное ему место схрона.

— В этом «Лас-Вегасе» интересно радио есть?

— А что это даст? — спросил Макарыч.

— Ну приметы им передать и Торшина и Дарьи.

— По имеющейся у меня информации, этот как ты говоришь «Лас-Вегас», очень мутная публика содержит, ну и собственно у нас с ними нет никаких отношений.

— Хреново… Иваныч, опять у нас откладывается экспедиция, пойдем за этим… за Торшиным в общем.

— Когда?

— Алексей вернется, и выходим, готовь корабль, запасы воды, топлива и провизии на максимальную автономку.

— Экипаж усиливаем?

— Да, этот вопрос с Алексеем обсудишь, и по вооружению тоже… он уже к ужину, наверное, прибудет. Пойду домой, собираться… я на связи если что.

Пообедав без особого аппетита начал собираться. Открыл сундук и проверил снаряжение — оружие, экспедиционный рюкзак…

— У тебя это всегда готово и собрано, — сказала Света, сидя за столом и наблюдая за мной.

— Проверить надо…

— И проверяешь ты там все несколько раз в неделю. Успокойся, твои нервы в этой ситуации ни к чему. То, что произошло ты уже не исправишь, а то что может случится… для этого нужно быть готовым и успокоиться.

Я перестал копошиться в сундуке и сел на пол, положив подбородок на сложенные на коленях руки. Света встала из-за стола, подошла ко мне и тихо присела рядом, наклонив голову мне на плечо.

— Тебя так на долго не хватит, как бы ты не старался, ты не сможешь контролировать все вокруг и тем более распознавать подлость заранее. И не вини себя в смерти Жени, не ты его убил.

— Я мог его не пускать…

— Ну что я не помню, что ли как он пришел отпрашиваться? Ты не мог его не пустить, не было ведь никаких намеков на беду.

— В том то и дело что были, это я теперь задним умом понимаю. После нашего разговора с этим Торшиным в форте, он как-то напрягся что ли… не просек я это вовремя.

— Ну даже если бы ты и приставил к нему соглядатая, думаешь он не подобрал бы момент как сбежать с острова, и еще не известно чем закончилось все, этот Торшин не простой… не знаю, но мне так кажется.

— Может и не простой, — согласился я.

— Иди ложись, попробуй поспать, наверняка в ночь вахта будет на переходе.

— Хорошо, — уже успокоившись, ответил я, — по рации вызов будет, разбуди.

— Разбужу, ложись иди.

— Сережа вставай, «Мандарин» швартуется, тебя Алексей вызывал.

— Угу, — ответил я, свесив ноги с топчана, — полей пожалуйста, я умоюсь. Уже ужинали кстати?

— Да, час назад поужинали, — ответила Света, зачерпнув ковшиком воду из ведра на кухне.

Через десять минут я уже спускался к отремонтированному пирсу, у которого стоял «Мандарин», а на самом пирсе обступив труп Жеки стояли Алексей, Вася, Иваныч и Макарыч. Я подошел к ним и несколько секунд не решался посмотреть вниз.

— Я вызвал ребят из форта и с Михалычем связался, — сказал Макарыч, — на закате кремируют.

Кивнув я присел и осмотрел труп.

— Кобура пустая и второго магазина нет, — тихо сказал Алексей, — справа над ухом гематома и ссадина глубокая, как железякой какой что ли.

— Похоже, — согласился я, осмотрел Женькину голову и встал.

— Рыбаки, которых встретили, опознали наш мотобот, я им подробно описал и бот и Дашку и этого урода.

— Как думаешь, куда он направился?

— Курс на север был, не к протоке.

— Значит, не в Лунево он пошел.

— Выходит так, — сказал Алексей, — ну что, собираться? Сколько мне бойцов брать?

— Четверых, и подумай о вооружении, возможно территория куда пойдем будет не совсем дружественная.

«Аврора» вышла в море через час, я стоял на открытом мостике и смотрел как в сумерках, горит погребальный костер, мысленно прощаясь с Жекой и прося у него прощения. Было видно, как высокое пламя поднимает вверх снопы искр, а красные отблески от костра освещают несколько групп людей стоявших рядом кровавыми оттенками. Внизу на трапе громыхнуло железо, оглянувшись увидел как трое бойцов поднимаются на открытый мостик волоча на себе станок и «Утес».

— Командир приказал установить тут, на пулемете «ночник» установили.

— Конечно, работайте, — ответил я им и спустился в рубку к Иванычу.

334 день. Погоня.

Всю ночь и день «Аврора» шла на максимальной скорости, лишь к вечеру, когда мы собрались на ужин в кают-компании, Иваныч отдал команду вахтенному сбавить ход до малого, впереди был незнакомый берег, незнакомое устье и незнакомая река. Мы поужинали, и убрав все со стола разложили карту.

— Ну что до устья не больше часа хода, но подняться по реке к поселку старателей можем не успеть до темна. Какие будут предложения? — спросил Иваныч, облокотившись локтями в стол и разглядывая карту.

— Поднимаемся, — ответил я, — в крайнем случае, где-то по берегу пристанем на ночлег.

— Это если будет место, где это сделать. Река говорят не сильно широкая, но глубокая и сильным течением… как бы назвать ее?

— Так давайте «Северная» и назовем, — предложил Алексей.

— Добро, — кивнул Иваныч, и аккуратно вывел карандашом вдоль намеченного пунктира название, — так… а вот тут в паре километров от устья должна быть дорога, судя по старым обозначениям, и идет она… здесь почти параллельно реке, потом зигзаг на перевале и сворачивает на запад… хм… получается, что здесь она упирается в Северную.

— Это сколько километров участок получается?

— Порядка шестидесяти.

— Из наземного транспорта у нас два велосипеда… Может, я с одним бойцом здесь по дороге проскочим, а вы нас потом подберете? — сказал Леха.

— Во-первых не факт что проскочите, во-вторых не факт, что сможем подобрать… хотя мысль здравая, проверить территорию, провести разведку.

— Да придумаем что-нибудь… связь есть.

— Хорошо, допустим, — кивнул я, — давай тогда точнее, где высадить вас?

— Вот тут, от берега и лесом до дороги… так ближе всего, километра четыре.

— Это получается выше устья на пару километров… ну да здесь еще широко будет, течение не сильное, — сказал Иваныч и спросил, — а это что, просека ЛЭП?

— Похоже.

— Значит, где-то в этом месте наверняка торчит верхушка опоры из воды, а может и две… можно пришвартоваться и на ночлег встать.

— Так что, решили? Алексей с разведкой берегом, а «Аврора» сюда, до просеки? — уточнил я.

— Пока да, а после ночевки решим уже, как дальше, — кивнул Иваныч.

— По местам тогда.

Мы с Иванычем поднялись в рубку, где стоял вахтенный и на малом ходу вел «Аврору» вдоль берега, на удалении в километр.

— Боевым постам! Внимательно, продолжаем движение, — скомандовал Иваныч по громкой и обратился к вахтенному, — ну ка партия, дай порулить.

И вот мы достигли устья, я поднялся на открытый мостик и стал наблюдать в бинокль. Устье не такое широкое как у Новой, приблизительно километр и потом резко сужается до трехсот — четырехсот метров, течение приличное, слева берег пологий, справа обрывистый и река делает небольшой поворот налево. Я спустился в рубку, куда минуту назад прошел Алексей.

— Где-то вон там будем сходить, — сказал Алексей.

— Да, там и берег пониже и наверняка глубже, в плотную почти подойдем. Скоростью течение поймаю, — ответил Иваныч и спросил в рацию, — боцман, сходни готовы?

— Так точно, блок на мачте закрепили, готовы перекинуть по команде.

— Добро, ждите.

— Ну мы пошли, — сказал Алексей, подмигнул мне и сбежал по трапу на палубу, где его уже ждал Яковлев.

Разведчики накинули рюкзаки и проверились. Яковлев был вооружен АКМом, у Алексея за спиной висел его «Беркут» с оптикой, а на груди был закреплен АКСУ, два велосипеда лежали рядом на палубе.

— Готовы, — услышал я голос Алексея в рации.

— Боцман сходни! — скомандовал Иваныч, когда «Аврора» замерла в течении метрах в шести от берега, который был выше палубы на полтора метра.

Три человека боцманской команды побежали вдоль палубы натягивая канат на блоках подвешенных на мачте, а матросы удерживали линь, закрепленный за край сходней. Край сходней поднялся над палубой, матросы потянули линь, и сходни развернуло перпендикулярно борту.

— Опускай!

— Есть!

Сходни стукнулись о берег смяв кусты.

— Десант пошел!

— Есть!

Разведчики вбежали по сходням на берег, удерживая перед собой велосипеды за рамы, Леха развернулся, показал рукой «ОК» и они скрылись за деревьями. Операцию со сходнями повторили в обратном порядке, и «Аврора» набирая скорость отошла от берега.

— 22-й в канале проверка…

— Здесь 11-й, слышу хорошо, — отозвался я.

— Много сухого хвойника высокая трава и кустарник… будем продираться.

— Удачи.

— Отбой.

«Аврора» шла вверх по течению на средней скорости, Иваныч внимательно следил за приборами, а берега сузились да двухсот метров.

— Метров пятнадцать в среднем глубина, Серег отметь на карте, ну и ширину укажи… смотри на экран, повторить рисунок сможешь?

— Попробую, — ответил я, склонившись над небольшим столиком с картой.

— Ты хоть немного в масштаб попадай… Пикассо.

— О вот хороший ориентир, — сказал я, указав на невысокую сопку справа, на вершине которой можно было разглядеть риппер.

— Отлично, так, здесь 22 градуса, отметку на риппер делай. Ну вот, а этот башковитый наш из форта уже поправит потом.

— 22-й в канале, вышли на тропу, она вывела на дорогу… грунтовка. Отметку на карте сделал… Все, мы в седле, поехали.

— Аккуратно там.

— Принял.

Через полчаса плавно вошли в поворот реки, в этом месте она немного расширилась, а впереди, на левом берегу показались несколько строений.

— Смотри что там, — сказал Иваныч чуть сбавив ход.

— Новоделы… Навесы сараи, мостки, плот и лодка… Шесть человек, два ребенка женщина и три мужика. Увидели нас… смотрят, спокойно ведут себя.

— Ну мы то явно здесь не первые идем, вот и не проявляют особого интереса.

— О, мужик машет нам… ну что, швартуемся?

— Давай, познакомимся, да поинтересуемся нашим мотоботом.

Было видно, что суда размером побольше плота и шлюпки тут швартуются. Невысокий мужичек пробежал до края мостков и прокричал:

— Кидай конец!

— Матрос размахнувшись перекинул швартовый, мужичек его подхватил и быстро перебежал на берег, где метрах в пяти от воды из земли торчал солидный такой пень, сантиметров шестьдесят в диаметре и в высоту метр.

— Подтягиваем, — скомандовал Иваныч по громкой, — сходни на левый борт.

Боцманская команда забегала, кто-то влез на мачту, перецепив блоки и через пять минут сходни опустились на землю. На берег сошли я, Иваныч и один ополченец, прикрывал нас расчет «Утеса» с открытого мостика.

— Приветствую вас, — сказал пожилой мужчина подходя к нам, — в первый раз в наших местах? Не видел я такого корабля тут прежде.

— И вам здравствовать, — ответил я, и протянул руку, — Сергей.

— Владимир Иванович, — ответил дед и поздоровался.

— И как называются ваши места?

— Митрофановка, — улыбнулся дед, — по фамилии нашей, Митрофановы мы тут все, два сына, невестка да внучки вот. Рыбу ловим, на ночлег пускаем, накормить можем… не бесплатно конечно.

— Ну это понятно, — согласился я, — давно вы тут? Строения смотрю, не так давно стоят.

— Аккурат опосля волны мы сюда пришли, деревню то нашу волной всю разбило а мы на пасеке были всем семейством, вот и уцелели. Переживали сначала, что река тут появилась, но то по началу… уже приспособилися с Божьей помощью, и хозяйством обросли, и река кормит и вот путники заходят бывает.

— И часто?

— Не редко. И катер бывает, пройдет и лодки и плот бывает, а то несколько лодок сразу

— А мотобот не проходил тут недавно? — спросил я и как можно подробнее описал мотобот и его пассажиров.

— Были такие… позавчера утром прошли, не стали они останавливаться, так, спросили мол правильно ли они к артели идут. Ну сказал что правильно, верст семьдесят… так говорят.

— А вы сами там не были что ли?

— Почему, бывал как то, до волны еще… так тож посуху добирался, а сейчас Господь поменял землю, да так, что и не знаешь какими дорогами ходить. Река теперь наша дорога, и она же кормилица, рыба и с моря заходит, какую и не видел никогда и с верховий идет.

— А как вы на этом вверх выгребаете? — спросил Иваныч, показав на плот и шлюпку.

— Так а вот кто с мотором попутно вверх, у тех и просимся, ну что б стало быть на буксир то, а оттудова уже сплавом. Сынки бывает ходють, сменять чего аль продать. Там не доходя до самой артели, тьфу, прости Господи… срамоты этой, ниже есть еще поселок, всякие люди живут, ну и базар там есть, не большой конечно, но торговля худо-бедно идет.

— А этот на мотоботе именно про артель спрашивал?

— Да, тудой ему надо было.

— Ну и нам значит туда же.

— Так стемнеет скоро, как вы ночью то?

— Ну часа полтора у нас есть до темна, а там у ж пришвартуемся где-нибудь на ночь.

— Догоняете его?

— Догоняем Владимир Иванович, убийца он… а девчонка что с ним не по своей воле.

— То-то я смотрю он психованный какой-то.

— Ага… так что если обратно мимо вас пойдет можете валить его смело, считайте он в розыске и вне закона, — сказал Иваныч, — а от нас в этом случае еще и премия будет вам.

— Точно, кивнул я, в виде мотобота.

Глаза у деда заблестели, и он сказал прищурившись:

— А побожитесь.

— Слово офицера Владимир Иванович, — ответил Иваныч.

— Ну раз так… хорошо раз так, — удовлетворил деда ответ Иваныча.

— Обратно пойдем на дольше задержимся, — сказал я, надо нам догонять эту паскуду.

— Ну храни Господь… храни Господь… Гриш, спроводь хлопцев то.

Семейство Митрофановых стояло на берегу и прощалось с «Авророй», которая, набирая скорость, снова вывернула на середину реки и пошла вверх по течению Северной. Иваныч включил пару раз сирену на прощание и сказал:

— Простые добрые люди как мне показалось.

— Может и добрые, но не простые… дальше берега нас не пустили, навес для постояльцев на самом берегу, у сарая мотоцикл, да и у парня, что самый молодой, трое часов на руке не дешевых.

— Хм… мотоцикл я не заметил, значит, как дед сказал «посуху» все же дорога куда-то есть от них.

— Вот и я о том же.

— Да ладно, для общения с незнакомыми людьми, они более чем дружелюбны для нынешних условий.

— Может быть и от доброты… а может и от наличия расчета «Утеса» на мостике у них дружелюбие такое… не знаю Иваныч, поубавилось во мне доверия.

— Понимаю, — громко вздохнул он, — запроси десантуру, что там у них.

— 22-й ответь 11-му…

— 22-й…

— В канале 22-й.

— Что у вас?

— Задницы поотбивали себе, а так в целом спокойно, по дороге явно ездят, но пока никто не попадался, ни по пути, ни на встречу. Навскидку километров двадцать пять проехали, один сгоревший остов грузовика нашли в кювете и микроавтобус, весь распотрошенный… ни двигателя ни панели, даже двери поснимали и стекла, видать такой же как наш Саня орудовал… давно тут он, в салоне слой иголок с сосны что рядом, а она уже скелетом тут стоит сухая.

— Понял, не забывайте отметки по карте делать… и заметите людей сначала доложитесь.

— Принял… отбой.

— Стемнеет скоро, — пыхтя трубкой, сказал Иваныч, — кстати глубина изменилась.

— Мельче?

— Ага, восемь — десять метров.

— Если верить пленным, то есть, карте то ЛЭП совсем рядом.

— Понятно, глядим в оба, сумерки наступают уже, — ответил Иваныч и щелкнул тумблером.

Носовой прожектор включился и свет широким лучом упал на воду, метрах в пятидесяти от нас.

— Боцман, задери прожектор немного, что бы на сотню бил, — сказал Иваныч в микрофон громкой, — и поставь на носу впередсмотрящего.

Кто-то пробежал к прожектору, немного приподнял его и остался стоять рядом.

— Справа на час препятствие вижу, — доложил боцман по рации, — торчит что то из воды.

— Принял молодец, смотри в оба, — ответил Иваныч, и уже обратился ко мне, — похоже опора ЛЭП, отметь сразу в карте… по приборам 21 миля, считай сорок километров прошли.

— Хорошо, — ответил я, и вывел цифры рядом с отметкой опоры ЛЭП.

— Боцман, швартуемся тут, за опору, готовься.

— 22-й ответь 11-му.

— В канале.

— Темнеет, швартуемся у опоры ЛЭП, как и планировали… Вы там тоже вставайте на ночлег.

— Принял, проедем немного еще немного, пока дорогу видно. Встанем на ночевку доложусь.

— Принял.

— Отбой.

«Аврора» пришвартовалась к опоре, торчащей метров на восемь из воды и немного под углом. Проводов на изоляторах не было, да и собственно самих изоляторов почти не осталось, только с одной стороны болталась одинокая стеклянная гирлянда. После швартовки линь немного стравили, и корабль теперь плавно раскачивался в течении на десятиметровом расстоянии от железной конструкции прошлого мира.

— Вахтенным, тридцать минут на ужин, затем занять места согласно графика, охранение затупить в караул, остальному экипажу отдыхать, — пробубнил Иваныч в микрофон, и потом сказал мне, — дождемся вахтенного и пойдем, поужинаем.

— Да, не отказался бы, что-то проголодался.

Спустя полчаса Алексей доложил, что они сошли с грунтовки в лес, и встали на ночлег в овраге, пройдено около пятидесяти километров.

335 день. Река Северная.

Утренняя вахта, по какой-то уже сложившейся традиции, Иваныч специально что ли… в общем под утро вахта была моя. Было еще темно, энергообеспечение «Авроры» было переведено на мощные аккумуляторы, что сняли с поезда, и подключенные к инвертору. Радар раз в десять секунд отбрасывал картинку на зеленом экране, и я при свете тусклой лампы сидел в высоком штурманском кресле и пил третью чашку уже остывшего растворимого кофе. Гадость скажу я Вам, но резкость в окружающий мир немного добавляет.

— Сергей Николаич, я отойду на ют перекурить… и отлить? — просунул голову в дверь один из ополченцев, что был в карауле, явно деревенский парень, что выбран Алексеем чисто по физическим показателям.

— Добро, — ответил я, по-флотски, подражая Иванычу, но вспомнив устав караульной службы, мысленно поставил себе жирный минус, но пацана жалко, четвертый час мается, да с ноги на ногу припадает часа два точно.

Вообще чем больше от Иваныча я узнавал о традициях и истории флота, тем больше уважения у меня вызывала эта профессия. Не важно кто ты, капитан, старпом, моторист, боцман или матрос, все члены экипажа находятся как бы в одной плоскости ответственности… и сейчас, отпустив бойца в туалет, я взял на себя часть его ответственности, поднялся на открытый мостик, прильнул к ночному прицелу «Утеса» и осмотрел горизонт на 360 градусов. Все спокойно, звездное небо, равномерное раскачивание «Авроры» в течении и плюхающая вода о борта.

— Все, я тут, — доложился боец, спустя пару минут, — спасибо большое, только товарищу майору не говорите.

— Хорошо, поглядывай по берегам, и в следующий раз перед вахтой в туалет сходи и накурись.

— Есть поглядывать.

Ну что, где она? Ага… вот, лежит набитая… ядреный все таки в Лесном самосад продают… утопил прикуриватель на панели, через несколько секунд он щелкнул и выскочил… раскурил трубку… Да, что-то тянется эта вахта, наверное от того, что место не знакомое. И автомат уже вычистил до блеска, и ТТ-шник… дробовик в креплении у двери не трогал — вахтенный ствол… уже и журнал записал, и кофе весь выпил почти, даже немного перешил свой пояс, который давно сильно изменился, и подсумки кожаные, заказанные у нашего скорняка и плечевые ремни с нормальными пряжками а не на завязках «бантиком», кобуры под обрез и ТТ вообще можно сказать произведение искусства нового времени. В открытом море уже наверное видно восход, а тут сопки, но за ними уже видно как рассвет вступил в битву с темнотой, отбрасывая еле заметные, светло оранжевые всполохи на небе. Сделать больше трех затяжек я так и не смог, и положил трубку на место, набезобразничал и хватит. Подождал еще полчаса… ага, вот он самый любимый момент в моих утренних вахтах — ревун, самый настоящий корабельный, снятый Иванычем с СРа, тот самый, который мертвого поднимет… я выждал время до секунды, нажал кнопку и отпустил секунд через десять.

Утро нового дня началось, забегал народ, пошли доклады и переговоры по громкой. Через полчаса после побудки, в рубку вошел коренастый парнишка из боцманской команды, круглолицый с азиатскими глазами… то ли казах, то ли бурят.

— Доброе утро, — сказал он, и принялся листать журнал, — все спокойно?

— Да, за время несения службы происшествий не случилось, — ответил я по-уставному.

— Там капитан вас на завтрак ждет, — сказал он.

— Понял, спасибо, — ответил я, и выдернув рацию из зарядного устройства, расписался в вахтенном журнале и направился в кают-компанию.

Я сходил умылся, и заявился в кают-компанию, где на столе уже «заждались» гренки и какао с молоком…

— И где только Вовка это все достает?

— У меня с Фимой негласная договоренность, о поставках дефицита в первую очередь на флот.

— Жук ты Иваныч, покруче Фимы.

— Я знаю, — с довольной миной ответил он, — что там, разведка проснулась?

— Сейчас узнаем, — ответил я и достал из кармана рацию, — 22-й 11-му…

— В канале, — ответил почти сразу Леха.

— Как у вас?

— Позавтракали, выдвигаемся.

— Мы тоже через полчаса продолжим путь.

Пройдя с десяток километров вверх, «Аврора» немного сбавила ход, течение ослабло, и глубина теперь «прыгала» от пяти до пятнадцати метров.

— И что это за чехарда? — спросил я у Иваныча.

— Не знаю, — пожал он плечами, скорее всего просто грунт разный тут, где песок, где песчаник а где просто землю вымыло.

— Возможно… скоро дрога будет по которой разведка идет, надо место искать где принять их.

— Ага, — ответил Иваныч вглядываясь вперед, — и судя по карте, километров через десять будет это поселение с рынком.

— Швартуемся обязательно, надо расспросить про нашего беглого.

— Надо.

— 22-й в канале…

— Слушаю 22-й

— Полчаса назад проехали две развилки… в лес уходят вправо и влево, продолжили движение по основной, дорога поворачивает, тут просека и хорошо укатанная дорога, явно свежая.

— Мы ищем место где подбирать вас.

— Не надо, у нас контакт, впереди с просеки гужевая повозка, один человек, попробуем поговорить.

— Слушай легенду… вы из Лесного… прости Аслан… недалеко от Митрофановых кончилось топливо, едите в артель, найти где заправиться, развлечься и поискать работу.

— Вот ты Штирлиц блин… принял… А денег на развлечься у нас есть?

— Совсем голяк?

— Не, ну на какой-нибудь дорожный или городской сбор у нас найдется, но не больше.

— Да… не подумали про это. Ну пистолет продай если что.

— Я лучше автомат продам, или патроны с магазинов повыщелкиваю, пистолетов шесть штук осталось на складе… все, отбой связи, рацию выключаю.

— И что делаем? — спросил Иваныч поймав скоростью течение, и «Аврора» замерла.

— Дальше идем, к рынку этому.

— Понятно, к рынку так к рынку.

Чем-то это место напоминало Лесной и его пристани, но в уменьшенном варианте, раза в четыре. «Аврора» пришвартовалась в небольшом рукаве, образованном распадком, где было целых три пирса. И только у одного их них была возможность пришвартоваться, что говорило о том, что большие суда здесь не частые гости. Я и Иваныч сошли на берег, от местных узнал, то место где мы находимся, называется «торговая слобода», то есть, независимая от артельщиков территория. Торговые ряды, у самой воды, людей не очень много, в основном хозяева лавок и торговцы, одинокие покупатели скучающе прогуливаются по рядам. От рядов идут широкая натоптанная тропа и чуть в стороне дорога через просеку. Мы с Иванычем пошли по тропе выше лесом, и через пять минут неспешного шага вышли на огромную вырубленную поляну.

— Ого, у них тут строитель поклонник славянского зодчества прям, — сказал Иваныч.

— Да красиво, и аккуратно, — согласился я, — и глянь, заборов нет, только вон выгон для скота огорожен.

— Угу… о, это к нам наверное.

Из небольшого рубленного домика, больше напоминающего скворечник с узкими окнами, вышли два парня, у обоих дробовики за спиной, но лица вроде не обещающие неприятностей.

— Здравствуйте, — сказал один из парней, что постарше.

— Добрый день, — поздоровался я в ответ, — мы впервые у вас. Никакой таможни на пристани нет, вот и решили, прогуляться и найти, так сказать представителей местной власти.

— Да у нас тут особо власти нет, люди свободные сообща живут, а рынок на пристанях для тех, кто тут по округе разбросан и живут семьями да артелями.

— И много так живет?

— Достаточно. Вы сами то откуда?

Иваныч достал карту и ткнул неопределенно в районе прорисованного архипелага.

— Ох ты-ж! А мы получается…

— Вот тут, — провел Иваныч пальцем по реке и остановил его на точке с надписью «Торговая слобода».

— А где вы такую карту взяли? Продадите может, мы с людьми поговорим, скинемся… за сколько отдадите?

— Нет, не продадим, — категорично ответил я, — но если у вас есть человек, который рисует, то можем за символическую плату или услугу дать перерисовать.

— Я сейчас, — сказал тот что помоложе и убежал, пыля босыми ногами по тропинке, мелькнул меж домами и вбежал в солидный двухэтажный дом в середине поселения. Спустя минуту он вышел обратно сопровождая мужика в пляжных шортах, тельняшке и х/б кепке «лужковке», мужик был здоров… метра два ростом точно, широкоплеч, а присутствующая полнота, лишь добавляла его фигуре монументальности. Когда они подошли ближе я разглядел, уже и лицо, мой ровесник, может чуть старше, аккуратные седые борода и усы, очки без душек удерживаемые на носу тонким шнурком.

— Приветствую путешественников, — поздоровался он низким, но приятным голосом, и пожал нам по очереди руки, — Андрей Васильевич, можно просто — брат Андрей.

— Сергей.

— Иван Иванович.

— Покажите пожалуйста карту.

— Вот.

Андрей внимательно посмотрел карту.

— Вы ее по мере путешествий составляете?

— Почти, ну и много куда уже ходили.

— Я могу предложить вам обед, пока ребята перенесут изображение на пленку, отстеклят по-студенчески так сказать… и что вы предпочтете в качестве оплаты?

— Мы в ваших местах по одной причине, — ответил я и изложил вкратце причину нашего появления.

Андрей нахмурил брови и засопел…

— У нас тут нет таможни, заставы только тут, на двух дорогах и в поле выезжает охрана, когда люди работать выходят. Даже если он тут и был, то только на пристанях, и вряд ли кто мог обратить внимание и запомнить. Но заставы я предупрежу, сушей тут одна дорога — через нашу слободу. А девчонку… Девчонку он скорее всего продал в бордель, как не прискорбно…

— Она же беременная, твою-ж мать!

— Не сквернословь брат… Знаешь Сергей, плохое там место… грех один, и люди плохие живут и устроили там для других плохих людей большой притон, борделей пара, кабаки, где в карты играют… рынок там есть небольшой.

— Это артель что выше по течению?

— Да, там праздная жизнь и блуд… сидят на золоте, платят наемным головорезам за охрану. Вот от их клиентов и поставили заставы.

— А сколько всего там людей?

— Постоянно живущих не много, человек сто, а приезжих раза в три больше порой бывает.

— Ясно… А как быстрее туда добраться, рекой или по суше?

— Сушей, хотя рекой спокойнее.

— В смысле?

— Шалят на дороге иногда.

— Артельские?

— Может и они, а может и еще кто. Так что, отобедаете? Сестры борща сварили…

— Давай так Андрей, у нас тут недалеко люди пешком по дороге идут, у них подобная карта, их дождемся. Оставим нашего бойца тут, вдруг эта тварь сушей пойдет, он его в лицо узнает, ну а вы пока карту скопируете.

— Договорились, а как скоро они появятся?

— Сейчас узнаем, — ответил я и достал рацию, — 22-й…

— На связи.

— Где находишься?

— Уткнулись в какой то блок пост что ли, двое там праздно шатающихся, вооружение слабое — обрез двустволки и карабин какой-то, службу несут ни в п… хреново в общем… ведем наблюдение уже минут двадцать, хотел уже с тобой связываться решать что с ними делать…

— Принял, подожди секунду, не делай пока ничего.

— Понял, жду…

— Можете послать кого-нибудь на заставу в ту сторону, — указал я рукой, — Встретить наших людей?

— Конечно, — ответил Андрей и обратился к босому парню, — сбегай, предупреди этих… кхм… встреть в общем людей и сюда приведи.

— Хорошо брат Андрей, я мигом, — ответил парень и опять убежал направо по тропе вдоль домов, сопровождаемый лаем собак.

— У вас собаки? — спросил Иваныч.

— А как же, есть и собаки и кошки и щенки с котятами по дворам…

— Вот! Натурой с вас за карту возьмем, домашними животными, на развод так сказать, — улыбнулся Иваныч, — а то у нас кроме одного геройского пса и нет больше живности.

— Да пожалуйста, братья… этого добра у нас уже с избытком.

— Добежал твой посыльный то?

— Поди добежал.

— 22-й…

— В канале…

— Третьего видишь?

— Да, прибежал какой-то заполошенный, ругает этих двоих и все на дорогу выглядывает.

— Это он вас ждет, выходите, вас к нам проводят.

— Понял, выходим.

Спустя двадцать минут на тропе показалась наша разведка, Яковлев шел и катил рядом велосипед, чуть позади Алексей, а посыльный с довольной физиономией нарезал круги на Лехином велосипеде взад и вперед.

— Ну до встречи на обратном пути брат Андрей, — сказал я прощаясь, когда мы стояли уже на пристани.

— Будем ждать. Вы осторожно там… хоть вижу и корабль у вас вооружен хорошо, и люди с вами не простые, — покосился он на Алексея, — но внимательно там.

— Постараемся, — ответил я, пожал ему руку и пошел по сходням на борт.

«Аврора» отошла от пристаней слободы, набрала скорость и мы взяли курс на Артель.

— Поторопиться бы, первая задача Дашку найти и забрать, — сказал я, стоя в рубке вместе и Иванычем и Алексеем.

— Сначала осмотреться надо, — ответил Алексей, а то чуйка подсказывает, что «забрать Дашку» может превратиться в боевую операцию.

— Да, — поддержал его Иваныч, — тут нахрапом не надо, не забыл еще, кому контрабандисты пулеметы продали?

— Да уж не забыл.

