Василий Иванович Сахаров

Протектор Севера

Сахаров Василий Иванович

Уркварт Ройхо

Книга третья

Протектор Севера. Пролог

Пролог

Империя Оствер. Замок Григ.

06.06.1405.

Прохладная летняя ночь опустилась на древний, величественный и грозный замок герцога Андала Грига. Тьма окутала высокие стены, башни, донжоны, жилые и хозяйственные постройки. В большинстве помещений погасли зажигаемые на вечер свечи. И только во внутреннем крепостном дворе, караулках и покоях для высокородных обитателей твердыни горели масляные светильники.

Надежные охранники из лучшей дружинной сотни правителя самых северных имперских территорий, которая стояла на страже, берегли покой и жизни обитателей замка. И находящиеся на стенах и башнях бывалые дружинники, с легкой тоской, вглядывались в огни расположенного всего в пяти километрах от жилища Григов города Изнар. Там были трактиры и бордели, и в веселых заведениях, несмотря на поздний час, все еще пили и веселились полуночные гуляки. Красота! Но дружинники находились на службе и о кружке крепкого пива и теплых женских бедрах, которые покоятся на коленях каждого храброго бойца, могли только мечтать. Обычное дело, большинство солдат на службе тоскует о женщинах и выпивке, а в тавернах они поминают битвы, сражения и смешные байки из воинской жизни. Так было, так есть и, наверное, так и будет до тех пор, пока существует воинское сословие.

Что же касается остальных людей и существ, которые находились в замке, то они, как и воины охранной сотни, жили по устоявшемуся привычному ритму. Слуги, домочадцы и не занятые в охране дружинники уже отошли ко сну. Заложники из знатных семей находились в отведенных для них комнатах, а подневольные забитые рабы в своих бараках. Люди отдыхали, сытые кони на конюшне лениво хрумкали овсом, сторожевые псы сидели на цепи и, в полудреме, чуткими носами ловили запахи. Минул день, пришла ночь. Завтра будет новый день, очередные заботы, трудности и радости.

Все было как обычно, но только не для самого хозяина замка. Осунувшийся пожилой кареглазый мужчина с копной покрытых густой сединой всклокоченных черных волос на голове никак не мог заснуть. Два раза он пытался погрузиться в мир сонных грез. Но беспокойные мысли о будущем своего рода каждый раз поднимали его с ложа и заставляли из угла в угол ходить по спальне. Как и многие остверские дворяне из старых имперских родов, герцог имел способности к общению с существами дольнего мира, где обретались его умершие кровные родичи. И при желании, после длительного обучения, он мог бы оперировать магическими энергетиками, а в повседневной жизни иногда предчувствовал проблемы, и этой ночью он ощутил, что на него надвигается беда.

Он знал, что чутье его не обманывает. И несколько лет назад, первое, что бы он сделал, это посетил бы родовое святилище и посовещался с духами предков. Но вот уже пять лет они не принимали подношений своего потомка, не отвечали на его вопросы, и главе рода Григ приходилось самому ломать голову над тем, откуда на него надвигается угроза. И когда третья за ночь попытка отбросить все заботы и проблемы до завтрашнего утра не увенчалась успехом, а причина беспокойства не была вскрыта, он встал с измятой постели и накинул на себя теплый длиннополый халат. После чего герцог зажег малый магический светильник, сел в кресло у небольшого столика, облокотился на него, и крепко задумался о своей жизни…

Андал Григ не был великим воителем, стратегом, финансистом или интриганом, и в юности не имел никаких особых склонностей к тому, чтобы стать магом, воином, шпионом, жрецом или вольным искателем приключений. Самый обычный имперский дворянин. И будучи четвертым сыном своего отца, он не думал о том, что когда-нибудь ему достанется родовой титул и земли. Но так сложилось, что семьдесят пять лет назад, на земли Григов и их ближайших соседей накатила большая орда нанхасов, которая сметала на своем пути все, без всякой жалости убивала людей и за два дня взяла одну из крепких пограничных крепостей. Ждать помощи из столицы было бессмысленно, великие герцоги и Верховный Имперский Совет не торопились помочь северянам. И собравшись в единый кулак, они сами выступили навстречу врагам.

Две недели шли ожесточенные пограничные сражения с юркими налетчиками, и удача не раз склонялась то к одной, то к другой противоборствующей стороне. Но объединенная феодальная армия Григов, Арьянов, Фаиппов, Ройхо, Анхеле, Баилов, Хиссаров, Кадаров и Инхат-Веев все же разгромила орду и отбросила ее обратно в северные пустоши. И по окончании решающей битвы выяснилось, что в герцогской семье остался только один мужчина, и это израненный Андал. Тогда он был слаб и немощен, в дружине оставалось всего полсотни клинков, и на его родовые земли позарился южный сосед, герцог Корунна, который с сильным войском занял Изнар и осадил замок Григов. И быть бы молодому Андалу мертвецом или, в лучшем случае, чужой марионеткой, если бы не опытный в военном деле граф Игна Ройхо. Знаменитый имперский военачальник, который находился в отпуске, явился ему на помощь и сумел отогнать воинов Корунны за пределы герцогской территории. И тогда, в порыве самых наилучших чувств, движимый искренней благодарностью, Григ на крови поклялся, что будет верным другом графов Ройхо.

Однако прошли годы, и они многое обесценили. Сильный и авторитетный Игна Ройхо погиб в очередной стычке с ваирскими пиратами, а его место занял посвятивший свою жизнь военной стезе молодой Квентин. К тому времени герцог Григ окреп и, присмотревшись к тому, что происходит в империи, решил, что ради выживания семьи ему просто необходимо увеличить размер своих территорий за счет соседей, стать еще сильнее, чем он есть, и собрать все северные территории вокруг герцогства в единое целое. Решение было принято, и он стал действовать.

Сначала погибли три брата Баила. А унаследовавший их замок, деревни и земли дальний родич, удовлетворившись титулом, продал Григу все их имущество, замок и земли, и уехал прожигать жизнь в столицу. Затем та же участь постигла отца и сына Кадаров, а после, передравшись между собой, исчезли многочисленные семьи Инхат-Вей и Хиссар. На время Андал затих. Вторым браком он женился на единственной дочери находящегося одной ногой в мире мертвых барона Анхеле, двоюродные братья его жены оказались схвачены и посажены под замок, присоединенные владения осваивались, а дружина увеличилась в числе.

На пограничье воцарился благодатный мир. Но спокойствие было недолгим. Ни на кого не оглядываясь, герцог бросил вызов отчаянному Анту Фаиппу и, разгромив его небольшую, но чрезвычайно дерзкую дружину, занял земли этого феодала, а последнюю представительницу славного рода, опасаясь выступлений крестьян и нескольких закрепившихся в лесах вольных общин, взял в заложники. На этом он мог бы остановиться, поскольку последний из независимых баронов, Юрген Арьян, был беден и признал себя его верным вассалом, а владение Ройхо находились несколько на отшибе, и граф Квентин никогда и ни в чем ему не мешал. Но Андал вошел во вкус. Герцогу понравилось подчинять себе других владетелей и ему хотелось стать единовластным повелителем севера. И после недолгих колебаний, пользуясь отсутствием графа Ройхо в своих землях, он подмял под себя все его деревни и таким образом лишил приморского владетеля средств к существованию.

Что будет дальше, он видел четко и ясно. Небогатый граф Ройхо приползет к нему на коленях и постарается с ним договориться, а он, естественно, примет его под свою руку, вернет ему часть утерянных деревень, а возвращение остальных земель Квентин был должен заслужить верной службой на благо семьи Григов. Однако, появился новый игрок, великий герцог Ферро Каним, который через своего начальника Тайной Стражи барона Аната Каира порушил всю нехитрую и, казалось бы, совершенно надежную комбинацию герцога Грига. Он пообещал Квентину Ройхо поддержку, и граф, сам по себе резкий и воинственный человек, с крепкой дружиной за спиной, отказался от переговоров с могущественным соседом, не испугался угроз и стал готовиться к войне. И в итоге Андал Григ использовал свой последний довод, гоцев, которых он некогда принял на службу, не выдал их охотникам за нечистью, магам из школы "Тайти" и жрецам Ярина Воина, и позволил им жить в отрогах горного хребта Аста-Малаш.

Квартероны троллей, потомки северных чудовищ и людей, сделали то, что им было приказано. С помощью предателя они проникли в отлично укрепленный и, можно даже сказать, неприступный замок графов Ройхо, перебили дружинников, убили хозяина и захватили его детей.

Таким образом, герцог Андал стал единственным правителем самых северных имперских территорий и мог бы этому радоваться. Но при захвате твердыни Ройхо погибла жена графа, что было не запланировано, а его наследник Уркварт смог сбежать. Победа была омрачена, а главное, после этого герцога Андала Грига покинула удача. Духи предков не простили ему нарушенной клятвы, и дела северного владетеля с каждым годом шли все хуже и хуже. Покушения на молодого Ройхо сорвались. Все агенты и надежные люди за пределами герцогства были уничтожены Тайной Стражей Канимов. Помогающие герцогу решать самые разные вопросы столичные чиновники, как-то, вдруг, отказались с ним работать. А тут еще началась война на материке Мистир, куда по требованию Верховного Имперского Совета из герцогства были отправлены три тысячи воинов, а затем последовало связанное с боевыми действиями увеличение налогов. Ну, а помимо этого на территории герцогства объявились диверсанты Аната Каира, с севера налетели нанхасы, а с запада ваирские пираты.

Враги были кругом, но северный властитель не сдавался, и сначала он пытался отвечать ударом на удар. Однако с недавних пор Андал Григ забросил дела, а его верные вассалы перешли к глухой обороне. И дело здесь было не в том, что у герцога не хватало сил или денег. Казна окраинного владетеля все еще была полна, и он мог нанять воинов, которые бы дали отпор его врагам. А преданные ему "домашние" бароны были готовы биться за него до самого конца. Все было гораздо проще. Глава Григов устал бороться. Мелкие поражения, неудачи и коварные наскоки противников измотали его. А смерть трех сыновей и четырех внуков, которые умерли один за другим в течении года, окончательно его добила. И бросив все на самотек, Андал просто жил, вспоминал прошлое, тосковал о славных былых днях и подсознательно готовился к гибели.

— Эх-х-х! — тяжело выдохнул герцог, откинулся на спинку кресла, уложил голову на мягкую обивку и прикрыл глаза. — За что же мне все это?

"А за то, что кровную клятву нарушил, — ответил он сам себе. — Ты дал слово на алтаре предков, и сознательно не сдержал его. И то, что ты оставил жить четырех потомков графа Квентина, и удерживаешь их при себе, тебя не прощает. Именно по этой причине ты быстро утратил свое крепкое здоровье и стремительно стареешь. И именно поэтому смерть рано забрала твоих самых лучших детей и внуков, в которых ты видел продолжателей своих дел. Вспомни их!"

Череда родных лиц пронеслась перед глазами Грига. Словно живой, посреди небольшой тенистой полянки в роще возле замка, стоял и смеялся первенец Ива, который погиб в бою с диверсантами Канимов. Рядом с ним, опираясь на тонкую, почти игрушечную шпагу, пританцовывал третий сын Густаво. А позади них, вместе с внуками, крепкими сильными воинами, похожими на молодого деда, как обычно, кутаясь в свой багровый плащ, прямо на траве, сидел хмурый и озабоченный полукровка Вейфель.

Видение выглядело очень реалистично, и от этого, сердце герцога зашлось в тоске, а душа стала разрываться на части. И резко открыв глаза, Григ вскочил на ноги и прошипел:

— Чушь! Я ни в чем не виноват!

Звук прокатился по спальне и отразился от стен. А взволнованный герцог, который не поверил своим же словам, решил отправиться в родовое святилище и еще раз попробовать пообщаться с предками, которые были должны подсказать ему, каким путем необходимо пойти, чтобы избавиться от обступивших его со всех сторон неприятностей. Он порывисто вышел из опочивальни и замер. Телохранители, пятерка профессионалов, которые не покидали его ни днем, ни ночью, видя такое странное поведение своего герцога, сразу же насторожились, а их лидер, барон Наин Эйки, на всякий случай, ожидая приказов герцога, приблизился к нему. Андал Григ прищурился, смерил начальника своей охраны взглядом, машинально отметил, что тот, только что дремал, видимо, в кресле перед дверью в личные покои герцога, и сказал:

— Идем в родовое святилище! Вызвать Прана и Кирика!

— Слушаюсь!

Барон Эйки кивнул одному из своих людей, и воин быстрым шагом по боковому коридорчику устремился к покоям приближенных, поднимать советника Юни Прана и командира герцогской дружины Гнея Кирика. Еще два человека направились по основному коридору в сторону парадной лестницы, которая пронизывала весь дворец от его пятого этажа до третьего подземного уровня, а командир телохранителей и еще один боец, прикрывая Грига, встали за его плечами.

Твердым и уверенным шагом герцог направился вниз. Он прошел мимо покоев своих детей и внуков, которые находились на третьем этаже, и стоящие на карауле дружинники, при прохождении повелителя застыли без движения. Затем Григ миновал комнаты, где жили заложники, и вновь охрана изобразила рвение. Хозяин замка двигался быстро и, наконец, он оказался в зале приемов. Здесь герцог обошел свой трон, и его рука прижалась к небольшой резной дверце, ведущей в святилище. Оставалось только толкнуть ее, открыть и оказаться перед беломраморным алтарем, который связывал миры живых и мертвых. Но в этот момент, совершенно неожиданно, в зал приемов вбежал вооруженный рядовой дружинник из охраны дворца, который выкрикнул:

— Враги!

В недоумении, герцог посмотрел на своего воина, а барон Эйки выдвинулся вперед, преградил дружиннику путь к герцогу и произнес:

— Что ты несешь!? Какие враги!? Откуда!?

— Диверсанты из леса! Все в черном, налетели со двора! Из моего десятка, который на парадном входе стоял, только я и уцелел!

— Где чужаки!?

— За мной по пятам гнались!

— А как они за стены проникли!?

— Не знаю!

— А почему тревожный колокол не бьет!?

— Мы ничего не успели! Нападение было слишком стремительным! А что на башнях творится, я не знаю!

— Господин, — барон повернулся к герцогу, — если воин сказал правду, надо уходить!

— Да, надо.

На Грига вновь навалились апатия и безысходная тоска, и вместо того, чтобы спасаться или пытаться организовать оборону, он отпустил дверь семейного храма, тяжко вздохнул, сделал десяток шагов и сел на свой трон. Его ладони легли на гладкие удобные подлокотники, и на какое-то время он отрешился от всего, что вокруг него происходило. А когда Григ вновь смог адекватно воспринимать реальность, то в тронном зале уже шел ожесточенный бой. Верные телохранители, появившийся по зову повелителя командир дружины Кирик и пяток герцогских воинов бились против десятка стремительных мечников в обтягивающих черных одеждах.

В тусклых отсветах масляных светильников клинки врагов казались молниями. По залу разносился звон металла и громкие выкрики барона Эйки, который то созывал с верхних этажей охранников герцогского жилища, то уговаривал своего сюзерена бежать. И глядя на все происходящее перед ним и на то, как на окровавленный пол замертво падают преданные ему люди, герцог вскочил на ноги. Он хотел броситься к потайному ходу, и попытаться продлить свою жизнь. Однако герцог наступил на полы своего длинного халата, свалился со ступеней и рухнул на колени. На краткий миг он потерял ориентацию, а прийти в себя ему уже не позволили.

Ловким приемом оттолкнув Эйки в сторону, к герцогу быстро подскочил один из вражеских воинов. В длинном выпаде, его меч, стандартный стальной ирут, своим острием вонзился в шею Андала Грига и оборвал жизнь северного властителя.

Глава 1

Империя Оствер. Замок Григ.

06.06.1405.

Поход! Одно слово, в моем случае обозначающее выступление на север, где я мог бы дорваться до своего врага герцога Андала Грига, освободить родню и вернуть принадлежащие мне по праву земли и замок. Кажется, все просто, собрался, взмахнул мечом и вперед, крушить противников и завоевывать славу. Однако подготовка похода штука сложная. Она состоит из массы мелочей и именно от того, как руководитель подходит к организации этого дела, зависит успех всей миссии. И перед самим выступлением предстояло сделать столько, что мама не горюй.

Во-первых, требовалось сговориться с наемниками и оплатить их услуги. А хороших свободных бойцов в столице Империи Оствер, блистательном Грасс-Анхо, было не очень и много. В нашем воюющем государстве профессионалы своего дела нынче нарасхват. И если бы я только вчера вышел из ворот военного лицея, то, скорее всего, под моим началом оказались бы какие-нибудь второсортные вояки, вчерашние разбойники или полукриминальный отряд заточенный на охрану караванов. Однако, как верно подмечено, не имей сто рублей, а имей сто друзей, и они тебе помогут. У меня с друзьями туго, их раз, два, и обчелся. Но хороших и полезных знакомых в столице хватало, а главное, имелся опыт, который помогал мне достаточно легко решать все мои проблемы. И вопрос с наемниками был решен быстро и просто. Я обратился за помощью к своему бывшему командиру полковнику Висану Плетту, который среди имперских наемников личностью был известной и уважаемой, и мог подписаться на любое дело, малой группой сходить в дерзкий рейд или возглавить крупную армию. Полковник меня не забыл и свел с командиром отряда под названием "Шептуны", который только недавно вернулся в столицу откуда-то с юга, и был на мели.

В этом наемном соединении было сто восемьдесят легкоконных воинов, все как один, превосходные бойцы. И осмотрев казарму отряда, а затем, познакомившись с лидером "шептунов" и его офицерами, увиденным я остался доволен. Честные бывалые вояки, которые за деньги готовы выполнить практически любой приказ нанимателя. И что не маловажно, это спаянное крепкое подразделение, в котором нет чужаков. А значит, в нем отсутствуют шпионы и убийцы из семейства Умес, которое настроено ко мне враждебно. В общем, мне все понравилось, и мы с командиром отряда, вольным капитаном Рикко Хайде обговорили условия поднаема, которые были стандартны.

Наниматель, граф Уркварт Ройхо, берет отряд "Шептуны" на свою службу и обязуется ежемесячно, первого числа, платить наемникам деньги. Каждому рядовому бойцу по десять золотых иллиров. Десятникам двадцать. Сотникам тридцать. Командиру полсотни. Итого: две тысячи семьдесят монет отдай. Срок контракта три летних месяца. А помимо этого на меня ложились расходы на пропитание и фураж, транспортировка воинов и лошадей через телепорты, возмещение отрядных потерь в оружии и конском составе, магические эликсиры для тяжелораненых и страховка, единовременное пособие семье воина в виде двухмесячного жалованья в случае его гибели. Контракт очень дорогой, и Рикко Хайде выжал из меня все, что только возможно. Но его воины были хороши, и я в них нуждался, а потому, бумаги с печатью Имперской Гильдии Наемников подписал и ни о чем не жалел.

В свою очередь, от лица "шептунов", Рикко Хайде обязался выполнять все мои приказы и брал на себя стандартные обязательства несения службы. Его отряд не имел права мародерничать и не мог рассчитывать на долю в добыче. Командир гарантировал дисциплину среди своих бойцов и обязался хранить мне верность как своему сюзерену на срок указанный в нашем договоре. В случае если кто-то из его воинов без приказа отступит с поля боя, дезертирует или будет пойман с поличным за неблаговидным делом, на отряд налагался серьезный денежный штраф.

В итоге, все было решено полюбовно, и до назначенной даты выступления в поход, мы с Хайде расстались. Он и его парни получили задаток и занялись своими делами, подготовкой снаряжения и походами по увеселительным заведениям. Ну, а я приступил к покупке продовольствия, вьючных лошадей, одежды и припасов. И хотя основную нагрузку по этому направлению взял на себя командир моих дружинников отставной капитан Линтер, он не знал всех тонкостей столичной жизни и расценок на большинство необходимых нам товаров. Так что мне пришлось свести его с нужными людьми, которые помогли капитану, а следовательно и мне, сэкономить некоторую сумму денег. И когда все необходимое было приобретено и подготовлено к дороге, настал черед решения следующего немаловажного вопроса, транспортного.

Планировалось перемещение через телепорт наемного конного отряда, привлеченных к походу магов и моих людей на расстояние в шесть тысяч километров из столичного города Грасс-Анхо в Графство Тегаль. Всего, это двести двадцать человек и двести пятьдесят лошадей. Расценки на перемещение через портал, совершенно грабительские, тысяча километров для одного пассажира это два полновесных имперских иллира и четверть золотого за любое животное. И после нехитрых подсчетов, откинув чародеев, которые пользуются услугами магических телепортов бесплатно, получаем сумму в четыре тысячи золотых монет. Солидно? Не то слово. Мне ради скопленных денег приходилось рисковать, подвергать себя опасности и ночей не спать, а тут раз, возьми, и отдай чужим дядям кровно заработанные иллиры. И не просто, расплатись, а еще и будь готов к тому, что через три месяца наемники вернутся обратно в столицу, и снова надо готовить кошелек.

Меня подобное положение дела, естественно, не устраивало, я все же не миллионер и не олигарх. Однако и ограничивать свои силы я тоже не мог, поскольку не на прогулку иду. И потому пришлось обращаться к полезным знакомствам, которыми я обзавелся в стольном Грасс-Анхо за время своей службы в этом городе. Спрашивается, а как они могут мне помочь, если все телепорты в государстве принадлежат магической школе "Истинный Свет" и повлиять на нее может только основной управленческий орган империи Секретариат Верховного Имперского Совета? Разумеется, следовало прикрыться документами этой структуры и все перемещения через порталы осуществлять на халяву. Но для того, чтобы получить такие бумаги, нужно было иметь подход к чиновникам, которые за долю малую мать родную продадут, а не то, что проездные документы выпишут. И я таких чиновников знал.

С недавних пор, наш молодой император Марк Четвертый, который смог освободиться от докучливой и опасной опеки великих герцогов, стал перетряхивать столичный государственный аппарат. И в том числе Секретариат Верховного Имперского Совета. Преданные ему люди занимали должности чиновников и командиров, и старались работать и служить по староимперским законам, то есть, быть в меру честными, поступать согласно установленных правил и не брать взятки.

Однако таких более или менее честных управленцев было чрезвычайно мало, и пока они не могли добиться полного контроля над вверенными им армейскими и государственными структурами. А потому, многие отделы Секретариата Верховного Имперского Совета все еще жили по старому, в том числе и Транспортный Департамент, где руководителем был маркиз Илия Шабга, с которым мы несколько раз пересекались на великосветских раутах, и были шапочно знакомы. Такой человек за несколько тысяч иллиров мог выписать годичный "вездеход", пропуск, по которому группа лиц до полутысячи человек с лошадьми могла перемещаться через телепорты без оплаты транспортировки, как воинское соединение или торговый караван работающий на государство. Но связываться с маркизом не хотелось, слишком он мутный человек, живет на широкую ногу и много болтает. И я обратился к более мелкому сотруднику Транспортного Департамента, скромному и незаметному чиновнику по фамилии Бартоло, который был частым гостем салона моей хорошей знакомой баронессы Кристины Ивэр. Этот чиновник понял меня правильно и стал богаче на пятьсот иллиров, а я получил стандартный "вездеход" на полгода, который ничем не отличался от того, какой мне мог предоставить маркиз Шабга. И что для меня было важным, использование этого документа не являлось чем-то криминальным или уголовно наказуемым. Транспортная проблема пока еще не сильно интересовала "Имперский Союз", так как все силы сторонников Марка Анхо были брошены на иные направления, а великие герцоги сплошь и рядом пользовались такими же универсальными пропусками. И на фоне глобальных событий, которые происходили в государстве, мои дела никого особо не интересовали.

Таким вот образом я готовился к выступлению на север. И помимо текущих вопросов, решались вспомогательные, среди которых наиболее серьезным было переселение семьи Юрэ Сховека в пределы родовых земель Ройхо, и последующее исчезновение и бегство самого тайного стражника из имперской столицы. Бывший гладиатор, который был обязан мне своей жизнью, при нашей последней встрече, изложил свой план, и я его одобрил. Мы ударили по рукам и сговорились о следующем. Семья Сховека, жена, трое детей и престарелая мать, по первому моему сигналу, по подложным документам перемещаются в Изнар и отправляются в мой замок. А следом за ними, подстроив свою преждевременную кончину от рук недобитых уголовников из Черного Города, прибывает и сам Юрэ, который поселится где-то невдалеке от твердыни Ройхо, и займется тем же самым, что и мой начальник СБ Бала Керн, то есть, станет раскидывать вокруг себя агентурную сеть. Однако в отличии от Керна, он высовываться не станет, и рядом со мной его видеть не будут. Каждый станет жить своей жизнью, а соприкасаться мы будем только в случае обнаружения опасности, которая будет грозить мне или Сховеку. На этом мы разбежались, и я снова погрузился в пучину дел.

День летел за днем. В последний весенний день я славно погулял на свадьбе своего друга шевалье Вирана Альеры, а уже следующим утром покинул родовой столичный особняк на улице Данвен, и мой, пока еще маленький, конный отряд выступил к ближайшему телепорту. Впереди ближайшие подручники и мои будущие вассалы, шевалье Дайирины, над которыми развевался мой родовой стяг, на черном полотнище серебряная руна Справедливость на фоне Красного Солнца. За ними следом на горячем вороном жеребчике я, собственной персоной, граф Уркварт Ройхо. Далее капитан Ишка Линтер и пять его воинов. А за ними, самое дорогое, что у меня есть, моя драгоценная подруга и будущая жена Каисс, которую прикрывали люди Керна, он сам и два вертких подростка, Таин Густ и Арма Линц. За себя я как-то не боялся, а вот за любимую женщину переживал, и потому мои самые лучшие охранники, бывшие тайные стражники великого герцога Эрика Витима, обшаривали окрестности настороженными взглядами и не зевали. Ну, а замыкали колонну полтора десятка вьючных лошадей с припасами и тройка слуг.

От моего дома до магического портала было три километра. И за то время, что мы находились в пути, я был напряжен словно струна. Спинным мозгом я чувствовал, что за нами наблюдают, и кто это, мне было совершенно понятно. Клан шпионов, убийц и комбинаторов Умес начал против меня игру, и я постоянно ожидал подвоха. Арбалетной стрелы под ноги, как знак того, что я на прицеле. Киллера-смертника с магическим заклятьем. Подставы, из-за которой на меня озлобится какой-нибудь резкий дворянин, желающий вызвать меня на бой. Да и мало ли еще чего. Однако все прошло спокойно, и до телепорта отряд добрался без каких-либо происшествий и неприятных эксцессов. Наблюдатели Умесов ограничились слежкой, и ощущение чужого недоброго взгляда пропало перед самым порталом. На время меня оставили в покое и одна из проблем отступила.

Вблизи телепорта, на просторной площади, моя группа соединилась с "шептунами", бравыми вояками, которые были вооружены легкими арбалетами, луками, саблями и арканами. Я провел смотр бойцов и лошадей, вновь остался доволен всем, что увидел, и мысленно похвалил себя за правильный подход к предстоящему боестолкновению с герцогом Андалом Григом и его войском. А затем подтянулся мой дядя, маг школы "Торнадо" барон Ангус Койн. И прибыл он не один, а в сопровождении трех выпускников Академии Магии и Колдовства, желавших под руководством своего наставника поучаствовать в локальном конфликте на имперской территории и в полевых условиях отработать парочку боевых заклятий. Разговоры вести было некогда и, поприветствовав дядю, благодаря которому, мой разум и душа, оказались в теле умирающего графского сына, я отдал команду войти в портал.

Транспортная ветка была свободна, мой "вездеход" был проверен магами школы "Истинный Свет", его признали настоящим, и спустя десять минут все мое войско благополучно перешло в город Тегаль, столицу одноименного графства. На выходе из портала нас встречала местная стража и командующий всей операцией против герцога Грига, полковник Рагнар Каир. Главный диверсант Канимов был чем-то сильно озадачен, но расспрашивать его о причинах недовольства я пока не стал, дело прежде всего. И после предъявления местным властям документов на мою личность, наемный отряд и магов, мы направились на выезд из города. В авангарде и арьергарде следовали дружинники графа Андро Тегаля, которые расчищали нам путь и следили за порядком, а мои воины по-прежнему были настороже и готовы к разным неприятным неожиданностям. И пока мы ехали по широким мощеным улицам Тегаля, между мной и Рагнаром состоялся разговор, который объяснил его хмурое лицо.

— Рагнар, что-то не так? — пристроив своего жеребчика рядом с лошадью Каира, спросил я. — Мои воины не нравятся или с проведением операции сложности?

Молодой полковник оглянулся на следующих за нами "шептунов" и удовлетворенно кивнул:

— Бойцы у тебя хорошие, не хуже тех, которые под моим началом, видно, что ветераны. И с нападением на Грига пока все в порядке, неожиданностей не предвидится.

— Ну, а чего тогда хмурый?

Каир посмотрел на меня, и ответил:

— Сегодня в ночь войска Коцки, Васлая и Кауша без объявления войны перешли границу империи. Наши пограничники дерутся как демоны, дружины феодалов держатся за свои замки, а Ферро Каним срочно перебрасывает на направление основных вражеских ударов свои резервные полки. На востоке люди гибнут, а в столице про это еще ничего не знают, великие герцоги не хотят среди горожан панику поднимать. Ну, а мы здесь…

— Теперь все ясно. Твои сослуживцы против республиканцев бьются, и кровь проливают, а ты малолетнему Гаю Каниму сопли вытирать будешь и своих же остверов убивать. Так думаешь?

— Именно так и думаю.

Я промолчал. А чего тут скажешь? Правильные слова подобрать сложно, да они и не нужны. У меня и Койна свои резоны посчитаться с Андалом Григом, и в его смерти мы заинтересованы кровно. А Рагнар выполняет приказ сюзерена, и даже не смотря на то, что он может быть ему не по нутру, все будет сделано так, как того желает великий герцог Ферро Каним.

Наш отряд выехал за пределы городских стен и влился в войско Рагнара Каира. В чистом поле рядами стояли стандартные армейские палатки. Наемники, егеря и маги Канимов отдыхали. Повара готовили обед. Караульные тройки несли службу. А невдалеке паслись табуны лошадей. Самая обычная временная воинская стоянка на дружественной территории, где можно не бояться неожиданного нападения врага. Мои воины стали организовывать свою стоянку и ставить палатки. Кто-то встретил знакомых, коноводы распрягали лошадей, и все пошло своим чередом. А мы с Рагнаром, барон Койн и командир "шептунов" прошли в большой шелковый шатер, где находился мой будущий сюзерен Гай Каним, чернявый подросток в окружении нескольких своих советников, по виду, бывалых мужиков. Мы поприветствовали мальчишку, присели, подождали командира герцогских наемников, полковника Торанса, и двух магов, и состоялся трехчасовой совет. Что решили, совершенно понятно. План есть, люди готовы, силы и средства, вовлеченные в операцию, достаточны, а значит, действуем, как было задумано изначально. Правда, пришлось утрясти ряд мелких вопросов, таких как порядок движения войсковых колонн и комплектование штурмовых групп, которые проникнут в замок Грига. А помимо этого обсудили мое непосредственное участие в ночном бое, а так же определение моего статуса и подчиненность "шептунов" и магов Койна командам Каира и Торанса. Но это было ожидаемо, и до вечера все уладилось.

Ночь с первое на второе леассара (июня) прошла тихо и спокойно. Кругом зеленая пахучая трава. С близлежащей реки, легкий ветерок приносит вечернюю прохладу. Горят костры. На огне запекается свежее мясо молодых барашков, купленных в городе. Тихо переговариваются воины. Рядом со мной люди, которым я могу доверять, ну и, конечно же, Каисс. Не дать и не взять, настоящий пикник, хоть картину рисуй.

Однако все хорошее рано или поздно заканчивается. И уже в первых утренних сумерках, оставив на месте стоянки будущего герцога с пятью сотнями воинов и одним чародеем, а так же мою женщину и десяток бойцов, которые должны двигаться к замку Григов, не спеша и с долгими остановками, мы выступили в путь. Основное войско направилось на северо-запад. Сила за плечами у Рагнара была серьезная, вместе с моим отрядом тысяча двести всадников, из которых сотня егерей, и девять магов. За минувший год для успешного проведения операции было сделано все, что только возможно. Кони под нами добрые, и на них отличные воины. Припасов в достатке, а бойцы горят делом и полны боевого задора. И потому, мы мчались вперед, словно вихрь, и к исходу второго дня пересекли невидимую границу между Тегалем и Григом. А уже вечером пятого числа, обойдя все заставы и населенные пункты, конные сотни обогнули город Изнар, и вышли к небольшому леску невдалеке от замка моего врага.

В этом месте нас уже ждали диверсанты Канимов, элитные бойцы армии великого герцога, каждый из которых был затянут в удобный ночной комбинезон полевого разведчика, а на голове имел маску с прорезями для глаз. Никто из них не показывал себя посторонним. Все мы, кроме Рагнара, воспринимались ими как чужаки, и я их понимал. Когда твоя работа убийство, свою физию лучше не светить, а то мало ли что, жизнь такая штука, что иногда беда приходит с той стороны, откуда ее совсем не ждешь. И за примером далеко ходить не надо, мои проблемы с Умесами как раз такой случай. Впрочем, отвлекаться не стану и вернусь к происходящим вокруг событиям.

Рагнар, командиры наемников и я выдвинулись на опушку леса и, пока не село солнце, мы смогли внимательно рассмотреть замок Григов. И надо сказать, что посмотреть было на что, так как жилище северного правителя по вместительности и мощи укреплений не уступало твердыням иных великих герцогов.

Между лесной чащобой и замком было полтора километра чистого пространства, боевое предполье обороняющихся. По этому пустырю шел прямой как стрела каменный тракт, ответвление от Южного, и он упирался в наполненный водой глубокий ров. За ним глядящая рядами зубцов в небо каменная стена из мощных гранитных блоков, крепкие окованные железом ворота и подъемный мост, который уже в семь часов вечера был задран вверх. Вдоль всей стены шли башни, общим числом десять. А за первой стеной, которая достигала в высоту тринадцати метров, на возвышенности, стояла вторая, и снова с башнями в количестве шести единиц.

И только за второй стеной находились жилые постройки, казармы, общежития, бараки рабов, хранилища для припасов и самое главное, дворец Андала Грига, его дом и сердце всего герцогства, захватив которое можно стать местным царем и богом. Проникнуть туда, было сложно, но Тайная Стража Канимов не зря считалась одной из лучших шпионских организаций во всей империи, и к уничтожению Грига все было готово. Поле перед стенами, которое было буквально напичкано волчьими ямами и иными ловушками, разведано и расчищено. А в самом замке находились предатели, один из псарей, который успокоит сторожевых собак, и десятники дежурного подразделения, готовые ровно в полночь сбросить сверху веревочные лестницы. Штурмовики, диверсанты и егеря, поднимутся по ним наверх, и разделятся. Одни перебьют охрану ворот, а затем зачистят пространство между первой и второй стеной. А другие начнут проникновение в жилую зону и дворец. Они блокируют казармы и жилые донжоны, и операция вступит в решающую фазу. Сигнал со стены наемникам, спуск моста и открытие ворот. Конница начнет выдвижение и возьмет на себя разгром дружины, а диверсанты войдут во дворец, уничтожат ближнюю охрану Грига и его самого.

А что дальше? Да понятно что. Разграбление замка, вызволение из плена благородных заложников, захват казны и архивов, и имитация нападения лихих лесных разбойников, возможно, даже небольшой пожар, ибо приличия должны быть соблюдены. Ну, а к утру, не оставив после себя ни одного живого наследника из рода Григ, наемные соединения покинут замок. А спустя всего несколько дней появится "победитель разбойников" Гай Каним, который успокоит народ и возьмет жителей города Изнар и всего герцогства под свою руку. При этом совершенно ясно, что все шито белыми нитками, и кому надо, тот все разгребет и поймет, откуда наемники и кто такие люди в черных масках. Но кричать об этом на всю империю никто не станет. Прямых доказательств не будет, слуги замка и рабы промолчат, этим людям здесь еще жить, да и не поверят им, а за пределами окраинного герцогства свои проблемы.

— Ну, как тебе? — приблизившись ко мне, спросил Рагнар и кивнул на замок.

Отметив, что перед боем Каир приободрился и повеселел, я ответил:

— Нормально. Сам бы я эту твердыню не осилил.

— А с нашей помощью, все сложится хорошо, — самодовольно заявил командир диверсантов.

— Поглядим.

— Да, нечего тут глядеть, все готово. — Рагнар прихлопнул в ладоши и задал новый вопрос: — Кстати, ты еще не передумал с нами идти?

— Нет, конечно. Своих здесь оставлю, а сам с передовой группой пойду. Очень уж хочется Грига на клинок одеть.

— А это уж как получится, — румяный и высокорослый Каир-сын, ухмыльнулся. — Кто до герцога первым доберется, тот его и прихлопнет.

В голосе Рагнара был приятельский вызов, и я понял, к чему он клонит.

— Предлагаешь посоревноваться?

— Да.

— На спор или на интерес?

— На интерес. Кто герцога отработает, тот будет другому обязан.

— Договорились, — я протянул вперед правую ладонь, — но с условием. Никаких подстав и уловок. Идем вместе, а там, как получится.

— Согласен!

Наши ладони схлопнулись в крепком рукопожатии, и полковник Торанс, пробурчав, что мы ведем себя, словно малые дети, стал свидетелем нашего спора.

Наступила ночь, и к десяти часам, переодевшись в черный комбинезон имперского ночного разведчика, с притороченным за спиной ирутом и несколькими ножами, которые были закреплены на теле, я временно стал бойцом передового десятка диверсантов Канимов. Безымянный командир группы проинструктировал меня. И не скрывая того факта, что он недоволен приказом Рагнара о моем участии в деле, диверсант уведомил меня о том, что если я хоть как-то подставлю подчиненных ему бойцов под удар, он меня прикончит, и никто его не остановит. Возражать смысла не было, спецназовец великого герцога прав, я чужак и, не смотря на всю свою отличную подготовку, всей специфики их работы не знаю. А потому, я молча кивнул и принял его предупреждение к сведению.

Ближе к полуночи, диверсанты, а вслед за ними и егеря Канимов, выдвинулись из леса и, следуя за проводниками, которые знали на поле перед замком каждую кочку, устремились к стенам. Подход осуществили за полчаса. И когда вышли к условленному месту, где через ров была переброшена дощатая платформа, сверху упали сразу три веревочные лестницы. Воины Канимов пробегали по широким доскам и черными тенями на фоне темных стен начали карабкаться наверх. Один держит лестницу внизу, а другой поднимается. Первая тройка ушла. Вторая. Третья. Четвертая. А затем подошла очередь Рагнара и моя. Один за другим мы проскочили ров. Тормозить было нельзя. И уцепившись за веревку, на пределе своих возможностей, стараясь не отставать от моего соперника Каира, я полез ввысь. Пришлось напрячь все свои силы, но между крепостных зубцов мы с Рагнаром оказались одновременно.

На вершине стены я огляделся. Темно и ветрено. Слева и справа оборонительные башни, на которых горят фонари, а рядом стоит пара диверсантов и два местных воина. Рагнар приблизился к одному из них, и что-то прошептал ему на ухо. Дружинник утвердительно кивнул, и Каир, взмахнув правой ладонью, указал на одну из башен. Все понятно, надо идти, и я двинулся за ним следом.

В башне было тихо и спокойно. Но мы здесь не задержались, а по винтовой лестнице спустились вниз и дождались того момента, пока соберется весь первый десяток диверсантов. После этого знак командира группы, и бегом мы рванули ко второй стене. Шаги наши были беззвучны. Ни шороха, ни блика, ничего. Мы были тенями, на которые не обращают внимания люди, и пространство до следующего каменного препятствия диверсанты проскочили одним махом. Прошло несколько минут, и с этой стены тоже упали лестницы, на этот раз две.

Снова быстрый подъем и десяток за десятком, сотня бойцов проникла в святая святых замка, внутренний двор, откуда можно было попасть куда угодно, хоть в казарму, а хоть в покои владельца этой твердыни. Воины скопились внизу и, следуя все тому же плану, разделились на отряды. Пять десятков, в основном арбалетчики и обладатели боевых магических энергокапсул, направились к жилым помещениям дружины и караулкам. Еще два десятка занялись стеной и воротами. А тридцать воинов и мы с Рагнаром, прячась в тени массивного здания, обошли дворец и застыли невдалеке от его парадного входа, где на ступенях, освещаемые тусклым желтоватым светом, возле тревожного колокола, облокотившись на стену, стояли расслабленные герцогские дружинники. Наверняка, им было скучно, и они воспринимали ночную службу как надоевшую обязанность. Понимаю их, сам такой, будучи на родной Земле, не раз на посту дремал или на мобильнике в игрушки бился. Но потеря бдительности никого до добра не доводила — это аксиома. И когда нам пришло время действовать, охранники дворца поплатились за свою беспечность жизнями.

Вперед выдвинулись сразу три диверсанта. Они смогли приблизиться к стражникам на расстояние в двенадцать метров, может, чуть больше. Каждый из них снял с груди по паре метательных кинжалов, один в левой ладони, второй в правой. Затем, воины перевернули клинки и, держа их двумя пальцами за острие, метнули сталь вперед. Взмах руки, поворот запястья. Тусклая молния клинка рассекает воздух, и кинжалы вонзились в людей. Следом вторая партия смертоносных лезвий, и остро заточенный металл вонзается в глаз или горло охранника. И глядя на работу бойцов Канима, я примерил ее к своим возможностям, и честно сам себе признался, что я так не смогу. С семи-восьми метров в противника кинжал метнуть, это да, запросто. А так, как профессиональные диверсанты, ночью, да еще и при плохом освещении, в глаз или неприкрытое горло латника попасть, у меня не получится. Впрочем, кто и на кого учился. У меня специализация иная и я еще вполне смогу показать воинам в черном, что умеет выпускник военного лицея "Крестич".

— Пошли! — разносится глухая команда Каира.

Три десятка убийц через парадный вход вломились в фойе дворца, где находилось еще несколько дружинников, которые охраняли вход изнутри. Но оказать нам сопротивление они не смогли. Лица врагов застыли молчаливой удивленной маской. И мечи ловких диверсантов быстро нашли слабые места в их защите. Слышится звон стали, которая скользит по металлу доспехов, и тяжелые тела падают на мраморный пол. И только один из местных вояк, очень юркий и по всему видать шибко сообразительный малый, с криком "Враги!" успевает рвануть по коридору в сторону тронного зала. Ему вслед летит пара метательных звезд, но смерть не догнала дружинника, и он шмыгнул в ближайший коридор.

— Третий и второй десятки наверх! — разносится по залу голос Рагнара. — Первый, за мной!

Я выхватил свой верный ирут, который на фоне кортов диверсионных групп кажется непомерно большим и, словно волки за зайцем, мы рванулись за беглецом. Топот шагов разносился по пустым коридорам. И первое сопротивление воины Канимов встретили перед тронным залом. Сбежавший дружинник предупредил своих товарищей о нашем появлении, и они успели приготовиться к бою. Но противников было всего трое. Их щиты и короткие парадные копья отлетают в сторону, а сами они погибают меньше чем за двадцать секунд. Слишком быстрые и верткие бойцы спецназовцы великого герцога, а дружинники всего лишь провинциальные вояки.

Мы влетаем в зал приемов. И здесь я вижу того, кто отдал приказ на убийство моих родственников. При этом моя земная суть твердо уверена в том, что по большому счету, герцог Андал Григ, который выглядит старой развалиной и, словно безвольная кукла, без движения сидит на своем троне, мне не враг, и убить его надо спокойно и без ненависти. А кровь рода Ройхо, которая течет в моих жилах, требует именно возмездия. Двойственное положение, над которым позже надо обязательно подумать, а пока в бой. И вскинув меч, я выкрикнул:

— Смерть Григу!

Справа и слева к трону устремились люди в черных комбинезонах, и я следую за ними. Наша цель ясна, мы должны убить герцога. Но путь нам заступают его телохранители, и вот здесь начинается серьезная схватка. Ближняя охрана Грига бойцы хорошие, и они не отступают. Мой меч столкнулся с клинком одного из противников, сыпанул искрами, и отскочил. Ясно, что передо мной достойный боец и с ним придется повозиться, но я не сам по себе и передо мной не дуэлянт. Подскочивший к телохранителю диверсант ударяет его кортом в неприкрытый бок, и тот валится на пол. Проход к герцогу открыт, и я вижу, как к ненавистному Григу устремляется Рагнар. Но из боковых коридоров появляются новые защитники местного феодала, и Каир отступает.

"Отлично! — подумал я, глядя на это. — У меня все еще есть шанс добраться до гадского герцога!"

Снова я кидаюсь в бой. Рубка идет жестокая. Резня, в которой мы одолеваем защитников герцога. И когда между мной и троном остается только один боец, крепкий и хорошо подготовленный вояка, который постоянно что-то выкрикивает, Андал Григ встает и делает порывистый шаг в сторону. При этом движении он запутался в своей одежде и упал вперед, прямо на меня. До врага всего несколько шагов. Надо было действовать. И я кинулся на телохранителя. Он решил, что я буду драться с ним по чести, клинок против клинка, и встретил меня в базовой стойке. Но воин герцога ошибался и когда наши клинки сошлись, я рванулся на него, плечом оттолкнул крупное тело врага вправо от себя и, пользуясь тем, что ради сохранения равновесия противник отступил в сторону, без оглядки, прыгнул на герцога.

Андал Григ как раз пытался приподняться и, не давая ему этого сделать, в длинном выпаде я воткнул свой ирут ему в горло. А мгновением позже, в глаз герцога вонзился один из метательных кинжалов Рагнара Каира. Тут же поворот на месте, ведь позади меня недобитый телохранитель, который может ударить в спину. Однако все кончено. Местные воины пали в бою, а десяток диверсантов потерял всего одного человека убитым и двоих раненых.

Ко мне подошел Рагнар. Он посмотрел на герцога, хмыкнул и сказал:

— Ты выиграл спор, я тебе должен.

— Да.

Я согласился с Каиром и, прислушавшись к себе, почуял радость обитателей дольнего мира, которые добились того, чего так хотели, смерти старого Грига. Но сам я, каких-то особых чувств не испытывал. Передо мной была поставлена задача, и я ее выполнил. Есть удовлетворение от хорошо проделанной работы и не более того.

Глава 2

Империя Оствер. Герцогство Григ.

07.06.1405.

Замок Григов был покинут войсками Канимов и моим отрядом перед самым рассветом. Всего четыре часа мы находились в нем, но все, что планировалось сделать в ходе нападения на этот укрепленный пункт, было сделано. Сказывалась хорошая организация и серьезный подход к операции.

Властитель северных территорий и мой личный враг был мертв. Его дети и внуки, как законные, так и бастарды, тоже эту ночь не пережили. Дружинники и наемники перебиты. Заложники из благородных семей, часть которых находилась на втором этаже дворца, а непокорные, особо опасные или со склонностью к побегам, в темнице, были освобождены. Единственный маг, оказавшийся при герцоге, старый дед из школы "Алго", заперся в своих покоях и приготовился принять последний бой, но его никто не трогал. Архив, казна, породистые лошади, ценные предметы и лучшее оружие из арсенала были захвачены и вывезены. Казармы и пара складских помещений подожжены.

После этого акта вандализма слуг и рабов согнали в кучу перед дворцом и маскирующийся под разбойника Рагнар Каир, который по-прежнему прятал свое лицо под черной маской, толкнул перед ними речь. А смысл ее сводился к тому, что ответственность за атаку замка берет на себя легендарный северный разбойник Макаро из Изнара. Лет шестьдесят назад был в наших местах такой лихой человек, толковый полевой командир, который ратовал за освобождение рабов и всеобщее равенство. В общем, настоящий коммунист эпохи феодального застоя, читая про деяния которого я подумал о том, что, как и я, Макаро мог оказаться человеком с Земли, больно уж знакомые у него лозунги были, а фамилия вызывала определенные ассоциации. Но население герцогства его новаторские идеи не оценило и не приняло, а местные феодалы тем более. И после нескольких серьезных ударов по его отряду Макаро ушел в северные пустоши, да там и сгинул. Ну, а герцог использовал имя знаменитого борца за свободу для всех своих неблаговидных дел. Пропал караван на дороге? Макаро сделал. Убит государственный чиновник, который проводил перепись населения? Так понятно, кто столичного гостя и его охрану перебил, наверняка, лихой лесной тать. И теперь раздутой славой ставшего легендой Макаро воспользовался молодой Каир.

И пусть, не все жители замка поверили Рагнару, для разбойников наши воины слишком хороши и действия наемников, егерей и диверсантов говорили о том, что в нападении принимали участие регулярные войска и профессионалы. Главное, что официальная версия всего произошедшего уже есть, и через час-другой после нашего ухода именно она будет распространяться среди жителей близлежащего к замку города Изнара. А бургомистр и начальник городской стражи, если они не тупорезы, именно так в столицу и отпишут и ничего расследовать не станут. Мол, было нападение разбойников, ждем указаний от Верховного Имперского Совета. После чего они постараются под шумок, пользуясь неразберихой, хапнуть для себя кусок-другой от наследия покойного герцога, и станут ждать дальнейшего развития событий. Ну, а если они сами не додумаются до того, что надо писать, говорить и делать, то им обязательно подскажут как себя правильно вести.

Рагнар Каир закончил свою пламенную и хорошо отрепетированную речь, и наша армия вышла за стену. Диверсанты растворились в лесу, а конные сотни вышли на Южный тракт и, пройдя по нему около тридцати пяти километров, свернули с дороги в ближайшее поле. После чего воины прошли проселком, спрятались в широком распадке, где раньше находилась одна из деревень Инхат-Веев и остановились на отдых. Бойцы достали из переметных сумок униформу с нашивками своих подразделений, чародеи цветные мантии, а знаменосцы расчехлили знамена и стяги. И с войском произошла разительная метаморфоза.

Была банда непонятной численности на конях, а спустя всего полчаса все мы снова наемники и егеря Канимов, которые сопровождают молодого Гая в его путешествии по северу. Разболтанные и развязные разбойники вновь стали дисциплинированными воинами, которые разбиты на десятки и сотни. Раненые получили помощь от магов, а особо тяжелые приняли целебные зелья. А Рагнар и полковник Торанс начали подсчет добычи.

В общем, все при деле. А что касается лично меня, то на дележку хабара мою скромную персону пока не приглашали. И пользуясь краткой передышкой, я решил незамедлительно повидаться с освобожденными родственниками, которых отделили от остальных заложников, и привели на стоянку "шептунов". По понятным причинам, братаний в замке я не устраивал, и младшие Ройхо пока не знали, что рядом с ними их старший брат. Да и вообще, наверняка, они очень слабо себе представляли, кто налетел на замок Грига. И переодевшись в мягкий полевой мундир, который после облегающего все тело комбинезона разведчика казался слишком просторным, я направился к костру, где расположились мои братья и сестры. Поначалу, мы с Койном думали на пару перед родней предстать. Но маг заснул, двух тяжелораненых своей силой накачивал, малость переутомился, и теперь мне в одиночку предстояло объяснить близким, что же вокруг происходит.

Подошел я вовремя. Находящиеся рядом с костром Дайирины как раз развернули мое черное знамя с руной на фоне красного солнца и, видя, что люди, которых они воспринимали как разбойников, используют родовой стяг Ройхо, мои братья выразили обоим шевалье свое возмущение. Ну, а я, пользуясь тем, что всем вокруг не до меня, остановившись в паре шагов от них, всмотрелся в лица тех, кого не видел более пяти лет. К сожалению, в дружном и счастливом семействе графов Ройхо я пробыл не очень долго и, спасая свою жизнь, был вынужден бежать. Но память о тех хороших днях я сохранил, а моя кровь почувствовала родню. И от всего этого, добрых воспоминаний и сильнейшего внутреннего посыла, по моей душе прокатилась теплая добрая волна, которая прогнала прочь усталость бессонной ночи и заставила меня улыбнуться. А натренированный инструкторами "Крестича" разум, независимо от бушевавших во мне чувств, раскладывал родичей на составляющие и делал выводы, которые в будущем будут преобразованы в четкие мысли, слова, решения и поступки.

Сестры. Две белокурые красивые двенадцатилетние девчонки, с правильными чертами лица, Наири и Джани. Обе одеты весьма скромно. На их головах простенькие косынки, а на худеньких телах серые длиннополые платья, которые пристало носить служанкам, но никак не благородным леди из древнего рода. Над ними стоят братья, которые глядят на Дайиринов с нескрываемой ненавистью, а испуганные девочки, прижались друг к другу и, стараясь не смотреть на то, что вокруг происходит, сидят на бревнышке от деревенского сруба. Я помню их непоседливыми и веселыми детьми, а теперь передо мной два загнанных в угол маленьких зверька, которые пережили смерть родителей и пятилетнее заключение в замке Григов. И первая моя задача, после того, как все успокоится, и я окажусь в своем замке, отогреть их и постараться, чтобы они чаще улыбались, как можно быстрее пришли в норму и со временем получили достойное их положению и родословной воспитание.

Далее, Трори, приземистый русоволосый паренек четырнадцати лет, в потертом темном камзоле с чужого плеча, и заправленных в прохудившиеся сапоги латаных серых брюках. Вид у него угрюмый и настороженный, он молчит и ждет команды старшего брата Айнура. И судя по тому, что я видел, за минувшие годы Трори изменился мало, хотя плен и положение заложника, наверняка, наложили на него свой отпечаток. Но в целом, это все тот же, медвежонок из замка Ройхо, обычно, немногословный, неторопливый и вдумчивый, но всегда готовый к драке или игре, в которой он мог быть быстрым и ловким. Что мне с ним делать и к чему приставить? Точно не скажу, надо плотнее с ним пообщаться, и только после этого принимать решение. Однако думаю, что он должен быть рядом со мной. А значит, я пристрою его в ученики к Керну, и на пару с моими мальчишками он будет постигать науку тайных стражников, основы шпионажа и агентурной работы. А затем, Трори возьмет на себя планирование операций против врагов семьи Ройхо. Но это лишь в том случае, если он сам пожелает заниматься подобным делом, и у него будут соответствующие способности.

Ну, и четвертый родич, самый сложный из всех близких мне по крови людей, семнадцатилетний Айнур, красивый стройный блондин с голубыми глазами, наверняка, будущий женский сердцеед, который даже в ношенном сером балахоне, который топорщится на его плечах, выглядит, словно принц с картинки. Это яркий представитель рода Ройхо, жесткий, стремительный, яростный и с твердыми понятиями о том, что такое хорошо, а что плохо. Именно такие люди становятся верными сторонниками императора, служат за идею и не всегда понимают значение денег. И через три месяца юный Айнур отправится в "Крестич", где начнет постигать воинские и иные науки. Ну, а там, куда кривая судьбы выведет. Получится у меня братца к своим делам прислонить, это будет мой наивернейший помощник, который каждое действие будет оценивать с точки зрения главы рода. Но это вряд ли. Покойный граф Квентин внушал сыновьям, что империя превыше всего. И если Айнура не убьют на взлете, то когда-нибудь, быть ему генералом имперской армии, а то и маршалом, разумеется, если Марк Четвертый возродит это звание.

Мысли о будущем родни промелькнули и исчезли и, обратив внимание на то, что Айнур напряг колени, видимо, хотел прыгнуть на Дайиринов, я решил, что пора вмешаться. И сделав несколько шагов вперед, я громко спросил:

— Что за шум, а драки нет?

Естественно, все находящиеся вблизи костра люди, посмотрели на меня. На миг, воцарилось молчание, и только хруст сушняка в огне нарушал тишину. Но, наконец, Айнур выдохнул:

— Уркварт!?

— Да, братка, Уркварт, живой и невредимый.

Я подошел к брату по крови и крепко обнял его. Затем, прижал к себе Трори. Ну, а после, оказался в объятьях близняшек, которые бросились мне на шею, и залились слезами счастья. Дайирины тем временем отошли в сторону, они имели понятие о том, что такое встреча близких родственников. И спустя несколько минут все семейство Ройхо вновь разместилось на бревнах вокруг жаркого пламени. Слева и справа, прижавшись ко мне, застыли молчаливые девочки. Напротив присели Трори и Айнур. Расспросы. Рассказы. Что? Где? Отчего да почему? Целый час я проговорил с близкими. И первая встреча после долгой разлуки прошла именно так, как я ее себе и представлял. Все несколько сумбурно, и на чувствах. Радость от встречи и уверенность младших, что теперь-то все будет хорошо. Тоска и печаль по умершим родителям. И первые вопросы о будущем, которые задал Айнур.

— Уркварт, а что дальше? — спросил он меня, пристально вглядываясь в мое лицо, от которого отвык.

— Завтра утром мои наемники и маги дяди Ангуса отделятся от войска наших союзников, и мы пойдем на север, к горам Аста-Малаш.

— Зачем?

— Карать гоцев, которые убили наших родителей и дружинников.

— Ой! Боюсь! — вскрикнула сидящая слева Джани, и вместе с сестрой они одновременно еще плотнее вжались в мое тело.

Я осторожно обнял девочек и сказал:

— Не бойтесь. Все будет хорошо. Теперь я с вами и у нас есть сила. Так что в обиду вас не дам.

После этого я вновь посмотрел на Айнура и он задал следующий вопрос:

— А после гоцев куда пойдем?

— К родовому замку, разумеется. Надо его вернуть себе, восстановить родовой алтарь, который Григи, наверняка, порушили, подновить стены и отреставрировать Центральную башню. — Поймав очередной взгляд Айнура, я угадал его следующий вопрос, усмехнулся и продолжил: — А затем, братья и сестры, я займусь вашим воспитанием, а то, насколько я понимаю, в гостях у покойного герцога вам было не до учебы и хороших манер. Мы не какие-то там захудалые бароны из приближенных к герцогам холопов, а Ройхо. И мы еще сможем стать сильным и гордым родом, который любому врагу по зубам надает. Верно, все говорю?

— Да, — согласился Айнур.

— Все так, — поддержал его Трори.

Девочки промолчали, и я закинул первый крючок в сознание младших:

— А для того, чтобы нам не пропасть, что нужно? — Мой взгляд прошелся по братьям, которые не знали, что ответить, и я вновь заговорил: — Для этого нам необходимо быть заодно. Всегда и не взирая ни на что. Мы Ройхо, и только потом, чьи-то вассалы, друзья, компаньоны и товарищи. Нет ничего сильнее сплоченной семьи, и я хочу, чтобы вы это запомнили раз и навсегда. Есть только вы и я, и люди, которых мы любим, а все остальное, что вокруг, это пустое. Я за вас, а вы за меня. До самого конца отмерянного нам судьбой срока. Уясните это, и мы выживем.

Парни утвердительно кивнули, и я хотел продолжить психологическую накачку молодежи. Однако появился наш дядя Ангус Койн, степенный русоволосый мужик с темными кругами под глазами в одежде обычного наемника и резной палкой в руках. Было видно, что он еще не отошел от ускоренного лечения тяжелораненых, но лишь только он смог встать на ноги, как сразу же направился к нам. И все началось по новой, слезы и всхлипывания девочек, изучающие взгляды мальчишек и всеобщая радость. Серьезно поговорить с близкими не получилось. Но была уверенность в том, что мои слова засели в головах младших, а позже я продолжу с ними работать. И глядишь, все сложится так, как это нужно мне и всему нашему роду, от которого кроме нас пятерых никого и не осталось. А то мои кровные предки проливали свою кровь за чужие интересы, а когда нас самих прижало, выяснилось, что кроме как на Койна, положиться больше не на кого. Так что, империя, слава, интересы государства и сюзерена это все, конечно, хорошо и правильно. Однако, отныне, все дела нашего клана будут рассматриваться мной только с позиции того, а не ослабит ли это Ройхо и меня как главу этого рода.

Мое общение с семьей продолжалось до первых вечерних сумерек. И мы говорили бы и говорили. Но есть дела, которые откладывать нельзя, а потому я покинул свое место у костра. Прошелся по нашей стоянке, отдал распоряжения Рикко Хайде и Дайиринам о завтрашнем выступлении к горам, проверил раненых, которые уже пришли в себя и шли на поправку, и направился в палатку Рагнара Каира. Шел недолго, триста метров через лагерь наемников Канима к самому его центру, и я на месте. Охрана о моем появлении была предупреждена, и пропустила на временный КП союзных сил без всяких проволочек. А Рагнар, который сидел за небольшим походным столиком и ужинал, сразу же поинтересовался:

— За долей от добычи пришел?

— Разумеется, — я усмехнулся, взял раскладной стул, раскинул его, и присел напротив Каира. После чего из темной бутылки в чистый стакан налил себе белого вина, пригубил его, отметил отменное качество напитка, прихлопнул ладонью по столику и сказал заветные слова: — Деньги на бочку!

Рагнар чуть не подавился куском ветчины, и засмеялся. А когда он унял свой смех, то выдохнул:

— Ну, ты и наглец, Уркварт! Приятного аппетита не пожелал, уселся за стол, пьешь мое вино, да еще и денег требуешь.

— А что делать? Тебя не поторопи, все забудется, добыча из замка Григов исчезнет, и я тебе еще должен останусь. Знаем мы нас, начальников.

— Э-х-х! — вздохнул Каир, утер губы платком, стал серьезен и спросил: — Когда деньги забрать хочешь?

— Завтра мы расходимся, и увидимся только через неделю, на принесении присяги новому герцогу, так что деньги, желательно, получить уже сегодня ночью. Возражения есть?

— Нет. Все в порядке. Твою долю казны Грига уже запаковали в мешки.

— И сколько там?

— Как договаривались, десятая часть добычи.

— Это понятно. Меня сумма интересует.

Каир потянул время, видимо, хотел заставить меня понервничать, но я был спокоен, вновь приложился к кружке с вином, и он ответил:

— Двадцать тысяч иллиров.

— Да ты что!? — я искренне удивился, потому что рассчитывал на пять-шесть тысяч монет. — Не врешь!?

— Обижаешь, граф, — протянул Рагнар и поморщился. — Я тебе не торгаш, а благородный человек. Сказал двадцать тысяч, значит, так и есть.

"Ну да, благородный, — подумал я. — Но это пока наши интересы совпадают, и мы один другому не мешаем. А что будет дальше, не знает никто. Скажет Ферро Каним, что необходимо убить Ройхо, и ты начнешь на меня охоту. Однако, не о том сейчас речь. Главное, что Рагнар свое слово сдержал и по добыче меня не обманул. И с дополнительной денежной суммой можно многое сделать. Правда, некоторую часть придется выделить на магов дяди Койна, которые очень неплохо показали себя в ночном бою за замок, но тут жадничать не надо. Тем более что один из его учеников мне понравился. Так что если в следующем бою он снова не растеряется, то я предложу ему место штатного чародея семьи Ройхо. Но это все потом, а пока возвращаюсь к разговору".

— Извини Рагнар, — обратился я к Каиру. — Просто удивился, вот слова недоверия и вырвались.

Моя кружка зависла в воздухе над столом. Рагнар примирительно чокнулся и кивнул головой:

— Понимаю. Никто не ожидал, что у Грига такие деньги в запасе. Думали, что в его казне максимум сто тысяч золотом, а у него, скопидома такого, вдвое больше имелось.

Мы выпили, и я спросил:

— Как заложники? Уже известил их о том, кому они обязаны своей свободой?

— Да, — командующий снова скривился.

— И как они, согласны признать нового герцога?

— Конечно, им деваться некуда. Но с баронессой Фаипп пришлось повозиться, стервозная бабенка, которая, как оказалось, своей жизнью у Грига была довольна. Ну, ничего, объяснил ей, что и как, и она, все поняла. А с остальными все просто. Они не прямые наследники уничтоженных родов, а поэтому всем довольны и хотят только одного, чтобы им сохранили жизнь.

— Завтра куда выдвигаешься?

— К основным крепостям и замкам "домашних" баронов. Там уже должны знать о смерти герцога, и сопротивления не ожидается. А ты, как и надумал, сначала к горам пойдешь?

— Да. Замок никуда не денется, он каменный, а вот квартероны троллей могут сбежать, и гоняться за ними по горам нет никакого желания.

— Помощь нужна?

— Сам справлюсь. Со мной маги и воины не из последних. Но если дашь пару проводников из опытных егерей, то это мне поможет. А то карты вещь ненадежная.

— Будут тебя егеря, пятерка бойцов, которая гоцев вычислила. Они местность хорошо знают. — Рагнар встал и сказал: — Ладно, дел еще много, пошли за деньгами. Передам тебе положенную долю, и все, дальше каждый сам по себе.

— Нет, — произнес я, продолжая оставаться на месте, — еще не все.

— Не понял, чего ты еще хочешь? — полковник снова присел и вперил свой взгляд мне в переносицу, прямо как настоящий снайпер.

— Мне нужен доступ к архиву герцога, как договаривались. Ты про него почему-то промолчал, а это не пустяк. Не хочешь меня к бумагам Грига допускать, так и скажи — не дам, и я пойму. А если мы намерены и дальше сотрудничать, то между нами все должно быть прозрачно.

— А-а-а, вот ты о чем, — Каир расслабился, улыбнулся, попробовал откинуться на спинку, которой у походного стула не было, и чуть не упал, но удержался и, положив левую ладонь на стол, произнес: — Это не проблема. Доступ к архиву получишь в любое удобное для тебя время.

— Точно?

— Да, я ручаюсь. Тебе моего слова хватит?

— Само собой.

— Тогда пошли за деньгами.

Мы вышли из палатки и, вскоре, с шестью вьючными лошадьми, каждая из которых несла на себе по сорок килограмм золота, сопровождаемый егерями, я вернулся на свою стоянку. К драгоценному грузу тут же была приставлена охрана из людей капитана Линтера, маг и Дэго Дайирин. А я вновь прошел к костру, где должны были находиться младшие Ройхо. Однако там сидели офицеры "шептунов", которые сказали, что моя родня поужинала и уже спит. И проверив, все ли в порядке с братьями и сестрами, которые находились в палатках и мирно посапывали, я тоже отправился на покой. Завтра снова в путь, а затем будет бой на территории врага и, наверняка, за свои семьи гоцы станут драться до последнего и со всем возможным ожесточением. И значит, к делу придется подойти всерьез. Впрочем, как и всегда.

Глава 3

Империя Оствер. Герцогство Григ.

09.06.1405.

В последнюю ночь, которую мой отряд провел на одной стоянке с войсками союзников, мне долго не удавалось заснуть. То ли богатая добыча спать не давала, то ли предстоящее дело, то ли радость встречи с кровными родичами. Не знаю, наверное, сказывались все факторы и, ворочаясь в спальном мешке, я думал на самые разные темы. При этом как-то совершенно незаметно мои мысли стали крутиться вокруг гоцев, которых мы собирались уничтожить, и я собрал всю имеющуюся у меня информацию об этом странном племени вместе.

Итак, гоцы, квартероны троллей. Кто же они такие и откуда взялись? В настоящий момент, когда в голове масса знаний, этот вопрос для меня достаточно прост, и ответить на него можно легко и всего несколькими предложениями. Но сон все не шел, и я решил рассмотреть данную тему подробней…

Полторы тысячи лет назад, почти все пространство материков Эранга и Мистир находилось под контролем древней Империи Ишими-Бар. И правители этого государства, решив, что они непомерно сильны, начали крупномасштабную войну против живущего на севере народа нанхасов, которых принято считать дикарями. Однако нанхасы, в переводе на остверский, белоголовые люди, по внешнему виду, настоящие арийцы с картинки, которых я изначально ошибочно воспринимал как земных ненцев и чукчей, дикарями не были. Просто они придерживались несколько иных законов и традиций, чем весь остальной цивилизованный мир, и их образ жизни не был похож на уклад южан. У белоголовых имелась письменность, счет, наука, города, океанские порты, промышленность и своя магия. А вожди этого народа, так же как и элита любого человеческого сообщества в мире Кама-Нио, имела связь с дольним миром и все прилагающиеся к этому факту бонусы, такие как предрасположенность к магии, долгую жизнь, крепкое здоровье и чутье на опасность. И когда закованные в сталь десятитысячные легионы Ишими-Бар начали свой натиск на север, живущие племенным строем нанхасы собрались в кулак и в течении всего одного года разгромили все выступившие против них непобедимые армии.

Для императоров Ишими-Бар это был щелчок по носу, обидный и позорный. И спустя пятнадцать лет начался новый натиск на северных дикарей, которые опять разгромили захватчиков. А после этого нанхасы сами перешли в наступление, которое приносило им славные победы, а врагам горькие поражения. В течении долгого срока они терзали своих врагов налетами и разорили несколько имперских провинций. И только после того как императоры запросили мира и обязались выплачивать северянам дань, они вернулись в родные стойбища и поселки.

Итогом этой войны стало то, что правители древней империи утеряли нити контроля над своей разоренной страной и среди покоренных народов вспыхнули восстания. Государство разваливалось на части, отделилось Королевство Оствер, а за ним пара крупных княжеств, и дела Ишими-Бар были плачевны. Однако в результате переворота на престол взошел один из самых лучших имперских военачальников, и он смог приостановить развал. Мятежи были подавлены, с новыми государственными образованьями налажены более или менее нормальные отношения, а армия вновь стала сильной и крепкой. И все бы ничего, империя могла бы еще жить и жить. Но новый государь совершил роковую ошибку. Он решил, что раз нанхасы не нападают, значит, они тоже истощены. И понастроив вдоль северных границ крепостей и оборонительных фортов, император отказался от подписанных прежними властителями договоров с северянами.

Так называемые дикари, восприняли это как сигнал к действию и вновь в империю ворвались орды яростных белоголовых бойцов, которые при поддержке умелых шаманов громили славные легионы. Правитель империи попытался заключить новый мирный договор, но нанхасы ненавидели тех, кто не держит своего слова и переговоры не состоялись. Тогда, в бой против северян были кинуты все силы Ишими-Бар, а получившие указание сверху маги с удвоенной силой стали изобретать новое оружие. И именно в то время, в лабораториях одной из магических школ, которая по своему направлению была идентична остверскому "Трансформу", появились первые гоцы.

Маги отловили пару десятков северных полуразумных троллей, лохматых и несколько неповоротливых трехметровых существ, весом до двухсот пятидесяти килограмм каждый, которые появились в мире Кама-Нио по милости одного из богов дольнего мира, кажется, Ших-Шиха Камня. И в результате чародейских опытов было выяснено, что троллей можно скрещивать с людьми, и на выходе получать мощных полукровок, которые вбирали в себя наилучшие качества обоих видов. А самым важным было то, что полукровки очень хорошо выполняли приказы, обладали достаточно живым умом и прекрасно показали себя в боях с нанхасами.

Естественно, как и все увлеченные своим делом фанатичные естествоиспытатели, чародеи хотели продолжения опытов и дальнейшего развития своего научно-магического прорыва. Они обратились к императору, и глава государства дал им полный карт-бланш на работу и исследования. За хребтом Аста-Малаш, который тогда находился под контролем Ишими-Бар, в одной из мощных цитаделей была оборудована магическая биолаборатория, и закипела работа. С фронта присылали пленных нанхасов, а охотники за нежитью и нечистью поставляли троллей. Происходило скрещивание людей и порождений Ших-Шиха Камня, и боевые монстры выходили против врагов империи.

Дело ладилось, однако была одна загвоздка. Тролли заканчивались, и отловить новые экземпляры было проблематично. Но маги не сдавались и решили, что можно размножать полукровок, благо, удалось создать самок. И опять проблема, без магического вмешательства и весьма затратных энергетических вливаний в образцы ничего не получалось. Зато, квартероны, тролли на четверть, размножались, так же как и люди, а когда в процесс деторождения вмешались маги, то скорость взросления гоцев сокращалась в несколько раз, а самки вынашивали детенышей не девять месяцев, а всего три. Это был очередной прорыв. Но он уже не мог спасти империю.

Против старых врагов, во главе с великим Иллиром Анхо выступили остверы, и войну на два фронта ишими-барцы не потянули. Так что уже через десять лет для них все было кончено. Империя Ишими-Бар погибла. Правительство и лучшие дворянские семейства бежали на Мистир. Государь был убит. Добившиеся своей цели, обессиленные северяне, отступили. И в выигрыше остался Оствер. Что же касается гоцев, то их дом, цитадель в предгорьях Аста-Малаш был разрушен врагами. Чародеи бежали вслед за правительством. А лишившиеся магического вмешательства в процесс деторождения квартероны затерялось в горах и лесах, и превратилось в кочевников.

Шли годы, десятилетия и столетия. Нанхасы и остверские рейдеры охотились на гоцев точно так же как на троллей и других нелюдей, и квартероны отвечали им тем же. Все попытки полностью уничтожить тварей, которые одним своим существованием позорили нанхасов и весь людской род, потерпели крах, слишком велики северные пустоши, и гоцы дожили до наших времен. А несколько лет назад один из родов этого немногочисленного племени, спасаясь от северян, смог найти прибежище в землях Андала Грига, и обязался ему служить. И теперь мы идем его уничтожить, и я не желаю знать, правы мы с Койном или нет, в своем намерении вырезать квартеронов без всякой жалости. Меня это не волнует. Я понимаю, как должен поступить, дабы окончательно успокоить души мертвых Ройхо, которые жаждут мести. А значит, необходимо сделать, что задумано, и не обременять себя пустыми рассуждениями, которые ни к чему хорошему не приведут. Все же я не на Земле, где связь с предками не так сильна, как в мире Кама-Нио, а здесь положение дел таково, что если хочешь иметь поддержку существ дольнего пространства, то будь готов к тому, чтобы исполнить их волю. И я, ее выполню.