Артельские пристани впечатляли. Ровная насыпь сделанная с применением тяжелей техники, от нее в реку спускались шесть добротных пирса из бруса на деревянных сваях, не считая маленьких мостков к которым были пришвартованы плоты и лодки. Сами пристани тянулись примерно на километр вдоль пологого правого берега, видны столбы освещения, две караульные вышки. От насыпи идет хорошо укатанная дорога направо в лес, слева от пристаней видны следы старой вырубки и разработки грунта, где и сейчас работали экскаватор и бульдозер.

— Да уж… с размахом, — не скрывая удивления сказал Иваныч.

— Так а что, тут же до волны техники навалом было и целый городок старателей, и кроме того что провалы грунта после землетрясения да вода распадками прошла превратившись в реку, больше ущерба наверное и не было.

— Похоже так. Что-то на связь не выходит ни кто… у них тут что, нет что ли никакой береговой службы? Ладно, сами пришвартуемся.

Нашли свободное место у крайнего пирса и пришвартовались.

— Экипажу собраться в кают-компании, — сказал Иваныч в микрофон.

Провели с экипажем инструктаж, за старшего остался боцман, Василий на связи, Лехины бойцы в боевой готовности, все посты усилены… но, внешне это никак не выражалось. На берег решили сходить втроем, я Иваныч и Алексей. Раздал из кассы по двадцать рублей золотом, нацепил свой пояс пристроив ТТ на место, мужики тоже ограничились пистолетами, пока так, пока разведка… мы успешные бизнесмены приехавшие по рекомендации друзей поразвлечься. Что? Корабль практический военный? Так это и есть наш бизнес… да-да… мы грузы сопровождаем, торгуем, берем подряды на охрану… прибыльный бизнес, знаете ли… — вот такая примерно легенда.

На пристанях было не многолюдно, рядом с одной из вышек был небольшой щитовой домик, на веранде которого развалившись в креслах сидели двое парней, рядом с ними на столе лежали два автомата, блюдо с яблоками, несколько стаканов и трехлитровая банка с красной прозрачной жидкостью, явно местная СБ. На вышках сидели бойцы за станками с закрепленными на них ПК. На нас почти никто не обратил внимания, только один из тех, что сидел за столом несколько секунд внимательно нас изучал и потом допив вино и откусив от яблока откинулся на спинку кресла. Вот такая спокойная обстановка на пристанях, кто то возился у своих лодок, плотов, три отличных катера… два мотобота… Мотобота! Точно, вон он, наш трофейный «японец».

— Леха видишь?

— Да, уже заметил… пойду прогуляюсь, гляну одним глазком… типа к катеру приценюсь, там вроде есть кто-то на нем.

— Сходи, а мы к привратникам… поинтересуемся обстановкой и где тут что.

Алексей лениво, изображая прогулочный шаг направился к пирсу с мотоботом, рядом с которым стоял красивый белоснежный катер с высокой рубкой, открытым мостиком и двумя мощными моторами на транце.

— Привет мужики, — сказал я, когда мы подошли к сидящим на веранде охранникам.

— Привет… Тока эта, мужики они эта, в поле пашут гы-ыыыы, — усмехнулся довольный своей остротой такой типичный герой фильма «Жмурки».

Второй тоже гоготнул и хлопнул по протянутой ладони приятеля. «Бивис и Батхед» какие-то, как говорил в прошлой жизни сын моего приятеля.

— Кароче… Вверх и направо поселок, туда идите, сразу там кабак будет в баре все расскажут вам… За чаевые гы-ыыыы.

— Понятно.

— Эта, а чо там ваш крутится у катеров… это хозяйские, пусть валит от туда, а то шмальнут с вышки.

Леха уже возвращался, и подойдя к нам, с очень грустным лицом сказал:

— Не, не продается.

— Гы-ыыы. Чо бы он продавался, бугор его сам купил.

— Не расстраивайся, — похлопал я Леху по плечу, — пошли, накатим.

Леха изобразил еще большую тоску на лице, кивнул и мы пошли вверх по дороге.

— В общем мотобот стоит уже два дня тут, хозяин не появлялся, — тихо сказал Леха когда мы прошли по дороге метров десять.

— Значит он либо еще здесь, либо ушел по земле.

— Проверим, — ответил Леха, — капитан катера сказал, что слышал мол, что хозяин этого мотобота продавать его собирался, и что об этом можно в баре узнать.

— Значит в бар.

Дорога пошла круче вверх потом повернула, и пройдя пару минут через лес мы вышли к городку старателей. Не знаю, как тут все было до Волны, но сейчас мы наблюдали какой-то пригородный китайский квартал, только вахтенные вагончики, стоявшие чуть в стороне были более-менее упорядочены в своем расположении, остальные же здания понастроили в каком попало порядке. Крайний большой и вытянутый я бы сказал сарай, встретил нас первым, яркой надписью краской на стене «БАR», да, почему-то последняя буква была английской. Мы вошли, толкнув внутрь тяжелую дубовую дверь.

— Внутри гораздо лучше, чем снаружи, — произнес Иваныч, когда мы оказались в просторном и светлом помещении, с десятком крепких деревянных столов и такими же крепкими стульями рядом с ними, две пустые «VIP» кабинки, двери в которые были открыты и там, ползая под столом, драил пол какой-то подросток. В конце зала справа находилась барная стойка, за которой стоял невысокий мужичек и явно бывший соотечественник Араика, а слева был невысокий дверной проем, из которого доносился трехэтажный мат какой-то базарной хабалки, вероятно там кухня. Вокруг было чисто, и вкусно пахло жареным мясом и пряностями. Прямо у входа сидел здоровенный детина, наверняка охранник, четыре столика были заняты, за ними сидели разные компании. Из дверного проема кухни к нам шустро подбежал белобрысый и конопатый парнишка лет двенадцати и сказал:

— Здравствуйте, садитесь за свободный столик. Что вам подать?

— Меню.

— У нас нет меню… но я все помню наизусть, вы садитесь я вам все расскажу что у нас есть.

Заказали мы салат, шашлык и домашнего вина. После того, официант принес три тарелки и большое блюдо с салатом, из-за барной стойки выкатился пожилой армянин и практически без акцента обратился к нам, присев рядом:

— В первый раз у нас уважаемые?

— Да, — кивнул я.

— Меня Самвэл зовут, я хозяин этого бара, немного справочное бюро, ну и внештатный экскурсовод здесь.

— Прям экскурсии водишь по злачным местам?

— Нет, зачем… Так просто рассказываю, где тут и что, какие цены на услуги.

— О! А какие тут услуги, — изобразив лицом любопытство а глазами похоть, спросил Леха… и где научится? Какой-нибудь театр явно не дождался своего актера.

— Разные уважаемые… есть несколько игровых заведений, в основном карты, есть бильярд, но всего один стол и дорогая аренда, есть бук… букм… ээээ. Кароче, ставки делать есть контора.

— А на что ставки? — спросил Иваныч

— Да на все, и петушиные бои и собачьи, и люди дернуться, иногда дуэли бывают. Вообще хозяева уже начали строить большой дом, сделают большое казино и гостиницу. А пока только два постоялых двора есть и кем… кемп…

— Кемпинг?

— Точно, там большая столовая есть, и много навесов, три больших палатки военные. Место есть где проспаться, — ответил он и позволил подошедшему официанту выставить на стол шашлык, — кушайте уважаемые.

— А как с девочками? — поедал глазами Леха рассказчика, не обращая внимания на мясо.

— Хорошо с девочками, мой брат Давид держит девочек, еще Володя Тульский.

— Из Тулы что ли?

— Да, а тут недалеко, — изобразил нечто рукой Самвэл, — сидел до землетрясения, со своей братвой потом на прииск пришел… он тут и за порядком смотрит, авторитетный и уважаемый человек.

— Да какая разница! Тульский или Давид… как девочек заказать? — не унимался Леха.

— Вай, смотрю совсем истосковался человек, — сочувствующе покачал головой Самвэл, — но разница есть уважаемый.

— И в чем?

— К Давиду девочки сами на работу приходят, — чуть наклонился к столу Самвэл и тихо продолжил, косясь на детину в углу, — а Тульский девочек сам набирает, по разному… кто в долгах у него, кого-то на наркотики подсадили и они за дозу работают а кого и просто купил.

— Где купил?

— На рынке, — удивленно развел руками Самвэл, — там бывает, продают кого-то.

— И часто бывает?

— Периодически, — поднял указательный палец вверх Самвэл, радуясь без ошибок произнесенному слову.

— А как заказать то, и где ну… зависнуть с ней тут?

— Покушаете, я потом с вами пацана отправлю, он покажет вам за пару монет серебра основные заведения, там и девочек выберете, а отвести их можно хоть на постоялый двор, хоть в кемпинг, да хоть вон в кусты.

— Не эстетично, — поморщился Леха, — у нас корабль, я бы в каюту забрал.

— Тогда залог оставишь, если на корабль, но не вздумайте с пьяных глаз покатать девок на своем корабле, ребята Тульского догонят, в лучшем случае оштрафуют, в худшем отберут ваш корабль.

— Как так отберут?

— Да вот так, в виде штрафа отберут.

— Ясно… Строго у вас тут.

— Зато порядок.

— Там на пирсе кто-то мотобот продает, говорят ты в курсе как его найти.

— Сейчас посмотрю, — ответил бармен, прошел за стойку и вернулся папкой бумаг, в которой лежали листы, кусочки листов, какие-то обрезки картонок, — где-то тут… ага, вот звать Михаил… а, так он сегодня с ребятами Тульского уходит куда-то в тайгу, дело у них какое-то там. Он заходил сегодня утром, сказал, что будет только через два дня, а сегодня, как жара спадет, они уйдут. Если как говориться горит, можете конечно пройти в городок старателей, там у Тульского офис, синий такой вагончик длинный, как цистерна, спросите там этого Михаила…

— Да нет, не горит, чего человека беспокоить, мы тут все равно на неделю, не меньше, — сказал Иваныч деловито набивая трубку.

— Ну спасибо, накормил, — сказал я доев кусок мяса и допив молодое вино, которое слегка даже ударило в голову, не смотря на шикарную закуску, — сколько с нас?

— Два рубля золотом… один за стол, и один за беседу.

Я вынул из маленького подсумка-кошелька две монеты и положил на стол.

— Сейчас, уборку закончит, и я его с вами отправлю, — кивнул Самвэл в сторону кабинки, где мыл пол подросток.

— Ну мы покурим выйдем, подождем под навесом.

— А сигарет не желаете купить?

— Да я уже к самосаду привык, спасибо.

— Мужики, как же у меня внутри все закипает уже, — сказал Леха присев на лавку под навесом, — вот же тут гадюшник то.

— Здесь просто сконцентрирована вся индустрия развлечений предыдущего мира, со всей ее подноготной и в утрированном варианте, — задумчиво произнес Иваныч, — и ты ногой не дрыгай, герой-любовник, — палишься.

Действительно, сидя на лавке, Алексей не замечал, что его нога непроизвольно часто подпрыгивает на носке. Леха посмотрел на ногу, и положив руку на колено успокоился.

— Пороть горячку не стоит, надо все тщательно обдумать.

— Времени мало, — сказал Леха.

— Достаточно, — ответил я, — сейчас идем в бордель к этому Тульскому, берем Дашку, еще двух счастливиц и отводим на «Аврору». Кстати, у Дашки глаза вроде зеленые?

— Вроде, — кивнул Иваныч, — хотя не помню.

— Да у обеих, зеленые, — сказал Алексей, что у Маши, что у Даши. А чего это ты вспомнил?

— Так, на всякий случай… короче, потом, Леха, берешь себе напарника, снаряжаетесь и скрытно покидаете корабль.

— Как они его скрытно покинут? — спросил Иваныч.

— Через иллюминатор на камбузе, он большой, — ответил Алексей, — по веревке спустимся в воду, снарягу всю в автокамеры разрезанные сложим, специально для таких вещей готовил, а по реке проплывает всякий мусор периодически, нормально уйдем, да и под пирсами можно.

— Вот, отличная мысль, — кивнул я, — пробираетесь тихо на окраину городка старателей и дожидаетесь эту экспедицию и за ней. Отойдут подальше, работай, как говорится пленных не брать, но этот Торшин… Леха, он должен медленно и очень мучительно умирать.

— Я бы на кол посадил, в тайге хорошую жердь легко найти, — все также задумчиво и без единой эмоции произнес Иваныч, пыхтя трубкой.

— Дяденьки, это вас отвести? — спросил мальчуган лет тринадцати на вид.

— Ага веди, — согласно кивнул Иваныч.

— Тогда два рубля серебром.

— Держи, и веди к девкам, что у Тульского.

— Понятно, идемте.

Поводырь в приподнятом настроении перебирая монеты в руках шел впереди, периодически оглядываясь и повторяя «сюда дяденьки», перед очередным поворотом в почти лабиринте из сараев, срубов навесов. Мы остановились перед большим бараком спустя минут десять.

— Все дяденьки пришли, вот тут девок берут, с вами не пойду, а то рыжий опять деньги отберет, — сказал мальчишка, указав на дверь.

— Тогда здесь подожди, назад нас проводишь, а то заблудимся, — подмигнул ему Леха и дал еще монету.

— Ну, хорошо, — ответил он, принимая монету, — я вон там, у сарая в теньке посижу.

Мы вошли в дверь в торце барака и оказались в небольшом тамбуре два на два метра, впереди была установлена дверь решетка, а за ней в просторной комнате на кожаном диване дремало рыжее чудовище. На диване, одетый в обрезанные спортивные штаны и в майке лежал и похрапывал накаченный крепыш, просто гора мышц, рыжий короткий ежик, рыжие брови, вся грудь покрыта рыжими же волосами. Рядом с дивном на тумбочке лежал обрез двустволки. Я еще раз открыл входную дверь и громко ей хлопнул.

— Дома холодильником так хлопать будешь, — пробурчал просыпаясь здоровяк, — баб снять?

— Ага… трех.

— Нормально, через решетку смотреть будете или пройдете?

— Пройдем.

— Стволы тогда сюда кладем, — сказал он, что-то пошевелил у стены, и справа от нас у пола открылась ниша, — там таз, доставай, стволы туда и пихнешь потом ногой его обратно… не очкуй, все цело будет, клиентов не обижаем.

Мы сложили пистолеты в цинковый таз, и я пихнул его обратно. А крепыш опят что то пошевелил и ниша закрылась.

— Заходите, — сказал он и открыл дверь, — сейчас позову. Жана! Выйди, дут клиенты.

Их двери напротив вышла «мамка», и глубоко затянувшись сигаретой на выдохе спросила:

— У молодых людей какие-то особые предпочтения?

— Да мне бы какую посвежее и что бы с изюминкой какой, — снова включился в игру Леха.

— А тебе морячек? — обратилась «мамка» к Иванычу.

— Помоложе желательно.

— О, да ты хулиган морячек, — широко улыбаясь и прохаживаясь вдоль стены сказала она и потом обратилась ко мне, — а тебе какую? Может полненькую? Или худенькую?

— Не, толстую не надо, давай молодую и стройную и желательно с зелеными глазами.

— Заказ принят, сейчас подберу кандидаток, а там выбирайте, — сказала она и ушла.

— А что, много из кого выбирать что ль? — спросил крепыша Леха.

— Да есть бабы, на днях до ровного счету пятидесятую Вова купил у какого-то приезжего, а и это! Точняк! Будет тебе изюминка! — сказал рыжий и довольно улыбаясь, подошел к двери и прокричал, — Жана…

— Чего?

— Там эта брюхатая оклемалась от дозы?

— Сейчас гляну… Да, сидит сопли на кулак мотает.

— Ну веди и ее, пусть работает.

В момент всего этого разговора я смотрел на Алексея, а он смотрел на обрез на тумбочке.

— Нет Леха, — сказал я шепотом и чуть толкнул его плечом, — не вздумай.

«Мамка» вывела с десяток девчонок, поставила их в ряд и сказала рыжему:

— Выберут, возьмешь деньги остальных обратно загонишь, пошла я, у меня там кофе остывает…

У меня аж сердце сжалось… Господи, дай сил сдержаться… всех не спасти… во всяком случае не сейчас, сейчас спасаем Дашу. Вот она, стоит с края, глаза в пол, на лице безразличие и отрешенность.

— Вот эту! — чуть ли не сорвавшись на крик, прервал наш молчаливый выбор Леха, указав на Дашу.

— Я так и знал что тебе понравится, — улыбаясь сказал рыжий, и отвел Дашу чуть в сторону, они так и смотрела в пол с безразличием, лишь теребя тонкими пальцами подол легкого платьица.

Иваныч просто показал пальцем на зареванную совсем молодую девочку, вероятно, он тоже потерял дар речи.

— Тоже хороший выбор, — продолжал комментировать рыжий.

— Эту, — сказал я и не узнал свой голос.

Рыжий направился к той что я выбрал, а Даша перестала теребить платье, замерла и начала медленно поднимать на нас глаза. Рыжий был к нам спиной и Леха приставил указательный палец к губам и нахмурил брови. Даша увидела нас, побелела и рухнула в обморок.

— Да вы что, не кормите их? — возмутился Леха, хотел, было направиться к ней, но я схватил его сзади за ремень… пусть играет до конца.

— Да не, кормят их, — ответил рыжий, — это новенькая, с испуга наверное.

Он присел над ней пару раз хлопнул ее по щекам.

— Ну вот оклемалась, — рыжий поднял ее за плечи и встряхнул, — в общем за этих по десятке, за изюминку двенадцать… О! Точняк, придумал ей погремуху — Изюминка.

— Мы на корабль забираем, там развлечемся.

— Условия знаете?

— Залог и не отходить от пирса?

— Да правильно.

— А на сколько можно взять их вообще по времени?

— Вы тут на долго? — Спросил рыжий.

— На неделю наверное.

— Ну… бывало что на три дня забирали, только вы там это, без извращений всяких и товар не портить… а что-то вы странные какие-то. На три дня не больше, короче полтос золотом, вас проводят, что б девки не сбежали.

— А что могут? — спросил я.

— Ну всяко бывает, особенно с новенькими.

Мы рассчитались, прошли в тамбур, забрали оружие, и вышли на улицу. Через минуту двое парней вывели девчонок, и мы направились к пирсам. Мальчишки из бара, который должен был нас ждать, на месте не было.

Наши провожатые покинули нас у трапа «Авроры», девчонки всю дорогу плелись молча, только та, которая совсем молоденькая постоянно всхлипывает и плачет. А Дашка молодец, держится…

— Вон там по трапу и вниз, — сказал девчонкам Иваныч, когда мы поднялись на палубу, — а там прямо по коридору и до кают-компании.

Девушки прошли в кают-компанию и встали около стола, потом по очереди вошли я, Алексей и Иваныч.

— Ну иди сюда, горе луковое, — сказал я Даше.

Она кинулась ко мне, и обхватив шею руками чуть не задушила…

— Сергей Николаевич… Сергей Николаевич… — причитала она.

— Все… успокойся, ты в безопасности.

Даша отцепилась от меня и бросилась на шею к Иванычу, потом к Алексею. Ее «коллеги» по несчастью стояли, смотрели на всю эту картину и ничего не понимали.

— Есть хотите? — спросил Иваныч.

— Хотим…

— Володь, накорми девчонок, потом помыться проводишь, я сейчас распоряжусь организовать для них место.

— Понял, сделаю, — ответил торчащий в окне раздачи Володя.

— Боцман, жду тебя в рубке, — сказал Иваныч в рацию, — идем мужики, пусть эти горемыки поедят, помоются и отдохнут, у нас дел еще куча.

Когда мы поднялись в рубку, боцман был уже там и беседовал о чем-то с вахтенным.

— В общем так, — сказал ему Иваныч, — в кубрике как в прошлый раз угол отгороди и размести пассажиров, потом приведешь к ним доктора, пусть осмотрит. Приставь кого-нибудь к ним, пусть рядом будет, на палубу чтобы нос не совали, в гальюн водить через машинное отделение. Понял?

— Понял.

— Выполнять.

— Ну что, какой план? — спросил Иваныч усевшись в штурманское кресло, достал трубку и утопил прикуриватель в панель.

— План прежний, — ответил я, — Леха берет помощника, собираются и идут за Торшиным.

— Я вот что подумал, — сказал Алексей, — может проследить за ним до конца маршрута? Он же наверняка их к тайнику поведет.

— А если их переход затянется больше чем на трое суток?

— Тогда уходите и спускайтесь к слободе… дальше по обстановке.

— Уходите… хм… пострелять придется.

— Придется, — кивнул Леха, — в любом случае придется… Я уже погонял в голове некоторые мысли по этому поводу, предлагаю поиграть так…

337 день. Артельские пристани. (Лас-Вегас)

Вторые сутки экипаж «Авроры» изображает разврат, разброд и шатание. Из динамиков громкой периодически громыхает музыка, которую включает Вася у себя в радиорубке, параллельно контролируя эфир и работая с Алексеем, раз в час принимая от него доклады, а еще иногда Иваныч выдает что то в стиле «Боцман, стой там, иди сюда» пьяным голосом. Матросы свалили на носу кучу кусков брезента, которые мы вчера купили у капитана самоходной баржи, что пришвартовалась по соседству — новодел, но сделан на совесть. Матросы по честному сидели и сшивали куски, Иваныч надеялся что выйдет некое подобие паруса. Кто-то из боцманской команды висел в люльке и драил до блеска буквы «Аврора». Вот такая картина, экипаж занят, хозяева пустились во все тяжкие. Наблюдатели в вышках на берегу уже даже не смотрят в нашу сторону. Самая веселая жизнь в этом «Лас-Вегасе» начиналась по вечерам и продолжалась почти всю ночь.

Утром Василий принял от Алексея информацию, что группа Тульского с Торшиным вышла к какому-то старому карьеру и встала лагерем. Связь была уже отвратительной и мы с Иванычем приняли решение переходить к плану «Б», все мероприятия по его подготовке уже были выполнены, теперь мы только ждали. Ждали сигнала — подрыва двух двухсотграммовых тротиловых шашек с помощью химического взрывателя. Алексей, прежде чем дождался выхода группы Тульского, спрятал «подарок» у нескольких бочек с горючим, которые стояли в вахтовом городке старателей, метрах в пятидесяти от вагончика Тульского. Время шло, а взрыватель все не срабатывал.

— Елки моталки… уже обед, — Сказал Иваныч сидя на полу в рубке, я сидел рядом с ним в полной экипировке и с АКМом на коленях. Только вахтенный находился в штурманском кресле и нес службу, но и его СКС стоял рядом.

— Может старый этот взрыватель, ну или бракованный?

— Может, — согласился Иваныч, — короче, ждем еще полчаса и я по запасному варианту подаю сигнал сиреной.

— Хорошо.

Минуты потекли еще медленнее, воздух начал уплотняться, даже дышать стало как-то труднее… Мандраж… никуда его не деть. Иллюминаторы открыты, с улицы доносятся звуки, разговоры, работает какой-то двигатель, сижу прислушиваюсь… И тут:

— Бумм!!

— Чего расселся? Началось! — толкнул меня Иваныч.

Я привстал на колено и немного приподнявшись, посмотрел на берег. Все стояли и смотрели в сторону вахтенного городка, там, примерно в семистах метрах над деревьями поднимался столб клубящегося дыма. Народ на берегу засуетился, охрана тоже заметалась, из сторожки кто-то быстро побежал вверх по тропе. Наблюдатели на вышках стоя к нам спиной смотрели в сторону взрыва.

— Внимание… Работаем, — сказал Иваныч в микрофон громкой.

Почти одновременно с носа и с открытого мостика ударили крупнокалиберные пулеметы по основаниям вышек, разнеся конструкции в щепки… драивший буквы матрос в люльке на носу хватанул острым ножом остатки нитей каната швартового, который был надрезан почти до конца заранее… взревели «пятьсот лошадей» Катерпиляра и из никелированной бочки глушителя вырвался серый дым…

— Покидаю пост, занимаю позицию на юте, — услышал я в рации голос бойца что был на открытом мостике, пока бежал до люка на юте мотористы уже поставили безоткатку на станок.

— Принял, — ответил я, и теперь мне надо занимать место за «Утесом»… я из этой хреновины и не стрелял то никогда, ну да ладно в нужную сторону точно выстрелю… Выскочил из рубки и быстро перебирая ногами заскочил по трапу на открытый мостик.

— … Ду-ду-ду-дум… Ду-ду-ду-дум… Ду-ду-ду-дум, — короткие очереди КПВ разносили в щепки три «хозяйских» катера, поставив крест на возможной погоне по реке.

— Хрясть… Хрясть… — боцман перерубил топором веревки удерживающие сходни…

— Внимание отходим! — крикнул Иваныч.

Перегазовка… и «Аврора» вспенивая воду быстро отошла от пирса.

— Звяк… звяк… шлеп… — что то ударило под ногами и я увидел на насыпи вспышки метрах в трехстах от нас, а на дорогу выбегали трое вооруженных людей. Пару секунд они стояли не понимая где и что происходит, мне этих секунд хватило.

— Ду-ду-ду-дум, — дал я первую очередь в их сторону, что заставило противника сразу упасть.

— Ду-ду-ду-дум, — и они поползли ближе к деревьям, двое из них даже бросили оружие на земле.

«Аврора» быстро удалялась от пирсов, подставив противнику корму.

— Ш-ш-ух пролетел заряд гранатомета в десяти метрах от кормы и плюхнулся в воду.

— Нихрена-ж себе! — сказал я вслух, и припал к пулемету, — а если бы стрелок подумал об упреждении? Все, кранты!

— Да-дах! — шарахнул с юта СПГ9… заряд попал в середину насыпи, на которой находились стрелки.

— Ду-ду-ду-дум… ду-ду-ду-дум… ду-ду-ду-дум, — дострелял я туда же по насыпи остаток ленты, и «Аврора» ушла в поворот реки.

— Богоугодное дело вы сотворили братья, — хлопал меня по плечу Андрей, когда я и Иваныч сидели под навесом около его большого дома, — покарали погрязших в разврате грешников!

— Не всех покарали, Андрей, там еще есть кого карать и есть кого спасать, — ответил я и допив чай взялся за рацию.

— Яковлев, как успехи?

— Почти закончили Николаич, заставу усилили СПГ и ПК, здесь двое наших и два десятка местных. Дозор вышел на километр вперед по дороге. На сопке НП с «Утесом» развернули, сейчас вторую безоткатку там собираем и все, можно сказать ушли в глухую оборону.

— Добро… на «Авроре» кто остался?

— Только боцманская команда на КПВ, мотористы и радист с ПК.

— Принял… Закончите — доложишь.

— Принял…

— А… Яковлев!

— На связи…

— Ты дежурный по гарнизону сегодня… внимательно.

— Принял, есть дежурный.

Я положил рацию на стол рядом с автоматом и спросил Иваныча:

— Что там девчонки?

— Да спят сестры, умаялись, — ответил за Иваныча Андрей.

— И я спать… Иваныч тебе бы тоже надо вздремнуть, нам в ночь дежурить.

— Да, согласен… Андрей разбуди пожалуйста нас как стемнеет.

— Хорошо братья, разбужу…

338 день. Заброшенный карьер.

— Товарищ Майор… Товарищ майор, — шептал боец ополчения Сергеев и тихо толкал в плечо Алексея.

— Светает? — спросил Леха.

— Да, вот-вот рассветет.

— Что там внизу?

— Кто-то так храпит, что камни того гляди осыпаться начнут… ох тяжело же им с утра будет.

— Ну ручей вон рядом, напьются, а может и на опохмел чего оставили.

— Место здесь конечно жутковатое, и металлолом этот ржавый и знаки радиационной опасности понатыкали, здесь точно не опасно находится? — спросил Сергеев поежившись.

— Для тайника самое то, металлолому тому уже сто лет в обед, а таблички эти?

— Ну да таблички почти новые.

— Вот, и ты заметил… так что моя чуйка мне подсказывает, что схрон этот где-то тут.

— Интересно, когда они проснуться?

— Подождем, теперь торопиться некуда. Что, камни на мочевой пузырь давят?

— Есть такое дело.

— Ну пока эти дрыхнут, можно и оправиться, отползай, только тихо.

Уже окончательно рассвело, бойцы лежали на втором ярусе от дна чаши, точнее «подковы» карьера, и продолжали вести наблюдение за лагерем. Гиканье ночных птиц сменилось веселой трелью, свистом и пением птиц дневных. Наблюдатели лежали за одним из пышных кустов, которые росли в нескольких местах, невероятным образом зацепившись корнями за скальную породу. Когда-то в другом мире хвойные деревья, что росли по краю карьера, теперь торчали из земли сухими «копьями», лишь изредка среди них просматриваются зеленые деревья лиственных пород и плотный кустарник, сочного зеленого цвета. Внизу, где расположилась группа Тульского, стоял ржавый остов экскаватора, а рядом из земли торчали останки конструкций щебеночного завода.

— Сейчас солнце из-за сопки выглянет, и влепит этим соням по глазам, — прошептал Сергеев, отпил из пол-литровой пластиковой бутылки, используемой как фляжка, и передал ее Алексею, тот кивнул и тоже сделал пару глотков.

Спустя еще полчаса в лагере зашевелились. Всего было пять человек, четверо «спортсменов» Тульского и Торшин. Люди проснулись, и было видно, что похмелье делает свое дело. Коренастый парень сначала перевернул все емкости у кострища и не найдя живительной влаги, взял небольшую кастрюльку и медленно побрел к ручью, что протекал на выходе из карьера. Другой, круглый как колобок, продефилировал в пестрых семейных трусах за экскаватор.

— Ага, а вот и Торшин, — тихо сказал Алексей приложившись к «Беркуту» и наблюдая в оптику, — как же хочется выстрелить… ну ничего сука, поживи пока. Ну что Сергеев, чувствуешь себя Рамоном Меркадером?

— А кто это?

— Ты в школе учился?

— Я даже пединститут закончил после армии, заочно… физфак, — обиженно ответил Сергеев.

— Физик?

— Учитель физкультуры.

— Понятно… А кто такой Лев Троцкий знаешь?

— А! — улыбнулся Сергеев, — все, дошло… Это вы по поводу истории с ледорубом и длинной руки НКВД?

— Ага.

— Так того, ну который ледорубом то, — Сергеев изобразил рукой удар, — этим Мормоном завали?.

— Точно, только не Мормоном, а Рамоном… Рамоном Меркадером.

— Понятно… нет, не чувствую себя никаким Мормоном. Вот то, что жрать хочется, это чувствую.

— Дело сделаем и поедим. Так… и чего они?

— Жрать сели…

Бурча животами, и накапливая лютую ненависть, бойцы пролежали еще около часа, и когда Торшин встал и начал крутиться около завалившегося набок ржавого грохота, Алексей опять припал к прицелу.

— Что там? — оживился Сергеев.

— Копошиться что-то… Ящик какой-то… провода… блин, плохо видно…

Торшин направился с небольшой коробкой в руках к экскаватору, попутно разматывая провод.

— Что там у него? — уже нервничая смотрел в оптику Алексей.

Тошин присел у экскаватора, немного повозился с проводами и свистнул попутчикам, которые сидели вокруг костра, и отхлебывали из какой-то бутылки, передавая ее по кругу.