На этой мысли, я провалился в спокойный и глубокий сон.

Наступило утро. Мой отряд, сто семьдесят "шептунов", дядя Койн со своими воспитанниками, пятерка Линтера, пятерка егерей из армии великого герцога Канима и моя освобожденная из плена родня, выступил на север. Наша цель, деревня гоцев, находилась всего в восьмидесяти километрах от места стоянки союзного войска, и была расположена в Тенистой долине, которая располагалась в южных отрогах хребта Аста-Малаш. Расстояние плевое, и наш отряд мог бы добраться до противника за один световой день. Но мы не торопились, и на это были две объективные причины.

Первая, приходилось обходить населенные пункты, где нам пока еще были не рады, и могли принять за разбойников. И хотя совершенно понятно, что мы можем растоптать любое сопротивление, нам не зачем тратить время на бой, если можно обойтись без него. Селяне сидят в своих деревнях и острогах. И даже заметив нас, они в драку не полезут, а нам того и надо. Ну, а вторая причина это младшие Ройхо, которые, как и все правильные дворяне, понятие о верховой езде имели, но за годы заточения от лошадей отвыкли. Поэтому скорость нашего движения подстраивалась под выносливость подростков. И это хорошо еще, что рядом находился дядя Ангус, который подпитывал младших своей чистой силой, а то бы нам совсем тоскливо было, прошли бы десяток километров и встали. А так, ничего, к вечеру приблизились к горам, и уже на следующий день, к полудню, должны были атаковать деревню квартеронов.

Ночь прошла спокойно. С утра мы снова в пути, и уже через два часа, в чистом поле встретили трех гоцев, которые быстро двигались в сторону своей деревни, наверняка, дальний дозор или разведка, которая наблюдала за дорогами к поселению и не успела отойти. Это была удача, и я отдал приказ конным стрелкам погонять противника. Для чего это было сделано, если можно было натравить на них магов или просто перебить? Так все просто. Следовало показать воинам слабость врага, который не так страшен, как истории про него. Бойцы были должны продемонстрировать свой класс и понять, что их преимущество перед противником в скорости лошадей, слаженности действий, мобильности и стрелковом вооружении. Рикко Хайде отдал команду трем десяткам своих воинов, "шептуны" выехали из общего строя и кинулись вдогонку за гоцами.

Твари, похожие на людей, двухметровые толстяки в легких полотняных рубахах, которые скрывали их мускулистые перекачанные тела с узлами мышц, сжимая в руках дубинки, неутомимо и легко бежали по полю. Однако лошади были гораздо быстрее, и вскоре им пришлось остановиться. Всадники обошли квартеронов с флангов, и началась работа. В гоцев полетели стрелы и арбалетные болты, и стрелки целились не в голову, а в туловище или ноги уродов. Метательные снаряды втыкались в их тела, они вздрагивали и содрогались от боли, которую наверняка чувствовали, и когда в каждом противнике уже сидело не менее десятка стрел, гоцы не выдержали. Они попытались дорваться хотя бы до одного из конников. Но лишь только квартероны рванулись вперед, как всадники разлетелись в стороны и осыпали квартеронов очередным шквалом стрел.

Гоцы вновь замерли. Обстрел прекратился, и основные силы отряда приблизились к ним на расстояние в двести метров. Девочки под охраной воинов Линтера и вьючные лошади с золотым запасом, который должен иметь каждый хороший атаман, а в моем случае феодал, остались позади. А воины, маги и младшие Ройхо выехали вперед. Правой ладонью с выставленным вверх указательным пальцем, Рикко Хайде покрутил в воздухе, жест примерно такой же, каким в моей прошлой жизни, командиры обозначали взлет вертолета. Но при нынешнем раскладе это служило сигналом применить арканы. Десятники "шептунов" своего командира поняли верно, и закружились вокруг гоцев по кругу. Израненные квартероны встали спина к спине и вскинули свои дубины. Но атаковать их никто не собирался. В воздухе мелькнули волосяные петли, которые одна за другой падали на тройку врагов, а затем поворот лошади, свист, гик, и два гоца рухнули на траву. После чего, увлекаемые крепкими путами, мощные тела заскользили по траве и устремились к нам. Прошла минута, и всадники приволокли пленников к нашему строю, а уже здесь, оглушенных и потерявших ориентацию гоцев прикончили мечами.

В поле оставался только один здоровяк, который слегка прихрамывал на левую ногу. В его теле засели болты и стрелы, и он понимал, что обречен. Одним движением левой ладони гоц сорвал с себя рубаху и, издав громкий и нечленораздельный крик, вскинув дубину, пошел на нас. Этот боец хотел погибнуть с оружием в руках, по крайней мере, мне так показалось, и это было достойным поведением самца любого рода. И когда Хайде спросил меня, не расстрелять ли его, я решил, что делать этого не стоит. После чего, спрыгнув с жеребчика, выхватил ирут, и направился навстречу своему врагу. Он ранен, и даже то, что мой противник мутант с повышенной скоростью реакции и защитными жировыми складками по всему телу, его не спасало. И если против рядового бойца он имел какие-то шансы на победу, то против выпускника "Крестича", с немалым опытом за спиной, их у него не было.

Позади меня зрители и взявшие гоца на прицел арбалетчики. Все они смотрели на меня и квартерона, сравнивали нас и, наверняка, сходились во мнении, что я слабее. Но я умирать не собирался, и был настроен выиграть предстоящую мне схватку. Ну, а если бы я не был в себе уверен, то приказал бы закидать противника стрелами, а не устраивал показуху перед всем отрядом. Но иногда, людям, которые идут за лидером, пусть даже за деньги, необходимо показать, что вожак по жизни крутой человек и с ним шутки плохи, а раз так, то меч против дубины и бой один на один.

В четырех метрах от меня гоц остановился. И увидев, как вздулось перевитое канатами мышц окровавленное тело противника, на долю секунды я немного засомневался в себе, больно грозен гоц. Однако мимолетная слабость тут же испарилась, словно ее и не было, и я приготовился к бою. Ноги полусогнуты, ирут передо мной, и я жду первого движения квартерона. Но он, по какой-то причине, решает потянуть время и спрашивает:

— Зачем вы убиваете нас?

Голос у него хриплый, а слова вырываются из горла толчками. Странно, я думал, что у гоцев с человеческим языком проблемы и лишь избранные единицы, старейшины и вожди, владеют языком остверов. Но квартерон передо мной говорит, и выражается достаточно ясно. Вот только общаться с ним я не хотел, ни к чему тратить силы на разговор с тем, кого собираешься убить. Однако гоц не наступал, хотя его дубина была готова к бою, и я решил сам начать атаку.

Три быстрых шага вперед. Гоц замахивается дубиной, и она устремляется в мою голову. Но чего-то подобного я и ожидал, а потому, нырнул под занесенное надо мной орудие убийства, скользнул влево и сталь ирута стремительным росчерком прошлась по боку противника. Слышно громкое сопение гоца. Он поворачивается на меня, и все его движения говорят о том, что пока раны слабо тормозят противника. Да, боевая модель делалась на совесть, сказать нечего, маги ишими-барцев постарались. Но это пока он на ногах, а с каждой минутой боя квартерон будет только слабеть.

Прыжок назад! Вовремя! Левая ладонь врага проносится всего в паре сантиметров от моего носа, и прежде чем я успеваю достать ее клинком, уходит из опасной зоны. Вновь взлетает дубина, и опять я увернулся. Взмах! Мой отскок! Удар рукой! Отход! И если смотреть на все происходящее глазами зрителей, дела мои плохи. Однако я чувствую, что с каждым взмахом сил у квартерона все меньше, кровопотерю никто не отменял, а это такой фактор, который влияет на весь поединок. И когда через несколько минут беготни и рывков из стороны в сторону я замечаю, что гоц снизил темп атак, я контратакую.

Рывок на противника! Обманный финт! Уход от грозной дубины, выпад в сторону врага и возвратным движением клинок ирута прошелся по левой ладони. Очередное сопение гоца. И опять я иду вперед, пританцовываю вокруг противника и не даю ему зацепиться за мою фигуру взглядом. Квартерон уже не успевает за мной, я быстрее и крепче, а значит, пора заканчивать.

Мой клинок вертится перед заплывшей жиром крупной сальной мордой. Дубина поднимается для нового удара, и я прыгаю вперед. Верный ирут крепко зажат в ладони. Острие меча впивается в горло противника, и пусть, мне не хватает массы тела, чтобы столкнуть гоца наземь, мой выверенный удар ставит в нашей схватке окончательную точку. И единственное, что смог и успел сделать смертельно раненый квартерон, это рвануться на меня и ударить своей покалеченной левой рукой в мою грудь.

На некоторое время я потерялся и задохнулся, воздух застыл в груди, рот нелепо открылся, а сжимающая рукоять ирута ладонь разжалась. Но слабость быстро проходит. Дыхание восстановилось, и я увидел, как гоц падает на спину, а мой клинок, подрагивая, торчит в его гортани. Работа сделана. Очередной поединок за мной и авторитет вожака поднялся на один уровень. Однако расслабляться нельзя. Впереди целый день и деревня, где существ подобных убитому мной квартерону минимум сотня. И стараясь выглядеть спокойным и расслабленным, я подошел к мощному двухметровому телу поверженного врага и, с усилием, выдернул из умирающей плоти свой меч. Затем, повернувшись к строю воинов, я вскинул над головой окровавленный клинок, и выкрикнул:

— Смерть выродкам!

— Смерть!!! — поддержали меня наемники, егеря и маги.

Вернувшись к своему жеребцу, я обтер клинок, и вложил его в ножны. После чего взобрался в седло, непроизвольно скривился от сильнейшей боли в груди и, приблизившийся ко мне Койн, сказал:

— Рискуешь племяш, не стоит.

— Иногда нужно, — я кинул на него косой взгляд, — особенно если тебя прикрывают, а рядом хороший маг.

— Ну, да, — согласился чародей, поправил свою дорожную мантию и одновременно с этим движением я почувствовал, как в меня вливается живительная сила энергетик дольнего мира, а боль отступает.

— Благодарю, — я кивнул Койну.

— Сочтемся, — ухмыльнулся маг, и поинтересовался: — Действуем, как запланировали?

— Да. Входим в долину, приближаемся к деревне, окружаем ее и вы начинаете свое чародейство. Далее, энергокапсулами подрываем ворота, входим внутрь и учиняем резню. До темноты все должно быть кончено.

— Тыловую группу оставишь? — дядя посмотрел назад.

— Конечно. Не стоит девочкам на кровь смотреть, да и вьючных лошадей с золотом тащить за собой не надо, а то мало ли, вдруг, они испугаются и рванут куда глаза глядят. Перед входом в долину место хорошее есть, пусть дружинники и десяток "шептунов" ночную стоянку организовывают, а мы пока повоюем. — Сказав это, я приподнялся на стременах, взмахнул рукой в направлении вражеского поселения и отдал команду: — Выступаем!

Снова движение. Лошади идут бодро. Препятствий на пути не было и вскоре мы вышли на хорошую и не обозначенную на картах герцогства грунтовую дорогу, которая поднималась в гору, и уходила в уютную долину, где проживали враги. Усиленная "шептунами" тыловая группа осталась на месте. Вперед ушла разведка, а основные силы направились за ней. Еще восемь километров безостановочного движения и мы оказались в Тенистой долине, которая справа и слева от дороги была покрыта густым травяным покровом. А немного дальше, вдоль покатых горок стояли уютные и приветливые рощи, из-за которых это место и получило свое название. Хорошо! Но мы пришли сюда не на отдых, а для смертоубийства. И совершенно случайно мне вспомнилась старая земная шутка на тему христианской молитвы, которую любил повторять мой школьный учитель истории Владимир Петрович Кулабухов: "И идя долиною смертной тени, да не убоюсь я зла. Ибо я и есть зло". Для моего случая это подходило идеально, так как я принесу гоцам погибель, и этим смогу ублажить кровную родню в мире мертвых.

Отряд повернул в сторону бурной горной реки. И на прибрежном холме над ней мы увидели обнесенный высоким деревянным частоколом поселок квартеронов, к которому бежало несколько молодых гоцев, дозорные. Мы за ними и не гнались, спокойно приблизились к этому укрепленному месту, и конные стрелки охватили его полукругом. На стене появились первые вооруженные гоцы, которые благодаря дополнительной защите, плотным кожаным доспехам и круглым рогатым шлемам казались еще больше и мощнее чем они были на самом деле. В них полетели первые стрелы "шептунов". Но квартероны ответили бросками камней и выстрелами из двух станковых арбалетов. И потеряв двоих бойцов, мы отошли примерно на триста пятьдесят метров, остановились, и началась работа магов.

Барон Ангус Койн и его ученики слезли с лошадей, которых подхватили коноводы, а воины, на всякий случай, прикрыли чародеев щитами. Что применят маги, мне было неизвестно, как сказал дядя это будет сюрпризом. И он меня, действительно, удивил. В прошлом году я подарил Койну трофейную записную книжку, которую снял с тела убитого мной ассирского мага, этнического оствера, который предал свой народ. И теперь чародеи применили боевой прием из арсенала этого гада.

Четверка магов взялась за руки. Ученики доверились старшему и более опытному магу. Койн потянулся к энергетическим потокам силы, которые пронизывали весь мир Кама-Нио. Из множества потоков он выбрал чистый и самый мощный, и стал накачивать себя и молодых чародеев энергией дольнего мира. И продолжалось это около двух минут.

На какой-то краткий миг все вокруг затихло. Птицы не поют, лошади не всхрапывают, люди молчат и, казалось, что даже река течь перестала. А затем, над головой магов появилось облако светло-желтого цвета. Газ нервно-паралитического действия! Тот самый, которым ассирский боевой чародей пытался отравить защитников перевала, прикрывающих своих беженцев. Но тогда у него мало что получилось, потому что он был один, а у остверов имелись охранные амулеты, которые рассеяли облако отравы. У нас случай другой. Гоцы не люди и редко кто из них имеет магическую защиту. Ну и, кроме того, четыре мага это не один. И вскоре, налившееся цветом и ставшее из светлого темным огромное газовое облако взмыло вверх. После чего, на секунду зависнув над нашими головами, оно поплыло на поселок квартеронов, и опустилось.

Чародеи разомкнули круг и, утирающий со лба трудовой пот, Койн посмотрел на меня и кивнул в сторону поселка:

— Ну, как тебе?

— Мощно! — я уважительно поклонился магу, и добавил: — Быстро! Эффективно и, наверняка, результативно!

— А то!

Разминаясь, дядя повел своими мощными плечами, а я спросил:

— Когда можно в поселок идти?

— Восемь-девять минут и все. Этого достаточно. А потом газ рассеивается.

— А как быстро гоцы очнутся?

— Учитывая массу тела квартеронов, один час у наших воинов есть.

— Отлично! — я посмотрел на Рикко Хайде и мой голос разнесся над головами людей и лошадей: — Спешиться! Впереди идут два бойца с гранатами! Подрываем ворота и входим внутрь! Не щадить никого! Действовать быстро и жестко! Держаться группами! Два мечника и три стрелка!

Хайде продублировал мои команды сотникам, они повторили их для десятников, а те рядовым воинам. По конному строю прошло движение. И спустя десять минут сто тридцать воинов и егеря, оставив позади себя коноводов, пару патрулей и притомившихся магов, приблизились к воротам поселка. Рядом со мной младшие братья, которые сжимают в руках корты и по выражению их лиц заметно, что они рвутся бой и мечтают о подвиге. А вот хрен там, а не подвиг! Входим и тупо режем всех, кто дышит. Затем мародерка и отход. Так что никакого геройства не намечается, а будет обычная кровавая работа во время которой и после нее хочется блевать. И я уверен, что мои братишки свои желудки опустошат. Но это и хорошо, на всю жизнь им наука будет. Пусть не думают, что жизнь это рыцарский роман, где все герои, вне зависимости от того, "хорошие" они или "плохие", поступают по правилам.

— Внимание! — кричат гранатометчики, которые отскакивают от ворот в сторону.

Все воины присели на корточки и одна за другой взорвались две магические энергокапсулы, которых капитан Линтер перед походом закупил полсотни штук. Над нашими головами прошлась тугая ударная волна. Вверх взлетела взвесь из земли, щебня, кусков дерева и травы, а створки крепких ворот, со скрипом, завалились на бок. Я встал, выхватил ирут и взмахнул им над головой:

— Начали!

— Быстрее! — поддержали меня командиры.

— Живее!

Группами, "шептуны" стали входить в поселок, а я посмотрел на Трори и Айнура:

— Не отставать и все время держаться рядом со мной! А не то прогоню! Поняли?

— Да, — согласился Айнур.

— Как скажешь брат, — вторил ему Трори.

— Тогда вперед!

Мы прошли на территорию поселка, где уже шла резня. Воины врывались в дома, обыскивали сараи и амбары, продвигались по стенам и повсюду были слышны звуки арбалетных выстрелов.

— Дзанг! — Тетива арбалета, который держит в руках один из "шептунов" рядом с нами, вздрагивая, освобождает короткий болт и метательный снаряд вонзается в голову взрослого гоца с топором в руках, который, пошатываясь, выскочил на нас из-за угла просторного бревенчатого дома. Младшие Ройхо смотрят на падающего врага, а я клинком указываю в центр вражеской деревни, и вместе с двумя десятками бойцов по широкой улице направляюсь к дому местного старосты. Время поджимало, и следовало перебить врагов до того, как начнут исчезать последствия магического отравления.

Глава 4

Империя Оствер. Замок Ройхо.

12.06.1405.

Род гоцев был уничтожен до последнего существа. Добычи не взяли, пленные нам были не нужны и, запалив поселок сразу в нескольких местах, мы покинули место проведения карательной операции. Потери с нашей стороны были незначительны, два "шептуна", которые не заметили спрятавшегося в подвале молодого квартерона, да пятеро легкораненых. А сколько полегло гоцев, точно не известно. Главное, что ни один не ушел, но то, что их было больше сотни, это точно.

Ночевали мы на стоянке перед входом в долину, а на следующий день двинулись к замку Ройхо. Происшествий в пути не случилось, и вчера наш отряд подошел к воротам моего родового жилища. Расквартированный в замке отряд герцогских дружинников, сорок воинов под предводительством старшего десятника (в войске Грига полусотник), уже знали о том, что их сюзерен мертв. А потому, единственное, что беспокоило мужиков, это их дальнейшая судьба и благополучное возвращение в родные деревни. И, получив слово графа Ройхо, что дружинников не тронут, сдав капитану Линтеру все оружие и доспехи, лошадей и укрепления, бывшие воины герцога Андала Грига вышли за ворота и направились в сторону Изнара.

Дружинники уходили, и по их походке и поведению было видно, что они ожидают подвоха и выстрелов спину. Однако мое слово крепкое и пока со мной по честному, то и я к людям со всей душой. Правда, задержал старшего десятника. Но не для того чтобы над ним покочевряжиться, а для получения более точной информации о происходящих в окрестных землях событиях. Он хоть и невеликий, но все же командир, и в замке сидел уже два года, так что старожил. И про ваирцев, которые в последнее время неоднократно появлялись вблизи моих приморских владений, он кое-что знал.

Мой отряд вошел в замок и, пока воины располагались в казармах, еще до наступления темноты, вместе с братьями и Ангусом Койном я сделал обход территории. И открывшаяся мне картина, была безрадостной. Кругом запустение и разорение. Родовой алтарь семейства Ройхо разбит. Портреты предков и картины кисти древних мастеров вывезены в Изнар. Богатый арсенал перемещен в одну из крепостей Григов. Все мало-мальски ценное имущество растащили дружинники и мелкие чиновники герцога. Продовольствия в замке нет и, в случае осады, кормить личный состав отряда просто нечем. Воинские припасы и запасы амуниции отсутствуют. Центральная башня, в которой проживали Ройхо, выгорела изнутри и ремонтировать ее, естественно, было некому. Превосходная замковая кузница, которая оборудовалась по имперским стандартам, демонтирована и сейчас стоит на одном из железных рудников Григов. А богатая семейная библиотека, за деньги, перекочевала в собственность магических школ "Алго" и "Пламя". В общем, герцог и его приближенные расхитили все, что только возможно.

Однако имели место быть и хорошие факты. Часть замковых слуг, немного, всего десять человек из пятидесяти, уцелела, и продолжала выполнять свои обязанности. Кроме того, сохранился семейный склеп, в котором находились урны с прахом мертвых Ройхо, хоть в этом-то герцог Григ поступил по человечески. Ну и, как хорошее дополнение, находящаяся в Левой Приморской башне старинная мозаичная напольная картина, изображавшая карту материка Эранга, была там, где ей и положено быть.

При прежнем графе, в зале, где находилась карта, Квентин проводил совещания со своими ветеранами, и я был в этом месте всего раз, да и то мимоходом. Бывший старший десятник Григов говорил, что мозаику собирались вывезти, но сразу это сделать, не получилось. Ну, а после, за более важными делами и проблемами про редкую каменную картину просто забыли, а этому произведению искусства, между прочим, почти шестьсот лет, и если мозаику продать, а я этого делать не собираюсь, то можно было бы получить неплохие деньги. И сегодняшнее утро я начал с посещения этого места, очень уж хотелось понять, чем оно привлекало Квентина Ройхо, да и на древнюю карту посмотреть было интересно.

В одиночестве, я вошел в тихий просторный зал, освещенный лучами восходящего солнца, которые через стеклянные витражи проникали внутрь башни и падали на стены и пол. Я сделал несколько шагов от входа к центру. После чего вышел на карту, беглым взглядом окинул пустые ровные стены, всмотрелся в цветные кусочки камня и керамики, которыми обозначались моря и океаны, реки и горы, тракты и укрепрайоны, города и крепости, и подивился великому умению неизвестного мне древнего мастера. И разглядывая карту, я впервые подумал о том, что материк Эранга во многом похож на земной Евразийский континент.

Это самый большой материк в магическом мире Кама-Нио. Он раскинулся в Северном, Восточном и Западном полушариях планеты. И если попробовать сделать привязки по координатам, то Ваирское море можно определить как Балтийское, а Исарийское как Черное. Но это все очень примерно. Потому что Ваирское море минимум в полтора раза больше Балтийского. Здесь отсутствует Скандинавия, а вместо нее архипелаг, где закрепились племена ваирских пиратов. На севере, востоке, юге и западе есть океаны, которых, как и в случае с Евразией, четыре. Однако климат на моей новой родине несколько помягче. И потому, находящееся на месте Северного Ледовитого океана водное пространство под названием Форкум, имеет не только иные размеры и формы, но и достаточно многочисленное население из нанхасов, которые живут вдоль всего его побережья и на крупных островах вплоть до самой ледяной кромки полюса. На востоке океан Хошш, которым безраздельно владеют враги империи Коцка, Кауш и Васлай. На юге теплый и ласковый Керийский океан, который бороздят корабли Торгово-Промышленной Палаты Оствера. А на западе, безбрежный и злой в своем буйстве океан Шань-Гесс, посреди которого раскинулся большой имперский архипелаг Гири-Нар.

Да, велик мир Кама-Нио и мест, где я не бывал и, наверное, никогда не буду, огромное множество.

Но пока я вижу перед собой только Эрангу. И пройдясь по высокогорному хребту Агней, по размерам как Тибет, который оказался на месте старых Уральских гор, я вышел на пересекающую материк с запада на восток длинную крепостную зубчатую цепочку. Давным-давно Империя Ишими-Бар пыталась отгородиться от северян стеной, вроде той, которую на Земле принято считать Китайской, в смеси с Адриановым Валом. Однако время безжалостно, и сейчас этого укрепления нет, его порушили ветра, дожди и местные крестьяне, которые растаскивали кирпичи и грунт на свои нужды.

Поворот! И следуя по контурам стены, которая, загибаясь вверх, полукругом упиралась в Ваирское море, в полшага, я переступил через Герцогство Григ, и остановился на небольшой дырочке в полу, которая находилась на самой кромке морской синевы и серого земляного фона. Раньше, при Квентине Ройхо, здесь был крупный сапфир, обозначающий местоположение замка. Ну, а после того, как здесь обосновались дружинники покойного герцога Андала, кто-то предприимчивый вынул его из мозаики, и теперь здесь восьмигранное углубление. И отметив для себя, что необходимо вставить в мозаику новый камень, я снова оглядел карту.

Мой взгляд скользит по полу, а голова работает и прикидывает, откуда ждать опасности.

На севере пустоши, горы, тайга, реки, обширные болота и озера. Там живут гоцы, тролли, нежить, всякая нечисть и племена самых разных людей, в основном, нанхасов, но есть и другие, осколки древних цивилизаций и некогда могучих государств. За ними океан Форкум и вся мощь белоголовых. Что ждать с этого направления? Наверное, войны. По слухам, которые витали в Грасс-Анхо, четыре года назад у нанхасов случилась замятня. Несколько племенных сообществ вступили в противоборство и, как водится, проигравшая сторона покинула родные края и ушла в пустоши между родиной и имперскими землями. А так как сотням тысяч людей в тайге прокормиться достаточно сложно, они волнами, растекаясь вдоль всей нашей границы, накатываются на империю, и одними из первых под ударом оказываются территории Герцогства Григ. И если белоголовые люди не осядут где-то по пути, то через пару-тройку лет нам придется воевать. И биться мы станем уже не с мелкими разведывательными партиями оленеводов, которые донимали герцога Андала Грига, а с сильными ордами, в которых есть настоящие воины и искусные в своем ремесле шаманы.

Взгляд влево! Ваирское море и архипелаг Ташин-Йох, который огромной 1600-километровой дугой простирается от полуострова Аста (северо-западная оконечность хребта Аста-Малаш) до северной части имперской провинции Вентель, весьма условно, земная Германия. Своего рода это волнолом, который отделяет Ваирское море от Форкума. В архипелаг входит семь островных групп: Тасса, Кампара, Бахче, Меккера, Шантира, Шабир и Данце, которые все вместе включают в себя около двухсот островов, из которых лишь девяносто пять, пригодны для постоянного проживания людей, и имеют население. Самые крупные из них это острова, которые дали свое название всем группам более мелких клочков суши.

Благодаря теплому морскому течению из Форкума, на архипелаге Ташин-Йох жить можно. Климат неплохой, много рыбы и на паре островов имеются большие города. Что неудивительно, ведь это бывшая имперская провинция, которая отделилась от остального Оствера через несколько лет после гибели Квинта Анхо. И в свое время, именно мой предок Айна Ройхо приложил к этому руку. Парадокс. Верный имперский генерал и командир Черной Свиты способствовал отделению провинции. Но сделал он это неосознанно, и на момент объявления независимости Ташин-Йоха он уже давно был мертв.

А предыстория этих событий такова. Во времена правления императора Квинта Первого, к материку народа дари были одна за другой отправлены несколько океанских военных экспедиций, которые были должны закрепиться на территории нечеловеческой расы и дать возможность магам установить телепорты, по которым будут поступать подкрепления. Однако, каждый раз дари сбрасывали десант обратно в океан, и потерпевшие поражение имперские воины возвращались обратно на родину. Ну, а так как император был весьма крут, на родных берегах воинов не ждало ничего хорошего. Командиров казнили, солдат отправляли в штрафные батальоны, а экипажи кораблей расформировывали.

Естественно, глядя на то, какова участь людей из предыдущих экспедиций, командующий третьей, на родину не торопился, но и к врагам империи он тоже не примкнул. И договорившись с Айной Ройхо и Каусом Труви, последний старший офицер в эскадре, гвардейский полковник Лютвир, направил корабли не к Гири-Нару, где его уже ждали палачи, а к слабозаселенному Ташин-Йоху. Моряки и солдаты морской пехоты обосновались на островах Ваирского моря, а генералы Ройхо и Труви фильтровали всю информацию, которая поступала к императору и ждали удобного момента для того, чтобы выпросить у Квинта прощение для провинившихся воинов. Но сделать этого не получилось. Квинт погиб, и власть в империи захватил Верховный Имперский Совет.

Затем, пользуясь неустроенностью государства и тем, что сторонники феодалов резали имперцев, полковник Лютвир полностью подчинил себе архипелаг Ташин-Йох, вывез на острова близких людей и родню, блокировал транспортный телепорт на острове Данце, и объявил себя королем. Воевать с ним никто не собирался, всем было не того, и король Лютвир правил целых десять лет, до тех пор, пока его не убили свои же сподвижники. После этого на архипелаге разгорелась маленькая гражданская война, в результате которой появился новый народ — ваирцы. И в настоящий момент это сборище пиратов и рыболовов, которые налетают на всех без разбору, грабят берега соседей и захватывают рабов, а затем перепродают их манкари и республиканцам. Так что теперь, они мои враги, ибо если где-то ваирцы пару раз взяли добычу, то обязательно наведаются в это место опять. Что поделаешь, был бы в замке Квентин Ройхо, он бы не допустил пиратских бесчинств, а герцог Григ не смог оказать им достойной встречи, и теперь эта обязанность ляжет на меня. И хотя пока паруса пиратских кораблей не видны, морские волки бродят где-то неподалеку, и если ударят, то это будет не два-три экипажа, а полноценная эскадра минимум из десяти кораблей и десантом в тысячу мечей. В общем, ситуация на западе такая же как и на северном направлении. Если враги придут, то боестолкновение будет серьезным и биться придется всерьез, без надежды получить помощь из столицы.

Поворот влево и взгляд под ноги! В нескольких сантиметрах от моей ноги, а на деле в ста двадцати семи километрах по прямой, столица севера, город Изнар, и замок Григ, к которому уже приближается Гай Каним. Через пару дней я принесу ему присягу и стану вассалом неопытного семнадцатилетнего мальчишки, таков мой уговор с бароном Анатом Каиром. Нарушать его было бы глупо. И хотя бы для виду, я буду должен подчиняться приказам из дома Канимов, а иначе, меня быстро упакуют в мешок и мое бренное мертвое тело отправится на погребальный костер, а урна с прахом встанет рядом с сосудами Катрин и Квентина Ройхо. Это точно, ибо как работают диверсанты великого герцога, тайные стражники и егеря я видел, и заиметь их себе в противники мне бы не хотелось, проблем и без этого хватает. Тем более что пока от меня никто и ничего не требует, и благодаря покрышке на самом верху я могу не платить налоги, не выставлять воинов в имперскую армию, и спокойно заниматься своими делами.

Но это все пока, а как и что сложится дальше, только время показать и сможет. Станет Гай Каним достойным правителем, можно будет ему помогать, а если нет, то придется забивать на его приказы и самоустраняться от выполнения обязанностей верного вассала, ибо как я уже говорил ранее, главное для меня это восстановление семьи Ройхо и личные амбиции. И перед самим собой я могу быть честен, и сказать себе правду. Я не готов погибнуть по зеленому свистку кого-то из великих герцогов, придворных вельмож или самого императора. Жизнь слишком интересная штука, которая дается только раз, и я придерживаюсь лозунга, который в свое время выдвинул европейский полководец Валленштейн, а за ним его слова повторили француз Наполеон и американец Паттон: "Солдаты! Умереть за свою родину и флаг может любой идиот! А ваша задача сделать так, чтобы парни с той стороны, умерли за свою страну и свои знамена!" На мой взгляд, это верная жизненная позиция. Долби врагов, держись за своих и поменьше слушай тех, кто желает тебе зла или считает других людей разменной монетой. Хороших лозунгов много и правильных идей хватает. А вот жизнь она одна. И после смерти, попав в дольний мир, хотелось бы оставить после себя что-то значимое, чувствовать поддержку кровной родни и, оглядываясь назад, видеть, что отмерянный тебе судьбой срок был прожит не зря. Ну, а если при этом ты помог своему народу и хорошим честным людям, которые благодаря тебе смогли выжить и продолжить свое существование, то это вообще замечательно.

Впрочем, в сторону философию. Пора заниматься делами. После посещения зала с картой Эранги, я планировал посетить склеп Ройхо, почтить духов и подумать над первоочередными задачами, которые стоят передо мной и всем нашим маленьким северным кланом. А затем следовало выслушать старшего десятника из дружины Грига, проверить воинов, отдать приказы Линтеру и Хайде, а вечером поговорить с дядей и его лучшим учеником шевалье Эри Вереком.

Я покинул Левую Приморскую башню и вышел во двор замка. На трех внешних донжонах и двух приморских развеваются стяги Ройхо. Мои братья и сестры, наверняка, все еще отсыпаются после утомительной дороги и приходят в себя после выпавших на их долю испытаний. Золотая казна в надежном месте и под охраной. В складских помещениях суета, барон Койн с учениками бродит по самым глухим закоулкам и вновь пытается понять, куда мой предок Руфус спрятал свою лабораторию или дневники с описанием исследований. На конюшне успокаивают одного из горячих жеребцов, который чувствует рядом с собой готовую к случке кобылу, и нервничает. А рядом, встревоженная шумом, лает дворовая собака, которая осталась от прежнего замкового гарнизона. И все это на фоне доброго солнечного дня и шума морского прибоя, бьющего своими волнами в высокую монолитную скалу, на вершине которой стоит замок. Хорошо! Жизнь налаживается и все при деле. И не почувствовав в свежем соленом морском воздухе никакой опасности, я взял у подошедшего ко мне дружинника свою сумку, перекинул ее через плечо, развернулся и зашагал к Центральной башне, при виде которой мое настроение немного упало.

Высокий темный каменный зуб уставился в синее безоблачное небо. Несколько вывалившихся из кладки стены каменных блоков лежали на покрытой мусором земле. А стаи черных ворон, предвестников беды, которые группами по пять-шесть особей сидели на обгоревших балках, стропилах и камнях, встретили меня возмущенными резкими взмахами крыльев и пронзительными бьющими по нервам криками.

"Твари! — глядя на ворон, подумал я. — Одна тоска от вас. Но ничего, попозже заведу себе пару ястребов или кречетов, и черта с два вы у меня тут летать будете!"

Приблизившись к главному входу Центральной башни, я свернул влево, прошелся вдоль стены и остановился перед входом в склеп, тяжелой серой дверью, которая не сгорела лишь потому, что она была защищена магией. Пять ступенек вниз. Потянул дверь на себя, и она открылась. Поток солнечного света из-за моей спины образовал на длинном пыльном проходе узкий туннель. И достав из кошеля на поясе малый магический фонарик, который я использовал во время своих поисков в башне Ан-Анхо, я сжал его в кулаке, и пожелал, чтобы он загорелся. Светильник вспыхнул желтоватым светом, который растворился в солнечных лучах, и я двинулся вперед.

Подошвы моих сапог оставляли на полу четкие отпечатки, а звуки шагов отражались от стен. Солнечный свет все тускнел и тускнел, а магический фонарь, наоборот, горел ярче. И когда метров через тридцать, я уперся в новую дверь, мой путь освещал только он. Осторожный толчок ладонью в дерево и передо мной темный и сухой склеп, где посередине стоит мраморная лавка, а стены усеяны ячейками-сотами, в которых находятся урны с прахом моих кровных родственников. Здесь тихо и спокойно. Ничто не нарушает уединение мертвых, и только в двух местах во всем мире Кама-Нио, в столичном особняке и здесь, души рода Ройхо могут принимать подношения от своих потомков.

Я снял с плеча сумку, достал из нее серебряный кубок, бутылку вина и небольшой острый кинжал. Затем, налив в бокал темно-бордовый напиток, лезвием кинжала я провел по своей левой ладони, слил немного вытекающей из моего тела красной руды в кубок и поставил его в одну из пустых ячеек. Практически сразу смесь из крови и сладкого вина начала испаряться, духи принимали мое подношение и знак уважения, но делалось это очень медленно, сказывалось отсутствие родового замкового алтаря. И никуда не торопясь, я присел на скамейку и начал по пунктам составлять план своих первоочередных дел.

Первое, принесение вассальной присяги молодому Гаю Каниму. С этим просто, деваться мне некуда, и все решено.

Второе, после всех движений, приключений, драк, побед и растрат, у меня остается тридцать две тысячи иллиров, плюс-минус сотня. Двадцать тысяч с собой, двенадцать в банке. Завтра я отдам пять тысяч Койну, и он разделит эту сумму со своими учениками. И получается, что в моем распоряжении двадцать семь тысяч монет. Наличные пусть будут в замке, а деньги из банка следует разделить на две части, половину оставить в Грасс-Анхо, а другую перевести в Изнар, где банковский дом великого герцога Ферро Канима, наверняка, со дня на день откроет свой филиал.

Третье, когда я принесу клятву на верность Канимам, какое-то время меня никто не станет дергать, а значит, надо озаботиться своим жилищем, и выжать из нового правителя севера, его советников и Рагнара Каира все, что только возможно. Необходимо вернуть похищенные из замка картины и портреты, которые, скорее всего, если не распроданы, находятся у чиновников городской администрации. Помимо этого надо получить обратно арсенал, кузницу и хотя бы часть припасов. То есть, как сюзерен, Гай обязан вернуть мне находящееся в его владениях незаконно похищенное имущество и ценности рода Ройхо. Так что, думаю, с этим делом проблем не возникнет, особенно, если не бросать его на самотек и проконтролировать, что было вывезено, куда и кто из чиновников за что расписался, а поможет мне в этом архив герцога. Жаль, конечно, что нельзя так же легко вернуть библиотеку семьи, она ушла к магам. Но это и не срочно. Будет возможность, через столичных знакомых попрошу аудиенции у глав школы "Пламя" и "Алго", и постараюсь добиться возврата того, что принадлежит мне по праву. Однако для этого, опять же, нужна подробная опись и каталог изъятых из замка литературных шедевров. А иначе, никому и ничего не докажешь, и как правильно говорит русский народ: "Без бумажки ты какашка, а с бумажкой человек!" Так и здесь, есть доказательства, предъяви, а нет, ходи мимо и решай свою проблему как-то иначе.

Четвертое, требуется маг из храма Сигманта Теневика, и не оболтус какой-нибудь, а профессионал, который разговаривает с духами умерших так же легко, как и с живыми людьми. А это снова расходы. Но иначе никак, ибо родовой алтарь это основа всего замка и неотъемлемая его часть. Григ! Сволочь! Знал, что разрушить надо.

Пятое, нужна дружина и крестьяне, и в этом я сильно полагаюсь на то, что человек Балы Керна найдет моих знакомцев, маирских партизан из отряда Калагана. А когда это случится, я постараюсь перетянуть этих хватких и честных людей, которые сплошь вольные остверы, к себе.

Шестое, сегодня же будет написано письмо семье Сховека, которая переберется на мои земли, а за ней, и сам Юрэ подтянется.

Седьмое, в ближайшую неделю необходимо проехаться по своим землям, посмотреть на подходы с моря, приглядеться к местным крестьянам, проверить дорогу на Южный тракт и прикинуть план обороны графства, при нападении с севера и запада.

Восьмое, мои отношения к Каисс. Как только будет готов замковый алтарь, свадьба. А то жизнь такая стремительная и суетная, что хотелось бы законнорожденных детей.

Девятое, сестры и братья. Когда Койн вернется в свою Академию, а это случится буквально через пару-тройку недель, я сразу же займусь ими вплотную.

Десятое, через месяц-другой, начну присматриваться к местам, где находятся схроны Черной Свиты времен Квинта Анхо. Денег много не бывает, тем более с теми расходами, которые меня ожидают, а значит, нужно обогащаться. Работать киллером, наемником или ждать подачек от Канимов я не стану. Ну, а если так, то придется побегать по диким пустошам и, возможно, навестить древний храмовый комплекс народа най, благо, один из моих кмитов, любого призрака образумит и на место поставит.

Одиннадцатое, при первой же возможности, следует начать поиск барона Арьяна, который предал моих близких и провел в замок гоцев. Что с ним сделать, я пока не решил, но прощать ему предательства нельзя. Впрочем, сама постановка вопроса и поправка, при первой же возможности, говорят о том, что добраться до Арьяна, который пошел на поводу шантажистов, не самая основная моя цель, так что это дело может растянуться на десятилетия.

Обо всем этом я думал, пока из серебряной емкости испарялось вино. И лишь только посуда опустела, я встал, убрал кубок, вино и кинжальчик в сумку, и зашагал на выход. Впереди суетной день, а завтра надо седлать коней и выдвигаться в Изнар, на официальную встречу с новым герцогом.

И двигаясь на выход, я подумал:

— "Интересно, а как же теперь станет называться владение Григ? Вряд ли Канимы оставят старое название, а значит, придумают новое. Какое? Скорее всего, герцогство будет переименовано по фамилии матери Гая, безземельной графини Магды Куэхо-Кавейр. — Я прокатал новое название северных территорий на языке. — Герцогство Куэхо-Кавейр! Каково? Ну, не так уж и плохо. Не Нижние Грязи, не Дураково, и не Глупово. Нормально".

Глава 5

Империя Оствер. Город Изнар.

16.06.1405.

План "Жала Канимов", барона Аната Каира, увенчался полным успехом, и восшествие на герцогский престол молодого Гая прошло как по нотам. Тринадцатого леассара передовые конные сотни наемников и егеря, которые якобы разгромили разбойников Макаро, вступили в замок Григ. Четырнадцатого числа лучшими горожанами Изнара, чиновниками погибшего Андала Грига, жителями острожных городков, комендантами близлежащих крепостей и местными дворянами было принято решение просить достойного сына рода Канимов о вступлении во владение герцогством. А на следующий день, мной, бывшими заложниками прошлого правителя и знатными людьми, кто находился неподалеку, а это практически все, была принесена присяга на верность Гаю Куэхо-Кавейр, который, как я и предполагал, переименовал северное герцогство по титулу своей матери. Ну, а сегодня в полдень, в город вошли войска Канимов, а следом за ними и сам новый правитель севера.

Всем простолюдинам было велено гулять и праздновать, и на улицы Изнара выкатили бочки с дешевым вином, пивом и сидром. Помимо этого состоялась бесплатная раздача хлеба и мяса. Наиболее неимущим слоям населения пожертвовали медные деньги. Из тюрьмы выпустили нескольких мелких преступников. А на центральной городской площади, прямо перед ратушей, при большом стечении народа, казнили четыре десятка разбойников из так называемой банды Макаро, которые на самом деле были пойманными во время облав беглыми крестьянами, ворами и специально привезенными из владений великого герцога Канима кандальниками. При этом морды всех казненных людей в обязательном порядке выглядели устрашающе. Тайные стражники такой контингент специально подбирали, ибо "злые люди" должны выглядеть как уроды, это есть аксиома любой пропагандистской операции. И простой народ, глядя на них, не мог не поверить, что это настоящие душегубцы, которые пробрались на территорию империи по наущению проклятых северных шаманов и врагов государства.

В общем, все приличия были соблюдены. На трон воссел юный, но храбрый правитель с большими связями на самом верху. Преступники были казнены. Горожане и жители близлежащих деревень отдыхали и пили дармовой алкоголь. Горластые глашатаи и заранее подготовленные люди выкрикивали здравицы и славу новому правителю. Наемники и стражники несли службу и обеспечивали порядок. А тайные стражники, егеря и отряды диверсантов подчищали хвосты и сторонников семейства Григ.

И пока все это происходило, ровно в полдень, наиболее влиятельные граждане города и вассалы Гая, в том числе и я, были собраны в городской ратуше, где герцог произнес перед нами не один раз отрепетированную речь. О чем она была, совершенно понятно, стандартный набор фраз и предложений, которые я особо не слушал, ни к чему себе голову забивать, и так все ясно. Кругом враги! Сплотимся в этот трудный для империи час и все как один, станем верными слугами государства и герцога! Погиб достойный сын остверского народа славный Андал Григ и все его наследники! Но преступники наказаны и их настигло суровое возмездие! И пусть, не все разбойники схвачены и многие из них до сих пор скрываются в лесах и атакуют замки и остроги, все равно они предстанут перед строгим, но справедливым судом! А все потому, что вместе с новым правителем, который безмерно рад тому, что лучшие люди севера оказали ему доверие, в герцогство пришло основанное на принципах законности и правопорядка спокойствие!

По окончании речи молодого правителя, пришла пора расслабиться. И выпив за здоровье и удачное начало правления молодого герцога по бокалу редкого в наших краях мускатного вина из подвалов Андала Грига, все присутствующие троекратно прокричали: "Слава герцогу Гаю!". После чего начался фуршет, во время которого происходило знакомство местной элиты с приближенными герцога, решались мелкие производственные вопросы, и утрясался порядок взаимодействия имеющих некоторую толику власти и денег людей. И пока момент был подходящий, заручившись словом герцога и поддержкой Рагнара я стал действовать.

Для начала я переговорил с комендантом крепости Эрра, о возврате своего арсенала, по крайней мере, той его части, которая еще была на складах этой твердыни. В принципе, отставной капитан имперской армии Бойцар, а затем тысячник герцогского войска, мне не возражал, и согласился допустить моих людей в арсенал крепости. Но он честно предупредил, что от вывезенных из замка Ройхо припасов сохранилась лишь десятая часть. Я его ответом был удовлетворен и переключился на городского бургомистра Данни Крофа, солидного пожилого господина, и тот, уведомленный о том, что молодой Уркварт Ройхо в фаворе у Канимов, пообещал мне решить вопрос с картинами и портретами моей семьи в самое ближайшее время, благо, распродать их не успели. Однако при этом, в его добрых, честных и искренних глазах я заметил нехорошую хитринку, и подумал, что с бургомистром придется повозиться, больно он верченый и человечек не простой, сам себе на уме и, наверняка, везде выгоду ищет.

В остальном же, можно сказать, что пока все хорошо. Я обзавелся новыми знакомствами, составил первые впечатления о местном обществе, еще вчера получил доступ к архивам Григов и необходимые мне списки, а герцог пообещал мне вернуть замковую кузницу и оказать всемерное содействие в возвращении родового имущества Ройхо. И если бы я не был вассалом Гая, то уже покинул бы праздничное мероприятие, оставил бы в городе верных людей, а сам бы вместе с подругой отправился в замок, дел много, а северное лето коротко. Но, следуя своим обязательствам, Гай Куэхо-Кавейр дал мне поддержку. И как верноподданный вассал, в переломный для всего бывшего Герцогства Григ исторический момент, я должен находиться с ним рядом. И значит, что до вечера я прикован к торжественному залу городской ратуши, выпиваю, продолжаю налаживать контакты, и подмечаю, что вокруг меня происходит.

Однако все мои дела уже улажены, а новых пока нет. С местными чиновниками и военными, которые меня, явно, опасаются, и все время льнут поближе к герцогу и полковнику Торансу, особо не поговоришь. А женщин на этом мероприятии нет. И оттого время тянется медленно и если бы не Рагнар Каир, то через пару часов я бы взвыл от тоски, и он, наверное, тоже. Так что мы развлекали один другого беседой, обсуждали близкие нам темы, и благодаря этому скоротали какое-то время. И так продолжалось до тех пор, пока к Рагнару, с пакетом в руках, не приблизился гонец в мундире армии Канимов.

Каир остался на месте, прочитал послание и нахмурился. И когда он убрал бумагу в карман своего камзола, я кивнул на уходящего гонца и поинтересовался:

— Проблемы?

— Да, — сказал Рагнар. — Через три дня моих воинов и егерей перебрасывают на восток.

Слово "моих" он выделил особо, а значит, речь идет о диверсантах великого герцога Канима. И преждевременная, не укладывающаяся в план, переброска элитных бойцов на фронт, говорит о многом. В частности о том, что враги прут по имперским землям в темпе Гитлера, наступающего на Москву, и это проблема. От восточных границ до окраинных земель Канимов меньше тысячи километров, и великий герцог Ферро постарается не допустить республиканцев на свою территорию. Так что наемники, которые находятся на севере, могут быть переброшены вслед за диверсантами и егерями. И из этого следует резонный вопрос. А кто герцогство защищать станет? Крестьяне, вояки покойного Грига, чиновники и местная расфуфыренная знать? Так на них надежды немного, они разведку нанхасов и ваирцев не сдержали, и новому герцогу не доверяют, так что драться станут в полсилы и из-под палки, да и то, если не сбегут к телепорту или к соседям. Впрочем, пока у нас все тихо, и нагнетать излишний негатив не стоит.

— Выходит, что дела на востоке плохи? — спросил я Каира.

— Видимо, да, — согласился командир диверсантов, оглядел зал, в котором продолжалось хаотичное движение гостей и слуг, которые улыбались, выпивали и обсуждали свои дела. И остановив взгляд на герцоге, который стоял в окружении нескольких человек, он сказал: — У меня к тебе просьба.

— Что в моих силах, все сделаю, — я сразу же насторожился.

— Присмотри за Гаем, а то на сердце что-то неспокойно. Чувствую, что если уйду на восток, то это надолго.

— Вот ты о чем, — меня отпустило, я снова расслабился и кивнул в сторону Гая: — Чего за ним приглядывать? Вокруг герцога столько народа, что есть на кого опереться. Тут тебе и тайные стражники, и наемники, и опытные советники.

— И все же присмотри, мало ли что.

— Хорошо.

Мы с Рагнаром пожали один другому руки, коротко кивнули и разошлись. Он направился к герцогу, протиснулся через толпу прихлебателей, помощников и охрану, что-то прошептал ему на ухо, и через полчаса Гай Куэхо-Кавейр отправился в свой дом, бывший замок Григов, где уже поменяли всю обслугу и привели в порядок дворец. Все присутствующие проводили герцога поклонами, и после этого можно было покинуть праздник и вернуться в свое временное жилье, домик невдалеке от центра города, который вчера был арендован для проживания графа Ройхо и его людей. И простившись с бургомистром Крофом, который вновь заверил меня, что выполнит приказ герцога со всем возможным рвением, я вышел из городской ратуши на площадь Изнара. У входа меня уже ждали Дайирины и пара "шептунов", моя охрана и почетный эскорт, и мы направились к нашему временному пристанищу, где меня ждал простой сытный ужин и красавица Каисс, по которой я сильно соскучился.

Кругом была гульба и шум, скрипичные и струнные инструменты выводили простые плясовые мелодии, горожане веселились, кто искренне, а кто делал вид, и в толкучке можно было ожидать нехороших сюрпризов. Однако движение через гуляк прошло без эксцессов, и вскоре мы оказались перед уютным двухэтажным домиком, который охранялся арбалетчиками из отряда Хайде. Они доложили, что все в порядке, и рапорт был принят. Мы прошли внутрь и, первое, что я сделал, это никого не стесняясь, крепко расцеловал свою женщину. Дайирины за моей спиной несколько недовольно повели плечами, все же провинциалы со строгими правилами, а тут родная сестра, не будучи замужем, с командиром и нанимателем целуется. Неловкая ситуация, но терпимая, и они промолчали, хотя наверняка, позже, это между собой обсудят.

Смущенная Каисс, задорно встряхнула своими роскошными белокурыми волосами, оправила ладно облегающий ее тело летний сарафан и умчалась накрывать на стол, а я с ее братьями прошел в гостиную и здесь нас уже ждал Керн. При моем появлении он встал, и отвесил короткий поклон, после чего, как равным, кивнул шевалье, дождался пока мы с Дайиринами рассядемся в поскрипывающие старые кресла, и расположился на диванчике напротив. Внешне, он как обычно был спокоен, опрятен и никуда не торопился. И сделав вывод, что ничего секретного или срочного нет, я поймал его взгляд и сказал:

— Докладывай.

Керн сморгнул, отвел глаза в сторону, подался всем телом немного вперед и начал говорить:

— Тео Вантит нашел партизан, про которых вы говорили. Они сейчас в составе Маирского Горного Корпуса полковника Мурманса, точнее сказать, того, что от него осталось, и сейчас находятся в городе Цуркин, который стоит на левом берегу реки Халаит в пределах владений великого герцога Туира Кайяса.

Начальник СБ замолчал, и я его поторопил:

— Ну и что дальше? Вантит передал мое письмо Калагану?

— Калаган погиб в бою, вместе с графом Кеметом, и его больше нет, а от самого отряда уцелело всего несколько бойцов, которые брошены на произвол судьбы и вынуждены заботиться о нескольких сотнях беженцев. Но Тео смог найти тех людей, которые вас помнят, и передал письмо Бору Богучу.

— Это светловолосый паренек лет девятнадцати, племянник Калагана?

— Он самый, только он теперь уже не паренек, а солидный боец-ветеран, который имеет авторитет и верных людей.

— И что Бор?

— Богуч сказал, что необходима личная встреча, а иначе никак, нет у него доверия к письмам.

— А смысл мне с ним видеться, если толку с этой встречи никакой?

— Отряд Калагана разбит, но есть другие партизанские соединения из армии павшего графа Кемета, и все они находятся в неопределенном состоянии. С одной стороны, они вынуждены подчиняться приказам великого герцога Кайяса и иных командармов, а с другой, их семьи, которые числятся вольными и имеют документы, никто кормить не собирается. Поэтому они давно искали вариант, как бы им уйти под руку владетеля, на землях которого, кеметцы смогли бы встать на ноги, пристроить своих близких и зажить тихой мирной жизнью. А тут ваше письмо, которое их в правильном направлении толкает.

— Они ищут спокойствия, а у нас тоже война на носу.

— По сравнению с тем, что творится на Ассирском фронте, угроза со стороны белоголовых и ваирцев кажется сущей ерундой.

— И когда Бор хочет встретиться?

— Чем, скорее, тем лучше. В ближайшие день-два ассиры вновь перейдут в наступление, а городок Цуркин как раз на их пути.

— Значит, на Мистир надо отправляться прямо сейчас?

— Я думаю, что да, а решать вам.

С тоской, подумав о том, что этой ночью снова придется ночевать не в постели с любимой, а не пойми где, я взмахнул ладонью:

— Сейчас поужинаем и отправляемся в Цуркин. Кстати, почему Вантит сам на доклад не прибыл?

— Не смог, помогает Геншеру за Умесами присматривать.

— А что, есть подвижки?

Дайирины машинально оглянулись, и их ладони легли на рукояти мечей. А заметивший реакцию шевалье Керн усмехнулся и продолжил:

— Как раз хотел доложить. Геншер начал самостоятельный поиск агентов клана Умес, и узнал, что на вас, господин граф, ведется сбор информации. Работает три человека, описания в каждом отдельном случае разные, но мне кажется, что республиканцы используют грим и маскировку.

— И где они уже побывали?

— В Йонаре агенты прошлись по гостиницам и тавернам, где вы проживали. Затем пытались найти подход в канцелярию великого герцога Канима и получить сведения о вашем обучении в "Крестиче". Но Тайная Стража их заметила, и они еле успели оторваться. После этого республиканцы разговаривали с людьми из отряда полковника Висана Плетта, но снова неудачно. Далее был опрос двух подвыпивших корнетов из состава Черной Свиты. И три дня назад одному из дружинников вашего столичного особняка было сделано предложение, поработать на неких людей, которых интересует личная жизнь графа Ройхо. Кроме того, пару дней назад в доме баронессы Ивэр появился некий дворянин с Анвера, который расспрашивал ее девушек о ваших предпочтениях. При этом он все делал очень осторожно и аккуратно, так что девочки ничего не сообразили. Однако его почуял и подслушал слуга госпожи Кристины.

— Карлито?

— Он самый.

— И что вы намерены делать дальше?

— Попробуем локализовать людей клана Умес, а после сольем их Тайной Страже Канимов. Мы с республиканцами в войне, и если будет доказано, что эти люди агенты Умесов, их распотрошат в два счета. То есть, мы не при деле, а нужную нам информацию можно получить через Аната Каира, который, наверняка, пойдет навстречу просьбе графа Ройхо.

— Посмотрим.

При упоминании "Жала Канимов" я неосознанно поморщился, не хотелось быть ему обязанным и о чем-то его просить, легче самому вражеских агентов скрутить и допросить. Но зерно здравой мысли в словах Балы Керна было, и отвергать его предложение я не торопился.

— Так что нам делать? — Керн помедлил и задал вопрос, который был должен определить дальнейшие действия его людей, пока он остается на территории северного герцогства.

— Пока наблюдайте и докладывайте о том, что делают шпионы Умесов. Наверняка, рано или поздно к ним присоединятся бойцы, и вот тогда-то, мы и сыграем.

— Понял.

Начальник Службы Безопасности кивнул и замолчал, а я повернулся к старшему Дайирину:

— Ресс, сейчас поужинаем, и я вместе с несколькими наемниками отправляюсь на Мистир. Ты остаешься на месте и завтра с утра, под усиленной охраной, направишь Каисс и все наши вещи в замок. После этого уладишь все дела с бургомистром, комендантом крепости Эрра и канцелярией герцога Гая. Тебя постараются обмануть, без этого здесь никак, а ты не зевай, но и на рожон не лезь.

— Ясно, — Дайирин кивнул.

— Вот и хорошо. А помимо того, что будешь получать продовольствие и возвращать имущество Ройхо, займись строителями, которые смогут восстановить Центральную башню. Я слышал, что в городе имеется пара свободных рабочих бригад, и если они нам подойдут, нанимай их, пусть закупают стройматериалы и, под присмотром "шептунов", обозом отправляются к замку.

Ресс промолчал и в разговор вступил его младший брат, Дэго:

— А мне что делать?

— Ты возвращаешься в столицу, — я посмотрел на второго Дайирина. — Передашь несколько писем разным адресатам, а главное, послание баронессе Ивэр. Она поможет тебе советом, где найти хорошего жреца из культа Сигманта Теневика. Твоя задача обговорить с ним условия восстановления родового алтаря семьи Ройхо. Это будет дорого, но торговаться не надо, с теневиками этого лучше не делать. Пообещай ему деньги и проезд, и постарайся это дело не затягивать. Справишься?

Дэго пожал плечами и расплылся в широкой доброй улыбке:

— Постараюсь.

— В таком случае, господа, — я встал, — пойдемте ужинать, а то на праздничных мероприятиях знати никогда сыт не бываешь. Все в рот заглядывают, а чужие слуги, неизвестно что в еду бросить могут.

Сказав это, я вспомнил свой крайний телефонный разговор со своим школьным другом Геной Петренко, который служил на большом корабле Краснознаменного Черноморского Флота в должности вестового и накрывал на стол офицерам, и его рассказ о том, как он кормит комсостав. Ох, ни дайте боги на такого поваренка нарваться. Ведь ему в тарелку командира корабля плюнуть или толченых тараканов в макароны кинуть, это как два пальца об асфальт. А уж, каким образом он над дедушками издевался, по морской терминологии "профсоюзами", это лучше и не вспоминать, ибо можно отбить всякий аппетит.

От неуместных воспоминаний я усмехнулся, но снова сделал серьезное лицо, и вчетвером мы прошли в столовую, где плотно поужинали. Затем, снарядившись как на войну, я переговорил с любимой, и заверил ее в том, что у нас все будет просто замечательно. А в завершении долгий поцелуй, после которого я покинул дом и, взяв нескольких наемников, отправился к телепорту.

По главным улицам проехать было нельзя, сутолока вокруг бочек с алкоголем и резкие крики гуляк, которых могли испугаться лошади, и к порталу мы направились в обход, по слабоосвещенным улицам Изнара. Людей вокруг не было, стражников не видать, и неспешно продвигаясь в сторону транспортной магической ветки, я вслушивался в цокот конских подков по булыжнику мостовой, и думал о том, как встречу Бора Богуча. Но поразмыслить над этим вопросом не удалось.

В ближней подворотне зазвенели клинки, и молодой сильный голос выкрикнул:

— На помощь!

— К бою! — без раздумий, скомандовал и я. И спрыгнув с жеребца, оглянулся. Справа и слева глухие каменные стены приземистых одноэтажных домов. По звукам из подворотни, в драке принимает участие не более пяти клинков, скорее всего, четыре. И посмотрев на десятника "шептунов", лицо которого можно было разглядеть в лунном свете, я взмахнул рукой в сторону боя: — Вперед!

С обнаженными клинками, и под прикрытием четырех арбалетчиков, три воина, а вслед за ними и я, вошли в просторный двор, который был наполовину завален бревнами. И здесь, прижавшись спиной к дровяному сараю, стоял молодой мужчина лет двадцати, который двумя кортами довольно ловко отмахивался от двух воинов в зеленых армейских плащах, точно таких же, какие носили егеря великого герцога Ферро Канима. Еще один человек в плаще стоял немного в стороне и находился в положении наблюдателя.

— Прекратить! — выкрикнул я, заметив, что одиночку с кортами сейчас собьют с ног и прикончат. Драка остановилась. Вместе со своими бойцами я подошел месту боя и, уже догадываясь, что стал свидетелем уничтожения одного из сторонников герцога Грига, громко и уверенно спросил: — Что здесь происходит?

На миг вокруг воцарилась тишина. Воины в зеленых плащах были готовы продолжить драку, но наблюдатель приблизился ко мне, слегка кивнул, и сказал:

— Господин граф, я сержант армии Канимов, отойдемте в сторону.

Он сделал несколько шагов к бревнам у дальней стены, а я последовал за ним и, остановившись, спросил:

— Почему вы напали на этого человека?

— Устраняем недобитка из рода баронов Эйки.

— А он умирать не хочет?

— Так точно господин граф! — сержант егерей усмехнулся. — Мы его целые сутки по лесу гнали, пока он в город не пробрался. И теперь заканчиваем работу. Он птичка-невеличка, бастард без права на титул, который влияния не имеет. Но для порядка, надо бы и его к ногтю прижать.

Я посмотрел на приговоренного к гибели человека, и как на заказ, его лицо попало под лунный свет. С возрастом я не ошибся, молодой. Лицо усталое, но уверенное, волосы, вроде бы, рыжие, мечи держит красиво, не напрягается, но и к бою готов. Цвет глаз не различить, но смотрит он уверенно и прямо на меня.

"Хороший боец, — подумал я, — жаль такого убивать. На фронте воинов не хватает, а мы тут между собой резню устроили. Нехорошо".

— Знаешь что, сержант, — вновь я взглянул на егеря, вынул из кармана пару иллиров и незаметно протянул их вперед. — Отпусти этого бастарда.

— Как же это!? — удивился воин Канимов и посмотрел на монеты.

— А вот так. Я сейчас к телепорту еду и заберу его с собой. И я тебе гарантирую, что через несколько часов он уже будет на войне. Повезет, он выживет, а нет, значит, такова его судьба. В общем, я беру его под свою ответственность и ваши неприятности с Рагнаром решу. Думаю, все уладится, сам ведь говоришь, что этот Эйки особо ничем не опасен.

Сержант посмотрел на своих подчиненных, затем на моих "шептунов", правой рукой забрал из моей ладони иллиры и уточнил:

— То есть, я могу сослаться на вас?

— Да, обязательно. Скажешь, что вассал герцога Гая Куэхо-Кавейр граф Уркварт Ройхо взял человека из рода баронов Эйки на поруки.

— А если он не захочет покинуть Изнар или в армию вступать?

— Это уже не твоя забота. В таком случае я знаю, что делать.

— Ну, дело ваше, господин граф, — десятник развернулся к своим бойцам, и указал им на выход: — Уходим!

Егеря вышли на улицу, а я развернулся, подошел к последнему человеку из рода Эйки и тихо произнес:

— Кричи, слава герцогу Гаю.

— Что? — спросил меня еще не отошедший от смертельной схватки бастард.

— Кричи, слава герцогу Гаю. Для тех, кто на улице. Тебе дается шанс выжить.

— Ясно, — так же тихо, как и я, ответил он и, вобрав в себя воздух, во всю мощь голосовых связок, выкрикнул: — Слава справедливому герцогу Гаю Куэхо-Кавейр! Да здравствует новый Повелитель Севера!

— Вот и хорошо, — одобрил я его действия и мотнул головой на улицу: — Пошли! Пора тебе отсюда выбираться.

— Куда?

— Подальше от этих мест.

Спустя пять минут отряд продолжил свой путь. Спасенный мной Лейк Эйки сидел за спиной одного из воинов, а позади нас, до самого телепорта, мелькали силуэты егерей, которые хотели удостовериться, что я не отпущу бастарда. И все время я ожидал того, что они вызовут кого-то чином постарше, кто сможет меня остановить. Но видимо, Лейк, действительно, был не особо важной персоной, еще один незаконнорожденный отпрыск рода "домашних" баронов, так что наш переход на Мистир, в город Цуркин, прошел спокойно.

Глава 6

Империя Оствер. Город Цуркин.

17.06.1405.

То, что мы оказались в прифронтовой зоне, мне и бывалым "шептунам" стало понятно сразу же, как только мы вышли из телепорта и оказались на большой ровной площадке перед ним. Вокруг полным-полно солдат и множество раненых. А усиленные жрецами и магами патрули имперцев внимательно изучают пропуска каждого человека, кто кажется им подозрительным. В ночном летнем воздухе некогда богатого торгового города Цуркин, который должен быть напоен ароматами экзотических специй и пряностями, красками, духами и цветами, витают запахи крови, горелого металла, серы, копоти, несвежего белья, страха и предчувствие беды. И даже не расспрашивая никого о том, что же здесь происходит, я мог бы сказать, что нахожусь в стане армии, которая совсем недавно потерпела сокрушительное поражение и готовится к новому.

Ну, в этом и не было ничего удивительного. Враги империи наседали, и их конечная цель заключалась в том, чтобы очистить от нас весь материк Мистир. И если бы не телепорты, они бы это уже сделали. Но на фронт постоянно перебрасывались подкрепления, и противник действовал осторожно. Рывок на северо-запад и запад, блокирование одного из магических порталов наведенными помехами, осада города, уничтожение телепорта, которые имелись только в Оствере, накопление сил и новое стремительное наступление. Надо признать, это не самая изощренная тактика. Но пока, благодаря хорошей координации между союзниками, отличной подготовке своих магов, воинов и полководцев, а так же превосходству в силах, она приносит Ассиру, Асилку, Цегеду и Арзуму победы, а имперским армиям, не смотря на все их героические усилия, одни только поражения.

Война на Мистире идет уже шестнадцать месяцев. И за это время потеряны два больших графства, Устио и Кемет, десяток баронств, немалая часть пограничных территорий великого герцога Кайяса, а самое главное, служащий естественным рубежом обороны Маирский хребет. За это время полностью уничтожена Первая Юго-Восточная армия Эйсо Кайяса, которую смог восстановить его сын и наследник Туир. А остальные четыре армии понесли серьезные потери. Наши войска пятятся вглубь имперской территории, воины дерутся из последних сил, но остановить врага пока не получалось. И основная надежда наших полководцев была на то, что коммуникации противника растянутся, удары королевских и царских войск станут слабее и вот тогда-то, удастся собрать в кулак свои собственные резервы, и самим перейти в контрнаступление.

Впрочем, сейчас не об этом. Меня больше волнуют дела другого континента, и грядущая война на севере Эранги, в которой мне необходимо выстоять. А для этого, как известно, нужны люди, и не кучка гультяев или рабов, а умелые рукастые мужики и крепкие свободные хозяйственники, которые могут и землю вспахать, и мельницу поставить, и медведя на рогатину принять, и пушного зверька в глаз подбить. Таких, сейчас на Эранге днем с огнем не сыщешь, крепкие люди с твердыми понятиями о жизни сидят на своих землях, и сдернуть их на новое поселение нереально. А вот на Мистире они есть, и я в них заинтересован, а иначе бы не совершил переход в прифронтовую зону, где все очень смутно, и со дня на день начнется новый натиск ассирских войск…

На площади перед порталом нас встретил патруль во главе с весьма утомленным средних лет корнетом из легкоконного имперского полка. Я предъявил ему свои документы, вкратце объяснил цель своего визита в Цуркин и поинтересовался, где находятся партизаны из состава Маирского Горного Корпуса полковника Мурманса. Корнет воякой оказался бывалым, видать, не первый месяц в боях и походах, и знал, кого и где искать. А потому, сориентировавшись, он направил меня за город, на северо-восточную окраину. И передав под его ответственность спасенного мной бастарда из рода Эйки, который правильно понял мое предупреждение не возвращаться на север, в сопровождении десятка настороженных "шептунов", я направился в указанном направлении.

В переполненном войсками городе нас еще несколько раз останавливали патрули. Но проблем не возникло, и спустя час, примерно, после полуночи, мы оказались за невысокой городской стеной, где раскинулось многокилометровое море из палаток, телег, возов и брезентовых навесов. Десятки, если не сотни тысяч беженцев с юго-востока, разрозненные отряды добровольцев и партизан, госпиталя и солдаты из разбитых батальонов, полков, бригад и корпусов. Все эти люди сошлись в одном месте, чтобы получить четкие приказы, помощь магов и жрецов в исцелении ран, продовольствие и защиту. Однако если судить по тому, что я видел вокруг, ничего этого они не имели. Солдаты и офицеры были предоставлены сами себе, и никто не торопился ставить их в строй, а чародеи и служители культа занимались своими делами, и оказывали помощь больным и раненым по самому минимуму. Между группами людей бродили сотни оборванных и истощенных детей-сирот, которые выпрашивали еду. А голодные лошади, которые съели вокруг себя всю траву, жевали перепрелую солому из телег и подстилку, на которой спали их хозяева. Короче говоря, вокруг царили хаос, антисанитария и неразбериха. И если бы прямо сейчас под стенами Цуркина объявилась летучая рейдерская группа ассирской кавалерии или егеря, они могли бы натворить немало бед.

Однако к счастью для беженцев и солдат, весь этот бродячий табор в тылу Первой Юго-Восточной армии великого герцога Туира Кайяса, который как и его батя, полководцем не был, пока никого не интересовал. И продвигаясь через ночную стоянку, и попутно расспрашивая людей о местонахождении горных партизан, мой отряд добрался до более или менее чистого пространства, которое было отделено от основного лагеря кольцом из крепких повозок и караулами из хорошо вооруженных справных мужиков. Я представился и, поскольку моего появления ожидали, отряд пропустили за оборонительный периметр, а меня незамедлительно проводили к просторной темно-зеленой командирской палатке, где находился мой старый знакомый Бор Богуч.

Из доклада Керна я знал, что с момента нашего расставания в фильтрационном лагере вблизи Маирских гор, Богуч сильно изменился. Но, неосознанно, я ожидал увидеть прежнего Бора, крепкого высокорослого парня восемнадцати-девятнадцати лет, и когда оказался в палатке, то не сразу признал воспитанника жреца Саира. А все, потому, что передо мной оказался широкоплечий и угрюмый молодой мужчина в брезентовой походной горке и абсолютно лысым крупным черепом, который сидел у походного столика и разглядывал карту империи. И что характерно, его взгляд был нацелен на бывшее Герцогство Григ. Хм! Значит, точно, ждал меня местный партизан, и это хороший знак. Состоится серьезный разговор, и будут взвешенные решения, а не голые эмоции.

Увидев меня, Бор встал, протянул вперед раскрытую правую ладонь и сказал:

— Здравствуйте господин граф.

— Здравствуй Бор, — я пожал его крепкую мозолистую ладонь, и кивнул на карту. — Думаешь, перебираться на север или нет?

— Думаю, — партизан резко кивнул подбородком.

— И каково твое решение?

— Все будет зависеть от ваших условий и того, сможете ли вы уладить проблему перемещения беженцев через портал. А мы уже все решили, Кемет назад не отбить, по крайней мере, в ближайшие годы, а за нами дети и жены, не только свои, но и тех бойцов, кто на перевалах полег, своими телами прикрыв отступление армии.

Бор замолчал, оглянулся на стол и, уступив мне свой стул, присел на походную кровать с гербами ассиров, видимо, трофей. Я расположился подле карты, надо сказать, тоже трофейной и весьма подробной, вздохнул и перешел к серьезному разговору:

— Итак, время поджимает, так что воспоминания о былом отложим на потом, оба мы люди дела, так что давай, поговорим всерьез. Ты не против?

— Только "за".

— Отлично. Я задаю вопросы, а ты отвечаешь. Идет?

— Да.

— Расскажи про обстановку вокруг.

Партизан помедлил, правой ладонью прошелся по потной лысине и ответил:

— Все плохо. Мы на левом берегу реки Халаит, а на правом, в тридцати километрах от нас, ассиры, и их много. Наши люди недавно в разведку ходили, и пленные говорили, что скоро начнется новое вражеское наступление. Цель: Цуркин и телепорт. Наш командарм Туир Кайяс понимает, что нам грозит. Но вместо того, чтобы организовать оборону города и левобережья, он умчался в Грасс-Анхо, подкрепления выпрашивать, а его военачальники воевать не умеют, люди храбрые, но с мозгами туго. Сотню тяжелой кавалерии в атаку повести, это они могут, а разобраться, что здесь и к чему, да порядок навести, ни один не способен. И если бы не имперские полковники, такие как комкор Мурманс, который сейчас на передовой, то совсем плохо было бы. А так, еще ничего, пока мы держимся. Это, в общем. А конкретно с нами, все еще проще. Если бы не близкие нам люди за спиной, можно было бы с ассирами потягаться. Однако родню деть некуда. Дальше, вглубь территории Кайясов нас не пускают. Лошади истощены, продовольствия нет, одежда пообносилась, и к нам здесь относятся как к чужакам.

— И почему так?

— Мы вольные, а у Кайясов и приближенных к ним аристократов все крестьяне крепостные. Поэтому они боятся того, что селяне могут увидеть в нас пример, и тоже свободной жизни возжелают.

— Ясно. А что у соседей?

— Слева Карс Ковель, который отступает, а справа Ульрик Варна, настоящий полководец, и ассиров держит, и арзумцам с цегедцами недавно по зубам надавал. Но если мы отойдем, то и ему отступать придется, а иначе левый фланг обнажится и вместе с двумя Южными армиями он окажется в полукольце.

"Все ожидаемо и совпадает с тем, что знаю я. Бор говорит спокойно и четко, видно, что окреп в боях паренек, привык отдавать команды. А главное, он не забыл тех премудростей, которые ему преподавали в храме Ярина Воина. Про общее состояние войск спросил, пора переходить к нашим делам".

— Каково твое положение на данный момент среди партизан и беженцев? — спросил я Богуча.

— Крепкое. Меня за этот год так помотало, что не раз о смерти думал. Но выжил, был представлен к ордену, поднялся до полевого сотника, по армейской иерархии лейтенанта, и заработал уважение. Опять же дядя покойный, Калаган, помогал. Так что, мое слово кое-что значит, и к нему прислушиваются.

— Много вас?

— Воинов или беженцев?

— И тех и других.

— Бойцов немного, шесть отрядов в общей численности полтысячи человек, и среди воинов много молодняка и случайных людей со стороны, которых мы как своих приняли и по документам наших убитых мужиков провели. Беженцев чуть более семи тысяч.

— Что-то беженцев маловато, — удивился я.

Партизан нахмурился, сильно сжал кулаки и выдохнул:

— Многие люди зиму не пережили. Бескормица, болезни, война и рейдеры ассиров.

— Что у вас есть? — я снова перевел разговор в деловое русло.

— Почти ничего, — Бор покачал головой. — Полсотни лошадей с повозками, оружие у воинов, в основном трофейное, и запас продовольствия на пару дней. Деньги и ценности отсутствуют, все на еду сменяли.

— Сколько людей готово со мной уйти?

— Беженцы, хоть все, а из воинов только четыре сотни. Я еще вчера вечером об этом со всеми нашими командирами переговорил по-тихому, чтобы внимания не привлекать, и большинство меня поддержало.

— И когда вы готовы сняться?

— Хоть сейчас.

— С моими условиями согласны?

Бор порылся под кроватью, вытащил на свет масляной лампы походную полевую сумку, которая была украшена затейливым золотым гербом, вынул из нее мое письмо к Калагану и, зажав его в руке, сказал:

— Если все, что вы, господин граф, написали, правда, то мы с вами. Для нас главное, дарованную графами Кеметами свободу сохранить. А уж мы отслужим, и будем такими вассалами, каких ни у кого нет. Надо будет с ваирцами драться или с северянами, мы будем. Нужна дружина, мы станем воинами графа. Есть необходимость обустроить деревни и поселки, поставить лесопилки или дороги отремонтировать, все сделаем, лишь бы воля с нами была.

— Убедительно говоришь, — слова партизана мне понравились и, разминая ноги, я встал: — Собирай людей, составим списки тех людей, кто уходит, принесете мне присягу, и начнем движение к телепорту.

— Списки уже готовы. А вот с телепортом не все так просто.

— И в чем проблема? В командовании корпуса?

— С армейской подчиненностью все как раз таки просто. Мы числимся добровольцами и можем уйти в любой момент. Мурманс про это знает, и он в курсе того, что мы уходим. Проблема с городскими чиновниками, которые нас в город не пустят.

— Ну, вы-то со мной?

— Бюрократам все равно. Они имеют предписание беженцев в Цуркин не допускать.

— Кто так решил? Кайяс?

— Он самый.

— Кто всем в городе заправляет?

— Бывший глава города, а ныне его военный комендант полковник Тирро, и его друзья-товарищи, местные чиновники, которые пользуются тем, что все командиры Кайяса на линии соприкосновения с противником и творят здесь, что только пожелают.

— Разберемся. Еще какие-то препятствия есть?

— С нами, вроде бы, нет. Но есть еще один момент, про который вы должны знать.

— Какой?

— Две недели назад к нам приезжал жрец из столичного храма Ярина Воина, который знал, что я был рядом с умирающим настоятелем Саиром. И он пытался выведать, не знаю ли я каких либо тайников, которые он после себя оставил.

— Как звали этого приезжего жреца?

— Очир Брегг.

"А вот и храмовник нарисовался. Вот же неугомонная натура, никак не успокоится. Все роет и роет, вынюхивает, где тайны древних магов-воителей, и надеется обрести силу. Но он ее не получит, не для него кмиты были спрятаны, а значит, не владеть ему боевыми заклятьями древних".

— Ну и как, выяснил жрец что-то важное?

— Нет. Я отговорился тем, что ничего не знаю.

— А Брегг тебе ничего выпить не предлагал?

— Было такое, — Бор усмехнулся. — Но я сразу сообразил, что он недоброе задумал.

— Правильно сделал. — Партизан посмотрел на меня, а я на него, и махнул ладонью в сторону выхода. — Давай, зови людей.

Богуч вышел, а вернулся всего через пару минут. С ним было девять человек, наиболее авторитетные партизаны и тройка старейшин. И потому, как быстро они появились, становилось понятно, что эти люди были неподалеку, и между ними все уже решено. Меня это устраивало, ибо не хотелось вести долгую агитацию в месте, которое может быстро превратиться в поле боя. Вот окажемся на моих землях, там все и обговорим. А пока, мои требования знали все, куда будет проводиться миграция выживших кеметцев и присоединившихся к ним людей тоже, так что, аллюр два креста. За полчаса я переговорил со всеми присутствующими, получил списки на четыре с половиной тысячи свободных людей, оформил документы, которые скрепил своей печатью, приказал людям собираться, и пока имелось время, прошелся по стоянке беженцев и устроил смотр воинам. С гражданским населением все понятно, женщины и дети, без стариков, которые не выдержали зимней бескормицы. А воины, бойцы каких поискать, диверсанты и следопыты, которые ассирам столько крови попили, что многих из них на вражеской стороне знали по именам и фамилиям. И тем, что увидел, я был доволен. Кеметцы оставались теми самыми свободолюбивыми людьми, с которыми я некогда бродил по Маирским горам, и пробивался к имперской армии. И лишь только рассвело, я отправился обратно в город.

У ворот меня ожидал первый плохой сюрприз. Выехать из города не проблема, а чтобы въехать в него обратно, требовался пропуск подписанный комендантом города полковником Тирро. И караулу, который состоял из городских стражников, было наплевать на то, что я имперский граф. Воины выполняли приказ, а он гласил, что всех людей без пропуска надо посылать далеко-далеко. Ситуация сложилась нехорошая, но к счастью, при мне имелась кругленькая сумма денег, которую я прихватил в это путешествие. И за несколько иллиров караульный офицер вызвал своего главного начальника, а тот, уже за двадцать монет, под свою ответственность, пропустил меня в город.

Коррупция и бюрократия, блин на, в очередной раз продемонстрировали свои гнилые клыки, и лишили меня не только некоторой суммы денег, но и малой толики доверия к людям вообще и офицерам армии великого герцога Кайяса в частности. Тут людей спасать надо, а они сидят на воротах, падлы толстомордые, и словно Соловей-разбойник со всех проезжающих деньгу сшибают. Впрочем, каков поп, таков и приход. Человек внизу пару десятков иллиров взял, а другой, повыше, пару тысяч потребует. И подъехав к мощному и похожему на крепость зданию городского суда, где, в связи с военным временем, обосновался комендант Цуркика и основные чиновники, я уже знал, как буду действовать. Уговорами, деньгами и угрозами. Получится, улажу дело самостоятельно, а нет, значит, придется переть напролом и использовать связи и верный клинок.

В здание меня пропустили сразу же, и аудиенция у местного царька была получена без всякого промедления. То ли титул сработал, то ли то обстоятельство, что я представился, как лейтенант Черной Свиты, не знаю. Но секретарь вежливо поклонился, и я оказался в богатом и просторном кабинете, где находился сам полковник Тирро, тощий и высокий мужчина с немного вытянутым вперед лицом и небольшими усиками под длинным носом, в строгом темно-коричневом мундире. И как только я остановился перед его рабочим столом, этот запоминающийся тип вышел мне навстречу и радостно защебетал:

— Рад! Очень рад! Это правильно, что вы посетили именно наш город. А то, знаете ли, господин лейтенант, положение у нас тяжелое и требуется поддержка.

— О чем вы? — не понял я. — Какая поддержка? Да, я лейтенант Черной Свиты, но нахожусь здесь по личным делам, как имперский граф.

— Значит, вы не от императора? — спросил меня Тирро.

— Нет, господин полковник, — ответил я.

— Жаль, очень жаль, — комендант и глава города в одном лице скис, скривился, вернулся на свое место, сел и поинтересовался: — И что же вас ко мне привело?

Кратко и по существу я изложил Тирро суть своего дела и положил на его стол бумагу, скрепленную моей печатью, согласно которой следовало, что от лица свободных людей Графства Кемет командиры партизанских отрядов и старейшины беглецов признают Уркварта Ройхо своим сюзереном и доверяют ему свои жизни и достояние. Полковник прочитал этот документ, поморщился, смешно встопорщил свои черные усики и спросил:

— Уважаемый граф, а зачем вам эти беженцы?

— На севере Эранги с населением плохо.

— И вам нужно мое разрешение на проход к порталу?

— Разумеется, — уверенно, словно вокруг все родное, я присел в кресло напротив Тирро.

Хозяин кабинета мое несколько нагловатое поведение заметил, но промолчал. И поглядев на бумагу перед собой, он медленно покачал головой:

— Я не могу принять этот документ. Он не заверен ни одним официальным имперским органом, и мне нужна консультация с профессиональными юристами. Это займет какое-то время.

— И когда можно будет снова вас навестить?

— Через три, может быть, четыре дня. Сами понимаете, необходимо выяснить, а все ли беженцы и воины имеют паспорта, и не являются ли они чьими-то беглыми крестьянами или рабами. Будем разбираться. И если все в порядке, то я выпишу вам пропуск.

— А если попробовать как-то убыстрить этот процесс?

— Ну, не знаю. Для этого потребуется провести ряд проверок, а это затраты.

— А если без проверок? Сколько вы хотите за подпись?

Тирро довольно усмехнулся и машинально потер свои тощие руки:

— Три тысячи золотом, граф, и это только из-за того, что я уважаю ваш титул и звание гвардейца Черной Свиты, про которую даже в провинции ходят самые восторженные слухи.

— Тысяча. Наличными. Прямо сейчас. В обмен на одну резолюцию и одну подпись. Вы мне, а я вам. Без свидетелей.

— Побойтесь богов, граф! — Тирро привстал. — Мы не на рынке! Вы хотите вывезти четыре с половиной тысячи людей, среди которых не менее батальона боеспособных мужиков. А великий герцог Туир Кайяс имеет на них некоторые виды.

— Да, какие к демонам виды, господин полковник!? — я тоже привстал, подался вперед и посмотрел Тирро прямо в глаза. — Не сегодня, так завтра, здесь начнется кровавое месилово, и всем этим людям придется либо быстро бежать на запад Мистира, где им не рады, либо погибнуть. Будьте вы человеком, и вам это зачтется! Тысяча! Прямо сейчас! Соглашайтесь! И разбегаемся! А не то…

— Вы мне угрожаете?

— Предупреждаю, господин полковник, что с гвардейцем из Черной Свиты, за спиной которого больше десяти поединков чести, которые закончились смертью моих противников, шутить не стоит. И поверьте, что от дуэли вас даже великий герцог Кайяс не прикроет. А все потому, что в данный момент он сильно зависит от поддержки Верховного Имперского Совета и не встанет поперек слова императора и Ферро Канима, являющегося родным отцом моего сюзерена Гая Куэхо-Кавейр. Так что, давайте, разойдемся миром. Я отдаю вам все, что при мне есть и мы расстаемся.

Видимо, вид у меня был грозный, и полковнику было чего бояться. Я разозлился не на шутку и уже, в самом деле, хотел вызвать коменданта на дуэль. Но он вовремя пошел на попятную и примирительно сказал:

— Ладно, граф, не горячитесь. Вы меня убедили. Я верю, что среди свободных людей Графства Кемет, которые переходят под вашу руку, нет беглых, и за тысячу иллиров разрешу им проход к телепорту. Но перед этим, я хочу вас спросить, а как вы всех этих людей переправите на север?

Вынув из кармана проездной документ, "вездеход", я положил его перед комендантом:

— Вот!

Провинциальный полковник, который в своей жизни не часто видел малую печать Секретариата Верховного Имперского Совета, уважительно покачал подбородком и сказал:

— У вас хорошие связи, господин граф, завидую, и теперь понимаю вашу напористость и уверенность в себе.

После этого Тирро подписал все необходимые на проход беженцев и воинов документы, скрепил их своей печатью, и вместе с "вездеходом" я спрятал бумаги в карман. Пришла пора расплатиться и, по моей команде, "шептуны" внесли в кабинет ковровую сумку, где было двенадцать килограмм золота, ровно тысяча иллиров. Полковник открыл ее, и его глазки жадно заблестели. А когда он оторвался от созерцания ровных желтых кружочков с ликом Иллира Анхо, мы с ним расстались.

От комендатуры я направился к телепорту, где обговорил условия перехода по моему пропуску, сверил с магами "Истинного Света" время и отослал срочное письмо в Изнар. И за суетой, разговорами и перемещениями по городу пролетело несколько часов. Но бегал я не зря, и когда к воротам Цуркина подошли колонны кеметских беженцев и партизан, для их перемещения на Эрангу все было готово. Проход в город открыт, улицы оцеплены и очищены, а портал настроен на переброску большого количества людей.

Партиями по пятьсот человек кеметцы входили в портал. На той стороне их встречали Керн и "шептуны", которые сразу же выводили людей за стены столицы севера, где все еще шла гулянка местных горожан, а я раз за разом проверял списки, и вел подсчет новых подданных. Народу вокруг портала становилось все меньше, переброска шла хорошо, транспортная ветка была свободна, и заминка произошла только с последней полутысячей людей. А виной заминки стали выезжающие из телепорта всадники, десять человек в черных гвардейских плащах с белым крестом Анхо. Это были корнеты Черной свиты под командованием моего хорошего знакомого, лейтенанта Юнгиза. Ну и, естественно, я его окликнул:

— Эй, лейтенант!

Юнгиз, стройный горбоносый брюнет, резко повернул лошадь, и его лицо выражало готовность наказать того, кто посмел обратиться к нему столь фамильярно. Но, увидев меня, он улыбнулся, подъехал ближе и, спрыгнув с исанийской полукровки, спросил:

— Ройхо, а ты здесь какими судьбами!?

— По личным делам. А ты?

— По служебным.

— А подробней?

Лейтенант наклонился поближе и прошептал:

— Император собирается выехать на фронт. И теперь мы ездим по армиям и смотрим, где наше появление принесет наибольшую пользу.

Я хотел задать Юнгизу еще пару вопросов. Однако в разговор встрял маг из школы "Истинный Свет", который подошел к нам и произнес:

— Господин граф, отправляйте своих людей. Время! Портал открыт!

На этом, беседа с лейтенантом Черной Свиты закончилась, и мы разошлись в разные стороны. Он отправился на встречу с полковником Тирро, который его так ждал, а я во главе последней партии переселенцев вошел в портал. У каждого из нас своя дорога и встретимся ли мы снова, не знает никто. И все что мне оставалось, это размышлять о поступке императора, который вместе с преданными гвардейскими ротами и полками собирается выступить против ассиров.

Однако долго я над этим не думал. Текущие заботы, которых было непомерно много, вытеснили эти мысли из головы и заставили меня сосредоточиться на том, что происходило вокруг. Требовалось доложить в канцелярию молодого герцога о переселенцах в Графство Ройхо. Закупить лошадей и повозки для перемещения людей. Проконтролировать их передвижение по Южному Тракту. Обеспечить всех продовольствием. Обозначить места для поселения и отобрать сотню наилучших бойцов, которые уже через неделю-другую будут готовы встать под мое знамя и перейти в подчинение командира графской дружины капитана Линтера. В общем, дел хватало.

Глава 7

Империя Оствер. Замок Ройхо.

17.07.1405.

— Милый, просыпайся, — мягкий голос любимой женщины вырвал меня из путешествия по сонному царству, и я мгновенно открыл глаза.

Вокруг меня наша с Каисс спальня в Правой Приморской башне, где нет ничего лишнего. Просторная крепкая кровать у окна, рядом кувшин с водой, тазик и столик, на котором находится бутылка легкого вина, пара вышитых рушников и поднос с закусками. Слева ширма, большое настенное зеркало в резной раме и узкая дверь в туалетную комнату. Напротив, выход в коридор. Справа от него большой платяной шкаф, рядом с которым стоит Каисс. На моей очаровательной подруге легкое светлое платье, которое подчеркивает достоинства ее восхитительного и такого желанного тела, высокую округлившуюся в последнее время грудь и тонкую талию. Роскошные волосы девушки уже расчесаны и прижаты костяным резным гребнем, а синие глаза лучатся счастьем и добротой.

— Иди, ко мне, — позвал я ее и улыбнулся.

— Зачем? — тоже улыбнувшись, игриво спросила она.

— Сама понимаешь.

Каисс сделала полшага вперед, но остановилась и покачала головой:

— Нет. Тебя внизу Линтер и Богуч ждут.

— Эх-х-х! — вздохнул я и, откинув в сторону одеяло, сел на кровать. — Так бы сразу и сказала, что командиры здесь. А я уж настроился еще часик-другой в постели провести.

Взгляд подруги и будущей графини Ройхо прошелся по моему обнаженному телу, и она смутилась так, словно мы первый день знакомы и не делим вместе постель. Постоянно поражаюсь этой не напускной искренней скромности и радуюсь тому, что такая чистая девушка рядом со мной. И когда Каисс отвернулась, я подошел к ней со спины, левой рукой обнял девушку за талию, прижал ее к себе и осторожно поцеловал в шею. Она расслабилась, задышала чаще, чем обычно, и моя правая ладонь прошлась по ее груди. Жаль, что меня ждут, а то, честное слово, плюнул бы на все заботы и до полудня провалялся бы в постели. Однако дел много и расслабиться сейчас значит упустить что-то важное. Как верно говорит народ, летний день зимнюю неделю кормит, и это сущая правда. Поэтому, я отпустил Каисс и слегка хлопнул ее по упругой попке.

— Скажи офицерам, что через десять минут буду. А пока предложи им завтрак, наверняка, они с утра пораньше на ногах.

— Как скажешь, любимый.

Одарив меня ласковым взглядом, девушка вышла, а я вошел в туалетную комнату, и стал приводить себя в порядок. И пока умывался и чистил зубы, вспоминал события минувшего месяца моей жизни и прикидывал типовой план на сегодняшний день.

После того как в мое графство прибыли переселенцы из разоренного и оккупированного врагами Кемета, я все время находился в своем замке или неподалеку. Где-то кипели битвы, император со своими гвардейцами и резервными полками останавливал ассирский прорыв к Цуркину и Ферро Каним тормозил продвижение республиканцев, а у нас все было тихо и спокойно. Каждый день был наполнен мирными трудами и заботами, а я из конца в конец носился по своим родовым землям. Относительно теплое лето этого года рано или поздно закончится, придет слякотная осень, а за ней снежная зима, и надо было к ней готовиться. При чем не только запасы копить и людей обустраивать, но и территорию изучать, ибо в моем случае все графство это боевое предполье замка Ройхо. И как мне кажется, я с этим справляюсь. Опыта прибавляется, появляются понимающие суть тех или иных проблем помощники, и недавно я сделал для себя достаточно подробную опись всего, что имел и чем располагал на данный момент.

Замок одна штука. Земель, приблизительно, три тысячи квадратных километров. Пятьдесят километров безлюдного морского побережья, и от сорока пяти до шестидесяти пяти километров вглубь материка. Вблизи моря дюны и скалы. В береговой черте пять обширных бухт. А дальше по территории графства дремучие дубовые и грабовые леса. Три неглубоких речки и пара озер, вокруг которых расположены десять больших деревень, и лишь в трех из них имелись жители. Две деревеньки разорили ваирцы, а люди из еще пяти поселений были переселены на железоделательные рудники в отрогах Аста-Малаш и по ряду причин назад их я не получу. И значит, можно рассчитывать лишь на тех, кто есть сейчас. Это нищие и обобранные прежним герцогом крепостные люди и холопы рода Ройхо в количестве тысячи четырехсот пятидесяти человек, которым я, к их огромному удивлению, дал вольную и до десятины снизил оброк. Ну и, конечно, это четыре с половиной тысячи бывших подданных графа Кемета, которые за минувший месяц весьма быстро освоились в новых для себя местах. И не просто осели на землю, а поставили два крепких острожных городка и шесть укрепленных деревень. Кстати сказать, один из городков, Шан-Маир (Память Маира), расположен на берегу моря в удобной судоходной гавани невдалеке от замка, и у меня на него большие планы.

Однако возвращаюсь к краткому описанию Графства Ройхо. При прежних правителях местное народонаселение, в лучшие годы достигавшее двадцати пяти тысяч человек, жило неплохо и сытно. Мужчины охотились на сезонных перелетных птиц и пушных зверьков, рыбачили в прибрежных морских водах, озерах и реках. Имели немало скотины, которая паслась на полянах и лугах, держали стада лесных свиней и пчелиные пасеки. А женщины собирали съедобные грибы и ягоды, а так же редкие лекарственные травы, которые продавались в Изнаре. Все были довольны, простой люд жил как деды жили, а графы Ройхо имели со всех местных доходов законную десятину и своих крепостных никогда особо не угнетали.

Но минувшие годы многое изменили. Дружинники Григов и ваирские пираты разорили справные хозяйства, и прежде чем я начну получать со своих земель хотя бы небольшую прибыль и продовольствие, пройдет не один год. Тем более что кеметцы ничего не имели и на то, чтобы их поддержать, пришлось сильно растратиться. Но зато, теперь у меня имеются работящие подданные и сотня превосходных дружинников под командованием капитана Линтера и лейтенанта Богуча. А это такие вояки, что они не только, не хуже "шептунов", а лучше этих профессиональных наемников. Ну и, кроме того, с недавних пор у меня есть свой маг, молодой и не очень опытный, но весьма талантливый чародей из школы "Торнадо" шевалье Эри Верек.

Таковы мои дела в пределах графства, а помимо того, что я занимался обустройством переселенцев и описанием своих земель, происходили и иные события, про которые необходимо упомянуть. И для удобства, их лучше разбить по пунктам, в каком порядке они происходили. Во-первых, в замок Ройхо вернулась часть арсенала, несколько сотен мечей и около сотни побитых доспехов и щитов. Все это были остатки былого богатого запаса, но что есть, и то хорошо. Во-вторых, привезли демонтированную кузницу и картины из семейной галереи, все, кроме четырех, наиболее ценных полотен кисти древнего мастера Амброзо Летира. И если с тем, что половина инструментов из кузницы пропала в неизвестном направлении, еще можно было смириться, то картины, наверняка, затихарил бургомистр Изнара господин Кроф, и мой начальник СБ Бала Керн сейчас собирал на него компромат, а он, что немаловажно, был. В-третьих, от герцога Гая была получена помощь продовольствием и одеждой. И пусть, скорее всего, это дело рук советников молодого Куэхо-Кавейр, я их поддержку запомнил и оценил. В-четвертых, строители из Изнара уже три недели ведут реставрацию и восстановление Центральной башни, в которую можно будет въехать до наступления сезона дождей. Работники хорошие, не бухарики-алконавты, и претензий к ним нет, а потому, к этим людям и отношение соответствующее. В-пятых, три дня назад меня покинул Ангус Койн и его ученики, которые так и не обнаружили схрон Руфуса Ройхо, хотя, что только они не делали, и колдовали, и в нирвану впадали, и пытались вызвать на связь дух моего предка. Пока все безрезультатно. В-шестых, к нам перебрался Юрэ Сховек и его семья. И теперь беглый тайный стражник и его близкие, под новой фамилией, во втором графском острожном городке Шан-Кемет (Память Кемета), вблизи дороги на Южный тракт, строят трактир. Ну и, в-седьмых, позавчера приехал жрец столичного храма Сигманта Теневика Алай Грач, как говорят, один из самых лучших мастеров в своем деле.

В общем, дела шли на лад. Но проблем было столько, что голова шла кругом. И основная из всех забот, это мое финансовое положение, ибо расходы есть, а доходов нет. "Шептунам" две тысячи монет ежемесячно. Сотне дружинников полторы тысячи, опять же, ежемесячно. Магу две сотни и людям Керна со всеми их делами и командировками триста монет. Шести десяткам строителей за два с половиной месяца работы около тысячи. Кеметцам на обустройство, единовременно, две тысячи, и это скромненько. На транспорт, стройматериалы и продовольствие уже ушло больше тысячи иллиров. На хороших лошадей, сторожевых собак, пару ястребов и почтовых голубей четыре сотни. Жрецу, который алтарь восстанавливает, почти две тысячи монет предоплатой отдали. Итого, за один только месяц, с мелкими повседневными растратами и взятками, мои расходы составили почти пятнадцать тысяч полновесных золотых монет с ликом первого императора Оствера, считай, почти вся моя доля с налета на замок Григов. Еще месяц-другой, и я полный банкрот, который пойдет по деревням песни петь, на мотив "По приютам я с детства скитался, не имея родного угла", и будет милостыню просить. Ну, это, конечно же, преувеличение, но доля правды здесь тоже есть. С деньгами проблема и надо что-то думать. Хотя, а чего тут думать? Придется шерстить старые имперские схроны, да и все. Благо, осенью ваирцы не налетят, в море сезон штормов, и до зимы, когда пожалуют белоголовые, я свои финансовые трудности должен решить.

Теперь перехожу к планам на день сегодняшний. Сначала, как водится, плотный сытный завтрак и короткий разговор с командирами дружины, которые прибыли не просто так и, скорее всего, станут просить денег на вооружение и закупку амуниции, ибо ее у нас не хватает. И если ничего серьезного не случилось, а их вопросы касаются текущих дел, подкрепившись, я отправлюсь в родовой храм семьи. Очень уж мне хотелось посмотреть на работу Алая Грача, а заодно присмотреться к тем приемам, которые он применяет в общении с существами дольнего мира.

После этого проверка стройки. Общение с братьями и сестрами, которым я исподволь внушал свои идеи. А затем выезд за пределы замка и прогулка в близлежащую гавань под названием Интра-Тахат, где на берегу имеются древние разрушенные причалы, недостроенный каменный док и несколько полузавалившихся кирпичных строений. Некогда, мой предок Игна Ройхо хотел построить в этом месте порт, откуда он мог совершать набеги на ваирцев. Но закончить свой труд у него не получилось. Пираты ворвались в гавань, сожгли недостроенные дедушкины суденышки и смогли сдержать дружинников Ройхо до того момента, пока не сделали все, что ими было задумано. И что самое паршивое, в том бою погиб граф Игна, а его потомок Квентин, как я подозреваю, заключил с ваирцами полюбовное соглашение. Они не лезут к нам, а мы не пытаемся выйти в море, которое они считают своим. Однако Квентина нет, а ваирцы вновь беспредельничают. И когда-нибудь, я постараюсь добраться до их островов, где, наверняка, имеется немало ценного. А первый шаг к этому уже сделан, рядом с бухтой поставлен городок Шан-Маир.

За такими мыслями и размышлениями я привел себя в порядок. Оделся в удобную армейскую горку, которая подходит под все случаи жизни окраинного аристократа с военным опытом, обул добротные мягкие сапожки, на пояс нацепил ирут и спустился в обеденный зал.

Завтрак меня уже ждал. В миске парила гречневая каша с мясом, рядом лежал еще теплый белый хлеб, а в большой глиняной кружке был горячий взвар. Командиры моей дружины, одетые точно так же как и я, уплетали стряпню замковых поваров. И по привычке, пожелав всем приятного аппетита, я уселся во главе стола и пока насыщался, дабы не терять понапрасну времени, обратился к Линтеру:

— Что-то случилось?

— Да, — отодвигая от себя пустую глиняную миску и, вытирая губы чистым полотенцем, которое лежало на его коленях, ответил капитан. — Ваирцы появились.

— Где?

— Ночью они высаживались в бухте Йор-Тахат, переночевали, и еще до рассвета ушли в море.

"Бухта на северной оконечности моего владения, — отметил я. — Одна из пяти, пригодных для стоянки кораблей, не самая большая, но тихая, неприметная и удобная для высадки десанта".

— Сколько их было?

— Один корабль, средняя галера на сотню бойцов и такое же количество гребцов.

— Кто их заметил?

— Дальний дозор сержанта Квиста, бывалый вояка и следопыт хороший. Дружинники обнаружили пиратов уже под утро, хотели налет организовать, но не получилось, ваирцы были настороже, а дружинников всего десяток. И как только пираты стали уходить, сержант послал в замок голубя.

— Наших не заметили?

— Нет. Квист человек опытный, не один раз ассиров в ножи брал, да и остальные мужики из его десятка ему подстать.

— Как думаете, зачем моряки приходили?

— Наверное, они здесь случайно оказались, — взяв в руку кружку с горячим взваром, ответил Линтер. — Разведку они не высылали, тихо переночевали и дальше пошли. Обычный рейд вдоль берегов.

— А я считаю, — отозвался Бор, — что они кого-то ждали, и этой ночью снова к берегу пристанут.

— Почему так думаешь? — спросил я партизана

— Квист написал, что пираты в этом месте уже не впервые, привыкли, что воины Григов вдоль берега не ходили и чувствовали себя спокойно. А в лесу неподалеку обнаружена стоянка, где есть старые кострища. Видно, что этим летом там люди бывали, человека три-четыре, которые оборудовали наблюдательные лежки в сторону гавани. И были они не сами по себе, а с лошадьми и грузом.

— Это могли быть местные охотники или беглые, которые пиратов опасались, — произнес Линтер.

— Сомневаюсь, — молодой лейтенант отрицательно покачал головой. — Я в том леске неделю назад был, и могу сказать, что охотники остановились бы в другом месте, дальше в чащобе, там родник хороший и имеется удобный овраг для отхода.

— И что ты предлагаешь? — спросил я партизана, доедая жирную кашу.

— Можно засаду организовать. "Шептуны" говорят, что застоялись без дела, да и наших воинов, в деле проверить стоит. Все они из разных отрядов, и сами по себе, бойцы отличные, но вместе никогда не воевали.

— Линтер, что скажешь?

— Насчет людей с нашей стороны, которые с пиратами якшаются, все же сомневаюсь. Нет у нас шпионов, потому что в герцогстве нет никаких тайн. Но против засады ничего не имею. Наемники, действительно, бездельем маются, а деньги им капают. Можно пару дней в лесу посидеть, от этого только польза.

В два больших глотка я выпил сладковатый ягодный взвар, поставил кружку на стол, и помолчал. Я знал то, о чем офицеры моей дружины не догадывались, а потому, известие о галере меня заинтересовало особо и, кажется, я знал, кого поджидали ваирцы. Но для разъяснения этого, надо сделать небольшое отступление от сегодняшнего дня и коснуться моего разговора с Юрэ Сховеком, который перебрался из имперской столицы в наши края.

Прежде чем заявиться в замок Ройхо, невдалеке от моих земель, перед выездом на Южный Тракт, Сховек решил купить захудалый придорожный трактир. Однако его деньги, надо сказать, немалые, трактирщика не заинтересовали. Юрэ сразу же насторожился, ибо ясно видел, что посетителей в заведении немного, и оно явно убыточное. И используя хитрые порошки и травки, он раскрутил хозяина заведения на откровенный разговор, и узнал, что практически все придорожные трактиры в герцогстве принадлежат одному человеку. Кому? Барону Арьяну, который, как оказалось, еще двадцать пять лет назад скупил их на корню и везде рассадил своих людей.

"Ай да барон! Ай да сукин сын! — подумал я тогда. — Притворялся бедным, слабым и нищим, а имел средства для покупки минимум пятнадцати придорожных заведений. А главное, у него были люди, которые держали эти трактиры и контролировали работу номинальных хозяев. Однако для чего он это сделал и где находится сейчас?"

Эти вопросы я задал Сховеку, а он на них ответил. И оказалось, что барон Юрген Арьян скрывается у своих компаньонов ваирцев на острове Данце. А трактиры были им куплены для того, чтобы использовать их как перевалочные базы для контрабандных товаров, которые имперскими властями и местными феодалами всегда облагались большим налогом. Это редкие ткани из земель нанхасов, сильнодействующие наркотики из лесов дари, драгоценные камни с материка манкари и добыча пиратов. Кроме того, через людей Арьяна производился выкуп знатных пленников, и он, оставаясь в тени, частенько выступал посредником между родственниками похищенного пиратами человека и вожаками ваирцев. В общем, когда, убегая из замка Ройхо, я думал о том, что трактирщики и барон чем-то связаны, чутье меня не подвело. Все оказалось гораздо сложнее, чем казалось на первый взгляд, и имело под собой потаенный смысл.

На этом, как таковой, наш разговор со Сховеком закончился. Он решил построить свой трактир. И снабдив его документами на новое имя с хорошей легендой, я с ним простился. А сам после этой встречи целый вечер переосмысливал свое отношение к дальнему родичу барону Арьяну и думал над тем, как я должен поступить с имеющейся у меня информацией. Но в итоге, ничего не надумал и решил не торопиться. Григи не вскрыли сеть контрабандистов и Тайная Стража Канимов про них пока не в курсе. Так пусть же, все так и остается. И вот теперь, есть выход на возможную точку, где должны встретиться люди Арьяна и пираты. Что предпринять? Хм! Вопрос никакой. Надо брать живчиков, и ваирцев, которым пора преподать урок, и дядиных людишек, которые, наверняка, не пустые. Глядишь, чего-нибудь с этого поимею и свои финансы поправлю. Решено! Работаем!

— Кто кроме вас про донесение Квиста знает? — определившись в своих дальнейших действиях, спросил я у командиров.

Бор и Линтер переглянулись, и ответил капитан:

— Никто. Только мы двое. Голубь прилетел, мы послание прочитали и сразу на доклад. А что-то случилось?

— Пока ничего. Поднимайте "шептунов" и первые пять десятков нашей дружины. Вооружение и снаряжение боевое, припасов на два дня, и возьмите десяток энергокапсул. Хайде и нашим воинам объясните, что выступаем в Изнар. Выходим через два часа. Километров семь-восемь пройдем по дороге к Южному тракту, а после повернем к бухте Йор-Тахат. С этого момента можно будет раскрыть истинную цель похода и выдвинуть разведку. Кого в пути встретим, всех хватать, особенно, если они с вьючными лошадьми. Ясно?

— Да, — короткий кивок Бора.

— Все понятно, — такой же кивок от Линтера.

— Вопросы есть?

— Маг с нами? — спросил капитан.

— Конечно.

Командиры дружины замолчали, вопросов больше не последовало, и я встал:

— Тогда, завтрак окончен. За работу, господа офицеры.

Линтер и Богуч пошли поднимать воинов, а я, поняв, что под напором обстоятельств план на день разлетелся, отправился готовить свое вооружение и размышлял над тем, брать мне с собой Айнура или нет. Но в итоге, решил, что поход парню нужен, ибо гоцы это одно, а реальный бой с людьми, тем более старыми врагами нашей семьи ваирцами, которые помимо Игны Ройхо, на протяжении пары сотен лет немало младших членов нашей семьи свалили, совершенно другое. А то парню скоро в военный лицей, так пусть первую кровь пустит. Говорят, это в учебе помогает и вырабатывает более критическое отношение к жизни. И зная систему "Крестича", я думаю, это именно то, что ему пригодится во время психологического пресса в первые месяцы обучения.

Глава 8

Империя Оствер. Графство Ройхо.

18.07.1405.

От замка Ройхо до бухты Йор-Тахат двадцать восемь километров вдоль побережья. Но, опасаясь того, что нас могут заметить с моря, сто шестьдесят "шептунов", без двух патрульных десятков, и пятьдесят дружинников, выходили к точке высадки пиратов по дуге.

Следуя знакомыми нам тропами и редкими проселочными дорогами, к вечеру мы были на месте. Посторонних людей не обнаружили, островитян в бухте не было, и я подумал, что зря мы по дебрям продирались, и вместо боевой операции будет обычная тренировка на слаженность боевых подразделений. Однако, сержант Квист, который находился на том же самом месте, откуда прошлой ночью наблюдал за пиратами, доложил, что днем он лазил на нависавшую над бухтой скалу и с нее в море разглядел мачту. Значит, галера ваирцев лежала в дрейфе, а это неспроста. Ну, а раз так, мы начали готовиться к встрече незванных гостей.

Воины Квиста и два десятка наемников с лошадьми отошли от берега на четыре километра и на спускающихся к морю тропах выставили секреты и дозоры. А все остальные "шептуны" и дружинники должны были идти в бой. На опушке прилегающего к морю леса засели боевые секреты, которые стали ждать появления ваирцев, а основная масса бойцов отошла вглубь чащобы. И пока воины чистили оружие, смазывали доспехи, отдыхали после дневного перехода и морально настраивались на бой, вместе с командирами подразделений я разработал нехитрый план по атаке противника.

Мы собирались налететь на врага во время разбивки береговой стоянки. Момент отличный. Пользуясь большими глубинами вблизи галечного пляжа, пираты подойдут вплотную к берегу. Носом своего судна они уткнутся в берег, скинут сходни и одновременно с проведением разведки, начнут устраиваться на месте. То есть, ваирцы станут действовать как обычно, спокойно и без суеты готовиться к ночному отдыху в хорошо знакомом им месте и ждать людей Арьяна, а тут мы. Арбалетчики и лучники закидают врага стрелами и болтами, маг окажет поддержку парой простеньких атакующих заклятий и светом, а мечники атакуют растерянных врагов правильным строем, который охватит их полукругом, прижмет к воде и не даст им разбежаться. При этом быстро отойти от берега ваирцы не смогут. Галера это не шлюпка, нужно плетьми взбодрить гребцов, которые на большинстве пиратских судов состоят из рабов, собрать на борт моряков-абордажиров и сдернуть тяжелый корабельный корпус на воду. А значит, на то, чтобы одолеть морских шакалов, у нас были все шансы. Ну, а на непредвиденный случай, у нас имелись магические гранаты. Парочка метких попаданий энергокапсулами в корабль противника и боевой путь пиратской галеры закончится. Правда, имелась большая вероятность того, что у ваирцев есть свой маг, который отобьет гранату, но его сможет отвлечь Эри Верек и чародей островитян не сможет защитить судно от нескольких магических энергозарядов одновременно. И хотя в плане имелось много "но", смелость, неожиданность нападения и наше количественное преимущество должны были сказаться на общем исходе боя, и сомнений в нашей победе не было. Лишь бы только ваирцы приплыли.

Все замерло. Воины были готовы к бою, тыл прикрыт, а наше ожидание скрашивалось разговорами у небольшого бездымного костерка. И так продолжалось до тех пор, пока по лесу не пронесся "шепот", фирменный знак наемников Хайде, из-за которого они и получили свое прозвище.

— Ши-и! Ши-и-и! Шши-и-и! — звуковая волна от человека к человеку прошлась под деревьями, и это было знаком того, что галера появилась перед входом в бухту.

Я встал на ноги, накинул на голову плотную войлочную шапочку и начал натягивать на себя толстый кожаный нагрудник, такой же, какие были в ходу у наемников Хайде. Командир "шептунов", Линтер и Бор последовали моему примеру, а маг Верек, который без поддержки своего учителя Койна чувствовал себя несколько неуверенно, переминался с ноги на ногу и его левая рука покоилась на нагрудном талисмане, который помогал ему быстрее оперировать энергетиками дольнего мира. И заметив его нервное состояние, я спросил мага:

— Ты в норме?

— Да, господин граф, — чародей мотнул своими черными как у цыгана кудрями, и накинул на голову капюшон.

— Что делать, помнишь?

— Конечно.

— Повтори.

— С пятеркой ваших дружинников держусь позади атакующего строя. После первого залпа лучников и арбалетчиков кидаю в толпу пиратов пару малых огнешаров, а затем вешаю над полем боя светильник. В случае обнаружения чужого мага блокирую его действия.

— А сможешь?

— Наверное. Помехи наводить всегда легче, чем атаковать людей с охранными талисманами.

— Энергопоток уже поймал?

— Нет. Но здесь место хорошее, порченых потоков почти нет, так что быстро подхвачу.

Молодой маг перенял толику моего спокойствия и перестал переминаться с ноги на ноги. То, что надо, и я повернулся к Айнуру, который уже был в кольчуге по росту и сжимал в руках корт.

— Ты как? — обратился я к парню.

— Нормально. Готов к бою.

— Пока с магом побудешь, как резерв.

Брат хотел возразить, но сдержался и только согласно кивнул. Видать, мои уроки пошли на пользу младшему Ройхо, и это хорошо. Вместе с резервом недобитков бить будет, тем более что дружинники проинструктированы и парня прикроют.

Оглядев своих командиров, я махнул ладонью в сторону лесной опушки:

— Начинаем, как договорились. По моей команде выходим из леса, и вперед тремя волнами. Первая "шептуны", вторая дружинники, третья все стрелки, которые поначалу находится на флангах. С расстояния в полсотни метров залп из всех луков и арбалетов. Бить противника наверняка. Рядовых воинов брать в плен, только если они сами сдаваться будут, а остальных резать без всякой пощады. И не забудьте, на левом рукаве каждого нашего воина должна быть белая повязка. Не хотелось бы, чтобы в полутьме кто-то от своих товарищей болт или стрелу в спину схлопотал. — Командиры кивками обозначили, что все поняли, и я посмотрел на Бора Богуча: — Не подведи, за твоими людьми капитан корабля и хотя бы пара офицеров, постарайтесь их взять целыми и невредимыми. Пошли!

Командиры разошлись по своим отрядам, а я прошелся мимо своих дружинников. В основном это бывалые и битые жизнью вояки, только вот с вооружением и доспехами у них пока туговато. У одного короткий меч, у другого сабля, у третьего палаш, а у четвертого вообще боевой топор. Тоже самое и с защитой. У кого-то богатый офицерский панцирь, шлем с гребнем и продолговатый пехотный щит. А у некоторых обычные кожаные доспехи, как трофей снятые с ассирского егеря, поножи и наручи имперского пехотинца, сапоги рейдера, и треугольный щит тяжелого кавалериста. Ну, ничего, дружине еще и месяца нет, и если дела пойдут, как следует, и добыча будет, мы проведем унификацию вооружения и защиты. Но это потом, а пока в бой.

Я направился к окраине леса. Справа и слева движение, воины идут тихо и спокойно. Позади меня брат, Эри Верек и их прикрытие. Из оврага, где мы отдыхали, к месту сосредоточения подходим минут за пятнадцать, как раз вовремя. И прислонившись к стволу раскидистого старого дуба, я всматриваюсь в приближающийся корабль врагов, которые чувствуют себя в бухте так, словно они в родном порту. Видимо, ваирцы еще не в курсе того, что в графстве новый хозяин. Но ничего, скоро они про это узнают.

Освещенная четырьмя фонарями, которые светили на баке, юте и двух складывающихся мачтах, галера приближалась и с расстояния в триста пятьдесят-четыреста метров я смог ее разглядеть достаточно подробно. Темный просмоленный корпус по форме напоминающий продолговатую рыбину. Длина около пятидесяти метров. Ширина, примерно, около шести метров. Осадка, вряд ли более двух метров. С каждого борта, одновременное движение длинных весел, по шестнадцать с одной стороны, и на каждом по три человека, наверняка, рабы. И хотя, порой, пираты используют свободных людей, это редкость, ибо каждому гребцу в таком случае надо выделять долю от добычи, а вожаки ваирцев, насколько я слышал, ребята крайне жадные и весьма самоуверенные. Так что сержант Квист все верно подсчитал, на борту островного судна сотня воинов, может быть на пару десятков больше, и немногим более сотни рабов. С подневольными людьми все ясно: "Сарынь на кичку!", и там уж как повезет, а что будет с пиратами, я уже говорил.

Тупой нос галеры уткнулся в гальку, прополз немного вперед, дернулся и застыл. Практически сразу с бака корабля на берег спрыгнуло несколько вооруженных короткими дротиками и абордажными саблями воинов, которые зажгли пару масляных фонарей. Следом за ними на пляж опустилась широкая прочная сходня, и по ней начали спускаться остальные соскучившиеся по земной тверди пираты, как правило, все при оружии, но без доспехов и щитов. С каждой минутой их количество увеличивалось, а разведка к лесу все не выдвигалась. Это была преступная беспечность, за которую ваирцы ответят своими жизнями. Но вот, наконец-то, после небольшого спора в кругу моряков, в нашу сторону, загребая сапогами гальку и песок, устремились три пирата. Они шли вверх по небольшому склону, оскальзывались, пересмеивались и вели себя словно беззаботные дети на прогулке. И когда до пиратов оставалось метров сорок, а основная масса моряков уже была на пляже и сноровисто разводила первые костры, я отдал команду:

— В атаку!

Опушка леса словно вскипела. Хруст! Треск веток! Шум листвы! И на открытое место быстро выходят почти две сотни воинов. Вперед подаются наемники-меченосцы. За ними вторая шеренга из дружинников. А по флангам стрелки. Пираты смотрят на нас в недоумении, и когда кто-то из них удивленно вскрикивает, они дружно разворачиваются и бегут к морю. Точнее сказать, пытаются бежать. Щелкают тугой тетивой сразу несколько арбалетов и, раскинув руки навстречу темному звездному небу, на краткий миг они замирают, роняют свои фонари и валятся наземь.

— Вперед! — разносится моя вторая команда, и сводный отряд графа Ройхо устремляется на врага.

Пираты нас, конечно же, замечают, и надо отдать им должное, люди они хваткие и бойцы умелые. Над неорганизованной толпой разносится громкий уверенный голос вожака, которого я не вижу, и неорганизованная толпа начинает готовиться к отражению атаки. Но от первых врагов нас отделяет всего сто пятьдесят метров, и уже на подходе наши стрелки дают залп. Стрелы и болты вонзаются в ничем не прикрытые тела. И вдогонку метательным снарядам, в месиво человеческих тел на берегу один за другим падают два небольших и ярких сгустка пламени, вклад Эри Верека в общее дело. А следом, на высоте в пятнадцать метров, в воздухе сформировалось и зависло озарившее все вокруг призрачным светом облако. И пусть, это не взрывающиеся энергокапсулы, а всего лишь огонь, который почти сразу же погас, и свет, однако огнешары свое дело сделали. Они посеяли панику среди врагов и обожгли десяток людей, которые будут думать о своих ранах, а не о драке. А облако поможет нам не упустить пиратов, которые могут попробовать удрать с поля боя.

Одновременный залп многочисленных стрелков, маг на стороне береговых жителей и стремительно приближающийся из темноты строй воинов. Все это было должно испугать пиратов или, по крайней мере, сильно их обескуражить. И когда первый ряд моих воинов врубился в толпу ваирцев, сопротивление с их стороны было слабым. Пираты завопили и закричали. Сталь наших мечей сошлась с металлом абордажных сабель. Раздавались крики боли, ярости и боевые кличи почуявших слабость противника наемников и дружинников. Враги падали наземь один за другим, и наше превосходство было неоспоримым. Еще немного, и мы загнали бы пиратов в воду. Но тут в бой вмешался тот, присутствия кого я ожидал, но надеялся, что его не будет. Разумеется, я говорю о чародее ваирцев.

На носу галеры, в сопровождении нескольких моряков, нарисовался силуэт человека в мантии, который вскинул над собой сжатые в единый кулак ладони, и его заметили многие участники боя. Однако наши воины на это не отреагировали, позади свой маг, стрелки и есть магические гранаты, так что переживать особо нечего. А вот ваирцы, заметно приободрились. И повинуясь новой команды из-за спины, бросая своих раненых и сцепившихся с наемниками и дружинниками моряков, они слаженно оттянулись назад, и сбились в ощетинившийся сталью клубок, который прикрыл сходню. И одновременно с этим вражеским маневром, на нас потоком хлынул огромный рой зеленых искр, напоминающий орду светлячков. Эта зеленая масса блестящих световых комочков, рухнула на нас и ослепила почти всех рядовых воинов. Да и мне, на краткое мгновение, словно песком по глазам сыпанули.

Понятно, что это дело рук вражеского чародея. Но почему ему Верек не помешал? И оглянувшись, я увидел, как мертвенно-бледный маг из школы "Торнадо" заваливается на спину, а стоящие рядом с ним бойцы прижимают ладони к лицу, и только имеющий точно такой же, как и у меня, старый охранный браслет Айнур пытается поддержать нашего мага. Слева и справа от меня неразбериха. Кажущийся монолитным строй дружинников и "шептунов" рассыпается и только полтора-два десятка мечников да стрелки позади нас, готовы драться. Но они растеряны и не понимают, что происходит, и если пираты контратакуют, а именно это они и собираются сделать, мы потерпим поражение, и они смогут уйти.

На автомате, мое сознание потянулось к кмитам, и я был готов к тому, чтобы применить свой тайный арсенал. Но руки действовали быстрее разума. Правая ладонь метнулась в полевую походную сумку на боку, и вытащила магическую гранату средней мощности. Левая ладонь провернула шар, еле слышно звякнул стопор, и магическая граната полетела в сторону вражеского чародея. И все это было сделано на одних инстинктах, которые в меня вбивали инструктора военного лицея и Черной Свиты.

— Ложись! — выкрикнул я и, зажав уши, присел на корточки.

Взрыв энергокапсулы встряхнул и немного подкинул вражеское судно, а яркая желтая вспышка света прокатились по его корпусу и пляжу. Нос пиратской галеры треснул, сходня упала на людей под ней, а щепки дерева, словно осколки настоящей разрывной гранаты пронеслись по контуженым ваирцам.

Вокруг меня полуослепшие воины, по которым прошлась тугая взрывная волна и выхватив свой ирут, а затем, подобрав потерянный одним из дружинников круглый кавалерийский щит, с криком, на русском: "Пи…дец вам суки!", я бросился на ваирцев. И хотя, по понятным причинам, мой бодрый эмоциональный выкрик на родном языке никем из присутствующих понят не был, находящиеся на ногах воины дружины и "шептуны", подбадривая себя яростными выкриками, рванулись за мной.

Первого противника я просто сбил с ног и ударил клинком в его голову. Второго рубанул в не прикрытое доспехами туловище. Третьего, на полуразвороте, свалил нижней кромкой щита, и его добил оказавшийся справа от меня дружинник. А вот с четвертым пришлось немного повозиться, поскольку им оказался капитан пиратского судна, стройный брюнет в черной шелковой одежде. Франт, едрить его налево, который в одной руке держал хороший щит из высокопрочного дерева боссаро, а в другой отличный абордажный топор. Он что-то выкрикивал, наверняка, собирал своих бойцов в кулак. И не давая ему организовать пиратов, я бросился на него. А капитан галеры, по всему видать, мужик решительный и опытный, сделал быстрый шаг навстречу, ловко подпрыгнул и с правой ноги вмазал мне в щит. От сильнейшего и мощного удара я содрогнулся, однако устоял и попытался достать противника своим клинком, но он, сделал ловкий полукульбит и ушел в сторону. Я кинулся за ним. Топор столкнулся с ирутом, и я почувствовал, что наши силы, как минимум равны, и вожак занимал свое место на корабле не за красивые глаза. Так что, если бы я был один, то биться пришлось в полную силу. Но вокруг меня наши воины, которые добивали ваирцев и, используя силу инерции, я развернул вражеского капитана спиной к оказавшемуся рядом Бору, и тот, не долго думая, приложился эфесом меча к его затылку.

Мой противник упал словно подкошенный. Против лома нет приема, и когда бьют окованной железом тяжелой рукоятью в неприкрытую голову, то результат предсказуем. И оглядевшись, я увидел, как размашистыми ударами своего корта Айнур добивает одного из пиратов. Молодец братец! Не растерялся и делает то, что должен. А позади, все более или менее в порядке. Мои воины понемногу приходят в себя и начинают вставать на ноги, в том числе и молодой маг, который стоит на коленях и встряхивает головой. Надо бы с ним поговорить, но это потом. А пока, пора галеру брать, а то черт его знает, сколько там еще врагов и не преподнесут ли они нам очередной неприятный сюрприз.

— Бор! — выкрикнул я.

— Да!? — партизан посмотрел на меня.

— Ставь сходню и на галеру!

— Понял!

Богуч и два десятка воинов кинулись к сходне. Но от взрыва она лопнула и им пришлось лезть наверх подсаживая друг друга. Не самый действенный метод, но бегать по близлежащему лесу в поисках бревна долго, а время поджимает. И спустя пятнадцать минут после того, как воины взобрались на судно ваирцев, над бортом появилась голова Бора, а затем на берег опустилась еще одна сходня, видимо, старая, которую держали как запасную.

Я поднялся на борт и осмотрелся. Усыпанная мусором, грязью и щепками палуба, на которой валяется несколько пиратских тел. Слева и справа, прикованные к веслам израненные люди, гребцы, а рядом с трапом лежит пожилой человек в темной мантии, голова которого разбита. Это маг, из-за которого мы чуть было, не потерпели поражение. И осмотрев его, я обнаружил в руках старого чародея оплетенный тонкой золотой проволокой, ограненный кусок горного хрусталя, наверняка, амулет, с помощью которого он нас атаковал. Я поводил над талисманом ладонью, и чутье сказало, что он безопасен. Однако хватать магическую игрушку я не торопился, пусть этим Верек занимается, ему за это деньги платят, и повернулся к Бору.

— Ну, что здесь? — спросил я у него.

— Было около десятка пиратов. Пару, кто выглядел солидно, взяли как языков, а остальных перебили. Рабов около сотни, но треть из них из них ранена или щепками посечена. По виду, это наши, остверы из Вентеля.

— Что в трюмах?

— Немного продовольствия, вода и подвесные койки моряков. Личные рундуки матросов, и каюты офицеров подробно не досматривали.

— Как состояние корабля?

— Неплохое. Нос разбит, а так, все нормально, можно выйти в море.

— Это хорошо.

— А что, в поход пойдем? — заинтересовался Бор.

— Нет, — я покачал головой. — У нас для этого ни людей, ни матросов, ни навыков. И с одной галерой против сотен пиратских кораблей не повоюешь. Так что, спалим ее прямо в бухте и пусть остальные ваирцы гадают, куда пропала галера… Кстати, как ее название?

— "Счастливый ветер".

— Вот и пусть гадают, куда пропала галера "Счастливый ветер". Со временем они все узнают, это понятно, но нам главное до осенних штормов время потянуть. — Бор промолчал, и я начал отдавать приказы: — Выметай с корабля все, что есть. Продовольствие и одежду, парусину и рундуки, сундуки и доспехи, оружие и даже металлические скобы. До рассвета четыре с половиной часа, и к утру все должно быть готово к тому, что мы выведем корабль на глубину и подпалим. Все, что есть в каюте капитана, складируй отдельно. Лично его имущество осмотрю. А помещение мага обыскивай только с Вереком.

— Понял. А с рабами что делать?

— Всех на берег и под охрану дружинников.

— Есть!

Бор занялся делом, а я прошелся по всей галере, посетовал на то, что нельзя ее оставить для своих собственных нужд, ибо это привлечет ненужное внимание ваирцев, и спустился на берег. К этому времени все наши воины были в порядке, помогали Богучу или Линтеру, который командовал сбором трофеев на пляже. И приняв доклады офицеров, я подошел к сидящему у костра магу, рядом с которым находился чистивший свой корт Айнур.

— Как ты, Эри? — я присел на бревно рядом с чародеем.

— Извините, господин граф, — произнес он. — Я подвел вас.

— Пока прощаю. Понятно, что тебе опыта и силенок не хватает. Ты мне лучше скажи, чем нас так ошарашили?

— Это что-то из староимперского арсенала. Думаю, "Зеленая Пыль". Чтобы точно ответить, надо на ваирского мага вблизи посмотреть и его талисманы в руках подержать.

— Поищи и посмотри, а потом доклад сделаешь.

Замолчав, я пристально посмотрел на мага.

— Что? — заметив мое внимание, голова молодого чародея на тонкой шее вытянулась вперед.

— Это я должен спрашивать, что? — сказал я. — Ты, почему здесь сидишь, если должен в каюте мага обыск проводить и тело чародея раздевать?

— Я думал, что после моего провала в бою вы меня выгоните.

— Думал он, — у меня на лице появилась улыбка. — Думать надо меньше, а делать больше. Вставай и беги на галеру, там тебя уже заждались. Проверь каюту ваирского чародея, собери каждый клочок бумаги из его записей, если они есть, и проверь все имеющиеся эликсиры и камни. Твой учитель Койн, после боя сразу бы трофеями занялся, а ты сидишь и у костра греешься. Так хорошим магом не стать.

— Ну, я пойду? — чародей встал.

— Давай-давай, и поживее.

Эри Верек торопливым шагом устремился в сторону галеры, а я посмотрел на брата, у которого на правой щеке засохли капли чужой крови:

— Ты в порядке?

— Пока не знаю, — Айнур пожал плечами. — Кровь врага взял, человека убил, а на душе почему-то спокойно.

— Значит, все правильно сделал, а иначе бы предки дали знать, что ты совершил плохой поступок.

Прерывая нас, к костру подбежал один из дружинников, кажется, из десятка Квиста.

— Господин граф! — выдохнул он.

— Да?

Почему-то, я приготовился к возможным неприятностям. Но воин меня порадовал:

— Троих всадников задержали. К бухте шли. С ними четыре вьючные лошади с мешками, по виду, тяжелыми.

— Сопротивление было?

— Один дернулся, но мы ему колено прострелили, и он успокоился.

— Груз проверяли?

— Нет. Десятник Квист спрашивает, что дальше делать?

— Скажи, сейчас к нему смена придет. Пусть берет лошадей и пленников, и выдвигается к стоянке.

— Есть!

Дружинник развернулся и побежал к опушке леса, где находилась его лошадь. А я втянул в себя смешанный с гарью и запахами крови свежий морской ветерок, который предвещал утренний туман. И посмотрев по сторонам, отметил, что над организацией боя и дружинников еще работать и работать. Но первый бой прошел вполне неплохо. Победа за нами, потерь относительно немного, пятеро погибших, из которых только один дружинник, и сделано все, что планировалось. Пираты уничтожены, есть пленные и захвачены люди Арьяна. Значит, боевая часть операции окончена, и можно переходить к пыткам, допросам и прочим некрасивым, но необходимым для моего выживания вещам. Наверняка, интересной информации будет немало, и это бонус, который поможет мне в моих стараниях стать сильным графом. Ну и, кроме того, имеется добыча, и это тоже неплохо, не зря мы старались, врага подстерегали и в бой шли. А то за идею воевать, конечно, можно и нужно, но когда она подкреплена звоном золотых иллиров, это дополнительный стимул, не только для воинов, но и для меня. Я это понимаю хорошо, ибо еще в военном лицее меня научили одному нехитрому правилу нового времени, которому надо следовать. Если ты оплачиваешь услуги дружины, то постарайся все устроить так, чтобы она себя сама кормила, а помимо этого еще и доход приносила. Это верное правило, по которому живет большинство полунезависимых имперских дворян, а иначе никак, разоришься, а соседи тебя съедят и даже столичная покрышка не поможет.

На этих думках, я покинул костер и направился к Линтеру. Надо отправить на тропу новый десяток, вдруг, еще гости будут, а затем посмотреть на пленников и мешки с грузом. Интересно, а что там? Хм! Посмотрим.

Глава 9

Империя Оствер. Графство Ройхо.

9.07.1405.

Бой с пиратами от его начала до захвата галеры, длился менее получаса. А вот все остальные мероприятия после него, по самым реалистичным прикидкам и прогнозам, должны были занять остаток ночи, и как минимум половину следующего дня. Почему так, совершенно ясно и понятно.

Следовало разгрузить корабль ваирцев и собрать военную добычу, ибо все, что есть на галере и захвачено в бою, пойдет в мою казну, либо отправится в приморский городок Шан-Маир. Мне, естественно, все оружие и деньги, металл, который пригодится в кузне, ценности, имущество капитана и мага, и кое-что из богатой одежды. А парусина, канаты, одежда попроще и всякие полезные мелочи, вроде посуды и пустых пятидесятилитровых бочонков под воду и солонину, пригодятся переселенцам из Кемета, мелочь, но в хозяйстве это все необходимо.

А помимо трофеев, которые мне принесло ночное нападение на ваирцев, были еще пленные пираты и люди барона Юргена Арьяна, с которыми я планировал решить вопрос еще до рассвета, и сделать это было необходимо тихо. Ибо если есть контрабандисты, да еще и с грузом, я просто обязан сообщить про них в канцелярию моего сюзерена герцога Куэхо-Кавейр. А после, наверняка, отправить этих людей и большую часть не облагаемого налогом товара в Изнар. Таков стародавний закон. Захваченная в бою добыча принадлежит мне, с этим не поспоришь, а вот с перехваченной контрабанды я имею право только на четвертую часть. Однако я веду свою игру, и сам себе голова. А потому с моей точки зрения, отдавать ценный груз, если он имеется, и людей Арьяна герцогу и тайным стражникам Канимов было бы глупостью. Так что, еще до прихода десятка Квиста на стоянку, я уже обмозговал сложившееся положение дел и составил примерный типовой рапорт на имя Гая Куэхо-Кавейр, в котором будет изложена моя версия всего произошедшего.

Дозор обнаружил галеру пиратов. Мои воины выдвинулись к морю, разбили налетчиков и захватили вражеский корабль. А затем появились три всадника с вьючными лошадьми, которые были схвачены, а после, при попытке бежать, вместе с пленными пиратами, которые оказали им пособничество, они были перебиты. Груз оказался сущей чепухой, вещами и продовольствием. Такой вот расклад, а поверят мне в Изнаре или нет, дело десятое.

Кеметцы, которые прикроют место, где будет вестись допрос контрабандистов и ваирцев, все под присмотром и замок не покидают, а "шептуны" в курсе, что кого-то захватили, но кого точно и с чем, сие им неведомо. И это правильно, меньше знаешь, крепче спишь, и с работодателем, который тебе деньги платит, не ссоришься. А потому в сухом остатке выйдет, что были пираты и непонятные людишки с материка, может быть, пытающиеся сбежать из империи враги государства, шпионы или дальняя разведка островитян. Граф Ройхо ваирцев разбил, освободил рабов и взял некоторую, не очень большую добычу. Свидетелей нет, и что на самом деле происходило в бухте Йор-Тахат не известно. И получалось, что я останусь с прибытком, а проверка не ожидается. Тайные стражники Канимов озабочены иными проблемами и на окраину герцогства никто не попрется. Ну, а если здесь появится лазутчик, который начнет вынюхивать, что и как, за ним присмотрят и он получит информацию, подтверждающую мои слова. А начнет всерьез этим вопросом интересоваться, то места у нас дикие и глухие, и в лесах медведи гуляют. Вышел человек в чащу по нужде, да и сгинул. Такое случается.

В общем, что и как делать я определился быстро. И как только в глубокий овраг за нашей вчерашней стоянкой десяток Квиста доставил людей Арьяна и вьючных лошадей, я отдал пару дополнительных приказов, оставил пляж и, в сопровождении нескольких опытных партизан, которые тянули за собой связанных пиратов, направился знакомиться с контрабандистами. По лесу прошли быстро, по пути посмотрел на освобожденных галерных гребцов, участь которых пока не была решена, и спустился в низину, где в разных концах оврага уже горело три костра. Я присел на толстое бревно возле центрального, и дружинники подвели ко мне ночных путников. Двое, по внешнему виду и одежде, мелкие торговцы, которые путешествуют от поселения к поселению и выменивают у охотников шкурки белок, лис, бобров и лекарственные травы. Невысокие, мордастые дяденьки, в добротной, но явно ношеной, дорожной одежде. А третий пленник, воин, высокий плечистый мужик в толстой кожаной куртке, с перемотанной левой ногой, который, даже не смотря на серьезную и болезненную рану, держится, не стонет и внимательным взглядом обшаривает все вокруг. И посмотрев на предполагаемых контрабандистов, я начал задавать вопросы:

— Кто вы?

Воин взглянул на мнимых торговцев и промолчал, а один из купцов упал на колени и жалобно загундосил:

— Господин граф! Милостивец! Отпустите! Мы обычные мелкие купцы, скупаем и вымениваем у крестьян воск и травы, а у охотников шкурки, которые с зимы остались, и в Изнаре их перепродаем. У нас и бумаги есть, которые наши личности удостоверяют. И в городе любого спросите, кто такие Бен Шапран, это я, и Карт Камеха, мой компаньон, и вам скажут, что мы честные люди, а никакие не шпионы.

— Где ваши бумаги?

— В сумке, которую ваши люди отобрали.

— Сержант, сумку, — я повернулся к Квисту.

Десятник, словно ждал этого, сразу же передал мне небольшой полотняный мешочек с лямками. И порывшись внутри, я обнаружил два документа. В одном говорилось, что два честных торговца города Изнар Бен Шапран и Карт Камеха могут производить скупку мехов и крестьянских излишков на всей территории Герцогства Куэхо-Кавейр. А в другом было сказано, что вольный наемник Ченст Урван был нанят вышеназванными купцами для охраны сроком на два месяца. Вроде бы, все правильно, печати города Изнар, а сам документ с новым гербом герцога, перекрещенными мечами и короной над ними.

— Сержант, проверь груз! — приказал я десятнику, и снова сосредоточился на купцах. — Допустим, что вы говорите правду, и являетесь честными торговцами. Но что вы здесь делаете, если дорога и основные поселения моего графства находится дальше к югу?

Шапран встал и виновато улыбнулся:

— Хотели к одному из ваших озер коротким путем выйти, но заблудились.

— А мне кажется, будто вы контрабандисты. И пираты, которых мы сегодня разбили, ждали именно вас.

— Не может того быть, господин граф. У нас все честно и по закону.

— Посмотрим.

Я задавал вопрос за вопросом, и получал четкие уверенные ответы. И продолжалось это около десяти минут, до тех пока не подошел Квист, который доложил:

— Господин граф, во всех вьюках только мелкие товары на обмен, ножи, пара рулонов ткани, цветные ленты для девок, иглы и прочее барахло. Ничего подозрительного не обнаружено.

"Вот это да, — подумал я. — Неужели, действительно, обычных торговцев взяли? Нет, вряд ли. Должно быть что-то ценное, а иначе, не стали бы пираты гостей с берега ждать, не те это люди, да и сами купцы, темнят. Раз они люди бывалые, а по всему выходит, что так, то идти через дебри, им резона нет. Да, была старая дорога от Изнара к замку Ройхо, но всем известно, что она давным-давно, сразу после гибели дедушки Игны, была позаброшена".

— Десятник, — я посмотрел на Квиста.

— Да, господин граф?

— Сколько у тебя боевых выходов против ассиров?

— В эту военную кампанию десять, — сержант ответил без промедления.

— И сколько ты языков взял?

— Семь.

— В полевых условиях их потрошил?

— Было дело.

— И как результаты?

— Все кололись, даже офицеры и один маг.

— Это хорошо, — я кивнул на торговцев и воина. — Они твои. Через час должен быть результат. Работай!

— Есть!

Дружинники схватили пленников и поволокли их в дальний конец оврага, где горел еще один костер. Наемник, было, рванулся, хотел отскочить в сторону, но ранение и сбивший его с ног подсечкой сержант не дали ему этого сделать, и в ночной лесной тишине по окрестностям разлетелся истеричный голос Шапрана:

— Милостивец! Отпусти! Мы не при чем! У нас дети малые! Не губи!

На секунду, сердечко дернулось, больно убедительно кричал купец. Но отступать было поздно. Приказ отдан, и я, как и всякий нормальный командир, должен излучать уверенность в себе, а иначе, люди могут засомневаться в своем лидере. И не обращая внимания на удаляющиеся крики Шапрана, тихие всхлипывания второго купца и злое сопение наемника, я повернулся к другому десятнику дружины, сержанту Амату, который, как и Квист, был ветераном войны с ассирами, и сказал:

— Пиратов сюда. Вожака придержи, сначала с мелкой сошкой поговорю.

Спустя пару минут, передо мной сидели взятые на галере ваирцы, два самых заурядных крепких мужика с фингалами под глазами. Я их спросил, кто они, с какого острова, поинтересовался фамилией капитана и целью похода галеры, и они, люди по жизни тертые и битые, запираться не стали. Оба моряка, которые не знали моих истинных намерений, имели надежду на то, что останутся жить. Может быть, станут рабами, но продолжат свое существование. А затем, попробуют сбежать и вернуться на родину, где они снова встанут на палубу корабля, и смогут опять грабить мирных людей, жечь поселки и насиловать женщин. А вот хрен они угадали! Участь этих людей, стародавних врагов нашего рода и всей северной окраины Оствера, уже решена. Но своих намерений я не раскрывал, а слушал их слова, задавал наводящие вопросы и впитывал в себя информацию, которую сразу же раскладывал по полочкам.

Итак, в гости к моим берегам пожаловал знаменитый ваирский капитан с острова Дацке, Айфрэ Лютвир, по прозвищу Наглый. Кстати сказать, прямой потомок бывшего имперского полковника и островного короля Лютвира. И моряки подтвердили, что в бухту Йор-Тахат они пришли не впервые. Оба они служили в команде галеры больше года, и за это время корабль посещал самую северную гавань Графства Ройхо девять раз. А помимо "Счастливого Ветра" были еще два судна, которые выполняли заказы барона Арьяна. И обычно, они перевозили наркотики, редкие драгоценные камни, людей и крупные суммы денег, то есть именно то, о чем говорил распустивший перед Сховеком свой язык неосторожный трактирщик. Этот поход от предыдущих, поначалу, до нападения моих воинов на пиратов, ничем не отличался. Стояла задача придти в бухту, забрать одного человека и высадить его на острове Дацке. Больше ничего особо важного ваирцы не знали. И хотя, моряков можно было потрусить на предмет сведений об их родине, этим займутся воины Амата. А затем, по горлу ножом, и покойтесь с миром лихие пираты. Оставлять пленников нельзя, сболтнут лишнего, и пойдут слухи гулять, а держать их под постоянным контролем мои люди не могут. Так что, они лишние свидетели, которые в любом случае обречены.

Пиратов увели, и настала очередь вожака пиратов, благородного Айфрэ Лютвира, который уже не выглядел прежним франтом. И в изорванной шелковой одежде, разбитым в кровь лицом и опухшими губами-лепешками, он больше напоминал бродягу из подворотни.

— Поговорим? — подкидывая в огонь крупный сучок, предложил я.

Айфрэ оглянулся назад, никого за спиной не обнаружил, и попробовал дернуть связанными руками. Но сыромятные кожаные ремни держали его кисти крепко и, шмыгнув сукровицей в носу, Лютвир сплюнул, кивнул головой, и горделиво приподнял подбородок:

— Можно и поговорить, только надо бы узнать, кто ты, и руки мне развязать.

— С первым все просто, капитан Наглый, — усмехнувшись, я назвал Лютвира по прозвищу. — Я хозяин этих земель, граф Уркварт Ройхо. А вот со вторым, не обессудь, сиди связанным, а то больно ты резкий, еще вскинешься, и лови тебя потом.

— Значит, ты Ройхо? — Лютвир тоже попытался усмехнуться, но запекшаяся корка на его губах лопнула и вместо улыбки, лицо ваирца исказила злобная и некрасивая гримаса.

— Да, я граф Ройхо, наследник Квентина. И меня интересует, что вы делали в бухте Йор-Тахат?

— Ты ведь и так все знаешь. Матросы, наверняка, все рассказали. Мы работали по заказу твоего родственника Арьяна. Должны были забрать одного человека и доставить его на остров.

— Знак опознавания был?

— Нет. Я знаю того, кто должен был стать моим пассажиром.

— Это кто-то из них? — я махнул рукой в сторону дальнего костра, где Квист занимался торговцами, а его воины перетряхивали их имущество.

Капитан помедлил и моргнул веками:

— Да.

— Кто именно?

— Торговец, который все время молчит. У него и кличка такая, Молчун.

— Зачем ему на остров?

— Не знаю.

— Ладно. А сколько тебе за путешествие заплатили?

— Пятьсот монет задаток и тысяча по прибытии в порт Дацке.

— Не много.

— За две недели спокойной работы нормально. Мы не изнеженная империя, где люди в золоте купаются. На острове за один иллир прирежут и глазом не моргнут, потому что на эту монету можно целый месяц жить.

— Понятно, — с торговцами все было ясно, Лютвир их сдал, и я перешел к другой теме. — Что у вас на островах? Когда к нам в гости собираетесь?

— А жизнь оставишь?

— Посмотрим.

— Нет. Ты скажи, оставишь мне жизнь или нет, и только тогда поговорим. Поклянись кровью предков, что дашь мне возможность выкупиться, и тогда ты узнаешь все, что знаю я, а мне известно многое.

"Еще и торгуется, — заметив в глазах моего собеседника затаенную злобу, подумал я. — Но только я не торгаш, и оставлять тебе жизнь, налетчик, смысла нет. Ты сегодня выкупишься, а завтра снова к моим берегам припрешься, и друзей с острыми клинками приведешь. Не хочешь говорить, да и не надо. И так все понятно. Если в этом году не налетели, значит, в следующем придете и, скорее всего, по весне".