— Жеваный Кот! Да это же КПМ-ка! Он что тут взрывать что-то собрался?

— Командир, может, завалить его пока нас тут не похоронило?

— Ладно, если для них достаточное укрытие эта железяка, то наверное не страшно.

«Спортсмены» Тульского поспешили за экскаватор, присели там все кучкой в месте где указал Торшин.

— Буммм! — глухо раздался взрыв маломощного заряда, склон в метре от дна карьера окутался большим облаком пыли.

— Ну вот, совсем не страшно, — сказал Алексей и снова припал к прицелу, — ну и что там у нас?

Когда через минуту осела пыль на земле лежали куски бетона в который была вмурована скальная порода, маскируя широкую железную дверь, словно скорлупа, которую и раскололо небольшим зарядом.

— Пора? — спросил Сергеев.

— Рано… а ну там ловушка какая на двери или кодовый замок?

— Возможно, — согласился Сергеев, сжимая в руках гранату с выкрученным взрывателем.

— Ты главное не нервничай, спокойно, как договорились, прямо под ноги, — сказал Алексей, — точно добросишь?

— Точно, — ответил Сергеев, сосредоточенно уставившись вниз.

А группа Тульского радостно суетилась около двери, кто то похлопывал Торшина по плечу, один из «спортсменов» подошел к двери, осмотрел все и повернувшись ко всем развел руками. Все уставились на Торшина, а он посмотрел на часы и изобразив забывчивость побежал жестикулируя к Экскаватору.

— Что-то не нравится мне это, — сказал Алексей, наблюдая за этим представлением.

Торшин залез в полуразвалившуюся кабину экскаватора и извлек от туда «кривой стартер», продемонстрировав его всем стоя на гусеничном катке. Кто-то громко загоготал, кто-то захлопал… а Торшин снова посмотрел на часы, сгруппировался, спрыгнул за катки и залег…

— Ба-бах!!! — раздался резкий и громкий взрыв… вжик… звяк… пролетело что-то мимо Лехи и Сергеева… опять пыль…

— Вот что-то вроде этого я от этой гниды и ожидал, — сказал Леха, — «лимонка»… к бабке не ходи… посекло братков на фарш.

А Торшин спокойно встал, отряхнулся и подойдя к телу одного из «спортсменов» вытащил у него ПМ, вынул магазин, вставил на место, дослал патрон и спокойно прошел мимо всех и произвел четыре контрольных выстрела.

— Все мля! Концерт окончен, — сказал Алексей и выстрелил.

Пуля размолотила Торшину колено и он с диким ревом упал на камни, выронив пистолет и схватившись за ногу, но как только он обхватил колено ладонями его вновь пронзила дикая боль и он потерял сознание от болевого шока.

— Умер что ли? — спросил Сергеев.

— Вырубился… спускайся, вяжи его, я страхую.

— Понял, — ответил Сергеев, затолкал гранату в подсумок и подхватив автомат начал прыжками спускаться вниз, подбежал к Торшину, отпихнул ПМ ногой и перевернув противника на живот связал ему руки за спиной веревкой. После этого Алексей встал, подобрал два тощих рюкзака и тоже спустился.

— Эй… гнида… подъем! — сказал Алексей присев рядом со связанным и отвесив ему пару пощечин.

Веки Торшина задрожали и он, сделав пару неудачных попыток открыл глаза и простонал.

— Что, больно? Это только начало.

Потерянность во взгляде Торшина прошла, он наконец сфокусировал взгляд на Алексее и его лицо исказила волна эмоций… злоба, боль, отчаянье.

— Ты щеки то не дуй… скажи мне гнида, зачем так сложно? Зачем, что бы покинуть остров надо было убивать человека, друга детства? А второго человека продавать в бордель? Сказал бы, и тебя бы и так отпустили бы на все четыре стороны… стоило оно того?

— Пошел ты, — прошипел Торшин.

— Что там? — кивнул Алексей на дверь.

— Иди и посмотри, — как-то криво улыбнулся Торшин, — если сможешь.

— Обязательно схожу… попозже, — ответил Алексей и с размаха опустил приклад автомата ему на простреленное колено.

— Ааааааа! — разнеслось эхом по карьеру.

— Что там? — снова кивнул Алексей на дверь.

Торшин перестал стонать и у него началась толи истерика, толи припадок… он начал идиотски смеяться, громко… в его глазах появилось какое-то безумие. Он никак не успокаивался и продолжал дико хохотать.

— Ты даже не представляешь, как устал я от тебя, — вздохнул Алексей, поднялся и схватив Торшина за шиворот поволок в другой конец карьера, — Иваныч просил тебя на кол посадить, но у Даши больше права, как считаешь?

Протащив Торшина еще десяток метров, который то гоготал, то кричал от боли, когда его колено билось о землю, Алексей бросил его на землю лицом вверх и присел рядом.

— «Привет» тебе от Даши, а с Жекой ты скоро увидишься, — сказал Леха, достал из кобуры ТТ, два раза выстрелил ему в пах и один раз в живот, после чего Торшин вскрикнул и снова вырубился.

— Так вот Даша просила, чтобы ты медленно подыхал, — сказал Леха, сплюнул на землю, и вернув пистолет в кобуру направился обратно к двери в схрон. Сергеев все это время неподвижно смотрел на экзекуцию.

— Чего замер боец? Трофеи собери, и посмотри что там у этих съестного есть.

Сергеев сдвинулся с места, подобрал МП и пошел выполнять приказание, а Алексей подошел к экскаватору, взял «кривой стартер» и направился к двери, где остановился и стал осматривать ее.

— И как ее открыть? — спросил Сергеев, закончив складывать у кострища оружие и проверенные рюкзаки «спортсменов»

— Рассказывал мне когда-то, молодому и сопливому лейтенанту, один серьезный человек про подобную систему, — ответил Леха, внимательно присматриваясь к небольшой нише над дверью, где вероятно была закреплена мина, — с той стороны двери система противовесов, которые нужно взвести.

— Как часы с ходиками?

— Точно, как часы с ходиками… и с кукушкой… ага вот, — Леха вставил в обнаруженное отверстие «кривой стартер» и начал «заводить» механизм замка.

Было слышно, что внутри что то щелкает, хрустит и скрипит.

— Звяк! — раздался громкий звук, монотонно захрустело и через несколько секунд дверь пошла наружу и открылась, образовав проем в полтора метра шириной.

— Ну вот, Сим-Сим и открылся, — сказал Леха и подмигнул Сергееву.

— Входить нельзя?

— Молодец, врубаешься, — ответил Леха, направился к своему рюкзаку и достал фонарик, — батарейки садятся… ну подсветить хватит.

Луч фонаря скользнул по стенам небольшого тамбура в явно рукотворной пещере.

— Так на полу вроде чисто, по стенам чисто, дальше дверь решетчатая, вроде не закрыта, за ней коридор небольшой и поворот… не невидно дальше.

— Там рюкзаке вроде был фонарик, — спохватился Сергеев, убежал и вернулся с маленьким светодиодным фонарем.

Осмотрели все еще раз, ничего…

— Ладно пошли, ты за мной метрах в пяти, — сказал Леха.

Они прошли в коридор, в самом начале которого, на полу стояла сборка аккумуляторов вдоль стены, а на стене висел смотанный кабель с «крокодилами».

— Посвети здесь… ага… — Леха зацепил «крокодилы» за клеммы аккумуляторов, и в коридоре через каждые несколько метров появился тусклый свет от подвешенных на стене небольших плафонов, — идем дальше.

Помещение тайника представляло из себя коридор, длиной около двадцати метров, и из него были проходы в четыре небольших помещения, примерно по тридцать квадратов каждое. Коридор был немного под уклоном, в конце коридора со стен сочилась вода, и два крайних помещения были подтоплены примерно на полметра.

— Стой тут, — сказал Леха и стоя в проеме начал осматривать первое помещение, — вроде нет «сюрпризов»… и что тут у нас?

В первом складе была провизия — ящики с консервами, канистры и бочки. Сняв замок-зажим с одной из бочек и подняв крышку Леха обнаружил рис в кулях по пять кило.

— Вот так… у Родины даже своего риса для схрона не нашлось… китайский запасли. Так, а тут что? — Алексей открыл алюминиевую двадцатилитровую канистру, — спирт! Понятно в этом складе провизия… ну наверное на полгодика на роту хватит, а если экономить, то может и на год.

— Это что, схрон партизанского стройбата? — сказал в слух Алексей войдя по второй склад, в котором обнаружился инструмент, крепежный материал, веревки, провода, проволока, печки буржуйки, несколько палаток и сложенные в несколько стопок раскладушки, к слову тоже китайских.

В третьем и четвертом складах, тех что были немного затоплены было оружие, боеприпасы и снаряжение.

— А вот это уже интересно, — сказал Алексей и начал ползать между ящиками, коробками и тюками, бегло все осмотрев сказал немного расстроившись, — блин, тяжелого почти ничего… два Печенега, тридцатый АГС и два РГП-7. Ну хоть боеприпасов щедро тут навалили.

— И снаряги хватает, — подал голос Яковлев вспоров ножом сначала один тюк, потом второй и добавил, — и зимней в том числе.

— А еще тут столько всего взрывающего, что можно устроить ну очень большой бум, — ответил Алексей продолжая двигать ящики и осматривать содержимое, — Отлично! Теперь у нас будет связь!

— Что там?

— Два «северка»… и еще что-то серьезное тут по ящикам ЗИПа распихано. Так принимай, сейчас будем «звонок другу» делать… Вот Васька то удивиться…

338 день. Слобода

До рассвета еще далеко и слобода еще спит. Но с нашим появлением здесь в поселении возникла некоторая тревога… тревога и надежда на возможные изменения в лучшую сторону. Соседство с Лас-Вегасом мягко говоря напрягало местных, учитывая их взгляды на жизнь.

Мы с Иванычем сидели в кают компании, и пили желудевого кофе, довольно вкусный напиток, чем-то напоминает какао с молоком, очень тонизирует. Это местный бренд, которого нам отсыпал Андрей, когда мы отправились на дежурство.

— Да ладно Серый, может они и сектанты но знаешь, они какие-то правильные сектанты, — сказал Иваныч наливая себе очередную порцию, — к другим со своими тараканами не лезут, насильно никого не держат и не привлекают… мужики работящие, бабы… в общем хорошие бабы… А шеф их, этот Андрей? По мне так вообще правильный мужик.

— Да, — согласился я, — есть в нем что то…

— Что-то… да все в нем есть… и стать мужицкая, и лидерство, головой и руками не обделен. Мне кстати Яковлев про него знаешь что сказал?

— Что?

— А то, что пока мы с тобой дрыхли на веранде, он в десяти метрах встал с дробовиком и не подпускал никого.

— О как…

— Ага, сон наш охранял.

— Да… интересный народ здесь.

— Яковлев тут трое суток считай пробыл, разузнал кое чего, да и собственно как он сказал, секрета из этого никто не делает. В общем, был тут недалеко монастырь какой то и Андрей этот там звонарем служил ну и подрабатывал плотником, а за сутки до волны он сколотил какой-то себе толи ящик, толи плот, сложил пожитки, кое какую еду и инструмент сел в него и сидел пока волна не пошла… вот такая байка ходит.

— Это вроде как местный Ной?

— Ага, только он на тварей, которые по парам забил почему-то и себя в первую очередь спас, а потом сюда к реке пришел и людей по окрестностям собирал.

— Прямо библейские рассказы нового времени…

— Не знаю Серый, сколько из этого правды а что выдумки, но факт на лицо, есть нормальный мужик, основавший поселение и организовавший его жизнь… и не на халявном золоте или рабском труде а своими мозгами и руками тут все поднимали.

— Это да, это факт… Ну что, пойдем посты проверим?

— Пошли, — согласился Иваныч.

Всю ночь мы перемещались с Иванычем между постами, НП и «Авророй»… По слободе в нескольких местах горели костры, освещая тропы и дорожки, пристань освещал ряд «индейских свечей» — небольших поленьев расколотых вдоль, с выбранной сердцевиной и стянутых потом проволокой. Света от них было не особо много, но прикрученные к шестам вдоль всего берега они позволяли пройти, не рискуя оступиться и свалиться в воду с мостков. Кроме того, что на противоположный берег ночью подъезжал, простоял полчаса и потом уехал мотоцикл, больше ничего не случилось.

— Ох Серый, что то натопался я уже, — сказал Иваныч, когда мы шли через поселок, — думаю в темноте по этой быстрой реке никто не пойдет, да и вообще есть подозрение, что артельщикам сейчас есть чем заняться. Рассвет скоро, идем, позавтракаем… Андрей вон уже в беседке у костра колдует.

— Доброе утро, — сказали мы с Иванычем почти хором, подойдя к дому Андрея, где он под навесом уже развел огонь и подвесил кипятиться большой закопченный чайник.

— И вам доброе утро братья, храни вас Бог… Сейчас позавтракаем.

— Андрей, — сказал я присев рядом костром на бревно, — а как ты узнал, что волна будет и спасся?

— Да Бог с тобой брат Сергей, — ответил он и расхохотался, — от куда же мне грешному знать было? Это люди, храни их Господи уже напридумывали небылиц, ну да я и не разубеждаю никого, раз им так хочется.

— А как тогда?

— То что есть в моем спасении отчасти и Божий промысел сомнений нет конечно. Дело так было — Я при монастыре сторожем был, плотником да звонаря иногда подменял… Но в основном конечно по плотницкой части. Не далеко на склоне сопки монастырская пасека была, так там косолапый пошалил аккурат с утра, перед волной то, улики сломал, один вообще с собой утащил… вот и попросил меня отец Павел, сходи говорит, почини что еще уцелело, да забор поправь. Собрал я инструмент да перекусить что Бог послал на тачку, и пошел работать. Весь день провозился и не заметил как стемнело, собрал все и решил покушать посидеть, время то позднее, в монастыре для меня отдельно братья не будут печь топить да готовить, ну сижу значит, трапезничаю, костерок развел, на звездное небо смотрю… и началось… раз тряхнет, другой, да сильно… испугался конечно. Потом и небосвод повело, а следом вода… много воды, вот я со страху то и запрыгнул в тачку свою… да вон он, «ковчег мой», — кивнул Андрей улыбнувшись на стоящую у дома самодельную деревянную тачку, метра полтора в длину и в ширину с полметра, на велосипедных колесах. И потом продолжил:

— Снесло меня со склона конечно мигом, поболтало да шарахнуло о другой склон. Я то уже и покаялся и помолился и с жизнью попрощался… видать услышал Господь искренность в моих словах покаянных, да повис я в тачке вон там выше по распадку, — показал он рукой куда-то себе за спину, — такая вот история Братья, улыбнулся Андрей, достал из кармана очки, завязал на затылке тонкий шнурок, и принялся насыпать в глиняный заварной чайник ручной работы травяную смесь и залил ее кипятком.

— Понятно, — кивнул Иваныч, — а то я уж было, креститься собрался, историй про тебя наслушавшись.

— Ну это дело нужное, только не со страху и не от удивления делаемое, — улыбнулся Андрей, и похлопал себя по левой стороне груди, — тут должно созреть у каждого и исключительно по собственному разумению.

— Вот Серый, я же говорил, правильный он сектант, — снова улыбнулся Иваныч, достал из костра щепку и раскурил трубку.

Андрей широко улыбнулся и разлил чай по чашкам.

— Вот братья, пейте чай, да лепешки берите, — поставил он корзину у костра и тоже присел на бревно.

— Как там Леха интересно? — подумал я вслух.

— Не волнуйся Сергей, — сказал Андрей, — Алексий ваш, он как перст Господень, наказание неотвратимое несущий.

— Слыхал Серый? Ты запиши где-нибудь про неотвратимое наказание то… и хорошо бы, что бы каждый знал — «Тронешь нашего, поплатишься в двойне», и только так.

— Верно говоришь Иван, — кивнул Андрей, — коли взялись общину строить сызнова и люди доверились вам, то сдало быть люди эти знать должны, что не пропадут они коль в беду попали, и что за каждого обиженного обязательно расплата будет… Око за око братья.

— Сергей Николаевич, это застава, — услышал я голос Яковлева в рации.

— Да Олег, на связи…

— Дозорный прискакал, говорит, свет фар на дороге видел.

— Принял, идем, — ответил я, взял автомат, достал патрон и поставил на предохранитель.

— И я с вами, — спохватился Андрей, быстро сходил в дом и вышел с двустволкой.

Застава стояла в пятидесяти метрах от перекрестка таежной дороги, на котором остановились две машины и вроде два квадроцикла, направив фары в нашу сторону. Что за машины было не разглядеть, но тарахтение одного мощного дизеля было слышно.

— И что они там встали? — спросил худощавый парень сжимая в руках выданный во временное пользование СКС.

— Спички тянут, кому идти рамсы разводить, — сплюнул на землю один из Лехиных бойцов, пристроившись с пулеметом рядом за бревном.

И действительно, транспорт тронулся и поехал к нам остановившись колонной за пару метров перед бревном, лежащим на дороге. Дверцы хлопнули в свете фар показалось три силуэта подошедшие к недавно установленному деревянному шлагбауму.

— Эй слобода… старшего зови, побазарить надо.

— Фары потуши, а то интима нету, — крикнул все тот же боец у пулемета.

Не высокого роста мужик отбежал от шлагбаума к машинам, и через несколько секунд, водители выключили фары оставив только габариты. Теперь недалеко от шлагбаума горящий костер освещал троих «спортсменов», все вооружены. Один из них, что постарше облокотился на шлагбаум и сказал:

— Ну так что, побазарим?

К нему вышли я Иваныч и Андрей.

— Что хотел? Спокойно спросил Андрей.

— Я Вова Тульский, — сказал «спортсмен» и стал ждать реакции на произнесенные им слова.

— Я знаю тебя, — ответил Андрей, — и о делах твоих знаю.

— У меня предьява к фраерам, которые на вашей территории сейчас… пропустишь меня с братвой к ним побазарить?

— Базарь, — сказал я и уставился ему в глаза, — я один из них.

Было видно, что удержаться от не оправданных действий ему стоило больших усилий.

— Вы кто такие и чо за вами есть? Вы чо натворили вообще, чо за наезд?

— Это мы тебя наказали, — ответил я, — и то, что ты еще жив, это случайность.

— Ты чо… попутал? Ты ваще кто? — «закипал» Вова.

— Ты слышал про «неприятности» у пиратов в левой протоке? Должен был слышать.

— И чо? — явно напрягся Вова.

— Я тот, кто их устроил, и могу устроить тоже самое всей твой малине… камня на камне не останется.

Тульский молчал, было заметно, что и он и его провожатые прекрасно осведомлены о том, что произошло в «Тортуге» и мыслительный процесс на их лицах отражал битву понтов и разума.

— А чо… побазарить нельзя было сначала, если у тебя ко мне предьява? Но я тебя вообще в первый раз вижу.

— Конечно, — вступил в разговор Иваныч, — минимум у двухсот человек к тебе предьява… это считай столько родственников у беременной девочки, что ты на днях купил и на панель уложил… А прикинь сколько родственников у других девочек… Ты попал Вова, и все кто рядом с тобой так же попали.

Я еле сдержал улыбку, когда увидел, как после последней фразы Иваныча, от Тульского как-то немного отшагнули в сторону его приятели.

Раздувая ноздри в предчувствии драки, и понимая, что ее точно не избежать, Тульский начал пятится назад и потянулся к ремню, на котором висел автомат, а потом резко прыгнул в сторону и ушел в канаву перекатами.

— Та-та-та, — прозвучала короткая очередь пулемета.

— Допрыгался, — констатировал факт Иваныч, увидев, что пулеметчик не промахнулся, — а вы пацаны правильно делаете, что не дергаетесь.

— Работаем, — сказал я в рацию.

Сзади машин, в лесу что-то сломалось, заскрипело и затрещало — это упали на дорогу два подпиленных еще с вечера дерева.

— Жить хотите? — спросил Иваныч у двух оставшихся у шлагбаума.

Те молча кивнули.

— У вас есть все шансы… более того, жить так же как жили, за кое каким исключением.

— Каким? — спросил наконец один из них.

— В этом вашем Лас-Вегасе, не покупают и не продают людей.

— Легко! — на лице «спортсмена» появилась дурацкая улыбка.

— Вот и хорошо, стволы на землю и своим всем иди скажи, иначе раздолбают вашу колонну из леса гранатометами… Что там у вас за тарахтелка сзади?

— Грузовик…

— Вот в него все грузитесь и возвращайтесь…

— Понял, — ответил «спортсмен», снял с плеча новенький АК и положил на землю и хотел было уже идти к машине, но Иваныч остановил его.

— И привозите всех кто еще был куплен или в рабстве… И можете дальше всю оставшуюся жизнь колупать золото и спускать его в кабаке. А, и еще, там у вас наша собственность стоит на пристани.

— Мотобот? — спросил другой.

— Соображаешь… Да мотобот, вот его тоже надо сюда пригнать.

— А тот, что на нем приплыл, с этой девкой… с ним что?

— А про него забудь, — его уже списали.

— Так наши с ним пошли…

— Значит им не повезло, — сказал я.

Уф… выдохнул я, когда габариты грузовика скрылись за поворотом.

— Да ладно Серый, у них не было шансов даже дергаться.

Со стороны дороги к заставе шел Яковлев с парой «Агленей» за спиной подошел к нам и сказал:

— Блин, я чуть не шмальнул, когда пулемет услышал.

— Хорошо, что не шмальнул, — ответил я и обратился к Андрею, — скажи своим, пусть складывают трофеи на технику и в слободу бы ее перегнать, да, и прикопать бы… этого.

— Сделаем брат Сергей, сейчас распоряжусь. Да пойдем чай разогревать… остыл наверное.

— Я бы чего покрепче глотнул, — подумал я вслух.

— Это вроде с утра выпил и весь день свободен? — улыбнулся Иваныч, — я бы тоже не отказался если честно.

— Есть у меня для такого повода и покрепче… Идите братья к дому я скоро подойду.

Мы вернулись к дому, подкинули в костер дров и поставили чайник разогреваться. Немного погодя пришел Андрей и вынес из дома литровую банку с прозрачной жидкостью.

— Сейчас, колодезной водичкой разбавлю.

— Спирт что ли?

— Да, кто-то торговал недавно на рынке, так вот расплатился за место.

— А пить то его можно?

— Можно братья, — улыбнулся Андрей, — дегустация уже была.

— Ну хорошо, — сказал я, — грамм пятьдесят, не больше… а то и вправду с утро с этого дела начинать плохой симптом.

— А я больше и не налью, — снова улыбнулся Андрей, — это у меня стратегический запас, и только в медицинский целях.

Солнце показалось из-за сопок, когда мы уже допивали чай. Из дома щурясь на небо вскочили Даша и еще две спасенные девчонки.

— Доброе утро, — сказала подойдя к нам Даша, собирая волосы сзади в хвост и завязывая шнурком.

— Как спалось сестры? — спросил Андрей.

— Хорошо спалось, спасибо, — ответила Даша

— Ну присаживайтесь, вот лепешки, чай… завтракайте.

— Спасибо дядя Андрей, — сказала Даша, — девочки садитесь завтракать.

Две спасенные девчонки казалось, еще и не поняли, что вообще с ними произошло за последние несколько дней.

— Даш, ты б хоть познакомила нас, а то все то война то переправа, — сказал Иваныч.

— Ой и правда, — встрепенулась она, — это Ира…

— А я Оля, — сказала не дожидаясь представления, та что совсем малая, и спросила, — а что с нами дальше будет?

— Эм… — пожал я плечами, — что хотите то и будет. Хотите тут оставайтесь, если брат Андрей не против, хотите с нами пойдете на Архипелаг.

— Я то? Я конечно не против! А что вы сестры по хозяйству можете делать? — сразу взял быка за рога практичный Андрей.

— Я еще ничего не научилась делать, — пожала плечами Оля, — я только в одиннадцатый класс пошла осенью… ну могу первых блюд несколько приготовить, несколько рецептов тортов помню наизусть… О! я стричь могу, и косички много и по всякому заплетать… я всех друзей стригла дома и одноклассников.

— Стричь уметь это тоже нужное дело, — кивнул Андрей.

— Нам Даша про Сахарный рассказала, — сказала Ира, — можно к вам туда?

— Можно, — ответил я, — только вот дела здесь закончим.

— … Николаич… тут 22-й на связь вышел, в канале висит, тебя ждет на связь, — услышал я в рации голос Василия.

— Принял, иду.

— А вот это хорошие новости, — сказал Иваныч вставая.

— 22-й, здесь 11-й, — сказал я в микрофон, года мы с Иванычем расположились в радиорубке у Васи, — докладывай.

— В канале… Торшин остывает… Тайник нашел… Надо вывозить, ценного много.

— Сколько много?

— Обнаружено следующее… в количестве…

— … Принял, — ответил я, выслушав список, быстро переваривая информацию. Что с дорогой до места и как найти вас?

— Дорога есть, пешком полтора дня плутали, в одном месте там провал и ручей, мост надо делать… думаю не проблема, сухого кедрача там навалом кругом, тут инструмент и крепеж есть. Надо только с транспортом придумать что-то.

— Принял, будь на связи, сейчас подумаем… решим.

— Решайте… жду.

341 день. Слобода.

Бог велел делиться, ну и мы поделились, оставив слободинцам кое-что из тайника, что они уже будут сами вывозить из карьера, благо трехтонный грузовик, временно экспроприированный у артельщиков у них есть, да… мы пообещали вернуть грузовик как попользуем. А вот два квадрика в качестве контрибуции забрали, хорошая вещь, и главное проходимая по тайге. Для слободинцев мы оставили в тайнике 30 автоматов из 80 найденных, боеприпасы к ним, пулемет, немного гранат и медицины. Кстати среди ящиков с патронами и оружием обнаружилось не мало медицинских коробок и упаковок. Чего стоит только двенадцать полевых хирургических сумок два и кубовых тюка набитых полиэтиленовыми упаковками по килограмму каждая с медикаментами. Я вскрыл одну посмотреть — таблетки, ампулы и прочие пузырьки. Также поделились инструментом и провизией. Консервы отдали почти все, оставили одну палатку и часть раскладушек.

Из 36 человек, которых отпустили артельщики, было 20 женщин и 16 мужиков. Андрей сразу окружил их заботой и вниманием, третий день их уже откармливают и успокаивают в слободе.

В карьере теперь осталось несколько человек из слободы, хорошо вооруженных и охраняющих тайник, до той поры пока все из него не вывезут. «Аврора» стояла у пирсов нагруженная так, что вода не доставала до иллюминаторов нижней палубы всего сантиметров тридцать, трюма были максимально заполнены. Пришлось даже вытаскивать бочки с резервным топливом на палубу и увязывать их в два ряда на юте, это еще при том, что по палубе были также уложены и закреплены ящики с оружием и боеприпасами. Местные дети натаскали на «Аврору» десяток котят и семь щенков, и теперь этот зверинец сводил с ума боцмана, устраивая в кубрике «гонки по вертикали» и делая лужицы и кучки по углам. В слободе шли приготовления к прощальному обеду, посвященному нашему отплытию, а я Иваныч и Алексей сидели в кают-компании и планировали. Планировали мы собственно выход из реки. Как выяснилось от одного из «батраков», что вкалывал на прииске, на прииск он попал волею некого семейства, которое совсем не семейство, а заступают туда дежурить по недельным вахтам с прииска. Постоянные там только дед, и мамаша с детьми для антуража, причем дети тоже, не ее. Находятся они там как соглядатаи и информаторы, а также для того, что бы блокировать выход в открытое море, растягивая мотоциклом стальной трос, который будучи натянутым от берега до берега и на высоте полметра от воды, не давал выйти из реки в море.

— Ну что по дороге на том берегу? — спросил я у Алексея, который сидел у иллюминатора и отчищал от смазки детали ПБ.

— Ребята с утра проскочили вверх и вниз по паре километров… дорога наезжена, следы мотоциклетные, ну и лошадка там телегу катает.

— Один пойдешь?

— Нет, Сергеева возьму, нормально парень соображает и ходит тихо. Пообедаем, и боцман нас на мотоботе закинет на тот берег с велосипедами. «Северка» возьмем… Как зачистим свяжемся.

— Хорошо… сколько примерно по времени на дорогу уйдет?

— Пара часов не меньше, выход на позицию и разведка еще час минимум… Часа четыре на операцию в общем.

— Николаич, брат Андрей зовет… все готово, — услышал я голос Яковлева из рации.

— Принял… Идем.

Обеденный стол был накрыт у дома Андрея. Два небольших стола составлены рядом. Меню скромное, без изысков — борщ, жаренная рыба, салаты и свежеиспеченный хлеб. Обедали мы вчетвером, в слободе с субординацией было строго, и кроме представителей «высоких договаривающихся сторон» никого не было. Экипаж «Авроры», кроме вахтенных обедали на камбузе, а слободинцы разошлись на обед по домам, пригласив к себе освобожденных на прииске. Первым опустошил тарелки Алексей и запив морсом сказал:

— Спасибо большое брат Андрей, за обед за гостеприимство, приятно было познакомиться и узнать хороших людей. Возможно еще увидимся. Пойду собираться… служба.

— Храни тебя Бог Алексий… конечно увидимся, — Андрей вышел из-за стола и пожал Алексею руку.

— Ну что братья, — сказал Андрей когда мы уже пообедали и пили чай, самый настоящий, крупно-листовой, да, из тайника, — с вашей и с Божьей помощью нам теперь полегче будет. И инструментом поделились, оружием да продуктами. И людей прибыло, не все конечно захотели с нами остаться, но и оставшиеся хорошее подспорье.

— А что у нас там, кстати, получается по людям? — спросил Иваныч опершись о столб навеса сидя на лавке, размяв и подкурив сигарету «Прима»… тоже из тайника.

Андрей одел очки, завязав шнурок на затылке и достал какую то цветную картонку, на обратной стороне которой, было что то написано:

— Девять сестер и шесть братьев с нами в слободе решили остаться.

— Остальных значит, с собой забираем, — кивнул я, — пусть тогда собираются и через час на посадку, нам еще посты снимать и «Аврору» подготовить надо.

— Хорошо братья, я их приведу.

Спустя час Яковлев доложил, что все вооружение, что устанавливалось на НП и заставе демонтировано и перенесено на «Аврору», Боцман с Дашей и ее двумя коллегами по несчастью подготовили кубрик под прием женского контингента, для остальных пришлось ставить и закреплять раскладушки прямо на палубу, между грузом. Придется потерпеть. Взамен тех, что пришлось обрубить и бросить, слободинцы изготовили нам новые сходни, у которых мы стояли с Иванычем и ждали группу переселенцев.

— Вот, привел братья, — сказал Андрей, остановившись около нас.

— Аккуратно по одному поднимаемся, вас встретят на борту и проводят на места, — сказал Иваныч людям, стоящим позади Андрея, и они начали подниматься.

— Это «Альбатрос»? — спросила девушка, лет двадцати замерев перед сходнями, когда все, кроме нее, уже поднялись на борт.

— Нет дочка, это «Аврора»… А с «Альбатросом» они да, похожи очень, — ответил Иваныч.

— Жаль… — расстроено ответила девушка и начала подниматься по сходням.