— Сержант Амат! — окликнул я командира второго дружинного десятка.

— Господин граф? — сержант выступил из темноты.

— Поговорите с капитаном Лютвиром, — я кивнул на капитана, — и спросите доблестного пиратского вожака, когда его товарищи собираются к нашим берегам, и каковы их силы.

— Сделаем.

Десятник подхватил ваирца за связанные руки и тот, изогнувшись, прошипел в мою сторону:

— Тварь имперская! Конец тебе! Мои братья отомстят, и твой замок превратится в пепелище!

— Заткнись, курва твоя мать!

Амат раскрытой ладонью вмазал по губам Лютвира и пират, захлебнувшись криком, заткнулся.

На этом, вопрос с пиратами был практически решен. Опытные дружинники, которые и без меня знают, какие вопросы надо задавать, с ними поговорят, и до первого солнечного луча, который упадет на прилегающий к морю старый лес, они расскажут все, что знают, и умрут. А если так, то можно вернуться к мнимым торговцам. И покинув нагретое место, я направился к десятку Квиста.

— Как успехи сержант? — спросил я, подходя к костру, возле которого лежали раздетые догола изломанные тела торговцев и наемника. Разбитые кисти ладоней лежали на серых валунах, а окрашенные красным и багровым цветом лица пленников смотрели в темное небо. Картинка некрасивая, но жизненная.

— Молчат! И это неспроста! — прохрипел Квист, переступил с ноги на ногу, и пояснил: — Если бы они говорили, изворачивались и признали, что шпионят на ваирцев, я бы это понял и не усердствовал. Обычные люди всегда так делают, когда им больно. Но эти только сипят и иногда ругаются, чувствуется хорошая подготовка, как у профессиональных разведчиков, диверсантов или егерей. Особенно этот выделяется, — сержант кивнул на того человека, которого капитан пиратов обозначил как Молчуна. — Даже не ругается, зубы сцепил и только стонет.

— В вещах что-нибудь нашли?

— Ничего, — сержант покачал головой. — Каждый шов вспороли, все перетрусили, и пусто. Снова странность. У торговцев обычно всегда пара монет припрятана, на самый крайний случай. А у этих голо, ни одного медного бона, хотя в остальном, все как у любого другого мелкого купца.

Я присел на корточки перед Молчуном, потормошил его за голову, и сказал:

— Молчун! Эй, Молчун! Вставай, говорить будем! — При первом упоминании своего прозвища, человек Арьяна вздрогнул, но снова замер, и я обратился к Квисту: — Сержант, открой ему рот и челюсть зафиксируй.

Купец, откуда только силы взялись, резко, словно внутри него была пружина, вскочил на ноги и плечом сбил меня с ног. Я повалился на спину и сразу же откатился в сторону. Вовремя! Пухлый и кажущийся безобидным торгашом человечек, схватил с земли крупный голыш и, нанося удар, упал в то место, где я только что находился. Больше он сделать ничего не успел. Древко дротика ударило его по голове, и он потерял сознание. И пока Молчун находился в беспамятстве, сержант распахнул его крепко сжатую челюсть и, подсветив магическим фонариком, я обнаружил примотанную к коренному зубу тонкую, но прочную леску, которая уходила в гортань.

— Вот так-так, а ларчик открывается просто.

Полушепотом произнес я сам себе и, преодолев брезгливость, полез пальцами в рот чужого человека, снял с зуба леску и осторожно потянул ее на себя. Легкий рывок! Другой! Пошла! Леска выходила из гортани и, наконец, в моих ладонях оказалась продолговатая стеклянная капсула.

— Квист, слей на руки! — отступая от торговца, скомандовал я.

На мои ладони полилась чистая вода из армейской фляги, и смыв кровь, желчь и слюну, я смог увидеть, что в капсуле свернутый лист бумаги. Сильный рывок! Капсула распалась на две части, и передо мной оказался документ с парой печатей. Я его прочитал и узнал, что у меня в руках находится вексель на имя барона Юргена Арьяна, который мог получить по нему сто десять тысяч иллиров, и не абы где, а в солидном банке народа манкари "Братья Фишенеры". Добыча знатная, но для меня бесполезная. Материк краснокожего народа далеко и я туда не поеду. Да и если бы я смог в такую даль забраться, то все равно ничего бы не получил, ибо документ был заверен магом и любой солидный банкир сразу же определит, что я самозванец, а не барон Арьян.

"И что теперь делать? — спросил я сам себя. — В руках целое состояние, а толку с векселя ноль. Сотня демонов! Походу, меня обломали, и это печальный факт. Впрочем, еще не все потеряно. Вексель, наверняка, нужен Арьяну. Сто с лишним тысяч не те деньги, которыми разбрасываются. А значит, можно попробовать выжать из этого дела хотя бы часть от указанной в банковском документе суммы. Например, процентов двадцать пять".

Я подошел к разговорчивому купцу, Шапрану, который, по-прежнему, лежал на траве, смотрел на меня и на его лице застыла гримаса боли. И поймав его взгляд, я спросил:

— Жить хотите?

Короткая заминка, сопение и ответ:

— Хотим.

— Это хорошо, что вы не самоубийцы. Слушай меня и запоминай. Готов?

— Да.

— Наверняка, у вас есть канал связи с бароном Арьяном…

— Мы не знаем никакого баро…

Шапран вновь попробовал откреститься от знакомства с дядей Юргеном, но я его остановил:

— Молчи и слушай!

— Как скажете.

— Сейчас я дам вам три эликсира и верну лошадей. Несколько часов вам на отдых и поправку здоровья, и валите отсюда на все четыре стороны, следить за вами никто не станет. Уяснил?

— Угу.

— Я не знаю, как работает ваша организация, мне это ненужно. И я понимаю, что ваша компания не в курсе того, каким был ваш груз, вы всего лишь курьеры. Меня интересует другое, материальные ценности. И если бы при вас было золото, то вы бы умерли. Это понятно?

— Конечно.

— Но раз наличных при вас нет, живите, и при первой же возможности свяжитесь с Арьяном, канал связи у вас должен быть, и передайте ему мои слова, — сделав паузу, я убедился в том, что Шапран внимает мне, и произнес: — Вексель у меня и если дядя хочет получить его обратно, пусть знает, что я хочу свою долю. Четверть от указанной в нем суммы.

— Я все понял, господин граф.

— Тогда держи, — из своей сумки я извлек три средних эликсира здоровья и положил их перед купцом. После чего повернулся к Квисту и сказал: — Уходим на стоянку отряда. Лошадей и вещи оставьте.

— А оружие?

— И его оставьте.

Спустя десять минут мы покинули костерок, где оставался Шапран и его компаньоны, и вскоре подошли к следующему импровизированному месту проведения допросов. Рядовые пираты были целы и невредимы, а вот пиратский вожак пострадал, и когда Амат доложил, что необходимые сведения получены, я отдал приказ заканчивать работу с языками, и направился обратно к пляжу. И пока мы с сержантом Квистом шли, я дал ему указание, разъяснить своим подчиненным, что никаких контрабандистов не было, а имела место досадная ошибка. Были схвачены мирные торговцы, которых отпустили на волю, и именно так нужно говорить всем любопытным. Сержант заверил меня в том, что все будет, как я сказал, и задержался на стоянке.

Позади оставалась тяжелая ночь и общение с не самыми хорошими людьми, каких я встречал в своей жизни, пиратами и контрабандистами. А впереди был летний рассвет и другая сторона жизни феодального владетеля. Подсчет трофеев, погребальный костер для павших в бою воинов и возвращение с победой в замок. И словно вторя моим мыслям, ко мне подошли Бор Богуч, Линтер и Эри Верек. Они доложили, что с галеры снято все ценное, и она загружена трупами погибших в ночном бою ваирцев. Добыча, вооружение, доспехи, небольшая денежная сумма в золоте и серебре, а так же имущество из кают пиратского капитана и вражеского мага сложены отдельно и ждут моей оценки и команды на упаковку. Остальные трофеи перетаскали в лес, и в этом деле воинам помогали способные работать и пытающиеся доказать свою полезность гребцы. Все приказы выполнены, и командиры ожидали дальнейших указаний.

Ждете приказов? Они будут. Галеру на воду и спалить. Послать гонца в Шан-Маир за лошадьми. Людей накормить. Раненых обиходить и приготовить для них носилки. Бывших гребцов, а отныне подданных графа Ройхо не распускать и держать под контролем до тех пор, пока им не устроят проверку и не выяснят, кто и чем дышит, и чем занимался до пленения. После этого наемникам быть готовыми к тому, чтобы уже в полдень выдвинуться обратно к замку, а дружинникам оставаться на месте и караулить добычу.

И говоря это, я оглянулся и увидел сержанта Амата, который коротким утвердительным кивком обозначил, что поставленная перед ним задача выполнена. Значит, пираты уже мертвы, и вскоре присоединятся к своим товарищам на "Счастливом Ветре". Говорят, у ваирцев есть поверье, что лучший погребальный костер это корабль, так что душа покойного капитана Айфрэ Лютвира отправится в иной мир как положено, на собственной галере и вместе с верной командой. А что касается меня, то я в дольнее измерение не тороплюсь и намерен еще пожить.

Глава 10

Империя Оствер. Замок Ройхо.

21.07.1405.

Ночью я не спал. Занимался текущими делами, которые были связаны с освобожденными из пиратского рабства галерными гребцами и распределением трофеев. Не только обычных, но и тех, что взяли у ваирского чародея и капитана Айфрэ Лютвира. А утро встретил на вершине четырнадцатиметровой Правой Приморской башни, где оборудовал для себя временный кабинет, который, по всей видимости, станет постоянным, очень уж мне нравится это место.

Помещение шесть на шесть метров. Закрытое дорогим и очень прочным стеклом, выходящее на Ваирское море, широкое окно. Рядом заваленный документами и картами большой дубовый стол, пара удобных кресел, шкаф и временно прикрывающий камин раздвижной полотняный занавес. Примерно в такой же комнате я очнулся, когда мой разум оказался в мире Кама-Нио, только она находилась на вершине Центральной, самой высокой, башне замка. А мне интересно смотреть на море, ибо это практически никогда не надоедает и помогает расслабиться. И правы люди, говорящие, что человек может очень долго смотреть на три вещи, на воду, огонь и как работает другой человек. С этим не поспоришь. И вытянув перед собой ноги, я откинулся в кресле, смотрел на водный простор внизу, который, не смотря на летнее время, принес к имперским берегам шторм, и размышлял о своем будущем.

Все небо было покрыто темными рваными тучами, которые гнал на восток сильный шквалистый ветер. Высокие грязные волны проносились по испещренному острыми клыками каменных рифов заливу, и остервенело ударялись в скалу, на которой стоял замок Ройхо. Удар! Скала и мощная стена на ней выдерживают натиск соленой мутной влаги и, обессиленная, она откатывается назад. Ветер наседает, пытается сковырнуть мою твердыню с места, но замок держит натиск природных сил, и стихия переходит в новую атаку.

Да, на это можно смотреть и смотреть. Однако летний шторм в Ваирском море недолговечен. Пять-шесть часов, и все понемногу успокаивается. Сначала стихает ветер. Волны становятся ниже. Небо освобождается от грязных неприветливых облаков, и синева постепенно снова заливает высь. Еще полчаса, максимум сорок минут, и день сегодняшний, не будет ничем отличаться от вчерашнего. Обычное северное лето, и по меркам моей родины Земли, погода как на Балтийском побережье в разгар курортного сезона…

Бесплатное кино под названием "Первый шторм в Ваирском море, который видел граф Уркварт Ройхо", заканчивается. И развернув кресло к столу, я снова возвращаюсь к делам. Благо, после того как ночью я применил "Полное Восстановление", в сон не клонит, а сил столько, что кажется, будто горы готов свернуть. А раз так, то можно и поработать. И я взял со стола свернутый в рулон толстый лист дорогой белой бумаги с гербом Ройхо в правом верхнем углу, и вчитался в текст, который ночью собственноручно писал. Это мой доклад Гаю Куэхо-Кавейр, касающийся произошедшего в бухте Йор-Тахат боестолкновения с ваирскими пиратами. И перечитав свое творение, я пришел к выводу, что все написано сжато и без излишнего словоблудия. Но в тоже время есть подробности и соблюдены все правила официального донесения от вассала к сюзерену, с оборотами "Спешу Вас уведомить", "Ваша Светлость" и "остаюсь Вашим верноподданным слугой", так что не подкопаешься. Видно мое почтение и подчиненное положение, но слов, которые можно истолковать как подхалимаж нет. Нормально, можно отправлять.

Я вложил послание герцогу в тонкий кожаный тубус, закрыл крышку, на зажженной свече растопил сургуч, слил его на защелку, и впечатал в него свой перстень с фамильным гербом. После чего позвонил в маленький колокольчик и передал продолговатый тубус появившемуся в помещении сержанту Рамиро Бокре. Кстати сказать, интересный человек. До войны с ассирами он был управляющим в имении одного из пограничных баронов. Мужик головастый, грамотный и сообразительный, его семья под боком, так что в верности кеметца можно не сомневаться. И вот уже второй день он при мне, то ли секретарем, то ли адъютантом, то телохранителем. Так что если сержант выдержит рядом со мной недельку-другую, то надо вывести его из состава дружины и посадить на канцелярскую работу, ибо мое хозяйство обрастает людьми и делами и разгребать каждый мелкий вопрос я просто не в состоянии.

— Отправить гонца в Изнар, — сказал я Рамиро. — Послание доставить в канцелярию герцога. С гонцом охрана.

— Будет сделано, — сержант, худощавый мужик с длинными черными волосами, которые прикрывали уродливый шрам на его голове, четко развернулся.

Бокре вышел, а я посмотрел ему вслед, отметил, что двигается он тихо и спокойно, а дверь за собой закрыл аккуратно, и перешел к следующему документу, списку имеющегося в замковом арсенале вооружения. После боя с пиратами у нас прибавилось мечей и сабель, топоров и палиц, ножей и кинжалов, дротиков и копий, луков и арбалетов, шлемов и касок, щитов и прочего защитного снаряжения. Но, как мной уже было упомянуто, я сторонник унификации защитного снаряжения и оружейного однообразия. И значит, большую часть наших запасов, как трофейных, так и остатков арсенала Ройхо, можно смело продать в Изнаре, а на эти деньги провести перевооружение дружинной сотни.

Однако это первая мысль, которую я сразу же и отбрасываю. Выгода с продажи излишков, конечно же, будет, но относительно небольшая и роли она не сыграет. А потому, все разнотипное оружие и доспехи лучше всего раздать кеметцам. И не просто подарить, а выдать его мужикам, которые поголовно бывшие партизаны, под роспись и отчетность поселковых и городских старейшин. Получил меч или арбалет, распишись, и будь готов к тому, что за его утерю или порчу с тебя могут спросить. Да, пожалуй, так и сделаю. И не откладывая задуманного на потом, организовать это следует в течении ближайшей недели. Ну, а что касается дружинников, то снаряжать их придется за свой счет. И предварительно, можно сказать, что нужны кольчуги, копья, шлемы, кавалерийские щиты и арбалеты, а с мечами и саблями каждый воин пусть сам разбирается, по крайней мере, пока, а дальше видно будет, что для них лучше подойдет.

Список имеющегося в арсенале добра вернулся на стол, а руки сами собой, без долгих размышлений, развернули карту материка Эранга, и глаза заскользили по нарисованным мною крестикам, кружочкам, ромбикам и треугольникам, каждый из которых был отмечен цифрой. Этой карте уже почти год, и на ней я обозначаю места, где можно провести поиск схронов погибшей вместе с императором Квинтом Черной Свиты, да и вообще, все интересные места, где мне чудится звон золотых иллиров. Крестик обозначает секретный спецобъект. Кружочек гражданские заводы или рудники, оставленные или утраченные империей в смутное время. Ромбики это все, что касается религиозных культов и захоронений. А треугольники нечто неопределенное.

Помимо этой карты имеется еще две, одна касающаяся Мистира, другая Анвера. И общее количество отметок на всех трех картах перевалило за сотню. Архив Айны Ройхо дал и продолжает давать ценные сведения, а есть то, что я видел и слышал. И хотя подавляющее большинство отмеченных мною точек, наверняка, пустышки, даже если один из десяти объектов хранит некие ценности это уже немало. Ну, и пока, само собой, меня интересует то, что находится рядом. На Анвер и Мистир не лезу, там свои движения. А вот Эранга, и особенно земли в радиусе пары-тройки тысяч километров от родового замка Ройхо, являются моими приоритетными целями, и я уже определился, в каком порядке будет вестись поиск, и с чего надо начинать. Объектов, которые с большой долей вероятности могут принести мне прибыль, и находятся не очень далеко, всего четыре и по каждому я имею некоторые сведения и соображения.

Итак, материк Эранга и особо "вкусные" куски, которыми стоит заняться в первую очередь. Взгляд бежит по карте, цепляется за отметки, а мозг услужливо выдает накопленную и обработанную информацию.

Номер один. Секретный военный объект под кодовым названием "Ульбар". Мне известны точные координаты этого места, которое находится в трехстах пятидесяти километрах от замка Ройхо в ущелье Маброк с северо-западной стороны хребта Аста-Малаш. Кстати сказать, невдалеке от разрушенной древней цитадели, где некогда появились на свет квартероны троллей гоцы. По неизвестной мне причине незадолго до гибели Квинта Анхо объект был законсервирован, и чем на нем занимались имперские исследователи, я не знаю. Правда, могу об этом догадываться, ибо в памятках сохранилась пара документов, в которых было сказано, что в "Ульбар" отправлялись партии драгоценных и полудрагоценных камней, которые использовались для создания магических талисманов, а так же особо крепкие рабы и преступники. А начальником секретного объекта был чародей из магической школы "Трансформ", некто Иоков Мергел. И имея эти сведения можно предположить, что в "Ульбаре", скорее всего, велись работы по вживлению в тела людей боевых артефактов. Для меня это знакомая тема, наверняка, связанная с разработками ишими-барцев. И как мне кажется, в этом секретном исследовательском центре есть что взять. Разумеется, если объект не был вскрыт до меня. Но вероятность этого невелика, так как исследовательский центр был хорошо замаскирован, а обеспечением секретности вокруг него занималась одна из гвардейских групп, которая погибла во время боя в Старом Дворце. И если воины Черной Свиты заметали следы своей деятельности на совесть, то замаскированный под скалу секретный объект до сих пор находится в том же состоянии, в каком его оставили. А потому, это первое место, куда я наведаюсь, и мои резоны понятны. Поиск будет вестись не очень далеко, и результат обещает принести некоторое повышение моего материального благосостояния.

Отметка номер девять. Брошенный четыреста лет назад золотой рудник в трехстах семидесяти километрах строго на север от Графства Ройхо. Местоположение — северные пустоши, стоящая на нейтральной территории между землями нанхасов и имперскими землями гора Юххо. Как известно, после гибели Квинта Первого в Империи Оствер случилась кровавая замятня, и часть северных территорий, которые император планировал использовать как плацдарм откуда начнется натиск на север, попросту бросили. Народу там было немного, ехать в места, где постоянно происходят кровавые стычки с враждебными остверам племенами и опасными тварями, никто не хотел. И отступление на юг, к границам нынешнего Герцогства Григ, особого внимания не привлекло. Имперцы тихо пришли, свыше двухсот лет держали кусок территории, а затем ушли. И теперь в тех краях кочуют нанхасы-изгои, племена дикарей, нежить, вроде мертвецов и вампиров, и подлежащая в империи немедленному уничтожению нечисть, тролли, гоцы, боевые мутанты и прочая мерзость, которая совсем не прочь отведать сладкого человеческого мясца. И единственные из всех подобных существ, кого я уважаю, это оборотни, ибо они наиболее близкие к природе существа, имеют свои законы и собственный кодекс поведения, который похож на человеческие понятия о добре и зле. С ними всегда можно договориться, и не зря во времена правления первого остверского императора Иллира Анхо их охотно брали на службу в армию и разведку.

Впрочем, пока не об этом, а о северном поиске. По большому счету, на севере мне делать нечего, опасно там и велика вероятность потерять свои уши. Но жажда наживы и желание стать сильнее заставляют меня шевелить мозгами и рисковать, благо, есть ради чего.

Из архива имперского ГРУ мне известно, что рядом с брошенным рудником имеется весьма богатый схрон, где лежат золотые слитки. Один из небольших резервных фондов Черной Свиты на случай гражданской войны, больших смут или бунтов, которые могли заставить гвардейцев и императора бежать из столицы. Так что если все будет в порядке и в моей жизни не случится чего-то экстраординарного, поход на север будет моим вторым рейдом. И что хорошо, его можно замаскировать под разведку, которую проведет дружина графа Ройхо с целью обнаружения орды нанхасов. Так должно быть хорошо, а я двигаюсь дальше.

Отметка номер пятнадцать, еще одна моя цель. Сталилитейный оружейный завод на окраине примыкающей к Герцогству Григ имперской провинции Вентель. Расстояние почти семьсот сорок километров на юго-запад вдоль побережья Ваирского моря. Вблизи этого военизированного объекта, который давным-давно разрушили, а остатки оборудования демонтировали и растащили предприимчивые люди, как и в случае с рудником вблизи горы Юххо, Черной Свитой был организован долговременный схрон. Что в нем точно неизвестно. Однако, что производили на оружейном заводе? Правильно, оружие и доспехи, и в тайнике, скорее всего, смазанные маслом и обработанные магией мечи, щиты, шлемы и латы. И если бы не отдаленность этого места от телепортов и моих владений, туда можно было отправиться в первую очередь. Но путь в провинцию Вентель не близкий, и развалины завода, если они сохранились до наших дней, находятся на территории, которую контролируют войска Торгово-Промышленной Палаты. И из этого следует, что рейд по землям ТПП должен быть хорошо замотивирован или проводиться тайно, под видом разбойного рейда. А я к организации подобной операции пока не готов, и потому поход на юго-запад будет проведен лишь после путешествия на север.

Ну и, наконец, отметка номер двадцать два, цель номер четыре. Направление юго-восток, расстояние две с половиной тысячи километров. Далековато, но места знакомые и рядом имеются магические порталы. Разумеется, я имею в виду святилище народа най, которое грабили "домашние" бароны герцога Мариена. Но в отличии от Пертака, Мариша и Девиньша, я понимаю, куда хочу залезть и что взять, и имею намерение не просто пограбить древние тайники и могилки, а договориться с призраками. Ведь им, по сути, золото и прочие ценности не нужны, и они это богатство караулят только потому, что так положено, и призраки могут выкачать со святотатцев жизненную энергию. При этом сами они, своим существованием очень дорожат. И если я применю к ним кмит с "Иглами Света", заклятьем, которое способно развоплотить их земные оболочки, и выдвину призракам ультиматум, то они сами отдадут мне часть своих сокровищ.

Конечно, данное деяние можно классифицировать как шантаж, но от этого, если подойти к делу с умом и осторожно, никому плохо не будет. Однако это всего лишь предварительный план и прежде чем переходить телепортом в город Адельбург, откуда можно достаточно быстро добраться до поместья покойного барона Пертака, необходимо хорошо подготовиться. Запастись дополнительными талисманами и оберегами, свитками, зачарованным оружием и зельями, а главное, подготовить к этому своего мага Эри Верека и, возможно, взять в поход дядю Ангуса. А то кмит, вещь, безусловно, превосходная. Но он один, и это оружие последнего удара, мой крайний аргумент, так сказать. А призраки существа древние и могут преподнести смертельные сюрпризы, которые мне совсем не нужны…

Я отодвинул от себя карту Эранги, за которую вместе с моим дневником, любая серьезная структура в империи отдала бы весьма приличную сумму. После чего, кинул взгляд в окно, и взял в руки сверток с трофейными пиратскими картами, которые я хотел сравнить со своей. Но в этот момент в дверь постучались. И накрыв карту с секретными отметками морской, я произнес:

— Войдите!

В кабинет вошел Бокре, который доложил:

— Господин граф, из города прибыл Арма Линц с донесением от Керна. Впускать?

— Да.

Спустя полминуты появился жилистый и вихрастый подросток, который положил передо мной запечатанное письмо от своего наставника Балы Керна и застыл без движения. При этом он внимательно обшарил кабинет глазами и из всего увиденного сделал какие-то свои выводы. Сказывалась школа тайного стражника и собственные уличные навыки. И подумав, что парень молодец, я распечатал послание моего главного шпиона и начал читать.

Бала Керн писал, что вскрылись некоторые аферы и нечистоплотные дела изнарского бургомистра Данни Крофа, и пора бы заставить его вернуть мое родовое имущество, между прочим, не только картины, но и кое-что еще. Но для этого необходимо мое личное присутствие в Изнаре. В общем, послание, вполне ожидаемое, и в нем не было ничего особо секретного. Однако имелся условный знак-сигнал, пережатый левый уголок письма, обозначающий, что у Керна есть сведения, касающиеся Умесов. А значит, вместо отдыха в родовом замке (хотя какой это отдых?), надо отправляться в столицу севера.

Ехать или нет, вопрос не стоял. Надо собирать людей и завтра с утра пораньше выдвигаться к Южному тракту. По пути проверю поселения кеметцев, поговорю со старейшинами и переночую в трактире Юрэ Сховека, который уже должен был возвести первый этаж своего жилища. А в самом Изнаре, помимо дел тайных, придется навестить молодого герцога, обсудить ряд вопросов с его советниками, вызваться на разведку в сторону надвигающихся нанхасов, и ознакомиться с военными планами моего сюзерена на зиму.

"Эх-х-х! Заботы, проблемы, суета", — мелькнула в голове мысль. И взглянув на Линца, я спросил его:

— Керн на словах ничего не передавал?

— Так точно, господин граф, передавал, — явно, копируя поведение воинов, Арма резко кивнул. — Керн сказал, что есть хороший вариант подловить парочку другую хитрозадых Умесов.

— И это все? Он больше ничего не сказал?

— Нет.

— Ясно, что ничего не ясно. Ладно, ступай отдыхать Арма. В город поедешь со мной. Выступаем утром.

Снова короткий и резкий кивок, и паренек вышел, а я, уже озадачившись тем, что же нарыл и придумал Бала Керн, убрал свои записки и карты в крепкий неподъемный сундук, встал и, снова посмотрев на притихшее море за окном, направился вниз. Следовало отдать приказы дружинникам и наемникам, которые будут меня сопровождать, и провести инструктаж тех, кто остается. Но сразу направиться к внешним башням, где находились командиры, не получилось. От Центрального донжона, где полным ходом шла реставрация, донесся чей-то громкий и жалобный вскрик. Естественно, я этим заинтересовался и направился на шум.

Сотня метров по двору, и я оказался свидетелем весьма странного происшествия. У стены застыли несколько десятков испуганных строителей. А перед ними, как раз напротив входа в башню, вверх тормашками, в воздухе завис человек, вокруг которого, не спеша, нарезал круги жрец Сигманта Теневика Алай Грач. Картина маслом. Наделенный могучей силой крепкий, словно дуб, седобородый служитель самого страшного религиозного имперского культа, метет полами своей темно-серой мантии двор, а работяга, самый обычный молодой подмастерье, видимо, штукатур, верещит, просит у жреца прощения и плачет.

Что такое? Непорядок. Но торопиться я не стал, а прислушался к тому, что говорил строитель, и получил объяснение тому, что видел. А все оказалось очень просто и незатейливо. Обычная жизненная ситуация.

Дело к обеду. И жрец, который перед установкой алтаря консультировался с духами моих умерших предков, вышел из подземелья под Центральной башней и направился к Правому Приморскому донжону, а молодой строитель, стоя на третьем этаже, случайно, вылил ему на голову ведро с водой. В итоге, авторитетный жрец воспринял это как оскорбление и решил поучить неосторожного раззяву. И строителю очень сильно повезло, что Алай Грач, был настроен вполне добродушно. Другой, штукатура сразу бы убил и был бы в своем праве, ибо имеющий доступ к магии и силе богов человек, по меркам всего мира Кама-Нио, на пару ступеней выше любого простолюдина, пусть даже вольного. А Грач, ничего, обсушился, попугал бедолагу, и навесил на него магический полугодовой зарок все заработанные деньги отдавать на нужды неимущих граждан города Изнар.

Добрый человек жрец, ничего не скажешь. Хотя репутация у него, насколько я слышал, весьма жутковатая, и про то, как этот древний жрец, будучи молодым, девяносто пять лет назад воевал с цегедцами, до сих пор легенды ходят. Как правило, это страшные истории, по сюжету схожие с теми байками, которые рассказывают про некромантов. Но, видимо, это все осталось в далеком прошлом, и сейчас Алай Грач один из ведущих специалистов по общению с душами умерших, который за хорошие деньги восстанавливает мой родовой алтарь. И пользуясь удобным моментом, я хотел подойти к нему и уточнить пару вопросов. Однако, отпустив работягу, усмехающийся жрец сам подошел ко мне, и спросил:

— Граф, ты не занят?

— Нет, — ответил я, и как всегда при общении с Грачом, отметил его манеру ко всем людям, не взирая на чины, звания и положение в обществе обращаться на "ты".

— Очень хорошо. Мне надо с тобой поговорить.

— Всегда готов.

Мы медленно направились к Правому Приморскому донжону, где уже, наверняка, был накрыт обеденный стол и, кинув на меня косой взгляд, Грач сказал:

— Скажи мне граф, только честно, кто ты?

— В смысле? — не понял я вопроса старого жреца, который, не смотря на свои сто сорок с лишним лет, казался крепким сорокапятилетним мужиком.

— Я общался с духами Ройхо и узнал, что ты приемный сын этого рода. В этом нет ничего странного, в жизни всякое случается. Но я чувствую, что кровь в тебе остверская, старая, а разум и душа чужие, не наши, не из этого мира. И я хочу знать, кто ты или что?

Мое сознание моментально потянулось к кмитам, они отозвались, и я поинтересовался:

— Это важно?

— Очень.

Помедлив, я решил сказать жрецу правду:

— Во мне кровь Ройхо, а разум и душа человека иного мира.

— Вселение в тело умирающего человека?

— Да.

— Через "Ловца Душ"?

— Да.

— Ну, это многое объясняет, — по губам Грача пробежала легкая улыбка. — Больше вопросов не имею.

— Зато они появились у меня, уважаемый Алай.

— Задавай, — жрец оглянулся назад, на совершенно счастливого строителя, который уже распрощался с жизнью, но остался жив. — У меня настроение хорошее.

— А зачем вы задавали свой вопрос?

— Души мертвых Ройхо к тебе сильно благоволят, а я чувствовал чужака. Это странно и неестественно, поэтому я присмотрелся к тебе внимательней. Самым простым объяснением было то, что духи тобой довольны, и ты не ленишься почтить их память. Но меня оно не устроило, хоть и нет в тебе кромешного зла. Иногда, случается так, что в тело живого человека вселяется душа умершего родича, не обязательно злыдня и, по ряду причин, это очень опасно. Ты сказал правду, и я это чувствую. Твоя тайна останется при мне, и я доделаю свою работу с алтарем.

— А если бы я солгал?

— Я бы залез в твои мозги. И если бы посчитал тебя опасным, твоя жизнь была бы окончена.

В словах жреца была такая легкая и непринужденная уверенность в своих силах и возможностях, что я ему поверил, действительно, убил бы, и ничего бы мне не помогло, ни кмиты, ни ирут на боку, ни отличная реакция, ни родные стены, ни охранный браслет, ни дружина.

— Суровый вы человек, — хмыкнув, сказал я.

— А ты пообщайся с существами дольнего мира больше сотни лет, и тоже таким станешь, если духи или демоны тебе голову не оторвут и твою жизненную силу не выпьют.

— Нет уж, у меня свой путь, — я помедлил и спросил: — Алай, а многие могут почуять, что мой разум и душа не из этого мира?

— В империи не больше десяти человек, а во всем мире пяток магов да пара десятков жрецов.

— А расскажите про мертвых вселенцев?

— Не стоит тебе этого знать граф. Но послушай мой совет. Если только заподозришь, что рядом с тобой человек с душой умершего, который из-за кромки вернулся, беги из этого места что есть мочи к ближайшему храму. Это все, что я могу тебе поведать, а остальное не для тебя.

— Ну, нет, так нет. Тогда, может быть, скажете, когда будет готов алтарь рода Ройхо?

— Сегодня в полночь.

— Быстро. Я думал, что вы пару недель работать будете.

— Так я и говорю, благоволят к тебе кровные родичи, и это неспроста, либо своего чуют, помогают ему, как могут, и готовятся вырваться на волю, либо ты их сильно уважаешь, следуешь воле предков, и они это оценили.

Вспомнив, сколько ночей провел перед серебряным кубком с кровью и вином, я помолчал, и задал следующий вопрос:

— От меня что-то требуется?

— Да. Собери своих братьев и сестер в святилище. Кровные Ройхо должны присутствовать при установке алтаря.

— И все?

— Все. С завтрашнего дня можешь проводить семейные обряды, а я уезжаю.

— Вместе поедем, провожу вас к телепорту.

— Ну-ну, проводи, — Грач снова усмехнулся.

За разговором мы вошли в обеденный зал и присев на свое место, я посмотрел на расположившегося напротив жреца, который меня раскусил. Да, мир магии совсем не прост, а я не такой уж скрытный и продуманный тип, каким иногда сам себе кажусь, и всегда может найтись человек, который определит, кто же таков Уркварт Ройхо на самом деле. Однако по большому счету, это ничего не меняет. Я продолжаю жить привычной жизнью, а к известию, что я человек иного мира, Грач отнесся весьма спокойно и это хорошо, одной заботой меньше. Однако в памяти я сделал себе пометку, побольше узнать о современных имперских жрецах. Не просто получить общую информацию, которой у меня хватает, а заиметь в этой среде своего человека, который сможет достаточно четко и ясно рассказать о том, кто есть кто в мире религиозных деятелей нашего государства. Данное знание лишним не будет, хотя этот вопрос не срочный.

Мой взгляд переместился на появившуюся в обеденном зале красавицу Каисс, которая, как всегда, выглядела сногсшибательно, и по моему сердцу прокатилась теплая добрая волна. Интересно, как она отреагирует на мое предложение руки и сердца? Тут и думать нечего, наверняка, будет рада и ответит согласием. И если бы я не уезжал завтра в Изнар, то в ближайшие день-два можно было бы провести свадебный обряд, который практически ничем не отличается от того, с помощью какого меня приняли в семью Ройхо. Но дорога зовет, а значит, праздничная гулянка и первая брачная ночь откладываются, и в этом есть свои плюсы. Можно пригласить Дайиринов, которые являются моими представителями в Изнаре и Грасс-Анхо, и подготовить достойное графа Ройхо празднество, хоть я и не сторонник пышных торжеств. Впрочем, об это подумаю позже, а пока обед и возвращение к делам, которых по-прежнему непочатый край.

Глава 11

Империя Оствер. Изнар.

23.07.1405.

В Шан-Кемете, который начал строиться на моих землях всего четыре недели назад, я был несколько раз и при каждом посещении мне в глаза бросались разительные перемены. Сначала я видел повозки, палатки и брезентовые навесы, которые стояли в поле вблизи разрушенной и сожженной дружинниками Григов деревни Ярш и беженцев, которые прочесывали окрестные леса в поисках стройматериалов. Затем появились первые добротные избы, построенные из запасов прежних крестьян, которые накапливали в чащобе сухие бревна, и кузница. Позже начал строить свой трактир Юрэ Сховек, а вблизи дороги была воздвигнута крепкая и высокая дозорная башня с тревожным колоколом. А когда вчерашним днем я проезжал в сторону Изнара и остановился в Шан-Кемете на обед, то смог увидеть новые изменения.

В городке уже было две улочки, которые примыкали к берегу близлежащего глубокого озера Талир-Ярш. Рядом с крепкими домами лежали заостренные бревна, из которых позже будет воздвигнут частокол. В поле была сделана разметка для рва и кеметская молодежь начинала понемногу копать землицу и вывозить ее в то место, где будет находиться подпирающий забор внутренний оборонительный вал. И прикидывая, сколько сил и труда вложили в обустройство своего поселения беженцы и партизаны, я просто диву давался. Колоссальный труд! Хотя, это было вполне ожидаемо. Бывшие подданные графа Кемета люди вольные, работящие и сообразительные, и они прекрасно понимают, что от того, как они подготовятся к зиме, зависит их выживание. А потому, они работали и днем и ночью, и первые результаты были на лицо.

К сожалению, задержаться в Шан-Кемете на полноценную дневку и ночлег, как я собирался ранее, не получилось. В составе моего отряда был жрец Алай Грач, который после благополучной установки родового алтаря Ройхо стремился как можно быстрее добраться к телепорту, который перебросит его в столицу империи. И мы продолжили свое путешествие. Дорога стелилась под копыта лошадей. Погода нам благоприятствовала и, перемежая рысь и шаг наших добрых коней, мой отряд, двадцать дружинников, два десятка наемников, жрец Сигманта Теневика и маг Эри Верек продвигался к Южному тракту. Настроение было хорошее, на душе мирно и спокойно, вокруг птички поют, и мы с моим штатным чародеем вели беседу, благо, поговорить было о чем. Верек перебрал и перетрусил все имущество и записки ваирского мага с галеры "Счастливый Ветер", и был готов дать мне полный отчет. И в очередной раз, переведя лошадей на ровный шаг, я выслушивал его ответы на мои вопросы, и делал для себя некоторые выводы.

— Так как, ты говоришь, звали ваирца?

— Палек Камай-Веш, — ответил маг.

— Да ты что!? — удивился я. — А этот чародей, случаем, не родич князьям Камай-Вешам?

— Не знаю, — Верек беззаботно улыбнулся. — Сам Палек считал себя настоящим коренным ваирцем, белой костью этого народа.

— Ну ладно, это не очень-то и важно. Ты мне скажи, откуда у островитян чародеи, если у них нет своей Академии Магии и Колдовства?

— В документах погибшего мага говорилось, что он девять лет обучался в Республике Коцка. А после этого Палек еще два года был подмастерьем у одного старого мага на острове Дацке, где у ваирцев есть объединение чародеев, которое называется Магическая Гильдия.

— Ясно. А что с артефактами и эликсирами, которые мы у него взяли? Разобрался?

— Да, господин граф. "Зеленую Пыль" вы уже видели, а помимо этого боевого артефакта я нашел еще три талисмана: "Восстановление", "Молния" и "Попутный Ветер". Все они старые, каждому не менее полутысячи лет, и за любой из таких артефактов можно получить неплохую денежную сумму. С эликсирами все проще, они нашего производства, десяток оздоровительных, десяток на укрепление организма и парочка для подводного дыхания. Все зелья оставил в замке, а артефакты взял с собой, хочу проконсультироваться с учителем. Разумеется, если вы разрешите?

— Разрешаю, заодно закупишь серебряное оружие против нежити и эликсиры. Но в столицу отправишься в сопровождении пары бойцов, мало ли что. У меня врагов хватает, и чтобы ослабить графа Ройхо могут убрать его мага Эри Верека.

— Я все понимаю.

— Это хорошо, что понимаешь. Расскажи про каждый артефакт, который к нам в руки попал.

— С чего начать?

— С того, что ваирский маг сразу же применил, с "Зеленой Пыли".

— Как я уже говорил, артефакт старый, но рабочий, сейчас такие не делают, так как на их создание использовались редкие материалы, которые в наше время достать очень трудно, да и технологии утрачены. "Зеленая Пыль" используется для нанесения шокирующих ударов по противнику. Маг-пользователь, в нашем случае Палек Камай-Веш, давал команду на активацию уже заряженного талисмана, и следовала его разрядка. Радиус действия амулета от пятидесяти до ста пятидесяти метров, и все имеющие слабую магическую защиту воины, попавшие под воздействия этого заклинания, теряют зрение на двадцать-тридцать минут. После этого маг должен был его перезарядить, поймать энергопоток и вновь накачать амулет силой. Умелому и сильному мастеру, такому как мой учитель Койн, на это потребуется три-четыре минуты, а мне около десяти. После этого возможно новое применение артефакта. Однако обычно, применяют один, а следом за ним другой, если он под рукой, а перезарядку оставляют на потом.

Про подобные магические игрушки я знал, в "Крестиче" меня многому научили, и слова моего штатного чародея откровением для меня не были. Но все же я уточнил:

— То есть, если идет бой между двумя отрядами или происходит сражение больших армий, то маг с этим талисманом может находиться за боевыми порядками своих войск, пробивать воинам дорогу в оборонительных порядках противника и этим давать им преимущество?

— Да. Хотя изначально "Зеленая Пыль" создавалась для разгона бунтарей из городской черни и подавления восстаний на каторгах.

— С этим все ясно. Продолжай.

— "Восстановление" это одномоментное исцеление одного человека. "Молния" разряд электричества на дистанцию до трехсот метров, радиус действия, примерно, квадрат пять на пять метров. А "Попутный Ветер" дает локальную смену течения воздушных масс на пятнадцать-двадцать минут. Это немного, но маг может постоянно его подзаряжать, как сам, так и с помощью энергонакопителей, так что если требуется оторваться от превосходящих сил противника, то для моряков это вещь незаменимая.

"Хорошие артефакты к нам в руки попали, — подумал я, — не идеальные, но полезные. Когда-то, маги придумали их для того чтобы не тратить время на формирование заклятий, которые требуют большой сосредоточенности, и теперь эти предметы повсюду. Жаль только, что я не могу пользоваться ими в полном объеме, навыков нет. Но ничего, есть кмиты, с которыми я частенько тренируюсь и чем больше я это делаю, тем охотней они отзываются и быстрее перезаряжаются, хотя их мощность не увеличивается, по крайней мере, пока. Этого, пожалуй, мне хватит, а дальше видно будет. И хотя, мне бы хотелось заиметь большую мощь и получить доступ к энергетикам дольнего мира и иным боевым магическим приемам, тратить на обучение десять лет, может быть, немного меньше, я не могу. А главное, как правильно сказал дядя Ангус, магия это наркотик. Пару раз пропустил через себя энергопоток, преобразовал его, и все, считай, что на иглу подсел. Ну, а мне этого, конечно же, не надо, не люблю быть зависимым".

— Ты сможешь использовать артефакты ваирца? — продолжал я расспрашивать Верека.

— Конечно, — маг утвердительно мотнул головой. — Не так эффективно как островной маг, но смогу. Конечно, если вы не решите их продать.

— А сколько они могут стоить?

— "Зеленая Пыль" пять тысяч иллиров, "Восстановление" четыре, "Молния" три с половиной, а насчет "Попутного Ветра" даже не знаю, где-нибудь в столице около четырех тысяч, а в приморских районах империи, за него и десять тысяч дать могут.

— Итого, около двадцати тысяч монет?

— Наверное.

— Пока их продавать не стану, — принял я решение. — Пользуйся ими, получай необходимые навыки, копируй заклинания, которые ты сможешь и без артефакта использовать, и непременно их заряди.

— Уже зарядил, — Верек вновь расплылся в улыбке. — Я хоть и молодой маг, но некоторые вещи в меня вбили крепко.

— Вот и отлично.

Я хотел еще о многом расспросить своего чародея. Но отряд приблизился к выезду на Южный тракт и здесь нас встретил гонец герцога Гая Куэхо-Кавейр, который передал мне приказ своего господина, как можно скорее прибыть в его замок. Причины срочного вызова не объяснялись, но беды или проблем не ожидалось, и как верный вассал своего сюзерена, я поспешил на его зов со всей возможной поспешностью.

Вечер прошел в движении. Ночью привал на четыре часа и снова в путь. Деревеньки, трактиры и перелески проносились мимо, и еще до полудня сегодняшнего дня, простившись с Алаем Грачом, я оказался в пределах крепостных стен бывшего замка Григов. И первое, что я заметил это реющий на сторожевой башне флаг рода Канимов, который был поднят немного выше знамени Куэхо-Кавейр. Это означало, что в замке великий герцог Ферро Каним, которому подчинялся его сын Гай, и это настораживало. Тем более что помимо меня в замок один за другим въезжали окрестные "домашние" бароны, как старые, получившие свои титулы от Григов, так и новые, принявшие дворянское звание от нового герцога. Явно, что-то затевалось, но что, никто не знал или делал вид, что не имеет никакой информации. Однако рядом со мной был верткий ученик Керна, и пока в отведенных для меня гостевых покоях я отдыхал и приводил себя в порядок, Арма пробежался по замку и от разговорчивых слуг, прибывших из Йонара, кое-что узнал, конечно, не все, но основное выхватил.

Как оказалось, великий герцог катается по всем подвластным ему землям с целью на местах посмотреть, что творится во владениях феодалов. И не просто окинуть взглядом земли и поговорить с дворянами, но и выкачать из герцогств, графств и баронств воинские контингенты. На востоке дела шли все хуже и хуже, и если на Мистире, благодаря императору и резервам из столицы удалось приостановить продвижение ассиров и асилков, и отстоять город Цуркин, то республиканцы продолжали свое стремительное и победоносное продвижение по территории империи. И великий герцог делал все от него зависящее, чтобы остановить старых врагов. А это значило, что наемники Канимов и часть городских воинов вскоре покинут север и мы останемся со всеми налетчиками, как северными, так и западными, один на один. Молодому герцогу опереться будет не на кого, и нас ждут смутные времена, и обстоятельства складываются таким образом, что на поддержку рассчитывать будет нельзя. В общем, все, как я и предполагал. И слава всем добрым и светлым богам, что у меня хватает разумения полагаться только на свои собственные силы, а иначе, меня бы ожидал неприятный сюрприз…

Близился вечер. Мои люди остались в гостевых покоях и казарме, а я, облачившись в строгий полувоенный мундир с медалью "За Южную Кампанию" на груди и ирутом на боку, в сопровождении Эри Верика (шевалье из старого рода, все-таки), направился в тронный зал, где не так давно от моей руки погиб Андал Григ. Но это все в прошлом, а в настоящем, в этом зале стояло два трона, на которых расположились Ферро Каним и наш молодой герцог, а вдоль стен теснились его бароны и чиновники. И оглядевшись, невольно, я поморщился. Сказывалась древняя кровь Ройхо, которая не чуяла вблизи никого из тех, кто имел право называться дворянином. И если смотреть в суть, то кроме двух Канимов, пары мощных магов из сопровождения великого герцога, советников Гая, меня и чародея рядом со мной, в тронном зале не было аристократов, которые могли бы свободно оперировать энергетиками дольнего мира.

"Куда катится мир!? — словно какой-нибудь старик-брюзга, подумал я. И под выкрик герольда, который объявил меня и Верека, мы направились к Каниму и Гаю, и новая мысль: — А интересно, Анат Каир здесь? Вряд ли, слишком много у него дел и слишком мало времени, чтобы тратить его на объезд территорий".

На краткий миг мы остановились посреди зала, тем самым дали всем присутствующим нас рассмотреть, вскинули подбородки, и уверенным шагом продолжили свое движение к возвышению, где сидели Каним и Куэхо-Кавейр. Эхо наших шагов разносилось по залу, и не нарушались никаким посторонним шумом. И в семи-восьми метрах от первой ступеньки, мы снова остановились и одновременно отвесили поклон сидящим людям. После этого нас должны были либо отпустить, либо удостоить парой-тройкой слов, и я считал, что все пройдет по первому варианту. Однако я ошибался.

Каним бросил на меня долгий изучающий взгляд, и сказал:

— Граф Ройхо, подойдите.

После этих слов следовало приблизиться вплотную к ступеням, и снова я иду. Шаг, другой, третий и остановка. Великий герцог, крупный широкоплечий мужик в сером однотонном плаще, и таком же камзоле, с нашитым на груди родовым гербом, скорпионом с человеческой головой, встает и спускается. Рядом с ним возникает герольд, в руках которого лакированная коробочка и перевязанная синей тесьмой грамота. С поклоном он передает главе рода Каним бумагу, и тот, развернув ее, говорит:

— За преданность Его Императорскому Величеству, проявленное в боях мужество, отвагу и храбрость, достойный сын древнего и славного остверского рода граф Уркварт Ройхо награждается, — короткая пауза, великий герцог осматривает тронный зал и заканчивает: — Орденом Верности!

Награду мне вручают не впервые, и о том, что за ночной бой в Старом Дворце, когда мятежники пытались добраться до императора, мне полагается орден, я знал. Но за своими делами и суетой, про это совсем забыл и, видя перед собой великого герцога, никак не мог подумать, что мой вызов в замок вызван таким приятным поводом. Однако, не смотря на некоторое замешательство и то, что голова была забита совершенно иными мыслями, я все сделал как надо. На автомате, сомкнутым правым кулаком я коснулся груди в области сердца и громко произнес:

— За Анхо и империю!

Ферро Каним, один из заседателей Верховного Имперского Совета лично приколол на мой мундир, усыпанный мелкими бриллиантами орден, прямой белый крест в круге и сказал:

— Служи честно, граф Ройхо. В тревожное время, в какое мы живем, император надеется на твою верность и храбрость подобных тебе людей.

Каним хлопнул меня ладонью по плечу и сделал полоборота влево. На этом награждение можно было считать оконченным и, снова отдав староимперское воинское приветствие, я отошел назад, и присоединился к Вереку. После чего мы повернули к стене, от трона далеко уходить не стали, а затесались в группу придворных, которые расступились передо мной и магом, и я быстро вспомнил все, что знал о врученной мне высокой награде.

Орден Верности является одной из десяти высших наград Империи Оствер. Он не дает никаких благ и привилегий, кроме одной, я могу в любое время дня и ночи потребовать аудиенцию у императора. Хм! Предполагалось, что кавалер этого ордена должен быть готов к тому, чтобы умереть за государя. Но, вот в чем парадокс, среди пяти герцогов, которые некогда шли убивать Квинта Первого, четверо имели точно такой же орден, какой сейчас на моей груди. И лично мне, пока, доступ к телу Марка Четвертого не нужен. А там, кто знает, вдруг и пригодится привилегия. Впрочем, сейчас не об этом. Мысли о награде пришли и ушли, и я прислушался к словам моего сюзерена Гая Куэхо-Кавейр, который дождался пока его отец займет свое место, встал и начал говорить:

— Мои верные вассалы! — ломкий и пока еще неокрепший голос подростка разнесся по залу. — Настала пора тяжелых испытаний! Империя в опасности! Враги нашего государства наступают на нас со всех сторон! Они уничтожают наши святыни, вырезают всех этнических остверов, и подвергают позору наших женщин! Потоки крови льются на землю и ею можно заполнить море. Погибают верные сыны империи. Цветущие хозяйства и богатства нашей родины разграблены. И хотя наше государство имеет силы, дабы отразить врага, мы не можем быть сильными везде. И пользуясь тем, что основные силы имперских вооруженных сил находятся на Мистире, республиканцы рвутся вперед, к самому сердцу нашей любимой родины, Грасс-Анхо.

"А путь к столице лежит через владения твоего батюшки", — отметил я, и к остальным словам Гая особо не прислушивался.

Мне было совершенно ясно, к чему клонит герцог, к тому, что надо отправить на восток новых добровольцев и всех профессиональных наемников, не только по приказу, но и по зову души. И хотя, мне искренне жаль мирных людей, которых республиканцы, в самом деле, вырезают под корень, я понимаю, что моя война будет вестись здесь, на севере. Мои две-три сотни воинов и "шептуны", которые могли бы отправиться на битву с восточными захватчиками, ничего не решат и погоды не сделают. А зимой в наши края придут нанхасы и кровь начнет литься здесь, а затем, по весне нагрянут ваирцы, и Герцогство Куэхо-Кавейр может прекратить свое существование. Так что, патриотизмом меня не возьмешь, и лично я, никуда отправляться не собираюсь. Решение окончательное и обжалованию не подлежит.

Тем временем Гай говорил, говорил и говорил. Речь его была грамотной, явно, ее писал продуманный человек, а юноша хорошо все выучил, и по лицам многих захудалых баронов было заметно, что они готовы хоть сейчас рвануться в бой. И когда герцог завершил свое выступление и объявил, что отправляет часть своих воинов на восток, добрая половина дворян и чиновников кинулась выражать сюзерену свою готовность положить жизнь на алтарь Отечества, или послать на это дело кого-то из своих подчиненных. А я был занят тем, что ухватил за полу мантии Верека, который тоже хотел отправиться на фронт и на его недоуменный взгляд тихо выдохнул:

— Молчи! Потом поговорим!

— Но…

— Заткнись!

Маг втянул голову в плечи, и пятнадцать минут, пока шел поток добровольцев, которые были готовы оставить свои владения и отправиться на фронт, где большая часть из них, наверняка, погибнет, насупившийся Верек молчал и о чем-то напряженно думал. Ну, а я в это время вслушивался в речи местного дворянства и чиновников, и прикидывал количество воинов, которых лишается Герцогство Куэхо-Кавейр. Это почти все наемники герцога, тысяча конников. Часть гарнизонных войск, прежде находившихся на службе Григов, минимум пять сотен бойцов. Дружины семнадцати баронов, еще восемьсот мечей. Городское ополчение Изнара в количестве трехсот пятидесяти человек и полторы сотни стражников. Ополчение прочих острожных городков выставляет восемьсот-девятьсот бойцов. И так, по мелочи, еще около полутысячи сборных сил. Итого: почти четыре тысячи человек. Хреново! А кто зимой с нанхасами воевать станет? Граф Уркварт Ройхо и неполная тысяча герцогских и баронских вояк, да крестьяне, которые, чуть на них нажмут, разбегутся по лесам? Пожалуй, так и есть. И хотя Ферро Каним пообещал, что к зиме основная часть добровольцев, как настоящих, так и вынужденных, вернется домой, я чувствую, что это полная чушь. Республиканцы вцепились в нас словно клещи, и натиск ослаблять не станут. А значит, рубилово на востоке Эранги и юго-востоке Мистира будет идти до тех пор, пока одна из противоборствующих сторон не выдохнется, а случится это только через год-другой.

Герцог Гай снова начал произносить патриотические речи. За ним несколько веских слов обронил Каним, и прием закончился. На меня косились люди, которые вызвались ехать на войну, в основном молодежь и, наверняка, не один из них подумал, что граф Ройхо трусливый пес, хоть и орденоносец. А мне на их мнение наплевать. Они не видели войны, а я там побывал, и знаю, что, скорее всего, эти идеалисты сгинут в первом или втором сражении. Но это их выбор, и останавливать молодых аристократов не моя обязанность. У них своя дорога, а у меня своя. И понимая, что сегодня в замке делать нечего, все советники герцога, и он сам, будут крутиться вокруг Ферро Канима, я решил направиться в город, на встречу с Керном. А в замок вернусь завтра или послезавтра, когда ажиотаж немного уляжется, и я смогу спокойно обсудить все свои дела с местным начальством.

За крепостные стены меня и отряд выпустили без всяких проблем, и никто мной не интересовался. В ночной тьме мы направились к городу и, посмотрев на Верека, я спросил его:

— Что, на подвиги потянуло?

— Не то чтобы на подвиги, — смутился чародей. — Просто я общему порыву поддался.

— Бывает. А почему я тебя удержал, ты понял?

— Да, господин граф. Наша война здесь, моя помощь вам понадобится и у меня с вами заключен договор, в случае разрыва которого я обязан выплатить неустойку.

— Правильно все понимаешь.

До Изнара доехали спокойно. Проехали через городские ворота, и вскоре оказались в домике, который по-прежнему числился за графом Ройхо, и где проживали мои люди. Дружинники приняли моего жеребчика и лошадь Верека, и пока их ставили в примыкающую к дому просторную конюшню, мы вошли внутрь, расположились в гостиной и вскоре появились Бала Керн и Ресс Дайирин. И поприветствовав их, я обратился к начальнику графской СБ и старшему брату моей невесты:

— Докладывайте.

Тайный стражник и Дайирин переглянулись, и начал Керн:

— Ситуация следующая. Мы начали собирать информацию на бургомистра Данни Крофа. Работали осторожно, и кое-что узнали. Для шантажа недостаточно, но мы удостоверились в том, что эта наглая морда, в самом деле, утаил кое-что из вашего имущества. И тут, произошло одно событие.

Керн взял паузу и самодовольно улыбнулся, а я поторопил его:

— Какое?

— В Изнаре объявился один из Умесов, которого отслеживал Генэк. Он появился здесь с хорошей легендой и замаскировался под местного вора по кличке Курц, который уехал из города семь лет назад и долгое время проживал в столице. Здесь это имя известное, люди криминального толка про Курца многое слышали, да вот только свидетелей того, что он это он, нет. Но Умес сразу показал себя, ночью обчистил пару домов, и уже сколотил вокруг себя тройку хороших воров. Один рывок, удачные дела и за пару недель у него появился авторитет.

— И что дальше?

— Умес вышел на меня, что характерно, сам вышел, и очень ловко, словно случайная встреча произошла. И прикрываясь своей легендой, он выдал мне некоторую важную информацию относительно бургомистра. За это мнимый Курц попросил денег. Но общий расклад таков, что дело не в деньгах. Республиканец хочет приблизиться к нашей структуре и влиться в нее. И если бы не Генэк, который его еще месяц назад срисовал, то я был бы уверен в том, что передо мной реальный криминальный авторитет, который ищет серьезного покровителя среди местного дворянства.

— Интересно. И каковы твои рекомендации?

— Его можно приблизить и следить за ним. Он станет работать на нас, постарается заработать доверие и подвести к нам остальных своих товарищей. А мы за ними присмотрим, отделим зерна от плевел, и как только вскроем часть вражеской шпионской сети, возьмем республиканцев за горло.

— А может быть так, что Умес знает, что мы знаем, кто он такой, и его ход это часть хитроумного плана?

Бала Керн подумал, и отрицательно покачал головой:

— Не думаю, что это так. Генэк работал аккуратно.

— И все же, еще раз присмотрись к Курцу, и подумай, не осталось ли за тобой и твоими людьми следов. А потом решим, что с Умесом делать.

— Понял.

— Вот и ладно. Кстати, информация по бургомистру серьезная?

— Да. Если Кофта прижать, он на карачках ползать будет, лишь бы его Тайной Страже Канимов не сдали.

В комнату вошел слуга, один из тех, кто был привезен из столицы и, как я подозревал, работал на "Имперский Союз". Он поклонился и сказал:

— Господин граф, ужин готов.

Слуга вышел, а я встал и кивнул на выход:

— Продолжим беседу за столом.

Дайирин и Керн поднялись с кресел и, посмотрев на хмурого и молчаливого шевалье, я решил его подбодрить:

— Ресс, у меня для тебя радостная новость.

— Какая? — шевалье застыл на месте и насторожился.

— Позавчера мной было сделано предложение руки и сердца Каисс Дайирин. И она его приняла.

От избытка нахлынувших на него позитивных чувств, провинциальный шевалье чуть не подпрыгнул на месте, и спросил:

— А свадьба когда!?

— Сразу же после того, как уладится дело с бургомистром, и я решу все свои дела с советниками герцога.

— Ну, наконец-то! — выдохнул старший Дайирин. — Дай вам боги счастья!

— Мне бы этого тоже хотелось, — я кивнул и направился в обеденный зал.

Глава 12

Империя Оствер. Замок Ройхо.

15.08.1405.

Ушел в прошлое месяц фиарин (июль), своим чередом пришел месяц наин (август), и моя жизнь серьезно изменилась. А все оттого, что я стал женатым человеком. В клане Ройхо пополнение, плюс один человек, графиня с красивым именем Каисс, и на мне повисла дополнительная обязанность, быть примерным семьянином, по крайней мере, в первый медовый месяц.

Однако мир за пределами замка требовал моего постоянного и пристального внимания, и все, что я смог выкроить для своей любимой женщины это три дня. А после этого, снова в седло и "Гайда!" галопом по графству. Городки и поселки. Знакомство с новыми людьми. Разговоры с кеметцами и решение неотложных вопросов с их старейшинами и поселковыми старостами. Разведка родовых земель и организация лесных схронов с продовольствием, одеждой и оружием, которое может понадобиться зимой или весной. А в замке меня ожидали близкие по крови люди со своими большими и маленькими проблемами. Отчеты Керна и братьев Дайиринов. А так же письма баронессы Ивэр и лейтенанта гвардии Вирана Альеры, который находился на Мистире и в капусту, как и полагается герою, крошил ассиров и асилков, прям Козьма Крючков, по два-три противника зараз на пику насаживал.

Заботы накрывали меня с головой. Но, тем не менее, я старался не забывать про мою вторую половинку, и уделял ей все свое свободное время без остатка. И не просто делил с Каисс постель и разговаривал за жизнь, но и понемногу посвящал ее в некоторые свои дела, в которых она, как графиня, должна была разбираться. А это не так уж и мало. Обстановка в Графстве Ройхо и Герцогстве Куэхо-Кавейр. Расклады в столице и мои отношения с теми или иными людьми. Состояние нашей семейной казны и хозяйства. Ожидаемые угрозы и планы по их предупреждению. Расклады по верным людям и врагам, и прочие серьезные вопросы. Ну, а про кмиты, истинное происхождение ее мужа, спрятанный в глубоких подвалах замка архив Айны Ройхо и мои личные записи с описанием мест, где будет вестись поиск оставшихся от прежних времен кладов, Каисс знать не стоило. И дело здесь не в том, что я не доверял моей жене. Если бы так, то я бы и не женился. И не в том, что она была глуповата. Соображала моя вторая половина очень хорошо, дай боги каждой женщине такую светлую голову иметь. Просто, есть вещи, которые не стоит знать даже той, с кем засыпаешь и просыпаешься, слишком они опасны, и могут принести беду. И пока жена про них не в курсе, нам обоим спокойней, слишком она эмоциональный человек, и порой, не сдержавшись, может сказать что-то такое, что лишним ушам слышать не стоит.

В остальном же, все было достаточно предсказуемо и вполне обычно. На меня никто не покушался. Бала Керн начал долгосрочную игру с окопавшимся в Изнаре шпионом Умесов, понемногу приближал его к себе, но был осторожен. И помимо того он подыскивал новых надежных людей, которые могли бы войти в Службу Безопасности графа Уркварта Ройхо. При этом я с человеком из клана Умес пока не встречался, ни к чему это. А вот в будущем, подобная встреча возможна, и пусть мой противник идет к этому моменту как к награде и знаку, что у него все получается. Но это было не самым главным, ведь имелись и другие дела, которые понемногу шли на лад.

Брат Айнур готовился к отбытию в "Крестич", куда я планировал отправить его через месяц. Другой брат, Трори, близко сошелся с уличными мальчишками из Грасс-Анхо и, слушая их рассказы о том, как они выслеживали убийц из Черного Города и Вейфеля Грига, проникался романтикой потайной жизни. Сестренки находились рядом с женой и понемногу отогревались душой и все чаще улыбались. А моя добрая знакомая мадам Кристина, тихо и не привлекая к себе излишнего внимания, подыскивала для них профессиональных воспитательниц с хорошими рекомендациями. Юрэ Сховек передал сообщение, что приступает к организации разведывательной сети, которая будет работать как на моей территории, так и по всему герцогству. Но для этого ему были нужны деньги, для начала относительно немного, всего триста иллиров. И помня о наших прошлых договоренностях, я их выделил.

Что же касается моего сюзерена Гая Куэхо-Кавейр, то он и его советники дали мне полный карт-бланш на проведение разведывательных операций на север и северо-запад. И как мне было сказано, делай что хочешь, только верность храни и будь готов вместе с дружиной по первому зову выступить на защиту границ. Нормальный ход. Вот только приближенные к герцогу люди и он сам, в отличии от Рагнара Каира, недооценивали всей опасности, которую несли северному пограничью нанхасы и ваирцы. Они считали, что основные силы кочующей на северо-запад материка орды подойдут к границам через пару-тройку лет и, в общем-то, это верно. Однако даже простая разведка оленеводов, это уже сила. Прошлой зимой врагов было несколько сотен, и их вся мощь Андала Грига не остановила, а в этом году северян будет пара тысяч. Мелочь? Да фиг там! Двадцать сотен нанхасов треть герцогства без особых усилий выжгут. Налетели и отошли, и ловить их некому, самые боеспособные воины уже на фронте, с республиканцами дерутся. Ну, а молодой Куэхо-Кавейр и его приближенные заняты совершенно мирными делами, и ресурсы герцогства направляют великому герцогу Каниму, а мне остается только принять все как есть, не надеяться на помощь со стороны и поступать согласно моим собственным желаниям и планам.

Вот такие вот дела. И единственное, о чем стоило бы упомянуть подробнее, это то, как я навещал бургомистра Данни Кофта, и чем его удалось прижать.

Шпион клана Умес раскопал одну мутную историю, которая была для него опасна, а скорее всего, даже смертельна. А суть ее была такова, что родная и единственная дочь Кофта, незадолго до гибели третьего сына герцога Андала Грига закрутила с ним любовную интрижку и забеременела. И ладно бы, она сделала аборт. Но девушка понадеялась на то, что Густаво, так звали проводившего с ней время Грига, женится на ней. А когда он погиб в бою с диверсантами Канимов, девушка уже находилась на шестом месяце и была вынуждена доносить ребенка. Ну, а затем, когда на свет появился бастард, бургомистр не смог убить внука, тем более что он давно мечтал о продолжателе своей фамилии. И если бы Кофт сразу побежал с известием о потомке Густаво к герцогу Андалу, кто знает, как бы сложилась его судьба. Наверное, и его, и дочь, и ребенка, уничтожили бы бойцы Канимов. Но бургомистр затаился, видать, что-то почувствовал, и тайное осталось тайным. В свой черед, как того требовала обстановка, Кофт присягнул новому правителю и, постоянно ожидая беды и неприятностей, продолжал исполнять свои служебные обязанности. А дочь с внуком, подальше от опасности, уехали в соседнее владение, Графство Тегаль.

Интересная, в чем-то романтическая, и опасная история, которая, тем не менее, не мешала бургомистру воровать и брать взятки. Но сколь веревочке не вейся, а итог один, рано или поздно его секрет был должен вскрыться, и Кофту очень повезло, что его узнал граф Ройхо, а не кто-то другой. И вооруженный компрометирующей изнарского бургомистра информацией, я навестил его следующим вечером после моего награждения орденом Верности, и побеседовал с ним по душам. Разговор у нас вышел конкретный, мы люди деловые, и смогли договориться. И я не только получил назад все свое имущество, но и поимел моральную компенсацию, которая выражалась в том, что в городе на меня был отписан неплохой особняк, ранее принадлежавший Григам, но официально значившийся за другим владельцем. Судя по всему, здание использовалось для тайных встреч покойного герцога с важными людьми из столицы. А раз про него почти никто не знал, то после смерти Андала господин Кофт по-тихому взял этот особняк себе и готовился его перепродать. Однако появился граф Ройхо, и бургомистр, который, надо отметить, оказался человеком неробкого десятка, предложил мне его как подарок, и я его принял. И после того как все мои вопросы в Изнаре и замке герцога были решены, я вернулся к себе домой.

Дни сменяли один другой словно изображения в детском цветном калейдоскопе. Поворот круглой трубочки. Утро. Поворот. Новая картинка. Вечер. Поворот. Ужин. Ночь. Все как у большинства людей, которые горят своим делом и не замечают мимолетности мгновений. И так продолжалось до сегодняшнего дня, который, никуда не выезжая, я провел в замке. Но это было связано не с тем, что все в порядке, и я могу спокойно почивать на лаврах, а с предстоящим походом в горы Аста-Малаш к законсервированному секретному исследовательскому центру "Ульбар". И потому, с самого раннего утра и до вечера я крутился, словно белка в колесе. Готовил людей, три десятка дружинников, которые пойдут со мной. Проверял вьючных лошадей, снаряжение, количество целебных эликсиров и оружие воинов (в основном серебряное). Заставил Эри Верека поработать магическим ксероксом и, путем наложения изображения на несколько чистых плотных листов бумаги, скопировать мою самую подробную карту горного хребта, куда мы собираемся выдвигаться. Провел инструктаж сержантов. Обговорил с Богучем и Линтером набор еще пяти десятков дружинников из кеметцев. Договорился с Хайде, у которого подходил к концу контракт, что "шептуны" продолжат нести службу до тех пор, пока я не вернусь в замок. И вместе с Рамиро Бокре составил план по приему припасов, которые вскоре должны прибыть из города.

В общем, суета и ни минуты покоя. И так, совершенно незаметно, я дотянул до вечера, на который имел некоторые планы романтического толка. И хотя, я не считаю себя большим романтиком, а когда-то, этого даже немного стыдился и стеснялся, время меняет людей. Раньше мое отношение к свиданиям, луне, цветочкам-лютикам и красивым словам было несколько пренебрежительным. Я граф Ройхо, наследник магов-воителей из Черной Свиты, крутой боец и по жизни продуманный тип, который старается не делать никаких лишних телодвижений. А значит, ни к чему мне все эти лирические отступления от выбранной мною жизненной позиции.

Однако, благодаря Каисс, моей жизни в столице и тому, что я повзрослел и несколько иначе стал воспринимать многое из того, что вокруг меня происходит, пришло понимание, что не стоит стыдиться своих чувств, а наоборот, надо идти навстречу подспудным желаниям делать приятное дорогому тебе человеку. Ведь крутость не в том, что ты ведешь себя как робот без эмоций (если так рассуждать, то и секс не нужен, ибо это растрата сил и времени), а в том чтобы жить по чести и совести, никого не бояться и любить своих близких. И мне нравилось дарить любимой женщине цветы, разговаривать с ней один на один и иногда, благо, здоровье позволяло, носить жену на руках.

Жизнь, вне всякого сомнения, прекрасна и удивительна. Однако она, сука такая, непредсказуема, и что будет завтра можно только предполагать, но об этом нельзя знать наверняка. А потому надо торопиться жить, хватать добрые мгновения счастья, впитывать их в себя и дарить нежность и ласку матери своих будущих детей. Так я считал в настоящий момент. И сегодня вечером я собирался организовать ужин при свечах в романтической обстановке, обговорить с женой ряд текущих вопросов, и плавно переместиться в спальню. Ибо верно сказано мудрыми мужиками, что бабы любят, когда их любят, и мне предстояло доказать, что это аксиома, а поутру выступить в дальний и рисковый поход. И если взглянуть на меня со стороны, то получается, что я живу, словно в балладе, которую некогда слышал на Земле: "Но жизнь дворянина большое уродство, всяк должен быть рыцарь являть благородство, мечом иногда, и всегда словесами, быть в битве, в любви, и вообще образцами"…

На замок опустились глубокие и длинные вечерние тени, а солнце начало свой быстрый спуск за кромку горизонта. Я покинул двор, вошел в Правую Приморскую башню, отдал распоряжение слугам, и переоделся. После чего осмотрел себя в зеркало, и увиденным остался доволен. Загорелое мужественное лицо, стройная гибкая фигура, выгоревшие на солнце волосы и голубые глаза. Черная шелковая рубашка и такие же брюки, а из оружия только широкий кинжал на новенькой портупее. Красавец!

Из своей комнаты, где у меня хранилось оружие и вещи, я направился к личному пространству жены, постучал в дверь, дождался разрешения войти и, оказавшись внутри, на миг, обомлел. Каисс была одета в легкое светло-синее платье с лифом на пуговицах. На стройной шее висело подаренное братьями жемчужное ожерелье. На плечах лежал цветастый шелковый платок. Талия была перетянута тонким темным ремешком с шитым серебряным узором, а на ногах красовались симпатичные плетеные сандалии. Вроде бы, все без вычурности и достаточно просто, но так красиво и сексуально, что вызывало желание обладать этой женщиной прямо здесь и прямо сейчас. Однако я сдержался. Хотелось запомнить этот вечер и растянуть его. И подойдя к любимой, я отметил, что у нее новая прическа, взял правую ладонь Каисс, по очереди, прикоснулся губами к каждому пальчику, а затем, поймал ее взгляд, и сказал первый комплимент:

— Графиня, вы бесподобны. Впрочем, как и всегда.

Жена игру приняла, чуть присела и ответила:

— Благодарю вас граф.

Развернувшись, я подал Каисс локоть правой руки и, дождавшись, пока она на него обопрется, повел ее к выходу. Мы вышли в коридор, но направились не вниз, в столовую, а наверх. Удивленная моим маршрутом жена посмотрела на меня, однако, промолчала. И следуя по изгибам широкой винтовой лестницы, мы взобрались на вершину башни, и оказались на дозорной площадке.

Вокруг нас уже была ночь. Ровная площадка, примерно, шесть на восемь метров ограждалась каменными зубцами. Дружинников не было, до полуночи этот пост за мной. В центре стоял небольшой столик с едой и вином и пара кресел. Но мы не торопились, и я подвел Каисс к краю площадки, откуда открывался превосходный вид на Ваирское море. Лунный свет сверкающим лучом пролег по водной глади прилегающего к замку небольшого залива. И каменные зубцы скал, которые торчали из моря, искривляясь в этом призрачном свете, напоминали фигурки людей и зверей. Великолепная картина. Для романтического вечера лучше не придумаешь, и я услышал от жены то, что ожидал:

— Как красиво!

Я прижал ее к себе и сказал:

— Но ты лучше всего этого великолепия, хоть природного, хоть искусственного. Я говорил тебе это раньше и скажу сейчас.

— И всегда будешь так говорить? — улыбнувшись, спросила она.

— Всегда.

— Как же, — подзадорила она меня, — завтра выедешь за ворота и помчишься, куда глаза глядят, а там, в какой-нибудь деревне найдешь себе местную красотку на ночь.

— Ага, из гоцев, — я невольно усмехнулся. — В горах их хватает, точно так же как и троллей с прочей нечистью.

Каисс осеклась, плотнее прижалась ко мне и прошептала:

— Будь осторожен. Я прошу тебя, не рискуй.

— Все будет хорошо, — губами я прикоснулся к ее пахнущим ромашкой волосам и добавил: — Мы осторожно. Посмотрим, что в предгорьях и вдоль побережья творится, и назад. Ты меня знаешь, я удачливый. А если меня дома будет ждать любимая женщина, то я вырвусь из любой передряги. Ты ведь будешь меня ждать?

— Он еще и спрашивает! — маленький кулачок ударил меня в грудь, а я обеими ладонями обхватил лицо жены, осторожно оторвал его от рубашки и, приблизив к себе, поцеловал Каисс в губы.

Поцелуй был страстным и долгим, а затем, снова обнявшись, мы стояли на одном месте и смотрели на море, и мне было так хорошо, что этот момент хотелось тянуть и продлевать. Но внизу, в замковом дворе зашумели выходящие из общего обеденного зала дружинники. И не смотря на то, что их голоса доносились к нам приглушенным ропотом, очарование уединения было нарушено, и я направил Каисс к столику.

Как полагается галантному кавалеру, я отодвинул кресло жены и, только после нее, расположился напротив. После чего я взглянул в счастливые глаза моей красавицы, зажег две толстые восковые свечи, разлил по бокалам красное вино, и произнес тост:

— Однажды, давным-давно, в храм Улле Ракойны пришла любящая молодая пара, такая же, как и мы с тобой. Парень попросил для себя мудрости и храбрости, а девушка захотела быть красивой и иметь крепкое здоровье. И так случилось, что богиня услышала их слова, и по своей безмерной доброте дала им то, чего они так желали. Прошли годы, парень стал великим воином и приближенным к императору человеком, а девушка самой красивой женщиной империи, которая родила своему мужу хороших детей. Все в их жизни было хорошо, но годы стерли чувства, и пара распалась. А все потому, что ни один из них не попросил семейного счастья, а если его нет, то ничего не помогает, ни богатство, ни сила, ни красота, ни здоровье. Так выпьем же за то, чтобы помимо всего прочего, над нами всегда сияла счастливая звезда, и наша любовь пережила все невзгоды, бури и несчастья.

Чокнувшись, мы выпили и, приподняв крышки, которые накрывали наши тарелки, стали ужинать. И пока вечер полностью не ушел в романтику, с последующими любовными играми, я затронул наши семейные дела:

— Днем ты хотела о чем-то поговорить. Что-то случилось?

— Нет, — Каисс покачала головой. — Просто ты уезжаешь и впервые оставляешь меня хозяйкой замка. Вот и появилось несколько вопросов.

— Спрашивай, — я усмехнулся, — а то потом будет не до того.

— Но-но! — она шутливо погрозила мне указательным пальцем. — Пока все не решим, никаких поцелуев, а то знаю я тебя.

— В таком случае давай поговорим.

Жена помедлила, и спросила:

— Как мне вести себя с Айнуром и Трори? С девочками я общий язык нашла, а вот мальчишки меня сторонятся.

— Это пока, а со временем все наладится. Днем они будут загружены и за ними присмотрят. Ну, а если возникнут трения или они начнут показывать свой характер, обратись к Линтеру или Богучу, они знают, что делать. Запомни, ты графиня, моя законная жена, и тебя приняли духи рода Ройхо, а значит, пока я глава рода, по старшинству в семье ты второй человек после меня.

— Кстати, а что с самими духами?

— Раз в неделю навещай святилище и проводи обряд поминовения предков, не справишься, пусть этим займется Айнур.

— Я их опасаюсь, у нас родового святилища не было, а здесь, только приближаюсь к алтарю, и сразу на себе взгляды чувствую. Реальные взгляды, словно живых людей, которые стоят рядом. Ну и, кроме того, я вижу, как вдоль стен тени гуляют.

— Взгляды угрожающие?

— Нет-нет, скорее, изучающие и любопытные.

— Нормально. Предки присматриваются к тебе, обычное дело.

"Как же, обычное, — подумал я. — Если Каисс уже через две недели после замужества чувствует реакцию духов рода Ройхо, значит, в ней сильна способность к работе с энергетиками дольнего мира. Это хорошо, подруга мне подстать, но в то же самое время, надо будет проверить ее на наличие магических способностей. И если мои мысли подтвердятся, и у нее есть серьезный талант к магии, с этим придется что-то делать, может быть, купить для Каисс более сильный охранный оберег или попробовать сделать из нее пусть не чародейку, то хотя бы ведунью. Впрочем, все это потом".

— А с запасами на зиму, которые обозом из города привезут, что делать? — жена задала следующий вопрос.

— Складировать и рассылать по поселкам. Списки находится у Рамиро Бокре.

— Я их видела.

— Вот видишь, какая ты у меня умница, уже сама поинтересовалась и все посмотрела. Не беспокойся, все будет хорошо. За воинов отвечает Линтер, за хозяйство Бокре, а через пару недель из столицы приедет Дэго. Так что за тобой контроль, а основные решения уже приняты.

— А что делать, если появится человек от твоего дяди Арьяна?

— Под стражу его и пусть ждет моего возвращения.

— Ну, а с письмами как быть?

— До пятого осеннего дня они должны находиться в моем кабинете. Если не вернусь, можешь их прочитать. Заодно с завещанием и моими посмертными инструкциями ознакомишься. Там все расписано по шагам, что сделать, кому можно верить и сколько денег выплатить наемникам и слугам. Замок на сундуке магический, откроется именно в этот день.

— Что за чушь!? — жена вскинулась и вскочила с места. — Ты что, умирать собираешься!? Ошалел!? А как же я!?

— Спокойно, — отодвинув тарелку, я вытер губы льняной салфеткой, развернул кресло в сторону моря, снова налил в бокалы вина и повернулся к Каисс: — Подойди!

Мой голос звучал спокойно, уверенно и строго, словно я отдаю команду солдату и уверен в том, что мое приказание будет выполнено. И когда я так говорил, жена не перечила, раз попробовала, и пришлось объяснить ей без крика и шума, что и как, и к чему могут привести истерики и желание возразить мужу. Она все уяснила верно, умная девушка. Вот и сейчас, жена молча приблизилась ко мне, и я протянул ей бокал. После чего осторожно притянул Каисс к себе, усадил ее на колени, тыльной стороной ладони убрал с раскрасневшейся щеки выбившуюся из прически прядь белокурых волос, левой рукой приобнял жену за талию и спросил:

— Успокоилась?

— Да, — она кивнула. — Но как же так, почему завещание?

— А потому, любимая. Всякое случается, и порой происходят нехорошие неожиданности. А раз так, ты должна иметь понятие, что и где лежит, и как этим воспользоваться, чтобы не пойти с нищенской котомкой по имперским дорогам. В случае беды, — я постучал по деревянному подлокотнику кресла, — до тех пор, пока Айнур не окончит военный лицей, на тебе девочки и судьба Трори. Понимаешь меня, графиня Ройхо?

— Да.

— Отлично, потому что осень и зима будут беспокойными, и мне придется много ездить и суетиться. И каждый раз тратить на объяснение своих поступков пару часов это слишком расточительно, время дорого. Один раз все объяснил, а дальше следуй моим инструкциям и сама думай.

— Я все понимаю, но это так неожиданно. Раньше мне казалось, что после смерти отца, матери и младшего брата, и того, что со мной произошло, моя жизнь окончилась. Одна. В столице. Без связей, знакомств и денег. Хоть в петлю лезь. Но появился ты, любимый, желанный, честный и сильный. Ах, как же я ревновала тебя ко всем этим великосветским шлюхам, которым ты улыбался, так бы и выцарапала им глаза. Однако ты выбрал меня, мы женаты, и у нас все как в красивых историях про любовь. И я не могу потерять тебя, а иначе это было бы несправедливо.

— Про это мы уже говорили. Я вернусь, и у нас все будет хорошо. Но завещание пусть останется, это вещь необходимая.

— Как скажешь, — Каисс сделала паузу и добавила: — супруг.

— Вот то-то же, и не смей нервничать, переживать и лить слезы. Тебе это не идет и может повредить твоей красоте.

— Хорошо.

— Умница.

В тот вечер мы о многом говорили. От дел постепенно перешли на хорошие добрые темы, среди которых одной из основных была наша предстоящая поездка в столицу, где через пять недель должна состояться свадьба императора Марка Четвертого и Ингрид Каним. За этими разговорами прикончили бутылочку вина и перешли ко второй, а ближе к полуночи, когда с моря задул свежий прохладный ветер, мы перебрались в опочивальню и ночь прошла так, как нам того хотелось.

А утром следующего дня ранний подъем. Я прошелся вдоль конного строя дружинников, подмигнул Эри Вереку и вспрыгнул на своего жеребца. Взмах рукой! Выступаем! И покинув замок, провожаемый взглядами Каисс и других женщин, которые оставались позади, вдоль морского побережья, мой отряд направился к горам Аста-Малаш.

Глава 13

Горы Аста-Малаш.

23.08.1405.

Пещера была маленькой и узкой, в ширину два, а в длину восемь метров. Она располагалась на почти отвесной скале в ущелье Маброк, с его западной стороны, и была скрыта от нескромных взоров людей и нелюдей густым вечнозеленым кустарником. И если не знать, что именно в этом месте есть небольшое уютное укрытие, в которое очень трудно пробраться, но где всегда можно пересидеть непогоду и спрятаться от врагов, то найти его было практически невозможно.

Обычно, большую часть года пещера пустовала. Но несколько раз в год в ней появлялись временные постояльцы, люди из рода Гунхат (Ирбис), один-два человека, не больше. Эти люди были необычными разумными двуногими существами, так как являлись оборотнями, про которых одни имперские мудрецы говорили, что их породила сама Добрая Мать — Кама-Нио, а другие утверждали, что они суть продукт древних направленных мутаций и магических экспериментов, которые проводились в государствах, исчезнувших с лика планеты десятки тысяч лет назад. Споры и теории, а истины не знал никто, включая самих оборотней из самых разных родов: псов и волков, ирбисов и рысей, медведей и львов, леопардов и многих других.

Но это так, отступление от темы. А мы вернемся к пещере, которая в ясный и погожий летний день, царивший в отрогах горного хребта Аста-Малаш, не пустовала. В ней находился среднего роста крепкий молодой мужчина лет двадцати пяти. Он был смуглым, худым и, если судить по мышцам, очень сильным и гибким. На его левой руке находился очень редкий в этих краях кожаный охранный оберег с маленькими древними серебряными рунами. Короткая щеточка усов, маленькая растрепанная бородка и густые длинные черные волосы, спадающие на оголенные плечи, скрывали большую часть его лица. Но можно было разглядеть чуть вздернутый вверх нос и продолговатые глаза, которые имели слегка желтоватый оттенок и самый обычный круглый человеческий зрачок. И вглядевшись в эти глаза, любой человек с жизненным опытом за плечами, увидел бы в них боль и страдание, которые разрывали душу мужчины из рода Гунхат. Впрочем, о том, что оборотень находится в бедственном положении, можно было судить и по другим признакам. Разорванным окровавленным шерстяным брюкам, которые оставались единственной одеждой мужчины, и паре десятков мелких порезов на его груди.

Звали оборотня несколько странно, Рольф Тарим-шш Южмариг Гунхат, что значило Рольф сын Тарима из ветви Южмариг рода Гунхат. И кто понимал, что обозначают эти слова, мог без труда определить, откуда он и каковы его умения. Но таких разумных существ вблизи не было. Впрочем, точно так же как и не было вождя Ирбисов сильного и мудрого Тарима, ветви Южмариг и самого славного рода Гунхат. В поселение оборотней, которое находилось в семи километрах от пещеры, пришла беда. И от немногочисленного племени, в котором вместе с котятами (детьми) и женщинами оставалось всего семьдесят семь живых душ, выжил только один человек, сын вождя, Рольф. И хотя существовала большая вероятность того, что несколько детей и женщин находятся в плену, их участь была решена. День-два, и они умрут. А выручить их взрослый оборотень не мог, поскольку не имел сил бороться с врагами, которые были в несколько раз быстрее и сильнее чем он. И потому, все что Рольфу оставалось делать, это ждать пока затянутся его раны. А затем он был должен отправляться дальше на запад, где в похожем на Маброк ущелье проживали дружественные Ирбисам оборотни из племени Гунзаг (Медведи), которые могли бы дать последнему гунхату свою поддержку и помочь ему отомстить за своих близких.

"Великие Прародители! — посмотрев в темно-серый камень пещерного свода, с неизбывной тоской и болью взмолился Рольф, обращаясь к своим умершим предкам. — Почему вы нас оставили и не предупредили о грядущих бедах!? Как же так!?"

Ответа не было, да и сказать по чести, Рольф его и не ожидал. Великие Первопредки рода Гунхат не могли ответить своему потомку, он это знал, и все что оборотень хотел, это выплеснуть из себя молчаливым криком свое страдание. Но сделать этого не получилось. И осмотрев свое тело, которое быстро затягивало раны физические, но не могло залечить раны душевные, Рольф закрыл глаза и вспомнил историю своего рода и события нескольких минувших ночей, которые предопределили судьбу снежных барсов…

Род Гунхат был древним кланом, корни которого уходили глубоко вглубь тысячелетий. Однако письменность у Ирбисов и прочих оборотней появилась только с момента, когда от лица государя остверов Иллира Анхо им было сделало предложение стать подданными нарождающейся Империи. Тогда вожди и патриархи всех родов, которые кочевали по Эранге, от побережья Форкума на севере до солнечного и теплого Керийского океана, собрались на совет и приняли общее решение поверить будущему императору. И оборотни не прогадали. Более тысячи лет, до гибели Квинта Первого Анхо они были стражами имперского пограничья и разведчиками в регулярных армейских полках. Они не платили налоги, жили сами по себе, в своих собственных поселениях и мало чем отличались от обычных людей, разумеется, если не обращать пристального внимания на их повадки, и не принимать в расчет того факта, что в любое время дня и ночи оборотни могли перекинуться в зверя с разумом человека.

Это были счастливые времена. Но в империи наступила смута. Герцоги, позже объявившие себя великими, захватили власть в государстве и чтобы удержаться ее, они были вынуждены договариваться с другими сильными группировками, в помощи которых феодалы нуждались. И Верховным Имперским Советом, с подачи борцов с нечистью и нежитью, был издан указ, согласно которого, все оборотни объявлялись существами второго сорта, и их следовало держать под жестким контролем в закрытых и строго охраняемых резервациях.

Какова должна была быть реакция оборотней, совершенно понятно. Эти свободолюбивые существа, в любом случае, оказали бы сопротивление тем, кто должен был заниматься их переселением с обжитых мест в концентрационные лагеря, где они вскоре вымерли бы от голода.

Однако когда отряды магической школы "Тайти", которая боролась не только с нежитью, но и всеми разумными существами, которые не могли считаться чистокровными людьми, и подразделения храмовой стражи, при поддержке феодальных дружин, прибывали к поселениям оборотней, как правило, они были пусты. Благородное сословие империи, которое в то время на девяносто процентов состояло из воинов и чиновников, посвятивших всю свою жизнь служению на благо родины, не забыло того, сколько пользы принесли остверам племена оборотней и как долго они жили рядом с ними. Ну и, конечно же, многие живущие по законам чести имперские бароны и графы предупреждали своих соседей о том, какая участь им уготована. И оборотни, бросив дома и большую часть имеющегося у них добра, как встарь, уходили в непролазные лесные чащобы, горные теснины и южные джунгли, и хотя за ними охотились, вскоре магам и жрецам стало не до них. Оборотням позволили жить, как они желают, разумеется, не допуская их в пределы империи, а потому многие звериные кланы все еще существовали.

К моменту начала репрессий против оборотней клан Гунхат насчитывал почти пятьсот человек, и земли Ирбисов находились на границе двух северных феодалов, графов Ройхо и баронов Арьянов. И лишь только узнав об опасности, которая грозила ирбисам, не сговариваясь, представители этих двух знатных семей прибыли в их городок. И они не только предупредили старейшин рода об опасности, но и помогли оборотням уйти на север, в горы Аста-Малаш, где после отступления имперцев на юг, Ирбисы смогли осесть в безлюдном и труднодоступном ущелье Маброк.

Места здесь были привольные и относительно безопасные. Глубокая долина с отвесными склонами, которая имела два выхода, тянулась с запада на восток, и длина ее составляла четырнадцать километров. По ущелью текла дающая роду Гунхат рыбу река Имин. С горных ледниковых вершин вниз устремлялись десятки ручьев с чистой водой. А самое главное, вблизи находилось еще несколько безлюдных долин, где в густых тенистых лесах было превеликое множество самой разнообразной дичи: косуль, оленей, медведей и кабанов. И там же находились пчелиные пасеки. По осени, в небольших озерах можно было тысячами отстреливать жирных перелетных птиц, в основном, уток и гусей. А если взобраться выше в горы, то там всегда имелась возможность добыть винторогих козлов, голубых баранов, архаров, серн и кабаргу. Ну, а помимо этого, женщины Ирбисов выращивали овощи, копали съедобные коренья, а так же собирали грибы и ягоды.

Род оборотней-изгнанников основал свою укрепленную деревню. Подойти к ней было сложно, одна тропа снизу вверх и на уступе поселение. И никто из врагов не мог добраться до Ирбисов, ни гоцы и ни тролли, которые жаждали их крови, ни нанхсасы, пару раз забредавшие в ущелье Маброк, ни нежить, которая иногда посещала эти места. Связь с внешним миром практически не поддерживалась, и только посланцы иных родов иногда были желанными гостями рода Гунхат. Рождались, вырастали и своим чередом умирали люди-ирбисы, и все у них было размеренно, до тех пор, пока девять лет назад не произошел целый ряд событий, которые, чуть было, не погубили разросшееся до тысячи человек племя.

В одну из обычных ночей, мать Рольфа, ведунья Иффи, проснулась не в себе. Растрепанная и взволнованная, она выбежала в центр поселения, на небольшую площадь, перед общинным домом и изрекла страшную весть, что духи рода Гунхат, которые обитали в дольнем мире, уничтожены одним из злокозненных богов мира мертвых. В словах Иффи никто не сомневался, она никогда не ошибалась. И это значило, что Ирбисы лишались части своих сил, и некому стало в дольнем мире заступиться за них, а потому следовало готовиться к неприятностям, которые злой волной накатили на оборотней уже через пару дней.

Сначала в горах произошло землетрясение, которое никто не смог предугадать. И половина поселка вместе с людьми рухнула вниз, прямо в реку Имин, уровень которой поднялся в три раза. Затем от рук белоголовых северян, с которыми была ламия, ведьма с кровью демона, погибла большая партия охотников. После пришла чума, которая, не смотря на сильный иммунитет оборотней, выкосила почти всех детей в поселении. И для выживших это послужило сигналом того, что гибель близка. Женщины в траурных белых одеждах сидели у погасших очагов и лили слезы. Ставшие обузой древние старики и старухи только тяжко вздыхали, по одному уходили в лес или карабкались в гору, оборачивались в зверя и шли на свою последнюю охоту. А сильные и гордые мужчины сжимали кулаки, но враг, злой темный бог, который по неизвестной причине озлился на оборотней, был невидим. Против мощного существа из дольнего мира не повоюешь, его нельзя проткнуть копьем, убить стрелой, порвать когтями или вцепиться ему в горло острыми звериными клыками. И все что Ирбисам оставалось, это умереть.

Так продолжалось несколько лет, и неприятности посещали род Гунхат одна за другой. И если бы не пара десятков молодых охотников, сплотившихся вокруг юного Рольфа, которые старались добывать пропитание для всего племени, и верили, что можно прожить и без помощи родовых духов, то не выжил бы никто. А так, минуло какое-то время и понемногу все начало возвращаться на круги своя. Снова стали рождаться дети, на лица женщин вернулись улыбки, а мужчины продолжали охотиться, и на другом уступе построили новую деревню. Пусть не такую большую и просторную как прежняя, но для тех, кто остался в живых, а таких было меньше сотни, ее пространства хватало с избытком.

Казалось, что жизнь снова налаживается. Но с недавних пор злой бог из пространства мертвых вновь стал вредить племени Гунхат. Ранней весной этого года с гор сошел селевой поток, который унес жизни нескольких Ирбисов. Затем, совершенно неожиданно и необъяснимо, прилегающие к ущелью Маброк земли опустели, и вся дичь, словно спасаясь от пожара, ушла на север и запад. А недавно, всего десять дней назад, от неизвестной болезни умерла мать Рольфа, ведунья Иффи. И этот скорбный день воин запомнил навсегда, точно так же как и последние слова своей матери, маленькой худой женщины, которая лежа на ложе, собрала свои последние силы, приподнялась, обхватила его правую ладонь высохшими ладошками, притянула его к себе и зашептала:

— Берегись, Рольф! Беда рядом! Я не знаю, кто придет за нами, но враги уже близко! Мы не должны погибнуть! И когда все будет потеряно, а ты останешься совсем один, и в сердце твоем будет лишь горечь поражения, обида на судьбу и боль потери, не отчаивайся! Подожди немного и придет человек со старым знаком, который ты узнаешь. Он спасет оставшихся детей рода Гунхат, которые не умрут в ночь, когда будет повержен твой отец.

Иффи захлебнулась воздухом, и Рольф хотел дать ей целебного отвара, который должен был помочь матери и немного укрепить ее силы. Но ведунья покачала головой, сплюнула на одеяло кроваво-желтую слюну, и продолжила говорить:

— И еще, сын! Запомни! У этого человека сильные покровители в мире мертвых, и если ты станешь ему служить, злой бог не достанет Ирбисов, и мы снова сможем жить как прежде!

— А кто этот человек, мама? Что за знак он несет? Как его узнать?

Рольф хотел узнать подробности, но их не было. Обессилевшая Иффи отпустила его ладонь. Из ее горла потоком хлынула кровь, и спустя несколько секунд она умерла. Тогда молодой оборотень повернулся к своему отцу, в одночасье из крепкого мужчины превратившегося в дряхлого старика и обратился к нему:

— Отец, мать была в своем уме, когда говорила мне что делать?

— Не знаю.

Тарим безразлично пожал плечами, сгорбился, закутался в теплую меховую шубу, словно в горах была зима, а не лето, и вышел из дома. И увидел его Рольф лишь через шесть дней, когда он вернулся из очередной разведки за пределы ущелья, и когда в поселение пришла новая беда, та самая, про которую говорила умирающая Иффи.

Темной ночью из поселка исчезло сразу семь человек, три женщины, два ребенка и два дозорных. Следов борьбы не было, и ничто не говорило о том, что они сбежали. Все вещи находились на своих местах. Ворота поселка были закрыты на крепкий дубовый запор. Оружие воинов лежало на земле. А в крайнем доме, из которого пропали женщины и дети, в очаге теплился огонь и было похоже, что проживающие в нем люди, по необъяснимой причине, бросили все свои дела и на минуту вышли. Они вышли и не вернулись.

Из поселка, в облике зверей, выскочили разведчики, которые разбрелись по всему ущелью. Мужчины искали следы своих сородичей, но их не было. И только в одном месте, вблизи Серой скалы у западного выхода из ущелья, где некогда находилась дозорная башня имперских войск, Ирбисы обнаружили кусок ткани, которая принадлежала одной из женщин, это мужчины определили точно.

В первых сумерках оборотни вернулись обратно в поселок. На ночь был выставлен усиленный караул, а в полночь, когда Рольф и Тарим вышли проверить воинов, их уже не было. Как и в предыдущую ночь, все оружие мужчин лежало на земле, а двери одного из домов, где жила пара древних стариков и их малолетняя внучка были распахнуты настежь. Вожак и его сын подняли тревогу. Всю ночь люди не спали. В их душах поселился страх и сомнение в своих силах. Каждый чувствовал, что зло рядом и смерть уже близка, но никто не знал, откуда грозит опасность. А вышедшие с утра на разведку ирбисы вновь ничего не обнаружили.

Всем стало ясно, что в пропаже людей виновата какая-то нежить, но определить, что это за существа не представлялось возможным. Вампиры? Они слишком жадные до крови, и если не имеют над собой старшего руководителя, а это большая редкость, никогда не ограничивают себя. Где схватили живого человека с красной живительной рудой в жилах, там его, обычно, и высасывали. Ламия? Нет. Эти твари очень гордые существа и если бы ведьма появилась рядом, она бы обязательно бросила жителям поселка вызов. Демон? Вряд ли. Такие существа в реальном мире практически не появляются, и никогда не задерживаются на одном месте, для них это очень опасно. Мертвяк? Точно нет. Он бы не смог перебраться через высокую ограду, да и на тропе не было никаких следов. Тогда может быть гарпии? Сомнительно. Последних тварей из этой породы извели еще полтысячи лет назад, и только далеко за океаном сохранились их поселения. Тогда кто враг? Неизвестно.

В третью ночь Тарим приказал всем выжившим собраться в общинном доме, и люди рода Гунхат послушались своего вожака. Женщины и дети расположились на полу, а воины, кто в обличье зверя, который имеет острый нюх и слух, а иные, оставаясь людьми, с немногочисленными серебряными клинками в руках заняли оборону у входа. Прошел час. Другой. Третий. И в районе второго часа ночи, когда люди стали засыпать, совершенно неожиданно, один из молодых воинов бросил на пол меч, встал со своего места у двери, распахнул ее и выскочил в ночь. За ним следом выбежала его подруга. Тьма поглотила их, а когда остальные воины кинулись за ними вдогонку, то снова никого не нашли. Пустой поселок, в котором лишь в общинном доме теплилась жизнь.

Утром Рольф предложил вожаку, еще до наступления ночи покинуть ущелье и уходить на северо-запад. Но Тарим отказался от переселения и выдвинул свои резоны остаться в Маброке. С детьми и женщинами далеко не уйти. Самые младшие члены клана до десяти лет не могут перекидываться в снежного барса, а значит, их придется нести на руках или вести. И максимальное расстояние, на которое смогут уйти оборотни это двадцать километров. А для тех, кто приходит ночью, это не расстояние, и они в любом случае догонят беглецов, которые на переходе будут представлять из себя превосходные мишени. Так что, если умирать, то в родных стенах рядом с пеплом своих родных.

Сын согласился с отцом, и настала новая ночь. Снова напряженные воины застыли вблизи двери и в их руках помимо стали, опять были заклятые серебряные кинжалы. Гнетущая тишина воцарилась в просторном общинном доме, и только всхлипы детей нарушали ее. С каждым часом напряжение все нарастало. И после полуночи все люди рода Гунхат услышали несколько ударов по крыше, словно на нее упали камни, а затем раздался четкий стук в запертую дубовую дверь и почти змеиное шипение на остверском языке:

— Кровь! Я чувствую кровь! Выходите кошечки!

Напуганные голосом ночного пришельца, который завораживал, манил и в то же самое время излучал угрозу, оборотни замерли, и никто не посмел ответить тому, кто стоит за дверью. И только Рольф, переборов сковывающий все его движения страх и, сжав в правой ладони рукоять зачарованного серебряного корта, который был добыт в бою с нанхасами, осмелился спросить:

— Кто там?

— Твоя сме-е-ерть! — снова раздалось шипение.

— Ты вампир?

— Можно сказать, что и так. Но мне больше нравится название — ночной охотник!

— Зачем ты пришел к нам?

— Какой глупый вопрос! Конечно же, за вашей кровью, храбрый кошак! Выходи и ничего не бойся. Тебя я не трону, а оставлю на закуску! Побегаешь по травке, взбодришь кровь, а завтра я ее выпью! Ну, а сегодня, так уж и быть, я и мои детки займемся твоими сородичами.

Рольф промолчал. И оглянувшись, он увидел, что все люди вокруг него будто пьяные. Они медленными шагами, словно зачарованные, а так оно и было, приближались к двери, и только Рольф, его отец и пара старых воинов, сохранили трезвую голову. В три больших шага, расталкивая людей, Тарим приблизился к сыну и, наклонившись к его уху, прошептал:

— Нам людей не удержать. Они сейчас выйдут, и вампиры будут ждать их снаружи. Беги!

— Но как же бежать, отец?! Надо сражаться! У нас с тобой и стариков древние зачарованные амулеты, мы сможем оказать вампирам сопротивление.

— Беги, я сказал. Донеси весть о нашей гибели роду Гунзаг, постарайся отомстить за нас и, — Тарим запнулся, и продолжил: — помни слова матери. Есть надежда спасти хотя бы некоторых членов рода. Вампиров пятеро и глава. Это стая, один вампир разумный из древних, и несколько сумасшедших придатков, которыми он руководит. Они всех не съедят, а наверняка, спрячут людей в одной из пещер, про которую мы не знаем. Все! Пошли!

— Котики! Кис! Кис! — снова из-за двери донесся пробирающий до дрожи голос старого вампира. — Я все слышу! Открывайте! А иначе я сам войду!

Тарим и сопровождающие его старики, на которых не действовал гипноз давным-давно умершей твари, измененной злобными существами дольнего мира, чтобы пить кровь разумных существ, приблизились к выходу. Они обнялись, взяли в руки факела, выставили перед собой кинжалы и, подпираемые со спины соплеменниками, выскочили наружу:

— Бей!

Рольф услышал голос отца, и рванулся за ним. Слева и справа его плечи плотно сдавили сородичи, и словно безвольную игрушку, людская масса выдавила его наружу из общинного дома. Он оказался на площадке, где вечерами собиралась молодежь, и где вожак общался с жителями. И здесь он увидел Тарима и его товарищей. Серебряными клинками и факелами они атаковали человека в темном развевающемся балахоне, но не могли его достать. Старый вампир, а это был он, легко, словно гимнаст, уклонялся от быстрых ударов живых, и смеялся. А слева и справа от дома, в ночной тьме мелькало несколько теней, которые выхватывали из толпы лишенных воли людей, и утаскивали их к воротам.

Вскинув меч, Рольф бросился на одного из вампиров. Он был быстрым и ловким, как и все люди его рода. Но оборотня встретили сильным ударом ноги в грудь, и он упал на своих сородичей. Снова он поднялся и опять набросился на ближайшего вампира, который правой рукой полоснул его выросшими из пальцев когтями по груди. И опять Рольф упал. Левой рукой он сорвал с себя разорванную рубаху, и попытался превратиться в зверя, но, что странно, у него ничего не получилось. Новый бросок на врага, до которого он хотел дотянуться клинком. Однако вампиры были сильнее и быстрее. Раз за разом ночные кровососы легко отбрасывали его от себя, и так продолжалось до тех пор, пока он не остался один. Его соплеменники ушли в ночную тьму, и что там с ними происходило, он не знал. Отца и стариков не было. Он лежал на земле, а над ним нависал старый вампир, и выглядело это чудовище как человек. Прямой нос, чистое лицо и уверенный взгляд. Вот только кожа и волосы вампира, своим серым цветом выдавали его.

Рольф попытался подняться. Но вампир придавил его ногой к земле и прошипел:

— Да завтра котик! Послушай своего отца и беги! Посмотрим, далеко ли ты убежишь! Мне интересно!

Оборотень моргнул. Веки открылись, и он обнаружил, что твари из мира мертвых уже нет. Он встал, прошелся по площадке перед общинным домом, и бросился в темноту. Рольф пробежал по всему поселку из конца в конец и никого не обнаружил. Следы были повсюду, а сами люди отсутствовали. И ворота, что характерно, по-прежнему были закрыты.

— А-а-а! — закричал в тоске Рольф. — Братья! Где вы!? Отзовитесь!

А в ответ тишина, ни вздоха, ни малейшего намека на движение. И постояв на месте, слабо соображая, что делает, оборотень отпихнул засов и вышел на спускающуюся в долину тропу. На миг, он оглянулся назад, подумал о том, что раз не получилось нанести врагам урон, и он не знает, как их одолеть, надо выполнить волю отца и покинуть родное ущелье Маброк. Его взгляд скользнул по освещенному упавшими наземь факелами общинному дому, и он прикинул, что может взять в дорогу.

Однако, так и не собравшись с мыслями и, решив, что бежать к Медведям он будет в облике зверя, так быстрее, длинными прыжками Рольф помчался вниз. Адреналин в крови подгонял его, но далеко он не убежал. Нанесенные вампирами раны на груди кровоточили, и он был вынужден сделать короткий привал в одной из потайных пещер перед западным входом в ущелье. Здесь он отлежался, смог прокрутить в голове все события минувшей ночи и приготовился к тому, чтобы перекинуться в оборотня и продолжить свой бег. И тут он вспомнил слова умирающей матери: "Подожди немного и придет человек со старым знаком, который ты узнаешь". При этом он словно почувствовал на своей обнаженной коже мимолетное прикосновение материнской руки. И выйдя из пещерки, он сел на камень перед густым кустарником и стал ждать, пока на тропе внизу появится человек, который окажет ему помощь.

"Полчаса и побегу", — решил Рольф.

Но прошло тридцать минут, и никого не была. Тропа оставалась пустой. Оборотень дал себе еще полчаса, и еще. И когда солнце зависло над его головой, и он совершенно отчаялся, его чуткий слух уловил приближающийся топот лошадиных копыт. Шум становился все явственней и четче. В ущелье шел отряд, судя по звукам, немногим более тридцати всадников и десяток вьючных лошадей. Сердце Рольфа забилось чаще, но выбегать на тропу он не торопился. Нужен был знак, он решил ждать и, наконец, оборотень увидел его.

На тропе показались настороженные всадники, остверы, справные дружинники на отличных лошадях с заряженными арбалетами. За ними появились еще воины, а после, он увидел светловолосого командира, который ехал в сопровождении молодого мага. Этот оствер словно чувствовал, что за ним наблюдают, и его взгляд был направлен прямо на кусты, за которыми прятался Рольф. Поднятой вверх рукой он приказал своим воинам остановить движение. И на левой руке командира оборотень увидел серебряный браслет, на котором его зоркие глаза разглядели символ — руну Справедливость.

"Ройхо! Знакомый мне знак!" — пронеслось в голове Рольфа. И скинув с ног ботинки, а затем брюки, он начал превращаться в ирбиса — снежного барса, хищника из рода кошачьих, который, в случае враждебных выстрелов со стороны гостей ущелья Маброк, сможет убежать от арбалетных болтов гораздо быстрее, чем человек.

Глава 14

Горы Аста-Малаш.

16–23.08.1405.

Отряд выступил в поход. Люди под моим командованием были хваткие и умелые, партизаны и следопыты, которые не понаслышке знали, что такое длинные переходы, кочевая дорожная жизнь и как правильно вести себя в горах, благо, Маирский хребет мало чем отличается от гор Аста-Малаш. Все те же самые буковые, грабовые и дубовые леса, раскиданные по склонам покатых гор, с не очень большим количеством заснеженных вершин и скалистых отрогов. А раз так, то шли мы достаточно ходко, без надрыва лошадей, с привалами и разведкой прилегающей к маршруту местности.

В первый день прошли свыше шестидесяти пяти километров. Вдоль моря от моего родового замка до бухты Йор-Тахат двадцать восемь километров, и далее, следуя по изгибам береговой черты до крайней точки, куда заходили разведчики кеметцев. Здесь, в удобном для ночлега месте мы остановились на ночь. Эри Верек раскинул по периметру магическую охранную сеть, своего рода, систему "Тропа", которая была должна срабатывать на движение приближающихся к стоянке людей и крупных животных. Десяток сержанта Амата в боевом охранении, а десятки Квиста и Нереха на отдыхе. Но воины настороже и готовы по первому же сигналу схватиться за оружие.

Все! С этого момента мы на чужой территории, где нам не рады. Ведь это только издалека, из столицы империи, кажется, будто за пределами Герцогства Григ дикие пустоши и непролазные леса. Нам, местным жителям (надо же, я уже местный, вроде как северянин), совершенно понятно, что уже в сотне километров от наших границ кипит жизнь, про которую мы знаем очень и очень мало. Каждый кусок территории помечен видимыми и невидимыми метками, а любое озерцо с рыбой и лесок с дичью, это чьи-то охотничьи угодья. И не важно, что зачастую, это владения семейства троллей, клана гоцев, оборотней или тех, кого принято считать дикарями. Главное, что все эти существа не будут рады тому, что на их землю вторгаются чужаки, и они готовы отстаивать свои права на какое-нибудь болото силой или хитроумной коварной ловушкой. А значит, надо быть начеку, но особо не суетиться, и в случае проблем, прежде чем выстрелить в того, кто похож на врага, иногда, можно попробовать с ним договориться. Мои воины это знали, а вот магу пришлось кое-что объяснить, и кажется, он тоже все уяснил, хотя сумку с боевыми эликсирами и артефакты постоянно держал наготове, и это тоже верно.

На первом привале я собрал у своего костра десятников, битых жизнью, бывалых мужиков, и мага. Дом остался позади, впереди сотни километров пути и дабы все четко понимали, куда и зачем они идут, следовало в форме разговора провести дополнительный инструктаж. Основной, перед выдвижением, был. Но он касался подготовки к путешествию, и начального этапа, но не конечной цели всего похода. И если Эри Верек пока еще не осознал, что мы идем не на разведку, опытные сержанты мозгами уже пошевелили. И наверняка, они отметили, что вьючные лошади для разведки только лишняя обуза, а такое количество эликсиров, которое взял с собой маг, нам просто не нужно, да и сам наш путь лежит в одном направлении без отклонений в сторону. Ну и, разумеется, теперь они ждали разъяснений. Вопросы пока не задавали, но то, что между собой они о чем-то шептались, я заметил.

— Ну, что господа? — оглядев людей вокруг костра, начиная разговор, поинтересовался я у воинов и чародея. — Вижу, что у вас есть несколько вопросов. Можете их задать. Отвечу.

Непривычный к долгим переходам Верек, наверняка, сильно устал и хотел спать. А потому, чародей только молча поправил свою дорожную светло-синюю мантию и пожал плечами. А бывалые партизаны переглянулись, и слово взял самый авторитетный среди них человек, сержант Квист:

— Господин граф, мы ведь не в разведку идем?

— Нет, — я угадал первый вопрос со стороны сержантов, и улыбнулся. — У нас иная цель. И тем, кто остался в замке, про нее знать не следовало. Официально, мы ушли в поиск, прочесываем территорию, ведем слежку за опасными тварями и дикими племенами, высматриваем нанхасов и составляем карту местности.

— А на самом деле, чем займемся?

Я достал из походной сумки карту горного хребта Аста-Малаш, которая состояла из двух половинок. Одна принадлежала ваирскому капитану Лютнеру, и весьма подробно отображала приморские земли, а другая была старой, двухсотлетней давности, имперской. И ткнув указательным пальцем в Маброк, я сказал:

— На самом деле нам нужно в это ущелье. Цель — старый имперский форпост вблизи западного входа. Есть сведения, что там имеется замаскированный древний объект, где может быть нечто интересное. Что? Этого я не знаю, но место проверить стоит.

Сержанты посмотрели на карту, достали свои копии, которые им перед походом сделал Верек, мысленно прикинули маршрут, и снова отозвался Квист:

— Далековато, господин граф. Это дней восемь-девять идти.

— Думаю, что меньше, — сказал я. — Если верить картам пиратов, а им не более двух-трех лет, вдоль побережья много хороших троп и частично уцелели некоторые староимперские дороги. На серьезную разведку не отвлекаемся, движение все время вдоль моря на северо-запад, до перевала Гарман-Хот. Там подъем, спуск в долины, и переход к перевалу Жирмон-Хот, а от него до ущелья Маброк всего-то двадцать километров вверх по течению реки Имин. Вблизи моря можно идти относительно спокойно, не так давно пираты здесь частой гребенкой прошлись и всю нечисть выбили. А вот в горах надо будет продвигаться без излишней спешки и с оглядкой, там может быть все, что угодно. В общем, поход рассчитан на две недели, но если задержимся, то ничего страшного.

— А в самом ущелье Маброк кто-нибудь живет?

— Неизвестно. Последняя информация из тех краев была пару сотен лет назад, и разведчики докладывали, что там обитает племя оборотней, которые бежали из империи.

— Значит, придется драться?

— Посмотрим. Если они проявят агрессию, задавим их магией и энергокапсулами, а нет, попробуем с ними договориться. Но это только в том случае, если там кто-то есть.

Сержанты замолчали, обдумывали мои слова. И в разговор вступил Верек:

— Господин граф, а что это за объект, который мы должны найти?

— Научно-исследовательский магический центр.

Сказав это, я пристально всмотрелся в мага, и попытался просчитать его реакцию. Если он начнет возмущаться и говорить, что про объект необходимо доложить серьезным магам из школы "Торнадо", которые все обнаруженное, наверняка, постараются прибрать к своим рукам, значит, я в нем ошибался. И в замок он не вернется. А если подумает своей головой, и придет к выводу, что молчать выгодней, как для меня, так и лично для него, тогда стану говорить с ним более серьезно и обстоятельно, тем более что такой разговор все равно был неизбежен. А то, дело такое, что мне нужен постоянный маг. Но не просто чародей, а верный чародей, который не станет трепать языком направо и налево. И пусть, он будет служить не за идею, а за деньги и ради собственной выгоды, главное, чтобы Верек понимал, мое выживание и его молчание это краеугольные камни всей его жизни.

Верек меня не разочаровал. Он кинул быстрые взгляды на сержантов, затем посмотрел на меня и кивнул подбородком:

— Понимаю.

— Вот и хорошо. — Слова Верека прозвучали уверенно, и это был первый шаг к тому, что я хотел получить в итоге. Но об этом поговорим позже, а пока продолжаю: — Еще вопросы имеются?

— Да, — маг отвел взгляд и спросил: — А зачем ваирцы чистили побережье?

— Три года назад во время осеннего шторма в этих самых местах пираты потеряли сразу пять кораблей. Суда выбросило на берег и экипажи стали ждать помощи от своих, но не дождались. Тролли и местная нежить всех сожрали, в том числе и нескольких важных персон. На острове Дацке кинули клич, и начался маленький крестовый поход.

— Какой поход? — Верек вытянул вперед свою худую шею.

— Крестовый, — вспомнив, что в мире Кама-Нио данное понятие не имеет смысла, сказал я. — Это значит, что люди шли биться за идею.

— И что, у ваирцев получилось все побережье зачистить?

— Все или нет, того не знаю. Но на картах Лютвира эти места обозначены как относительно безопасные и есть свежие отметки о родниках с чистой питьевой водой и удобных для организации временных стоянок местах. Да вы их и сами на своих картах можете видеть.

— Ну да.

Квист согласился со мной. И задав еще несколько вопросов относительно движения отряда, он и сержанты отговорились тем, что пора спать, и покинули мой костер. Видимо, им требовалось обсудить то, что я сказал в своем узком кругу. Но к какому решению они придут, я знал, а потому не беспокоился.

Однако свою озабоченность проявил молодой чародей, с которого после известия о конечной цели похода сонливость слетела, словно ее и не было. И посмотрев вслед десятникам, как бы случайно, он обронил:

— Не доверяю я им.

— А они не доверяют нам.

— А им-то что? — удивился маг.

— Поставь себя на их место, и все поймешь. Не так давно они были сами по себе. И вот, новое место жительства, снова над ними дворянин, который сам себе на уме, и он тянет их в опасную экспедицию. Естественно, они пока еще сомневаются во мне, да и в тебе, после боя против пиратов, не уверены. Доверие такая вещь, что оно годами нарабатывается, но у нас этого времени нет, так что все будет решаться в боях и походах. И пока для бывших кеметцев все складывается неплохо, они идут за мной. А что дальше будет, увидим.

— А если они вас предадут?

— Смысла нет. Предать меня, значит, убить. А что дальше? Бросать свои семьи, которыми они дорожат, и бежать? Нет. Такие люди в спину не ударят. Эти мужчины живут по чести, не дворянской, а по своей, по мужицкой. И пока я честен с ними, они будут стоять за меня до конца. Так что не сомневайся в них Эри, а наоборот, постарайся сойтись с дружинниками поближе. Нам вместе еще многое предстоит сделать, и чтобы не сгинуть в этих дебрях, и позже, надо научиться работать в команде и верить тем, кто с тобой рядом.

Маг примолк, длинной палкой поворошил в кострище угли, и решился на серьезный разговор:

— Господин граф…

— Когда мы один на один, — прервал я чародея, — называй меня на ты или по имени. Все же мы уже не первый день знакомы.

— Хорошо, — маг запнулся и спросил: — Уркварт, а откуда сведения про исследовательский центр?

— Про это тебе Эри, знать не стоит.

— Допустим. А это достоверная информация?

— Более чем. Возможно, объект уже разрушен или разграблен, но мне кажется, что он до сих пор законсервирован и ждет, пока его вскроют.

— А мы сможем это сделать?

— Не знаю, надо на него вблизи посмотреть. Сначала попробуем через главный вход, а если не получится, то зайдем с черного. Объект типовой, староимперский, позже я тебе схему нарисую. Но если кратко, то это выдолбленные в скале тоннели и помещения. Пятиуровневый объект. Первый уровень на вершине, жилые комнаты магов и места отдыха с выходом на вершину, где должна находиться смотровая площадка. Второй и третий это рабочие помещения и лаборатории. Четвертый, хозблок, хранилище оборудования и продовольственный отсек. Пятый, находился на уровне земли, там была казарма для солдат, арсенал и замаскированный под наблюдательную сторожевую башню вход.

— Угу, — Верек задумчиво покачал головой. — А что будет с имуществом, которое мы там найдем?

— Разумеется, заберем его себе. Будут артефакты или документация по проведению опытов, оставим для личного пользования, а ценности, которые можно реализовать, не привлекая к себе внимания, продадим.

— А если я сообщу об этом своему учителю Койну или кому-то из высших магов нашей школы?

— Ты этого не сделаешь, — я усмехнулся. — И я даже могу сказать почему.

— Ну и, почему же? — маг опять, словно цыпленок, вытянул вперед свою тонкую шею.

— У тебя есть здоровое честолюбие и тяга к знаниям. Ты такой же, как и я. И именно поэтому из всех учеников Койна рядом со мной шевалье Эри Верек, а не кто-то другой. Ну, сообщишь ты о находках, которых пока еще нет и неизвестно, будут ли они вообще, своим старшим товарищам. И что дальше? Они заберут все себе, а ты, как был молодым магом, без покровителей, денег и серьезного толкача, который тебя наверх выносит, так им и останешься. А со мной у тебя есть шанс приподняться самостоятельно и получить долю от добычи. И все это благодаря твоей верной службе, сметливому уму и тому обстоятельству, что ты оказался в нужное время и в нужном месте. Однако ради новых знаний и материального благосостояния придется рискнуть жизнью. Но ты ведь готов к этому?

— Да, — над ответом Эри не думал, он уже все решил, и это было правильно.

— Ты со мной?

— Вы правы, я всего должен добиваться сам и без поддержки со стороны. Значит, я с вами, госпо…, - он прервался и поправился: — Я с тобой, Уркварт.

— Это хорошо. И помимо того, что у нас появились некоторые общие цели, ты должен знать, что я и сам маг. Правда, не сильный, и с ограниченным запасом заклятий, но кое-что умею.

— Ты!? Маг!? — удивился Верек.

— Да.

— А что ты умеешь? У кого учился? Почему я не чувствую твою силу? А Койн про это знает?

Вопросы посыпались из молодого чародея, словно горох из порванного мешка. Но я остановил его взмахом ладони и сказал:

— Всему свой черед Эри. Сделаем дело, вернемся в замок, и если все будет благополучно, мы эту тему обсудим более подробно. А пока если увидишь, что я применяю какое-то заклятье, не удивляйся этому. Договорились?

— Да.

— В таком случае, отбой. Завтра снова в седло…

Первая ночь похода прошла без эксцессов. А с утра снова началось движение. Переход. Привал. В полдень отдыхаем, и опять в путь. Вечер. Ночевка. Дорога.

Вдоль моря прошли по плану, спокойно и без суеты. Свернули в горы, и тишина. Ни зверья, ни опасных существ. От перевала Гарман-Хот до Жирмон-Хота не встретили никого. Следы троллей видели. Отметки, которые, помечая территорию, оставляли на камнях вблизи троп и древних дорог гоцы и нежить, тоже присутствовали. Но существ, которые оставляли все эти следы и отметки, мы не наблюдали. Они покинули обжитые ими места минимум пару недель назад, и это говорило о том, что где-то неподалеку появилась некая сильная, злобная и опасная тварь, либо в горы пришли сметающие все на своем пути нанхасы.

Но опять же, никакого подтверждения этому мы не обнаружили. А потому, отряд продолжал продвигаться по заранее намеченному маршруту. И только на последней остановке перед ущельем Маброк, вблизи Жирмон-Хота, мне приснился странный бредовый сон. Будто сижу я у походного костра на этой же самой стоянке, а напротив меня расположилась сухонькая маленькая женщина с желтоватыми глазами и маленькими темными зрачками, которые в свете пламени иногда вспыхивали двумя красными угольками. Она смотрит на меня, молчит, и я тоже не издаю не звука, не потому что страшно, страха как раз таки нет, а просто сказать нечего. И так продолжается несколько минут, которые кажутся часами и, наконец, женщина говорит:

— Спаси детей рода Гунхат.

Кто такие гунхаты, они же оборотни-ирбисы, снежные барсы, я знал. Про них как-то мельком упоминал граф Квентин, в ту ночь, когда меня приняли под свое покровительство духи семьи Ройхо, мол, в свое время один из моих кровных родичей выручил это племя. Да и потом, собираясь в путешествие к ущелью Маброк, я кое-что про них прочитал. При этом я сильно надеялся на помощь древнего архива Черной Свиты. Но там про оборотней не было ни слова, словно они никогда и не существовали. Видимо, ими занималась другая имперская структура. Но это не важно, немного информации есть и этого пока хватало. Смущало другое, почему я должен спасать оборотней рода Ирбис? Они и без меня жили тысячи лет, а в спасители или спасатели я не нанимался. Однако излучающий боль и страдание взгляд женщины требовал какого-то ответа или моей реакции на ее просьбу, и я спросил:

— От кого необходимо спасти род Гунхат?

Женщина открыла рот, и что-то сказала, но слов я не услышал. Словно звук отключили. Изображение есть, а уши ничего не слышат. Моя собеседница говорит и говорит, но, к сожалению, я не могу понимать речь по губам, а потому никакой полезной информации не получил. Хотя, пару слов вычленил: "опасность" и "мертвые". Толку с этого никакого. И закончилось все тем, что я попытался встать и подойти к женщине поближе. Но она в один миг обратилась в прах, который унес в темноту порыв свежего ветра.

Такой вот непутевый сон, который был то ли обычным ночным бредом, то ли посланием из дольнего мира. Этого я не знаю, в мире Кама-Нио все так переплетено, что ничего точно сказать нельзя. Реальность может быть мороком, а иллюзия запросто оказывается чем-то материальным. В общем, на тот момент меня это волновало не сильно, что-то приснилось, да и ладно, сон запомнил и продолжил жить, как и раньше. Будет что-то в тему, подумаю над этим, а нет, так и не надо.

Ранним утром я проснулся от прикосновения сержанта Амата, который решил меня разбудить. Хотя обычно я просыпался сам. Все тело ломило, ноги подрагивали, словно я пробежал кросс на большую дистанцию, в висках поселилась ноющая спазматическая боль, а в голове царил сумбур. Неосознанно, я потянулся к "Полному Восстановлению" и, отойдя за кусты справить нужду, с помощью заклятья привел себя в порядок. Тело снова стало легким, голова прояснилась, и я был готов продолжить путь к ущелью Маброк.

От перевала Жирмон-Хот, по левому берегу реки Имин, по широкой и хорошо утоптанной тропе, на которой были обнаружены отпечатки человеческой обуви и следы крупного хищника из породы кошачьих, отряд двинулся к своей цели. Впереди десяток Нереха. За ним воины Амата. Дальше центр, где были мы с магом, пара дружинников и вьючные лошади. А затем Квист со своими бойцами. Все были вооружены и готовы к тому, чтобы принять бой. А в паре километров от входа в ущелье Маброк я приказал одеть на себя броню. Никто не спорил, все и так понятно. Впереди неизвестно что, а тут еще из-за отсутствия животных и крупных птиц на сердце не спокойно.

На привале воины облачились в доспехи и кольчуги. Затягивались ремни, проверялось оружие, по новой натягивались арбалеты, которые не должны были отказать, а Верек раздал дружинникам средние эликсиры здоровья. Затем десятники проверили своих подчиненных, я еще раз переговорил с ними, обсудил план развертывания отряда в случае нападения, и снова мы в седлах.

Неторопливой рысью кони устремились туда, куда их направляли седоки. И как только первый всадник въехал в широкую теснину с крутыми склонами, лошади перешли на шаг. Головы воинов смотрят в разные стороны и обшаривают серые безжизненные скалы с редкими вкраплениями густого низкорослого можжевельника. И вроде бы, вокруг тишь, гладь, да божья благодать. Светит солнышко. Слева шумит река Имин. Лошади идут спокойно. И вокруг нас все спокойно. Однако я чувствовал, что за нами наблюдают. Взгляд чужака словно цеплялся за одежду, мою кольчугу и кожу лица, и пришло понимание того, что наблюдатель расположился за кустами на скале справа от нас, метрах в двадцати вверх по склону. И хотя явной угрозы нет, оставлять за спиной непонятно кого не следовало, особенно в ущелье, которое могло очень быстро превратиться в ловушку.

Вскинув вверх левую руку, я остановил движение. И одновременно с этим вздрогнул один из кустов, где должен был находиться чужак. Точно, за нами следят.

— Внимание! — выкрикиваю я команду, и указываю на подозрительный кустарник.

Несколько дружинников спешились и навели арбалеты на кусты, остальные воины рассредоточились, а маг достал один из артефактов, кажется, "Молнию". Один из кеметцев рядом, вопросительно посмотрел на меня, и я добавил:

— Стрелять только по моей команде!

Воины кивнули, приказ принят, и замерли. А кусты вновь вздрогнули, раздвинулись, и я увидел первого представителя племени Гунхат, которое, видимо, все еще продолжало населять эти места.

На узкой и невидимой снизу тропинке появился снежный барс, крупный кот, с длинным и гибким телом, коротковатыми ногами, мощными лапами, оттиск которых мы уже видели на тропе, очень длинным хвостом и головой, которую по размерам можно было сравнить с человеческой. Усеянный сплошными черными пятнами мех красавца-ирбиса, светло-серый, с небольшой рыжинкой, переливался и играл на солнце. По длине, зверь был около полутора метров, а с длинным и вертким хвостом, который постоянно находился в движении, явно, около двух с половиной. По весу снежный барс, приблизительно, был килограмм на семьдесят пять, что для данного вида, насколько я слышал, выше среднего стандарта. Но это и не удивительно, так как закон сохранения массы даже здесь действует, и если человек-оборотень весит сто килограмм, то и, перекинувшись в зверя, он будет весить столько же, и тут не важно, медведь он, волк или лев. А в том, что передо мной именно оборотень, я не сомневался, так как на левой передней лапе ирбиса был ясно виден кожаный оберег с серебряными вставками в виде рун. Такие вещицы носят только люди, в основном те, кто боится потерять свою защиту. А кожаный магический браслет все время ужимается или растягивается по форме кисти руки, и для оборотня это то, что нужно.

Ирбис стоял на месте, явно, на показ. И его глаза смотрели прямо на меня. Почуявшие и увидевшие рядом с собой хищного зверя, наши лошади забеспокоились, и воины были вынуждены удерживать их за поводья. А кто-то из дружинников, видимо, не выдержал нервного напряжения, и выстрелил.

— Не стрелять! — выкрикнул я.

Мой голос остановил людей, но не смог задержать спущенный тугой тетивой арбалетный болт. Короткая стрела полетела прямо в оборотня. Однако сильный и гибкий зверь, подобно воде перетек в сторону, и стальное жало болта ударило не в мясо и кости, а в камень скалы. Звук удара! Несколько каменных крошек, отлетевших от серого монолита и все тот же, кажущийся спокойным, ирбис, который не убегал, но и на контакт не шел.

"Ладно, — подумал я. — Раз гора не идет к Магомеду, значит Магомед, в моем случае граф Уркварт Ройхо, идет к горе, то бишь к оборотню. Что из этого выйдет, не знаю. Посмотрим. Тем более что меня прикрывают, да и сам я не новобранец, которого можно легко порвать клыками".

И словно вторя моим мыслям, лишь только я спрыгнул с жеребчика и перекинул поводья ближайшему дружиннику, оборотень зевнул, и показал свои белоснежные изогнутые клыки. Два сверху и два снизу.

"Грозное животное, — мелькнула у меня очередная мысль, и я сошел с тропы. — Не саблезубый тигр, конечно, но все равно, впечатляет".

Я направился к большому валуну в семи-восьми метрах от крайнего воина моего отряда. И вторя моим движениям, легким и мощным прыжком ирбис прыгнул вниз. Рывок! Гибкое большое тело хищника взмыло в воздух, и оборотень оказался ближе ко мне сразу на три-четыре метра. Новый прыжок! Сильные лапы отталкиваются от камня. Снова пятнистое светло-серое тело в воздухе и зверь еще ближе. И когда я подошел к валуну, ирбис уже стоял на нем, всего в полуметре от меня.

Все тело снежного барса играло скрытыми шкурой мускулами, а глаза по-прежнему рассматривали меня. И всмотревшись в них, почему-то, я вспомнил ту скорбную старушку из ночного сна. Глаза были те же самые, вроде бы человеческие, но с необычной желтизной вокруг зрачка, и что самое удивительное, в них были какие-то чувства, грусть и надежда. Впрочем, это могло мне только показаться.

— Мур-р-р! — на выдохе издал первый звук ирбис.

— Ага! — усмехнулся я. — Не понимаю я тебя.

— Мур-р-р! — на вдохе добавил зверь.

— Мы пришли с миром, — я показал оборотню раскрытые ладони, извечный знак добрых намерений. — Давай перекидывайся в человека и поговорим.

Голова ирбиса качнулась, словно он хотел сказать да. И развернувшись, он быстро вскарабкался наверх, и скрылся в том месте, где впервые себя обозначил. Колыхнулся можжевельник, мелькнула среди колючей зелени шкура зверя и позади, кто-то сказал:

— Удрал зар-ра-за!

— Посмотрим, — не оборачиваясь, произнес я, и остался стоять на месте.

Оборотень должен был вернуться. И он вернулся. Спустя всего пару минут вновь вздрогнула зелень, которая прикрывала какое-то укрытие, и на тропинке появился по пояс голый человек, среднего роста истощенный брюнет с длинными волосами и бородкой, на вид, немногим старше меня.

Копируя движения снежного барса, прыжками, он стал спускаться ко мне. И глядя на этого человека, я подумал о том, что контакт с местным населением, кажется, налаживается. Вот только, слишком охотно оборотень идет на разговор. Это странно, и тут одно из двух. Либо мне, действительно, рады. Либо у кого-то серьезные проблемы и он желает переложить их на мои плечи. Таковы наиболее вероятные варианты.

Глава 15

Горы Аста-Малаш.

23.08.1405.

Оборотня звали Рольф Южмариг из рода Гунхат. И лишь только он спустился вниз, как сразу же попросил остановить отряд на близлежащей поляне вблизи реки, где можно спокойно поговорить, и я пошел ему навстречу. Время полдень, можно устроить дневку. И как только зажегся первый походный костер, над которым сразу же повис котелок с водой, местный житель поведал мне, магу и сержантам историю падения своего племени. И выслушав его, мне захотелось вскочить с места и пнуть ногой ни в чем не повинный котелок. Затем произнести несколько крепких русских ругательств и скомандовать немедленное отступление из ущелья Маброк обратно к перевалу Жирмон-Хот и далее к морю.

Однако я этого не сделал. А посмотрел на воинов, которые отдыхали, и охраняли своих товарищей. Затем окинул взглядом хмурых сержантов и оглядывающегося по сторонам мага, который сжимал в левой руке боевой артефакт, и с тоской подумал: "Гребаный паровоз под названием судьба! Куда ты нас завез!?" Но тоска прошла очень быстро. Я собрался и прежде чем что-то сказать, быстро и четко раскидал ситуацию, в которой мы оказались, на составляющие фрагменты. Так мне проще видеть общую картину всего произошедшего в долине и, исходя из этого, принять решение, которое и определит, что должен делать отряд, и как нам поступать. И нечего на судьбу пенять, я сам завел своих людей в ловушку, и теперь они ждут моих приказов. Поехали!

Итак, что мы имеем?

Есть ущелье, в которое я так стремился попасть. Брошенная родом Гунхат деревня. Один представитель этого славного рода, который ждал спасителя, то есть меня. Стая вампиров во главе с древней тварью, которая с наступлением темноты выйдет на охоту. И Серая скала, она же объект "Ульбар", где, как я предполагаю, закрепились кровососы.

С оборотнями все достаточно ясно. Они жили тихо и мирно, никому не мешали и свои контакты с внешним миром свели к минимуму. И за это род Гунхат поплатился своим почти полным своим истреблением. Ведь если бы оборотни искали новых знаний, копили оружие, закупали хорошие охранные амулеты и где-нибудь рядом со своей укрепленной деревней воздвигли святилище одного из добрых светлых богов, достать их было бы сложно. Но ничего этого сделано не было. Ирбисы понадеялись на предков в дольнем мире, а когда они пали (такое иногда случается), род оказался бессилен противостоять невзгодам и внешним угрозам.

С вампирами все гораздо сложнее. Понятно, что они появились в этих местах не сами по себе, а с подачи некоего мощного существа из мира мертвых, то ли злого бога, то ли сильного демона. Для чего ему понадобилось уничтожать племя оборотней, неизвестно, да это пока и не важно. А важно другое, что бороться с вампирами, если ты не являешься профессиональным борцом с нежитью, очень сложно. И если с обычными кровососами, которые являются придатками своих зубов, справиться можно, то с древним ублюдком-руководителем, весьма затруднительно. Ведь что есть обычный вампир? Тупое существо, мертвец, измененный энергетиками дольнего мира и снедаемый жаждой крови, а значит, его легко поймать в ловушку и уничтожить заклятым серебром, огнем или светом, как солнечным, так и магическим. Другое дело старая тварь, которая прожила сотни, а то и тысячи лет, своего рода доверенное лицо существа из дольнего мира в мире реальном. Она умна и хитра, хорошо помнит прошлое, может контролировать свои эмоции и желания, обладает сверхчеловеческой скоростью, быстрыми реакциями, регенеративными способностями и гипнозом. И все эти характеристики на пару порядков выше, чем у обычных вампиров. Такого свалить трудно, но если мы хотим выжить, нам придется это сделать. А иначе весь отряд погибнет, так как вампиры не выпустят нас из горных теснин. И я могу себе представить, как это будет происходить. Мы бежим, а вампиры выходят на ночную охоту, видят наши следы и чуют запах людей. Они летят следом, судя по рассказу Рольфа, с силами и способностями к левитации у этой стаи все в порядке. В районе перевала Жирмон-Хот они нас догоняют и тормозят. Как? Да запросто. Устроили горный обвал, мы остановились и оказались в положении баранов, которые мечутся по загону, а вырваться не могут. Меня и всех остальных участников нашего похода это не устраивает, не хочется быть съеденным мертвыми тварями, а значит, придется бороться.

Решение принято. И теперь перехожу к тому, что мы можем противопоставить вампирам. У нас есть заклятое магами серебряное оружие и охранные амулеты. Но мечами, пиками и кинжалами тварей не достать, у наших воинов не хватит скорости реакции. Да и магическая защита не у всех хорошая, так что вампиры смогут подчинить себе как минимум половину дружинников, и воины без всяких сомнений ударят в спину своим товарищам, которые устояли перед негативным ментальным воздействием нежити. Ладно. Тогда имеется маг, его артефакты и свитки. Звучит грозно — маг! А толку с него будет не очень много. Верек неопытен и ему, как и дружинникам, не хватает скорости реакций. А свитков с "Истинным Светом" у чародея всего два, и получается, что мага тоже свалят. И что делать? Как противостоять злу? Разумеется, надо нанести превентивный удар и самим перейти в атаку на тварей.

"Думай Уркварт! Думай! — сам себя накачивал я. — Как поступить!?"

Мозг перебирал варианты, задавал себе вопросы, и тут же получал на них ответы. И обработав всю имеющуюся у меня информацию, я понял, что нужно делать и, стараясь выглядеть спокойным, посмотрел на Рольфа и спросил его:

— Ты хочешь, чтобы мы вам помогли?

— Конечно! — вскрикнул оборотень и вскочил на ноги.

— Тогда нужна твоя помощь и полное содействие. Ты готов нам помогать?

— Да!

— А за близких смерть примешь?

— Да!

— В таком случае, Рольф, сядь. Слушай меня внимательно. — Оборотень сел и я начал: — Твои родичи в Серой скале, там, где ваши разведчики обнаружили кусок ткани.

Ирбис посмотрел на скалу, которая находилась всего в трехстах метрах от нашей стоянки, и мотнул головой:

— Ясно.

— На вершине этой скалы есть проход вниз и именно через него вампиры проникли внутрь. Там они отдыхают и там же находятся все выжившие члены твоего племени. Как на скалу забраться, знаешь?

— Туда у нас никто не поднимался. Мы здесь сотни лет живем и все вокруг излазили. Пробовали на скалу залезть, но там, в пяти метрах от верхней кромки ни одной зацепки. Если бы мы знали, что в камне что-то есть, какие-то комнаты, пещеры или помещения, то обязательно вскарабкались, а так, от нее никакой пользы не было, кусок серого песчаника, с которого можно видеть все ущелье, но таких точек вокруг много. Кроме того, всю эту скалу, от низа и до вершины, хорошо видно с правой стороны ущелья и я не раз на нее смотрел. Нет там никакого прохода вниз, тупая вершина, площадка, несколько валунов и все.

— Значит, проводник из тебя никакой?

— Наверное, — оборотень насупился и посмотрел на огонь.

— Ладно. Вниз со мной пойдешь.

— Но для этого надо наверх взобраться.

— Заберемся, — я посмотрел на сержанта Квиста. — Кто у нас лучшие скалолазы?

— Да, все хороши, — видя мой деловой настрой, партизан заметно приободрился.

— Сможете на скалу подняться и вниз веревки скинуть?

— Попробуем.

— Надо не пробовать, а подняться. От этого выживание всего нашего отряда зависит. Успеете до темноты на вершине оказаться, есть шанс выжить, а нет, тогда можете вытаскивать свои мечи и сами на них бросаться, либо к последнему бою готовиться. Понятно!?

Мои глаза прошлись по каждому сержанту, и они ответили один за другим:

— Да! — кивок Квиста.

— Все понятно! — согласие Амата.

— Сделаем все возможное! — сказал Нерех.

Ответы меня удовлетворили, и я отдал приказ:

— Тогда вперед, господа десятники! Время поджимает, до сумерек шесть с половиной часов, а это не так уж и много. Поднимайте лучших горных бойцов, берите снаряжение, все, что вам нужно, и начинайте восхождение. А мы с господином магом, — взгляд сместился на Верека, а затем на Квиста, — и сержантом подумаем, как вампиров одолеть.

Квист остался на месте. А уверенные в том, что я знаю, как вытащить всех нас из затруднительного положения Амат и Нерех покинули костер и бегом помчались поднимать своих воинов, видать, пробрали их мои слова, относительно того, что у нас мало времени. А я задумался, прокрутил в голове некоторые свои мыслишки, относительно предстоящего проникновения в скалу через верхнюю смотровую площадку и спросил Верека:

— Сколько у нас эликсиров бодрости?

— Пять, — ответил он.

— Два дашь мне, еще два Рольфу, — я кивнул на оборотня.

— Ты, действительно, надеешься одолеть старого вампира?

— А у тебя есть иные предложения?

— Нет.

— Тогда слушайте, что станем делать. — Маг, Рольф и Квист одновременно пересели ко мне поближе, и я изложил им свой нехитрый план: — Дружинники поднимутся наверх, в этом я не сомневаюсь. Они скинут вниз веревки, и мы залезем на вершину. Эри и Квист останутся у входа в логово тварей и будут его держать. Если Верек почует, что вожак вампирской стаи идет наружу, значит, мы погибли. И в этом случае, сержант подрывает энергокапсулы, которые завалят вход. Это задержит вампира и даст остальным возможность попробовать убежать. Ну, а если наверх полезет один из придатков, Верек останавливает его, на это ему сил хватит. В общем, — я посмотрел на мага и Квиста, — ваша задача простая, при любом раскладе держать выход. Мы с Рольфом в это время будем внизу. Перед спуском примем двойную дозу магического допинга и на сорок минут станем такими же быстрыми и ловкими, как и вампиры, может быть, даже со старым гадом сравнимся. С нами серебряное оружие, пара энергокапсул и свитки "Истинного Света". Если успеем спуститься до начала ночи, биться придется только с одним древним вампиром, который, скорее всего, бодрствует. А молодых позже уничтожим, походя, наверняка, они еще будут спать. Ну, а если даже они проснутся, то будут слабыми и не очень активными. Так мы поступим. Вопросы и предложения?

Первым отозвался оборотень:

— Мне дадут оружие и магические эликсиры?

— Да, я же сказал, что ты идешь со мной.

— А почему именно я, а не кто-то из ваших воинов?

— У тебя с вампирами свои счеты, и если внизу находятся твои соплеменники, ты сможешь их успокоить. Кроме того, ты оборотень, и твои реакции лучше, чем у любого моего дружинника, не говоря уже про нюх и слух.

— Благодарю за доверие.

Несколько торжественно и не попадая в момент, произнес Рольф. Видимо, для него мое решение что-то значило. Но мне с душевными внутренними порывами оборотня разбираться было некогда, и я сосредоточил свое внимание на Квисте, который спросил:

— Может быть, одному десятку вместе с вами вниз пойти?

— Даже если все пойдут, толку с этого будет немного. Излишняя толкотня и суета в незнакомых помещениях и коридорах. Нет. Пусть воины остаются наверху. Получится у нас все правильно сделать, мы выживем, а нет, значит, такова наша судьба.

— Графине, в случае беды, что-то передать?

"Вишь ты какой!? — мелькнула у меня в голове злорадная мысль. — Передать! Ты сам попробуй, выберись! Если нас с Рольфом сожрут, то и вы долго не пробегаете, даже если вход подорвете. Древний кровосос тварь хитрая, наверняка, у него запасной выход есть, вентиляционная шахта или еще что-то, и если он выберется, вы даже до ближайшего перевала не доскачете. Именно поэтому я спускаюсь вниз, а не приказываю сразу половину скалы разрушить и бежать отсюда со всех ног".

— Нет. Графиня сама все узнает, — ответил я.

Квист смерил меня уважительным взглядом, который сказал мне, что если я выберусь из этой передряги живым, то более верного воина, чем этот сержант, у меня не будет, и снова в разговор вступил маг:

— От двойной порции эликсира бодрости вам плохо станет. Очень плохо.

Я рассмеялся:

— Ну, ты и сказал, чародей. Тут жизнь на волоске, всем нам жить осталось, всего ничего. А ты, говоришь, что нам будет плохо. Конечно, от двух эликсиров мы потом на стенку полезем, и все тело ломота изведет, я их принимал, и про последствия знаю. Но это все неважно, главное выжить, а с ломкой и последующими болезненными последствиями мы как-нибудь справимся.

— Глупость сморозил, — согласился Верек.

— Для тебя, кстати, имеется дополнительная задача. Пока в запасе есть немного времени, проинструктируй Рольфа по эликсиру и его действию.

— Хорошо.

Вопросов больше не последовало, и началась подготовка к бою с полумертвыми тварями, которым нет места среди живых. Что мне требовалось, я знал, а потому сборы мои были недолгими. И наблюдая за тем, как сразу семь человек, нацепив на себя веревки, крючья и металлические скобы, с разных сторон начинают штурм Серой скалы, я прикинул, что возьму с собой вниз. Кольчуга, шлем и щит бесполезны, и будут только стеснять все мои движения. Поэтому пойду налегке, крепкая легкая одежда, комбинезон горного имперского разведчика, серебряный кинжал, заклятый корт и сумка со свитками, парой эликсиров здоровья, антидотом и парочкой магических гранат. Больше мне ничего не надо, кмиты всегда со мной.

Минуты текли медленно и неторопливо. Дружинники карабкались наверх, и мне все время хотелось их поторопить. Но было понятно, что люди выкладываются полностью, и в моих тычках и криках "Живее! Сонные мухи!" никто не нуждался. И приготовившись к бою, как меня учили в военном лицее, я начал готовить себя психологически. Медитации и иные премудрости, в данном конкретном случае были лишними, требовалось что-то иное, и я начал вспоминать свою жизнь в мире меча и магии, и убеждать себя, что мои шансы одолеть противника очень велики.