— Подожди, — остановил я ее, тихонько взяв под локоть, но от этого она очень сильно дернулась, и втянув голову зажмурилась, — да что ж ты, не бойся… Слушай, а ты с того колхоза что выше по течению Новой, ну за Лунево?

— Да от туда, — кивнула она, и заплакала.

— Ну началось… милая моя, у нас тут и так вон сырости вокруг сколько, — сказал Иваныч взяв ее тихонько за руку и поставив перед нами, — и чего ревем? Рассказывай.

— Я… я с дядей Геной попросилась в первое плавание на «Альбатросе» сходить… И в Лунево и в Лесном были… дядя Гена распродался в Лесном и мы обратно поплыли, домой.

— А у протоки пираты? — вставил Иваныч.

— Да… на большом красном корабле догнали и захватили… несколько дней держали там на острове, в протоке… а потом меня и еще троих девочек опять на этот красный корабль посадили и мы поплыли… почти день, может меньше… нас в трюме держали, а потом в море пересадили на большой белый катер и уже на нем привезли в Артель.

— Понятно… так а что ревешь то?

— Как мне домой теперь попасть?

— Домой ты попадешь, — ответил я, — но не сразу. «Аврора» с очень большой нагрузкой, и гонять по протокам у нас нет пока возможности. Придем на Сахарный, дадим радио в Лунево и Лесной, чтобы передали в ваш колхоз весточку про тебя. А там уже либо кто-то из наших в Лунево пойдет и подбросит тебя, либо дядя Гена твой сам на радостях примчится.

— Скорей папа примчится… Дядя Гена же там, у пиратов остался.

— Дядя Гена твой, — усмехнулся Иваныч, — уже давно вместе с «Альбатросом» дома. А пиратов все, нет больше в протоке, во всяком случае, в обозримом будущем не предвидится. Как звать то тебя?

— Оксана, — уже улыбаясь и вытирая слезы ответила она.

— Поднимайся на борт Оксана, скоро отплываем.

Мы еще подождали минут сорок, наблюдая как с помощью установленной балки и блоков на борт подняли два квадроцикла и закрепили на палубе.

— Ну брат Андрей, береги себя, — сказал я пожимая крепкую мозолистую руку, этому как сказал Иваныч «правильному сектанту», — будешь в наших краях, добро пожаловать в гости.

— Обязательно, — ответил он, — может и сподоблюсь когда попутешествовать.

— Ну а что, карту мы тебе оставили, весла выстругаешь, сядешь в свой «ковчег» и греби, — улыбнулся Иваныч, тоже пожимая руку Андрею.

— Боюсь брат Иван, не сдюжит мой «ковчег» такого перехода, — расхохотался Андрей, — ладно, долгие проводы…

— Лишние слезы, — закончил за него Иваныч.

— Верно, ну бывайте братья, храни вас Бог.

Мы уже час болтаемся в течении, зацепившись за опору ЛЭП, мотобот тоже стоит рядом, вплотную привязавшись к опоре, на его борту один человек из боцманской команды, выйдем в море возьмем на буксир. Недавно выходил на связь Алексей, доложил, что достигли точки и ведут наблюдение. Остается только ждать… что я и делаю, сидя у Васи в радиорубке, и пью уже вторую кружку желудевого кофе, ну очень мне понравился напиток.

— «Аврора», 22-й в канале… прием… — зашипел динамик через некоторое время.

— 22-й, здесь 11-й… докладывай, — ответил я, успев схватить микрофон раньше Василия.

— Трос натянут… повторяю, трос натянут… выхода в море нет…

— Понял тебя. Что у Митрофановых?

— «Родственников» прибавилось, личный состав 22 человека, два «Утеса» на станках, на противоположном берегу расчет ПК и гранатометчик… ждут в общем. Предлагаю дождаться темноты… В общем решайте… я на связи.

— Понял тебя… будем думать, жди решения.

— Жду…

— Обиделись… — сказал Вася, когда я повесил микрофон на место.

— Еще бы… «спортсмены», что в грузовике приезжали говорили, что у них некий раскол произошел… Вот вероятно эти отколовшиеся все-таки готовят ответку… ну да, а то не по-пацански получается…

— Иваныч, зайди к радисту, — сказал я в рацию.

Когда Иваныч вошел, я объяснил ему сложившуюся ситуацию.

— Вот ведь не угомонятся, — хлопнул Иваныч по бедру ладонью, — и какие соображения?

— На борту четыре бойца, я пятым пойду… можем на мотоботе высадится на берег и отправится на усиление к Лехе, — сказал я то, что первое пришло в голову.

— И что? Там взвод и два крупняка… не, пойдет, надо что-то другое думать.

— Вот вы даете, отцы основатели… чего думать, Леха же предложил дождаться темноты, — подал голос Василий и удивленно на нас посмотрел.

— А ночью что? — спросил Иваныч.

— Ну Леха конечно уже не пацан, но вполне в форме… и «одиночную программу» откатает, справится… уж немного проредить их и оружие из строя вывести он сможет, я то его знаю.

— Опасно, — ответил я.

— Нет, ну я могу конечно с фортом связаться, путь грузят «василька» на плашкоут и идут сюда, подумаешь, проболтаемся здесь еще три дня.

— Нет, это тоже не дело, — помотал головой Иваныч, — за эти три дня кто то из них нас обнаружит… а мы сейчас как пороховая бочка, и топливо и взрывчатка с боеприпасами… пара трассеров и фейерверк аж на Сахарном наблюдать будут.

— Вот, а я что говорю, дайте Лехе соло сыграть.

— А потом?

— Леху вызвать? — спросил Вася, — Вот и решите что потом.

— Ладно, — ответил я, и вынул из зажима микрофон, — 22-й, ответь 11-му…

— В канале 22-й…

Солнце уже скрылось за сопки, сгущаются сумерки и в Митрофановке в нескольких местах жгут костры. Обстановка нервная. Дать ответку борзым фраерам теперь это дело чести, но кроме этого дела, у двух дюжин боевиков Тульского больше нет ничего, кроме собственно Митрофановки и кое-какого имущества, которое они успели переправить на другой берег и перевезти по дороге, после общей сходки в Артели, на которой большинство все-таки признало, что Тульский был не прав ведя бизнес таким образом и вообще его уже нет. Бывшие хозяева артели получив известие о внезапной смерти Тульского, и некой силе, которая может «камня на камне не оставить» от Артели, быстро «потянули одеяло на себя». Все еще верная мертвому Тульскому братва решила уйти в Митрофановку и жить там, собирая «налоги на охрану» с проходящих по реке судов, но прежде, прежде была цель отомстить… потопить, сжечь, взорвать корабль борзых фраеров, который обязательно должен вот-вот пройти мимо…

— Не пойдут они уже сегодня, — просипел кто-то из сидящих у костра, — ночью по этой реке идти самоубийство.

— Ну да, — прозвучал ответ, — не пойдут. Надо с утра отправить Синего на мотоцикле, пусть посмотрит… а то может они еще у этого святоши столуются.

— Так я ездил же сегодня, они грузились во всю, вроде как отходят.

— Вот и надо было дождаться пока отойдут, а то примчался, гонщик мля… думал бухла не оставим?

— А чего там было отсвечивать, ясно же — раз грузятся значит отходят уже скоро.

— Да никуда они не денутся, — пробасил кто-то, — это им домой надо, а мы никуда не торопимся… все равно мимо уже никто не пройдет, порвем как Тузик грелку… мы их посудину с двух «Утесов» на щепки разберем, а с берега вон из граника жахнут на верочку.

— Ну значит наливай чего шкуру трешь…

— Пацаны!!! — прокричали с противоположного берега, — снимите нас, все равно уже сегодня не поплывут.

— Сидите там! — ответили им, — завтра сменим.

— У нас закусь кончился.

— Значит спать ложитесь, или носками занюхивай, — ответили им, и сидящие у костра загоготали на разные голоса.

Алексей тихо лежал в кустах в десяти метрах от костра со стороны устья уже около часа, темнота которую он ожидал уже опустилась. Из трех костров остался гореть лишь один, вокруг него сидели трое и уже неспешно допивали бутылку передавая ее по кругу. Остальной личный состав Митрофановки уже разошелся спать, только дед Митрофанов с определенной периодичностью выходил из своего сарая, подходил к пирсу, на котором стоял один из «Утесов», осматривался и опять уходил к себе, где кроме него находилась женщина и двое детей. Все остальные расположились под навесом вповалку и в двух щитовых домиках. Спустя некоторое время от костра ушел еще один под навес, покопошился там и улегся спать, выслушав перед этим пару матерных реплик в свой адрес. Дед Митрофанов вышел в очередной раз с проверкой.

«Пора» — подумал Алексей, когда дед вернулся в домик и закрыл за собой дверь. Оставив у куста автомат, разгрузку и рюкзак, Алексей сняв берцы проверил закрепленные на поясе ПБ и нож и тихо сполз в воду около троса висевшего на полметра над рекой, в середине он почти касался воды. Погрузившись в воду Алексей начал медленно, чтобы не «булькать», перебирать руками по тросу. «Если б мишки были пчелами, то они бы ни почем…» — приговаривал про себя он постепенно приближаясь к противоположному берегу. Трое в секрете на небольшом выступе уже спали изрядно приняв на грудь, Алексей учуял запах перегара примерно за пять метров до них, и еще целый «букет» других неприятных запахов. Гранатометчик спал чуть в стороне, устроился с комфортом, положив на землю слой веток и накрыв это все куском брезента, молодой совсем парень… ему бы жить еще да жить, но он сам выбрал свою судьбу, и уже не проснется никогда… пульсирующая струя крови стекала на грязный брезент из отверстия в груди. Алексей вытер нож и стал пробиться к двум другим, ножом обоих может не успеть… «ладно, подождем», — подумал Леха увидев как дед опять стоит на пирсе, — «чует, явно чует дед что-то».

— Тунц… Тунц… — раздалось в ночной тишине, когда дед снова скрылся за дверью. Алексей даже припал как можно ниже к земле, казалось, что по реке звук вроде бы бесшумного пистолета разлетелся на многие сотни метров… но это только показалось. Все, теперь обратно, пока дед опять не вышел с проверкой… успел… Алексей вернулся в свое укрытие как раз не задолго до того, как дед снова скрипнув дверью, показался на улице. «Как же ты меня достал» — подумал Алексей, замерев в кустах.

— Дед ну хорош маячить и дверьми скрипеть, — раздался голос от костра.

«Вот-вот правильно, меня он тоже уже достал», — подумал Алексей.

— Целее будите дурилки… вы же глаза залили… а ну кто из этих сюда подкрадется.

— Да ладно дед не гони, иди спи… хорош дверями скрипеть.

Дед ничего не ответил, постоял также на пирсе, потом подергал трос, многократно обмотанный вокруг швартовочного пня, и опять ушел к себе.

Алексей обулся, накинул разгрузку и застегнул… теперь пора.

— Тунц… Тунц… — и двое сидящих у костра опершись спинами на толстое бревно лишились мозгов, в буквальном смысле слова.

Алексей зашел на пирс и через несколько секунд вернулся со стволом от НСВ в руках… в кусты его. Теперь дед, ибо достал… Алексей сел на землю в пяти метрах от домика, и стал ждать. Дверь снова скрипнула, дед вышел, постоял пару секунд и направился к костру.

— Вы что дурилки, дрыхните?

— Тунц…

Алексей подскочив придержал деда, чтобы он не грохнулся и не нашумел…

«уф… все-таки старый я уже… сердце сейчас выпрыгнет», — подумал Леха, — «теперь быстро».

— Тунц… Тунц… Тунц… смена магазина, — Тунц… Тунц… Все, на улице отработал, Теперь ствол второго пулемета… хорошо… теперь домики…

Подперев дверь одного потом другого поленьями, Алексей подхватив две пустые бутылки направился к мотоциклу, стоявшему нескольких метрах от домика, шланг, краник бензобака… побежала желтая жидкость в бутылку. Пока стекает можно за Сергеевым сгонять.

— Держи бутылку, поливай вот тут, что бы внутрь затекло, а я с другим разберусь, — сказал шепотом Алексей напарнику.

— А с теткой что?

— Пока ничего, там она и двое малых, спят все…

— Смотри, окно всего одно в каждом домике, я подожгу а ты работай, когда выскакивать начнут, только этот домик работай, по другому я сам.

— Понял, — кивнул Сергеев, отошел в тень метров на десять от домика и присев на колено вскинул автомат.

Алексей тихо подпер дверь домика Деда, потом вынул из костра горящую палку и поджог двери сначала одного, потом второго домика с братвой и тоже отбежал чуть назад…

Все было закончено, Сергеев все еще приходил в себя от того, что они только что устроили. А Алексей прошел и сделал всем контроль, потом подошел к Сергееву и сказал:

— Жестко? Да жестко, потому что это война боец… И тут не до реверансов и благородства, способ не важен, важна цель, и мы ее достигли… Связывайся с «Авророй» и доложи об успешной операции, пусть подходят тут сейчас светло, а я пойду трос сниму да бабу эту успокою.

Алексей размотал трос на пне, и потихоньку стравил его в реку опустив на дно. Сергеев докладывал на «Аврору» о завершении операции, опустившись на колени, и наблюдал как командир перетаскивает трупы ближе к берегу, потом Алексей направился к дому деда, убрал полено и отрыл дверь.

— Ба-бах! — раздался оглушительный грохот и Алексей отлетел от двери метров на пять, Сергеев замер на секунду, пытаясь понять что произошло… из домика вышла женщина с обрезом двустволки в руках, подошла к лежащему на земле Алексею, переломила стволы, вставила патрон и подняла оружие… но выстрелить не успела… Сергеев выпустил две очереди и она упала лядом с Алексеем.

— Вот же… вот же дурак… — прохрипел Леха, когда Сергеев сняв с него разгрузку и куртку камуфляжа неумело пытался его перевязать. Большая часть заряда прилетела в разгрузку размолотив магазины в подсумках, но и в грудь и в живот досталось.

— Как же так командир? — всхлипывая спросил Сергеев.

— Отставить ныть! Я просто… Просто я с бабами и детьми так и не привык воевать… — ответил Алексей, и закашлялся закрыв рот рукой, потом посмотрел на забрызганную кровью ладонь, — паршиво, я уж надеялся пронесло и всего-то ливер отшибло. На «Аврору» сообщил?

— Да командир, сообщил… уже плывут, — ответил Сергеев, смотря как быстро наполняется кровью повязка на пару сантиметров ниже ключицы справа.

— Сопли подбери боец! — сказал Леха и снова закашлялся, — я и так прожил больше чем нужно… Дашку вытащили… и нормально… Скажи Николаичу — не надо меня сжигать… тогда уж здесь похороните, до Сахарного не довезете… жарко, протухну…

— Командир, вон уже «Аврора» швартуется, может обойдется…

— Нет Сергеев, в этот раз не обойдется… Николаича берегите, — сказал он и на выдохе закрыл глаза, еле заметно улыбнулся, перестал дышать и его сердце сократилось в последний раз.

342 день. Мыс Алексея.

Алексея мы похоронили, как он и просил. Место выбрали хорошее, на мысу рядом с устьем, с этого места открывался отличный вид, и на новые берега омываемые новым океаном и на быструю реку Северную. Почетный караул отстрелялся траурным салютом, Иваныч произнес какие-то слова, хорошие наверное, но я их не слышал… Я стоял рядом с могилой, которую ребята аккуратно обложили плоским песчаником, а боцманская команда вкопала трехметровый крест из толстого бруса. Я стоял и курил, наверное уже третью сигарету подряд и прислушивался к себе… пустота, пустота и тоска. Кто то принес и установил на могилу крышку от патронного ящика, закрепив ее под углом к кресту, с аккуратной надписью краской «Гвардии майор, Алексей Петрович Сальников.»

Все разошлись готовиться к отплытию и у могилы остались только я, Иваныч, Вася и Даша. Иваныч присел к могиле, поставил у щита маленькое блюдце, на него эмалированную кружку с отбитой местами эмалью и налил в нее водки из потаенных запасов кока, а на блюдце положил пару армейских галет из пайка. Даша пристроила рядом какие-то цветы, что нарвала на склоне сопки и отошла ко мне, тихо вытирая не прекращающие катиться слезы, Иваныч подошел к нам, отпил из горлышка и протянул мне бутылку, я последовал его примеру и передал Даше, он тоже сделала маленький глоток, поморщившись, передала бутылку Васе, он приложился и мы каждый, мысленно еще раз попрощавшись с Алексеем пошли вниз.

«Аврора» вышла из устья и плавно пошла вдоль берега, проходя мимо мыса Иваныч подал три раза сигнал серенной, потом наклонился к микрофону громкой и сказал:

— Вахтенным занять боевые посты.

В свою каюту я пустил Дашу и малую Ольгу, а сам, притащив в рубку раскладушку, уселся на «баночку» у иллюминатора и молча смотрел, на удаляющееся устье Северной и возвышающийся на мысу крест.

Двух мальчишек десяти и двенадцати лет мы забрали с собой, выяснилось, что их в Митрофановку привез Дед с прииска, а на прииск они попали с какой-то группой выживших. В Митрофановке мальчишки занимались по хозяйству и на посылках, особо их не жаловали, кормили тем что осталось с общего стола и ну давали ход рукам периодически оставляя синяки на их тщедушных тельцах.

Перед отходом Яковлев собрал все трофеи, и погрузил их на мотобот, который сейчас болтается позади «Авроры» на буксире. Единственный остававшийся дом в Митрофановке тоже облили бензином и сожгли, сложив внутрь тела братков Тульского.

346 день. О. Сахарный.

Еще на переходе Вася дал радиограммы в Лесной и Лунево по поводу «купеческой дочки» Оксаны. И сейчас, стоя на открытом мостике, когда «Аврора» идет вдоль берега Сахарного, и до пирса чуть больше километра я уже наблюдаю в бинокль стоящий рядом с «Мандарином» «Альбатрос». Спустя полчаса, уже слаженная боцманская команда сделала свое дело, наш корабль пришвартовался, и сходни стукнулись об пирс.

— Оксана! Оксана! — крича на бегу и чуть не сбив боцмана с ног, по сходням вбежал на палубу такого профессорского вида мужичек, в белых брюках, белой же рубахе и в соломенной шляпе, — где Оксана?

— Да тут твоя Оксана, — крикнул я ему с открытого мостика, — подожди, сейчас поднимется из кубрика.

— Макарыч, слышишь меня, — сделал я вызов в рацию, — увидев как он спускается по дороге к пирсу.

— Да Сергей, слышу.

— Принимай людей, схема прежняя, размещай на хуторе.

— У нас тут еще десяток переселенцев на днях прибыло от Фимы, на хуторе уже нет места.

— Вызывай Михалыча, пусть у боцмана две палатки армейские большие и раскладушки заберет, места хватит.

— Понял.

Люди потянулись вниз по сходням, неся с собой свой нехитрый скарб, а большинство было и вовсе без него.

— Папка! — крикнула Оксана поднявшись из кубрика и бросилась ему на шею.

А я стоял и смотрел на эту бурю эмоций… внизу на пирсе стояли и плакали обнявшись Маша и Даша. У меня засвербело в носу, я поднял голову вверх и подумал — «Видишь Леха? Наверное видишь»

— Ну что Николаич, какие планы? — спросил Иваныч поднявшись из рубки и встав рядом, опершись.

— Всем отдыхать… Завтра в форту совещание.

— Хорошо, — ответил Иваныч, окрикнул мечущегося по палубе боцмана, — оружие и боеприпасы в форт, все остальное на склады и отдыхать. Завтра большая приборка по «Авроре».

— Есть, — кивнул боцман, перехватывая стропы с гака крана, который уже разложив лапы у пирса подал стрелу.

Я спустился в каюту, посмотрел на пустующую Лехину кровать и лежащий на ней рюкзак, подхватил свои вещи и пошел домой.

— Сергей Николаевич, — окрикнула меня Оксана, когда я прошел вверх по дороге метров двадцать. Она и ее отец шли ко мне быстрым шагом.

— Оксана, давай завтра… все завтра, — сказал я ей грустно улыбнувшись и пошел дальше.

347 день. О. Сахарный.

Вставать не хотелось, я лежал и рассматривал потолок, слушая как горланят петухи объявляя всему поселку, что уже наступило утро. Услышал со двора посторонний голос, что ж, будем тогда вставать. Одевшись и умывшись, я вышел во двор, где под навесом сидели Оксана с отцом, а Светлана поила их чаем. Бим обрадовавшись, что наконец то хозяин соизволил проснуться подбежал ко мне и неистово виляя своим скрученным хвостом встал на задние лапы а передними уперся мне пояс подставляя голову «для почесать за ушами».

— Доброе утро Сергей Николаевич, — улыбаясь сказала Оксана, — вот познакомьтесь, это мой папа.

«Профессор» поднялся из-за стола, подошел ко мне и протянул руку:

— Ганшин Иван Иванович.

— Где то я слышал уже… а! Точно, совладелец «Альбатроса» и председатель колхоза.

— Тогда уж руководитель фермерского хозяйства, — улыбнулся Ганшин, — Сергей Николаевич, я… я понимаю, что я перед вами в неоплатном долгу, но скажите пожалуйста чем я могу вас отблагодарить?

Я посмотрел не него, налил чашку горячего ароматного чая и сделал приглашающий жест садиться за стол.

— Отблагодарить… — задумался я, и вздохнул, — живите, дочь вот воспитывайте, и людей своих воспитывайте, что бы жили по совести, чтобы знал я, если встречу кого из верховий Новой — значит это хороший человек, и подлости он него ждать не нужно, и за помощью к нему обратиться можно, не дай Бог случись что.

— Да мы вроде так и живем, — пожал плечами Ганшин, — и ферму развиваем, и людей что после волны к нам прибились приютили, трудимся все вместе.

— Это хорошо Иван Иванович, вот и будет это благодарностью вашей, а что касается материального, так это можно обсудить… На складах есть девушка Ирина, она у нас по материально снабженческой части, она же в скором времени будет вести и торговые отношения с другими поселениями, буду раз заключению какого-нибудь торгового договора, думаю мы в будущем найдем, чем можем быть полезны друг другу. У вас есть радио?

— Нет, радио нету, но два раза в день посыльный ездит в Лунево и может получить или отправить радиограмму.

— Ну здорово. А чем вы вообще там у себя на ферме занимаетесь?

— Много чем, в основном конечно на земле работаем. Я же агроном по специальности… Кукурузу выращиваем, сою, пшеницу недавно посеяли. Пасеку большую держим, кролики есть, барашки… рогатого скота стадо маленькое, но надеюсь что скоро прибавление будет, несколько коров вот-вот отелятся.

— Надо вас с Михал Михалычем познакомить, а то мы на хуторе аграрничаем без науки, как умеем. Может что дельное подскажете да посоветуете.

— С удовольствием.

— Скажите, а далеко вы там вокруг себя обследовали территорию?

— Ну по началу посылали конные разъезды, когда людей то собирали, целенаправленно на поиски только недавно стали ездить, ну прилично объехали и на дороги выходили и на ветку железной дороги наткнулись.

— Интересно, на карте показать сможете где именно железная дорога?

— Конечно.

Я быстро сходил в дом и принес карту.

— Ого! — сказал Ганшин, — от куда у вас такая роскошь?

— Сами сделали, да и нанесли на нее то, что уже исследовали.

— Здорово! Так… ага… Так вот она, железная дорога, она тут у вас отмечена, только неправильно немного. Вот тут, наверное в результате землетрясения очень обширный оползень, две сопки по распадкам съехало, так что здесь, — постучал ногтем по точке Ганшин, — железная дорога обрывается. А вот тут, на нашей стороне перевала, мы лиственницу заготавливаем и сухой кедрач, да сплавляем вниз по реке.

— Понятно. Ну мне надо на совещание идти, вы вообще долго погостить планируете? Я бы все-таки хотел, что бы вы с наш хутор посетили, оценить так сказать правильность направления развития.

— Конечно я задержусь у вас с удовольствием, когда мне на хутор подойти?

— Вы на «Альбатросе» будите?

— Да, ваша СБ особо гулять не разрешает, — улыбнулся Ганшин.

— Ну мы административно хозяйственные вопросы решим, и я к вам Михал Михалыча пошлю, он вам все покажет.

— Договорились, — ответил Ганшин, и они с Оксаной поблагодарив Светлану за чай пошли к пирсу.

Светлана проводила их взглядом, потом подошла ко мне, обняла и тихонько спросила:

— Ты сколько дома побудешь? Я так соскучилась.

— Побуду, я тоже соскучился… и устал, — ответил я, — никуда не собираюсь пока 9 дней Лехиных не отметим.

Глаза у Светы заблестели и она уткнулась мне в грудь спросив:

— Как он погиб?

— По-дурацки если честно… хотя, умных смертей не бывает, наверное. Он совершил самый настоящий подвиг, освободив выход из устья в море. А погиб от рук обезумевшей бандитской подстилки. Перед смертью он Сергееву сказал, что и так, мол, прожил больше чем нужно.

— Что он имел ввиду?

— Не знаю… он все никак не мог смириться с потерей жены и детей, вот, наверное, это и имел ввиду, что он живет а они нет.

— Ну теперь они вместе, — вытерев слезу сказала Светлана, — иди уже, а то вон посыльный с форта несется.

Я еще раз поцеловал Свету, и отправился навстречу посыльному.

В форту как всегда, идет служба и без дела никто не сидит, вызвали даже отдыхающую смену на сортировку и переборку всего, что привезли. Некое подобие комендатуры Макарыч все-таки организовал, устал от постоянного скопления народа у себя в цоколе. Под комендатуру выделили весь этаж самого большого здания в форту, работа по его строительству еще продолжалась, я поднялся по толстым и широким ступенькам недавно сколоченной лестницы и оказался в коридоре, в конце которого был слышен стук молотков, шуршание рубанка и звон пил. Сразу направо был дверной проем в помещение площадью метров в двадцать квадратных, двери еще не было, и проем закрывал кусок брезента. Я вошел и поздоровался с присутствующими

— Доброе утро!

Все поздоровались в ответ.

По обе стороны длинного стола стояли лавки. За столом сидели Иваныч, Ирина, Саша, Михалыч, Федор и Макарыч.

— Ну вот, все в сборе, — сказал Макарыч, когда я прошел и встал рядом с ним.

— Друзья, — сказал я, — предлагаю начать наше мероприятие с минуты молчания.

Все не говоря ни слова, поднялись со своих мест.

— Прошу садиться, — сказал я спустя минуту, — и так, сразу по изменениям… Где Максим?

— В оружейке, — ответил Макарыч.

— Ирина, сходи пригласи его пожалуйста.

— Хорошо, — ответила Ирина и выбежала из кабинета.

Вошел Максим, босиком, в каких-то несуразных шортах, тельняшке и ярко красной бейсболке.

— Здрасти, — кивнул он.

— Эмм… Максим, сходи и приведи себя в порядок, и возвращайся… тебя ждем, — сказал я увидев его.

Он немного покраснел и пулей выскочил в дверной проем и вернулся буквально через три минуты прогромыхав берцами по лестнице.

— Ну вот, другое дело, — улыбнулся я, и обратился ко всем, — предлагаю кандидатуру нового начальника гарнизона… возражения, предложения? Высказываемся… Присаживайся Максим.

Я за, — Макарыч просто поднял руку.

Возражений на предложенную кандидатуру не возникло.

— Алексей Макарыч, внесите изменение в штатное расписание, — сказал я и обратился к Максиму, — вы ведь Алексеем тут вместе все делали?

— Ну да… вместе, — кивнул он в ответ.

— Ну вот, подбирай себе зама-помощника и вступай в должность.

— Есть вступать в должность, — по уставному ответил Максим и спросил, — разрешите идти, а то там сейчас напутают все, что не разберусь потом.

— Добро, иди… но что бы сегодня представил мне зама и зайди вечером, надо поговорить.

— Есть, — ответил Максим и убежал вниз по лестнице, после чего мы сразу услышали его неуставной и трехэтажный по поводу «нахрена дохрена нахреначили, расхреначивайте к херам», ну или почти так…

— Кхм… Федор, поторопи пожалуйста ребят, пусть уже дверь поставят а? — сказал Макарыч.

— Хорошо, — ответил Федя, и нахмурившись сделал запись в блокноте, после которой поставил аж три восклицательных знака.

— Ну что… давайте приступим, — сказал я и открыл свой ежедневник, — Алексей Макарыч, Павел далеко?

— С Васей, занимаются той модульной станцией, что с тайника привезли, — ответил за него Иваныч.

— Ага, ясно вот про это и хотел спросить, хорошо, пусть работают, — сделал я пометку в ежедневнике, — так, по личному составу и вооружению Макс доложит… Докладывай Федор, что по твоему строительному ведомству.

— Кхм… — прокашлялся он, и словно школьник читающий по слогам начал доклад водя пальцем по своим записям, — площадку ТЭЦ подготовили, откопали котлован и затрамбовали бутовым камнем опоры рамы установки…

— Рамы под что? — прервал его я.

— Под тепловозный двигатель, — хмуро ответил Федор.

— Если я правильно понял, вы хотите раму сунуть просто в бутовую подушку?

— Это не я хочу… это Миша, он настаивает… говорит что у него все расчеты, схемы и чертежи готовы и надо собирать ТЭС.

— Ага, а когда вы ее запустите, то двигатель выпрыгнет из подушки и поскачет по всему острову…

— Вот! И я ему так сказал, — аж подскочил Федор, — бетонировать подушку надо!

— Отлично, и где возьмем цемент?

— Эм… ну… может где-то есть, — пожал плечами Федор, — может купить?

— Так… понятно, — начиная закипать я встал и начал прохаживаться вдоль стены, — Федор, я понимаю что по специальности ты не работал долго… ну пошевели мозгами, давайте все вместе пошевелим. Был же в твоем военно-строительном ВУЗе такой предмет как технология?

— Был.

— Технологию производства цемента не припомнишь?

Было видно, что Федор очень сильно озадачился, и на его лице отразился сложный мыслительный процесс.

— Эм… ну… там пропорции…

— Какие и чего? — продолжал я прохаживаться как школьный учитель перед провинившимся классом. Тьфу… аж противно… но что поделать, лучше будем думать чем собачиться.

— Ну известняк и глина, а сколько чего я не помню.

— Так, кто помнит?

— Так а чего там помнить то, — подал голос Михалыч, и прищурившись, вспоминая ответил, — один к трем навродь… и гипсу навродь добавляють.

— Правильно, Михалыч, садись пять, — все заулыбались, — 75 % известняка и 25 % глины и пятью процентами гипса и прочими присадками добиваются нужного состава. Известняк под ногами, глина есть, гипс… да тут гипса нет, но можно поэкспериментировать и с другими присадками. И… что нам нужно?

— Цементный завод? — спросил молчавший до этого Саша.

— И тебе пять! — сказал я и сел за стол, — Алексей Макарыч, пишите в протокол — создание научной группы.

Макарыч поднял на меня удивленные глаза.

— Мда… согласен громко сказано, хорошо, тогда — создание технической лаборатории и экспериментального цеха. Собираем туда все мозги и всех технарей, на постоянную работу или на полставки, не важно… Нам надо максимально выжать из памяти все технологии, которые могут быть нам доступны в нынешних условиях и пока еще есть возможность пользоваться тем, что нам оставила прошлая цивилизация, мы должны выйти на индустриальный и технологический уровень… эм… ну хотя бы Британии конца 19-го века.