"Да что там вампиры!? — вел я сам с собой беседу. — Мертвяков видел, убийц не боялся, монстра из школы "Трансформ" уничтожил, с ассирами резался и ваирцев бил. Определенно, я хорош, и у меня есть резервы, про которые никто не знает. А старый упырь, наверняка, сидит внутри объекта "Ульбар" и слышит, как по скале карабкаются партизаны. И что он сделает? Скорее всего, вампир постарается встретить нас на первом уровне и не пустить к своим детям. Но он вступит в схватку не с дружинниками, которые полезут вниз десятками, а всего с двумя воинами. Ирбисом, реакция которого выше, чем у среднего хорошо подготовленного воина, и прошедшим немало испытаний остверским графом. Так что наши силы примерно равны, и если получится выманить клыкастого мертвеца и спровоцировать его на атаку, мы победим. Одно применение "Игл Света", и ему каюк. Но это лишь в том случае, если он совершит необдуманный поступок. А как его принудить к тому, чтобы он показался? Не знаю, это решится походу дела, и многое будет зависеть от удачи, которая, как я надеюсь, не оставила меня".

Новый взгляд на скалу. Кеметцы уже в нескольких метрах от вершины, наверное, в том самом месте, куда смогли взобраться оборотни. Теперь, один рывок и дружинники наверху. Я повернулся к нашей стоянке, осмотрелся и взмахнул рукой в сторону скалы:

— Пошли!

Перекинув через плечо брезентовую сумку, я плотно подогнал лямку, и подпрыгнул. Оружие держалось плотно и находящееся в сумке эликсиры, свитки и энергокапсулы лежали в нашитых внутри матерчатых ячейках. Нормально. Я направился к Серой скале. Оборотень, Верек, Квист и десяток дружинников последовали за мной. И обернувшись, я спросил оборотня:

— Рольф, ты лицо старого кровососа видел?

— Видел. Он похож на человека, — произнес Рольф. — В прошлом, может быть, был аристократом, лицо породистое.

— А как он с тобой разговаривал? Что о нем можешь сказать?

— Не знаю, — Ирбис покачал головой. — Монстр как монстр, только сильно наглый и самоуверенный.

— Это хорошо.

— Чего же хорошего? — вклинился в разговор Верек. — Если вампир в себе уверен, значит, он силен, и его даже "Истинный Свет" может не взять.

"Вполне возможно, даже, скорее всего, так и есть. Древний, по умолчанию, сильный, — подумал я. — Да только "Истинный Свет" это одно, а "Иглы Света" нечто другое и более эффективное, все же разработка старимперских умельцев, которые на кмит слепок накладывали".

— Хорошо то, — ответил я Вереку, — что он может совершить необдуманный поступок.

Дальше, до скалы шли молча. Приблизились к подножию, и еще десять минут ждали того момента, пока скалолазы залезут наверх. Это было нелегко, но они это сделали. Закрепились внизу на скобах и страховке, изловчились, и закинули наверх веревку с железными крючьями. Она зацепилась за каменный нарост на вершине, и один из воинов пополз по ней наверх. Да так ловко и быстро, что оставалось только удивляться его умению. Полминуты, и он скрылся из глаз. А спустя еще минуту появилась голова дружинника, и мы услышали его крик:

— Здесь люк есть! Давайте веревки!

Спустя пару минут от вершины и до самого низа, по серому песчанику скалы пролегли веревки. И подстраховавшись, один за другим, Квист, Рольф и я начали по ним карабкаться наверх, дело привычное. А вот Верека пришлось тянуть. Но ничего, за двадцать минут все участники предстоящей операции были на месте и, взглянув на солнце, я отметил, что до его захода еще три часа. Отлично! Время есть, мы все сделали быстро, и теперь очередь за активной фазой предстоящего боя.

Все вместе мы прошлись по вершине. Достаточно ровная площадка двадцать на тридцать метров. Несколько каменных наростов, острыми зубцами торчащие вверх. И в одном из них обнаружился широкий стальной люк с рукояткой, что характерно, испачканной засохшей кровью и непонятной слизью. Ирбис занервничал и стиснул зубы, да и остальные люди, воины, сержант и маг, тоже понимали, чья это кровь и равнодушными не оставались, хотя многие из нас столько красной руды из человеческих жил на волю выпустили, сколько не всякий вампир за всю свою полумертвую жизнь выпьет. Но разборки между живыми людьми или оборотнями это наше дело, человеческое. А монстры разговор другой. Ненависть к ним переполняет душу всякого нормального и не ущербного человека, и заставляет уничтожать их при всяком удобном случае. А все потому, что мертвое к мертвому, и не стоит ушедшим за кромку возвращаться обратно в реальный мир.

— Ну, начинаем! — сказал я, после чего указал одному из дружинников на люк.

Воин опасливо приблизился к нему, обмотал руку тряпкой, куском своей рубахи, и потянул его на себя. С громким скрипом люк поддался, открылся, и сноп солнечного света пролился на покрытую обрывками одежды и капельками крови широкую каменную лестницу. Ловушки не было, вампиры считали себя в полной безопасности. И прислушавшись к своим чувствам, я услышал внизу злобную радость твари, которая находилась внутри. Монстр жаждал развлечения и крови, и для меня это был хороший знак.

— Он ждет! — вторил моим ощущениям Верек. — И он уверен в том, что мы просто добыча, которая сама идет к нему в руки.

— Да, — согласился я с ним и скомандовал оборотню: — Принимаем эликсиры и спускаемся! Ты все время рядом и выполняешь любые мои приказы! Готов?

— Готов! — ответил он.

— Вы делаете все так, как договаривались! — обратился я к сержанту и магу.

Ответил Квист:

— Не беспокойтесь господин граф! Приказ выполним!

— Начали!

Из сумки я достал два пузырька с эликсиром бодрости, магическим допингом. Проглотил содержимое одного, и эффект пошел. По всему телу пробежала сильнейшая дрожь, и на миг я потерял всяческую чувствительность, натуральное бревно. Но через несколько секунд я ощутил большой прилив сил, а разум очистился от всех посторонних мыслей. Следом второй пузырек. Горькая и пахнущая полынью жидкость провалилась в пищевод, и мне стало совсем худо, настолько, что я за малым не потерял сознание. Тело содрогнулось, в горле образовался комок, ни вдохнуть, ни выдохнуть, поджилки затряслись, и дополнилось все это полной потерей зрения. Но буквально через полминуты негативные симптомы исчезли. Мускулы расперло от непомерной силы и, казалось, будто я король всего мира и если спрыгну с вершины, то мне ничего не будет. Но это обман, который сгубил не одного человека. Разум взял тело под жесткий контроль и на ближайшие сорок-сорок пять минут, по быстроте реакций и силе я не должен уступать вампиру. С одним только существенным отличием. Вампир такой всегда, а у меня все упирается в определенные рамки. И если он ударит ногой камень, то ему ничего не будет, а я сломаю себе конечность, но основная боль придет только после окончания действия магического эликсира.

Ирбис рядом со мной встряхнулся, и глаза его были страшными. Сплошная желтизна, а зрачок практически невидим. Со мной, наверное, то же самое, и почему так, можно спросить у мага, но недосуг, и в сопровождении оборотня, я начал спуск.

Каждый наш шаг делался аккуратно и осторожно. Но те люди, кто смотрел на нас со стороны, видели, что мы бежим. Таков один из основных эффектов двойного применения эликсира бодрости, все реакции убыстряются, а движения обычных людей кажутся медлительными.

Десять ступеней вниз. Пролет. Поворот. Снова десять ступеней. И мы оказываемся в широком полутемном коридоре. Глаза сразу же подстраиваются под освещение и, вновь прислушавшись к себе, я вынул меч, в левую руку взял один из свитков с "Истинным Светом", вчитался в рунический текст, который состоял и пяти предложений и прошептал ключевое слово-активатор заклятья: "Готов!". Свиток превратился в бумажную труху и рассыпался, а левая рука налилась энергией, которую оставалось только выплеснуть в затхлый воздух вокруг нас. Это ненадолго, десять-пятнадцать минут и сила молитвы, наложенной на свиток, рассеется, так что надо было поторапливаться. И я направился вправо по коридору, туда, где чувствовал врага и его злобу. Оборотень за мной.

Мы прошли около пятнадцати метров, и уперлись в дверь, которая была окована широкими полосами железа. Металл немного проржавел и был покрыт бурыми пятнами окалины, а дерево, ничего так, выглядело крепким. Без команды, оборотень навалился на дверь, она открылась, и мы вошли в небольшую темную комнатушку, где стоял ветхий квадратный стол. Глаза снова адаптировались к полной тьме и, не знаю как Ирбис, а я оказался в полусумраке. Здесь не было никого, но вампир находился где-то совсем рядом, и мы повернули налево, еще к одной двери.

Снова Рольф навалился на дверь и перед нами просторный полупустой зал, где в дальнем углу, у выхода в коридор, находилось широкое резное кресло, в котором мы увидели вампира, клубок тьмы в черном балахоне с капюшоном на глазах. Оборотень выхватил серебряный корт и хотел броситься вперед. Но я его удержал, и сделал то, что был должен. Без разговоров и лишней трепотни, типа: "Смерть тебе исчадие ада!" или "Умри монстр!", я раскрыл ладонь. И сразу же зал наполнился нестерпимо ярким светом, который даже через сомкнутые веки больно ударил меня по глазам и я с трудом удержался от того, чтобы не отвернуться. Судя по болезненному вскрику, слева от меня, Рольфу пришлось тяжелей, а может быть, он просто неплотно зажмурился.

"Сейчас увидим, так ли силен вампир, как мы про него думаем, — подумал я, открыл глаза и пришли новые мысли: — Силен гад! Надо было с "Игл Света" начинать! Но тогда он мог бы успеть шмыгнуть в коридор!"

Вампир, нежить на двух ногах в черной свободной одежде, напоминающей рясу христианских священников, стоял всего в полуметре от меня. И если минувшей ночью Рольф видел перед собой лицо человека, то я наблюдал настоящую тварь из бездны. Лицо древнего кровососа представляло из себя покрытую шелушащейся мертвенно-бледной кожицей вытянутую вперед морду. Нос отсутствовал, а на его месте был провал с двумя дырочками. Глаза были словно два пустых темных провала. Но главным во всем его облике был похожий на пасть свиньи открытый рот, в котором я ясно видел два ряда чистых белых зубов, с выпирающими длинными клыками, вроде тех, какие можно было наблюдать у вампиров в земных кинофильмах. На этом всякое сходство с земными сказочными упырями заканчивалось, урод он и есть урод, а монстр, как ты его не назови и не обрисуй, своего внутреннего естества не изменит. Одно слово — кровосос!

Все это я увидел в один краткий миг, в секунду. А привычные к оружию руки и сознание работали сами по себе. Движение вперед! Четкий и отработанный тысячи раз идеальный выпад, острием клинка прямо в вампирское рыло. И одновременно с этим сознание потянулось к светло-голубому кмиту, который я несколько раз применял на тренировках, будучи один, но никогда в бою. Однако, несмотря на всю мою быстроту, ловкость и мощнейший допинг, старая кровавая тварь оказалась быстрее меня.

Легко и изящно, левая рука монстра отбила серебряный клинок в сторону, и моя ладонь не смогла его удержать. И пока корт находился в воздухе, правая рука вампира ткнулась в мою грудь, и если бы монстр ударил пальцами, они пронзили бы мое тело. Но он ударил раскрытой ладонью и, задохнувшись, я отлетел назад, спиной ударился об стену и сполз по ней вниз. А когда я вновь открыл глаза, а это произошло очень быстро, то увидел, как вампир ударом ноги, простым пинком, отбросил от себя Рольфа, и сразу же навис надо мной.

Дышать было нечем. Грудная клетка явно была не в порядке, наверняка, мертвая зубастая тварь сломала мне несколько ребер, и кость пробила легкое. Голова не соображала, а из носа потоком лилась кровь. Однако, несмотря на это, я все же чувствовал запах вампира, какой-то неприятно мускусный и отдающий тленом и прахом, а уши при этом слышали его голос, который больше напоминал шипение змеи.

— Глупо, глупо, глупо, — заговорил вампир. — Выходить против меня с жалким "Истинным Светом" очень и очень глупо. Или ты, поганый остверский дикарь, думаешь, что я, дворянин Империи Ишими-Бар, герцог Киттеро, прожив полторы тысячи лет не смогу защититься от такой чепухи? Дурак! Мне остался один шаг до того, чтобы самому стать демоном, и дабы мне навредить необходимо нечто более серьезное. Дурак!

Я хотел ответить ему и этим потянуть время, выиграть, хотя бы полминутки для того, чтобы вновь поймать связь с кмитами. Но из горла вырвалось только нелепое бульканье, и на губах появились некрасивые большие розовые пузыри.

— Ха-ха! Молодые мозги такого дурака должны быть вкусными! Попробую! А то пить кровь в моем возрасте уже не эстетично, особенно, если в ней нет особой нужды!

Вампир тихонько засмеялся. После чего он поднял надо мной свою правую ладонь, и из нее выскочили острые, словно бритвы, пятисантиметровые лезвия когтей. Взмах! И я подумал что все, пришел мой конец. Но взгляд монстра упал на мою левую руку и застыл на браслете с родовой руной. И вместо моего черепа, оставляя после себя глубокие борозды, когти монстра прошлись по камню пола.

— Ройхо!? — сказал вампир. — Забавно! Когда-то твои предки служили мне и были моими верными слугами. Как же давно это было. Тогда я еще был человеком.

Видимо, что-то вспомнив, бывший герцог Киттеро замер без движения. Это был мой шанс использовать кмит и, расслабившись, я потянулся к камням, сознанием нащупал "Иглы Света", и накопленная под сердцем сила перетекла в мою правую ладонь. Это случилось как нельзя кстати. Вампир встряхнулся, и вновь занес надо мной свои когти.

— Прощай Ройхо! — прошипел он.

Я не ответил, а просто разжал ладонь и высвободил силу заклятья. Мягкий светло-голубой свет залил все пространство зала, глаза я не закрывал и видел, что происходило. Вампир попытался дернуться и убежать, видать, он понял, что я применил. Но свет был быстрее монстра и настиг древнюю погань. Стена света окружила герцога Киттеро со всех сторон, обволокла его, сжала вампира в своих объятьях, пронзила тело мертвеца острыми иглами и он начал разлагаться. Ни криков, ни шума, ни стонов, ни проклятий. Только куски тела отлетают от мертвого существа, превращаются в дым и сероватый пепел, который мягко и неторопливо оседал на пол. И по истечении нескольких минут от грозного древнего вампира не осталось ничего. Только пыль и быстро улетучивающийся сизый дым.

Мое тело лежит на полу. И в душе пустота. Мысли в голове есть, но такое ощущение, что они от меня где-то очень далеко. Нет волнений. Нет тревог. Нет любопытства. Какое-то дурацкое безразличие. Взгляд скользит по полу, видит балахон вампира, под которым что-то есть, но природная любознательность куда-то подевалась. Хотелось закрыть глаза и больше никогда их не открывать. Веки стали тяжелеть и, наверное, я бы попросту ушел в небытие. Однако, на краткий миг, я увидел перед собой лицо той самой старушки, которая посетила мой сон на стоянке вблизи перевала Жирмон-Хот, она улыбалась. А за ней появились лица Каисс, братьев и сестер, и многих других людей, которых я знал.

"Сотня демонов! — устало подумал я. — Живые зовут меня остаться среди них. Надо вставать, а иначе никого из этих людей я больше никогда не увижу, по крайней мере, в этом мире точно".

Я потянул на себя зеленый кмит, "Полное Восстановление". Целебная магическая энергия прошлась по моему избитому безвольному телу, и вновь я смог его почувствовать. После чего, ощутив, как из легкого выходит кость, опираясь ладонями в прохладный пыльный пол, я попробовал подняться, и у меня это получилось. Взгляд вправо. Взгляд влево. Балахон вампира оставлю на потом, а пока приоритетных задач две. Первая, посмотреть, жив ли Рольф, если да, то пусть не валяется здесь, словно потерпевший, а изыскивает внутренние резервы и встает. Вторая, взять меч и прикончить спящих придатков, подчинявшихся герцогу Киттеро простых вампиров.

Оборотень оказался жив, и даже в лучшем состоянии, чем я. Рольф достаточно быстро пришел в себя. И подгоняемый гуляющим в его крови допингом он встал на ноги. А затем, после моих кратких объяснений, что же произошло, с мечом в руке, Ирбис направился вслед за мной на поиск вампиров. Идти далеко не пришлось, все придатки находились на этом же уровне, в просторной комнате, которая раньше принадлежала персоналу объекта "Ульбар" и использовалась как зал для совещаний. Правда, упыри лежали не в гробах, и даже не в постелях, а прямо на полу. А чего им? Мертвецам все равно, где спать, им удобства не нужны.

К этому моменту был готов к применению второй свиток "Истинного Света". И он выполнил свое предназначение. Яркий свет, сродни солнечному, озарил все помещение, и твари, которых словно облили серной кислотой, начали корчиться и таять. При этом было видно, что погибают живые мертвецы в мучениях, а один даже смог проснуться, встать и броситься на нас. И если бы дело было ночью, вампир мог бы нас уничтожить, слишком сильно меня и Рольфа приложил древний ублюдок Киттеро. Но нас было двое, а придаток один и ослабленный заклятьем.

В прыжке, оборотень ударил мертвую мразь ногами в поврежденную светом грудь, сбил монстра на пол, и без колебаний опустил на череп вампира серебряный клинок, который с легкостью рассек его на две половинки. На этом моменте бой с ночными тварями был окончен. Слуги одного из богов дольнего мира погибли. Зло наказано и повержено, а испачканное пеплом, прахом, кровью, грязью и мусором побитое добро в лице графа Уркварта Ройхо торжествует.

Однако торжество продолжалось недолго, минут десять, как раз до того момента, когда мы с Рольфом нашли выживших членов рода Гунхат, которых осталось всего двадцать семь человек, восемь женщин, пятнадцать детей, котят, как их называл Рольф, и четыре молодых паренька лет шестнадцати. Все, что мы успели, это вывести их наверх, и тут нас с оборотнем скрутило.

Начинался откат от применения эликсиров, и мне не помогали ни "Полное Восстановление", ни антидот, ни помощь Эри Верека. Тело скручивало и ломало, до такой степени, что из сустава выскочила левая рука. От боли хотелось кричать. И я кричал. Но по сравнению с тем, что я выжил, уцелели все люди, которые шли за мной, и те, кто находился в заточении у вампиров, это ерунда. Я знал, что через несколько часов, перетерпев страшные муки, приду в норму, и быстро восстановлюсь. После чего займусь осмотром освобожденного от монстров внутреннего пространства Серой скалы, где, как я успел заметить, имеется, чем компенсировать мои старания и риск. Но это будет только завтра, а пока лишь боль, скрип зубов и наши с Рольфом стоны, когда на сплетенной дружинниками веревочной подвеске нас спускали на землю.

Глава 16

Горы Аста-Малаш.

24.08.1405.

Утро следующего дня началось с того, что я проснулся от еле слышного разговора у соседнего костра. Беседовали двое, Рольф и один из юношей рода Гунхат. И не торопясь вылезать из спального мешка, я прислушался к тому, о чем они говорили.

— Он меня за шиворот схватил, и на верхушку скалы поднял! — донесся до меня взволнованный ломкий голос молодого оборотня. — Я как больной был, ничего не понимал, шел, куда направляли и все. А потом нас в глухую комнату бросили и только там мы уже стали понимать, что нам не выбраться. Думали, все, конец, выпьют из нас кровь вампиры, и спасения нет, а тут вы. Повезло нам.

— Это да, — согласился с ним Рольф, — повезло.

Заминка. Молчание. И вопрос подростка:

— Дядя Рольф, а что с нами дальше будет?

— Не знаю, многое будет зависеть от того, что граф решит. Захочет он нас под свою защиту взять, будем жить, а нет, тогда двинемся к Гунзагам, может быть, они нас приютят. Но к ним три-четыре дня пути через горы, где опасно. Воинов с нами нет, так что дойдут не все.

— А разве граф может нас с собой не взять?

— Может. Мы для него, в общем-то, обуза, женщины, дети и только один боец. Я с дружинниками пообщался, и они говорят, что он готовится к нашествию с севера, значит, ему нужны воины, а не лишние рты. Кроме того, есть опасность того, что из-за нас ему придется вступить в конфликт с магами и жрецами, которые на нелюдей охотятся.

— Но мы ведь больше люди, чем звери!?

— Тише! Графа разбудишь! Да, это так, мы больше люди, чем ирбисы, но чародеям этого не докажешь. И если они узнают, что один из пограничных дворян взял под свою опеку оборотней, это никому ненужные споры и трения с сильной магической школой…

Налетевший на поляну, где находилась стоянка отряда и спасенные члены рода Гунхат, свежий ветерок, унес слова Рольфа, и я подумал о том, что оборотень прав. Если Ирбисы станут моими подданными, то я от них почти ничего не получаю, по крайней мере, прямо сейчас. Один воин и четыре подростка, которым чтобы войти в силу потребуется минимум пара лет, и все это время их надо опекать, тренировать и тратиться на обеспечение уцелевших оборотней, женщин и детей, продовольствием, жильем и одеждой. Но это ладно, затраты невелики и я могу их себе позволить. Другое дело, что рано или поздно, маги и жрецы узнают о том, кого приютил граф Ройхо, и возможен конфликт с этими весьма влиятельными и сильными гражданами.

И что делать? Оставить оборотней на произвол судьбы? Такое вполне возможно, самоустраниться от чужих проблем это самый простой вариант. Но я думаю о будущем, и у меня есть уверенность в том, что выживание рода Гунхат положительно скажется на моей дальнейшей судьбе и поможет наладить контакты с другими племенами оборотней, которые живут в северных пустошах. Ведь совершенно понятно, что в борьбе с моими врагами, как внешними, так и внутренними, я буду нуждаться в союзниках, а оборотни, по моим первым впечатлениям, вполне могут ими стать. Они мне воинов и поддержку, а я могу предоставить им доступ к имперским товарам, оружию и делиться с ними информацией относительно продвижения нанхасов на северо-запад, к горам Аста-Малаш и Герцогству Куэхо-Кавейр. Но это произойдет лишь в том случае, если род Гунхат будет находиться в безопасности, а Рольф станет оказывать своему покровителю, то есть мне, добровольное и всемерное содействие во всех моих делах и начинаниях.

В общем, оборотни мне нужны. И прикинув соотношение плюсов и минусов в этом деле, я принял решение, что Ирбисы пойдут со мной, и поселятся в лесах невдалеке от моего замка. Понемногу они адаптируются, и Рольф Южмариг отправится в гости к другим оборотням. Но это будет потом, а пока пора вставать.

Я вылез из спального мешка и огляделся.

Раннее утро. Под напором солнечных лучей над ущельем рассеивается густой туман. У реки Имин на сочной зелени пасутся спутанные лошади. Десяток Амата в боевом охранении. Десяток Квиста на скале и вблизи нее, прочесывает развалины сторожевой имперской башни. А воины Нереха на отдыхе. Вблизи моего костра Эри Верек, который поджал под себя ноги и смотрит на огонь, то ли медитирует, то ли мечтает о грядущих находках, которые будут обнаружены в помещениях объекта "Ульбар". Чуть в стороне от основной стоянки два костра, возле которых расположились Ирбисы. И все они, от мала до велика, смотрят на меня. Дети с любопытством. Женщины с затаенной надеждой. А Рольф, единственный уцелевший мужчина этого рода, прямо и спокойно. Сразу видно воина, он готов встретить удары судьбы и примет любое мое решение без криков и возмущения, с пониманием скрытых причин, которые меня к нему подтолкнули.

— Рольф, подойди! — позвал я оборотня.

Ирбис встал и направился ко мне. И пока он шел я заметил, что походка у него не такая как у обычных людей. Дружинники проходят по стоянке прямыми шагами, быстро и резко. А оборотень иной. Ноги полусогнуты, и он не идет, а словно перетекает из одного положения в другое. Мы так передвигаемся, только когда находимся в разведке, а Рольф и его сородичи всегда.

— Да, господин граф?

Оборотень остановился рядом со мной. И отметив, что на нем чистая одежда и новая пара обуви, что значит, кто-то уже посетил брошенную деревню рода Гунхат, я кивнул в сторону костра, где сидели юные коты, и сказал:

— Я слышал твой разговор с молодыми.

— И что вы скажете? — помедлив, спросил он. — Вы возьмете нас под свое покровительство?

— Да, — в желтоватых глазах Рольфа я заметил блеск, словно на него вот-вот слеза накатит, видимо, радостная, и добавил: — Но прежде чем это случится, ты должен знать мои условия.

— Какие? — оборотень моргнул и снова его взгляд стал обычным, без признаков каких-либо чувственных порывов.

— Первое, вы становитесь моими вассалами, весь род Гунхат, со всеми вытекающими из этого обязанностями и привилегиями. Второе, о том, где вы проживали раньше, как жили и при каких обстоятельствах наши пути-дороги пересеклись, не должен знать никто посторонний. Третье, все контакты с внешним миром только через меня и близких мне людей. Четвертое, лишь мое слово для вас закон. Ну и пятое, от меня не должно быть никаких тайн. Если я о чем-то спрошу тебя или кого-то из членов вашего рода, то должен получить предельно правдивый ответ. Это касается всего, вашей жизни, брачных игрищ, родовых тайн или жизненной философии. Таковы мои условия. Принимаете их, уходите со мной. А нет, значит, каждый сам по себе. Подумай, и не торопись ответить. Я многое могу дать, но и немало потребую взамен. Время на раздумья до вечера.

Рольф наморщил лоб, к чему-то принюхался, оглянулся на сородичей, которые смотрели на него, и ждали решения мужчины, и сказал:

— Нечего здесь думать. Моя мать в последние минуты своей жизни сказала, что придет человек со старым знаком и выручит нас. И она оказалась права. А еще она говорила, что у вас сильные покровители в дольнем мире, которые защитят наш род от гнева злого бога. Только так мы сможем выжить. А потому, — оборотень опустился передо мной на левое колено, — от лица всего рода Ирбис, я Рольф Тарим-шш Южмариг Гунхат, признаю себя верным вассалом графа Уркварта Ройхо и клянусь в том, что мы выполним любой его приказ в обмен на покровительство и защиту! Да будут все пресветлые боги свидетелями моей клятвы!

— Встань Рольф Тарим-шш Южмариг Гунхат, — положив на плечо Ирбиса свою раскрытую правую ладонь, озвучил я положенную в таких случаях формулировку. — Твои слова услышаны и приняты. Отныне ты вассал графа Ройхо, и я клянусь в том, что окажу вам покровительство и защиту, и не посмею предать ваш род. Да будут все пресветлые боги свидетелями моей клятвы!

Воин встал и я заметил, что все дружинники на стоянке и маг у костра смотрят на нас. Они живые свидетели того, что произошло, а помимо них есть еще и иные, бестелесные видоки всего произошедшего. Слова сказаны, и они, наверняка, услышаны. Так что отныне Ирбисы за меня, а я за них. У меня прибавилось подданных, но и появились дополнительные заботы. Все как всегда.

— Отдыхайте Рольф, — сказал я Ирбису. — А когда соберетесь с силами, начинайте готовиться к походу. До моих владений путь не близкий и отнюдь не простой, а на всех вас я смогу выделить только несколько лошадей. Поэтому вещей и продовольствия берите по минимуму. А что жалко бросить, то приносите к Серой скале, поднимем все имущество наверх и там спрячем. Будет возможность, еще не раз в эти места вернемся.

— Как скажете, господин

Ирбис кивнул и направился к своим соплеменникам, а я повернулся к Вереку, который наблюдал за всем происходящим, и поинтересовался:

— Ну что, господин маг, отдохнул?

— Да. А вы, господин граф? — Эри усмехнулся.

Прислушавшись к своим внутренним ощущениям, я пришел к выводу, что здоров и тело слушается меня, как и прежде, и ответил:

— Нормально. Смогу самостоятельно на скалу взобраться.

Мой намек на его слабую физическую подготовку чародей понял, улыбаясь, покивал подбородком и задал ожидаемый вопрос:

— Когда начнем осмотр внутренних помещений "Ульбара"?

— Сейчас в порядок себя приведу, умоюсь, позавтракаем и полезем. Тянуть не станем, время дорого.

— Ясно.

В глазах мага мелькнул невысказанный вопрос, видимо, его очень интересовало, как был уничтожен древний вампир, и я спросил:

— Хочешь знать, чем я монстра одолел?

— Конечно, хочу. После "Истинного Света", ты применил что-то более мощное, а что это, я не понимаю.

— Это были "Иглы Света".

— Но у тебя же не было такого свитка! — вскрикнув, маг резко привстал со своего места и, заметив, что на нас оглядываются, он понизил голос до полушепота: — Откуда!?

— Я ведь говорил тебе, что кое-что могу? Говорил. Вот это и есть один из моих магических приемов.

— Но ты сказал, что несильный маг! А "Иглы Света" даже старые маги не все применить могут. Слишком сложная форма заклинания, в которую необходимо закачать целую прорву энергии. Почему ты умеешь то, что не может сотворить мой учитель Ангус Койн?

— Позже об этом поговорим, в замке, без свидетелей. А пока прими как данность, что я кое-что умею.

— Ладно, до замка потерплю, — согласился со мной чародей. — Но хотя бы намекни, какой силой ты пользуешься?

— Ты про магов-воителей слышал?

— Так ведь это сказки! При чем здесь маги-воители!?

"Надо же, — подумал я, глядя на взволнованного Верека, — даже профессиональный чародей, пусть и молодой, считает магов-воителей выдумкой и древней легендой. Хорошо цензоры членов Верховного Имперского Совета в свое время поработали, прямо таки отлично".

— А если маги-воители это не сказки?

— Но…

— Вот потому я и говорю, что пообщаемся на эту тему там, где не будет посторонних, и где я смогу показать тебе, что умею. Все! Закрыли тему!

Верек удержался от новых вопросов, и я представил себе, как же он отреагирует на "Черную Петлю", "Плющ" и "Полное Восстановление" в действии. Наверняка, маг многое переосмыслит, поймет, что половина из того, чем его пичкали в Академии Магии и Колдовства полная чушь, придуманная для того чтобы запудрить мозги молодым выпускникам, и начнет копать дальше. Довериться он никому не сможет. Отныне все маги для него это потенциальные конкуренты, которые тоже желают знать древние секреты, и единственный человек, с кем Верек сможет поделиться своими изысканиями и выводами это я. Конечно, схема далеко не идеальна. Но идеала в принципе не существует. А мне нужен грамотный человек, понимающий в магическом искусстве, который будет знать о кмитах в теле графа Ройхо, и не сдаст меня своим старшим товарищам. И Эри Верек на эту роль подходит, так что хоть я и рискую, но риск того стоит. Впрочем, всерьез мы поговорим с ним позже, а пока пора заняться мародеркой и прихватизацией имущества древнего имперского исследовательского центра "Ульбар"…

Мы позавтракали, обговорили план по прочесыванию объекта и направились к Серой скале. Подъем прошел легко. Воины поставили наверху примитивную лебедку с добытым в деревне рода Гунхат колесом и по очереди затянули наверх меня и мага. Сержант Квист был здесь. И поприветствовав ветерана, я спросил у него:

— Как настроение, сержант?

— Бодрое, — ответил он.

— Вниз не спускались? — я посмотрел на люк в камне.

— Нет, господин граф. Мы люди понимающие, знаем, что в такие старые места без чародея лезть не стоит, слишком опасно.

— Это правильно. Воины готовы?

— Так точно! Десять человек, как вы и говорили.

— Тогда начинаем работать. Пять человек с магом, — кивок в сторону Верека, — пятеро со мной.

— Как скажете.

Сержант распределил своих людей. И оставив у входа Квиста и пару воинов, сопровождаемые дружинниками, мы с Вереком включили магические фонарики и начали спуск. Что делать, мы договорились заранее. Молодой маг начинает осмотр всех помещений снизу, а я стану двигаться к нему навстречу сверху. Как я и предполагал ранее, "Ульбар" являлся типовой староимперской горной постройкой в пять уровней, схемы которых я неоднократно видел в архиве Черной Свиты. Так что если двигаться спокойно и без излишней спешки, то за три-четыре часа мы его осмотрим, и к полудню сойдемся на третьем уровне. Таков был предварительный план. А на деле все вышло несколько иначе.

Все самое ценное находилось на двух верхних этажах. А на нижних уровнях делать было нечего. Ну и совершенно понятно, что Верек прошелся по пустым казармам, где во времена Квинта Анхо квартировал взвод имперских гвардейцев, надышался пыли и ничего не нашел. На следующем уровне то же самое, в смысле, запустение. Множество небольших комнатушек, которые сильно смахивали на одиночные тюремные камеры, с крепкими дверями и железными решетками, а более ничего. Затем он перешел на третий этаж, где находилась лаборатория. И здесь уже что-то имелось, а именно, алхимическое оборудование: колбы, реторты, какие-то бутылочки, аптекарские весы, химические горелки и перегонные кубы.

Это все стоило немалых денег, и подобные предметы можно было бы с легкостью продать. Но всегда есть "но". Стекло и составные части разных приборов, вещи хрупкие, повозок с соломой или ящиков с мягкой обивкой у нас нет, а путешествие пролегает не по хорошим дорогам, а преимущественно по тропам. Кроме того, аккуратный и осторожный демонтаж лаборатории должен был отнять немало времени, которого у нас не было. И потому, Верек все проверил, осмотрел каждый стол и прошелся по всем закоулкам. Но все что он дополнительно нашел, это небольшое хранилище с самыми простыми алхимическими ингредиентами, такими как килограммовые бруски железа, свинца, олова и меди, мешочек с рассыпавшимися кристаллами аурипигмента (соединение мышьяка), сурьмой и селитрой. В общем, ничего такого, что стоило бы тащить на лошадях за триста пятьдесят километров к замку Ройхо, не имелось. Разве только десяток килограмм меди, да и то, если не будет найдено ничего более ценного. И помянув недобрым словом, забивавшую ноздри пыль, маг перешел на уровень выше, где его встретила моя группа, и мы приступили к совместному осмотру рабочих помещений и кабинетов, которые здесь находились.

К этому моменту я уже обошел весь первый верхний этаж и в отличии от Верека кое-что нашел. А именно, следующие вещи.

Под балахоном уничтоженного мной древнего вампира я обнаружил тяжелую золотую цепь-пояс. Весом килограмма на три с несколькими гнездами по кругу, в которых находилось шесть крупных и хорошо ограненных темно-зеленых драгоценных камня. На моей родине планете Земля они назывались александрит, а в мире Кама-Нио их определяли термином каалиш, что значит обманчивый. А выполненная в виде драконьих голов застежка пояса была сделана из неизвестного мне белого металла, по виду похожего на алюминий, но очень прочного, потому что клинок меча его даже не оцарапал. Не известно, для чего герцог Киттеро носил под одеждой этот пояс. Но то, что это мощнейший артефакт, было понятно сразу. От него так сильно разило магией, причем непонятной, и не доброй, и не злой, что брать его в руки было попросту опасно. Однако и бросать сей предмет на месте, тоже не стоило, так как, наверняка, он стоил огромных денег. Сколько за него дадут маги, если выйти на них через подставных лиц, перекупщиков или дядю Койна, не знаю, но три килограмма золота это двести пятьдесят иллиров по весу. А тут еще и застежка непонятная и александриты, каждый из которых стоит весьма дорого, практически как алмазы, а то и дороже. В каждом, на мой непрофессиональный взгляд, было больше полусотни карат, и значит, один камень это от десяти до пятнадцати тысяч иллиров. Вот и получается, что есть в артефакте злая магия или нет, а взять его надо, и этим займется Верек, которого научили, как с подобными предметами обращаться.

Следующая находка поджидала меня в кабинете местного начальника, мага из школы "Трансформ" Иокова Мергела. Сама комната была пуста, и в ней ничего кроме трухлявого стола и пары стульев не оставалось. И можно было переходить в следующее помещение. Однако кусок стены был разворочен, видимо, вампиры постарались, потому что упавший на пол камень был украшен вмятиной в виде человеческой ладони с когтями, которая на нем отпечаталась. И в совершенно гладкой стене имелся темный провал. Небольшой магический тайничок, примерно, сорок на сорок сантиметров, в котором находился клад из полудрагоценных камней, не особо дорогих и редких, но и не совсем уж бросовых. Алмазов, рубинов, изумрудов, топазов, опалов или хризобериллов не наблюдалось. Но имелось около двух сотен иных камушков: аметистов, кианитов, диопразов, янтаря, гранатов, агатов, полуопалов и турмалинов, которые устилали дно тайника цветным покрывалом. А помимо всего этого добра поверх камней лежала слегка потрепанная временем толстая широкая тетрадь, на кожаной обложке которой старыми остверскими буквами-рунами каллиграфическим почерком была выведена надпись: "Личный дневник Иокова Мергела". Безусловно, находка знатная, что камни, что записки начальника объекта, которые должны пролить свет на то, что здесь происходило. И без помощи вампира, обнаружившего и с неизвестной целью, может быть, из любопытства, пару дней назад разворотившего тайник, мы бы его, скорее всего, не нашли.

На этом осмотр первого верхнего уровня был окончен. А следующий этаж мы осматривали уже совместно с Вереком. Пустые комнаты мелькали перед глазами одна за другой. Поднятая с пола пыль висела в воздухе, словно дымка, и дышать было нечем. Но надо было завершить поиск, мы с магом это сделали, и наши старания были вознаграждены новой отличной находкой. Рабочей библиотекой объекта "Ульбар", которая состояла из четырех десятков книг по общей магии, свойствам драгоценных и полудрагоценных камней, растениеводству, анатомии человека и простейшим типовым магическим трансформациям. О том, сколько в наше время стоил каждый такой раритет, можно было только догадываться. Но, наблюдая за Вереком, который перебирал тяжелые фолианты, неплохо переживших сотни лет забвения, а если быть совсем уж точным, то четыреста шестьдесят годков, я понимал, что он их никому отдавать не намерен. И это правильно. Каждая подобная книга редкость и хранилище знаний, которые доступны только высшим магам Империи Оствер, и продавать их было бы глупо, особенно если учесть то обстоятельство, что незамедлительно последуют расспросы, откуда взялся сей раритет. А нам такие вопросы, по понятным причинам, совершенно ни к чему.

Такие вот имелись находки. И еще раз, снизу наверх, пройдясь по всем коридорам объекта "Ульбар", посмотрев на пояс герцога Киттаро и обследовав потолки, грязные, голодные и уставшие мы с чародеем выбрались наверх. И здесь нас встретило ласковое солнышко, теплый восточный ветер, который словно по трубе с еле слышным посвистом мчался по ущелью Маброк, и сержант Квист, который понимал, что на стоянку мы спускаться не станем, и приготовил для нас несколько фляг с водой и горячий обед. И это было именно то, в чем все участники поисковой группы нуждались.

Мы помылись, перекусили, и сидя с Вереком возле одного из тупых каменных зубцов, попивали еще теплый фруктовый взвар, и прикидывали, что сможем вывезти с объекта.

— Книги точно забираем, — сказал маг.

— Это бесспорно. А еще драгоценные и полудрагоценные камни, дневник Мергела и артефакт вампира. Кстати, ты не знаешь, что это?

— Нет, — маг помотал головой. — Пояс сильно похож на какую-то энергетическую подпитку, которая может заменять вампиру кровь жертв, но это только моя догадка.

— А обеспечить его безопасную транспортировку сможешь?

— Смогу. Артефакт не активный, вреда от него быть не должно. Но я подстрахуюсь. Обмотаю его вампирским балахоном, он сделан из ткани палис, которую нанхасы производят, и она хорошо задерживает любую энергию, хоть добрую, хоть злую, без разницы. Между прочим, из-за этого "Истинный Свет" задел только лицо монстра, а тело практически не тронул.

— Угу, хорошо, — разглядывая текущую внизу серебряную нитку реки, которая петляла по ущелью, сказал я. — Итого, мы имеем груз на две лошади.

— Тогда, раз запасные вьючные животные есть, может быть, хоть что-то из лаборатории заберем или ты хочешь свободных лошадей оборотням отдать?

— Нет. Для свободных лошадок иной груз имеется.

— Какой?

— Такой, который ты не заметил, да и я поначалу из вида упустил, — я взглянул на Эри, который не понимал, о чем я говорю, и спросил: — Ты видел, что я к потолкам присматривался?

— Ну, да, — сказал он. — А что там?

— Вечные светильники, шары из толстого стекла и хрусталя, которые вынимаются очень легко и просто. Ты ведь знаешь, сколько они стоят?

— Конечно, средний по тридцать-тридцать пять золотых монет за штуку.

— Вот видишь, а я примерно посчитал, и получается, что по всем комнатам и коридорам объекта около трехсот таких вечных светильников, которые можно зарядить и в моем замке разместить. Так что даем команду воинам, и пусть начинают их снимать. Все не увезем, но хотя бы пару сотен до дома дотащим.

— Дело твое, — Верек тоже посмотрел на ущелье, улыбнулся, отставил в сторону пустую кружку, потянулся всем телом и выдохнул: — Эх, хорошо!

— Да, хорошо, — с мнением Верека я был полностью солидарен. Однако следовало переходить к самой приятной фазе всего мероприятия, то есть мародерке и разграблению объекта "Ульбар", и я встал. После чего посмотрел на мага и кивнул в сторону открытой двери: — Пойдем чародей. За сегодня все надо закончить, а завтра отправляться домой. Не знаю как ты, а мне в этих краях задерживаться не хочется, меня дома любимая женщина ждет и важных дел невпроворот.

Глава 17

Империя Оствер. Замок Ройхо.

04.09.1405.

Снова за окном моего кабинета штормовое ненастье. Пока еще бури нет, но то, что она случится, совершенно бесспорно. Все ее симптомы и предвестники в наличии. Высокие серые волны с белыми клочьями пены на гребнях, словно солдаты перед боем, медленно ворочаются и ждут команды на атаку скалистого берега, на котором стоит замок Ройхо. Линии горизонта не видно. Температура воздуха резко упала с тридцати пяти градусов по шкале Боффа до семнадцати. Ну, а небо, еще вчера такое синее, затянуто грязной хмарной пеленой, которая закрыла от людей солнце. А это верные признаки того, что через час-другой, на нас обрушится первый в этом году, пока еще не очень сильный, осенний шторм.

И если бы не уцелевшие люди из рода Гунхат, которые вместе с основными силами моего поискового отряда в настоящий момент должны подходить к бухте Йор-Тахат, я бы не обратил на непогоду совершенно никакого внимания. А так, сижу в теплом кабинете, смотрю в окно и думаю над тем, догадается ли Квист обогреть людей, в первую очередь детей, и сделать большую остановку где-нибудь в лесу. В принципе, человек он опытный, а значит, вести беженцев по непогоде не станет, так что волноваться не стоит. И прогнав прочь мысли об идущем отряде и переселенцах, я смотрел на серый недобрый залив и в очередной раз размышлял о своей жизни и планах на будущее. Все как всегда. Благо, погода за окном давала соответствующий настрой. А после рискового похода в ущелье Маброк, мне хотелось относительного спокойствия и размеренного житья-бытья. Пусть не надолго, но хотя бы на неделю-другую, а то растраченные нервные клетки даже магия не восстанавливает, а помимо здоровья физического есть еще и душевное.

Итак, позавчера, оставив позади Квиста и оборотней из рода Гунхат, вместе с Вереком и десятком сержанта Амата я вернулся в замок. Лето позади. И что же за это время сделано? Хм! Не так уж и мало. А если не скромничать, то можно сказать, что я достиг всех поставленных перед собой первичных целей и более-менее крепко встал на ноги.

У меня имеется замок и не самые плохие земли, а рядом любящая меня и любимая мной женщина, родичи и соратники, которые помогают мне, а я поддерживаю их. Обычная ситуация, есть сюзерен и его вассалы. А помимо этих людей на моих землях живут привычной для себя жизнью отстраивающие свои поселки и городки кеметцы, для которых я гарант стабильности в регионе и податель всех благ. Два в одном, так сказать. Ну, а еще у меня имеется небольшая казна, которая пока позволяет мне держаться на плаву, закупать необходимые мне товары, оплачивать услуги наемников, дружинников, строителей и прочих работников. А вскоре она пополнится монетами за хабар из первого поиска и мне станет немного полегче. Однако ненадолго, поскольку поход в горы Аста-Малаш, хоть и сложился для меня хорошо, принес совсем не ту добычу, на которую я рассчитывал.

И на этом важном вопросе, на добыче, следует остановиться подробней. Не смотря на то, что она представляет немалую ценность, обратить ее в золотые монеты достаточно проблематично, по крайней мере, большую ее часть. И если полудрагоценные камни из тайника Иокова Мергела можно продать без всяких проблем и получить за них не менее трех тысяч иллиров, то с остальными предметами возникают сложности.

Две с половиной сотни вечных светильников, которые мои воины сняли в помещениях "Ульбара", будут использованы в замке. Книги из рабочей библиотеки секретного объекта тоже не продашь. Они самому пригодятся и, кроме того, их появление на прилавках магазинов или в личной библиотеке одного из сильных имперских магов может вызвать нежелательные вопросы.

Ну, а с поясом вампира Кеттеро все еще сложней. Наверняка, этот древний артефакт, неизвестного назначения, стоит огромных денег и если через подставных лиц выставить его на продажу, то можно получить просто огромную для меня сумму. Сколько? Не знаю. Но не меньше шестидесяти тысяч монет, что в пересчете на золото составит семьсот двадцать килограмм. И если бы я получил это количество презренного желтого металла на руки, то знал бы, что с ним делать. Однако при продаже этого артефакта велика опасность того, что посредника просто прибьют и я не получу ничего. Так что к его реализации, если все же продавать пояс вампира, надо подходить серьезно, с планированием, анализом предполагаемого покупателя и надежным прикрытием. И все эти мероприятия должны отнять немало времени и нервов. А иначе никак, слишком это крутая вещь, и очень уж большие деньги на кону.

Правда, есть вариант распилить магическую вещь на куски, тем самым, уничтожив ее, а камни и золото продать частями. Но это потеря по деньгам, минимум на треть цены, и меня, соответственно, давила жаба. И хорошенько обдумав ситуацию с древним предметом, я решил не торопиться, и заниматься его продажей только в том случае, если у меня не будет иного выхода и в кармане графа Ройхо не останется ни одного иллира. Ну, а пока, пусть он лежит рядом с архивом древних гвардейцев. Камни и золото, как всем известно, кушать не просят, так что пока ограничусь лишь сбытом того, насчет чего не возникнет вопросов. И в моей казне, вместе с теми деньгами, которые лежат в банках и находятся при мне окажется пять с половиной тысяч иллиров, и со всеми моими расходами этой суммы хватит на два месяца. Дальше все, тушите свет, и если не будет новых вливаний, я банкрот.

Теперь следующий вопрос, не менее важный, чем финансовый. Это близкие мне люди. И я перехожу к тем, кто рядом со мной. А самым первым в этом списке, дабы к нему более не возвращаться, стоит отметить капитана Хайде и его "шептунов", которым я сделал предложение остаться под моим командованием, но они отказались. Почему? Все просто. Наемники нынче в цене, а Хайде получил послание от одного из своих прежних нанимателей, который предлагал его отряду работу по более высокой ставке, чем ему мог предложить граф Ройхо. Претензий у меня к ним нет, да и они всем довольны. А потому расстаемся мы по-доброму и уже завтра "шептуны" покинут мой замок. Вольные бойцы отправятся в Изнар, а оттуда телепортом перейдут на материк Анвер, кстати сказать, за счет нового нанимателя, а значит, мне не придется сопровождать их к телепорту и тратить на это путешествие свое время.

Впрочем, уход наемников был ожидаем и я на них не очень-то и рассчитывал. Так что двигаюсь дальше, и о ком подумал, это о Вереке, с которым вчера я имел серьезный и обстоятельный разговор. После которого, не задумываясь, в родовом святилище Ройхо, молодой маг дал клятву на крови хранить все мои тайны. Сделал он это без малейших колебаний, без понукания, принуждения и угроз, и тем самым показал, что ради новых знаний и повышения своего мастерства, он готов встать рядом со мной и прикрывать мою спину. Я ему поверил. Духи семьи тоже. И теперь он знает о кмитах почти столько же, сколько и я. В данном конкретном случае ключевое слово "почти", потому что про запасные кмиты, которые остались в оккупированных ассирами и асилками Маирских горах, ему знать не стоит, точно так же как и про архив Черной Свиты императора Квинта Первого.

И с его стороны картина складывается следующая. Есть он, молодой, бедный и неопытный маг из старого имперского рода с неплохим, но далеко не полным багажом знаний. Имеется его вышестоящее начальство в магической школе "Торнадо", которое не дает ему доступа к более мощным и действенным магическим приемам-заклятьям. И чтобы вскарабкаться наверх, подобно Койну, ему надо минимум тридцать лет пахать на своих учителей и быть их верным сторонником.

Однако ему повезло. Он служит графу Уркварту Ройхо, который сам выбрал его из всех учеников своего дяди, честен с ним, платит ему деньги, позволяет повышать свое мастерство и теперь Эри имеет доступ к книгам, артефактам и знаниям минувших эпох. И это только начало. Так что с его стороны все выглядит очень просто. Как и его предки, благородные люди во многих коленах, Верек дал клятву, верно служить своему сюзерену, а взамен он получает мое полное содействие во всех своих делах и начинаниях. Подобное положение дел устраивает обе стороны, и меня и его. И отныне я уверен в том, что рядом со мной появился еще один надежный человек, для которого барон Ангус Койн уже не является непререкаемым авторитетом.

В общем, с магом все понятно. Сейчас он считает, что вытащил счастливый билет, возится с артефактом герцога Киттеро, дневником Иокова Мергела и поглощает древние знания, к которым и мне, кстати сказать, не мешало бы приобщиться, как только выпадет свободное время. И я перехожу далее, к другому человеку, с которым тоже не все так просто, как мне казалось на первый взгляд. Это имеющая хороший магический потенциал, моя драгоценная женушка Каисс Ройхо, в девичестве Дайирин, в которой за яркой внешностью и мягким характером скрывались весьма неплохие способности к работе с энергетиками дольнего мира.

Вчера, с помощью своих мелких рабочих амулетов, Верек проверил ее на наличие магического дара, который в той или иной мере есть у каждого представителя старого остверского рода. И они показали, что ее способности выше среднего уровня, не великие, но они имеются, и это не удивительно. Ведь Каисс достойная представительница своей фамилии, которая, как я выяснил, не раз давала империи магов и жрецов обоего пола, не самых сильных, но весьма умелых. И покопавшись в истории этого славного, но захудалого семейства, в основном из расспросов Дэго и Каисс, я узнал, что в прошлом Дайирины и Ройхо неоднократно пересекались по крови. В частности, помня свою родословную, я обнаружил три таких пересечения и, наверняка, это не все. Так что для моих предков, которые находятся в дольнем мире, Каисс не чужая, а своя, пусть и очень дальняя, но все же родственница, ко всему этому ставшая графиней Ройхо. А к своим у них отношение всегда хорошее, и они стали будить глубинную память ее крови, так что теперь Каисс вполне может поступить в Академию Магии и Колдовства.

Хорошо это или плохо? Это как посмотреть. С одной стороны, талант к магии вещь хорошая. Вот только отправлять свою любимую женщину на десять лет в Академию я не собираюсь. И дело здесь не в том, что я хочу быть эдаким самцом прайда, который не потерпит рядом с собой никого, кто бы мог сравниться с ним по силе. А в том, что не все ученики этого заведения дотягивают до конца обучения, а из тех, кто закончил Академию и стал называться магом, многие изменились внешне и внутренне, ибо энергопотоки пространства мертвых не только многое дают, но и многое забирают.

Кроме того, я женился по любви и для продолжения рода, в надежде иметь крепкий тыл и наследников, а не для того чтобы волноваться за находящуюся вдалеке от дома жену, которая будет навещать меня один раз в год во время каникул. И про учебу в столице, Каисс, которая пока не осознает своих способностей, лучше не думать, потому что данная тема моего понимания не найдет. Однако и не использовать приоткрывшийся талант жены, держать его под спудом и не развивать ее дара, было бы глупо. А значит, с этим надо что-то делать.

Самое простое решение, продолжать жить, как и раньше. Но это не мой путь, и я не собираюсь подобно своему кровному отцу графу Квентину держать супругу в неведении относительно ее способностей. Так что придется пойти по другим направлениям, которых три.

Первое, можно через Верека дать ей первичные знания о магии. Но все упирается в свободное время, которого нет ни у меня, ни у моего мага. Слишком много у нас дел. Да и сам по себе общий курс магических искусств ничего не дает, ни развития способностей, ни возможности применять их в жизни.

Второе направление это ведовство. Та же самая магия, но более слабая и простая в понимании. Почти у каждого северного племени есть свои ведуны и ведуньи (не путать с шаманами, шаманками, ведьмами и ведьмаками), которые получают силу через предметы, природные объекты и святые места. В этом им помогает память крови и духи предков. И если найти знающего человека, а такие есть в родах оборотней, с которыми через Рольфа Южмарига я собираюсь наладить торговые и союзнические отношения, то за пару лет он сможет многому научить мою вторую половину. И что важно, это знания о жизни, природе и сути вещей, которые для графини Ройхо лишними не будут.

А помимо первых двух есть и третий путь, религиозный. Я собираюсь осесть в родных для Ройхо краях навсегда и постараюсь превратить графство в процветающее владение с многочисленным народонаселением, крепкой армией, парой крупных городов и морским портом. Ну и, совершенно понятно, что когда я окрепну, появятся служители различных имперских религиозных культов, которые всегда там где люди, то есть паства, своими молитвами и жертвоприношениями дающая богам дольнего мира силу. И если рассмотреть вопрос Каисс с этой стороны, то через пару лет мне сделают предложение поставить в графстве храм (само собой, если мое владение к тому моменту еще будет существовать, и прирастет населением), и я не откажусь. Ведь жрецы и жрицы, как правило, не лезут в дела феодалов, а занимаются молитвами своим богам, похоронами умерших, лечением и защитой людей от темных сил, организацией школ и проповедями о добре. А значит, они полезны, и крупному феодальному владению прожить без них достаточно проблематично, и раз так, то возвести пару храмов совсем не сложно. И среди них святилище самой, на мой взгляд, доброй и адекватной имперской богини Улле Ракойны, которая отвечает за семейное счастье и любовь, а ее жрицы вполне нормальные тетки. И если храм этой богини, которую, между прочим, часто отождествляют с самой Доброй Матерью Кама-Нио, поставить вблизи замка, то моя любимая женщина сможет его посещать и получать некоторые знания как с помощью молитв лечить людей и проводить помогающие в жизни простейшие ритуалы и обряды.

Такими были мои мысли насчет Каисс. Разумеется, предварительные. Потому что как на них отреагирует моя вторая половина, я могу только догадываться. Ведь ей могут не понравиться мои идеи относительно того, что она должна учиться, а принуждать ее к этому не стоит. Меня в этой женщине привлекают не ее возможности, а то, что есть сейчас. И кто знает, не отразится ли обучение на внутреннем мире Каисс в котором я черпаю спокойствие, уверенность в своих силах и дополнительный стимул для борьбы со всеми невзгодами. А что из всего это выйдет увидим позже, ибо вопрос обучения жены магическим приемам хоть и важный, однако, не спешный. И я перехожу к остальным значимым для меня людям из моего ближнего круга, которые достаточно прозрачны, и почти все их намерения и желания на поверхности и секретом не являются.

Братья Дайирины. Ресс и Дэго. Мои доверенные лица в Изнаре и Грасс-Анхо. Верные и честные люди, которые зарекомендовали себя с самой наилучшей стороны, и готовы порвать за меня любого врага. Не только потому, что я плачу им деньги, и они надеются на получение земель в моем графстве, где они смогут осесть на постоянной основе. Но и по причине того, что я являюсь супругом их единокровной сестры, а родня для них это святое, точно так же как и для меня.

Далее, капитан Ишка Линтер. Командир дружинников и бывалый вояка, который занимается тем, что он хорошо умеет, то есть, командует людьми, следит за оборонительными стенами и башнями жилища Ройхо, и готовит новобранцев. Пока капитан всего лишь комендант замка и, наверное, таковым он и останется. А водить воинов в походы буду я и молодой, а оттого и более резкий, лейтенант Бор Богуч, который хорошо показал себя в бою против ваирских пиратов. И вызвав в памяти лица этих двух людей, я спросил себя, а можно ли им доверять? И ответ пришел мгновенно. Да. Эти люди не предадут. Они доказали свою преданность делами и на них можно положиться, разумеется, до определенного предела. Потому что если на них надавят семьей, они меня сдадут. Но Линтер одинок, а родня Богуча проживает в Таш-Кемете, и значит, беспокоиться не о чем.

Следующий, начальник СБ Бала Керн. Фанат своего дела, который присматривает за Умесами и постоянно ожидает с их стороны подвоха, и из приближенных ко двору герцога Гая Куэхо-Кавейр источников поставляет мне некоторую информацию. Очень нужный для меня человек. Но он сам себе на уме, и до конца ему доверять нельзя. Впрочем, точно так же как и Юрэ Сховеку. Это два сапога пара, оба в прошлом тайные стражники, которые в первую очередь всегда думают о собственном выживании. И что творится в их мозгах, я могу только догадываться, а вот полностью просчитать этих людей, пока не получается, слишком они многогранные личности. Но пока я им нужен, в первую очередь Сховеку, и повода сомневаться в честности "рыцарей плаща и кинжала" нет. И мне остается надеяться на то, что оба разом они меня не предадут, и наше взаимовыгодное сосуществование продолжится в прежнем ключе. От меня деньги и прикрытие, а от них ценные сведения и обеспечение безопасности семьи Ройхо на дальних подступах.

Вроде бы все! Самых близких людей в голове переворошил. Сделал выводы и ни про кого ничего плохого не подумал. А значит, можно переходить к следующему вопросу. Моим ближайшим планам, которых не так уж и много, но они отнимут немало времени и сил.

Во-первых, следует отправить в "Крестич" брата Айнура, который уже семнадцатого числа сего месяца с документами в руках должен находиться перед воротами военного лицея. Интересно, он выдержит обучение или нет? Точно не знаю. Но если Айнур переживет физический и психологический гнет первого курса, то доучится и станет хорошим офицером. И я надеюсь на то, что после этого он плечом к плечу встанет рядом со мной. Может быть, возглавит разведку, которая станет отслеживать передвижения северян и ваирских моряков, или вплотную возьмется за боевую подготовку дружины. Но это все будет лишь в том случае, если какой-нибудь профессиональный психолог вроде капитана Нитры не забьет его мозги пропагандой, и он не решит отправиться на войну, которой ни конца, ни края не видно. Сплошные если, а как оно сложится на самом деле можно только предполагать и стараться направлять события в нужное мне русло.

Во-вторых, после отправки Айнура мы с женой совершим небольшое путешествие в столицу нашей родины Блистательный Грасс-Анхо, где пройдут торжества по случаю свадьбы императора Марка Четвертого и Ингрид Каним. Мы будем в свите нашего герцога Гая, и подобно всем дворянам из старых семей станем отмечать знаменательное событие в Старом Дворце. И если для Каисс это развлечение, то для меня все праздничные мероприятия в столице это дополнительная головная боль и беспокойство, потому что враги не дремлют, и могут ударить в спину. Впрочем, в поездке имеются и хорошие стороны, так как можно будет лично сбыть камушки добытые на объекте "Ульбар" и навестить своих добрых знакомых, баронессу Кристину Ивэр, Вирана Альеру и Нунца Эхарта.

В-третьих, по возвращении из столицы начнется поход на север к руднику вблизи горы Юххо. Со мной пойдут четыре десятка дружинников, оборотень Рольф и Эри Верек со всеми своими зельями, свитками и артефактами. Путь будет не легкий, маршрут сложный, по непогоде и через опустошенные разведчиками нанхасов земли, где, наверняка, есть нечисть, в основном, живые мертвецы. Но отряд у меня хороший, опытные воины мне доверяют, и думаю, что у нас все получится так, как задумано. Мы прогуляемся по пустошам, посмотрим на белоголовых, если они там, проверим тайник с золотом древних имперцев и вернемся назад.

Вот такие у меня основные планы на осень. А помимо них есть множество вспомогательных. Это увеличение дружины, как из кеметцев, так и иных людей Герцогства Куэхо-Кавейр. Поездка по своим землям и к отрогам Аста-Малаш, где на железном руднике находятся крестьяне из моего графства. Обустройство на новом месте рода Гунхат. Ну и прочие дела…

Я встал из-за стола. Закинул руки за спину, потянулся и посмотрел в окно. Начинался шторм. Ветер усилился, и на стекло упали первые крупные дождевые капли. И мне вспомнилась строчка из одной земной песни: "Осень желтой мордой, а наводит блин тоску. И хочется заехать кому-то по…" Впрочем, не важно. Пора спуститься вниз и пообедать, а затем еще раз прочесть пришедшие за две недели на мое имя письма и на некоторые из них ответить.

Отвернувшись от окна, я пересек кабинет, и подошел к двери. И только я хотел взяться за ручку, как дверь открылась. Машинально, я отступил на шаг назад, и взялся за рукоять ирута, сработала привычка остерегаться неожиданностей. Но передо мной стоял недавно ставший кастеляном замка Рамиро Бокре. Он тяжело дышал, видимо, бежал по лестнице, и я спросил его:

— Почему не стучишься?

— Извините, господин граф, торопился! — выдохнул он.

— Что-то срочное?

— Так точно! Вы отдавали приказ сразу же известить вас о появлении кого-то, кто назовется Арьяном или их человеком. И я сразу же поспешил к вам. Перед воротами замка стоит человек, который назвался баронетом Роберто Арьяном! Откуда появился, непонятно. Охрана говорит, что никого не было. А тут, раз! И на дороге человек.

— Он один?

— Да.

— А как выглядит?

— Полненький и низенький, лет двадцати, может быть, чуть старше. Одет в охотничью одежду и плащ. Оружия нет, даже ножа, по крайней мере, так дружинники говорят.

— И чего хочет этот самый человек?

— К вам просится.

— Скажи дружинникам, чтобы впустили его. А перед этим обыскали. Аккуратно и без хамства, все же дворянин.

Было, Бокре повернулся, но снова посмотрел на меня и спросил:

— А куда его вести? В кабинет?

— Нет. В обеденный зал.

— Понял!

Бывший сержант отправился выполнять приказ, а я спустился вниз. Здесь уведомил жену о том, что у нас гость, вместе с ней уселся во главе стола и мысленно усмехнулся. Наконец-то, троюродный дядя Юрген Арьян начал суетиться, и прислал не абы кого, а своего старшего сына и наследника Роберто, с которым, между прочим, прежний Уркварт Ройхо был очень дружен. И потому, про молодого баронета я кое-что знал. Когда-то он был добродушным и веселым толстяком, а каков Роберто сейчас, этого я не знаю. Но в любом случае, доверять ему не хочу. Хватит! Квентин Ройхо в свое время доверился его отцу и за это поплатился своей буйной головой и жизнью супруги. Я себе такой участи не хочу, а потому, предельное внимание.

Роберто Арьян появился одновременно с Эри Вереком и Дэго Дайирином, которые вошли в обеденный зал из внутреннего коридора. Мой дальний родственник, полный приземистый молодой человек, остановился в дверях. Он посмотрел на Каисс, на двух шевалье, в одном из которых, если судить по мантии, безошибочно угадывался маг школы "Торнадо", а после сосредоточился на мне. Глаза в глаза. Полное спокойствие, как с моей стороны, так и с его. Молчаливое изучение оппонента, обработка информации и постройка тактики предстоящего серьезного разговора. Так продолжается около минуты, до тех пор, пока одновременно, мы не отводим наши взгляды в сторону. И отметив, что братец силен и не такой уж он тюфяк, как про него некогда говорил Ангус Койн, я указал рукой на свободное место слева от себя и сказал:

— Здравствуй Роберто! Присаживайся, пообедаешь с нами.

— Здравствуйте господа! — баронет слегка поклонился, после чего скинул с плеч свой серый дорожный плащ, который, что характерно, не успел испачкаться и сильно промокнуть под дождем, что значит, он переодевался где-то в ближайшем лесу, и добавил: — С радостью приму ваше предложение!

Арьян присел на указанное ему место, и вокруг стола засуетились служанки. На столе появились первые и вторые блюда, десерт и вино. Но присутствие постороннего, по отношению, к которому я был холоден, скомкало обед. И если обычно, все присутствующие весело перешучивались и обсуждали какие-то мелочи, ведь нам молодым есть о чем поговорить, то в этот раз поглощение пищи прошло почти в полной тишине, и уже через пятнадцать минут стол покинули все, кроме меня и Роберто. Жена отговорилась тем, что необходимо что-то проверить на кухне. Погруженный в себя Верек ушел молча, а Дэго направился к дружинникам.

В помещении воцарилась недобрая тишина. Я никуда не торопился, ждал первого слова посланца и, наконец, Роберто отодвинул от себя тарелку с недоеденной курицей, обтер руки полотенцем, и спросил:

— А где Трори, Айнур и девочки?

— Они в Центральном донжоне, который некогда подпалил твой отец, — ответил я.

Дальний родственник тяжело вздохнул и сказал:

— Понимаю, ты ненавидишь нас. Но отец не имел другого выхода. Только через предательство он смог спасти своих детей. — С моей стороны молчание. Все слова Роберто ни о чем. Он знает мои мысли, а я имею представление о том, что он скажет, и жду конкретных слов. И вот, спустя пару минут, высказав мне, свое соболезнование по поводу гибели родителей, Арьян произносит наиболее важные слова во всем разговоре, которые являются прологом к обсуждению дела, ради которого он и прибыл: — Отец прислал меня за векселем, который оказался в твоих руках.

— Он сильно ему нужен?

— Да, — Роберто коротко и быстро кивнул. — Эти деньги принадлежат не нам. Наши люди всего лишь курьеры, а мы были гарантом того, что вексель будет передан тому, кому полагается.

— Вы были или пока остаетесь гарантом? — уточнил я.

Помедлив, Роберто вновь мотнул головой:

— Все еще остаемся.

— И когда этот вексель должен оказаться у получателя?

— Максимум через три недели. Недавно на острове Дацке открылась представительская контора банка "Братья Фишинеры", и в нем отец должен обналичить вексель, а деньги передать другому лицу.

— Тогда в чем проблема? — мои губы сама собой искривила недобрая усмешка. — С вас двадцать пять процентов от указанной в этом финансовом документе суммы, и можешь его забрать. Таково мое деловое предложение. А личные вопросы мы решим с твоим отцом позже, когда я до него доберусь.

— То есть ты хочешь получить двадцать пять тысяч иллиров?

— Наверное, ты разучился считать братец. Не двадцать пять тысяч, а двадцать семь тысяч пятьсот монет.

— У нас нет таких денег.

— Очень в этом сомневаюсь, — не спеша, я налил себе в бокал белого вина, пригубил его и продолжил: — Я сказал четверть от суммы в векселе, и это мое последнее слово.

— Но…

Арьян попытался что-то сказать, видимо, хотел меня убедить в правдивости своих слов, однако я его прервал:

— Меня не интересует, где и как вы достанете необходимую мне сумму. Но я уверен в том, что вы это сделаете, а иначе вас, наверняка, ожидают серьезные неприятности. Я прав?

— Да! — выдохнул посланец дяди.

— Вот видишь, я прав, а значит, вы уже все решили. Так что давай говорить по существу и без слезных ссылок на то, что вы нищие и несчастные эмигранты. Где и когда я смогу получить свои деньги?

Снова тяжелые вздохи полного молодого мужчины передо мной. Крупная чернявая голова с короткой прической горестно качается из стороны в сторону, и я слышу ответ:

— Указанная сумма переведена в изнарское отделение банка Канимов, и ее можно получить в любое удобное для тебя время.

— Отлично! Завтра в Изнар отправляется отряд наемников, и ты поедешь с ними. Верный мне человек получит деньги и вернет тебе вексель. Устраивает?

— Нет. Мне необходимо торопиться обратно на острова. Времени мало.

— Ну и, что ты предлагаешь?

— Твой маг может проверить подлинность векселя на имя графа Уркварта Ройхо. И ты передашь в мои руки то, что мне нужно.

Подумав, я пришел к выводу, что такой вариант тоже возможен, хотя печати и документы дома Канимов, а тем более их банка подделать можно, было бы желание. И я снова, в который уже раз за время своего пребывания в мире Кама-Нио, пожалел о том, что здесь нет телефонов, радио и телеграфа. Правда, есть переговорные амулеты, в основном парные, но они являются весьма дорогими и редкими артефактами. А еще имеются медиумы, но у меня такого человека рядом нет, да и если бы он был, ему было бы проблематично настроиться на неизвестного человека в Изнаре.

— Ладно, давай проверим документ, — сказал я. — Но учти, обманешь, достану. Клянусь!

— Не пугай, я за свое слово крепко держусь. У меня есть честь!

— Посмотрим.

Я вызвал Эри Верека. Он проверил вексель банка великого герцога Ферро Канима, подтвердил, что печати настоящие, положил бумагу на стол и снова ушел. После чего Роберто дождался, пока принесут перехваченный мной документ, осмотрел его, встал и спросил:

— Итак, наше дело решено и теперь я могу покинуть твой замок?

— Да, — не вставая, я отсалютовал ему бокалом. — Ты можешь идти. И предупреди тех, кто ждет тебя за стеной, чтобы не шастали по моей территории, а не то без ушей останутся.

Роберто резко дернул шеей и скривился:

— Ты изменился Уркварт. Я помню доброго и благородного юношу, который мечтал о военной службе, и верил слову другого дворянина. А теперь передо мной неизвестно кто, то ли бандит с графским гербом, то ли ожесточившийся сердцем кровавый убийца и наживающийся на родственниках вымогатель.

— Все течет и изменяется братец, — невольно, словно копируя Роберто, я тоже скривился. — Раньше и ты был простецким парнем, который любил книги и подглядывал за деревенскими девками на реке. А теперь баронет Роберто Арьян контрабандист, который вместе со своим отцом проживает на территории врагов империи и, наверняка, способствует им в пиратских налетах на наши земли.

— Это не так! — вскрикнул молодой Арьян.

— Ну да, ну да. Все вы честные и хорошие, один Уркварт плохой. Иди Роберто. Никогда больше не возвращайся и скажи своему отцу, что если я поймаю кого-то из его людей, то не помилую, точно так же как и самого барона Юргена. Поэтому пусть остерегается и для своих караванов с товаром выбирает новые маршруты. Прощай!

— Прощай!

Баронет бросил это слово как ругательство, резко и зло. После чего он направился к выходу, накинул на себя плащ, искоса, еще раз посмотрел на меня, и вышел. В приоткрывшуюся дверь я увидел, как к нему пристроились два дружинника, которые сопроводят его за ворота. После чего снова приподнял бокал и проводил спину дальнего родственника по крови очередным салютом. А когда дверь в обеденный зал закрылась, я взглянул на вексель, где была указана цифра в 27500 иллиров, допил вино и сам себе сказал:

— Эх, дядя Юрген! Денег нет, денег нет, а чуть надавишь, и оказывается, что они есть. Хм! Что за народ, не дворяне, а жулье сплошное! Контрабандой промышляют, людьми и наркотой торгуют, и родственников сдают! А туда же, благородство и честь поминают. Тьфу на вас!

Глава 18

Империя Оствер. Грасс-Анхо.

24.09.1405.

Столица гуляла и веселилась. Император Марк Четвертый женился. И по этому случаю состоялись торжества, которые начинались с самого раннего утра.

На рассвете, лишь только первый солнечный лучик упал на город, в древнее семейное святилище рода Анхо на территории Старого Дворца с разных сторон вошли два человека. Молодой статный брюнет с властным взглядом в белом парадном мундире гвардейского генерала, сам император, который поднялся по ступеням южного входа. А с северного, в этот момент, одновременно с ним, в храм направилась дочь великого герцога Ферро Канима, невысокого роста шатенка в пышном светло-синем платье с полупрозрачной вуалью на голове.

Затем минут пятнадцать ничего не происходило, и о том, каким образом проводился венчальный обряд в святилище Анхо, я мог только догадываться. Однако думаю, что все просто, ритуальная чаша, алтарь, вино и кровь двух людей. Ну и, конечно же, невидимые и бестелесные духи рода Анхо, которые, проверяя кровь Ингрид Каним, определяют, достойна ли она стать новой императрицей.

Заполнившие просторную площадь вокруг храма гости, старое остверское дворянство, боевые и придворные генералы, олигархи и магнаты, немногочисленные иностранцы и владетели полунезависимых национальных княжеств в это время хранили торжественное молчание. Все они, в общей численности от трех с половиной до четырех тысяч человек, ждали того момента, когда из святилища выйдет новая императорская чета. Напряжение нарастало. Кто-то начал кашлять. Другие тихо переговариваться или переступать с ноги на ногу. А дамы теребить свои драгоценности и рассматривать наряды соседок. Но вот, открылись широкие резные двери восточного, так называемого счастливого, выхода. И на темно-зеленые мраморные ступени вышли молодожены. Раз они покинули святилище с этой стороны, значит, все в порядке и обряд прошел, как положено.

— Слава!!! — слева от лестницы громко выкрикнул кто-то из гвардейцев Черной Свиты, кажется, лейтенант Юнгиз.