— Сергей Николаевич, — вкрадчиво так поинтересовался Макарыч, — Мне записывать все что вы только что сказали?

— Не хватает зажатой в руке кепки и броневика, — сказал Иваныч деланно поедая меня глазами.

Все засмеялись и обстановка немного разрядилась.

— Нет конечно, все не надо, — улыбнувшись ответил я, — пишите про лабораторию и цех, и сразу вам задача, Алексей Макарович, по подбору персонала, много не надо, несколько человек но самых рукастых и головастых.

— Ясно.

— Вопрос энергетического обеспечения остается отрыт, — произнес Саша.

— Вот, кстати… что с миниГЭС?

— Заканчиваем, через пару дней можно пробовать пускать. Установили параллельно три генератора по 18 кВт, при возрастании или уменьшении нагрузки можно вводить и выводить из работы агрегаты.

— то есть, запускать участки нашего «сельхоззавода» можно будет? Что с ним кстати?

— Мельница установлена, сейчас решается с тарой и в принципе да, можно пускать, маслоцех в процессе сборки, — ответил Саша

— Ясно, тогда по энергетическому обеспечению всего остального… Кооперируйся с Мишей, ТЭС пока отставить, в части монтажа и установки тепловозного двигателя.

— Чем тогда крутить генераторы что установили в промзоне?

— Куча паровозного железа лежит на складах, несколько котлов… думайте… устраивайте мозговой штурм, крутите на твердом топливе… угля навозили кучу, дрова есть и мазут есть на крайний случай.

— Понятно, — ответил Саша и вздохнул, — тепловозная станция была бы конечно лучше.

— Саша, она будет, обязательно будет, но надо монтировать все капитально и ставить сразу надежно, что бы потом когда начнут работать цеха и производства ты или Миша, не пришли и не сказали, что мол у нас основной агрегат ТЭС в море скатится вот-вот.

— Я понимаю… просто сожалею что большие мощности на время откладываются.

— Лучше пусть сроки их установки и запуска отодвинуться, чем мы потом потеряем время на устранение проблем.

— Согласен.

— Уф… Хорошо, дальше. Иваныч, что по флоту?

— Флот в строю, тот что под экипажами.

— Вот, точно. Макарыч записывай — создание учебного центра.

— Записал. И кто в нем и на кого там будут учиться? И самое главное, кто там будет учить?

— Да кто угодно, кто из наших хочет, тот и будет учиться, а учить… а вот мы все и будем учить, кто что знает и умеет, тот и будет учить. Иваныч вот к примеру элементарному судовождению может научить и вообще по морскому делу. У нас же еще целый штурман есть, вот и его подключить. Я к примеру могу сварщиков и монтажников подготовить… вот примерно в таком разрезе.

— Да, кивнул Иваныч, — это нормальная штука получилась бы, а переселился к нам какой-нибудь риэлтор или прости господи визажист профессиональный и чего с ним делать? Правильно, только учить другой профессии. Надо только программу обучения составить.

— Так идем дальше, Ирина… Сиди, не вставай. С разгрузкой закончено и учетом?

— С разгрузкой да, с учетом и сортировкой еще нет.

— Когда?

— Ну не успеваю…

— Эмм… По причине?

— Так везут же с «железки» еще параллельно, и запчасти и двигатели что ремучасток Сашин насобирал, готовую продукцию еще с хутора везут… я хоть и с двумя девочками что мне дали в помощь все равно не успеваем, пока все обойдем, пока посчитаем, пока запишем… потом сводные ведомости…

— Стоп, ты что в ручную что ли?

— А как еще?

— Макарыч, а Павел что все ноутбуки зажал?

— Нет, — ответила за него Ирина, — у меня на складах есть еще.

— Так а что не пользуешься?

— Ну… разрешения же не было?

— Ну ты даешь… это же тебе надо, а спросить трудно? Макарыч, поручи Павлу, пусть подготовит для складов ноутбук, и вообще пусть подумает как девчонкам жизнь облегчить по учету материальных ценностей.

— Хорошо, ответил Макарыч и сделал запись в ежедневник.

— Да, забыл совсем… Федор, я проходил мимо кирпичного и там куча плоских глиняных черепков валятся… это над чем там наш китайский брат экспериментирует?

— Мы пробовали черепицу делать, — ответил Федор.

— И?

— Ну получается.

— И?

— Ну попробовали и все… спроса нет, пока отложили.

— Спрос я вам сейчас организую… Михал Михалыч, ну рассказывай.

Михалыч с упоением, в течении получаса рассказывал о перевыполнении плана о так скажем продовольственной безопасности, о появлении излишков производства, которые успешно реализуются в Лесном.

— Отлично! — прервал я его доклад, — первый орден уже Иванычу обещал, так что второй однозначно тебе будет, с голоду мы не умрем однозначно! Ты мне вот что скажи… Что с шерстью и пряжей, оно там у тебя не усохло совсем? Моль не съела?

Михалыч опустил глаза, и радостный порыв докладчика закончился…

— Так а… эм… Запамятовал я Николаич…

— Ты же записываешь все, ну-ка, подвинь мне твою амбарную книгу… Так… когда мы с тобой крайний раз об этом разговаривали… ага, вот! Девяносто дней назад Михал Михалыч!!! И что?

Михалыч молчал уставившись в стол.

— Да что ты взьелси то на меня а? — топнул он вдруг ногой, — какая муха тебя укусила? Ишь, разошолси.

— Михалыч… а разошелся я по тому, что некоторые дальше носа своего смотреть не могут, или не хотят… и если первое простительно, то второе неприемлемо! И ситуацию надо ломать, и ломать жестко, пока еще не пройдена точка невозврата, когда каждый по своим углам разбежится и процесс развития нашего острова загнется напрочь! Я Михалыч не на тебя взъелся, а больше на себя, так что ты ногами тут не топай, и не молчи геройски, а скажи, в каких направлениях помощь нужна. Я прекрасно понимаю что трудно, давай разгрузим тебя, занимайся только аграрным направлением. Людей прибавилось, поговори вот с Макарычем, анкеты просмотрите, наверняка же найдется человек или два, пусть без специального образования и навыков, но который будет готов учиться и контролировать те процессы, которые ты упускаешь из вида.

— Ну… на скотный двор надоть тогда кого-то ставить, и заведовать этими мануфактурами твоими кого-то.

— Не моими Михалыч, нашими… мы же вот это все сносим, — потрепал я себя рубаху, — а дети наши что носить будут?

Все молчали… переваривали сказанное мной…

— Так… перерыв десять минут, дай Иваныч сигарету…

— Ну пошли перекурим, — согласился Иваныч вставая, — а сигарету не дам… рядом постоишь, подышишь.

— И чего ты? Чего действительно то разошелся? — спросил Иваныч когда мы вышли с ним на улицу и присели в курилке не далеко от навеса гарнизонной столовой.

— Понимаешь Иваныч, просто вот шел на совещание и думал… думал что вот вроде и делается много, даже люди гибнут в процессе всевозможных наших дел, хорошие люди… а на перспективу заделов нет, то есть, получится что напрасно все, и жертвы все эти напрасны… проскочили, насобирали подачек остатков прошлого мира и сидим на жопе ровно… нет Иваныч, как сказал бы Леха — «такой хоккей нам не нужен».

— Серый, Леху уже не вернуть…

— Я понимаю это… Ладно докуривай и пошли…

— Так, ладно… политинформация окончена, давайте все еще раз проговорим вслух, по целям и задачам, — сказал я, когда вернулся с улицы и сел на свое место, — пиши Алексей Макарыч, и все пишите, в части касающейся:

— Пуск ТЭС пока отложить, до момента, пока не будет возможности зацементировать подушку и раму в ней.

— Строительство технической лаборатории… можно сразу объединить со строительством учебного центра, что бы все вместе было. Подбор персоналии и разработка плана обучения на необходимые специальности.

— Пуск миниГЭС, и подключение хутора.

— Установка и запуск в промзоне генераторной станции… пока на твердом топливе.

— Флот… у флота пока задачи есть… Единственное, Иваныч, отправь судно промерить глубину на отмели, что у Васиного острова, да, на всем протяжении. Есть кое-какие мысли…

— Склады… Ирина, через неделю отчет по материальным ценностям и имуществу должен быть готов. И еще, все медицинское хозяйство сразу отправь в лазарет к Алене, не забивай себе этим голову, а с них я отчетность отдельно стребую.

— Кирпичный завод… Федор, кирпича пока хватит, его все равно кроме как на печи не берут. Делайте черепицу, зданий много строиться будет — кровля нужна, и не какая-то временная, а что бы сделали и забыли, а не скакать с тазиками во время дождя в самый ответственный момент, тем более на объектах где электрооборудование.

— Задачи по хутору… подберете людей, на управление скотным двором и производством. Начинайте выпиливать лес на противоположном хутору склоне, цеха строить там, небольшую лесополосу оставьте, что бы потом когда заработают не было шума.

— Ну, вроде все на сегодня… да, Саша, передай Алене, как только получат медицину что бы провели ревизию и ко мне на доклад, в любое время.

— Хорошо, — кивнул Саша.

— Михал Михалыч, на пирсе стоит «Альбатрос», а на нем Иван Иванович Ганшин, запиши… Вот, тебе надо с ним познакомиться, буквально сегодня после обеда… А можешь и на обед пригласить.

— А кто это? — спросил Михалыч, записывая в свой журнал имя.

— Это целый агроном… понимаешь? В общем, я думаю вы найдете о чем поговорить, покажешь ему хутор, задавай вопросы не стесняйся, налаживай контакты.

— Раз агроном, то схожу, — одобрительно кивнул Михалыч.

— Ну что, замечания, предложения, пожелания?

Все, кто жестом, кто эмоцией обозначили что вопросов не имеют… кроме Макарыча.

— У меня к вам несколько вопросов… ДСП так скажем.

— Хорошо, — ответил я, — здесь продолжим, или к вам в «застенки»?

— Идемте ко мне Сергей Николаевич, там все же прохладнее.

— Ну тогда за работу, — сказал я и встал из-за стола, закрыв ежедневник и положив его в широкий карман шорт.

— Чаю? — традиционно спросил Макарыч, когда мы спустились к нему.

— Не откажусь

— Ты вообще Сергей Николаевич спешишь?

— Есть некоторые дела, но позже, к вечеру.

— Я конечно просмотрел судовой и вахтенный журналы на «Авроре», но хотелось бы из первых уст о походе услышать.

— Конечно, есть о чем рассказать, — ответил я и поведал Макарычу подробности нашей экспедиции.

Макарыч внимательно слушал, что-то уточнял и записывал. Согрелся вагонный кипятильник, открыв краник, Макарыч налил нам чаю и поставил на стол в кабинете, потом зашел за перегородку и вернулся с маленькой розеткой с медом.

— Так что, считаете проблем больше от этого… эм… Лас-Вегаса не будет.

— Если таковые будут, то поступим так же как поступили с «Тортугой»… но думаю, мы их убелили вести себя хорошо, да и слободинцам помогли с оружием.

— Будем надеяться. А слободинцы, вы на сто процентов уверены в их лояльности?

— Я на сто процентов уверен в руководителе их поселения, а уж как там дело у них пойдет одному Богу известно… да хорошо у них там все будет.

— Угу… Понятно… в тайнике значит китайские раскладушки?

— Да, — кивнул я отпивая чай, — китайские… что очень странно, и консервы не очень хорошего качества.

— Да ничего странного на самом деле, была у меня одна группа военных как-то в разработке… эм… ну это не важно, так вот, есть слова которые думаю были у вас на слуху, если вы занимались бизнесом перед катастрофой, это «откат» и «распил», и очень часто так случалось что даже на объекты отвечающие за безопасность страны просачивалась эта зараза. «Откатили», за счет экономии купили вместо отечественного или во всяком случае сертифицированного китайский ширпотреб, а потом раз и группировка спутников в Тихом океане увеличилась на еще один кусок металлолома стоимостью с сотни миллионов.

— Ну да сталкивался.

— Ну вероятно по этой же причине и раскладушки там китайские… патроны то наши?

— Это наше, и оружие наше.

— Кстати! Идите сюда, — Макарыч позвал меня за перегородку, — вот, это Максим с утра принес.

— А чего не на склад? — спросил я увидев три оружейных ящика стоящих друг на друге.

— Ну вот так он решил, сказал надо с вами посоветоваться сначала, вот, он опись составил, — Макарыч взял с верхнего ящика сложенный в двое лист ежедневника и протянул мне.

«ПБ -4 шт, АС „Вал“ — 2 шт, СВДК — 2 шт, боеприпасы…»

— В трех ящиках четыре пистолета и четыре винтовки?

— Нет конечно, тут боеприпасы к винтовкам, несколько биноклей и дальномеров, два ПНВ, и так, спецсредства по мелочи как наручники, кое какие «нехорошие» ампулы и карты.

— Какие карты?

— Отличные генштабовские карты, комплекты и по нашей территория аж до Читы, ну и кое что по северному Китаю.

— Действительно, пусть у вас пока постоит, — сказал я и открыл крышку верхнего ящика, — о, я такой же пистолет забрал из вещей Алексея.

— Неплохой пистолет, главное боеприпас стандартный.

— Да обратил внимание, — ответил я и закрыл крышку, — ну с этим думаю Макс разберется и потом доложит более детально.

— Ну… основное я выяснил, по оружию рассказал и показал… я вот что Сергей еще хотел спросить, скажем так, воспользоваться служебным положением и моментом…

— Весь внимание…

— Я видел, что на стоянку автохозяйства трофейный мототранспорт разгрузили…

— Да, «Урал» с коляской и два квадроцикла.

— Вот, «Урал»… я хотел бы попросить выделить его как оперативный транспорт на форт… Так то я везде пешком ну или подвозит кто, а вот в случае чего…

— Я понял, это не вопрос, выделим.

— Вот и замечательно… чайку подлить?

— Да, тем более у меня еще есть дело, точнее поручение к Павлу, — ответил я, встав и подойдя к карте на перегородке, — вот этот участок он может распечатать?

— Сможет, проблемы не вижу.

— Пусть сделает сегодня пару листов, и занесет домой мне, ну или посыльного отправит.

— Хорошо сделаем, — ответил Макарыч, потом посмотрел на участок, что я выбрал и спросил, — мост?

— Да… пока так, в планах. Пролив там прядка двухсот метров… мелко, дно видать, максимум там метра три глубины.

— То-то задание Иванычу на промеры дал.

— Да, именно с этой целью

— И что там будет?

— Не знаю еще… но неплохо было бы там НП еще один сделать, считай открытое море, под жилую застройку замечательное место, ну и… вахту старателей там надо ставить.

— Там есть золото?

— Да.

— О как, — неподдельно удивился Макарыч, прошел к выходу и закрыл распахнутую дверь — и кто еще об этом знает

— Почти никто.

— Это хорошо… а то знаете ли начнется золотая лихорадка тут… этого еще не хватало. И самое паршивое, что об этом могут узнать за пределами острова.

— Да согласен, этого нам не надо, но потом все равно информация об этом разойдется, а к тому времени, там уже должна быть минимальная инфраструктура и «филиал форта».

— Ясно, это серьезный вопрос, — кинулся было что-то писать в ежедневник Макарыч.

— Не надо ничего про золото писать, просто держите это в голове и начинайте прорабатывать вопросы безопасности связанные с этим.

— Да-да, разумно.

— Хш…хшш, Николаич… это Михалыч… ты тута? — заговорила, прерываясь, рация.

— Тута.

— Так это… я людей то нашел в помощники. Кудой их привести то?

— Отправляй ко мне, я дома буду.

— Хорошо… хш… пшш…

— Михалыч опять забыл заменить радиостанцию у связистов с зарядки, — сказал я, вешая свою рацию на пояс.

— Это он частенько забывает, — улыбнулся Макарыч, — бывает и не дозовешься его.

— Ладно, пойду рыбки к обеду возьму свежей… как там кстати наши рыбаки, не хулиганят больше?

— Исправились, молодежь не спаивают, да и наливают там только по вечерам теперь. Да, хотел совет дать… так по стариковски…

— Слушаю.

— Думаю, что наступило время тебе тут то же кабинет какой организовать, а то превращение дома в кабинет для совещаний как то не правильно, такими темпами у твоих ворот скоро очереди из ходоков будут.

— Да… наверное ты прав, — согласился я и вышел на улицу, где бойцы гарнизона разгружали в очередной раз подъехавший к оружейке грузовик, поздоровался со всеми еще раз, и направился по уже хорошо утоптанной тропе к рыбакам.

Время шло к обеду и в рыбацком ресторанчике начинали собираться люди, я прошел под навес на открытую площадку с заметно увеличившимся количеством столиков, поздоровался с посетителям, пожелав приятного аппетита и подошел к небольшому прилавку, на котором на деревянных лотках, в больших тарелках с логотипом «РЖД» лежала разная вкуснятина и аромат от нее был такой, что у меня мгновенно началось слюноотделение, как у собаки Павлова.

— Сергей Николаевич! Очень рада вас видеть, — всплеснула руками симпатичная молодая женщина… ну вот, не ловко как, а я даже и не знаю как ее зовут.

— Здравствуйте, — ответил я улыбаясь, — можно мне с собой вот этой рыбы с белым мясом, ага вот эти два куска… и еще соусом вашим вкусным полейте.

— Да вы берите вот тарелку целиком, потом мальчишек отправите они принесут тарелку обратно.

— Спасибо, сколько с меня?

— Сергей Николаевич… — развела руками женщина.

— Даже слышать не хочу, сколько?

— Ну не обижайте… за счет заведения.

— Хорошо, первый последний раз… Спасибо… и кстати как она называется то?

— Ой, а мы незнаем, иногда в сеть попадет, это уже явно что то не местное здесь обживается.

— Сноуфиш она называется, — подал голос парень сидящий рядом за столиком, — я в Таиланде ел такую.

— Понятно, будем знать, хотя я бывал пару раз в Тайланде, что-то не помню такую, — повертел я в руках блюдо.

— Они ее там конечно по-другому готовят… готовили, и по-другому подавали, я тоже сначала не понял, а потом вспомнил.

— Ясно… ну спасибо, — сказал я, и понес «добычу» домой.

Мы с семейством заканчивали уже обедать, как у калитки залаял Бим. Дениска побежал открывать. А Света так «не добро» посмотрела на меня, да… Макарыч прав, надо заканчивать эти домашние совещания. Сделав виноватое лицо, я быстро сполоснул руки у умывальника, и запив на ходу обед морсом вышел из дома.

У калитки стоял мужчина лет пятидесяти и молодая девушка, которую я сразу узнал и поздоровался с ней первый.

— Ну здравствуй Лена, что решила помочь Михал Михалычу?

— Да, здравствуйте Сергей Николаевич, — немного стесняясь ответила она.

Эта была та самая проводница из группы выживших на «железке».

— Валерий Палыч, — протянул мне руку мужчина.

— Сергей Николаевич, — ответил я, и мы пожали руки. К слову сказать, рукопожатие оказалось весьма крепким. Да и в целом мужик такой справный, не смотря на возраст, — Ну… а пойдемте, прогуляемся до форта. Минуточку.

Я заскочил в дом, взял с полки ежедневник.

— Свет я в форт.

— Хорошо, иди, — вздохнула Света, — неугомонный.

— Михалыч объяснил, в чем будет заключаться ваша работа? — спросил я, когда мы вышли из калитки и не торопясь направились в сторону форта.

— Да, в двух словах, — ответила Лена, — я уже долго помогаю ему со скотиной.

— То есть, в курсе проблем?

— Да, — пожала она плечами, — забот много.

— Понятно, у нас совещания периодически случаются, так вот на следующее совещание передадите с Михалычем свой отчет по работе и самое главное свои предложения.

— Хорошо, а когда следующее совещание?

— Через неделю примерно, так что Лена, можешь возвращаться на хутор и вступать в должность… эм… управляющей животноводческой фермой, — сказал я когда мы поднялись к перекрестку.

Лена попрощалась и пошла быстрой походкой в сторону хутора.

— А с вами Валерий Палыч разговор отдельный… пойдемте, — указал я рукой в сторону форта. Потом вызвал по рации Сашу и Федора.

В кабинете совещаний в комендатуре мы сидели уже не меньше двух часов. Валерий Палыч был человеком немного медлительным в движениях и в выражении своих мыслей, и это позволяло ему четко формулировать то, что он говорил. На куске картона от какой то коробки мы схематично изобразили хутор с уже существующими постройками и землями с/х назначения, территорию мини-ГЭС, дороги и тропинки.

— Значит, вот тут все выпиливаем? — уточнял Палыч стоя опершись локтями о стол, нависая над схемой.

— Да, вот так дорогу пробить, тут уклон не большой, оставить метров пятьдесят леса и дальше по склону можно расширяться.

— Наверное стоит компактнее планировать цеха, — больше утверждая чем спрашивая сказал Палыч, и если первым мы у же все равно пускаем части минизавода, то вот тут и ставить, и до ГЭС не далеко получится провода тянуть. Вот тут сразу можно ставить склады сырья и готовой продукции, то есть, то, что в ближайшем будущем не требует электричества.

Валерий Палыч как-то быстро нашел общий язык с вечно угрюмым Федором и они с увлеченностью обсуждали планы строительства, сразу согласовывая мероприятия с Сашей на предмет участия его специалистов, механиков и слесарей. Я уже даже не участвовал в их «мозговом штурме», а просто иногда подходил и склонялся над планом, который обрел четкие очертания, отображенный несколькими цветными карандашами.

Они немного отвлеклись, и я сказал:

— Вы Павлу отдайте эту схему, он ее отсканирует… пусть будет.

— Да, согласился Пылыч, а то начеркаем тут до потери первичных контуров.

— А у вас кстати какая профессия была, ну до катастрофы?

— Да у меня их несколько, и аппаратурой КИПа занимался, и электроустановками, много чем… последние десять лет проработал инженером по ТБ в одном из филиалов ДальЭнерго.

— Понятно… ну я смотрю мое присутствие тут не нужно, работайте, не буду вас отвлекать.

Спустился по лестнице, и направился к связистам, заменить рацию с зарядки и проверить как у них продвигаются дела с той бандурой из кучи ящиков, что привезли из тайника, а заодно и картинки пролива у Павла заберу.

Как то до волны наша фирма работала со строителями на одном объекте, где к уже существующему зданию пристраивалось еще одно, поменьше, и в эту пристройку переносили все коммуникации — сервера, АТС и видеонаблюдение… я искал своего инженера, и блуждая по помещениям наткнулся на будущую серверную. Три молодых парня в ярко желтых комбинезонах, обвешанные поясами с инструментом были буквально запутанны в проводах, один как мартышка висел в металлической стойке под потолок, другой монтировал в соседнюю стойку какие-то панели и устройства, третий стоя на четвереньках на полу и уткнувшись в ноутбук отчаянно долбил по кнопкам, что интересно, у всех в ушах были наушники и они ритмично подергивали головами в такт слышимой только им музыки, но при этом они переговаривались, предавали друг другу инструмент, кабели и разные устройства, и каким то странным образом понимали друг друга… Я еще помню, посмеялся про себя, что мол посмотрим что они тут напутают и наплетут. А потом спустя пару недель, когда объект уже готовился к сдаче, я опять проходил в том месте и заглянул в ту комнату, вот из спортивного интереса… и тогда я понял, это такая каста инженеров и техников, новой формации что ли, они не слышали друг друга, но прекрасно понимали. Все оборудование было собрано, несколько стоек были выстроены вдоль стены как по нитке, все кабеля собраны в аккуратные пучки и уложены в каналы, промаркированы и подключены на свои места, все работает, жужжит и мигает диодами индикации, идеальный порядок, чистота и ощущение чего-то цельного и законченного.

Вот так и сейчас войдя и в без того небольшое помещение узла связи, я обнаружил наших связистов за работой… куча кабелей, модулей станции, ящик с ЗИПом, в котором куча плат залитых лаком что ли… и связисты, в уже явно очумевшем состоянии.

— Привет, — казал я, стоя в дверях, проходить не стал из опасений на что-нибудь или на кого-нибудь наступить.

— Здрасти, — поздоровался первым Павел.

— О, вот ты-то мне и нужен, — сказал я.

Паша посмотрел на Василия как бы спрашивая разрешения, тот кивнул и сказал:

— Николаич, только не надолго… Работы пиндыр сколько.

— Хорошо, — ответил я, и отстранился от прохода, к которому направлялся Павел аккуратно наступая на пол и что-то перешагивая.

— Идемте в управление, я все сделал, — сказал он и быстро пошел вперед меня.

Зайдя в кабинет управления, что находился над подвалом Макарыча, в котором я еще ни разу и не появлялся, был мягко говоря удивлен… это был самый настоящий офис, за исключением того, что вместо офисной полированной мебели все было сделано из досок и брусков, но аккуратно. Копировальный аппарат, два принтера, два ноутбука и еще куча каких то прибамбасов.

— Вот, — протянул мне три листа Павел. Один лист был с просто вырезанным из общей карты участком пролива, а два других, одинаковых просто контуры линиями.

— Спасибо Паш, то что надо.

— Пожалуйста, я могу идти?

— Подожди, что там хоть за станция?

— А там комплекс целый, ценный девайс, станция мощная, я не запомнил, надо у Василия спросить, он сказал теперь много кого услышим и далеко скажем.

— Ну хорошо, иди…

Потом мы до вечера сидел с Иванычем после промеров глубин пролива в кают-компании и исчертили один из листов с контурами. Как я и предполагал, максимальная глубина в нужном нам месте было 2,7 метра. Мост запланировали свайный, по три сваи в ряду с шагом каждого ряда, то есть, пролетом в три метра. С прогонами решили частить, так как предполагается этот мост кроме а людей и гужевые повозки или тот же мотоцикл, и под автотранспорт, за исключением тяжелого. Посчитали материалы, после чего приглашенный начальник столярки немного поматерившись переписал нашу смету себе. Я его немного упокоил, так как строить «завтра» не надо, а пока нужно заготовить необходимый материал, а лиственницу, что под сваи сразу обработать горячим мазутом.

Вот так прошел первый день после прибытия с Северной… ага, это я так отдохнуть собрался. Вернувшись домой, выслушал все, что обо мне думают и рухнул спать.

348 день. о. Сахарный

— Сергей, можно мы твои инструменты возьмем в сарае? — спросил Андрей за завтраком.

— Можно… А зачем?

— Мы на складах помогать будем! — прожевав пирожок и запив молоком, оставив под носом белые «усы», гордо ответил за брата Дениска.

— А что вы там делать будите?

— Помогать на этой… как ее… сар… сартир… а! На сартировке.

— Может на сортировке?

— Ага.

— А что именно?

— Там много всего такого, что надо откручивать, отвинчивать и сартиравать.

— Дениска, через «О»… сор-ти-ро-вать. Так, что сортируете?

— Много всего, — сказал с серьезным видом Андрей, — всякие кнопки, лампочки, проводки.

— Ясно… то есть, быкам хвосты крутить на хуторе надоело? — спросил я улыбнувшись.

— Правильно, нечего мужикам там крутиться среди баб и сплетни слушать, — сказала Светлана, пусть матери помогают да лучше железками занимаются.

— Ну это да, правильно, — кивнул я.

— И как ты сегодня будешь «отдыхать»? — спросила Света, сделав ударение на последнее слово.

— До обеда делами буду заниматься, а потом уже и отдыхать… а давай после обеда остров обойдем на «монахе», — предложил я.

— Нет Сереж, и так тошнит периодически, мне еще моря только не хватало.

— Это нормально?

— Это нормально, — улыбаясь ответила Света.

— Пш-пш… Николаич это Саня… Прием…

— На связи…

— Алена просит тут передать, что бы ты в лазарет зашел, у них по медицине отчет готов и поговорить хотят.

— Хорошо, принял до обеда зайду.

— Принял, передам… Отбой.

— Стой…

— Да?

— Что по ГЭС-ке?

— Сегодня пускаем все агрегаты по очереди, погоняем… на постоянку один пока оставим.

— то есть, хутор сегодня с электричеством будет?

— Да.

— Кроме освещения силовой кабель где успели растянуть?

— Пока на только на ферме.

— Сразу на площадку к минизаводу кидайте еще, а Федору передай что бы у Ирины электроинструмент взял, все дело быстрей пойдет раз уже напругу подадите.

— Понял.

Мальчишки покормив птицу, и натаскав воды на полив убежали к складам вооружившись набором инструментов, а отправился на хутор, напялив шорты и рубаху из «нового модельного ряда», что Света с Аленой вечерами строчат, обшивая своих семейных. Там меня сегодня у Макарыча собеседование с переселенцами, да и на ГЭС-ку хочется взглянуть.

Бим увязался на хутор за мной, ну да пусть прогуляется, тем более на хуторе теперь проживает три его сородича — два щенка из «дворян», и полугодовалый сеттер. Пока шел, два раза меня пригласили подвезти следующие попутно сначала телега, а потом грузовик с досками, но я вежливо отказывался… прогуляюсь, погода хорошая дует легкий ветерок и еще не жарко. Когда до хутора оставалось метров двести Бим насторожился и встал в стойку зарычав. Моя рука машинально потянулась к кобуре с ТТ и я тоже замер, приглядываясь в сторону куда насторожился Бим и прислушиваясь. Ветер донес до меня очень специфический запах… «очень интересно» — подумал я, сошел с дороги и стал пробираться через кусты. Бим понял что началась охота аж с пробуксовкой, в два прыжка скрылся в кустах, и через несколько секунд залаял… Трое, три парня лет по 15–16 стояли прижавшись к дереву а Бим рыча и гавкая не давал сойти им с места.

— Ну что, наркоманы, чьи будете? — спросил я выходя на маленькую полянку, где у этой троицы было все очень уютно обустроено, кострище, пни-табуреты в кружок и рядом небольшой шалаш.

— Ммы с хутора, — промычал один из них что постарше, что то зажимая в кулаке.

— Дай-ка, — протянул я ему руку.

Он покорно отдал мне «косяк».

— И где взяли?

— Насушили… тут растет не далеко…

— И где эта деляна?

— За полем с кукурузой, в лесу.

— Мда… и что мне с вами делать? Что у вас тут вообще за «пионерский лагерь»?

— Дядь Сереж… Сергей Николаевич… мы не будем больше… правда… — запричитали они на перебой, — Алексею Макаровичу не говорите пожалуйста…

— А что, вы у него уже «на карандаше»? Ребят, вам по сколько лет? — сел я напротив них на пень.

— Шестнадцать… семнадцать… пятнадцать, — ответили они по очереди.

— Ясно, то есть, в принципе уголовная ответственность наступила, — сделал я суровое лицо, — Балбесы… и давно вы тут «дуете» такой компанией?

— Мы тут просто с друзьями собираемся иногда… а курили пару раз только… просто попробовали…

— Понятно, — вздохнул я, — ну… в вашем возрасте сам пробовал, чего греха таить… В общем так, договариваемся как мужики, я вас не видел… но! Это в первый и последний раз.

— Мы все поняли… мы больше не будем… мы эту… мы ее сейчас выкосим, пойдем.

— Я вам выкошу! Пошли, покажите где растет… много там ее?