— Долгие лета!!! — подхватил второй, справа, лейтенант Бриг Камай-Веш.

Это был сигнал гостям к тому, что можно радоваться. В воздух взмыли стаи белых голубей и множество цветов. Аристократы, купцы и чиновники разразились громом аплодисментов и приветственными криками. А с башен Старого Дворца, с посвистом, в небо взвились сотни световых магических шаров самых разных расцветок.

Так начиналось это мероприятие. А дальше все пошло по накатанной за тринадцать столетий колее. Близкие родственники и наиболее влиятельные в империи люди собираются вокруг молодой пары, формируют свадебный кортеж, и в открытых колясках начинают кружить по центру Грасс-Анхо от храма к храму. Остальные, менее богатые и знатные, следуют за ними или до полудня разъезжаются по своим домам и временным пристанищам.

Что же касается меня, то, посмотрев на молодоженов, один из которых, император, явно, не был рад тому, что его окольцевали, я за ними не последовал. Мне не хотелось тратить пять часов на посещение многочисленных храмовых комплексов. Тем более что на сегодня у меня еще были дела, которые бы я хотел сделать до начала третьей части свадебного мероприятия. И раскланявшись с Гаем Куэхо-Кавейр, в свите которого вместе со своим старшим братом оставалась моя жена, мы с ним расстались.

Вместе с приближенными молодой герцог последовал за свадебным кортежем, все же родная сестра замуж выходит. А я вместе с Дэго Дайирином, под присмотром тайного стражника Генэка, который был неподалеку и незримо следовал за мной во время всех моих передвижений по столице, направился в Герцогский Город. Там, в госпитале находился один из моих немногочисленных друзей шевалье Нунц Эхарт, ночью приславший мне записку, в которой он просил о срочной встрече. И зная Нунца можно было быть уверенным в том, что по пустякам он меня беспокоить не стал бы, а значит, надо ехать.

Коляска несла меня по чистым и ухоженным улицам Белого Города, которые полнились празднично одетым народом, патрулями солдат, стражников и гвардейцев. А помимо них в толпе шныряли тайные агенты "Имперского Союза" и семейства Канимов. Люди улыбались и готовились к вечернему пиру. На площади выносились столы и лавки, а рядом с ними ставились продовольственные и питейные палатки. Дома были украшены множеством цветных лент, а над головой была обеспеченная магами-погодниками из школы "Мир" безоблачная синева небес. Все, как и полагается, и будто нет войны, которая бушует на востоке Эранги и юго-востоке Мистира. Но здесь и сейчас все должно обстоять именно так. Люди хотели праздника и отдыха, тем более что повод был достойный, и до завтрашнего дня все беды и проблемы для них оставались позади.

Однако, это простолюдины, в хорошем смысле этого слова, которые думают только за себя и своих близких, без особой оглядки на мировые события и положение государства в целом. Сегодня жив и здоров, дети сыты, жена или муж рядом, имеется работа, крыша над головой, пара серебряных ниров в тайничке под полом или в матрасе, и этого достаточно. А потому они могут позволить себе некоторое послабление. Впрочем, точно так же как и подавляющее большинство дворян и богачей, которые прибыли в столицу на свадьбу императора. Этим просто на все наплевать. Земли подобных людей, как правило, в глубине империи или вблизи столицы. За ними присматривают специально обученные люди и хорошо подготовленные наемники, а их деньги, если они есть, находятся в солидных банках, которые переживут любой кризис и даже полную оккупацию империи. И жизнь таких людей идет по проторенному предками пути. Так что они, как и горожане Грасс-Анхо, тоже могут отдохнуть, попеть песни, потанцевать, хорошенько выпить и закусить, помахать флагами и знаменами, а после полюбоваться на ночные фейерверки.

Другое дело сам Марк Четвертый, который уже успел повоевать, и осознал, что война это не героические подвиги и батальные картинки, а пот, кровь, слезы, дым пожарищ, растерзанные люди, трупные черви и запах гниющего мяса. А тут свадьба, да еще и не по любви. Какая уж тут радость? Наверное, никакой. Сплошная морока. А помимо молодого государя в делах и заботах его тесть Ферро Каним и иные великие герцоги. И это понятно. Империя хоть и держится, но шатается и трещит по всем швам. Наши войска умываются кровью, и все дальше отходят от границ. Многие дворяне готовы перейти на сторону противника, и не скрывают этого. Торговцы и промышленники требуют мира любой ценой, но не за свой счет. Магические школы потеряли в боях и сражениях большое количество чародеев. Большинство жрецов живет в своем иллюзорном мире, и им ни до чего нет дела. Вдоль имперских берегов вьются ватаги пиратов. А вражеская агентура наносит один удар за другим. И за примером далеко ходить не надо. Три дня назад агенты клана Умес подожгли расположенные на окраине столицы огромные склады с обмундированием для имперских полков, которые переформировывались вблизи Грасс-Анхо. Правда, благодаря отличной работе людей барона Аната Каира диверсантов удалось вычислить, и практически сразу же, силами гвардии уничтожить. Но тридцать тысяч комплектов обмундирования, несколько тысяч комплектов вооружения и немалые запасы продовольствия были уничтожены и оказались погребены под золой и угольями, а Черная Свита понесла потери. Кстати сказать, во время операции по ликвидации республиканских диверсантов и был тяжело ранен шевалье Нунц Эхарт, к которому я направлялся.

Вот такие вот дела. Кому радость, а кому-то и заботы. Но это все про других людей. А если коснуться лично меня, то все было как-то неоднозначно. С одной стороны, вроде бы, вокруг меня относительно тихо и спокойно. Дела идут и личная жизнь в норме, в шею никто не толкает, в казне имеется золотой запас, и будущее сулит неплохие перспективы. Однако и трудностей ожидается немало. Впереди поход в северные пустоши, от которого я решил не отказываться. За ним придет суровая зима, которая, наверняка, принесет военные действия против нанхасов. А дальше, больше. Весна и ваирцы. Лето, налаживание тесных контактов с соседями в горах Аста-Малаш и обустройство своего графства.

Но это все потом. А пока решение тактических задач, которые я сам перед собой и поставил. И пять из них за минувшие три недели я решил. Во-первых, отправил брата Айнура учиться. И судя потому, что из ворот военного лицея он пока не выходил, учебный процесс пошел, и брат пока держится. Во-вторых, еще на полсотни бойцов была увеличена дружина, а это снова расходы, которые при всем моем желании отменить невозможно. В-третьих, вблизи замка, в лесных чащобах, поставлена крохотная деревушка всего из четырех домов, где поселились выжившие члены рода Гунхат. В-четвертых, получены деньги барона Арьяна. Дядя и его сын не обманули, и в изнарском филиале банка великого герцога Канима меня, в самом деле, ждали двадцать семь тысяч пятьсот иллиров. Что характерно, переведенные на мое имя из солидного столичного банка, который принадлежал ТПП. В-пятых, начинается оснащение моих воинов под единый стандарт. В Изнаре и Тегале размещены заказы на новые кольчуги, шлемы, щиты и кавалерийские арбалеты, и уже через пару недель, как раз к началу похода к горе Юххо, будут получены первые пятьдесят комплектов вооружения. И хотя это новые траты, один весьма качественный комплект стоит порядка двадцати восьми иллиров, я считаю, что дружина графа Ройхо должна выглядеть как регулярное воинское формирование, а не банда хорошо вооруженных разбойников. Мы не ваирцы и не северяне, а имперцы. И этим все сказано.

Однако, как ни посмотри, это мелочи, а основные дела и испытания дальше. Потому что с течением времени все сделанное понемногу обесценивается и кажется простым, а дела будущие заставляют не расслабляться, постоянно думать и строить планы. Вот и сегодня, не смотря на праздник, я в делах. И если бы не Эхарт, то я бы отправился к одному весьма интересному человеку, выход на которого получил от баронессы Кристины Ивэр. Но сначала посещение друга, а только после этого гости, благо, необходимый мне гражданин живет неподалеку от госпиталя и на коляске я доберусь к нему всего за десять минут. И откладывать встречу с этим человеком нельзя, ибо уже завтра я должен вернуться в Изнар и осмотреть полученный от бургомистра Кофта особняк.

Ну, а затем, вместе с близкими людьми я отправлюсь на железоделательные рудники, которые ранее принадлежали герцогу Андалу Григу, а теперь числятся за одним весьма авторитетным олигархом из Торгово-Промышленной Палаты. И этот имперский промышленник не желает возвращать мне моих крестьян. Мне! Графу Ройхо! Отказал какой-то там простолюдин с большими денежными суммами и крутой крышей в столице! А ведь я написал ему вежливое письмо. И если бы он хотел все решить миром, то за людей я расплатился бы деньгами, на которые можно было купить рабов. Но мне отказали, причем, достаточно лаконично и как-то дежурно. Мол, ваше предложение меня не интересует, и не беспокойте такую важную персону как я подобными мелочами. А жизни трех тысяч людей, это не мелочь, и просьба графа Ройхо тоже не пустяк, а отказ сотрудничать и решать вопрос с крестьянами это своего рода пощечина и оскорбление. И хотя по-своему Кейц Тангим, так зовут олигарха, прав, рудники взяты им в аренду у прежнего герцога вместе с людьми сроком на пятнадцать лет, и вернет он их Гаю Куэхо-Кавейр лишь по истечении указанного в договоре срока, я затаил на него зло и решу этот вопрос по своему.

Не хочет по-хорошему? Да, не проблема, будет по-плохому. Убивать его не стану, он не дворянин, на дуэль не выйдет, и его смерть это ненужные мне проблемы с ТПП. А вот рудник разгромить, людей увести и списать все произошедшее на налет дикарей с севера, вот это по-нашему, по графски. А то вишь, морда олигархическая! Он думает, что дружба с важными столичными чиновниками прикроет его бизнес на окраине империи? Нет. Тангим ошибается. У нас на северном пограничье, за кем сила, тот и прав, это я усвоил твердо. А друзья Тангима в Секретариате Верховного Имперского Совета скоро лишатся своих постов. Это я знаю точно, связи и у меня есть, да еще и покруче чем у олигарха. И на фоне такого события, которое сулит промышленнику серьезные финансовые потери и много суеты, разграбленные рудники на севере сущая мелочь.

Впрочем, эти мысли пока в сторону. Более подробно планы по вызволению и переселению крепостных крестьян Ройхо, которые получат новые документы и свободу, займут меня только после свадьбы императора. А пока я отметился на празднике и мне пора навестить моего друга, которого я знаю уже пятый год, с того самого момента, когда стал кадетом "Крестича".

По мосту Две Сестры коляска проехала через реку Ушмай, свернула налево, и через сотню метров остановилась на тихой уютной улочке, где в старом пятиэтажном здании, который был окружен хорошим старым садом, вот уже четыреста шестьдесят лет находится центральный столичный военный госпиталь. И если представить себе, сколько людей поставили на ноги, работающие здесь медики, маги и жрецы, то это сотни тысяч воинов, не только офицеры, но и простые имперские солдаты.

Я покинул коляску, оставил Дэго на месте, а сам прошел внутрь. В вестибюле, где в связи с военным временем находился десяток имперских солдат из линейного полка и маг, я представился. Краткая проверка документов, команда дежурного офицера и меня проводили на второй этаж, в отдельную палату, где находился Эхарт. И оказавшись внутри, я его не узнал. Ибо мудрено было узнать в лежащем на койке человеке, который с головы до ног, словно мумия, был закутан бинтами, своего друга. И хорошо еще, что рот и ладони Нунца оставались на свободе, а значит, он мог разговаривать и писать, а это уже немало.

Помимо раненого в помещении находилась молоденькая девчушка в темно-коричневом балахоне, видимо, послушница Бойры Целительницы, которая подошла ко мне, вполголоса предупредила, что у меня есть всего десять минут и вышла. А я, проводив девушку взглядом, присел на стул рядом с кроватью и спросил Нунца:

— Как ты дружище?

— Нормально, — просипел Эхарт, помедлил и добавил: — Жрицы говорят, что жить буду и даже смогу снова видеть. Может быть, не так хорошо как прежде, но зрение восстановится.

— А что с тобой?

— Зажигательная энергокапсула. Взрыв! Вспышка! Роговицу выжгло, и тело сильно обгорело. И если бы не маг рядом со мной, то все, урна с прахом, вот и весь шевалье Эхарт.

— Как же ты так? Почему не уберегся?

— Все расскажу. Но сначала дело, ради которого я попросил тебя приехать.

— А это не подождет? Ты еще слаб.

— Нет, дело касается тебя. Дай напиться, рядом должна быть кружка. Горло промочу, и поговорим.

В самом деле, на тумбочке рядом с кроватью стояла легковесная большая глиняная кружка с каким-то светло-зеленым травяным настоем. И взяв ее, я приложил край емкости к опухшим розовым губам Эхарта и наклонил ее. Голова дернулась, часть жидкости влилась в рот, но кое-что расплескалось и растеклось по бинтам. Шевалье напился, кружка вернулась на свое место, и Нунц заговорил:

— Ты знаешь, что диверсанты из Коцки склады с армейским имуществом подожгли?

— Да. И про то, что шпионов вычислили, а второй взвод Черной Свиты их окружил и пытался захватить штаб-квартиру этих подонков, где ты был ранен, я тоже в курсе.

— Хорошо. Лишнего объяснять не надо. Да и неважно это все.

— А о чем тогда ты хотел поговорить?

Эхарт примолк, простонал, пошевелился на своем ложе и продолжил:

— Диверсантов взяли тихо, быстро сработали и не дали им разбежаться. Но мы не знали, что в доме есть тайник, где еще два бойца прячутся. И когда мы ворвались в дом, то на столе одного из шпионов я увидел стопку бумаг. Видимо, это были расшифровки тайных посланий, потому что рядом валялись клочки материи с непонятными закорючками. И я бы прошел мимо, но сверху лежала бумага, на которой я заметил твою фамилию и задержался.

"Оба-на! — мелькнула в голове мысль. — Вот так удача. Коцка это Умесы".

— И что в этой бумаге было? — задал я Эхарту резонный вопрос.

— Запоминай. Дословно. Я все прочитал и ничего не упустил. Сообщение из двух частей, доклад и ответ.

— Слушаю.

Шевалье собрался, вобрал в грудь воздух и, чеканя каждое слово, заговорил:

— Группа-6 третьему старейшине клана Умес. Вся возможная информацию по графу Уркварту Ройхо и его ближайшему окружению собрана и отправлена по четвертому маршруту. Для продолжения работы по объекту требуются дополнительные силы, минимум пять человек. Агент "Вор" взят под наблюдение Службой Безопасности Ройхо. Ждем ваших дальнейших указаний. "Зоркий". — Пауза и Нунц продолжает. — Внизу была приписка, наверное, приказ из Коцки. Агента "Вор" от работы по Ройхо отстранить и перебросить в Грасс-Анхо. Дополнительных людей пока не будет. Война. Оставшимся агентам группы-6 продолжать наблюдение за объектом и организацию разведывательной сети в Изнаре. "Старейшина-3".

Нунц снова замолчал и я уточнил:

— Это все?

— Да.

— А больше ничего не успел прочитать?

— Нет. В соседнем помещении кусок стены отъехал в сторону. А из проема выскочили два юрких человечка с энергокапсулами в руках, такими же, какими армейские склады поджигались. Подрыв! Огонь! И я здесь.

— Понятно. Благодарю тебя дружище. Я могу для тебя что-то сделать?

— Можешь Уркварт. Надо о моей семье позаботиться.

— Давай подробней.

— Ты ведь знаешь, что у меня семья большая и бедная, а замок рассыпается?

— Да.

— Наши владения на востоке и вскоре там будут республиканцы. Все взрослые мужчины моего рода, кроме меня, погибли, и о матери с сестрами, женами братьев и их детьми, надо позаботиться. Я думал сам этим заняться, но не успел. Хотел Альеру попросить, однако, он на фронте. Так что остаешься только ты, больше у меня друзей нет. Сделаешь, о чем я прошу?

— Конечно. Где твой замок я знаю, пошлю людей и они вывезут всех Эхартов в столицу.

— Не надо в столицу. Лучше к себе на север, в Изнар.

— Ближе к зиме там может быть опасно.

— Ничего. До зимы я уже буду на ногах, и сам разберусь, куда родню отправить, а пока наилучший вариант это Изнар.

— Хорошо. Но требуется письмо к тому, кто в семье за старшего.

— Оно уже написано. В тумбочке посмотри.

Письмо в открытом конверте, действительно, лежало там, где сказал Эхарт. Я взял его, пожелал старому товарищу поскорее выздоравливать и ни о чем не беспокоиться, и покинул палату раненого гвардейца. А пока шел на выход, крутил в голове содержание шифровки клана Умес, и решил, что следует отдать приказ Керну и его людям, чтобы они хватали маскирующегося под вора шпиона, пока он не сбежал, и тянули республиканца в мой замок. Сейчас это самый разумный ход. А иначе он исчезнет, и ниточка к наблюдателям Умесов оборвется. Ну, а если его схватить и опробовать на нем чародейские приемы допроса и хитрые эликсиры, которые можно купить в магических лавках, возможно, что-то из него выжмем. А нет, так не особо он нам и нужен. Ножом по горлу и в залив, рыб кормить. Одним врагом меньше, и то хорошо.

Снова я в коляске и еду по новому адресу. И пока мы с Дэго Дайирином были в движении, я поставил перед ним новую задачу. Передать письмо Нунца Эхарта матери шевалье и обеспечить эвакуацию его близких в город Изнар, а конкретнее, в мой особняк. Медлить было нельзя, через пару-тройку дней небольшое захудалое баронство Эхарт, вблизи огромных болот Шикису, что на востоке империи, станет зоной ведения боевых действий. Дэго понял меня правильно, и пообещал все уладить, так что уже через пару часов он возьмет с собой пятерку дружинников и отправится к телепорту.

За разговором совершенно незаметно для меня и Дэго мы въехали в квартал для бедных чиновников, и остановилась перед аккуратным небольшим домиком. Снова Дайирин остается на месте, а я, прислушавшись к себе и, не почуяв беды, направился к двери и маленьким съемным молоточком постучал по бронзовой нашлепке, которая была на ней. Звуки ударов разнеслись по дворику, ушли в дом, и через несколько секунд дверь открылась.

Передо мной оказался невысокий лысый мужчина лет сорока пяти в чистом, но латаном сером сюртуке. Он подслеповато сощурился, посмотрел на меня, отметил мой дорогой черный камзол с орденом и медалью, ирут, надвинутую на правый глаз широкополую шляпу, вроде той, которую носит Черная Свита императора, по привычке, поклонился, расплылся в какой-то нелепо-виноватой и несколько угодливой улыбке, и спросил:

— Чем могу вам помочь, сударь?

— Вы господин Тим Теттау?

— Это я. А что-то случилось?

— Нет, — кивнув и успокаивающе улыбнувшись, я представился: — Меня зовут граф Уркварт Ройхо и мне порекомендовали вас как большого специалиста по книгам.

— А кто порекомендовал?

— Баронесса Кристина Ивэр. А вы разве не знали этого?

— Знал, — снова виноватая улыбка, — но я не ожидал, что мой скромный домик навестит высокородный аристократ. Мне казалось, что прибудет кто-то из ваших доверенных лиц, который объяснит, зачем вам понадобился обычный букинист.

— Однако, я здесь. Решил лично с вами познакомиться. И дабы продолжить разговор, может быть, пригласите меня войти?

— Да-да, конечно, — Теттау отступил от входа, развернулся, быстрыми мелкими шажками направился вглубь дома и выкрикнул: — Мари! Мари! У нас гость! Мне необходимо с ним поговорить! Уйми детей!

По узкому коридору я двинулся следом за хозяином дома, взгляд цеплялся за каждую увиденную мелочь, все анализировал и делал выводы. Слева комната. Обстановка бедная. Потертые паласы и убогая мебель, но все чистенько. Здесь с криками вокруг диванчика бегают дети, то ли четверо, то пятеро, возраст от десяти до двух лет. Стены голые. Дальше. Комната справа. Широкая кровать и детская люлька, из которой симпатичная, но весьма бледная женщина, по виду ровесница Теттау и, наверное, его жена (знакомая мадам Кристины), берет на руки годовалого малыша. С моей стороны легкий поклон и улыбка. Со стороны женщины ответная реакция, растерянность и еле заметный испуг. Коридор заканчивается, и мы проходим в крохотную комнатушку, кабинет хозяина, где есть два продавленных кресла и маленький столик.

— Здесь мы можем поговорить, господин граф, — произнес Теттау, после чего дождался пока я сяду, сел сам, и поинтересовался: — И что же вас ко мне привело?

— Книги господин Теттау, — ответил я. — Конечно же, книги.

— Но я их не продаю. Я всего лишь скромный оценщик, который имеет шесть детей и еле-еле сводит концы с концами.

— Скромный это да, — я оглядел бедную обстановку кабинета. — Но вы много знаете, имеете большие связи среди столичных букинистов и книголюбов, а так же, что немаловажно, хорошую репутацию. И мне известно, что именно вы оценивали библиотеку рода Ройхо, которую покойный (это слово я выделил особо) герцог Андал Григ выставил на продажу. Для этого вместе с магами из школ "Пламя" и "Алго" три года назад вы ездили в Изнар. Я прав?

— Да, это так.

— Вот и хорошо. Значит, я зашел по правильному адресу, и у меня к вам имеется предложение.

— Какое?

— Дело в том, что я имею список проданных книг и свитков, изъятых из моей библиотеки. Однако я не знаю, что и куда ушло. Разумеется, я хочу получить раритеты обратно, потому что их продажа была незаконной. И в настоящий момент мои люди готовят бумаги в Секретариат Верховного Имперского Совета, а со временем, дабы решить этот вопрос без шума и скандалов, я навещу представителей магических школ "Алго" и "Пламя", которые должны вернуть мне библиотеку рода Ройхо. Но для того чтобы договориться с ними полюбовно, мне необходимо знать, что и где находится. А иначе начнутся проволочки, разбирательства, уточнения, и часть книг, как это часто бывает с любыми материальными ценностями, исчезнет в неизвестном направлении.

— То есть, вам нужны списки книг, которые находятся в той или иной библиотеке? И для этого вы хотите меня нанять?

— Да, я хочу предложить вам работу. Но уточню, мне требуются не просто списки, а очень точные списки. И ваша задача их составить. Через своих знакомых и друзей вы должны узнать, что и где находится, и предоставить эту информацию моим людям, которые будут навещать вас один раз в неделю. Если возникнут трудности, обращайтесь к ним и, по возможности, они вам помогут. Вы сможете это сделать?

— Думаю, что да. Пару раз я уже выполнял подобные заказы. Правда, не в таком объеме.

— И сколько вам понадобится для этого времени?

— Минимум шесть недель.

— Солидный срок.

— Что поделать? — Теттау пожал плечами и развел руками. — В библиотеке вашего рода было около полутора тысяч фолиантов и примерно такое же количество пергаментов и свитков. И если бы все они оставались в столице, то я бы не напрягался, и список составил бы всего за несколько дней. Однако мне достоверно известно, что книги разошлись по провинциальным библиотекам магических школ "Алго" и "Пламя". И на то, чтобы узнать все точно, как вы того хотите, мне потребуется время.

— Ну, ладно, полтора месяца это не так уж и много. Итак, вы беретесь за выполнение озвученного мной дела?

— Берусь.

— Какой вы хотите гонорар?

Теттау помедлил, и выдохнул:

— Сорок иллиров за полный список, и десять монет аванса. Сами понимаете, мне придется все это время как-то жить.

"Всего-то!? — удивился я. — Мне казалось, что он постарается содрать с меня минимум пару сотен, а запросы книголюба весьма скромны. Впрочем, если бы он думал о деньгах и умел бы их считать, то не жил бы в бедном районе. А значит, как мне кажется, я вышел на более-менее приличного человека. И потому, обижать его не стоит".

Отстегнув от своей портупеи тяжелый кошелек, я положил его на столик, и сказал:

— Договорились! Здесь тридцать иллиров. По окончании работы получите еще семьдесят.

— Но я столько не просил, — промямлил Теттау.

— Ничего. Я решил, что сорок золотых за вашу работу мало, а сотня в самый раз. Берите и не думайте о плохом. Вы честный человек и у вас большая семья, которую вам необходимо кормить и содержать.

— Благодарю вас, господин граф.

Промолчав, я кивнул, и встал. Мы с Теттау вышли на улицу, и здесь распрощались. Еще одно запланированное мной на сегодня дело было сделано. И пришла пора вернуться на праздник. Однако перед этим есть одна мелочь. Придется заехать в свой столичный особняк, где я оставлю Дэго, и отправлю срочное письмо Керну, который должен взять за жабры шпиона Умесов, может быть, он успеет его схватить. И только после этого мне можно будет опять влиться в свиту герцога Гая.

Император к тому времени как раз направится в Старый Дворец, и надо бы на это посмотреть. Не потому, что мне интересен сам кортеж и его прохождение по проспекту Славы. Просто после этого начнется парад войск, которые поприветствуют своего государя. Вот это да. Это мне по душе. Ровные полковые коробки. Штандарты, боевые знамена и батальонные значки. Трубы, барабаны и литавры. Начищенное оружие и доспехи. Грозный чеканный топот тысяч подкованных сапог. И суровые воины в строю, глядя на которых хочется верить, что империя выстоит и прогонит прочь старых врагов. А затем, словно птица-феникс, она возродится из пепла и вновь станет мощным процветающим государством, в котором правят закон и порядок, и где слово дворянина это не пустой звук, а истина в крайней инстанции.

Глава 19

Империя Оствер. Замок Ройхо.

07.10.1405.

Вчера Рольф Южмариг сообщил о том, что в прилегающих к замку Ройхо лесах были замечены лоси, стадо в сорок взрослых особей без молодняка. Это было странно, поскольку эти животные таким большим стадом обычно не ходят и, кроме того, летом у них отел и молодые сохатые должны быть вместе с общей группой, но их не было. И выслушав по этому поводу разнообразные мнения моих приближенных, я решил отправиться на охоту, где можно было отвлечься от текущих забот, добыть свежего мяса и посмотреть на странных лосей. Дело было на ужине. Я встал и сказал свое веское слово, а командиры дружины меня поддержали. И сегодня с утра пораньше, еще затемно, ведомые оборотнем, дружинники, наша молодежь и я направились в лес.

Особо не мудрствовали. Воины с арбалетами и луками в руках расположились вдоль глубокого распадка, а люди рода Гунхат в своих звериных обликах погнали лосей в ловушку. Мощные звери мчались туда, куда следовало и вскоре попали в распадок. Стрелы и болты полетели в сохатых, и один за другим они стали падать. Все как всегда, за исключением нескольких мелочей, одна из которых выражалась в том, что пара молодых быков, никак не желала умирать. Израненные, истекающие кровью и разъяренные лоси, каждый из которых весило около семисот килограмм, практически выбрались из ловушки. Но на выходе находились Линц, Таин, мой брат Трори и пара молодых оборотней. И парни не оплошали. Два болта ударили в грудь пошатывающегося, но не прекращающего свой бег, передового бычка. А три впились в тело другого. После этого быки приостановили свое движение, но все равно не падали. Они выставили перед собой мощные рога и медленно двигались в сторону густой лесной чащобы, где надеялись найти укрытие. И тогда молодежь взяла животных на рогатины, а затем, свалив быков наземь, добила их ножами.

В общем, день удался. Было добыто порядка шестнадцати-семнадцати тонн мяса, рога, шкуры и копыта. Вблизи места проведения охоты сразу же разбили лагерь, из замка были вызваны повозки, а воины начали разделывать туши. И пока происходили все эти движения, я подошел к паре особо живучих быков, которые стали добычей юношей, стал считать стрелы и болты в их телах, и итог был интересен. В одном самце было семь стрел и четыре болта, а в другом девять стрел и пять болтов. Странно и поразительно! Обычно трех-четырех метательных снарядов в сердце или ногу хватает, чтобы остановить лося, а эти продолжали свой бег с вдвое большим количеством металла в теле.

— Сильные животные, — понимая, о чем я думаю, произнес появившийся позади меня Рольф Южмариг, который уже успел вновь перекинуться в человека.

— Да, — согласился я с ним, — сильные.

— Порода такая, — сказал оборотень.

— В смысле? — я повернулся к нему.

— Это необычные сохатые. Подобных лосей нанхасы выводят, чтобы использовать как ездовых и боевых животных. Селекция и магия, все вместе, и вот результат, очень выносливый сохатый с большой живучестью. Внешне, таких лосей от обычных животных ничем не отличить, а в бою их сразу видно. Мы с такими семь лет назад сталкивались, новая порода. А у вас, видимо, они пока не появлялись.

— А как же они в диком стаде оказались?

— Не знаю. Наверное, отбились от стойбища и сами к нам прикочевали, а может быть, были под седлом разведчиков, которые в пустошах погибли.

— Ясно. И теперь можно понять, почему в стаде молодняка не было. Наверное, мутация сказалась на воспроизводстве. Сильные самцы собрали вокруг себя самок, а оплодотворить их не получалось.

Оглядевшись, я увидел, что работа идет, и в моих указаниях никто не нуждается. И подсев к одному из костров, на котором уже висел котел с водой для шулюма, я засмотрелся на огонь и подумал о том, что через пару дней надо будет снова покинуть родные места и уйти в новый поход. Однако про рейд на север я уже столько размышлял, что ничего нового на ум не приходило. И как-то незаметно, мысли перескочили на минувшие две недели…

После возвращения из Грасс-Анхо, жизнь феодала графа Уркварта Ройхо пошла своим чередом. Жена и часть воинов двинулись в замок на берегу Ваирского моря, а я направился к отрогам хребта Аста-Малаш. Зачем? Совершенно понятно. Для того чтобы посмотреть на железоделательные рудники имперского олигарха Кейца Тангима, которые раньше принадлежали герцогу Андалу Григу. И следуя по Южному тракту, вскоре я был на месте и то, что увидел, мне понравилось.

В глубоких карьерах на склонах гор Аста-Малаш под охраной вооруженных надсмотрщиков и контролем опытных мастеров копошилось превеликое множество людей, как взрослых мужчин, так и женщин с детьми. Они махали молотами и кайлами, долбили бурый камень, грузили породу в тачки и везли ее к железным дробилкам. Там руда перемалывалась в крошку, а после этого загружалась в большие домны, которых на каждом руднике было по две штуки.

В эти домны засыпалось сырье. Меха в печи раздували пламя и повышали температуру горения. И происходило то, что должно было происходить. Металл плавился и по специальным желобам выливался в квадратные формы. И работы по полному циклу: добыча сырья — дробление — переплавка шли и днем и ночью. А потому, все находящиеся на рудниках люди, бывшие крепостные рода Ройхо, рабы и некоторое количество вольнонаемных граждан работали круглые сутки в две смены. Один рудник — две тысячи человек, не считая примерно вполовину меньшего количества иждивенцев, малолетних детей до десяти лет, редких стариков и инвалидов. Плюс полсотни охранников и два десятка мастеров. Немного в стороне жилые бараки, складские помещения и конюшни. Вот и все производственное предприятие.

И посмотрев на рудники вблизи, я начал думать, как совершить на них налет, сколько воинов задействовать в этом деле и как установить связь с крепостными рода Ройхо, которые, наверняка, мне помогут. Некоторые мысли по этому делу уже имелись, они дополнились реальной информацией, и весьма быстро сложились в четкую схему, согласно которой все планировалось сделать стремительно и четко. В ночь атака, охрану отжимаем к руднику, а крестьяне уходят в леса. Особых разрушений не будет, для меня главное люди, а кто будет вести расследование, тот найдет раскиданные вокруг стрелы нанхасов, сломанное оружие и следы их обуви. В общем, все достаточно просто, без затей и сложностей, с расчетом на то, что как всегда, всем будет не до меня, и к окраинному владетелю графу Уркварту никто не полезет.

Однако человек предполагает, а боги располагают. И возвращаясь от рудников к Изнару, на постоялом дворе, который, кстати сказать, негласно принадлежал барону Юргену Арьяну, меня и пятерку дружинников перехватил один из трех советников герцога Куэхо-Кавейр шевалье Томаш Смел. Кстати сказать, родной брат подполковника Смела, с которым я зачищал бандитские районы Грасс-Анхо. Мы с шевалье поговорили, и Томаш, весьма вежливо и доходчиво мне объяснил, что у меня не три головы и я далеко не самый умный и пробивной человек в округе, и на территории герцогства за мной присматривают. А кроме того герцог Гай, а главное, его приближенные, часть из которых является штатными сотрудниками Тайной Стражи великого герцога Ферро Канима, знают про мои трения с Кейцем Тангимом, и делают выводы. И они настоятельно рекомендуют мне не останавливать своими необдуманными резкими действиями работу рудников, которые являются источником стратегического сырья. А иначе… Что иначе? Досказано не было. Но мне и так все было понятно.

И что тут скажешь? Все верно. Железо, а если быть более точным, серый чугун, который отправляется с рудников Тангима в Изнар, в самом деле, стратегический ресурс. И если я уведу своих людей, то, как минимум, на долгое время рудники остановят свою работу, домны потухнут, и придется строить новые, а это пара-тройка месяцев. В общем, я в очередной раз убедился в том, что у каждого своя правда. И выслушав шевалье Смела, я сделал круглые глаза и быстро отыграл все назад. Знать ничего не знаю. Видеть ничего не видел, и никаких действий относительно рудников Тангима не планировал. Советник герцога, широкоплечий пятидесятилетний седоватый брюнет, в прошлом командир отдельной пограничной роты, понимающе покивал головой, усмехнулся и сделал вид, что мне поверил. А после этого он намекнул, что Гай Куэхо-Кавейр тоже недоволен действиями олигарха Тангима и, возможно, проблема с крепостными графов Ройхо будет решена иным способом.

В итоге, все остались при своих. И мысли о рудниках и крестьянах я на некоторое время отставил в сторону. Однако данный вопрос я решил в любом случае на самотек не бросать. И при первом же удобном случае вернуть людей на свои земли, может быть даже с помощью сюзерена. А шевалье исполнил свои служебные обязанности, и обид на него не было. Он в зародыше предотвратил налет на рудники, и обеспечил в пределах герцогства спокойствие. И пожелав один другому всего самого наилучшего, мы с ним расстались.

Смел и десяток егерей, которые три дня наблюдали за мной, пока я и кеметские партизаны кружили вокруг рудников, направился в крепость Эрра. Ну, а я продолжил свое путешествие в Изнар. И раскидав ситуацию на составляющие, пришел к выводу, что я все сделал правильно. Провел разведку. Составил некоторые планы, которые не сыграли сейчас, но пойдут в ход позже, когда настоящие нанхасы придут и начнут давать нам по башке и населенные пункты сжигать. А заодно я проверил бдительность ближних людей моего сюзерена и скорость их реакции. И надо сказать, они молодцы. Что творится у меня в графстве, они, наверняка, досконально не знают, но на своей территории люди Канима и Каира везде имеют глаза и уши.

Итак, после небольшого путешествия к горам Аста-Малаш я снова оказался в Изнаре. И здесь меня ожидали две новости. Как водится, одна хорошая, а вторая плохая.

Добрая новость состояла в том, что Дэго Дайирин справился с поставленной перед ним задачей. Шевалье и взятые им в сопровождение воины действовали решительно и без колебаний. Они приехали в земли моего друга Нунца, смогли быстро организовать эвакуацию женщин и детей, и результат на лицо. Семейство Эхартов, ускользнув из-под носа кавалеристов Республики Васлай, смогло выбраться к имперским войскам, пройти к ближайшему телепорту и перебраться в пока еще тихий и спокойный Изнар. И теперь пять женщин и шесть детей находились в безопасности.

Другая весть пришла от хмурого Балы Керна, который доложил, что не смог взять Умеса, поскольку опытный агент республиканцев словно почуял, что за ним придут, и сбежал. Так что, не все ровно да гладко. И не все получается так, как бы мне того хотелось. Однако обвинять Керна в непрофессионализме я не стал. Другого тайного стражника, который бы уже был засвечен и выполнял свои обязанности на совесть, в моем распоряжении все равно нет. И обсудив с начальником моей СБ ряд вопросов, основным из которых было увеличение численности его структуры и обучение молодежи, в том числе и моего брата Трори Ройхо, я отправился в родные пенаты. Туда, где меня ждала жена, и подготовка ко второму походу на север. И благополучно добравшись в замок, все минувшие дни я был занят текучкой, и только вот сегодня получилось выбраться на природу…

Работы на охотничьей стоянке тем временем продолжались. И снова отметив, что все идет как надо, десятники и командиры дружины справляются без меня, я отведал горячего наваристого бульона, который уже был готов, и направился к морю.

Отдых окончен, пора снова вернуться к бумагам, которые сегодня должен доставить курьер с охраной, своего рода местный почтальон из моих воинов. Всего, таких людей у меня пока два. Один едет в Изнар, а другой из него. Вся жизнь у них в пути. Но иначе никак. Мне нужна свежая корреспонденция, и я должен быть в курсе того, что происходит вдали от нашей глухомани.

В воротах замка я оказался одновременно с курьером, молодым хватким парнем из кеметцев, который оставил дружинников позади, а сам пристроился ко мне.

— Письма есть? — спросил я у него.

— Да, господин граф, — из черезседельной сумки курьер вынул три пакета и передал их мне.

— Отдыхайте! — бросил я и добавил: — Завтра снова в Изнар поедете.

— Это как водится, — ухмыльнулся воин.

Дружинники направили лошадей к конюшне, а я спрыгнул со своего жеребчика, и пошел к себе в кабинет. И как обычно, взобравшись на вершину Правой Приморской башни, я посмотрел на пока еще тихое море, серые осенние тучи в небесах и, присев за стол, взял в руки первый конверт, который оказался от баронессы Кристины Ивэр. Это не срочно. И в ладонях оказывается второе письмо, тройной отчет от Керна и братьев Дайиринов. Конверт чистый и без помарок, а значит, тоже ничего срочного. А вот третье послание меня заинтересовало, так как оно было от моего товарища Вирана Альеры, который последние три месяца находился на фронте, и писал очень редко, а тут, судя по толщине конверта, на четыре-пять листов расщедрился.

"Ну, что же, надо почитать, что мне друг пишет", — подумал я, и распечатал конверт. Внутри, как я и предполагал, было пять листов толстой серой бумаги, которую производили в нашей империи, и мой взгляд заскользил по строчкам.

"Здравствуй Дружище!

Четыре дня назад я получил трехнедельный отпуск и снова нахожусь в столице, где предаюсь развратным действиям со своей супругой и посещаю различные светские мероприятия, где слышу много самых разных слухов, один из которых весьма достоверен, и касается графа Ройхо. Однако перед тем как его тебе пересказать, хочу поведать о том, что вчера я стал капитаном гвардии, и переведен из состава Черной Свиты в должность командира 1-й роты 2-го батальона 1-го гвардейского полка. И как ты понимаешь, это меня радует, ибо я стал на ступеньку ближе к заветному генеральскому чину, который манит меня и заставляет служить императору и государству с особым рвением и усердием.

Конечно, ты захочешь узнать, за какие заслуги я получил звание и повышение в должности. И я тебе отвечу. Естественно, за проявленный в бою героизм. Ну, а если серьезно, то я оказался в нужное время и в нужном месте.

Как тебе уже известно, в составе гвардейской роты Черная Свита, я принимал участие в битве под Цуркином, где Первая Юго-Восточная армия великого герцога Туира Кайяса, а точнее сказать, те немногие воинские формирования, которые от нее остались, и резервная армейская группа под командованием нашего молодого императора схватились с Пятой армией Королевства Ассир. Силы противоборствующих сторон были относительно равны, и благодаря стойкости наших воинов и привлечению самых лучших имперских магов и жрецов нам удалось остановить продвижение противника и отстоять город Цуркин и телепорт. Однако по хорошо известным тебе причинам, император был должен покинуть фронт и вернуться в столицу. Вслед за ним последовала большая часть гвардейцев, а я остался на месте. Для чего, думаю, ты понимаешь. Конечно же, для контроля за действиями штаба Туира Кайяса, который не проявил себя как стратег, но готов драться за свою землю до последней капли не только чужой, но и своей крови.

После отбытия императора на фронте воцарилось некоторое спокойствие, и только редкие стычки разведывательных групп и рейды вражеских диверсантов не давали нам расслабиться. Но это было затишьем перед бурей. И в тот день, когда в Грасс-Анхо происходили народные гуляния по поводу свадьбы Марка Четвертого и Ингрид Каним, враги перешли в решительное наступление.

Вечером 24-го ихома, на кратчайшем направлении к Цуркину, ассиры сконцентрировали большое количество своих самых лучших полков, и перешли в наступлении. Сорок пять тысяч вражеских солдат прорвали оборону сводной боевой группы генерала Мурманса, который мог противопоставить им всего лишь семнадцать тысяч своих воинов, и рванулись к городу. И в эту беспокойную и тревожную ночь засияла моя счастливая звезда, поскольку, возвращаясь из штаба армии в расположение 1-го гвардейского полка, вблизи северо-восточных ворот я столкнулся с рейдерами ассиров, которые имели своей целью прорыв к центру города и уничтожение телепорта. Со мной было два десятка воинов, сменившийся дежурный наряд при штабе армии, и один из магов школы "Пламя". А на нас шли уничтожившие охрану ворот рейдеры, которых, хочешь, верь, а хочешь, нет, было около полутысячи головорезов. Но я не отступил и не растерялся. И пользуясь тем, что от северо-восточных ворот Цуркина путь к телепорту только один, смог перекрыть улицу и в течении пятнадцати минут, до подхода подкреплений, используя энергокапсулы из стандартного гвардейского комплекта, удерживать наступающих на меня врагов. Такой вот я скромный герой империи, который до сих пор не понимает, каким чудом и благодаря чьему покровительству в дольнем мире он выжил. Но факт остается фактом, я уцелел, единственный, кто встал на той городской улочке против врагов, и был за это вознагражден.

А что касается хода всего сражения, то оно закончилось победой имперского оружия. Великий герцог Кайяс послушал совета находящихся при нем офицеров новой гвардии, сменил тактику своих действий и благодаря этому впервые смог сам нанести серьезный урон вражеским силам. Ну, ты понимаешь, о чем я. Ведь обычно, Кайяс реагировал на прорыв линии обороны своей армии лобовым встречным ударом всеми имеющимися в его распоряжении резервами, которых, как всегда, не хватает. И само собой, ничего этим не достигал, так как конные полки ассиров и асилков не принимали боя, а разлетались по нашим тылам и выжигали их дотла. А в этот раз, вражескую конницу завлекли в ловушку, не стали выбивать из города, и тем самым дали королевскому генералу намек на нашу слабость. Враг втянулся в бои за Цуркин, привлек к этому все свободные силы, которые вошли в прорыв, а утром был удивлен тем обстоятельством, что генерал Мурманс смог восстановить линию обороны, а резервные полки имперской линейной пехоты нанесли по нему фланговые удары.

Наступило утро. И в окружении, в самом городе и вблизи его стен оказались четырнадцать тысяч королевских конников, преимущественно егерей, рейдеров и легких кавалеристов, а так же около шести десятков боевых магов. Великий герцог Кайяс предложил врагам сдаться. Но ассиры ответили высокомерным отказом. После чего, с помощью прибывших из столицы полков, многие из которых были в церемониальных парадных доспехах, началось их уничтожение. И к полудню все было окончено. Враг разбит. Половина Цуркина превратилась в развалины. Мы торжествуем. А твой друг Виран Альера стал капитаном гвардии.

Впрочем, памятуя о том, что ты человек дела, вернусь к столичным слухам и тому, как они тебя касаются. В связи с боевыми действиями на нескольких фронтах, империя все больше превращается в военный лагерь. И хотя из-за противодействия главы ТПП, верховного архимага, всеобщего патриарха и двух великих герцогов "Красная Тревога" до сих пор не объявлена, император активизируется и его решением, некоторые положения и пункты чрезвычайной ситуации проходят как указы. В частности, это указ о протекторах, защитниках имперского пограничья.

Всего, планируется объявить о даровании подобного звания сразу пятидесяти семи дворянам, в основном тем, кто находится на Анвере и держит север Эранги от хребта Агней до Ваирского моря. И среди фамилий тех, кто станет протектором, называлось и твое имя, так что готовься, вскоре ты станешь официальным хранителем северной границы со всеми соответствующими привилегиями и обязанностями. Кстати, насколько я слышал, данное звание будет присвоено тебе по ходатайству твоего сюзерена герцога Гая Куэхо-Кавейр, который поведал императору о твоем удачном бое с ваирскими пиратами и намерении совершать активные вылазки в северные пустоши.

На этом, заканчиваю. Желаю тебе всего самого наилучшего, и когда ты будешь в столице, я бы хотел увидеть тебя и твою очаровательную супругу в моем доме, бывшем особняке графов Генцеров. Мы с Клэр вас ждем.

С уважением, твой друг, капитан гвардии Виран Альера".

Листы бумаги опустились на стол. Ладонями я размял затекшую шею и задумался.

Итак, император продолжает идти намеченным курсом, понемногу возвращает в свои руки власть над государством и проталкивает через Верховный Совет нужные ему указы. И один из таких указов о протекторах. Хм! Интересно.

Протектор, такого слово в мире Кама-Нио нет. Это земное звание из латинского языка. Но оно наиболее точно отображает термин остверского языка "апплерин", потому что обозначает то же самое, что и на Земле, то есть защитника, который прикрывает от внешних угроз определенного человека, территорию или предмет. Поэтому, мой мозг автоматически перевел апплерин как протектор, и в дальнейшем именно это слово и будет использоваться. Тем более что нечто подобное апплерину имело место быть и на моей прежней родине.

Сначала затрону Землю. В Римской империи существовало подразделение протекторов-доместиков, офицеров гвардии, которые не только защищали императора и были его телохранителями, но и выполняли его поручения. В частности, они держали границу, возглавляли отдельные воинские формирования и поднимали экономику той или иной захудалой провинции.

В Империи Оствер времен первых Анхо чем-то похожим занимались апплерины. И у меня возникает вытекающий из письма Альеры резонный вопрос. А что это дает мне? В общем-то, почти ничего. В мире Кама-Нио институт протекторов-апплеринов просуществовал не пару сотен лет, а почти тысячу. Ну и, само собой, он сильно видоизменился, и со временем звание протектор стали давать пограничным лордам, которые были обязаны держать натиск врагов и пока идут военные действия не покидать вверенную их заботе территорию. То есть, сидишь вдоль границы и сиди там до упора, пока не погибнешь. На помощь не рассчитывай, и про отступление не думай, за это можно и головы лишиться. Служи честно, и за это каждые пять лет тебя будут отмечать благодарственным личным письмом императора, которое, естественно, писал писарь, и ежегодно, от щедрот государства выделят немного денег. Сколько? Неизвестно. Но не думаю, что это огромные суммы, на которые можно содержать серьезную дружину.

И если рассматривать ситуацию с разных сторон, то, что я вижу? Благодаря указу о протекторах, одному из многих, император получает возможность изъять с пограничных территорий северной Эранги и Анвера часть войск, которые нужны на фронтах. А дворяне, новоявленные протекторы, обязаны самостоятельно позаботиться о себе и подвластных им территориях. И если бы дело происходило в то время, когда в империи все было относительно тихо, то звание протектора я бы расценил как награду и привилегию. Но поскольку в империи все не очень хорошо, это напоминает мне кинофильм про Сталинградскую битву. Помнится, у немцев не хватало резервов, которые могли бы пробить к окруженным в городе и вблизи него дивизиям коридор. И тогда Гитлер, вместо подкреплений и боеприпасов, повысил генерала Паулюса до фельдмаршала, типа, после этого он и его солдаты лучше сражаться станут.

Вот и у нас нечто подобное. Мы вам звание, а вы бейтесь, как знаете, и только попробуйте отступить, сразу вам усекновение головы сделаем. Все логично. И не знаю, кто и как воспримет известие о назначении себя протектором границы, а я приму это звание спокойно, без надрыва и криков. Мне все равно деваться некуда, слишком много сил и средств я вложил в свое графство, и отступать в любом случае не намерен. А так, если будет звание протектора, глядишь, тысячу-другую монет пришлют, и то хорошо.

Однако про звание подумаю позже. А пока перехожу к письму баронессы Ивэр и отчетам верных людей. Время поджимает, сегодня и завтра необходимо закончить все дела, а уже послезавтра выступить в поход к горе Юххо, где меня ожидают (хочется в это верить) золотые слитки.

Глава 20

Северные Пустоши. Гора Анхар.

07.10.1405.

Темная ночь. Непролазная чаща высоких лиственных деревьев, двумя полукружьями окружающих вершину высокой, но покатой горы, которую разные народы называли многими именами: Саришшин — Богатая, Калир — Добрая, Анхар — Суровая и Куитма — Старая. Мощные стволы дубов, кленов и ясеней качали своими пожелтевшими кронами. А сильный и холодный северо-западный ветер, словно предвещая беду, срывал с них листья и бросал ее на небольшую полянку между деревьями и в воду небольшого родника на ней.

Шелест листвы, шорохи мелких животных в траве, скрип стволов и шум воды, которая поднималась на поверхность из самых глубоких недр горы и по промытому за века пути уходила вниз, к подножию Анхара. Все это создавало атмосферу, которую впечатлительные натуры могли бы назвать таинственной, сумрачной, внушающей опаску и страх. Но находящийся в этом месте полуобнаженный, высокий, гибкий и мускулистый мужчина лет сорока пяти с бритым черепом, который, поджав под себя ноги и закрыв глаза, в одиночестве сидел у родника, не боялся ничего и никого. Ему было наплевать на все звуки вокруг себя, ибо ни один из них не был для него опасен. Страх для жителей изнеженного юга, глупого запада и коварного востока. А он был истинным нанхасом, воином в сотом поколении, плоть от плоти своего народа, северянин, который лишился родины и шел искать новую.

Звали его Фэрри Ойкерен. И не смотря на то, что среди своих соотечественников нанхасов он был личностью известной, а в родном племенном сообществе слыл живой легендой, нигде за пределами земель, на которых вот уже десять тысяч лет живут белоголовые, про него не слышали. Но вскоре при его имени враги будут вздрагивать и оглядываться, а их слабые женщины станут пугать им своих детей. Ойкерен был в этом уверен, потому что иначе и быть не могло, ведь нет в мире воинов более сильных, умелых и смелых чем нанхасы, и нет чародеев, которые понимают в магии, больше чем шаманы северных племен. А значит, всех чужаков ждет война на истребление, ибо на берегах Форкума стало тесно, начинается новое переселение народов, и те людишки, которые проживают в Империи Оствер и других государствах дальше вглубь материка Эранга, будут должны умереть или бежать с пути нанхасов. Других вариантов быть не могло, так решили старейшины, вожди и шаманы идущих на новые земли белоголовых. Ойкерен это знал, так как он был одним из тех, кто ровно четыре года назад на берегу залива Камихо решил судьбу своего народа. И в этот день вождь всегда покидал свой род, жен и воинов, и удалялся в непроходимую лесную чащобу, в стороне от людей и своего лагеря. Там он вспоминал своих предков, оставленные на далеком севере святыни и, невольно, прокручивал в голове тот самый день, когда он добровольно признал себя побежденным…

Острый нос боевого шестидесятивесельного корабля, силуэт которого был похож на касатку, ткнулся в гальку пляжа. И вождь древнего рода Океанских Ястребов, Фэрри Ойкерен, сняв с пояса свой изогнутый клинок из черного железа, встряхнул своими длинными белыми волосами, оправил серую куртку из мягкой тюленьей кожи и спрыгнул на берег. И оказавшись на земле, он сразу же увидел выходящую из-за скалы женщину на вид лет двадцати пяти, миниатюрную и хрупкую, с раскосыми глазами, небольшой острой грудью, такими же, как у него волосами и одетую в одно короткое легкое кожаное платьице выше колен, которое открывало ее белоснежные ровные ножки. Вождь знал кто это, и испытывал по отношению к подобным женщинам очень противоречивые чувства, которые колебались от страха до желания обладать ими. Это его нервировало и бесило, но поделать с собой он ничего не мог. И единственное, что хоть как-то успокаивало вождя, это то, что все мужчины вокруг него чувствовали то же самое. А все потому, что женщина была ламией, ведьмой с огромной природной силой, кровью демона в своих жилах, колдовская мощь которой была огромна, и никто не знал, сколько лет тому или иному существу этого странного вида. И глядя на приближающуюся к нему ламию, которая, казалось, совсем не чувствовала холодного и пронизывающего океанского ветра, и босыми ногами ступала по острым камням пляжа как по толстым коврам, Ойкерен подумал о том, что этой твари минимум сотня лет.

Однако вождь ошибался. Ведьма приблизилась к нему. И поймав его взгляд своими зелеными глазами, которые словно приковали его к себе, она провела своей маленькой узкой ладошкой по левой щеке Ойкерена. Неосознанно, он попытался продлить прикосновение, и прильнул своей головой к ее руке. Но ламия усмехнулась, отняла от щеки воина ладонь и прошептала:

— Двадцать девять. И меня зовут Отири.

— Что двадцать девять? — не понял воин.

— Столько мне лет. Ведь ты об этом подумал?

— Да, — понимая, что ведьма прочитала его мысли, и родовой охранный браслет с рисунком в виде парящего Океанского Ястреба на левой руке не прикрыл его, вождь согласно мотнул головой.

— Это хорошо, что ты честен, Фэрри Ойкерен, — ведьма улыбнулась и показала свои маленькие беленькие зубки, после чего повернулась к нему спиной и бросила: — Пойдем, нас ждут.

Ламия двинулась к проходу в скалах, из которого появилась. А вождь, который имел трех законных жен, девять отпрысков, и за свою жизнь срубил не одну сотню противников, как живых людей, так и тварей потустороннего мира, словно мальчишка шмыгнул носом, посмотрел на упругую попку Отири, и мелкими быстрыми шажками двинулся за ней следом. Первобытные и примитивные чувства самца, который послушно идет за самкой, вели его следом, и это заставляло бывалого воина краснеть от стыда. Но вскоре наваждение отступило. Ойкерен снова стал спокоен. И уже через пять минут, когда он оказался в просторной пещере, шаг его был размашистым и уверенным. А собравшиеся на Большой Совет вожди племенного сообщества, которое носило гордое название Десять Птиц, не усомнились в силах главы Океанских Ястребов. И чувствуя, что ламия по-прежнему читает его мысли, Ойкерен посмотрел на ведьму, и послал ей свою мысль: "Благодарю!" А Отири только молча кивнула головой и отошла в сторону.

После этого Ойкерен смог оглядеться. И впервые оказавшись в сакральном для всех Птиц месте, пещере, откуда более десяти тысяч лет назад вышли в мир отцы-основатели его рода, он испытал ни с чем не сравнимый восторг, хотя смотреть было особо не на что. Небольшой геотермальный источник в центре. Высокие гулкие своды с несколькими щелями в них, сквозь которые вниз проникал тускловатый свет. Серые гранитные стены с простыми древними рисунками. И обложенный грубыми валунами примитивный очаг, вокруг которого на высеченных из камня креслах расположились девять суровых молчаливых мужчин в возрасте от тридцати до девяноста лет. Всех этих людей глава Океанских Ястребов знал. Они были такими же вождями, как и он. И вспомнив причину, по которой его пригласили в это место, он кинул косой взгляд влево, где подле еще одного очага собрались десять шаманов и четыре ламии, отметил, что главный чародей его рода, мудрый Риаль Катур среди них, и направился к вождям.

Пятнадцать шагов по прямой. Остановка. И Ойкерен садится на свое законное место в Круге Равных. Молчание. И голос самого старшего среди вождей, главы рода Черных Соколов, сгорбленного годами Итиши Манчего:

— Итак, мы все в сборе. Я приветствую вас вожди славных и древних родов, и надеюсь, что мы найдем выход из той сложной ситуации, в которой оказались. А иначе и быть не может, ибо вместе мы сила и дополняем друг друга. С нами живучесть Полярных Сов! Знания Черных Воронов! Сила Красных Ястребов! Хитрость Таежных Сипухов! Мощь Горных Орлов! Стремительность Океанских Ястребов! Зоркость Серых Коршунов! Чутье Береговых Грифов! Быстрота Снежных Каракаров!

Манчего прервался, и вожди поименованных родов хором поприветствовали его в ответ:

— И честность Черных Соколов!!!

Ритуал был соблюден. Пришла пора, перейти к серьезному разговору, и Манчего продолжил:

— Двадцать два года назад я сидел на этом самом месте, и рядом со мной находились старые товарищи, убеленные сединами и умудренные прожитыми годами вожди сильных родов, которым казалось, что им все по плечу. Тогда от племенного сообщества наших соседей Песцов мы получили предложение напасть на архипелаг Парен-Аш, который принадлежит Акулам и, не смотря на мои возражения, вожди родов вступили в союз с Песцами. И надо сказать, что на это были причины, среди которых главной числилась та, что нас было слишком много, прибрежные города стали тесны, люди голодали, и требовалось расселение либо небольшая война. Однако вместо череды славных сражений, которые должны были принести нам победу и один из близлежащих к нашим берегам островов, мы потерпели ряд сокрушительных поражений, война превратилась в затяжную бойню, а союзники оставили нас. И что теперь, вожди? Из двенадцати наших городов мы потеряли семь. Продовольствия нет. Вдоль берегов рыскают эскадры врагов. Из трех оружейных заводов уцелел один, а из пятнадцати рудников только шесть. Боевых животных почти не осталось. От флота в четыреста кораблей сохранилось только сорок семь вымпелов. Количество Птиц уменьшилось в половину. В глубине материка скопилось множество беженцев, которые страдают от налетов бывших союзников Песцов и иных племен. А из тех, кто был на том злосчастном Большом Совете в живых остался лишь я и глава Черных Воронов уважаемый Тачир Зекка. Так ли я говорю вожди? Ничего по старости лет не путаю?

Сокол посмотрел на главу рода Черных Воронов, носатого шестидесятилетнего мужчину в легком и дорогом плаще из форкумских водорослей с добавлением шерсти, и тот согласно мотнул головой:

— Все так, как ты и говоришь Итиши Манчего. Ты ничего не путаешь. И я признаю, что на том Большом Совете совершил роковую ошибку, и горько в этом раскаиваюсь. Однако ради чего ты нас собрал, и что ты предлагаешь?

Вожди поддержали слова двух самых старых вождей одобрительным гулом, и Сокол произнес:

— Вожди! Вы все знаете мою честность, которую я ставлю превыше всего! А потому я всегда говорю правду, даже не смотря на то, что она горька! И я прошу у вас возможности высказать свои мысли без преждевременных обвинений в предательстве!

Снова одобрительный гул. И вобрав в грудь воздух, Манчего выдохнул, и повел свою речь дальше:

— Мы проиграли эту войну. Это надо признать. И виной тому наша самонадеянность. Нужно спасать людей и две недели назад я был на архипелаге Парен-Аш, где предстал перед вождями Акул. Я просил мира любой ценой и услышал следующие условия. Первое, Десять Птиц признают поражение и уходят со своих земель в пустоши. Второе, все города, заводы, рудники, промыслы и корабли остаются, и будут распределены победителями между Акулами и их союзниками, Касатками, Ветрами, Штормами и новыми племенами, Клинками и Стрельцами. Третье, мы передаем победителям все наши магические артефакты выше пятого порядка мощности. Четвертое, мы даем кровную клятву никогда не возвращаться назад и не мстить Акулам за свое поражение. Пятое, Птицы не требуют сбора Великого Совета. Взамен, нас не преследуют. Все пленные Птицы, кто того пожелает, вернутся в свои кланы. Нам оставляют артефакты до пятого уровня и все материальные ценности. Кроме того, мне обещано, что наши сакральные места и алтари не будут уничтожаться, и до тех пор, пока мы не построим новые, наши люди и шаманы будут иметь поддержку родовых духов. Таковы условия наших противников. И от вашего имени я принял их. Так что с завтрашнего утра все боевые действия прекращаются сроком на три месяца, и к нам прибудут эмиссары Акул. И теперь я жду вашего слова, вожди. Если вы скажете, что я поступил верно, то уже завтра наступит мир, и мы будем жить. А если нет, тогда вы можете меня убить, отказаться от моих слов, и продолжать бойню, которая закончится через пару месяцев нашим полным уничтожением. Ваше слово, вожди! Что вы выберете, мир или войну!?

Услышав о том, что сделал Манчего, глава Океанских Ястребов хотел вскочить с места, схватить рукой тощую шею старого Сокола и вырвать ему кадык. Однако он сдержался, точно так же как и остальные вожди, которых жизнь приучила к тому, что сначала надо думать, а только после этого действовать. И Ойкерен задумался. Он вспомнил павших в боях друзей, отца и братьев, и родной город Океанских Ястребов на восточной стороне залива Камихо, который дотла спалили воины нового племени Клинков, образовавшегося четыреста лет назад как ответвление сильного сообщества Черное Железо. И прикинув соотношение сил противоборствующих сторон, он пришел к выводу, что старый Сокол прав.

Шансов на победу или хотя бы мир на достойных условиях у Десяти Птиц нет. Еще два, может быть, четыре месяца войны на истребление и наступит конец. А значит оставалось всего три варианта. Погибнуть, просить созыва и защиты Великого Совета, на который соберутся вожди всех семидесяти пяти племенных сообществ или же уйти в пустоши между Империей Оствер и Форкумом. Умирать было не страшно, но позади воинов женщины и дети, которые хотели жить. Просить защиты Великого Совета бессмысленно, так как он объявит о роспуске Десяти Птиц и слиянии остатков десяти родов с малочисленными кланами и семьями. А уходить в пустоши значило обречь себя на дикость и медленное вымирание, ибо прокормить большие скопища людей в них хоть и можно, но трудно, особенно если учесть, что все эти земли поделены между другими изгоями. Но это хоть какая-то жизнь и надежда для людей, которые не готовы погибнуть, а хотят продлить свое существование, еще хотя бы на несколько лет.

— Я голосую за мир! — нарушил тягостное молчание Черный Ворон. — Итиши Манчего прав!

Остальные вожди вторили ему. Все они были за окончание войны и признание своего поражения. Ойкерен последовал их примеру. И когда последний из вождей, скрипя сердцем, подтвердил, что Черный Сокол поступил верно и мудро, Манчего сказал:

— В таком случае, давайте думать о будущем и прикинем, как нам выжить в пустошах, которые могут растворить в себе нашу силу. Десять лет назад я посылал в те края семь разведывательных отрядов, и четыре из них смогли вернуться назад.

— Так значит, ты уже тогда думал о том, что мы потерпим поражение!? — вскрикнул Ойкерен и сжал кулаки.

— Да, думал, — подтвердил Манчего. — Надеялся на лучшее, но готовился к худшему. И теперь я имею точные карты тех земель, куда мы направляемся, проводников и контакты с вождями племен изгоев, которые принадлежат к нашему корню.

— И зачем нам связь с этими отщепенцами? — презрительно спросил старика самый молодой из вождей, широкоплечий тридцатилетний богатырь из рода Горных Орлов Пынга Зарген.

— Теперь мы сами отщепенцы.

— Это понятно. Но что нам дадут эти одичавшие изгои!? — парировал Зарген. — Нам все равно придется с ними воевать за пастбища, поля, озера, реки, охотничьи угодья и пригодные для проживания земли.

— То есть, ты думаешь, что нам придется пойти по тому же пути, который некогда выбрали эти дикари? — Черный Сокол усмехнулся и сощурил глаза.

— Ну да, — Орел развел в стороны свои большие ладони. — Это очевидно.

— А если замахнуться на нечто большее? Что если пойти по пути племенного сообщества Руны, которое смогло отбить для себя благодатные земли в пределах Эранги, основать на них свое королевство, интегрироваться в общество местных людей, при этом, сохранив свою культуру, а затем создать Империю Оствер?

— А разве остверы нанхасы!? — удивился богатырь.

— Да, изначально они были белоголовыми и входили в пятерку самых сильных племенных сообществ. Но, подобно нам, две тысячи двести лет назад они потерпели поражение в войне с соседями, ушли вглубь материка и потомки древних родов существуют до сих пор. К тому же я призываю и вас, мои братья. Надо идти на юг и выступить против империи, которая должна потесниться.

На миг вокруг древнего очага повисла тишина, которую нарушил Тачир Зекка:

— А не проще ли договориться с императором?

— Нет. Договор с императором из рода Анхо будет означать нашу постепенную ассимиляцию, а новая война с союзниками в лице одичавших изгоев, которые пойдут впереди наших воинов и своими телами пробьют нам дорогу, даст Птицам возможность отбить для себя благодатную территорию и закрепиться на ней. Воевать придется в любом случае. Причем драться надо будет жестоко и не щадить никого, кто встретится на нашем пути. Тем более что остверы слабы и вскоре им придется очень трудно. Это мне известно от серьезных людей, посланцев из Республики Коцка, которые пообещали, что станут помогать нам с продовольствием.

— И как они нам помогут?

— Караваны с зерном будут идти к кочевьям Птиц от северо-западных родов нашего народа и с северо-востока, из Республики Кауш. Это даст нам возможность держать свои силы в кулаке и не распылять их. И если все пойдет так, как мы того хотим, то через пять-шесть лет, проведя ряд разведывательных рейдов, наши воины вплотную подойдут к границам Империи Оствер, и мы атакуем ослабевших имперцев.

Вопросы посыпались на Манчиго один за другим. Старик отвечал на них без колебания и с многочисленными подробностями. И спустя полчаса, состоялось новое голосование, которое определило, кто и за что отвечает при миграции племени на юго-запад, в сторону самого северного имперского владения Герцогства Григ. Походным вождем, естественно, стал Манчиго. Его помощником был выбран Зекка. Остальным достались должности попроще. А что касается вождя Океанских Ястребов, то помимо руководства своим родом, ему предстояло возглавить все отряды передовой разведки, и Ойкерен принял слово своих собратьев как должное. И после того, как обязанности вождей были распределены, они еще о многом говорили и выслушали шаманов, которые поддержали их решение. А затем, когда глубокой ночью вожди разошлись и разъехались, находясь на палубе корабля, глава Ястребов ножом сбрил свои волосы, и поклялся, что отпустит их лишь тогда, когда доверившиеся ему люди обретут новую родину.

С того момента минуло три месяца, и все прибрежные поселения Птиц опустели. Изгнанниками, растянувшись в колонны по двадцать-тридцать тысяч человек в каждой, они уходили на северо-запад. Сначала Ястребы. За ними Совы и Орлы. А далее другие семь родов.

Словно океанская волна нанхасы покатились через тайгу, горные перевалы, реки и озера. По пути они вбирали в свое движение мелкие осколки изгоев и уничтожали представителей всех иных народов и рас. Погибали тролли и гоцы, оборотни и люди. Стаптывались копытами боевых лошадей, оленей и лосей живые мертвецы и потомки ишими-барцев, тысячу лет назад спрятавшиеся от остверов в дебри севера. И даже вампиры не могли найти спасения, потому что с Птицами шли могучие шаманы и ламии. Никто не получал пощады. Нанхасы не признавали рабства, и не нуждались в слугах. Они поставили перед собой цель и шли к ее достижению. А впереди переселенцев двигался род стремительных Океанских Ястребов во главе с Фэрри Ойкереном, рядом с которым была безжалостная, коварная и сильная ламия Отири, уже проходившая по маршруту, каким шли белоголовые в составе разведывательного отряда Черных Соколов…

За размышлениями вождь не заметил, как наступил рассвет. И он отвлекся от своих воспоминаний, только когда на его закрытые веки упал блик солнца, отразившийся от воды источника. Он резко открыл глаза и одним движением, словно не сидел всю холодную осеннюю ночь на камне, вскочил на ноги. Его голова повернулась влево и вправо. По-прежнему все спокойно. И наклонившись к траве, он поднял с нее свою легкую куртку, широкий кожаный пояс и ножны с личным оружием, которое называлось атмин.

Правая рука воина потянула на себя клинок из черного метеоритного железа, которому была не страшна магия. Атмин вышел легко и, как это часто с ним бывало, вождь залюбовался своим оружием. Длинный однолезвийный клинок изогнутой формы, длиной в семьдесят пять сантиметров и весом в девятьсот пятьдесят грамм на крепкой рукояти с оплеткой из кожи акулы без гарды, но с расширением на конце для упора кисти руки. Превосходное и надежное оружие, которое имели право носить лишь настоящие мужчины. Те, кто родился на берегах благословенного Форкума. Только у нанхасов были подобные клинки, которые не только рубили врагов, но и могли выступать в роли метательного оружия. И если бы Ойкерену сказали, что нечто подобное делают где-то еще, он бы этому весьма удивился. Но этого ему никто не говорил, а люди мира Земля, которые могли бы увидеть в атмине практически точную копию янычарского ятагана, только немного длиннее и тяжелее, находились в своем пространстве или в теле других людей далеко от этих мест.

Ойкерен удостоверился в том, что лезвие клинка наточено как надо, это был своего рода утренний ритуал, вложил его обратно в ножны, оделся, прицепил атмин на пояс, и покинул поляну, где он провел бессонную ночь, несмотря на которую вождь был бодр и полон сил.

От родника вниз к подножию горы спускалась тропа. Ойкерен шел по ней широкими шагами, и спустя пару минут он вышел на открытое пространство, с которого открывался превосходный вид на лагерь его рода. И увидев на равнине вблизи широкой и спокойной реки Ачкинтот тысячи шатров, над которыми курились дымки утренних костров, вождь улыбнулся, и продолжил свой путь. И пока направлялся вниз, он думал о том, что эту зиму его люди переживут без потерь. Места здесь богатые рыбой и зверем. Есть зерно и соль, которые прибыли с торговым республиканским караваном от одного из окраинных родов племенного сообщества Сталь. И имеются запасы разгромленных врагов, которые всего пару недель назад жили вблизи горы Анхар, не думали о том, что их смерть близка и рассчитывали на то, что северяне пройдут мимо. А Ойкерен знал, что живущие в этих местах людишки, помесь нанхасов и ишими-барцев, копят большие запасы продовольствия, и приказал пока не трогать их. И когда полукровки успокоились, ночным налетом все укрепленные поселки этих дикарей были взяты. Людей истребили, а скопленные ими на случай затяжной зимней осады припасы достались победителям, которых только в одном роду Океанских Ястребов, не считая союзников, было пятьдесят тысяч человек, и все они хотели кушать.

Вскоре Ойкерен спустился вниз. И первым, кого он увидел, был его старший сын Мак, крепкий и статный воин в ламеллярном доспехе без шлема двадцати четырех лет от роду, который подскакал к нему на крепком боевом лосе, приветственно поднял вверх левую ладонь и радостно выкрикнул:

— Мы ждем тебя отец!

— Торопишься в поход!? — спросил его вождь, еще вчера обсудивший с Маком его разведку к горе Юххо, где обитали гоцы, которых следовало уничтожить.

— Да. Моя сотня застоялась и нам пора в бой. Дело только за разрешением вождя. Скажи свое слово!

— Шаманы с тобой?

— Да. Они уже с воинами.

— Разрешаю поход! — Ойкерен кивнул, проследил за развернувшим своего быка сыном, который направился к воинам разведывательной сотни, и одними губами прошептал: — Удачи тебе!

После этого он посмотрел влево, где у ближайшего шатра увидел Отири, которая тоже смотрела вслед Маку, и подумал о том, правдивы ли слухи о том, что его первенец спутался с ведьмой. Хм! Точно неизвестно. Сын на вопросы отца не ответил. Ламию спрашивать бесполезно. Свидетелей нет. Но если судить по косвенным признакам, Мак приглянулся Отири, и между ними что-то было.

— Эх!

Вождь тяжко вздохнул и кинул взгляд на свой охранный браслет, который не мог защитить его от ведьмы. И подняв глаза, он вновь увидел Отири, которая, как при первой их встрече, поймала его взор, прочитала его мысли, и прислала Ойкерену свой беззвучный посыл: "Ты прав вождь! Мне нравится твой сын! Но между нами ничего нет, и не будет! Потому что ламия выбирает лучшего, а он не такой! Лучший идет навстречу Маку, и я это чувствую!"

Наваждение пропало. Ведьма удалилась за ряды теплых шатров из оленьих шкур, а Ойкерен моргнул, сплюнул наземь и отправился к реке. Там его ждали главы семей, с которыми ему предстояло обсудить постройку амбаров для хранения припасов, организацию рыболовных артелей, предстоящую облавную охоту на дикого зверя и заготовку дров на зиму. А мысленный посыл ламии Фэрри постарался выбросить из головы, хотя в первую минуту он подумал о том, что следовало бы вернуть отряд сына и его самого назад. Однако вождь этого не сделал, ибо он был воином, и знал, что от судьбы не уйти, тем более что Отири не изрекла никакого страшного пророчества, которое бы сулило Маку беду.

Глава 21

Северные Пустоши. Мертвая Пересыпь.

18–20.10.1405.