— Ну так… не мало.

— Ясно, пошли.

Разобравшись с местом произрастания конопли я отправился к длинному навесу общей столовой хутора, где Алексей Макарыч и Михалычем проводили собеседование с группой переселенцев. Присел напротив Макарыча, рядом с которым прижалась Анна, соскучилась по обретенному после того как осиротела дедушке. А другие два внучка Макарыча десятилетний Вовка, и шестилетний Антон сидели рядом и листали какой-то учебник, вероятно из запасов контейнера с канцтоварами.

— Можно? — тихо спросил я у них.

Вовка пододвинул учебник мне. Что тут у нас, ага «Всеобщая история. История средних веков 6 класс», отлично! Я полистал его и спросил:

— Можно я почитаю?

На что они улыбаясь закивали и побежали гонять Бимку, и других щенков. Так, оглавление… Возникновение мануфактуры… ткацкие мануфактуры. То, что надо! Вот он под носом кладезь знаний! Как говорит брат Андрей — «Господь оставляет знаки на пути странника и странник сам решает, замечать их или нет.» Кстати… К вопросу о конопле… открыл нужную страницу и углубился в чтение. Однако… зайду обязательно на склад, покопаюсь в том контейнере.

Макарыч продолжал расспрашивать, ставил галочки в анкетном листе и делал там записи… старый лис, я то знаю, что эти анкетные листы будут первыми документами в личных делах островитян. Знает полковник свое дело.

На столе лежало несколько отпечатанных листов, я взял один…

В общем, это была своего рода инструкция для новеньких, которая избавила Макарыча от долгих бесед с каждым, теперь время уходило только на анкетирование, и кое-какие общие вопросы.

— Понятно, спасибо, — сказал Макарыч молодой паре, анкетные данные которых закончил записывать, — Позовите следующего.

Парень и девушка встали и пошли к двум большим армейским палаткам, рядом с которыми на траве сидели люди к слову сказать читающие памятку, вокруг них бегали несколько детей. Разные люди… разные возрасты и разные судьбы. Я на них засмотрелся и задумался…

— С чем пожаловал Николаич, с проверкой какой, али соскучился? — выдернул меня из задумчивости Михалыч.

— Да так, совместить полезное с приятным… Скажи Михалыч, ты в курсе что у тебя тут целая плантация конопли растет?

— Хде? — удивился он.

— Да практически за оградой выгона твоей конюшни.

— Вот же зараза… я ее скошу от греха!

— Еще один… Я тебе скошу! Плантацию облагородить, расширить холить и лелеять!

— Чаво это?

— Ох Михалыч, ну ладно я, но ты то наверняка застал одежду из конопляного полотна?

— Ну… эм… да. И у Андреевны рушник со свадьбы с вышивкой где-то хранится.

— Ну вот… Ладно, на вот, просвещайся, — пододвинул я учебник открытый на нужной странице, — и желательно с Валерием Палычем на-пару, на совещании жду предложений по этом вопросу.

Михалыч одел очки и прочитав несколько строчек посмотрел на меня, тяжело вздохнул и достав ежедневник сделал запись.

— Здравствуйте, — сказал подошедший от палатки мужчина.

— Здравствуйте, присаживайтесь, — ответил Макарыч.

— Ладно, я на ГЭСку, потом в форту буду до обеда, — сказал я и пошел по тропе к оврагу, где Сашины мастеровые готовились запускать мини-ГЭС.

Да уж… водопад то подпортили, ну а что делать… все во имя прогресса. Устроив небольшую плотину, мощный горный ручей немного отвели в сторону, направив поток на несколько крыльчаток наваренных на ось, которая в свою очередь была прикручена через крестовину к редуктору, и уже установленная с другой стороны редуктора ось с тремя шкивами раскручивала на ременной передаче три генератора. Генераторы можно было выводить из работы изменив угол наклона станины, на которой он был закреплен. Рядом стояла секция распределительного устройства, от которой уже были подключены освещение и силовая нагрузка. Пообщавшись с Сашей и его мужиками я направился в санчасть.

Санчасть была пристройкой к дому Саши и Алены… правда сейчас уже не понятно, что к чему собственно пристроено. Длинный щитовой барак не примечательно выглядящий снаружи, изнутри был очень даже… Пройдя в тамбур надо было разуться, потом проход в большую комнату приемного покоя, она же регистратура и аптечный пункт, к слову и медицина и лекарства у нас на острове бесплатные, было бы чем лечить… рядом склад, потом по ходу узкого коридора три кабинета — стоматологический, терапевтический и хирургический, дальше операционная и процедурный кабинет, в торце барака стационар — палата на четыре койки, слава богу пустующие.

— Медицина, можно к вам? — спросил я громко, присев на маленькую лавочку в тамбуре расшнуровывая берцы.

Тишина…

— Есть кто дома то? — уже крикнул я.

В дверном проеме показалась Влада… Мда, вид, конечно, у нее… Не спала что ли?

— Доброе утро, — сказала она подбирая волосы назад.

— Доброе… Где все то?

— Над златом чахнем… Ужас Сергей Николаевич какой-то, пока все разобрали… А складывать некуда… вот просто по мешкам теперь раскладываем… ну пойдемте, вот… тапочки оденьте.

Я еле влез в какие-то женские тапки и проследовал за Владой на склад. Где усевшись на полу, Алена записывала что то в тетрадку, а девушка лет 18 вынимала из очередного мешка препарат, называла его и срок годности, потом откладывала в одну из двух больших коробок.

— Чахнете значит? — спросил я улыбнувшись.

— Доброе утро, Сереж… кхм… Сергей Николаевич.

— Доброе, — кивнул я.

— Тут такое дело… примерно от 1/3 препаратов нам нужно избавляться, ну в смысле отвезти в Лесной и продать, срок годности заканчивается, не вижу смысла зажать это а потом выкинуть.

— Ну хорошо, согласен раз такое дело… А что вообще хорошего в этих запасах?

— Да все хорошее! Я вообще в восторге, могу нормально теперь людям санацию проводить и инструментария достаточно, даже бормашина полевая, а хирургического так вообще много. Только… нам бы сюда электричество…

— На хуторе генератор теперь освободился, так то я распоряжусь, пусть сюда его перевезут. Что касается лекарств с подходящим к концу сроку годности, да согласен, со следующим рейсом Михалыча отправляй посылку Фиме на реализацию.

— И нам бы на складе стеллажи… а то на полу все.

— Сейчас, — ответил я и взял рацию.

— Федор…

— На связи, — ответил он через несколько секунд.

— У тебя есть один плотник свободный?

— Свободных нет… а что надо?

— В санчасти стеллажи сделать на складе… очень надо.

— Понял… записал, завтра пришлю человека.

— Спасибо… Девушки оценят, так что клизма если что вне очереди.

— Да ну тебя Николаич…

— Все отбой.

— И еще Сергей Николаевич… поговорите с доктором, ну который на «Авроре», у нас тут скоро беби-бум намечается, так что надо ему все-таки организовать прием будущих мам.

— А он что, отказывается?

— Он не то что бы отказывается, просто у вас то экспедиция, то еще что… а Иван Иваныч его в экипаж включил на постоянной основе… и как теперь быть?

— Ясно… ну на время пока «Аврора» не в походе, я обещаю, доктор будет у вас.

Пообщался с медициной пошел в форт, где до обеда занимался обустройством своего рабочего места. Расположился в здании комендатуры, через стенку от комнаты совещаний. Это была небольшая комната с одним узким окном, стол, пара лавок, и еще небольшую полочку сколотил.

350 день. о. Сахарный

Предыдущие дни прошли относительно спокойно и размеренно. С утра до обеда занимался оргвопросами, а после обеда хозяйничал дома. Ковырялся в огороде, навел наконец порядок в мастерской. Под чутким руководством китайца Вани выложил дома новую печь замуровав в кладку бак от вагонного кипятильника, теперь будет горячая вода… старый очаг уже не выдерживал никакой критики, да и элементарно был уже пожароопасным.

Поговорили с Макарычем, перебрали анкеты новеньких. Троих сразу мобилизовали в форт и двух в морское управление под начало Иваныча. Строительное управление то же пополнилось, целых два инженера и просто двое парней изъявили желание поработать в строительной сфере. На работу в санчасть пришла работать женщина в прошлой жизни педиатр, ну и в этой тоже будет таковой, детей много, и надеюсь будет еще больше… а дети, это наше будущее как говориться. Ну и так распределили народ согласно их предпочтениям и не буду греха таить, по производственной необходимости.

Вчера в кабинет пришел Макс и с грохотом сложил на стол пару ПБ, ВАЛ, СВДК и два цинка, мол забирай что глянется.

— А на что оно мне? Я не спец, так что можешь уносить обратно. Выбери тех, кому это можно доверить, ну и натаскай группу человека четыре, что бы они сами на себя в зеркало смотреть боялись.

— Николаич, ну хотя бы ПБ возьми, в экспедициях может пригодится.

— Я все оружие Алексея себе оставил, как память… Там ПБ есть, если только, — я вытащил магазин у одного из пистолетов, — возьму запасным. Патронов 9мм лучше выпиши мне сотню.

— Хорошо.

— Вы с Иванычем определились по вооружению флота?

— Да, — он полез в планшет и вытащив ежедневник перелистнул пару исписанных страниц, — ага, вот… Значит так, по вооружению имеем следующее:

«Аврора» — 12 СКС, ПК, 3 «граника» в корабельной оружейке, на корме стационарно установили «Василек» и накрыли брезентом. Пришлось повозиться и делать что-то вроде ящика с песком, ну чтобы он при выстрела не долбил по палубе… Иваныч настоял… на открытом мостике «Утес» с ПНВ, удобно для ночных наблюдений, ну и КПВ на носу.

«Мандарин» — ПКМ и три калаша в пирамиде.

«Пожарник» — трофейный «Утес» на него поставили и в оружейке ПК и три автомата.

МРС — передали с вахтой второй трофейный «Утес» и еще три автомата.

«Танковоз» — ПК и все.

На «монаха» просто станок ПК стационарно поставили, так на всякий случай.

Баржи все пустые, мотоботы и шлюпки тоже.

— Понятно… ну нормально вроде вооружили.

— Я тоже так считаю.

Максим вообще со всей ответственностью подошел к исполнению своих обязанностей. Провел учет вооружения и боеприпасов, начал проводить обязательные теоретические и практические занятия. Очень ценя оказанное доверие, он старался, что бы все было на таком же уровне, как планировал Алексей, а планов у него было много…

Сегодня уже девять дней как с нами нет Алексея. Я, Иваныч, Василий и Саша пришли на поминальный ужин к матери Алексея, которая вместе с сестрой и ее детьми жила на хуторе. Тихо посидели, поговорили. Мать рассказывала нам про его детство, каким он был хулиганом и забиякой пока не отслужил в армии и не поступил в училище. Рассказывала об их семье, спокойно так, периодически то улыбаясь, то утирая наворачивающиеся слезы. Сильная женщина, и настоящая солдатская мать и офицерская жена, изъездившая пол страны по гарнизонам и общагам. Расходились мы уже в темноте, и природа, словно тоже оплакивая Алексея, начала поливать нас моросящим теплым дождем, который закончился только к утру.

Часть 3

353 день. В море.

Наш конвой, двигаясь со скоростью «самого медленного корабля в эскадре», то есть, плашкоута, находился в миле от выхода федералки к морю. Завершив короткий радиообмен, и выдав инструкции «Аврора» развернулась и взяла курс на остров «Траулера», от куда уже направится к дальнему архипелагу. К «железке» пошли «пожарник», с буксируемой баржой и плашкоут. Они отвезут на вахту новую смену, заберут груз и вернуться на Сахарный. Так же на железку отправлена группа разведчиков под командованием сержанта Яковлева. Олег и еще двое бойцов получили следующее задание — проехать максимально по рельсам с разведкой территории, сверяясь с картой и выставляя отметки, выйти к оползню, о котором говорил Ганшин, и потом они должны были выйти к колхозу Ганшина, от туда спуститься по Новой и затем на любом попутном транспорте добраться до Лесного. Потом, их должен был подобрать конвой возвращающийся с Железки. Это реализация идеи Алексея, о которой мне рассказал Максим, и я решил ее одобрить, так как разведка территории вещь нужная, да и может наткнуться на что-то полезное. Взвыв сиреной «Аврора» попрощалась с «пожарником» и плашкоутом вышла на запланированный курс.

— Сколько пути до первых островов, — спросил я у Иваныча.

— До первых к вечеру дойдем, там переночуем и с утра двинемся дальше, — ответил он стоя у штурвала в приподнятом настроении и пыхтя трубкой.

— Понятно, ну пойду тогда в каюту, вещи разберу.

— Да, иди, располагайся…

Я вошел в каюту, дверь щелкнула фиксатором и Сергеев, который после ночной вахты спал на верхней полке, проснулся.

— Сколько времени? — спросил он свесив вниз ноги.

— Час до беда примерно, Володя по громкой позовет, так что Юра не волнуйся, не пропустишь.

— Пойду к бойцам схожу, прогоним пару раз «тревогу» и за одно аппетит нагуляем.

— Ну, тоже верно, — согласился я.

Юра напялил кепку, с гордостью достал из пирамиды Лехин АКМС, дернул затвор проверив отсутствие патрона в патроннике, закинул автомат за спину и вышел, шлепая босыми ногами по палубе. Ходить босиком по кораблю нам приходится после очередной истерики боцмана, ну и Иваныч не стал возражать против такого правила, «и правильно а то все трапы сточите башмаками своими, да палуба пачкается» — поддерживал он боцмана. Лехин АКМС я Юре как новому командиру боевой группы «Авроры» хоть и наедине, но торжественно вручил, что он воспринял практически как боевую награду. Он вообще после гибели Алексея как-то изменился, постоянно хмурый, сосредоточенный как сжатая пружина. Командиром группы Юра буквально напросился сначала продавив ходатайство от Максима, а потом пришел ко мне домой ошарашив, так мол и так, Алексей перед смертью приказал с вас глаз не спускать… Вот и что тут поделать? Всего в состав боевой группы вошло десять человек, трое в составе расчета «Василька», двое расчет КПВ, двое на «Утес», еще двое на подмену ну и сам Юра.

Слушая как по палубе носится десяток босых пяток, отрабатывая действия группы по тревоге я начал разбирать свои вещи. Так, пластиковый стаканчик с зубной щеткой и пастой на полку у умывальника в специальное отверстие, полотенце на гвоздик выше, над зеркалом. Рейдовый рюкзак можно не трогать, я его еще дома собрал и проверил… в ящик его. Разгрузку с уже набитыми подсумками на вешалку за дверь. АКМ в пирамиду, ну ка… затвор… «осмотрено», все теперь точно в пирамиду. Вытащил из под шконки длинный оружейный ящик, Лехиного «Беркута» туда, в компанию к ВАЛу Сергеева, ПБ с патронами и запасными магазинами в мою тумбочку. Ну вроде все, а! Еще сменную одежду на вешалку. Огляделся… Вот, теперь все, пойду наверх к Иванычу.

— Ну что, как тут? — спросил я поднявшись в рубку.

— «Острова траулера» проходим, — ответил Иваныч, и постучал ногтем по экрану радара, высвечивающим зеленым цветом по краю масштабной сетки четыре пятна разного размера, — теперь сюда, к вечеру будем.

— На палубе ветерок чувствуется.

— Да есть такое дело, — ответил Иваныч и наклонился к иллюминатору, посмотреть на верх мачты, где ветер трепал небольшой 60 на 40 см, Андреевский флаг, — может, попробуем под парусами пойти? Ветер попутный.

— Давай.

Иваныч подождал, пока группа Сергеева закончит свои тренировки, и отдал боцману команду ставить паруса. Два паруса, один сшитый из кусков брезента, а второй из чехлов от бассейнов поймав ветер, со скрипом натянули такелаж, а Иваныч заглушил двигатель.

— Шесть узлов идем… очень даже прилично, — через несколько минут сказал довольно Иваныч, нормально, так и пойдем пока ветер попутный.

Через три часа ветер сменился, паруса убрали и «Аврора» оставшийся путь до первого острова шла «на солярке». Группа из четырех островов расположенных по дуге и на примерно одинаковом удалении друг о друга в полтора — два километра. «Аврора» на малом ходу обошла все острова, и когда начало темнеть мы остановились у самого большого острова площадью примерно в 15 кв. километров, в маленькой бухте образованной распадком. Матрос отпустил замок брашпиля, якорь плюхнулся в воду и заскользив по блокам канат остановился на отметке 6 метров.

— Дальше есть еще остров, большой, — сказал Иваныч показав на радар.

— Завтра осмотрим эти острова и пойдем к нему.

— Хорошо, — согласился Иваныч, — идем ужинать.

354 день. В море.

Снялись с якоря после завтрака, еще раз обошли острова, пристально разглядывая берега в бинокли… ничего, только чайки на одном из каменистых берегов устроили себе пир, выхватывая из воды на отмели какую-то мелкую рыбешку. Не обнаружив ничего интересного, мы направились дальше. После трех часов пути, в бинокль уже можно было разглядеть очертания большого острова.

— А побольше Сахарного будет, — сказал Иваныч передав мне бинокль, когда мы стояли на открытом мостике, наслаждаясь погодой с несильным волнением на воде примерно в пол балла.

— Похоже, часть хребта сползла в воду оползнем после землетрясения, — сказал я пытаясь разглядеть детали, когда «Аврора» подошла еще ближе.

— Капитан, глубина поползла, — крикнул в иллюминатор вахтенный.

— Самый малый! — ответил ему Иваныч, облокотившись на леер, — сейчас иду.

Мы спустились в рубку, и Иваныч быстро осмотрев приборы сказал вахтенному:

— Наноси на карту глубины по курсу, я за штурвал.

«Аврора» на малом ходу пошла дальше, а вахтенный поглядывая на показания стал карандашом ставить отметки на линии курса на карте… 9, 7, 6, 4, 2 метра… в среднем глубина под килем сократилась до полутора-двух метров. Так на малом ходу, аккуратно, мы примерно за три часа дошли до острова, точнее не дошли, примерно пятьсот метров. Глубина в полукилометре от острова была не более метра.

— Очень интересно, — сказал Иваныч склонившись над картой очертив примерные контуры острова, — это где у нас такое плато было?

— Не припомню что-то.

— Вот и я не припомню, — ответил он, — ладно обойдем по кругу.

Удерживая глубину под килем в три-четыре метра, мы обошли чуть меньше половины острова за полтора часа и увидели еще цепь островов на горизонте… больших островов.

— Ничего не понимаю, — продолжая смотреть на карту, сказал Иваныч, — не должно быть таких больших островов там.

— Значит, предположение о том, что суша местами тоже поднялась верно.

— Похоже… Ладно, обойдем этот остров и туда, до темна должны успеть.

Спустя полчаса мы дошли до маленькой бухты, в которой накренившись на правый борт сидело на мели какое-то судно, позволяя нам осмотреть его палубу в бинокли.

— Буксир какой-то, — сказал Иваныч, — сейчас максимально близко подойдем.

— Его похоже разбирали, — сказал я осматривая судно.

— Кто интересно?

— Мне тоже интересно… О, а на берегу бунгало какое-то, людей не вижу.

— Все, метр под килем, дальше не пойдем, — сказал Иваныч, дал стоп и усевшись в штурманское кресло раскурил трубку, — ты с группой пойдешь?

— Да, пойду.

— Хорошо, аккуратно там, — ответил Иваныч, и наклонился к микрофону, — Боцман! Мотобот на воду… Десантной группе готовность десять минут, расчету носового орудия занять боевой пост.

Я командовал десантной группой, в ее составе был Сергеев с двумя бойцами, Василий, боцман, один из мотористов и матрос. Буксир был в тридцати метрах от берега, обошли вокруг… никого.

— Сначала берег осмотрим, — сказал я Сергееву, и затем скомандовал боцману у штурвала, — давай к берегу.

Мотобот уткнулся носом в каменистый берег, и бойцы охранения спрыгнули рассредоточившись и заняв позиции.

— Давай Юра наверх, к тому бунгало.

— Есть, — ответил Сергеев, жестом у казав одному из бойцов следовать за ним.

А место хорошее, через годик-другой набегающий прибой разобьет камни в песок и тут будет отличный пляж, выше по берегу невысокий кустарник и сочная зеленая трава, а метрах в пятидесяти после уже высохших стволов поваленных деревьев начинался лес.

— Чисто, — услышал я доклад Сергеева по рации.

— Принял, поднимаюсь.

Да, здесь было чье-то пристанище, два добротных шалаша, кострище вокруг которого лежали четыре бревна, четыре заколоченных в землю столбика накрывала дверца от какой-то полки, явно с буксира, куча пустых и ржавых консервных банок и упаковочной бумаги.

— Похоже здесь жили какое-то время, а потом вероятно уплыли, — сказал я осматривая один из шалашей.

— Куда? На чем? — спросил стоявший рядом Сергеев.

— На буксире нет ни одной шлюпки или бота, вот вероятно на них и уплыли… вот только действительно… куда? — ответил я и поднял бинокль в направлении группы больших остров.

— Может быть, — согласился Сергеев, — что там интересно?

— Не знаю Юра… Дойдем проверим. Ладно, грузимся и на осмотр буксира.

— Понял.

Буксир лежал на боку и перемещаться по нему было не очень удобно, открыв кем-то закрытую дверь рубки спрыгнул внутрь. Да… а хорошо тут мародерствовали, грамотно и аккуратно… О! Даже отвертку забыли. Пригодится… Приборы скрутили далеко не все, и только я про это подумал как на связь вышел Иваныч:

— Серый что там?

— Ну расковыряли тут хорошо, правда не так как мы с тобой умеем.

— Антенна радара на мачте… Снимайте.

— Понял… да и сам радар вроде на месте, экран побольше чем у нас, не разбираюсь я в этом, Вася сейчас займется. Радиостанции кстати не вижу, сняли до нас.

— Давайте аккуратно там.

Так, что у нас тут еще… ага эта хреновина с латунным «котелком» называется магнитный компас… и штурвал открутим… Ясно, на ночь встаем здесь.

— Иваныч…

— На связи.

— В общем тут есть чем поживиться, так что ночуем тут.

— Согласен… Снимайте там пока все по мелочи и давайте на обед возвращайтесь.

После обеда мотобот пошел с командой мародеров уже без меня, а мы с Иванычем засели над картой в кают-компании.

— Так, до тех островов порядка сорока миль, между ними и этим островом еще есть два небольших островка, они близко, миль десять до них, — бубнил себе под нос Иваныч, — приблизительные контуры есть.

— В принципе у нас в запасе три-четыре дня автономки, как раз дойти туда, осмотреться и можем возвращаться.

— На будущее можно будет на этих островах разместить танки с топливом для дозаправки, тогда можно будет дальше ходить.

— Неплохая идея… Запас топлива, воды и провизии и да, можно ходить еще дальше.

— Да неплохо бы.

— Неплохо, но позже… следующая экспедиция у нас в эту… как ее…

— Амурская республика?

— Да. А она что действительно так называется?

— Не знаю, люди так называют.

— Цель надводная, одиночная, расстояние десять кабельтовых! — услышали мы доклад вахтенного по громкой.

— Опа… И кто это интересно? — спросил Иваныч сворачивая карту, — идем на мостик, и десантную группу на борт возвращай.

— Сергеев…

— В канале.

— Сворачивайте работы и возвращайтесь… срочно, у нас гости.

— Принял.

Мы Иванычем вооружившись биноклями, поднялись на открытый мостик. Действительно, прямо по курсу, в дали виднелась какая то мелкая посудина.

— И кто это у на тут? — сказал Иваныч и припал к окулярам.

— Похоже шлюп.

— Ага… стандартный шестивесельный шлюп, я на таком в училище, будучи курсантом даже в соревнованиях участвовал. А хорошо гребут… бодро так.

— Семеро на борту.

— Вижу… Может послать Сергеева, пусть на буксир возьмут? А то еще час точно грести будут.

— Хорошо, — ответил я и крикнул Сергееву, который уже ходил по палубе проверяя бойцов на боевых постах, — Юра, возьми троих и сгоняйте к тому шлюпу, пообщайтесь посмотрите кто там и что им надо, если что цепляйте на буксир и сюда.

Юра кивнул, вызвал троих бойцов, они быстро спустились по веревочной лестнице с борта, и мотобот пошел на встречу шлюпке.

Стоя на открытом мостике мы с Иванычем наблюдали за тем, как мотобот и шлюпка подошли к правому борту «Авроры», к слову двое из семи были вооружены автоматами. Оружие гостей настоятельно попросили оставить в их шлюпке, и пригласили подняться на борт.

— Юра, в кают-компанию проводи гостей, — сказал я в рацию.

— Принял, веду в кают-компанию.

— Идем Иваныч пообщаемся.

Сказать, что гости были удивлены, это ничего не сказать. Поднявшись на палубу они с большим любопытством и удивлением рассматривали «Аврору». И уже рассевшись за столом в кают-компании первая фраза с вопросом не заставила себя ждать:

— Это же новодел? — спросил один из гостей, парень лет двадцати, отличавшийся только возрастом от своих друзей. Все семеро как будто вышли из под рук одного и того же стилиста или как говориться имиджмейкера — у всех бороды «испанки» и длинные волосы, собранные в хвост на затылке у некоторых. Одежда разнообразная, как и обувь, которую их попросили снять, и теперь семь пар башмаков стояли у места, где крепилась лестница.

— Да ребята, это новодел, — гордо ответил Иваныч, если честно ему есть, чем гордится, — давайте знакомится… Кто вы и откуда?

Самый старший из них поднялся и практически по военному, с жутким акцентом доложил:

— Старший дозорной команды Эрик Шнитке. Капитан в отставке… бундесвер.

— О как! А этот молодой вроде без акцента говорит, — сказал Иваныч.

— Я среди них один немец… есть еще Янек, он поляк и это он заметил ваш корабль, — после этих слов приподнялся и сел на место крепкий парень, в красной бейсболке и рубахе с отрезанными рукавами.

— Ясно, у вас где-то на тех островах дозорный пост?

— Да, организовали его в надежде, что кто-то будет проплывать мимо. Мы уже почти год живем общиной на новой земле и ни с кем не встречались до этого момента.

— И много вас в общине? И я так понимаю, она интернациональна? — спросил я.

— Да, но в общине все теперь говорят по-русски. Нас около тысячи человек, девятьсот сорок два, если быть точным.

— Ого! А откуда, и что за новые земли?

— Там у нас четыре корабля вынесенных на сушу… русский военный корабль, эм… сторожевик, да, танкер-контейнеровоз, большой круизный корабль и тридцати метровая яхта Эдуарда Яковлевича.

— Дайте две! — сказал удивленно Иваныч, — а кто такой этот Эдуард Яковлевич?

— Олигарх бывший, — ответил самый молодой, — а теперь он вроде как глава общины, нормальный мужик, головастый… если бы не он, так бы и рвали друг другу глотки до сих пор, или местные бы нас перестреляли потихоньку.

— Какие местные? — спросил я.

— На берегу самого большого острова «новой земли» уцелел поселок местных жителей, не много, семь домов… но с подсобным хозяйством, сады, огороды. Первое время очень нам помогли…

— А в каком состоянии корабли? — заинтересованно спросил Иваныч.

— У всех кроме яхты сильно повреждены корпуса, танкер тот вообще пополам переломился на сопке, весь склон мазутом теперь загажен.

— Он мазут перевозил?

— Нет слава богу, а то бы вообще ужас что было… у него силовая установка на мазуте работала. А перевозил он кучу всего, контейнеров несколько всего на палубе застряло, остальные видно смыло, а во внутренних танках много насыпного груза, поддонов с грузом… люди за этот танкер поначалу грызлись конкретно.

— Ну не удивительно, — сказал я

— А с яхтой что? — не унимался Иваныч.

— Так двигатель на ней запороли… уж не знаю что там с ней делал вначале Эдуард Яковлевич, но двигатель убили.

— Да он с мели сползти пытался самостоятельно ну и «дал овса» ему, — вставил молчавший до этого разведчик-дозорный.

— То есть, яхта на плаву? — переключился на ответившего Иваныч.

— Ну да, болтается на привязи.

В окне раздачи Володя громыхнул посудой выставляя на столик кастрюльку со сваренным желудевым кофе и несколько тарелок с рыбным пирогом, потом он вышел с камбуза и расставив все на столе сказал:

— Угощайтесь.

Гости стали разливать напиток по чашкам и разбирать из тарелок нарезанные куски пирога… я смотрел на них и думал… внешне бомжами не выглядят, да руки мозолистые, что доказывает, что работать руками приходится много… это большой плюс, тем кто занят работой, дурные мысли в голову не лезут — некогда. Держатся уверенно, и главное добродушно, если и играют… нет, вряд ли… двое — трое сыграли бы… а тут из семерых кто-нибудь бы обязательно прокололся, на фразе, на эмоции в общем есть на чем. Я по несколько минут смотрел на каждого, изучая жесты, как ведет себя, заглядывал в глаза… а они, глаза о многом могут рассказать, и в данный момент в их глазах была неподдельная радость и удивление.

— Очень вкусно… что это, какао? — спросил Эрик

— Нет, — улыбнулся Володя, — молотые обжаренные желуди… да, по вкусу напоминает какао с молоком.

— Ммм… желуди, — задумался Эрик, а потом спросил, — семена дуба?

— Да, семена дуба… точно, — ответил Володя и рассмеялся.

— Янек, налей еще bitte, — сказал Эрик и протянул кружку.

— А этот буксир вы разбирали? — спросил я.

— Да, — ответил молодой, — когда еще бензин был, мы на катере и водных мотоциклах с круизника сюда с Эдуардом Яковлевичем приезжали. Он хотел двигатель снять, но бросил эту затею. Он все думает, что удастся починить яхту. А сейчас кроме нас на шлюпке никто далеко не ходит от островов, дизтопливо есть, но мы его экономим для дизель генератора. Была у некоторых мысль как-то полгода назад, когда еще не сформировалась идея общего выживания рвануть на двух мотоботах, но идти в неизвестность так никто и не решился.

— Мы немного «порезвились» на нем, кое-что сняли, — сказал я.

— Ну мы же записку не оставили «не трогать, это наше», — рассмеялся молодой.

— А вы с какой стороны приплыли? — решился наконец спросить Эрик.

— Три, максимум четыре дня хода с нашей скоростью… с той стороны, — показал Иваныч направление рукой.

— А какая у вас скорость?

— На 11–12 узлах крейсерская, а с форсом можем и пятнадцать дать, — гордо ответил Иваныч.

— И много там таких кораблей? — спросил Янек, почти чисто и без акцента.

— Такой один, — Иваныча уже распирала гордость… — а вообще там уже много всего водоплавающего, и из старого мира и новоделов. Несколько больших поселений, и по берегу и на островах и по рекам, что на материке образовались. Люди приспособились, живут, торгуют, строят новый мир.

— На материке? — а где это.

Иваныч посмотрел на меня вопрошающе, я кивнул.

— Володь, дай, пожалуйста, на чем нарисовать, — сказал Иваныч.

Володя принес вырванный из тетрадки листок в клетку, и Иваныч достав из нагрудного кармана рубахи карандаш начал схематично рисовать:

— Мы вот тут сейчас, — прорисовал он несколько контуров, — вот тут еще несколько островов, потом еще вот здесь примерно будут несколько… тут еще рыболовный траулер на скалах… а вот так примерно идет новая линия материка… угу… вот тут река… тут еще одна… тут примерно Лесной, тут выше по реке Лунево… Ну а вот тут наш архипелаг.

Гости нависли над этой «картой» и пребывали в исступлении пару минут.

— Жаль что у нас нет ни одного судна в строю, — с грустью сказал Эрик, — можно конечно и под парусом на шлюпке попробовать.

— Вот тут, — отчертил Иваныч некую границу, — сколько живем, почти всегда штиль, под парусом можете не дойти.

— А что у вас с радиосвязью? — спросил я.

— Это просто мистика, — ответил Янек, — но ни на одном корабле не выжил ни один радист во время катастрофы. Радиостанции есть… пытались включать, но бесполезно. Есть несколько портативных морских, но мы их только для экстренной связи используем и на дозорном посту.

— Это на тех небольших островах?

— Да вот тут у нас пост, — показал Эрик на точку.

— Ну что ж, со связью мы сможем, наверное, вам помочь, — сказал я как бы подводя итоги беседы, понимая, что больше чем они нам рассказали уже не расскажут, не в полномочиях так сказать, — если руководство «Новых Земель»… правильно?

— Да мы так это место называем, — кивнул Эрик.

— Если руководство «Новых Земель» этого захочет, ну и передайте своим, что мы, как представители «Восточного Архипелага» с удовольствием бы сели за стол переговоров для заключения торговых отношений и договоров о взаимном сотрудничестве. И думаю, с двигателем для яхты Эдуарда Яковлевича проблем не будет… на материке есть что разобрать. И вот «карту» эту схематичную предайте, как жест доброй воли.

Стоя на открытом мостике, мы с Иванычем смотрели в след шлюпке, которая поставив парус, удалялась от «Авроры».

— Ну и что ты думаешь? — спросил меня Иваныч.

— Ничего не думаю… просто радуюсь, что есть еще один большой анклав. Далековато правда.

— Да не близко, — согласился Иваныч выдохнув дым, — тысяча человек… это ведь потенциал то какой!

— Да, при определенных условиях… но видно с технарями им не повезло.

— Ага… ну что, пока не стемнело пусть наверное ребята продолжают разбирать буксир?

— Да, пусть… а я пойду скажу Васе, пусть морской диапазон на контроле держит… может чего услышим.

Я прошел по палубе, наблюдая как Сергеев с группой и часть боцманской команды грузится в мотобот, вооружившись инструментом, спустился в носовой люк, прошел по коридору к радиорубке.

— Ну как дела «большое ухо»?

— Нормально Николаич, сеанс связи с Сахарным закончил только что, о «гостях» доложил, наши координаты и координаты островов передал.

— Вась, ты знаешь что… просканируй морской диапазон.

— Уже, — ответил он улыбаясь, — зацепил одну частоту, но там так, парой фраз обменялись и все.

— Ну отслеживай, вдруг что интересное будет.

— Хорошо, мне Павел ноутбук подключил тут, так что запишу если что.

— Самоделкины, — хмыкнул я, и вышел.

355 день. В море.

Ночная вахта… я их уже можно сказать полюбил, эти бдения ночные. Тихо, слабый писк приборов, светящихся подсветкой, покачивание корпуса «Авроры» почти не чувствуется, точнее уже привык. Как говорит Иваныч — «прирос к палубе». Надо же, вот никогда бы не подумал, что свяжу свою судьбу с морем… но судьба оказалась с фантазией, и сама связала море со мной. На верху, на открытом мостике периодически поскрипывает и лязгает станок «Утеса», это наблюдатель охранения иногда вращает стволом, что бы осмотреться в «ночник». Володя уже проснулся, хоть до рассвета еще час, но я уже слышу, как из открытого иллюминатора камбуза доносится его возня и звяканье посуды. Тускло горят аварийные огни на носу и корме, вот прошла тень караульного с СКС за спиной, его не слышно, ходит тихо, босыми ногами по палубе, только иногда брякнет карабин об антабку, когда он поправит ремень на плече.

Ну что, заполнить вахтенный журнал пока есть время? Да, надо… ого, уже почти весь исписали, пара страничек осталась, ладно, помельче буду стараться. Так, а что тут боцман понаписал… ага, такелажа понабрал на буксире, трубки, шланги провода… да хорошо наковыряли. Что за почерк! Не пойму что это… а, рында! Ну все, теперь «Аврора» будет с рындой, и вахтенный будет отбивать склянки… все по-настоящему, по-взрослому. Надо будет, кстати у Иваныча спросить, как их отбивать то… пусть ликбез проводит. Я встал со штурманского кресла, потянулся и подойдя к открытому иллюминатору вдохнул свежий воздух нового утра… вот сейчас начнется… сначала по небу, вытесняя ночь, начали расползаться яркие алые всполохи, а потом уже и солнце, бросив первые лучи на поверхность воды начало степенно подниматься над океаном… ну вот и рассвет. Что ж, осталось навести порядок на посту, сделав последние записи за мою вахту… И где моя любимая кнопка?

Сдал вахту, привел себя в порядок и отправился завтракать. В кают-компании уже сидели Иваныч и Сергеев, я поприветствовал их кивком.

— Как вахта? — спросил Иваныч.

— Спокойно все, только… Юр, ты спроси у мотористов солидола какого-нибудь что ли… да станок «Утеса» смажьте, а то всю ночь скрип-скрип.

— Сделаем, — ответил Сергеев.

— Привет кормилец, что дают? — наклонился я к окну раздачи.

— Доброе утро, — как всегда приветливо улыбнулся Володя, — омлет, булочки и чай.

— Давай же скорей… а то что-то проголодался я.

Минут через десять вошел Вася, с ноутбуком под мышкой.

— Что-то есть? — спросил я его.

— Ага, — ответил он, открыл крышку, подождал когда «проснется» ноутбук и включил запись:

«- Точка один ответь кордону… точка один!

— Слушаю тебя кордон, до утра подождать не мог?

— Не мог! У нас встреча!

— Повтори…

— У нас встреча!

— Я шефа будить…»

— Да, видать действительно событие для них, — сказал Иваныч.

— Это они вероятно дошли до своего НП и от туда уже связывались, — предположил я.

— Да похоже, — кивнул Вася и показал пальцем на ноутбук.

— Кордон… Кордон… здесь точка один.

— На связи.

— Повтори… здесь шеф со мной в дежурке.

— У нас встреча, пригласили на корабль, напоили кофе… из желудей… набросали нам карту примерную, людей много выживших живет на материке и островах, в трех днях хода… корабль деревянный… новодел, вооружение хорошее, на корме под чехлом или ЗУ-шка или артиллерия какая-то.

— Кто это? Много людей? — послышался взволнованный голос.

— Эдуард Яковлевич, люди вроде адекватные, без агрессии, обещали научить пользовать радиостанцией, ну если вы не против… завтра прийти к нам собираются знакомится…

— Это точно? Вы там не пьяные?

— Никак нет… В общем, ждите завтра.

— Ну что, «адекватные люди»… идем с визитом? — спросил я.

Через полчаса «Аврора» снялась с якоря, и набирая скорость взяла курс к «Новым землям».

По пути мы сделали остановку на т. н. кордоне, и взяли на борт Эрика и Дмитрия, который самый молодой как мне показалось, но он оказался целым старшим лейтенантом погранвойск с того самого сторожевика. Приняли пассажиров. Иваныч дал полный ход, и «Аврора» приподняв нос и вспенивая слабую волну продолжила путь.

Я, Эрик и Дима сидели на низкой угловой баночке по периметру ограждения открытого мостика.

— Мы сообщили руководству о нашей с вами встрече, — сказал Эрик.

— И что руководство? — поинтересовался я.

— Очень обрадовались… ждут вас.

— Эрик, а как же вы до своего НП, ну кордона в смысле добираетесь? Далеко же.

— Уже привыкли, при хорошем ветре под парусом за световой день успеваем дойти, ну и обратно также. Ко многому уже привыкли.

— Это точно… ко многому в этом новом мире приходится привыкать, и со многим смириться, — согласился я.

Через пару часов уже можно было хорошо разглядеть группу больших островов.

— Вон тот большой слева это наш, вон на склоне деревня, правда она уже побольше чем была раньше, домов прибавилось значительно. А правый остров, это… ммм… мы их «старым светом» называем.

— В смысле? Кроме тысячи жителей у вас еще и на том острове есть люди?

— Нет, — улыбнулся Эрик, показав ровные белые зубы, — там живут 362 человека из этой тысячи, пожелавшие строить свой новый мир, поставив во главу угла старые ценности.

— Это как?

— Да вот так, — ответил Дима, — толерантность, культ бабла, демократия… мать ее. Там из старой Европы в основном и американцы живут.

— То есть, они всех негров и арабов к себе забрали? — спросил я улыбнувшись, — Толерантность же?

— Нет, — в голос рассмеялся Эрик, — негры как раз умнее их оказались, большинство с нами осталось. Человек сто пятьдесят у них примерно в общине было.

— Почему было?

— А разогнали мы их по углам, — ответил за Эрика Дима, — нечего нам тут диаспоры создавать… проходили уже. Сразу им сказали, мол островов много идите и там живите общиной.

— Ну да, верно. И что согласились? Без проблем.

— Так у них пример был наглядный, в лице двух десятков арабов египетского и ливийского происхождения.

— А с ними что?

— Расстреляли.

— О как, и за что?

— А они нам тут пытались «арабскую весну» свою устроить, ага… хрен угадали, — Дима изобразил жест, согнув одну руку в локте и положив на сгиб вторую, — спасибо деревенским, помогли справиться. Особо буйных отвели в овраг и расстреляли.

— А я считаю зря, — вставил Эрик, — их можно было заставить работать, делать что то полезное.

— Ну вот, видишь как практичная немчура думает? — сказал Дима, — нет… шеф принял решение жесткое и думаю верное. Все, у остальных желание бузить сразу отпало.

— Эрик, а ты неплохо по-русски говоришь, хоть и акцент ужасный конечно, — улыбнувшись сказал я.

— Я родился и вырос в маленьком городке Вурцен, не далеко от Лейпцига, тогда еще это была территория ГДР, в школе обязательно учили русский язык, а на окраине города были советские военные… танкисты. У меня было много в детстве друзей — детей русских военных.

— Понятно. А как с оружием у вас?

— Так, пока хватает… у деревенских считай в каждом доме, да еще и в тайге может что прикопано, а у нас… все, что на сторожевике было то и есть, то есть, полный БК на дежурство… на которое наш экипаж заступил в тот день в 20:00, только и успели выйти в заданный участок… на корабле у нас 28 автоматов, на весь ЛС ну и семь ПМ-ов на четверых офицеров и трех мичманов, и вот такая игрушка тоже есть, похлопал он по зачехленному «Утесу», — не говоря о стандартном артиллерийском и ракетном вооружении.

— Ракетном?

— Конечно, «Иглы» и «Штурмы»… У нас же полноценный сторожевой корабль проекта 10410, а не какой-то там катерок сердюковской эпохи инноваций и реформ.

— Сурово… правда я понятия не имею что это за проект, но видно серьезное что-то.

— Серьезное, — кивнул Дима, — только торчит теперь на сопке, наполовину в грунт зарывшись… о вот тут надо бы левее уйти, между теми двумя островками, за одно сразу посмотрите на «новые земли».

— Иди тогда вниз к Иванычу, покажешь фарватер, — сказал я.

«Аврора» сбавив ход, медленно проплыла меж двух небольших островков, и на малом ходу пошла вдоль берега острова очень больших размеров… на нем не один наш Сахарный поместится. Земля, та что поднялась из под воды была какого-то странного серо коричневого цвета, во многих местах уже росла редкая трава, я разглядел в бинокль пару ручьев. Рельеф резко отличался от приморского, это была просто холмистая местность.

— Там наверное расти все будет… даже палка корни пустит, сплошная органика ведь.

— Да согласился Эрик, вон там за полосой леса, что с той стороны склона, уже собрали урожай овощей.

От берега и вверх до невысокого гребня сопки полоса леса, километров в пять. Этот лес тянется вдоль берега, до самой деревни на берегу, до которой оставалось по прямой уже километров двадцать, и ее очертания можно разглядеть в бинокль…

Два длинный мостка от берега у которых были пришвартованы несколько шлюпок, спасательных ботов и целых шесть водных мотоцикла. Ну и тридцати метровая красавица — яхта олигарха стояла здесь же, на нее были переброшены мостки с берега. Было заметно, что кроме шлюпок больше ничем не пользовались уже давно. А в шлюпках да, в некоторых лежали какие-то вещи и рыбацкие снасти, метрах в трехстах от берега с двух ставили сети. «Авроре» места естественно не было, и сходни опустили прямо на берег, скромно пришвартовавшись недалеко от белоснежной яхты, изрядно поцарапанной правда. Иваныч ее как увидел, даже рот приоткрыл.

— Дайте две! — сказал Иваныч, когда мы стояли на носу и ждали доклада боцмана об окончании швартовки.

— Не завидуй Иваныч, — толкнул я его в плечо выводя из ступора.

— Серый ты посмотри какая красавица…

— Не пялился бы ты на нее так откровенно, а то хозяин приревнует и подумает чего нехорошего, да вот наверное и он…

Не дождавшись, когда трап окончательно закрепят, по нему уже быстро поднимался, почти бежал ничем не выдающийся мужик, ну за исключением круглых очков в золотой и явно дорогой оправе. Ботинки с высоким берцем, Шорты, рубаха «гавайка» на выпуск подпоясанная черным офицерским военно-морским ремнем с черной кобурой ПМ, кобура тоже «морского» исполнения, то есть, на специальных регулируемых подвесах крепилась, а не сразу к ремню. Лицо в целом у мужика приятное, гладко выбритое, видно что следит за собой. Я невольно провел рукой по своей уже отросшей за четыре дня щетине… мда…

— Наши… Наши! — прокричал он с палубы вниз, где стояло человек наверное триста примерно. Вверх полетели кепки, какие то полотенца, народ засвистел и загомонил. Олигарх сделал жест рукой прося успокоиться и разведя руки в стороны направился к нам.

— По мордам бляха-муха вижу что наши! — сказал он, и обнял Иваныча как будто родню. Но потом подавил в себе эмоции и улыбаясь протянул Иванычу руку.

— Эдик… эм… Эдуард Яковлевич.

— Иван, Иван Иванович, — в той же манере ответил Иваныч.

Потом он повернулся ко мне.

— А вы стало быть…

— Сергей Николаевич, — ответил я и протянул ему руку первым.

— Очень! Очень приятно… Эдуард Яковлевич. Эмм… Ну… добро пожаловать на богом забытые и никому не известные «Новые Земли».

— Теперь известные, — улыбнулся я, — во всяком случае в «Восточном Архипелаге» теперь про вас знают.

— А где это?

Спустившийся с открытого мостика, и стоявший рядом Эрик, достал из кармана и протянул шефу карту, которую Иваныч рисовал вчера.

— Ну-ка ну-ка… где это? — спросил он и развернул лист смотря на него поверх очков и высунув кончик языка из уголка рта… прям как Дениска когда старательно что то делает и сосредотачивается.

— Вот эти острова.

— А это?

— Это материк.

— Да… — задумчиво произнес Эдуард Яковлевич, — вот покорежило то… Да что ж мы тут стоим то! Идемте, я приглашаю вас на обед на мою «Принцессу». Там и поговорим обо всем.

— Хорошо, — согласился я, — вы спускайтесь, мы сейчас.

— Жду, — ответил он, пошел вниз по сходням и снова прокричал, — Наши бляха-муха!!!

На что по толпе опять пошел гул и ликование.

— Сергеев, — сказал я в рацию.

— На связи…

— Остаешься за старшего, внимательно. На берег я, Иваныч и Вася.

— Извини Николаич, но я с вами на берег, старшего за себя оставлю.

— Добро.

— Принял.

Шеф, как его все здесь называли, провел нас на свою яхту, где в кают-компании уже был накрыт стол. Беседа обещала быть долго и явно конфиденциальной, потому что Эрик и еще трое крепких ребят сидели под небольшим навесом у берега, с собой Шеф их брать не стал для компании. Вот такая тут у них субординация.

— Присаживайтесь пожалуйста… вот бляха-муха, деревенские наши расщедрились, вина передали к столу… ну и так… вот яблочки, абрикосы.

— Спасибо, — ответил я и разлил из трехлитровой банки всем вина.

— Сначала вы, — хитро прищурившись сказал Шеф, — вы сначала рассказывайте, уже по подробнее, от куда, чем живете?

Мы Иванычем дополняя друг друга попеременно рассказали Эдуарду Яковлевичу общую картину мира, ну и про нашу островную жизнь в частности.

— Значит вы тоже островитяне… И если я правильно понимаю вы не просто представители «Восточного Архипелага», вы его руководство.

— Да, примерно так. Мы с Иваном Ивановичем входим в совет.

— Это хорошо. Значит, вы легитимны принимать политические и экономические решения?

— Да конечно, для этого мы собственно и здесь.

— Отлично! А то я знаете ли не люблю, бляха-муха, со всякими «Представителями» разговаривать, а то эти «передасты» то запомнят что-то не так, а то и того хуже — поймут что-то по своему.

— Есть такой момент, — улыбнулся Иваныч.

— Эрик мне говорил, что вы обещали нам помочь с радиостанцией разобраться… Это так?

— Да конечно, вот Василий, он может все показать.

— Да не вопрос, если оборудование в рабочем состоянии и есть откуда запитаться, то все покажу, и дам под запись… не вопрос, — сказал Вася.

— Все работает, и питание есть… когда готовы приступить? — «ковал железо» Эдуард Яковлевич.

— Да хоть сейчас, пока трезвый, — ответил улыбаясь Вася и оценивающе посмотрел на банку с вином.

— Замечательно. Минуточку… — ответил радостно Шеф, выскочил на палубу и стоя на ней крикнул, — Эрик, проводи специалиста к радиостанции.

— А вы снимали что ли станции с кораблей? — спросил я когда шеф вернулся.

— Нет, зачем… поломаем еще. Вон в «седле» хребта наш «радиоузел» и он же крепость… так на всякий случай, — сказал Шеф и показал стоявший чуть боком сторожевик на краю хребта замаскированный зарослями.

— А мы его сразу и не заметили, — сказал я.

— Зарос, а по началу торчал как пупырь… У нас там генератор стоит, и в тот танк что целый, солярку налили, если надо ребята силовую установку запускают.

— А остальные где корабли… этот танкер ваш да лайнер круизный?

— С этой стороны берега не видно, танкер как раз ниже сторожевика метров на двести валяется… Хрясь, бляха-муха, и пополам… загадил весь склон с той стороны. А круизный то корабль на территории «Старого света», там мы не распоряжаемся теперь… у нас с ними мирный договор… хреновый правда мир, он пока лучше хорошей заварухи…

— А как так случилось, что вы с ними вообще разругались?

— Не мужики, ну вы даете… а когда это мы с пиндосами и всякой гомосятиной европейской в дружбанах, бляха-муха, были? Нет… они сразу тут пытались в позу встать, кто-то набрался наглости и к деревенским полез, ну вроде как делитесь, у нас много голодных…

— И что?

— Да ничего… прикопали там пятерых самых активных да и все. Наши аборигены народ суровый тут, со стволами все… у них даже «максим» есть, наверное из арсенала Колчака, я может только с пол года, как с ними договорился о совместном проживании и мирном сосуществовании.

— Ну получилось я смотрю.

— Да получилось… но сколько мне нервов это стоило… там же в основном в этой деревне потомки староверов, которых в тридцатых годах то все переселяли с глаз долой бляха — муха, от советской власти. А вообще они уважения вызывают… они же в состоянии апокалипсиса уже давно живут… ни света ни удобств, если бы не затопленных 2/3 поселка Волной, то и не заметили бы они тут никаких проблем. Суровые люди… но хорошие… справедливые. Мы то после волны с вояками быстро договорились как жить поживать, да с остатками экипажа этого контейнеровоза, там ребята наши в основном, хоть и под филиппинским флагом ходили. На танкере этом много чего хорошего и нужного есть… Вот… потом стали перемещаться между островами, общаться с народом с круизника, вроде нормально все было по началу… так там потом два американца бузить начали… один целый сенатор какой-то, а второй из как говорили раньше бизнес элиты. Ну и началось как всегда… мол русским опять все достается, не справедливо… Я давай по хорошему, уговаривать, что на консервах не протянем, надо вкалывать, да бесполезно. Они давить начали, с этими двумя охраны по десятку мордоворотов, пугали… идиоты. Чего меня пугать, меня в 90-х два раза взрывали да не взорвали, а эти сопляки, по сравнению с нашей братвой. В общем разругались мы с ними окончательно, и до мордобоя дошло с пальбой… Всякое было. Но сейчас уже пару — тройку месяцев как устаканилось вроде, даже иногда визиты вежливости наносим.

— Да же так… И что есть о чем поговорить?

— А вот они кроме как поговорить больше нихрена и не умеют, бляха — муха… от их разговорчивости к нам сюда половина потом переселилась. Да, устраиваем периодически меновые дни. На круизнике этом на самом деле тоже, много чего полезного… один медицинский блок чего стоит. А так жить на обмене они все равно долго не смогут спокойно, известно что около сотни человек ушли на окраину их острова ну и пытаются там что то организовать свое, вроде получается. С ними тоже желаете пообщаться? — немного нахмурившись спросил Шеф.

— А смысл? Пусть оботрутся об реалии жизни, подождем… а там, если мозгов прибавится, можно и пообщаться.

— Ну да… им еще обтираться долго, пока шлюпки не кончатся.

— В смысле?

— Видите? — кивнул Шеф в сторону ряда пришвартованных шлюпов, — это они раз или два в месяц пригоняют на обмен.

— В обмен на что?

— Ну… мясо, молоко, хлеб… так что вон какая «флотилия» собралась. И это они еще с одного борта не все шлюпы сняли.

— Ясно.

— Народ от них бежит потихоньку конечно… А мы что, мы принимаем, естественно при условии что беженцами признаются правила. А то была у нас тут даже эм… своя «арабская весна», да… ну ничего разобрались, может где палку и перегнули, но зато теперь точки над «i» расставлены в плане политики и социальных отношений.

— А что у вас с этой яхтой, — спросил Иваныч.

— Да это я дурак старый с психу накуролесил… перегрел двигатель. Мы ее с мужиками то откопали, от ила и песка, с той стороны острова, деревенские помогли ее немного «белоруськой» и грузовиком спихнуть, а толку… подальше в воду то спихнули, но там мели везде, пока на открытую воду выскочи двигатель то и загубил. А сюда ее уже мотоботом притащили. Ребята смотрели двигатель, по-проворачивало там все, клапанов несколько загнуло… тоска короче.

— А сколько лошадей был двигатель?

— IVECO, 450 лошадок… двадцать два узла давала «принцесса» моя. Корпус то легкий, из современных материалов…

— Ну я думаю не проблема двигатель вам найти на материке.

— Да? — обрадовано спросил Шеф, — вы знаете, если вы поможете нам наладить морское сообщение с другими ммм… общинами…

— Поможем, — кивнул я, — в этом новом мире начинать отношения лучше со взаимопомощи чем с понтов, претензий ну и всяких нехороших мыслей.

— Это точно, бляха-муха… жаль что не все это понимают.

— Да далеко не все.

— Есть у вас мотористы ну и технари рукастые? — спросил Иваныч.

— Да, найдутся конечно.

— Тогда думаю… собирайте команду и отправляйте с нами, а вернутся они уже сами на мотоботе, да на буксире в шлюпке притащат вам двигатель.

— Эмм… с дизтопливом у нас не густо, а американцы его тоже не особо меняют.

— С этим тоже поможем, — сказал я, — до архипелага на буксире дотащим, а там заправим и с собой еще запас дадим, только вот тару поищите сами тут у себя, у нас свободной нет.

Эдуард Яковлевич встал из-за стола и немного нахмурившись, начал прохаживаться взад и вперед по кают-компании, заложив руки за спиной. Если честно, то на его месте я бы задумался, намного раньше, так как, я знаю реалии жизни анклавов выживших лучше, чем он. Знаю, как порой обманывают начинающих торговцев, знаю об откровенных пиратах… много есть так скажем нюансов. Но с другой стороны есть и наш Сахарный, есть Слобода есть тот же Ганшин со своим колхозом.

— Вы знаете… мне очень хочется верить, что все именно так как вы говорите, — остановившись сказал Шеф, — иначе я окончательно разочаруюсь в людях… и тогда вообще не вижу смысла оставшимся выжившим начинать строить новую жизнь.

— Не все гладко и в новом мире Эдуард Яковлевич, — ответил я, — и нет страховки от подлости и коварства… За прошедший год мы через многое прошли и многое пережили, потеряли друзей и близких, но одно я вам точно скажу, построив сотрудничество наших общин на доверии и честности у нас есть все шансы выжить и развиваться дальше. Так что… решайте, мы предлагаем вам скажем так… договор о дружбе, торговле и сотрудничестве.

Эдуард Яковлевич снял очки, помассировал глазные яблоки, затем сел за стол, немного нервно постучав по нему душкой очков и сказал:

— Хорошо… Я принимаю ваше предложение.

— Это вы правильно сделали, — ответил я, — к тому же я надеюсь, что в будущем нам удастся создать некий союз из анклавов, в этом случае откроются другие возможности и перспективы развития.

— Наливайте Сергей Николаевич, — сказал улыбаясь Иваныч и достав кисет с трубкой, — этот исторический момент надо обязательно обмыть.

— Секундочку! — спохватился Шеф и выскочил из кают-компании, да так резко, что сидящий в углу Сергеев, даже напрягся и его рука поползла к кобуре. Через минуту он вернулся с бутылкой явно очень дорого коньяка, початой правда, и со шкатулкой с драгоценной отделкой, — коньячные бокалы разбились к сожалению… ну ничего по кружкам разольем.

— Ну да, главное что такая бутылка уцелела, — ответил Иваныч рассматривая этикетку, — Французский?

— Да… думаю у нас есть повод прикончить эту бутылку, и вот еще… пожалуйста, — Шеф открыл шкатулку, на дне которой лежало несколько сигар, — не кубинские, но то же хорошего качества, угощайтесь.

— О, да высокие договаривающиеся стороны как я смотрю, пришли к некому соглашению! — сказал появившийся в дверях Василий.

— Да, — ответил Шеф, — а как у вас… получилось?

— Конечно, пробный сеанс связи с Сахарным провели, ребятам вашим все под запись дал, показал, частоты они записали… так что теперь вы «на связи», антенну бы конечно получше, но это решаемо.

— Господи… внеси этот день в свою летопись, — сказал Шеф обращаясь куда-то к потолку, и потом налив кружку Василию сказал подняв свой стакан, — Ваше здоровье, друзья!

Прикончив коньяк, Шеф повел Иваныча в машинное отделение «принцессы», после чего Иваныч предложил Эдуарду Яковлевичу экскурсию по «Авроре». А я попросил Эрика показать мне остров, он согласился, одолжил у деревенских телегу, и мы отправились на осмотр местных достопримечательностей… Сергеев оказался тут как тут, и поехал с нами.

Я попросил отвезти к сторожевику посмотреть на него, а то закралась мысль одна, отдающая грандиозностью и авантюризмом, но теоретически в принципе реализуемая. Еще со стороны моря я внимательно рассмотрел свисающую с сопки часть носа корабля, и в уме уже выровнял бульдозером грунт по склону и уложил рельсы… десяток вагонных тележек… и теоретически сторожевик можно спустить на воду… Но когда Эрик подвез нас ближе я успокоился. Корабль действительно не маленький, почти пятьдесят метров в длину и девять в ширину, в грунт действительно зарылся прилично и самое неприятное это вырванные винты.

— Так и было, — сказал Эрик увидев мое расстроенное лицо, — в машинном отделении все повреждено сильно, а винты вместе с валами вырвало, когда корабль сюда втащило.

— Нашли?

— Что?

— Ну валы… винты.

— Один, вон там лежит, — показал он рукой вниз сопки, — второй нет, не нашли.

Рядом с бортом стоял и ровно тарахтел генератор на колесах, киловатт на 40, новенький на вид и как сказал Эрик на контейнеровозе их десятка два… о как, интересно, что есть еще на том контейнеровозе? Ну да наглеть не стал, и лезть с явно наводящими на подозрительные мысли вопросами.

Поужинал я лишь перекусив бутербродами с соленой рыбой и запив чаем. Ночью просыпаться на вахту, поэтому поблагодарив Володю за ужин, сразу отправился в каюту спать.

356 день. Новые земли.

Мы только успели позавтракать, как на борт поднялись Эдуард Яковлевич и Эрик. Побеседовать и окончательно решить вопрос по их «командированным» на Сахарный, мы поднялись на открытый мостик.

— По группе что отправится с вами мы решили, — начал Шеф, — возглавлять ее будет Эрик. С ним вместе получится шесть человек.

— Тару нашли под топливо? — спросил я.

— Да, подготовили бочки… да вон из уже грузят, — показал Шеф в сторону мостков, где у шлюпки возились двое и закрепляли бочки.

— Хорошо… мотобот что приготовили в хорошем состоянии? — спросил Иваныч.

— Да, он в отличном состоянии, практически новый.

— А теперь самый важный вопрос, — сказал Эдуард Яковлевич, — в свое время я достиг неплохих успехов в бизнесе по простой причине — я не делал долгов. По этому… партнеры, я хочу, что бы вы озвучили цену ваших услуг. Так как золотом мы тут не располагаем, я предлагаю вам бартер.

— Хороший подход… правильный, — ответил я, — все зависит от того, что вы нам предложите.

— Я вам могу предложить не много, но настаиваю что вы приняли на борт рис… Сколько поместится…

— Рис?

— Да рис, дело в том, что его в двух сухих танках очень много тонн… Он пропадет… поедят птицы, грызуны. Он в мешках.

— От риса мы не откажемся конечно, но я бы в таком случае посоветовал бы вам как только поставите на ход вашу «принцессу» начинать торговые отношения именно с риса. Позже расскажу вам о вариантах.

— Хорошо, — ответил Шеф, — есть еще не фасованный чай в больших тюках, с ним тоже проблема с хранением.

— А на этом вы просто озолотитесь, — сказал Иваныч.

— Вы думаете?

— Я знаю! Настоящий чай в очень большом дефиците.

— Хм… теперь даже не знаю после ваших слов как быть, — рассмеялся Шеф, — а я хотел вам еще и чай презентовать.

— Это очень хорошая идея! Нам надо обязательно презентовать чай, — тоже засмеялся Иваныч, — кто ж меня старого за язык то тянул.

— Ничего, Эрик сходит в Лесной, познакомим его с Фимой, и вы будете в курсе всех товарных и денежных отношений в новом мире, — сказал я, — хороший «бонус» вам фортуна подкинула и этим надо пользоваться.

— Это все будет бесполезно, если у нас не будет флота, — вставил Эрик.

— Флот дело наживное мой немецкий друг, — похлопал его Иваныч по плечу, — мы ведь с одного спасательного мотобота начинали… а вот пирс вам тут приличный надо строить, ну и стазу как-то погрузочно-разгрузочные приспособления придумывать.