К брошенному остверами золотому руднику вблизи горы Юххо мой отряд добрался относительно быстро, всего за девять дней пути. Позади остались шестьдесят пять километров по Герцогству Григ. Северные пустоши с их немногочисленными развалинами и следами дикарских стоянок. Зеленое море тайги, которая длинным языком пролегала между целью нашего похода и имперскими землями. И изрезанная глубокими оврагами местность под названием Мертвая Пересыпь. Не знаю, почему Пересыпь, может быть потому, что некогда здесь добывался превосходный песок, из которого делали отличнейшее стекло. Но то, что Мертвая, это факт. За четыре дня пути семь стычек с мертвецами, глупыми тварями, которые бродили вокруг мест, где их застигла смерть, и ждали того момента, когда они смогут наброситься на какое-нибудь живое существо с горячей кровью, желательно, человеческой, но на крайний случай, им подходила и звериная. Однако дикие животные чуяли мертвецов за несколько километров и избегали опасные места. А мы, совсем не легкая добыча и кончали этих мерзких тварей при первой же возможности. Бросок зачарованным дротиком с лошади в любую часть тела мертвого существа или выстрел из арбалета серебряным болтом с легким заклятием, и дохлое уродство распадалось на части.

В остальном же, все было спокойно. Пару раз серые осенние небеса поливали нас холодным дождиком, но он быстро прекращался, и умервия были единственной серьезной преградой между нами и южной стороной горы Юххо и, естественно, остановить мой отряд они не могли. А всех остальных существ, которые населяли эти края мы не очень-то и боялись, поскольку до нас три крайних года здесь ходила прощупывающая оборону имперских границ разведка нанхасов, а как всем известно, они ни с кем не церемонятся, где встретили чужаков, там и убили. Так что, если в пустошах вдоль Герцогства Григ кто-то сейчас и живет, то он затихарился таким образом, что его было не видно и не слышно. И это хорошо, ибо не хотелось тратить время на отстрел какого-нибудь глупого тролля или местных охотников из дикарского племени, которые могли бы посчитать, что мы вторглись на их территорию. Но местность вокруг словно вымерла. Никого.

И вот, наконец-то, мы на месте. Примерно в паре километров от заброшенного рудника и в одном километре от места, где должна находиться заваленная гвардейцами небольшая тихая пещерка, где лежат золотые слитки, которые сделают меня богатым человеком. До цели один рывок. Однако сделать его было весьма затруднительно. И ладно бы, нам не давали прохода люди или монстры. Чего-то подобного мы все ожидали и были готовы к бою. Но нет. Основным препятствием стала сама природа, которая перекрыла подходы к схрону Черной Свиты густым и сумрачным вековым ельником, и огромными непроходимыми зарослями серой от пыли и паутины малины, ежевики и еще каких-то колючих кустов. И если бы мне кто-то раньше сказал, что я не смогу пройти через лес, то, наверное, я бы только посмеялся над ним. Однако, видя перед собой дремучую чащу, словно из сказок про леших, мне было не до смеха, и я реально озадачился. Впрочем, ненадолго, поскольку люди ждали приказов, и я стал их отдавать.

Десяток Нереха разбивает стоянку, и выставляют боевой дозор! Воины Квиста идут в разведку и пятерками огибают гору! Одна с восточной стороны, а другая с западной! Оборотень Рольф уходит в самостоятельный поиск! Дружинники Амата и Суврата мечи и топоры в руки и вперед! Прорубать тропу в направлении на небольшой каменный скол, словно зуб дракона упирающийся в небо в девяти сотнях метров от края непроходимой чащобы!

Работа закипела. Словно заправские первопроходцы, дружинники за несколько часов прорубились через лес и заросли, и вышли к сколу. А затем, после того как я обнаружил небольшую пометку на камне, выдавленный в граните крест Анхо, они стали разбирать древний завал из покрытых мхом, грибами и плесенью валунов. Но как бы хорошо воины не трудились, добраться до золота в первый же день не получилось.

На окрестности упала тьма. Поднялся ветер. Усталые воины поужинали и легли спать. Наши лошади, пять десятков верховых и два десятка вьючных, находились невдалеке и хрумкали овсом. Можно было отдыхать, но я дождался возвращения разведчиков. Сначала Квиста и его людей, которые доложили, что с западной стороны Юххо большое количество следов, которые принадлежат гоцам. А с восточной старая дорога, по которой не так давно, огибая гору с севера, прошел крупный отряд нанхасов, не меньше сотни воинов на лосях. Да уж, не было печали. И приказав Нереху усилить боевые дозоры, а Вереку быть настороже, я услышал в кустах позади себя шорох, незамедлительно обернулся и увидел Рольфа Южмарига в его зверином облике.

Крупный ирбис в два длинных прыжка оказался подле рюкзака, который принадлежал гунхату, и началось его превращение в человека. Подобное нам доводилось видеть не часто, а потому, все воины кто не спал, маг и я с любопытством наблюдали за трансформацией. Тело зверя изогнулось, оно, словно пластилин под жарким летним солнцем, стало мягким и каким-то неестественно плавным. А затем мы услышали хруст хрящей, и пошло преображение. Сначала ирбис встал на задние лапы. Появилась грудь человека. Ноги удлинились. А голова обрела более округлые очертания. Миг! Тело вздрагивает и перед нами снова тот самый Рольф Южмариг из рода Гунхат, которого мы привыкли видеть. Только голый, но все с теми же самыми желтоватыми глазами, которые в отблесках пламени иногда меняют цвет, а зрачки становятся то красными угольками, то синими искорками, это зависит оттого с какого угла посмотреть.

Показательное превращение зверя в человека было недолгим. Представление окончено. Рольф быстро оделся, подошел к костру, получил в руки кружку с горячим взваром, посмотрел на меня и заговорил:

— Здесь нанхасы. Полная сотня опытных воинов на боевых животных. Все в доспехах. Оружие хорошее. И с ними два шамана.

— Они далеко от нас? — спросил я.

— Двенадцать-четырнадцать километров, с северной стороны горы. Там деревенька гоцев и они их сейчас убивают. Резня страшная, я такой никогда не видел. Там не просто зачистка, а ритуальные казни, четвертование, колосажание и оскопление.

— С чего бы вдруг?

— Гоцы нескольких северян в бою сделали, и тем даже шаманы не помогли. Вот нанхасы и зверствуют.

— Как близко ты к ним подходил?

— Метров на четыреста. Больше нельзя. Шаманы могли меня почуять.

— Значит, ты ничего не слышал?

— Нет, — оборотень покачал головой.

— А если группой отработать, как думаешь, языка возьмем?

Оборотень помрачнел, видимо, что-то вспомнил, и снова отрицательно покачал головой:

— Нет. Это нанхасы. Застать их врасплох или взять в плен очень и очень трудно. Только если в бою, оглушенного воина схватить. А иначе никак.

— Понятно. Завтра снова в разведку пойдешь. И если заметишь, что они к нам направляются, сразу же назад.

— Слушаюсь, господин граф.

Рольф замолчал. А я задумался над тем, что делать дальше. Но долго я над этим не размышлял, ибо все на поверхности. Уходить без добычи нельзя, не для того мы шли через пустоши, чтобы с пустыми руками домой вернуться. Так что продолжаем работу, благо, нанхасы заняты истреблением гоцев, которых, по всей видимости, одолели при помощи магии. И пока они сегодня зверствуют, а завтра отдыхают, мы за это время расчистим вход в пещеру, возьмем золото и быстро-быстро, на мягких лапах, через Мертвую Пересыпь рванем на юг. Решение было принято, и с относительно спокойным сердцем я завалился спать.

Чуть свет дружинники продолжили работу. Маг был с ними рядом, пытался распознать возможную ловушку, которая могла ожидать нас на входе. Дозорные группы выдвинулись в сторону нанхасов. Рольф в разведке. А за мной общее руководство и контроль. Каждый при деле. И ближе к полудню, проход в схрон был расчищен. Внутрь забрались самые низкорослые и верткие воины, а следом за ними, выслушав уверения мага в том, что все чисто, последовал и я.

Пещерка как пещерка. Не очень просторная, но и не маленькая. Кругом толстый слой пыли, дышать можно с трудом, ловушек нет, а вдоль стены рядком стоят десять продолговатых рассохшихся ящиков, при взгляде на которые душа феодала Уркварта Ройхо запела от радости. И надо сказать, что пела она не зря, так как золото, на которое я так рассчитывал, было на месте. Каждый ящик хранил по пятьдесят немаркированных килограммовых слитков презренного металла. Десять умножаем на пятьдесят и получаем полтонны золота, что в пересчете на монеты составляло свыше сорока тысяч иллиров.

Однако если это золото сдавать, то, само собой, придется платить комиссию, это не монеты. И если удастся выручить за добычу ровно сорок тысяч, подобный расклад меня устроит. Но для того чтобы об этом всерьез задумываться, надо было вернуться домой, ибо верно гласит мудрость земных поисковиков, что хабар найти это не самое важное, а главный момент с этим добром благополучно в безопасное место добраться. На мой взгляд, это совершенно правильная позиция, а потому, погладив золотые слитки ладонью, я приказал грузить их на вьючных лошадей и уходить. Упаковка ценного груза прошла достаточно быстро. И оставив стоянку вблизи горы Юххо, ближе к вечеру мы начали отход.

Все прошло просто отлично. Отряд ушел в ночь и двигался до самого рассвета. Лунного света, чтобы дорогу разглядеть, хватало, и с нами был маг, который мог почуять присутствие нежити. А потому шли мы достаточно ходко и без задержек.

К полуночи, уже в Мертвой Пересыпи, нас догнали дружинники Квиста. А к утру оборотень, который доложил, что позади нас спокойно и хвостов не было. Вроде бы, можно расслабиться. Однако, несмотря на то, что вокруг все было тихо, у меня по спине все время пробегали тревожные мурашки, а это верный признак того, что надо чего-то остерегаться. Беспокойство нарастало, и как я не старался уверить мое шестое чувство в том, что зря себя накручиваю, ничего не выходило. И дав отряду, небольшой отдых сроком до полудня, вместе с десятком сержанта Нереха, я отправился назад по нашим следам.

Неспешной рысью лошади бежали по старой звериной тропе, которая петляла по оврагам и холмам. Вокруг по-прежнему тишина. И взобравшись на очередной бугор в нескольких километрах от нашей стоянки, вершина которого представляла из себя относительно ровную площадку примерно сто на сто метров, совершенно неожиданно, мы лоб в лоб столкнулись с нанхасами. Млять! Расстояние между нами и северянами тридцать-тридцать пять метров. Нас одиннадцать, а их почти сотня с двумя шаманами, которые во главе с командиром возглавляли воинов и шли впереди.

На краткий миг два наших отряда остановились. Вожак нанхасов смотрит на меня, а я на него. Мой взгляд скользит по будущему противнику, отмечает его ладный ламеллярный доспех из металлических пластин, которые скреплены шнуром, седло и стремена на боевом лосе, и отличное оружие, кривой клинок, по силуэту ятаган. Это был воин, испытанный боец, который не признает компромиссов. Видимо, после уничтожения деревни гоцев он приказал прочесать местность, обнаружил наши следы, которые маскировать было бесполезно, и последовал за нами. А оборотень не почуял врага, потому что северяне все время держались вне поля его зрения или шаманы своих соплеменников прикрыли. Почему я знаю, что все было именно так, а не иначе? Наверное, по той простой причине, что вожак северян был очень похож на меня, и взглядом, и повадками, и внешностью, только у него волосы белее и плечи пошире. И мне показалось, что мы и думаем примерно одинаково, и если бы я был на его месте, то поступил бы именно так. Впрочем, все это пустое, размышления и только. Заминка длилась не больше пяти-шести секунд. Вот-вот должна была закипеть кровавая сеча, в которой мы, скорее всего, поляжем, а враги спляшут на наших костях. Надо было что-то делать, и я выкрикнул:

— Повод влево! Уходим! Нерех командуй! Я прикрываю!

Дружинники выполнили команду быстро и четко. Поворот прошел идеально. Мы развернулись к нанхасам спинами, и тут же я услышал команду вражеского командира, который на очень сильно искаженном остверском языке приказал не упустить нас. Хрена тебе! Мой жеребчик зло куснул удила, и рванулся за десятком, а рука распахнула клапан сумки, где лежали эликсиры и энергокапсулы, и назад полетела первая магическая граната.

"Один! Два! Три! Четыре! Пять!" — я вел мысленный отсчет и ждал взрыва. Однако ничего не произошло. И уже спускаясь в овраг, я обернулся, и увидел, что надежная энергокапсула не взорвалась. Один из шаманов повел рукой и словно куполом накрыл ее возникшей прямо из воздуха какой-то вязкой темно-зеленой жидкостью. Что это за заклинание, я не знаю. Но мне известно, что так быстро успокоить гранату и не дать ей взорваться, могут очень и очень немногие чародеи, не только в империи, но и во всем мире Кама-Нио, про это мне рассказывали в военном лицее, а наставники зря болтать не стали бы, они люди грамотные. А значит, враги сильнее чем кажутся, и очень может быть, что правы те, кто говорит, что нанхасы это высокоразвитый народ, который умеет и знает то, о чем многие народы даже не догадывались. Но ничего, посмотрим, кто кого. Главное в панику не впадать.

Десяток Нереха скрылся в овраге, а я придержал своего верного коня. Было понимание того, что в долгой скачке боевые лоси быстрее и сильнее лошадей, которые хороши на коротких дистанциях, так что враг нас все равно догонит. А потому следовало задержать северян, пусть с риском для собственной жизни, но иначе никак. Если нанхсасы вырвутся из оврага, нам придется худо, мы бросим груз и будем спасаться бегством. Со стороны мой поступок мог показаться безумным и безрассудным, даже, несмотря на то, что в запасе была еще одна энергокапсула. Но мой расчет не на нее, а на кмиты, тем более что противник близко, развернуться не может, тропа не слишком широкая, и я не промахнусь. Однако все необходимо делать очень быстро, и я не медлил.

Сознание привычно потянулась к камню с "Черной Петлей". Заклятие отозвалось, и все это заняло доли секунды. Губительная для врагов сила перетекла в правую ладонь, оформилась в черную веревку и я бросил ее вперед, прямо на вожака и шаманов, которые ускоряли своих ездовых животных.

Смертельный и стремительный магический аркан красиво развернулся в воздухе. Один из северных чародеев поднял вверх руку, и что-то выкрикнул, наверное, он хотел остановить заклятье или рассеять его. Но это не энергокапсула, и не простенький прием из арсенала молодого остверского мага, а одно из самых эффективных и изощренных заклинаний старой империи, которая долгое время была заточена только на войну.

"Черная Петля" опустилась на передовых всадников, на семь-восемь человек, не больше. Рывок на себя. В руке чувствуется натяжение, это сопротивляются шаманы и охранные обереги нанхасов. Но все делается привычно, не зря я тренировался с кмитами, когда меня никто не видел, и черная веревка из магической энергии сжимается и схлопывается.

— Бах-х-х! Наземь посыпалась амуниция, железо доспехов, оружие, амулеты, мешки с провиантом и свертки с добычей. Смерть врагам! Однако два человека из передовой вражеской группы все же уцелели.

Первый это один из шаманов, который скатился со своего лося вниз, сжался в позу эмбриона и что-то зажал в руках, наверняка, артефакт, который воздвиг вокруг него призрачный барьер, и "Черная Петля" лишь скользнув по нему, не дотянулась до тела северного чародея. Молодец! Силен колдун и реакция хорошая, получше чем у его напарника, от которого осталась лишь горсть серого праха, грязные пыльные шмотки и пара сумок с эликсирами и амулетами.

Вторым выжившим был вражеский командир. Его мощный боевой лось вырвался вперед, и он не попал в круг смерти. И не видя того, что творится позади, воин выхватил свой ятаган, надо отметить, совершенно черного цвета, вскинул его над головой и, поминая какого-то ястреба из океана, направился ко мне. Лось пыхтел и мчался вперед, и его грозные острые рога были нацелены в брюхо моего жеребчика. Еще бы секунда-другая и графу Ройхо, возможно, пришел бы конец. Я ничего не успевал сделать, но все решил случай, а может быть, провидение или покровительство родовых духов. Не суть важно. А важно то, что натяжной конец "Черной Петли" после распада заклинания, самым краешком задел боевого лося. И хотя соприкосновение длилось всего краткий миг, для того, чтобы отсечь у животного левую заднюю ногу этого хватило.

А дальше все предсказуемо. Рев покалеченного лося. Он валится набок и перекрывает тропу, а вожак нанхасов ловко спрыгивает с седла, кидает взгляд на меня, затем назад, и застывает. До него меньше десяти метров, при желании доплюнуть можно. "Плющ" под сердцем откликается. Я готов ударить северянина, а после этого бежать вслед за десятком Нереха. Но позади вражеского командира встает на ноги шаман. Он выкрикивает неразборчивую гортанную фразу и призрачная стена, которую видно по колебанию воздуха, возникает между нами. Понятно. Это защита. А возьмет ее мое последнее боевое заклятья или нет, неизвестно. И не рискуя, я прижался к гриве жеребчика и направился вслед за своими воинами. Одновременно с этим надо мной что-то просвистело, и с головы слетела черная гвардейская шляпа с родовой руной Ройхо, которую я нацепил вместо креста Анхо Что это было я не понял. Однако заметил, как в осыпь слева от меня словно молния вонзилось что-то черное с рукоятью. И не задумываясь над последствиями, машинально, проносясь мимо этого места, я подал тело коня к краю осыпи и на скаку выхватил черный предмет из смеси глины и песка. Это оказался ятаган вожака, который метнул его в меня, но благодаря моему резкому повороту он не попал. В памяти отметка, что эти кривые клинки не только рубят, но и летают.

— Хей-я-я! — кричу я и, развернув клинок плашмя, бью жеребчика по правому боку. Конь убыстряет свой бег и вскоре, без погони на хвосте, я выбрался из оврага. Вокруг выхода полукольцом дружинники Нереха с арбалетами в руках, они готовы меня прикрыть. А впереди два всадника, которые галопом несутся к нашему лагерю. Все правильно, нужно поднимать остальных участников нашей экспедиции.

— Уходим! — даю я команду Нереху и устремляюсь за гонцами.

Сержант дублирует мои слова. Воины пристраиваются за мной, и мы уходим от оврага, который за малым не стал нашей могилой, с такой скоростью, что ветер в ушах свистит. И пройдя еще через три оврага, мы вышли к стоянке. О том, что рядом нанхасы, воины уже знали, посланцы Нереха нас опередили. Маг держал в руках сразу два амулета. Рольф находился в зверином облике. А Квист был готов с двумя десятками дружинников скакать нам навстречу. Но погоня отстала, видимо, северяне не рискнули преследовать нас после того, что я им продемонстрировал в овраге, а может быть они собирались с силами или хотели обойти нас с флангов. Не знаю. Не было времени над этим думать. Надо было драпать, и я отдал новые приказы:

— Квист вместе со мной в прикрытие! Рольф вперед, проверь тропу на юг! Верек будь настороже, у противника хорошие шаманы! Остальным, вьючных лошадей в повод! Уходим!

Снова отряд продолжил движение. Однако до вечера все было тихо. На следующий день тоже, и так закончилась моя первая встреча с нанхасами. Наши пути пересеклись, и случилось боестолкновение, в котором я остался жив и взял трофей, превосходный ятаган, который стальной ирут с одного удара сломал. Потерь с нашей стороны нет, и единственное о чем я жалел, это о потерянной шляпе, которую носил целый год. Хорошая вещь, удобная, а главное, я к ней привык. Ну, ничего, отряд выбрался из Мертвой Пересыпи, северяне остались с носом, а мы с добычей. Но я чувствовал, что боги еще сведут нас с ними и, считал, что долго ждать не придется, зима не за горами. Так я думал в тот момент, но не знал того, что повторная встреча с нанхасами произойдет гораздо раньше зимы, всего через пять дней.

Глава 22

Северные Пустоши.

25.10.1405.

— Мак, я против того чтобы драться с этими странными остверами.

Молодой шаман, ровесник Мака Ойкерена и друг его детских игр, худой и нескладный русоволосый мужчина, закутавшийся в стеганую шерстяную накидку, посмотрел на своего временного командира. После чего он отвернулся, взглядом приподнял с земли крупный сучок и подкинул его в костерок, который горел между ним и сотником.

Ойкерен прищурился, проводил глазами пролетевшую по воздуху палку и произнес:

— Вервель, ты ведь сам сказал, что в этом отряде только один маг, который слабее тебя. Так?

— Да, — согласился с ним шаман. — Об этом мне поведали духи, которых я навел на остверов через потерянную тем хватким дворянином шляпу, а они никогда не ошибаются.

— А еще ты уверил меня в том, что командир остверов не чародей, а воин.

— И это верно. Он не имеет постоянной связи с энергетиками дольнего мира.

— Тогда объясни мне Вервель, почему ты против? Нас девять десятков против четырех. У нас боевые лоси, а у них лошади. Они не ждут нападения с нашей стороны, потому что мы не шли по их следу, а незаметно обогнули имперцев по флангу. У них груз, который их связывает, а мы можем свободно маневрировать и готовы к бою. И мы знаем, где они остановятся на следующую ночевку, в старом имперском форте, который находится в пяти километрах от нас. Слева осыпи, справа непроходимая чаща, а враг на руинах. Путь один, а идти в обход остверы не станут, это потеря времени в одни сутки. И значит, ночью мы придем к ним в гости и вырежем этих имперцев. За нами сила и эффект неожиданности, и кроме того, с нами ты, а с южанами только один маг, который тебе не противник.

Вервель помедлил, полуприкрыл глаза и ответил:

— Я не понимаю, какова природа заклятия, которое применил встретивший нас в овраге воин. Он в прах распылил Чердыка и пятерых воинов вместе с сохатыми. Всего за несколько секунд. Не обратив никакого внимания на охранные браслеты, и на то, что мой старший брат кинул навстречу его силе своих духов. А вдруг у него еще что-то в запасе есть? Поэтому надо действовать осторожно и прежде чем лезть в драку, необходимо посоветоваться с более опытными шаманами. А ты рвешься в бой Мак. Так нельзя.

— Ты просто трус, — Ойкерен скривился в презрительной усмешке. — Сколько тебя знаю, ты всегда держишься в тени. А сила оствера ясна. Он применил артефакт, который ты не почуял. Но это получилось у него один раз, да и то только потому, что он нанес свой удар неожиданно, когда мы были на марше и не готовы к бою.

— Может быть, я и трус. Но я жив, потому что почуял неладное и сосредоточился на защите, а не на нападении. И ты, кстати сказать, уцелел только потому, что я тебя прикрыл. — Вервель потер ладони, посмотрел на лагерь, разбитый северянами в старой роще, в стороне от тропы, по которой должны были пройти остверы. Затем он всмотрелся в мелькнувшую между стволами тень, неразборчиво прошептал несколько слов и, повернувшись к Маку, продолжил разговор: — Духи сказали, что остверы идут своим прежним путем и сегодня к вечеру они будут здесь. Все как ты и предполагал. Впереди оборотень, за ним десяток конных воинов, а далее основной отряд и лошади с грузом. Решать, конечно, тебе, но мое слово ты слышал. Как бы мне не хотелось поквитаться с имперцем за брата, я считаю, что нам надо возвращаться к горе Анхат, а разборку с нашим обидчиком мы продолжим зимой.

— Ты не понимаешь! — кулаком правой руки Ойкерен ударил в раскрытую левую. — Мы должны уничтожить врага.

— Нет. Я все понимаю. Ты потерял подарок отца, дорогой атмин из небесного железа, и чувствуешь стыд. А есть еще и Отири, которую ты желаешь хозяйкой ввести в свой шатер. И сейчас тебя заботит не выживание всей нашей сотни и не выполнение приказа, который, если ты забыл, гласит, что цель нашего похода разведка окрестностей горы Юххо и уничтожение гоцев. Не-е-т! — Вервель покрутил в воздухе указательным пальцем. — Тебя волнует иное. Что подумает твой отец, как тебя встретит ведьма, и что она ответит на предложение стать твоей женой.

— Замолчи! — сотник вскочил на ноги.

— Я то замолчу. Но ответь, я прав? — шаман был совершенно спокоен.

Мак помедлил, сел обратно и согласился:

— Прав.

— И ради своих амбиций ты готов кинуть своих воинов на врага, возможности которого не до конца известны?

— В моей сотне отличные воины и при удаче мы возьмем врага в ножи. Я уверен в победе и во мне нет сомнений.

— Уверенность это хорошо, только не надо путать ее с самонадеянностью. Ты знаешь, я буду рядом с тобой и сделаю все, что должен, отведу глаза часовым и оборотню, постараюсь обесточить магическую сигналку, а затем натравлю своих духов на вражеского командира. И пока мои помощники скуют его силы, воины прикончат этого имперца. Вроде бы все просто. Однако, у меня недоброе предчувствие. И существа дольнего мира не говорят мне всего, что они знают. А знаешь почему?

— Почему?

— Потому что в жилах вожака остверов течет старая кровь, такая же, как и у нас с тобой. Он потомок одного из Рунных родов, и в мире мертвых у него сильные покровители, которые не дают моим бестелесным помощникам, навести на этого странного воина порчу или помутить его разум. Мы знаем очень мало, так что осторожность, прежде всего. И я рекомендую ограничиться преследованием этого отряда, и захватом пары пленников, которые расскажут нам, с кем мы имеем дело, где остверский командир живет, и что он представляет из себя как человек.

— Хватит, Вервель! — сотник взмахнул раскрытой ладонью. — Все решено! Я послушался тебя в тот злополучный день, когда погиб Чердык, и не погнался за остверами сразу. Но сегодня будет бой. Мы атакуем имперцев ночью, и они умрут. Я все сказал! Обсуждать больше нечего! Задобри духов, напитай их силой, и будь готов к тому, чтобы не дать командиру южан схватиться за артефакт и применить его. Иди отдыхай! Вечером нам понадобятся все твои силы и умения без остатка.

— Ладно, как скажешь, — Вервель помедлил и добавил: — сотник.

Шаман ушел в глубину стоянки, а Мак Ойкерен, командир разведывательного отряда из рода Океанских Ястребов, вперил свой взгляд в пламя костра и увидел, что из огня на него смотрит лицо Отири. Раскосые колдовские глаза ведьмы заглянули в его душу, прочитали чувства воина, а затем губы ламии зашевелились и сложились в слово "Возвращайся!"

Воин встряхнул головой, вновь посмотрел в костер, но лица женщины, которой он хотел обладать, там уже не было. Просто языки ярко-красного пламени, которые жадно пожирали сушняк. И решив, что видел обычный морок, он еще раз обдумал то, что собирался сделать этой ночью, и пришел к выводу, что поступает верно. Наглых остверов, которых так опасается Вервель, необходимо уничтожить. А иначе сотника ждут позор и смешки за спиной. Это не для него, не для сына вождя и одного из лучших воинов своего рода. И значит, он не отступит и сметет со своего пути любого, кто встанет между ним, славой и Отири, которая сказала, что примет его сватов лишь в том случае, если Мак Ойкерен вернется с победой…

Северные Пустоши. 25–26.10.1405.

Мой отряд возвращался в Герцогство Куэхо-Кавейр, и можно было сказать, что наш утомительный поход близился к своему логическому завершению. До границы, где нас встретят патрули из дружины герцога, оставалось всего ничего, тридцать километров. Вот-вот должен был начаться дождь, но впереди имелись развалины старого имперского форта, где можно было устроиться на ночлег, немного отдохнуть и переждать непогоду. Впереди десяток сержанта Суврата и оборотень, за ними остальные тридцать два человека. Опасности вокруг нет, но снова на душе тоска и сердечко дергает. Опять предки посылают мне знак из дольнего мира, но откуда ждать опасности неизвестно. Верек ничего не может сделать, нет в его арсенале заклятий, которые бы вели поиск людей или угроз хотя в радиусе одного километра. Рольф Южмариг с полудня какой-то вялый и если бы он не был оборотнем, я бы сказал, что он заболел. Бывалые сержанты, еще вчера улыбающиеся, тоже что-то чувствуют, хоть и нет в них способностей к магии и сильных покровителей в мире мертвых. И собрав все наши предчувствия в единое целое, я приказал приготовиться к бою и увеличить дистанцию между разведкой и остальными десятками.

Дружинники и я натянули на себя кольчуги и зарядили арбалеты. Маг приготовил к бою "Молнию" и "Зеленую Пыль". Воины Суврата оторвались от нас на триста метров и уменьшили скорость своего движения. Перед нами поле и старая имперская дорога, точнее сказать то, что от нее осталось. С одной стороны глубокие овраги, за которыми начинаются отроги Аста-Малаш, а с другой непролазная чащоба. Место такое, что обойти его трудно. И я подумал о том, что для засады лучше места не найти. Однако, кому мы здесь нужны, в этой безлюдной местности? Только если нанхасам. Но как они могут знать наш точный маршрут, который по следам определить затруднительно, ибо мы все время движемся не прямо по пеленгу, а по кривой, и к границам имперских земель могли выйти на двадцать пять километров правее к крепости Эрра или на сотню левее, поближе к Графству Тегаль. Так что вряд ли они последовали за нами после быстрой гибели одного из шаманов и нескольких своих воинов. А если бы они за нами все-таки шли, то мы бы их заметили. Но за спиной и по флангам все чисто, а значит северяне не самая очевидная опасность.

Гоняя в голове такие мысли, я съехал с дороги, и направил своего жеребца на широкую тропу, которая вела к форту. Осторожно поднялся на крутой холм, где находились развалины древнего укрепления, от которого остался только фундамент и одна невысокая крепкая каменная стена с карнизом, прикрывающая от злого ветра и бурь всех редких путников, пересекавших северные пустоши и останавливавшихся в этом месте. Сержант Суврат уже был на месте и доложил, что все тихо, в развалинах свежих следов не видно, а старые кострища вдоль стены все наши, с прошлой остановки. Меня и воинов это несколько успокоило, но мы не расслаблялись. И пока два десятка воинов разбивали стоянку, другие дружинники, уже в вечерних сумерках, поливаемые начавшимся холодным дождем, обследовали местность вокруг форта, поставили вдоль тропы пару десятков стальных капканов и воткнули в землю около сотни острых деревянных колышков. Защита, конечно, примитивная, и рассчитанная на дурака, но это лучше, чем ничего, тем более что она дополнялась магической сигнальной цепью Верека.

Зажглись первые костры, благо, по дороге насобирали сушняка. Над головами были натянуты брезентовые полога, по одному на пять человек. Дружинники стали готовить ужин, а возле моего костра собрались сержанты, понурый и усталый оборотень, ну и, само собой, отрядный чародей. Мы перекусили, выпили вишневого взвара, обсудили день сегодняшний и день завтрашний, а так же грядущую ночь, которую я приказал разбить на две части с тем, чтобы половина отряда могла немного поспать, а другая, вместе с магом или со мной в это время несла караульную службу на тропе. Десятники со мной согласились. Все верно. Отдохнем завтра, уже на имперской территории, а сегодня необходимо быть начеку, кольчуги не снимать и арбалеты держать наготове. Один десяток выставить внизу, у входа на тропу, как раз перед сигнальной цепью, пятерку бойцов на середине и столько же людей в самом форте. Своего рода три кольца обороны.

Сержанты разошлись. Мы с магом решили, что за мной время с полуночи и до утра. После чего Верек направился во тьму, туда, где стояли наши дозорные, а я, так и не сняв свою кольчугу, завалился спать. Но сон долго не шел и около часа я проворочался с боку на бок и размышлял о том, что буду должен сделать сразу по прибытии на имперскую территорию. Тут и доклад герцогу Гаю с его опричниками, и решение вопросов по переселенцам, и набор новых воинов, и реализация золотых слитков, и многое другое. Сплошная суета, без какого либо просвета и большого перерыва. Надоело все, но раз уж взялся за дело надо тянуть его до конца, не взирая ни на что.

Наконец, я все же провалился в сон, в котором мне снилась жена. Каисс стояла на стене замка и смотрела в сторону севера. Ни дать и ни взять, Ярославна ждет князя Игоря. И это хорошо, что рядом со мной такая женщина, которую я люблю и в которой уверен. Но почему она кричит, словно хочет меня о чем-то предупредить, а я не слышу ее голоса? Странно.

Одновременно с этой сонной мыслью я очнулся, вернулся в реальный мир и услышал приглушенный шумом дождя удар металла об металл, а следом всплеск, словно в лужу упало что-то тяжелое, может быть, человеческое тело. И еще не до конца понимая, что происходит, я одним рывком выбрался из-под попоны, вскочил на ноги, схватил лежащий у изголовья стальной ирут и выкрикнул:

— Тревога! К бою!

Тут же из темноты, с тропы, мне вторил истошный вопль Эри Верека:

— Нанхасы!!!

Слева и справа от меня вдоль стены начали отлетать в сторону брезентовые укрытия. Вооруженные мечами и арбалетами дружинники выскочили к почти потухшим кострам, и по этому факту можно было сказать, что спал я не более тридцати минут. Из темноты выбежал один из дозорных, который повернулся ко мне вполоборота, круглым кавалерийским щитом прикрыл корпус и выдохнул:

— Северяне! Много! Передовой дозор Суврата почти вчистую сделали, но сигнальную цепь не обошли! Господин маг и десяток Нереха врага на тропе встречают.

Про это воин мог и не говорить. С единственной тропы, которая вела в руины форта, донеслись крики, щелчки арбалетов и перезвон скрестившихся с ятаганами мечей.

— Вперед! — я взмахнул ирутом туда, где был слышен шум боя. — Всем к магу! Держать оборону! Квист, три человека на стоянке!

Вверх взмыл магический светильник, Верек освещает поле боя. Воины рванулись в указанном направлении, и я, было, последовал за ними. Но, покинув костерок, далеко я не убежал. Метров двадцать вниз и тут же почувствовал, как на мои плечи навалилась какая-то тяжесть, схожая с теми ощущениями, когда в столичном особняке меня не отпускали желавшие со мной пообщаться духи рода Ройхо. Что это, мне было понятно. Шаман нанхасов кинул в бой прикормленных им духов, свою основную ударную силу. И это значило, что он где-то неподалеку, видит меня и направляет бесплотных тварей.

С трудом я повернул шею и метрах в сорока правее меня разглядел несколько темных теней, людей, которые поднялись к форту по крутой осыпи. Ясно! Это шаман и его прикрытие, которое должно прищучить меня, пока чародей не дает мне действовать. Что делать!? Надо бы применить "Иглы Света", которые рассеют навалившихся на мои плечи существ дольнего мира, а после этого применить весь свой арсенал и умения, как магические, так и воинские. Однако духи шамана сильны, они не отпускают меня. А я будто обдолбанный наркоша стою один в полутьме между фортом и сражением, смотрю на шамана, на воинов, которые бегут ко мне и сейчас отрежут мою буйную голову, и не могу ничего сделать. При этом я чувствую готовые выплеснуть свою энергию кмиты, но сознание рассеяно, а разум не может послать артефактам сигнал к действию и направить их силу в нужное русло.

"Сотня демонов! Да что же это такое! — прокричал мой внутренний голос. — Проснись Уркварт! Действуй!"

И в этот момент кромешную ночную темноту разорвала яркая кратковременная вспышка. Верек применил "Молнию". На долю секунды шаман нанхасов отвлекся и перестал руководить своими бестелесными соратниками-исполнителями. Мне стало легче, и я, не задумываясь, применил "Иглы Света". Голубоватое сияние вырвалось из моей левой ладони. По окрестностям пронесся еле слышный болезненный стон умирающих духов, и пришло спасительное облегчение. Тяжесть с плеч пропала и, в тающем свете заклинания, я увидел недоумение вражеского чародея, который оглядывался по сторонам и не видел преданных ему существ мира мертвых.

"А-а-а падла! Знай наших!" — со злорадством подумал я, и на ходу потянув на себя "Плющ" рванулся навстречу приближающимся вражеским бойцам.

Прыжок вперед! Ирут встречает северный ятаган первого противника. Сталь бьется о сталь. И из раскрытой левой ладони вылетают энергетические ветки заклинания. Силовые плети дольнего мира хватают врагов за шеи. Я чувствую треск их позвонков и хрящей, и моя ладонь сжимается.

Хруст костей! Изломанные тела четырех человек падают в грязь тропы. И я устремляюсь за шаманом, который каким-то чудом смог отбиться от направленного в него энергетического жгута. Но он, сволочь такая, прыгает с откоса и исчезает в темноте. Гнаться за ним бессмысленно. Есть более важная задача, отбить натиск вражеских воинов. А что дальше будет, посмотрим.

Я бросился в кипевшую на тропе схватку, которую мои воины, явно, проигрывали, слишком много было врагов, и слишком яростным был их натиск. Еще бы минута-другая, и северяне прорвали бы нашу линию обороны и ворвались в лагерь, а там нас раскидали бы на группы и всех перебили.

— Ройхо! — выкрикнул я свой боевой клич.

— Ройхо!!! — поддержали меня воины.

Рывком я пробился в первые ряды боя. И в этот миг один из северян, который оказался передо мной, попытался достать меня ятаганом в живот. Он действовал быстро и четко. Выпад! Удар! Однако наваждение и усталость схлынули с меня вместе с духами дольнего мира, и я действовал не менее быстро. Прямой клинок моего меча принимает на себя кривое лезвие ятагана, которое съезжает вниз и упирается в гарду. И пользуясь тем, что я стою на тропе немного выше противника, без замаха, простым пинком, я бью его ногой в живот. Твердый носок моего ездового сапога ударяет в доспех противника и не наносит ему никакого особого вреда. Но он покачнулся, а именно этого я и добивался. Ирут отбрасывает клинок ятагана в сторону, и возвратным движением режет неприкрытое голое горло врага.

В лицо хлещет кровь нанхаса. Снова удар ногой в грудь противника и он валится на своих товарищей, которые подпирают его со спины. И тут же, в левую руку перетекает сила "Черной Петли", которую я кидаю в темноту. Как всегда, злая энергетика боевого заклятья работает как надо. Петля разворачивается, распутывается, расширяется и накрывает кусок земли. Рывок на себя! Сопротивление! Хрипы и стоны! И на грязную каменистую почву тропы падают металл, дерево и ткань. А вся органика, как обычно, распадается на атомы.

— Бей! — выкрикнул я, и рванулся в образовавшееся после смерти семи-восьми северян пространство. За мной четверо дружинников. И сразу же новая схватка, с тройкой нанхасов, которые находились позади, и один из них вражеский вожак. Ну, это и понятно, когда силы противоборствующих сторон хотя бы относительно равны, в дело вступают командиры. И тут уже кто кого переиграет, тот и победитель.

Северянин что-то выкрикнул, но я разобрал только "А-а-а-а!" и мы схлестнулись. Я сверху, он снизу. Слева и справа идет рубилово. Эри Верек подвесил над фортом очередной световой магический фонарь, а затем кинул в толпу врагов пару огненных шаров, которые должны были окончательно истощить его силы. И теперь, когда с поля боя уходит магия, все решает честная сталь.

Клинок нанхаса сошелся с моим. Он силен, но и я не слабак, и знаю толк в одиночных боях, не одна дуэль за плечами. Размен базовыми диагональными ударами. Еще один. И еще. Выпад противника, который я, хоть и с трудом, но отбиваю. Ответный выпад. И мой меч соскользнул с ламеллярного доспеха врага, причем сталь клинка ушла не вниз, а вверх. Почему, совершенно ясно. Доспех северянина кавалерийский, и все пластины на нем идут вершиной вверх, тем самым, защищая конника от ударов снизу. Впрочем, это так, отступление. Мимолетная мысль и отметка на будущее.

Полшага вперед и новый косой удар в голову вожака северян. Он закрывается клинком, отбрасывает мой ирут в сторону и контратакует в низком выпаде пытаясь достать мою голень, которая ничем не прикрыта. Однако я отскочил и, чуть было, не оскользнулся. Но к счастью для меня я не упал и смог принять новый удар врага. Звон клинков! Я увожу смертельно опасную сталь ятагана в сторону, и атакую в ответ. Однако снова неудача и это очень плохо. Враги приходят в себя, и нас по-прежнему меньше. Нужно что-то сделать. Необходимо переломить поединок в свою пользу. А хрена тут сделаешь, если силы и класс бойцов одинаковы? Ничего. Однако есть кое-что, чем я могу удивить врага. А именно последний кмит с "Полным Восстановлением", который в любом случае на десять-пятнадцать секунд дезориентирует противника, это мне известно точно, не раз это заклятье на себе и на других людях применял.

Зелень заклятья перетекла в левую руку. Правая парирует очередной вражеский удар, а затем, вместо ответного выпада, я кидаю в лицо противника собранную в ладони энергию, и вижу, что исцеляющая сила ударяет так похожего на меня северянина в лицо и сквозь кожу впитывается в его тело. Нанхас тут же закачался из стороны в сторону, а я шагнул на него, вскинул рукоять ирута к призрачному свету магического светильника, и ударил врага сверху вниз в район сердца. Острая сталь прошла между пластинами, рассекла шнур, который их связывал, проникла через одежду и впилась в молодое сильное тело вражеского командира.

Все это происходит в течении трех секунд. Ирут готов встретить нового врага, а северянин падает мне под ноги. И снова мой боевой клич:

— Ройхо! Победа! Бей! Убивай!

Не знаю, поняли меня нанхасы или нет, а вот мои дружинники все уяснили правильно. Они поддержали своего графа нестройными кличами, поднажали, сбили вокруг меня жидкий строй, и мы погнали врагов к выходу с тропы, туда, где погиб десяток Суврата. Наши мечи взлетали вверх и опускались вниз, на головы врагов. Один за другим они падали наземь. И в свете догорающего осветительного шара я видел их растерянные лица, бил в них своей сталью и кромсал их без всякой жалости. Шаг вперед! Удар! Смерть человека! Шаг вперед! Выпад! Ранение северного бойца! Чисто механическая работа, которая продолжалась до тех пор, пока мы не согнали врага вниз, и спешенных нанхасов не прикрыла группа в пять-шесть человек на лосях, погнавших своих боевых животных на нас.

— Щелк! Щелк! Щелк! — ударили навстречу зверям арбалеты. Но свалить удалось лишь одного. И чтобы нас не стоптали, пришлось оставить преследование разбитого противника и вернуться на середину тропы.

Враг отступил и одновременно с этим закончился дождь. Дружинники поили целебными эликсирами тяжелораненых товарищей. Легкораненые бинтовали друг друга. А восемь боеготовых воинов, которых не попятнали в этом бою, с арбалетами в руках, остались дежурить на тропе. Старшими над ними был Нерех и, удостоверившись в том, что северяне действительно отступили, я вернулся в форт.

На краю руин я переступил через тела убитых "Плющом" нанхасов, осмотрелся и подошел к костру рядом с которым находились Верек и оборотень. Взъерошенный маг, у которого стрелой была располосована правая щека, глотал укрепляющие настойки, а Рольф, с виноватым видом, сидел на камне и искоса посматривал по сторонам. Я присел между ними, дождался пока появятся Амат и Квист, сплюнул себя под ноги попавшую на губу соринку и сказал:

— Докладывайте!

Первым отозвался сержант Квист:

— Десяток Суврата вместе с ним погиб сразу, два поста по пять человек за минуту вырезали, никто и пикнуть не успел. В остальных десятках одиннадцать убитых и пятеро тяжелых. Мы взяли двух пленников, все ранены, жить будут. Помимо этого у противника сорок девять убитых, из них пятеро за господином магом и шестнадцать за вами, господин граф. Если нас до утра не атакуют, а это вряд ли, все наши раненые смогут продолжить движение.

— Ясно, — я посмотрел на мага: — Что у тебя?

Верек шмыгнул носом, рукавом грязной мантии провел по порванной щеке и ответил:

— Как только включилась сигнальная цепь, которая сработала с опозданием в полторы минуты, я сразу же применил "Зеленую Пыль", поднял тревогу, а после этого пустил в ход "Молнию". Затем своими заклятьями оперировал, и работал, пока не выдохся. Через десять минут восстановлюсь и начну перезарядку артефактов.

— Почему твоя сигнальная цепь включилась с опозданием?

— Не знаю, думаю, что шаман постарался. Полностью ее выключить он не смог, видимо, времени не хватило. Однако сигнал он задержал.

— Ну, а ты что скажешь? — я повернулся к Рольфу Южмаригу.

— Я виноват, — отозвался оборотень, — не почуял врага. А когда бой шел, я не смог в него вмешаться, словно помутнение какое-то нашло, тяжесть во всем теле и лихорадка. Готов принять любое наказание.

— Ты не виноват, — я посмотрел в желтоватые глаза оборотня. — На тебя навалились духи северного шамана, и ты не смог им противиться. И это значит, что тебе нужен более серьезный охранный оберег. Себя не вини, я знаю, о чем говорю. — Сказав это, я вздохнул и продолжил: — Теперь непосредственно к делам нашим скорбным. До утра ждем нападения и, если его не будет, с рассветом продолжаем движение к имперской границе. К этому моменту необходимо собрать тела всех наших погибших людей, которые будут преданы погребальному огню на родной земле вблизи имперского храма, а так же оружие и доспехи врага. Всем быть начеку. Шаман противника сейчас слаб, его прислужники из дольнего мира развоплотились, и командир нанхасов мертв, но северяне все еще вдвое сильнее нас, так что, возможно, они постараются взять реванш.

Сержанты, Верек и Рольф согласно покачали головами, мол, все понятно. И посчитав, что разговор окончен, я встал и хотел направиться к ближайшему брезентовому навесу, где находились наши раненые. Но меня остановил голос Амата:

— Господин граф, а командир северян все еще жив.

— Как жив!? — удивился я. — Я же ему в сердце клинок вонзил!

— Не знаю, — сержант пожал плечами. — Но раны на нем затянулись, и он дышит, хоть и без сознания. Что с ним делать? Добить?

Подумав, я решил:

— Нет. Пусть живет пока, еще один пленный, да еще и офицер, нам не помешает. Но смотреть за ним в оба. Он воин отличный, наверняка, попробует сбежать.

— Это как водится. Присмотрим.

На этом боевой совет был окончен. И потекло томительное ожидание повторного нападения. Однако его не было. И утром, не обнаружив вблизи руин древнего форта присутствия врага, мы продолжили свой путь к дому.

Глава 23

Империя Оствер. Замок Куэхо-Кавейр.

05.11.1405.

К границам герцогства мой отряд вышел без происшествий. Северяне остались позади, и мы, со всей возможной скоростью, торопились домой. Однако мелкий осенний дождик постоянно тормозил нас, земля была вязкая, и у первого имперского форпоста, небольшого острога, мы оказались уже в сумерках. Ворота хлипкого укрепления нам не открыли. Был категорический приказ вышестоящего начальства в ночь никого на территорию острога не пускать. И через палисад, поговорив со старшим на посту, десятником герцогской дружины, я приказал разбить лагерь в небольшой брошенной деревне неподалеку. На следующий день нам предстояло продолжить свое путешествие. Но перед этим следовало написать письмо герцогу Гаю Куэхо-Кавейр с кратким описанием моего похода, и на следующий день вместе с захваченными нами пленниками передать его в руки воинов из крепости Содвер, которые каждый день навещали забытый богами дальний форпост. И расположившись в самой теплой избушке, я взялся за дело.

В темном углу, на топчане лежал страдалец Верек, который опять растер ноги и промок. Я сидел за столом, передо мной была бумага, а в руке графитовый карандаш. Слова сами ложились на лист, и с письмом все было ясно и просто. Мы пошли в разведку. Встретили нанхасов. Вступили в бой. Использовали магические артефакты. Отступили. Затем подверглись повторному нападению врага. Снова с помощью артефактов его отбили. Захватили трофеи и имеем пленных.

На этом моменте заминка. Рядовых пленников не жаль, они обычные вояки, которых тайные стражники Канимов распотрошат, если не сами, то с помощью магов из школы "Гарджи-Тустур". А вот вожака нанхасов, сотника, отдавать не хотелось. Хороший язык, наверняка, он многое знает. И что характерно, его пока не видели рядовые пленники, которые были ранены и находились в постоянном беспамятстве. Значит, сотника, который так похож на меня, можно оставить себе. Но нужно ли это делать? Этого я не знал. Если он будет молчать, то его придется пытать. А зачем это делать, если у Канимов есть более профессиональные дознаватели и следователи? Правильно. Не стоит самому руки марать, если можно свалить грязное дело на других. Правда, в этом случае я не получу всю интересующую меня информацию о нанхасах в полном объеме. Но если сотник северян будет запираться, то мы ее и так не получим, а только потратим время и нервы.

В общем, ситуация сложилась какая-то смутная и до конца непонятная. И дабы определиться в своих дальнейших поступках я приказал привести ко мне вражеского командира, который после "Полного Восстановления" и тяжких ран уже пришел в сознание и чувствовал себя просто превосходно, настолько хорошо, что за минувший день два раза попытался удрать. Однако северянин несколько раз получил палкой по спине, и на время затих.

Сотника нанхасов привели через пару минут. Он остановился в проеме двери, оглядел полупустое помещение избы, где я остановился, оглянулся за спину, на сержанта Амата, который его сопровождал и усмехнулся. После этого он еле заметно дернул руками, которые были связаны сыромятными кожаными ремнями, удостоверился в том, что выпутаться не получится, сделал три шага вперед, присел напротив меня за грубый деревянный стол, посмотрел на подвешенный к потолку магический светильник-фонарик, и сказал:

— Я в этом доме прошлой зимой ночевал, когда вас убивать приходил. Хорошо тогда погуляли, моя сотня три деревни в герцогстве выжгла и два патрульных отряда уничтожила. Слабаки вы остверы. Мы вас всегда били и бить будем. До тех пор, пока всех не уничтожим.

Если он думал вывести меня из себя, то это у него не получилось. Я вслушался в его слова, которые хоть и с трудом, но понимал, усмехнулся и ответил:

— Ну да. Мы слабаки, которые в пух и прах разгромили твой отряд, уничтожили одного шамана, а второго заставили бежать. Не логично как-то звучит и больше смахивает на хвастовство. Не находишь?

— Да я…

Горячий северянин хотел вскочить на ноги. Но со спины его придержал сержант Амат, который прошипел:

— Тише будь, курва, а не то я сделаю тебе больно.

Нанхас сел и его лицо исказила недовольная гримаса. А я перешел к делу, ради которого его и привели:

— Меня зовут граф Уркварт Ройхо. А кто ты?

— Я буду молчать, — бросил сотник. — Можете меня пытать и резать на куски, я выдержу любую боль, меня этому научили.

— Как знаешь. Но прежде чем мы с тобой расстанемся, я хочу кое-что тебе объяснить. Ты готов слушать?

— Да, я выслушаю тебя мой враг.

— Так вот, я не сам по себе в этом мире. Надо мной есть сюзерен, а у него имеются превосходные палачи и каты, которые тебя на кусочки порежут. Ты вытерпишь все страдания, унижения и боль, и будешь молчать, такое вполне возможно. Но тогда тебя соберут по кусочкам, а после придут чародеи, которые залезут в твою голову и прочтут все твои мысли. Однако после этого, скорее всего, ты станешь полным идиотом, который ничего не соображает и ничего не хочет. И что с тобой будет дальше, знаешь?

— Меня казнят на потеху толпе? — северянин с вызовом посмотрел на меня.

— Если бы, — я снова усмехнулся. — Твое безвольное тело кинут к кандальникам, грязным ублюдкам, маньякам и извращенцам, которые сидят в самых глубоких тюремных подвалах. И такого идиота как ты они будут иметь в рот и в задницу, каждый день. А тебе все будет безразлично, ты не сможешь дать отпор этим недочеловекам, и через пару месяцев от болезней, истощения организма, сырости и темноты просто сгниешь заживо.

— Твари!

Снова нанхас хотел вскочить на ноги. Но в этот раз Амат не церемонился и опустил свой кулак ему на голову. Северянин покачнулся, опять приземлился на лавку, подбородком ударился об столешницу и пару раз встряхнул своей густой блондинистой шевелюрой. И посмотрев на него, я спросил:

— Продолжим разговор?

Пленник помедлил и кивнул:

— Да.

— Я могу избавить тебя от пыток, но взамен мне необходимо твое полное содействие.

— Говори. Чего ты хочешь?

— Мне многого не надо. Отвечай честно на все мои вопросы, когда бы я их не задавал.

— А что взамен?

— Конечно же, жизнь. Будешь сидеть в теплой тюремной камере моего замка и ждать того момента, когда твои сородичи придут в наши земли. А дальше, как судьба распорядится. Получится, сменяем тебя на наших людей, и ты вернешься в свое племя.

— Мне необходимо подумать.

— Две минуты хватит?

— Издеваешься? — меня окатил яростный взгляд пленного сотника.

— Нет. Просто я дорожу своим временем.

Северянин подумал и принял решение:

— Я буду молчать и приму свою судьбу.

— Ну, как знаешь, — я пожал плечами и кивнул Амату: — Уведи его и посади рядом с рядовыми воинами.

— Есть!

Сержант схватил пленника за шиворот, поволок его к выходу, а я вернулся к письму, в которое вписал не двух, как сначала хотел, а трех пленников.

Дверь хлопнула, Амат и северянин вышли, и позади меня раздался голос Верека, который в течении всего разговора хранил молчание:

— Уркварт, а может быть этого сотника прямо здесь прикончить?

— Не вижу смысла, — склонившись над бумагой, ответил я.

— Ну, как же? А вдруг он расскажет про то, как ты применил свои заклятья или про золото?

— Мои способности он, наверняка, спишет на артефакт, и это хорошо, потому что герцогу Гаю и Канимам пора узнать о том, что у графа Ройхо есть некоторые предметы из старых времен. Но они имеются у всех серьезных аристократов или олигархов, так что это не удивительно, и в этом направлении никто копать не станет, других забот хватает. А про золото нанхасам ничего неизвестно. Был груз, а какой, они не в курсе. Канимы, конечно, может быть, что и заинтересуются, но опять же, всем не до нас. Ну, а если они что-то раскопают, нам от этого не жарко и не холодно. Добыча моя, и взяли мы ее за пределами имперских земель, а то, что я промолчал и не доложил, это чепуха. Любой на моем месте поступил бы точно так же. Это мелкий проступок и не более того. Согласен со мной?

— Согласен, — отозвался маг, и задал новый вопрос: — А пленного сотника, действительно, будут пытать, как ты сказал?

— Думаю, что да. Это самый простой и быстрый вариант. Поломали человека физически, затем промыли ему мозги. Мыслеблока у северянина нет, а значит, он превратится в полного дурака, который никому не интересен.

— А ты бы на его месте молчал?

— Нет. Постарался бы выкрутиться и сбежать.

— Я бы тоже так поступил. Собрался бы с силами и убежал.

— Кстати, насчет сил. Отдыхай бегун, — улыбка сама собой растянула мои губы. — Завтра снова в дорогу.

— А-а-а! — завернувшись в попону, глухо промычал маг. — Достали эти дороги. Все тело растер, вечная сырость, запах дыма и конского пота, а больше всего меня бесит, что руки постоянно в копоти, грязи и жире. Хочу в замок, к теплому камину, горячей ванне и своим книгам.

— Эх-х-х! — вздохнул я. — Мне этого тоже хочется.

Мы замолчали. Верек заснул, а я закончил послание герцогу, припечатал бумагу своим родовым перстнем с руной Справедливость и тоже завалился спать…

Следующим утром ворота острога открылись. Мы въехали во двор и дождались, пока из крепости Содвер прибудут три десятка воинов во главе с уже знакомым мне шевалье Томашом Смелом. Я передал ему мое послание герцогу и пленных. И как только все формальности были соблюдены, а мы с шевалье обменялись новостями, мой отряд повернул к Ваирскому морю и продолжил свое движение к родовому замку Ройхо.

Через трое суток мы были дома. Поход остался позади. В замке все было хорошо, тихо и спокойно, а любимая женщина порадовала меня известием, что она беременна. Естественно, я был несколько смущен этой новостью и весьма доволен. Но к моему великому сожалению, сидеть на попе ровно и запивать добрую весть хорошим вином я не мог. Забот было чрезвычайно много, так что уже через четыре дня я вновь покинул свое родовое логово. Нужно было обменять добытые в походе килограммовые золотые бруски на желтые двенадцатиграммовые кругляши с ликом первого остверского императора. И вместе с драгоценным грузом я отправился в Изнар, откуда собирался телепортом перейти в столицу нашей родины.

Однако меня снова перехватили в пути. Видимо, это уже превращается в некую традицию. Граф Ройхо приближается к жилищу Гая Куэхо-Кавейр, а тот его уже ждет. Гонец герцога встретил меня в воротах Изнара и передал настоятельную просьбу своего хозяина как можно скорее посетить его замок. И как верный вассал, лишь только получив послание моего сюзерена, я оставил повозки с грузом на попечение Дайиринов, и в сопровождении трех воинов помчался на его зов, благо, ехать недалеко.

И вот я въезжаю в замок герцога Куэхо-Кавейр. Меня встречают, принимают коня и ведут в жилой дворец, но не в тронный зал, а в примыкающее к нему помещение, которое с недавних пор было переделано для заседаний узкого круга лиц, которые были близки к герцогу.

Я вхожу и кого же я тут вижу помимо одного слуги и четверых воинов, которые парами расположились у дверей? Самого герцога и трех его опытных советников, Томаша Смела, Игнацио Торрэ и Рутмана Калей-Вана, которые сидят за длинным полукруглым каменным столом у правой стены. А помимо них я увидел еще двух человек, которые расположились за другим полукруглым столом слева. И обоих я знаю. Один, стройный худощавый мужчина лет тридцати с тонкими усиками под носом в форме Черной Свиты, лейтенант Алекс Фей, бывший адъютант моего прежнего командира полковника Гедмина Сида. Другой, приземистый и невзрачный крепыш в простом сером камзоле, сам барон Анат Каир собственной персоной, начальник Тайной Стражи великого герцога Ферро Канима. Тоже, в какой-то мере, мой бывший начальник, хотя слово партнер мне нравится больше. До моего прихода все присутствующие что-то активно обсуждали, но было заметно, что заседание началось только что. Значит, я вовремя. Только вот не понятно, зачем я здесь. Но ясно, что не просто так, на огонек пригласили.

Сняв новенькую шляпу, я поклонился и, глядя на своего сюзерена, крепкого юнца с горящими глазами, произнес:

— Рад видеть вас Ваше Сиятельство. Я получил ваше приглашение срочно явиться в замок Куэхо-Кавейр и незамедлительно прибыл на зов моего сюзерена.

Сказав это, я отвесил легкие поклоны в сторону советников, Фея и Каира, а молодой герцог, посмотрев на начальника Тайной Стражи своего батюшки, дождался его одобрительного кивка, указал на свободное место рядом с собой и сказал:

— Здравствуйте граф Ройхо. Давайте без церемоний, у нас рабочее совещание. Проходите. Садитесь.

— Слушаюсь.

Отметив, что месяцы вдали от мамкиной юбки не прошли для Гая зря, он заметно окреп, и в его голосе появились властные нотки, я присел на указанное место. Затем снова оглядел всех присутствующих, и попытался разобраться в том, что здесь происходит, и что собрало всех этих людей в одном месте. Нужны были ответы, и вскоре я их получил.

— Итак, — начал герцог Гай, — все в сборе, даже Ройхо здесь, как всегда, кстати. Можно начинать совет. И начну я его с двух приятных сообщений. Первое, это то, что лейтенант Черной Свиты Алекс Фей указом Его Императорского Величества Марка Четвертого отныне барон Хиссар. Ему пожалованы земли на территории Герцогства Куэхо-Кавейр и завтра он принесет мне вассальную присягу. Все правильно, господин барон?

Герцог кинул взгляд на Фея, а лейтенант коротко, не вставая (он еще не подчиненный герцога), кивнул и ответил:

— Так точно Ваше Сиятельство! Как выяснилось, я самый близкий к погибшему роду Хиссаров человек. И император даровал мне звание барона и выразил свое пожелание, чтобы я стал вассалом герцога Гая Куэхо-Кавейр.

— Хорошо, формальности уладим завтра, на официальном приеме, — Гай помедлил и продолжил: — Вторая новость это указ императора о воссоздании звания протектор границы. И я рад уведомить всех присутствующих, что в нашем герцогстве это высокое и почетное звание получают сразу три человека. Первый это последний представитель рода Анхеле старый барон Солэ. Второй, новый барон Хиссар. А третий граф Уркварт Ройхо. Согласно этого указа каждый вышепоименованный дворянин освобождается от воинских повинностей, всякого налогового бремени в имперскую и герцогскую казну, и будет ежегодно получать две тысячи иллиров. Взамен дворяне обязаны защищать свои родовые земли до последней капли крови, биться со всеми налетчиками из северных пустошей и не имеют права отступить. Господа! — герцог сделал паузу, и мы с Феем поднялись. — Надеюсь, что вы оправдаете оказанное вам высокое доверие?

Мы с лейтенантом, видимо, уже бывшим, раз уж каждый из нас освобождаемся от несения военной службы, переглянулись, приложили правый кулак к сердцу и ответили:

— Оправдаем Ваша Светлость! За Анхо и Империю!

— Я в вас не сомневался господа, — Гай дождался, когда мы снова сядем, и повел речь дальше: — Бумаги, как я уже сказал, получите завтра. И теперь переходим к тому, ради чего мы все здесь собрались, к угрозе со стороны нанхасов. Барон Каир, вам были переданы пленники, которых несколько дней назад захватил граф Ройхо и его донесение. Что удалось узнать?

Анат Каир щелкнул пальцами. Слуга, наверняка, его сотрудник, отдернул со стены занавеску, и я увидел весьма подробную карту северных территорий материка Эранга с обозначением границ, рек, гор, озер, имперских крепостей и городов, контурами остверских феодальных владений и береговой чертой Форкума. Барон вышел из-за стола, приблизился к карте, пальцем ткнул в крупный залив примерно напротив горного хребта Агней, и начал говорить:

— Господа, как вам всем уже известно, к границам империи приближаются изгнанные своими собратьями нанхасы. Это племенное сообщество Десять Птиц, которое четыре года назад покинуло залив Камихо. И не рассеивая свои силы, северяне начали миграцию на северо-запад материка. Их много, около полумиллиона человек, и с ними роды других изгоев, которые проживали в северных предгорьях Агнея, тайге и вдоль больших озер этого края. Почему они выбрали именно этот путь, нам точно неизвестно. Предоставленные графом Ройхо пленники этого не знают. А значит, этого не знаем и мы. Но, если судить по косвенным признакам и тому, что нам известно о нанхасах, они не рискнули форсировать обширные болота, которые на две с половиной тысячи километров простираются от Агнея до окраинных земель Графства Тегаль. Наверное, вожди племенных родов решили не рисковать женщинами и детьми. И потому, все время, смещаясь к югу, они движутся в сторону Герцогства Куэхо-Кавейр, самого северного владения империи. Нанхасы идут волнами. Впереди род Океанского Ястреба, который возглавляет вождь Фэрри Ойкерен. Кстати сказать, к нам в руки попал его старший сын и наследник, который и оказался основным носителем ценной информации. За Ястребами движутся другие рода. И уже этой зимой вы столкнетесь с первыми воинскими формированиями нанхасов, которые придут на ваши земли. Это было известно давно. Но никто не понимал, что придется иметь дело не с оставившими в тайге большую часть своей цивилизованности очередными дикарями, а с настоящими жителями Форкума, которые в свое время разгромили Империю Ишими-Бар. И это весьма серьезно. Так что господа готовьтесь к тому, что против вас окажутся не варвары, а не уступающие вам по силе и выучке профессиональные воины и сильные чародеи.

Барон прервался, и герцог спросил его:

— Сколько врагов будет в этом году?

— Около двух тысяч истинных нанхасов и примерно такое же количество всякого сброда. А если более конкретно, то три с половиной тысячи воинов на оленьих упряжках и около пятисот всадников на боевых лосях, при поддержке полусотни шаманов. Это те силы, которые ударят зимой и в них не включены подростки, молодые чародеи и охрана родовой стоянки.

— А где эта стоянка?

— Она расположена вблизи горы Анхат, в шестистах километрах от границы герцогства.

— А как северяне смогли прокормить такую массу народа?

— Нанхасы не дикари, а высокоразвитый народ и они все делают по плану, соблюдают экономию, оптимизируют свои ресурсы, охотятся, рыбачат, занимаются собирательством и имеют свой скот. А благодаря тому, что они продвигаются осторожно, и никуда не торопятся, северяне могут заранее подготовить хорошее и удобное место под долговременную стоянку каждого рода, и восстановить численность своих воинов. Кроме того, стало известно, что им помогают республиканцы, которые поставляют нанхасам продовольствие, и недавно в каждый род пришел ежегодный большой караван с зерном и солью.

— И что нам теперь делать? — голос герцога зазвучал глухо и с некоторым надрывом, видимо, паренек понял, что игрушки закончились, и осознал, куда он по воле своего отца влез.

— Бороться, Ваше Сиятельство, — с виду, Каир был совершенно серьезен, но в его голосе мне почудился сарказм. — А если по делу, то великий герцог Ферро Каним понимает бедственное положение вашего владения и ценит то, что Герцогство Куэхо-Кавейр отдало все свои ресурсы на нужды войны с проклятыми восточными республиканцами. И потому моей структурой был разработан одобренный великим герцогом план, как остановить противника на дальних подступах. И именно по этой причине я попросил пригласить на сегодняшний совет барона Хиссара и графа Ройхо.

"Ну, началось, — пронеслась в голове мысль. — Сначала Фея баронским званием порадовали. Затем нам почетное звание протекторов дали, а теперь, наверняка, постараются кинуть в мясорубку. Хреново! Но ничего, сейчас послушаю Каира, узнаю, что он придумал, и стану думать, как мне уцелеть".

Тем временем "Жало Канимов" продолжил:

— Как я уже сказал, на данный момент главная опасность исходит от рода Океанских Ястребов, который собирается атаковать наше пограничье. И если оставить все как есть, то в начале месяца ишир (январь), враги будут здесь и устроят вам такой погром, какого герцогство никогда не знало. А затем северяне могут рвануться по Южному тракту вглубь имперских территорий. И остановить противника будет некому. Серьезных подкреплений, которые бы можно было перекинуть на север, в империи просто нет. Все войска на востоке Эранги и юго-востоке Мистира. Вы это знаете не хуже меня. А потому необходимо упредить противника и нанести по нему удар в северных пустошах.

— Атаковать противника на стадии выдвижения? — спросил Фей, и тут же сам себе и ответил: — Не выйдет, резервов нет, а значит, полноценного сражения не получится, и мы только загубим воинов.

— Правильно рассуждаете, господин барон, — Каир одобрительно кивнул. — Разгромить северян на марше, да еще когда выпадет снег, не получится. Но если ударить немного раньше, и туда, куда они не ждут, нанхасам будет не до налетов.

— Поясните, — сказал герцог.

— Конечно, поясню, — барон ткнул пальцем в следующую точку на карте, гору Анхат, и продолжил: — Каждую зиму род Океанских Ястребов ставит большую стоянку, и всегда она строится по одному плану. Центр, где находятся вождь и шаманы. Вокруг улицы из теплых шатров и деревянных построек. Немного в стороне воинский лагерь. А дальше кочевья союзников из одичавших нанхасов. Жизнь такого лагеря, палаточного города, строго регламентирована и отлажена, и каждый человек в нем знает, что ему делать, где питаться и каковы его обязанности. И мы предлагаем направить к горе Анхат сводный отряд, который атакует вражеский лагерь и ударит в самое слабое его место.

— В женщин и детей!? — Гай Куэхо-Кавейр недобро прищурился и посмотрел на Каира.

— Нет, — барон усмехнулся. — В склады с продовольствием, которые обычно находятся между воинским лагерем и поселением для некомбатантов, и стада домашних оленей. Если припасы сгорят, а животные будут рассеяны, то, ни о каком серьезном натиске на земли герцогства противник думать уже не сможет. Воины будут вынуждены превратиться в охотников и забить своих боевых животных, без которых они вполовину слабее.

— И кто войдет в сводный отряд?

— Решать вам, господин герцог. Но Тайная Стража великого герцога Канима в моем лице рекомендует ввести в состав отряда сотню воинов графа Ройхо, сотню дружинников барона Хиссара и две сотни ваших лучших бойцов. Все эти воинские дружинные контингенты будут дополнены двумя сотнями конных егерей из армии великого герцога, двумя сотнями воинов графа Андро Тегаля, который тоже ждет удара со стороны северян, и тремя десятками лучших магов и жрецов, во главе с Алаем Грачом, служителем культа Сигманта Теневика. Что это за человек, надеюсь, все понимают?

"Понимают, — мелькнула в голове мысль, — личность известная. Вот только непонятно, с какого перепуга он на войну отправляется. Может быть, Канимы уговорили жреца, дали ему много денег или Грач преследует свой интерес? Хм! Вопрос без ответа. Даже если его задать, Каир промолчит. Но то, что жрец с грозной репутацией собирается идти в рейд, внушает надежду на удачный исход всего дела".

— Да, кто таков Алай Грач известно, — произнес Гай.

— В таком случае господа, решайте. Вы готовы совершить дальний рейд к горе Анхат? Если да, то завтра, сразу после официальной церемонии в замке, состоится более серьезный и конкретный разговор. Ну, а если вы ответите отказом, то готовьтесь к отражению зимних налетов, эвакуируйте людей, копите припасы, укрепляйте стены крепостей, замков и городов, изыскивайте внутренние резервы и не забывайте о том, что подкреплений не будет.

На краткий миг в помещении повисла гнетущая настороженная тишина. Советник Гая шевалье Торрэ наклонился к уху герцога, что-то ему прошептал, и мой молодой сюзерен сказал свое веское слово:

— План Тайной Стражи великого герцога Ферро Канима принимается!

После этого отказаться уже было нельзя, и я вторил Гаю:

— Согласен!

Следом отозвался новоиспеченный барон Хиссар, у которого, как выяснилось, уже имелась своя дружина:

— Я за поход!

— В таком случае, господа, позвольте откланяться, — Каир слегка поклонился. — Завтра в замок прибудут полковник Нии-Фонт, который будет командовать конно-егерскими сотнями, Алай Грач, командир гвардейцев графа Тегаля капитан Исуд и мой заместитель барон Кратт. С ними вы обсудите сроки выступления, формирование отряда и маршрут его следования. А так же получите от барона Кратта более полную информацию по противнику и карты местности.

Барон дождался разрешения Гая покинуть помещение и в сопровождении своего слуги вышел. Все присутствующие посмотрели на карту, и я в том числе. В голове вертелось множество беспорядочных мыслей. Но я быстро выстроил их в очередь, и раскидал ситуацию на составляющие фрагменты.

Итак, надо выступать в новый поход и мой отдых вместе со всеми планами на осень накрылся медным тазом. Отказаться от рейда было нельзя, и сдать назад, уже не получится. Но минимум неделя в запасе будет, а это немалый срок, за который я успею решить немало текущих вопросов. Во-первых, необходимо скинуть золотые слитки, и я это сделаю уже сегодня вечером. Во-вторых, потребуется проинструктировать своих близких, которые остаются на хозяйстве. В-третьих, надо в обязательном порядке позаботиться о дополнительных охранных оберегах для воинов, а иначе шаманы нас на куски порвут, и никакой Алай Грач не поможет. В-четвертых, требуется закупить дополнительное количество эликсиров, свитков и боевых энергокапсул. Это основные моменты, а помимо них существует превеликое количество мелочей, которые тоже необходимо сделать.

Прерывая мои размышления, молодой правитель севера встал и вышел к карте, где только что стоял Каир, и объявил, что он принял решение идти вместе с отрядом к горе Анхат, наверное, молодого человека на подвиги потянуло. Советники стали его отговаривать, а мы с бароном Хиссаром переглянулись и попросили разрешения покинуть замок, мол, дел и забот очень много, и надо подготовиться к завтрашней церемонии. Гай Куэхо-Кавейр, на которого насели отвечавшие за его жизнь своими головами шевалье, нас отпустил, и мы вышли.

Не роняя ни единого слова, два бывших лейтенанта Черной Свиты направились на выход из дворца. Так же молча, мы покинули замок. И только выехав на дорогу, где можно было не опасаться лишних ушей, не стесняясь в выражениях, мы обсудили поход, договорились, несмотря ни на что, поддерживать один другого, и я дал своему бывшему сослуживцу несколько ценных советов относительно подготовки к предстоящему рейду.

В воротах Изнара мы расстались. Лейтенант Фей, который по слову императора превратился в барона Хиссара, направился в столицу. А я проводил его взглядом, посмотрел на хмурое осеннее небо и двинулся к своему особняку, где меня ждали верные соратники и золотой запас.

На душе у меня спокойно, сомнений нет, и я по-прежнему верю в свою счастливую судьбу и удачу. Ведь не все так плохо, как может показаться. Ну, поход. И что? Он не первый. Сходим и повоюем. Дадим северянам по сусалам, налетим неожиданно, сожжем продовольственные запасы врага на зиму и голодную весну, превратим зерно, муку, рыбу и мясо в пепел, разгоним стада, и бегом назад, к родным домам. Нормальная диверсия, которая должна обеспечить всему герцогству, а значит и моему графству, относительно спокойную зиму. Так что нечего себя зря накручивать, и грядущий рисковый рейд надо воспринимать с точки зрения победителя, и никак иначе. А потому, держитесь северяне! Граф Уркварт Ройхо — протектор севера, скоро нагрянет к вам в гости! И не один, а с товарищами по оружию и опытными чародеями! Война так война!

Конец Третьей Книги.