— Эрик, распорядись на счет погрузки кстати, — сказал Шеф, — не будем терять времени.

Приказ отдать швартовые Иваныч озвучил по громкой через три часа, как только закончилась погрузка. «Беларуська» с прицепом и древний самосвал МАЗ сделали несколько рейсов от контейнеровоза, а три десятка мужиков бегали как муравьи по сходням перетаскивая мешки. Потом на буксирный трос прицепили мотобот, к которому в свою очередь была прицеплена шлюпка. Вся группа «Новой земли» расположилась в кубрике, в любезно предоставленных боцманом гамаках. Отойдя от острова, Иваныч развернул «Аврору» и мы по уже известному пути направились домой. Я пользуясь перерывом в делах решил заняться бытовой мелочевкой в каюте и записать пока свежи в памяти идеи относительно сотрудничества с новыми партнерами. Появилось устойчивое желание заказать на верфях у Аслана большую самоходную баржу, пусть она будет тихоходной, но зато появляются перспективы к торговле в больших объемах, во всяком случае установка во внутрь этой баржи пары той же цистерны под перевозку топлива это уже экономия и на таре и месте в грузовом трюме. Если Эдуард Яковлевич решится на активную торговлю, то ему можно предложить и торговую площадь, и забронированное место на пирсе и склады… а в качестве арендной платы можно и натурой, тем же рисом, чаем… что там у него еще, или золотом, когда оно у него появится, а то что оно у Шефа скоро появится сомнений не было никаких. Например, пару водных мотоциклов для патрульных нужд было бы неплохо выторговать у него. Еще меня не покидали мысли об аграрных возможностях «Новой земли», место ровное, площадь большая, земля сплошное органическое удобрение.

— Цель надводная, одиночная, лево шестьдесят, пять кабельтов, — услышал я в динамике громкой связи доклад вахтенного, когда мы только вышли из пролива между двух островков.

— Судя по всему представители «старого света»… пообщаться хотят, — сказал Иваныч, когда я поднялся в к нему в рубку, — ну что делаем?

— Хорошо, — кивнул я, — давай пообщаемся, только не долго.

«Аврора» сбавив ход постепенно остановилась, и мы стали дожидаться когда к нам подойдет мотобот. Сергеев отдал приказ команде охранения занять места согласно боевого расписания. На оранжевой посудине спасательного бота, что остановился метрах в пяти от борта «Авроры», находилось шесть человек. Трое судя по напряженным лицам, и одинаковым черным очкам это коллеги «Сани бородача», был такой известный персонаж в телевизоре… то есть, «security». Стояли они окружив сухенького пожилого мужика, явный такой англосакс, тонкая кожа, ястребиный взгляд, прямой нос… «белая кость» нации, и парня рядом с ним. Мы с Иванычем молча смотрели на них сверху, всем своим видом показывая, слушаем мол вас. Пожилой что то сказал парню и он прокричал нам на хорошем русском.

— Приветствуем вас.

— И вам не хворать, — ответил за нас двоих Иваныч, я лишь кивнул в ответ.

— Это сенатор Соединенных Штатов Америки, Дик Маккоуни, он хочет знать, почему вы так долго были у русских, а к нам на остров не зашли.

— Спроси у своего сенатора, он вообще, с какой целью интересуется? И что странного в том, что русские были в гостях у русских?

Парень быстро перевел, сенатор что то ему сказал нахмурив брови и парень вновь крикнул:

— Сенатор говорит, что вы поступаете политически неверно.

— Ты ему скажи, что время политиков закончилось дней триста назад.

— Господин Маккоуни говорит, что по всем нормам международного права вы должны помогать всем пострадавшим в катастрофе… вы должны сообщить своим властям об этих островах, на них находятся сотни пострадавших, они ждут помощи уже много месяцев.

— Передай сенатору, что властей у нас нет уже давно, так как пострадавшим является весь мир, и скажи что зря ждете помощи… ее не будет. Начинайте работать головой и руками, стройте новую жизнь… С соседями вон дружите.

— Господин Маккоуни не верит вам.

— Его право… Но ты передай ему, что лучше все-таки будет, если он перестанет быть политиком и станет хотя бы фермером… Пока еще не поздно.

Парень перевел сенатору последнюю фразу, он что-то эмоционально сказал, но у переводчика хватило ума не переводить сказанное нам, мотобот развернулся и отправился восвояси.

— Да уж, может он действительно не поверил, что цивилизация рухнула? — спросил я Иваныча.

— Может и так, но это уже его проблемы… ну и тех, кто ему доверился. Ладно, идем домой.

360 день. о. Сахарный.

— Можно бинокль? — спросил меня Эрик.

— Да, пожалуйста.

Мы стояли с Эриком на открытом мостике, когда мимо нас проплывал Васин остров, и «Аврора» вошла в пролив.

— Это потрясающе… в начале был один разрушенный дом?

— Да, — пожал я плечами, — теперь мы имеем это. И все благодаря людям, которые здесь живут.

— Я бы добавил немного — благодаря трудолюбию и руководству… ну и я полагаю, без улыбки фортуны не обошлось.

— Не обошлось, это бесспорно.

Спустя полчаса, я передал гостей на попечение Макарычу, с просьбой разместить их на хуторе. И отправился домой.

Возвращение домой теперь да, вызывает некий трепет внутри. Есть куда вернуться, есть к кому вернуться и есть чем гордиться, когда смотришь на пологий склон сопки некогда заваленной побитыми волной деревьями. Задержался на несколько секунд у калитки рассматривая вдалеке появившиеся изменения в промышленном районе и испытывая терпение Бима, который оперся передними лапами на калитку и виляет хвостом так, что он того гляди отвалится.

— Привет, лохматый, — почесал я его меж ушей, — ну, запускай меня уже.

Открыв калику, прошел по двору и толкнул дверь дома, где Светлана на кухне занималась с тестом, волосы подвязаны косынкой, руки, нос и щеки в муке а фартук подчеркивал круглый живот.

— Привет, — сказал я, прислонившись к косяку проема, и созерцая эту «картину маслом», — королева моя… снежная.

На что она перестала месить тесто, быстро подошла ко мне, и обняв «локтями» выставив в перед руки, чтобы не испачкать меня в муке, поцеловала в губы… правильно так поцеловала. Я обхватил ее за талию, сделал пол оборота скосив глаза и не отрываясь от поцелуя и осматривая комнату…

— А дети где? — спросил я, переведя дух, и вытирая с ее щеки муку.

— Да убежали же с утра еще, все железками занимаются на складах… есть будешь?

— Обязательно!

Пообедав и переодевшись, отправился в форт, сунув за пояс ежедневник. Шагая по дороге обратил внимание, что появилась некая размеренность в жизни островитян. Уже нет такой суеты в жилом секторе, только в конце улицы, что идет от поворота от моего дома, человек чем ставят кому-то новый сруб. Ого! Это что, семья такая большая у нас появилась. Пойду посмотрю, даже интересно.

— Бог в помощь, — сказал я подойдя к людям. Кого-то даже узнал, лица знакомые видел их во временном лагере на хуторе. Потом обратил внимание, что кроме того сруба, что они заканчивают, вдоль дороги на отмеченных вешками четырех участках выложены нижние венцы следующих домов.

— Здравствуйте, — ответили мне хором.

— Это у вас бригадный подряд такой? — спросил я улыбаясь.

— Нет, ответил невысокий полный парень, это мы просто так решили друг другу помочь… Участки на четыре семьи нам выделили, и чтобы быстрее, решили вот все вместе все четыре дома и построить.

— Понятно… это вы очень правильно решили, ну не буду мешать… Бог в помощь.

— Спасибо, — ответили мне, и опять застучали топоры, зазвенела пила и зашуршал рубанок.

Я начал подниматься на прямик к форту, переступая заготовленные бревна и брус… шел и думал — вот так, и только так мы выживем! Вместе. Не ожидая помощи ни от кого, кроме своих друзей и близких, и будучи готовыми сами без просьб кому-то из них помочь. Радостно даже от увиденного стало. А в форт меня не пустили… вот так! Стоит такой бравый караульный, СКС на ремне за спиной, руку вперед выставил.

— Извините, посторонним нельзя сюда. Режимный объект.

— И давно?

— Что давно?

— Ну… объект то режимный?

— Эм… ну как только… А чего это я вам тут рассказывать должен? Не положено!

— Молодец! А вот тогда скажи, как мне например в службу безопасности пройти скажем на беседу?

— Сейчас дежурного вызову, он вас проводит, без сопровождающего не положено посторонним в форту находится.

— Ясно, то же верно… ну вызывай тогда дежурного.

Боец один раз сильно ударил куском трубы по подвешенной на деревянной перекладине у ворот рельсе. Ага, еще одно нововведение. От здания комендатуры к нам прибежал Павел.

— Вот… посетителю надо в СБ пройти.

Павел улыбнулся, и сказал:

— Идемте я вас провожу… вы по какому вопросу?

— Да что то даже и забыл уже… чего пришел то, — ответил я тоже улыбаясь.

— И от куда такое суровое пополнение? — спросил я Павла когда мы двору.

— Ага, есть такой момент, это один из первых пятерых бойцов срочной службы. Из новеньких с хутора.

— Да же так… ну молодец, как говорится шарящий боец.

— Ага, — улыбнулся Павел, — Макс им ускоренный курс молодого бойца провел… трехдневный. Идемте в мою контору зайдем, я вам пропуск ваш отдам.

— Пропуск?

— Да… Теперь все по взрослому.

— Ну пойдем.

Зашли в с Павлом в его «офис», и он достал из папки кусочек листа, размером с бейдж обклеенный скотчем.

— Вот ваше.

— И что тут? Хм… «Руководитель экспедиционного отдела»… Ну, в принципе наверное да, так и есть. Спасибо.

— Пожалуйста.

Потом поднялся к связистам поменять радиостанцию и застал там Васю, он все натаскивал связистов «Новой Земли»

— Ну что? Получается я смотрю у них.

— Да нормально. Договорились о ежедневных сеансах связи раз в сутки.

— А новая станция как? Отстроили?

— Вроде… вечером буду пытаться подсесть на частоту Амурчан. Есть шанс установить контакт.

— Ну отлично. Доложишь обязательно по результатам… вот завтра с утра кстати на совещание и занеси рапорт.

— Хорошо, я Макарычу его оставлю.

— Договорились, — ответил я, и сделал себе заметку в ежедневник.

Затем я отправился к себе в кабинет, переварить появившиеся за время экспедиции мысли и просто сосредоточенно подумать… но не долго, от дум глубоких меня отвлекла рация.

— Николаич… — вызывал Алексей Макарыч.

— Ты далеко?

— У себя… в кабинете.

— Сейчас поднимусь… Олег Яковлев вернулся… с «Мандарином», что в Лесной сельхоз продукцию отвозил.

— Давайте… жду.

Через десять минут Макарыч снова вышел на связь и сказал спускаться к нему «в застенки», так как там у него есть карта, кипятильник, прохладно и уютно… ну ладно, уговорил языкастый, пойду к нему. Надо будет попросить Павла первый экземпляр новой версии карты мне в кабинет повесить. Спускаясь по деревянной лестнице увидел, что Яковлев и Макарыч уже ждут меня у входа в здания СБ, а Олег так светится весь, как елка новогодняя… Ну, значит как минимум плохих новостей нет.

— Привет разведка, — поздоровался я с Олегом.

— Здрасти, — ответил он, и видно, его аж распирает все рассказать, вот прямо сейчас не сходя с места.

— Проходите Сергей Николаевич, — сказал Макарыч пропуская меня вперед.

Я спустился вниз и действительно, тут прохладнее.

— Ну что, э…

— По чайку, — догадался я о том, что хочет предложить Макарыч.

— Присаживайся Олег, и давай по порядку, — сказал Макарыч. Я сел напротив, открыл ежедневник и приготовил карандаш.

Олег достал из планшета свою тетрадь важно прокашлялся, подошел к карте и начал:

— 353 день, проехали по железке на автодрезине через очищенный тоннель примерно семьдесят километров, вот до этого места, — отметил он точку на карте, — тут переезд, провели разведку на переезде, в домике дежурного обнаружен мумифицированный труп женщины, вероятно, сама дежурная. Сгрузили с прицепа квадроцикл, я проехал по дороге вот сюда, — снова показал он точку, — порядка 12 километров по спидометру, у меня тут отмечено… дальше дорога спускается в распадок и не проездная — завалы после волны. Вернулся к переезду, на этом пути обнаружены — один легковой автомобиль, КАМАЗ с кунгом «Хабаровского мостотряда», самосвал ISUZU, микроавтобус и седельный тягач «MAN». Затем проследовал в другую сторону дороги от переезда, проехал восемь километров, дальше ситуация аналогичная, дорога уходит вниз и упирается в завалы, но с сопки видно, что до берега километров шесть. По пути следования обнаружен рейсовый автобус «KIA» и отдельно стоящий полуприцеп с трубами.

— С какими трубами? — уточнил я.

— Ну здоровые такие не меньше полметра, на всю длину прицепа, шесть штук.

— Просто полуприцеп?

— Ну да… может тот «MAN» и тащил его, я не знаю.

— Ясно, ну давай дальше, — сказал я делая себе пометки.

— Закончив разведку по дороге, загрузили квадрик и поехали дальше вот сюда… тут в низине поселок… был… от железки километр примерно по склону. Случайно заметили… в основном только крыши домов и торчат, болотина там конечно, несколько поджимов рядом ручьев. Я думаю волной сначала бахнуло по поселку, волна ушла а вода осталась, поселок вроде как в естественной чаше. Два здания почти устояли, одно этажа в три старое, даже с колоннами и фронтоном со звездами и цифрами лепниной — 1939 год, а второе школа двухэтажная кирпичная.

— С чего ты взял что школа?

— Так мы камеры накачали, как вы говорили, плотик сделали и я сплавал посмотрел все. Школа затоплена под потолок первого этажа, — сказал Олег, и погрустнел, — там я детей нашел и женщину… тоже уже мумифицированные, видать ждали помощи… и не дождались. Вот… Ну прошелся по второму этажу посмотрел все, классы и учительская. Собирать конечно есть что.

— Ну собирать я вам задачи не ставил.

— Да… поэтому я поплыл в другое здание сразу как обошел школу. В общем это клуб, и там библиотека на весь третий этаж!

— Что? — аж привстал я не поверив.

— Ну библиотека… книги там журналы, мебель… ну столы стулья.

— Да фиг сними со стульями, книги какие?

— Эм, — присмотрелся Олег к записям, расшифровывая собственный почерк, — ну и художественная литература, учебники… всякие в общем там разделы… а! Энциклопедии есть!

— Это очень ценная находка, — сказал Макарыч выставляя чашки.

— А! Макарыч, совсем забыл, — сказал я и достал из кармана сверток бумаги с крупно-листовым чаем, — на вот тебе гостинец.

— Вот это да! — обрадовался как ребенок Макарыч, ну… сейчас я его заварю.

— Давай Олег, что дальше?

— Дальше… ну вот тут значит этот затопленный поселок, — сделал он еще одну отметку на карте. Потом проехали еще порядка ста километров, вот тут полотно повреждено, камнями завалило и валунами… а вот тут примерно и начинается граница оползня. Отправил Волкова обратно на Автодрезине вахтовый городок на берег, а я с рядовым Степиным разбили временный лагерь и поужинали…

354 день… пошли вверх к перевалу, точнее к тому, что от него осталось… а там… Сергей Николаевич… там уголь!!!

— Какой уголь?

— Да самый обычный уголь, его хоть лопатой там ковыряй, сопка съехала, ну и вроде как отвесная стена скалы метров сорок вверх, и вот в этой скале, прям пласт метра в четыре шириной, ну и на всю видимость этой скалы, — ответил Олег и положил на стол запачканную тряпицу, развернул и показал мне кусочки угля.

— Отлично Олег! — я аж хлопнул его по плечу.

— Мы тоже очень обрадовались, — ответил Олег и поставил отметку на карте, — вот тут эта скала. Дальше… к вечеру вышли на следующий хребет, где и заночевали.

355 день… Следов людей много, чуть ниже хорошо уже накатанная узкая дорога, а еще ниже метров сто и река… Вот тут это место, к обеду спустились к поселку.

— К Ганшину?

— Да он самый. Ну там, уж извините… пришлось задержаться. И угостили и в баню сводили. Девочка эта молоденькая, ну которую с Лас-Вегаса забрали, приветы вам передает.

— Понятно.

— А на следующий день они нас подбросили до Лунево. Ну а от туда уже с торговцами добрались до Лесного, смотрим, а там «Мандарин», ну и домой.

— Молодец Олег, отлично справились ребята. Походатайствую перед Максом о премии для вас. Все идите, отдыхайте, два дня выходных вам.

— Спасибо, — ответил Яковлев, и встал со стула поправляя ремень.

— И Олег… — сказал Макарыч, — я думаю не стоит напоминать, о статусе «ДСП» по информации о результатах вашего рейда.

— Само собой, Алексей Макарыч.

— Ну хорошо, свободны.

Когда Яковлев вышел, Макарыч сел напротив и спросил:

— Что… на завтра очередной мозговой штурм?

— Ну солнце еще высоко, — ответил я наклонившись и посмотрев в одно из узких окошек под потолком, — так что начинать можно сегодня… на завтра есть что штурмовать.

— Кого вызываем?

— Так… Иваныча, Сашу, Федора… и этого нового инженера обязательно.

— Валерия Павловича?

— Да точно. Как он тут кстати?

— Замечательно, с Федором просто спелись.

— Ну и отлично.

Когда все участники внепланового совещания собрались, я подошел к карте и выждав паузу, наглядно рассказал собравшимся результаты рейда группы Яковлева. Когда я закончил, с места поднялся Валерий Палыч и подошел к карте, внимательно посмотрел на маршрут и отмеченные точки и спросил:

— Получается, если по прямой то до поселка, что в верховьях километров десять?

— Получается так. А Яковлев прошел вот здесь, вокруг и к реке… так порядка двадцати километров.

— Перепады высот приличные, ну если напрямки.

— А у вас уже какие-то мысли появились?

— Да, просто прикинул вариант поднимать уголь вверх, у реки сделать что-то вроде угольного терминала ну а там уже плотами или баржами. По пути Лунево опять же, там у них электростанция в котельной, сразу есть вариант наладить сбыт. А так по выходу баржи в устье, на буксир ее и сюда.

— Мысль здравая, — сказал Федор тоже подойдя к карте, только как ее реализовать? Перепады действительно значительные.

— Надо на место выезжать, глазами смотреть, и уже потом можно прорабатывать варианты вывоза от туда угля через верховья, — сказал я, — а пока единственный вариант, это железкой до вахтенного городка и по наработанной схеме возить.

— Да, верно, — кивнул Валерий Палыч.

— А кто там работать будет на той шахте? — спросил молчавший до этого Иваныч.

— Вот, и это самая большая проблема.

— А я проблемы в этом не вижу, — сказал Макарыч, — хорошо платить, создать условия и люди будут работать.

— Возможно… — задумался я, — то есть, придется нам все-таки колонизировать материк.

— И это надо делать как можно быстрее, пока работает правило «мы тут первые стояли», — сказал Иваныч, — еще немного и крупные поселения начнут обозначать границы, ну или просто артель какая застолбит место и все… а сгонять их потом с этого места будет уже как то не комильфо.

— Все правильно Иваныч, согласен, — ответил я, — Значит надо готовить группу, скажем так, колонистов.

— Особо ее готовить не надо, — сказал Саша, — нужно просто переориентировать нашу вахтенную бригаду на другую работу. И прекратить пока вывоз с «железки» всего, что там осталось, теперь это может пригодиться и там.

— Да, поддерживаю, — вставил Федор, — в этом случае не приедятся так значительно менять планы и тасовать персонал по объектам.

— Ну вы то с Палычем однозначно первым же рейсом туда выезжаете, надо продумывать вариант вывоза угля именно через верховья, это очень выгодный вариант во всех отношениях… И топливо экономится на сплаве, и тут же реализация по пути, — ответил я Федору.

— Да понятно дело.

— Я предлагаю Ганшина подключить к этому делу, — сказал Иваныч.

— Хм… ну вполне вариант, — ответил я, — вообще да, люди из верховий вполне смогут там работать, лучше договариваться и платить работникам из лояльного к нам поселения, чем набирать в Лунево, Лесном или еще где. В любом случае, сначала место надо как говорится, застолбить, подготовить бытовые условия для колонистов и обязательно охрану шахты и собственно самих колонистов организовать.

— А что у нас народ немощный? Обеспечить колонистов оружием и они вполне смогут сами противостоять угрозам, — сказал Саша.

— Вариант, но несколько профессиональных вояк там нужны в любом случае… то есть, тех, кто будет выполнять только функции охраны и обеспечения безопасности, — ответил я.

— Да и усилить бы их вооружением, — предложил Иваныч.

— Ну это завтра Максиму поручим.

Я делал несколько записей, пробежал по ним и резюмировал:

— Ну что, у нас как всегда возникло внеплановое «надо»… Хорошо, основные моменты обговорили. Что там Валерий Палыч у вас по цехам обработки сельхоз продукции?

— Секундочку, — пролистал он назад несколько страниц в ежедневнике, — значит так, под склады сырья и готовой продукции площадка расчищена и планировку сделали. Цех переработки заканчивают, осталось немного кровлю доделать и перегородки из доски поставить. Оборудование поставили, смонтировали основные узлы, полностью собрана мельница, осталось питание подвести и все, но пока все не установим электричество подводить не будем.

— Проблемы?

— Ну собственно да, нехватка силового кабеля, вот и хочу сначала все электроустановки компактно смонтировать, а потом уже и подключать, так кабель экономнее расходуется.

— Понятно. А по ткацкому цеху.

— Его только спланировали, еще не брались. Делаем все частями с полной завершенностью этапов строительства, так быстрее.

— Хорошо, есть кому вас подменить на время отъезда к «железке»?

— Есть пара человек, справятся.

— Ясно… Саша, у тебя есть информация по тому что в твоем ведомстве в наличии по части двигателей и прочего.

— Нет, сейчас уже не скажу, ну движков около полутора десятков… штуки три мощных, не менее 400 лошадей, у Ирины будет более точная информация.

— Вот побеспокой Ирину, и завтра на совещании доложишь по наличию… Иваныч, какой там нужен был движок?

— В районе 450, - ответил Иваныч.

— Вот Саша, подбери что то в этом роде.

— Хорошо, сделаю.

— Ну и я завтра к тебе людей отправлю, это мотористы с Новой Земли, вот с ними по двигателю пообщаешься.

— Понял, пообщаюсь.

— Федор… ну что, мысли какие-нибудь появились по поводу производства цемента?

— Так а… не только мысли, — переглянулся он с Валерием Палычем, — «на коленке» так сказать попробовали саму технологию.

— Получилось?

— Да… мы тут Палычем посидели, прикинули… в общем вот эскиз цементного завода с технологическим процессом со ссылками на нужные установки, — Федор достал из ежедневника несколько исписанных и исчерненных листов и уложил их передо мной как пазл, подгоняя края, — … это все Палыч голова.

— Действительно голова, — ответил я не скрывая удивления, — и где будет?

— Предлагаю место на склоне в сторону пасеки, там и дорога новая удобно подходит и железку можно кинуть к промышленному району… только просеку немного пробить. Далековато правда, отсюда считай километров восемь, но зато там сырье рядом, и глина в распадке и песчаник у подножия.

— Не слишком грандиозно, — спросил Иваныч, — я понимаю, что у нас запас рельс и шпал большой, но железку туда зачем?

— Есть предложение там параллельно ставить кузнечный цех и литейку. А склад металлолома у нас в промышленном, да и не навозишься железяк на лошадках, — ответил за Федора Валерий Палыч.

— Валерий Палыч… а вы точно инженером по ТБ работали? — наигранно прищурился Макарыч.

— У меня просто очень большой инженерный опыт, — заулыбался Палыч.

— Ну тогда нам с вами повезло, — сказал я, — а кадры как известно решают все. Кстати! А что у нас по кузнице кадров… то есть, с учебным центром и лабораторией?

— Пока только планировку сделали, — ответил Федор, — закончим с хутором, возьмемся за это.

— Понятно. Иваныч… ты Лидии Васильевне передавал мою просьбу?

— Предавал… но Николаич, она же учитель начальных классов, как она учебно-производственным комбинатом то руководить будет?

— Главное она знает, как организовать учебный процесс, — сказал я, — а дальше дело наживное, и люди нужные подтянуться.

— Ну я еще с ней поговорю конечно….

— Уж поговори, так и скажи, мол личная просьба Сергея.

— Ну это не честно, она не откажет в этом случае.

— Этого я и добиваюсь. Правда… найдется другой человек на это место, заменит. А пока мне просто некому это поручить. Да и свою идею по начальному образования она там лучше организует.

— Ну хорошо, хорошо… поговорю.

— На сегодня предлагаю закончить, уже темнеть скоро начнет, — сказал я закрыв ежедневник.

Все стали расходиться, Саша и Федор с Палычем ушли сразу же, что-то бурно обсуждая по дороге. Ну и мы с Иванычем, попрощавшись с Макарычем пошли потихоньку.

— Завтра в Лесной после совещания пойдем.

— Эрику экскурсию проводить? — спросил Иваныч закуривая.

— Не только… Хочу Фиму озадачить на поиски и закупку необходимого, Аслана надо навестить.

— Да, давно у него не были… крайняя встреча прошла в режиме «кругом враги».

— Ну да, — согласился я, — но тогда обстановка сам помнишь какая была.

— Угу. А сейчас ты что от него хочешь? Потребовать долю от продажи кораблей по нашим чертежам, — рассмеялся Иваныч.

— Нет, в деньгах недостатка Сахарный не испытывает, хотя как говориться их много не бывает. Надо нам Иваныч большую посудину закладывать, что-то вроде баржи самоходной, и чтобы осадка позволяла в верховья подняться, да и к той же слободе. И вообще, торговый флот надо строить.

— Кто на нем ходить будет? Мало у нас мореманов в штате.

— Учить будем, для обучения профессиональных моряков у нас достаточно.

— Это понятно… но на новых кораблях не будет навигационных приборов, ну если только подфартит что то разобрать, так что придется и навигацию преподавать… да много что. Ну как вариант можно служу маяков придумать. Ох… не простая задача Николаич.

— А простых задач Иваныч еще долго не будет.

— Да, не получиться мне полноценно пенсионером побыть.

— Нет, не дам тебе пенсионерить, а начнешь хандрить вон к Аленке в санчасть… пропишет тебе какой-нибудь бормотухи от хандры.

— А помнишь… — Иваныч хохотнул, — помнишь как меня в задницу подстрелили?

— А то! И это — «Лидия Васильевна, а у вас есть что-нибудь мягкое на лавку постелить?», — изобразил я жалобное лицо.

Мы расхохотались остановившись на перекрестке.

— Ладно Иваныч, спокойной ночи.

— Давай, я пойду боцмана на завтра озадачу и тоже отдыхать.

361 день. о. Сахарный.

Совещание прошло в сокращенном варианте. Выслушал доклад Михалыча по успехам нашего фермерского хозяйства, а они были… Все-таки вот радует меня наш хутор! И стада с приплодом, и жеребцов в конном хозяйстве Михалыча, прибавилось. Поросль фруктовых деревьев, что у меня в огороде и за забором, где был дом Светланы пересаженная Михалычем почти вся принялась, так что сад теперь на хуторе тоже будет. Очередь на скотину и птицу, которую переселенцы берут себе в подворья, потихоньку сокращается. Несколько пчелиных семей привезенных из Лесного разместили уже в у пасечников. Бывшие наши «каторжане», оказывается постепенно я бы сказал, внедряются в жизнь острова. Среди них нашлись и кое-какие специалисты, которые теперь работали и в столярке и в промышленном районе, да и к Михалычу несколько человек попросились с покаянием, помогают там теперь, особенно Маше с Дашей и по двору и по дому. Выслушал доклад Ирины, и сразу озадачил ее проработать варианты видов торговли, и вообще разработать некую концепцию экономики исходя из возможностей Сахарного и на данный момент и на перспективу.

Сформировали группу колонистов, пришлось пожертвовать некими ценными кадрами из технарей, но делать нечего, надо строить, надо разрабатывать инфраструктуру. Сделаем сразу все как надо, ну нужно будет потом ломать голову как и что переделывать. Подобрали необходимое оборудование. Так же сформировали трофейную бригаду, которой предстояло проехать по маршруту Яковлева и вывезти все в вахтенный поселок, задача номер один для них это библиотека. Начальником СБ будущего поселка «Шахта» назначили Яковлева, парень он грамотный и ответственный, придали ему в подчинение пять бойцов, усилии их группу и двумя ПК и РПГ. Василия временно тоже откомандировали в Шахту, ставить радиостанцию. А с Амурской республикой он вчера связался, передал примерные координаты для них и сказал, что представители он них готовятся к выходу рейс для знакомства с новыми поселениями. Что ж, будем ждать… я очень надеюсь, что там многое сохранилось.

Закончив совещание, я подождал Эрика с хутора, от куда он буквально сбежал, так как девчата его там практически расстреляли глазами и каждая норовила чем-то угостить или позвать подсобить… Еще бы… «истинный ариец, характер нордический», военная осанка, справный мужик такой…

— Сергей Николаевич, вы специально поселили меня на хуторе? — спросил Эрик, когда мы шли с ним к пирсу, где уже тарахтя дизелем нас ждала «Аврора».

— Нет Эрик, не специально, у нас там просто уже место подготовленное для переселенцев и для гостей.

— Если я еще раз у вас тут окажусь, можно мне где то в другом месте поселиться?

— Что, девчонки наши не понравились? — рассмеялся я.

— Очень понравились! Но…

— Я тебя понял Эрик, придумаем что-нибудь, — ответил я улыбаясь.

В Лесном мы швартовались уже после обеда. Пообщавшись немного с Фимой сразу сдали Эрика ему на попечение, посвящать так сказать в тонкости рынка, который сложился в этом новом мире. Так же я оставил Фиме список необходимого для поиска и покупки, который я формировал в ежедневнике не один день со следующими основными позициями — станки и оборудование, кабель, крепежный материал, инструмент и самое главное литература, техническая, то есть, справочники, пособия, учебники… любые учебники. И поручил вывезти все из сарая дома Алексея, во всяком случае токарный станок надо забирать однозначно, пусть он и не большой, и допуски там адские, но на данный момент у нас и такого нет.

А мы с Иванычем решили прогуляться пешком до мастерских Аслана, предварительно выяснив в ломбарде на месте ли он. Лесной изменился… и люди в нем. Пропала безнадега и страх в глазах, все стали более уверенные что ли, стала очень заметно и некое социальное расслоение. На глаза попадались уже хорошо одетые по современным меркам люди, появилась даже какая-то мода, писком которой стала кожаная обувь ручной работы и разнообразные головные уборы из соломы — шляпы и шляпки. Иваныч не удержался и приобрел себе в торговых рядах настоящую ковбойскую шляпу… только соломенную. Стало заметно много людей передвигающихся верхом. Так же обратил внимание, что и на пристанях и по центральной улице стоят столбы освещения с растянутыми проводами.

©2013